CC BY
42
Вестник ПСТГУ
Серия II: История. История Русской Православной Церкви.
Иванов Андрей Александрович, д-р ист. наук,
профессор кафедры новейшей истории России Института истории Санкт-Петербургского государственного университета Российская Федерация, 199034, Санкт-Петербург, Менделеевская линия, 5 andrey.a.ivanov@spbu.ru
2021. Вып. 102. С. 49-65
DOI: 10.15382/sturII2021102.49-65
ORCID: 0000-0001-6438-5200
Черносотенцы и старообрядцы:
НЕСОСТОЯВШИМСЯ АЛЬЯНС
А. А. Иванов
Аннотация: В статье рассматриваются взаимоотношения правых монархических партий и союзов Российской империи начала XX в. (черносотенцев) и российских старообрядцев. На материалах программных документов правых партий и выступлений черносотенных вождей показано, что в большинстве своем они рассматривали старообрядцев как ценный ресурс для расширения социальной базы монархического движения. В стремлении привлечь старообрядцев на свою сторону правые первоначально добились некоторого успеха, но достичь массового вступления сторонников старого обряда в свои ряды им не удалось. На примере публикаций в старообрядческой периодической печати показано, что правые переоценивали консервативность российских старообрядцев, большинство из которых не сочувствовали «старому строю» и связывали свои надежды на лучшую жизнь с его обновлением, предпочитая правым партиям оппозиционные политические силы. Отстаивание правыми господствующего положения Православной Церкви и неготовность пойти на предоставление старообрядческим духовным лидерам равноправия с православным духовенством привели к тому, что от черносотенных союзов стали отходить и некоторые из ранее поддерживавших правомонархическое движение старообрядцев. Не последнюю роль в нежелании старообрядцев объединяться с черносотенцами сыграли представители православного духовенства, являвшиеся членами правых союзов и продолжавшие смотреть на сторонников старого обряда как на раскольников и политически неблагонадежный элемент. Получалось, что из священной для черносотенцев триады «православие, самодержавие, народность» старообрядцы соглашались поддержать лишь последний пункт, что было явно недостаточно для возникновения альянса правых и староверов. В итоге для большинства политически активных старообрядцев обещания оппозиции, готовой уравнять в правах все религиозные конфессии, оказались более подходящими, чем программные установки правых.
© Иванов А. А., 2021.
Вестник ПСТГУ. Серия II: История. История Русской Православной Церкви. 2021. Вып. 102. С. 49-65.
* Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 20-09-00105. The reported study was funded by RFBR, project number 20-09-00105.
Ключевые слова: черносотенцы, правые партии, монархисты, старообрядцы, староверы, Союз русского народа, Русская монархическая партия, Русское собрание, Православная Церковь.
За последнюю четверть века историография черносотенного движения в Российской империи пополнилась рядом серьезных академических монографий и не одной сотней статей1. Однако, несмотря на достигнутые успехи в изучении правого лагеря дореволюционной России, все еще остаются «лакуны», требующие заполнения. Одним из таких практически не исследованных сюжетов является проблематика взаимоотношений правых монархических партий и союзов Российской империи начала XX в. (черносотенцев) и российских старообрядцев. Работ, специально посвященных данной теме, нет, а в исследованиях, раскрывающих историю черносотенного движения, как на всероссийском, так и на региональных уровнях, как правило, лишь отмечается стремление правых заручиться поддержкой старообрядцев, и показаны отдельные случаи участия староверов в черносотенном движении2. Историки черносотенного движения не останавливаются на вопросе взаимоотношений правых и сторонников старого обряда подробно и не обращают внимания на такой немаловажный момент, как отношение к правым самих старообрядцев. Кроме того, представление об отношении правых к старообрядчеству также не может быть полным, если ограничиться только периодом революции 1905—1907 гг., как это обычно делается в исследованиях, посвященных черной сотне, поскольку в дальнейшем оно претерпевало существенные изменения. Исключением из общего правила является лишь новейшая монография М. Л. Размолодина, в которой не только обозначено желание правых привлечь в свои ряды старообрядцев, но также указано, что отношение к ним правых «отличалось непостоянством»3. Однако и в этой работе подробно вопрос о взаимоотношениях черносотенцев и старообрядцев не рассматривается. В связи с этим целью данной публикации является реконструкция и анализ взаимоотношений черносотенного лагеря и российского старообрядчества начиная с событий Первой российской революции (1905—1907) и заканчивая кануном Первой мировой войны (1914).
В Российской империи начала XX в. о численности старообрядцев высказывались разные мнения. Разброс цифр был таков — от 2 до 20 млн человек из 125-миллионного населения страны. Такая разница в оценке численности сторон-
1 Карпухин Д. В. «Черная сотня»: Вехи осмысления в России. М., 2009; Ивакин Г. А. Историография черносотенного движения: этапы становления // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. 2011. № 3-4. С. 397-408.
2 См., напр.: Кирьянов Ю. И. Правые партии в России. 1911-1917. М., 2001. С. 88; Оме-льянчук И. В. Черносотенное движение в Российской империи (1901-1914). Киев, 2006. С. 256-257; Степанов С. А. Черная сотня. Что они сделали для величия России? М., 2013. С. 32, 201, 237; Бондаренко К. М. Правые партии и их организации в Беларуси (1905-1917 гг.). Могилев, 2010. С. 138-139; Лавринович Д. С. Участие старообрядцев в монархическом движении в Беларуси (1905—1907 гг.) // Старообрядчество как историко-культурный феномен: материалы Международной научно-практической конференции 27-28 февраля 2003 г. Гомель, 2003. С. 148-150.
3 Размолодин М. Л. Идеология черносотенных организаций в России в начале ХХ века. [Б. м.], 2020. С. 305.
ников старого обряда объяснялась тем, что официальная статистика их количество преуменьшала, а неофициальная сталкивалась с серьезными трудностями, поскольку помимо основных старообрядческих согласий существовали маргинальные религиозные группы и околостарообрядческие секты, а также те, кто не афишировал свою принадлежность к старообрядчеству, дабы не подвергаться гонению. Современные исследователи полагают, что относительно начала XX в. правомерно говорить о 5,5 млн староверов, что составляло около 4,4 % населения страны4. До издания Указа 17 апреля 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости» государственная власть смотрела на последователей старого обряда (если те не принадлежали к единоверию, признающему церковную иерархию господствующей Церкви) исключительно как на раскольников. Указ прекращал преследование староверов, заменял термин «раскольники» на «старообрядцы» и позволял им свободно совершать богослужения, открывать молельные дома и храмы, но при этом старообрядцам запрещалась миссионерская деятельность, а их духовенство не должно было использовать православные иерархические наименования.
Видя в старообрядцах консервативно настроенных русских людей, верных традиции, дисциплинированных и твердых в своей вере, сохранивших приходской уклад жизни с активным участием мирян и послушание духовникам, лидеры правых партий и союзов, к которым относительно политических реалий начала XX в. принято относить силы, исповедовавшие в качестве политического кредо знаменитую уваровскую триаду: «православие, самодержавие, народность» и «защищавшие традиционные — политический, социальный, экономический, религиозный, духовный, бытовой — уклады жизни»5, рассчитывали привлечь их на свою сторону и тем самым усилить черносотенное движение. Заявляя себя сторонниками преодоления церковного раскола, правые в большинстве своем приветствовали снятие ограничений со старообрядцев. Рупор Союза русского народа (СРН) газета «Русское знамя» писала: «Нужно радоваться, что столь стесняемые раньше старообрядцы ныне получили возможность открывать свои алтари и приносить без страха, не тайно уже, бескровную жертву, наравне со всеми подданными русского царя...»6. А лидер Русской монархической партии (РМП) В. А. Грингмут, называя церковный раскол XVII в. «прискорбным недоразумением», в результате которого разобщились «самые лучшие, самые крепкие в вере представители коренного великорусского народа», писал, что старообрядцы «были бы лучшим украшением нашей Православной Церкви», если бы смогли с нею соединиться, и «не из их среды выходили бы те "либеральные" современные "иереи", позорящие свой сан революционною болтовней и наглым мятежом против епископской власти»7.
4 Еремеев П. В. И всё же, два миллиона или двадцать? Численность старообрядцев Российской империи в XIX — начале ХХ в. // Электронный научно-образовательный журнал «История». 2016. T. 7. Вып. 7 (51). URL: https://history.jes.su/s207987840001595-3-1/
5 Кирьянов Ю. И. Предисловие // Правые партии. 1905—1917: Документы и материалы: в 2 т. Т. 1: 1905-1910 гг. М., 1998. С. 5.
6 Цит. по: Размолодин М. Л. Указ. соч. С. 305.
7 Грингмут В. А. Объединение старообрядцев // Собрание статей В. А. Грингмута. Вып. 3. М., 1910. С. 293.
Большинством правых монархических организаций особо подчеркивалось, что они не делают никакого различия между последователями старого и нового обрядов, считая и тех и других православными русскими людьми. В программе СРН указывалось, что под православными он подразумевает «православных, единоверцев и воссоединенных с ними на одинаковых правах старообрядцев»8. Русское собрание (РС), заявляя о своем «пламенном желании» преодолеть церковный раскол и воссоединиться со старообрядцами, указывало, что относится к ним как к «истинно русским людям»9, поскольку они «с семнадцатого века разошлись с нами в букве, [но] не отступили, однако, от Животворящего Слова»10, оставшись «стойкими борцами за веру и народность»11. В программе Русского народного союза имени Михаила Архангела (РНСМА) подчеркивалось, что все должности в этом союзе могут занимать только православные и старообрядцы12. Программа РМП специально не касалась вопроса о старообрядчестве, но ее лидер Грингмут со страниц «Московских ведомостей» призывал русских людей нового и старого обрядов объединиться во время революционной смуты в общем патриотическом согласии для сохранения «Царства Русского»13.
Исходя из этих взглядов, лидеры черносотенных организаций стремились привлечь старообрядцев в свои ряды и достигли в этом некоторого успеха. В Москве сотрудником Грингмута, отставным подполковником Ф. Г. Колонтаевым был создан консервативно-монархический «Союз старообрядцев», получивший поддержку РМП. Воззвание союза, опубликованное на страницах «Московских ведомостей», начиналось следующими словами: «Истинные христиане, коренной русский народ старой веры российской!»14. Далее в нем следовал призыв к старообрядцам «не потакать изменникам», проявить свою «доблесть русскую» и объединиться с монархистами ради «великого русского дела»15. В разгар революции, в декабре 1905 г., лидер СРН А. И. Дубровин предлагал военному министру А. Ф. Редигеру привезти из Витебска 20 тыс. старообрядцев, вооружить их при помощи военного министерства и расставить вокруг города, чтобы навести порядок в рабочих районах и помешать революционно настроенным рабочим двинуться на Царское Село16. В. М. Пуришкевич в бытность товарищем председателя СРН отмечал «трогательное единомыслие» союза «с примыкающими к нему десятками тысяч старообрядцев»17. Трудно сказать, располагал ли в действительности Дубровин таким количеством старообрядцев, но в Белоруссии существовал ряд отделов СРН, созданных исключительно из представителей старо-
8 Устав Союза русского народа. СПб., 1905. С. 3.
9 Программа Русского собрания. [СПб., 1907]. С. 2.
10 Правые партии. 1905-1917: Документы и материалы. Т. 1. С. 273.
11 Там же. С. 280.
12 Русский народный союз имени Михаила Архангела: Программа и устав. СПб., 1909. С. 10.
13 Грингмут В. А. Объединение старообрядцев. С. 294.
14 Московские ведомости. 1905. 12 ноября.
15 Там же.
16 Редигер А. Ф. Записки военного министра за 1905-1909 гг. // Красный архив. 1931. Т. 2 (45). С. 100.
17 Правые партии. Т. 1. С. 246.
обрядческого населения18. Инициатором создания отделов этого черносотенного союза среди белорусских старообрядцев был один из ближайших сподвижников Дубровина — председатель Гомельского отдела СРН А. Х. Давыдов, доказывавший в своих выступлениях стойкость и преданность старообрядчества царю и родине и «ненависть его к революции»19. В 1906 г. в Режицком уезде Витебской губернии действовал Союз русских людей, созданный и руководимый старооб-рядцами20. Лидер беглопоповцев Н. А. Бугров финансировал нижегородскую черносотенную газету «Минин» и пользовался поддержкой СРН на выборах в Государственную думу21. Уфимский отдел СРН возглавлял купец-старообрядец К. А. Лаптев22. Старообрядцы достаточно активно участвовали в деятельности черносотенных союзов на Урале: один из попечителей Свято-Троицкой общины белокриницкого согласия В. О. Казицын был председателем екатеринбургского отдела СРН, кроме него видными членами этой черносотенной организации состояли старообрядцы часовенного согласия — иконописцы А. С. и Г. С. Романовы, М. Г. Романов, И. С. Крохин, Ф. И. Рожнов и др.23 Подобные случаи были и в Сибири, например в Новониколаевске, где купец-старообрядец К. А. Поляков, староста общины белокриницкого согласия, состоял товарищем председателя городского отдела СРН24. Из крестьянской старообрядческой семьи происходил видный черносотенец художник Л. Т. Злотников. Как отмечает И. В. Омельян-чук, «от сторонников канонической Православной Церкви не отставали и старообрядцы, объединившиеся в "Союз старообрядцев, за Веру, Царя и Народность", секретарем которого стал И. М. Лукьянов. Его центр находился в Москве, но в годы Первой русской революции деятельность свою "Союз старообрядцев" проявлял и в Киеве. А в Витебске монархически настроенные последователи Аввакума объединились с "никонианами" в организацию, названную "Союз старообрядцев и православных"»25.
Однако во взаимоотношениях старообрядцев с правыми партиями с самого начала было далеко не все гладко. Защита правыми интересов Православной Церкви неизбежно вступала в конфликт с интересами старообрядческих общин. Сразу же после издания Указа 17 апреля В. А. Грингмут, одобряя решение императора, вместе с тем писал: «Мы будем надеяться, что Господь просветит кротостью и благоразумием доселе столь надменные умы наших старообрядцев, сектантов и инославных христиан, которые доселе с таким презрением относились к русской "мужицкой" вере. <...> Старообрядцы должны будут отказаться
18 Бондаренко К. М. Правые партии и их организации в Беларуси (1905-1917 гг.). С. 138139; Лавринович Д. С. Участие старообрядцев в монархическом движении в Беларуси (19051907 гг.). С. 148-150.
19 Правые партии. Т. 1. С. 222.
20 Бондаренко К. М. Указ. соч. С. 216.
21 Селезнев Ф. А. Д. В. Сироткин и всероссийские съезды старообрядцев в начале XX века // Отечественная история. 2005. № 5. С. 83.
22 Омельянчук И. В. Черносотенное движение в Российской империи (1901-1914). Киев, 2006. С. 58.
23 Клюкина Ю. В. Старообрядцы и политические партии (1905-1917) // Проблемы истории России. Екатеринбург, 2003. Вып. 5: На перекрестках эпох и традиций. С. 335.
24 Там же. С. 344.
25 Омельянчук И. В. Указ. соч. С. 150-151.
от своего столь фанатического взгляда на Православную Церковь, как на "раскольническую секту"; мы надеемся, что они отнюдь не будут истолковывать оказанную им милость именоваться не "раскольниками", а "старообрядцами" в том смысле, что теперь "раскольниками" оказались мы, так как де в происшедшем в XVII веке несомненном церковном расколе кто-нибудь да должен считаться "раскольником", либо Никон, либо Аввакум. Мы надеемся, что они теперь не станут уже более настаивать на том, что им как "хранителям истинной древ-леправославной веры" должны быть "возвращены" "отнятые у них" древние Кремлевские святыни, в особенности Успенский собор с его драгоценными мощами, находящияся-де в незаконном владении ненавистных им доселе "никониан". Напротив того, мы хотим верить, что они, проникнутые благодарностью за дарованные им царские милости, строго ограничатся их пределами и не будут уже, вопреки царской воле, именовать своих настоятелей и наставников несвойственными и незаконными титулами каких-то "митрополитов", "архиепископов" и "епископов", так как и это своеволие было бы недозволенным посягательством на целость и величие Православной Церкви»26. Как только старообрядцы пытались расширить свои права, затрагивавшие интересы православного духовенства, правые тут же давали им отпор, осуждая «дерзостное стремление так называемого "старообрядчества" .присвоить себе права и преимущества господствующей Церкви и стать на место последней», и призывали власть «не попускать эти оскорбительные для Православия и опасные для государственности захватные деяния "старообрядчества"»27.
Уже на третьем Всероссийском съезде русских людей в Киеве, состоявшемся осенью 1906 г., между частью православных делегатов и вступившими в ряды правых организаций старообрядцами наметились расхождения относительно церковно-религиозных вопросов, что дало основание оппозиционной печати писать о враждебности черносотенцев к последователям старого обряда. В связи с этим Пуришкевич, не желавший терять поддержки консервативно настроенных старообрядцев, был вынужден выступить со страниц правой печати с опровержением. Отмечая, что в СРН «не перестают поступать письма со всех концов России от старообрядцев», в которых содержится один и тот же вопрос, «правда ли то, что на Киевском съезде произошел раскол, и старообрядцы были встречены съездом враждебно», лидер черной сотни стремился успокоить староверов, называя их «одним из самых дорогих членов всероссийской монархической семьи»28. Однако «зацементировать» наметившиеся трещины во взаимоотношениях не удалось, и в дальнейшем противоречия между правыми и старообрядцами лишь усилились.
Одной из главных причин дальнейшего ухудшения отношений стал отказ правых в III Государственной думе поддержать поправки к законопроекту о старообрядческих общинах, предполагавшие свободное проповедование старой веры (миссионерскую деятельность) и признание старообрядческих духовных
26 Грингмут В. А. Свобода иноверия и инославия // Собрание статей В. А. Грингмута. Вып. 3. С. 171.
27 Правые партии. Т. 1. С. 477.
28 Пуришкевич В. М. К сведению старообрядцев, членов Союза русского народа // Верный россиянин. 1906. 29 окт.
лиц священниками29. Выступая с думской кафедры, Пуришкевич, продолжая называть старообрядцев «искони верным, искони преданным престолу и отечеству народонаселением», отмечал, что правые приветствовали царский указ 17 апреля 1905 г., положивший конец преследованию староверов, но они не могут поддержать их новые требования. «Со старым порвано раз навсегда, — говорил Пуришкевич. — Но у нас в России всегда так: даешь палец, требуют руку, даешь руку, хватают за локоть, а потом и выше»30. Правые указывали на то, что старообрядчество не представляет собой чего-то цельного и единого, а делится на различные согласия и мелкие группы, которые никак не могут сговориться между собой, но при этом желают, чтобы каждая из них получила право свободно проповедовать свое учение. А между тем некоторые из направлений старообрядчества (странники, филипповцы, федосеевцы) имели, по мнению правых, «несомненно социалистический характер», подрывали государственные устои и стояли от Православной Церкви дальше, чем некоторые инословные31. В связи с этим член Киевского отдела РМП священник В. М. Пестряков даже выступал против того, чтобы вносить в программы монархических партий слова о «безразличии нового и старого закона», поскольку «не все старообрядческие согласия и толки преданы нашим политическим основам; есть и такие, от которых я, может быть, дальше, чем от партии "кадет"»32. Что же касалось желания старообрядцев признать на государственном уровне их наставников священством, то тут правые указывали на опасность возникновения параллельной церковной иерархии, которая внесет путаницу в народное сознание, а также на риск появления у старообрядческих согласий своих патриархов, в то время как каноническая Церковь своего патриарха не имеет33. Такая позиция правых привела к тому, что некоторые старообрядцы, ранее вступившие в СРН, стали покидать ряды союза34. Показательно, что первоначально поддерживавшие правых и являвшиеся членами СРН два депутата из крестьян-старообрядцев — Д. П. Гулькин и М. К. Ермолаев — во время думских дебатов по «старообрядческому вопросу» солидаризировались со своими единоверцами, сидящими на левых скамьях Государственной думы35. При этом бывший организатор отделов СРН в Бессарабии Гулькин превратился в беспартийного левого, а Ермолаев, также бывший когда-то членом-учредителем отдела СРН в Витебской губернии, перешел сначала к умеренно правым, а затем вошел во фракцию русских националистов36. Выпады против старообрядческого духовенства, требовавшего расширения своих прав,
29 Селезнев Ф. А. Судьба законопроекта о старообрядческих общинах (1905-1914) // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. 2008. № 1. С. 136-137.
30 Государственная дума: Стенографические отчеты. Созыв III. Сессия II. Ч. IV. СПб., 1909. Стб. 1099.
31 Там же. Стб. 1103-1104.
32 Правые партии. Т. 1. С. 221.
33 Государственная дума: Стенографические отчеты. Созыв III. Сессия II. Ч. IV. Стб. 1105.
34 Клюкина Ю. В. Указ. соч. С. 335.
35 Селезнев Ф. А. Судьба законопроекта о старообрядческих общинах. С. 136.
36 Ромов Р. Б. Фракция правых в III Государственной думе (1907-1912): дис. ... канд. ист. наук. М., 2003. С. 86, 455.
которое некоторые правые именовали «фальшивыми иерархами» и «лжепопами», вызывали возмущение и раздражение старообрядцев, писавших в ответ в своих изданиях о «мракобесных» правых газетах, чьи нападки «напоминают ближе всего лай "дворняжки"»37. «Возьмите любую черносотенную газету, и вы в ней встретите одни лишь нападки на старообрядчество», — отмечал старообрядческий писатель-апологет Ф. Е. Мельников38.
В итоге правые довольно часто оказывались между двух огней. Если старообрядческая печать обвиняла их в том, что они служат исключительно интересам господствующей Церкви, то некоторые православные иерархи и священники критиковали программные пункты правых партий, уравнивавшие русских людей вне зависимости от принадлежности их к новому или старому обрядам. Так, например, владимирский архиепископ Николай (Налимов) заявлял, что устав СРН «совершенно не согласуется с постановлением высшей церковной власти в России» по вопросу об отношении к старообрядцам, которые для Православной Церкви остаются раскольниками, так как во «втором параграфе устава говорится, что благо родины — в незыблемом сохранении православия, а в третьем параграфе — это православие зыблется»39. Там, где лидерами правых организаций являлись православные священнослужители, отношение к старообрядцам могло существенно отличаться от прописанного в программных документах. Московский СРН, вопреки решению монархических съездов, отказывался принимать в свои ряды староверов, которых воспринимал как раскольников, а старообрядцами был готов считать исключительно единоверцев, признающих иерархию господствующей Церкви. Позиция московских союзников объяснялась в первую очередь тем, что во главе их стоял известный миссионер протоиерей И. И. Восторгов, ведший борьбу с расколом40. Саратовский Православный всероссийский братский СРН, созданный по инициативе епископа Гермогена (Долганева), во главе которого стоял перешедший в православие из старообрядчества М. И. Карманов, принимал в свои ряды старообрядцев только по единогласному постановлению Совета союза и его членов-учредителей41. Епископ Гермоген отказывался признавать параграф Устава СРН, разрешавший принимать в Союз на равных основаниях старообрядцев, считая их противниками истинной православной веры и весьма ненадежными подданными императора, поскольку у некоторых староверов не было даже молитвы за царя42. Протоиерей Т. И. Буткевич, являв-
37 Вольский В. Е. О поползновении некоторых партий на старообрядчество // Старообрядец. 1906. № 10. С. 1160.
38 Мельников Ф. Мои наблюдения и впечатления // Церковь. 1914. № 16. С. 390.
39 Хижий М. Л. Православие и идеология правого радикализма в начале XX столетия в России: дис. ... канд. филос. наук. СПб., 2006. С. 49.
40 Струков А. В. Общественная деятельность протоиерея Иоанна Восторгова: дис. ... канд. ист. наук. М., 2010. С. 77.
41 Михайлова Е. М. Православный всероссийский братский Союз русского народа // Черная сотня: Историческая энциклопедия. 1900—1917 / сост. А. Д. Степанов, А. А. Иванов. М., 2008. С. 412-413.
42 Мошненко А. В. Православное духовенство и Союз русского народа: проблемы взаимоотношений // Вестник Волгоградского государственного университета. Сер. 4: История. 2014. № 4 (28). С. 16.
шийся членом правой группы Государственного совета, почетным членом Харьковского СРН и законоучителем гимназии РС, называл раскол старообрядства «самым выдающимся отрицательным явлением в церковно-политической жизни русского народа» и указывал, что «русские люди, особенно питающие к расколу большие симпатии, имеют о нем весьма неверное понятие»43. «Мы только по недоразумению, ошибочно считаем раскольников настоящими русскими людьми, даже патриотами, беспредельно преданными русскому царю, — отмечал о. Т. И. Буткевич, выступая с докладом перед членами Харьковского отдела РС. — Кто знает раскол, тот знает и то, какой смысл имеют все верноподданнические адресы и поздравительные телеграммы раскольников. Наши раскольники лучше всего доказали то положение, что кто перестает быть православным, тот неизбежно должен перестать быть и русским. В действительности раскол есть самый враждебный элемент в России и для русского дела. Раскольники никогда не будут искренно почитать русского царя и никогда не будут даже молиться за него. В глазах раскольников русский православный царь — еретик, с которым, следовательно, нельзя иметь никакого общения; мало того, он — антихрист, царствующий в мире. Но если русский царь — антихрист; то не только не следует исполнять, но нужно всеми силами противиться его указам и распоряжениям»44. Правда, в церковной среде были и другие взгляды на этот вопрос. Архиепископ Антоний (Храповицкий), называвший церковный раскол одним из серьезнейших грехов русской истории, допускал участие старообрядцев в деятельности православных монархических союзов и был противником усугубления имевшихся разногласий между русскими людьми еще и на этой почве45.
При таких условиях лидеры старообрядцев не спешили поддерживать черносотенные партии и союзы, а среди старообрядческих общин наблюдалось разномыслие в отношении монархических организаций, стоявших на защите интересов чуждой для них Церкви. Так, например, некий казачий урядник с Урала писал редакции старообрядческого журнала «Церковь», что некоторые казаки-старообрядцы записываются в СРН «и очень гордятся этим», в то время как другие укоряют их. Отвечая на это письмо, редакция журнала отмечала, что получает такие же письма и от старообрядцев Западного края, а потому считает нужным осветить свое отношение к главному идеологическому постулату правых — «православие, самодержавие, народность». Начав с последней составляющей триады, издание отмечало, что поскольку «старообрядцы всегда были русскими людьми, искренне преданными своей родине. защита "народности" (конечно, русской) в программе "Союза русского народа" должна понравиться старообрядцам». Что же касается самодержавия, устраивавшего на старообрядцев «самые жестокие гонения», то большинство старообрядцев «с изданием Манифеста 17 октября стало искренно защищать конституцию, ограничившую самодержавие, видя в этом залог благоденствия России», и потому не может под-
43 Буткевич Т. И. О веротерпимости в России. Доклад, прочитанный 22 марта 1905 г. в Харьковском отделе Русского собрания // Буткевич Т. И., прот. Верою разумеваем / сост., пре-дисл., примеч. С. П. Афанасьева. М., 2014. С. 545.
44 Там же. С. 546-547.
45 Хижий М. Л. Указ. соч. С. 49.
держивать СРН в его стремлении «возвратить Россию снова на путь неограниченного деспотизма». Что же касается православия, заключала редакция журнала, беря это слово в кавычки, то надо помнить, что среди лидеров СРН немало «изуверов-миссионеров», борющихся со старообрядчеством, а потому «странно видеть старообрядцев в числе членов этого "Союза". Ведь по программе они должны будут защищать никонианское православие»46.
В том же духе была выдержана и статья в журнале «Старообрядец», в которой отмечалось, что старообрядчество представляет для правых партий и союзов «лакомый кусок», однако старообрядцы должны помнить, что цели черносотенцев ничего общего со старообрядчеством не имеют. Издание доказывало, что правые ничего не могут дать старообрядцам кроме «туманных и расплывчатых» обещаний, что на деле они «презирают и ненавидят» старообрядцев, защищают ненужные им «старый режим с его деспотизмом» и «казенную церковь», но вынуждены заигрывать со старообрядчеством ради усиления собственных позиций47. При этом автор статьи, направленной против сотрудничества старообрядцев с черной сотней, договаривался до того, что во главе правомонархического движения, которое обычно обвинялось противниками в антисемитизме и русском национализме, стоят люди с нерусскими фамилиями, а значит, «русскость» этих союзов является фиктивной. «У всех еще в памяти, как ухаживали за старообрядцами разного сорта "истинно русские" люди, субсидированные "охранители" мнимых "самобытных устоев", "исконных начал" и якобы "народных желаний", вроде еврейских выкрестов к 1а Грингмут <...>; удивительнее всего то, что у газет, кричащих, что они "истинно русские", редакторы, издатели и главные сотрудники или евреи, или вообще люди с иностранными фамилиями; и эти-то сомнительные люди стараются показать себя русскими более русских, "католиками более папы"»48. В связи с этим издание выражало надежду, что истинный старообрядец не поддастся на пропаганду правых и отвернется от «лицемерных "друзей"», «брезгливо отталкивая предательски протянутую руку»49. Острое неприятие старообрядцев вызывало и значительное число в рядах правых партий и союзов православных архиереев, названных в одной из публикаций «магнатами в митрах», превративших черную сотню простого народа в сотню «золотую»50.
Показательно, что после того, как в «Московских ведомостях», рупоре РМП, появилось воззвание «Союза старообрядцев», призывавшее сторонников старой веры вступать в ряды черносотенных организаций, московские староверы разных толков и согласий 27 ноября 1905 г. созвали собрание, на котором было заявлено, что им не по пути с «врагами освободительного движения». На собрании также отмечалось, что созданный при поддержке Грингмута «Союз старообрядцев» не только не выражает старообрядческих интересов, но и дискредитирует староверов в общественном мнении. «Если старообрядцы будут молчать, — говорил председатель собрания, — могут подумать, что старообряд-
46 О «Союзе русского народа». (Ответ читателям) // Церковь. 1909. № 40. С. 1225-1226.
47 Вольский В. Е. Указ. соч. С. 1158-1160.
48 Там же. С. 1159.
49 Там же. С. 1160.
50 Там же. С. 1161.
цы действительно сочувствуют программе Грингмута и готовы принять участие в черносотенных организациях»51. А один из ораторов и вовсе провозгласил, что «высшее благо — свобода, и чтобы получить ее, старообрядцы должны непосредственно примкнуть к теперешнему освободительному движению»: «Мы не только должны отречься от какого-либо участия в "Союзе старообрядцев", но и публично заявить о своем сочувствии прогрессивным элементам русского общества; довольно с нас и того позора, что некоторые старообрядцы по невежеству или чужому внушению принимали участие в черносотенном движении»52. Отмежевывались противники черносотенства из старообрядческой среды и от Колон-таева, заявляя, что он специально перешел из православия в старообрядчество, чтобы «если возможно, увлечь часть старообрядцев в ряды сторонников старого строя»53. Как свидетельствовал бывший на этом собрании С. П. Мельгунов, не все старообрядцы соглашались со звучавшими радикальными речами, «однако ни одного голоса не раздалось в защиту воззвания, появившегося на столбцах "Московских ведомостей"». Лишь один начетчик заявил, что старообрядцы как «граждане Небесного Царя» не должны принимать участия в движении, которое ведет «свое начало от французской революции и соединяет мед с горьким ядом», и им следует помнить, что свободы, полученные староверами в 1905 г., даны не «кучкой "развратных" людей. добивающихся какой-то истины, привезенной из-за моря», а царским правительством. Но эти слова, не встретив поддержки собрания, были встречены долгим шумным протестом и свистом54. Итогом многочасового совещания стало принятие резолюции, в которой воззвание «Союза старообрядцев» было названо «оскорбляющим старообрядческое общество призывом встать в ряды врагов современного освободительного движения»55.
В 1912 г., когда началась предвыборная кампания в IV Государственную думу, правые предприняли очередную попытку привлечь на свою сторону старообрядцев, но опять-таки без особого успеха. Как отмечало одно из старообрядческих изданий, «повторяется прежняя история, разыгравшаяся перед выборами в первые три Гос. думы, но со значительной разницей»56. Разница эта заключалась в том, что старообрядцы за это время успели разочароваться в «фальшивых обещаниях» правых монархистов, а вожди черной сотни, видя это, стали использовать несколько иную риторику, пугая староверов тем, что если те будут поддерживать на выборах кандидатов от либеральной оппозиции, то рискуют в борьбе за внешнюю свободу от «никонианской» власти получить власть антихристову. Полемизируя с «Московскими ведомостями», журнал «Церковь» заявлял, что подобными угрозами староверов не напугать, так как беспоповцы и так веруют, «что антихристово царство наступило с 1666 года», а что касается поповцев, то последние убеждены, «что антихрист ни при каких условиях не даст христианам свободы». А раз так, то отдавать свои голоса старообрядцы должны
51 Мельгунов С. П. Старообрядчество и освободительное движение. М., 1906. С. 5-6.
52 Там же. С. 6.
53 Вольский В. Е. Указ. соч. С. 1159.
54 Мельгунов С. П. Указ. соч. С. 8.
55 Там же. С. 11.
56 Пугают антихристом // Церковь. 1912. № 34. С. 817.
именно тем, кто обещает им больше прав и свобод. «Замечательно, — говорилось в публикации, — что "Московские ведомости" допускают, что даже антихрист может предложить старообрядцам полную свободу их вероисповедания; но они не допускают, чтобы когда-либо "православные" сыны господствующей церкви дали старообрядцам эту свободу. <...> Пугая старообрядцев антихристом, "Моск[овские] вед[омости]" в то же время дают понять старообрядцам, что им выгоднее избрать в Гос. Думу даже самого антихриста, чем кого-либо из черносотенных депутатов»57. Не испугали старообрядческую прессу и предостережения черносотенцев, что, поддерживая оппозиционные и, тем более, революционные силы, староверы в итоге способствуют торжеству атеистического государства, которое окажется для них гораздо хуже царского самодержавия и господства Православной Церкви. Отвечая на эти предостережения, журнал «Церковь» писал: «Старообрядцы хорошо понимают, как их вера уважалась и уважается господствующею церковью. Еще ни один атеист не срывал с их храмов креста Христова, а представители господствующей церкви это делали. <...> Ни в Гос. Думе, ни в Гос. Совете ни один атеист и никто из нехристей не дерзнул издеваться над старообрядческими верованиями, не осмеливался смеяться над их святынями. Зато представители господствующей церкви досыта натешились над старообрядчеством.»58. Поэтому, заключало издание, поддержка на выборах черносотенцев, ратующих за интересы господствующей Церкви, и будет для староверов поклонением антихристу.
Не сумев привлечь на свою сторону старообрядцев, вожди черносотенного лагеря окончательно разочаровались в последователях Аввакума. В опубликованном в 1912 г. уставе новой крайне правой организации — Всероссийского Ду-бровинского Союза русского народа (ВДСРН) — о старообрядцах уже не говорилось ни слова. Газета ВДСРН «Русское знамя» в 1914 г. именовала старообрядцев не иначе как раскольниками, «преданными в удел сатане мятежными людьми», «предателями царя земного», сравнивала их с Иудой Искариотом и утверждала, что «по строго церковному учению и учению свв. благоверных отцов, они, по отсечении от Церкви по соборном проклятии их, сделались "как язычники и мытари" (Мф 18. 17) а не остались христианами»59. Комментируя эти выпады черносотенной газеты, старообрядческий журнал «Церковь» писал: «Это — злая ловушка, — говорили мы своим братьям о черносотенных заискиваниях перед старообрядчеством, остерегайтесь их. Мы были правы. Потребовалось совсем немного времени, чтобы черносотенцы сорвали с себя маску и показали подлинное лицо свое. <...> Этот крик черносотенного органа, что старообрядцы — "новые жиды", нам нужно всегда помнить. Ведь придет время, опять же эти презренные гады будут ползать у ног старообрядцев, опять будут клясться и божиться перед нами, что они и любят, и уважают старообрядцев. Судите же, какова их любовь и уважение к нам»60. Ф. Е. Мельников, обращая внимание своих
57 Пугают антихристом // Церковь. 1912. № 34. С. 817.
58 Там же.
59 Цит. по: Старообрядческое христосование — иудино лобзание // Церковь. 1914. № 17. С. 407.
60 Там же. С. 406-407.
единоверцев на нападки на них правых газет, писал: «Я осмелюсь пожелать, чтобы возможно чаще появлялись подобные статьи в черносотенной печати. Пусть местные старообрядцы глубже и острее почувствуют всю бездну неукротимой ненависти к ним так называемого "правого" лагеря, безнадежно пытающегося повернуть колесо истории назад. Пусть до последних глубин своей русской чистой, как ясное небо, души они сознают, что нам, коренным русским людям, не по дороге с людьми мрака и застоя»61.
При этом старообрядцы продолжали считать себя консерваторами, только консерваторами, в отличие от черносотенцев, настоящими, подлинными. Автор «Смоленского вестника», подписавший свою статью псевдонимом «Старовер», писал в 1914 г.: «Принято считать старообрядцев, да и сами они зачастую считают себя в политическом отношении консерваторами. И так как консерваторами же именуют себя сторонники наших правых партий, то на этой почве возникает весьма существенное недоразумение, позволяющее отождествлять старообрядчество с черносотенным мракобесием. Между тем, говоря о консерватизме и национализме старообрядцев, надо иметь в виду, что этот "консерватизм" носит совершенно особый характер, близкий социальной философии наших первых славянофилов. Идея мертвенного, государственного механизма и того "зоологического" национализма, которому служат ныне правые организации, — всегда была чужда и противна всему духу свободной христианской общественности, которым живет в существе своем старообрядчество»62. Сообщая далее, что в 1905-1906 гг., когда старообрядцы были воодушевлены указом «Об укреплении начал веротерпимости» и в результате «ухаживаний» черносотенцев, часть из них поверила этим «субсидированным "охранителям" мнимо-самобытных "исконных начал" народной жизни», автор статьи отмечал, что «в первый момент такое противоестественное соединение (черносотенцев и старообрядцев. — А. И.) казалось возможным». Однако, по мере того как старообрядцы разочаровывались в дарованных свободах и в черносотенных партиях, они стали отворачиваться от правых, осознав, что «отстоять свои интересы, свои права и задачи старообрядчество может только в союзе со всей прогрессивной частью общества»63.
В итоге альянс черносотенцев и старообрядцев, которого изначально желали некоторые вожди русских правых, так и не состоялся. Несмотря на отдельные достижения, массово привлечь сторонников старого обряда в ряды правых партий и союзов не удалось. Скромные успехи, достигнутые в этом направлении во время революции 1905-1907 гг., не получили дальнейшего развития, напротив, позиция, занятая правым лагерем во время рассмотрения в III Государственной думе «старообрядческого вопроса» (1907-1912), привела к тому, что от правых отшатнулись и некоторые из ранее поддерживавших черносотенное движение старообрядцев. Немаловажную роль в нежелании старообрядцев объединяться с черносотенцами сыграли представители православного духовенства, являвшиеся членами правых союзов и продолжавшие смотреть на сторонников старого обряда как на раскольников и политически неблагонадежный элемент. Поэто-
61 Мельников Ф. Указ. соч. С. 390.
62 Цит. по: Старообрядческий консерватизм // Церковь. 1914. № 5. С. 110.
63 Там же. С. 111.
му, несмотря на то что крайне правые и старообрядцы во многом сходились в национальном вопросе и в отношении патриархального уклада жизни, во взглядах на существующий государственный строй и особенно на господствующую Православную Церковь между ними была пропасть. Правые, в большинстве своем, не учли, что религиозная и бытовая консервативность старообрядцев не распространялась на государственный строй, поскольку, в отличие от черносотенцев, власть православного самодержавного царя не являлась для староверов сакральной, а господствующая Церковь — истинной. В итоге для большинства политически активных старообрядцев обещания оппозиции, готовой уравнять в правах все религиозные конфессии, оказались куда более соблазнительными, нежели призывы правых, направленные на сохранение существовавшего положения. Накануне Первой мировой войны отношения между правыми союзами и старообрядцами были окончательно испорчены и речь об альянсе между ними уже не шла. Лишь в годы Гражданской войны сотрудничество правых со старообрядцами стало восстанавливаться в рамках действовавшего на Юге России Союза русских национальных общин, но происходило это уже совсем в иных политических условиях — царского самодержавия больше не существовало, Православная Церковь была отделена от государства и стала гонимой, а лидеры СРНО, поставив во главу угла идею русского национализма, решительно отмежевались от обвинений в черносотенстве, заявив, что не имеют ничего общего «с прежними реакционными организациями»64.
Список литературы
Бондаренко К. М. Правые партии и их организации в Беларуси (1905—1917 гг.). Могилев:
УО «МГУ им. А. А. Кулешова», 2010. Еремеев П. В. И всё же, два миллиона или двадцать? Численность старообрядцев Российской империи в XIX — начале ХХ в. // Электронный научно-образовательный журнал «История». 2016. T. 7. Вып. 7 (51). URL: https://history.jes.su/s207987840001595-3-1/ Ивакин Г. А. Историография черносотенного движения: этапы становления // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. 2011. № 3—4. С. 397—408. Карпухин Д. В. «Черная сотня»: Вехи осмысления в России. М.: Изд-во МГОУ, 2009. Кирьянов Ю. И. Правые партии в России. 1911-1917. М.: РОССПЭН, 2001. Кирьянов Ю. И. Предисловие // Правые партии. 1905-1917: Документы и материалы:
в 2 т. Т. 1: 1905-1910 гг. М.: РОССПЭН, 1998. С. 5-65. Клюкина Ю. В. Старообрядцы и политические партии (1905-1917) // Проблемы истории России. Вып. 5: На перекрестках эпох и традиций. Екатеринбург: Волот, 2003. С. 327349.
Лавринович Д. С. Участие старообрядцев в монархическом движении в Беларуси (1905— 1907 гг.) // Старообрядчество как историко-культурный феномен: материалы Международной научно-практической конференции 27-28 февраля 2003 г. Гомель: ГГУ им. Ф. Скорины, 2003. С. 148-150. Михайлова Е. М. Православный всероссийский братский Союз русского народа // Черная сотня: Историческая энциклопедия. 1900-1917 / сост. А. Д. Степанов, А. А. Иванов. М.: Крафт+, Институт русской цивилизации, 2008. С. 412-413.
64 Чемакин А. А. Союз русских национальных общин в 1918-1920 гг.: история создания, идеология и деятельность // Русин. 2019. № 55. С. 133-148.
Мошненко А. В. Православное духовенство и Союз русского народа: проблемы взаимоотношений // Вестник Волгоградского государственного университета. Сер. 4: История. 2014. № 4 (28). С. 14-22. DOI: http://dx.doi.Org/10.15688/jvolsu4.2014.4.2
Омельянчук И. В. Черносотенное движение в Российской империи (1901-1914). Киев: МАУП, 2006.
Размолодин М. Л. Идеология черносотенных организаций в России в начале ХХ века. [Б. м.]: Издательские решения, 2020.
Ромов Р. Б. Фракция правых в III Государственной думе (1907-1912): дис. ... канд. ист. наук. М., 2003.
Селезнев Ф. А. Д. В. Сироткин и всероссийские съезды старообрядцев в начале XX века // Отечественная история. 2005. № 5. С. 78-90.
Селезнев Ф. А. Судьба законопроекта о старообрядческих общинах (1905-1914) // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. 2008. № 1. С. 130-140.
Степанов С. А. Черная сотня. Что они сделали для величия России? М.: Яуза-пресс, 2013.
Струков А. В. Общественная деятельность протоиерея Иоанна Восторгова: дис. ... канд. ист. наук. М., 2010.
Хижий М. Л. Православие и идеология правого радикализма в начале XX столетия в России: дис. ... канд. филос. наук. СПб., 2006.
Чемакин А. А. Союз русских национальных общин в 1918-1920 гг.: история создания, идеология и деятельность // Русин. 2019. № 55. С. 133-148.
Vestnik Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo gumanitarnogo universiteta. Seriia II: Istoriia. Istoriia Russkoi Pravoslavnoi Tserkvi. 2021. Vol. 102. P. 49-65 DOI: 10.15382/sturII2021102.49-65
Andrey Ivanov, Doctor of Sciences in History, Professor, Department of Contemporary History of Russia, Institute of History, St. Petersburg State University 5 Mendeleevskaia liniia, St. Petersburg 199034, Russian Federation, andrey.a.ivanov@spbu.ru ORCID: 0000-0001-6438-5200
Black-Hundreds and Old Believers: Frustrated Alliance
A. Ivanov
Abstract: The article studies the relationship between right-wing monarchist parties and unions of the Russian Empire in the early 20th century (Black Hundreds) and Russian Old Believers. Using materials of right-wing party manifestos and speeches of Black-Hundred leaders, the article demonstrates that by and large they construed Old Believers as a valuable resource for extension ofthe social base of monarchist movement. In an attempt to bring Old Believers to their side, the right-wingers initially gained some ground but could not achieve the wide-sweeping of Old Ritual followers into the ranks of right-wing parties and unions. Drawing on publications in Old Ritual printed media, it is shown that right-wingers overestimated the conservatism of Russian Old Believers, most of whom did not sympathise with the "Ancient Regime" and hoped for
its renovation, preferring opposition political forces to right-wing parties. Protection of the dominant position of the Orthodox Church by right-wingers and disinclination to accept the equal rights of Old Believer spiritual leaders by the Orthodox clergy resulted in a situation when Black-Hundred unions began to be left by some Old Believers who previously supported the right-wing monarchist movement. Activists of the Orthodox clergy who were members of right-wing unions and kept on looking on Old Ritual followers as a fringe group and a politically unreliable element also contributed to the reluctance of Old Believers to join Black Hundreds. It appears that from the sacred for Black Hundreds triad "Orthodoxy, Autocracy, and Nationality", Old Believers were ready to support only the third item, which was obviously insufficient for the emergence of an alliance of right-wingers and Old Believers. As a result, for the majority of politically active Old Believers the promises of the opposition to give equal rights to all religious denominations turned to be more seductive than ideological attitudes of right-wingers.
Keywords: Black Hundreds, right-wing parties, royalists, Old Believers, Old Ritualists, Union of Russian People, Russian monarchist party, Russian Assembly, Orthodox Church.
References
Bondarenko K. (2010) Pravyepartii i ikh organizatsii v Belarusi (1905—1917) [Right-wing parties and their organisations in Belarus (1905-1917)]. Mogilev (in Russian).
Chemakin A. (2019) "Soiuz russkikh natsional'nykh obshchin v 1918-1920 gg.: istoriia sozdaniia, ideologiia i deiatel'nost'" [The union of Russian National Communities in 1918-1920: history of creation, ideology and activity]. Rusin, 2019, no. 55, pp. 133-148 (in Russian).
Eremeev P. (2016) ""I vse zhe, dva milliona ili dvadtsat'?" Chislennost' staroobriadtsev Rossi-iskoi imperii v XIX — nachale KhKh vv." ["And after all, two or twenty million?" The number of Old Believers in the Russian Empire in the 19th — early 20th centuries]. Istoriia, 7/7 (in Russian).
Ivakin G. (2011) Istoriografiia chernosotennogo dvizheniia: etapy stanovleniia [Historiography of the Black Hundred movement: Stages of formation], in Gosudarstvo, religiia, tserkov'v Rossii i za rubezhom [State, religion, church in Russia and abroad], 3-4, pp. 397-408 (in Russian).
Karpukhin D. (2009) "Chernaia sotnia": Vekhi osmysleniia v Rossii (The Black Hundred: milestones of reflection in Russia). Moscow (in Russian).
Kir'ianov Iu. (2001) Pravye partii v Rossii. 1911—1917 [Right-wing parties in Russia. 1911-1917]. Moscow (in Russian).
Kir'ianov Iu. (1998) "Predislovie" [Introduction], in Pravye partii. 1905—1917. Dokumenty i ma-terialy [Right-wing parties. 1905-1917. Documents and materials], vol. 1, Moscow, pp. 5—65. (in Russian).
Kliukina Iu. (2003) Staroobriadtsy i politicheskie partii (1905-1917) [Old Believers and political parties (1905-1917)], in Problemy istoriiRossii [Problems of Russian history], vol. 5: Na perekrestkakh epokh i traditsii [At the crossroads of eras and traditions]. Yekaterinburg, pp. 327—349 (in Russian).
Lavrinovich D. (2003) "Uchastie staroobriadtsev v monarkhicheskom dvizhenii v Belarusi (1905—1907)" [Participation of Old Believers in the monarchist movement in Belarus (1905-1907)], in Staroobriadchestvo kak istoriko-kul'turnyi fenomen: materialy Mezhdunaro-dnoi nauchno-prakticheskoi konferentsii 27—28fevralia 2003 g. [Old Belief as a historical and cultural phenomenon: materials of the International Scientific and Practical Conference, February 27-28, 2003]. Gomel', pp. 148-150 (in Russian).
Mikhailova E. (2008) "Pravoslavnyi vserossiiskii bratskii Soiuz russkogo naroda" [Orthodox All-Russian Fraternal Union of the Russian People], in A. Stepanov, A. Ivanov (eds) Chernaia sotnia. Istoricheskaia entsiklopediia. 1900—1917 [Black Hundred. Historical encyclopaedia, 1900-1917]. Moscow, pp. 412-413 (in Russian).
Moshnenko A. (2014) "Pravoslavnoe dukhovenstvo i Soiuz russkogo naroda: problemy vzaimo-otnoshenii" [Orthodox clergy and the Union of the Russian People: Problems of relationship]. Scientific Journal of VolSU. History. Area Studies. International Relations, 19/4, pp. 14-22 (in Russian).
Omelyanchuk I. (2006) Chernosotennoe dvizheniye v Rossiiskoy imperii (1901—1914) [The Black Hundred movement in the Russian Empire (1901-1914)]. Kiev (in Russian).
Razmolodin M. (2020) Ideologiia chernosotennykh organizatsii v Rossii v nachale XX veka [The ideology of Black Hundred organisations in Russia at the beginning of the 20th century] (in Russian).
Seleznev F. (2005) "D.V. Sirotkin i vserossiiskie s»ezdy staroobriadtsev v nachale XX veka" [D. V. Sirotkin and the All-Russian Congresses of Old Believers at the beginning of the 20th century]. Otechestvennaia istoriia, 5, pp. 78-90. (in Russian).
Seleznev F. (2008) "Sud'ba zakonoproekta o staroobriadcheskikh obshchinakh (1905-1914)" [Fate of the bill on Old-Believer communities (1905-1914)]. Vestnik nizhegorodskogo universiteta, 1, pp. 130-140 (in Russian).
Stepanov S. (2013) Chernaia sotnia. Chto oni sdelali dlia velichiia Rossii? [Black Hundred. What have they done for the greatness of Russia?]. Moscow (in Russian).
