CC BY
20
ЧЕЛОВЕК СРАВНИВАЮЩИЙ : СОВРЕМЕННАЯ ЯЗЫКОВАЯ ЛИЧНОСТЬ В КОНТЕКСТЕ ИСПОЛЬЗУЕМЫХ СРАВНЕНИЙ
М.Н. Крылова
Ключевые слова: языковая личность, сравнительные конструкции, прецедентный феномен.
Keywords: language personality, comparative constructions, precedential phenomenon.
Антропоцентризм стал одним из ведущих направлений современной лингвистики, что отразило общую тенденцию интеграции различных областей знания, ведущую к гуманизации научных дисциплин. Отечественная и зарубежная лингвистика в последние десятилетия сменила парадигму развития, поставив в центр внимания человека, изменяющего язык и изменяющегося под воздействием языка. По мнению Е.С. Кубряковой, антропоцентризм знаменует «тенденцию поставить человека во главу угла во всех теоретических предпосылках научного исследования и обусловливает его специфический ракурс» [Кубрякова, 1995, c. 212].
Антропоцентрическая парадигма - это переключение интересов исследователя с объектов познания (языковых единиц) на субъекта; это анализ человека в языке и языка в человеке. При антропоцентрическом подходе на первое место ставится человек, а язык рассматривается как главная, определяющая характеристика человека, его важнейшая составляющая. Антропоцентрический подход позволяет рассматривать язык как особую семантическую систему, основные явления которой соотносятся с внутренним миром языковой личности, а используемые говорящим языковые средства выступают как полностью определяемые его личностью, духовностью, менталитетом, культурными потенциями. Антропоцентрический подход связан с явлением субъективности в языке, которое Ю.С. Степанов понимает как «способность говорящего присваивать себе язык в процессе его применения, отражающуюся в самом языке в виде особой черты его устройства» [Степанов, 1975, c. 50].
Сравнительные конструкции - ценнейший источник сведений о культуре и менталитете языковой личности, в них отражается история народа, особенности его существования на каждом этапе и тенденции развития. За каждой языковой единицей стоит культурный фон, благодаря чему мы имеем возможность соотносить поверхностные структуры языка (семантику и форму сравнительных конструкций) с глубинной сущностью народной культуры.
Как источники сравнительных конструкций нами были рассмотрены современные литературные произведения различных жанров и художественной ценности; устные и письменные средства массовой информации (СМИ); реклама различного типа; тексты популярных песен разных стилей; язык художественных фильмов и телесериалов; стихи местных поэтов города Зернограда Ростовской области; стихи детей и подростков и т. п. Методом сплошной выборки было отобрано более 6100 сравнительных конструкций.
В данной статье мы отметим особенности современной языковой личности, культурные и ментальные черты, которые становятся явными в контексте сравнений, используемых говорящим. Определенную сложность представляет дифференциация языковой личности по социальным, профессиональным, гендерным, возрастным и др. признакам. Представить в рамках одной статьи целостную модель современного сравнивающего человека во всех его видах и разновидностях невозможно. Мы анализируем лишь небольшой фрагмент этой модели, ограниченный рамками определенной сферы коммуникации и ее участниками. Данную разновидность мы обозначим как «языковую личность создателя текста для масс-культуры», имея в виду усредненный образ некого автора, который говорит на русском языке как родном и действует как создатель разнообразных текстов в сфере масс-культуры - развлечений, музыки, СМИ, литературы, преобладающей среди широких слоев населения в современном российском обществе. По отношению к данному явлению мы будем использовать в тексте статьи термины «языковая личность», «носитель языка», «говорящий» и под.
Первое, что нужно отметить, - современная языковая личность любит сравнивать, активно использует сравнительные конструкции, предпочитая их в большинстве случаев другим средствам выразительности. Особенно часто встречаются сравнения в языке СМИ и в поэзии. В языке прозаических произведений художественной литературы и в устной речи частота обращения к сравнительным конструкциям зависит от особенностей стиля автора текста / высказывания.
При этом современная языковая личность чаще использует сравнения, однотипные по структуре, в основном союзные (66,4% анализируемых примеров). Автор текста СМИ вообще тяготеет к конструкции более динамичной, поэтому многие виды сравнения (лексические средства, ге-нитивные конструкции, сравнения в форме прилагательных, приложений, бессоюзные сложные предложения с параллелизмом и т.п.) вообще не используются; другие (полные придаточные предложения, сравнения с помощью глаголов, сочетания похож на и т.п.) встречаются редко. Для
говорящего выбор оригинального образа гораздо важнее, чем работа над структурой сравнения; чаще всего, озабоченный подбором объекта сравнения, он не желает прилагать усилия для создания оригинального структурного типа. Действительно, семантическая составляющая сравнения более репрезентативна, с ее помощью можно напрямую воздействовать на реципиента. Создается впечатление, что у современной языковой личности просто нет необходимости создавать своеобразные авторские формы сравнения и она предпочитает воспользоваться такой динамичной, понятной, доступной союзной структурой, как сравнительный оборот или неполное придаточное. Смысл при этом превалирует над формой.
Кроме того, сравнения демонстрируют, что современная языковая личность стремится к краткости и сжатости при выражении мысли. Предложения, включающие сравнительные конструкции, чаще всего лаконичны. Например: Видеосигнал не лошадь, он по проводам быстро не бегает (телесериал «Папины дочки»); Я как радиоточка (много говорит. - М.К.) (телепередача «Давай поженимся!»). Именно стремлением к краткости может быть объяснено превалирование таких грамматических типов сравнения, как сравнительные обороты, неполные придаточные предложения, сравнения в форме сказуемых и небольшое количество полных придаточных предложений. Внимание языковой личности к полным придаточным как основной форме выражения сравнения - ядру ФСК - снижается. Особенно редко обращается к нему говорящий в языке СМИ. Возможно, неторопливость, плавность, основательность полных придаточных делает их слишком медлительными для стремительного современного языка.
При этом сравнительные конструкции обычно выбираются языковой личностью в ситуации, требующей выражения эмоций. С помощью экспрессивной сравнительной конструкции говорящий стремится произвести впечатление на реципиента. Для этого могут использоваться различные средства:
- выстраивание цепочки образов, градация, например: Он (Ленин. -М.К.) был как гром среди ясного неба, он был как молния в ночи (док. фильм «Кремлевские жены»);
- выделение сравнения в особое высказывание, отдельную смысловую структуру, в письменном тексте представленную в виде абзаца, в устной речи - в виде реплики, интонационно отграниченной паузами. Например: Жизнь как компьютерная игрушка: сюжет, конечно, дрянной, но графика обалденная (телесериал «Возвращение Мухтара»);
- придание высказыванию образности, эмоциональности, романтичности посредством языковой игры, основанной на фонетической перекличке: Маленькая, худенькая Коста-Рика хрупкой косточкой соединя-
ет... (телепередача «Непутевые заметки») - перекличка Коста-Рика -косточка;
- конкретизация отвлеченного понятия с помощью бытового образа: Голова с негативными мыслями похожа на неубранную квартиру (газета «Копилка»);
- истолкование сравнения, подробное изложение основания данного образа, например: Любовь как вирус. Она должна изменяться, и только тогда она останется вечной, тогда против нее не будет противоядия (А. Пушной, интервью);
- специфические образы, связанные, с физиологией, отношениями полов: Поучая циклопов и Колбаса, я мчался по реакторной со скоростью лося, зачуявшего в ближайшем ельнике запах текущей самки (А. Зорич. На корабле утро).
С эмоциональностью, желанием произвести впечатление связано и то, что значительная часть сравнительных конструкций современного русского языка конструируется с явной и подчас единственной целью - придать высказыванию, образу юмористический оттенок. При этом языковая личность стремится к тому, чтобы шутка была оригинальной, удивляла, поражала читателя или слушателя. Например: В вашем возрасте без соответствующего лечения это как в ванне с крокодилом: интересно, но по времени мало (телесериал «Интерны»). Юмористическое сравнение часто создается для характеристики описываемого персонажа, например: Гибкий, как политика Украины, и прыгучий, как курс доллара. Это Николай Цискаридзе! (телепередача «Большая разница»).
Создаваемые языковой личностью сравнительные конструкции позволяют говорить об изменениях в системе ценностей современного человека. Много значат для современного носителя языка так называемые западные ценности - связанные с европейской, а чаще американской культурой и по-прежнему манящие русского человека. Например: Сергей Игнатьевич, что вы стоите, как будто вам «Оскара» вручили? (телепередача «Концерт по заявкам»). Как особенно важные отражаются в менталитете материальные ценности, закрепляется понятие денег, обеспеченности как критерия значимости человека. Например: «Дружба» Негмедьянова и Халиулина закончилась так же быстро, как деньги у Мишиной бабушки (газета «Комсомольская правда»). Н.А. Колкова пишет о меняющемся отношении русских к деньгам и богатству: «Стремление к материальному благополучию и жизненный прагматизм изначально не присущи русским. Но под воздействием влияния западной психологии в русском национальном сознании происходят изменения» [Колкова, 2008, а 90].
Изменение политической системы является причиной появления таких сравнений, в которых принижается ценность объектов, связанных с советской властью и даже Великой Отечественной войной. Число сравнений, связанных с объектами периода СССР, составляет около 1,3% анализируемого языкового материала. Многие образы, связанные с советской эпохой, в современном языке выступают как символы. Мавзолей - символ нерушимости, величия, постоянности чего-либо, например: Ему как мавзолей земля - / На миллион веков, / И Млечные Пути пылят / Вокруг него с боков (А. Яковлев. Омут памяти); время Великой Отечественной войны -символ неустроенности, разрухи, например: А дороги в городе-герое Тула словно после немецкой бомбежки (телепередача «Главная дорога»). Однако чаще всего (более чем в половине случаев) при использовании объектов сравнений, отсылающих к советскому времени, ярко проявляется такая особенность, как их деидеологизация: объекты, некогда наполненные политическим смыслом, сейчас воспринимаются как нейтральные, аполитичные. Поэтому в образах как основные часто выделяются не идейные, а внешние качества, например: Такой молодой, а все волосы уже порастерял. На дедушку Ленина похож (телепередача «Малахов+»). Часто при использовании образов данной группы обнаруживается насмешка над прошлым, ирония. Например: Она вошла к нему и... разинула рот, как Родина-Мать на Мамаевом кургане (Л. Соболева. Будет ночь - она вернется...); Я уже тут как Зоя Космодемьянская: замерз совсем (телесериал «Агент национальной безопасности»).
Еще одна особенность современной языковой личности, проявляющаяся при создании сравнительных конструкций, - свобода оперирования прецедентными феноменами. Современный носитель языка апеллирует в первую очередь к художественным фильмам, чаще к классическим отечественным и зарубежным картинам, например: Высыпаться за полчаса, как Штирлиц, я не научусь никогда (телесериал «Саша и Маша»). Телевидение, реклама также часто становятся источником аллюзий для сравнений: С половины восьмого утра и до половины второго дня все сходилось, как в рекламе банка «Империал», с точностью до минуты (А. Маринина. Посмертный образ). Не остаются без внимания и мультфильмы: Глаза у него были круглые, словно у мышонка Джерри, неожиданно узревшего в непосредственной близости своего вечного преследователя Тома (С. Лукьяненко, В. Васильев. Дневной Дозор). А вот литературные тексты, упоминания о которых представляют собой значимые для языковой личности культурные ассоциации, выступают в качестве прецедентных текстов в сравнении гораздо реже: Как чеховские три сестры, он очень рвется в Москву, в Москву... (телепередача «Русские сенсации»). Частое обра-
щение к прецедентным феноменам позволяет судить о включенности современной языковой личности в общую культурную ситуацию, при этом преимущественное обращение к текстам, именам и ситуациям из области кино и телевидения, меньшее количество апелляций к художественной литературе может быть связано со снижением интереса к чтению. Предполагая, что основная масса реципиентов не читает художественную литературу, автор текстов масс-медиа предпочитает апеллировать к более популярным интертекстам - художественным фильмам, телевидению, рекламе.
Демонстрируя устойчивость культурного фона, вписанность в него, языковая личность также достаточно часто использует устойчивые сравнения, в анализируемом нами языковом материале их количество составляет 22,5%. Интересно, что в современном языке постоянно появляются и закрепляются новые устойчивые сравнения, которые даже не сразу успевают фиксировать словари: быстрый как электровеник, развели как лоха и под. Устойчивые конструкции вводятся в текст как без изменения их внешней формы и семантики, например: Да, я, действительно, влюбился в вас как мальчишка (телесериал «Понять. Простить»), так и в измененном виде. Последнее наблюдается достаточно часто, примерно в 10% анализируемых нами устойчивых сравнений. При лексической трансформации мы наблюдаем и сокращение количества слов в единице, и обратный процесс
- добавление слова, а также замену одного из компонентов оборота другим словом с целью выделения, указания на большую степень признака и т.д. Например, распространение устойчивого оборота «натянут как струна»: Напряженный сюжет напоминает до предела натянутую струну, которой суждено лопнуть в самый неожиданный момент (каталог «Мир книги»). Наиболее интересным способом создания трансформации является обыгрывание оборота, образование на его базе каламбура. Способы создания каламбура могут быть различными: восприятие устойчивого оборота в буквальном смысле, распространение одного из его компонентов, замена слов и т.д. Например: Вода в Москве-реке будет как парное молоко: жирная и с пенкой (телепередача «КВН») - подменено основание устойчивого сравнения вода теплая как парное молоко. Желание переосмыслить устойчивый речевой оборот - ярчайшее проявление креативности языковой личности, а «креативность, рождающаяся в рамках моделирования и нарушения правил, вследствие этого устанавливающая новые правила в виде исключения из правил, представляется важным фактором в жизни языковой личности» [Тхорик, 2005, с. 45].
Нами уже упоминалось повышенное внимание языковой личности к объектам сравнения, связанным с половыми отношениями, как проявле-
ние стремления подобрать яркий образ и воздействовать с его помощью на реципиента, привлечь внимание. Приведем несколько шокирующих примеров: Я смотрю, моя известность достигла и этого захолустья... Это мелочь, но приятная, все равно что мимолетный минет... (А. Бушков. Дикарка); Она... была... синяя, хи-хи!.. Как член девственника (Ю. Никитин. Зачеловек). О.С. Веневцева говорит о том, что иногда «использование сниженной лексики можно считать своеобразным художественным приемом». В языке писателя «впечатление непосредственности, изустного диалога с читателем создается в значительной мере применением сниженных лексических элементов, которые служат и для речевой характеристики персонажей...» [Веневцева, 2006, а 40]. Еще более демократичен Г.Ф. Ковалев: указывая на толерантное отношение к бранной лексике великих русских писателей, он отстаивает право художников слова на использование данной лексики в художественных произведениях в целях сохранения содержательности и образности текста [Ковалев, 2004]. Анализируя отобранный нами материал, мы не замечаем достижения авторами с помощью вульгаризмов особых художественных целей, не видим оперирования бранным словом как художественного приема. В лучшем случае, цель автора - речевая характеристика, придание речи живой диалогичности, а чаще всего - просто стремление изменить стилистическую тональность текста, грубое привлечение внимания читателя, приманивание его наиболее яркими и доступными средствами.
Посредством широкого введения в образную сферу современного русского сравнения элементов из субкультур -криминальной лексики, вульгаризмов, просторечия - выражаются социальные диффузии. Интенсивная демократизация языка в сочетании с отменой цензуры привела к тому, что «потоки сниженной, жаргонной, а нередко и уголовной и нецензурной лексики вышли за пределы своей социальной среды и стали достоянием всех жанров, требующих экспрессии: художественных текстов, газетных и телевизионных репортажей, публицистических выступлений, политических дебатов» [Скляревская, 2001, а 180]. Речь с использованием арготизмов становится отличительной особенностью многих героев художественных фильмов и книг, даже не связанных с миром криминала. Например: Я б этих законников давил, как гнид, волчар поганых (телесериал «Егерь»); Не, я лучше буду ночами щебенку на стройку возить, чем под Воркутой на шару вкалывать (О. Таругин. Тайна седьмого уровня).
А вот иноязычные слова используются как образы сравнений нечасто. Введение заимствованного слова в сравнительную конст-
рукцию - как правило, знак признания его своим в русском языке. Например: Голограммами мечты / Ночь меня зовет (песня Г. Лепса); Это не квест, сказал он себе. Проиграешь - рестарта не будет (Б. Акунин. Внеклассное чтение). Сравнение в данном случае выступает в качестве катализатора степени освоенности иноязычной лексической единицы, и полноценно справляется со своими обязанностями отсеивателя ненужного и закрепителя необходимого.
Итак, на современном этапе развития лингвистики сложились теоретические предпосылки к изучению средств выразительности русского языка и, в частности, сравнительных конструкций с антропоцентрических позиций.
Современная языковая личность активно использует сравнения, большинство из которых кратки и лаконичны; выбирает экспрессивный, яркий образ, часто стилистически сниженный или интертекстовый, а вот структура, в которую вписывается образ, нередко однообразна и невыразительна. Создаваемые конструкции часто носят юмористический характер, говорящий активно трансформирует, обыгрывает устойчивые сравнения, свободно оперирует прецедентными феноменами. Обращение к объектам, связанным с советской эпохой, показывает изменение системы ценностей современной языковой личности.
Речевое поведение носителя языка, проявляемое через машинальный и неосознанный выбор того или иного языкового средства, в том числе сравнительной конструкции, отражает культурные особенности личности.
Литература
Веневцева О.С. Сниженная лексика в авторской речи А. Галича // Русская речь. 2006. № 4.
Ковалев Г.Ф. Русские писатели о русском мате // Язык, коммуникация и социальная среда. Воронеж, 2004. Вып. 3.
Колкова Н.А. Один из аспектов изменений в менталитете русского народа // Ефремовские чтения : Концепция современного миросозерцания. СПб., 2008.
Кубрякова Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине ХХ века (опыт парадигмального анализа) // Язык и наука конца 20 века. М., 1995.
Скляревская Г.Н. Слово в меняющемся мире: русский язык начала XXI столетия : состояние, проблемы, перспективы // Исследования по славянским языкам. № 6. Сеул, 2001.
Степанов Ю.С. Основы общего языкознания. М., 1975.
Тхорик В.И., Фанян Н.Ю. Лингвокультурология и межкультурная коммуникация. М., 2005.
