CC BY
23
СЕМАНТИЧЕСКИЕ ПОТЕРИ В АКТУАЛЬНОМ ДИСКУРСЕ КАК СЛЕДСТВИЕ ЭНТРОПИЙНЫХ ПРОЦЕССОВ
С.В. Гусаренко
SEMANTIC LOSSES IN ACTUAL DISCOURSE AS THE CONSEQUENCE OF ENTROPY PROCESSES
Gusarenko S.V.
The article considers the problems of semantic losses in the actual discourse, which functionates in cognitive processing of speech works in the process of discourse activity. Semantic losses in the actual discourse functioning are interpreted as the unavoidable consequence of entropic processes typical for the actual discourse structures.
В статье рассматриваются вопросы семантических потерь в актуальном дискурсе, функционирующем при когнитивной обработке речевых произведений в процессе дискурсивной деятельности. Семантические потери при функционировании актуального дискурса трактуются как неизбежное следствие энтропийных процессов, свойственных структурам актуального дискурса.
Статья посвящена проблеме семантических потерь при когнитивной обработке высказываний в ходе дискурсивной деятельности. Семантические потери при этом рассматриваются в свете теории энтропии, которая с сороковых годов ХХ века интересует исследователей в информационно-лингвистическом аспекте, а не только как характеристика некой физической среды. Дальнейшим развитием теории энтропии является ее разработка в собственно лингвистическом русле, и в предлагаемой статье делается попытка рассмотреть семантические потери в ходе дискурсивной деятельности именно как результат энтропийных процессов, сопутствующих функционированию актуального дискурса, под которым здесь понимается семантико-прагматическое образование, представляющее собой ментальную репрезентацию фрагмента дискурса, пребывающего в состоянии когнитивной обработки.
Умберто Эко в работе «Открытость, информация, коммуникация», ссылаясь на Р. Клаузиуса, который исследовал энтропию и ввел сам этот термин, характеризует энтропию в термодинамике как общую меру необратимости некоторых природных процессов, в частности процесса расхода энергии в некой системе: «если после преобразования работы в теплоту (первый закон термодинамики) я преобразую эту теплоту в работу, мне не удается вернуться к исходному количеству этой работы» (1: 107). То есть положение дел в природе оказывается таковым,
УДК 801.31
ШГусаренко С.В.
«Семантические потери в актуальном дискурсе как следствие энтропийных процессов»
что процессы разупорядочения системы и потери энергии оказываются предпочтительнее других процессов, и физическая величина, которая характеризует «предпочитаемые» природой состояния, есть энтропия (там же). При этом общая природная тенденция к возрастанию энтропии не препятствуют тому, чтобы происходили процессы, в ходе которых энтропия уменьшалась бы, то есть совершалось бы упорядочение, структурная организация определенного фрагмента среды. Моменты уменьшения энтропии Ганс Рейхенбах назвал branch systems (боковыми, ответвленными системами) (2: 55), и причинно-следственные связи, лежащие в основе этих branch systems позволяют говорить об «упорядочении, структура которого остается неизменной, так сказать замороженной» (2: 151); то есть при восстановлении причинно-следственных связей возможно накопление информации -своего рода «воспоминание». Такого рода воспоминание порождает тесную связь между энтропией и информацией (2: 167; 1: 125), и связь эта была четко прослежена и развита в теорию в работах Н. Винера (3), Р. Шеннона и У. Уивера (4). При этом у Н. Винера энтропия выступает как отрицательная характеристика смысла сообщения, поскольку разупорядоченность системы сообщения - это угроза самому сообщению, значение которого организовано по определенным правилам вероятности. Сам язык понимается как типичная branch system, в которой из множества элементов путем их упорядочения создается сообщение, и информационная ценность сообщения заключается в количестве нового, что в нем содержится по сравнению с уже известным, то есть понятие информационной ценности имеет статистический характер. Р. Шеннон и У. Уивер рассматривают энтропию как величину, пропорциональную количеству информации, поскольку, чем большее количество информации передается, скажем, посредством естественного языка, тем большее количество структур и их информативных комбинаций требует трансляции, что само по себе затрудняет как порождение сообщения, так и его понимание (4).
Однако для лингвистического исследования гораздо важнее не сама информация в связи с энтропией, а значение, или смысл сообщения в аспекте энтропии. В этом отношении достаточно определенно высказался Уоррен Уивер: «The concept of information developed in this theory at first seems disappointing and bizarre - disappointing because it has nothing to do with meaning» («Понятие информации, развиваемое в этой теории (математической теории коммуникации К. Шеннона - Г. С.), поначалу кажется странным и неудовлетворительным: неудовлетворительным потому, что не имеет никакого отношения к понятию значения») (5).
У. Эко разграничивает статистический смысл информации и коммуникативный, который гораздо уже первого (1: 125), и приходит к выводу, что неупорядоченность в речи (новые, вероятные комбинации структурных компонентов, порождающих информацию) «если и можно отождествить со статистическим понятием энтропии, то только в переносном смысле: неупорядоченность, несущая сообщение, является таковой лишь по отношению к предыдущему ей порядку» (1: 125). Об информации в художественной коммуникации У. Эко говорит в том случае, если, во-первых, в ситуации неупорядоченности субъект речи формирует некую упорядоченность как систему вероятности, или устанавливает определенный код - то есть язык; и во-вторых, пребывая в этой системе упорядоченности субъект вводит элементы разупорядоченности, которые при соотнесении с основным порядком и порождают информацию: «Понятие информации помогает осмыслить то направление, в котором движется эстетическая речь и на котором потом основываются прочие организующие факторы: одним словом, любое нарушение банальной организации предполагает новый ее вид, который является неупорядоченностью по отношению к предыдущей организации, но который предстает как порядок по отношению к параметрам, принятым внутри нового вида речи (курсив автора - Г.С.)» (1: 128). Иными словами, в концепции У. Эко в качестве энтропии при строго определенных условиях выступает
творческое, художественное начало, заложенное в речевом произведении. Таким образом, У. Эко признает относительный характер энтропии сообщения, что, впрочем, не противоречит признанию его абсолютного характера для самостоятельного коммуникативного образования, и остается в рамках статистического понимания информации и энтропии, которые плохо соотносятся с понятием значения или смысла языкового выражения, если точнее - вообще никак не определяются взаимно.
То есть понятие энтропии по У. Эко весьма относительно, если говорить о таких прагматически разных текстах, как, допустим, символистское стихотворение и заключение экспертизы: если в тексте символистского стихотворения возможность неединственной интерпретации, присутствие импли-катур и аллюзий, которые в своей совокупности только увеличивают энтропию, выступают как неотъемлемое и несомненно положительное качество художественного произведения, то в тексте заключения экспертизы даже намек на двойственное толкование - как следствие энтропии - лишает этот текст всякой прагматической ценности.
Существенным достоинством статистического понимания энтропии является то, что при таком ее понимании теоретически возможно ее численное определение, если же говорить об энтропии смысловых структур актуального дискурса, то ее численное определение невозможно даже теоретически.
При рассмотрении сущности энтропии дискурса самым заманчивым было бы уподобить модель «источник - сообщение - получатель» модели «теплота - работа - теплота», на которой У. Эко демонстрирует явление физико-статистической энтропии (1: 107). То есть как невозможно получить то прежнее количество теплоты из работы, которая была затрачена на эту работу, также невозможно для адресата извлечь весь набор смыслов из высказывания, которые вложил в него автор, что определяется разностью индивидуальных коннотаций, ассоциаций и коммуникативного опыта автора и адресата, то есть разностью прагматических пресуп-
позиций. Однако, во-первых, в большинстве случаев адресат со своей точки зрения считает, что понял все смыслы высказывания и его мало интересуют нюансы, заложенные автором в свое речевое произведение, но не прочитанные (за исключением специальных филологических исследований); и во-вторых, как уже отмечалось выше, такое понятие энтропии было бы пригодно только для художественных текстов, для которых многозначность и недосказанность выступают как естественные характеристики, для текстов же сугубо информативных, типа доклада или справки, какая бы то ни была многозначность противопоказана и выступает как существенный недостаток, что уже относится к качествам автора и должно описываться, вероятно, как энтропия актуального дискурса автора речевого произведения.
Таким образом, требуется такое понимание энтропии дискурса, которое отражало бы тот факт, что при речепроизводстве, а также при понимании и интерпретации речевого произведения в рамках актуального дискурса в каждый определенный момент пребывает некое семантико-прагматическое образование, которое требует своей полноты и целостности для того, чтобы быть адекватно отраженным в знаках или адекватно интерпретированным. В нашей работе мы будем говорить об энтропии семантических структур актуального дискурса преимущественно с точки зрения адресата речи (интерпретатора).
Очевидно, что семантическая структура актуального дискурса не сводится к набору сем или просто к их определенной конфигурации, но включает в себя совокупность когнитивных действий, которые, с одной стороны, соотносят высказывание с вне-языковой реальностью, то есть представляют собой референциальные акты, с другой -формируют собственно лингвистический смысл высказывания, то есть являются пропозициональными актами. И те и другие осуществляются с участием языковых единиц разного уровня.
Таким образом, неизбежным становится понимание того, что с учетом относительного несовершенства речевой коммуни-
ШГусаренко С.В.
«Семантические потери в актуальном дискурсе как следствие энтропийных процессов»
кации (ее линейность, «одноразовость» презентации высказывания), а также несовершенства человеческой памяти в процессе функционирования актуального дискурса становятся неизбежными смысловые потери и по мере удаления новой рамки актуального дискурса от уже усвоенного дискурсивного образования неизбежно теряется смысловая целостность последнего вплоть до почти полной утраты первоначальной структуры и содержания, и остается только то, что Т. ван Дейк назвал макроструктурами дискурса - теми смысловыми образованиями, которые остаются после прочитывания текста или усвоения разговора, и существенно отличаются от первоначальных форм и первоначального содержания, хотя в идеале помнить лучше было бы все прочитанное (6).
Естественным будет предположить поэтому, что в каждом образовании актуального дискурса в ходе его функционирования неизбежны вполне конкретные потери, которые мы, учитывая приведенные выше соображения ведущих специалистов в этой сфере, будем называть энтропией, имея в виду при этом прежде всего следующее: определенное структурное образование актуального дискурса, претендуя на семантико-прагматическую целостность, в любом случае по мере усвоения последующих структур утрачивает в сознании адресата эту целостность (подтверждением чему может служить неспособность подавляющего большинства людей пересказать с абсолютной точностью даже самый непротяженный фрагмент текста, например два предложения средней длины (7: 234)), и в актуальном дискурсе заложены свойства противодействия этим утратам; то есть, с одной стороны, в ходе коммуникации мы имеем вполне естественный энтропийный процесс, с другой - речевая коммуникация организована таким образом, чтобы ослабить этот процесс с целью сохранения как общего смысла, так и частных значений высказывания.
Отметим, что, несмотря на то, что в физике и теории информации под энтропией понимается некая численная величина, а в лингвистике - определенные смыслы, вряд
ли стоит считать употребление термина «энтропия» в лингвистике метафорическим, поскольку во всех случаях имеется в виду ментальная и речевая презентация явлений в разных средах, в разных аспектах, но одной сущности.
В идеале, то есть в соответствии с определением в науке физике - исконной среде термина «энтропия», величину семантических потерь при когнитивной обработке текста (разговора), вызванную ограничениями памяти и поисковой системы, и следует называть энтропией. Однако в той же физике энтропией называется также степень разу-порядоченности системы (8), и если вдуматься, то и такое определение энтропии вполне применимо для построения модели и описания актуального дискурса, поскольку утрата отдельных компонентов его семантической структуры, как это будет показано далее на результатах экспериментов, ведет к потере системных связей и к серьезным смысловым отклонениям.
Сходство физической энтропии и энтропии дискурса усиливается также тем, что как при физической энтропии система стремится к разупорядочению и приближению своего состояния к состоянию физической среды, в которой она пребывает, так и при энтропии дискурса семантические структуры при когнитивной обработке стремятся к распаду и семантические репрезентации поверхностных структур после их идентификации и исчисления значений теряют актуальность, деструктурируются и рассредоточиваются в памяти, устраняя тем самым возмущения в когнитивной сфере, внесенные восприятием очередного речевого фрагмента. При этом как система в физической среде формируется из уже существующих ее элементов и стремится к прежним, доструктурным, так сказать, их состояниям, так и структуры актуального дискурса как автора сообщения, так и адресата формируются из компонентов когнитивной среды индивида и стремятся в конченом итоге к прежним, доструктурным состояниям, что обусловливает энтропийный процесс. Существенное различие заключается, естественно, в том, что энтропия всякой материальной
системы обусловлена неумолимыми и общими для всех аналогичных систем физическими законами, между тем как энтропия актуального дискурса обусловлена интеллектуальными качествами индивида, что обусловливает разный ее характер в аналогичных дискурсивных образованиях у разных адресатов.
Представляется, что для понимания энтропии актуального дискурса необходимо обратиться к исследованиям процесса понимания и интерпретации текста (разговора). Т. А. ван Дейк и В. Кинч в работе «Стратегии понимания связного текста» (9), говоря о механизмах когнитивной обработки дискурса, много внимания уделяют ограничениям, которые налагают на возможности такой обработки (ограниченные) возможности человеческой памяти, при этом речь, несомненно, идет о когнитивных процессах, которые развиваются при прочтении и понимании ограниченного отрывка текста или разговора, то есть о том явлении, которое определяется в настоящей работе как актуальный дискурс. Дейк и Кинч выскзывают однозначное мнение, что «к наиболее важным ограничениям относятся ограничения на запоминание и обработку информации (processing constraints)» (9: 174), и речь здесь идет в первую очередь о запоминании, необходимом для адекватной интерпретации текста в ходе его восприятия. Здесь же авторы признают: «Ограничения на обработку информации, проявляющиеся при понимании дискурса, исследуются с недавнего времени и пока еще плохо изучены» (9: 174), что подтверждает наше мнение о том, что на современном этапе развития когнитивной науки вряд ли стоит говорить о возможности предельно точного исчисления структур актуального дискурса для численного определения его энтропии.
Названные авторы рассматривают ограничения на запоминание и когнитивную обработку связного текста двух типов. Первое из этих ограничений - это определенные возможности кратковременной памяти, в которой и формируются структуры актуального дискурса и при участии которой совершаются референциальные и пропозицио-
нальные акты. Дейк и Кинч приходят к выводу, что «в кратковременной памяти нет места для всей информации, которую необходимо обрабатывать и поддерживать в процессе понимания текста, как бы мы ее ни членили» (9: 176), и именно это положение может служить, на наш взгляд, решающим доводом в пользу того, что структуры актуального дискурса подвержены энтропийным процессам.
Т.А. ван Дейк со ссылкой на экспериментальные работы Д. Бродбента говорит об ограничениях кратковременной памяти примерно четырьмя «порциями» информации (chunks) (10) или примерно двумя единицами в экспериментах по свободному припоминанию (11), однако эти данные вряд ли можно использовать для определения энтропии актуального дискурса, поскольку не представляется возможным численное определение всех значимых его компонентов, которые таковыми окажутся в каждом отдельном случае для каждого отдельного адресата-интерпретатора. Дейк и Кинч пишут по этому поводу: «Мы видим, что людям присуща способность гибкого использования разных видов информации, что информация может обрабатываться несколькими возможными способами, что интерпретируемая информация может быть неполной и что главная цель процесса заключается в возможно более эффективном конструировании ментальных представлений» (9: 158), и это эффективное использование ментальных представлений, без сомнения, допускает самые разнообразные комбинаторно-семантические соотношения, определить которые на промежуточном, операциональном этапе когнитивной обработки практически невозможно. Но при всем при этом всегда остается возможность выявления отдельных составляющих актуального дискурса, подверженных энтропии, о чем речь немного ниже.
Существенным препятствием для когнитивной обработки связного текста Дейк и Кинч считают ограничение поисковых возможностей операциональной системы, осуществляющей понимание воспринимаемых данных. Речь идет об идентификации и ак-
ШГусаренко С.В.
«Семантические потери в актуальном дискурсе как следствие энтропийных процессов»
туализации релевантных значений и пресуппозиций, которые необходимы для когнитивной обработки: «Чтобы найти в памяти какой-либо элемент, поисковый стимул, или ключ (cue) должен, по крайней мере, частично совпадать с закодированной единицей. Стимул, или ключ, должен подходить к коду. Эффективность памяти определяется не кодированием или поиском, а взаимодействием кодирования и поиска» (9: 176). Результатом кодирования является то ментальное представление, которое появилось в результате усвоения текстового фрагмента, то есть имеется в виду преобразование результатов восприятия материально-знаковых сущностей в некие когнитивные образования, которые, во-первых, должны быть опознаны как правильные (или неправильные) знаки с определенными значениями, во-вторых, соотнесены с уже имеющимися знаниями, и в-третьих, интерпретированы с прагматической точки зрения, то есть должно быть определено прагматическое намерение автора: зачем, с какой целью он это сказал/написал именно так, именно в этом месте и именно в это время. Последнее касается необходимости соотнесения целого комплекса данных с еще более сложным комплексом уже существующих в семантической памяти стереотипов. Качество и скорость осуществления названных поисковых операций, которыми отнюдь не исчерпывается весь процесс когнитивной обработки, определяют качество и скорость понимания и интерпретации связного текста (разговора). Названные выше исследователи полагают также, что качество поисковой операции зависит от того, насколько много общих черт у фрагмента, подлежащего идентификации, и у компонента когнитивной системы, на основании которого производится идентификация: «Поисковый стимул эффективен, если частично совпадает с закодированным в памяти эпизодом» (9: 176). По этому поводу следует заметить, что поисковый стимул в любом случае не будет совпадать с закодированным в памяти эпизодом, так как у автора и адресата разный опыт, разные когнитивные компетенции на уровне коннотаций и ассоциаций и т.д., поэтому
неизбежны некоторые допущения, «компромиссы», которые и позволяют в конечном итоге осуществлять поисковые операции.
В этой же работе, как бы возражая себе в некотором отношении, Т.А. ван Дейк и Кинч приходят к выводу: «репрезентация текста (в эпизодической памяти - Г. С.) является относительно однородной и не очень сложной; мы полагаем, что в нее необходимо включить только те умозаключения, которые необходимы для установления когерентности на локальном или глобальном уровнях» (9: 177). Здесь следует понимать, что авторы ставили себе целью не объяснить весь когнитивный механизм восприятия, понимания и интерпретации связного текста, а построение более или менее приемлемой его модели, а такое возможно только лишь, если принять некоторые условности, о которых идет речь в приведенном фрагменте. Но даже при таком понимании модель когнитивной обработки связного текста представляет собой довольно громоздкую структуру (о чем свидетельствует схема эпизодической текстовой памяти на стр. 189 названного труда), и при этом никуда не деться от ограничений кратковременной памяти.
Из всего сказанного следует, что главной причиной энтропии актуального дискурса являются ограничения оперативной памяти и поисковых возможностей при когнитивной обработке связного текста (разговора). Здесь можно обратиться к экспериментальным данным, приведенным в работе «Стратегии понимания связного текста». Несмотря на оптимистические выводы Дейка и Кинча о качестве так называемой текстовой памяти, формирующей когнитивную текстовую базу для оперативной обработки текстовой информации, мы все же имеем возможность наблюдать энтропийные явления, ставшие результатом несовершенства этого вида памяти. К тому же представляется вполне вероятным, что для воспроизведения в ходе эксперимента фрагмента вслух используется один вид памяти, а для когнитивной его обработки, учитывая ее скорость, другой ее вид - еще более оперативный со своими особенностями и недостатками, ко-
торые пока недоступны для наблюдения (9: 202).
В ходе эксперимента испытуемым предлагалось восстановить предложение из прослушанного отрывка, причем в качестве стимула для оперативной памяти и поисковой системы использовалась начальная часть предложения. Исходный материал представлял собой следующее: стимул: This discrepancy reflects not only our 'Это противоречие отражает не только... ' - продолжение: society's concentration of formal educational effort... 'сосредоточенность нашего общества на формальных усилиях в области образования Ниже приведены реакции отдельных испытуемых: реакция (а): society's concentration of effort... 'сосредоточенность нашего общества на усилиях...'; реакция (в): society's focus on formal education... 'сосредоточенность нашего общества на формальном образовании.'; реакция (с): the shift of concentration of educational research... 'сдвиг концентрации исследований в области образования . Дейк и Кинч отмечают, что во всех случаях испытуемый в той или иной мере достраивает пропозицию, а также что достраиваемые части предложений воспроизводятся почти дословно, если не считать некоторых пропущенных слов, синонимических замен и некоторых неточностей. Для той модели когнитивной обработки текстовой информации, которую выстраивают назывные исследователи, такой результат действительно можно рассматривать как удовлетворительный, поскольку подтверждает выдвинутую ими гипотезу о работе оперативной памяти и поисковой системы. Однако нас интересует не сами эти когнитивные механизмы, а качество воспроизведенного материала с точки зрения утраты структурно-семантических характеристик образца. Так, если сравнить образец society's concentration of formal educational effort и реакцию (а) society's concentration of effort, то можно отметить, что последний утратил весьма существенный компонент formal из словосочетания formal educational effort, который в большой мере определяет значение высказывания, поскольку имеет отрицательную оценочную
коннотацию, и более того, во многом определяет прагматику всего высказывания, так как автор явно осуждает формальность усилий общества в области образования. Таким образом, можно предположить, что результатом энтропийного процесса в данном конкретном случае стала частичная утрата прагматического значения высказывания. Сравним теперь образец society's concentration of formal educational effort и реакцию (в) society's focus on formal education. Синонимическая замена concentration на focus свидетельствует, скорее, об антиэнтропийных качествах актуального дискурса: при том что было утрачено имя, семантическая структура на этом отрезке оказалась адекватной образцу и стабильные семантические структуры актуального дискурса обеспечили восстановление адекватной (хотя и не тождественной) образцу поверхностной структуры. Однако замена formal (educational) effort на formal education свидетельствует о другом: нельзя считать синонимичными словосочетания formal effort и formal education, поскольку в первом случае речь идет о формальных усилиях (общества), а во втором - о формальном образовании. Таким образом, можно, по-видимому, говорить о том, что в результате энтропийного процесса была частично утрачена адекватность пропозиции актуального дискурса пропозиции исходного предложения, что в конечном итоге привело к искажению смысла высказывания: в образце говорится о формальных усилиях общества в области образования, между тем как в воспроизведенном испытуемым фрагменте речь идет о формальном образовании, что не одно и то же. Как на локальном, так и на глобальном уровне такое отклонение может не иметь значения только в том случае, если темой всего дискурса не являются эти самые формальные усилия общества в области образования. И наконец, сравним теперь образец society's concentration of formal educational effort и реакцию (с) the shift of concentration of educational research. В данном случае мы наблюдаем наиболее разрушительные следствия энтропийных процессов. Во-первых, в реакции (с) утрачена формально-
ШГусаренко С.В.
«Семантические потери в актуальном дискурсе как следствие энтропийных процессов»
семантическая связь со стимулом, который обрывается на местоимении our, между тем как определяемое им существительное society располагается в продолжении, и если в реакциях (а) и (в) эта связь послужила стимулом при восстановлении пропозиции актуального дискурса, то в реакции (с) слово society вообще отсутствует, и на его месте использовано слово shift с определенным артиклем the, что вообще исключает присутствие местоимения our в восстановленной пропозиции. Во-вторых, в реакции (с) произошла замена слова effort на слово research. То есть можно говорить о том, что энтропийный процесс в данном случае вызвал изменение смысла предложения вообще по сравнению с образцом.
Рассмотрим результаты следующего эксперимента, проведенного Т. ван Дейком и В. Кинчем и описанного в работе «Стратегии понимания связного текста». Если первый эксперимент предполагал восстановление семантической целостности одной пропозиции в рамках одного простого предложения, то в следующем эксперименте испытуемым предлагалось воспроизвести главное предложение, при этом стимулом служило придаточное, в функциональном плане представляющее собой вводную конструкцию, то есть испытуемые должны были восстановить целую пропозицию. В качестве стимула выступал следующий фрагмент: As shown primarily by the work of Schaie 'Как было впервые показано в работе Шайе'; продолжение: a peak of intellectual performance occurs later for current adult cohorts... 'пик интеллектуальной деятельности возникает позднее у взрослых в данных группах.'. Были получены следующие реакции испытуемых: реакция (d): some abilities don't reach their peak until sometime later 'некоторые способности не достигают своего пика вплоть до определенного момента'; реакция (e): a peak occurs much later than previously believed and no decline in intelligence 'пик появляется гораздо позднее, чем считали раньше, и никакого упадка интеллекта нет'; реакция (f): He was finding results that differed from previously held ideas 'он получал результаты, которые отлича-
лись от прежних представлений'. Сравним образец a peak of intellectual performance occurs later for current adult cohorts и реакцию (d) some abilities don't reach their peak until sometime later. Во-первых, оказалось утраченным значение группы подлежащего a peak of intellectual performance, которая в репрезентации испытуемого уже приобрела вид some abilities; конкретное именование способностей человека было заменено родовым именованием, то есть произошло расширение значения, что привело к утрате первичного значения предложения-образца. Во-вторых, оказался полностью утраченным компонент for current adult cohorts, который, в сущности, и определял смысл предложения, поскольку очевидно, что у всякого человека «некоторые способности» достигают своего пика в определенное время. Кроме того, группа сказуемого occurs later for current adult cohorts в образце представляет собой рему всего предложения, и поэтому утрата компонента for current adult cohorts повлекла частичную утрату коммуникативной значимости предложения. Таким образом, можно отметить, что в результате ограничений оперативной памяти и поисковой системы при восстановлении воспринятого материала оказались утраченными некоторые значимые семантические компоненты пропозиции и некоторые компоненты ремы, определяющие коммуникативную значимость предложения. При сопоставлении образца a peak of intellectual performance occurs later for current adult cohorts и реакции (е) a peak occurs much later than previously believed and no decline in intelligence проявляются следующие расхождения: во-первых, единое простое предложение-пропозиция преобразовалось в трехкомпонентное сложное с разными видами связи и с тремя пропозициями, то есть здесь наблюдается своего рода распад одной сравнительно большой структуры на более мелкие, при этом, как в реакции (d), оказался утраченным коммуникативно значимый компонент ремы for current adult cohorts. При сопоставлении образца a peak of intellectual performance occurs later for current adult cohorts и реакции (f) He was finding results that differed
from previously held ideas можно констатировать, что воссозданное испытуемым предложение имеет мало общего с образцом: содержащееся в реакции (f) умозаключение представляет собой результат осмысления деятельности Schaie, своего рода макропропозицию, но не является хотя бы приближенным воссозданием семантической структуры образца. Если с позиций структурно-семантических потерь обобщить результаты второго эксперимента Дейка и Кинча (по воспроизведению пропозиции), то можно отметить следующее: утраченными могут оказаться как значимые структурные компоненты пропозиции и некоторые коммуникативно значимые компоненты ремы, так и вся пропозиция; при этом вполне возможна трансформация пропозиции образца в несколько субпропозиций, ставшие результатом ее семантически правильного расчленения.
Изучение результатов эксперимента Дейка и Кинча, их осмысление в лингво-когнитивном аспекте показывает, что при восстановлении предложений из текстовой памяти, которую относят к оперативной системе обработки связного текста (разговора), возможны такие потери в семантических структурах актуального дискурса, которые обусловливают значительные расхождения отрицательного качества между исходным материалом и материалом, подлежащим дальнейшей обработке и интерпретации. Эти расхождения могут привести как к незначительным отклонениям от авторского замысла при понимании текста, так и к серьезным нарушениям, которые могут послужить причиной срыва коммуникации, что зависит от дистанции расхождения и величины семантических потерь, обусловленных ограничениями оперативной памяти и поисковой системы.
При всей убедительности рассмотренных результатов эксперимента Дейка и Кин-ча мы все же не можем говорить о какой-либо систематичности в проявлениях энтропии, поскольку слишком многое в этом явлении определяется индивидуальными качествами адресата и автора (параметры оперативной памяти и поисковой системы, набор
прагматических пресуппозиций, личное отношение к явлениям мира и отсюда эмотив-ные коннотации и др.), но, по нашему мнению, можно считать достоверным факт присутствия энтропийных явлений в актуальном дискурсе.
Исследование процессов когнитивной обработки речевых произведений позволяет говорить о том, что усилия автора по созданию понимаемого и поддающегося интерпретации текста - это, в сущности, усилия, направленные на преодоление энтропии актуального дискурса, и именно актуального, поскольку выстраивая глобальный дискурс-текст, автор решает несколько иную задачу, которая больше связана не с преодолением энтропийных явлений, а, скорее, со стратегическими установками на создание когерентного когнитивного образования, на выдержанность прагматических макроправил и достижение сугубо практических или художественных коммуникативных целей. Безусловно, можно говорить также об энтропии глобального дискурса - о неопределенности его суперстуктуры (6), о нарушении когерентности, о дефектах макроструктур и т.д., но это энтропия другого уровня, средствам преодоления которой посвящена, в общем-то, вся лингвистика текста, а также прагматика текста и дискурса в его глобальном смысле, что пребывает за рамками нашего исследования.
В то же время, усилия автора, направленные на преодоление энтропии актуального дискурса, - это, в конечном итоге, вопрос прагматики актуального дискурса. То есть автор (говорящий), изначально - в силу своей коммуникативной компетенции - осведомлен о том, что дискурс на каждом своем этапе актуализации должен быть организован таким образом, чтобы каждое его локальное образование поддавалось пониманию и адекватной интерпретации, и такое возможно только при соблюдении определенных правил и применении определенных приемов. Что касается прагматики адресата, то можно сказать, что он решает свои коммуникативные задачи в соответствии с принципом кооперации, но при этом энтропия его актуального дискурса обусловлена, помимо стандартных задач дешиф-
ы
ШГусаренко С.В.
«Семантические потери в актуальном дискурсе как следствие энтропийных процессов»
ровки фрагмента, уровнем его коммуникативной компетенции, набором прагматических пресуппозиций и другими индивидуальными свойствами (9: 158-160). Если в этом отношении рассмотреть результаты экспериментов Дейка и Кинча как проявление энтропийных явлений, то реакции (а) и (в), представляющие собой более или менее приближенные к образцу его перефразировки, могут быть обусловлены больше ограничениями поисковой системы, чем текстовой памяти, реакция (с) -больше ограничениями текстовой памяти, чем поисковой системы, а также, вероятно, меньшим количеством релевантных фоновых знаний, то есть прагматических пресуппозиций, что обусловило неполное понимание фрагмента и привело к необходимости «выдумывать» ответ; кроме того, здесь можно говорить, скорее всего, о недостатках в дискурсивных пресуппозициях, которые привели к утрате формально-семантической связи реакции
(c) с предыдущим фрагментом, что, в свою очередь, может быть объяснено недостатками коммуникативной компетенции именно в этом виде коммуникативной деятельности. Реакции
(d) и (e) также могут быть обусловлены ограничениями памяти и поисковой системы, и кроме того, утрата некоторых терминологических образований (intellectual performance, current adult cohorts) наталкивает на мысль о недостатке прагматических пресуппозиций, а именно знаний в той области, из которой взят фрагмент для проведения эксперимента. Еще больше названные ограничения проявляются в реакции (f), где полностью утрачены компоненты пропозиции образца.
Весьма вероятно, что такие потери, как рассмотренные выше, возможны только при воспроизведении, восстановлении материала из памяти и что при когнитивной обработке именно этих потерь может и не быть, но нас интересует сама возможность таких потерь, которая, как нам представляется и как показал анализ результатов эксперимента Дейка и Кинча, всегда сохраняется при когнитивной обработке связного текста и обусловливает характер энтропии актуального дискур-
са, как об этом говорилось в выдвинутом нами ранее предположении.
ЛИТЕРАТУРА
1. Эко У. Открытость, информация, коммуникация // Открытое произведение: Форма и неопределенность в современной поэтике / Пер. с итал. А. Шурбелева. - СПб.: Академический проект, 2004. - 384 с.
2. Reichenbach Hans, The Direction of Time, Un. Of California Press, 1955.
3. N. Wiener, Cybernetics or Control and Communication in the Animal and the Machine, The technology Press and John Wiley & Sons, Inc., New York 1948 (Н. Винер, Кибернетика или управление и связь в животном и машине. -М.: Советское радио, 1968. - 320 с.).
4. Shannon Claude E. (with an essay by Warren Weaver), The Mathematical Theory of Communication, University of Illinois Press, Urbana, 1963.
5. Weaver Warren, Introduction to: Shannon Claude, The Mathematical Theory of Communication, University of Illinois Press, Urbana, 1963.
6. Дейк Т. А. ван. Язык. Познание. Коммуникация: Сб. работ. - М.: Прогресс, 1989. -312 с.
7. Джонсон-Лэрд Ф. Процедурная семантика и психология значения // Новое в зарубежной лингвистике: Когнитивные аспекты языка.
- Вып. XXIII. -М, 1988. - C. 234-257.
8. Розгачева И.К., Старобинский А.А. Энтропия Вселенной // Физическая энциклопедия. Т. 5. - М.: Большая российская энциклопедия, 1998. - С. 619.
9. Т.А. □ аДейк, В. Кинч. Стратегии понимания связного текста // Новое в зарубежной лингвистике: Когнитивные аспекты языка.
- Вып. XXIII. - М, 1988. - С.153-211.
10. Broadbent, D.E. The magical number seven after 15 years. - In: "Studies in Long-Term Memory" (Kennedy, R.A. and Wilkes, A. (eds.)). New York: Wiley, 1975.
11. Glanzer, M. and Razel, M. The size of the unit in short-term storage. - "Journal of verbal Learning and Verbal Behavior", 13, 1974: 114-131.
Об авторе
Гусаренко Сергей Викторович, кандидат филологических наук, заведующий кафедрой межкультурной коммуникации Ставропольского государственного университета. Сфера научных интересов - семиотика, лингвистическая прагматика.
