CC BY
30
ИСТОРИЯ
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ОПИСАНИЙ ГОРОДСКИХ УСАДЕБ ПЕРВОЙ ТРЕТИ XIX ВЕКА КАК ИСТОРИЧЕСКОГО ИСТОЧНИКА И.Г. Пирожкова
Жилищные условия городского населения косвенно отражались в оценочных ведомостях, сметах, планах строительства, чертежах фасадов, сборниках образцовых проектов строений, описях имении и усадеб. Первые два типа документов дают информацию о платежеспособности застройщиков, чертежи фасадов сохранились только для самых крупных городских общественных зданий. При отсутствии фотодокументов описание усадеб приобретает значение единственного источника для выявления внешнего и внутреннего облика строений.
В Государственном архиве Тамбовской области (ГАТО) сохранены описания строений, выполненные губернскими архитекторами для различных целей: передачи усадьбы другому владельцу, описи имущества подрядчиком, для составления смет на казенные здания, для страхования построек и др.
В первой трети XIX в. не существовало единой утвержденной формы для описания строений, поэтому их невозможно подвергнуть машинной обработке. При всей неопределенности требований к описанию в них есть некоторые общие черты: оно идет по пунктам и начинается с указания
размера строения по внешнем}7 контору, материала постройки, этажности. Вместо года возведения здания архитекторы могли ограничиться указанием, что оно «ветхое», «старое», «не требует ремонта». Затем следовало описание отдельных построек усадьбы: главного дома, флигелей, помещений для прислуги, изб, сараев, ледников, конюшен и др. В жилых строениях обязательно указывались материалы стен, цвет и тип краски, количество и тип печей, наличие облицовки кафелем, росписей, обоев, количество окон, наличие зимних и летних ставень, материал «приборов» окон и дверей (задвижек, ручек и др.). Иногда при осмотре давались прогнозы, сколько лет простоят стены и крыша. Интересные сведения эти источники дают о планировке, причем, чем старше документ, тем они полнее. Архитектор последовательно обходил все помещения и подробно записывал свои передвижения. В более поздних описаниях такой эффект «экскурсии по дому» исчезает, а к 60-м гг. XIX в. документы приобретают казенный стиль.
Во второй половине XIX в. эти индивидуализированные документы теряют значение и исчезают.
БРАЧНЫЙ АРЕАЛ ТРАДИЦИОННОГО КРЕСТЬЯНСТВА ТАМБОВСКОЙ ГУБЕРНИИ XIX - НАЧАЛА XX вв. Р.Б. Кои маков
Дана краткая характеристика ареала браков 2 приходов Тамбовской губернии на XIX - начала XX вв. Центр первого - село Малые Пупки Козловского уезда, населенное земледельцами, гос-крестьянами, второго - село Байловка Моршан-ского уезда. Также населенное земледельцами, до реформы 1861 г. крепостными крестьянами.
Источником служили метрические книги с 1810 по 1918 гг. с некоторыми пропусками. Браки
этих прихода можно разделить на 3 типа по географическому признаку : 1) браки внутри прихода; 2) браки, когда один из партнеров не является жителем прихода; 3) браки, когда ни один из партнеров не является постоянным жителем прихода.
Количество браков в каждой из выделяемых групп было различно и изменялось с течением времени, зависело от типа села. Так, для госкрес-тьян с. М. Пупки до 1874 г. заметным был подбор
невест из окрестных сел (36 %). Местные невесты составляли 53 %. Интересно изменяется ареал браков у мужчин с. М. Пупки. Конечно, доминировали местные женихи (за рассматриваемый период их процент никогда не опускался ниже 97 %), но 1840-х гг. XIX в. появилось небольшое число «пришлых» женихов. Выявлено 13 случаев браков между местными невестами и пришлыми женихами (тип 2) и 15 случаев брака между невестами не из прихода и «пришлыми» женихами из 3 городов (Тамбов, Моршанск, Усмань). Такие браки редки - менее 1 %. К концу XIX в. количество браков 2 и 3-го типа резко уменьшилось и уже в 1903-1908 гг. браки совершаются только между жителями села М. Пупки. Возможно, изменения в брачном ареале связаны с всплеском рождаемости в сер. XIX в., покрывшим потребность в местных женихах и невестах. Кроме того, вероятно предположить, что в селе расширился круг неродственников, из которых можно было выбирать супругов.
Для Байловки характерна несколько иная картина. Небольшой, но устойчивый процент (2-5 %) неместных женихов объясняется редкими действиями помещиков по переводу их из других своих сел. После крестьянской реформы этот процент поднялся немного выше прежнего уровня (до 7 %), а затем он постепенно снижался до менее 1 %.
В ареале невест традиционно для частновладельческих сел доминировало главное село прихода, что связано с ограничениями помещиками браков на стороне. С 1861 г. ситуация изменяется и к началу XX в. процент невест «со стороны» постоянно составлял выше 20 %. Затем брачный ареал снова сузился, причем заметно «размывание» барьеров между бывшими помещичьими и госкрестьянами.
Интересен предпочтительный выбор жени-хов-госкрестьян из соседних Пиченок невестам из удаленных населенных пунктов. Госкрестьяне и помещичьи крестьяне старались избегать браков между собой.
В Байловке так же встречаются браки, заключенные между неприходскими жителями. За рассматриваемый период такие браки составляют около 1 %. Факторами таких браков можно назвать родственные связи в приходе и хозяйственную необходимость, порождающие поиск партнера за пределами местного ограниченного брачного ареала.
В целом на протяжении XIX - начала XX вв. в обоих приходах после резкого всплеска количества браков (в том числе и с участием неприхо-жан) их ареал сужается и явно стремится ограничиться базовым селом прихода.
ТИПОЛОГИЯ СЕМЬИ ПОКРОВСКОЙ ПРИГОРОДНОЙ СЛОБОДЫ ТАМБОВСКОЙ ГУБЕРНИИ (ПО МАТЕРИАЛАМ РЕВИЗИИ 1850 г.)
М.Н. Милёхин
Важной составной частью демографического исследования является изучение структуры семьи. Основным источником служат материалы ревизских сказок. Источник, помимо прочего, позволяет выявить тип семьи данного поселения.
Покровская Пригородная слобода Тамбова -село, населенное государственными крестьянами. В ревизской сказке 1850 г. записано 1955 душ обоего пола, проживающих в 220 дворах. Используя типологию семьи, предложенную С. Хоком, можно установить, что в данном поселении преобладали расширенные семьи со многими супружескими парами (64 %). Из них наибольшее количество дворов приходится на тип 5.1 (18 %). На втором месте - тип 5.2 - супружеские пары с женатыми и неженатыми детьми и внуками (17 %). Затем идут семьи братьев / сестер с женатыми и неженатыми детьми (14 %). Среди простых семей (нуклеарных) большинство имеет тип 3.2 - супружеская пара с детьми (приемышами) - 13 %.
Сравнение типологии семьи Покровской слободы с аналогичными показателями среднего уездного города (Моршанск, купцы и мещане),
торгово-промышленного села (Рассказово, гос-крестьяне-земледельцы) и «чистого» земледельческого села М. Пупки (госкрестьяне) показало, что в пригородной слободе удельный вес расширенных семей был намного выше, чем у моршан-ских купцов и мещан, т. е. типичных горожан, но на 7-8 % ниже, чем у гос крестьян-зем л еде льцев. С другой стороны, доля простых семей в Покровской слободе заметно (почти на 10 %) превышала соответствующий показатель у гос крестьян других сел, приближаясь к показателю удельного веса простых семей у моршанских купцов и заметно уступала только показателю мещанства.
В целом, показатели типологии семьи в Покровской Пригородной слободе в середине XIX в. позволяют говорить о некотором отходе населения слободы от традиционной сельской расширенной семьи в сторону нуклеарной городской семьи. Можно предполагать влияние близости губернского города на этот процесс, порождавшее, возможно, переключение слобожан на неземледельческие занятия, которые не требовали большого состава семьи-двора.
