CC BY
39
УДК 81’27
Л. М. Цонева
Велико-Тырново, Болгария БОЛГАРСКИЕ ВЫБОРЫ НА ФОНЕ ГЛОБАЛЫНОГО КРИЗИСА
ГСНТИ 16.21.27
Аннотация. В работе анализируются особенности метафоры в болгарском политическом дискурсе. Предметом внимания являются метафорыг из различные сфер-источников, которыге переносятся в сферу-реципиент “Выгборыг”. В результате анализа можно прийти к выгводу, что активнее всего при отражении выгборов в 2009 г. используются единицыг из понятийной области “Финансыг”.
Ключевые слова: политический дискурс; нарратив выгборов; метафора; метафорическая модель; финансовая метафора.______________________________________
L. M. Tsoneva
Veliko-Turnovo, Bulgaria BULGARIAN ELECTIONS ON THE BACKGROUND OF GLOBAL CRISIS
Код ВАК 10.02.19 Abstract. The article analyses pecularities of metaphors in Bulgarian political discourse. Metaphors from different source-domains transferred into target-sphere “Election” are under study. The results show that 2009 election is described through the metaphor of “Finance” sphere.
Key words: political discourse; narrative of election; metaphor; metaphorical model; financial metaphor.
Сведения об авторе: Цонева Лиляна Михайлова, About the author: Tsoneva Lilyana Mikhailova,
кандидат филологических наук, доцент кафедры ру- Candidate of Philology, Assistant Professor of the Chair
систики. of Russian Philology.
Место работыг: Великотыгрновский университет Place of employment: St. Cyril and St. Methodius Святыгх Кирилла и Мефодия. University of Veliko Turnovo.
Контактная информация: България, 5002 гр. Велико Търново, п. к. 56.
e-mail: liliconeva@abv.bg.
Метафора как средство концептуализации и оценки политических реалий вполне закономерно занимает важное место в исследованиях, посвященных политическому дискурсу, среди которых следует отметить работы Л. В. Балашовой, А. Н. Баранова, Э. В. Будаева, Ю. Н. Караулова, А. П. Чудинова и др., анализирующие разные стороны русской политической метафоры, в том числе и в сопоставлении с метафорами в других языках.
Болгарская политическая метафора (М.) изучена в значительно меньшей степени, и ее всестороннее описание можно считать делом будущего. Наши исследования, посвященные этой актуальной теме [Цонева 2006а, 20066, 2007а, 20076, 2007в, 2008, 2009а], позволяют определить как самые активные в болгарском публицистическом дискурсе наших дней метафоры из сфер-источников “Театр”, “Война”, “Спорт”, “Медицина”, “Дорога”, “Финансы”, “Кулинария”, “Мир животных”, активные и в публицистическом дискурсе других стран.
Основные теоретические положения, на которые мы опираемся, отражены в ставших классическими работах А. П. Чудинова [Чудинов 2001а, 2005]. Вслед за ним мы рассматриваем М. как основную ментальную операцию, как способ познания и оценки элементов мира, выполняющий различные функции, в том числе -функцию прагматическую: М. является средством создания и преобразования политической картины мира адресата, средством формирования у него того эмоционального состояния, которое необходимо адресанту [Чудинов 2005: 68].
Важно отметить, что в современном политическом дискурсе даже самые традиционные на разных этапах развития общества и языка модели и единицы преобразуются, в них акти-
визируются разные фреймы и слоты, возникают новые смысловые и оценочные оттенки. Это, на наш взгляд, можно отнести и ко многим лекси-кализованным М. [Кобозева 2010], которые “оживляются” благодаря их новому лексическому окружению, новой сочетаемости.
При анализе М. важно учитывать и то, что ее смысл зависит не только от словесного, но и от несловесного контекста, к которому относится природная, общественная и культурная среда, поскольку в ней человек живет и создает свои М. Почти всегда для понимания М. нужны фоновые знания о людях, событиях, политической ситуации в стране и т. д. Ср.: Дали и този път бикът Симеон ще излезе невредим от очертаващата се като жестока изборна корида? [Тема] - в уподоблении выборов корриде, а лидера партии НДСВ С. Сакскобургготско-го быку можно, по всей вероятности, найти «испанский след» - известно, что он провел большую часть своей жизни в Испании, и это нередко оценивается негативно его политическими оппонентами. Кроме того, в тексте идет речь о том, что 2009-ый год, год желтого быка, может быть успешным для «желтой» партии НДСВ.
Метафоризация новых единиц из традиционных понятийных областей, как и расширение круга понятийных сфер-источников, говорит о том, что воображение абсолютно неограниченно в поиске исходной области сравнения [Петрова 2003: 16]. Ср.: България под гилотината на кризата [Стандарт]; Сакскобургготски е наясно, че червеното ще е вредно през 2009 г. и изходът от изборната корида е на живот и смърт [Тема].
Подобные примеры дают основание отметить одну из важнейших черт М. как семантической трансформации - творческий характер
переноса значения, причем творческим процессом можно считать как создание, так и понимание метафоры. Способность воспринимать М., как подчеркивает выдающийся болгарский философ И. Паси, предполагает подвижное, а не закостенелое мышление, которое легко переносится из одной реальности в другую, осознает этот процесс и восхищается им [Паси 2003: 647]. Ср.: Подир толкоз много гърмежи публи-ката взе да се усъмнява в чудодейните му качества на юнак, тръгнал да бори ламята на организираната престъпност. [Седем] - безуспешность борьбы с организованной преступностью дает основание для ее уподобления многоголовому мифическому животному ламя (рус. змей), у которого на месте отрубленной вырастает новая голова.
При метафорическом переносе могут возникать новые семантические оттенки, иногда неожиданные, и именно неожиданный, смелый перенос определяет силу многих М. - в них, благодаря странному на первый взгляд объединению двух далеких друг от друга реальностей, есть загадка, игра. Ср.: В тяхно отсъст-вие ги наричат “жълти тамагочита". Те не припарват до трибуната, не са активни в ко-мисиите, а предаността им не излизала скъпо
- похвала, обещанийце. [Труд] - некоторые болгарские депутаты из партии НДСВ сравниваются с популярной в то время японской игрушкой томагочи - они почти незаметны в парламенте, и их нужно просто “кормить”.
Яркие, сильные, или, по мнению И. Паси, “хорошие” М., можно определить оксюмороном “отдаляющееся приближение” [Паси 2003: 560]: из чужой, далекой области можно посмотреть на предмет если не полнее, то по крайней мере с другой, новой точки зрения.
Источником материала в наших работах являются печатные и электронные версии центральных ежедневных газет (“Сега”, “Новинар”, “Стандарт”, “Монитор”, “Труд”, “24 часа” и др.) и центральных еженедельников (“Капитал”, “168 часа”, “Тема”). Примеры обычно приводятся без указания на авторство, хотя вопрос об идио-стиле определенных авторов заслуживает отдельного исследования.
Материал из указанных источников используется и в настоящей работе, предметом которой являются особенности метафорического моделирования выборов в Болгарии, т. е. особенности М. из разных сфер-источников, которые переносятся в сферу-мишень (сферу-реципиент, сферу-магнит, куда-сферу) “Выборы”.
Отметим особо хронологические рамки исследования: они имеют очень важное значение, поскольку М., как известно, необычайно динамична, она понятна и действенна только “здесь и сейчас”, и ее нужно своевременно фиксировать и анализировать [Ширманов 2006: 170]. Наши наблюдения охватывают сравнительно небольшой, но важный в новейшей политиче-
ской истории Болгарии отрезок времени -2009-ый год. Ведущей темой в рамках указанного периода можно считать выборы, и именно они обуславливают содержательные и лингвистические особенности политической речи. Выборам посвящается множество текстов в изданиях разной направленности, которые можно определить как политический нарратив [Чудинов 2002]. Это тематически связанные тексты разных жанров (аналитическая статья, интервью, репортаж, фельетон и т. д.), посвященные политической ситуации выборов - их организации, предвыборным программам партий, действиям ведущих политических субъектов, результатам голосования и т. д. Основные действующие лица в нем - политические субъекты, участвующие в выборах, к которым относятся в первую очередь лидеры политических партий в Болгарии (Б. Борисов, С. Станишев, А. Доган,
В. Сидеров, И. Костов и т. д.), а также некоторые менее известные ранее личности, включившиеся в предвыборную гонку (Я. Янев, Хр. Ковачки и т. д.).
Для нарратива, как известно, характерны также локализованность в пространстве и времени. На наш взгляд, временные границы ситуации выборов следовало бы расширить и отнести к ней не только период выдвижения кандидатов, предвыборной агитации и само голосование, но и период после завершения выборов - период объявления и признания законности результатов, создания политических коалиций и формирования нового парламента и нового Кабинета министров. Именно этот, второй период нередко оказывается очень бурным и интересным: результаты выборов, как правило, вызывают очень эмоциональные реакции, чаще всего - удивление, разочарование, сомнение в правильности выбора. Если обратиться к цитатам из русской классики, то до выборов перед болгарами стоит вопрос «что делать?», а после объявления результатов голосования - не менее важный вопрос «кто виноват?». Выборы довольно долгое время являются основной темой для обсуждения не только в СМИ, но и в неофициальном общении, что особенно характерно для болгар, которые, согласно популярной шутке, считают себя большими знатоками в двух сферах - футболе и политике.
Следует отметить, что в 2009 г. в Болгарии прошли две избирательные кампании. Сначала, 7 июня, прошли выборы депутатов Европейского парламента. Как известно, с 2007 г. Болгария является членом Европейского союза, и выборы депутатов Европарламента проходят уже второй раз, причем оба раза сравнительно “вяло” - по данным СМИ, на последних выборах зафиксирована явка около 38 процентов при рекордно низкой явке в Европе вообще - около 43 процентов.
Чуть позже, 5 июля, прошли выборы депутатов Народного собрания - основного органа власти в Болгарии как парламентской респуб-
лике, - которые, без всякого сомнения, являются основным (в отличие от несколько «абстрактных» евровыборов) политическим событием внутренней жизни страны в 2009 г., определяющим жизнь граждан Болгарии на несколько лет вперед.
Можно сказать, что ситуация выборов в Болгарии в 2009 г. напоминает описанную А. П. Чудиновым ситуацию в России в 1999-
2000 гг., когда выборы в Государственную думу с небольшим перерывом перешли в выборы президента, что позволяет воспринимать две избирательные кампании как единство [Чудинов 2005: 166-167].
В то же время ситуация выборов 2009 года, естественно, отличается от аналогичной ситуации в России и других странах [Чудинов 2005, Каслова 2003, Ряпосова 2002, Стрельников 2005], а также от ситуаций прежних выборов в Болгарии [Цонева 2006а]. В связи с этим приведем слова А. П. Чудинова о том, что «каждый новый политический нарратив <...> имеет специфические признаки, отражающие особенности политической ситуации: состав “героев” и “повествователей“, находящиеся в центре внимания проблемы, стратегия и тактика борьбы, типовые оценки тех или иных фактов и др.» [Чудинов 2005: 173].
Нельзя не учитывать, конечно, и другую особенность выборов 2009 года - они протекали на фоне глобального финансового и экономического кризиса, с которым неизбежно столкнулась и Болгария, так что дискурс выборов своеобразно переплетается с дискурсом кризиса, в том числе и в плане метафорического их моделирования.
Данный ниже анализ метафорического отражения выборов, прежде всего второй, более важной для болгар избирательной кампании, подтверждает важность М. как средства познания, оценки и воздействия на общественное сознание, как своеобразного зеркала, отражающего определенный, очень важный период в политической жизни Болгарии, ставший «катализатором» для активизации М. из определенных понятийных сфер.
Сначала отметим значимое отсутствие М. из некоторых исходных областей, которые считаются традиционно активными в политическом дискурсе.
В дискурсе выборов 2009 года отсутствуют, например, М. из области “Дом”, которыми обозначается создание политических структур, в более широком плане - развитие общества и страны вообще, и это говорит об отсутствии желания что-то созидать, строить и даже что-то менять, несмотря на то, что действия прежних правительств, как правило, не одобряются претендентами на власть.
Важной особенностью дискурса последних парламентских выборов можно считать и то, что в нем нет М. из понятийной области “Дорога”, в то время как различные фреймы и слоты
этой метафорической модели, детально представляющие направление развития Болгарии, способы и средства передвижения, лидеров и т. д., господствовали при отражении прежних выборов, например, в 2001 г. Ср.: И нue вce пo-чecmo cu зaдaвaмe въпрocume: “Къде omuea-мє? Koя е крaйнama нu ^upKa?" [Сега]; Ha/кьде въpвuм, не е яcнo. Ka^o ще прaвuм ympe, вдрyгuдeн - cъщo. Блyждaeм 6єз цєл. [Земя] [Цонева 2007б].
Отсутствие таких М. сегодня, скорее всего, обусловлено тем, что Болгария уже как бы не сомневается в выборе пути, четко определив «европейский вектор» своего развития вступлением в Евросоюз и HАТO. Справедливыми в связи с этим кажутся слова известной журналистки В. Седларовой, что мы уже не стремимся в Евросоюз, для нас Брюссель уже не сияет путеводной звездой, уже нет светлой цели, которая заставляла бы нас самих казаться светлее [Седларова 2009].
В метафорическом моделировании болгарских выборов нет и М. из исходной области «Медицина», очень активных в политическом дискурсе вообще. Ср.: Пoвceмecmнa шuзoф-peнuя е oбxвaнaлa държaвuцama. [Сега];
Здрaвнama рeфoрмa uзпaднa в кoлaпc [Труд] [Цонева 2006б].
Единичны М., называющие природные бедствия. Ср.: Heзaвucuмo om yбeдumeлнama cu пoбeдa явлeнuemo ГЕРБ не ce рaзвu Kamo пo-лumuчecкo ^4aMu, KaKmo moвa ce cлyчu c HДCB прeдu В гoдuнu. [Монитор]
Яркий оценочный потенциал М. из этих двух сфер, на наш взгляд, направлен на моделирование экономического кризиса, о чем сказано дальше в работе.
Hемногочиcленны в рассмотренном нами материале и М. из сферы “Спорт”, тоже традиционные для политического дискурса. Выборы в 2009 г. сравнительно редко представлены как спортивный поединок (еще реже - как fear play). Ср.: Че ще зaбрaвяm зa кaкъвmo u da бuлo фeъpплeй пo време нa Ma4a, е cъвceм яcнo. [Монитор]; Eднa om мaлкomo дoбрu нoвuнu oкoлo cmaрmuрaщama пpeдuзбopнa нaдпpe-вapa е, че вшчш ocнoвнu cъcmeзameлu вече ca бuлu във влacmma. Пeчeлuлu ca moзu Ma-pamoн, бuлu ca нa пoчemнama cmълбuцa [Сега].
Это можно объяснить активностью других метафорических моделей, прежде всего модели “Финансы”, которая более реально концептуализирует выборы в Болгарии, где дух соперничества, состязания, честного поединка уступает место силе денег.
Единичны и М. из сферы “Семья”, представляющие отношения между политическими силами как отношения любовно-семейные: Kрuзama omлoжu бpaкa ina de^ume [Стандарт].
Более того, ситуацию выборов не без оснований определяют как “сезон ненависти”:
В българския сезон на омразата през лято-то на 2009 г. всеки е потенциален обект на черен пиар, а Бойко Борисов - очаквано най-много [Тема]. Поэтому, если создание предвыборных коалиций определяется как брачный союз, то чаще всего это брак по расчету: Добре е ГЕРБ и сините да не си развалят приятел-ството с брак по сметка [Монитор].
Обратим внимание и на М. из некоторых сфер-источников, которые используются при отражении выборов 2009 г., хотя и не являются в текстах господствующими. К ним можно отнести некоторые метафорические модели, традиционно очень активные в болгарских СМИ вообще и в дискурсе выборов в частности.
Так, выборы 2009 года сравнительно реже, чем в прежние годы, представлены единицами из концептуальной сферы “Война”, чья активность в болгарских СМИ вообще дает основание подумать, что в Болгарии идет война всех против всех - не только между политическими противниками, но и внутри партий, а также в сферах вполне «мирных» [Цонева 2006б].
Естественно, самые ожесточенные битвы идут во время выборов: Очертава се безми-лостна битка за всеки потенциален глас, в която някои от партиите безспорно ще заложат на изпитаното компроматно оръжие за масово поразяване на противника. [Монитор]; Защото изборите са битка без ком-промис - тактиката на изгорената земя не е само военно понятие [Сега].
Самые частотные М. здесь - битка, борба, бой: Битката за доверието или доверчиво-стта на избирателите вече започна. [Монитор]; Никой обаче не анализира доколко пози-тивните предизборни кампании бяха някакъв полезен коз в предизборната борба [Сега].
Глагольных М., как правило, меньше: Бойко срази червените [Труд].
Политические бои почти всегда продолжаются и после выборов: Кой да каже, че спече-леното сражение е само първата фаза на голямата битка ? И че победата вчера е на простосмъртните избиратели, а от днес за-почват истинските действия на фронта? [Новинар]
Особенно обостряются отношения между политическими силами при формировании нового парламента и нового Кабинета министров. Так, текст A la guerre comme a la guerre, который базируется на милитарных М., представляет подготовку к созданию нового Кабинета министров летом 2009 года как подготовку к войне. Представление отношений между политическими силами после выборов военными терминами в этом тексте связано, на наш взгляд, и c обозначением нового премьер-министра Б. Борисова одним из его прозвищ - Генерала, которое как бы “ведет за собой” единицы из данного семантического поля. Ср. их скопление в начале текста: Генерала стяга армията си и праща командири на всички фронтове. Оти-
ващата си власт трескаво копае траншеи и се готви за окопна война. <...> Защото на война като на война. Ще има атаки по въздух, море и суша, ще има маневри, диверсии и диверсификации на позволените средства [Сега]. (Отметим здесь важность вопросов, требующих отдельного исследования - о развертывании одной метафорической модели в тексте, об акцентировании М. в рамках текста, о взаимодействии метафорического заглавия и текста [Чудинов 2005].)
Метафорическая модель “Театр”, к которой обычно относят все, что связано со сценой, зрелищем вообще, в болгарском политическом дискурсе в целом представлена очень богатым набором единиц. В дискурсе выборов 2009 года тоже немало театральных М., которые обозначают болгарское общество как сцену, выборы -как спектакль, политиков - как актеров, режиссеров, сценаристов или суфлеров, а избирателей - как публику: Евтин и изтъркан трик от познатия до болка репертоар на участници-те в родната политическа пиеса. [Монитор]; Те са заместени от безразличието на нация-та, забавлявана със сводки от политиче-ската сцена, чиито герои падат и стават като в буфонада, дошла след трагедията и фарса. [Сега]; Синята циркова трупа не се е оттеглила от сцената, тя просто изчаква антракта, за да премине към второ действие [Сега].
Активны при моделировании выборов М., называющие развлекательные, «несерьезные» жанры (комедия, фарс, водевиль). Самые частотные в дискурсе выборов М. - шоу и цирк, которые отличаются от собственно “театральных” слов тем, что негативная оценка политических явлений в них выражена еще ярче: Като дойдат избори, политиците искат за няколко месеца да затворим държавата и да гледаме политическо шоу. [Тема]; Шоуто влезе в по-литическите послания и поведението на по-литиците, отразени в медиите. [Монитор]; Смело можем да говорим за ново направление в изкуството на българската действител-ност - цирк в цирка [Сега].
Элементы театрального можно найти и в некоторых действиях политиков после выборов, например, при формировании нового Кабинета министров: Фронтменът Борисов обира лав-рите на моноспектакъла “Измислям новите министри", но сега, след като състави кабинета, спешно трябва да продуцира ново занимание за домакините пред телевизора [Сега].
Преобладающая негативная оценочность этих М. формируется благодаря актуализации семантических компонентов “игра”, “несерьезность”, “неискренность, имитация истины”: И тъй като зрелищата не може да са само в телевизора, властта се готви да ни пред-стави най-голямото шоу, на което е способна - изборите! [Сега]
Внимания заслуживают и немногочисленные в дискурсе выборов, но яркие М. из исходной области “Кулинария” [Цонева 2007а, 2008]. С помощью таких М. как нечто вкусное, аппетитное часто обозначаются власть и политика вообще. Ср.: Изобщо ако досега нещо се случ-ваше в икономиката, то беше защото пар-тийните вождове успяваха на моменти да се разберат кой какво парче от баницата да влачи в своя си катун [Новинар].
Кулинарные М. занимают важное место в болгарской политической метафорике и отличаются ярким национальным своеобразием. Национальное, или культурное, своеобразие метафор, как подчеркивает Э. В. Будаев, обусловлено различными причинами, среди которых можно назвать геоклиматические условия ареала, где формируется данная культура, традиции и стереотипы поведения, равно как и другие факторы с многовековой историей [Будаев 2010: 20].
Особо следует отметить здесь фрейм “Названия блюд”, в котором названия различных блюд (баница, гювеч, торта, кюфте и т. п.) получают одинаковое метафорическое переосмысление, обозначая политическую карьеру и власть вообще как нечто съедобное, вкусное, привлекательное для кандидатов в депутаты.
Особое место среди М., обозначающих власть как источник наживы, занимает баница [Цонева 2007а]. Баница - любимое национальное блюдо болгар, обязательный элемент рождественского, а также праздничного стола вообще. Само слово баница имеет не совсем ясную этимологию и обычно относится к непереводимым на другие языки реалиям. Его соответствием в русском языке нередко считают слово пирог, хотя между двумя блюдами на практике нет ничего общего. Важно, однако, подчеркнуть, что, обозначая разные вещи, эти два слова сближаются в своем метафорическом употреблении, объединяясь новой семантической идеей. Ср.: Политиците отдавна си разпределиха държавната баница [168 часа].
- Если этого не случится, значит, народ опять “обнесут" при дележке государственного пирога [Арг. и факты].
Все, в чем содержится экономический или властный ресурс, можно определить как баницу
- символ земных благ для болгар: это и власть вообще, и ответственные должности, и бизнес, приносящий “легкие” деньги. Ср. яркий пример: Очевидно изненадан и раздразнен от появи-лите се непредвидени кандидати да делят сладката парламентарна баница, той и верният му комсомолски секретар М. Димитров извадиха томахавките и директно ги на-паднаха [Монитор].
Как чисто болгарскую М. можно определить и кюфте (рус. котлета из фарша), одну из новейших политических М., история возникновения которой заслуживает отдельного описания. Этим словом, как и словом баница, обо-
значают политику и власть как способ обогащения и как цель для многих участников выборов: Със СДС и ДСБ към депутатското кюфте! [24 часа]
По мнению Я. Бориславова, слово кюфте давно уже вышло из кулинарной области и стало кодовым для обозначения власти и ее сладких удовольствий, получаемых в результате “свободных и демократических выборов” [Бориславов 2007].
Подобные М., как нам кажется, и дают основание И. Паси говорить, что М. сами по себе являются эквивалентом творческой мысли человека вообще, а новые М. (т. е. новые смыслы и значения слов), обогащая язык, придают ему “национальную физиогномику”. [Паси 2003:
576].
Из кулинарной области вышла и одна из ключевых М. новейшего времени - М. пица. Она тоже относится к дискурсу выборов, если в него включить и первые дни работы нового парламента. Слово пица впервые употребил метафорически новый министр финансов
С. Дянков при обсуждении в парламенте бюджета на следующий год. Ср.: Симеон Дянков: Бюджет 2010 е малка пица [Монитор].
Буквально сразу эту М. подхватили журналисты и другие политики: 2010 = пица, ама постна [Стандарт]; Отникъде взорът надежда не види - и от прословутата пица за дого-дина останала само костилката на маслин-ката. [Труд]; Малко парче от пицата [Капитал].
Постепенно пица стала обозначать не только государственный бюджет или различные финансовые блага, пополнив таким образом список М., которыми концептуализируются власть и политика вообще.
Особого внимания заслуживает исключительно богатая «вторая жизнь» этой М., обусловленная как ее необычностью, так и актуальностью темы о бюджете и финансах вообще, важным положением С. Дянкова в экономической и политической жизни Болгарии и т. д. М. пица породила множество производных слов и вторичных М. Так, словом пицария стали обозначать парламент, министерство финансов, более того - Болгарию вообще: Пицария на парче [Капитал] - заглавие текста о процессе приватизации (т. е. процессе распродажи «по кусочкам») в Болгарии, обозначенной как пиццерия, где продают пиццу ломтиками.
Появление М. пица, употребляемой обычно иронически, имеет, на наш взгляд, более серьезные измерения. Ее «автор», министр финансов С. Дянков, учился и долгое время работал в США, поэтому, как он сам часто признает, плохо знает болгарскую действительность. Это в значительной степени объясняет его тягу не только к чужим, «неболгарским» мерам в здравоохранении, образовании, науке и т. д. (последствия которых народ уже испытал на себе), но и к чужим, «неболгарским» и поэтому не
очень удачным образам. М. пица сложно вписать в ряд традиционных болгарских М. из области “Кулинария”, в которых проявляется национальное своеобразие, ярчайший пример чему - М. баница. Ср.: За разлика от баница-та пицата е твърде млад кулинарен мит. Американската връзка обяснява промъкване-то и в образния свят на министър Дянков [Сега].
Национальная специфика метафоризации проявляется и в зооморфных М., которые обычно активизируются в дискурсе выборов, что связано с их яркой негативной оценочно-стью.
Так, М. мравки (рус. муравьи) в последние годы часто используется для обозначения депутатов, которые почти незаметны в парламенте и которые голосуют по указке лидеров своих партий: Укротяване на парламентарните мравки [Монитор].
Как подчеркивает А. П. Чудинов, метафорическое употребление зоонимов связано с их прототипическими свойствами - с наиболее общими представлениями о характерных особенностях концептов, которые имеются в национальном менталитете [Чудинов 2001а: 134].
М. с агрессивным прагматическим потенциалом (хищник, акула, пираня, кит) обозначаются кандидаты в депутаты или политики вообще: От няколко месеца жълтите бликат от енергия и идеи, апотеоз на които бе пре-дизборният плакат, в който те се изобразиха като пираня, която плува срещу течението и се зъби на червените хищници [Сега].
При метафорическом обозначении избирателей, наоборот, такой потенциал отсутствует; их наивность, доверчивость, даже глупость обозначаются названиями животных, иногда очень далеких друг от друга, но объединяющихся новой семантической идеей. Такими, например, являются слова шаран (рус. карп) и шиле (рус. молодой баран), которыми названы наивные, легко поддающиеся манипуляции избиратели: Провалът на водещата партия в тройната коалиция на изборите показа, че популацията на лековерните шарани силно е намаляла. [Сега]; Или журналистите, или чи-тателите са големи шилета, щом про-дължават да списват и четат вестници като вчерашните [Сега].
Можно заметить, что в болгарском дискурсе выборов названия рыб встречаются часто, в то время как в русском, по мнению А. П. Чудинова, они малочастотны [Чудинов 2001: 135]. Ср.: Жълтата пираня, която плува срещу течението и срещу червените риби, е БСП [Сега].
Довольно частотные М. риба и шаран связаны с уподоблением выборов рыбной ловле, в которой на удочку политиков ловятся не только доверчивые избиратели, но и другие политики при создании партийных коалиций. В тексте Време за риболов опытные политики из партии СДС (Союз демократических сил) стараются
различными способами «поймать на удочку», т. е. привлечь на свою сторону для создания коалиции как партию ГЕРБ (большого кита), так и маленькие партии (мелких рыбок). Ср. примеры из этого текста: В първия прекрасен ден от новия сезон за риболов Командира пак се опита да ни преметне. Двамата с Мартин извадиха стръвта с лъжите, за да хванат на въдиците си поредните лапнишарани. Тяхна цел, разбира се, е голямата риба в лицето на ГЕРБ, но биха се задоволили и с няколко по-дребни рибки.; Костов не е вчерашен, затова в нощта на изборите насочи вниманието си и към малките шарани. Защото по-добре ня-колко малки рибки, отколкото голям кит, който не се знае дали няма да те перне смъртоносно с опашката си [Монитор].
На фоне названных метафорических моделей выделяется основная модель, бесспорно занимающая первое место в дискурсе выборов. Это метафорическая модель “Финансы”, в которой особенно детально представлены единицы из фрейма “Торговля” (търговия, търговци, купуване, стока, сергия, сметка, пазарлък, алъш-вериш, далавера и т. д.). Все они переносятся в область политики для обозначения предметов, действий, лиц, связанных с выборами. Ср.: Едни се бутат, други се подпират, трети направо се млатят - ей така се вижда през оптиката на пресата шумното поли-тическо тържище. [Сега]; Как вотът се пре-връща в стока [Сега]; Десен битпазар преди вота [Монитор]; Всекидневно четем как една или друга от десните партии преговаря с ня-кого за предизборен съюз, как спорят и се па-зарят, а накрая се спират на следващата сергия. [Монитор]; Пазарът за коалиции ни-кога не е привличал толкова много клиенти [Монитор].
В этой модели господствуют слова пазарлък и алъш-вериш. Эти слова, как и многие заимствования из турецкого языка, называющие предметы и действия бытовой сферы, исключительно активны в современном болгарском языке, прежде всего в разговорной речи, оказывающей, как известно, сильное влияние на язык СМИ.
В слове пазарлък (рус. торг, спор о цене) содержатся оттенки “нечестность”, “непрозрачность”, особенно актуальные для характеристики болгарской политической жизни: “Пазарлък" е статистически най-често срещаната дума, когато се говори за тайните срещи по тъмни доби между С. Сакскобургготски и А. Доган [Сега].
Слово алъш-вериш (рус. торговля, купля-продажа) исключительно “удобно” для обозначения мелкой, нечестной торговли: Това е при-митивното ниво на политическия алъш-вериш. [Сега]; Вестниците описват и послед-ните алъш-вериш схеми за вота [Сега].
Эти два слова, как и торговая лексика вообще, особенно актуальны при отражении со-
ставления депутатских списков накануне выборов: Пазарлъци до дупка вляво и вдясно за депутатските листи [Сега].
Политические торги, однако, продолжаются и после выборов, при обсуждении будущего Кабинета министров и важнейших должностей в государстве: Тройната коалиция влиза в сложен пазарлък за висши постове [Сега]; Сериозните пазарлъци за новите назначения започват [Сега].
Подобная активизация метафорических единиц из области финансов, как подчеркивает А. П. Чудинов, говорит о воцарении денег в общественной жизни. Яркая негативная оценка, содержащаяся в таких М., обусловлена тем, что общество считает безнравственной даже саму попытку определить цену, за которую можно было бы приобрести некоторые вещи [Чудинов
2001 б], к которым, на наш взгляд, следует отнести и право на голос, одно из важнейших прав человека в демократическом обществе.
Негативное отношение к «выборам без выбора» выражено и в следующем примере: Предполагам, че всички се чувствате неудобно сега покрай разкритията за алъш-вериша с демократичното право на глас [Сега].
Нужно подчеркнуть, что о купле-продаже голосов избирателей (прежде всего метафорической) говорили и раньше. Ср. примеры, подтверждающие наличие элементов торговли в выборах вообще: Така и всички управляващи от всички правителства, при всички честни избори превръщат държавата в един дено-нощен магазин, който ще напуснат само като го изпразнят и ометат докрай. [Сега]; Въпросните политици отдавна си спечелиха етикета “търговци ", като се опитваха да продават партиите си и малкото хора в тях на всички поредни избори [Монитор].
Процесс купли-продажи стал заметнее на предыдущих выборах в 2005 г., когда активизировалось и его метафорическое обозначение. Можно сказать, что тогда торговая М. была М. «лишь отчасти» - она, как отмечено у А. П. Чудинова, постоянно балансирует «между сказанным и несказанным, между прямым и метафорическим смыслом» [Чудинов 2001 б], о чем говорит и употребление торговой лексики в кавычках. Ср.: Заговори се успоредно за политически “пазарлъци" и “сделки", макар че и на този “супер пазар", както и на битака, пазарлъкът би следвало да предхожда сдел-ката [Труд].
Во время предвыборной кампании в 2009 г., однако, торговая лексика нередко ничуть не метафорична; она возвращается к своему прямому значению, т. е. речь идет о вполне реальном и хорошо налаженном процессе торговли голосами с соответствующими ценами, брокерами, местами осуществления сделок и т. д. Ср.: Там шефът на предизборния щаб инфор-мира, че двама негови министри въртят алъш-вериш с гласове срещу цена от 300
лева и от 60 лева. [Монитор]; 300 лева за глас в Първомай [Монитор]; Спипаха зам.-министър, въртял търговия с гласове. [Монитор]; По информация на гласоподаватели-те, на изборната борса маржовете играели от 25 до 100 лева [Стандарт].
Торговля голосами стала почти легальной и приняла угрожающие размеры, несмотря на то что преследуется законом, о чем предупреждали рекламные телевизионные ролики всех партий, обязательно заканчивающиеся словами “Купуването и продаването на гласове е пре-стъпление!".
Еще более уродливым можно считать то, что взамен своего голоса за определенного кандидата или партию избиратели (причем не только социально слабые представители этнических меньшинств, как принято считать) получали даже не деньги, а продукты, вещи, рабочие места, денежные кредиты на льготных условиях и даже наркотики: Лихвар намалява дългове срещу бюлетини [Стандарт]; Гласове срещу брашно купуват в с. Конево [Стандарт]; Купуването на гласове достигна съвсем ци-нични мащаби. Дилъри предлагат на наркоза-висими безплатно доза наркотици, за да пус-нат бюлетина за определени партии и коалиции. [Стандарт]; Купуват вота и с дрога [Стандарт].
Сказанное выше говорит о том, что процесс выборов все больше удаляется от нормальных демократических стандартов, лишая смысла понятие «выбор». Это явление можно считать яркой характеристикой «политической культуры» и уровня развития гражданского общества в Болгарии, требующей серьезного анализа, причем специалистами разных научных областей. Серьезного анализа заслуживают и результаты последних социологических опросов, которые публикуют СМИ - они позволяют увидеть рост числа людей, в том числе молодых и образованных, готовых продать свой голос.
Как уже было сказано выше, выборы -главное политическое событие в Болгарии в 2009 г., и их значимость для болгарского общества подтверждается богатством и разнообразием М., отражающих выборы и навязывающих обществу отношение к ним.
Обратим внимание и на метафорическое отражение мирового экономического кризиса, который, несмотря на силу его проявлений в 2009 г., можно считать скорее фоном, на котором протекают выборы.
Это можно объяснить прежде всего меньшей актуальностью кризиса для болгарского общества в то время. Кризис игнорируется правящей тройной коалицией, желающей показать успешность своей экономической политики, скрыть истинное положение дел, чтобы повлиять на мнение народа и обеспечить себе победу на предстоящих выборах. Кризис часто игнорируется и претендентами на власть, которые сосредотачивают свое внимание на дис-
кредитации политических противников и на предвыборных обещаниях. В то же время кризис и его проявления вызывают оправданную тревогу у многих политиков, аналитиков-экономистов и журналистов.
Неоднозначное осмысление кризиса в Болгарии и в других странах, его причин, силы, продолжительности отражается и в метафорической его репрезентации. Она имеет как особенности, характерные для политического интердискурса, так и отличия, которые обнаруживаются при сопоставлении, например, с русским политическим дискурсом [Цонева 2009а].
К отличиям можно отнести, во-первых, меньшую активность болгарских «кризисных» М., особенно в начале 2009 года; как уже было сказано, выборы как важнейшее для болгар событие как бы заслоняют другие, в некотором смысле абстрактные в то время события и явления, одним из которых является кризис.
Во-вторых, в болгарских М. слабее выражается «катастрофизм», характерный для М. в других языках - кризис представлен как явление, затрагивающее прежде всего США и другие развитые страны. Отметим, что кризис вначале действительно обрушился с большей силой на экономику крупных государств, в том числе на российскую, которая теснее связана с мировой. (В этом смысле примечателен болгарский анекдот: - Наступит ли в Болгарии финансовый кризис? - Нет, потому что в Болгарии нет финансов.) [Цонева 2009б].
Бесспорные «лидеры» в дискурсе кризиса -М. из понятийных сфер «Медицина» и «Природа». М. из этих двух сфер-источников формируют когнитивные модели, детально отражающие восприятие кризиса в общественном сознании и отношение к нему. Отметим еще раз, что в большинстве случаев М. используются для обозначения кризиса в других странах. Болгария же, в соответствии с официальной политикой, представляется как остров стабильности или оазис, т. е. как место, не затронутое кризисом. Ср.: България дрейфува като остров на стабилността из вашингтонския и софийския печат [Сега].
К таким «бодрым метафорам» критически настроенные журналисты и представители политической оппозиции относятся с иронией. Например, в тексте БСП и кризата: La vie en rose (Дневник) критически воспринимается поведение правящей партии БСП, стремящейся представить экономическую ситуацию в Болгарии в розовом цвете.
Многочисленные М. из исходной области “Медицина” представляют мир как больной организм (на фоне того, что можно назвать экономическим здоровьем - стабильность банковской сферы, промышленности, социальной сферы и т. д.). Выбор фреймов и слотов в данной метафорической модели демонстрирует сложность ситуации и, создавая общую картину безысходности, обреченности, мешает форми-
рованию возможных решений экономических проблем. Ср.: Американската финансова болест обхвана много бързо почти целия свят и последиците вече се усещат навсякъ-де [Сега].
Состояние экономических и кредитных структур чаще всего определяется как сложное или даже критическое, как состояние коллапса: Банковата система на САЩ на практика от няколко месеца претърпява огромни загуби и е изпаднала в колапс. [Новинар]; Исландската финансова система изпадна в колапс още през октомври миналата година [Тема].
Высокой частотностью употребления отличается слово инжекция, обозначающее финансовую помощь, которую государство оказывает банкам и фирмам. Негативная окраска в этих употреблениях усиливается ближайшим или широким контекстом, где такие меры определяются как неправильные, неэффективные, как национализация или даже возврат к социализму: Пазарите ще бъдат контролирани от правителствата, а независимите досега компании и банки ще свикнат да разчитат все повече на държавни финансови инжекции [Новинар].
Негативно, как правило, оцениваются и врачи, т. е. люди, которые должны помочь, спасти, но которые не желают или не способны сделать это. Ср.: Но както икономистите, така и политиците са се вторачили главно в симптомите на кризата. Доколкото дават диагнози, действат като патоанатоми, които режат мъртва тъкан, за да разберат какво я е убило, без реално да я лекуват [Сега].
Во второй половине 2009 года, с приходом к власти нового правительства, обвиняющего прежнее руководство страны в «замалчивании» экономических проблем, активизируются другие фреймы - все чаще говорят о рецептах и лечении, то есть о путях выхода из кризиса, которые предлагает новый кабинет. Ср.: Дянков намери рецепта за кризата [Стандарт].
В начале 2009 года необычайно активизируется и метафорическая модель “Природа”, прежде всего фрейм “Природное бедствие”. Сюда можно отнести множество М., объединяемых семой силы, стихийности, разгула высших сил, не подвластных воле человека (буря, цунами, торнадо, бедствие и т. п.).
Экспансия метафорических единиц из этой сферы объясняется тем, что кризис понимается как неожиданная, непродолжительная, часто разрушительная стихия, в которую попадают люди и объекты природы. Самые частотные единицы в этой модели - буря и цунами: Пар-тиите разбират, че България няма да остане зона, която да не бъде засегната от бурята. [Новинар]; Според някои българската иконо-мика е твърде малка, а финансовият ни пазар е слабо развит и затова бурята ще ни засег-не слабо. [Тема]; За да намалим ефекта от
това икономическо цунами, отговорността е както на фирмите, така и на домакинства-та [Тема].
Еще ярче проявляется кризисный негатив в следующих М.: Сегашната рецессия предизви-ка нуждата от интервенция на държавата като последна защитна преграда пред ико-номическата катастрофа. [Монитор]; Тога-ва фалитът на инвестиционната банка Lehman Brothers отприщи финансов Армаге-дон [Капитал].
М. из этой сферы, как мы уже отметили, представляют кризис как неожиданно налетевшую стихию, как проявление хаоса, нарушение нормального порядка вещей, в них проводится аналогия между деструктивностью природных стихий и разрушительными мировыми экономическими процессами.
Очень ярко эта деструктивность выражается в метафорических глаголах, используемых для характеристики кризиса: Световната криза разтресе и водещите автомобилни концерни в Европа. [Новинар]; Избухна кредит-ната криза [24 часа].
Интерес представляют и некоторые яркие единичные М. из далеких, неожиданных сфер-источников. Ср.: Световната криза започна да прилича на големия адронен колайдер -малцина знаят какво представлява това не-що, но всеки разказва и дава акъл за него [Сега].
Таким образом, в отражении выборов -важнейшего для Болгарии политического события 2009 года - можно найти как особенности, которые являются универсальными, так и особенности, которые можно определить как проявление национального своеобразия. Некоторые метафорические модели отсутствуют в дискурсе выборов или представлены единичными метафорами, другие, например “Выборы
- театр”, “Выборы - война”, “Выборы - спорт”, очень активные в прежние годы, используются сравнительно редко. Они уступают место новым метафорическим моделям, в первую очередь модели “Выборы - торговля”, что свидетельствует о господстве материального начала в жизни общества.
Анализ названных и других метафорических моделей, активных во время важных для болгарского общества выборов, протекающих на фоне мировых экономических потрясений, может послужить базой для их сопоставления с метафорами в других языках, которое позволит выявить как сходства между ними, так и отличия, обусловленные особенностями национальной ментальности, национальной картины мира.
ЛИТЕРАТУРА
Бориславов Я. Кюфтета и власт. Тяхното емоционал-но сродяване издава плитьк политически хоризонт // Сега. 2007. 12.05.
Будаев Э. В. Междисциплинарные истоки политической метафорологии // Политическая лингвистика. 2010. № 2 (32).
Будаев Э. В., Чудинов А. П. Метафора в политической коммуникации. - М., 2008.
Каслова А. А. Метафорическое моделирование президентских выборов в России и США (2000 г.): автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Екатеринбург, 2003.
Кобозева И. М. Лексико-семантические заметки о метафоре в политическом дискурсе // Политическая лингвистика. 2010. № 2 (32).
Легурска П. Изучаване на националния манталитет вьрху езиков материал (опит за разширяване на предмета на сьпоставителното езикознание) // Чудоезиково обучение. - София, 2000. № 3.
Паси И. Метафората // Избрани произведения. Т. 3. -София, 2003.
Петрова А. Езиковата метафора и балканската картина на света. - Велико Тьрново, 2003.
Ряпосова А. Б. Метафорические модели с агрессивным прагматическим потенциалом в политическом нарративе “Российские федеральные выборы (1999-2000 гг.)”: автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Екатеринбург, 2002.
Седларова В. Черно, по-черно, избори 09 // Тема. 2009. № 19.
Стрельников А. М. Метафорическая оценка политического лидера в дискурсе кампании по выборам президента в США и России: автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Екатеринбург, 2005.
Цонева Л. Новите бьлгарски метафори // Дни на нау-ката. - В. Тьрново, 2006а.
Цонева Л. Газетная метафора и картина мира // Stylistyka XV, Styl i kultura. - Opole, 2006б.
Цонева Л. Баницата като метафора (Кулинарната метафора в бьлгарската публицистика) // Проглас. Кн.1. -Велико Тьрново, 2007а.
Цонева Л. Метафорические дороги России и Болгарии // Наука и культура России. - Мат-лы IV Междун. научно-практической конференции. Ч. II. - Самара, 2007б.
Цонева Л. Бьлгарският политически театьр // Дни на науката. - Велико Тьрново, 2007в.
Цонева Л. Бьлгарската кулинарна метафора като средство за концептуално осмисляне на света // В1СНИК Луганьского нащонального педагопчного утверситету iм. Тараса Шевченка. - Луганськ, 2008. № 13 (152).
Цонева Л. Метафорическое моделирование экономического кризиса // Активные процессы в различных типах дискурсов: политический, медийный, рекламный дискурсы и интернет-коммуникация: мат-лы междунар. конф. (19-21 июня 2009 г.) - Москва, 2009а.
Цонева Л. Смях по време на криза (икономическата криза като тема на анекдота) // Проглас. Кн. 1. Велико Тьрново, 2009б.
Чудинов А. П. Россия в метафорическом зеркале: когнитивное исследование политической метафоры (1991-2000). - Екатеринбург, 2001а.
Чудинов А. П. Финансовая метафора в современной политической речи // Известия Уральского гос. пед. ун-та. Лингвистика. Вып. 7. - Екатеринбург, 2001 б. URL: http://philology.ru/linuistics/2.
Чудинов А. П. Метафорическое моделирование в политическом нарративе “Российские выборы на рубеже веков” // Respectus philologicus. 2002. № 2 (7). URL: http://filologia.vukhf.et/2-7/.
Чудинов А. П. Метафорическая мозаика в современной политической коммуникации. - Екатеринбург, 2005.
Ширманов И. А. Концептуальная метафора в дискурсе президентской предвыборной кампании в США (2004 г.) // Политическая лингвистика. 2006. № 20.
© Цонева Л. М., 2010
