CC BY
83
УДК 2.23/28
И. Н. Самалъ
БОГОСЛОВСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ ПРИ КЛАССИЧЕСКОМ УНИВЕРСИТЕТЕ: НЕСОСТОЯВШИЙСЯ ПРОЕКТ XVIII ВЕКА
В статье реконструируется история подготовки кадров для открытия богословского факультета при московском университете в XVIII в. Прослеживается судьба студентов обучавшихся в Оксфордском, Лейденском и Гейделъбергскомуниверситетах и история проекта богословского факультета в целом.
Ключевые слова: XVIII в., история духовного образования, богословский факультет, теология.
Вопрос о существовании теологического факультета при классическом университете активно дискуссируется на страницах печатных изданий и в свободном интернет пространстве. Теологические факультеты существуют практически во всех старейших университетах Европы: Оксфорд, Кембридж, Гейдельберг, Тюбинген. В университетах Австрии, Бельгии, Болгарии, Германии, Греции, Румынии, Сербии, США, Франции, Швейцарии, Эстонии и других странах эти факультеты составляют неотъемлемую часть образовательного процесса.
В настоящее время теологические кафедры, отделения и факультеты открыты более чем в 40 вузах страны. Ведущими, несомненно, являются Свято-Тихоновский православный гуманитарный университет, Рязанский университет и другие университеты России.
«Теология в вузе это не экзотическая образовательная дисциплина, не прихоть каких-то представителей Церкви, не попытка вторгнуться в чужое пространство, чтобы навязывать религиозное мировоззрение и чинить препятствия в преподавании традиционных научных дисциплин. Теология в вузах — это культурный императив для общества, которое долгое время было практически отчуждено от религии как особой сферы человеческого бытия» — отмечает в своих выступлениях святейший патриарх Кирилл [4].
Направление подготовки «Теология» в соответствии с приказом министра образования и науки РФ № 1061 «Об утверждении перечней специальностей и направлений подготовки высшего образования» (от 12.09.2013 г.) выделено в отдельную укрупненную группу, и по данному направлению в настоящее время осуществляется подготовка студентов по программам бакалавриата, магистратуры и аспирантуры.
Исторически православное богословие в нашей стране развивалось на базе духовных академий и семинарий. Почему в 1755 году при открытии Московского университета в нем не обнаружилось факультета теологии, по примеру других, существующих на тот момент университетов Европы? Является данный факт случайностью или закономерностью?
Понятие богословское образование часто считают синонимом образования духовного.
Центрами духовного просвещения на Руси традиционно являлись монастыри. В Древней Руси монастыри, создавали совершенно уникальный климат целостного
воспитания человека. Святая Русь — так называли Русскую землю «единственно с мыслью о тех святынях мощей и монастырей и храмов Божиих, которые в ней находились» [6, с. 205].
Преподобный Иоанн Лествичник, один из самых почитаемых на Руси святых, так изображает истинное богословие: «Совершенство чистоты есть начало богословия. Совершенно соединивший чувства свои с Богом тайно научается от Него... Но, когда это соединение с Богом еще не совершилось, тогда и беседовать о Боге трудно» [10, с. 465].
Иван Васильевич Киреевский, специально изучавший данную проблему, в своей работе «О характере просвещения Европы и о его отношении к просвещению России» замечательно писал о духовном просвещении: «Учения Св. Отцов Православной Церкви перешли в Россию, можно сказать, вместе с первым благовестом Христианского колокола. Под их руководством, сложился и воспитался коренной Русский ум, лежащий в основе Русского быта... духовенство ... во все классы и ступени распространяло свою высшую образованность, почерпая ее прямо из первых источников, из самого центра современного просвещения, который тогда находился в Царьграде, Сирии и на Святой Горе» [6, с. 202].
«Обширная русская земля... не столько в единстве языка находила свое притягательное средоточие — писал Иван Васильевич Киреевский далее — сколько в единстве убеждений, происходящих из единства верования в церковные постановления. Ибо ее необозримое пространство было все покрыто, как бы одною непрерывною сетью, неисчислимым множеством уединенных монастырей... Из них единообразно и единомысленно разливался свет сознания и науки во все отдельные племена и княжества. Ибо... духовные понятия народа из них исходили... и все его понятия нравственные, общественные и юридические...».
Уровень образования в Древней Руси был очень высок. С изумлением мы вспоминаем, что многие из удельных князей XII и XIII века свободно говорили на греческом, латинском и многих европейских языках и «имели такие библиотеки, с которыми многочисленностью томов едва могла равняться, первая тогда на Западе, библиотека Парижская» [6, с. 202].
В XVI веке в монастырях, сохранявших свое наружное благолепие, замечался некоторый упадок в строгости жизни... Уважение к форме уже во многом преобладает над уважением духа.
С начала XVIII века начинается время реформ в духовном образовании. Петр I открывает двери для европейского просвещения. Для детей дворянства и духовенства образование считалось обязательным, поскольку получив его, они должны были занять руководящие посты в армии, на флоте и в общей системе государственного управления. Но вновь созданные светские училища по уровню образования значительно отставали от ранее устроенных духовных школ.
В 1721 году Петром I было упразднено патриаршество и учрежден новый государственный институт управления церковными делами — Святейший Синод. Указом от того же года предписывалось обязательное духовное образование для детей духовенства.
К началу царствования Елизаветы Петровны в России функционировало 17 семинарий, из которых полный курс был введен лишь в восьми. За 20 лет ее правления число семинарий увеличилось до 26, а контингент учащихся в них составлял около
шести тысяч человек [8]. Ко времени правления императрицы Елизаветы Петровны относится открытие в 1755 году Московского университета.
Екатерина II в начале своего царствования, большое внимание уделяла вопросам духовного просвещения благодаря своим ближайшим помощникам Московскому митрополиту Платону (Левшину) и Новгородскому и Санкт-Петербургскому митрополиту Гавриилу (Петрову).
В 1762 году императрица Екатерина II в инструкции Комиссии по церковным имениям подвергла резкой критике состояние духовного образования в империи. Она, в частности, писала: «Прошло 40 лет со времени появления их, но и по сие время архиерейские семинарии состоят в весьма малом числе достойных и надежных учеников, в худом учреждении для наук и в бедном содержании. Семинаристы нынешние обыкновенно в некоторых местах обучаются латинскому и греческому языкам от неискусных учителей, не знают иных учений, как только самые первые и школьные основания латинского языка, не обучаются ни наук философских и нравоучительных, не знают истории церковной, ни гражданской, ниже положения круга земного и мест, на которых в рассуждении других народов живут. Набираются они в семинарии от отцов и матерей большей частью неволею и содержатся без разбора» [8].
К числу великих мыслей Екатерининского века, ее современники относят мысль об основании в России богословского факультета. В 1762 г. была создана Комиссия для разработки плана преобразования духовных школ. Согласно проекту реформы (1766), предполагалось разделить духовно-учебные заведения на высшие, средние и низшие, а также ввести новые предметы и более современные методы обучения (проект реализован не был). Для подготовки преподавателей Екатерина II намеревалась открыть богословский факультет при Московском университете, и для обучения отправить воспитанников духовных семинарий в лучшие европейские университеты.
Известно, что 6 мая 1765 года императрица Екатерина II, находясь в Царском селе, повелела обер-прокурору Синода Мелиссимо объявить св.Синоду следующее: «Из обучающихся в семинарии учеников, которые дошли уже до реторики и, превосходя других честным поведением, сем вместе подают хорошую надежду своими способностями, избрать 10 человек для отправления их в Англию, чтобы они в университетах оксфордском и кембриджском могли научиться высшим наукам на пользу государства» [11, с. 301]. Также было велено избрать двух инспекторов для надзора и попечения об этих молодых людях. 21-го мая вторично приказала объявить Синоду, чтобы семинаристы были отправлены в Англию для обучения восточным языкам и высшим наукам, не исключая и богословия.
Синод немедленно распорядился прислать из семинарий способных людей для этого назначения. Для занятия должностей инспекторов были выбраны три человека: учитель Новгородской семинарии Мина Исаев, Тверской — Василий Верещагин, Свято-Троицкой Сергиевой лавры — Семен Башилов. В число же студентов, для отправления за границу, Синод потребовал по три ученика из Московской Заиконо-спасской академии и Свято-Троицкой Сергиевой лавры, и по два ученика из семинарий Санкт-Петербургской, Новгородской и Тверской.
Владыки незамедлительно начали исполнять указание Синода о выборе и отправке лучших учеников. Тверской епископ Гавриил прислал из своей семинарии ученика класса философии Прохора Суворова (15 лет), и ученика класса реторики
Терентия Новоселова (16 лет). Учитель Верещагин отказался от этого предложения и вместо него изъявил желание отправиться заграницу учитель Московской славяно-греко-латинской академии Василий Никитин, преподававший там еврейский и греческий языки. Кроме этого в июле 1765 года учитель реторики и пиитики в Крутицкой семинарии Дмитрий Семенов сам явился в Петербург и подал прошение в Синод. По неизвестным обстоятельствам, Семенову пришлось подавать прошение в Синод вторично, где он дополнительно указал, что «кроме латинского диалекта, также низших и высших наук, обучался еще по своей охоте в московской славяно-греко-латинской академии греческому и еврейскому языкам около 4 лет». Окончательное решение Синод должен был принять, когда явятся все претенденты на поездку.
Московская заиконоспасская славяно-греко-латинская академия прислала в Синод двух учеников риторики: Василия Багрянскаго и Петра Розонова и одного ученика философии — Алексея Левшинова. Из них лучше всех был аттестован Ба-грянский, как юноша, «который оказал отличные успехи пред всеми прочими, в понятии остроумен, в памяти превосходен».
Митрополит новгородский Дмитрий выслал из своей семинарии в св. Синод учителя пиитики Мину Исаева и двух учеников реторики: Василия Антонскаго (16 лет) и Егора Андреевскаго (18 лет). Учителя Исаева митрополит рекомендовал как «человека честнаго, постоянного и в учении искуснаго». В дальнейшем, этот юноша оказался одним из лучших студентов, посланных для обучения «высшим наукам».
Архиепископ Санкт-Петербургский Гавриил прислал в Синод из своей семинарии двух учеников реторики, петербургских уроженцев: Семена Матвеевскаго и Мартына Клевецкаго. Оба были сиротами и вероятно, данное обстоятельство и оказалось основною причиною их отправления за границу [11, с. 303-304].
Троицкая-Сергиевская лавра выслала учителя Семена Башилова, двух учеников богословия: Михаила Быкова и Дмитрия Новикова, и ученика философии Ивана Наумова. Семен Башилова сначала обучался в семинарии Троицко-Сергиевской лавры до класса риторики. С 1758 до 1763 года обучался в Московском университете «истории, географии, арифметике, геометрии, тригонометрии, геодезии, философии, физике экспериментальной, елоквенции латинскаго и российскаго языков и упражнялся в переводах с французскаго на русскиий и с русскаго на французский язык». В августе 1763 года он получил два аттестата из университета и был определен учителем в Троицкую семинарию [11, с. 309].
Дмитрий Новиков аттестован, как человек, обучившийся, кроме латинскаго, еще языкам: греческому, еврейскому и немецкому и соединявший с остротою разума равное прилежание.
Прошло только три месяца и все студенты были готовы к поездке в Англию. Однако вместо 10 учеников до 2 инспекторов для наблюдения за ними, для отправки в Англию явилось 16 человек. Св. Синод просил разрешения у императрицы отправить 12 учеников, 2 инспекторов и 2 для занятий по хозяйству. 2 сентября 1765 года доклад был утвержден.
Между тем к 16 прибывшим кандидатам прибавилось еще трое: учитель еврейского и греческого языка Заиконоспасской академии Василий Никитин, собственной канцелярии императрицы канцелярист Александр Буховецкий и Троицко-Сергиевской семинарии ученик Александр Смирнов. Государыня изъявила свое согласие на желание этих трех новых кандидатов.
Таким образом, всего за границу должно было отправиться 19 человек. 11 ноября 1765 года в Англию отправилась первая группа обучающихся в составе инспектора Василия Никитина, канцеляриста Буховецкого, и студентов Алексея Левшино-ва, Михаила Быкова, Прохора Суворова и Семена Матвеевского.
Вторая группа выехала из России спустя семь месяцев, а именно, 10 июня 1766 года в составе: инспекторов Мины Исаева и Дмитрия Семенова, и студентов Александра Смирнова, Василия Багрянского, Петра Розанова, Василия Антонского, Ивана Наумова, Мартына Клевецкого, Дмитрия Новикова и Егора Андреевского.
В Петербурге по болезни был оставлен Терентий Новоселов, который впоследствии поступил студентом в академию наук. Инспектор Семен Башилов «за свою ученость и знание языков» был оставлен в академии наук переводчиком [11, с. 9].
Неизвестно когда и почему всех кандидатов разделили на три группы, и отправили одну из них в Англию, другую в Лейден, третью в Геттинген.
Для каждой группы были представлены подробные инструкции, в которых указывалось как себя вести, как одеваться, какие предметы изучать и как молиться. В инструкции говорилось: «Обучаться вам греческому, еврейскому и французскому языкам... Всем обучаться моральной философии, гистории, наипаче церковной, географии и математическим принципиям, также и непространной богословии... Всем вообще ходить на публичные диспуты и другие ученые университетские собрания, также и на проповеди, прислушиваясь к чистоте их языка и проповеднического штиля. При слушании тамошней богословии могут случаться догматы, нашей церкви противные; инспектору надлежит заблаговременно их лекции рассмотреть и, ежели б такие противности случились, о том студентов в осторожность с истолкованием уведомить, дабы слушание оных им также служило впредь единым нужным пастырским сведением разницы догматов между христианскими исповеданиями» [13].
Высшее наблюдение за всеми студентами, кроме посланных с ними инспекторов, поручено было нашим дипломатическим сотрудникам. Так в Лондоне общий надзор осуществлял граф Мусин-Пушкин.
Оксфордский университет
Необходимо отметить, что в английских университетах в это время не существовало деления на факультеты. В коллегиях (колледжах) на первом плане было общее образование, а специальное — его дополняло. Поэтому русские студенты первоначально слушали общие курсы, а в последние годы своего пребывания в Оксфорде посвятили изучению специальных дисциплин. По приезде в Англию выяснилось, что ни один из новоявленных студентов не знал английского языка, и поэтому об изучении каких-либо предметов не могло быть и речи. Два года ушло на языковую подготовку.
Первые два года русские студенты, живя в Оксфорде или Лондоне, занимались дома, не имея доступа к библиотекам. В конце 1768 года они поступили в оксфордские колледжи: Быков и Суворов — в коллегию Королевы (Queen's college), Левши-нов и Никитин — в коллегию Пресвятой Девы (St. Mary Hall), а Матвеевский и Бухо-вецкий — в Мертонекую коллегию. Все студенты занимались с большим усердием и прилежанием. Инспектор Василий Никитин слушал философию, астрономию и высшую математику и химию.
Алексей Левшинов учился богословию, диалектике, метафизике, географии, нравственной философии, церковной и всеобщей истории, занимался чтением луч-
ших греческих и римских писателей. Михаил Быков и Прохор Суворов изучали юриспруденцию, философию, историю, богословие, древние и новые языки. Александр Буховецкий с прилежанием занимался философией и другими науками. Семен Матвеевский упражнялся в изучении богословия, философии, математики, граждан-сого права и древних языков.
Все студенты посещали и занимались в старейшей в Европе Бодлианской библиотеке Оксфордского университета. Отзывы профессоров, у которых обучались наши молодые люди, были очень похвальными. Отмечали, что наша молодежь и ведет себя очень хорошо, и учится очень прилежно и успешно.
Для учебы коллегии представляли большие удобства, но и требовали больших расходов. Сохранились подробные счета, с описанием расходов и долгов каждого из студентов [1, с. 7]. Все наши студенты перенесли продолжительные болезни, особенно Буховецкий и Матвеевский, и для лечения нужно было много денег. Они часто страдали различными болезнями (особенно глазными — по всей видимости, из-за недостатка света и интенсивной учебы). Долги накопились за обеды, ужины, завтраки, свечи, пошлины за окна, платье, чай и сахар, огонь и др. (Налог на окна был введен в Лондоне в январь 1775 года и должен был платиться с каждого окна, в зависимости от величины и характера окна). Живя в коллегии, студенты должны были подчиняться общепринятым правилам «жить как джентельмены, соблюдая правила внешней порядочности и благопристойности». Деньги из России приходили недостаточно и с большим опозданием «студенты ожидали денег по 6-8 месяцев» [1, с. 9].
Эти долги сильно беспокоили студентов, поскольку за их неуплату им грозила тюрьма. «Мысль о расплате, — говорил Никитин, — беспрестанно мучит нас, и так, что истинно иногда делать не можем ничего» [1, с. 8]. В результате два студента (Быков и Матвеевский) заболели столь серьезно, что не смогли продолжить обучение. Оставшихся россиян в 1771 году собирались посадить в долговую тюрьму за неуплату денег за учебу и проживание в колледже. К 1771 году общая задолженность российских студентов достигла значительной суммы в 1242 фунта (или более 6000 рублей).
В 1774 году Никитин был даже привлечен к суду по иску главы Мертон колледжа по поводу денег, не уплаченных ранее Буховецким. В том же году российское государство разобралось с ситуацией и полностью уплатило долги студентов.
20 декабря 1771 году вернулись в Россию из-за разных болезней Алексей Лев-шинов и Михаил Быков. Коллегия иностранных дел засвидетельствовала, что студент Левшинов отличался своим прилежанием и поведением, и ходатайствовала об определении его на лучшее место с некоторым преимуществом перед другими за пятилетние труды в чужих краях. Синод предложил Алексею Левшинову свободное место священника в московском благовещенском соборе.
При слушании этого донесения в Синоде, преосвященный Платон, архиепископ Тверской, словесно заявил, что. Синод и предложил Левшинову занять это место.
В 1772 году возвратился Александр Буховецкий.
Никитин и Суворов для изучения математики остались в Оксфорде до 1775 года и по окончании образования получили звания магистров. Их совместная книга по тригонометрии была переведена на английский и опубликована в Лондоне в 1786 году. Василий Никитин напечатал в Санкт-Петербурге свой перевод с греческого трактатов Эвклида, а Прохор Суворов, в свою очередь, издал в 1803 году в Николаеве один из первых разговорников английского языка, в 30 уроках.
По возвращению на родину, оба были приписаны Морскому кадетскому корпусу, в котором преподавали математику и экспериментальную физику, а также латынь, античную мифологию, английскую литературу. В 1783 году они были избраны в Российскую Академию наук и пожалованы орденами [14].
Лейденский университет
Группа русских студентов в составе: Ивана Наумова, Василия Багрянского, Василия Антонского и Мартына Клевецкого выехала из Петербурга 10 июня, и прибыла в Лейденский университет 1 августа 1766 г. Перед слушанием богословия студенты должны были пройти несколько курсов философского факультета, в том числе греческий язык, математику, астрономию и философию. Богословие русским студентам читал профессор Г. Шультен. Дополнительно Багрянский прослушал курс естественного право и математики, Антонский — теорию небесного и земного шара, Клевецкий — эту же теорию и математику. При обучении греческому языку на протяжении 3 лет у профессора Валькенаера русские студенты сделали в нем такие успехи, что ни один из учеников этого профессора, по его собственным словам, не мог с ними сравняться.
В декабре 1771 г. Клевецкий и Наумов вернулись в Россию, где получили назначения учителями в духовные семинарии, а оставшиеся студенты по их просьбам продолжали обучение.
Багрянский и Антонский вернулись в Россию из Лейдена только в 1775 г. Возвращающиеся из Европы студенты богословия, обладая нужными познаниями, могли приступить к преподаванию новых предметов в Академии и семинариях. Так Василий Антонский вернулся на кафедру в Новгородскую семинарию. Иван Наумов с 1772-1776 год преподавал еврейский язык в Московской академии [цит. по 7, с. 41].
Дольше всех в Лейдене провел Мина Исаев, который оказался одним из лучших студентов, посланных для обучения «высшим наукам». После обучения медицине в Лейденском университете Мина Исаев защитил там же диссертацию, опубликованную в Лейдене в 1777 г. Он является одним из первых русских докторов медицины. Ему не удалось возвратиться на родину. Он умер в Мангейме. После смерти его дорогостоящее книжное собрание, приобретенное за границей, вернулось в Новгород и вошло в состав библиотеки Новгородской духовной семинарии. Книжное собрание поступило в библиотеку Новгородской духовной семинарии не позднее 1779 г. и насчитывало тогда 142 наименования книг, хотя количество томов, печатных и рукописных, было значительно больше. Большинство книг из этого собрания было издано в Западной Европе в XVIII в., в основном, в Голландии, Франции и Германии [5].
Геттингенский университет
Гёттингенский университет был открыт в 1737 г. При своем зарождении он был специально ориентирован на обучение дворянской аристократии, в особенности иностранцев, которые во второй половине XVIII в. составляли около двух третей его студентов. Для этого основатели университета, не скупясь на финансирование, смогли привлечь к преподаванию в нем лучших немецких ученых и сделать университетскую науку актуальной с точки зрения приоритетов европейской дворянской культуры.
В августе 1766 г. в университет прибыла группа из пяти студентов, назначенных Синодом учиться богословию. Получая широкое образование, посланцы Синода слушали не только лекции профессоров богословия, но и таких ученых, как Ми-хаэлис (восточные языки), Гейне, Бекман, Кестнер и др. [2].
В январе 1770 г. подававший большие надежды студент Александр Смирнов скончался и был похоронен в Гёттингене. За счет университета ему был поставлен памятник, а в надгробной речи проректор Г. Л. Бемер говорил о сделанных Смирновым успехах в изучении древних языков, «кротком поведении» и других превосходных качествах характера.
Серьезных успехов в Гёттингене добился студент Дмитрий Семенов (Руднев). Он активно занимался историей, филологией, древними языками. Ученик Гейне и Шлёцера, он подготовил здесь диссертацию «О следах славянского языка у писателей греческих и латинских» (не сохранилась).
8 апреля 1773 года из Геттингеского университета возвратились инспектор Дмитрий Семенов и студенты Петр Розанов и Егор Андриевский. Дмитрий Новиков возвратился из Берлина, где задержался по болезни 23 мая 1773 года.
После возвращения студентов из Англии и Германии была образована синодальная экзаменационная комиссия, состоящая из архиепископа Санкт-Петербургского Гавриила, архиепископа Псковского — Иннокентия, действительного тайного советника Григория Николаевича Теплова и Обер-прокурора Священного Синода Петра Петровича Чебышева. От Петербургской академии наук для слушания были назначены академики Крафт и Лексман, инспектор академической гимназии Бакмей-стер и конректор Штриттер. Комиссия 30 апреля 1773 года «потребовала от них сведений, каким языкам и наукам они учились и сколько времени, у каких профессоров, по каким авторам и системам, какие и от кого о своих успехах имеют аттестаты» [11, с. 310]. По итогам выходило, что кроме 5-6 языков все слушали около 15 предметов. По окончании экзамена комиссия нашла познания всех четверых достаточными, особенно же выделила Семенова и Розанова.
Отзыв об экзамене экзаменационная комиссия представила государыне в следующем виде. Документ хотелось бы привести почти целиком: «Московский университет учрежден на таких же основаниях, как и все немецкие университеты, Во всех европейских университетах уже несколько столетий введены для обучающихся четыре класса, называемые факультетами. Эти факультеты суть: 1) факультет философский, на котором преподаются науки философские и чисто математические; 2) факультет юридический, на котором преподаются права; 3) факультет медицинский, на котором преподаются высшая физика, математика и многие другие науки, и 4) факультет богословский, на котором всякая страна обучается богословию, по основаниям своей веры. Так как при учреждении московского университета учителей и профессоров для этого факультета своих не было, а надобно было их выбирать из чужестранцев, то богословский факультет, и не учрежден, и московский университет и поныне состоит из трех факультетов, а не из четырех. Между тем для образования духовенства полезно было бы учредить этот факультет, под особенным управлением Синода и собственным покровительством государыни. В Москве как в городе многолюдном, особенно удобно было бы открыть этот факультет, потому что, кроме публичных лекций, учителя и профессора могли бы давать частные уроки по домам и еще частные лекции для желающих студентов за деньги, по выставленной программе, как это водится во всех европейских университетах. Для этой цели нужно бы купить особый, хотя старый дом. Профессорами и учителями этого факультета могут быть как уже возвратившиеся из-за границы студенты, как например Семенов со своими товарищами, так и те, которые еще возвратятся из Лейдена и Оксфорда,
если они окажутся также способными и достойными, как и эти... Из богословского факультета все должны были бы поступать или в учителя семинарий, или в духовное или монашеское звание. Таким образом, в духовенстве со временем оказалось бы много просвещенных людей, могущих читать книги на многих языках и поэтому способных к дальнейшему самообразованию... [11, с. 313-314].
15 ноября 1773 года императрица повелела предоставить проект об учреждении богословского факультета.
Только через четыре года 25 октября 1777 года был поднесен проект Московской заиконоспасской академии и предполагаемого при ней богословского факультета. Но данный документ остался без ответа...
Хотя Екатерина II так и не смогла создать богословский факультет из числа посланных за рубеж студентов, ее надежды на то, что такие поездки полезны оправдались. Особого упоминания достойны дальнейшие судьбы двух бывших студентов и будущих владык Василия Багрянского и Дмитрия Семенова (Руднева).
Василий Багрянский. Синодальной экзаменационной комиссией был удостоен степени магистра и определен учителем философии в Новгородскую духовную семинарию. В 1776 году принял монашеский постриг и был назначен префектом семинарии. С июля 1782 года становится ректором Александро-Невской духовной семинарии и настоятелем Зеленецкого Троицкого монастыря в сане архимандрита. В конце 1783 года был переведен настоятелем в Новгородский монастырь Антония Римлянина и в 1784 году был назначен ректором Новгородской духовной семинарии. В 1788 году был перемещен в Свияжский Успенский монастырь.
9 декабря 1789 года в церкви Зимнего дворца был хиротонисан во епископа Иркутского. Особое внимание уделял миссионерской деятельности в епархии. Под его руководством была преобразована Иркутская духовная семинария. В семинарии архиерей поддерживал строгие порядки и режим, выше успехов в учебе ценил благочинное поведение и дисциплину. По отзывам современников отличался просвещенным умом.
Особого упоминания достойна дальнейшая судьба бывшего студента Дмитрия Семенова (Руднева), в которой отразились все лучшие надежды на развитие ученого богословия в России, возлагавшиеся на эту поездку.
Дмитрий Семенов (Руднев). Дмитрий фамилию Руднев получил еще при обучении в Московской славяно-греко-латинской академии. В Геттингенском университете пребывание Дмитрия продолжалось 6 лет. В университете он слушал лекции, изучил в совершенстве немецкий и французский и еврейский языки. Кроме языков Руднев успешно освоил богословие и историю в полном объеме, опытную физику, статистику и математику, слушал чтение Святого Писания в подлиннике, то есть Ветхого Завета на еврейском, а Нового на греческом языке. В это же время он перевел с русского на немецкий язык Нестерову летопись в сокращенном виде, которая была напечатана в 1771 году в Геттингене, во введении в «Синхроническую всеобщую историю».
После возвращения в Россию в 1773 г. из Геттингенского университета на итоговом торжественном испытании Руднев изумлял экзаменаторов и оказался гораздо лучше тех студентов, с которыми посылали его в Германию. По окончании испытания Дмитрий получил степень профессора философии, истории и филологии, утвержденную императрицей, с назначением ему годового оклада в 600 рублей. Он
был назначен в Московскую славяно-греко-латинскую академию префектом и профессором философии. Однако еще около двух лет оставался в Санкт-Петербурге для ученых занятий, за которые избран был членом Российской академии. В течение 1774 года он издал переведенное православное исповедание Платона на латинском языке. В 1775 году на 38-м году своей жизни он подал прошение о пострижении в монашество и 8 сентября был пострижен в Николо-Перервинском монастыре, с именем Дамаскин. В мае 1778 г. архимандрит Дамаскин был назначен ректором Московской академии и профессором богословия, и пробыл на этом посту пять лет. Главные его усилия здесь были направлены на улучшения преподавания. В это время он находил время и для ученых трудов: была переведена с немецкого на русский язык и издана книга берлинского академика Сульцера «О полезном чтении юношеством древних классических писателей». Одновременно он начал приводить в порядок академическую библиотеку, по образцу иностранных библиотек, и составил обстоятельный каталог. Были собраны все сочинения Ломоносова, прозаические и стихотворные, печатные и рукописные, и изданы в Москве. Стараниями ректора Да-маскина были изданы также поучительные слова Платона (Левшина). Ректор сам активно читал лекции, по воскресеньям, толковал перед студентами Священное писание в богословской аудитории, обучал желающих немецкому языку, значительно расширил библиотеку Академии, регулярно проводил диспуты и академические собрания. Просветительская деятельность архим. Дамаскина была широко известна: в Москве он был избран членом Вольного Российского Собрания при Московском университете, а в Германии — Гёттингенское ученое общество избрало его своим членом-корреспондентом. 5 июля 1782 года он был хиротонисан в епископа Сев-ского, а еще через год возглавил другую епархию в Нижнем Новгороде. Во время 10-летнего управления епархией владыка Дамаскин принес много пользы для ее просвещения. Уже через год он занялся составлением словаря на четырех языках, на которых говорили инородцы в Нижегородской епархии. Он проявлял неустанное внимание к уровню образованности священников, которых сам испытывал в знаниях. В местной семинарии вместо курса краткого богословия началось преподавание его в более обширном и научном виде. Владыка также первый ввел в семинарии толкование Катехизиса и объяснение Священного Писания в дополнение к произнесению проповедей для слушателей богословия и философии. В семинарии было введено преподавание истории, географии и немецкого языка.
На 11-м году своего правления владыка Дамаскин попросился на покой в Московский Покровский монастырь, где более тридцати лет назад начинал свою службу светским учителем. 18 декабря 1795 года 57-летний архипастырь скончался и был погребен в Московском Покровском монастыре.
Подводя итог всему вышеизложенному, можно констатировать, что возможность создания богословского факультета при Московском университете в 18 веке напрямую зависела от изъявления высочайшей воли и наличия подготовленных преподавательских кадров. Изначальный взлет интереса императрицы к проблемам духовного образования тормозился отсутствием своих учителей и профессоров для этого факультета. Отправка русских студентов для получения образования в известнейшие университеты Англии и Германии сопровождалась не только вниманием высочайшей особы, но и ее финансовой помощью. Через 12 лет с 1765 года — времени отправки русских студентов за границу по 1777 год — окончательного времени раз-
работки проекта богословского факультета многое изменилось. Проект попал в разряд несостоявшихся.
С тех пор прошло уже 250 лет и в России, не без определенных сложностей, но выстраивается система светского теологического богословского образования на базе классических университетов. В заключение приведем слова Патриарха Кирилла: «Университет призван открывать доступ к многообразию человеческого опыта, создавать возможность приобщиться к избранным сферам знания, в том числе и к религиозному знанию, выражением и изложением которого является теология».
Литература
1. Александренко В. Н. Из жизни русских студентов в Оксфорде в царствование императрицы Екатерины II // Журнал министерства народного просвещения. Шестое десятилетие. Ч. CCLXXXV. 1893. Январь. СПб., С. 1-14.
2. Андреев А. Ю. Русские студенты в немецких университетах XVIII — первой половины XIX века. [Электронный ресурс]: URL: http://coollib.eom/b/235313/read
3. Веселовский Н. И. Сведения об официальном преподавании восточных языков в России // Труды 3-го Международного съезда ориенталистов. Т. 1. СПб., 1879-1880.
4. Выступление Святейшего Патриарха Кирилла на совещании «Теология в вузах: взаимодействие Церкви, государства и общества» 28 ноября 2012 г. [Электронный ресурс]: URL: http://www. patriarchia.ru/db/text/2619652.html
5. Еригорьева П., Салоников Н. Я. полагаю, что верно учение школы Салерно // Новгородский университет. 2003. Сентябрь. № 23.
6. Киреевский И. В. О характере просвещения Европы и о его отношению к просвещения в России. Полное собрание сочинений. Т. 1. М.: Типография Императорского Московского университета. 1911. С.174-223.
7. Кислова Е. И. Древнееврейский язык в православных учебных заведениях в России XVIII в. (к истории лингвистической компетенции церковной среды) // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. 2013. № 1. С. 35-50.
8. Лаптун В. И. Из истории духовного образования в российской провинции (конец XVIII — середина XIX вв.). [Электронный ресурс]: URL: http://www.strannik-lit.ru/57417_36386_25_7_2014.html
9. Лествица, возводящая на небо. Преподобный Иоанн Лествичник. М.: Лествица. 2000. С.465.
10. Макарий (Булгаков), Митрополит Московский и Коломенский. История Русской Церкви. М.: Издательство Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. Т. 2. Елава 3. 1994-1996. [Электронный ресурс]: URL: http://www.sedmitza.ru/lib/text/435813/
11. Проект Богословского факультета при Екатерине II. 1773 год//Вестник Европы. Т. 6. 1873. № 11. С. 300-317.
12. Святители земли Нижегородской // архимандрит Тихон (Затекин), О. В. Дегтева. Нижний Новгород. 2003.
13. Соловьев С. М. История России с древнейших времен в 29 т. Т. 26. Елава 3. [Электронный ресурс]: URL: http://www.spsl.nsc.ru/history/solov/main/solovlec.htm
14. Шестаков Василий. Русские в британских университетах (Опыт интеллектуальной истории и культурного общения). [Электронный ресурс]: URL: http://window.edu.ru/resource/498/66498/files/ Britedu2.pdf
Об авторе
Самаль Ирина Николаевна — кандидат биологических наук, доцент кафедры теологии, Псковский государственный университет, Россия. E-mail: [email protected]
I. N. Samal
THE THEOLOGICAL FACULTY OF THE CLASSICAL UNIVERSITY: AN UNACCOMPLISHED PROJECT OF THE XVIII CENTURY
The article reconstructs the history of the staff training for the opening of the Faculty of Theology at the University of Moscow in the XVIII century. It traces the fate of the students who studied at Oxford, Leiden and Heidelberg University and the history of the project of the Faculty of Theology as a whole.
Key words: XVIII century, the history of religious education, theological faculty, theology.
About the Author
Irina Samal [Электронный ресурс]: URL: Candidate of Theology, Associate professor at Theology Department, Pskov State University, Russia
E-mail: [email protected]
