CC BY
150
А. В. Кутузов
БЛОКАДА ЛЕНИНГРАДА В АНГЛО-АМЕРИКАНСКОЙ ПРЕССЕ (1941-1942 гг.)
Газеты в нелегкое военное время должны убедить граждан в победе. Поэтому пресса — специфический источник. В газетном отделе и журнальном фонде Российской национальной библиотеки содержится интереснейший материал, ранее комплексно не изучавшийся. В «Daily Worker» и «Weekly review» за 1941 и 1942 гг. публиковались статьи об осаде Ленинграда, зачастую перекликающиеся с наиболее патриотическими материалами, заимствованными из советской печати. Это не удивительно, поскольку, несмотря на место издания, —Нью-Йорк, «Daily Worker» была изданием американской коммунистической партии, как сейчас сказали бы — для «англоязычных» коммунистов, знали ее и в Британии. Это отнюдь не означает, что здесь размещались лишь одни новости из страны Советов, на ее страницах перепечатывалась информация из иностранных газет и журналов иных политических направлений, речи американского президента и т. п. Но до «холодной войны» было еще далеко, поэтому компрометирующие материалы, касающиеся СССР, США и Великобритании, публиковались только в странах оси и на временно оккупированной территории. «Daily Worker» никогда не скрывала своей принадлежности к коммунистической идеологии. «Weekly review» афишировала это меньше, однако поддерживала почти каждую пиар-кампанию, начатую «Daily Worker». Кстати, размещенные за границей материалы не всегда полностью совпадали с советскими оригиналами (переводы этих материалов осуществлены автором настоящей статьи).
Особый интерес для исследователей представляет издававшийся на русском языке «Британский союзник», где англичане описывали свое участие в боевых действиях, оправдывались в затягивании открытия второго фронта и могли высказываться официально. Первый номер еженедельника увидел свет 16 августа 1942 г. Министр иностранных дел Великобритании А. Иден отметил: «Журнал “Советские военные известия”, издаваемый в Лондоне с первых дней войны, многое сделал, чтобы разъяснить нам, как восприняли войну народы Советского Союза, поэтому я надеюсь, что “Британский союзник” с успехом покажет нашим советским союзникам военные усилия и жизнь британского народа» [1, с. 1]. «Из брошюр, выпущенных в Великобритании при помощи советского посольства, — писал Генеральный секретарь союза чернорабочих и коммунальщиков, член Генерального совета Конгресса британских профсоюзов Дюкс, — в особенности из журнала “Советские военные известия”, многие члены британских профсоюзов почерпнули вдохновляющую информацию о военных достижениях народов Советского Союза и узнали о неисчерпаемой энергии, с которой народы СССР вооружают и снабжают своих героических товарищей, ведущих на фронте смертельную борьбу против фашизма» [2, с. 3]. «Британский союзник» поведает, что «Окна ТАСС пользуются большой популярностью в Великобритании и в США» [3, с. 1]. Война, как мы видим, сняла идеологические барьеры и активизировала процесс обмена информацией, в результате, по справедливому замечанию всемирно известного писателя Дж. Б. Пристли, в течение года «английский народ узнал о России больше, чем за
© А. В. Кутузов, 2010
все предшествующие двадцать лет. Вести с советско-германского фронта, статьи и книги о Советском Союзе, документальные фильмы, лекции и дебаты о русской жизни — все это жадно читают и слушают по всей стране» [4, с. 2].
В свете изложенного мы постараемся проследить, как на Западе воспринималась битва за Ленинград. К сожалению, незначительный объем статьи не позволит нам остановиться на военных аспектах проблемы, поэтому мы попытаемся рассмотреть процесс проникновения советских символов борьбы с нацизмом в сознание британцев и американцев. Это тем более интересно, что культурным новостям из Ленинграда в адресованной западному читателю прессе отводилось не меньше, а зачастую больше места, нежели сообщениям о блокаде. Так, в «Daily Worker» было опубликовано интервью с Дмитрием Шостаковичем. Он рассказывал: «Первые три с половиной месяца войны я оставался в родном Ленинграде. Как гражданин города-фронта выполнял разные задания, например, в составе группы МПВО дежурил на крыше Ленинградской консерватории, изучив до этого способы тушения зажигательных бомб. <. . . > Я видел на крыльях немецких бомбардировщиков дьявольские знаки свастики и слышал ужасное завывание падающих бомб <. . . > Я бывал на передовой, исполнял там свои произведения, рассказывал фронтовикам о ближайших творческих планах. Я видел людей, остановивших фашистские орды у врат Ленинграда — летчиков, артиллеристов, матросов и пехотинцев, танкистов и снабженцев — и преклонялся их героизму. А еще в это время я работал над Седьмой симфонией, которую начал сочинять в июле, а закончил 27 декабря. Она посвящена военным событиям 1941 года. Конечно, это не означает их детального отражения, скорее, это интерпретация на военную тему» [5].
Интервью, выдержки из которого приведены выше, было опубликовано 12 января 1942 г., однако слов о голоде в нем не прозвучало. В воспоминаниях педагога Ленинградского хореографического училища В. С. Костровицкой говорится об этом времени: «Никто ни на что не жалуется. Еле ходят, но говорят только о том, что скоро станет лучше. Об этом говорят всю зиму, спокойно и уверенно. Об этом говорят и Шостаковичи, мать композитора, его сестра, работавшая у нас педагогом по роялю, и маленький племянник. На их улице разбомбило соседний дом, воздушной волной вырвало рамы, стекла, двери, и они перебрались в училище, в маленькую, холодную комнату, где спят не раздеваясь, в шубах, меховых шапках, в валенках. Настроены они абсолютно оптимистично, в особенности Софья Васильевна — мать. Она всегда согревает меня ласковым, бодрым словом и не только словом. Если я еще доползаю домой после дежурства, едва передвигая закоченевшие, распухшие ноги, то только благодаря Шостаковичам. Они не отпускают меня из школы, пока не заставят выпить кружку настоящего крепкого кофе и даже с кусочком сахара. У них есть маленький запас, и они делятся им со мною» [б, с. 287]. Заместитель главного инженера кабельной сети Ленэнерго И. И. Ежов рассказывал: «В начале января 1942 года дело стало принимать катастрофический оборот. Было два дня, когда вообще все было отключено. Это было числа 25 января <... > Эти два дня станции работали только на себя, чтобы не замерзнуть. Топлива совсем не было. Водопровод до весны после этого не работал» [7, ф. 4000, оп. 10, д. 836, л. 3-3 об].
Но в американской газете эти вопросы обошли стороной, поскольку создавали лаконичный военный образ Д. Шостаковича, облаченного в пожарный шлем, костюм бойца МПВО: «Композитор Дмитрий Шостакович сфотографирован на крыше Ленинградской консерватории, в то время, когда работал в группе самозащиты местной противовоздушной обороны. Именно тогда он сочинял первые три части своей новой Седьмой симфонии. Четвертая часть будет завершена позже, в Куйбышеве» [5].
Героизм ленинградцев вызывал восхищение. Известный британский дирижер, сэр Генри Вуд так воспринимал их борьбу: «22 июня 1942 года я имел честь дирижировать “Ленинградской симфонией” (так в Англии называли “Седьмую симфонию”. — Ред.) вашего знаменитого Шостаковича, которую в этот день играли здесь в первый раз и передавали отсюда по радио на весь мир. Потом мы повторили этот концерт перед аудиторией в б0 000 человек, среди которых был ваш посол в Лондоне, господин Майский, и его жена. Как публика, так пресса с энтузиазмом встретили это произведение. <...> Музыканты в СССР, так же как мы в Великобритании, работают для того, что бы жила великая музыка, которая сейчас нужна нам больше, чем когда-либо. Она, несомненно, содействует поддержке непреклонного духа, на котором основаны наши общие надежды на конечную победу. Никогда еще слушатели не выражали такого интереса к симфоническим произведениям» [8, с. 2]. Те же мысли выражал и Джон Крэнфильд в статье «Британские радиопередачи о Советском Союзе»: «“Ленинградская симфония” Шостаковича была сыграна в первый раз в радиоконцерте, на котором присутствовал советский посол Майский» [9, с. 2]. «На концертах, посвященных музыке Шостаковича и Прокофьева, залы переполнены слушателями» [10, с. б]. Еще не властвовало примитивное компьютерное мышление, и художники пользовались богатейшей палитрой полунамеков. Во всем мире музыка Шостаковича ассоциировалась с обороной города на Неве. Поэтому редактор мог не объяснять советским читателям, что в Англии «Седьмую симфонию» называли «Ленинградской» [8, с. 2]. В СССР она получила точно такое же наименование [11, с. б].
Еженедельник «Британский союзник» описывал морские и воздушные битвы, подвиги конвоев, с боями прорывавшихся к Северной Африке и в Мурманск. Но при этом не забывал о героической обороне Ленинграда. 7 ноября 1942 г. сообщалось: «Британская, канадская и американская армии (они сейчас сильнее чем немецкие) с нетерпением ждут момента, когда им прикажут вступить в бой. Им тяжело ждать в то время, как их русские братья мужественно защищают Сталинград, Кавказ, Москву и Ленинград» [12, с. 2]. «Редко проходит день без того, чтобы в “радиофильме” текущих событий не появлялись сводки советского фронта <. . . > В программе европейской передачи, которую население оккупированных стран слушает на своих языках, выдающееся место занимают новости о Советском Союзе» [13, с. 2]. Однако репортажей о блокадном голоде в этих изданиях не было.
В январе 1942 г. «Daily Worker» сообщала, что в Нью Стэйшион Театр, 305 Мар-кет-стрит <... > самый первый советский фильм о Второй мировой войне— «Девушка из Ленинграда». «Фильм отражает героизм медицинских сестер, объединившихся под огнем на Северном фронте, снят благодаря технической поддержке офицеров Красной Армии, владеющих опытом зимней войны. В главной роли — Зоя Федорова, которую последний раз видели совсем иной в “Музыкальной истории” с Сергеем Лемешевым» [14, р. 2]. В «Weekly Review» тот же сюжет: «Уже вторую неделю в Стэнли Театр продолжается демонстрация восторженно встреченного фильма “Девушка из Ленинграда”. Снятый во время прошлогодней советско-финской войны, он создавался под грохот орудий. В стиле кинохроники картина рассказывает о героизме юной советской медсестры, попавшей в самое пекло боевых действий» [15, р. 13]. Режиссером фильма «Фронтовые подруги» был Виктор Эйсымонт, роли исполняли Андрей Абрикосов, Зоя Федорова, Юрий Толубеев, Тамара Алешина, Ольга Федорина. Картина, снятая на киностудии «Ленфильм» в 1941 г., пользовалась в США огромным успехом.
В феврале 1942 г. «Daily Worker» вновь возвращается к этому советскому фильму (в американском прокате он назывался «Девушка из Ленинграда»). В статье расска-
зывается о прототипе роли, сыгранной Зоей Федоровой, — санинструкторе-доброволь-це Наташе Матвеевой, отнюдь не мифическом персонаже, как выяснилось, когда в Нью-Йорк пришел номер «Комсомольской правды» от 26 сентября 1941 г.1, из которого можно узнать, что Наташа работала в Ленинграде, когда началась зимняя война с Финляндией, добровольно ушла на фронт, была награждена медалью. Сейчас она вновь надела военную форму, о чем рассказала в письме редактору: «Кто не знает Наташу Матвееву, героиню фильма “Девушка из Ленинграда”? <... > Но мало кто знает, что Наташа Матвеева, чью роль сыграла Зоя Федорова, работала в Ленинграде <... > В опубликованном письме мисс Матвеевой, в частности, говорится: “В суровые для нашей страны дни (зимняя война с Финляндией) я откликнулась на призыв стать добровольцем. Многие девушки нашей фабрики сделали то же самое, и большинство из нас призвали”. Несмотря на страшный холод, работу под жутким артиллерийским огнем, девушки спасали раненых, успокаивали умирающих и поддерживали солдат, подавая патроны. Некоторые девушки все еще получают дружеские письма со словами благодарности от лечившихся у них раненых бойцов. “Сейчас, когда пробил решающий час, мы встали, полностью подготовившись к предназначению укрепить ряды Красной Армии. Я ухожу на фронт вместе с Марией Рамос Пардина. Молодая испанская женщина сказала мне: Я должна быть на передовой, я видела разорение свободной Испании. Я марксистка и у меня есть главные учебники. Я буду рада выполнить любое задание по оказанию помощи Красной Армии”. Девушки моей фабрики, — завершает письмо мисс Матвеева, — ... Отдадут все силы, и, если необходимо жизни, поступив так, как положено советским патриотам» [16, р. 7]. В интервью Зои Федоровой актрисы ведут себя похоже: «Одна из девушек, игравших в этом фильме, Федорина, которую кинозрители могут вспомнить по просьбе “отчикать” косы, была не только профессиональной актрисой, а еще студенткой-медиком, и сегодня она на передовой, санинструктор в настоящей жизни, так же как в кино» [17, р. 7].
Может быть, поэтому «Девушка из Ленинграда» вызвала столь восхищенные отклики. Альберт Вебер писал, что этот фильм посвящен «всем женщинам, где бы то ни было, которые сражались вооруженные храбростью и нежностью вместе с мужчинами, защищавшими их будущее <. . . > Девушки, испуганные и смущенные первой встречей с войной, отважно и самоотверженно трудились. Они справились с волнением и напряженностью первого опыта борьбы, настоящей бомбежки, когда, будучи на фронте, спасали раненых, павших на поле брани. Одна из них погибла, Наташа была ранена, но их сила и храбрость помогли победить в бою и войне. Есть и история любви <. . . > Наташин поклонник — лейтенант с фронта <. . . > Миллионы молодых американок, которые в наши дни нашли свое место в Красном Кресте, <... > отдают дань восхищения “Девушке из Ленинграда”» [18, р. 14]. Джордж Эльвин (генеральный секретарь Ассоциации киноработников Великобритании) отмечал: «Фильм “Наташа” (так в Англии назвали фильм “Фронтовые подруги”) дал нам яркое представление об активности советских женщин» [19]. Обратим внимание, что в британском варианте фильм назывался иначе, по имени главной героини. . . Интересно и то, что мы можем идентифицировать советское название фильма, поскольку еженедельник «Британский союзник» издавался на русском языке и распространялся в СССР.
В обзоре кинофильмов Альберта Вебера критиковались уводящие от суровой действительности сюжеты американских картин типа «забудьте ваши страхи» и отмеча-
1В этом номере «Комсомольской правды» рассказа Наташи Матвеевой нет.
лось, что кино «во время войны должно быть стимулом и вдохновлять, вызывать восхищение у людей». Под довольно большим обозрением размещена фотография Зои Федоровой, кадр из фильма «Девушка из Ленинграда» [20, р. 13]. Интересно, что в качестве примера для подражания автором обзора выбран именно советский фильм. Заслуживает внимания и политизированное изменение отечественного названия. О популярности «ленинградской темы» свидетельствует также то, что советские песни побили все рекорды, например, «два недосягаемых исполнения из популярного советского фильма “Санинструктор Красного Креста”, более известного под наименованием “Девушка из Ленинграда”. Зоя Федорова, звезда картины, прошла оба отбора, один как соло и другой с женским хором санинструкторов» [21, р. 7].
Интервью с Зоей Федоровой ставит логическую точку публикациям на эту тему и сплетает их в единое целое вместе с новыми символами советской эпохи: «Я актриса. В Америке меня назвали бы “звездой”. Прошлой осенью участвовала в праздничной премьере нового спектакля, в роли, которую буду играть до победы в войне, это роль фронтового гостя. На премьеру мы пробирались под обстрелом и волновались. Временами мы проваливались по колено в грязь или рано выпавший снег: часто перебегали от дерева к дереву, когда пули поднимали вокруг нас грязное крошево, ползли, прячась за кустами по холмам и оврагам и наконец прибыли к театральному подъезду. Узкие ступеньки уводили под землю в блиндаж минометной батареи, люди не могли оставить свои позиции. <... > Это не было похоже на театр. Земляной свод нависал, заставляя пригибаться, стены источали сырость. Землянку, как шахту, укрепили бревнами. Едва светила лампочка без абажура. А нашего прибытия с нетерпением ожидала батарея, около двадцати солдат. Заполнившие помещение мужчины сидели по четверо или пятеро на лежаках, тесно прижавшись друг к другу. Некоторые упирались подбородками на автоматные и винтовочные стволы. Мы переоделись, пока ждали опаздывающих (как во время любого театрального спектакля) и начали выступление. Нас было трое — чтец Дмитрий Орлов, актер Березов и я. Но как мы играли! Продрогшие, промокшие, усталые, мы играли как никогда раньше. Чтец Орлов произвел фурор, пересказывая отрывок из романа Шолохова “Тихий Дон”. Мужчины жадно ловили каждое слово, и когда он закончил, на секунду стало тихо, затем шквал аплодисментов заглушил орудийную пальбу, доносившуюся снаружи. Они вызвали его на бис, и Орлов зачитал отрывок из “Науки побеждать” фельдмаршала Суворова, слова, однажды вдохновившие русских солдат, находившихся под командованием известного полководца <...>. Затем настроение изменилось, и всех охватило веселье, раздался смех, — чтец переключил внимание на прелестные стихи детского поэта Маршака. <... > Часто, после наших концертов солдаты шли прямо в бой, и когда мужчины тепло благодарили нас за счастье, подаренное выступлением, пронзала мысль, что некоторые из них могут погибнуть в битве, и я последний в их жизни человек, дающий ощущение радости бытия. Так приходило понимание величия актерского ремесла. <. . . >
Как много я поняла за эти фронтовые дни! Надеюсь, что на сцене смогу выразить незабываемые образы, сохранившееся в сердце. Мечтаю сыграть роль одной из выдающихся советских патриоток, Зои Космодемьянской, партизанской героини, более известной как Таня, которая предпочла предательству своего отряда мученическую смерть, или 16-летнюю девушку-партизанку Лизу Чайкину2. Когда-нибудь я сыграю эти роли. Я актриса уже десять лет, и, оглядываясь назад, на эти годы, вижу не только свой творческий рост, но и то, как меняется жизнь советских девушек. И прототипы мо-
2На самом деле Лизе Чайкиной (1918—1941 гг.) было 23 года. Впрочем, подобные неточности в «Daily Worker» встречаются довольно часто.
их сценических ролей изменились. От шахт, деревенских нив и мельниц они все больше и больше уходили учиться, становились докторами, инженерами, учеными и, конечно, актрисами. Они вложили свои души и сердца в битву с фашизмом» [17, р. 7].
Американцы знали, кто такая «Таня». 4 февраля 1942 г. они могли прочитать в «Daily Worker»: «.. .жила юная 18-летняя девушка по имени Таня. Когда германские мародеры захватили ее городок3, Таня, вместе с товарищами, ушла в лес, бороться за отечество, мстить мучителям советских людей. С револьвером и бутылкой зажигательной смеси она пробиралась в оккупированные деревни, разоренные немцами. Во время одной из таких операций попала в плен. Допрос был ужасен. Ее раздели и били, безостановочно пытали <. . . > Фашисты заставляли ее рассказать о партизанах и советских работниках. Таня мужественно молчала. Только когда доведенный до ярости офицер спросил ее, где Сталин, она гордо ответила: “Сталин на своем рабочем месте”. Ее истязали всю ночь. Босую, в ночной сорочке, окровавленную, ее вели через деревню в лютый мороз. Когда она попросила пить, немецкие солдаты принесли ей керосин. Утром ее привели к виселице в центре деревни, куда поспешно согнали население. Таня не пала духом. СТОЯ ПОД ВИСЕЛИЦЕЙ, ОНА ОБРАТИЛАСЬ К КОЛХОЗНИКАМ: “ПОЧЕМУ ВЫ ГРУСТИТЕ? НЕ УНЫВАЙТЕ. БОРИТЕСЬ С НЕМЦАМИ, УБИВАЙТЕ И ЖГИТЕ, НЕ ДАВАЯ ИМ ПЕРЕДЫШКИ... Я НЕ БОЮСЬ ПОГИБНУТЬ, ТОВАРИЩИ. ЭТО СЧАСТЬЕ УМЕРЕТЬ ЗА СВОЙ НАРОД. <. . . > ПРОЩАЙТЕ ТОВАРИЩИ! СРАЖАЙТЕСЬ! НЕ БОЙТЕСЬ! СТАЛИН С НАМИ!”4 Так умерла Таня» [22].
Тот, кто читал в пожелтевшей январской 1942 г. «Правде» очерк П. Лидова «Таня», присланный с Западного фронта, в полной мере мог оценить воздействие этого образа на массовое сознание воюющего народа: «Мне не страшно умирать, товарищи. Это счастье — умереть за свой народ <...> миллионы людей будут с любовью думать о далекой заснеженной могилке, и Сталин мысленно придет к надгробью своей верной дочери» [23]. Как видим, в публикации для американцев материал приведен не полностью, без ссылок на автора и под другим названием: «Братская могила: 8 партизан, так и не покорившихся нацистским палачам»; и хотя подвиг Зои Космодемьянской показан в контексте массового героизма народа, он производил на американских читателей не меньшее впечатление.
17 февраля 1942 г. материал о подвиге Зои Космодемьянской появился в «Weekly Review» [24, р. 7], перепечатанный, правда, с сокращениями, из официального органа американских коммунистов «Daily Worker». В конце апреля Фред Моррис отмечал: «Одну девушку в мире никогда не забудут — Зою Космодемьянскую, комсомолку, партизанку...» [25, р. 7]. Как выяснилось, на этом героическом примере воспитывались миллионы юношей и девушек не только в нашей стране.
Знали американцы и про Лизу Чайкину: «Лиза шла от деревни к деревне, везде встречая пылкий прием и отклик, и ненависть людей к захватчикам разгоралась. Ее слова производили неизгладимое впечатление на сельских жителей. Германские машины подрывались на дорогах. Нацистские солдаты таинственно исчезали, и дома, где останавливались гитлеровские офицеры, пылали, коммуникации перерезались. Чайки-
3Зоя Анатольевна Космодемьянская (1923—1941 гг.) была ученицей 201-й средней школы г. Москвы, поэтому ни о каком родном городке, захваченном фашистами, речи быть не могло. Героиня казнена фашистскими палачами в деревне Петрищево. Впрочем, когда набирался этот материал, никто еще не знал, что она не Таня. Все печаталось «по горячим следам» событий, времени на доскональную проверку фактов не было.
4Эти слова выделены в газетной публикации.
на призывала людей к борьбе, к уничтожению германских захватчиков до последнего человека. <... > Лизу схватили на станции Пено. Гитлеровцы жестоко ее пытали <... > Но Лиза молчала, ее глаза пылали ненавистью <... > В последний миг жизни она вновь повторила девиз своего народа: “Смерть германским захватчикам! Да здравствует Сталин! Да здравствует Победа!”» [26, р. 8-9].
Так благодаря интервью Зои Федоровой союзники связали воедино три символа военной эпохи: Зою Космодемьянскую, Лизу Чайкину и.. . «Девушку из Ленинграда», которая ассоциировалась у американцев совсем не с финской войной, а с героической битвой за Ленинград. Ассоциативное мышление не могло не сработать. Разбросанные кусочки мозаики соединились в единую картину именно после «Девушки из Ленинграда», рассказавшей о фронте. Отличная работа идеологов! Американцы узнали о героизме простых людей, помощи осажденному городу, но это не занимало слишком много места, основные сюжеты были связаны с музыкой и кинематографом: порождаемые искусством образы жили своей жизнью. Так советская культура встала на защиту Родины.
Источники и литература
1. Иден А. Больше знать друг о друге // Британский союзник. 1942. 16 августа.
2. Дюкс. Славнейшие страницы истории // Британский союзник. 1942. 23 авг.
3. Британский союзник. 1942. 23 авг.
4. Пристли Д. Учиться друг у друга // Британский союзник. 1942. 6 сент.
5. Dmitry Shostakovich tells of his war work, new symphony // Daily Worker. 1942. 12 jan.
6. Георгиевская Л. С., Бонитенко А. К. «...Поставим памятник в самом центре города ленинградской женщине. . . » (Обзор документов, посвященных теме «Женщины Ленинграда в годы войны и блокады» из личных фондов ЦГАЛИ СПб) // Женщина и война. О роли женщин в обороне Ленинграда. 1941-1944 гг.: Сборник статей. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2006.
7. Центральный государственный архив историко-политических документов (ЦГАИПД СПб).
8. Вуд Г. Ленинградская симфония // Британский союзник. 1942. 6 сент.
9. Крэнфильд Д. Британские радиопередачи о Советском Союзе // Британский союзник. 1942. 7 нояб.
10. В огне войны закаляется дружба между СССР и Великобританией // Британский союзник. 1942. 1 нояб.
11. Осипов Н. Московские встречи // Огонек. 1943. № 20. 20 мая. С. 5-6.
12. Британский союзник. 1942. 7 нояб.
13. Крэнфильд Д. Британские радиопередачи о Советском Союзе // Британский союзник. 1942. 7 нояб.
14. Girl from Leningrad on Newark screen // Daily Worker. 1942. 10 jan.
15. “Girl from Leningrad” // Weekly Review. 1941. 30 dec.
16. The ‘Girl from Leningrad’ writers letter to press // Daily Worker. 1942. 6 febr.
17. Fedorova Zoya. The role I’ll play unit we’ve won the war — Entertainer at the front by Zoya Fedorova // Daily Worker 1942. 7 july.
18. Weber Albert. Movies // Weekly Review. 1942. 6 jan.
19. Эльвин Д. Советские фильмы в Великобритании // Британский союзник. 1942. 13 дек.
20. Weber Albert. Movies // Weekly Review. 1942. 27 jan.
21. Song from ‘Tanya' and ‘Girl from Leningrad' to be recorded here // Daily Worker. 1942. 23 March.
22. Common grave: 8 partisans who defied nazi tortures to end // Daily Worker. 1942. 4 febr.
23. Лидов П. Таня // Правда. 1942. 27 янв.
24. A 16 year old hero fought and died for his fatherland (Wireless Inter — continental news) // Weekly Review. 1942. 17 febr.
25. Morris Fred. British, soviet sisters show heroic example // Weekly Review. 1942. 28 apr.
26. Kudrevatykh Leonid. Soviet youth in action // Weekly Review. 1942. 3 febr.
