CC BY
98
УДК 821(091)
ЦИКЛ А. МАРИЕНГОФА «ПОЭМЫ ВОЙНЫ» В КОНТЕКСТЕ ЛИТЕРАТУРЫ 1941-1945 гг.
© Татьяна Анатольевна ТЕРНОВА
Воронежский государственный университет, г. Воронеж, Российская Федерация, кандидат филологических наук, доцент, старший научный сотрудник кафедры русской литературы ХХ в., e-mail: [email protected]
В статье выявляются способы создания циклической организации в «Поэмах войны» А. Мариенгофа. Произведения рассматриваются в контексте литературы периода Великой Отечественной войны. В процессе анализа затрагивается проблема эволюции литературной работы автора.
Ключевые слова: А. Мариенгоф; цикл; литература периода Великой Отечественной войны; имажинизм.
Проблему литературной циклизации нельзя назвать малоизученной. Лирический цикл исследовался в широко известных работах М.Н. Дарвина [1, 2], И.В. Фоменко [3], Л.Е. Ляпиной [4, 5], В.А. Сапогова [6], Л.Н. Гареевой [7, с. 19-27, 81-82] и др.
Проработанность теоретического материала по проблеме лирического цикла не исключает актуальности исследования конкретного литературного материала. В нем, помимо типологических качеств цикла (единства темы и лирического героя, проработки определенных типов ритмической организации, наличия лейтмотивов и т. п.), всегда наличествуют и особенности, присутствие которых обусловлено спецификой инди-
видуального стиля автора и общегрупповыми эстетическими установками в случае принадлежности поэта к тому или иному литературного потоку. Каждый лирический цикл провоцирует исследователя на решение вопросов о механизме создания внутритекстового единства, о логике авторского замысла, для реализации которого используется циклическая организация. Эти и другие проблемы ставит перед нами авторский цикл А. Мариенгофа «Поэмы войны», который и станет предметом нашего исследования.
Созданный в период Великой Отечественной войны цикл зафиксировал те существенные изменения, которые произошли в литературной работе А. Мариенгофа как на со-
держательном, так и на формальном уровне. Точкой отсчета таких трансформаций можно считать его работу в «Гостинице для путешествующих в прекрасном». В редакционных статьях этого издания, подготовленных при участии Мариенгофа, отчетливо видна смена приоритетов и постепенная переакцентировка авторского внимания с формы на содержание художественного текста. На страницах «Гостиницы...» звучит требование «выйти из узких формальных рамок и развиться до миросозерцания» [8, с. 212].
Эти трансформации мировоззренческих и эстетических позиций стали еще более очевидными в 1930-е гг., когда А. Мариенгоф пишет ряд дидактических пьес, объединенных проблемой отцов и детей («Мама», «Кукушка» и др.), и обращается к исторической теме (роман «Екатерина»). Вспомним, что ранее, в имажинистский период, он утверждал, что единственной функцией литературы является эстетическая. Впрочем, в период «Гостиницы...» имажинистами так же провозглашался принцип аполитизма: «Не в строении однодневного быта, не в канонах политических программ <...> видим мы путь художника и его большую тему», - было заявлено в программной для издания статье «Не передовица» [9, с. 2]. Однако аполитизм в контексте «Гостиницы...» не прочитывался как антисоциальность и отнюдь не вступал в противоречие с дидактикой. Новизна позиции Мариенгофа еще в период «Гостиницы... » была в том, что имажинистская программа в его интерпретации получила ценностные ориентиры, причем лежавшие уже не только в поле культуры, как в ранний период. В «Гостинице...» была зафиксирована, например, ценность семейных отношений (см. цикл юмористических стихов Мариенгофа, посвященных жене и сыну [10, с. 12]). Таким образом, очевидно, что смысловые «нити» протянулись от «Гостиницы...» к литературной работе Мариенгофа 1930-х и далее годов.
В период Великой Отечественной войны литературная работа «нового Мариенгофа» (см. название сборника стихов 1922-1926 гг.) оказалась востребованной. Среди публикаций этого времени пьесы «Наша девушка» (М., 1943); «Ленинградские подруги» (М., 1943), «Совершенная виктория» (М., 1943), «Егоровна. Маленькая пьеса» (М., 1945),
«Золотой обруч» (совм. с М. Казаковым, М., 1945), цикл из трех поэм («Лобзов», «Зоя -Таня» и «Денис Давыдов») под общим названием «Поэмы войны», цикл «Пять баллад» (Киров, 1942: были прочитаны Мариенгофом на радио в блокадном Ленинграде).
Заглавия военных произведений А. Мариенгофа составляют единый смысловой блок: все они связаны с доминантной темой текстов - темой личной ответственности за судьбу страны. Таким образом, произведения Мариенгофа встраиваются в ряд текстов второй половины войны с той же семантикой заглавия (А. Твардовский «Василий Теркин»: Книга про бойца, 1942-1945, А. Жаров «Керим»: Поэма (М., 1942), М. Светлов «Стихи о Лизе Чайкиной (М., 1942), М. Алигер «Зоя» (М., 1943), Ф. Гладков «Боец Назар Суслов» (Пенза, 1943), К. Левин «Гукас Каджарян на фронте»: Эпизоды в стихах (Ереван, 1943) и др.).
Не случайно то, что персонажи, имена которых вынесены в заголовки «Поэм войны», непосредственно связаны с партизанским движением. Таким образом, тема защиты Родины усилиями каждого, тема народной войны раскрывается наиболее очевидно. Поскольку персонажи принадлежат к разным эпохам и олицетворяют собой героические страницы разных Отечественных войн, прямым следствием доминантной темы становится тема русскости, в качестве одной из составляющих которой осмысливается патриотизм как качество, не подлежащее трансформации с течением времени. Русскость, педалированная в героях, сама по себе предполагает героизм и духовность: «О родина, / О мать, / Священная старуха / Широкочрес-лая Россия, / Какие сыновья, / Какие, / Орлы какие у тебя!» [11, с. 11], «Счет у нас иной, / В природе / Русской / Эта красота». Обращает на себя внимание традиционность метафорического ряда, использованного автором при раскрытии темы русскости (красота души, Россия-мать), и яркость его словесного наполнения [11, с. 19]. В поэмах возникает образ России как большой семьи, в которой каждый ее представитель ответственен за сохранность и счастье страны. Поворот к семейной теме, произошедший в литературной работе Мариенгофа в 1930-е гг., получает образное и смысловое продолжение.
Эпизоды партизанского движения были положены в основание фабул ряда произведений периода 1941-1945 гг. Культурологический контекст «Поэмам войны» А. Мариенгофа могут составить «Рассказы о партизанах» Л. Никулина (Челябинск, 1943), поэтический сборник М. Исаковского «Поросята. Партизанская быль» (М.; Л., 1942), рассказы и очерки П. Лукницкого «В лесах Карелии» (Ярославль, 1942), «трилогия в стихах» С. Васильева «Портрет партизана» (М., 1943), «День рождения: Партизанская повесть» Г. Фиша (Беломорск, 1944), а также плакаты 1941 г. (П. Горелый «Слава героям партизанам, разрушающим фашистский
тыл!», В. Корецкий «Партизаны, бейте врага без пощады!»).
Таким образом, тему вклада каждого в общее дело защиты Родины можно считать одной из скреп, благодаря которым поэмы «Лобзов», «Зоя - Таня», «Денис Давыдов» составляют текстовый конгломерат. Ее следствием становится персональный характер заголовков поэм, объединенных в цикл.
Его идея состоит не просто в прославлении подвигов героев, чьи имена вынесены в заголовки, но в побуждении потенциального читателя к активному действию по защите Родины. Задаче выражения идеи текстов подчинена специфика формы авторского присутствия в них. Наиболее показательна в этом смысле вторая поэма, «Зоя-Таня», в число персонажей которой вводится биографический автор с его реальным окружением: женой Нюшей (Анной Никритиной), другом старым Эйхом (Борисом Эйхенбаумом), близкой знакомой скульптором Саррой Лебедевой. На страницах поэмы констатируется эмоциональное единение фронта и тыла. Герои-интеллигенты воспринимают подвиг Зои чрезвычайно сердечно и с разных сторон делают попытки для того, чтобы он стал как частью истории, так и, уже осмысленный, частью культуры. Именно они способствуют тому, что подвиг превращается в «былину».
Мотив единения фронта и тыла органичен и частотен в военной литературе и литературе периода Великой Отечественной войны, в частности. Он реализуется, например, в произведениях А. Толстого «Что мы защищаем»: Сб. ст. (Ташкент, 1942), М. Львова «Урал воюет»: Стихи (Челябинск, 1943), К. Мурзиди «Город на Урале»: Стихи
(Свердловск, 1943), М. Шагинян «Урал в обороне»: Дневник писателя (М., 1944).
Характерен для военной литературы и мотив рождения легенды, отраженный в заглавиях произведений, изданных, например, в 1943 г.: см. Б. Полевой «Рождение эпоса»: Очерк (Алма-Ата), А. Сурков «Песня смелых»: Стихи (М.), Н. Тихонов «Слово о 28 гвардейцах»: Поэма (Магадан), Б. Кежун «Рассказ о русском богатыре»: Поэма (Б. М.,),
О. Берггольц «Ленинградская поэма» (Л-д),
З. Кац и М. Талалаевский «Сталинградские стихи» (М). Примечательно, что в заголовках такого рода присутствует метатекстуальное начало. Именно оно демонстрирует акт творения легенды, когда событие из факта жизни становится фактом литературы, призванной, в свою очередь, вновь вернуть его жизни в качестве наглядного примера героизма.
Мотив рождения легенды, выхода из поля реальной жизни, фактов, в более обширное культурно-историческое поле присутствует во всех трех поэмах А. Мариенгофа из цикла «Поэмы войны». Так, в «Лобзове» герой должен стать легендой («Легенды / Имя сберегут» [11, с. 15]), творение былины вокруг судьбы Зои происходит на наших глазах во второй поэме, а в третьей мы видим уже готовый результат - овеянный легендами образ Дениса Давыдова.
Обращение к теме партизанской войны определяет контекстный план поэм. В поэму «Лобзов» включены разноаспектные отсылки к лермонтовскому стихотворению «Бородино». Это изображение народа как мыслящей массы, дающей единые оценки событию, констатация героической гибели командира («Командир / покинул с честью этот мир»), смешение стиля - сниженная речь плюс романтические формулы и архаизированные выражения («Он пал герой» [11, с. 15]). Стоит заметить, что только вся совокупность приемов, отсылающих к стихотворению «Бородино», создает ощущение данного контекста. Возможной, но менее очевидной является отсылка к роману-эпопее «Война и мир». Так, естественно было бы ожидать в тексте, посвященном теме партизанской войны, «следы» образа Тихона Щербатого, толстовского героя-партизана, который «владел пикой и топором, как волк зубами». Слово волк», действительно, появляется в тексте Мариенгофа неоднократно, но на первый
план в нем выступает семантика агрессии и волк соотносится с изображением немцев. Фрагмент из поэмы «Лобзов» «Когда б в миру таких ребят / Другие страны нарожали...» [11, с. 11] отсылает к стихотворению «Памяти Добролюбова» Н. Некрасова, а цитата «На огнедышащих драконов» [11, с. 11] - к стихотворению «Священная война» В. Лебедева-Кумача («С фашистской силой темною...»).
В поэме «Зоя - Таня» первостепенную роль играют нарочитые библейские отсылки, наличие которых осложнило издательскую судьбу текста (после 1942 г. не переиздавался, впрочем, как и поэма «Лобзов». Упомянут в книге А.В. Блюма в числе запрещенных изданий [12]). С образом Зои у Мариенгофа связан мотив безвинного страдания за человечество: «В Петрищеве, / Как на Голгофе, / Было <...> Так уксус пил / Марии сын» [11, с. 32], «Началась / Та ночь / Голгофских испытаний» [11, с. 34].
В поэме «Денис Давыдов» активен контекст литературной работы А. С. Пушкина и самого Д. Давыдова [13].
Таким образом, «Поэмы войны» объединяются в единое целое не только содержательными идейно-тематическими признаками, но и использованными при их создании приемами, одним из которых является создание интертекстуального поля.
Школа имажинизма, «пройденная»
А. Мариенгофом в начале его литературной работы, проявляет себя именно на формальном уровне: в стиле текстов в одном ряду используются высокие и низкие образы. Однако задачи этого приема оказываются совсем иными, нежели в имажинистский период. Во-первых, стилевое смешение призвано поддержать героический пафос текстов и звучащую в них мысль и том, что героем в условиях испытаний может стать каждый гражданин страны. Во-вторых, оно используется для создания контраста в описании русских и немецких воинов («рыжий Фриц / стал братом волка, / Бифштексом для тифозной вши» [11, с. 11], снижения образов немецких солдат.
Об авангарде как точке отсчета литературной работы А. Мариенгофа напоминает также ритмическая организация текстов. Многочисленные ритмические перебивы, неравносложные строки поддерживают эффект естественной речи, эмоциональный тон
текстов: «Не золотистым был закат, / Вече-ровое небо - / Не зеленым» [11, с. 7].
В целом же отношение к формальным приемам в «Поэмах войны» оказывается совсем иным, нежели в имажинистский период работы автора. Слово «эстетика» в поэме «Зоя - Таня» подается в негативном смысловом контексте: «...но гер фотограф / Упоен, / Он у эстетики / В плену» [11, с. 40]. Приемы, использованные в поэмах, мотивированы содержанием текстов и подчинены задаче героизации образов.
Именно обращение к проблеме героического в текстах А. Мариенгофа позволяет выявить внутреннюю логику цикла, обозначить, наряду с моментами сходства, нюансы в содержательной стороне поэм. Сам факт обращения к теме подвига типичен для литературы военного времени (см. М. Алигер «Памяти храбрых»: Стихи (М., 1942), Н. Тихонов «Героическая защита Ленинграда» (М., 1943), Н. Тихонов «Рождение гвардии»: Героическая хроника (М., 1943), Б. Лавренев «Подвиг»: Рассказы (М., 1943), К. Левин «Подвиг пяти»: Рассказы (М., 1943)). Однако Мариенгоф вносит в развитие темы индивидуальные повороты. Так, мотивация героизма у героев трех поэм автора оказывается разной. Героизм Лобзова не индивидуального порядка. Он побужден к совершению героического поступка не только личной волей, а, в первую очередь, реальной необходимостью и требованием отечества («Отечество Лобзова просит живых в атаку поднимать» [11, с. 8]). Акцент в изображении героя сделан на героическом поступке, деянии. Героизм Зои первоначально имеет романтическую природу (так, в тексте упомянуты знаковые для нее образы: Жанна Д-Арк, Долорес Ибаррури и т. п.). Ее личный порыв совпадает с общественной необходимостью, но все же является волевым актом (в тексте есть эпизод, когда героиня говорит матери, что хочет стать героем). Акцент сделан на проблеме истоков героизма, формирования личности Зои. В поэме «Денис Давыдов» речь идет об историко-культурных корнях героизма современников (в финале поэмы упомянут Белов, руководитель партизанского движения во время Великой Отечественной войны).
Цикл поэм Мариенгофа имеет своеобразный внутренний сюжет, соотносимый с логи-
кой развития содержательно-тематического наполнения литературы периода Великой Отечественной войны. Так, в поэме «Лобзов» присутствует тема ненависти. В «Зое» - тема молодого поколения первых советских людей, звучит скорбь по утратам. В этой поэме задается также тема вклада поэта (шире -людей культуры) в дело войны, продолженная и в поэме «Денис Давыдов».
Подводя итоги, обозначим признаки, которые создают единство циклической организации «Поэм войны». Это единый идейнотематический замысел (тема личного вклада в дело войны, тема русскости, тема единения фронта и тыла), специфика формы авторского присутствия (включение в текст образа повествователя), единство приемов (ритмические перебивы, неравносложные строки, стилевое смешение). Объединенные в цикл, поэмы призваны показать своеобразную палитру партизанского движения в Отечественных войнах XIX и ХХ столетий и, в конечном итоге, оказать эмоциональное воздействие на читателя, убедив его в несомненности будущей победы.
Поэмы иллюстрируют существенные мировоззренческие трансформации, произошедшие в сознании автора, А. Мариенгофа, со времен имажинизма. «Поэмы войны» вписаны в контекст советской литературы периода Великой Отечественной войны.
1. Дарвин М.Н. Изучение лирического цикла сегодня // Вопросы литературы. 1986. № 10. С. 220-230.
2. Дарвин М.Н. Русский лирический цикл: Проблемы истории и теории. Красноярск, 1988.
3. Фоменко И. В. О поэтике лирического цикла. Калинин, 1984.
4. Ляпина Л.Е. Лирический цикл как художественное единство. Проблемы целостности литературного произведения. Воронеж, 1977.
5. Ляпина Л. Е. Литературная циклизация // Русская литература. 1998. № 1. С. 170-188.
6. Сапогов В.А. Сюжет в лирическом цикле // Сюжетосложение в русской литературе. Дау-гавпилс, 1980. С. 11-22.
7. Гареева Л.Н. Вопросы теории цикла (лирического и прозаического) // «Стихотворения в прозе» И. С. Тургенева: Вопросы поэтики. Ижевск, 2004.
8. Марков В. Гостиница для путешествующих в прекрасном // Звезда. 2005. № 2. С. 211-219.
9. Не передовица // Гостиница для путешествующих в прекрасном. 1922. № 1. С. 1-2.
10. Мариенгоф А. Шуточные стихи // Гостиница для путешествующих в прекрасном. 1924. № 1 (3).
11. Мариенгоф А. Поэмы войны. Киров, 1942.
12. Блюм А.В. Запрещенные книги русских писателей и литературоведов. 1917-1991. СПб., 2003.
13. Тернова Т.А. Приемы героизации образа: Денис Давыдов в поэме А. Мариенгофа «Денис Давыдов» // 1812 год в истории России и русской литературы. Смоленск, 2010. С. 173-182.
Поступила в редакцию 11.05.2011 г.
UDC 821(091)
CYCLE “POEMS OF WAR” BY A. MARIENGOF IN CONTEXT OF LITERATURE 1941-1945 Tatiana Anatolyevna TERNOVA, Voronezh State University, Voronezh, Russian Federation, Candidate of Philology, Associate Professor, Senior Research Worker of Russian literature of 20th century Department, e-mail: [email protected] The article identifies ways to create a cyclic organization in “War Poem” by A. Mariengof. The works are considered in the context of the literature of the Great Patriotic War. In the analysis the problem of the evolution of the literary works of the author is considered.
Key words: A. Mariengof; cycle; literature of Great Patriotic War; imagism.
