CC BY
74
ИСТОРИЯ и КУЛЬТУРОЛОГИЯ
УДК 913 (Заб)
ББК Э 372.09 (2Р54)
Е. В. Дроботушенко
г. Чита
Благотворительность православных монастырей Забайкалья во второй половине XIX - начале XX вв.
В статье анализируется уровень благотворительности православных монастырей Забайкалья во второй половине XIX — начале XX вв. Делается попытка определить направления данного вида деятельности, его объемы. Автор характеризует благотворительность через количественные показатели в отдельные годы названного периода. В основе статьи лежит значительный объем архивного источникового материала.
Ключевые слова: православие, монастыри, обители, благотворительность, монашествующие, послушники.
E. V. Drobotushenko
Chita
Charity of orthodox monasteries of Transbaikalia in the second half of the XIXth - the beginning of the XXth centuries
The article analyzes the charity level of Transbaikalian Orthodox monasteries in the late XIXth — early XXth centuries. The author tries to determine the volume and the tendencies of this activity. Besides, he views quantitative indices of charity level in concrete years of the given period. The article is based on the great amount of archival materials.
Key words: Orthodoxy, monasteries, cloisters, charity, monks, lay brothers.
Забайкальские православные обители наряду с основными видами деятельности, под которыми мы понимаем, культовую, хозяйственную, миссионерскую, активно занимались благотворительностью. Они постоянно брали на воспитание детей-сирот, предоставляли им возможность бесплатного обучения в монастырских церковно-приходских школах, ухаживали за больными и стариками. Эта деятельность обителей существовала не в очень большом объеме, но само ее наличие говорит о стремлении на-
сельников монастырей участвовать в оказании помощи малоимущим. Исследователи отмечают, что благотворительность являлась одной из основных функций православных монастырей [41, с. 35].
Вообще же интерес к вопросам благотворительности особо появился у общественности и в научной среде на рубеже XX — XXI вв. Своеобразный рубеж — это проведение в июне 2001 г. конференции «Социальные исследования благотворительности в современной России». С этого момента все больше и больше работ по данной тематике появляется в печати.
Джеймс Аллен Смит и Карстен Боргман в одной из статей предлагают следующую упрощенную трактовку благотворительных учреждений: это учреждение, созданное на основе одного или нескольких начальных пожертвований, предназначенных для того, чтобы приносить пользу обществу. Многовековая практика позволила выработать механизмы институционального оформления таких учреждений - аккумулирования средств, передачи капиталов от одного поколения к другому, учета и регулирования самой благотворительной деятельности [см.: 40]. Монастыри изначально не являются благотворительными организациями, но данная составляющая их деятельности, на наш взгляд, столь значима, что требует к себе особого внимания.
Как справедливо отмечает Л. С. Гатилова, обобщающих работ по проблеме благотворительности в России, причем не только Русской православной церкви (РПЦ) или православных монастырей, не появилось ни в дореволюционное время, ни на современном этапе [см: 28]. Точнее, исследования есть, но они не охватывают всего спектра вопросов и территориально часто ограничены. Связано это, на наш взгляд, с сильной разрозненностью материала. Сведения о благотворительной деятельности встречаются в самых различных архивных документах, статистических сборниках. При этом они носят фрагментарный характер. Сбор их в единый значительный блок предполагает длительную кропотливую работу.
Из дореволюционных ученых назовем Е. Д. Максимова, П. И. Георгиевского, С. Г. Рунке-вича, В. Бензина и др. Современный период — труды Р. Г. Апресяна, В. Г. Афанасьева, А.Р. Соколова, Т. Б. Кононовой, и др. [27; 36, с. 12].
Благотворительность в Забайкалье, в целом, нашла свою характеристику в диссертационном исследовании А. Ю. Бендриковой. Одна-
ко четкой, всесторонней характеристики монастырской благотворительности мы там не встречаем.
В настоящее время становится предметом научного интереса исследователей благотворительность православных монастырей отдельных епархий Российской империи [см.: 28; 31].
Данная статья это попытка хотя бы частично освятить роль православных монастырей Забайкалья в благотворительности. Думается, что дальнейшая работа с архивными материалами, иными источниками, позволит со временем расширить освещенность различных проблем, связанных с благотворительностью православного монашества в Забайкалье.
Частичные упоминания о данном виде деятельности православных обителей края мы можем встретить у историков православия, посвятивших свои труды изучению существования и деятельности Русской православной церкви в Забайкалье. Уже традиционно, в своих статьях мы ссылаемся на В. И. Косых, А. Д. Жалсарае-ва, И. С. Цыремпилову, Г. С. Митыпову и др. [см.: 32, 33, 34, 35, 41]. При этом, что авторы касаются, тем или иным образом, истории благотворительности РПЦ в регионе, не ставят своей задачей дать полную характеристику благотворительной деятельности православных обителей края.
Направления и масштабы благотворительной деятельности православных монастырей постоянно изменялись. Связано это с государственной политикой в отношении монастырей, но главный же фактор, это уровень их имущественного и финансового благополучия. Благотворительность как составная часть жизни и деятельности церкви, может быть, по мнению исследователей, выявлена уже по Уставам первых православных русских монастырей. Церковная благотворительность потеряла свою самостоятельность с усилием централизации власти, с превращением Церкви в составную часть государственного аппарата [см.: 30]. Древнейшие формы благотворительности в России -это милостыня и призрение нищих. Считается, что церковная благотворительность активизировалась в конце XIX — начале XX вв., благодаря пастырской деятельности св. Иоанна Кронштадтского, основавшего в Кронштадте Дом трудолюбия (открыт 12 окт. 1882).
Основное направление данной деятельности это работа монашествующих и послушников с детьми-сиротами. Делами по опеке над сиротами до 1894 г. занималось Читинское отделение Иркутского попечительства, а после — это самостоятельное Забайкальское епархиальное попечительство. В его же ведении находился сбор
сведений о лицах «требующих презрения» и помощь им. Имеющиеся сведения о детях-сиротах относятся практически ко всем монастырям епархии. Исключением был только Старосе-ленгинский Спасский. В то же время, в статистических отчетах, приюты при православных монастырях не упоминаются.
Показательными, на наш взгляд, при характеристике благотворительной деятельности православных монастырей являются архивные данные, характеризующие работу Русской православной церкви в Забайкалье в целом, и обителей в частности, в связи с резким увеличением числа сирот в результате военной компа-нии 1904-1905 гг.
В первой половине 1905 г. Государственным Советом обсуждался вопрос об обеспечении осиротевших в войну с Японией семей офицеров и низших чинов армии. В начале лета 1905 г. в адрес Преосвященного Мефодия приходит циркулярное отношение из Синода, в котором требуется довести следующую информацию до монастырского начальства епархии: православные монастыри, располагающие достаточными средствами, скопившимися из народных приношений, а особенно, женские, могут принять участие в заботах о семьях сирот. При этом, циркуляр был скорее рекомендательного, чем обязательно характера. Однако отметим, что требовалось подать отчет о проведенной в этом направлении работе в Святейший Синод [14, л. 1]. Монастыри епархии отреагировали на данное письмо. Так, Селенгинский монастырь пожертвовал в помощь семьям погибших в 1905 г. 200 руб. и в 1906 г. 300 руб. За неимением приюта детей-сирот на воспитание братия взять отказалась. При Селенгинском монастыре в начале XX в. сироты проживали, судя по данным источников постоянно. В 1911 г. их было 10 чел., в 1913 г. - 13 [7, л. 240; 12, л.л. 9, 10, 68].
До преобразования Посольской обители в 1900 г. из мужской в женскую, детей-сирот при ней не было. После 1900 г. сестры постоянно брали на воспитание девочек. Проживали они при монастыре и учились в школе при нем. Посольские монахини согласились принять детей-сирот низших чинов, погибших в войну 19041905 гг., количеством 10 чел. Обучались они в церковно-приходской школе. Наряду с этим, обитель выделила на нужды войны 100 руб. На 1911 г. девочек на воспитании в Посольском монастыре было 11 чел., в 1913 г. — 6 чел., в 1918 г. — 4 чел. Возраст девочек был от 6 до 15 лет [4, л. 92; 8, л. 3; 12, л. 69; 14, л.л. 3, 9, 10; 15, л. 12; 34, с. 59, 60].
При открытии в Чите Богородицкой общины, было оговорено, что непремен-ным услови-
ем является воспитание девочек-сирот преимущественно духовного звания и «призрение» бедных и увечных, что в дальнейшем и было исполнено. В Читинской женской обители сироты проживали практически все время ее существования. Причем, по этнической принадлежности это были не обязательно русские. Так, в 1894 г. в монастыре проживало 11 детей, две девочки -инородки (бурятки) и две — татарки. В 1903 г. было 14 девочек, в 1911 г. — 17, в 1913 г. — 16. [2, Л. 49; 3, Л. 7; 5, Л. 3; 9, Л. 30об.; 12, Л. 69; Ф. 282, Оп. 1, 20, Л. 29; 34, с. 59].
20 сентября 1905 г., на имя обер-прокурора Синода К. Победоносцева отправлен рапорт Преосвященного Мефодия, епископа Забайкальского и Нерчинского (с 1899 г.), где он сообщает, «...что из монастырей Забайкальской епархии, наряду с Селенгинским и Посольским, может поучаствовать в деле помощи сиротам — детям погибших в войну и Читинский Богородицкий». В то же время игуменья Читинской обители Анастасия докладывала, что в то же время, средства обители недостаточны. Монастырь имел на середину 1905 г. неприкосновенного капитала 4 634 руб. 49 коп., с которого получал в год на свои нужды около 200 руб. дохода. По случаю войны с Японией мирские сборы не совершались и ввиду ограниченности денежных средств. Монастырь мог принять на содержание не более пяти человек, давая им пищу, одежду и место для проживания. Говорилось так же, что если сироты из малоимущих, то за счет монастыря они будут обучаться грамоте и воспитываться. Высказывалось пожелание, чтобы сироты были из семей низших воинских чинов, которые по своему социальному положению могли бы содержаться вместе с сестрами монастыря. Также выделено 100 руб. в помощь семьям, пострадавшим в войну. [14, л.л. 2, 3, 9]
В дальнейшем при Читинском монастыре был открыт приют для детей-сирот «воинов, призванных на войну с Германией и павших на поле сражения». Произошло это 6 декабря 1915 г. Приют основан и полностью содержался на монастырские средства. Использовали под приют помещение, расположенное на участке, принадлежавшем обители по улице Енисейской. В первый же год на эти цели истрачено 1 000 руб. Содержание живущих в приюте предполагалось за счет обители и частных пожертвований. Проживало тогда девять девочек из семей погибших воинов, а к концу второго десятилетия XX в. пять-шесть чел. [13, л. 4; 22, л.л. 2, 3; 23, л. 3;
24, л. 3; 25, л. 3]
Вообще же считается, что призрение раненых, больных и престарелых воинов и их семей это одно из важнейших направлений благотво-
рительности в России. Сведения о деятельности на данном поприще относятся еще к XVIII в.
Сироты содержались и в Чикойском Иоанно-Предтеченском монастыре. В 1886 г. в обители проживало два мальчика, которые учились же грамоте. В 1904 г. братией обители было передано 100 руб. на дело помощи осиротевшим в войну с Японией. Детей-сирот монастырь взять на воспитание не мог из-за плохого финансового положения. При монастыре не было церковноприходского попечительства, приходского совета, церковно-просветительского или миссионерского кружков [1, л. 19; 6, л. 210; 14, л. 8; 21, л. 10].
Воспитывались девочки-сироты и при открытой в 1908 г. Мысовской Успенской женской общине. Уже на следующий год после открытия их было двенадцать чел. в возрасте от семи до тринадцати лет, хотя встречаются и другие данные (на 1909 г. — три девочки) [4, л. 40; 5, л. 21].
В то же время, приюты не всегда содержались в порядке. В отчете благочинного монастырей Забайкальской епархии за 1911 г. говорилось о том, что живущие вместе с братией Селенгин-ского монастыря дети содержатся очень грязно, без присмотра со стороны начальства и учителей [7, л. 240].
Еще одно направление благотворительной работы — содержание при обителях богаделен или, иными словами, приютов для стариков.
Некоторые источники сходятся на том, что при монастырях Забайкальской епархии богаделен не было вообще. Однако довольно часто встречается информация о богадельне при Посольской обители. Построена она в июле 1866 г. на деньги, пожертвованные почетным гражданином г. Иркутска купцом 1-ой гильдии И.И. Базановым. Жертвовалась сумма целенаправленно на устройство богадельни и содержание ее в течение семи лет и составляла 10 000 руб. серебром. Заложена богадельня была 19 июля, за пределами обители, на 20 мест, с двором и помещениями для прислуги, предназначалась она для «бедных новокрещеных». Открыта в том же году. Согласно данным В.И. Косых, названная сумма была передана в 1880-ых гг. не в Посольский, а в Селенгинский монастырь [17, л. 18; 18, л. 4; 19, л. 4; 34, с. 54, 60; 38, с. 28; 39, с. 28]. Сколько просуществовала эта богадельня — неизвестно.
В «Ведомости Селенгинского монастыря за 1908 год» встречаем информацию, что при обители также имеется богадельня; в «Ведомости о монахах и послушниках Селенгинского монастыря за 1910 год» говорится о пяти призреваемых. Упоминается богадельня и в 1913 г. В ней по-прежнему проживало пять человек.
Есть данные, что богадельня существовал еще в 1880-ые гг. Имелась при Селенгинской обители и больница, разделенная на две части: одна для монашествующих, другая «для приходящих». В первой в 1913 г. было два человека, во второй три. Помимо содержания больных и стариков, за 1908 г. Селенгинский монастырь раздал бесплатных обедов богомольцам на 453 руб. в год. В 1913 г. уже на 1 000 руб. [1, л. 15об.; 5, л. 18; 6, л. 78; Д. 1066, Л. Л. 68, 69; Косых В.И. Указ соч. — с. 61.].
Были призреваемые и при Читинской обители. Богадельни не было, но проживало «две старицы» [ГАЧО, Ф. 8, Оп. 1, Д. 381. Л. 7; Д. 1061, Л. 56; Д. 1063, Л. 8; 12, л. 69; 25, л. 1].
Всего, к концу первого десятилетия XX в. при православных обителях России было 152 богадельни, из них две, судя по всему, в Забайкалье [29, с. 105].
Еще одним значимым делом сестер Читинского монастыря было открытие и содержание санатория им. Её Высочества Евгении Максимиляновны Ольденбургской, который предназначался для раненых во время русско-японской войны. Как отмечает В. И. Косых, приток раненых усилился осенью 1904 г. и забайкальское духовенство не осталось в стороне. Читинский Богородицкий монастырь подает прошение в епархиальное правление о возможности передачи монастырем для нужд санатория одного из домов. Использовалось это помещение для расположения в нем больных и раненых солдат. При санатории находились
две послушницы для ухода за больными, которые выполняли свою работу бесплатно. Просуществовал санаторий почти полтора года и был закрыт 1 декабря 1905 г. Деятельность этого небольшого госпиталя изменила жизнь монастыря. Доходы направлялись на помощь раненым. Монахини обучали сестер милосердия. После закрытия санатория его дело продолжило Общество Красного Креста [22, л. 2; 23, л. 2; 24, л. 3;
25, л. 2; 34, с. 63; 37].
Игуменья Анастасия — настоятельница монастыря, указом командующего войсками на Дальнем Востоке от 9 июня 1906 г. была награждена серебряной медалью, 29 марта 1907 г. вновь была награждена серебряной медалью Красного Креста «в память участия в деятельности общества во время Русско-японской войны 1904-1905 гг.» [5, л. 5; 23, л. 6; 25, л. 4].
Благотворительность — это область, в которой от православных монастырей принято ожидать поддержки. Несмотря на недостаток средств, монастыри в конце XIX — начале XX вв. постоянно содержали на свои средства детей-сирот, в отдельные годы и стариков. Часто уровень их жизни был очень низким, не хватало самого основного. Поэтому переоценивать их значение не следует, однако для сельской местности это были единственные благотворительные учреждения, в которых можно было получить хоть какое-то содержание. Сироты и старики в отдельные годы составляли до 20 % от общего числа насельников.
Библиографический список
1. Бендрикова А.Ю. Благотворительная дея- 9. Там же. Д. 791.
тельность в Забайкалье: специфика, тенденции 10. Там же. Д. 967.
развития: автореф. дис... канд. социол. наук. 11. Там же. Д. 1002.
Барнаул, 2004. 24 с. 12. Там же. Д. 1034.
2. Быкасова Л.В. Историко-культурные 13. Там же. Д. 1061.
аспекты исследования феномена благотвори- 14. Там же. Д. 1063.
тельности в России // Аналитика культуроло- 15. Там же. Д. 1066.
гии. № 2. 2006. URL: http://www.analiculturolog. 16. Там же. Д. 1212.
ш/mdex.php?module = subjects&func = viewpag 17. Там же. Д. 1457
e&pageid= 207) (Дата обращения: 9. 12.2009). 18. Там же. Д. 1595.
3. Гатилова Л.С. Благотворительность кур- 19. Там же. Д. 1947.
ских монастырей (вторая половина XIX в. на- 20. Там же. Ф 2 00 О . Д. 21 3 .
чало XX в.) // Белый город. URL: (http://www. 21. Там же. Д. 2153.
bg-znaшe.m/article.php?шd = 23701). (Дата об- м а н 2. 2 же. Д. 2500.
ращения: 9.12. 2009). м а н 3. 2 же. Д. 2717.
4. ГАЧО, Ф. 8, Оп. 1, Д. 4. 24. Там же. Д. 0. 6 7 2
5. Там же. Д. 16. м а н 5. 2 же. Д. 3109.
6. Там же. Д. 381. 26. Там же. Д. 3122.
7. Там же. Д. 729. 27. Там же. Д. 3154.
8. Там же. Д. 780. м а н 8. 2 же. Д. 3156.
29. Грекулов Е. Ф. Церковь, самодержавие, народ (2-ая половина XIX — начало XX в.). М.: Наука, 1969. 82 с.
30. Гущина Н. Благотворительность Русской Православной Церкви // Приход в честь Рождества Пресвятой Богородицы. URL: (http:// www.katehizis.ru/mdex.php?option = com_con tent&task=view&id= 1754&Itemid= 178) (дата обращения: 9. 11. 2009).
31. Денисов В. В. Благотворительная деятельность углических монастырей во второй половине XIX — начале XX в. URL: (http://www.rostmuseum.ru/publication/ historyCulture/2000/denisov01.html). (дата обращения: 9. 11. 2009).
32. Жалсараев А. Д. Поселения, православные храмы, священнослужители Бурятии XVII-XIX столетий. — Улан-Удэ: Бурятское книжное издательство, 2001.448 с.
33. Жалсараев А. Д. Становление и развитие церковно-административной системы Русской Православной Церкви в Забайкалье (середина XVII — начало XX вв.). Автореферат на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Улан-Удэ: БГУ, 2006. 24 с.
34. Косых В. И. Забайкальская епархия накануне и в годы первой российской революции. Чита: ЗабГПУ, 1999. 196 с.
35. Косых В. И. Забайкальская епархия. 1908-1923 гг. Чита: ЗабГГПУ, 2007. 204 с.
36. Куприна В. А. Исторический опыт становления и институализации благотворительности в России (1985-2005 гг.): автореф. дис... канд. истор. наук. Москва, 2007.
37. Лобанов Г. П., Лобанов В. Г. Меценаты старого города // Эффект. Чита, 2000. № 313.
38. Обзор Забайкальской области за 1898 год. Чита, 1899.
39. Обзор Забайкальской области за 1899 год. Чита, 1900.
40. Смит Дж. А., Боргман К. Благотвори-
тельные учреждения в европейских странах: исторический контекст // Отечественные записки. URL: (http://www.strana-oz.
ru/?numid = 31&article=1296). (дата обращения: 9. 11. 2009).
41. Цыремпилова И. С. Религия и власть в республике Бурятия. История взаимоотношений (1917-1940 гг.). Улан-Удэ: Бурятское книжное издательство, 2000.162 с.
