Научная статья на тему 'Роль православных монастырей в развитии системы образования Забайкальской области во второй половине XIX начале XX вв'

Роль православных монастырей в развитии системы образования Забайкальской области во второй половине XIX начале XX вв Текст научной статьи по специальности «История и археология»

CC BY
871
94
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ / ПРАВОСЛАВИЕ / ЗАБАЙКАЛЬСКАЯ ЕПАРХИЯ / МОНАСТЫРИ / ЦЕРКОВНО-ПРИХОДСКИЕ ШКОЛЫ / ШКОЛЫ ГРАМОТЫ / RUSSIAN ORTHODOX CHURCH / ORTHODOXY / THE EPARCHY OF TRANSBAIKALIA / MONASTERIES / PAROCHIAL SCHOOLS / ELEMENTARY SCHOOLS

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы — Дроботушенко Евгений Викторович

В статье характеризуется процесс появления, становления и трансформации училищ, церковно-приходских школ и школ грамоты при православных монастырях Забайкальской епархии во второй половине XIX начале XX вв. Делается попытка определить роль православных обителей региона в деле просвещения. Оцениваются объемы просветительской деятельности монастырей.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

The Role of Orthodox Monasteries in the Development of the Educational System of Transbaikalia in the second half of the XIXth the beginning of the XXth Centuries

The paper conveys the processes of parochial and elementary schools foundation, development and transformation. These schools functioned at orthodox monasteries of the eparchy of Transbaikalia in the second half of the XIXth the beginning of the XXth centuries. The author tries to determine the role of the Orthodox Church in the education of the region and to estimate the activity volume of the monasteries.

Текст научной работы на тему «Роль православных монастырей в развитии системы образования Забайкальской области во второй половине XIX начале XX вв»

предположить, что Набоков сознательно раз- дывает в текст новые эстетические основы для

рушает эстетику Н. Г. Чернышевского и закла- будущих толкований собственного творчества.

ЛИТЕРАТУРА

1. Набоков В. В.: pro et contra. Спб.: РХГИ, 1997. 976 с.

2. Вейдле В. В. Умирание искусства. Спб.: Axioma, 1996. С. 54.

3. Набоков В. В. Лекции по русской литературе. М., 1996. 438 с.

4. Струве Г. Русская литература в изгнании. Париж, 1964. 448 с.

5. Набоков В. В. Собрание сочинений: в четырех томах. М., 1990.

УДК 913 (Заб)

ББК Э 212.4:Ч

Е. В. Дроботушенко

РОЛЬ ПРАВОСЛАВНЫХ МОНАСТЫРЕЙ

В РАЗВИТИИ СИСТЕМЫ ОБРАЗОВАНИЯ

ЗАБАЙКАЛЬСКОЙ ОБЛАСТИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX - НАЧАЛЕ XX ВВ.

В статье характеризуется процесс появления, становления и трансформации училищ, церковно-приходских школ и школ грамоты при православных монастырях Забайкальской епархии во второй половине XIX — начале XX вв. Делается попытка определить роль православных обителей региона в деле просвещения. Оцениваются объемы просветительской деятельности монастырей.

Ключевые слова: Русская православная церковь, православие, Забайкальская епархия, монастыри, церковно-приходские школы, школы грамоты.

E. V. Drobotushenko

THE ROLE OF ORTHODOX MONASTERIES IN THE DEVELOPMENT OF THE EDUCATIONAL SYSTEM OF TRANSBAIKALIA IN THE SECOND HALF OF THE XIXth - THE BEGINNING OF THE XXth CENTURIES

The paper conveys the processes of parochial and elementary schools foundation, development and transformation. These schools functioned at orthodox monasteries of the eparchy of Transbaikalia in the second half of the XIXth — the beginning of the XXth centuries. The author tries to determine the role of the Orthodox Church in the education o f the re gion and to estimate the activity volume of the monasteries.

Key words: Russian Orthodox Church,

Orthodoxy, the eparchy of Transbaikalia, monasteries, parochial schools, elementary schools.

Забайкальские православные обители в названный период времени известны своей хозяйственной деятельностью, своими делами на миссионерском поприще, благотворительностью. Наряду с этим, они уделяли внимание и просвещению. Учебных заведений при монастырях Забайкальской епархии было довольно много. Все они были открыты в период, начиная со второй четверти XIX в. и до первого десятилетия XX в. По обителям нет данных о каких-либо школах или училищах только относительно Мысовского Успенского женского и Старосе-ленгинского Спасского мужского монастырей.

Просвещенческая деятельность за Байкалом начинает развиваться в конце XVIII — начале XIX вв., но первоначально объемы ее были небольшие. Резкое увеличение числа открываемых церковноприходских школ относится к концу XIX — началу XX вв. Исследователи связывают данный факт с усилением финансирования от государства. Происходит это, начиная с 1885 г., через год после выхода «Правил о церковно-приходских школах» [2, с. 19; 38, с. 335-337; 41, с. 310].

Несмотря на вышесказанное, уровень грамотности в Сибири оставался очень невысоким и в первые десятилетия XX в., а в Забайкалье был ниже, чем, скажем, в Иркутской, Приморской и Амурской областях. Среди коренного населения Сибири какое-либо образование на тот момент времени получили 8,1 % мужчин и 1,6 % женщин [3, с. 59, 62, 64].

Значительную роль играли школы Министерства народного просвещения, однако не осталась в стороне и Русская православная церковь. Ведомство православного вероисповедания реализовывало свою деятельность на данном поприще посредством открытия училищ, церковно-приходских школ и школ грамоты. Особое место здесь было у школ церковноприходских. Число их было значительным.

В перечне предметов церковно-приходских школ числились: Закон Божий, церковно-

славянская грамота, пение, русский язык, «счисление», русская история (в школьных отчетах иногда встречается география), чистописание.

Наблюдение за правильностью реализации образовательного процесса определялось за попечителями школ. «Правила о церковноприходских школах» 1884 г. давали определение попечителя школ. Им мог стать человек, учредивший школу на свои средства (§15). Указом Синода № 23 от 23 декабря 1886 г. попечителем утверждалось и лицо, которое оказывало школе материальную или нравственную поддержку. Примером в отношении монастырских церковноприходских школ Забайкальской епархии может служить игуменья Читинской обители Анастасия (попечительница монастырской школы с 1914 г.) или игумен Селенгинской — Павел (попечитель с 1907 г. Истокской школы) [1, с. 182; 6, л. 9 — 9об., 27-29об., 38-40об., 50, 50об., 64, 65, 67, 67об., 70-71; 7, л. 152; 14, л. 240; 35, с. 32.].

Общее управление церковно-приходскими школами до образования самостоятельной Забайкальской епархии было у иркутских архиереев, в 1894 г. оно переходит в руки епископа Забайкальского и Нерчинского Георгия. Непосредственно же руководил школьным делом епархиальный училищный совет во главе с епархиальным наблюдателем школ, в округах - уездными наблюдателями. Епархиальным наблюдателем после образования епархии в 1894 году стал священник Иоанн Карелин [8, л. 4об., 33; 36, с. 74.].

Открытие монастырских школ происходило за счет обителей, но так было не всегда. Часто средства выделял Читинский епархиальный училищный совет. Так было при Селенгинском Троицком, Читинском Богородицком монастырях. Участвовало в деле просвещения и Читинское церковное братство. Есть данные, что на его средства содержались монастырская женская и миссионерская школы г. Читы [22, л. 240; 23, л. 31; 28, л. 39; 42, стб. 896].

Первая монастырская школа, о которой встречаем упоминание, это находившаяся при Чикойском Иоанно-Предтеченском монастыре. Начало ей положил основатель обители старец Варлаам. По данным его жизнеописания, составленного Мелетием, произошло это в 1836 г., сразу после официального открытия монастыря, возможно, позднее — в 1838-39 гг. [37, с. 41; 45, с. 88] Упоминается, что в марте 1838 г. Преосвященный Нил, епископ Иркутский и Нерчинский направил по епархии постановление вслед за указом Синода от 27 мая 1836 г. № 5552 об открытии училищ «для первоначального обучения старообрядческих и поселянских детей». Преподавание в организуемых школах должны были вести члены причта. Для первоначального обзаведения книгами, азбуками, псалтырями, согласно уже другому указу Сино-

да от 26 октября 1836 г., можно было выдать на каждую школу по 50 руб. из церковных денег. Если же старообрядцы откажутся учиться по новым книгам, разрешить им приносить свои. За обучение плата не бралась, но пища и одежда у учеников своя, или же выплачивалась за них определенная сумма [37, с. 41, 45].

На протяжении следующих 40 лет об этой школе документы практически не упоминали. Вновь информацию встречаем в ведомости за 1867 г.: «...исключен ученик. Причетнический сын. В монастыре с 1862 года» [24, л. 8.]. Что школа существовала, можно сделать вывод, опираясь на «Ведомость Предтечи Горского Чикой-ского скита за 1887 год», ведомости 1886, 1888 г. и «Отчет о состоянии Забайкальской епархии за 1894 год». В них о школе говорится. Известно, что в 1886 г. в обучении было два мальчика. Вероятно, что в связи с удаленностью и труднодо-ступностью монастыря число учеников никогда не было большим. Обучались в школе грамоте, «начальным предметам», практике церковного Богослужения. Учителем был один из послушников. Возможно, в начале XX в. эта школа уже не работала [4, л. 7; 8, л. 19; 12, л. 85; 25, л. 4; 27, Л. 2; 28, л. 31, 36].

В 1886 г. Читинское духовное правление ставило в известность директора народных училищ Забайкальской области о том, что на 1 октября 1886 г. в области было 58 церковно-приходских школ. Из них как минимум одна монастырская

- при Селенгинской обители [21, л. 78.]. Что касается школы при Чикойском монастыре, то не известно была ли это церковно-приходская или школа грамоты. Скорее всего — последнее, в виду удаленности от населенных пунктов и из-за недостатка грамотных людей, которые могли бы стать учителями. В рапорте настоятеля Иоанно-Предтечинского монастыря иеромонаха Симеона за 1885 г. отмечается, что в обители нет подготовленных педагогов. По причине недостатка средств, преподавание правильно не организовано. Обучающимся четырем мальчикам «руководство преподается домашним порядком и практикою церковного пения и чтения» [18, л. 5, 6.]. Хотя официально школы грамоты открылись после 4 мая 1891 г., они существовали и раньше [1, с. 182; 38, с. 335; 41, с. 23].

По поводу открытия школы при Селенгин-ском Троицком монастыре на настоящий момент полной ясности нет. М. М. Шмулевич утверждает, что она существовала уже до 1885 г., когда с территории обители была перенесена в новое здание за ограду. В архивных же источниках, новое здание отстроено с благословения архиепископа Иркутского и Нерчинского Вениамина в 1888 г., на деньги жертвователей,

тогда-то школа и переехала, а открыта она была именно в 1885 г., по общественному приговору с. Ильинское [8, л. 1, 14, 30; 12, л. 78; 14, л. 239; 16, л. 1; 17, л. 30; 20, л. 7; 39, с. 22]. Здание Селен-гинской церковно-приходской школы сгорело в январе 1896 г. Настоятель монастыря архимандрит Иринарх начал в том же году дело по ее восстановлению. Отчасти новое здание было построено на средства, собранные жителями трех окрестных сел: Троицкое, Юзовское и Мо-стовское (650 руб.), они же привезли 500 бревен. Большую часть затратил из своих средств монастырь (1 200 руб.), настоятелем собрано 540 руб. Всего на постройку и организацию новой школы было затрачено 2 500 руб. Недостающие 125 руб. выделил Учительский совет. Деньги эти пошли на покупку мебели. Заработала школа 5 октября 1896 г. Учеников тогда было набрано 40 чел., но как отмечалось в рапорте настоятеля обители «... и еще есть желающие» [29, л. 17—17об.].

Заинтересованность крестьян в школе Се-ленгинского монастыря отмечалась во многих документах. Так, они обязались выплачивать ежегодное жалование учителю (180 руб.), нанимать сторожа, предоставлять дрова для отопления школьных помещений [29, Л. 17].

Селенгинская церковно-приходская школа — двухклассная. Число учащихся в ней доходило до 50 чел., хотя в отдельные годы было значительно меньше (на 1909 г. — 8 чел.). Преподавало два человека: старший учитель и второй учитель. Под школу и квартиры для учителей было построено специальное здание на земле, принадлежавшей обители, частью на монастырские деньги, частью за счет волости. Ремонтные работы, плата сторожу и за отопление поступали от волостного начальства. Учителя получали жалование от епархиального училищного совета.

Епархиальному начальству в 1885 г. пришел указ Святейшего Синода от 17 сентября. Согласно ему, по церковно-приходским школам и школам грамоты рассылались «Вопросные листы» (Форма их прилагалась). Они содержали по 17 вопросов, касающихся устройства школ: о месте расположения, времени открытия, финансовом состоянии, продолжительности обучения, числе и поле учащихся, помещениях, учебных пособиях и учителях. Руководители школ должны были выслать в духовное правление ответы на поставленные вопросы. Из ряда школ ответы получены, что же касается монастырских школ, по ним такие «Вопросные листы» в архивах не встречены.

Следующей по времени школой, открытой православными обителями Забайкалья, была двуклассная при Читинской Богородицкой об-

щине. Создана она стараниями начальницы общины монахини Павлы и дьякона Асташев-ского, за что им объявлена архипастырская благодарность. Точная дата открытия спорна. В архивных документах встречается и 1886 г., сразу же после основания общины, и 1887, и 1889. Ряд источников просто отмечает существование школы, не называя дат. Учитывая, что официально община была открыта 25 марта 1887 г., этот год можно назвать с большой вероятностью, тем более что при открытии общины, согласно резолюции архиепископа Иркутского и Нерчинского Вениамина, объявлена благодарность начальнице монахине Павле и учителю диакону Гавриилу Асташевскому «За создание при общине церковно-приходской школы» [11, л. 3, 4; 17, л. 30; 21, л. 29; 26, л. 27; 30, л. 2; 31, л. 3;

32, с. 132; 43, с. 252].

К 1894 г. число церковно-приходских школ епархии увеличилось до 82. Учителей и учительниц при них было 80 чел., законоучителей 62 чел. Однако количество церковно-приходских школ в конце XIX в. было явно недостаточным. В.И. Косых указывает, что в 1895 г. на 809 детей приходилась одна школа. Так, на ГрадоЧитинское благочиние (Чита и окрестные деревни) приходилось всего две школы: одна в станице Титовская и вторая при Читинском женском монастыре. Православное же население стремительно увеличивалось. Если в 1893 г. оно составляло 392 770 чел., то всего через два года оно равнялось 400 825 чел. Для всеобщего обучения детей православных, по подсчетам В. И. Косых, потребовалось бы одновременно открыть 373 новые школы. Денег на это у епархиального училищного совета естественно не было. Пожертвований же за год было менее чем 30 000 руб. (14 411 деньгами и 15 140 вещами) на всю епархию. В то время как единовременные вклады в монастыри иногда достигали очень значительных сумм.

Церковно-приходская школа при Богородицком монастыре в первоначальном виде просуществовала не слишком долго. В 1899 г. она была закрыта, мальчиков, не окончивших курс, направили в школу при архиерейском доме. Для девочек была открыта двухклассная школа и создан пансион при обители на 15 чел. Содержалась школа за счет епархиального училищного совета (340 руб. в год на саму школу и жалованье учителям 960 руб.), епархиального братства (200 руб.). До 1901 г. от монастыря отопление, освящение, найм прислуги, мебель и ремонт, а также 100 руб. в год на оплату учителю. От Забайкальского книжного склада ученикам бесплатно выделялись книги. С 1901 г. обитель не смогла отапливать помещение и не

всегда исправляла другие обязательства, поэтому о школе в источниках часто говорится «при монастыре», а не «монастырская». Постоянно ощущалась нехватка средств. Так, в одном из отчетов епархиальный школьный наблюдатель А. Попов отмечал, что школа в бедности и с множеством недостатков. Положение несколько изменится к лучшему к концу первого десятилетия XX в. В 1908 г. преподавание велось уже тремя учителями, связано это с увеличением числа учащихся. Выпускалось после окончания школы, в первые годы по несколько человек, в дальнейшем, с увеличением числа учеников (так в 1889 г. их было уже 28 чел., в 1895 г. - ЗО чел.), число выпускников так же постоянно растет. Когда школа прекратила свою работу точно не известно. В «Клировой ведомости за 1918 год» это 20 июля 1907 г. Насколько это дата верна, сказать сложно, так как в иных источниках она не встречается. С 1 октября 1914 г. школа была открыта повторно. Попечителем ее стала игуменья Читинского монастыря Анастасия.

Подтверждением даты закрытия двухклассной школы Читинского Богородицкого монастыря в 1907 г. может служить рапорт благочинного монастырей Забайкальской епархии игумена Серафима. Этот рапорт стал ответом на указ Забайкальской духовной консистории от 1 мая 1912 г. № ЗЗ8З, в котором предписывалось предоставить данные о школах при монастырях за 1911 г. Было таких школ всего две, находились они в ведении Селенгинской Троицкой обители: одна двухклассная при самом монастыре и одна начальная (школа грамоты) в селении Исток, поблизости от озера Котокель. Про иные школы не упоминалось.

Наряду с вышесказанным, отметим, что в «Ведомости о Читинской двухклассной женской школе при монастыре за 1908 год» и в «Сведениях о состоянии церквей 22 благочиния за 191З год» отмечено, что школа работает, а число учеников выросло до 92 в 1908 г. и до 100 в 191З г. Такое количество учащихся монастырь не мог обучать на свои средства и получал на содержание школы в год от казны 1 080 руб. и от города 750 руб. Обитель свою часть вкладываемых денег получала в основном с выделки свечей и торговли ими. Годом окончательного закрытия называется 1917 г., когда школа перешла в ведение городского самоуправления г. Читы. Что же могло явиться причиной передачи? Вероятно, поводом послужили события 1917 г. Можно предположить, что закрытие школы при монастыре произошло и позже. В работе М.Л. Нейт-мана по вопросу отделения школы от церкви в Забайкалье отмечено, что органы народного образования области проводили прием в свое ве-

дение школ духовного ведомства в апреле-мае 1918 г. [40, с. 36].

Еще одна школа упоминается на 1897 г. В Чи-койском монастыре начали обучать мальчиков от 10 лет и старше. Учеников на конец XIX в. было 7 чел. Из двух названных в рапорте игумена Серафима школ Селенгинского монастыря о дате основания первой уже говорилось. На 1911 г. о ней сказано «... не удовлетворяет своему назначению, здания ветхие». Вторая школа была открыта в 1907 г., в с. Исток, недалеко от озера Котокель. Содержалась она почти полностью за счет монастыря. Им арендовалось помещение за 49 руб. в год и выплачивалось жалование учителю — 180 руб. Отопление и плата сторожу производились за счет денег, уплачиваемых родителями учеников. На 1908 г. в Истокской школе было 12 учеников. К 1911 г. обучалось 40 чел., из которых 30 мальчиков и 10 девочек. Нужно отметить, что из них 25 чел. дети старообрядцев. Учебников в школе было не достаточно, те же что имелись, были куплены за счет учителя Павла Грачева. Наглядных пособий не было вообще. Обе школы находились в управлении и под попечительством настоятеля Селенгин-ского Троицкого монастыря игумена Павла. В то же время полного доверия этому документу нет. Так как, информация из других источников часто ему не соответствует.

С уверенностью можно сказать одно, двухклассная школа при Селенгинской обители — единственная при Забайкальских монастырях, которая относительно долгое время работала стабильно. Известно, что в 1915 г. при настоятеле иеромонахе Иннокентии построено для нее два новых деревянных здания.

С началом нового учебного года (в 1910 г.) открыта еще одна школа при Читинском женском монастыре. Это одноклассная церковноприходская. Начало ее работы 1 сентября. Содержалась монастырскими средствами. Информацию о ней встречаем в клировых ведомостях обители от 21 февраля 1911 г. и за 1917 г. Законоучителем при ней был священник монастырской церкви Василий Богоявленский. Известный читинский краевед Лобанов в статье о Богородицком монастыре датой закрытия называет 5 октября 1912 г. Встречается эта дата и в одной из ведомостей обители [11, л. 4; 19, л. 6, 9].

Помимо непосредственно монастырских школ, Читинская обитель предоставила помещение в г. Чите для открытия в нем школы грамоты дома трудолюбия. Разрешение на это получено 8 декабря 1908 г. от Забайкальского епархиального училищного совета. Учеников на момент открытия было 20 чел., из которых 14 мальчиков и 6 девочек. Заведующим был, упо-

минавшийся священник монастырской церкви Василий Богоявленский, он же преподавал Закон Божий. Была еще одна учительница [19, л. 6.].

Что касается Посольского монастыря, то имеются архивные данные о школе и при нем. Когда она была открыта неизвестно, но к концу первого десятилетия XX в. в ней обучалось 12 девочек. Причем, до этого времени школа в ведомостях упоминалась очень редко.

Для контроля над работой церковноприходских школ проводились ревизии. Так, в 1902 г. членом Учебного Комитета при Синоде, магистром богословия статским советником М.С. Савваитским была проведена ревизия духовных учебных заведений Забайкальской епархии. Среди прочих школ, он посетил и читинскую монастырскую. Осмотр не вызвал никаких замечаний [33, с. 6].

В «Отчете в духовное правление о церковноприходских и миссионерских школах за 18921893 года» есть документа по Верхнеудинско-му округу, который дает представление о том, откуда поступали деньги на содержание школ. Приводится десять статей: 1) основной капитал (имевшийся при открытии школ) 2) пособие от Св. Синода 3) пособие от церкви (при которой была школа) 4) пособие от монастырей 5) от епархиального училищного совета или епархиального братства 6) от земства 7) от волостных и сельских обществ 8) от городских обществ 9) от попечителей и благотворителей. Практически по всем пунктам деньги не поступали. Школы жили за счет оплаты за обучение. Монастыри не выделили ни копейки [21, л. 3.].

Монастыри обязаны были выплачивать налог на содержание духовных учебных заведений. В Посольской обители в размере 150 руб. в год (это налог на приходскую церковь монастыря, какую — пояснений нет). Но эту сумму монастырь выплачивал не всегда. В 1912 г. благочинному монастырей Забайкальской епархии Серафиму поступил рапорт от настоятельницы Посольского монастыря Уриилы, в котором говорилось о ходатайстве в Забайкальскую духовную консисторию по поводу освобождения от выплаты положенного налога. Ответ из консистории доводил до сведения, что снять этот налог может только епархиальный съезд духовенства. Причиной названы небольшие средства от церкви. Денег с продажи свечей в 1912 г. всего 268 руб. 50 коп., и поэтому выплачивать могут всего по 75 руб. в год. Хотя, финансовые поступления монастыря позволяли платить налог в полном объеме. Взять, к примеру, прибыль от производства и продажи свечей. Думается, что настоятельница несколько преувеличила бедственное положение. За некоторое время

до этого, был выстроен дом в Верхнеудинске, стоимостью 15 000 руб., налог в 150 руб. в год по сравнению с этим не слишком велик. Чем закончилось это дело неизвестно, но в «Переписке Забайкальского съезда духовенства и мирян с консисторией в 1912-1913 годах» встречается рапорт из Читинского женского монастыря. В нем отмечается, что ни Посольский, ни Селенгинский, ни Чикойский монастыри налог этот не платят. В этом же рапорте ходатайство к съезду о снятии налога и с церкви Читинского Богородицкой обители, так как церковь эта бес-приходная.

Благочинный IV округа протоиерей Симеон Стуков в 1913 г. сравнивает преподавание в школах церковно-приходских и министерских. Он отмечает, что Закон Божий в школах Министерства Народного Просвещения проходят по кратким учебникам. Нет наглядных пособий, Библий, Евангелия. Ученики плохо читают по церковно-славянским книгам, так как этого нет в учебной программе. Связано это с отсутствием должного контроля. «Церковно-приходские школы находятся под постоянным надзором наблюдателей, заведующих и законоучителей». В то же время, как уже отмечалось выше, в школах ведомства православного вероисповедания дела не всегда обстояли хорошо. Так же не было наглядных пособий, не хватало книг. Должное наблюдение за учениками отсутствовало.

К 1913 г. в Забайкальской епархии школ ведомства православного исповедания было: 26 двухклассных, с числом учеников 1 982 чел., 235 одноклассных с 7 233 чел., школ грамоты 22 (420 учеников). Всего, исключая второклассные, было 283 школы, училось в них 9 635 чел. Учитывая несовпадение данных в источниках, иногда отсутствие точных дат, опираясь на имеющуюся информацию (совпадающую в ряде документов или исследованиях), можно подсчитать количество школ при монастырях. Их было шесть: двухклассная и одноклассная при Читинском, двухклассная при Селенгинском, одноклассная при Посольском и две школы грамоты - в Чи-койской обители (возможно, что к этому времени практически не работала) и в селении Исток (находилась в ведении Селенгинского монастыря). В процентном соотношении к общему числу школ епархии, монастырских было всего 2 %. Число учеников составляло приблизительно 220 чел. Это чуть больше двух процентов от общего числа учащихся. [Подсчитано по: 12, л. 78, 82; 13, л. 30; 14, л. 240; 23, л. 32; 16, л. 4; 17, Л. 30]

Отношение к монастырским школам со стороны населения было двояким. В отдельных случаях сельское общество само ратовало за открытие школ и брало на себя часть затрат

по их содержанию. Примером может служить школа селения Исток. Встречалось и противоположное. Селенгинская школа для подготовки псаломщиков в единоверческие церкви так и не смогла твердо встать на ноги, родители отказывались отдавать своих детей. Причиной этому служило, вероятно, желание дать детям только

азы грамоты. К тому же в сельской местности имелись свои особенности. Лишние рабочие руки всегда были необходимы для ведения хозяйства. Думается, что именно поэтому число учеников в школах Читинского Богородицкого монастыря, находящегося в городе было в несколько раз выше, достигая 30-50 чел.

ЛИТЕРАТУРА

1. Басалаев А. Е. Воспитание и образование населения дореволюционного Забайкалья через систему начальных школ ведомства православного исповедания // Национальная идея: образование и воспитание (философско-методические и региональные аспекты). Чита, 1998. Вып. 1.

2. Басалаев. А. Е. Производственное обучение в начальной церковной школе // Наука и образование на рубеже тысячелетий. Чита, 1999. Часть II.

3. Богданов И. М. Грамотность и образование в дореволюционной России и в СССР (историкостатистический очерк). М., 1964.

4. ГАИО, Ф. 50, Оп. 1, Д. 5453.

5. ГАЧО, Ф. 7, Оп. 2, Д. 162.

6. ГАЧО, Ф. 7

7. ГАЧО, Ф. 7

8. ГАЧО, Ф. 8

9. ГАЧО, Ф. 8

10. ГАЧО

11. ГАЧО

12. ГАЧО

13. ГАЧО

14. ГАЧО

15. ГАЧО

16. ГАЧО

17. ГАЧО

18. ГАЧО

19. ГАЧО

20. ГАЧО

21. ГАЧО

22. ГАЧО

23. ГАЧО

24. ГАЧО

25. ГАЧО

26. ГАЧО

27. ГАЧО

28. ГАЧО

29. ГАЧО

30. ГАЧО

31. ГАЧО

Оп. 2, Д. 174. Оп. 4, Д. 1. Оп. 1, Д. 4. Оп. 1, Д. 693.

Ф. 8 Оп. 1 Д. 729.

Ф. 8 Оп. 1 Д. 780.

Ф. 8 Оп. 1 Д. 791.

Ф. 8 Оп. 1 Д. 947.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Ф. 8 Оп. 1 Д. 967.

Ф. 8 Оп. 1 Д. 1034.

Ф. 8 Оп. 2, Д. 1212.

8 Ф. Оп. 2, Д. 1947.

8 Ф. Оп. 2, Д. 2714.

8 Ф. Оп. 3, Д. 250.

Ф. 8 Оп. 3, Д. 298.

Ф. 153, Оп. 2, Д. 7.

Ф. 282, Оп. 1, Д. 967. Ф. 282, Оп. 1, Д. 1034. Ф. 282, Оп. 1, Д. 2151. Ф. 282. Оп. 1, Д. 2760. Ф. 282, Оп. 1, Д. 2717. Ф. 282. Оп. 1, Д. 2779. Ф. 282, Оп. 1, Д. 2837. Ф. 282. Оп. 1, Д. 2890. Ф. 282, Оп. 1, Д. 3109. Ф. 282, Оп. 1, Д. 3122.

32. Забайкалье. Краткий исторический очерк Забайкальской области. Иркутск, 1891.

33. Забайкальские Епархиальные Ведомости. Чита, 1902. № 4, часть неоф.

34. Залкинд Е. М. Добровольное вхождение Бурятии в состав России и его прогрессивное значение // Труды Бурятского комплексного научно-исследовательского института. У-У., 1959. Вып. 1.

35. Ипатов А. Н. Православие и русская культура М., 1985. С. 32.

36. Косых В. И. Забайкальская епархия накануне и в годы первой российской революции. Чита, 1999.

37. Мелетий, архимандрит. Пустынник Варлаам, основатель Иоанно-Предтечинского скита на границах Китайской монголии, в Чикойских горах за Байкалом. Одесса, 1912.

38. Милюков П. Н. Очерки русской культуры. М., 1994. Т. 2, ч. 2.

39. Митыпова Е. С. Православные храмы в Забайкалье (XVII — нач. XX в.). У.-У., 1997.

40. Нейтман М. Л. К вопросу об отделении школы от церкви в Забайкалье // Проблемы краеведения. Чита, 1980. Вып. 8.

41. Ососков А. В. Начальное образование в дореволюционной России (1861-1917). М., 1982.

42. Полный православный богословский энциклопедический словарь. М., 1992. Т. 1.

43. Путеводитель по Великой Сибирской железной дороге. 1901-1902 годы. СПб.; М., 1902.

44. Титов В. Е. Православие. М., 1989.

45. Филимонов А. В Чикойский монастырь (историко-археологическое исследование) // Иннокен-тьевские чтения. Чита, 1998.

46. Церковно-приходские школы. Киев, ноябрь 1901. Кн. 4.

УДК 89

ББК Ш 5(5Мо)

Т. М. Дугаржапова, Э. С. Александрова

ХУДОЖЕСТВЕННО-ФИЛОСОФСКАЯ КАРТИНА МИРА ПОЭЗИИ МОНГОЛОЯЗЫЧНЫХ АВТОРОВ (НА МАТЕРИАЛЕ СТИХОТВОРНЫХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ Д. УЛЗЫТУЕВА)

Дондок Улзытуев — великий поэт монгольских народов России. Склонность к философским обобщениям, стремление вникнуть в тайны высшего смысла бытия придает поэтическим произведениям Улзытуева широту и масштабность. Именно великий талант «одушевить» художественный слог вдумчивостью философской мысли и создало ему самостоятельно выраженный стиль в бурятской поэзии.

Ключевые слова: лирико-философское

осмысление Вселенной, поэт-мыслитель, чувство удивления, образ света.

T. M. Dugarzhapova, E. S. Aleksandrova

LITERARY AND PHILOSOPHICAL WORLD PICTURE OF THE MONGOLIAN-SPEAKING

AUTHORS' POETRY (ON THE MATERIAL OF D. ULZYTUEV'S POETRY)

Dondok Ulzytuev is the great poet of Mongolian peoples of Russia. The tendency to philosophical generalizations, the aspiration to penetrate into the secrets of the meaning of life make the works written by Ulzutuev larger and wider in scale. His ability to make the literary lines alive and to fill them with philosophical ideas created his own distinctive style in Buryat poetry.

Key words: lyrical and philosophicalunderstanding of the universe, poet — philosopher, excitement, the image of Light.

В литературу Дондок Улзытуев вошел как выдающийся лирик. Именно в лирике выражено все, что составляет силу улзытуевского таланта. Как отмечал бурятский литературовед Г. О. Туденов, поэзия Улзытуева «удивительно богата и многокрасочна по своему душевному

выражению, искренности чувств и драматизму, сердечной взволнованности, лаконичности и живописности образов» [5]. А. Б. Соктоев, писал об одном из стихотворений из цикла «Пятнадцать Песен», что «стихотворение виртуозно и легко передает глубину человеческого чувства, тончайшие его нюансы, переходы и оттенки. Оно умеет вобрать в себя аромат степей, типичные картины народной жизни и быта и через них выразить строй души современного человека, его сокровенные чувства и настроение... Лирика эта не теряет своих связей с древними народными эпическими традициями» [5]. Основное качество поэзии Д. Улзытуева, на наш взгляд, тонко подметил и В. Ц. Найдаков, когда утверждал: «О чем бы не писал Улзытуев, какую бы форму он ни избрал, существенейшей, характернейшей чертой его творчества всегда остается проникновенный и яркий лиризм»[3]. Как лирик — Дондок Улзытуев-тонкий и проникновенный поэт природы:

Ползал я, ползал,

по селу с серебряной оковкой я ползал...

Плакал я, плакал,

обжегшись зеленой крапивой,

я плакал... Думал я, думал,

почему крапива - трава, а жжется так

больно, - долго я думал...

Вырос я, вырос

среди полевых цветов, на земле каменистой я вырос...

Я удивился, глядя на синее небо, на белые горы, на быстрые реки...

И до сих пор я живу тем удивленьем.

(«Ползал я, ползал...». Перевод Ст. Куняева). Крапива — трава, полевые цветы, синее небо, белые горы, быстрые реки... Во всем дух красоты и внутреннего очарования души поэта... Именно это глубокое очарование души... Сначала любопытство и вопрос: «почему крапива — трава, а жжется так больно», — а далее размышление, раздумье... «долго я думал», а в результате размышлений возникает удивление: «И до сих пор я живу тем удивленьем». С удивления, действительно, все и начинается. «В груди человека не живет никакого иного благородного чувства, — писал Карлейль,

— нежели чувство удивления...» [7].

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.