CC BY
53
УДК 930.25:929Воронцова.(479+477)-056.87
БЛАГОТВОРИТЕЛЬНАЯ И КУЛЬТУРНО-ПРОСВЕТИТЕЛЬСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ Е. К. ВОРОНЦОВОЙ
Лисунец Л. И.
В статье на основе изучения архивных источников Российского государственного архива древних актов и Государственного архива Одесской области рассмотрена филантропическая и культурно-просветительская деятельность супруги генерал-губернатора Новороссийского края и наместника кавказского М. С. Воронцова - Е. К. Воронцовой. Анализ документов позволяет охарактеризовать основные направления ее социальной практики, раскрыть управленческий талант Е. Воронцовой. Анализируется информационная сторона архивных источников, степень их сохранности и репрезентативности. Архивные документы позволяют всесторонне осветить участие Е. К. Воронцовой в общественной жизни Новороссийского края и Кавказского наместничества.
Ключевые слова: Е. К. Воронцова, благотворительность, благотворительное общество, культурно-просветительская деятельность, Новороссийский край, Кавказское наместничество.
CHARITABLE AND CULTURE-EDUCATIONAL ACTIVITY OF E.K. VORONTSOVA (ON MATERIALS OF THE RUSSIAN STATE ARCHIVES OF ANCIENT ACTS AND STATE
ARCHIVES OF ODESSA REGION)
Lisunets L.I.
In this article that based on the research of archival sources of The Russian State Archives of Ancient Acts and The State Archives of Odessa Region is considered philanthropic and culture-educational activity the wife of the governor-general of the Novorossiysk Territory and the governor of Caucasus M. S. Vorontsov - E. K. Vorontsova. Document's analysis allows us to characterize the main directions of her social practice, to open managerial talent of E. Vorontsova. We analyze the information side of the archival sources, the degree of their safety and representativeness. Archival documents allow us comprehensively illuminate the concern of E.K. Vorontsova in the public life of the Novorossiysk Territory and the Caucasus governorship. Keywords: E. K. Vorontsova, charity, charitable Society, culture-education activity, Novorossiysk Territory, Caucasus governorship.
Процесс гармонизации социальных отношений между мужчинами и женщинами вызвал научный интерес к гендерной истории. Анализ исторического развития представлений о «мужском» и «женском» позволяет глубже понять проблемы современного общества и корректировать будущее построение партнерских отношений между полами. До времени социальных, культурных, экономических и политических преобразования, произошедших в течение XIX - XX веков в Российской империи, единственной сферой реализации социальной активности женщин была благотворительность. Обращение к личности известной благотворительницы Х1Х века Е.К. Воронцовой позволит расскрыть процесс вовлечения женщин в общественную жизнь страны.
Цель работы - на основе архивных источников осветить основные направления благотворительной и культурно-
просветительской деятельности
Е. К. Воронцовой, выявить методы ее социальной практики, формы участия.
Елизавета Ксаверьевна Воронцова родилась 19 сентября 1791 года в семье коронного гетмана К.-Ф. Браницкого и А. В. Энгельгардт, племянницы Г. А. Потемкина,
фрейлины императрицы Екатерины II. Детство и юность Е. Браницкая провела в Белой Церкви. В 1819 году вышла замуж за М. С. Воронцова. После его назначения в 1823 году на пост Новороссийского генерал-губернатора супруги переехали в Одессу. По приезду М. Воронцов развернул широкую административную, хозяйственную, и культурно-просветительскую деятельность. Заметное место в общественной жизни Одессы заняла и его супруга Е. Воронцова.
Семейный фонд Воронцовых (ф-1261), который хранится в РГАДА включает многочисленные документы, которые отражают благотворительную, культурно-
просветительскую и хозяйственную стороны жизни Е. Воронцовой. Источники разнообразны по своему содержанию, функциям и характеру. Часть материалов освещающих проблему хранится в фондах ГАОО. Прежде всего это фонды Новороссийского генерал-губернатора (ф-1), Канцерии Одесского градоначальника (ф-2), Одесской городской думы (ф-4), (Херсонской духовной консистории (ф-37), Одесского строительного комитета (ф-59), Одесского общества истории и древностей (ф-93), Одесского статистического комитета (ф-274),
Одесского комитета опеки о тюрьмах (ф-361), семейного фонда Стурдз-Гагариных (ф-141).
Источниковедческая база проблемы характеризуется значительным объемом документов и вариативностью их происхождения, весомая часть, которых вводится в научный оборот впервые. Среди них мы выделяем: переписку (личную и делопроизводственную), отчётную
документацию (отчёты), документы деятельности коллегиальных органов; управленчиские документы.
Начало благотворительной деятельности Е. К. Воронцовой связано с Одесским женским благотворительным обществом. Общество было основано в 1829 году. Цель его деятельности заключалась в оказании помощи бедным и опеке сирот, которые воспитывались в сиротском приюте, открытом обществом немного позже. В Государственном архиве Одесской области хранятся документы связанные с его основанием. В ходатайстве об разрешении открытия общества, М. С. Воронцов, ссылался на инициативу и заинтересованность одесской общественности в его учреждении [1, л. 1]. Елизавета Ксаверьевна Воронцова на протяжении 43 лет возглавляла
благотворительную организацию, что позволяет нам сделать вывод о том, что инициатива открытия исходила от неё.
Со времени начала работы Женского благотворительного общества перед
учредителями, и в первую очередь перед Е. К. Воронцовой, стоял вопрос о его финансовом обеспечении. Документы о благотворительной деятельности Е. Воронцовой свидетельствуют о ее крупных целевых пожертвованиях на строительство помещений детского приюта, подведомственного Женскому
благотворительному обществу, ремонт, приобретение больших покупок [2, л. 233]. В 1858 году, беспокоясь о будущем организаци, она внесла на баланс 24000 руб. в качестве основного капитала [3].
Особое внимание Е. Воронцова сконцентрировала на развитии детского приюта. В семейном фонде Воронцовых остались письма, в которых к ней обращались за помощью в устройстве детей в сиротский дом. Адресантами большей части писем были выходцы из крестьянского сословия и мещан. Крестьянка Акацетова, обратилася к Е.К. Воронцовой с просьбой о принятии в приют своей дочери, которую она была не в состоянии прокормить. Мать подробно рассказала о бедственном
положении семьи и заверяла, что ее дочь кротка и послушна [4]. Родственные и дружеские связи С. Потоцого [5] и графини Остен-Сакен [6] с Е. Воронцовой, позволили им просить ее о принятии в детский приют, детей которые остались без родительской опеки. Г. Стефандупало обратился к Е. Воронцовой с просьбой принять своего воспитанника, которого он не мог больше опекать, в связи с возвращением в Грецию [7].
Сохранившиеся в фондах ГАОО, личные дела воспитанников Одесского женского благотворительного общества Я. Данилова [8, л.3], и С. Гулякова [9, л.6] свидельствуют об личном участии Е. Воронцой в их судьбе. По ее настоянию они были отданы на обучение к ремесленникам. Привлекала в интересах детей она и «собственные материальные ресурсы». Е.К. Воронцова была обладательницей многочисленных поместий, чем пользовалась в своей благотворительной практике. Для обучения садоводству в свое поместье в Мошнах она отправила воспитанника приюта С. Гурию [10].
Пристальное внимание Е. К. Воронцова уделяла хозяйственным и имущественным вопросам Одесского женского
благотворительного общества. Эту проблему репрезентуют дела фонда Одесского строительного комитета и Канцелярии Новороссийского генерал-Губернатора:
«О предоставлении Женскому
благотворительному обществу в Одессе права продажи игральных карт» [11], «Об отводе Женскому благотворительному обществу участка на лимане под постройку помещения для сирот» [12], «О сдаче городского колодца в ведение сиротского дома женского благотворительного общества» [13], «О дозволении Женскому обществу устроить галереи перед лавкой на площадке старого базара» [14]. Аналогичные документы (о переходе части территории общества во владение города и получении компенсации [15], ходатайство Е. Воронцовой о переносе нечистотных ям подальше от территории Одесской Стурдзовской богадельни сердобольных сестер) представлены в семейном фонде Воронцовых в РГАДА [16].
Е.К. Воронцова принимала участие во многих городских проектах. Сведения о ее благотворительной деятельности нашли отражение также в фонде Одесского попечительного комитета о тюрьмах. При инициативе Е. Воронцовой и других членов организации был решен вопрос об устройстве детей арестанток в городской сиротский дом [17,
л. 1-2]. Опираясь на сохранившиеся квитанции разных благотворительных заведений, мы може сделать вывод, что Е. Воронцова содержала за свой счет многих бедняков, которым оказывалась материальная и медицинская помощь.
Участие Е. Воронцовой в деятельности Одесского общества истории и древностей, созданного с целью сбора и охраны древних культурных памятников, прослеживается по книгам регистрации предметов древности. Е. К. Воронцова передала обществу несколько десятков греческих и римских монет, амфор, кувшинов [19], что доказывает её интерес к работе общества.
Для Одесского женского
благотворительного общества 1844 год ознаменовался многими переменами.
М.С. Воронцов был назначен Кавказским наместником. Е.К. Воронцова, следуя за супругом, покинула Одессу. Однако сохранила за собой место председательницы. В историографии утвердилось мнение, что Е. Воронцова, во время пребывания в Тифлисе, исполняла свои обязанности лишь номинально. Архивные источники дают возможность опровергнуть эту мысль. А.С. Стурдза, попечитель Дома призрения сирот по нравственно-учебно части, в письме от 22 января 1852 года, обратился к Е.К. Воронцовой с просьбой освободить его от этих обязаностей [20].
Особое участие супруги Воронцовы приняли в решении вопроса о расширении штата воспитанников Дома призрения сирот. Изучив отчеты общества и учитывая внешние обстоятельства они пришли к мысли о необходимости увеличения численности сирот. Из Тифлиса М. С. Воронцов написал ходатайство об расширении штата воспитанников, на что получил утвердительный ответ [21]. Таким образом, можно сделать вывод, что находясь на Кавказе, Е. К. Воронцова продолжала принимать решения по важным управленческим вопросам, которые оставались в ее компетенции.
Деятельность Е. Воронцовой по распостранению женского образования в Кавказском регионе отражена в делопроизводственной переписке секретарей Одесского, Тифлисского и Ставропольского благотворительных обществ, прежде всего это: «Переписка разных учреждений и лиц с Е. К. Воронцовой и отчетные сведения о Ставропольском женском училище Св. Александры» [22] и «Письма Кутаисского, Ставропольского, Шемахинского и других учебных заведений на Кавказе секретарю Женского благотворительного общества Св. Нины
А. И. Казначееву» [23]. За короткий период времени Е. Воронцова основала на Кавказе общество Св. Нины в Тифлисе (1845) и двумя отделениями в Кутаисе (1847) и Шемахе (1848), общество Св. Александры в Ставрополе (1849), общество Св. Рипсимии в Ереване (1850). При вишеперечисленных организациях дейстововали женские училища «в которых за умеренную плату дочерям небогатых родителей представлялось образование». На характер и содержание документов повлияли время и условия их создания. Хронологически переписка охватывает 1855-1859 годы, в этот период Е. Воронцова с супругом после отставки М. Воронцова проживали в Одессе, поэтому письма являются результатом «дистанционного управления» училищами с её стороны. В письмах к ней авторы раскрывали будни основанных ею учебных заведений [24, л.39]. Секретарь общества Св. Александры Я. Булычев обратился за советом к Е. Воронцовой в решении кадровых вопросов. Он отметил хорошую работу эконома (имя его не указывается), но выразил недовольство по поводу надзирательницы Атарбековой [25, л. 12-14]. Надзирательница училища Св. Нины
М. Васильева, в письме о сложении с себя полномочий, просила назначить ей пенсию [26].
Интерес представляют письма Я. Булычева о строительстве собственного здания училища Св. Александры. Стиль изложения таков, что становится понятно, что этот проект должна была рассмотреть и одобрить Е. Воронцова, без её разрешения никаких шагов не предпринималось. Среди писем не сохранилось оригинала ответного письма Е. Воронцовой, однако из последствующих писем становиться ясно, что она не утвердила первоначальный проект и указала на некоторые недоработки в нем [27, л. 26]. Здесь же упоминается о ходатайстве Е. Воронцовой к Н. Завадовскому образовать в Ставрополе благотворительное общество и женское училище «с целью воспитания за самую умеренную плату дочерей небогатых родителей в духе христианской религии и строгой нравственности» [28, л. 72-73]. В отчете за первое десятилетие деятельности общества приводится полный текст рескрипта императрицы Александры Федоровны на имя Е. К. Воронцовой. Она одобрила действия Е. Воронцовой и была удолетворена, что именно она возглавит общество [29, л. 74].
Дело под названием «Письма Кутаисского, Ставропольского, Шемахинского и других учебных заведений на Кавказе секретарю Женского благотворительного общества Св. Нины А. И. Казначееву» также включает
разноплановою информацию. Здесь находятся сведения о пожертвованиях Е. Воронцовой на развитие училищ, данные об пансионерках, воспитываемых за её счет [30, л. 11, 14, 18]. Из писем следует, что находясь в Одессе, она по прежнему курировала заведения, интересовалась состоянием и успехами подопечных. Под ее контролем были не только финансовые, но и кадровые вопросы. К тому же заметим, что порядок замещения пансионерок воспитываемых за её счет, решался только Е. Воронцовой [31, л. 14]. Она сохранила хорошие взаимоотношения со своими воспитанницами. В одном из писем Е. Воронцова тепло благодарила их за присланное ей в подарок рукоделие [32, л. 15].
Изучив письма секретарей
благотворительных обществ Св. Нины, Александры, Рипсимии, приходим к выводу, что в них по большей части содержится информация о материальном положении, основанных Е. К. Воронцовой учебных заведений, численности и судьбе воспитанниц, на что несомненно повлияла цель их написания. С другой стороны это определило их полифонизм, поскольку они включают в себя тексты других групп исторических источников (рескриптов, ходатайств, отчетов).
Важным периодом в деятельности Е. Воронцовой была середина 1850-60 -х годов. В это время ее усилия были направлены на реформирование и расширение деятельности Одесского женского благотворительного общества.
Внимания заслуживают «Письма Правления Одесскогго женского
благотворительного общества к казначею общества Тумачевскому Г. И.» в 3 томах [33, 34, 35]. В целом информация, заключающаяся в них, однородна по своему характеру и формам изложения. Прежде всего это поточные расходы общества на Дом призрения сирот, Михайло-Семеновского приюта, отделения для младенцев, отделения для старых и немощных женщин, уплаты за содержание детей в больнице и других детских приютах города, сведения о количестве воспитаников, расписки секретаря и казначея в получении денег. При изучении деловой переписки Женского благотворительного общества выявлено распоряжение
Е. Воронцовой увеличить ежемесячное содержание младенцев с 4 руб. до 5 руб. [36, л.10], в связи с высоким уровнем смертности среди них. Услышав о положительных профессиональных и человеческих качествах
доктора А. Кондратовича, Е. К. Воронцова предложила ему исполнять обязанности доктора при детском приюте [37]. Названные документы свидетельствуют об ее чувстве ответственности за жизнь детей. Меры, предпринятые ею для улучшения условий содержания сирот, как явствует из документов дали положительный результат.
Глубоко переживая потерю мужа Е. Воронцова решила оставить свои обязанности главы Одесского женского благотворительного общества. На экстренном собрании членов общества она огласила свое решение, в котором таке сформулировала свое видение будущего Одесского женского благотворительного общества. По ее мнению, цель воспитания сирот должна была заключатся в воспитании их в духе христианства и развитие в детях таких качеств, как трудолюбие. Также она считала необходимым: 1) упростить структуру общества; 2) соединить сиротский дом и отделение для младенцев в одно заведение; 3) уравновешивать доходы и расходы общества [38, л. 1-2].
Члены Женского благотворительного общества настояли на том, чтобы Е. Воронцова продолжила исполнять свои обязанности. 6 февраля 1859 г. она приняла на себя вновь звание председательницы общества. Вступая в должность, Е. К. Воронцова изложила свой план действий, направленный на повышение эффективности работы общества [39, л. 7].
Первостепенное значение данных материалов заключается в том, что эти документы, отражают конкретные меры, предпринятые Е. Воронцовой, направленные на развитие Одесского женского
благотворительного общества.
Е. К. Воронцова в 1859 г. инициировала учреждение Михайло-Семеновского приюта, названого таким образом в честь супруга. В заведении воспитывались только мальчики. В РГАДА имеются бухгалтерские книги и ведомости, а также другие документы, отражающие финансовую сторону
строительства заведения на протежении около 15 лет (1861-1875), не захватив впрочем первых двух лет строительства. За этот отрезок времени в делопроизводстве отложились подробные отчеты о расходах на постройку сиротского приюта [40, 41], несколько приходно-расходных книг [42], ведомости прихода и расхода денежных сумм [43], сметы [44], счета, расписки [45], договоры о постройке и отдельным видам работ [46]. Данные этих документов дают возможность сделать погодовую сетку расходов
средств, установить лиц, привлеченных к строительству, и проследить денежные вклады Е. Воронцовой в инициированное ею дело. Так в 1861 г. было израсходовано 9800 руб., в следующем еще 11700 руб. [47]. В приходно-расходной книге фиксируются все имеющиеся денежные средства и их реализация (покупка строительных материалов, оплата рабочим и т. д.), а в отчете представлены итоги строительных работ.
Отдельного рассмотрения заслуживает записная книжка Е. К. Воронцовой, в которой погодно отмечены суммы пожертвований, внесенных ею на строительство Михайло-Семеновского детского приюта. В общей сложности она внесла на баланс учреждения за 1868-1873 годы. 154776 руб. 20 коп. [48].
Основывая благотворительные и культурно-просветительские общества,
Е. Воронцова всегда заботилась об их будущем благосостоянии. Желая обеспечить прочное финансовое положение Михайло-Семеновского приюта, она внесла на баланс учреждения крупную сумму. В личном письме генерал-губернатору Новороссийского края П. Е. Коцебу Е. К. Воронцова писала: «Я обращаюсь к Вам, генерал, за помощью, старания мои направлены на обеспечение нового Михайло-Семеновского приюта, вот мотивы, которые толкают меня прописать условия составления чернового варианта правил, что определят порядок внесения 110000 руб.» [49, л. 1]. Стремясь оградить пожертвование от расточителей и неправильного распоряжения доходом с этого капитала, Е. Воронцова пожелала видеть в уставе Одесского женского благотворительного общества пункт о том, что в случае изменения задач организации ее наследники могли бы забрать внесенный ею капитал. В ответном письме П. Коцебу сообщил, что не видит необходимости внесения даного условия, поскольку уставом определено, что задачи общества не могут быть изменены. Получив отрицательный ответ Е. Воронцова составила повторное прошение: «сохраняя убеждение, что редакция примечаний к § 54 в предложенном мною смысле выражает определенность, то непременное условие, под которым приносится пожертвование на доброе дело, и позволяя себе думать, что в таком желании не может быть ничего противного благотворным видам правительства, я вновь имею честь обратиться к Вашему Высокопревосходительству с покорнейшей просьбой не отказывать в исходатайствовании» [50, л. 2-4].
Переписка между Е.К. Воронцовой и П.Е. Коцебу имеет исключительную научную ценность. Во-первых, это единственный документ, который подтверждает личное участие Е.Воронцовой в выработке устава. Во-вторых, она свидетельствует о настойчивой позиции Е.К. Воронцовой в защите интересов Михайло-Семеновского приюта.
В 1850-е годы у Е. Воронцовой возникла мысль о создании богадельни для воинов-инвалидов. Эта идея появилась в связи со сбором денег на сооружение памятника М.С. Воронцову. В письме от 30 декабря 1856 года Е.К. Воронцова писала императору Александру II: «Я считаю своим долгом представить несколько замечаний, которые я желала бы видеть оценеными, чтобы дать к предполагаемому сооружению памятника значение, по-моему мнению, наиболее соответствующее его цели. Если бы мысль о воздвижении князю Воронцову памятника в роде статуи возникла при его жизни, то я убеждена.. .он воспротивился бы тому... Иначе бы он принял проект основания, хотя бы и в его честь, полезного и благотворительного учреждения с целью призрения нескольких пристарелых немочных военных чинов.» [51]. К сожалению, проект не был исполнен. По неизвестным причинам ходатайство
Е.К. Воронцовой было отклонено.
В 1851 году в Одессе, с целью оказания бесплатной медицинской помощи бедным жителям города и для обучения сестер милосердия была открыта Стурдзовская богадельня сердобольних сестер. Е. Воронцова стала почетной попечительницей этого заведения. В пользу богадельни Е. К. Воронцова не раз делала щедрые пожертвования [52, л.232-233]. Роль ее личного участия в развитии этого заведения отметил даже император Александр I, говоря, что только благодаря пожертвованиям Е. Воронцовой благосостояние богадельни заметно улучшилось [53, л. 8].
Об успешной деятельности
Е. К. Воронцовой по социальной защите населения свидетельствуют ежегодные отчеты. В фондах Новороссийского генерал-губернатора, канцелярии Одесского градоначальника и Одесского статистического комитета (ГАОО), находится сводная отчетная документация благотворительных обществ региона, где зафиксировано количество воспитанников каждого заведения, год его основания, капитал [54, л. 59-60]. Анализ отчетов позволяет говорить о положительной динамике развития Одесского благотворительного общества и Стурдзовской
богадельни сердобольных сестер, выявить приоритетные направления деятельности учреждений.
Благотворительная помощь Е. Воронцовой со временем приобрела внушительный масштаб и к ней все чаще стали обращаться люди, которые оказались в затруднительном положении. Всего в семейном фонде Воронцовых выявлено более 350 писем с обращением о помощи. В данной статье мы не станем подробно останавливатся на каждом, а лиш обобщим их информационные возможности. Просьбы были самые разные: о материальной помощи [55, 56, 57, 58], назначении пенсии [59], трудоустройстве и даже с просьбами дать взаймы некоторую сумму денег [60, 61]. Анализ писем позволяет также говорить, что люди обращались за помощью к Е. К. Воронцовой находясь в трудном материальном положении, вызванном болезнью [62, 63], переездом [64], потерей работы [65].
Некоторые документы ГАОО и РГАДА отражают участие Е.К. Воронцовой в жизни Новороссийского университета и его студентов. Совместно с другими жителями Одессы она сделала пожертвование в пользу университетской церкви Александра-Невского [66]. Студент Новороссийского университета В. Мураневич, уповая на Е. Воронцову как известную благодетельницу и поклонницу распространения знаний, обратился к ней с просьбой принять его на работу в ее домовую церковь [67]. Также в семейном архиве сохранились сведения об воспитанниках Е. К. Воронцовой в Ришельевском лицее [68] и Одесском и Керченском институте благородных девиц [69, 70].
Широкую поддержку Е.К. Воронцова оказала церковному строительству. В семейном архиве Воронцовых хранится около 30 адресованных Е. Воронцовой обращений церковных служителей, с просьбой оказать материальную помощь. Чаще всего она выделяла деньги на строительство и ремонт храмов. Среди писем находим и просьбы о пожертвовании икон, риз, церковной утвари. Несколько церквей Е.К. Воронцова поддерживала на постоянной основе. В таких случаях, пожертвования сделанные ею, зачастую направлялись на жалование священослужителям. Московский митрополит Филарет и епископ Александр, благодаря Е. Воронцову за пожертвования, сообщали, что средства были потрачены на нужды церкви, жалование духовенству и аренду дома [71, 72, 73]. Интересным является письмо священника Иоанна Покрово-Богородичного братства.
Священнослужитель пишет, что предоставляет
Е.К. Воронцовой подробный отчет о деятельности братства за 1876 год [74]. Письмо адресовано на имя председателя Одесского женского благотворительного общества. Склоняемся к мысли, что такой отчет прислан не случайно, вероятно церковь получала от организации постоянную денежную помощь. Денежные подарки, церковную утварь, иконы, облачення получили от Е. Воронцовой и многие другие храмы
[75].
Особое внимание Е. Воронцова уделяла церковному строительству в Кавказском наместничестве. Проживая в Тифлисе она всегда делала пожертвования местной церкви. В 1858 году Е. К. Воронцова передала митрополиту Исидору 1000 руб. Серебром, равнозначную сумму она пожертвовала Тифлисской церкви
[76]. Кроме того, по просьбе митрополита Исидора она выделила крупную сумму на другие храмы Кавказского наместничества. Широкая поддержка Е. К. Воронцовой храмов данного региона обусловлена не только личными благочестивыми намерениями благотворительницы, но и сформировалась как знак уважения к памяти мужа.
Особое внимание Е. К. Воронцова уделяла постройке и развитию православного храма в Варне. Сохранилась ее переписка с русским посольством в Константинополе по делам здешнего храма Святого Николая. Из личной переписки следует, что Е. Воронцова жертвовала на его содержание ежегодно 700750 руб. [77, 78, 79]. К письмам прилагались также расписки о получении денег и о расходах церкви. В письме от 11 ноября 1843 года консульський агент Н. Даскалов писал, что существование храма обеспечивается уже четвертый год исключительно щедрыми пожертвованиями Е. К. Воронцовой [80]. Сохранилось и письмо Е. Воронцовой в Константинополь в котором она высказывала свою радость за быстрое развитие храма [81].
На помощь от Е. К. Воронцовой рассчитывали и другие конфессии. К ней обращался также настоятель Перекопской Римско-католической церкви [82]. Поддержка Е. К. Воронцовой католиков свидетельствует, что она не ограничивала свою деятельность конфессиональными рамками и сохранила память о своем отце-католике.
Наименьшей степенью информативности обладают документы РГАДА, касающиеся деятельности Е. Воронцовой в Одесском болгарском настоятельстве [83] и Одесском музыкальном обществе [84]. Сведения в них
подтверждают лишь факт участия Е. К. Воронцовой в них. Немного больше из семейного архива Воронцовых становится известно об ее поддержке Александро-Мариинской богадельни. Е. Воронцова не только жертвовала на развитие учреждения, но и принимала участие в решении его финансирования и кадрового обеспечения [85].
Таким образом в фондах ГАОО и РГАДА сохранился весьма обширный и многогранный комплекс источников, позволяющих раскрыть благотворительную и культурно-
просветительскую деятельность
Е.К. Воронцовой. Подавляющую часть материалов составляют документы на русском языке, часть - на французском. Архивные источники РГАДА и ГАОО позволяют осветить вклад в Е. Воронцовой в становление и развитие Одесского общества истории и древностей, Одесского общества изящных исскуств, Одесского болгарского настоятельства. Документи семейного архива Воронцових раскрывают участие Е. К. Воронцовой в жизни учеников Ришельевского лицея и воспитаниц Одесского и Керченского института благородных девиц. Документы, касающиеся истории развития Одесского женского благотворительного общества, Михайло-Семеновского приюта, Стурдзовской богадельни, а также обществ в Тифлисе, Кутаисе, Шемахе, Ставрополе, Ереване репрезентируют меры Е. Воронцовой, направленные на улучшение эфективности работы благотворительных и учебных заведений. Всестороннее изучение архивных источников позволяет воссоздать обьективную картину жизни и деятельности известной благотворительницы XIX века
Е. К. Воронцовой.
Список литературы
1. ГАОО. - Ф 1. - Оп. 190. - Д. 11. - Л. 1.
2. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2712. - С. 233.
3. ргада. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2737. - 3 л.
4. ргада. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 1961. - 1 л.
5. ргада. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 2273. - 2 л.
6. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 2253. - 2 л.
7. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2716. - 7 л.
8. ГАОО - Ф. 4. - Оп. 1. - Д. 187. - Л. 3.
9. ГАОО. - Ф. 4. - Оп. 1. - Д. 346. - Л. 6
10. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 2304. - 2 л.
11. ГАОО. - Ф. 59. - Оп. 1 - Д. 3476. - 8 л.
12. ГАОО. - Ф. 59. - Оп. 2. - Д. 608. - 5 л.
13. ГАОО. - Ф. 59. - Оп. 2. - Д. 645. - 6 л.
14. ГАОО. - Ф 361. - Оп. 1. - Д. 53. - Л. 1-2.
15. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2715. - 5 л.
16. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2718. - 5 л.
17. ГАОО. - Ф 361. - Оп. 1. - Д. 53. - Л. 1-2.
18. РГАДА. - Ф. 1261. Оп. 1. - Д. 2690. - 23 л.
19. ГАОО. - Ф. 93. - Оп. 1. - Д. 28. 220 л.; Оп. 2. - Д. 1. - 195 л.
20. ГАОО. - Ф. - 141. - Оп. 1. - Д. 12.
21. РГИА. - Ф. - 1287. - Оп. 17. - Д. 160. - Л. 1
22. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2696. - 110 л.
23. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2699. - 18 л.
24. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2696. - Л. 39.
25. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2699. - Л. 12-14.
26. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2720. - 1 л.
27. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. - Д. 2696. - Л. 26.
28. Там же - Л. 72-73.
29. Там же. - Л. 74
30. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2699. - Л. 11, 14, 18.
31. Там же - Л. 14.
32. Там же. - Л. 15.
33. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2735. - 88 л.
34. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2742. - 70 л.
35. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2747. - 71 л.
36. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2736. - Л. 10.
37. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2732. - 1 л.
38. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2701. - Л. 1-2.
39. Там же. - Л. 7.
40. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2710. - 2 л.
41. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2713. - 8 л.
42. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2711. - 78 л.
43. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2721. - 75 л.
44. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2722. - 16 л.
45. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2723. - 139 л.
46. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2727. - 356 л.
47. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2710. - 2 л.
48. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2728. - 23 л.
49. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 306. - Л. 1.
50. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2739. - Л. 2-4.
51. ГАОО. - Ф. 22. - Оп. 1. - Д. 24. - Л. 47-48.
52. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2712. - Л. 232-233.
53. ргада. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 1976. - Л. 8.
54. ГАОО. - Ф. 1. - Оп. 198. - Д. 94. - 18 л; Ф. 4. - Оп. 120. - Д. 11. - Л. 41-44.
55. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3 - Д. 1960. - 1 л.
56. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 2328. - 1 л.
57. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 2400. - 1 л.
58. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 2097. - 1 л.
59. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 2189. - 2 л.
60. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 2208. - 17 л.
61. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 238 - 1 л.
62. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 2221. - 2 л.
63. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 2325. - 1 л.
64. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 1968. - 2 л.
65. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 2127. -1997. - 1 л.
66. Желясков С., Левченко Г. Из истории императорского Новороссийского университета; Александро-Невская церков // Воронцовский сборник. Одесса, 2012. Вып. 4. С. 48.
67. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 2232. - 1 л.
68. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2689 -
69. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2690. - 23 л.
70. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2765. - 1 л.
71. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 2355. - 4 л.
72. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 2356. - 1 л.
73. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 1963. - 1 л.
74. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 2055. - 6 л.
75. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 1958. - 2 л; Д. 1973. - 3 л; Д. 1987. - 7 л; Д. 2043. - 2 л; Д. 2045. - 2 л; Д. 2055. - 6 л; Д. 2115. - 2 л; Д. 2126. - 4 л; Д. 2130. - 2 л; Д. 2138. - 2 л; 2156. - 2 л; 2191.- 2 л; 2209. - 1 л; 2225. - 2 л; 2235. - 2 л; 2241.- 6 л; 2261-а. -2 л. ; 2294. - 1 л; 2389. - 4 л ; 2415. - 2 л.
76. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 2127. - 22 л.
77. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2714. - 9 л.
78. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2717. - 4 л.
79. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2719. - 6 л.
80. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 2074. - 19 л.
81. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 306-а. - 2 л.
82. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 2054. - 2 л.
83. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2738. - 2 л.
84. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 3. - Д. 2271. -1 л.
85. РГАДА. - Ф. 1261. - Оп. 1. - Д. 2758. - 2 л.
Об авторе
Лисунец Людмила Игоревна - аспирант, кафедра новой и новейшей истории, Одесский национальный университет имени И. И. Мечникова, liydalisunets@mail.ru
