CC BY
5
Женина Л. В., Рязанов И. В. Безопасность и воспитание как историческая и антропологическая проблема // Вестник Прикамского социального института. 2020. № 1 (85). С. 153-156.
Zhenina L. V., Ryazanov I. V. Security and education as a historical and anthropological problem. Bulletin of Prikamsky Social Institute. 2020. No. 1 (85). Pp. 153-156. (In Russ.)
УДК 37.013.42 + 347.63
Л. В. Женина
Пермский государственный гуманитарно-педагогический университет, Пермь, Россия
И. В. Рязанов
Пермский институт (филиал) Российского экономического университета им. Г. В. Плеханова, Пермь, Россия
БЕЗОПАСНОСТЬ И ВОСПИТАНИЕ КАК ИСТОРИЧЕСКАЯ И АНТРОПОЛОГИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА
Женина Лариса Викторовна — кандидат исторических наук, доцент кафедры «Отечественная и всеобщая история, археология».
E-mail: larisaJ@yandex.ru
Рязанов Иван Владимирович — кандидат философских наук, доцент, заведующий кафедрой «Социальные и гуманитарные дисциплины».
E-mail: iwan.riazanow@yandex.ru
В статье рассматривается бинарная связка «безопасность и воспитание человека» как историческая и антропологическая проблема. На основании обращения к феномену «пайдейя» в античной культуре, через творчество В. Йегера и И. Адо, выделяется субстанциональная связь представлений о норме. Обращение к творчеству М. Фуко позволяет исследовать генеалогию дисциплинарно-нормативного механизма в европейской культуре. Развитие идей М. Фуко в проекте «Истории частной жизни» ставит проблему диалектического различия частного и общего, проецируемых на воспитание человека XXI века.
Ключевые слова: безопасность, воспитание, власть, генеалогия, дисциплина, норма, ненормальное, технологии безопасности.
L. V. Zhenina
Perm State Humanitarian Pedagogical University, Perm, Russia
I. V. Riazanov
Perm Institute (branch) of the Russian Economic University named after G. V. Plekhanov,
Perm, Russia
SECURITY AND EDUCATION AS A HISTORICAL AND ANTHROPOLOGICAL PROBLEM
Zhenina Lаrisa V. — Candidate of Historical Sciences, Associate Professor at the Department of National and World History, Archeology.
E-mail: larisaJ@yandex.ru
Riazanov Iwan V. — Candidate of Philosophical Sciences, Associate Professor, Head of the Department of Social and Humanitarian Disciplines.
E-mail: iwan.riazanow@yandex.ru
The article considers the binary link "safety and education of a person" as a historical and anthropological problem. Based on the appeal to the phenomenon of "paideia" in ancient culture, through the work of V. Yeager and I. Ado, the substantial connection of ideas about the norm is highlighted. Referring to
the work of M. Foucault allows us to explore the genealogy of the disciplinary and regulatory mechanism in European culture. The development of M. Foucault's ideas in the project "History of private life" raises the problem of the dialectical distinction between the private and the General, projected on the education of a person of the XXI century.
Keywords: security, education, power, genealogy, discipline, norm, abnormal, security technologies.
Проблема воспитания человека привлекает внимание психологов, педагогов, философов и в этом смысле является междисциплинарной. Актуализация данной проблемы в современном обществе во многом сопряжена с вопросами безопасности [3]. Как историческая и антропологическая, эта проблема в генеалогическом смысле также связана с феноменом «пайдейя» — понятием, которое введено в контекст культуры античными авторами. Фундаментальное и многогранное исследование понятия «пайдейя» проведено немецким филологом В. Йегером [4], выводы автора позволяют в качестве теоретического допущения отталкиваться от положения, что «воспитание — непосредственное проявление живого осознания нормы в человеческом обществе, касается ли это семьи, профессии, сословия или же более широких объединений, таких как племя или государство» [4, c. 12]. Поскольку представления о норме как биологическом, психологическом, педагогическом, правовом и моральном феномене напрямую отражают перемены в мировоззрении общества, то нормативная стабильность «... означает и устойчивость принципов воспитания в обществе, разрушение и замещение норм, порождает неуверенность и колебания в воспитании вплоть до его полной невозможности» [4, c. 12].
Каждая культура выстраивает свою воспитательную систему и организацию, и исторические аспекты, безусловно, влияют на нее, но именно греческое чувство достоинства человека в метафорическом смысле становится «культурно-историческим зеркалом» в силу особого положения человека в этой культуре, что в воспитательной модели стало базовым алгоритмом. На это указывают и исследования И. Адо [1] о том, что античная «пайдейя» — это результат сложной философской рефлексии, дающий представление о том, какой была классификация наук и искусств в античном обществе, какие теории воспитания она отражала. В античной традиции «пайдейя» как воспитание человека, закладывающее основы социального существования, во многом открывает современную постановку проблемы безопасности с антропологической и исторической точек зрения.
Проблема воспитания и безопасности в антропологическом аспекте — прямое следствие изменений представлений о человеке в современной культуре и оценки значения роли гуманитарного и социального знания в обществе. В ХХ веке в границах постструктуралистской методологии исследования было обозначено изучение проблем воспитания и социализации индивида как субъекта культуры и общества. Одним из наиболее симптоматичных фактов в постсовременной гуманитарной мысли может быть названо творчество французского историка и теоретика культуры М. Фуко.
В своих исследованиях он рассматривает механизм нормализации в социальном пространстве европейского общества. Дисциплинарная власть пронизывает все социальные практики, в том числе и педагогическую сферу, которая нормирует индивида, воспитывает определенные образцы поведения. Следование норме понимается как одно из важных условий безопасности в обществе.
Школа как социальный институт начинает существовать в границах дисциплинарной системы, в которой есть субъект, вписывающийся в эту систему. Данное положение раскрывает формула М. Фуко: «Неприучаемый к школьной дисциплине может существовать только по отношению к этой дисциплине; тот, кто не учится читать и писать, составляет проблему». Фактически недисциплинированный субъект есть продукт дисциплинарной системы, вне ее он не существует [8, c. 12].
Начиная с XV-XVI веков для европейской образовательной системы характерна «дисциплинаризация» студенчества, возникает новая педагогическая форма, в которой осуществлялась педагогическая колонизация молодежи. В отличие от средневекового университета в новой педагогической институции индивидуализация в большей степени направлена на индивида, который не вписывается в границы дисциплинарной системы. Характерная фигура в новой системе — это учитель — наставник — прообраз классного руководителя, именно он следит за успехами — неудачами ученика на всем протяжении его обучения. В новой педагогической институции появляется столь привычное в современном обществе «деление учеников по возрастам и уровням со всё усложняющимися программами занятий» [8, с. 86]. Именно в этой системе и возникает разделение на «нормальных и ненормальных». Этому феномену французский историк М. Фуко посвятил специальный лекционный курс [7].
Генеалогическое исследование дисциплинарного механизма приведет М. Фуко к историческому анализу процедур надзора и исправления ненормального индивида в качестве сложных социальных функций. Примером в системе образования, с точки зрения французского историка, является реорганизация начальной школы на основе «взаимного обучения». В школах такой формы обучения надзор становится «неотъемлемой частью учебных отношений». В механизме иерархического надзора соединяются такие процедуры, как обучение, приобретение знаний в практической, педагогической деятельности и взаимное наблюдение, что повышало эффективность процесса воспитания дисциплинарного субъекта. Задача такого механизма заключена в локализации очагов нестабильности в обществе, поэтому педагогическая власть как форма власти невозможна вне производства знания о ненормальном индивиде.
По мысли автора, она отражает фундаментальную импликацию отношений власти и знания, он пишет: «Нет ни отношения власти без соответствующего образования области знания, ни знания, которое не предполагает и, вместе с тем, не образует отношений власти» [6, с. 42]. В системе педагогической власти ребенок индивидуализируется больше, чем взрослый, он входит в документальное поле и определяет границу ненормального, поскольку через дисциплины проявляется власть нормы. Диагностический вопрос французского историка: «Удивительно ли, что тюрьмы похожи на заводы, школы, казармы и больницы, которые похожи на тюрьмы?» — во многом связан со специалистами по дисциплине, определяющими степень нормальности и ненормальности индивида в современном обществе [6, с. 334]. Исследование генеалогии форм власти в современном обществе приведет М. Фуко к проблеме «биовласти» и вопросу: «Что можно понимать под безопасностью?». В современном обществе безопасность аналогична дисциплинарному и правовому механизму, при этом «.. .нет механизмов безопасности, замещающих дисциплинарные механизмы, которые, в свою очередь, заменяли бы собой механизмы правовой законности» [5, с. 22]. Как мы видим, безопасность — это сложная система, в которой коррелируются механизмы правовой законности и механизмы дисциплинарные, определяющие нормальность — ненормальность субъекта воспитания.
Историческое исследование техник безопасности на примере статистики правонарушений во Франции XIX века и изучение документов, связанных с эпидемией чумы в Европе ХУТ-ХУП веков позволили М. Фуко высказать суждение, что последовательности «закон — дисциплина — безопасность» не существует. Скорее необходимо исследовать порядок безопасности и технологии безопасности, которые могут быть связаны с процедурами социального контроля или механизмами, которые модифицируют биологическое существование человека. Вопрос о безопасности — это проблема «экономии власти в наших обществах» или вопрос об «обществе безопасности как таковом . социум с такой вла-
стью, общая экономия которой либо имеет форму технологии безопасности, либо, по крайней мере, существенно зависит от этой технологии» [5, с. 26].
Таким образом, в системе координат постструктурализма педагогическая власть как форма выражает генезис «власти над жизнью» и отражает существенные изменения в способе существования и управления человеком, в том числе и в XXI веке. В многотомном исследовании «Истории частной жизни», представленной группой французских, британских и американских ученых под руководством историков из школы «Анналов» Ф. Арьеса и Ж. Дюби, это положение М. Фуко получит свое историческое подтверждение и дальнейшее концептуальное развитие. Один из авторов проекта «Истории частной жизни» отмечал, что вечный конфликт частного и общественного, рассматриваемый через призму порядка и технологии безопасности, заставляет нас «...задуматься о том, что уже сейчас нужно предпринимать какие-то шаги по защите личности как таковой, поскольку молниеносный технический прогресс, разрушая последние оплоты частной жизни, создал такие формы государственного контроля, которые, если не соблюдать осторожность, способны свести понятие личности к номеру в необъятном и ужасающем банке данных» [2, с. 9].
Насколько совместима фукольдианская матрица исследований со спецификой российского социума и с нашими педагогическими или правовыми институциями — вопрос дискуссионный. Во всяком случае, эта матрица продолжает традицию свободомыслия в интеллектуальной атмосфере нашей культуры, что позволяет, на наш взгляд, не остаться в границах очередной идеологической конструкции.
Возвращаясь к проекту «Истории частной жизни», необходимо отметить, что французский историк Жерар Венсан в своем послесловии к вышеназванному исследованию указывал, что в современном обществе фундаментальным вопросом частной жизни является вопрос: «Как воспитывать, учить и готовить детей к жизни в нецелесообразном мире?». А поскольку по определению крупнейшего немецкого философа XX века М. Хайдеггера, «.вопрос всегда вскрывает бытие опрашиваемого», этот вопрос в социально-культурной ситуации XXI века, на наш взгляд, указывает и на определенный вектор диалектики, связанный с отношениями частного и общественного.
Таким образом, безопасность и воспитание в качестве исторической и антропологической проблемы находятся в диалектическом единстве, в котором необходимо примирить воспитание с процессом постоянной трансформации общества в условиях современной глобализации
Библиографический список
1. Адо И. Свободные искусства и философия в античной мысли. М., 2002. 475 с.
2. Дюби Ж. Предисловие к «Истории частной жизни» // История частной жизни / под общ. ред. Ф. Арьеса и Ж. Дюби. Т. 1. От Римской империи до начала второго тысячелетия / под ред. П. Вейна. М.: Новое литературное обозрение, 2017. 800 с.
3. Женина Л. В., Кузнецова Е. Г. Профессиональная деятельность педагога как одно из основных условий формирования психологического здоровья и безопасной среды образовательного учреждения // Научный альманах. 2017. № (38).
4. Йегер В. Пайдейя. Воспитание античного грека. М., 2001. 593 с.
5. Фуко М. Безопасность, территория, население. Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1977-1978 учебном году. СПб.: Наука, 2011. 544 с.
6. Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы. М., 1999. 479 с
7. Фуко М. Ненормальные. Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1974-1975 учебном году. СПб.: Наука, 2004. 432 с.
8. Фуко М. Психиатрическая власть. СПб.: Наука, 2007. 450 с.
