CC BY
71
кальную аграрную реформу, государственную помощь традиционным отраслям хозяйства, планирование социально-экономического развития.
Конституционный союз (КС) - Union constitutionnelle (UQ -партия, систематически поддерживающая монархию.
«Вестник Московского университета.
Серия 13. Востоковедение », М., 2008 г., № 1, с. 14-30.
Вячеслав Белокреницкий,
доктор исторических наук
БЕНАЗИР БХУТТО И ИСЛАМСКАЯ ДЕМОКРАТИЯ
Трагический конец Беназир Бхутто хорошо известен. Бывший премьер-министр Пакистана погибла в результате покушения на ее жизнь 27 декабря 2007 г. в Равалпинди, городе-спутнике столичного Исламабада. Злодейская акция была совершена в преддверии намеченных на 8 января следующего года парламентских выборов. В качестве лидера популярной Пакистанской народной партии (ПНП) Б. Бхутто выступала в тот день на многолюдном предвыборном митинге. Трагедия случилась по его окончании. Весть о ней вызвала волну сочувствия по всей стране и за ее пределами. Учитывая большое международно-политическое значение Пакистана и то, что весь 2007 г. прошел там под знаком острого политического кризиса, мир напряженно ожидал последствий громкого убийства. Первые дни ознаменовались небывалым разгулом страстей. На улицы городов и дороги сельской местности, особенно южной провинции Синд - родной для Бхутто, вышли толпы разгневанных мужчин, принявшихся громить все, что попадало под руку: машины, витрины магазинов, проходные предприятий, железнодорожные станции и переезды. Громадный материальный ущерб и более 40 погибших - таким был итог траурного гнева. Беспорядки в конце концов прекратились, зачинщики и подстрекатели остались за кадром, но их наличие не вызывает сомнений, как, впрочем, и подлинное возмущение, разочарование и горе сторонников Бхутто и ее партии.
Смерть Б. Бхутто на какое-то время примирила Пакистан. Выборы были перенесены на 18 февраля, состоялись в срок и были относительно свободными и справедливыми. За неделю до выборов
появились сообщения о выходе в свет законченной буквально накануне трагедии книги Бхутто под характерным названием «Примирение. Ислам, демократия и Запад». Исходя из распространенности антизападных настроений в Пакистане, такой ход сторонников Пакистанской народной партии, которую фактически возглавил овдовевший муж Бхутто Асиф Али Зардари, мог показаться не слишком расчетливым. Однако на итогах выборов это, видимо, никак не сказалось. ПНП одержала уверенную победу, собрав намного больше голосов избирателей, чем другие партии, - около трети. В марте 2008 г. ее представитель Саед Гилани возглавил коалиционное правительство, где партии Бхутто сейчас принадлежит большинство министерских постов. Несмотря на ослабление напряженности, говорить о внутриполитической стабилизации в Пакистане пока не приходится: на северо-западе страны по-прежнему сильны местные экстремисты - талибы. Из-за возродившегося движения «Талибан» острой остается обстановка и в соседнем Афганистане. Вместе с Ираком эти три страны образуют пояс вражды и неспокойствия, где воинствующие исламисты ведут ожесточенную диверсионно-террористическую войну с ближними и дальними противниками — самим Западом, прежде всего Соединенными Штатами, и его пособниками на местах. В таких условиях книга Б. Бхутто - главный предмет этих заметок - представляется весьма актуальной и интересной. Причин тому несколько. Прежде всего книга, отдельная глава которой посвящена истории Пакистана, написана человеком, дважды (в 1988-1990 и 1993-1996 гг.) возглавлявшим правительство и в течение 30 лет остававшимся в центре политической борьбы. Очень важно и другое: автор ставит и решает такие кардинальные вопросы, как сочетание ислама и демократии, ответственность Запада за радикализм среди мусульман, их собственная вина за это. Среди рассматриваемых Б. Бхутто проблем - необходимость примирения между исламским миром и международным демократическим сообществом, достижения прогресса на пути реформ в социальной области, прежде всего в сфере прав женщин и борьбе с бедностью и неграмотностью, а также безусловное отрицание диктатуры и покушений на свободу.
Наперекор широко распространенному мнению Б. Бхутто считает, что ислам как религия ни в коей мере не противоречит принципам демократии. Она утверждает: священные тексты ее религии четко и ясно указывают на недопустимость таких отступлений от морали и норм любого справедливого и потому в основе
демократического общества, как нетерпимость к другим религиям и исповедующим их людям, принуждение к вере в Аллаха. В своей критике отказывающих исламу в терпимости она ссылается на распространенность неправильного понимания термина «джихад». Указывает, что борьба в защиту веры от нападок на мусульман извне является в соответствии с Кораном лишь малым джихадом, уступающим большому, который состоит во внутренней борьбе верующего человека. Бхутто отмечает, что, в отличие от других аврамистических религий (иудаизма и христианства), ислам признает преемственность божественных откровений и право за всеми «людьми Книги» надеяться на спасение, не требуя от них перехода в ислам. Парадоксальным считает она тот исторический факт, что с течением времени ислам становился все менее терпим, а христианство, отличавшееся на первых порах сильной доктритальной нетерпимостью, превратилось в толерантную религию. И именно в рамках христианской цивилизации возникло секулярное общество с равными правами для всех, к какой бы вере они ни принадлежали и каких бы взглядов ни придерживались. Согласно убеждениям Б. Бхутто, ислам нужно рассматривать исторически, с учетом условий его возникновения; видеть в аятах (стихах) Корана отражение борьбы с невежеством и предрассудками примитивных племенных сообществ. Особенно это важно в связи с проблемой положения женщины в исламе. В доисламской Аравии, отмечает она, распространенным было отношение к женщине как к объекту, своего рода рабу. Коран ставит мужчину и женщину в равное положение в религиозном и юридическом смыслах, признает за нею право на собственность и зарабатывание средств. В то же время призывает к оказанию ей помощи в случае необходимости, содержит постоянные напоминания о милосердии и добрых делах.
Ислам вовсе не требует от своих последователей соблюдения обычаев бурки - одежды, скрывающей лицо женщины. Коран призывает к скромности в одежде, причем как мужчин, так и женщин. Только с течением времени, утверждает Бхутто, в мусульманской среде восторжествовали примитивные представления о необходимости скрывать женщин от глаз посторонних, запирая в четырех стенах дома. Этот обычай просуществовал до наших дней и ложно связывается с предписаниями ислама. Столь же ложными являются, по убеждению Б. Бхутто, представления о враждебности ислама к науке и технологическому прогрессу. Она напоминает хорошо известные факты о роли, которую играла наука в исламе в его зо-
лотой век, закончившийся 1268 годом - временем взятия Багдада кочевниками-монголами. В ходе его разграбления были уничтожены сотни тысяч книг по философии, математике, медицине, истории и естественным наукам. Пионерная роль ислама во многих областях человеческой культуры свидетельствует о его совместимости с задачами современного развития.
Таково же положение и в сфере политической модернизации. Традиционная демократия в высшей степени присуща исламу. Он проповедует принципы открытости познания мира, признает за каждым готовым к тому человеком право на иджтихад (толкование, интерпретацию положений религии). Принцип «выбора» применялся, как отмечает Бхутто, при решении вопроса о халифах - наместниках пророка; принцип иджмы (согласия, общего решения) входит в число главных заповедей ислама - так же, как и представление о важности совета, совещания (шура) в действиях правителей. Ислам дает большой простор для плюрализма, разнообразия мнений. Исламские законы (шариат) складывались постепенно, они должны изменяться и дальше, чтобы соответствовать происходящим вокруг переменам. Ссылаясь на таких прогрессивных авторов, как иранец Абдул Карим Сурош, Бхутто утверждает, что исламу в высокой степени присущи свобода веры и мысли. Те же принципы должны соблюдаться и в политике: народ (большинство) выбирает правительство и законы. В то время как боговдохновенные тексты постоянны, их толкование может изменяться в зависимости от социальных и политических обстоятельств. В начале XX в., напоминает Б. Бхутто, среди мусульманской интеллигенции были распространены реформистские идеи. По всей видимости, она имеет в виду в том числе и джадидизм (движение исламского обновления) в России. Приводя выдержки и цитаты, она обращает внимание на реформаторские трактовки положений ислама более известных ей авторов - «духовного отца» Пакистана, поэта и философа Мухам-мада Икбала, пакистанского профессора-модерниста Фазлур Рех-мана, а также упомянутого выше Суроша, индонезийского писателя Мадждида, бывшего президента Индонезии Абдуррахмана Вахида, индийского религиозного ученого Вахиддуддина Хана и некоторых других. Бхутто утверждает, что, когда демократия победит в исламских странах и заменит собой авторитаризм и диктатуру, идеи реформизма, уже разработанные в ученых трудах и литературных сочинениях, станут основой школьного и универси-
тетского образования и будут содействовать закреплению демократических достижений.
В то время как теоретически ислам вполне совместим с демократией, на практике в большинстве мусульманских стран господствует та или иная форма авторитаризма. Опираясь на данные известной неправительственной организации «Фридом хауз» («Дом свободы»), основанной в начале Второй мировой войны Элеонорой Рузвельт, Бхутто отмечает, что разница в степени свободы между мусульманским и немусульманским мирами сегодня очевидна, статистически значима, но не слишком удивительна. Из 45 государств с преимущественно мусульманским населением только три (Индонезия, Сенегал и Мали) считаются свободными, 18 - частично свободными и 24 - несвободными. Средний показатель по наличию политических прав в мусульманских странах равен 5,24 (по нисходящей шкале от 1 до 7) против 2,82 для немусульманского мира. По уровню развития гражданских свобод мусульманский мир имеет показатель 4,78 по сравнению с 2,71 для остального мира. Хотя на этих показателях, как полагает Бхутто, сказывается определенная предубежденность Запада, в основном они верно передают реальное состояние современного исламского мира.
Во главе большинства мусульманских государств, отмечает Бхутто, стоят силы, не заинтересованные в развитии свободы и демократии, предоставлении населению гражданских прав и совершенствовании юридической системы. Огромную роль играет пренебрежение к правам женщин. Сохранение тендерного неравенства (по сути - закрепощенного положения женщин) - одна из неявных целей политики, проводимой во многих исламских государствах. При этом там допускаются такие варварские обычаи, как обрезание женщин, практикуется насильственная выдача их замуж, бесправие оскорбленных женщин перед законом. Вопиющим был случай, произошедший осенью 2007 г.: суд Саудовской Аравии приговорил жертву группового изнасилования к 60 ударам плетью и шести месяцам тюрьмы. Приговор возмутил общественность страны. Она потребовала пересмотра основ законодательства, а король объявил о помиловании. Так как положение женщин в большинстве мусульманских государств, особенно арабских, остается крайне неравноправным, не приходится говорить об их демократичности и соблюдении гражданских прав и свобод. К этому добавляется притеснение бедных и неграмотных, среди которых также большинство женщин.
Акцент на женских правах вполне естествен для Б. Бхутто. Она отмечает, что сама воспитывалась в семье, где верили в равенство полов и старались дать одинаковое образование дочерям и сыновьям. Ее с сестрой воспитывали с тем же вниманием и заботой, как и двух сыновей. Более того, отец избрал старшую дочь в качестве продолжателя своего политического дела. А на определенном этапе (после его казни в апреле 1979 г.) важную политическую роль играла ее мать Нусрат. Напомню: президент и премьер-министр Пакистана (1971-1977) Зульфикар Али Бхутто был повешен по решению суда, принятому под давлением узурпировавшего власть генерала Зия уль-Хака. Характерное для семьи Бхутто отношение к дочерям было едва ли не исключением из правил, особенно для времени ее детства. И сегодня девочкам в мусульманской семье, как правило, уделяют меньше внимания, дают более скромное образование и стараются побыстрее выдать замуж. Бхутто убеждена: женщинам в современном Пакистане и других странах исламского Востока необходимо бороться за свои права. При наступлении тирании средневекового типа и диктатуры вроде той, что установили в Афганистане талибы в конце 1990-х годов, в первую очередь страдают именно они. Случающийся возврат к традициям примитивных племенных сообществ, осуществляемый под флагом ислама, Б. Бхутто считает тревожным проявлением глубокого раскола в стане мусульман, борьбы одних консервативно настроенных мусульман с другими - выступающими за либеральные реформы и демократические преобразования. Определенную вину за господство диктатур и автократии в исламских странах она возлагает на Запад. Свои корыстные цели он преследовал и в колониальные времена, когда поощрял и поддерживал зависимые от него автократические режимы, мало и непоследовательно способствуя формированию демократической культуры; и в период «холодной войны», когда нередко бесцеремонным образом вмешивался в дела мусульманских государств, способствуя подавлению ростков демократии. В книге рассмотрено несколько таких примеров, в частности известные события в Иране 1953 г., когда ЦРУ США разработало и осуществило план по дестабилизации положения в стране, позволивший расправиться с популярным правительством Мосад-дыка и установить авторитарную власть шаха. Этим вмешательством извне и упорным отказом шаха от реформ она объясняет успех шиитской революции Хомейни в 1979 г.
Из приводимых в книге других исторических примеров следует выделить Ирак. Как замечает Б. Бхутто, в 1920-х годах англичане в корыстных интересах навязали преимущественно шиитской стране правителя-суннита (короля Фейсала). Это затруднило утверждение демократии в стране и во многом определило трудный путь развития Ирака, кровавые схватки за власть в нем. В годы ирано-иракской войны (1980-1988) в отместку за действия Хомей-ни США оказывали материальную поддержку режиму Саддама Хусейна. Когда тот превратился для США в неприятеля, они не нашли ничего лучше, как непосредственно вмешаться в дела Ирака, стараясь при этом занять место над схваткой и предоставляя суннитам, шиитам и курдам сводить счеты друг с другом. Вашингтон, пишет она, ведет колониальную войну в постколониальную эпоху, не имея шанса выбраться из болота, в которое сам себя загнал. В Ираке царит хаос, там нет фундамента для демократии, а ведь именно ее утверждение служило оправданием для вторжения США. Столь же непоследовательно и своекорыстно Вашингтон вел себя и в афганском вопросе. В 1989 г. после достигнутых в Женеве договоренностей о выводе советских войск США предпочли оставить Афганистан на произвол судьбы, а через дюжину лет стали пожинать плоды своей отстраненности. И хотя американская кампания против талибов в 2001 г. чаще всего расценивается как успех, с движением афганских исламистов справиться не удалось до сих пор. В книге Б. Бхутто приводится еще немало примеров антидемократических по существу действий Запада, в первую очередь США, в годы «холодной войны». Условия этой войны, которую иногда, как отмечает Бхутто, называют «Третьей мировой», препятствовали складыванию демократической культуры в странах ислама и привели к тому, что началась, как утверждают некоторые авторы, «Четвертая мировая война» - между Западом и Исламом. Хотя Бхутто полагает, что для таких утверждений пока нет оснований, она подчеркивает невозможность исключить такую войну в будущем, возлагая при этом ответственность за нее как на Запад с его двойными стандартами, так и на антидемократические, радикально-традиционалистские силы в исламском мире. Опровергнув известный тезис американского политолога С. Хантингтона о столкновении цивилизаций, автор книги утверждает: главный водораздел пролегает не между цивилизациями, а внутри, в частности исламской, цивилизаций, в то время как основными силами на международной арене остаются государства. В мусульманских стра-
нах борются две тенденции: демократическая и авторитарная, модернистская и ретроградная. Политическая контрдемократия пытается использовать существующие в исламе различия между сектами, прежде всего между суннитами и шиитами. Бхутто весьма критически оценивает одну из крупных сект в суннизме - ваххабизм. Она утверждает, что непримиримость ваххабитов, остающихся представителями господствующего направления в Саудовской Аравии, к мусульманам других течений, особенно к шиитам, на протяжении последних двух столетий раскалывала мир ислама, содействовала радикализации среди суннитов.
Этому способствовали революционные события в Иране, приведшие к свержению шаха и установлению исламского правления. До конца 1970-х годов деление мусульман на суннитов и шиитов не было политически и общественно значимым. Таковым оно стало лишь позднее, и виной тому, как подчеркивает Бхутто, целенаправленные действия властей, в том числе военных Пакистана. Она напоминает, что ретроградную ортодоксию в исламе Южной Азии отстаивает деобандизм - направление, возникшее в середине XIX в. в действующей и сегодня консервативной семинарии на севере Индии в городе Деобанд. Его представитель Маулана Мауду-ди создал в годы Второй мировой войны организацию «Джамаат-и ислами» («Исламское общество») и, перебравшись в Пакистан после его создания в 1947 г., в течение многих лет вел борьбу с умеренными, либерально настроенными общественными и политическими силами. Его фактическим учеником и последователем был пакистанский диктатор Зия уль-Хак, развернувший кампанию по исламизации с опорой на клириков из «Джамаат-и ислами». Последователи Маудуди и члены других организаций деобандского направления пользовались в 1980-х годах поддержкой влиятельных ваххабитских сил и создали ряд подпольных террористических групп для ведения джихада в Афганистане и сведения счетов с противниками в Пакистане. Именно при Зия уль-Хаке в родной для Б. Бхутто стране возникла культура террора и тотального подавления прав и свобод граждан. Сама она испытала ужасы тюремного заключения; тысячи сторонников ее партии прошли через пытки, погибли в тюрьмах. Об этом она поведала в вышедшей в конце 1980 г. автобиографии и лишь коротко упоминает в последней книге. Однако рассказ об этом позволяет ей утверждать, что, хотя внешние силы и несут часть ответственности за недостаток демократии и преобладание автократии в мусульманском мире, основ-
ная вина лежит непосредственно на мусульманах. Было бы легче всего, утверждает она, списать все на непоследовательность и своекорыстие правителей западных государств, но это не спасет от необходимости решения проблем собственными усилиями.
Касаясь перспектив установления демократии в Пакистане и других мусульманских государствах, Бхутто напоминает слова Джона Кеннеди, сказанные им о себе, - «идеалист без иллюзий». Как и бывший американский президент, она не питает иллюзий относительно сроков утверждения демократии, но полагает неизбежным движение по направлению к ней. Одним из необходимых социальных условий для установления демократии где бы то ни было, в том числе в исламской стране, служит появление среднего класса. Нация может этому способствовать путем создания такой системы образования, которая позволит детям поднять свой социальный и экономический статус над родительским. Надежда и реальные возможности добиться этого Бхутто называет предпосылкой демократии. Приоритетом должно стать обязательное образование, обеспеченное государством и обществом, всех без исключения молодых граждан независимо от пола и социального происхождения. Второе условие, особенно важное для мусульманских стран, заключается в предоставлении равных прав и возможностей женщинам. Средством достижения равенства является расширение их экономических возможностей. Бхутто напоминает в связи с этим об успехе таких программ, как предоставление женщинам, в том числе деревенским, микрокредитов без какого-либо материального залога и под минимальный процент. Такую инновацию, осуществленную «Грамин бэнк» в Бангладеш, она называет блестящей - недаром та была удостоена Нобелевской премии в 2006 г. Уменьшение бедности за счет развития малого предпринимательства - один из путей расширения возможностей женщин и их семей. Понимая это, Б. Бхутто, будучи премьер-министром, инициировала создание в Пакистане Женского банка развития. Привлечение средств богатых исламских государств способствовало бы успеху такого рода программ. Да и в целом, как отмечает Бхутто, развитие микрофинансирования повсеместно в исламском мире ускорило бы формирование стабильного среднего класса.
Демократия в мусульманском мире нуждается, по убеждению Б. Бхутто, в поддержке со стороны Запада. Особые надежды она возлагала на деятельность неправительственных организаций (НПО) - главный канал помощи развитию демократии ввиду того,
что он отличается открытостью, действует при участии частных лиц, преследующих благотворительные цели, в рамках широкого общественного контроля. Неправительственные организации, как правило, не страдают от коррупции и потому эффективнее правительственных учреждений. Каналом поддержки демократии служит, как полагает Бхутто, обмен студентами, выезд молодых мусульман в западные страны для получения образования. Мало того что это обогащает современными знаниями и подходами исламский мир - обмен дает возможность для человеческих контактов, способствует реальному примирению исламского мира с Западом. Б. Бхутто с удовлетворением пишет о днях, проведенных ею в Гарвардском университете в конце 1960-х годов. Общение со студентами из США и других стран позволило ей ощутить дух свободы, проникнуться новым чувством ответственности, увидеть воочию, какое место может и должна занимать женщина в общественной и политической жизни. Некоторые из знакомств, которые завязала Беназир во время учебы, переросли в настоящую дружбу, помогли ей вести борьбу во время долгих лет изгнания. Одна из наиболее верных подруг, историк Виктория Шоффильд, сопровождала ее во время возвращения в Пакистан 18 октября 2007 г., проделала с ней путь на бронированном автобусе и пережила ужас первого покушения. В своей книге Б. Бхутто подробно рассказывает о триумфе (ее встречали в Карачи около 3 миллионов сограждан) и трагедии своего возвращения: два взрыва унесли тогда жизни 179 человек, еще 600 были ранены или контужены, некоторые остались калеками на всю жизнь.
Помимо социальных сдвигов демократия нуждается в политических условиях, которые хорошо известны и перечисляются Бхутто в такой последовательности: гражданское общество, свободная пресса и независимая судебная власть. Выборы, разумеется, нужны, но только свободные и справедливые, вслед за которыми утверждается порядок, обеспечивающий политические права оппозиции. Если нет честных выборов и свободно действующей оппозиции, устанавливается диктат одной партии - однопартийная система, не имеющая ничего общего с демократией. Гражданское общество, как отмечает Бхутто, невозможно представить без неправительственных групп, общественных организаций, в том числе женских и студенческих, без профсоюзов, профессиональных ассоциаций, религиозных обществ. Все они представляют интересы своих категорий избирателей и составляют фундамент демократии
в теории и на практике. Разумеется, они не способны подменить собой политические партии, но не может быть демократии, в том числе в исламской стране, без характерного для нее гражданского социума, а также главенства закона. Законодательство призвано обезопасить общество от политических атак.
Нет места в демократии и военным. У них другие задачи. Б. Бхутто замечает: будучи премьером, она неплохо ладила с военными руководителями, в частности с предшественником нынешнего президента Мушаррафа на посту начальника штаба армии генералом Караматом. Впрочем, далеко не все высшие армейские чины Пакистана соблюдали дистанцию в отношении политической власти. Недаром в стране произошло четыре военных переворота. Наиболее антидемократическим по целям и последствиям был тот, что в 1977 г. совершил Зия уль-Хак. Именно при нем на роль главной неконституционной силы, вершащей дела в государстве, выдвинулись службы разведки и безопасности. В первую очередь это была Объединенная военная разведка (ОВР). Созданная еще в 1948 г. как орган, координирующий разведку сухопутных, морских и воздушных видов войск (отсюда английское ее название «InterService Intelligence»), служба получила при генерале-исламисте первоначально не свойственные ей функции политического сыска и подрывной деятельности в стране и за ее пределами. Хорошо известна активная роль ОВР в событиях в Афганистане. В книге Бхутто отмечается, что эта служба приложила руку и к иракским событиям, воспитав в своих учебных лагерях известного суннита-радикала Абу Мусаба аз-Заркауи.
Эра Зия уль-Хака предстает в книге Бхутто подлинным водоразделом в истории Пакистана, и с ней, наверное, можно согласиться. Именно при этом генерале сплотились главные антидемократические силы - традиционалисты из числа богословов и служителей культа (улемы и муллы) и армия, точнее - специальные службы армейского происхождения. Они образовали систему «теневого» управления страной, навязывая свою волю избирателям, манипулируя демократическим процессом, жестко подминая протестующих, провоцируя и убивая. Бхутто подробно рассказывает, как дважды была незаконно отстранена от власти антидемократически настроенной военно-гражданской верхушкой и ее политической креатурой. В 1990 г., стремясь не допустить ее новой победы на выборах после ничем не обоснованного разгона парламента, ОВР, получив деньги от зарубежных фондов, в том числе от бен
Ладена, сколотила предвыборный блок под названием «Исламский демократический альянс» и пошла на многочисленные нарушения, чтобы добиться его успеха на выборах. К еще большим искажениям при подсчете голосов власти прибегли в 1997 г. после отправки в отставку ее второго правительства.
В обоих случаях могущественные силы, действуя из-за кулис, приложили руку к клевете и очернению Б. Бхутто и ее мужа-бизнесмена. Каждый раз после отстранения ее правительства последний оказывался за решеткой и провел в заключении в общей сложности почти 14 лет. При этом его вина ни разу не была доказана судами всех инстанций, а здоровье оказалось настолько подорванным, что в 2005 г. после освобождения под залог, на который президент генерал Мушарраф пошел под сильным давлением из-за границы, он оказался в критическом состоянии, и Беназир серьезно опасалась за его жизнь. Противостояние между Зия уль-Хаком и противниками линии его правления составляет, как следует из книги Бхутто, подлинный стержень пакистанской внутренней политики последних трех десятилетий. Спецслужбы, являясь главным встроенным элементом действующего со времен Зия уль-Хака режима, преследуют свои цели. Они, среди прочего, не заинтересованы в полном разгроме исламистов и потому не доводят дело борьбы с ними до конца. Наибольшую опасность для служб безопасности представляет отсутствие угроз - внутренних и внешних. Поэтому их страшат обещания таких демократических политиков, как Б. Бхутто, урегулировать отношения с Индией, способствовать установлению порядка в Афганистане, договориться с умеренными исламскими силами и лишить экстремистов социальной и политической баз.
Желанием определенных сил, глубоко укоренившихся в «порах режима», обострить обстановку в стране Бхутто объясняет «странное» поведение властей в истории с Красной мечетью в Исламабаде. В начале 2007 г. они допустили создание в одном из столичных религиозных комплексов арсенала оружия воинственно настроенными исламистами, а спустя полгода взяли мечеть штурмом, в ходе которого погибло более 100 человек. В развернувшейся затем в горах на границе с Афганистаном войне исламистов с армейскими частями последние понесли значительные потери, что также было выгодно сторонникам силовой политики. Рассказывая о своем возвращении в страну в октябре 2007 г., Б. Бхутто прямо указывает на влиятельность силовиков. Ей, ее мужу и руководству
партией было известно о намерении заговорщиков-исламистов совершить на нее покушение после приезда в страну. Власти, в частности президент Мушарраф, отговаривали ее от возвращения, предупредив об угрозе. Тем не менее они не смогли принять меры по обеспечению безопасности на пути следования кортежа бывшего премьер-министра из аэропорта Карачи до места предполагаемого митинга. Бхутто успела описать в книге свои переживания по поводу отключения в тот день уличного освещения и отсутствия полиции на перекрестках.
* * *
В завершение хочу подчеркнуть, что данный материал не претендует на право ознакомить со всеми интересными аргументами и подробностями текста Б. Бхутто. Героическая смерть этой красивой и мужественной женщины - яркий пример служения своему народу и идее улучшения его судьбы на путях современного, демократического развития. В Пакистане, как считается, ныне установился политический вакуум, ему не хватает такого лидера, каким могла бы быть Бхутто. Потеря усиливается тем, что устранен не просто руководитель крупнейшей партии, но и человек, четко представлявший цели своей политической деятельности.
Можно сказать, шансы на демократию в Пакистане по-прежнему невелики. Более того, как замечает в своей книге Бхутто, ее иногда посещала мысль о возможном конце - распаде страны. Тем не менее в заключение хочется привести слова, которые, как пишут в послесловии к книге муж и дети Беназир, она любила повторять: «Время, справедливость и силы истории на нашей стороне».
«Свободная мысль», М., 2008, № 9, с. 5-16.
Владимир Ахмедов,
кандидат исторических наук
СВЕТСКОЕ И РЕЛИГИОЗНОЕ НАПРАВЛЕНИЯ
В АРАБСКОМ НАЦИОНАЛЬНОМ ДВИЖЕНИИ
Исторически развитие арабского национализма осуществлялось в процессе взаимодействия светского и религиозного (исламского) направлений. Превалирование одного над другим было свя-
