CC BY
85
росам общественного мнения, большинство жителей Центральной Азии (да и Азербайджана и Северного Кавказа) осуждают религиозный радикализм и фанатизм и хотят, чтобы их государства оставались светскими. Здесь лицо ислама определяют все же не религиозные экстремисты, а умеренные течения, терпимо относящиеся к политическим и социальным свободам, стимулирующие развитие культурной идентичности мусульман.
Д.Малышева. «Россия и мусульманский Север в водоворотах нового миропорядка», М., 2003 г., с. 28-37.
Рауф Гусейн-заде,
доктор исторических наук (г. Баку)
АЗЕРБАЙДЖАН:
ВЗАИМООТНОШЕНИЯ РЕЛИГИИ И ПОЛИТИКИ
Религиозная сфера в Азербайджанской Республике (АР) переживает своеобразный бум, напрямую связанный с политической и идеологической трансформацией страны после распада СССР (1991)и с наступившим после этого переходным периодом в жизни и деятельности нашего общества. Развал Советского Союза обусловил крах партийно-советской тоталитарной системы и коммунистической идеологии, в результате чего появилась свобода совести, не стало сдерживающего фактора.
Религиозный «ренессанс» питается духовным наследием, которое опирается на многовековую культуру и традиции нашего народа. Это справедливо в первую очередь в отношении доминирующей конфессии — ислама. Однако право на возрождение и развитие получили и другие традиционные для Азербайджана религии. В то же время в республике появились неизвестные прежде на азербайджанской земле нетрадиционные течения. В определенной степени этот процесс обусловлен последствиями предыдущих 70 с лишним лет духовной «зашоренности» советского общества, нынешними поисками в конфессиональной сфере ответов на злободневные вопросы, активизацией внешних сил, в том числе и зарубежных миссионеров.
Но нынешний религиозный подъем, связанный преимущественно с возвратом на свои позиции ислама, не позволяет проникнуть в АР «западным веяниям», что лишает граждан республики воз-
можности приобщиться к общечеловеческим ценностям, лежащим вне мусульманства. Как почти везде в мире, политическая власть страны использует религию в качестве инструмента воздействия на массы и укрепления собственной базы, а внешние силы — для проникновения и расширения своего присутствия. В итоге создается ситуация, влияние которой на взаимоотношения религии и политической власти, а также на верующих, не всегда предсказуемо. Поэтому мы акцентировали внимание на следующих аспектах: положение в религиозной сфере — зоны и конфессии; этноконфессиональные меньшинства (ЭКМ) — территориальное размещение и численность; свобода совести и безопасность государства.
Один из кардинальных вопросов — гарантии светского государства как политической системы в конфессиональной сфере. Ведь религиозная толерантность такого государства не беспредельна. Она кончается там, где возникает угроза религиозно мотивированных тоталитарных устремлений, т.е. там, где таится потенциальная опасность трансформации светской политической системы в теократическую. Ибо в светском обществе несовместимо объединение религии государства — слияние веры и политики. Подобный «интегрализм» ведет к ликвидации светского общественно-политического устройства, следовательно, может стать причиной ущемления (даже исчезновения) демократических институтов. А это уже вне конституционных устоев светского государства и соответствующих рамочных документов мирового сообщества, четко регламентирующих взаимоотношения веры и политической власти, религии и гражданского общества.
Как мы уже отмечали, в нашей республике доминирующая религия — ислам, но вместе с тем в определенной мере распространены христианство и иудаизм. Большинство мусульман — азери, почти все они шииты, сунниты же составляют малую часть верующих, в основном это ЭКМ. Страну можно разделить на две «мусульманские зоны». Южная включает территорию от линии Баку — Шемаха — Евлах — Гянджа — Газах — Нахичевань на юг — до границы с Ираном. Основную массу ее верующих составляют шииты: азери, талыши, таты, часть курдов. Есть и сунниты: ахыска, татары, часть курдов. Кроме того, здесь проживают христиане: православные русские, украинцы, белорусы, греки, грузины; русские — раскольники и сектанты; немцы — католики и лютеране; удины-монофизиты; армяне-григориане; иудеи — джуур (горские евреи), ашкеназы (европейские евреи), эбра-эли (грузинские евреи), геры (жидовствующие русские). На рубеже
ХХ—ХХ1 вв. появились и нетрадиционные течения: мусульманские — ваххабиты и нурсисты, накшбандийе и сулейманийе, али-иляхи, фей-зуллисты и ибраими; индуисты-кришнаиты; некоторые протестантские общины (христианские).
Северная зона расположена выше этой линии — до границы с Россией и Грузией. Основная масса ее верующих — мусульмане-сунниты: лезгины и аварцы, крызы и цахуры, будуги и хиналуги, часть ингилоев и азери. К христианам относятся русские (преимущественно раскольники и сектанты), удины-монофизиты, православные грузинского толка — часть ингилоев; к иудеям — джуур. Зональный принцип позволяет сравнительно четко локализовать конфессии и их адептов, рельефнее представить места обитания ЭКМ, установить местонахождение сторонников нетрадиционных течений, выявить зарубежное влияние на верующих, в том числе деятельность в республике иностранных религиозных организаций и миссионеров, определить причины и последствия преследования политической властью сторонников нетрадиционных течений.
В Азербайджане никогда не было столкновений на религиозной почве между мусульманами разных толков, между ними и после -дователями других конфессий, между ЭКМ из-за принадлежности к разным верованиям, не было антисемитизма и еврейских погромов. Следует отметить, что между суннитами и шиитами АР нет «китайской стены», ибо все они чтут заповеди Корана, в первую очередь суру «Семейство Имрана», посвященную примату единобожия и наказанию вероотступников. Нет и этнорелигиозной сегрегации по признаку принадлежности к титульной нации или ЭКМ, о чем свидетельствует многовековое мирное сосуществование разных конфессий и многочисленных ЭКМ, в том числе в городах и селах со смешанным населением. Наглядный тому пример — город Шеки. Большинство из 60 тыс. его жителей — сунниты-азери, они мирно уживаются с местными шиитами-азери, даже роднятся между собой, в тяжелые времена помогают друг другу, ходят в одни мечети, совместно отмечают праздники: весны — «Новруз-байрамы»; жертвоприношения — «Гур-бан-байрамы»; разговения — «Ураза-байрамы», живут в одних и тех же кварталах. В траурные для шиитов дни сунниты не справляют светлые праздники и свадьбы. В Нахичевани шииты предпочитают выдавать девушек за суннитов—турок, нежели за иранцев—шиитов. На заработки местные жители отправляются в Турцию, где, по оценке, работает до 65 тыс. нахичеванцев. На начало 2004 г. в стране на-
считывалось свыше 1300 действующих мечетей и иных культовых объектов ислама; более 40 сооружений других конфессий. Сегодня в столице республики действуют три православных храма. Еще в 1907 г. на средства крупнейшего азербайджанского миллионера-мецената Х.З.Тагиева в Баку был построен кафедральный собор Жен-Мироносиц, который в советское время пришел в запустение. В 2003 г. его восстановили на средства азербайджанского миллионера-мецената А.Гурбанова, торжественно открыли и освятили в присутствии представителей политической власти и Русской православной церкви. В республике есть также молельные дома христианских раскольников и сектантов, семь синагог. Кроме того, в столице реконструирована католическая кирха, еще одна заложена в 2002 г., во время официального визита в АР Папы Римского Иоанна-Павла II. В республике насчитывается более 500 объектов поклонения верующих разных конфессий: могилы, пещеры, мавзолеи, гробницы. В 2003 г. была зарегистрирована Албано-удинская христианская община. Следующим шагом станет восстановление Албанской апостольской автокефальной церкви, которая функционировала с IV в.
Кроме того, функционируют учебные заведения и курсы по изучению основ традиционных конфессий: Бакинский мусульманский университет с филиалами в ряде районов; медресе — средние мусульманские учебные заведения в Шеки, Закаталы, Ленкорани, Баку. При мечетях, храмах и синагогах созданы курсы, их слушателей (женщин, мужчин и детей) знакомят с соответствующей литературой. Выходят в свет газеты: «Ислам» — официальный орган мусульман Кавказа, «Исламский мир», «Голос ислама», «Джамаат», «Нур», а с 2003 г. и газета «Ислам-пресс». Главы всех конфессий, настоятели мечетей, храмов, синагог, преподаватели религиозных учебных заведений имеют специальное образование; большинство из них —граждане АР. По насыщенности мусульманскими культовыми сооружениями пальма первенства принадлежит Закатальскому району (Северная зона), где примерно на 80 тыс. жителей приходится 42 действующие мечети, а в районом центре открыт филиал Бакинского мусульманского университета с пансионом и мечетью. На втором месте
— Нахичеванская республика: на 200 тыс. жителей — 30 действующих мечетей; «чемпионом» является село Нехрам, где на 20 тыс. жителей
— 10 мечетей.
По формальному признаку мечети страны не подразделяются на шиитские и суннитские (за исключением мечетей ваххабитов в
Баку, Хачмазе, Гусаре, Худате, селах Гобу Грахи, Нереджан, Готаглы, Гусар-чай, Мюршид-оба, которые посещают только последователи этого нетрадиционного для республики течения). Второе исключение
— мечеть в Аллее шехидов (мучеников) в Баку, где собираются преимущественно работающие в городе турки-сунниты, принадлежащие к нетрадиционным течениям нурсистов и сулейманийе, ибраими и накшбандийе, али-иляхи и фейзуллистов.
На начало 2004 г. обязательную регистрацию в Государственном комитете страны по работе с религиозными организациями (далее Комитет) прошли 230 конфессиональных общин. 201 из них — мусульманские; остальные — христианские: русская и грузинская православные, римско-католическая, лютеранская, баптистская, новоапостольская, молоканская, адвентистов Седьмого дня, пятидесятников («Восточная звезда»), «Нехемийа», «Церковь Восхваления», «Дарующая жизнь милость», «Свидетели Иеговы»; иудейские — гор-ско-еврейская, ашкеназская, грузинская, геров. В 90-х годах активизировались зарубежные религиозные организации и миссионеры, в результате чего в республике стали известны нетрадиционные течения — преимущественно те, чьи головные офисы находятся в США, Швеции, Германии, в арабских странах и Великобритании.
Ваххабизм в нашей стране не носит «боевого» наступательного характера, верующих он привлекает идеями «простоты в религии». Но более существенно, что он нашел благодатную почву среди местных ЭКМ, в первую очередь среди лезгин, аварцев и цахуров, ощущающих определенный дискомфорт, будучи отстраненными от властных и иных структур. Ваххабизм стал отдушиной и формой мирного протеста против ущемления гражданских прав этих людей, гарантированных Конституцией АР, против дискриминации по этническому признаку. К тому же такая форма протеста облечена в доступную для понимания верующих религиозную «упаковку».
В более общем плане появление нетрадиционных течений — следствие соперничества внешних сил, которые для укрепления своего влияния на местное население используют любые средства, в том числе и конфессиональный фактор. Распространители таких течений находят последователей среди обездоленных, нуждающихся в гуманитарной, материальной и духовной помощи, а таковых в республике, к сожалению, немало. Проникновение нетрадиционных течений
— вызов светскому государству, не проявляющему должной заботы о своих гражданах. Вместе с тем их проникновение стало возможным
из-за еще недостаточно глубокого осознания населением свободы совести, примитивности пропаганды возврата к своим духовным корням, не вполне убедительного личного примера тех, кто находится во главе политической власти и религиозной жизни. Такая ситуация, естественно, дезориентирует граждан, только обретших возможность возвратиться к своим традиционным, многовековым духовным корням, соответствующим их менталитету и самоидентификации, этнопсихологии, культуре и национальной идеологии. В итоге, на перепутье оказались не только титульная нация, но и ЭКМ. К тому же нетрадиционные течения привлекли к себе внимание «свежими идеями», неординарностью, а их миссионеры — «заботой о материальных и духовных потребностях населения». Нетрадиционные течения способствуют политизации религии, в первую очередь наиболее распространенного здесь ислама. Другими словами, речь идет о попытках напрямую связать господствующую конфессию со светским государством и под флагом «понятного» ислама пропагандировать ранее неизвестные в АР его формы. Таким образом, налицо потенциальная возможность трансформации светского государства в теократическую политическую систему, которая никогда не была характерной для Азербайджана.
После обретения Северным Азербайджаном независимости (1991) в духовной сфере его общества образовался вакуум. Это вызвало озабоченность политической власти, так как, что мы уже отмечали, место господствовавшей в советское время коммунистической идеологии пытались заполнить хлынувшие в республику зарубежные религиозные организации и миссионеры. Подобной «сменой караула» могли воспользоваться также внешние силы, стремившиеся занять место Москвы, и нетрадиционные течения. Наибольшую активность проявляли не только теократические Иран и арабские государства, но и светская Турция, а через нее — члены НАТО. Росло религиозное влияние и с Северного Кавказа — из Дагестана и Чечни, развили свою деятельность США, Грузия, Ватикан, Армения, Великобритания, Афганистан, Франция, Пакистан, Германия и Скандинавия.
Наша страна — преимущественно зона шиизма, поэтому наиболее четко прослеживается «иранский след». Тегеран действует через свои дипломатические представительства, религиозно-благотворительные организации, миссионеров, СМИ, а также через «агентов влияния», в первую очередь в Южной зоне республики.
Главный объект внимания — Талыш, т.е. Ленкораньский, Астарин-ский, Лерикский, Масаллинский, Йардымлинский и Джалилабад-ский районы. Большая часть ираноязычных талышей живет на иранской стороне, поэтому ЭКМ — как в АР, так и в Иране — подспудно внушают идею «воссоединения», естественно, под эгидой Тегерана. В Талыше функционируют медресе, учебная деятельность которых политизирована и ориентирована на Иран, та же линия присутствует в проповедях заезжих миссионеров, в радио- и телепередачах с иранской территории. Иранская организация «Имдад» (штаб-квартира в Гяндже) действует в разных районах АР, даже там, где большинство жителей — сунниты (например в Шеки), пропагандирует идеи лидера иранской революции 1979 г. имама Хомейни, подкрепляя свою активность гуманитарной помощью. В Нахичевани работают Культурный центр консульства Ирана и «Центр пропаганды ислама», на средства Тегерана построена мечеть на 1 тыс. человек, другая —в Шахбузе; организуются поездки паломников к святым местам на иранской территории. В Баку открыт магазин «Алхода», где представлен широкий выбор религиозных книг, в том числе и трудов Хомей-ни. Филиал магазина есть в Хачмазе, хотя это суннитская зона. По некоторым данным, Тегеран «продвигает» в АР проиранскую экстремистскую организацию «Хезболлах», известную своей террористической деятельностью на Ближнем Востоке. Таким образом, налицо политизация конфессионального присутствия Ирана, подтверждением чего служит и деятельность местной Исламской партии (штаб-квартира в Баку и отделения в ряде районов, в том числе в «суннитской» зоне — Закаталы). Эта политическая организация — фактический рупор иранской пропаганды и политизированного шиизма; на стендах, оформленных в ее офисах, — труды и портреты Хомейни. К этому же ряду можно отнести деятельность Учебного комплекса посольства Исламской Республики Иран в Баку.
Суннитская светская Турция действует по линии своих официальных структур и религиозных организаций преимущественно в Южной зоне — в Баку и Нахичеване. С 1992 г. Министерство по делам религии этой страны сотрудничает с некоторыми конфессиональными общинами АР. Турецкий фонд помощи молодежи финансировал сооружение 20 мечетей и медресе в нашей республике, на его средства содержится часть религиозных учебных заведений, руководят ими турки или азери, прошедшие стажировку в Турции. Нашедшие приют на азербайджанской земле ахыска получают помощь от
турецких организаций, им помогают эмигрировать в Турцию, в их среде распространяют издающийся в Турции журнал «Ахыска». В Бакинском государственном университете турки помогли создать факультет богословия, где они же преподают, а в Аллее шехидов построили мечеть «османского типа», которую наряду с бакинцами посещают работающие в городе турки. Во время светлых мусульманских праздников «Гурбан-байрамы» и «Ураза-байрамы» определенным категориям бакинцев, в том числе членам парламента республики, раздают продовольственные посылки. В столице открыт турецкий университет «Кавказ». В Нахичевани турки построили мечеть на 1 тыс. человек, через свой Культурный центр местное консульство Турции ведет работу среди тамошних жителей, в университете учатся турецкие студенты. Кроме того, в городе функционируют турецкий лицей, книжный магазин по продаже религиозной турецкой и светской литературы. Турецкие лицеи есть в городах Ордубад (женский) и Ша-рур (мужской). Заметна деятельность Анкары и в Северной зоне, где большинство верующих — сунниты, особенно в Закаталы — в местной мечети и медресе. На пансионе Турции в городе находятся более 100 студентов филиала Бакинского мусульманского университета. В центральном медресе Шеки также присутствуют турки: преподаватели, руководитель; они же обеспечивают пансион 150 учащихся-юношей.
Хотя Турция — суннитская страна, она создала в АР более прочные позиции и широкое поле деятельности, а также имеет больше «агентов влияния», нежели шиитский Иран. Причин тому немало. Во-первых, историческая память азери не позволяет забыть о том, что персидские державы более 2500 лет пытаются деэтнизировать неперсов, в том числе автохтонов Азербайджана, т.е. проводят политику этноцида. А четкая и лаконичная государственная политика в отношении неперсов Ирана была сформулирована в начале 60-х годов иранским монархом Мохаммедом Реза-шахом Пехлеви, когда он проводил «белую революцию». (Она и ныне продолжается, но уже в теократической Исламской Республике Иран: единая территория, единая история, единый этнос, единая культура, единая религия, единый язык.) Во-вторых, турецкий язык и азери принадлежат к одной семье (в отличие от персидского). В-третьих, Иран активно развивает связи с Арменией, которая захватила более 16% территории Азербайджана и поддерживает нелегитимную Нагорно-Карабахскую республику. В-четвертых, в Иране благоволят к местной армянской
общине: хотя в этом теократическом государстве действует «сухой закон», армянам разрешено производить винный спирт, одна из армянских церквей объявлена «ценным историческим памятником архитектуры» и взята под охрану государства. В-пятых, Турция оказывает Азербайджану военную и политическую помощь, ее территория — один из «коридоров» для выхода нашей страны на Запад — в пе-реднеазиатский мусульманский мир, на страны ОБСЕ и НАТО.
Суннитский Арабский Восток также занял заметные позиции в АР. Наиболее активны организации «Ансар ал-ислам», «Федерация исламского фронта Востока», эмиссары ваххабизма и других нетрадиционных течений ислама. Была заметна и деятельность групп, которыми руководит объединение иностранных студентов-мусульман вузов Баку, выступавшее под лозунгом «Возврат к раннему исламу!». Кувейтское общество поддержки ислама построило и финансирует мечеть Абу Бекра, где собираются ваххабиты Баку. Организация «Возрождение мусульманского наследия» (Кувейт) спонсировала строительство более 60 мусульманских культовых сооружений в республике. При этом предпочтение отдано Северной зоне, где большинство мусульман составляют сунниты. Кувейтские миссионеры пропагандируют основы ислама через бесплатные курсы изучения арабского языка, Корана и шариата, некоторых слушателей направляют в арабские страны для совершенствования в богословии. Общество «Ниджат» (Саудовская Аравия) открыло головной офис в Баку, отделения — в Шеки и в других населенных пунктах Северной зоны, т.е. там, где много суннитов. Наряду с религиозной деятельностью, оно занимается благотворительностью, оказывая в первую очередь помощь детям до 15 лет. Палестинское общество содействия исламу (штаб-квартира в Лондоне) тоже занимается благотворительностью, в частности, помогает детям-сиротам в Шеки. В 2003 г. республику посетила делегация Лиги исламского мира во главе с доктором Абдул-лой бин Абдулмухсином Ат-Турки (Саудовская Аравия). Миссионеры из Иордании и Кувейта, Пакистана и Лондона были особенно активны в Северной зоне в 1991—1992 гг. В 1993 г. им на смену пришли воинственные талибы Афганистана, сейчас «эстафету» приняли турки.
Арабские организации — главный канал распространения в АР нетрадиционных течений ислама, в первую очередь ваххабизма. Сейчас у него уже столько сторонников, что можно говорить о появлении нового, ваххабитского ЭКМ, основную массу которого составляют
лезгины, аварцы, цахуры, есть немного азери и даже русские. Ваххабизм — официальная форма ислама в одном из богатейших и влиятельных государств мусульманского мира — в Саудовской Аравии, которая, что немаловажно, — стратегический партнер США в арабском мире. Поэтому можно предположить, что распространение ваххабизма в АР носит не только конфессиональный, но и политический характер. Активность арабских стран позволила им, как Ирану и Турции, занять свою нишу в конфессионально-политической жизни нашей страны и выпестовать в ней собственных «агентов влияния». Ваххабизм проникает и с Северного Кавказа — из Дагестана и Чечни. В первом случае «медиатором» стали лезгины, аварцы и цахуры, живущие в Азербайджане. Во втором — распространение идет через чеченцев, которые курсируют между Азербайджаном, Грузией и Северным Кавказом или обосновались в АР, где проходят курс реабилитации и лечения, некоторые учатся в местных вузах либо просто здесь живут.
Не остался в стороне от контактов с ЭКМ нашей страны и христианский Запад, использующий разные каналы, в том числе конфессиональный. В первую очередь это относится к США, Швеции, Великобритании, Германии, Франции и Ватикану. Так, совместно с местными НПО или Государственным комитетом республики по работе с религиозными организациями, а также с советником президента АР по национальной политике проводятся конференции и семинары религиозной направленности.
Более 200 лет среди ингилоев Азербайджана, живущих в приграничной Закатальской зоне, ведет деятельность Грузинская церковь, которая обратила в православие по грузинскому чину часть этого ЭКМ. Таких прозелитов приглашают на учебу в эту страну, дают им грузинские имена и фамилии. На родину они возвращаются готовыми «агентами влияния». В той же зоне с 90-х годов периодически появляются эмиссары Ватикана. В 2002 г. АР посетил с официальным визитом Папа Римский Иоанн-Павел II. Принимали его на самом высоком уровне, он участвовал в торжественной закладке нового католического храма в Баку, провел торжественную мессу для местных католиков. Ныне в республике насчитывается 1200 адептов Римско-католической церкви. Отметим, что Ватикан выделил 100 тыс. долл. на нужды жертв армянской агрессии против Азербайджана. В 2003 г. АР посетил с ознакомительным визитом Патриарх Нового Рима Варфоломей II.
Свою «линию» с курдской частью населения нашей страны ведет Армения. В 80-е годы в их среде распространяли подброшенную из Армении самодельную карту Курдистана. В приложенной к ней легенде говорилось о создании Курдской автономии за счет заселенных курдами приграничных земель Азербайджана и Армении. На азербайджанской стороне это Лачинский, Кельбаджарский, Губад-линский, Зангеланский, Джабраильский районы, захваченные армянским агрессором в 1988 — 1994 гг. С подачи Аварского народного общества «Джамаат» обосновавшиеся на азербайджанской земле в XVII в. аварцы заявляют о своих притязаниях на территорию, занятую ими в Северной зоне АР.
Лезгины, вдохновляемые международной организацией «Лезгинское народное движение "Садвал"» и Лезгинским национальным советом, муссируют идею объединения приграничных территорий Азербайджана и Дагестана, на которых они намерены создать свободную экономическую зону с последующей ее трансформацией в Лезгинское государство.
Различные организации ведут соответствующую работу и среди евреев. Однако ни одна из них не предъявляет территориальных или иных претензий к малой родине еврейского ЭКМ. Все три общины и сотрудничающие с ними зарубежные структуры лишь оказывают всевозможную помощь евреям, живущим в республике. Поэтому и власти нашей страны относятся к ним позитивно. То же самое можно сказать относительно ахыска.
Греческая община получает гуманитарную и иную помощь через посольство Греции в Баку. Она также не предъявляет никаких притязаний, поэтому и к ней власти относятся лояльно.
Цель действующих в АР религиозных и иных организаций государств дальнего и ближнего зарубежья сходная: обеспечить здесь свое присутствие, воздействуя тем или иным способом на верующих, в том числе на ЭКМ, а также на политическую власть. Методы их работы самые разные: от благотворительности до влияния на умы населения под разными «вывесками» — от миссионерской активности до распространения своих политических, конфессиональных, культурных, идеологических взглядов; от личных контактов до создания «агентов влияния». В своей работе они используют не только официальные, но и нелегальные каналы, в частности для распространения литературы, организации радио- и телепередач. Действуя по конфессиональной линии, ближние и дальние соседи АР стремятся получить
политические и иные дивиденды, обезопасить свои позиции и капиталовложения. В связи с последним аспектом отметим, что в этом плане основные задачи — выявить, как религиозная ситуация способна повлиять на деятельность иностранных компаний; достаточно ли безопасно их присутствие в АР; есть ли гарантии свободы работы среди азери и ЭКМ; насколько объективно отношение жителей к местным религиозным и политическим структурам, а также к государствам, чьи интересы присутствуют в нашей стране; что может способствовать или препятствовать иностранному присутствию в АР — ситуация в конфессиональной, политической, интеллектуальной, культурной, экономической, торговой, инвестиционной или финансовой сферах; какова конфессиональная или политическая ангажированность фигурантов и партнеров.
В Конституции АР зафиксировано: все вероисповедания равны перед законом; запрещается распространение и пропаганда религий, унижающих достоинство личности или противоречащих принципам человечности. АР — светское общество, в котором религия отделена от государства, а государственная система образования носит светский характер, т.е. отделена от религии. Если государство светское, оно не должно вмешиваться в конфессиональную сферу, в отправление его гражданами религиозных ритуалов, т.е. в свободу совести, кроме случаев, оговоренных в Основном законе. Однако реальные взаимоотношения религии и политики свидетельствуют, что в АР есть законы, указы и официальные структуры, контролирующие как конфессиональную сферу, так и верующих. Будучи формой перманентного мониторинга религиозной жизни со стороны светского государства, такие структуры представляют собой наследие партийно-советской системы, которая жестко контролировала все и вся по вертикали и горизонтали, нетерпимо относилась к некоммунистическим проявлениям в любой сфере, в том числе в конфессиональной. Сегодня взаимоотношения политической власти с местными религиозными организациями регулируют следующие базовые документы: статья 18 «Религия и государство» и статья 48 «Свобода совести» Конституции, Закон «О свободе религиозных верований», указ президента «Об образовании Государственного комитета Азербайджанской Республики по работе с религиозными организациями» и соответствующее положение об этом Комитете, инструкция «О порядке государственной регистрации религиозных организаций», «Правила административных мер».
Документы о Комитете (он создан в 2001 г.) позволяют ему вести мониторинг условий для свободы вероисповедания, регистрацию религиозных организаций и формирование единого банка данных о них, экспертизу программ религиозных учебных заведений, учредительных документов и уставов конфессиональных организаций. Кроме того, предусмотрено, что Комитет периодически готовит президенту страны отчеты о религиозной ситуации в АР, от имени государства участвует в разрешении спорных проблем в деятельности религиозных организаций, проводит совещания по регулированию отношений между государством и религией, контролирует исполнение соответствующих законов, выдает разрешение на публикацию, ввоз-вывоз и распространение в республике религиозной литературы и других материалов (или запрещает оные). В сфере его компетенции также принятие мер в случаях конфессиональных, религиозно-политических расколов, угрозы национальной безопасности либо появления попыток покушений на свободу вероисповедания и деятельность религиозных организаций (в рамках закона) участие в создании для государственных учебных заведений программ, связанных с религиозной тематикой, и т.д. Другими словами, этот Комитет — главное «государево око», надзирающее за конфессиональной сферой. В структурах местной власти созданы его представительства — комиссии по религиозным делам, а в Нахичеванской автономной республике — его отделение (в 2002 г.). Совместно с другими официальными структурами Комитет регулярно проводит вБаку и на местах конференции, семинары и совещания (за три года — 18). Их участникам разъясняют цели, направления деятельности и намерения государства в конфессиональной сфере, проводят для них соответствующий инструктаж. В качестве примера сошлемся на семинар-совещание (город Шемаха, 2002 г.) «Пропаганда документов, регулирующих государственно-религиозные отношения». Два раза в месяц Комитет организует семинары для глав религиозных общин. Им рассказывают об истории конфессий в АР, обсуждают деятельность самих общин. Для информирования общественности и верующих готовится к публикации Справочник о религиозных организациях АР, выходит «Бюллетень», лейтмотив материалов которого — «религия должна обслуживать политическую власть». Его бесплатно рассылают органам исполнительной власти и религиозным организациям, аккредитованным в Баку иностранным посольствам и представительствам международных организаций, юридическим и физическим ли-
цам. Всего к началу 2004 г. вышло восемь номеров, общий их тираж превысил 11 тыс. экземпляров.
Кроме того, Комитет участвует в организации на местах бесплатных курсов по изучению основ традиционных в АР конфессий; создает специальные учебные программы, в которых не забыты принципы государственности АР; организовал курсы по изучению членами русских религиозных общин государственного языка страны; издает книги, связанные с духовной сферой. Так, в 2003 г. издано и бесплатно распространяется учебное пособие «Основы религии» для средней школы, его тираж на языке азери — 15 тыс. экз., на русском — 5 тыс. экз. Автор — председатель Комитета, профессор Рафик Алиев. Ему же принадлежит книга «Ислам» (2000).В своем выступлении на международном форуме «Свобода религий и вероисповеданий» (Вена, 2003 г.) он же изложил концепцию официальной политики АР в религиозной сфере, в частности, отметил, что, хотя история Азербайджана знает много войн, но ни одна из них не была религиозной. Одно из направлений деятельности Комитета — разъяснять, что только сильная власть может защитить религию, свободу совести и убеждений; поэтому задачи власти и религии часто совпадают, а власть старается создать максимум условий для практики конфессий, обеспечить религиозный плюрализм и чистоту религии, которая составляет основу морали и нравственности; государство помогает гражданам в правильном выборе веры.
«Верный помощник» политической власти в работе с мусульманскими религиозными организациями и учебными заведениями — Духовное управление мусульман Южного Кавказа. С 1980 г., т.е. с советских времен, когда лидером Азербайджанской ССР был Г.Алиев, Управлением бессменно руководит А.Пашазаде. Поэтому он не вызывает доверия у мусульман нашей страны, ибо ассоциируется с партийно-советской системой. К тому же, в отличие от духовного главы мусульман России, он не проявляет заметных инициатив в конфессиональной и гражданско-духовной жизни Азербайджана. Более общие задачи возложены на государственного советника по национальной политике президента страны, курирующего деятельность ЭКМ. Реальными рычагами политической власти в религиозной и идеологической сферах являются и силовые структуры.
Таким образом, официальные документы, Комитет, Духовное управление, государственный советник, силовые структуры образуют плотную сеть, которая надежно защищает позиции политической
власти в религиозной области, контролирует конфессиональную жизнь и верующих. Однако, по мнению неправительственных организаций страны, нет нужды в структурах, надзирающих за религиозными организациями, таковых (с подобными функциями) нет ни в одном подлинно демократическом обществе. Их создание — наследие партийно-советской системы, свидетельство слабости политической власти, которая даже не смогла предложить народам АР национальную идею.
Политическая власть и ее органы не только контролируют, но и стараются оградить религиозную среду и верующих АР от внешнего влияния, так как конфессиональная сфера стала основой духовной жизни общества, политизация которой может дать отрицательный эффект. Поэтому контроль позволит гарантировать безопасность политической власти, обеспечить толерантность в конфессиональной сфере и вообще в обществе, создать заслон на пути проникновения нетрадиционных течений. Последние власть воспринимает как «несветские» формы доминирующей конфессии, как попытку расшатать ситуацию в области религии, а через нее — и в политике. К тому же нетрадиционные течения относительно быстро и легко находят отклик среди молодежи. В этом одна из причин того, почему власть АР считает такие течения проявлениями экстремизма, инакомыслия и фундаментализма.
С другой стороны, и большинство азери отрицательно воспринимают нетрадиционные течения, не отвечающие их духовному настрою и менталитету, самоидентификации и культуре. Правда, нынешняя неблагополучная ситуация переходного периода открывает таким течениям путь к сердцу верующих, испытывающих негативы. Это тем более верно в отношении ЭКМ, ощущающих на себе печать людей «второго сорта».
Политическая власть борется с «инакомыслящими» (в первую очередь среди ЭКМ) «нетрадиционными» же методами, особенно в Северной зоне, где значительная их часть — лезгины, аварцы и цаху-ры. Так, местным ваххабитам сбривают бороды, оказывают на них физическое давление, лишают работы, обвиняют в антигосударственной деятельности и преследуют по суду. Под предлогом борьбы с терроризмом и религиозным экстремизмом, что приобрело особую актуальность после событий 11 сентября 2001 г. в США и 23—26 октября 2002 г. в Москве, закрыты мечети ваххабитов. Такие «легитимные» средства позволили стабилизировать ситуацию, однако болезнь
загнали внутрь, латентное напряжение остается, и сейчас можно говорить о фазе ожидания. Местные ваххабиты считают, что эти акции вызваны стремлением политической власти ослабить в Северной зоне позиции суннизма и усилить влияние официального шиизма. Вместе с тем действия властей — попытка снизить активность сил, инициирующих сецессию и ратующих за воссоединение лезгин, аварцев и цахуров России и Азербайджана. В определенной мере это касается и талышей, большая часть которых проживает в Южном Азербайджане.
Но есть и не менее важная причина: нетрадиционные течения ислама в АР популярны среди молодежи, которая наименее защищена социально, собственно как и ЭКМ. Среди этих двух категорий жителей страны больше всего безработных. В Баку внешне отношение к ваххабитам терпимое: функционирует их мечеть Абу Бекра, ее прихожан не притесняют, открыто продается ваххабитская литература. Аналогичная ситуация складывается и с нурсистами, фейзуллистами, алииляхи, сулейманийе, ибраими, накшбандийе, которые собираются в мечети Аллеи шехидов. Возможно, здесь важно то, что значительная их часть — турки-гастарбайтеры.
Борьба с нетрадиционными течениями скорее политическая, нежели религиозная. Фактически она — активный заслон сепаратизму лезгин, аварцев, цахуров, талышей, а также попыткам государств ближнего и дальнего зарубежья воздействовать на определенную часть жителей АР по конфессиональным каналам, особенно на тех, кто разделяет идею о выходе из состава нашей страны. Например, ужесточаются меры против влияния Дагестана и Чечни в Северной зоне, Ирана — в Южной. Все активнее противодействуют иранскому и турецкому присутствию в Нахичевани. Заезжих миссионеров высылают из страны, в августе2001 г. приостановлена деятельность 22 медресе, которые не имеют утвержденной программы обучения и финансирование которых непрозрачно. Их выпускникам выдают свидетельства о среднем образовании не установленного для светских школ образца, преподавание ведется не на государственном языке, педагоги и руководители не всегда являются гражданами АР. Министерство юстиции республики приостановило деятельность групп, выступающих под лозунгом: «Возврат к раннему исламу!». Ими руководит Объединение иностранных студентов-мусульман вузов Баку, пропагандирующее религиозную рознь. Власти запретили присутствие миссионеров из Иордании, Кувейта, Пакистана и Англии в Северной
зоне, где в 1991 — 1992 гг. они занимались не только конфессиональной деятельностью, но и собирали информацию нерелигиозного характера. В 1993 г. с теми же целями на смену им пришли талибы Афганистана, среди них были «боевые ваххабиты». Поэтому и этих «миссионеров» выдворили из зоны.
Таким образом, политическая власть контролирует ситуацию в конфессиональной сфере, что дает ей возможность влиять на верующих и ЭКМ. Мониторинг она проводит по двум направлениям — внутреннему и внешнему, ибо опасность связана не только с проникновением в республику нетрадиционных течений и привлечением к ним части местных жителей (в немалой степени ЭКМ), но и с попытками зарубежных сил через конфессии воздействовать на верующих, да и на саму власть. Поэтому для борьбы с религиозным инакомыслием и сецессионными идеями задействованы официальные политические, конфессиональные и силовые структуры.
Когда заводят речь о межрелигиозных отношениях, говорят громко, однако верующие и власть плохо слышат друг друга. По этой и по другим причинам нынешние взаимоотношения конфессий и политики следует рассматривать в контексте триады «этнос — религия — власть». Титульный этнос (азери) в подавляющем большинстве следует исламу, что политическая власть учитывает в своей деятельности в АР и за рубежом. Вместе с тем она не ущемляет (во всяком случае, явно) другие традиционные на азербайджанской земле конфессии. То же справедливо по отношению к ЭКМ. Но власть отрицательно относится к нетрадиционным явлениям в духовно -религиозной жизни, ибо они нередко связаны с политическим аспектом. На постсоветском пространстве, в том числе в АР, до сих пор не всегда понятно, что же в действительности представляют собой «верующие» и «религиозные». Вера и религия — разные категории, ибо не всякий верующий религиозен. К тому же одни не освободились от коммунистической идеологии, другие находятся на распутье, не зная, что считать духовным ориентиром, так как нет ясных векторов, в том числе подлинно религиозного лидера. Третьи еще не уяснили, в какой мере конфессия отвечает их потребностям, особенно в сложный переходный период, не уверены, могут ли духовные и политические лидеры указать выход из нынешней ситуации. Четвертые задают вопрос: не есть ли религиозные организации инструмент в руках власти, не обслуживают ли они политику, вместо того чтобы стать институтом, отвечающим чаяниям верующих, нравственно, духовно и мо-
рально поддерживая их в современной жизни, и стоит ли в таком случае доверять существующему конфессионально-политическому «тандему»?
В современном мире, как и в далеком прошлом, религия и политика идут рука об руку. Они — «неразлучная пара», две стороны одной медали. Принципиально, ничего не значит, являются ли государство, его политическая система, само общество светскими либо теократическими. Одно из последних по времени тому подтверждений — встреча высших иерархов Русской православной, Грузинской и Армянской церквей, а также духовного главы мусульман Южного Кавказа, состоявшаяся 26 ноября 2003 г. в Москве. Ее цель — поиск политического решения двух важных проблем: карабахской и «бархатной революции» в Тбилиси. Участники этой встречи подписали совместный документ, суть которого сводится к необходимости решать спорные проблемы политическими средствами. Тем не менее разделение политики и религии — основное условие существования и эволюции светского, полиэтничного, многоконфессионального демократического государства, его способности развиваться на базе общечеловеческих ценностей. А главный принцип существования и эволюции в нем религии — учет традиций и основ такого государства, его политической структуры, следование верующих привычным и традиционным в местном обществе формам конфессий.
Для нормализации взаимоотношений в рамках отмеченной триады необходимо создать государственную концепцию национальной и религиозной политики, которая должна определить характер, цели, задачи, векторы и механизмы рамочных взаимоотношений конфессий и ЭКМ с властью. В связи со сказанным следует обратить внимание на закономерность: чем устойчивее власть, тем меньше она подвержена опасности утратить свои позиции в государстве, не занята поисками врага в религиозной сфере или «охотой на ведьм», тем меньше у нее соблазна свалить свои грехи на конфессии либо на ЭКМ; тем меньше ощущается присутствие как ее самой, так и ее структур в конфессиональной жизни. Точно так же сильная власть, опирающаяся на солидный экономический потенциал, не опасается конфессий, в результате чего последние получают простор для своей деятельности, а общество меньше подвержено влиянию нетрадиционных течений. В такой ситуации минимизирована опасность проникновения в страну внешних сил, прикрывающихся «новациями» в религии. Сами же традиционные конфессии не ощущают в стабиль-
ном обществе контроля власти. Собственно, тогда нет необходимости в специализированных структурах по работе с религиозными организациями, так как нетрадиционные течения не смогут привлечь верующего, довольного своей жизнью и положением. Независимо от формы светского государства, сегодня, т.е. после событий 11 сентября 2001 г. в США и 23—26 октября 2002 г. в Москве, гласный контроль над религиозными организациями считается легитимным. Вместе с тем усилилась необходимость в продвижении «просвещенной» религиозности со стороны светского государства, в открытой теологической полемике на уровне духовности, в выработке у населения «идеологического иммунитета» против конфессионального вируса, в частности, против нетрадиционных течений, ибо как они, так и, порой, традиционные конфессии становятся прикрытием для политизации религии.
Но и это не дает права светскому государству ставить под контроль сферу религиозных чувств. Наиболее действенная форма защиты такого государства и его политических устоев — образование, но только после достижения социально-экономической и конфессионально-идеологической стабильности. Конечно, светское общество нуждается в духовных ориентирах. Поэтому, наряду с другими общечеловеческими ценностями, нравственность и мораль должны опираться на религию, а все вместе составлять идеологическую основу — даже в светском государстве. Но здесь необходимо соблюдать разумный баланс между светскостью и конфессионализмом. Иными словами, светское государство, его политическое руководство должны четко и транспарентно определить границы своей толерантности в отношении религии как таковой и к ЭКМ, т.е. следовать триаде «этнос — религия — власть».
«Центральная Азия и Кавказ», Лулео (Швеция), 2004 г., № 3, с. 149-160.
Дмитрий Фурман,
доктор политических наук
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭВОЛЮЦИЯ ПОСТСОВЕТСКИХ
КАЗАХСТАНА И РОССИИ
(СХОДСТВА И РАЗЛИЧИЯ)
Политические режимы, сложившиеся на постсоветском пространстве, можно поделить на два основных типа: режимы, основан-
