CC BY
14
Адыгея, единственная северокавказская республика, в которой русские являются ведущей этнической группой. Показательно, что даже в 1990-е годы, характеризуемые всплеском местного национализма, Адыгея оставалась привлекательной для русской миграции. С другой стороны, эксперименты республиканской власти по возвращению на историческую родину потомков мухаджиров XIX в. оказались крайне ограничены по своим результатам (реэмиграция составила несколько сот человек). Территориальная «вписанность» республики в пределы Краснодарского края (центра миграционного притяжения) предполагает сохранение притока переселенцев из других регионов РФ и в Адыгею. Данный приток с большой долей вероятности компенсирует естественную убыль местного русского населения, которое тем самым может даже увеличить свою численность в сравнении с уровнем начала XXI в., на самую долгосрочную перспективу сохраняясь в качестве ведущей этнической группы республики.
«Фундаментальные проблемы пространственного развития Юга России: Междисциплинарный синтез», Ростов н/Дону, 2010 г., с 299-302.
Параг Ханна, политолог (США) АЗЕРБАЙДЖАН: ПРОБКА В КАСПИЙСКОЙ БУТЫЛКЕ
Кавказ является местом встречи Европы с Восточной и Западной Азией. Надписи на латыни, оставленные римскими центурионами, свидетельствуют о том, что Азербайджан располагался на европейской границе с I в. н.э., но затем римляне повернули назад, заявив, что человек не может жить в адских условиях Гобу-станского нагорья. После радующих глаз лесов, расположенных в южной части Кавказа около грузинской границы, нужно проехать еще полторы сотни километров по выжженной солнцем местности, чтобы достичь столицы Азербайджана Баку, чье название в переводе означает «солнечные ветры». Азербайджан, зажатый между российским Кавказом и Талышскими горами Ирана, - последний ингредиент в стратегической рецептуре по превращению Европы в альянс, основанный на общих ценностях, а не только культуре. Европа выполнит свою миссию на географической карте
лишь в том случае, если сможет принять в свои ряды людей с азиатской душой.
Представляя из себя ныне новый рубеж Запада, Азербайджан все еще не желает быть им. Средневековые мечети, неуклюжие многоквартирные дома советской эпохи, высотные стеклянные здания офисов - вот символы слияния Востока и Запада, прошлого и настоящего, которые можно видеть в Баку. Тут некогда проходили караваны с шелком и специями, соединяя тюркский, арабский, индийский и китайский миры через Баку, Тебриз, Самарканд и Кабул. Талышские горы, подобные храмам, напоминают Кашмир. «По своим очертаниям и культуре наша страна подобна птице, которой для полета необходимы крылья и Востока, и Запада», - размышлял азербайджанский историк. Зеленый цвет азербайджанского национального флага означает ислам, красный -свободу, голубой - принадлежность к тюркским племенам. В 1918 г. Азербайджан стал первым мусульманским демократическим государством, предоставившим женщинам право участвовать в выборах. И хотя 8 млн. граждан страны в основном являются мусульманами-шиитами, тюркский национализм - да и советский атеизм - придали стране светский характер. Так, в азербайджанских школах учится больше девочек, чем мальчиков, а в центре Баку все еще стоит статуя советской эпохи - женщина, сбрасывающая чадру; причем эта скульптура возвышается прямо перед отделением Иранского национального банка.
Правда, если бакинские женщины носят мини-юбки, то в расположенном рядом со столицей городе Нардаране - чаще мусульманские платки, а на многих стенах можно лицезреть арабскую вязь. Как и в Турции, по всему Азербайджану можно заметить возвращение к исламу. Этот процесс начался в результате присутствия чеченских беженцев, а также финансирования Ираном строительства мечетей и средств массовой информации в бедных южных районах вдоль границы страны. Это, пожалуй, все признаки развития. «Противостоять радикальному исламизму -значит, как и в Турции, преподавать подлинный ислам в школах под контролем государства, - считает аспирант из Баку. - В противном случае множество безработных молодых бедняков впервые познакомятся с исламом в радикальных мечетях, как это происходит в арабских странах».
Зб. Бжезинский называл Азербайджан «пробкой в каспийской бутылке». Нефтяные и газовые месторождения - символ этих мест с далеких веков. Еще в V в. до н. э. огнепоклонники возводи-
ли храмы близ побережья Каспийского моря. В начале XX столетия Баку стал крупнейшим в мире производителем и экспортером нефти, причем уже тогда в дела Нобеля и Ротшильдов вмешивалась Россия. И в последующее время она контролировала азербайджанскую нефть, которая (в 1920-1935 гг.) составляла более 70% всей советской нефтедобычи. Вскоре после получения Азербайджаном независимости Россия вместе Арменией попыталась свергнуть националистического лидера Абульфаза Эльчибея. Единственное, что осталось хорошего после советского закабаления, так это бальнеологические курорты, на которых пациенты по-прежнему принимают ароматные ванны из лечебной нафталанской нефти для врачевания телесных недугов.
Азербайджан - одно из немногих мест в мире, где загрязнение может стать туристической достопримечательностью. Баку расположен на небольшом полуострове, вдающемся в Каспийское море и полностью опутанном ржавеющими трубопроводами. Они покрывают столь обширные пространства, что правительство до сих пор не знает, что с ними делать, если не считать того, что оно пытается свести к минимуму утечки нефти и организует вертолетные туры для туристов над заброшенными буровыми установками на шельфе Каспийского моря. Тем не менее Азербайджан в очередной раз в буквальном смысле молится энергетическим богам. Рядом с проржавелыми нефтяными вышками на Каспийском побережье возвышается мечеть Биби Хейбат - единственная, которую возвели за счет азербайджанского правительства.
Некоторые азербайджанцы мечтают превратить свою страну в кавказский Кувейт. Источник возрастающих поставок нефти в Европу, Азербайджан уже является самой богатой страной Закавказья. Министр по делам таможни, открывавший шестизвез-дочный отель «Эксельсиор», вполне мог назвать сие строение «Бурж-Баку» - по аналогии с парусоподобным небоскребом в Дубае. В конце XIX в. центр Баку выстроили нефтяные бароны, приглашавшие лучших европейских архитекторов. Ныне сюда вернулись их потомки, строящие дома на окружающих город отвесных скалах, превращенных в аккуратные пригороды.
К сожалению, Азербайджан одарен углеводородами, но не мудростью. Вопрос заключается в том, сможет ли страна накопить ее, прежде чем в течение ближайших нескольких десятилетий иссякнет вся нефть. Азербайджан все еще функционирует при политическом порядке, который был создан для одного человека - Гейдара Алиева. Алиев был лидером слишком большого масштаба для
столь малой по размеру страны, а потому вполне естественно, что он не просто выразил национальный характер, а затмил его. В условиях Азербайджана наследование стало единственной парадигмой власти. После смерти Гейдара Алиева процедура ее передачи по наследству к его сыну Ильхаму была обставлена квазивыборами, которые лишь подтвердили очевидное. «Если хотите узнать имя победителя на выборах 2003 года, то сначала поинтересуйтесь, кто считает результаты», - заявляет один из представителей оппозиции, постоянно ищущей поддержки внутри страны и за рубежом. Повсюду плакаты отца и сына Алиевых: Гейдар воплощает собою независимость, суверенитет и героизм, Ильхам - процветание и развитие, а оба вместе - стабильность государства. Однако все это лакировка действительности. Реакционная старая гвардия с изрядным скрипом сдает позиции, поскольку обладает опытом руководства, которого так недостает молодым руководителям. Аэропорту Баку присвоен код «ОУО», сильно напоминающий имя Алиева-отца: Азербайджан во многом остается страной Гейдара Алиева даже после его смерти.
«Коррупция является моральным эквивалентом войны, она обескровливает Азербайджан», - жаловался мне возвратившийся на родину бизнесмен азербайджанского происхождения, вторя многим другим представителям азербайджанской диаспоры. Чувство повсеместной коррумпированности у них вызывает прекрасная организация работы бакинских турагентств и пунктов обмена валюты: раз все так хорошо, значит, за этим наверняка скрывается некая тайная рука. Большинство из 30 богатейших азербайджанцев занимают посты министров или являются членами парламента (который, как и в Иране, называется меджлисом). Единственная политическая конкуренция между ними происходит в форме попыток перещеголять друг друга - кто сколько заплатил за государственную должность, сколько построил вилл, каков размер его особняка в Лондоне (причем туда деньги перетекают через вроде бы вполне приличные с виду компании). У каждого найдется объяснение тому факту, почему полиция вдруг пересела на новенькие «БМВ» (щедрые подношения Германии здесь ни при чем). Династия Алиевых прибегает к компромиссам с учетом момента. Официально запрещена торговля икрой, чтобы защитить иссякающую популяцию осетров, однако для друзей Ильхама это делает ее контрабанду еще более выгодной.
В арабо-тюрко-восточном мире махровая клановость - дело естественное, а двойные стандарты - норма жизни. Коррупция за-
ложена в культуре страны, отсюда ее глубокая укорененность. «Детей не готовят к самостоятельной жизни, - сетовал один азербайджанский дипломат, сидя за ужином в саду, заполненном представителями бакинской элиты. - Возможно, ваш дядя - никудышный человек, но ведь это брат вашей матери». В многонациональном Баку семьи продолжают давать взятки должностным лицам, стремясь протащить в престижные школы своих отпрысков, которые, в свою очередь, дают взятки, чтобы окончить учебные заведения, не утруждая себя науками.
Способ, который азербайджанское правительство выберет для управления доходами от продажи энергетических ресурсов, в конечном итоге определит, куда пойдет страна: либо по пути их перераспределения в целях развития, как Норвегия, либо будет поражена «ресурсным проклятием», подобно Нигерии, и сохранит государство российского типа, где нефтяной и банковский секторы неразрывно переплетены, а деформирующая рынки смычка между правительством и олигархией приводит к их обогащению лишь за счет высоких цен на нефть и движения валютных курсов.
В Азербайджане предпринималось мало усилий по развитию каких-либо других отраслей помимо нефтянки и даже регионов за пределами Баку: во многих районах страны до сих пор отсутствует регулярное электроснабжение. «Нехватка энергии в стране, богатой нефтью, - очевидный признак неважного управления экономикой, - отметил один европейский дипломат в ходе поездки по южным провинциям Азербайджана, расположенным вблизи границы с Ираном. Один миллион азербайджанцев - это перемещенные лица внутри Азербайджана, появившиеся в ходе конфликта в Нагорном Карабахе; многие из этих людей живут в Баку в битком набитых квартирах и даже университетских общежитиях, но правительство, судя по всему, этого не замечает».
В Азербайджане нефть плохо сочетается с демократией именно потому, что ресурсы нефти ограничены, а барыши получаются лишь благодаря высоким ценам на нее. Ильхам Алиев уволил нескольких министров из старой гвардии за финансирование оппозиции, а также предполагаемое участие в неудавшихся заговорах против него; других он арестовал якобы за неуплату налогов. Все это признаки того, что демократизации Ильхам предпочел контроль над государственной казной. Только у пропитанных паранойей режимов численность ОМОНа превосходит количество протестующих. Иногда Ильхам дозволяет митинги, а другой раз
жестоко подавляет их, что свидетельствует о том, что перед нами игра с общественным мнением.
Коррупция, существующая при режиме Алиева, обременяет и Азербайджан, и Запад. В конце концов, перед нами все тот же режим, взращенный Россией и Ираном именно потому, что он им выгоден. Выдавив из контракта на модернизацию электросети страны турецкую компанию, азербайджанские власти раскрыли настежь двери перед Россией, поспособствовав установлению ее полной монополии над системой электроснабжения на Южном Кавказе. Из-за слабой диверсифицированности экономики вторым крупнейшим источником доходов для Азербайджана являются денежные переводы от 2 млн. азербайджанцев, проживающих в России. Преступные группировки, занимающиеся контрабандой наркотиков на российской и иранской границах, обладают политическими связями. В результате Россия по-прежнему сохраняет сильные рычаги влияния на азербайджанскую внешнюю политику, а Иран - на проживающих в стране шиитов. НАТО продавливала идею устройства военной базы с целью контроля над Каспием и Ираном, а Россия предлагала Соединенным Штатам арендовать радиолокационную станцию в Габале. Однако, как заявил один азербайджанский аналитик, «нам не нужна помощь Америки, поскольку она только усугубит наши трудности». Итак, симпатии Азербайджана столь же переменчивы, как и его письменность, которая в течение одного только XX столетия металась между арабской вязью, кириллицей и латиницей.
В 1959 г. американский посол при ООН Генри Кэбот Лодж-мл. задался вопросом: «США могут победить в войне, но сможем ли мы подавить революции?» В 2005 г. Ильхам Алиев с пренебрежением отнесся к парламентским выборам, заметив, что они все равно «не повлияют на курс правительства». Хотя выборы не соответствовали стандартам ОБСЕ, Америка одобрила их результаты. Однако было бы лучше, если бы Соединенные Штаты и Европейский союз посодействовали появлению в Азербайджане более сильной оппозиции, а также поддержали парламентариев-реформаторов. Страны Восточной Европы, входящие в группу стран Второго мира, уже интенсивно работают в Азербайджане в надежде на то, что правительство страны - этот мятежный ребенок -все же станет больше прислушиваться к друзьям, нежели к опекающим его внешним силам. Каким бы путем в стране не случились перемены - в результате переворота, вспышки недовольства низов, либо военного вторжения, становление подлинной демо-
кратии произойдет тогда, когда у народа появятся средства для оказания давления на своих глубоко окопавшихся правителей, с тем чтобы сделать систему власти открытой. Если это произойдет, исчезнет необходимость в какой-то очередной «арбузной» или «икорной» революции, а страна встанет на путь построения политической системы западного типа.
«Для нас приемлемо любое название, только не "бывший СССР"!» - заявил мне молодой сотрудник МИДа. Мало кто из азербайджанцев знает о том, что представляет собой Европейский союз, но они не хотят остаться за его рамками, поскольку уверены, что ЕС все же предпочтительнее СНГ, в котором доминирует Россия. Фактически Азербайджан уже стал частью Европы. Он зависит от европейских инвестиций, направляемых в развитие неэнергетических секторов экономики - виноделия, выращивания цитру -совых и хлопка. Одновременно тысячи работников энергетического сектора Европы - начиная от монтажников нефтяных платформ и кончая топ-менеджерами - зависят от создания высокооплачиваемых рабочих мест в Баку, откуда трубопроводы, идущие вдоль южного побережья Каспийского моря, накладываются на древние торговые пути. Кавказ может казаться наиболее отдаленным и проблемным уголком восточной части Запада, а может стать тем рубежом, от которого больше всего зависит будущее Европы как самодостаточной сверхдержавы.
Вывод из всего сказанного:
Европа должна напрячься
«Общеевропейский дом» растет куда быстрее, чем ожидал историк Алан Тэйлор, и превращается в многоуровневое содружество, объединяющее членов, партнеров и компаньонов, для которых предусмотрены различные права, обязательства и субсидии. Былая история раздоров не вселяла оптимизма по поводу будущего Европы, но уже сегодня она процветает и обладает мощью сверхдержавы. Кроме того, ЕС демонстрирует растущее стремление преобразовывать все страны, попадающие в орбиту его влияния, - и это удается ему лучше, чем любой другой сверхдержаве. В рамках Европы курдам обеспечена защита от турок, боснийцам и косоварам - от сербов, украинцам и грузинам - от русских. В то же время за счет использования набора институциональных подходов Евросоюзу удается подвигнуть их всех к плодотворному сотрудничеству. Союз применяет строгие критерии членства,
больше не рассчитывая на то, что кто-то может научиться «евро-пейскости», не прилагая никаких усилий, - хотя ее атрибуты легко усвоить, в особенности под опекой своих новых собратьев.
По мере того как европейские лидеры расширяют коллективную империю на пространстве от Атлантического океана до Каспийского моря, им слышится мефистофелевское предупреждение, слетающее с уст испанского вечного странника Мендосы в заключительной сцене пьесы Джорджа Бернарда Шоу «Человек и сверхчеловек»: «Сэр! Две трагедии возможны в человеческой жизни: одна - когда не исполняется заветное желание; другая -когда оно исполняется». Если интеллектуальный застой разрушит согласие более чем двух десятков столиц относительно содержания и цели европейского проекта, а вместо оптимистических амбиций возобладает страх перед перспективой установления границ непосредственно с некоторыми из самых нестабильных регионов, европейцы потеряют свой стратегический аппетит - причем именно тогда, когда добились наибольшего успеха. Пока на брюссельской кухне снует множество поваров, неясно, чей рецепт возобладает.
Издержки нерасширения намного превосходят цену, которая будет уплачена за продолжение нынешнего курса; европейская имперская экспансия таким образом иллюстрирует ньютоновский закон инерции: движущийся объект продолжает двигаться. Естественный вывод: Европа должна опасаться покоя, который способен породить тенденции к самоуспокоенности и спровоцировать угрозы извне. Логика имперского перенапряжения сил в данном случае переворачивается с ног на голову, так как отказ от расширения - фактическое согласие на продолжительный застой. Если Евросоюз перестанет расширяться, то в западной зоне Евразии появятся четыре автономные силы, контролируемые из Лондона, Брюсселя, Анкары и Москвы, - а четыре колеса не всегда вращаются с одинаковой скоростью. В то же время за пределами коллективного Запада все эти четыре силы - а также Соединенные Штаты - столкнутся с еще большими вызовами в регионе, расположенном за восточными границами Европы, а именно: в Центральной Азии.
П. Ханна, «Второй мир», М., 2010 г., с. 90-98.
