CC BY
27
Томас де Ваал,
старший научный сотрудник Российско-Евразийской программы Фонда Карнеги «За Международный Мир» АЗЕРБАЙДЖАН - ЧТО ВПЕРЕДИ?
Как и ожидалось, 9 октября 2013 г. на очередных президентских выборах в Азербайджане действующий президент страны Ильхам Алиев одержал более чем убедительную победу, получив свыше 84% голосов избирателей. Этот результат никем не ставился под сомнение, хотя международные наблюдатели и критиковали сам порядок проведения выборов.
Главный вопрос теперь в том, что будет дальше. Можно с уверенностью сказать, что в 2018-м - к концу третьего президентского срока Алиева, Азербайджан станет совсем другой страной.
В начале 1990-х годов Азербайджан, только что обретший независимость, был бедным и изнуренным войной государством. С тех пор он проделал огромный путь. За последние несколько лет, после пуска в 2006 г. нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан, его экономика резко пошла вверх, и сегодня ВВП Азербайджана равняется 70 млрд долл., в 20 с лишним раз превосходя показатель середины 1990-х годов. В то же время Азербайджан самыми разными способами заявляет о себе на международной арене. Так, в январе 2012 г. начался двухлетний срок членства Азербайджана в Совете Безопасности ООН, и в том же году Баку стал местом проведения конкурса Евровидения.
В ближайшие пять лет Азербайджан столкнется с новыми проблемами. Соотношение спроса и предложения энергоносителей на мировых рынках, а соответственно, и стратегические приоритеты Азербайджана уже начинают меняться. В самом Азербайджане общественность, вероятно, будет громче обсуждать социально-экономические проблемы и требовать политических свобод. Руководству Азербайджана придется реагировать на происходящее и оперативно приспосабливаться к новой реальности.
Стратегические приоритеты
Следующий этап развития Азербайджана, который по времени совпадает с предстоящим третьим президентским сроком Алиева, будет сложнее предыдущих. Нефтяной бум в стране вскоре кончится, но Азербайджан попытается компенсировать это, став
крупным поставщиком газа в Европу. Во внешней политике Азербайджан балансирует между своими более крупными соседями, причем ключевым фактором и здесь выступают энергоносители. Отношения с южным соседом - Ираном - у Азербайджана прохладные, а с Россией прагматичные.
Турция, язык которой очень близок к азербайджанскому, -безусловно, его лучший партнер. Баку готов заключить крупную газовую сделку с Анкарой. Но их отношения не столь безоблачны, как можно было бы ожидать. Частично виной этому резкое различие идеологических взглядов умеренного исламиста Реджепа Тайипа Эрдогана и подчеркнуто секулярного Ильхама Алиева, которые явно не доверяют друг другу. Хотя Турция обеспечивает Азербайджану путь на Запад, Баку отнюдь не всегда значится среди турецких приоритетов. Так, азербайджанское руководство было неприятно удивлено и разгневано, когда Турция начала процесс нормализации отношений с Арменией в 2008 и 2009 гг. И только уступая давлению Баку, Анкара оставила эти свои попытки.
Нужно сказать, что отношения Азербайджана с Россией несколько загадочны. В августе 2013 г. президент России Владимир Путин побывал в Баку в сопровождении делегации самого высокого уровня. Обе страны, политические и экономические модели которых во многом схожи, публично декларируют дружбу и сотрудничают по ряду направлений, одновременно втайне питая подозрения относительно намерений друг друга.
В 1990-е годы Азербайджан был главным каналом проникновения в Россию исламских боевиков из-за рубежа для участия в чеченской войне. В наши дни Баку и Москва сотрудничают в усилиях сделать непроницаемой границу между двумя странами, проходящую в горной местности, с тем чтобы воспрепятствовать просачиванию исламистов в Дагестан. Торговля между обеими странами тоже на подъеме. Недавно Россия объявила о продаже Азербайджану большой партии оружия. В Баку Путин заявил, что объем военно-технического сотрудничества между Азербайджаном и Россией в настоящее время оценивается в 4 млрд долл.1
Однако в отношениях двух стран есть и менее позитивные моменты. В прошлом году Азербайджан фактически вынудил Россию закрыть Габалинскую радиолокационную станцию (РЛС), затребовав за нее несусветно высокую арендную плату. Серьезный ущерб достижению внешнеполитических целей могут также нанести внутриполитические факторы. Так, азербайджанские СМИ и парламентарии постоянно обвиняют Россию в том, что она якобы
стояла за победой армян в карабахском конфликте, в ходе которого Азербайджан потерял значительную часть своей территории.
В Азербайджане очень остро отреагировали и на события в московском Бирюлёво в октябре 2013 г., когда обвинение этнического азербайджанца (и гражданина Азербайджана) Орхана Зейна-лова в убийстве русского молодого человека повлекло за собой взрыв агрессии и насилия антииммигрантского и ксенофобского характера в городах России, за которым последовало демонстративно жесткое задержание Зейналова, широко транслировавшееся по российским телеканалам.
Азербайджан также стремится наладить хорошие отношения с Западом, в первую очередь на основе сотрудничества в сферах энергетики и безопасности. В 2018 г. должен войти в строй Трансадриатический газопровод (ТАР), по которому с азербайджанского месторождения Шах-Дениз через Турцию в европейские государства будет ежегодно поступать не менее 10 млрд м3 природного газа. Согласно прогнозам, экспорт нефти из Азербайджана к тому времени пойдет на убыль (на самом деле он уже и сейчас меньше пикового показателя, достигнутого в 2010 г., из-за падающей добычи на шельфовом месторождении Азери-Чираг-Гюнешли в Каспийском море).
Сооружение Трансадриатического газопровода сделает Азербайджан энергетическим партнером Европейского союза. Однако для Соединенных Штатов стратегическая ценность Баку к 2018 г. скорее всего уменьшится. Сейчас через Азербайджан проходит один из важнейших транзитных маршрутов в Афганистан, но к тому времени вывод американских войск из Афганистана должен быть завершен. Возможно, улучшатся и отношения Вашингтона с Тегераном, а это означает, что Соединенные Штаты будут меньше сосредоточены на сдерживании Ирана с помощью его соседей, в частности Азербайджана.
Бывший посол США в Азербайджане Ричард Козларич так видит складывающуюся ситуацию: «В связи с изменениями в сфере региональной безопасности (по мере вывода сил западной коалиции из Афганистана) и на мировом энергетическом рынке (Азербайджан сталкивается с все более острой конкуренцией на рынках нефти и газа) значимость Азербайджана в мировом масштабе за последние несколько лет уменьшилась. Из этого следует, что Азербайджану придется создавать новую основу для поддержания позитивных отношений как с Западом, в частности с Соединенными Штатами, так и со своими ближайшими соседями».
Неурегулированный конфликт
Поскольку соседи у Азербайджана в ближайшие пять лет останутся теми же самыми, сохранится и острейшая - как для Азербайджана, так и для Армении - проблема принадлежности Нагорного Карабаха, которой уже 25 лет.
Опросы общественного мнения показывают, что для простых азербайджанцев этот неразрешенный территориальный спор остается проблемой номер один. Почти 20 лет спустя после того как Азербайджан потерпел чувствительное военное поражение в конфликте с Арменией, карабахскую проблему по-прежнему чрезвычайно трудно сдвинуть с мертвой точки. И как заметил один западный дипломат в Баку, «это именно та проблема, в отношении которой президент Алиев не может позволить себе сделать неверный ход».
В последние годы правительство Азербайджана увеличило военный бюджет до 4 млрд долл. в год. По замыслу, он должен превосходить весь государственный бюджет Армении. Президент Алиев утверждает, что он желает разрешить спор мирным путем, но его страна оставляет за собой право применить - в долгосрочной перспективе - силу, чтобы вернуть потерянные территории. Между тем на данный момент эта линия прекращения огня, или линия контакта, остается самой опасной милитаризованной зоной в Европе. Каждая из сторон разместила здесь более 20 тыс. солдат, противостоящих друг другу, в результате чего часто возникают перестрелки, в которых ежегодно гибнет более трех десятков человек. Так что этот конфликт трудно назвать «замороженным». Хотя степень реального насилия и невелика, уровень риторического насилия пугающе высок. Обе стороны, особенно азербайджанская, используют предельно воинственный язык по любому спорному поводу. Большая часть этой агрессивной риторики не что иное, как чистой воды политический театр, в конце концов армяне и азербайджанцы вполне мирно уживаются совсем недалеко от зоны конфликта - в Грузии. Как бы то ни было, гневная риторика подрывает надежды на мирное урегулирование проблемы.
Поддерживать мир вокруг Карабаха2 с каждым годом становится все труднее. Армяне постепенно привыкают к тому, что они владеют этой землей, и все менее склонны соглашаться с формулой «земля в обмен на мир», которая могла бы быть положена в основу мирного соглашения. Азербайджанский же лидер сталкивается с нереальными, завышенными ожиданиями в обществе, ко-
гда его значительная часть выступает за решение проблемы вооруженным путем. Тем временем все внешние силы определенно стремятся предотвратить новый, потенциально разрушительный конфликт из-за этой спорной территории.
Все это означает, что наиболее вероятным сценарием развития событий в ближайшие годы явится сохранение ситуации «ни мира, ни войны», хотя вероятность новой вспышки военных действий, вызванной либо чьим-то просчетом, либо политическим кризисом, с каждым годом возрастает и требует к себе самого серьезного отношения.
Непрозрачная политика
В выборах 9 октября участвовали десять кандидатов, но из них реальным весом обладали только двое: действующий президент и кандидат от объединенной оппозиции Джамиль Гасанли3. Тот факт, что Алиев баллотировался на третий срок, сам по себе вызывал споры. Ранее президент в Азербайджане мог оставаться на своем посту два срока, т. е. в этом году Алиев должен был бы уйти в отставку. Однако в марте 2009 г. он организовал конституциональный референдум4, результаты которого позволили ему баллотироваться на третий срок подряд5.
Гасанли получил 5,5% голосов и занял второе место. Представители оппозиции утверждают, что их кандидаты стали жертвами фальсификаций. Их поддержала наиболее влиятельная группа наблюдателей - от ОБСЕ, представители которой заявили, что итоги выборов 9 октября искажены в результате ограничения свободы мнений, собраний и ассоциаций, не позволившего обеспечить равные условия для всех претендентов. Кампанию омрачали также непрерывные жалобы кандидатов и избирателей на запугивание и ограничения в отношении СМИ6.
Результаты выборов отражают наличие сложных проблем в рядах азербайджанской оппозиции. Две последние избирательные кампании продемонстрировали ее очень плохую организацию. Многие из лидеров оппозиции - это ветераны недолго просуществовавшего правительства Народного Фронта (1992-1993), популярность которых за эти годы ощутимо упала. В этом году оппозиции на короткое время удалось повысить свои ставки, выдвинув единым кандидатом весьма уважаемого человека - кинорежиссера Рустама Ибрагимбекова, который пользуется международной известностью. Невзирая на то что его высоко ценил
Алиев-отец, а теперь и сын, Ибрагимбеков резко критикует нынешнее правительство Азербайджана, особенно за коррупцию и ситуацию с правами человека.
Однако в конце концов Ибрагимбекову пришлось снять свою кандидатуру, потому что у него было двойное гражданство: азербайджанское и российское. Он попытался отказаться от последнего, но не уложился в срок, оставлявший ему возможность баллотироваться на пост президента. Тогда вместо него основные оппозиционные группы совместно выдвинули кандидатом 61-летнего историка Джамиля Гасанли.
Но ни до, ни после выборов оппозиция так и не смогла вывести большое число людей на улицы. Невозможно точно определить, чем это было обусловлено: отсутствием народной поддержки или просто страхом. Конечно, азербайджанской оппозиции приходится работать в весьма сложных условиях. Оппозиционные партии не могут проводить митинги в центре Баку и имеют ограниченный доступ к эфирному времени на телевидении; более того, кое-кто из оппозиционных активистов в этом году был арестован.
Вообще в 2013 г. правительство жестко обходилось с инакомыслящими. Два ведущих оппозиционных политика7 - Ильгар Мамедов и Тофик Ягублу - в феврале были арестованы по сомнительным обвинениям и до сих пор находятся под стражей. Против Хадиджи Исмаиловой, занимающейся журналистскими расследованиями и публикующей статьи о коррупции в среде азербайджанской элиты8, была развернута кампания травли.
Недавно организация Human Rights Watch9 опубликовала доклад о наступлении на демократию в Азербайджане, в котором утверждается: «Правительство прилагает скоординированные усилия, имеющие целью ограничить политическую активность оппозиции, наказывает тех, кто критикует его действия или выступает с публичными обвинениями в коррупции, а также ужесточает контроль за неправительственными организациями». В ответ на это в начале сентября заведующий отделом политического анализа и информационного обеспечения в администрации президента Азербайджана Эльнур Асланов10 назвал данный доклад политически мотивированным, заявив, что Human Rights Watch «работает по заданиям различных центров. В этом докладе не упоминается ни одно из последних достижений Азербайджана, и это ясно указывает на то, что его авторы выполняют чей-то заказ».
Все это означает, что хотя в краткосрочной перспективе оппозиция сделает все возможное, чтобы опротестовать результаты
выборов, политическая конкуренция в Азербайджане в ближайшие годы, скорее всего, будет возможна лишь внутри правящей элиты.
Бывший президент Гейдар Алиев руководил Азербайджаном с конца 1960-х по 2003 г., сначала как лидер коммунистов, а потом (с небольшим перерывом) в качестве избранного президента. Он создал вертикаль власти, в рамках которой лично контролировал каждое серьезное решение и завоевал огромный авторитет.
При его сыне, ставшем президентом в 2003 г., система власти несколько изменилась. Избранный президентом на третий срок, младший Алиев выйдет из могучей тени отца, который избирался президентом страны лишь на два срока. У него появится возможность отодвинуть в сторону некоторых авторитетных ветеранов из команды отца, таких как руководитель администрации президента Азербайджана 75-летний Рамиз Мехтиев.
Вряд ли он сможет поддерживать тотальный контроль, подобный тому, что установил его отец, поскольку огромный рост национального богатства за последние несколько лет позволил набрать силу и другим политикам. Политическая система в настоящее время более олигархична, и сильные позиции в ней занимают министры: Кемаледдин Гейдаров (министр по чрезвычайным ситуациям) и Зия Мамедов (министр транспорта), у которых есть доступ к экономическим ресурсам и региональная поддержка.
Мнение народа
В таких странах, как Азербайджан, есть определенные трудности с точным замером общественного мнения, но тем не менее имеющиеся данные свидетельствуют о том, что нынешний президент по-прежнему популярен, а общественное недовольство направлено больше против олигархов.
По данным опроса «Кавказский барометр-2012» (они скоро должны быть опубликованы), проведенного осенью 2012 г. Кавказским центром исследовательских ресурсов, 83% опрошенных в Азербайджане доверяют президенту полностью или частично. Респондентов, ответивших, что правительство поступает с ними «справедливо», было намного меньше - 49%, а 39% опрошенных не согласились с этим утверждением.
Наружу народное недовольство в Азербайджане выплескивается не так часто. В начале 2012 г. было несколько разрозненных и, по-видимому, не связанных между собой протестов с участием различных групп азербайджанского населения. Эти демонстрации
были обусловлены в основном социально-экономическими и местными проблемами. Вот что думает по этому поводу адъюнкт-профессор географии в университете Канзаса Шеннон О'Лир: «Общественные протесты в Азербайджане, если и не целиком, то в большой мере, связаны с местными проблемами: например, где-то закрывают мечеть, или родственник местного чиновника не был задержан после дорожно-транспортного происшествия, виновником которого он стал, или торговцы протестуют против появления новых киосков на рынке. Но иногда причиной публичных протестов становятся общенациональные проблемы: например, в январе этого года в Баку имел место несанкционированный протест с участием нескольких десятков человек, причиной которого стала смерть солдата вследствие неуставных отношений».
Таким образом, хотя люди, может быть, и не считают, что правительство обходится с ними справедливо, они не обязательно предъявляют претензии высшему руководству страны. О'Лир объясняет это тем, что «другие проблемы больше задевают их интересы, или власть Алиева кажется им слишком прочной, чтобы ей можно было угрожать. Возможно, люди предпочитают выражать недовольство по поводу локализованных, осязаемых проблем, потому что здесь, как они полагают, у них есть шанс изменить ситуацию».
Наблюдатели в Азербайджане, придерживающиеся разных точек зрения, сходятся в том, что пока общество не видит альтернативы нынешней правящей элите. Бренда Шаффер, профессор университета Хайфы и специалист по Азербайджану, утверждает, что азербайджанское общество сделало выбор в пользу стабильности, которую обеспечивает нынешнее руководство. Она говорит: «Большинство людей в мире, переживших "арабскую весну", признают, что недееспособное государство не может в достаточной мере обеспечить права человека и что эффективная власть - даже при наличии у нее определенных недостатков - предпочтительнее нестабильности и беззакония. Идея постепенной эволюции политической системы пользуется в Азербайджане широкой поддержкой, а идея быстрых изменений или резкой смены идеологии представляется малопривлекательной».
По мнению активиста-демократа Хикмета Гаджизаде, «в системе, подобной той, что существовала в СССР при [Леониде] Брежневе, оппозиция невозможна. Реально можно, наверное, говорить о примерно двух сотнях отважных активистов, которых не удалось сломить и которые пытаются протестовать, - их можно
назвать диссидентами... но за ними нет никакой народной силы. Люди словно пребывают в спячке». Здесь Гаджизаде ведет, несколько утрируя, речь о наиболее активной части оппозиции. Но ведь даже по официальным данным за Гасанли проголосовали 200 тыс. избирателей, а реально, возможно, и значительно больше.
Важной неизвестной величиной остается политический ислам. Официально Азербайджан следует образцу кемалистской Турции - светского государства, в котором большинство составляют мусульмане. Баку - один из немногих мусульманских городов в мире, где вы не услышите муэдзина, созывающего правоверных на молитву. Тем не менее легко заметить, что многие азербайджанцы, особенно молодежь, предпочитают более ярко выраженную мусульманскую идентичность. Об этом свидетельствует растущее число молодых людей, посещающих мечеть, и девушек, носящих хиджаб.
Большинство мусульман в Азербайджане - шииты. Азербайджан опасается влияния шиитского Ирана на юге и повстанцев-салафитов с Северного Кавказа на севере. Но подавляя различные внешние проявления ислама, правительство Азербайджана скорее не улучшило, а ухудшило ситуацию. В ноябре 2011 г. оно ввело запрет на ношение платков-хиджабов и закрыло несколько мечетей. Но тем самым оно устранило лишь внешние проявления воинствующего ислама, а не его причины, и загнало инакомыслящих в подполье.
Внешне Азербайджан, безусловно, стабилен, но в ближайшие пять лет ситуация может измениться. И определяющим фактором изменений почти наверняка окажется экономика.
Экономические перспективы
После нескольких лет рекордного роста экономики главный вопрос для Азербайджана на ближайшее будущее можно сформулировать так: устойчива ли его нынешняя экономическая модель, которая в значительной степени зависит от экспорта нефти (подробные ответы экспертов на этот вопрос см. ниже в разделе «Развернутые ответы»).
Благодаря доходам от экспорта нефти, транспортируемой по нефтепроводу Баку-Тбилиси-Джейхан, темпы роста экономики Азербайджана в период между 2005 и 2007 гг. были самыми высокими в мире. Но сейчас добыча падает. Выступая в Вашингтоне, округ Колумбия, в сентябре 2013 г. специалист из Центра страте-
гических исследований в Баку Гюльмира Рзаева11 заявила, что начиная «с 2015-2016 гг. [добыча нефти] будет... заметно падать». «Доходы достигли пика в 2010 г. и теперь медленно снижаются, хотя Государственный нефтяной фонд, созданный в 2001 г., как раз и предназначен для поддержки государственного бюджета в случае такого снижения».
Падение мировых цен на нефть скорее ударит по экономикам богатых нефтью соседей Азербайджана - Ирана и России, чем самого Азербайджана, утверждает Бренда Шаффер. Если в ближайшем будущем цены на нефть понизятся, Азербайджан не очень пострадает от этого, потому что «он регулярно закладывает в свой государственный бюджет цену ниже фактической», - отмечает Шаффер. Азербайджан также «имеет сравнительно небольшую численность населения, поэтому он сможет удержать государственные службы на должном уровне, даже если цена на нефть понизится. Но странам с большим населением, экономика которых тоже базируется на экспорте нефти, таким как Иран и Россия, будет труднее поддерживать уровень социальных услуг на прежнем уровне, если цена на нефть снизится надолго», - добавляет она.
Но хотя Азербайджану удается смягчить эффект краткосрочного снижения доходов от продажи нефти, он вынужден осознавать новую суровую реальность: время легко достающихся больших доходов от нефти заканчивается. Чтобы справиться с этой проблемой, Азербайджан собирается в ближайшие пять лет превратиться в крупного экспортера газа.
Европейский союз уже много лет проталкивает проект сооружения газопровода «Набукко», предназначенного для транспортировки газа с азербайджанского месторождения Шах-Дениз в страны Центральной Европы. Неопределенность в отношении самоокупаемости «Набукко» в итоге привела к тому, что теперь речь идет уже не о столь амбициозном, но все же достаточно крупном проекте Трансадриатического трубопровода, который будет начинаться в Греции и пройдет через территорию Албании и Адриатическое море в Италию. По словам Лорана Русекаса из IHS Cambridge Energy Research Associates, не так важен фактический маршрут трубопровода, как сам факт того, что прокладывается прямой путь от Каспийского моря в Западную Европу. «Если все пойдет, как предполагается, реализация второй фазы проекта Шах-Дениз сделает Азербайджан крупным поставщиком газа», - говорит он.
Вместе с тем Государственная нефтегазовая компания Азербайджана SOCAR12 расширяет свою деятельность на международном уровне и в будущем останется одним из игроков в европейской энергетической политике. Она является серьезным инвестором в Грузии и в Турции (НПЗ «Стар» в Измире). Недавно SOCAR также купила две трети акций газораспределительной сети Греции13.
Хотя по масштабам ТАР скромнее «Набукко», именно это делает его менее уязвимым для колебаний спроса на газ в Европе. Накопленный опыт работы по проекту «Баку-Тбилиси-Джейхан» позволяет также оптимистично оценивать перспективы Трансадриатического газопровода, поскольку в этом случае, как только проект был одобрен, поставщики и потребители стали учитывать его в своих планах на будущее, тем самым подтверждая его жизнеспособность.
Однако по сравнению с нефтяным рынком мировой газовый рынок более волатилен и доходы на нем в целом ниже. По словам Рзаевой (сентябрь 2013 г.), «если за 1000 т нефти Азербайджан получал около 800 долл., то за 1000 м3 газа он будет получать только 50 долл. Это сравнение наглядно демонстрирует разницу между доходами страны от нефти и от газа». Даже самые оптимистические прогнозы предполагают, что за десятилетие страна получит за газ менее половины того, что она зарабатывает ныне на экспорте нефти. Между тем на пятки Азербайджану наступают другие производители углеводородов, и азербайджанскому газу придется конкурировать с газом из Алжира, Восточного Средиземноморья и Северного Ирака, а также со сжиженным природным газом (СПГ) из других регионов мира.
Но чем дольше доходы от нефти и газа поступают в государственный бюджет Азербайджана, тем больше в обществе возникает вопросов о том, как распределяется это новое богатство. Коррупция уже сейчас вызывает серьезную озабоченность. Например, крупный скандал разгорелся в прошлом году, когда бывший ректор университета, сбежавший во Францию, распространил компрометирующую информацию о продаже-покупке мест в парламенте страны . В 2012 г. по индексу восприятия коррупции , определяемому организацией Transparency International, Азербайджан занял 139-е место (из 176), оказавшись на одном уровне с Россией.
Как считает О'Лир, анализ опыта стран, находящихся в сходной ситуации, т. е. стран с чрезмерной зависимостью экономи-
ки от экспорта нефти, свидетельствует, что «неравномерное распределение выгод от нефтяной ренты позволяет правящей политической элите не заниматься совершенствованием системы государственного управления с целью создания базы для процветающего общества». Она предостерегает: «Если Азербайджан продолжит движение по этому пути, ожидания его населения могут так и не исполниться».
Глядя в будущее
Свой третий президентский срок Ильхам Алиев начинает, находясь в относительно безопасном положении. Азербайджан переживает невиданный расцвет и добился заключения важного международного соглашения, впервые предусматривающего поставки газа напрямую с Каспийского моря в Европейский союз.
Однако политическая система Азербайджана остается закрытой и непрозрачной, и это вызывает тревогу, потому что опыт руководителей, уже давно возглавляющих соседние страны (Эрдо-гана в Турции и Владимира Путина в России), показывает, что даже лидеры, чья власть, казалось бы, непоколебима, сталкиваются с опасными и неожиданными вызовами, возникающими словно бы из ничего. Оставаться неподвижными, когда мир вокруг быстро меняется, - это не выход для азербайджанского руководства. Следующие пять лет будут для Азербайджана критическими: ему придется адаптироваться и проводить реформы, необходимые для решения совершенно новых экономических и международных проблем.
Приложение: Развернутые ответы
В сентябре 2013 г. нескольким специалистам по Азербайджану было предложено ответить на вопрос: «Является ли азербайджанская экономическая модель устойчивой?» Вот их ответы:
Губад Ибадоглу, член руководства Центра экономических исследований (Баку): «В краткосрочной перспективе - да, но в среднесрочной и долгосрочной перспективе велики финансовые риски».
Ричард Козларич, бывший посол США в Азербайджане: «В свете стагнации или сокращения экспорта энергоносителей и отсутствия серьезной экономической диверсификации в неэнергетическом секторе нынешняя экономическая модель не выглядит
устойчивой. Если же экономическая модель неустойчива, то и нынешняя политическая система, построенная на коррупции, будет испытывать сильные перегрузки».
Лоран Русекас, старший советник компании IHS Cambridge Energy Research Associates: «В масштабе пяти-десяти лет - возможно, но в долгосрочной перспективе, конечно, нет, так как азербайджанская экономическая модель основана на доходах от экспорта нефти, которые постепенно сокращаются. Скорее всего, Азербайджан превратится в крупного экспортера газа, и доходы от экспорта газа, как и от экспорта конденсата с газовых месторождений, помогут ему выжить. Но... весьма вероятно, что при отсутствии значительного подъема мировых цен на нефть в Азербайджане проявится общая тенденция к медленному снижению доходов от экспорта углеводородов. При этом сокращаются возможности инвестирования нефтяных денег в местную экономику, а это негативно отразится на развитии других секторов, которое в последние несколько лет было относительно устойчивым».
Бренда Шаффер, профессор университета Хайфы и приглашенный исследователь в Университете Джорджтауна: «Более половины доходов, получаемых Азербайджаном от экспорта нефти, направляется в Государственный нефтяной фонд, благодаря чему страна с ее относительно небольшим населением сможет пережить возможные скачки цен на нефть. В отличие от экспорта нефти, прибыль от реализации газовых проектов начинает поступать далеко не сразу, обычно более чем через десять лет. Однако осуществление новых проектов экспорта газа будет стимулировать хозяйственную деятельность и создание рабочих мест. Значительную часть запасов на месторождении Шах-Дениз составляет газовый конденсат, и экспорт этого продукта может обеспечить быструю прибыль, в то время как от начала реализации любого проекта экспорта природного газа с использованием трубопроводов до поступления первой прибыли проходит много времени».
Автор благодарит Александру Мак-Лис за неоценимую помощь в проведении исследований. Все цитаты, если прямо не указано иное, взяты из ответов на вопросы, посланные комментаторам по электронной почте.
Примечания
http://www.bloomberg.com/news/2013-08-13/azeri-russian-arms-trade-4-billion-amid-tension-with-armenia.html
http://carnegieendowment.org/2013/06/19/new-narrative-for-karabakh-conflict/gb2e
http://history.bsu.edu.az/en/content/jamil_poladkhan_hasanly_248
http ://humanrightshouse.org/Aiticles/10357. html
http://www.rferl.org/content/Azerbaijani_Parliament_Approves_Referendum_On_ Pre sidential_Term_Limit/1364057.html http://www.osce.org/odihr/elections/106901
http://www.amnesty.org/en/for-rnedia/press-releases/azerbaijan-opposition-candi-date-arrested-ahead-presidential-elections-2013
http://www.freedomhouse.org/article/smear-campaign-escalates-against-azerbaija-ni-rferl-reporter
http://www.hrw.org/reports/2013/09/01/tightening-screws
http://en.apa.az/xeber_azerbaijan_s_presidential_administration_198738.html
http://www.jamestown.org/press/events/video-azerbaijan-and-the-southern-gas-
corridor-to-europe-implications-for-us-and-european-energy-security/
http://www.invest.gov.tr/en-US/infocenter/news/Pages/220513-socar-signs-turkey-
refinery-deal.aspx
http://abc.az/eng/news/76138.html
http://www.theatlantic.com/international/archive/2013/01/how-to-buy-a-seat-in-
azerbaijans-parliament/267065/
http: //www.transparency.org/country#AZE
«Pro et Contra», М., 2013 г., ноябрь-декабрь, с. 76-87.
3
4
5
6
7
8
9
10
12
15
М. Лаумулин,
главный научный сотрудник (КИСИ при Президенте РК), Казахстан ПОЛИТИКА США И ЕС В ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ (Сравнительный анализ)
6 ноября 2012 г. действующий президент США от Демократической партии Барак Обама одержал победу на выборах и добился права на второй срок правления. В ближайшие годы Центральная Азия будет представлять интерес для Соединенных Штатов как транзитный регион для вывода войск и техники из Афганистана (а также в качестве потенциальных клиентов для покупки или аренды американской техники из Афганистана). В случае обострения политических и стратегических отношений между
