CC BY
111
Грузинское население давно приспособилось жить на подножном корму, и даже полная экономическая блокада не станет немедленным сокрушительным ударом для лежащей на боку экономики. А Запад в случае блокады поможет, особенно Турция, готовая поставлять в том числе и электроэнергию. Базы в Батуми и в Ахалкалаки были построены против турок, и в Анкаре давно готовы помочь их ликвидировать, заодно усилив свое влияние в Закавказье. Да и в американском сенате сейчас сильны настроения связать прием России в ВТО с безусловным выводом войск из Грузии и Приднестровья. России приходится выбирать: либо безнадежный конфликт, либо быстрый, но унизительный вывод остатков войск. Из всех позиций в Закавказье у нас скоро останутся в качестве постоянной головной боли маленькие анклавы в Абхазии и Южной Осетии — стратегически бессмысленные центры контрабанды, уголовщины и наркоторговли. Но и их в долгосрочном плане удержать невозможно — с помощью Запада Тбилиси рано или поздно, миром или войной непременно восстановит контроль.
Впрочем, лишь частный случай: нарастающий разрыв между все более слабыми возможностями и великодержавными амбициями уверенно превращает Россию во всемирное посмешище. Практически по любому поводу сначала наши надуваются и стучат кулаком по столу переговоров, чтобы потом быстро поджать хвост и отползти, бессильно ноя о двойных стандартах.
«Новая газета», М., № 20, 21—23 марта 2005 г.
А.Юнусов,
политолог
СОВРЕМЕННАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ В АЗЕРБАЙДЖАНЕ
После распада СССР страны Южного Кавказа взяли курс на создание на развалинах коммунистической системы политически стабильных и экономически преуспевающих демократических государств. Правда, Азербайджан, как и многие молодые государства на постсоветском пространстве, с первых шагов своей независимости столкнулся со многими проблемами — кровавым и тяжелым по своим последствиям конфликтом с Арменией из-за Нагорного Карабаха, этническим сепаратизмом, развалом экономики. И тем не менее
Азербайджан продолжал привлекать к себе большое внимание, поскольку только он в регионе обладал большими запасами нефти и газа. После подписания в 1994 г. знаменитых «нефтяных контрактов» интерес к Азербайджану еще более возрос. Последующие события только усиливали этот интерес и желание видеть Азербайджан стабильно развивающимся государством. Однако нынешняя ситуация в Азербайджане вызывает у многих внутри страны и за ее пределами беспокойство. Что ждет Азербайджан в ближайшей и отдаленной перспективе? Угрожает ли что-либо его безопасности извне? Какие факторы внутреннего развития могут повлиять на дестабилизацию ситуации в Азербайджане? Как это может отразиться на ситуации в регионе в целом? И что можно и нужно сделать для предотвращения возникновения в Азербайджане нестабильной ситуации?
Внешние факторы
Геополитический фактор для стран Южного Кавказа стал рассматриваться как серьезный элемент безопасности региона сразу после падения в 1991 г. СССР. В Азербайджане очень любят повторять крылатую фразу Я.Мамедова, который до прихода к власти Эльчибея в течение двух месяцев руководил республикой: «Мы пешки в большой игре». Геополитический фактор очень часто рассматривается в Азербайджане в качестве основного объяснения как имеющихся конфликтов и проблем, так и потенциальных.
Россия
В конце 80-х — начале 90-х годов основным внешнеполитическим актором, влиявшим на развитие ситуации в Азербайджане, была Россия как правопреемница СССР. Однако роль России в Азербайджане тогда воспринималась лишь в негативном ракурсе, как «империи зла», которая стремилась восстановить свое влияние в бывших советских республиках. В тот период Россия использовала для восстановления своей власти в республике в основном военные средства — Карабахский конфликт, присутствие военных баз в Азербайджане и Армении, поставку вооружения. В период до 1994 г. Россия действительно была сильным игроком и не раз добивалась своего на Южном Кавказе и в Азербайджане, в особенности. Достаточно вспомнить мятеж полковника С.Гусейнова и свержение президента
Эльчибея в 1993 г., а также ход боевых действий на карабахском фронте и перемирие конфликтующих сторон в мае 1994 г. За всеми этими событиями стояла Россия. Что интересно, в период правления президента Муталлибова в 1990—1992 гг. Россия весьма ревностно выступала против контактов Азербайджана с Ираном и Пакистаном, обвиняя власти республики в стремлении «исламизировать страну». Однако основные проблемы у России возникли с приходом к власти в 1992 г. Народного фронта Азербайджана (НФА) во главе с Эльчибеем. Россия сделала все от нее зависящее, чтобы свергнуть власть национал-демократов и вернуть к власти своего ставленника, экс-президента Муталлибова. Свергнуть Эльчибея и национал-демократов России удалось, но к власти в результате сложных политических игр пришел Г.Алиев, которого долгое время тогда в Азербайджане воспринимали также как «ставленника России». Однако Алиев не мог забыть и простить президенту России Б.Ельцину едких высказываний в свой адрес в период правления Горбачёва. Тем не менее свою политику Алиев вел очень продуманно: он старался не портить отношения с Россией и в то же время однозначно взял курс на постепенное сближение с Западом, в первую очередь с США. И сделал то, что начало, но не смогло довести до конца правительство Эльчибея: в сентябре 1994 г. подписал знаменитый нефтяной контракт. Реакция России тогда была крайне негативной: МИД РФ не раз направлял ноты протеста МИДу Азербайджана, а также МИДу Великобритании в 1994 г. с осуждением «действий на Каспийском море». В декабре 1994 г. Россия закрыла границу с Азербайджаном и фактически ввела в отношении него торговую блокаду. В ответ Азербайджан негласно поддерживал чеченцев в их борьбе с Россией. Через территорию Азербайджана поставлялось оружие, а также направлялись деньги чеченцам. Раненые чеченцы лечились в больницах Баку. То есть, несмотря на то, что формально отношения Азербайджана и России в период правления Г.Алиева заметно улучшились, но на деле обе страны вели друг против друга своеобразную «холодную войну».
С приходом к власти в России В.Путина в российско-азербайджанских отношениях наметились новые тенденции. В прошлом — представители спецслужб, Алиев и Путин относились друг к другу с явной симпатией. Но играли роль и другие факторы: прагматичный Путин понимал ошибочность политики Ельцина по отношению к Азербайджану, которая принесла Москве гораздо больше минусов, чем плюсов. В результате этой политики Россия практически
ничего не смогла добиться. Силовые средства для оказания Россией давления, по сути, были исчерпаны: Карабахский конфликт не урегулирован; но и боевых действий нет. А значит, и использовать союзную Армению в качестве инструмента давления на Азербайджан не удастся. В то же время Азербайджан все чаще находит себе вооружение и технику вне России. А внешняя политика Азербайджана носит теперь откровенно прозападный характер. Россия даже не сумела за целое десятилетие создать внутри Азербайджана мощные пророссий-ские силы. А если добавить к этому и результаты политики России по отношению к Грузии, тогда следует признать ее полный провал на Южном Кавказе в 90-е годы. Конечно, новое руководство России по-прежнему рассматривает Азербайджан, как и весь регион Южного Кавказа, в качестве зоны своего традиционного присутствия и пытается восстановить здесь свое былое влияние. А своими основными соперниками здесь Россия считает США, а также Турцию. В Москве прекрасно понимают, что прозападная политика Азербайджана, а также Грузии ведет к объективному ограничению роли России в регионе. Обе республики Южного Кавказа не только стремительно удаляются от России, но и становятся, по сути, ее соперниками, особенно в вопросе маршрута энергоресурсов и геополитического будущего Южного Кавказа. Согласиться со всем этим Россия, конечно, не желает. Но Путин понимал, что амбиции России сегодня не соответствуют ее экономическим и политическим возможностям. Поэтому его политика была более прагматичной: как не раз заявляли мне в конфиденциальных интервью многие представители российских властей и лидеры азербайджанской диаспоры в России, Путин отказался вести открытую борьбу с режимом Алиева, полагая это делом неэффективным и даже вредным для интересов России. Он считал, что борьба за Азербайджан и Южный Кавказ еще впереди и надо к этому времени хорошо подготовиться. Но он и остальные представители политического истеблишмента России понимали, что США и вообще Запад уже сильно укрепили свои позиции в 90-е годы в Азербайджане и на Южном Кавказе в целом. Для объективности своей политики России необходимы союзники внутри стран Южного Кавказа, а также среди ведущих стран мира. Поэтому давление на Алиева должно быть очень мягким, больше следует с ним заигрывать, используя противоречия Азербайджана с США и Западом. Одновременно добиваться сокращения влияния прозападных сил внутри Азербайджана и создавать республике пророссийские силы. Но проявить себя эти силы должны
только после завершения правления Г.Алиева. В свою очередь и в Азербайджане понимали, что игнорирование интересов России может иметь пагубные последствия. В начале 90-х годов Россия умело разжигала сепаратистские настроения среди национальных меньшинств, в первую очередь, среди лезгин. Но есть еще один козырь у России в отношении Азербайджана, который мало известен или недооценивается на Западе. Дело в том, что, спасаясь от тяжелой экономической ситуации, более 2 млн. граждан Азербайджана (почти 25% населения) сегодня нашли себе работу в России. В основном это мужчины в возрасте 20—40 лет. Из них почти половина проживает в Москве и Московской области. До кризиса августа 1998 г. азербайджанцы ежегодно переводили из России в Азербайджан до 2,5 млрд. долл., что в два с половиной раза превышало иностранные капиталовложения в экономику республики за тот же период. После августа 1998 г. ситуация не намного изменилась, и теперь азербайджанские мигранты отсылают в год от 1 до 1,5 млрд. долл.
Вот почему для оказания нажима на Алиева руководство России периодически поднимало вопросы о введении визового режима и репатриации граждан Азербайджана из своей страны, а также о приостановке денежных почтовых переводов. Эти заявления вызывали большой резонанс и среди азербайджанских мигрантов, и среди властей Азербайджана, которые немедленно вступали в переговоры с руководством России. В результате Алиев сумел добиться, чтобы в отношении Азербайджана визовый режим не был задействован. Для этого руководству страны пришлось приложить немало усилий. Только в 2002 г. Г.Алиев трижды совершал визиты в Россию для встречи с В.Путиным. В свою очередь, президент России в январе
2001 г. впервые за весь постсоветский период прибыл в Азербайджан и провел успешные переговоры с Г.Алиевым. В результате 25 января
2002 г. в Москве президенты двух стран подписали Соглашение о передаче в аренду России на 10 лет стратегически важного объекта — Габалинской радиолокационной станции (РЛС). А летом 2002 г. азербайджанские военные корабли приняли участие в совместных учениях на Каспийском море. В любом случае ясно, что, проиграв в 90-е годы борьбу за влияние на Южном Кавказе, в особенности в Азербайджане и Грузии, Россия, тем не менее, смогла сохранить возможности для своего нового возвращения в регион.
Иран
С распадом СССР Иран и Турция получили возможность вернуться на Южный Кавказ в поиске своей новой геополитической роли. С самого начала, однако, у Азербайджана сложились болезненные и весьма сложные отношения с Ираном. Дело в том, что в Иране проживает более 20 млн. (по другим данным — до 30 млн.) азербайджанцев, и сепаратистские настроения среди них в XX в. не раз были головной болью для иранских властей. В свою очередь, Иран имеет серьезное влияние на исламские силы в Азербайджане, поскольку Иран — шиитское государство, а большая часть населения Азербайджана также шииты. С другой стороны, Иран и Турция — традиционные исторические соперники в борьбе за влияние на Кавказе. Иран одним из первых, 12 марта 1991 г., признал Азербайджанскую Республику, а пять месяцев спустя президент Муталлибов посетил Иран с официальным визитом. На начальном этапе Карабахского конфликта Иран оказывал Азербайджану помощь, в частности снабжал осажденную армянами Нахичеванскую АР продовольствием и мазутом, а также позволял использовать свою территорию для связи Нахичевань—Баку. Однако попытка Ирана оказать содействие в деле урегулирования конфликта с Арменией кончилась для ирано—азербайджанских отношений катастрофой: Иран предложил провести 7—8 мая 1992 г. в Тегеране переговоры лидеров Армении и Азербайджана. Азербайджан поверил заверениям Ирана и Армении, что в период проведения переговоров будет объявлено перемирие, и ослабил позиции войск в г. Шуша — главном оплоте азербайджанцев в Нагорном Карабахе. Но именно во время переговоров в Тегеране армяне внезапно пошли на штурм и захватили Шушу. Это событие во многом стало поворотным в Карабахском конфликте, и в Азербайджане до сих пор не могут этого забыть и простить Ирану потерю своего главного города в Нагорном Карабахе. В отместку пришедшие через месяц к власти лидеры НФА стали поддерживать идею объединения северного (независимый Азербайджан) и южного (северная часть современного Ирана) Азербайджана.
Иран очень надеялся, что с приходом к власти Г.Алиева отношения двух стран вернутся в прежнее русло. Однако в 1994 г. Азербайджан под давлением США отказал Ирану в участии в международном консорциуме по разработке нефтегазовых месторождений на Каспии. Одновременно Азербайджан стал предъявлять претензии
Ирану в связи с его проармянской позицией в вопросе урегулирования Карабахского конфликта. Деятельность иранских пропагандистов среди азербайджанских беженцев привела к тому, что в 1996 г. власти Азербайджана выдворили иранцев из республики. А вскоре по обвинению в шпионаже в пользу Ирана было арестовано и осуждено руководство Исламской партии Азербайджана. Хотя пришедший к власти новый президент Ирана М.Хатами попытался смягчить азербайджано-иранские отношения, все равно противоречия между странами очень сильны, а недоверие сторон носит взаимный характер. Иран считает «большой исторической ошибкой» Азербайджана допуск США и стран Запада в Каспийский регион. А информация о возможности размещения американских баз в Азербайджане вызывает крайне негативную реакцию в Иране, особенно после событий в Афганистане и Иране. В Тегеране считают, что американцы обязательно постараются использовать территорию Азербайджана для вторжения на иранскую территорию. С раздражением в Иране реагируют на резко возросшую с конца 2002 г. деятельность лидера движения иранских азербайджанцев М.Чохрагани, постоянно курсирующего из Вашингтона в Баку. Также крайне отрицательно Иран относится и к сближению Азербайджана с Израилем.
Крайне напряженные отношения Ирана и Азербайджана и из-за вопросов о статусе Каспийского мора и разработке энергоресурсов. После многих лет дискуссий Азербайджан в целом сумел найти точки соприкосновения с другими государствами Каспийского региона (Россия, Казахстан, Туркменистан) по проблеме о статусе моря и, соответственно, о добыче энергоресурсов. И только Иран продолжает чинить препятствия окончательному урегулированию этой очень сложной с юридической и политической точек зрения проблеме. Более того, в июле 2001 г. между Азербайджаном и Ираном чуть было не вспыхнула война: тогда иранские истребители и морские корабли регулярно вторгались на территорию и в водное пространство Азербайджана и не допускали проведения разработок морских нефтяных месторождений вблизи границы с Ираном. И хотя тогда конфликта удалось избежать, но нет никакой гарантии, что конфликт на Каспийском море между Азербайджаном и Ираном не вспыхнет.
Турция
Сразу после прихода к власти в 1992 г. НФА в Баку было официально заявлено, что Турция является главным стратегическим партнером Азербайджана. Подчеркивалось, что азербайджанцы и турки составляют единый народ. Лозунг «два государства — одна нация» надолго стал генеральной линией политики Азербайджана. Правда, в Турции не очень хорошо относились к пришедшему на смену Эльчибею Г.Алиеву. И это особенно стало заметно, когда в 2000 г. А.Сезар сменил на посту президента Турции С.Демиреля. Кроме того, серьезную напряженность в азербайджано-турецких отношениях сыграл «курдский вопрос». В 1999 г. на судебном процессе лидер террористической РКК Абдулла Оджалан сделал сенсационное заявление о том, что его организация не имела каких-либо проблем в Азербайджане. Более того, самые близкие к Алиеву люди были сторонниками Оджалана. Ни для кого в Турции и Азербайджане не было большим секретом, что речь шла о начальнике службы президента Азербайджана, генерале Бейляре Эйюбове, а также многих других курдов, которые занимали очень высокие посты в Азербайджане. Учитывая, как болезненно в Турции реагируют на «курдский фактор», закономерно, что, откровения Оджалана вызвали настоящий взрыв в обеих республиках. Правда, власти Турции и Азербайджана по политическим соображениям не стали раздувать скандал и попытались решить проблему в ходе закулисных переговоров. Турки старались добиться ареста или, по крайней мере, удаления близких к Алиеву высокопоставленных курдов, но Алиев не собирался этого делать. В ответ власти Турции почти демонстративно поддерживали прозападную оппозицию и, в первую очередь, лидера партии «Мусават» Ису Гамбара, который одобрял требования турок. Тем самым, турки давали понять: они не забыли о «курдском факторе», и вопрос о власти в Азербайджане будет решаться именно с учетом этого фактора. Есть еще один аспект, где роль Турции также сопряжена с возникновением конфликтных ситуаций. С одной стороны, Турция является традиционным соперником Ирана на Южном Кавказе, в частности Азербайджане. И их соперничество за сферы влияния привело уже к созданию сложной конфигурации альянсов. С другой стороны, Турция является стратегическим партнером США, а Иран и Россия налаживают военно-политическое сотрудничество, пытаясь вместе противостоять возрастающему влиянию США и Турции на Южном Кас-
пии, особенно в Азербайджане. Иран также привлекает к сотрудничеству Армению и Туркменистан — региональных соперников Азербайджана. Кроме того, Иран взаимодействует с Грецией и Арменией, и единственное, что объединяет эти три страны, — их враждебность Турции. В свою очередь, Турция создала к концу 90-х годов альянс с Азербайджаном и Грузией. Таким образом, Турция является важным актором в регионе и в Азербайджане, и от ее действий во многом зависит здесь стабильность ситуации.
Роль Запада в Азербайджане
В силу многих причин, и в первую очередь геополитических интересов, Азербайджан и Запад взаимно нужны друг другу. Азербайджан — мусульманская страна, имеющая сегодня ярко выраженную светскую ориентацию. На фоне взрыва исламского радикализма и связанных с этим проблем терроризма роль Азербайджана для Запада становится весомой. Но не менее, а еще более важной становится и роль Запада для самого Азербайджана. Ведь Азербайджан — молодое государство, которое только стремится стать демократическим и у которого при этом масса внутренних и внешних проблем. Пока еще хрупкие основы демократии могут легко исчезнуть, если со стороны Запада не будет должного внимания к ситуации в Азербайджане. И нельзя сказать, что западные страны не понимали этого и не делали больших шагов в этом направлении. С одной стороны, в Азербайджане в настоящее время действуют американские и западноевропейские компании. Роль США в решении многих политических вопросов в регионе сегодня очевидна. Огромное внимание Азербайджану уделяют и страны Западной Европы. Помимо многочисленных двусторонних контактов у Азербайджана налажены хорошие связи со многими западноевропейскими организациями, в первую очередь, с Советом Европы (СЕ), ПАСЕ, ОБСЕ и Европейским союзом. А в январе 2000 г. Азербайджан стал членом СЕ. В результате сегодня понятие «Запад» ассоциируется в Азербайджане с США и указанными организациями Западной Европы, прежде всего СЕ и ОБСЕ. Они стали серьезным фактором, влияющим на политическую жизнь в Азербайджане. Правда, представители Запада появились в Азербайджане в разное время, и в их политике имеются различия. США в первое время после распада СССР и образования Азербайджана в качестве независимого государства не проявляли должного внимания ни к респуб-
лике, ни вообще к региону в целом. В начале 90-х гг. позиции России все-таки казались сильными, а США были слишком удалены от региона и не имели здесь серьезных экономических и геостратегических интересов. Для властей США большее значение имели отношение и позиция влиятельного армянского лобби, и потому осенью 1992 г. американский Конгресс принял «Поправку 907» к Закону о поддержке свободы. В соответствии с этой поправкой, правительству США запрещалось оказывать прямую государственную помощь Азербайджану как стране, осуществляющей блокаду Армении и не пропускающей туда гуманитарную помощь. О блокаде со стороны армян Нахичеванской АР американцы и не думали. Ситуация резко изменилась после подписания нефтяных контрактов в 1994 г. Ведущую роль в процессе переговоров и заключения данного контракта сыграли американские компании Amoco, Pennzoil, Exxon и UNOCAL, которые стали практически азербайджанским лобби в США. Теперь у властей США появились важные экономические и, соответственно, геостратегические интересы в Азербайджане, а также и во всем регионе. Ведь перед ними встали сразу несколько вопросов: маршрут будущего нефтепровода, возможность участия в проекте России и Ирана, а также проблема стабильности в Азербайджане и на всем Южном Кавказе. При этом официальные лица в США с самого начала утверждали и продолжают сегодня утверждать, что политика их страны направлена на содействие демократизации, проведению рыночных реформ и дальнейшей интеграции всего Южного Кавказа в международное сообщество. Строуб Тэлбот, одна из ключевых фигур в администрации президента Клинтона, определявших политику США на Каспии, напрочь отвергал какие-либо аналогии современной ситуации на Южном Кавказе с «большой игрой» XIX в. — борьбой между Россией и Британской империей за установление гегемонии в этом регионе. И пытался убедить, что «мы мыслим категориями, приемлемыми для XXI, а не XIX в. Однако вся деятельность США в регионе, и в особенности в Азербайджане, явно говорит об обратном. С экономической точки зрения, выгоднее было бы использовать имеющийся маршрут Баку—Новороссийск либо использовать территории Армении и Ирана. Но в первом случае серьезно возрастала бы роль России, а против этого теперь были США. Еще более резко власти США выступили против не только использования территории Ирана, но даже участия иранских компаний в проекте. Именно под их давлением Баку был вынужден отказать иранским компаниям, что
заметно ухудшило и без того сложные отношения с Ираном. А против использования территории Армении уже был Азербайджан. Очень скоро США определили для себя политику в регионе: маршрут нефтепровода пройдет через территории Грузии и Турции. Соответственно, Азербайджан, Грузия и Турция становились стратегическими партнерами США в регионе. Основная цель этой политики — ослабить, а по возможности и выдавить Россию из региона. Сегодня главный вопрос заключается в следующем: насколько быстро растущий интерес США к Южному Кавказу и их политика впишутся в сложный кавказский контекст? Ведь усиление влияния США в Азербайджане и в регионе явно ущемляет интересы России и Ирана. Неизвестно, какую форму может принять конфронтация между США и этими странами в будущем и насколько далеко готовы идти США для защиты своих интересов в Азербайджане и регионе. Достаточно привести такой пример: одно лишь заявление властей США о возможности превентивного удара по Ирану после войны в Ираке мгновенно изменило ситуацию на Южном Кавказе: в Армении это вызвало тревогу (Иран — союзник и сегодня главный поставщик продовольствия и горючего), а в Азербайджане породило настоящую эйфорию.
В отличие от США, у стран Западной Европы политика более сбалансированная и аккуратная. При этом интересы стран Западной Европы и США в регионе не всегда совпадают. Так, в намерения европейцев не входит изоляция России и Ирана от участия в каспийских экономических проектах (ТИАСБСА и др.). Напротив, страны Западной Европы поддерживают хорошие отношения с Россией и Ираном. Более того, для Франции и Германии по многим вопросам Россия является порой союзником. В целом, европейцы не настроены враждебно по отношению к Ирану и участвуют во многих проектах (в том числе в разработке нефтяных месторождений) в этой стране. Кроме того, если для США Турция является важным стратегическим партнером и ей отводится ведущая роль в Каспийском регионе, то «Европа все больше воспринимает Турцию как проблему, как лишнего игрока». Страны Западной Европы и международные европейские структуры (СЕ, ОБСЕ и др.) гораздо больше внимания уделяют развитию демократических процессов в странах региона и проблемам нарушения там прав человека. В результате, если в первой половине 90-х годов по всем этим вопросам правозащитные и иные общественные и политические организации обращались в посольство США в Азербайджане, то со второй половины такую роль стали иг-
рать посольства Норвегии, Голландии, Великобритании, Германии, а также соответствующие европейские структуры. Такие различия привели к тому, что отношение населения Азербайджана к США и Западной Европе, согласно многочисленным социологическим опросам, достаточно заметно отличается. Так, в опросе, проведенном в октябре 2001 г., 32% респондентов в Азербайджане позитивно оценили роль США, еще 35% отнеслись нейтрально, а 25% — негативно. В то же время больше 40% оценили позитивно роль Европейского союза, а 35 % были нейтрально настроены. И лишь 11% были настроены негативно. В феврале 2003 г. экспертная группа ТУРАН провела социологический опрос об отношении к Западу в контексте предстоящих осенью президентских выборов. Было опрошено 100 человек — представители политических партий, наиболее известных общественных организаций, видные политологи и конфликтологи, а также журналисты, пишущие на политические темы. Иначе говоря, этот опрос в определенной степени отражал взгляды не широких слоев населения, а политической элиты республики и потому интересен. Опрос выявил, что более половины экспертов (свыше 55%) считают явно недостаточными усилия Запада в плане содействия демократизации Азербайджана. Но самые неутешительные результаты были получены в ответ на вопрос: «Почему Запад (США, СЕ) не проявляют должных усилий для демократизации Азербайджана?». Большинство экспертов (44) пришли к выводу, что, должно быть, именно такой Азербайджан (слабый, одиозный, авторитарный и коррумпированный) отвечает сегодня интересам Запада. Среди других причин, объясняющих такое поведение Запада, многие эксперты указали на скрытую поддержку авторитарного режима Г.Алиева (34%), назвали слабость оппозиции и демократической общественности страны (31%), а также коррупцию и произвол чиновников (28%), этнические и религиозные различия и связанные с этим двойные стандарты Запада (21%). На вопрос, какие факторы мешают развитию демократии и, в частности, проведению честных выборов в Азербайджане, политическая элита в первую очередь отметила авторитарную систему власти, действующие законы о выборах и непоследовательную позицию Запада.
Каковы же внутренние факторы, влияющие на обстановку в Азербайджане?
ВНУТРЕННИЕ ФАКТОРЫ
1. Экономическая ситуация
Разрыв после распада СССР экономических связей с другими бывшими советскими республиками больно ударил по экономике Азербайджана. Но в начале 90-х годов население и эксперты верили в неплохое экономическое будущее страны. Наличие богатых запасов энергоресурсов, в первую очередь нефти, высококвалифицированных местных кадров и относительно развитых отраслей промышленности были основой для надежд на повышение жизненного уровня в посткоммунистический период. Однако сначала серьезный удар по этим надеждам нанес Карабахский конфликт. В условиях войны и огромной армии беженцев правительство Эльчибея в 1992 г. не решилось на радикальные экономические реформы, опасаясь социального взрыва. После прихода к власти в 1993 г. Г.Алиева надежды населения на улучшение своего положения вначале возродились. Была остановлена война, стабилизирована политическая ситуация. После этого в 1994 г. были подписаны «нефтяные контракты», которые вызвали настоящую эйфорию в Азербайджане и веру, что жизненный уровень теперь заметно возрастет. За десятилетие в стране официально была осуществлена приватизация, а в экономику республики потекли значительные инвестиции западных нефтяных компаний, в общей сложности на сегодня они составили более 7 млрд. долл. Формально, если верить данным правительства, социально-экономическая ситуация в стране более чем превосходна. На всех международных форумах его представители, оперируя официальными статистическими показателями, заявляют о преодолении кризиса и начале подъема экономики. Однако реальность мрачнее. Почти 90% внешних инвестиций в экономику приходятся на нефтяной сектор. Иначе говоря, в Азербайджане наступил т.н. голландский синдром, и экономика сегодня целиком зависит от уровня цен на нефть. Еще 10 лет назад Азербайджан имел статус индустриальной республики и более половины продукции выпускалось на промышленных предприятиях. Сегодня выпуск продукции существует в основном только в отчетах правительства, а реально промышленные предприятия почти на 90% не работают; Сельское хозяйство полностью развалилось. Сейчас страна практически полностью зависит от импорта продуктов питания. Надежды на приватизацию и рост в связи с этим частной собственности оказались
иллюзорными. Приватизация была осуществлена в интересах семьи президента Г.Алиева и его ближайшего окружения. По сути, крайне небольшая по численности группа стала обладателем колоссального богатства. Огромную роль в Азербайджане играет теневая экономика. В июне 2002 г. независимые эксперты, комментируя экономическую ситуацию в стране, указывали, что ежегодный объем теневого бизнеса достигает как минимум 1 млрд. долл., т.е. соответствует доходной части государственного бюджета страны.
С другой стороны, сегодня республика фактически разделилась на две неравные части — относительно сытую столицу и бедствующие районы страны. Все инвестиции направляются практически только на развитие Баку, только в столице население может найти работу. В провинциях царят иные условия. Высокая безработица и невозможность трудоустроиться без разрешения крайне коррумпированной власти вынудили значительную часть населения покинуть страну. Сегодня, по разным экспертным данным, от 2 до 3 млн. граждан Азербайджана вынуждено в поисках работы находиться за пределами страны. Из них почти 2 млн. находится в России, не менее 0,5 млн. — в Турции, а остальные — в основном в странах СНГ и Западной Европы. Иначе говоря, в результате вынужденной трудовой миграции республика за последние 10 лет лишилась значительной части (почти 30%) населения. Это в основном люди в возрасте 18—45 лет. Отъезд такого большого числа трудоспособного населения имеет сегодня как положительные, так и отрицательные последствия. С одной стороны, массовая трудовая эмиграция позволила найти дополнительные источники дохода для оставшихся на родине членов семей. Во многом благодаря именно трудовой миграции, в первую очередь в Россию, в Азербайджане сохраняется социальная стабильность. Фактически эмиграция значительной части населения привела к снижению социальной напряженности. С другой стороны, массовая эмиграция вызвала серьезную «утечку мозгов», а также негативно повлияла на демографическую структуру населения закавказских республик: сокращение количества браков, падение рождаемости, уменьшение размера семьи и снижение численности населения, рост проституции. Подобное положение неизбежно становится основой для социальных взрывов.
2. Роль ислама
После начала армяно-азербайджанского конфликта из-за Нагорного Карабаха в 1988 г. и распада СССР в 1991 г. произошли серьезные изменения в конфессиональной ситуации в Азербайджане. По переписи 1989 г., в тот период в республике проживало 7 млн. человек, из них 87% населения составляли мусульмане (шииты и сунниты), 12,5% — христиане и 0,5% — иудеи. За истекшее десятилетие в результате военно-политических и социально-экономических катаклизмов в стране произошло массовое перемещение населения. Все это повлияло на демографическую и конфессиональную ситуацию. По данным переписи населения 1999 г., ныне в Азербайджане проживает 8 млн. человек и 96% из них — мусульмане, в основном азербайджанцы, а также лезгины, талыши, курды, таты и др. Численность христиан сократилась почти в 3 раза, и их ныне в стране проживает около 4%, существенно также снизилась численность иудеев. В советское время, особенно накануне распада СССР, отношение к исламу в Азербайджане было весьма своеобразным: наибольшими приверженцами ислама были традиционно ираноязычные этносы, а именно талыши и таты. Первые в основном проживали на юго-востоке страны на границе с Ираном. Вторые в основном группировались в населенных пунктах на Апшеронском полуострове вокруг Баку. Отнюдь не случайно большинство мусульманских священнослужителей (в том числе и нынешний глава мусульман республики Аллахшукюр Па-шазаде) были представителями этих двух народов Азербайджана. Для тюркоязычных же азербайджанцев ислам был частью культуры, но не больше, и потому долгое время они весьма неодобрительно относились к политизации ислама. Национальный фактор играл для азербайджанцев, особенно с конца 80-х годов, огромную роль, а ислам в тот период ассоциировался с Ираном и притеснением азербайджанцев в этой стране. Такое двойственное отношение сразу сказалось после обретения Азербайджаном независимости в 1991 г.: с одной стороны, общество одобрительно отнеслось к тому, что ислам занял место коммунистической идеологии, и никто не видел в этом ничего плохого. Но, с другой, действия мусульманских фанатиков в 1991 — 1992 гг. вызвали резкое неприятие в обществе. Созданная в те годы под влиянием идей иранской революции и зарегистрированная в 1992 г. Исламская партия Азербайджана (ИПА) была не очень многочисленна и не имела серьезного влияния в обществе.
Ситуация стала меняться по мере развития событий на карабахском фронте. В 1993—1994 гг. Иран открыл первые в Азербайджане семь лагерей для азербайджанских беженцев, где разместилось до 100 тыс. человек. Но уже тогда в Азербайджане забили тревогу, потому что в этих лагерях иранские миссионеры развернули открытую пропаганду исламских ценностей. Тогда же Иран стал создавать в Азербайджане экстремистские организации, среди которых наибольшую известность позже приобрела организация «Вилаяти аль-Фагих Хизбуллах». Но не только Иран развернул в тот период пропаганду ислама в Азербайджане. В лагерях беженцев были активны также миссионеры из Саудовской Аравии, Кувейта, Пакистана и Турции. В 1993 г. в Азербайджане появились и первые ваххабиты. Тогда их было сравнительно мало, и они предпочитали вести свою деятельность на севере республики среди национальных меньшинств (лезгин, аваров, цахур и др.). Однако вскоре ваххабиты появились и в Баку. Все же основная угроза тогда исходила от Ирана, и потому, осознав опасность, в 1996 г., власти Азербайджана выдворили иранских миссионеров из лагерей беженцев. Одновременно лидер ИПА Алиакрам Алиев и десятки активистов партии были арестованы по обвинению в шпионаже в пользу Ирана и приговорены к длительным срокам заключения. Сама партия не была формально запрещена, но действовала тогда практически подпольно.
Однако постепенно сразу несколько факторов повлияли как на свои изменение положения. С одной стороны, население, особенно в сельских районах, быстро нищало. С другой — прежние иллюзии относительно процветания, которое принесут появление в стране западных нефтяных компаний и их деятельность, быстро улетучились. Постепенно стали возрастать антизападные настроения. Этому во многом способствовал также и провал усилий по мирному урегулированию Карабахского конфликта. В результате всего этого с начала 1999 г. положение стало резко меняться. По геополитическим соображениям, а также в связи с вопросом о принятии Азербайджана в Совет Европы, были помилованы лидеры Исламской партии. Воспользовавшись этим, ее лидеры резко активизировали свою политическую деятельность. В то же время многие молодые азербайджанцы стали отправляться на учебу в Иран. Как неоднократно заявляло Министерство национальной безопасности (МНБ) Азербайджана, часто молодые азербайджанцы вывозятся в Иран незаконным путем, без ведома властей республики. По данным азербайджанских СМИ, до
10 тыс. молодых азербайджанцев ныне учатся в различных иранских религиозных центрах. Их там обучают не только богословским предметам, но часто готовят в террористических центрах. В результате операции МНБ республики в 2000 г. была обезврежена одна из таких террористических проиранских организаций — «Джейшуллах» («Армия Аллаха»). А на совести организации «Вилаяти аль-Фагих Хизбул-лах» было убийство в феврале 1997 г. известного академика Зии Бу-ниятова.
Однако постепенно все активнее давали о себе знать сторонники суннитского направления. Извне в республику это течение в исламе привносилось с юга (арабский мир), запада (Турция) и севера (Россия). Причем из Турции в Азербайджан стали прибывать сторонники нурсизма — радикального направления в суннизме, с которым власти Турции многие десятилетия ведут бескомпромиссную войну.
Но наибольшую опасность со второй половины 90-х годов представляют ваххабиты. Их активность стала возрастать в Азербайджане по мере увеличения численности беженцев из Чечни. К началу 2001 г. чеченцев в Азербайджане уже было почти 10 тыс., и многие из них, особенно молодежь, являются убежденными сторонниками ваххабизма. Имея большую финансовую поддержку в арабском мире, сторонники ваххабизма развернули в Азербайджане весьма интенсивную деятельность. По инициативе чеченцев и жителей Дагестана и на деньги арабского миллионера из Кувейта в Баку в 1999 г. была сооружена огромная мечеть «Абу Бакр», которая стала фактически главным центром ваххабитов в республике, а глава мечети ахунд Гамет Сулейманов — негласным лидером ваххабитов в Азербайджане. На сегодня, по официальным данным Духовного управления мусульман Кавказа (ДУМК), в Азербайджане действует чуть больше 1300 мечетей. Из них не менее 100 мечетей находятся под прямым контролем ваххабитов. Внешне сложно объяснить популярность ваххабитов, ведь они — сунниты, а большинство населения Азербайджана являются шиитами. Власти Азербайджана и представители прозападной оппозиции быстрый рост сторонников ваххабизма в Азербайджане (с 2 тыс. в 1997 г. до минимум 10 тыс. к началу 2003 г.) в первую очередь связывают с их огромными финансовыми возможностями. Последнее действительно не вызывает сомнения и отчетливо бросается в глаза. Однако основную роль играет социально-экономическая ситуация в стране, быстрое обнищание населения и неурегулированность Карабахского конфликта. В этих условиях проповеди ваххаби-
тов находят много сторонников. Ваххабиты выделяются в мусульманском мире своими суровыми и строгими принципами, их мечети лишены всяких украшений и росписей, что импонирует бедным слоям населения. С другой стороны, ваххабиты выступают против деления мусульман на суннитов и шиитов и в этом находят в Азербайджане достаточно много сторонников. Ведь для азербайджанцев наиболее актуальной на современном этапе является идея единства нации, и потому тот факт, что официально почти 60% из них являются шиитами, а остальные суннитами, рассматривается в обществе как свидетельство раскола. Идеи единства получают все большую популярность, и в этом отношении проповеди ваххабитов вызывают симпатию, особенно среди беженцев и бедных слоев населения.
До 1999 г. подавляющее большинство ваххабитов составляли так называемые русскоязычные и представители национальных меньшинств, а также чеченские беженцы. Интересно, что ваххабитская религиозная литература в тот период печаталась в России на русском языке. Однако в настоящее время подавляющее большинство ваххабитов — азербайджанцы и ваххабитская литература ныне в основном издается на азербайджанском языке. Другой особенностью ваххабитов является то, что среди них много молодых людей, которые откровенно готовились к будущей войне с «неверными» за освобождение Карабаха. Часть из них стала направляться в Чечню для поддержки своих сторонников. Осознав возрастающую опасность, власти сделали упреждающий ход: 1 мая 2001 г. по распоряжению президента Г.Алиева было проведено специальное совещание с участием представителей большинства министерств и ведомств, посвященное ситуации в религиозной сфере. Наибольший интерес вызвало выступление заместителя министра национальной безопасности страны Т.Бабаева, который прямо заявил: «Некоторые религиозные и миссионерские организации, контролируемые спецслужбами Ирана и ряда арабских стран, ставят своей целью захват власти в Азербайджане». Одновременно власти впервые заявили, что еще несколько лет назад проиранские силы в лице ИПА готовили в Азербайджане исламскую революцию. Тогда эти попытки были сорваны. Но теперь Иран пытается укрепить свои позиции в Азербайджане путем создания «нелегальных» медресе и мечетей, вербуя и тайно переправляя молодежь в Иран с целью привить ей антиазербайджанские настроения.
В последние годы власти стали также сообщать о борьбе с исламским терроризмом, который все активнее проникает на территорию Азербайджана. Достаточно привести такие цифры, обнародованные руководством МНБ в 2003 г.: за последние два года республикой были выданы своим партнерам по антитеррористической коалиции 23 террориста (в основном арабской национальности), а также арестованы и осуждены на длительные сроки до 70 азербайджанцев-ваххабитов.
3. Межнациональные отношения
До распада СССР межэтнические отношения в Азербайджане не омрачались наличием каких-либо серьезных коллизий. Даже азербайджанцы — формально титульная нация — не ощущали себя таковой. Ведь в СССР шел процесс формирования так называемого советского народа, который, по сути, являлся процессом русификации. В результате во всех бывших советских республиках появилось большое число так называемых «русскоязычных». Конечно, от этого в первую очередь страдали немногочисленные народы, которые попросту причислялись к более крупным родственным народам или титульным нациям. В результате, к примеру, в Азербайджане многие малые народы кавказской группы (крызы, рутулы, будухи и др.) были причислены к лезгинам. В свою очередь, многие лезгины оказывались «азербайджанцами». Но одновременно с этим шел процесс «интернационализации» титульных наций, т.е. русификации. Поэтому положение азербайджанцев не очень-то отличалось от других народов республики. Формально вторые по численности, русские были на деле титульным народом в Азербайджане, как, впрочем, и в других советских республиках. Вот почему, когда в 1985 г. М.Горбачёв объявил о начале «перестройки», наиболее острыми проблемами в СССР оказались не политические или экономические, а национальные. В Азербайджане начался быстрый рост этнического самосознания. В силу многих причин у азербайджанцев этот вопрос тогда был доминирующим. Возникший в феврале 1988 г. Карабахский конфликт поднял этнический вопрос в Азербайджане на еще большую высоту. По сути, азербайджанцам не только был навязан конфликт с другим этносом (армянами), но одновременно они получили мощный толчок для процесса возрождения своего этнического самосознания. Особенно интенсивно этот процесс шел тогда у «русскоязычных» азербайджан-
цев, которые старались вернуться к своим национальным корням. Однако все более расширявшийся и принимавший все более ожесточенный характер этнический конфликт с армянами и особенно хлынувшие в страну и в первую очередь в столицу сотни тысяч беженцев -азербайджанцев резко изменили ситуацию. Ведь в большинстве своем беженцы были жителями сельских районов, а это привело в конце 80-х — начале 90-х к серьезным противоречиям и дискомфорту в отношениях с «русскоязычными» азербайджанцами. Многие предпочли в этих условиях эмигрировать в Россию.
Приход к власти в мае 1992 г. национально-демократических сил еще более усугубил возникшую ситуацию. Демократы по убеждениям, но неопытные в вопросах межнациональных отношений и не осознававшие всей их сложности, они за короткое время создали массу проблем, последствия которых до сих пор дают о себе знать. Курс на скорейшее сближение с Турцией, пантюркистские лозунги только отпугнули от первого национально-демократического правительства республики многие национальные меньшинства, а также «русскоязычных» азербайджанцев, в том числе и тех, кто вначале поддерживал национал-демократические силы. В этом плане особенно негативную роль сыграл принятый 26 декабря 1992 г. Милли меджлисом (парламентом) Азербайджана Закон о языке, согласно которому, азербайджанский язык был переименован в «тюркский». Автоматически азербайджанцы стали «тюрками». Формально лидеры национального движения страны были правы: до 1936 г. и язык, и народ так и именовались. Но за прошедшие полвека в жизни народов Азербайджана произошли очень серьезные изменения и появилось поколение, которое считало себя уже «азербайджанцами». Однако главным было не это: Закон о языке не делал различия в понимании такого весьма щепетильного и уязвимого аспекта — являются ли «азербайджанцы» этнически таковыми, или под этим термином следует подразумевать всех жителей Азербайджана? Ведь до этого немалая часть мусульманских народов республики, в том числе таты, талыши, курды и лезгины, особенно живущие в регионах с преобладающим азербайджанским населением, считали себя «азербайджанцами» и так и регистрировались в советских переписях населения. Теперь же возникла принципиально иная ситуация. Закон, по сути, провел грань между титульной нацией, которая была переименована в «тюрок», но оставалась одновременно «азербайджанцами», и многими мусульманскими этносами республики. Сами того не понимая, лидеры националь-
ного движения Азербайджана фактически этим законом стимулировали рост этнического самосознания у национальных меньшинств. В результате крайне вялотекущий процесс этнической самоидентификации у национальных меньшинств Азербайджана после принятия Закона о языке получил мощный импульс. Этническим меньшинствам словно указали их настоящее место в стране. Фактически национал-демократы раскололи общество на сторонников и противников этого закона. Вот почему даже такое достаточно важное решение, принятое в том же 1992 г. правительством НФА, как переход в республике с кириллицы на латиницу, вызвало неоднозначную реакцию в обществе. Оно также рассматривалось как политический акт по дальнейшей интеграции Азербайджана с Турцией.
Все это происходило на фоне продолжающейся войны с Арменией из-за Нагорного Карабаха, а также резко возросшей конфронтации руководства Азербайджана с Россией и Ираном. Поэтому наряду с эмиграцией русскоязычного населения из страны происходили и иные негативные события: национальные меньшинства стали создавать собственные организации для сохранения своей этнической культуры и самобытности. Наиболее активны были так называемые разделенные этносы — лезгины и талыши. Эти автохтонные народы, которые волею исторических обстоятельств оказались разделенными на две части между Россией и Азербайджаном (лезгины), а также Ираном и Азербайджаном (талыши), теперь оказались в оппозиции к национально-демократическим силам республики. Они первыми среди национальных меньшинств создали в 1992 г. свои этнические партии, которые особо не скрывали негативного отношения к правительству НФА. Играло свою роль и то обстоятельство, что движения этих народов находили мощную поддержку в России и Иране. В России была создана откровенно антиазербайджанская сепаратистская организация «Садвал», которая поставила своей целью создание на основе части азербайджанских земель государства Лезгистан. А талыши находили опору в Иране, хотя и в России они также имели хорошую поддержку. Примечательно, что лидер талышей Алиакрам Гумбатов в 1989—1990 гг. был одним из создателей НФА и активным борцом с властью коммунистов. Именно он первым в Азербайджане в январе 1990 г. ликвидировал советскую власть в Ленкоранском районе и долгое время был борцом за независимость Азербайджана. Более того, тогда он совершенно искренне считал себя азербайджанцем. А теперь он встал во главе талышского движения и летом 1993 г. даже
объявил о создании Талыш-Муганской автономной республики (ТММР) в составе Азербайджана, но со своей символикой и вооруженными силами. Себя он объявил президентом этого самопровозглашенного автономного государственного образования.
У находившегося у власти НФА в 1992—1993 гг. регулярно появлялись проблемы и с другими национальными меньшинствами. Время от времени возникал «курдский вопрос», который инспирировался армянами. Однако какой-либо серьезной поддержки в Азербайджане эта затея не нашла, поскольку курды-мусульмане были в 1988—1993 гг. изгнаны со своих земель в Армении и Азербайджане и негативно относились к армянам. А попытки армян создать на оккупированных территориях подконтрольную автономную «Республику Курдистан» регулярно проваливались, поскольку жившие в Армении курды-езиды не очень охотно ввязывались в эту авантюру. Но у определенной части курдов-мусульман в Азербайджане действия проту-рецки настроенных лидеров НФА также не вызывали восторга и приводили к появлению у них сепаратистских настроений. Пришедший к власти Г.Алиев быстро подавил выступление Гумбатова и арестовал его, а также многих талышских активистов. Впоследствии Гумбатов был приговорен к смертной казни, замененной на пожизненное заключение. Талышская а также лезгинская партии были запрещены. В 1994 г. Г. Алиев организовал дискуссии в обществе по вопросу о смене языка и в конце концов сделал то, чего давно ожидали многие в республике: Закон о языке был отменен, а титульный народ и его язык вновь стали именоваться «азербайджанскими». Закономерным следствием этого процесса стал референдум 12 ноября 1995 г. по принятию новой Конституции страны, вступившей в силу 27 ноября. В соответствии с Основным законом государственным языком вновь стал азербайджанский. Были приняты и другие меры по стабилизации ситуации в межэтнической сфере: в местах компактного проживания в Азербайджане национальных меньшинств открыты религиозные учреждения всех представленных в республике конфессий; в начальных школах стали изучать родные языки; издавались учебные программы и пособия и другие книги национальных меньшинств, а также журналы и газеты. С вхождением Азербайджана в январе 2001 г. в состав Совета Европы внимание к проблемам национальных меньшинств усилилось. Еще перед вступлением, 16 июня 2000 г., Азербайджан принял Рамочную конвенцию Совета Европы о защите национальных меньшинств и дал согласие на принятие после вхождения
другого основополагающего документа по национальным меньшинствам — Европейской хартии о региональных языках или языках меньшинств.
Все это, а также восстановившаяся политическая стабильность заметно улучшили этноязыковую ситуацию в республике. Однако стабильность в Азербайджане носит очень зыбкий характер, во многом она базировалась на авторитете Гейдара Алиева и установившемся в стране репрессивном режиме. Большинство национальных меньшинств проживает в провинции, а там процесс демократизации делает только первые шаги, и власть местных исполнительных органов играет, как и во времена СССР, огромную роль.
Правительство Азербайджана до сих пор не имеет четко сформулированной национальной политики и больше стремится уйти от решения проблем. И все это на фоне ухудшающейся социально-экономической ситуации в стране. Процесс возрождения этнического самосознания у национальных меньшинств находится еще только на начальной стадии. И то обстоятельство, что руководство страны, по сути, отстранилось от решения существующих проблем в межэтнической сфере, может иметь в перспективе тяжелые последствия. Нет никакой гарантии, что вновь не возникнут проблемы с та-лышами и лезгинами, у которых процесс национального возрождения получил наибольшее развитие и которые имеют свою исконную территорию и связи с соотечественниками в России и Иране. Особенно если учесть тот полицейский произвол, который в настоящее время имеет место в отношении активистов лезгинского и талыш-ского движений в регионах компактного проживания этих народов. С другой стороны, скорее всего, будет продолжаться процесс все большего укрепления позиций азербайджанского языка в обществе и дальнейшего падения значения русского языка. А это приведет только к одному: русскоязычное население, так и не приспособившись к новым реалиям, будет вынуждено в большинстве своем эмигрировать из Азербайджана. В первую очередь это относится к русским. Но не только к ним. Фактически прибывшие в Азербайджан в результате переселенческой политики Российской империи в XIX в. народы (немцы, греки, украинцы и др.) вернутся в страны своего прежнего пребывания. Исключение составят армяне, но они вряд ли будут выезжать на жительство на территорию Азербайджана в ближайшее время, даже в случае положительного решения конфликта. Таким образом, хотя сегодня межэтнические отношения формально кажутся
благополучными, однако на деле эта проблема по-прежнему для Азербайджана представляется очень серьезной. По мере демократизации Азербайджана неизбежно встанет проблема расширения прав национальных меньшинств. В период правления абсолютно авторитарного Г.Алиева деятельность активистов национальных меньшинств была сведена практически к нулю. Сыграла свою роль также и усталость народов от перемен и бурных событий конца 80-х и начала 90-х годов. Однако в период после Г.Алиева ситуация в межэтнической сфере неминуемо должна измениться. Но здесь многое пока неясно и зависит от того, какой будет форма правления в ближайшее время. Авторитарный, недемократический стиль правления и полицейские репрессии лишь на время способны остановить процесс этнической идентификации национальных меньшинств.
4. Политическая система
Азербайджан почти 70 лет находился в составе СССР, и нынешняя политическая система республики все еще продолжает основываться на прежней, советской политической системе. Во-первых, у власти находятся все те же коммунисты, которые просто переименовали свою партию в «Новый Азербайджан», но мыслят при этом прежними категориями. Во-вторых, с небольшими перерывами последние 30 лет Азербайджаном правил Г.Алиев. И он не просто правил, он методично формировал политическую систему под себя, свою семью и свой клан, созданный на семейно-местнической основе. Подавляющее большинство должностей во всех крупных государственных структурах и на всех уровнях занимают выходцы из родной для Алиева Нахичеванской автономной республики. То же самое можно сказать и о более или менее крупных бизнес-структурах современного Азербайджана. При этом Алиев учитывал, что система не должна вызывать серьезных нареканий со стороны «старших братьев» (в советское время — Москвы, теперь — Вашингтона), особенно в вопросе стабильной ситуации и добычи нефти. В результате в Азербайджане сложился восточный вариант или гибрид советской политической системы. С одной стороны, по-прежнему существует «ЦК Коммунистической партии» (теперь он называется «Аппарат президента»), в провинциях вся власть в руках назначаемых президентом руководителей районных «комитетов компартии» (теперь — органы исполни -тельной власти), а кабинет министров и парламент являются фасадом
Аппарата президента и не играют какой-либо роли в политической жизни страны. Как не играют какой-либо роли и местные муниципалитеты. В Азербайджане именно Г.Алиев определял политическую жизнь в стране, решал как крупные и глобальные вопросы (урегулирование Карабахского конфликта, геополитическая ситуация в регионе, проблема нефтепровода и т.п.), так и мелкие вопросы: ремонт дорог, регистрация партий и организаций и др. Именно Алиев решал, кто именно будет депутатом парламента, какие партии нужны республике, какие нет. И это касается не только правящей партии «Новый Азербайджан», но и оппозиции. Последняя долгое время подразделялась властями на официальную, или конструктивную, и радикальную, или враждебную. Первую власти признают и временами заигрывают с ней, а второй отказывают в существовании и ведут с ней беспощадную борьбу. В то же время созданная Г.Алиевым политическая система не должна была позволить другим политическим силам в обществе надеяться на приход к власти.
Политическая палитра современного Азербайджана состоит из трех групп.
В первую входят партии, которые придерживаются прозападной ориентации. Они подразделяются на блок проправительственных партий во главе с партией «Новый Азербайджан» и блок оппозиционных партий (около 15 партий), где основную роль играют четыре партии: «Мусават» (лидер — Иса Гамбар), Партия национальной независимости (лидер — Этибар Мамедов), Народный фронт Азербайджана (лидер — Али Керимли) и Демократическая партия (лидер — Расул Гу-лиев). Все 90-е годы именно прозападные партии играли доминирующую роль в политической жизни Азербайджана. Это хорошо структурированные политические организации, которые имеют достаточные финансовые средства и внушительный состав членов.
Во вторую группу входят партии пророссийской ориентации. Здесь несомненным лидером является экс-президент Аяз Муталли-бов, который долгое время возглавлял Партию гражданского единства. Кроме того, в этот блок входят также Социал-демократическая партия (лидер — Араз Али-заде) и партия «Вахдат» (лидер — Таир Ке-римли). Пророссийские партии заметно уступают прозападным и по финансовым, и по организационным возможностям. Но они поддерживаются значительной частью населения столицы и имеют немало сторонников во многих регионах республики, но особенно на Апше-ронском полуострове, а также в центральных регионах Азербайджана.
Третью группу составляют происламские силы. Они включают как политические партии (Исламская партия и Исламская демократическая партия), так и большое число неформальных организаций (ваххабиты, нурсисты и др.), которые выступают за установление в Азербайджане исламского государства. Они не связаны тесно, во многом даже относятся враждебно друг к другу, не имеют ярко выраженного харизматического лидера. Но получают сильную поддержку со стороны Ирана и арабских стран и, соответственно, имеют солидную финансовую базу.
Президентские выборы 2003 г. и их последствия
Президентские выборы в Азербайджане в 2003 г. — это событие большее, чем обычные президентские выборы. Речь шла не только о простой смене власти одного человека или его команды. Речь шла о смене целой эпохи в истории Азербайджана, эпохи, связанной с именем Г.Алиева. Стоял вопрос об уходе после его кончины с политической арены республики целого клана. Но у этого клана в распоряжении огромные средства, и потому в Азербайджане так остро стоял вопрос о смене власти. Опытный Гейдар Алиев понимал, что рано или поздно, но день смены его власти наступит. Правда, пока здоровье позволяло ему спокойно править, он особо не задумывался над этим вопросом. Но после проведенной в начале 1999 г. в Турции хирургической операции Г.Алиев пришел к выводу о необходимости подготовки условий для прихода ему на смену сына Ильхама. Именно с того времени подконтрольные властям СМИ развернули кампанию по возвеличиванию Ильхама как «выдающегося политика и преемника» Г.Алиева. Ради этого в августе 2002 г. Г.Алиев провел референдум, чтобы расчистить путь к власти своему преемнику. Учитывая силу воли и характер Гейдара Алиева, а также ту поддержку, которую ему тогда оказывали США, нет сомнений, что этот план был бы реализован. Однако резкое ухудшение состояния здоровья президента Алиева потребовало нового подхода к ситуации в Азербайджане. Стало ясно, что участие Гейдара Алиева в президентских выборах осенью под большим вопросом. Уже 20 мая российское агентство Интерфакс распространило заявление, что скоро Г.Алиев добровольно уйдет в отставку и будущим кандидатом в президенты от правящей партии «Новый Азербайджан» станет его сын Ильхам. Но после встречи с послом США в Азербайджане Ильхам Алиев 27 мая сделал заявление,
что не собирается принимать участие в президентских выборах. Дело в том, что ситуация в Азербайджане теперь резко изменилась и стала намного более динамичной и в то же время неопределенной. До этого дня в Азербайджане все политические силы подразделялись, как выше было сказано, на три условные группы: так называемые «прозападные», «пророссийские» и «проиранские», или, шире, мусульманские силы. Однако последние две политические силы до этого не играли в политической жизни Азербайджана какой-либо роли. Борьба за власть после распада СССР в 1991 г. в Азербайджане шла только между сторонниками прозападного направления. К началу 2003 г. прозападные силы Азербайджана четко подразделялись на две части. С одной стороны — правящая элита во главе с Г.Алиевым и предполагаемым преемником в лице его сына. Другую часть составляла оппозиция, которая объединилась в Координационный центр оппозиции (КЦО) и где лидирующую роль занимали партии «Мусават», Национальной независимости, Демократическая партия и Народный фронт.
Сейчас становится понятно, что в мае—июле 2003 г. внутри республики и за ее пределами развернулась очень сложная и напряженная закулисная борьба за будущее Азербайджана. Сторонники клана Алиевых были в растерянности, поскольку не были уверены, что Г.Алиев сможет дожить до президентских выборов, а Ильхам Алиев рассматривался ими как слишком слабая фигура, на которую делать ставку вряд ли целесообразно. Такие же настроения были и за пределами республики. Отнюдь не случайно американцы пригласили в начале июня лидеров «прозападных» партий Азербайджана в США, чтобы решить вопрос о выдвижении одного из них в качестве единого кандидата оппозиции. Тем не менее 23 июня Г.Алиев был выдвинут в качестве кандидата на президентских выборах от правящей партии. Но так как состояние его здоровья продолжало внушать опасение, 28 июня в Нахичевани была создана инициативная группа по выдвижению кандидатуры Ильхама Алиева. В то же время ЦИК, где большинство было за представителями властей, под надуманными предлогами отказала в регистрации всем сторонникам России (Аяз Му-таллибов, лидер социал-демократов Араз Али-заде и др.) и Ирана (лидеры Исламской партии). Одновременно не прошел регистрацию лидер Демократической партии Расул Гулиев, который имел много сторонников и среди прозападной оппозиции, и среди членов правящей партии. Состояние здоровья Гейдара Алиева продолжало ухуд-
шаться и вечером 8 июля он срочно вылетел для лечения в Анкару, а затем был вывезен в Соединенные Штаты. С этого момента страна больше не видела своего четвертого президента. Тем временем Иль-хам Алиев 4 августа был назначен премьер-министром. Ситуация в Азербайджане была крайне взрывоопасной и многое было неясно. Не было даже ясно, состоятся ли выборы или они будут отложены. Как ни странно, но тогда за проведение выборов в октябре больше всего выступали именно лидеры прозападных сил. Они были абсолютно уверены в своей победе и не рассматривали Ильхама Алиева в качестве достойного соперника.
Однако страх перед грядущими возможными переменами напугал власти, и они теперь объединились под руководством И.Алиева. 15 августа ЦИК официально зарегистрировала 12 кандидатов в президенты. Все они были сторонниками прозападной ориентации Азербайджана и четко подразделялись на проправительственных и оппозиционных кандидатов. При этом было ясно, что в проправительственной группе решающая роль принадлежала Ильхаму Алиеву. Безусловным лидером оппозиции являлся Иса Гамбар, который создал свой блок «Наш Азербайджан», куда вошли почти 40 партий и общественных организаций. Перед самыми выборами к этому блоку примкнул и Расул Гулиев. Ситуация в стране в октябре стала быстро накаляться. И власти, и прозападная оппозиция рассматривали выборы 15 октября как последнее и решающее сражение, которое должно было раз и навсегда определить победителя в стране. В то же время силы сторон были приблизительно равны, и, согласно всем социологическим опросам, победителя выявил бы второй тур голосования. Однако официальные результаты, обнародованные ЦИК вечером 15 октября, вызвали самый настоящий шок у многих сторонников оппозиции: Ильхам Алиев набрал более 80% голосов, тогда как его основной соперник И.Гамбар всего 7%! А остальные кандидаты от оппозиции набрали еще меньше голосов. Правда, впоследствии, явно под давлением международной общественности, ЦИК аннулировала итоги выборов на многих избирательных участках, и конечный итог оказался следующим: Ильхам Алиев набрал 77% голосов, а Иса Гамбар — 14%. Остальные лидеры оппозиции (Этибар Мамедов и др.) вместе набрали около 8%. Даже Г.Алиев никогда не добивался такого подавляющего преимущества, и потому обнародованный результат, а также насилие со стороны полиции и массовые фальсификации могли вызвать только резкий протест. Уже в полночь 15 октября к штабу
партии «Мусават» стали стекаться сотни людей. Полиция несколько раз пытались их разогнать, но каждый раз наталкивалась на ожесточенное сопротивление сторонников оппозиции. Страсти накалились до того, что между сторонами встал кордон представителей миссии ОБСЕ. Это, однако, не остановило полицию, от ударов дубинок которой пострадали даже некоторые международные наблюдатели. Основные же события развернулись 16 октября, когда лидеры «Мусават» назначили митинг своих сторонников. Сотни людей пришли к штабу партии. Попытка полиции силой не допустить нового митинга у штаба партии закончилась ожесточенным столкновением. Только перебросив дополнительные подразделения, в том числе армейские части, властям удалось взять ситуацию в столице под контроль. В ходе разгона демонстрантов власти использовали огнестрельное оружие, а также слезоточивый газ. По данным правозащитных организаций, не менее 1 тыс. человек было ранено (в том числе 71 журналист), а четыре человека погибли. В первый день в Баку было арестовано до 300 человек, впоследствии власти стали проводить аресты сторонников прозападных партий и в провинциях. В общей сложности было арестовано до 1500 человек. Вслед за этим началось массовое увольнение сторонников оппозиции с работы. Официальные данные властей несколько иные: погиб один человек, ранено около 200 человек, из них 112 — представители правоохранительных органов. Власти арестовали 625 человек. Впоследствии 548 человек после применения к ним административных мер наказания (от 5 до 15 суток ареста и денежные штрафы) были отпущены на свободу, а 97 человек (все они — лидеры и активисты оппозиционных партий) арестованы и в отношении них возбуждены уголовные дела. 28 октября Конституционный суд республики утвердил результаты президентских выборов. А два дня спустя состоялась инаугурация нового президента Ильхама Алиева.
Возможное развитие событий
Беспорядки 16 октября в Баку фактически отодвинули на второй план непосредственные результаты и последствия президентских выборов. Международные организации и послы западных стран не стали серьезно анализировать нарушения закона во время выборов, но стали активно дискутировать вопрос о правомерности проведения подобных акций протеста и действий полиции. Президентские выбо-
ры 2003 г. еще долго будут анализироваться. Но главный вывод население республики уже сейчас сделало: президентские выборы в Азербайджане в 2003 г. стали крупным поражением Запада и победой России. Ведь после начала Карабахского конфликта и особенно кровавых январских событий 1990 г. авторитет России в Азербайджане резко упал, и с того времени на политической арене республики господствовали прозападные силы, принимавшие участие и в выборах 2003 г. Пока Г.Алиев был жив, население терпимо относилось к фактам фальсификаций и нарушений в ходе выборов. Но теперь создалась принципиально новая ситуация, и население поверило, что теперь выборы пройдут демократично. В этом его уверяли все западные международные организации, послы западных стран, лидеры прозападной оппозиции. Вот почему активность избирателей была так высока, что это даже удивило многих наблюдателей.
Но на выборах произошло то, что было всегда характерно для Азербайджана. Однако на этот раз реакция населения на фальсификации властей и действия Запада была крайне болезненной. Сторонники прозападных партий и организаций восприняли позицию международных организаций (СЕ, ОБСЕ, ПАСЕ и др.), а также ведущих стран Запада как предательство, не спасали положения отдельные жесткие заявления представителей ПАСЕ и ОБСЕ. Особенно сильное раздражение в Азербайджане вызвали американцы, которые весь предвыборный период вели себя очень непоследовательно: то заигрывали с оппозицией, то поддерживали власти и лично Ильхама Алиева. В результате в Азербайджане резко усилились антиамериканские настроения, о чем свидетельствуют многочисленные публикации в СМИ, в том числе и принадлежащих прозападным партиям и организациям.
Сегодняшняя политическая ситуация в Азербайджане явно напоминает затишье перед бурей. Идет откровенная перегруппировка сил. Прозападные силы потерпели сокрушительное поражение и пребывают в оцепенении. Власть не скрывает своей эйфории и стремится окончательно сокрушить прозападную оппозицию. В то же время в обществе развернули бурную деятельность сторонники России, Ирана и промусульманских сил. Пока преимущество у России. Практически после президентских выборов 2003 г. маятник качнулся в сторону левых сил. Россию и ее сторонников поддерживают не только русскоязычное население и национальные меньшинства республики, но и немалая часть тех избирателей, которые голосовали за Ильхама
Алиева. Ведь многие из тех, кто был против прозападной оппозиции и голосовал за Ильхама Алиева, боялись прихода к власти национал-демократов и надеялись на процесс либерализации в стране. Сторонники Ильхама Алиева в период предвыборной кампании обещали создать в ближайшие месяцы 600 тыс. рабочих мест, наказать коррумпированных чиновников в правительстве и осуществить либерализацию экономики и политической системы. Но, став президентом, Ильхам Алиев вновь назначил на высшие посты в республике старых министров своего отца, в том числе и наиболее одиозных и погрязших в коррупции. Одновременно Ильхам Алиев четко заявил, что политика Гейдара Алиева не будет изменена.
Как видим, сложившаяся в Азербайджане ситуация не позволяет надеяться на то, что будущие события будут проходить в рамках законности и демократии. Политическая система, созданная Алиевым, переживает последние дни и именно в ней заложена бомба, которая обязательно взорвется. Стабильность этой системы носит иллюзорный характер, и Азербайджан будет ожидать переходной период нестабильности. Еще большим фактором нестабильности является фигура сына президента Ильхама Алиева, которому придется «нести крест» за 30-летнее правление отца. Нет в Азербайджане и сильной политической силы или личности, которая стала бы объединяющим фактором. Дальнейшие игры в псевдодемократию, которые до сих пор вели в Азербайджане США и страны Западной Европы, могут иметь плачевные последствия и привести к росту антизападных настроений и социальному взрыву в стране. Чтобы этого не допустить, следует осуществить следующее:
— пора осознать, что эпоха Г.Алиева подошла к своему концу и чем раньше она завершится, тем лучше для стабильности в стране и в регионе. Дальнейшее сохранение режима приведет только к консервации развития страны, установлению диктатуры семьи Алиева, что, однако, может закончиться крупным социальным взрывом и приходом к власти радикальных сил:
— начать поэтапный процесс реформирования политической системы страны — от прежней советской к подлинно демократической правовой;
— скорее урегулировать Карабахский конфликт и вернуть беженцев в родные места. Неурегулированность конфликта на фоне всеобщей нищеты населения и правового беспредела со стороны властных структур могут привести только к социальному кризису;
— активизировать деятельность СЕ и ОБСЕ в Азербайджане. При этом политика Запада в Азербайджане должна носить более продуманный и последовательный характер.
«Кавказский сборник», М., 2004 г., с. 262—292.
Ю.Морозов, кандидат военных наук ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЙ СОЮЗ РОССИИ И КАЗАХСТАНА
Республика Казахстан — наш крупнейший и, как сейчас принято говорить, «стратегический» сосед. У России с Казахстаном — самая протяженная в мире — более 7,5 тыс. км — государственная граница. Отношения наших двух стран и прежде были хорошими, трудно припомнить хотя бы один эпизод, который омрачал бы их. Сотрудничество и дружба Казахстана и России укрепились и получили импульс к дальнейшему развитию в результате состоявшегося в январе 2005 г. визита президента Нурсултана Назарбаева в российскую столицу. Н.Назарбаев и В.Путин подписали соглашение о делимитации российско-казахстанской границы — переговоры об этом велись с 1959 г. Одновременно были достигнуты договоренности о разделе и совместной эксплуатации крупнейшего Имашевского газоконденсат-ного месторождения, расположенного на границе с Астраханской областью.
Происшедшее более десяти лет назад изменение политической ситуации и государственных границ в Центральной Азии, связанное с появлением в этом регионе пяти новых стран — Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана — создает новую ситуацию в обеспечении безопасности и защиты национальных интересов России в этом регионе. Сейчас ясно, что события здесь развиваются во многом не так, как предполагалось в 1991 — 1993 гг., когда эти молодые государства только формировали свою внешнюю политику. Не все из этих стран являются сторонниками коллективной безопасности. В трех из них — Узбекистане, Киргизии и Таджикистане — появились американские авиабазы, которые обеспечивают действия многонациональных сил НАТО в Афганистане, и неизвестна их судьба, когда необходимость работы на афганском направлении отпадет. Интеграционные процессы в рамках СНГ скорее декларируются,
