CC BY
55
ЛИТЕРАТУРОВЕДЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
LITERARY STUDIES
Оригинальная статья УДК 81
DOI: 10.29025/2079-6021-2019-4-164-170
Авторская модальность художественного текста в парадигме нарратологии
А. В. Кузнецова ^^
южный федеральный университет, г. ростов-на-дону, российская Федерация ORcID ID: 0000-0002-3001-3377, Researcher ID: B-3050-2017, Scopus Author Id: 56511410600; e-mail: avkuznetsova@sfedu.ru
Получена: 24.09.2019 /Принята: 14.10.2019 /опубликована онлайн: 25.12.2019
Резюме: В статье модальность художественного текста изучается с позиций выявления в нем маркеров сознания «говорящего субъекта», что, благодаря нарративному подходу, позволяют тематизировать жизнь, установить корреляции событий и их общую конфигурацию. Актуальность предпринятого исследования определяется антропоцентризмом современной лингвистики, а также эвристическим потенциалом нарратологии, которая позволяет рассматривать авторскую модальность как основу организации индивидуально-авторской картины мира. Целью статьи является выявление средств реализации авторской модальности в прагмасемантическом и нарративном аспектах. Методология исследования определяется многомерностью избранного объекта и включает метод трансформации, дедуктивно-индуктивный метод, когнитивно-семантический и прагмасемантический анализ модальных языковых единиц разноуровневой принадлежности, контекстуальный анализ, метод логико-лингвистической и филологической интерпретации. Проведенный анализ позволяет предположить, что авторская модальность является в художественном тексте результатом когнитивно-прагматической деятельности субъекта референции и субъекта оценки. Эти субъекты могут совмещаться в одном - авторе либо в его композиционных «заместителях» (повествователе, рассказчике, персонажах). Поэтому модальность как текстовая категория изучается на пересечении двух проблемных сфер - идентификации субъекта, представленного в тексте (аспект референтивной модальности) и собственно модальной проблематики (аспект субъективно-оценочной модальности). Текстовая модальность изучается в динамике, такой ракурс ее рассмотрения позволяет выявить и описать потенциал семантических трансформаций в процессе взаимодействия компонентов художественного текста в его рецептивно-интерпретативном пространстве. Авторская модальность реализуется на лексическом, грамматическом, синтаксическом уровнях, в координатах характеристик персонажей; она оказывает влияние на сегментацию высказывания в части выделения его предикативных и релятивных отрезков, тем самым акцентируя внимание адресата на конкретных текстовых фрагментах. На текстовом уровне авторская модальность также манифестирована разнообразными средствами: таковы авторские отступления, метатекстовые включения, косвенные характеристики, диалогичность.
Ключевые слова: художественный текст, модальность, нарратив, автор, повествователь, рассказчик, индивидуально-авторская картина мира.
Для цитирования: Кузнецова Анна В. Авторская модальность художественного текста в парадигме нарратологии //Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики. 2019; 4:164-170. DOI: 10.29025/2079-6021-2019-4-164-170.
original Paper
DOI: 10.29025/2079-6021-2019-4-164-170
The author's modality of a literary text in the paradigm of narratology
Anna V. Kuznetsova^-^
Southern Federal university, Rostov-on-Don, Russian Federation ORcID ID: 0000-0002-3001-3377, researcher ID: B-3050-2017, Scopus Author ID: 56511410600; e-mail: avkuznetsova@sfedu.ru
Received: 24.09.2019 /Accepted: 14.10.2019 /Publishedonline: 25.12.2019
Abstract: In the article the modality of a literary text is studied from the standpoint of identifying markers of consciousness of the "speaking subject" in it, which, thanks to the narrative approach, allow to thematize life, establish correlations of events and their general configuration. The relevance of the undertaken research is determined by the anthropocentrism of modern linguistics, as well as the heuristic potential of narratology, which allows us to consider the author's modality as the basis for the organization of the individual author's picture of the world. The purpose of this article is to identify the means of realizing the author's modality in primesearchteam and narrative aspects. The research methodology is determined by the multidimensionality of the chosen object and includes the method of transformation, deductive-inductive method, cognitive-semantic and pragmasemantic analysis of modal linguistic units of multilevel belonging, contextual analysis, method of logical-linguistic and philological interpretation. The analysis suggests that the author's modality in a literary text is the result of cognitive-pragmatic activity of the subject of reference and the subject of evaluation. These subjects can be combined in one-the author or in his compositional "substitutes" (narrator, narrator, characters). Therefore, modality as a textual category is studied at the intersection of two problem areas - the identification of the subject represented in the text (the aspect of the referential modality) and the actual modal problems (the aspect of the subjective-evaluative modality). The text modality is studied in dynamics. That way of its consideration allows to reveal and describe the potential of semantic transformations in the process of interaction of the components of a literary text in its receptive-interpretative space. The author's modality is implemented at the lexical, grammatical, syntactic levels, in the coordinates of the characters ' characteristics; it influences the segmentation of the utterance in terms of the allocation of its predicative and relational segments, thereby focusing the attention of the addressee on specific text fragments. At the textual level, the author's modality is also manifested by various means: these are the author's digressions, metatextual inclusions, indirect characteristics, dialogicity.
Keywords: literary text, modality, narrative, author, narrator, individual author's picture of the world.
For citation: Kuznetsova Anna V Author's modality of literary text in the paradigm of narratology. Current Issues in Philology and Pedagogical Linguistics. 2019; 4:164-170. DOI: 10.29025/2079-6021-2019-4-164-170.
Введение. Современная лингвистика изучает текст исходя из постулата о его «первичности»: текст обеспечивает функционирование языковых единиц, прежде всего, в плане конкретизации их значений и, как следствие, реализации их коммуникативно-прагматического потенциала [16]. Текст обнаруживает не только особенности невербального поведения участников коммуникации, но и тот образ мира, который репрезентирован в сознании языковой личности, а также саму личность в ее лингвокреативной деятельности.
Отражая авторское мировоззрение, художественный текст представляет собой единство объективного и субъективного, что предполагает поливариативность смыслов при его интерпретации. Одним из перспективных направлений современной гуманитарной научной парадигмы, позволяющих изучать художественный текст в динамике его различных характеристик, является нарративный подход, составляющий основу нарратологии. Современная нарратология направлена на всестороннее изучение фено-
мена сюжетно-повествовательного дискурса. Параметризация различных сюжетных моделей, описание их различных трансформаций и взаимодействия осуществляется на основании применения термина нарратив (от лат. narrare - языковой акт, рассказ), понимаемого как способ бытия повествовательного текста, объективированного в тесной взаимосвязи человека и мира, сознания и языка, бытия и времени. Несомненно, изучение художественного текста как нарратива или, точнее, художественного нарратива представляется одной из актуальных сфер современной лингвистики, а тот эвристический потенциал, которым обладают нарратология и теория художественного текста, позволяют по-новому взглянуть на специфику субъективной модальности и оценочности, составляющих фундамент индивидуально-авторской картины.
Цель статьи состоит в изучении коммуникативно-прагматического потенциала и функций авторской модальности в художественном тексте с позиций прагмасемантики и нарративного подхода.
Обзор литературы. Художественный текст на протяжении последних трех десятилетий является актуальным объектом исследования в лингвистической научной парадигме. Правомерно утверждение Е.В. Падучевой о «неполноценной коммуникативной ситуации» в художественном тексте: с позиций читателя адресант отделен от высказывания, а с позиции автора отсутствует синхронный адресат [6, с. 208].
Признаки художественного текста определяются преимущественно тем, что такой текст воплощает фрагменты индивидуально-авторской картины мира. Знание внешнего мира вербализовано в художественном тексте, поэтому можно говорить о том, отражение в нем индивидуальной картины мира автора имеет семиотическую природу. Формирование такой картины мира является следствием вырабатываемых представлений «в процессе постижения многообразия мира, конструирования его в соответствии с логикой миропонимания и представления о нем» [3, с. 9]. Предпочтительные для языковой личности способы понимания и познания мира продуцируют ее концепцию мира, которая трактуется нами нами как средство формирования авторской системы ценностей и эстетических представлений.
Нарративу свойственен когнитивно-аксиологический потенциал: он определяет критерии социальной компетентности, тем самым, позволяя оценить результативность деятельности человека с их помощью. Нарратив способен воссоздать индивидуальный опыт посредством актуализации конкретной точки зрения (в терминологии Б.А. Успенского [13]) автора / повествователя / рассказчика. Таким образом, возникает возможность осознания освоения реальности с помощью повествования, историй [См.: 12]. Итак, нарратив вербализует концепцию мира субъекта повествования [14]. Поскольку нарративные тексты излагают историю, они всегда насыщены событиями, облигаторно содержа их оценку. Именно нарратологии принадлежит приоритет в сфере поисков взаимосвязей события и сознания, установления видов взаимодействия описываемого мира и повествовательного акта [5].
Наибольшую важность в обосновании статуса повествователя имеют, по Ж. Женетту, отношение нарратора к повествуемой истории (выделяется повествователь первого порядка либо вторичный («вставной»)) и его функционирование на определенном нарративном уровне (отсутствующий в событиях повествователь или повествователь-персонаж, который рассказывает свою историю), в связи с чем создается возможность определения статуса повествователя «с точки зрения его нарративного уровня <.. .> и с точки зрения его отношения к истории» [2, с. 256].
Отражение в нарративе определенной «точки зрения» закономерно обусловливает актуализации проблематики модальности в художественном тексте, а интерес к изучению модальности в языке и тексте усиливается по причине антропоцентрической ориентированности современной лингвистики. Категория модальности раскрывает диалектические отношения единиц текста и дискурса, в связи с чем Л.Г. Бабенко отмечает, что в координатах текстовой модальности характеристики модальных значений теряют четкость и стройность, и «наблюдается их пересекаемость и взаимодействие» [1, с. 134]. Текстовая модальность должна быть изучена в динамическом аспекте, что позволяет выявить потенциал трансформации смыслов в рецептивно-интерпретативном пространстве художественного текста [15, 7, 9, 10, 11].
Методы исследования составляют единый комплекс, примененный к художественному тексту: в него включены метод трансформации, дедуктивно-индуктивный метод, когнитивно-семантический и прагмасемантический анализ модальных языковых единиц разноуровневой принадлежности, контекстуальный анализ, метод логико-лингвистической и филологической интерпретации.
Результаты и дискуссия. Современная лингвистика рассматривает различные виды модальности, существующие в интегративном взаимодействии в тексте, прежде всего, в художественном. Так, художественный текст рассматривается в двух аспектах реализации категории модальности - референтив-ном и субъективно-оценочном, что в целом сопоставимо с выделяемыми при изучении высказывания объективно-модальными и субъективно-модальными значениями. Субъективная модальность выступает в художественном тексте результатом когнитивно-прагматической деятельности субъекта референции и субъекта оценки. Такие субъекты могут быть совмещены в одном - авторе либо в его композици-
онных «заместителях» (повествователе, рассказчике, персонажах). Значит, модальность как текстовая категория применительно к тексту художественному может быть исследована на пересечении двух проблемных сфер: 1) идентификация субъекта, который репрезентирован в тексте (аспект референтивной модальности), 2) собственно модальная проблематика (аспект субъективно-оценочной модальности).
Один из основных видов субъективной модальности в художественном тексте - авторская модальность, описываемая современной лингвистикой в системных корреляциях с другими текстообразующи-ми категориями, Так, рассмотрение авторской модальности в прежде всего, с категорией координатах категории персональности позволяет выявить и описать не только ситуацию и ее участников в модальной перспективе, но и представить коммуникативный акт с позиций Говорящего (автора).
Антропоцентрическая научная парадигма рассматривает автора как центр, «движущую силу» художественного произведения. Так происходит потому, что мотивы, эстетическая цель автора, совокупность его ценностей, композиционные решения, информационный и вербальный уровни тезауруса его языковой личности, а также семиозис художественного текста в тесном единстве с его стилистическим потенциалом позволяет рассматривать такое произведение как знаковое, эстетическое и идеологическое единство.
Воплощенная в тексте личность автора проявлена в образе автора. То есть процесс чтения открывает для нас возможность восприятия не реального автора, а его образа («авторского начала»), в который с необходимостью могут быть включены повествователь / рассказчик, а их несовпадения становятся явственными как в пространственно-временных координатах семантического пространства художественного текста, так и в идеологической сфере на уровне мировоззренческих позиций, точек зрения. Рассказчик или повествователь не могут знать всего того, что знает «всевидящий» автор, ведь его взгляд на художественный мир ретроспективен, он воспринимает создаваемое из временного плана будущего.
Образ автора невозможно корректно исследовать вне его текстопорождающей роли. Художественный текст предстает как коммуникативно завершенный, связный и целостный, как структурно и семантически завершенное единство именно благодаря этому феномену. Сложные взаимосвязи компонентов художественного текста объективированы также в том, что эти компоненты иерархичны внутри такого текста как художественной структуры.
Художественный текст не только особым образом преобразует действительность, но и обнаруживает маркеры особого сознания [18, 19]. Структурирование семантического пространства художественного текста во многом подчинено функционированию в нем авторской модальности; так происходит потому, что именно авторская модальность способна обнаружить компоненты индивидуально-авторской картины мира, прежде всего, в виде входящей в нее системы ценностей. Это сознание выступает результатом двойной трансформации: реальность изменяется не только в сознании автора, но и в сознании повествователя / рассказчика / персонажа [20].
Так, реализация авторской модальности на всех уровнях текста романа М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» обнаруживает наиболее сложную семантику и структуру в тех составляющих его повестях, в которых присутствуют различные нарраторы. Именно с их позиций описан художественный мир и получают характеристику персонажи и события. Представляется, что авторская модальность получает реализацию в тех модальных значениях, которые отличаются прагматическими маркерами, характеризующими повествователя, тогда как персонажная модальность свойственна другим, отличным от нарратора, героям.
В художественном тексте авторская модальность может быть реализована на лексическом, грамматическом, синтаксическом уровнях, авторская модальность может функционировать, разумеется, и в координатах характеристик персонажей, она оказывает влияние на сегментацию высказывания в части выделения его предикативных и релятивных отрезков, тем самым, акцентируя внимание адресата на конкретных текстовых фрагментах.
На текстовом уровне авторская модальность также манифестирована разнообразными средствами: таковы авторские отступления, метатекстовые включения, косвенные характеристики, диалогичность. Так, авторские отступления заметны и значимы, прежде всего, в первых двух повестях, в которых представлены и образ автора, и повествователь, и рассказчик. На наш взгляд, интересен случай взаимодействия маркеров модальности повествователя и образа автора в следующем контексте: «прошу прощения у читателей в том, что переложил в стихи песню Казбича, переданную мне, разумеется, прозой; но привычка - вторая натура» [4, с. 20]. И поскольку в тексте романа мы также находим данный текст с пометой «(Прим. М. Ю. Лермонтова.)», можно с уверенностью говорить о многоуровневом характере авторской модальности в данном контексте. В приведенном фрагменте курсивом выделен маркер авторской модальности, который создает определенную мистификацию - совмещение повествователя, образа автора и биографического автора, самого М.Ю. Лермонтова, в одном лице.
развернутым авторским отступлением следует, по всей вероятности, считать и следующий пейзаж, структурно представляющий собой «вставную мини-новеллу» (выделено курсивом), «рамку» которой
составляет включение в повествование диалога с рассказчиком (попутчик): «все эти снега горели румяным блеском так весело, так ярко, что кажется, тут бы и остаться жить навеки» [4, с. 30]. Вставная конструкция так весело, так ярко, что кажется, тут бы и остаться жить навеки представляет собой в данном контексте дополнительный маркер авторской модальности.
также в следующем фрагменте представлено авторское отступление, которое на фоне описываемого пейзажа (приводим его с большими сокращениями) приобретает важное значение в плане создания у читателя впечатления большой осведомленности повествователя о месте описываемых событий и создает иллюзию живого общения с ним. Именно посредством этого авторского отступления, введенного словом кстати, автору удается воссоздать ситуацию коммуникативного акта (рассказа Максима Максимыча): «кстати, об этом кресте существует странное, но всеобщее предание, будто его поставил император Петр I, проезжая через Кавказ» [4, с. 32].
Подчеркнем особую роль косвенных характеристик, которые значимы для функционирования авторской модальности в анализируемом художественном тексте. так, например, в контексте «Печорин сделал знак рукой, который можно было перевести следующим образом: вряд ли! да и зачем?..» [4, с. 52] такая косвенная характеристика, даваемая Печорину, принадлежит, бесспорно, повествователю, который описывает увиденное и определенным образом интерпретирует воспринимаемое. Отметим также модальность неуверенности, маркируемой предикатом можно было перевести, что в целом говорит о решаемой автором эстетической задаче: представить образ «героя времени» с разных позиций, учитывая различные точки зрения.
Также косвенная авторская характеристика представлена и в следующем контексте: «Я понял его: бедный старик, в первый раз от роду, может быть, бросил дела службы для собственной надобности, говоря языком бумажным, - и как же он был награжден!» [4, с. 54]. В приведенном фрагменте выделенное курсивом представляет собой характеристику Максима Максимыча, в которой подчеркнуто его ответственное отношение к любому делу, которое ему поручено. Авторская модальность репрезентирована также в высказывании я понял его, а также в высказывании и как же он был награжден. И это составляет итог недолгих наблюдений повествователя, который намеренно не наделен М.Ю. Лермонтовым функцией «всевидящего автора». До определенного времени «проезжий офицер» не знает, что же произошло в дальнейшем с Печориным, и лишь смерть Григория Александровича позволяет ему как глубоко порядочному человеку опубликовать отрывки из «журнала».
И, наконец, в манифестировании авторской модальности в романе «Герой нашего времени» участвуют метатекстовые включения. Авторские замечания об особенностях единиц языка, их принадлежности конкретному функциональному стилю обнаруживают целостные суждения о языке, о самом процессе продуцирования текста; тем не менее, значимость таких фрагментов художественного текста гораздо шире: демонстрируя «глубинное» понимание слова, они показывают тесную связь индивидуально-авторской картины мира с мировоззрением и социокультурными особенностями той или иной эпохи. Сложность характера метаязыковых высказываний состоит также в том, что в них отражено индивидуально-авторское восприятие языковых фактов, т.е. репрезентирована языковая рефлексия творческого субъекта. Например: «сознайтесь, однако ж, что максим максимыч человек, достойный уважения?..» [4, с. 45]. Экспликация обращения повествователя и автора к адресату художественного текста, сопровождаемая также вводным словом, акцентирующим внимание читателя на авторских интенциях (сознайтесь, однако ж) актуализирует авторскую модальность в высказывании максим максимыч человек, достойный уважения.
Эгоцентрическое построение художественного текста создает возможность совместить координаты когнитивных пространств повествователя и персонажа, которые, к тому же, являются фрагментом художественного мира, что актуализируется с помощью индивидуально-авторской рефлексии [17]. Повествователь характеризуется полновластием над текстом, наделен «способностью регулировать развитие художественного действия согласно своей эгоцентрической системе координат» [8, с. 299]. Именно такую эгоцентрическую модель реализует М.Ю. Лермонтов в романе «Герой нашего времени», первом психологическом романе в русской литературе, что вполне понятно: его эстетическая задача состоит в объективации и анализе ментальных и эмоциональных черт личности Печорина, постановке в центр повествования его напряженной рефлексии, чему способствует интроспекция сознания повествователя. Повествователь намеренно «удален» от авторского я, однако в различной степени: в «Бэле» это Максим Максимыч, в «Максиме Максимыче» и «Предисловии к «Журналу Печорина»» - «проезжий офицер», он же «издатель дневника героя», в «Тамани», «Княжне Мери» и «Фаталисте» - сам Печорин, Фикциональный характер образа повествователя не исключает, тем не менее, постоянного присутствия в эксплицитной / имплицитной форме самого автора как продуцента художественного текста, прежде всего, потому, что именно индивидуально-авторская концепция мира получает оформление и всестороннюю характеризацию на разных уровнях художественного мира.
Заключение. Сюжетно-повествовательная двойственность нарратива осознана нарратологией, что обеспечивает понимание нарратива как вида дискурса и, как следствие, формирование специфики Говорящего, тематику дискурса и позицию адресата. Категории нарратологии вполне применимы к художественному тексту и обладают достаточным эвристическим потенциалом. Так, нарратив не является формальным сочетанием уровней сюжета и повествования, которое детерминировано исключительно лингвистическими факторами или когнитивными особенностями личности. Напротив, нарратив выражает определенные интенции, которые влияют на архитектонику художественного текста, на коммуникативные стратегии, осуществляемые в нем. При таком ракурсе изучения художественного нарратива оказывается возможным рассмотрение авторской модальности, трансформированной в соответствии с выбором конкретного субъекта высказывания, что в целом обеспечивает целостность семантического пространства художественного текста.
Нарратив приобретает эгоцентрический характер благодаря оценочно-модальным элементам, которые способны характеризовать когнитивные и эмоциональные особенности автора / повествователя / персонажа. Языковая личность автора и индивидуализированное Я повествователя детерминируют структурно-семантические особенности процесса текстообразования, а сам образ автора образует композиционно-смысловой центр художественного текста.
Список литературы
1. Бабенко Л.Г. Оценочный фактор в формировании модального пространства текста // Оценки и ценности в современном научном познании: сб. науч. тр. / Под ред. С.С. Ваулиной, В.И. Грешных. Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта, 2009. С. 133-142.
2. Женетт Ж. Работы по поэтике. Фигуры: в 2 т. М.: Изд. им. Сабашниковых, 1998. Т. 2. 944 с.
3. Кузнецова A.B. Лирический универсум М.Ю. Лермонтова: семантика и поэтика: дис. ... д-ра фи-лол. наук: 10.02.01, 10.01.01. Ростов-на-Дону, 2003. 434 с.
4. Лермонтов М.Ю. Собрание сочинений: в 4 т. Т. 4: Проза. Письма. М.: Худ. лит., 1958. 596 с.
5. Некрасова E.B. Нарратив как «модель понимания» литературного текста // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: Психология. 2013. № 1. С. 17-27.
6. Падучева E.B. Семантические исследования. 2-е изд., испр. и доп. М.: Языки русской культуры, 2010. 480 с.
7. Попова E.A. Авторская модальность как средство выражения антропоцентричности текста: авто-реф. дис. ... канд. филол. наук. Тверь, 1995. 21 с.
8. Романова Н.Л. Ролевые воплощения «я» в аспекте двуперспективного эгоцентрического повествования // Studia Linguistica 12: Перспективные направления современной лингвистики. СПб.: РГПУ им. А. И. Герцена, 2003. С. 296-304.
9. Солганик Г.Я. К проблеме модальности текста // Русский язык. Функционирование грамматических категорий. Виногр. чтения XII-XIII. М.: Наука, 1984. С. 173-186.
10. Стексова Т.Н. Модальность писем Пушкина // Человек - коммуникация - текст: сборник статей. Барнаул: Изд. Алт. ун-та, 2000. Вып. 4. С. 145-153.
11. Трофимова И.А. Субъективная модальность в художественном тексте (на материале прозаических произведений А. П. Чехова): дис. ... канд. филол. наук: 10.02.01. Калининград, 2004. 191 с.
12. Троцук И.В. Нарратив как междисциплинарный методологический конструкт в современных социальных науках // Вестник РУДН, серия Социология, 2004, № 6-7. С. 56-74.
13. Успенский Б.А. Поэтика композиции. Санкт-Петербург: Азбука, 2000. 352 с.
14. Федотова О.С. Художественный нарратив как коммуникативное событие // Когнитивные исследования языка. 2016. № 25. С. 1007-1012.
15. Хинтикка Я. Виды модальности // Семантика модальных и интенсиональных логик. М.: Прогресс, 1981. С. 41-59.
16. Culpepe J., GillingsM. Pragmatics: Data trend // Journal of Pragmatics. 2019. Volume 145. Pp. 4-14. ISSN 0378-2166. https://doi.Org/10.1016/j.pragma.2019.01.004. (http://www.sciencedirect.com/science/arti-cle/pii/S0378216618306398)
17. Gross S. Intentionality and the markedness model in literary codeswitching // Journal of Pragmatics. 2000. Volume 32, issue 9. Pp. 1283-1303. ISSN 0378-2166. https://doi.org/10.1016/S0378-2166(99)00102-2. (http://www.sciencedirect.com/science/article/pii/S0378216699001022)
18. FludernikM. Linguistics and literature: Prospects and horizons in the study of prose // Journal of Pragmatics. 1996. Volume 26, issue 5. Pp. 583-611. ISSN 0378-2166. https://doi.org/10.1016/0378-2166(95)00062-3. (http://www.sciencedirect.com/science/article/pii/0378216695000623)
19. NorrickN.R. Narrative illocutionary acts direct and indirect // Journal of Pragmatics, Volume 86, 2015, P. 94-99. ISSN 0378-2166, https://doi.org/10.1016/j.pragma.2015.05.008. (http://www.sciencedirect.com/sci-ence/article/pii/S0378216615001617)
20. Wood т. Abstraction and adherence in discourse processes // Journal of Pragmatics. 2009. Volume 41, issue 3. Pp. 484-496. ISSN 0378-2166. https://doi.org/10.1016/j.pragma.2008.05.015. (http://www.sciencedi-rect.com/science/article/pii/S037821660800129)
References
1. babenko, L.G. (2009). Evaluative factor in the formation of the modal space of the text: Evaluation and value in modern scientific knowledge: sat. nauch. Tr. / Under the editorship of S.S. Vaulina, V.I. Sinful, Kaliningrad: Publishing house of RSU n. a. I. Kant, pp. 133-142 (In Russ.).
2. genette, J. (1998). Works on poetics. Figures: in 2 t., Moscow: Ed. they. Sabashnikov, vol. 2, 944 p. (In Russ.).
3. Kuznetsova, a. v. (2003). Lermontov's Lyrical universe: semantics and poetics: Dis. ... doctor. Philol. sc.: 10.02.01, 10.01.01, Rostov-on-don, 434 p. (In Russ.).
4. lermontov, M. Yu. (1958). Collected works in 4 vols. 4: Prose. Letters, Moscow: Art lit., 596 p. (In Russ.).
5. Nekrasova, E.v. (2013). Narrative as a" model of understanding " of a literary text: Novosibirsk state University Bulletin. Series: Psychology, no 1, pp. 17-27 (In Russ.).
6. Paducheva, E. v. (2010). Semantic research. 2nd ed., ISPR. And additional, Moscow: Languages of Russian culture, 480 p.
7. Popova, E.A. (1995). Author's modality as a means of expressing the anthropocentricity of the text: abstract. dis. ... kand. Philol. sciences', Tver, 21 p. (In Russ.).
8. romanova, N.L. (2003). Role incarnations of " I " in the aspect of two-perspective egocentric narration: Studia Linguistica 12: Perspective directions of modern linguistics, SPb.: RGPU n.a. A.I. Herzen, pp. 296-304.
9. Solganik, G. ya. (1984). To the problem of modality of the text: Russian language. Functioning of grammatical categories. VI. readings XII-XIII, Moscow: Science, pp. 173-186 (In Russ.).
10. Steksova, T.N. the Modality of Pushkin's letters: Man-communication-text: collection of articles. Barnaul: Ed. Alt. UN-TA, 2000. Vol. 4. P. 145-153. (In Russ.)
11. Trofimova, I.A. Subjective modality in a literary text (by the material of prose works of A. p. Chekhov): Dis. ... kand. Philol. Sciences: 10.02.01. Kaliningrad, 2004. 191 p. (In Russ.)
12. trotsuk, I. v. Narrative as an interdisciplinary methodological construct in modern social Sciences // Vestnik RUDN, series Sociology, 2004, № 6-7. P. 56-74. (In Russ.)
13. uspensky, B.A. Poetics of composition. St. Petersburg: Azbuka, 2000. 352 p. (In Russ.)
14. Fedotova, O.S. Artistic narrative as a communicative event. Cognitive studies of language. 2016. No. 25. Pp. 1007-1012. (In Russ.)
15. Hintikka, I. Types of modality Semantics of modal and intensional logics. M.: Progress, 1981. Pp. 4159. (In Russ.)
16. culpepe, J., gillings, M. Pragmatics: Data trend // Journal of Pragmatics, Volume 145, 2019, P. 4-14. ISSN 0378-2166, https://doi.org/10.1016/j.pragma.2019.01.004. (http://www.sciencedirect.com/science/arti-cle/pii/S0378216618306398) (In Eng).
17. gross, S. Intentionality and the markedness model in literary codeswitching // Journal of Pragmatics, Volume 32, Issue 9, 2000, P. 1283-1303, ISSN 0378-2166, https://doi.org/10.1016/S0378-2166(99)00102-2. (http://www.sciencedirect.com/science/article/pii/S0378216699001022) (In Eng).
18. Fludernik, М. Linguistics and literature: Prospects and horizons in the study of prose // Journal of Pragmatics, Volume 26, Issue 5, 1996. P. 583-611, ISSN 0378-2166, https://doi.org/10.1016/0378-2166(95)00062-3. (http://www.sciencedirect.com/science/article/pii/0378216695000623) (In Eng).
19. Norrick, N.R. Narrative illocutionary acts direct and indirect // Journal of Pragmatics, Volume 86, 2015, P. 94-99. ISSN 0378-2166, https://doi.org/10.1016/j.pragma.2015.05.008. (http://www.sciencedirect.com/sci-ence/article/pii/S0378216615001617) (In Eng).
20. Wood, т. Abstraction and adherence in discourse processes // Journal of Pragmatics, Volume 41, Issue 3, 2009, P. 484-496. ISSN 0378-2166, https://doi.org/10.1016/j.pragma.2008.05.015. (http://www.sciencedirect. com/science/article/pii/S037821660800129) (In Eng).
Кузнецова Анна Владимировна, доктор филологических наук, профессор, профессор кафедры отечественной литературы Института филологии, журналистики и межкультурной коммуникации, Южный федеральный университет; 344006, ул. Большая Садовая, 105/42, г. Ростов-на-Дону, Российская Федерация; e-mail: avkuznetsova@sfedu. ru
Anna V. Kuznetsova, Doctor of Philology, Professor of the Department of National literature, Institute of Philology, Journalism and Intercultural Communication, Southern Federal University; 344006, 105/42 Bolsha-ya Sadovaya Str., Rostov-on-Don, Russian Federation; e-mail: avkuznetsova@sfedu.ru
