CC BY
48
Философия
УДК 1/14
ББК71.0
АУТЕНТИЧНЫЕ ОСНОВАНИЯ КУЛЬТУРЫ
Н.И. Антонова
AUTHENTIC BASES OF THE CULTURAL
N.I. Antonova
Статья рассматривает соотношения имплицитного и эксплицитного порядков как философскую проблему в контексте сущностных оснований культуры. Культура представляется в аспекте системы взаимоотношений Человека и Мира. Проводятся параллели между учениями древности и современными доктринами на-учно-философского дискурса. Прослеживается изоморфизм концепций, лежащих в основе древних систем и принципов неклассической рациональности.
Ключевые слова: анамнесис, концептуальный изоморфизм, культура, ноуменальный уровень, религия, сущностные основания, имплицитная и эксплицитная реальности, бинарные и тернарные культурные системы, феноменальная реальность, ведийская гносеология.
This article considers the correlation of implicit and explicit bases of the cultural as philosophical problem. The author draws parallels between ancient doctrines and contemporary scientific researches. The cultural is fully examined by the author of the given article in a context of a system of the relation between Man and Word.
Keywords: anamnesis, authentic basis, binary and ternary cultural systems, conceptual isomorphism, culture, phenomenon, implicit and explicit realities, noumenon, religion, Vedic tradition.
Культура — это показатель отношений Человека и Мира не только в самом широком, но и в конечном смысле. Культура диагностирует состояние человеческого общества, проявляет его мировоззренческие, гносеологические и ценностные интенции. Являясь сложной системой, она обладает известной упорядоченностью, организованностью и развивается в соответствии с определенными законами. Очевидно, что понимание этих законов гармонизирует существование Человека в Мире. Не случайно на протяжении последних десятилетий интерес к таким составляющим культуры, как наука, искусство и религия, остается неизменным не только в рамках философского, но и общенаучного дискурса. Причем, пристальное внимание исследователей привлечено к проблеме соотношения названных понятий, проявляющейся в глобальном выражении как «столкновение цивилизаций». В соответствии с авторитетным геополитическим прогнозом, самые значительные конфликты будущего развернутся «вдоль линий разлома между цивилизациями» (цивилизация понимается как самый широкий уровень культурной идентичности людей), при этом идеология и экономика как основные источники конфликтов прошлого уходят на второй план: важнейшие границы, разделяющие человечество, будут определяться культурой1. Культурнорелигиозный аспект становится, таким образом, превалирующим при решении самых актуальных
проблем современности. В данном контексте очевидна особая и все возрастающая роль религии. Показательно, что процесс десекуляризации мира — «реванш Бога» (Ж. Кепель) — отмечается как одно из доминирующих социальных явлений конца XX столетия2. Таким образом, понятие «религия», став объектом пристального внимания, рассматривается не только как путь духовной трансформации человека и коррелят одной из слагаемых его психофизической природы, но и как определяющий фактор социально-культурной коммуникации.
В данном исследовании нам хотелось бы остановиться на еще одном аспекте, связанном с предметным полем понятия религия: а именно, на вопросе соотношения имплицитного и эксплицитного порядков, рассматриваемом в контексте сущностных оснований культуры. Вопрос экзистенции названных порядков (реальностей) как философскую проблему впервые озвучил Е.А. Торчинов, говоря о связи онтологической релевантности опыта религиозной психотехники с современной научной парадигмой3. Нам показался интересным названный ракурс в плоскости выявления аутентичных начал морфологии, структуры, типизации, трансформаций и прочих характеристик и проявлений культуры. Начнем рассмотрение проблемы с ретроспективы научно-философ-ского дискурса конца минувшего столетия.
По мере продвижения процесса деидеологизации в отечественной науке религия избирается
Философия
предметом исследований все большего числа ученых и мыслителей — уже не как оппозиция «научному атеизму», а как явление самоценное, и изучается преимущественно в контексте соотношения с другими сферами, составляющими духовную культуру Именно данную тему называет главной в научных дискуссиях периода перестройки академик B.C. Степин. При этом ученый подчеркивает, что вопрос соотношения науки, философии и религии, которому посвящена обширная зарубежная и отечественная литература, обретает особую актуальность4. Таким образом, религия, вскоре заняв место «подсистемы в системе культуры», одной из трех «могучих сфер духовной жизни человечества» и «духовных потенций сознания», одного из «ключевых смыслов культуры», наконец, став элементом «системной триады», — полноправно закрепляется в научных трудах, рядом с наукой (либо философией) и искусством5. В этой связи можно сослаться на имена следующих отечественных авторов, в различных аспектах рассматривающих соотношение религии с другими элементами духовной культуры: Р.Г. Баранников, П.П. Гайденко, K.M. Кантор, В.А. Лекторский, A.JI. Любищев, И.Т. Касавин, Л.А. Маркова, Л.Н. Митрохин, В.В. Налимов,
A.Н. Ромашов, В.П. Рыжов, В.М. Степанов,
B.C. Степин, Е.Л. Фейнберг и др.
Не вызывает сомнения связь названных исследований с духовным наследием русской философии рубежа XIX—XX столетий. Как известно, гносеология B.C. Соловьева критически обосновывает возможность отвлеченного мышления, эмпирического знания и веры как трех источников познания. Учение «о вере как об источнике знания и духовной силы, дающей живое содержание построениям абстрактной мысли», разработано славянофилами и воспринято вслед за B.C. Соловьевым и С.Н. Трубецким целой плеядой мыслителей6. С другой стороны, утрату веры, «секуляризацию культуры и возрастание в ней религиозного индифферентизма»7, считал причиной кризиса европейской культуры В.В. Зеньковский.
Как известно, идея противопоставления чувственного и идеального миров, в своих различных интерпретациях пронизывающая всю европейскую метафизику, легла в основу многих учений, философских школ и направлений. В соответствии с историей философии «объективно-идеалистические учения первоначально возникают на Востоке (Веданта, Конфуцианство/. Философия Платона признана классической формой объективного идеализма. Дальнейшее развитие названные идеи получают в неоплатонизме, мистицизме, средневековой теологии, томизме, затем в философии Декарта, Канта, Шеллинга и Гегеля. В XX столетии широкое распространение получили такие формы объективного идеализма, как экзистенциализм, неопозитивизм, неотомизм, философия жизни, философская антропология, герменевтика, феноменология. Идея противопоставления чувственного и идеального
миров подвергается переосмыслению. Е.А. Торчи-нов даже утверждает, ссылаясь на С. Грофа9, о возможности изменения парадигмы под влиянием открытий глубинной психологии, связанных с изучением религиозной практики. Существует немало авторитетных трудов отечественных и зарубежных авторов, делающих серьезные научные заявления о трансперсональном опыте. Позволим себе привести одну из цитат: «Концепция Бома об имплицитном и эксплицитном порядках и идея о том, что некоторые важные аспекты реальности недоступны опыту и изучению при обычных обстоятельствах, имеют прямую значимость для понимания необычных состояний сознания. Индивиды, испытавшие различные необычные состояния сознания, и в их числе высокообразованные и высокоискушенные ученые разных специальностей, часто сообщают, что они входили в скрытые области реальности, которые кажутся аутентичными, в некотором смысле имплицитными для повседневной реальности и превышающими ее по порядку. А в содержание этой «неявной реальности» входят, кроме прочего, элементы коллективного бессознательного, исторических событий, архетипических и мифологических явлений, динамики прошлых воплощений»10. В рамках строгой философской темы, некогда обозначенной И. Кантом и последующими школами, мы направим наше внимание на «скрытые области», аутентичные и имплицитные для повседневной реальности (трансцендентальные, в терминологии Канта), но, по нашему убеждению, оказывающие на эту реальность непосредственное влияние. И для этого обратимся к ведийской шабде, трансцендентному звуку («шабда-брахман»), творящему слову Ригведы и Библии.
Следует заметить, что в основе многих древних религиозных традиций и культов лежит представление о божественной силе звука и слова. Так, в космологии эфиопов утверждается, что Бог создал Вселенную, произнеся собственное имя. Египетский Тот сотворил Вселенную, призвав к себе воды фразой: «Придите ко мне!...», Вавилонские боги, порожденные Тиамут в водах жизни, не могли явить своего существования, пока не получили имена11. В Библии «творящее слово» произносилось Богом, проявляя предмет в реальности: «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет» (Быт. 1,3). Брахма (Ригведа) слышал слово, которое рождало в нём образ, в свою очередь, трансформирующийся в ту или иную форму жизни, в предмет. Например, услышанное «го» (санскр. корова) преобразовывалось в корову. Платон в тексте «Седьмого письма» воспроизводит процесс в обратном порядке, описывая восхождение от предмета и его Имени к «эйдетичным» Определению, Образу и, наконец, Знанию (Миру Идей). Таким образом, во всех названных источниках не трудно распознать единый метод трансформации имплицитной реальности в эксплицитную (и наоборот) посредством звука. Этапы данной трансформации и ее механизм — принципиальны в нашем исследовании,
Н.И. Антонова
Аутентичные основания культуры
так как именно с ними связаны аутентичные свойства сознания, дающие начало явлениям эксплицитного порядка, прежде всего как своеобразным «каналам связи» между уровнями мира. Рассмотрим это положение подробнее как сущностное основание последующей демаркации феноменальных явлений и их трансформации в элементы эпистемологического характера и составляющие «культуры».
Если посмотреть на экзистенциальную реальность глазами Иммануила Канта, то можно выделить в ней четыре уровня:
1) ноуменальный мир «вещей-в-себе» (соответствующий платоновскому миру «идей» и «миру-как-воле» Шопенгауэра);
2) уровень интеллектуального размышления (разум);
3) уровень ментальных построений (рассудок);
4) феноменальный мир явлений, чувственный уровень восприятия.
(В данном случае уместно замечание Е.А. Тор-чинова о настоящей востребованности кантовского классического наследия в связи с развитием квантовой физики, которое в свое время игнорировалось представителями науки, как не вписывающееся в рамки естественнонаучной парадигмы12). Не трудно обнаружить, что данные четыре уровня реальности И. Канта коррелянтны демаркации Шопен-гаура13, также как и четырем уровням (чатваривак) трансцендентного звука шабда (теологического Логоса) — манифестациям основ «речи» в Ригведе и Веданте (Брахма-сутра)14, которые, в свою очередь, соответствуют следующим порядкам:
1. Трансцендентный звук «пара-вак», ноуменальная реальность, где звук не отличен от предмета, «вещи» («вещь-в-себе», «мировая воля», «мир идей»),
2. Уровень звука «пашьянти» — «то, что можно увидеть» (звуковой образ); плоскость буддхи соответствующая кантовскому «разуму»: здесь звук не отличен от образа вещи.
3. Уровень звука «мадхьяма», расположен на платформе ума («манас»), соответствует кантовскому «рассудку»; этап дальнейшего преобразования звукового образа, его логической трансформации, «умонастроения».
4. Уровень звука «вайкхари» — чувственно-вер-бальный уровень, низшая, физическая градация звука грубая речь («феноменальный мир»15.
Следует заметить, что первые три уровня не воплощены в грубом звуке, и лишь четвертый, «вайкхари», проявлен в физическом эквиваленте и вокализован. Сам механизм преобразования трансцендентной реальности в тонкоматериальную и физическую формы можно проследить, анализируя процесс творения Брахмой материальной Вселенной, описанный в Ригведе21. «Конструктор Вселенной» начинает творить, «услышав» трансцендентный звук «флейты», шабда или пара-вак. Брахма, тело которого состоит по описанию исключительно из чистого элемента разума («буддхи»), своеобразного «водораздела» между ноуменальным и феноменальным мирами,
трансформирует чистый звук-пара в образы эксплицитной, чувственной реальности, или тонкие формы различных проявлений жизни. Эти формы, преобразовываясь на двух последующих этапах, наконец, обретают грубую плоть.
Проанализировав содержание приведенных нами древних источников и проведя параллели с названными философскими трудами, можно выделить следующие свойства в качестве составляющих аутентичной природы сознания: 1) образно-идеальное мышление (на уровне «разума»), 2) мыслительно-логические операции (понятия, схемы и т. д.), анализ эмоциональных проявлений, чувствований и желаний (на уровне «рассудка»). Ведийская шабда приоткрывает природу основ психических способностей человека, их градации и зависимости от идеальной реальности, соотнесенности с ней. Становится понятной первичность ноуменального порядка и вторич-ность феноменального. Получает объяснение, почему из трех путей познания ведийской гносеологии шабда является главным (также как и в философии Владимира Соловьева и его последователей: почему вера, как главный источник знания дает абстрактным построениям живое содержание). В соответствии с демаркацией реальности, приведенной во всех названных выше источниках (Платон, Кант, Шопенгауэр, Ведийские шастры) четко различаются два порядка: трансцендентный, идеальный (ноуменальный) мир-как-воля, мир вещей-в-себе, «пара-вак» и материальный (феноменальный), чувственный мир-как-представление, эксплицитная реальность грубых материальных объектов. Напомним, что «граница» миров, в соответствии с концепцией шабды проходит между первым, трансцендентно-ноуменальным порядком и уровнем «разума» («пашьянти»), от которого нисходят два последующих уровня чувственного мира («мадхьяма» и «вайкхари»). Итак, в контексте раскрываемой нами концепции эксплицитная реальность мира-представления вторична по отношению к трансцендентной и аутентичной. Соприкасаясь с ней, индивид, подлинная природа которого ноуменальна, начинает думать о себе в категориях и понятиях иллюзорной бытийной реальности. Будучи носителем двух противоположных миров, он сохраняет имманентную способность считывания идеальной информации, сообщаясь с трансцендентным миром в себе самом и используя как канал связи уровни шабды. От реализации этой способности зависит качество экзистенции индивида в проявленном мире, определяются градации качества. Так, на основе изначального, аутентичного знания-прообраза возникает вторичный мир-подобие. При этом ноуменальные образы-желания, сущностные стремления, посредством черырехуровнего механизма «чатваривак» трансформируются в собственные феноменальные эквиваленты. «Механизм» трансформации как целостное явление в результате дифференциации образует самостоятельные начала различных форм проявления сознания (как ветви дерева, имеющие единый ствол). В данной логике интересна точка зрения
Философия
Гегеля на религию, философию, а так же искусство как на формы Абсолютного Духа, то есть Духа, представляющего Себя в определенной ипостаси (например, в философии — Дух мыслит Себя в понятиях). При этом все названные формы имеют единый предмет — вечную истину. Различаются же религия, философия (и искусство) между собой только методом «занятия Богом». Именно в аспекте взаимосвязи двух реальностей посредством шабды по-новому звучит мысль П.А. Флоренского о «феургии» (богодела-нии) как «материнском лоне всех наук и искусств». Продолжение этих идей, также как и определенный параллелизм и близость с ними, можно обнаружить в неклассических и постнеклассических исследованиях отечественных и зарубежных ученых и мыслителей. Особый интерес в этой связи представляет, например, трансцендентная феноменология Э. Гуссерля. Концептуальная общность прослеживается при анализе интегральной теории познания социальной реальности П.А. Сорокина, выделяющей три аспекта: рассудочный, сенсорный и интуитивный, каждому из которых соответствуют специфические познавательные методы и соответствующий тип культуры; интересен подход Р.Г. Баранцева и его «принцип неопределённости-дополнительности-совмест-ности», выраженный в семантической формуле «ин-туицио-рацио-имоцио» применительно к изучению триадических структур в науке-искусстве-религии; в рамках демаркации идеалов рациональности как способа связи и взаимодействия с миром заслуживают пристального внимания труды отечественных философов М.К. Мамардашвили, B.C. Степина, В.В. Ильина, так же как философско-религиоведческие исследования Е.А. Торчинова; в кул ьтур о с о ф с ко м плане нам близки идеи Ю.М. Лотмана, A.C. Ахиезера, В.А. Кутыреваи др. Таким образом, очевиден определенный изоморфизм концепций, лежащих в основе древних традиционных учений и теорий современного научно-философского дискурса. Следующим шагом нашего исследования (но уже за пределами данной статьи) будет соотнесенность культурных систем «бинарного» и «тернарного» типов (Ю.М. Лотман) с понятием двойственность ведийской гносеологии для «снятия поляризации» как возможного пути решения «проблемы экологии мировой культуры»16.
Примечания
1. Хантингтон, С. Столкновение цивилизаций / С. Хантингтон—М. : ACT, 2003. — С. 34—35.
2. Торчинов, Е.А. Религии мира: опыт запредельного. Психотехника и трансперсональные состояния / Е. А. Торчинов. — СПб. : Центр «Петерб. востоковедение», 1998. — 384 с.
3. Степин, B.C. Философия религии в социокультурном контексте (памяти JI.H. Митрохина) / B.C. Степин // Вопросы философии. — 2008. — № 7. — С.6.
4. Выдержки приводятся из следующих работ соответственно: Латышева, Ж.В. Религия, наука и искусство как феномены современной культуры: специфика, точки соприкосновения и расхождения / Ж.В. Латышева // Материалы II международной научно-теоретической конференции. — Владимир, 2007. — С. 89; Кантор K.M. // Вопросы философии. — 2002. — № 12. — С. 50—54; Фейн-берг, Е.Л. Наука, искусство и религия / Е.Л. Фейнберг // Вопросы философии. — 1997.— № 7; Налимов, В.В. Критика исторической эпохи: неизбежность смены культуры в XXI веке / В.В. Налимов // Вопросы философии. — 1996. —№ 11. С.71
5. Трубецкой, С.Н. Курс истории древней философии / С.Н. Трубецкой. — М. . Гум. изд. центр ВЛАДОС; Русский Двор, 1997. — С. 7.
6. Зеньковский, В.В. Русские мыслители и Европа /
В.В. Зеньковский; сост. П.В. Алексеева; подгот. текста и примеч. Р.К. Медведевой; вступ. ст. В.Н. Жукова и М.А. Маслина. — М. : Республика, 1997. — С. 23.
7. Философский словарь / под ред. И.Т. Фролова. — 6-е изд., перераб. и доп. —М. : Политиздат, 1991. — С. 150.
8. Гроф, С. За пределами мозга: Рождение, смерть и трансценденция в психотерапии / С. Гроф. — М. : Наука, 1993, —С. 107.
9. Капра, Ф Дао физики: Исследование параллелей между современной физикой и мистицизмом Востока / Ф Капра. — СПб. : Лань, 1994. — С. 108—122.
10. Эндрюс, Т. Сакральные звуки / Т. Эндрюс; пер. с англ. Ю.Б. Барер —СПб. : Будущее Земли, 2004. — С. 18.
11. См.: Торчинов, Е.А. Указ. соч.
12. Шопенгауэр, А. Мир как воля и представление / А. Шопенгауэр. —Т. 2. —М.. Просвещение, 1993. — С. 76.
13. Ригведа. Мандалы 1—4 / под ред. Т.Я. Елизарен-ковой. —М. : Наука, 1989. —767 с.
14. Сокол, В.Б. Онтология сверхчувственного аспекта «Слушания» в Европейской и Ведической традициях дис. ... канд. филос. наук. / В.Б. Сокол. —Тюмень ■ ТГУ, 2005. — С. 41.
15. Елизаренкова, Т.Я. Слова и вещи в Ригведе / Т.Я. Ели-заренкова. — М. : Восточная литература, 1999. — С. 240.
16. Тимощук, А.С. Традиционная культура: сущность и существование : дис. ... д. филос. наук / A.C. Тимощук. — Нижний Новгород, 2007. — С. 31.
Поступила в редакцию 23 июля 2009 г.
Антонова Наталья Ивановна, старший преподаватель кафедры связей с об щественностью Уральского государственного университета физической культуры. Направление: Философия культуры E-mail [email protected]
Antonova Nataliya Ivanovna, Senior teacher of Pulpit of the communications with public of Uraliskiy state university of the physical culture. Directions Filosofiya cultures. E-mail [email protected]
