Аудитория как участник взаимодействия Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

АНТРОПОЛОГИЧЕСКИЙ ФОРУМ, 2019, №42

Аудитория как участник взаимодействия

Дмитрий Михайлович Колядов

Европейский университет в Санкт-Петербурге 6/1А Гагаринская ул., Санкт-Петербург, Россия Институт лингвистических исследований РАН 9 Тучков пер., Санкт-Петербург, Россия dkoliadov@eu.spb.ru

Аннотация: Статья посвящена исследованию участия аудитории в публичном речевом событии — телевизионном ток-шоу. Анализ показывает, что вопреки стереотипному представлению участие аудитории не исчерпывается восприятием происходящего и она вносит вклад в коммуникативное взаимодействие. Реакции зрителей — аплодисменты и смех — могут быть рассмотрены в качестве коммуникативных действий, наряду с высказываниями «основных» участников — ведущего, главного героя передачи, специально приглашенных в студию гостей. В статье показано, каким образом реакция аудитории встраивается в последовательность взаимодействия: как она вызывается и учитывается другими сторонами, а также какое влияние оказывает на происходящее в студии.

Ключевые слова: аудитория, участие, мультимодальность коммуникации, последовательность взаимодействия, конверсационный анализ.

Для ссылок: Колядов Д. Аудитория как участник взаимодействия // Антропологический форум. 2019. № 42. С. 135-173.

doi: 10.31250/1815-8870-2019-15-42-135-173

URL: http://anthropologie.kunstkamera.ru/files/pdf/042/kolyadov_1.pdf

ANTROPOLOGICHESKIJ FORUM, 2 019, NO. 42

audience as participant

Dmitry Kolyadov

European University at St Petersburg 6/1А Gagarinskaya Str., St Petersburg, Russia Institute for Linguistic Studies, Russian Academy of Sciences 9 Tuchkov Lane, St Petersburg, Russia dkoliadov@eu.spb.ru

Abstract: The paper investigates the ways an audience can participate in a specific public speech event: a talk-show on TV. The paper argues that the audience's participation in such an event is not limited to the passive viewing of the actions of other participants. Audience reactions—applause and laughter—can be considered as actions in interaction on par with those of the host and invited guests, i.e. as contributions to the ongoing interaction. On the one hand, the host and guests frequently address the audience to prompt а reaction; these prompts may vary from the most explicit (e.g. direct address) to the most subtle and fluid (e.g. gaze shifts and speech hesitations—restarts, self-repairs, etc.). On the other hand, when the audience takes a conversational turn without perceptible signs of invitation from other participants, the latter usually take the audience's actions into consideration. Moreover, the present analysis demonstrates that the audience can produce more than just a momentary interruption of the current speaker, and may instead influence the outcome of the debate between the other participants.

Keywords: audience, participation, multimodality of communication, interaction, conversation analysis. To cite: Kolyadov D., 'Auditoriya kak uchastnik vzaimodeystviya' [Audience as Participant], Antropologicheskijforum, 2019, no. 42, pp. 135-173. d o i: 10.31250/1815-8870-2019-15-42-135-173

U R L: http://anthropologie.kunstkamera.ru/files/pdf/042/kolyadov_1.pdf

Дмитрий Колядов

Аудитория как участник взаимодействия

Статья посвящена исследованию участия аудитории в публичном речевом событии — телевизионном ток-шоу. Анализ показывает, что вопреки стереотипному представлению участие аудитории не исчерпывается восприятием происходящего и она вносит вклад в коммуникативное взаимодействие. Реакции зрителей — аплодисменты и смех — могут быть рассмотрены в качестве коммуникативных действий, наряду с высказываниями «основных» участников — ведущего, главного героя передачи, специально приглашенных в студию гостей. В статье показано, каким образом реакция аудитории встраивается в последовательность взаимодействия: как она вызывается и учитывается другими сторонами, а также какое влияние оказывает на происходящее в студии.

Ключевые слова: аудитория, участие, мультимодальность коммуникации, последовательность взаимодействия, кон-версационный анализ.

Введение

Дмитрий Михайлович Колядов

Европейский университет в Санкт-Петербурге / Институт лингвистических исследований РАН, Санкт-Петербург, Россия dko1iadov@eu.spb.ru

Аудитория публичных речевых событий, как кажется, не становилась для исследователей коммуникативного взаимодействия объектом внимания1. Это, вероятно, связано с представлениями о возможностях аудитории на ток-шоу, митингах, лекциях, конференциях и других речевых событиях по сравнению с неформальными разговорами. Во-первых, ограниченным оказывается перечень возможных коллективных действий зрителей, в большинстве случаев невербальных — аплодисменты, вставание с места, свист, топот, смех (что, возможно, не в последнюю очередь связано с проблемой координации независимых действий множества участников в многосторонних взаимодействиях: чем сложнее действие, тем сложнее добиться необходимой синхронности).

Во-вторых, зрители в такого рода событиях не всегда имеют возможность произвольно совершать действия. Порядок взаимодействия, в том числе и действия аудитории, как правило, регулируется участниками, имеющими соответствующие полномочия. Кроме

1 Как отмечают Д. О'Коннелл и С. Коваль, главные работы, посвященные участию аудитории в коммуникативном взаимодействии, весьма немногочисленны и умещаются в десятилетний промежуток — с 1983 по 1993 г. [О'СоппеЦ, Kowal. 2008: 178]. На российском материале, насколько мне известно, такие исследования не проводились. Характерно, что даже использующая методологию конверсационного анализа Мерья Пиккарайнен в своей диссертации, посвященной исследованию коммуникативного взаимодействия в российских телевизионных ток-шоу, лишь упоминает действия зрителей в студии [Пиккарайнен 2008: 39-40, 78, 92, 98, 115-124], но не анализирует их.

того, существуют и определенные контекстуальные ожидания, на фоне которых может оцениваться уместность или неуместность коллективного действия аудитории (ср. аплодисменты после завершения конференционного доклада с аплодисментами после выступления докладчика на регулярном университетском студенческом семинаре).

В результате может сложиться впечатление, что аудитория не вносит существенного вклада в происходящее (ср. [ОоГАтап 1981: 137—139]), а внимание исследователей, изучающих публичные выступления, оказывается сосредоточено на ораторе, содержании речи, социокультурных обстоятельствах, в которых она произносится, действия же аудитории (смех, аплодисменты, свист, вой и т.п.) не попадают в фокус [С1аутап 1992: 34]1.

В статье я постараюсь показать, что эти представления не всегда справедливы и что в каких-то случаях аудитория вносит во взаимодействие существенный вклад, с которым считаются другие участники и который влияет на ход взаимодействия. Мои выводы основываются на анализе конкретного речевого события — одного из выпусков телевизионного ток-шоу «Гордон Кихот» (далее «ГК»), вышедшего в эфир 19 сентября 2008 г.2 В этом выпуске были выделены и затранскрибированы все случаи (их оказалось около пятидесяти), в которых в действие вступала аудитория, реагируя аплодисментами и/или смехом.

1. Характеристика контекста: «ГК» как институциональное речевое событие и как «словесный поединок»

В центре внимания будет находиться непосредственный интер-акционный контекст взаимодействия, т.е. последовательности

Ср., однако, Ригапй 2003; 2015: 135-150].

Видеозапись этого выпуска доступна в сети: <https://www.youtube.com/watch?v=p04boZ7QC-c>. За исключением примера (9), все иллюстрации и транскрипции, приведенные в статье, сделаны по данной записи.

Использование записей теле- и радиопередач — вполне обычная практика исследователей речи во взаимодействии. В статье акцент делается на анализе последовательности действий, и в связи с этим обращение к смонтированной видеозаписи может вызвать возражения. Поскольку моя основная цель состоит в том, чтобы показать, что аудитория может быть полноправным участником публичных речевых событий, это обстоятельство, на мой взгляд, не влияет на результаты анализа. Однако при другой постановке вопроса (например, о том, каков спектр форм участия — аплодисменты, свист, топот и т.д., как они соотносятся между собой, какие действия являются предпочтительными, как на них реагируют другие участники) обращение к смонтированной телевизионной передаче могло бы оказаться достаточно проблематичным. Принципиальным, по-видимому, является вопрос о том, насколько точно передана последовательность в каждом конкретном случае, т.е. не присутствуют ли в телевизионной версии изъятия или, наоборот, вставки каких-то фрагментов? Справедливости ради стоит сказать, что встречаются и такие эпизоды, где можно заметить следы «склейки» разных фрагментов в одну последовательность. Эти эпизоды были исключены из рассмотрения. Но, насколько я могу судить, в большинстве эпизодов «ГК» с аплодисментами изъятий и вставок нет.

действий участников, в том числе аудитории. Однако, прежде чем перейти к анализу, нужно немного сказать о более широком контексте, в который встроено рассматриваемое ток-шоу.

С этой точки зрения «ГК» может быть охарактеризовано двояко. С одной стороны, выпуск телевизионного ток-шоу относится к определенному типу формальных или институциональных взаимодействий, т.е. таких, которые могут быть описаны на фоне неформального повседневного разговора и его закономерностей [Atkinson 1982]. В рамках конверсационного анализа (о котором еще будет сказано далее) принято считать, что институциональный характер взаимодействия проявляется в организации пространства и порядка взаимодействия (смена очередности, сигналы начала и конца всего взаимодействия или отдельных его эпизодов, определенные институциональные роли участников) и в том, что действия участников направлены на достижение практических целей, связанных с деятельностью института или организации. Ориентация участников на институциональный характер взаимодействия (с его специфическими ограничениями) может быть показана при анализе их действий, например выбора слов и выражений, совершения одних действий и избегания других [Drew, Heritage 1995; Heritage 2005].

Признаки формальности можно обнаружить и в ток-шоу «ГК». Так, в нем есть специально организованный фокус внимания (ср. [Atkinson 1982: 104—105]) — пространство в центре студии, по обе стороны которого располагаются трибуны (ил. 1). В этом центре находятся ведущий и главный герой передачи, и туда же время от времени с трибуны спускаются специально приглашенные гости.

Ил. 1

Ориентацию участников «ГК» на специфические институциональные роли (с соответствующими правами и обязанностями) можно продемонстрировать на примере следующего фраг-

мента

(1) АГ

ВЖ

1 как говорит моя одесская тетя

2 я вас поняла

3 есть ведь возражения

4 ((указывает в сторону барьера)) пожалуйста

6 ну а: ((выходит к барьеру))

7 пожалуй что я все-таки должен

8 что-то сказать

Ведущий передачи Александр Гордон (АГ) завершает один эпизод (разговор с главным героем передачи Михаилом Задорновым, строки 1—2) и открывает другой, передавая очередь группе приглашенных на ток-шоу оппонентов Задорнова. Слово берет один из оппонентов — Виктор Живов. То, что одна из сторон принимает предложение ведущего, а другие стороны (аудитория, главный герой, сторонники главного героя) при этом не вмешиваются, показывает, что участники признают за ведущим право регулировать ход взаимодействия. Отметим и то, что указательный жест Александра Гордона и выход Виктора Живова с трибуны в центр зала — свидетельства того, что центр зала для них является основным местом действия.

Впрочем, рассматриваемый выпуск «ГК» может быть охарактеризован как словесный поединок. Во-первых, «конфликтность» «ГК» выражена в визуальном оформлении и пространственной организации студии, а также в визуальном ряде и звуковом оформлении телевизионной версии «ГК». Можно заметить, например, что пространство студии (см. ил. 1) разделено на две части сплошной линией. Специально приглашенные гости, выступающие на стороне главного героя или на стороне ведущего, располагаются на двух противоположных трибунах, находящихся по разные стороны этой линии2.

1 Расшифровку транскрипционных обозначений см. в конце статьи.

2 Может показаться, что не только приглашенные гости, но и вообще все зрители, сидящие на противоположных трибунах, разделены на два лагеря, каждый из которых поддерживает одну из сторон. Однако более внимательный просмотр убеждает в том, что это ложное впечатление. Так, в рассматриваемом выпуске «ГК» зрители на обеих трибунах аплодировали как одной, так и другой стороне, причем не только в «ритуализованных» эпизодах (приветствие, завершение выступления), но и в ситуациях, не предусмотренных сценарием. Впечатление разделенности аудитории, вероятно, возникает именно благодаря оформлению студии.

Отметим и то, что идея конфликта передается в телеверсии титрами, сопровождающими выступление приглашенного в студию участника. Помимо имени и указания профессиональной принадлежности гостя, они содержали характеристику «сторонник / противник М. Задорнова». Как можно заметить на ил. 2, эта характеристика оказывается выделена: надпись передается строчными буквами (уступающими по величине имени, но превосходящими информацию о профессиональной принадлежности), дается на красном фоне, помещается в центр экрана.

ПРОТИВНИК М, ЗАДОРНОВА

1КТОр И ВОВ

■ Заместитель Дир» ж тора Института ¡;уссхо< I языке] имени В В. Вингкрсукжа РАН, автоО кми1 «Очерки исторм'иосои морфапожи русского языка Х\ЛГ-ХУ1Н ьекон». «Восточна

^славянское правописание XI XIII веков*

Ил. 2

При этом представление о происходящем как о поединке не является лишь эффектом визуальной репрезентации. Оно в полной мере актуально не только для телезрителей, но и для самих участников, что видно в следующем обмене репликами между Александром Гордоном и Михаилом Задорновым, произошедшем в начале передачи:

(2)

АГ МЗ

1 давайте мы посмотрим //сначала

2 //ну давайте только

3 как суд это не воспринимать

4 как беседу а то- . немножко так- в-вот

5 мол я должен отчитываться я хотел просто з-

6 зрителей предупредить

7 об этом что такой поединка не будет ..

8 ((голоса в ауд нрзб))

МЗ 9 драки не будет тут-

10 вырывать волосы не будем попкорном

11 посыпать не:т это//го не будет АГ 12 //мы это потом

13 в мон//таж вставим МЗ 14 //надо чтобы это было: .все-таки в-

15 интеллигентно проведена эта встреча =

Говоря о необходимости проводить будущее взаимодействие «интеллигентно», в режиме беседы, а не «суда», «поединка» или «драки», Михаил Задорнов демонстрирует тем самым, что отдает себе отчет в том, что контекст предполагает как раз таки поединок.

Этот контекст — «ГК» как поединок — важен для дальнейшего анализа, поскольку он предполагает определенные формы участия и роли участников, что, в свою очередь, влияет на ход взаимодействия. Забегая вперед, можно сказать, что определение происходящего как поединка предоставляет аудитории определенную роль в нем — роль участника, который поддерживает ту или иную сторону и оценивает действия противников как успешные или неуспешные.

2. Методология анализа:

последовательность и мультимодальность взаимодействия

Прежде чем перейти к анализу материала, стоит сказать о методологических основаниях, связанных с традицией конвер-сационного анализа (далее КА), на которую я во многом опираюсь. Обращение к этой традиции оказывается вполне естественным, поскольку среди немногочисленных работ, посвященных действиям аудитории в публичных речевых событиях, большинство относится именно к КА1. Сформулировать его принципы в явном виде необходимо еще и потому, что в русскоязычном поле социальных и гуманитарных наук КА до сих пор остается если не маргинальным направлением, то во всяком случае не слишком хорошо известным научному

1 Конверсационно-аналитические исследования аудитории представлены в публикациях Максвелла Аткинсона [Atkinson 1984a; 1984b] и его коллег [Heritage, Greatbatch 1986] в Великобритании, а также Стивена Клэймэна [Clayman 1992; 1993] на американских материалах. См. также обзор исследований, посвященных аудитории, в [O'Connell, Kowal 2008: 178-186], где обсуждаются и некоторые другие направления. Кроме того, стоит отметить лингвоантропологические исследования аудитории: упоминавшиеся выше работы Алессандро Дуранти [Duranti 2003; 2015: 135-150], а также статьи в специальном выпуске журнала "Text" [Duranti, Brenneis 1986], где Дуранти выступил в качестве одного из редакторов.

§ сообществу (ср. [Thielemann, Kosta 2013: 3; Корбут 2015: 134])1.

>s Впрочем, изложение этих принципов будет по необходимости

f кратким и выборочным2. Я остановлюсь только на двух из них,

Ц которые важны для представленного анализа: приоритет не-

g посредственного интеракционного контекста и релевантность

С предлагаемых исследователем объяснений для участников

J взаимодействия.

i Контекстом, на который опираются работающие в традиции

£ КА исследователи в своих интерпретациях, являются не только

и не столько внешние по отношению к взаимодействию обстоя-g тельства (наподобие тех, которые были описаны выше), сколь-

§ ко само взаимодействие — последовательность действий участ-

* ников. Интерпретируя значение данного действия (например,

ь высказывания) или его фрагмента (например, слова, слово-

5 сочетания, с помощью которого осуществляется референция

к кому-либо), исследователь опирается на то, что предшествует интересующему его явлению и что следует за ним во взаимо-действии3.

Из такой ориентации на непосредственный интеракционный контекст вытекает одно из принципиальных методологических требований КА: аналитик должен показать, что предлагаемые им интерпретации и категории релевантны для самих участников взаимодействия. При этом доказательство релевантности основывается не на интроспекции исследователя или, например, мнении участников или членов сообщества, высказанных в интервью, а на анализе того, что участники делают, т.е. на анализе последовательности действий, отраженных в транскрипции. Это методологическое требование не означает полного отрицания роли более широкого социального и культурного контекста (этническая или гендерная принадлежность

Впрочем, было бы преувеличением сказать, что данный подход совсем не представлен в русскоязычной научной литературе. Среди исследований, в которых в том или ином виде используются методы КА, можно отметить, например, работы [Турчик 2010а; 2010б; Утехин 2012; 2013; 2014; Корбут 2018; Руднева 2019] и ряд статей, вошедших в сборник [Thielemann, Kosta 2013]. Также заслуживает упоминания выполненный А.М. Корбутом перевод классической статьи основателей КА о систематике смены очереди в разговоре [Сакс и др. 2015].

Существует множество англоязычных работ, содержащих подробное изложение принципов КА. См., например: [Levinson 1983: 284-370; Heritage 1984: 232-292; SidnelL, Stivers 2013]. Есть также и русскоязычные публикации на эту тему [Исупова 2002; Корбут 2015]. Кроме того, заслуживает упоминания популярное изложение описанных в рамках КА закономерностей неформального разговора и публичной речи в переведенном на русский язык практическом руководстве по подготовке публичных выступлений, принадлежащем Максвеллу Аткинсону, который был одним из ведущих представителей КА в Великобритании, в том числе в КА исследованиях аудитории [Ат-кинсон 2010: 21-61].

Ср., однако, критику такого подхода в работе Чарльза Гудвина [Goodwin 2018: 144-146], утверждавшего, что собеседник нередко демонстрирует понимание текущего действия (жестами, мимикой, вокализациями, переменой телесной ориентации) в момент его протекания, а не на следующем шаге.

участников взаимодействия, исполняемые ими социальные роли, отношения между ними, тип деятельности, которой они заняты, и пр.), внешнего по отношению к последовательности действий. Однако с точки зрения приверженцев КА, ориентация участников взаимодействия на внешние обстоятельства должна быть каким-то образом видна в том, что они делают [Schegloff 1991; Drew, Heritage 1995: 20-21; Schegloff 1997: 166-167]. Другими словами, для того чтобы утверждать, что некоторый элемент Х (например, употребление мата в речи) означает некоторое явление Y (например, выражает мужскую солидарность или воспроизводит иерархические отношения в данной группе), недостаточно просто констатировать появление этого элемента в транскрипции и сослаться на социальную принадлежность участников взаимодействия, роли, исполняемые ими, отношения между ними, социальные обстоятельства, в которых происходит взаимодействие. Исследователь должен показать, что предложенная им интерпретация элемента Х согласуется с последующими и предшествующими действиями участников.

Отдельно стоит сказать и о подходе к взаимодействию с точки зрения мультимодальности коммуникации4. При анализе коммуникативного взаимодействия нередко принципиально важным оказывается обращение не только к словам, произносимым участниками, но и к разнородным ресурсам (просодии, жестам, выражению лица, окружающей обстановке, телесной ориентации участников и т.п.), образующим постоянно меняющийся семиотический контекст, в котором становится возможно осмысленное социальное действие (и, соответственно, понимание этого действия участниками и исследователями) [Goodwin 2018]. Это справедливо для любого взаимодействия лицом к лицу, но особенно важно для исследования аудитории, поскольку невербальные действия составляют подавляющее большинство ее «высказываний».

3. Учет аудитории в действиях участников «ГК»

Говоря об аудитории как участнике речевого события, можно подразумевать под этим разные вещи. С одной стороны, зрители являются участниками просто в силу того, что они оказались в студии и имеют право и возможность воспринимать все происходящее, прежде всего то, что находится в фокусе всеобщего внимания — взаимодействие между основными персона-

4 Исследования мультимодальности, бурно развивающиеся в последние десятилетия, во многом связаны с этнометодологической и конверсационно-аналитической традициями, но, безусловно, не сводятся к ним полностью. См. обзоры: [Stivers, SidneLL 2005; Максимова 2016].

жами, т.е. ведущим, главным героем передачи, его сторонниками и противниками.

С другой стороны, участие можно рассматривать и в ином ракурсе, так что сама по себе возможность видеть и слышать то, что происходит, не будет являться достаточным условием для того, чтобы получить статус участника. Так, оказавшись в публичном пространстве (например, в транспорте), мы можем видеть и слышать взаимодействие людей, находящихся рядом, но это не делает нас участниками таких взаимодействий. В этом случае можно говорить лишь о случайном восприятии или намеренном подсматривании / подслушивании, но не об участии [Goffman 1981]. Более того, даже будучи легитимными наблюдателями события, определенные категории индивидов могут не быть его участниками. В качестве примера из ток-шоу «ГК» можно привести технический персонал, работающий на съемках (осветителей, видео- и звукооператоров, монтировщиков) [Goffman 1967: 131]. Несмотря на то что без их деятельности данное речевое событие не было бы возможным, они не являются участниками взаимодействия, поскольку не вносят вклад в коммуникацию: они не попадают в кадр, к ним не обращаются гости и ведущий (во всяком случае не делают этого явным образом в телевизионной версии). С этой точки зрения в качестве участника можно рассматривать сторону, присутствие и вклад которой тем или иным образом учитывается другими участниками взаимодействия.

Как уже говорилось во введении, аудитория по умолчанию воспринимается как сторона, участие которой исчерпывается возможностью (а в некоторых случаях обязанностью) следить за происходящим в специально организованном центре внимания и изредка действовать в заранее определенные моменты. С этой точки зрения аудитория является участником (в отличие, например, от технического персонала студии), но участником с очень сильно ограниченными возможностями (по сравнению с ведущим и приглашенными гостями). Однако я хотел бы показать, что такой взгляд не вполне справедлив и что действия аудитории, пусть и ограниченные, регулярно учитываются другими сторонами, а порой и существенно влияют на ход взаимодействия.

3.1. Аудитория как непосредственный адресат

3.1.1. Обращения и императивы

Рассмотрим, как в действиях ведущего и гостей программы проявляется ориентация на аудиторию. Начнем с наиболее простых и очевидных случаев, в которых аудитория оказыва-

ется непосредственным адресатом. Так, например, происходит во фрагменте (3)1, где Михаил Задорнов использует обращение «друзья мои» (строка 10)2:

(3)

МЗ 1 КТО СТАРОЕ ПОМЯНЕТ ГЛАЗ ВОН .

2 ВСЕ ЗНАЮТ НО ТАМ ПРОДОЛЖЕНИЕ .

? 3 (нрзб)//(нрзб)

МЗ 4 //ОБРУБЛЕННОЕ А КТО СТАРОЕ=

? 5 = тому оба

МЗ 6 а кто старое забудет тому оба глаза вон .

АУД 7 а//ааааААААААААААААААААА=

МЗ 8 //ИСТОРИЯ ПРОПИАРЕНА (0.8)

АУД 9 =//АААААААААААААААААААААААААаааааа

МЗ 10 //ДРУЗЬЯ МОИ (0.5) ПОСЛЕДНИЕ СЛОВА

В каких-то случаях участники адресуют просьбы аудитории и без использования вокативных обращений, как в следующем примере (строка 12):

(4) МЗ

АУД

МЗ

1 =ВЫ ЗНАЕТЕ НА УКРАИНЕ ВОТ РАСКОПКИ

2 ДВАЦАТЬ ТЫЩ ЧЕЛОВЕК.каждый- города .

3 да . вот ток что сказал .

4 и что люди знают это .

5 не знают они думают Тимошенко победит или

6 Ющенко (0.4)

7 ОНИ ДРУГИМИ ДЕ//ЛАМИ ЗАНЯТЫ

8 //аааааааааааааа

9 //ААААААААААААААААААААААААА=

10 //А- (0.3) ОНИ БЫ ЛУЧШЕ- .

Необходимо сказать о передаче действий аудитории в транскрипции, поскольку они передаются с меньшей степенью детализации, чем, например, в упоминавшихся КА работах на эту тему. В частности, я не указывал время длительности аплодисментов и других действий. Исходя из поставленной задачи — показать, что действия аудитории учитываются другими участниками, — для меня принципиально важными были не столько количественные характеристики аплодисментов (которые, несомненно, имеют значение для решения определенных исследовательских вопросов, например о силе, с которой аудитория поддерживает кого-либо из участников, или предсказуемости действий говорящего для зрителей), сколько передача того, как вербальные и невербальные действия участников расположены относительно друг друга. Так, в приведенном фрагменте в строках 9 и 10 аудитория и Михаил Задорнов совершают действия одновременно. При этом длина строки 9, превышающая длину строки 10, отображает то, что после реплики Задорнова «последние слова», зрители еще некоторое время продолжают хлопать (хотя, как можно заметить, делают это менее интенсивно).

Стоит отметить, что непосредственные обращения к аудитории («друзья (мои)») встречаются в записи «ГК» нечасто и только в речи главного героя передачи — Михаила Задорнова.

АУД 11 =//ААААААААААААААААААААААаааа МЗ 12 //ПОДОЖДИТЕ ПОДОЖДИТЕ хло-

13 ОНИ БЫ ЛУЧШЕ ПОДУМАЛИ

14 О СВОИХ КОРНЯХ

Можно заметить, что высказывания, адресованные зрителям в студии, возникают в этих примерах в сходных обстоятельствах. И в том и в другом случае они следуют за аплодисментами аудитории и представляют собой попытки Михаила Задорнова вернуть себе возможность продолжить незавершенное высказывание (в примере (3) на это указывает фраза «последние слова», которая предполагает, что Задорнов намеревается сказать что-то еще; в примере (4) — прерывание явно незаконченной фразы, строка 12).

3.1.2. Конвенциональные призывы к аплодисментам: контекстуальная предсказуемость и работа говорящего

Однако в «ГК» также встречаются реплики, имеющие противоположную цель — не остановить аплодисменты аудитории, а вызвать их, как в следующем фрагменте:

(5)

МЗ 1 //Я ХОЧУ ВАМ СКАЗАТЬ ЧТО ДРУЗЬЯ МОИ

2 (0.4) Я ХОЧУ К ЭТОМУ ПРИВЛЕЧЬ ВНИМАНИЕ

3 .ВСЁ.

АУД 4 аааАААААААААААААААААААААААААААА

6 //ААААААААААААААААААААААААААААА

АГ 7 //давайте проводим аплодисментами.

8 Михаила Задорнова. спасибо

В этом фрагменте призыв ведущего выражен в явном виде, такой способ является скорее исключением — в анализируемом выпуске «ГК» он встретился лишь один раз1. Более характерна ситуация, когда аудитория начинает аплодировать после слов ведущего, не содержащих явных обращений или призывов, как в следующих двух примерах. Пример (6) представляет собой краткое вступление ведущего в самом начале передачи с анонсом ее темы.

1 Стоит отметить также, что зрители начинают хлопать после слов Михаила Задорнова и до призыва Александра Гордона к аплодисментам.

(6)

АГ 1 [...] оказалось что людям.. нам с вами ..

2 мало знать что: если мы приложим

3 определенные усилия мы можем

4 стать лучше сегодня или завтра ((вдох))

5 нам нужно не прилагая никаких усилий .

6 абсолютно точно знать . что: мы были

7 очень хорошими сильными могущественными

8 древними вчера (1.5) странная история (1)

9 вот об этом мы сегодня и поговорим

10 в программе (.) Гордон Кихот (0.2) АУД 11 аааААААААА

Во фрагменте (7) представлена реплика, которой ведущий открывает новый эпизод ток-шоу после перерыва на рекламу.

(7)

((камера наплывает на АГ, студия освещается)) АГ 1 рев чудовищ и шум ветряных мельниц

2 на первом канале

3 в программе Гордон Кихот

АУД 4 ааааААААААААААААААААААААААА =

Скорость и синхронность, с которыми аудитория реагирует на реплики ведущего, свидетельствуют о том, что зрители, во-первых, достаточно быстро принимали решение начать аплодировать и, во-вторых, что таких зрителей было достаточно много. Из этого, в свою очередь, можно сделать вывод, что аплодисменты воспринимались значительной частью аудитории как уместные в этих ситуациях. Можно предположить также, что и для телезрителей реакция аудитории в зале в этих эпизодах не выглядела неожиданной.

Такие организованные аплодисменты без эксплицитных призывов со стороны ведущего систематически появляются в «ГК» на границе между отдельными эпизодами передачи: в момент представления главного героя, прощания с ним, начала и окончания демонстрации видеосюжета на экране в центре зала, анонсов рекламы и возобновления съемок после перерывов на рекламу. Поэтому можно предположить, что представления об уместности аплодисментов (или отсутствие ощущения неуместности) связаны с контекстом, в котором эти аплодисменты появляются: в определенный момент участник, играющий определенную роль (ведущий), произносит

определенные слова (представляет главного героя, анонсирует перерыв или возобновление съемок, открывает и закрывает событие). Контекст, таким образом, кажется абсолютно предсказуемым, а аплодисменты выглядят для наблюдателя само собой разумеющимися. Можно допустить также, что синхронность действий ведущего и аудитории достигается благодаря инструкциям, которые предварительно даются аудитории (аплодировать после определенных слов ведущего) или что аплодисменты вызываются какими-то дополнительными средствами, например не попадающим в поле зрения телеаудитории визуальным сигналом, который каждый раз подают аудитории технические специалисты.

Все сказанное подталкивает к тому, чтобы считать зрительские аплодисменты в этой ситуации непроблематичным действием, не заслуживающим отдельного внимания. Однако, как показал Максвелл Аткинсон, даже несмотря на предсказуемость ситуаций, синхронные аплодисменты на практике являются актуальной проблемой для участников. Эта проблема, как писал Аткинсон, состоит не только в том, чтобы понять, что в данном контексте (представление гостя, начало программы) аплодисменты являются уместными, но и в том, чтобы решить, в какой именно момент начать аплодировать [Atkinson 1984a: 48]. Для этого говорящий должен построить высказывание так, чтобы дать аудитории понять, что его реплика завершена и можно «взять слово». Показательно, что построение высказываний в «пограничных» эпизодах «ГК» довольно точно соответствует тем способам организации высказывания, которые были описаны на британском материале [Atkinson 1984a: 50—54]. В качестве примера можно привести представление главного героя в начале «ГК»:

(8)

АГ 1 я почему улыбаюсь .

2 потому что имя человека

3 которого я щас позову вызывает улыбку

4 у всех кто его слышит (2)

5 этого он добился за всю свою нелегкую жизнь (1)

6 писателя (1) сатирика (1)

7 сегодня он представит- предстанет перед нами в

8 другом качестве (1)

9 и именно в этом качестве

10 я прошу его . любить и жаловать (1)

11 историк (1)

12 Михаил Задорнов (0.4) АУД 13 ааААААААААААААААА

В начале ведущий анонсирует скорое появление гостя (строки 2—4), затем перечисляет несколько его характеристик (строки 5—11), при этом не раскрывая имени до последнего момента, и, наконец, называет статус и имя гостя (строка 12), сделав достаточно продолжительную паузу перед тем, как произнести имя.

То, что без этой работы говорящего одного контекста (даже самого предсказуемого) оказывается мало, обнаруживается, когда происходят отступления от описанного выше способа построения высказывания, как в следующем примере.

(9)

АУД 1 А//АААААААААААААААААААААААААААА

АГ 2 //в студии первого канала

3 программа Гордон Кихот

4 продолжает борьбу с целым а: (0.3)

5 подро- этим как называется я называл=

? 6 = //(нрзб)

АГ 7 //рОщей да целой- целой (0.2)

8 подросшей рОщицей (0.6)

9 ветряных мельницс: а::

10 с резидентами: . Камеди Клаб (0.9)

11 аплодисменты АУД 12 аааААААА

Высказывание ведущего в этом фрагменте содержит несколько сбоев. В самом начале он останавливается на полуслове (строки 4—5), забывая формулировку и обращаясь за помощью к кому-то из сидящих на трибуне. Получив подсказку, ведущий завершает реплику. Однако это завершение также происходит не вполне гладко и уверенно — с паузами (строки 7—8) и растягиванием звуков (строка 9).

По окончании реплики (строка 10) возникает почти секундная пауза, которая показывает, что ведущий ждал реакции аудитории и, не дождавшись ее, был вынужден прибегнуть к эксплицитному призыву. Одновременно эта пауза показывает, что зрители в студии не распознали в высказывании ведущего приглашения к аплодисментам. Таким образом, даже в предсказуемом контексте четкость построения реплики оказывается существенной для того, чтобы взаимодействие ведущего и аудитории происходило без сбоев1. Этот пример важен еще

1 Ср. также анализ сбоев при объявлении номинантов на церемонии вручения премий [Atkinson 1984a: 54-57].

и потому, что косвенно свидетельствует о том, что аплодисменты аудитории в «ГК» не вызываются скрытыми от телезрителей сигналами технических специалистов: если бы это было так, то в рассматриваемом эпизоде заминка, скорее всего, не возникла бы.

3.1.3. Риторические высказывания и их адресаты

В связи с проблемой определения адресата необходимо отдельно остановиться на риторических приемах (rhetorical devices / formats). Этот термин я использую вслед за уже упоминавшимися британскими исследователями [Atkinson 1984a; Heritage, Greatbatch 1986]1 для обозначения устойчивых, повторяющихся в разных контекстах способов оформления относительно небольших высказываний (примерно равных одному-двум развернутым письменным предложениям).

Функция риторических приемов заключается в том, чтобы помочь слушателям решить практическую проблему, связанную с аплодисментами: в какой момент можно или даже желательно начать аплодировать. Риторическое оформление имеет две принципиально важные с этой точки зрения особенности. Во-первых, выделяет данное высказывание на фоне предыдущих. Во-вторых, указывает на момент завершения отрезка речи, делая это завершение предсказуемым для слушателей [Heritage, Greatbatch 1986: 112].

Этот эффект риторически организованных высказываний можно проиллюстрировать на примере выступления одного из гостей «ГК» Михаила Ножкина (МН) в защиту главного героя этого выпуска — Михаила Задорнова:

(10)

МН 1 с ним можно соглашаться (0.5)

2 не соглашаться (1.7)

3 но он подымает вопрос . очень ва:жный

4 (0.6) мы должны просто

5 обратить (в)нимание (х) . народа (0.4)

6 что без истории (0.7)

7 без точки опоры (0.5)

8 НИ ХРРЕНА НЕ БУДЕТ ДАЛЬШЕ ДАЛЬШЕ

9 БУ//ДЕТ . РРАБСТВО АУД 10 //ааАААААААААА

1 Классификацию и конкретные примеры риторических приемов можно найти в работе [Heritage, Greatbatch 1986: 122-137]. Авторы незначительно модифицировали схему, предложенную Аткин-соном [Atkinson 1984a].

В этом выступлении можно выделить по крайней мере два приема в соответствии с предложенной Дж. Херитэджем и Д. Грэйтбэтчем классификацией: анонс — кульминация (head line — punchline) и трехчастный перечень1.

Высказывание начинается анонсом (строки 4—5):

мы должны просто обратить (в)нимание (х) . народа (0.4)

Говорящий дает понять, что далее он сообщит, на что именно следует обратить внимание. В свою очередь кульминация (строки 6—8) построена как перечень из трех элементов, разделенных паузами:

что без истории (0.7) без точки опоры (0.5) НИ ХРРЕНА НЕ БУДЕТ ДАЛЬШЕ

За этими словами следуют аплодисменты аудитории. При этом зрители реагируют с небольшой задержкой, что приводит к наложению аплодисментов на новое высказывание Михаила Ножкина.

Хэритэдж и Грэйтбэтч считали риторическую организацию показателем направленности соответствующих высказываний на аудиторию. Однако анализ последовательностей «ГК», содержащих высказывания, которые могут быть описаны как риторические (анонс — кульминация, противопоставление и т.д.), как кажется, говорит о том, что само по себе появление риторического приема, по-видимому, нельзя считать действием, направленным на то, чтобы вызвать ответное действие аудитории. В пользу этого предположения можно привести следующие аргументы.

Во-первых, в ряде случаев аплодисменты аудитории, следующие за риторически организованными высказываниями, отвергаются говорящим. Это можно проиллюстрировать приведенными в самом начале статьи примерами (3) и (4), где Михаил Задорнов просит аудиторию остановиться и дать ему возможность продолжить высказывание.

Подобный отказ говорящего от аплодисментов, по наблюдениям британских исследователей, является нетипичным действием. Как правило, оратор прекращает речь и ожидает, пока аудитория не закончит аплодировать. Такое поведение выступающего является вполне естественным, поскольку аплодисменты — свидетельство поддержки выступления аудиторией.

1 Впрочем, этот пример также может быть классифицирован в терминах Херитэджа и Грэйтбэтча как комбинация — сочетание нескольких риторических приемов в одном высказывании [Heritage, Greatbatch 1986: 129-131].

Пауза, взятая говорящим, показывает, что он считает аплодисменты уместными. Напротив, игнорирование аплодисментов (т.е. попытки оратора продолжить речь) или явный отказ от них (как в обращениях Задорнова к аудитории в приведенных примерах), свидетельствуют о нежелательности аплодисментов и о том, что оратор, возможно, не намеревался эти аплодисменты вызвать1.

Во-вторых, сомнение в направленности риторически организованных высказываний на аудиторию связано с тем, что в «ГК» далеко не каждое такое высказывание сопровождалось аплодисментами. Особенно примечательны в этой связи случаи, когда аплодисменты все-таки следовали за риторическим высказыванием, но не сразу, а после «вспомогательного» действия со стороны кого-то из участников. В качестве примера можно привести эпизод, когда в дискуссию включается актер Никита Джигурда (НД), выступая в защиту Михаила Задорнова:

(11)

НД 1 = я хочу сказать главное . вот- то

2 что мне кажется (х:)

3 то что делает Михаил Задорнов (0.3)

4 на мой взгляд пробуждает в человеке творца (0.5)

5 вы называете это вонючей похлебкой .

6 и все этим сказано понимаете=

МЗ 7 ((поворачивается к трибуне, где сидят его

8 противники, указывая на НД))

9 =ВИДЕЛИ ЗАЩИТНИКА

АУД 10 аааА//ААААААААААААААААА((вой))

В речи Джигурды можно выделить четыре риторических приема:

а) противопоставление (строки 3—5 У8. строка 6):

то что делает Михаил Задорнов (0.3) на мой взгляд пробуждает в человеке творца (0.5)

вы называете это вонючей похлебкой .

б) занятие позиции (строки 1—2):

я хочу сказать главное . вот- то что мне кажется ... на мой взгляд...

Впрочем, как показал Аткинсон, демонстративный отказ от аплодисментов может быть стратегическим действием оратора, направленным на конструирование самопрезентации [Atkinson 1984a: 98-105].

в) анонс — кульминация (строка 1 — строка 6):

(А) я хочу сказать главное . вот- то что мне кажется — (К) и все этим сказано понимает

г) трехчастный перечень (строки 3, 4, 5, 6 соответственно):

то что делает Михаил Задорнов (0.3) на мой взгляд пробуждает в человеке творца (0.5) вы называете это вонючей похлебкой . и все этим сказано понимаете

Кроме этого, стоит отметить, что риторический эффект высказывания Джигурды усиливается благодаря чрезвычайно выразительной просодии (отчасти переданной в транскрипции) и активной жестикуляции. Показательно, однако, что несмотря на всю риторическую насыщенность этого выступления, аудитория реагирует аплодисментами не на него, а на следующие за ним действия Задорнова (строки 7—10): поворот к трибуне и громко произнесенный вопрос:

ВИДЕЛИ ЗАЩИТНИКА.

Это действие Задорнова, разумеется, выделяется на уровне просодии и жестикуляции, но не соответствует ни одному из описанных риторических приемов (противопоставление, трех-частный перечень, эксплицитно обозначенное выражение собственной позиции и т.д.). Можно было бы сказать, что в этом примере реплика Михаила Задорнова вплотную примыкает к словам Никиты Джигурды, т.е. у аудитории просто не было возможности среагировать непосредственно на слова последнего. Однако если бы высказывание Джигурды было воспринято зрителями как призыв к аплодисментам, можно было бы ожидать, что аплодисменты наложились бы на высказывание Михаила Задорнова. Но, как можно заметить, этого не происходит.

Третий аргумент против того, чтобы считать каждый риторический прием действием, направленным на зрителей в студии, связан с тем, что во многих случаях внимание говорящего направлено на кого-то из непосредственных собеседников, а не на трибуны. Например, телесная ориентация, направление жестов и взглядов, а также словесный контекст заставляют предположить, что непосредственными адресатами Джигурды были не все присутствующие, но лишь небольшая их часть — оппоненты Задорнова. Можно привести также фрагмент диалога главного героя передачи и ведущего, в котором также появляются аплодисменты.

(12)

АГ 1 здесь до сих пор не найдены

2 ни хомо эректус . да=

МЗ 3 найде//ны

АГ 4 //ни- ни более ранние виды: гоминидов

5 которые//дали происхождение

МЗ 6 //все найдено давно просто об этом сегодня

7 не-и об этом есть статьи: .

8 все есть просто на это не

9 принято обращать внимание ль-

10 вы знаете на Украине вот раскопки

11 двацать тыщ человек. каждый- города. да .вот ток

12 что сказал .

13 и что люди знают это .

14 не знают

15 они думают Тимошенко победит

16 или Ющенко (0.4)

17 ОНИ ДРУГИМИ ДЕЛАМИ ЗАНЯ//ТЫ

АУД 18 //аааааААААА

В реплике Михаила Задорнова можно выделить два риторических приема. Последовательность в строках 13—16 можно описать как прием загадка — разгадка (puzzle — solution) [Heritage, Greatbatch 1986: 127—128]. Строчка, с которой начинается последовательность, представляет собой вопрос (загадку):

и что люди знают это . на который дается ответ (разгадка): не знают.

Помимо эксплицитно заданного вопроса высказывание содержит имплицитный вопрос: «Почему не знают?» На то, что этот незаданный вопрос подразумевается говорящим, указывает «ответ» (разгадка), который он на него дает:

они думают Тимошенко победит или Ющенко.

Второй прием — убеждение (рursuit) — можно усмотреть в следующей реплике Задорнова (строка 17):

ОНИ ДРУГИМИ ДЕЛАМИ ЗАНЯ//ТЫ.

Эта реплика является парафразой предшествующего высказывания «они думают Тимошенко победит или Ющенко», объяснением того, почему «люди не знают». Херитэдж и Грэйтбэтч

пишут, что в их материалах выступающие прибегали к этому приему, когда аудитория не реагировала аплодисментами на потенциально завершенную реплику [Heritage, Greatbatch 1986: 133—134]. Сходным образом выглядит и рассматриваемый фрагмент — между потенциальным риторически организованным в соответствии с форматом загадка — разгадка завершением и следующей за ним репликой-резюме проходит время, достаточное для того, чтобы аудитория могла среагировать — 0,4 с. Основываясь на транскрипции, можно предположить, что говорящий, не дождавшись реакции после первого приема, прибегает к еще одному.

(12б)

МЗ: = вы знаете на Украине вот раскопки двацать тыщ человек . каждый- города . да .

МЗ: вот ток что сказал .

МЗ: и что люди знают это .

МЗ: не знают они думают тимошенко победит или ющенко

МЗ: ОНИ ДРУГИМИ ДЕЛАМИ ЗАНЯ//ТЫ

Проблема, однако, состоит в том, что все внимание Михаила Задорнова направлено на ведущего, а не на трибуны — все взгляды и жесты адресованы исключительно Александру Гордону (см. 12б). А потому и риторику Задорнова логично было бы считать направленной на ведущего. Такая интерпретация подтверждается и тем, как Задорнов реагирует на аплодисменты, последовавшие за его высказыванием:

(13)

МЗ 1 и что люди знают это .

2 не знают

3 они думают Тимошенко победит

4 или Ющенко (0.4)

5 ОНИ ДРУГИМИ ДЕЛАМИ ЗАНЯ//ТЫ

АУД 6 //аааААААА

7 //ААААААААААААААААААААААААААААА=

МЗ 8 //А- (0.3) ОНИ БЫ ЛУЧШЕ- .

АУД 9 =//ААААААААААААААААААААаааа

МЗ 10 //ПОДОЖИТЕ ПОДОЖИТЕ хло-

((поворот к трибуне, взмах рукой))

11 ОНИ БЫ ЛУЧШЕ ПОДУМАЛИ

((поворачивается к АГ))

12 О СВОИХ КОРНЯХ (0.3)

13 И ПО:НЯЛИ ЧТО РУССКИЕ И УКРАИНЦЫ

14 ОДНОГО КОРНЯ [...]

Как видно из транскрипции, Задорнов рассматривает аудиторию в качестве адресата только в момент отступления от основной темы (строка 10): он поворачивается к зрителям на противоположной трибуне, обращаясь с просьбой прекратить аплодисменты и сопровождая ее жестом. При этом как только Задорнов возвращается к прерванному высказыванию (строка 11), то и взгляд он вновь устремляет на прежнего адресата — ведущего.

Таким образом, хотя появление риторически организованных высказываний, возможно, повышает вероятность появления аплодисментов, по-видимому, из этого не следует с необходимостью, что риторически организованные высказывания всегда на это нацелены. Этот вывод расходится с выводами британских исследователей. На мой взгляд, это расхождение может объясняться тем, что ток-шоу (которое является моим материалом) и партийные конференции (которые исследовали цитировавшиеся авторы) организованы по-разному. Выступление политика на конференции, с трибуны, перед относительно однородной аудиторией (которую составляют люди, хотя бы частично разделяющие взгляды оратора) предполагает иное по сравнению с ток-шоу распределение ролей участников. Зрители в такой ситуации неизбежно оказываются в статусе непосредственных адресатов: речь оратора, независимо от того, содержит она риторику или нет, обращена прежде всего к ним.

В свою очередь, ток-шоу представляет собой спор нескольких участников, находящихся в центре всеобщего внимания и окруженных присутствующими при этом споре зрителями, точка зрения которых, по-видимому, заранее не известна оппонентам. Таким образом, если партийную конференцию можно представить как двустороннее взаимодействие (оратор — аудитория), то структура участников «ГК» оказывается более сложной (включающей более двух сторон). Анализ представленных выше примеров показывает, что рассмотрение риторических приемов как намеренного действия говорящего, направленного на зрителей в студии, правомерно для разного рода «пограничных» эпизодов, описанных выше: представление главного героя, прощание с ним, перерывы на рекламу и возвращение, начало и конец передачи. Однако в других (более многочисленных) случаях для установления того, кому адресовано риторически организованное высказывание, приходится обращаться к анализу непосредственного контекста взаимодействия: примыкающих к риторическому высказыванию действий и визуальных данных.

3.2. Аудитория как косвенный адресат

3.2.1. Телесная ориентация и жесты говорящих

Обращение к визуальным данным оказывается неизбежным, если исходить из определения непосредственного адресата как участника, на которого направлено внимание говорящего и от которого ожидается ответное действие [ОоГАпап 1981: 133]. Визуальная информация далеко не всегда необходима для того, чтобы понять, каков интеракционный статус участвующих сторон — кто является непосредственным адресатом, кто косвенным, кто находится в позиции ратифицированного участника и т.д. Так, если еще раз взглянуть на пример (13), то можно и без обращения к видеозаписи предположить, что фрагмент речи Задорнова:

ПОДОЖИТЕ ПОДОЖИТЕ хло-

(строка 10) направлен на аудиторию и что Задорнов не договорил слово «хлопать». Призыв Задорнова является отступлением от начатого высказывания. Фрагмент его речи в строках 8, 10—14 может быть представлен следующим образом:

НАЧАЛО ВЫСКАЗЫВАНИЯ: А- (0.3) ОНИ БЫ ЛУЧШЕ- . ОТСТУПЛЕНИЕ: ПОДОЖИТЕ ПОДОЖИТЕ хло-ПРОДОЛЖЕНИЕ ВЫСКАЗЫВАНИЯ: ОНИ БЫ ЛУЧШЕ ПОДУМАЛИ О СВОИХ КОРНЯХ

Этот призыв возникает после того, как зрители начинают аплодировать (строка 9), что позволяет увидеть в оборванном хло-глагол хлопать1. Затухание аплодисментов после отступления показывает, что и зрители восприняли слова Задорнова в строке 6 как адресованные им.

Однако в «ГК» встречаются и такие эпизоды, в которых обращение к видеозаписи необходимо, поскольку лингвистические показатели адресованности оказываются неоднозначными, как в следующем фрагменте речи Михаила Задорнова.

//ААААААААААААААААААААААА= //В РУССКИЕ СЛОВА- (0.5) =//АААААААААААААааааааааа //ОНИ- (0.8 ) ОНИ ОТ ПРИРОДЫ давайте экономить время они- от природы .

(14)

АУД 1

МЗ 2

АУД 3

МЗ 4

5

6

1 Отметим также, что обрыв отступления с призывом прекратить аплодисменты совпадает с прекращением аплодисментов.

В этом примере «давайте» может отсылать и к ведущему, и к одному из тех участников «ГК», к которым Задорнов обычно обращается на «вы», и к двум или более участникам «ГК», выделяемым из остальной аудитории, с каждым из которых Задорнов может быть как на «ты», так и на «вы», и ко всем зрителям в студии сразу. При этом сам говорящий может быть включен (давайте [мы будем] экономить время) или не включен (давайте [вы будете] экономить время) в число референтов.

В подобных случаях важную роль для идентификации адресата (как для исследователя, так и для участников взаимодействия) играют визуальные данные: жесты, направления взглядов, телесная ориентация, пространственное расположение участников, а также обстановка, в которой происходит взаимодействие. Если обратиться к видеозаписи этого короткого эпизода, то можно обнаружить, что смена адресата происходит в нем четырежды, как показано ниже, где фрагмент (14) приводится еще раз с описанием действий говорящего:

АУД 1 //ААААААААААААААААААААААА= МЗ 2 //В РУССКИЕ СЛОВА- (0.5) АУД 3 =//АААААААА= МЗ 4 //ОНИ- (0.8 )

((рука вверх, поворот к трибуне, взмах)) АУД 5 =//АААААААААААаааааааа МЗ 6 ОНИ ОТ ПРИРОДЫ

((поворот к АГ)) ((к трибуне, взмах))

7 давайте экономить время

8 они- от природы . ((поворот к АГ))

Изначально адресатом является Александр Гордон (строка 2), но в процессе высказывания (строка 4) Задорнов поворачивается к одной из трибун, адресуя ей жест — поднимает руку и несколько раз взмахивает кистью. Затем происходит вторая смена адресата: на словах «ОНИ ОТ» говорящий снова переносит внимание с аудитории на ведущего. Однако уже на слове «ПРИРОДЫ» говорящий вновь обращается к аудитории, повторяя жест (строка 6). Сразу же вслед за этим он произносит «давайте экономить время», еще раз переводя взгляд с трибуны на ведущего (строка 8)1.

1 Стоит отметить также, что коммуникация в некоторых случаях осуществляется с использованием нескольких каналов, но информация по этим каналам не всегда идет в одном направлении. Так, слова Задорнова адресованы прежде всего ведущему, жесты — аудитории.

3.2.2. Сбои в речи как обращение к аудитории

При более внимательном анализе приведенного фрагмента можно обнаружить, что, помимо визуальных данных, есть еще один тип явлений, которые могут свидетельствовать о том, что участие той или иной стороны учитывается говорящим, — разного рода сбои в его речи. К такого рода явлениям относятся все те эпизоды, в которых нарушается плавное течение высказывания: паузы, растягивание звуков, прерывание на полуслове, замена или добавление слова после остановки на середине высказывания. Интеракционные функции такого рода сбоев были исследованы Чарльзом Гудвином [Goodwin 1981]. Он показал, что в неформальных разговорах эти сбои систематически возникают в тех местах, где взгляд адресата не направлен на говорящего, т.е. адресат не демонстрирует, что слушает говорящего. Заметив это, говорящий совершает сбой, после которого адресат, как правило, возвращает взгляд на говорящего.

Для того чтобы продемонстрировать, каким образом в сбоях проявляется ориентация говорящего на аудиторию, еще раз вернемся к фрагменту (14).

АУД 1 //ААААААААААААААААААААААА= МЗ 2 //В РУССКИЕ СЛОВА- (0.5) АУД 3 =//АААААААА= МЗ 4 //ОНИ- (0.8 )

((рука вверх, поворот к трибуне, взмах)) АУД 5 =//АААААААААААаааааааа МЗ 6 ОНИ ОТ ПРИРОДЫ

((поворот к АГ)) ((к трибуне, взмах))

7 давайте экономить время

8 они- от природы . ((поворот к АГ))

Этот пример хорош тем, что в нем одновременно встречаются все возможные способы реакции на нежелательные действия аудитории: и сбои в речи, и жесты, и перемещение взгляда, и эксплицитные вербальные призывы. Если рассматривать приведенный фрагмент с этой точки зрения, то можно заметить, что ориентация на аудиторию проявляется еще до того, как Задорнов поворачивается к трибуне и совершает жест — во время прерывания начатой во второй строке фразы, за которым следует пауза. Ориентированность этого прерывания на зрителей подтверждается тем, что в строке 4 аналогичное прерывание с паузой уже сопровождается невербальными действиями —

поворотом к трибуне и жестами, вероятно, обозначающими призыв к вниманию (поднятая вверх рука) и прекращению аплодисментов (несколько взмахов руки.) Наконец, после того как этот сигнал, сопровождаемый поворотом и жестом, не достигает цели, говорящий в третий раз прерывает высказывание, поворачивается к трибуне, вновь машет рукой (строка 6) и затем обращается к зрителям с эксплицитным вербальным призывом «давайте экономить время» (строка 7). Призыв этот, хотя и оказывается излишним (аудитория замолкает чуть раньше), важен для исследователя, поскольку эта фраза является в том числе и формулированием смысла предшествующих действий — прерываний, пауз, жестов.

4. Действия аудитории и разворачивание последовательности взаимодействия

До сих пор речь шла о действиях аудитории, составляющих минимальные последовательности из двух ходов. Упрощая ситуацию, можно сказать, что представленные выше примеры могут быть разделены на два типа.

Тип 1

А: действие участника, направленное на то, чтобы вызвать реакцию аудитории В: реакция аудитории

Тип 2

А: действие аудитории (аплодисменты)

В: реакция участника, направленная на то, чтобы прекратить действие аудитории

Такое встраивание в минимальные последовательности, состоящие всего из двух действий и не имеющие продолжения, как кажется, согласуется с представлениями об ограниченности участия аудитории. Так, в уже приведенных примерах видно, что аплодисменты в последовательностях первого типа, во-первых, инициируются кем-то из основных участников (прежде всего ведущим) и, во-вторых, часто (хотя и не всегда) служат ритуализованными сигналами, отмечающими границы между эпизодами «ГК». После того как аудитория заканчивает аплодировать, открывается новая последовательность действий, не связанная с предыдущей. Если же аудитория самостоятельно проявляет инициативу, то такая инициатива не встречает поддержки говорящего, который либо игнорирует аплодисменты, продолжая говорить, либо стремится вернуть себе слово и явно или неявно призвать аудиторию к тишине, чтобы вернуться к прерванному высказыванию. Таким образом, и в этом случае влияние аудитории на ход взаимодействия ограничивается

лишь вынужденным кратковременным отступлением говорящего от начатого действия.

Сказанное, вероятно, справедливо для большинства эпизодов «ГК» с участием аудитории. Однако в «ГК» все же встречаются и такие ситуации, в которых действие аудитории имеет более ощутимый эффект. Анализу одного из таких эпизодов и будет посвящен данный раздел. Эпизод представляет собой микродуэль главного героя «ГК» Михаила Задорнова и филолога Виктора Живова. Вначале я приведу транскрипцию этого эпизода1, а затем перейду к его анализу.

(15)

АГ 1 как говорит моя одесская тетя

2 я вас поняла

3 есть ведь возражения

4 ((жест рукой в сторону барьера))

5 пожалуйста

ВЖ 6 ну а: ((выходит к барьеру)) пожалуй что я

7 все-таки должен что-то сказать

? 8 ((смех)) (нрзб)

ВЖ 9 вы время от времени говорите

10 ученые доказывают .

11 вот- там где вы говорите

12 ученые доказывают ничего подобного

13 ни один ученый никада не говорил

14 это чистая ложь то что вы говорите

15 это абсолю::тная- ну полная

16 вопию:щая . чепуха .

17 я не знаю то ли вы сумасшедший

18 такое бывает. потому что-

19 я знаю я по должности все время- э-

20 в Институт русского языка

21 Академии наук

22 все время сумасшедшие приходят

23 приходят и приносят один приносит-

24 та:м то что э: русский язык был

25 в: основе . всех языко:в

26 другой приносит что русский язык

27 нужно срочно перевести

В центре внимания находится именно спор двух участников передачи и роль аудитории в нем (строки 70-97). Предшествующие реплики — передача слова ведущим и выступление Виктора Живова — приводятся здесь главным образом для того, чтобы облегчить понимание этого спора. По этой причине начальный фрагмент с 1-й до 70-й строки дается в упрощенной транскрипции — без точной фиксации длины пауз.

АУД

ВЖ

АУД

ВЖ

АУД

ВЖ

?

МЗ

28 на латинский алфавит

29 постоянно какие-то сумасшедшие

30 приходят и бывают еще шарлатаны .

31 вот я не знаю кто вы . пока не знаю-

32 э: другого . варианта не вижу

33 потому что- то что вы говорите.

34 вообще говоря . мы кое-что знаем .

35 мы не всё знаем ученые

36 но кое-что мы знаем . мы знаем

37 у нас есть такая наука этимология .

38 мы знаем что какое слово

39 от чего произошло .

40 мы знаем что разум составлен

41 из приставки раз и корня ум .

42 да этимологически .

43 там никакого РА НЕ:ту

44 и никогда не было и-

45 а:- думать так может

46 только абсолютный профан .

47 вы и есть абсолютный профан .

48 если вы чего-то не знаете .

49 надо взять в словаре и посмотреть .

50 а только после этого

51 морочить голову населению .

52 а вы ему . даете

53 вот эту непроваренную . э- кашу .

54 наполненную . невежеством

55 почему вы позволяете себе

56 нести невежество в массы

57 вот чем вы занимаетесь понимаете

58 //ааааааАААААААААААААААААААААА=

59 //вы несете невежество в массы

60 =//АААААААААААААААААААААА=

61 //НАШИ НЕСЧАСТНЫЕ МАССЫ .

62 =//ААааа

63 //которым и так достаточно трудно

64 ориентироваться в этом мире .

65 а вы им даете .

66 вот эту вонючую похлебку .

67 которую вы варите неизвестно из чего

68 *ну хватит*

((машет рукой, разворачивается, идет в сторону трибуны))

69 (нрзб) (какой уровень какой уровень?)

70 скажите пожалуйста у меня к вам

71 токо . один вопрос

72 э- вы- правильно сказали. разум и раз.

73 (кха) а вот раз откуда слово (1.6)

ВЖ 74 э:: . ну это- .

МЗ 75 вот собственно и все (0.4)

АУД 76 ххххх //аааАААААА=

ВЖ 77 //не:т это (нрзб)

АУД 78 =АА//ААААААААААААААААААААААА=

МЗ 79 //друзья мои теперь- (0.4)

((поднимает руку))

АУД 80 =//ААААААААААА//((крики)) ААААААА=

МЗ 81 //ПОДОЖДИТЕ (0.9) ПОДОЖИТЕ (0.9)

АУД 82 =//ААААААААААААААААААААаааа

МЗ 83 //ДРУЗЬЯ МОИ .МИНУТЧКУ МИНУТЧКУ

84 МНЕ НЕ НУЖНЫ АПЛОДИСМЕНТЫ

85 я их много вы аплодируйте другим

86 мне не надо (0.3) э:- друзья мои раз .

87 означало в русском языке

88 первое солнце . и поэтому

89 это непереводимо ни на один

90 язык ми//ра

ВЖ 91 //а вы откуда это знаете

МЗ 92 а вот это я вам не скажу

93 а то вы диссертацию напишете

АУД 94 //хххххААААААААААААААААААААААА=

ВЖ 95 //э- я уже написал все диссертации=

АУД 96 =//АААААААААААААААААААААААА

ВЖ 97 =//мне больше не надо

Данный эпизод начинается с того, что ведущий «ГК» Александр Гордон завершает последовательность обмена репликами с Михаилом Задорновым (строки 1—2: «как говорит моя одесская тетя я вас поняла») и открывает новую последовательность, передавая слово оппонентам Задорнова, сидящим на противоположной трибуне (строка 3—5: «есть ведь возражения . пожалуйста»). Приглашение принимает Виктор Живов. Спускаясь к барьеру, он комментирует принятие приглашения (строка 6)1, а затем обращается непосредственно к Михаилу Задорнову (с 9-й строки и далее). Свое весьма продолжительное и наполненное критическим пафосом выступление Живов эксплицитно завершает, произнося «ну хватит» и сопровождая это заверше-

1 Несмотря на то что в статье нет возможности остановиться на этом подробнее, отмечу, что в этом комментарии Виктор Живов помимо прочего выражает отношение к статусу Задорнова в их споре: ссылка на необходимость «что-то сказать» косвенно свидетельствует о том, что Живов не расценивает оппонента всерьез.

ние соответствующими жестами и действиями: машет рукой, разворачивается и начинает движение в сторону трибуны (строка 68). Все это свидетельствует о том, что Живов не собирался дожидаться ответной реакции адресата.

Задорнов, однако, возобновляет почти завершившийся эпизод, обращаясь к Живову с просьбой (строка 70), которую тот принимает, возвращаясь в центр зала. Эта просьба предваряет уточняющий вопрос, который Задорнов задает после того, как просьба оказывается принята (строки 72—73):

= э- вы- правильно сказали . разум и раз . (кха) а вот раз откуда слово (1.6)

При этом нужно отметить, что возможность для возобновления спора появляется у Задорнова благодаря предыдущим словам Живова: вопрос задан как уточнение к высказанному в выступлении опровержению предложенной Задорновым этимологии слова «разум» (строки 40—44).

Вместе с тем этот вопрос предполагает следующее действие со стороны адресата — ответ. При этом ответное действие является не просто возможным и уместным, но ожидаемым. Однако, как можно заметить, Живов оказывается не готов к ответу, хотя и осознает необходимость его дать. Воспользовавшись замешательством оппонента, Задорнов перебивает его, игнорируя сигнал удержания очереди («э:: . ну это- .», строка 74), берет слово (строка 75) и завершает эпизод, подводя итог этого микродиалога («вот собственно и все») — неспособность оппонента ответить на вопрос1.

И в этот момент в обмен репликами между Живовым и Задорновым включается еще одна сторона — аудитория (строки 76, 78, 80, 82), реагируя на реплику Задорнова смехом и аплодисментами, что можно расценить как выражение одобрения и поддержки. Вслед за этим Виктор Живов тут же пытается вновь взять слово и возразить оппоненту (строка 77). Однако эта попытка не имеет успеха — аплодисменты заглушают его слова, и он уже не пытается остановить аудиторию. Аудитория, таким образом, не просто выражает поддержку Задорнову, но еще и не позволяет Живову высказаться и продолжить спор.

1 Отметим, что и эта формулировка Задорнова, вероятно, является ответом на критическое выступление Виктора Живова, а именно на слова «мы не все знаем ученые но кое-что мы знаем . <...> мы знаем что какое слово от чего произошло» (строки 38, 39). Формулировка Задорнова подчеркивает противоречие между утверждениями Живова (ученые, в отличие от тех, кто, подобно Задорнову, предлагает собственные этимологические объяснения, обладают знаниями, необходимыми для этимологических реконструкций) и его неспособностью дать ответ на вопрос, т.е. проявлением незнания. Если это предположение справедливо, то ответный ход Задорнова оказывается более сильным, чем может показаться на первый взгляд: он подчеркивает некомпетентность не только оппонента, но той группы, которую оппонент представляет, — ученых.

Однако вмешательство аудитории имеет и еще одно важное следствие для хода взаимодействия: вступление новой стороны — аудитории — дает возможность Задорнову сменить адресата, как можно увидеть во фрагменте этого спора, который еще раз воспроизведен ниже (16). Взяв слово (строка 79) после неудавшейся попытки Живова вернуть слово себе (строка 77), Задорнов обращается уже не к нему, а к поддержавшей его аудитории и дальше ведет диалог с ней.

(16)

ВЖ

?

МЗ

ВЖ

МЗ

АУД

ВЖ

АУД

МЗ

АУД МЗ АУД МЗ

65

66

67

68

69

70

71

72

73

74

75

76

77

78

79

80 81 82

83

84

85

86 87

а вы им даете .

вот эту вонючую похлебку .

которую вы варите неизвестно из чего

*ну хватит*

((машет рукой, разворачивается, идет в сторону трибуны))

(нрзб) (какой уровень какой уровень?) скажите пожалуйста у меня к вам токо . один вопрос

э- вы- правильно сказали. разум и раз. (кха) а вот раз откуда слово (1.6) э:: . ну это- .

вот собственно и все (0.4) ххххх //аааАААААА= //не:т это (нрзб) =АА//ААААААААААААААААААААААА= //друзья мои теперь- (0.4) ((поднимает руку))

=//ААААААААААА//((крики)) ААААААА= ПОДОЖДИТЕ (0.9) ПОДОЖИТЕ (0.9) =//ААААААААААААААААААААаааа //ДРУЗЬЯ МОИ .МИНУТЧКУ МИНУТЧКУ МНЕ НЕ НУЖНЫ АПЛОДИСМЕНТЫ я их много вы аплодируйте другим мне не надо (0.3) э:- друзья мои раз . означало в русском языке [...]

Таким образом, включение аудитории в этом эпизоде позволяет Задорнову завершить спор с Живовым и начать новую последовательность. Если уточняющий вопрос и резюме («вот собственно и все») были адресованы одной стороне — Виктору Живову, то ответ на собственный вопрос о происхождении слова «раз» (строка 86 и далее) Задорнов дает, обращаясь уже к другой стороне — аудитории. При этом, как можно заметить (см. строки

79, 81, 83), ему так же, как и в рассмотренных ранее примерах, приходится побороться за эту возможность со зрителями.

В диалог Задорнова с аудиторией включается Живов, который, не дождавшись окончания высказывания Задорнова, задает свой вопрос («а вы откуда это знаете»; строка 91). В отличие оппонента, Задорнов реагирует на его вопрос без задержки (строка 92—93):

а вот это я вам не скажу а то вы диссертацию напишете

Кажется оправданным предположение, что возможность такого ответа во многом связана с контекстом ток-шоу (трудно представить подобный ответ на научном семинаре, докладе, защите диссертации и т.п.). Однако этот ответ оказывается не просто возможным, но и получает одобрение со стороны аудитории (которое, заметим, вовсе не является само собой разумеющимся — в «ГК» есть ряд потенциально шутливых или иронических высказываний, но далеко не на все из них аудитория реагирует смехом и аплодисментами). С точки зрения последовательности взаимодействия это означает, что место, предусмотренное в диалоге для ответа (реплика, идущая за вопросом), оказывается заполненным. При этом высказывание, заполнившее его, расценивается одним из участников взаимодействия — аудиторией — как приемлемое, несмотря на то что с его помощью говорящий фактически уходит от «настоящего» ответа на вопрос. Впрочем, стоит сказать, что и вопрос Виктора Живова, вероятно, не был вполне «настоящим» вопросом, т.е. действием, направленным на получение информации. По-видимому, он представлял собой попытку выразить скепсис по поводу рассуждений Задорнова об этимологии слова «раз» (выраженную интонационно), а также выставить его в невыгодном свете, выявив слабость его аргументации и ненадежность источников информации. Однако этой цели Живову не удалось достичь, и это, на мой взгляд, непосредственным образом связано с действиями аудитории, которая, одобрив ответ Задорнова, ограничила (если не закрыла) тем самым для его оппонента возможности для дальнейших действий.

Заключение

Независимо от того, говорим ли мы об участии во взаимодействии как о наборе ролей, которые могут быть выделены в каждый момент, или как о процессе [Goodwin, Goodwin 2004], очевидно, что понятие участия охватывает разные формы поведения. Как я попытался показать, аудитория в ток-шоу «ГК» является участником не только в смысле признаваемого другими права видеть и слышать происходящее, но и в том смысле, что ее действия а) учитываются другими участниками, которые

в более или менее явном виде (непосредственные обращения, риторическое построение, сбои в речи, жестикуляции) пытаются побудить аудиторию к аплодисментам или остановить ее (раздел 3), и б) в некоторых случаях существенно влияют на ход и результат эпизодов взаимодействия (раздел 4).

Кроме того, в связи с вопросом о направленности на аудиторию реплик, не содержащих явных показателей адресации, мы отдельно остановились на проблеме риторически организованных высказываний. Такая организация, как было показано, не всегда соотносится с действиями зрителей, и поэтому ссылка на риторическую оформленность высказывания без учета ин-теракционного контекста — речевых и неречевых действий участников — не может считаться достаточным основанием для того, чтобы утверждать, что каждое такое высказывание направлено на аудиторию. Впрочем, такие менее заметные явления, как перемены направления взгляда, жестикуляция и сбои в речи, могут указывать на перемену адресата, которая осуществляется по ходу высказывания.

Все это свидетельствует о том, что при интерпретации принципиально важным оказывается учет визуальных данных, составляющих наряду с речью неотъемлемую часть интеракци-онного контекста.

В заключение нужно подчеркнуть, что на полученные в ходе анализа результаты никак не влияет то, была ли реакция аудитории «спонтанной», «срежиссированной» заранее или провоцировалась специальными сигналами или людьми, сидящими на трибунах под видом обычных зрителей1. Важно то, что аплодисменты и смех зрителей в любом случае встраиваются в последовательность взаимодействия и, даже если сами они являются «искусственными», становятся частью «естественного» хода событий, влияя на его развитие и результаты.

Транскрипционные обозначения

ЛН: все делать//ради бога АД: //(этими словами) двойным слешем отмечены места, где на реплику одного участника накладывается реплика другого участника

АГ: рекламу= МЗ: = реклама на первом знак равенства отмечает места, в которых одна реплика следует сразу же за другой без минимального зазора

Впрочем, косвенным свидетельством в пользу того, что реакция была спонтанной, по крайней мере в некоторых случаях, является смех, который, как представляется, трудно вызвать простым сигналом.

прервемся- дефис обозначает внезапную резкую остановку, обрыв реплики или слога

а когда:: двоеточием обозначены удлинения звуков

ПОДОЖДИТЕ заглавные буквы обозначают повышенную громкость

реклама на первом подчеркивание указывает на то, что соответствующее место было выделено говорящим интонационно

Михал Николаичу . рекламу точка обозначает паузу, длина которой меньше 0.2 с

(этими словами нрзб) в скобки взяты те слова, относительно которых из-за плохой слышимости нет уверенности в том, что именно их произносил участник взаимодействия; в случаях, когда сказанное не удавалось реконструировать, в том месте, где должны были бы быть слова говорящего, стоит пометка (нрзб)

(0.4) цифрами в круглых скобках отмечены паузы, с точностью до десятых долей секунды

((поворачивается к АГ)) в двойных скобках дается комментарий исследователя

(ххххх) смех аудитории

АУД: ааааааааАААА аплодисменты зрителей в студии; прописные буквы используются для обозначения дружных и громких аплодисментов, строчные — для обозначения более разрозненных и тихих аплодисментов

Библиография

Аткинсон М. Выступать легко: все, что вам нужно знать о речах и презентациях / Пер. с англ. Г. Огибина, В. Апанасика. М.: Альпи-на Паблишерз НОУФАН, 2010. 291, [1] с.

Исупова О.Г. Конверсационный анализ: представление метода // Социология: методология, методы и математическое моделирование. 2002. № 15. С. 33-52.

Корбут А.М. Говорите по очереди: нетехническое введение в конверсационный анализ // Социологическое обозрение. 2015. Т. 14. № 1. С. 120-141.

Корбут А.М. «Простите, я никак не могу понять»: способы реагирования на непонимание во взаимодействии человека и робота // Laboratorium: Журнал социальных исследований. 2018. Т. 10. № 3. С. 57-78.

Максимова А. Использование видео для изучения социального взаимодействия // Социологическое обозрение. 2016. Т. 15. № 3. С. 91-121.

Пиккарайнен М. Институциональные роли участников общения на российском телевидении: Маг. дис. Хельсинки, 2008. <http:// www.helsinki.fi/venaja/opiskelu/graduja/pikkarainen.pdf>.

Руднева Е. Подтрунивание как стратегия вежливости // Антропологический форум. 2019. № 41. С. 97-120.

Сакс Х., Щеглофф Э, Джефферсон Г. Простейшая систематика организации очередности в разговоре // Социологическое обозрение. 2015. T. 14. № 1. С. 142-202.

Турчик А.В. Конверсационный анализ речевого взаимодействия в ситуации исследовательского интервью: Дисс. ... к.соц.н. М.: Российский ун-т дружбы народов, 2010а.

Турчик А.В. Конверсационный анализ смеха в речевом взаимодействии: случай конструирования оценок власти // Социологический журнал. 20106. № 1. С. 21-36.

Утехин И.В. О метауровне коммуникации в ходе совместной деятельности // Социология власти. 2012. № 8. C. 8-35.

Утехин И.В. Невопросительные вопросы и интеракционный подход к контексту // Сб. статей к 60-летию Евгения Васильевича Головко / Сост. и ред. Н.Б. Вахтин, Е.В. Перехвальская. СПб.: Наука, 2013. C. 81-95. (Acta lingüistica Petropolitana. Труды Института лингвистических исследований РАН. Т. 9. Ч. 3).

Утехин И.В. «Мычание» и жесты как ресурсы для совместного построения смысла в диалоге // Федорова О.В., Кибрик А.А. (ред.). Мультимодальная коммуникация: теоретические и эмпирические исследования: Сб. статей. М.: Буки Веди, 2014. С. 115-129.

Atkinson J.M. Understanding Formality: The Categorization and Production of "Formal" Interaction // British Journal of Sociology. 1982. Vol. 33. No. 1. P. 86-117.

Atkinson J.M. Our Master's Voices: The Language and Body Language of Politics. L.; Methuen: Psychology Press, 1984a. 203 p.

Atkinson J.M. Public Speaking and Audience Responses: Some Techniques for Inviting Applause // Atkinson J.M., Heritage J. (eds.). Structures of Social Action: Studies in Conversation Analysis. Cambridge; N.Y.: Cambridge University Press, 1984b. P. 370-409.

Clayman S.E. Caveat Orator: Audience Disaffiliation in the 1988 Presidential Debates // Quarterly Journal of Speech. 1992. Vol. 78. No. 1. P. 33-60.

Clayman S.E. Booing: The Anatomy of a Disaffiliative Response // American Sociological Review. 1993. Vol. 58. No. 1. P. 110-130.

Drew P., Heritage J. Analyzing Talk at Work: An Introduction // Drew P., Heritage J. (eds.). Talk at Work: Interaction in Institutional Settings. Cambridge; N.Y.; Melbourne: Cambridge University Press, 1995. 580 p.

Duranti A. The Voice of the Audience in Contemporary American Political Discourse // Tannen D., Alatis J.E. (eds.). Georgetown University

Round Table on Languages and Linguistics. Linguistics: Languages and the Real World: Discourse and Beyond. Washington: Georgetown University Press, 2003. P. 114-136. Duranti A. The Anthropology of Intentions: Language in a World of Others.

Cambridge: Cambridge University Press, 2015. 297 p. Duranti A, Brenneis D. (eds.). The Audience as Co-author // Text. 1986.

Vol. 6. No. 3. P. 239-347. Goffman E. Alienation from Interaction // Goffman E. Interaction Ritual: Essays on Face-to-face Behavior. Garden City, NY: Doubleday & Company; Anchor Books, 1967. P. 113-136. Goffman E. Footing // Goffman E. Forms of Talk. Philadelphia: University

of Pennsylvania Press, 1981. 335 p. Goodwin Ch. Conversational Organization: Interaction between Speakers

and Hearers. N.Y.: Academic Press, 1981. 195 p. Goodwin Ch. Co-Operative Action. N.Y.: Cambridge University Press, 2018. 521 p.

Goodwin C, Goodwin M.H. Participation // Duranti A. (ed.). A Companion to Linguistic Anthropology. Oxford: Basil Blackwell, 2004. P. 222244.

Heritage J. Garfinkel and Ethnomethodology. Cambridge; N.Y.: Polity Press, 1984. 336 p.

Heritage J. Conversation Analysis and Institutional Talk // Sanders R., Fitch K. (eds.). Handbook of Language and Social Interaction. Mahwah, NJ; L.: Lawrence Erlbaum Associates, 2005. P. 103-146. Heritage J., Greatbatch D. Generating Applause: A Study of Rhetoric and Response at Party Political Conferences // American Journal of Sociology. 1986. Vol. 92. No. 1. P. 110-157. Levinson S. Pragmatics. Cambridge: Cambridge University Press, 1983. 420 p.

O'Connell D., Kowal S. Communicating with One Another: Toward a Psychology of Spontaneous Spoken Discourse. N.Y.: Springer Science & Business Media, 2008. 265 p. Schegloff E.A. Whose Text? Whose Context? // Discourse and Society. 1997.

Vol. 8. No. 2. P. 165-187. Schegloff E.A. Reflections on Talk and Social Structure // Boden D., Zimmerman D. (eds.). Talk and Social Structure. Cambridge: Polity Press, 1991. P. 44-70. Sidnell J., Stivers T. (eds.). The Handbook of Conversation Analysis.

Chichester: Wiley-Blackwell, 2013. 844 p. Stivers T, Sidnell J. Introduction: Multimodal Interaction // Semiotica.

2005. Vol. 156. P. 1-20. Thielemann N, Kosta P. (eds.). Approaches to Slavic Interaction. Amsterdam; Philadelphia: John Benjamins Publishing, 2013. 318 p.

Audience as Participant

Dmitry Kolyadov

European University at St Petersburg

6/1A Gagarinskaya Str., St Petersburg, Russia

Institute for Linguistic Studies, Russian Academy of Sciences

9 Tuchkov Lane, St Petersburg, Russia

dkoliadov@eu.spb.ru

The paper investigates the ways an audience can participate in a specific public speech event: a talk-show on TV. The paper argues that the audience's participation in such an event is not limited to the passive viewing of the actions of other participants. Audience reactions—applause and laughter—can be considered as actions in interaction on par with those of the host and invited guests, i.e. as contributions to the ongoing interaction. On the one hand, the host and guests frequently address the audience to prompt a reaction; these prompts may vary from the most explicit (e.g. direct address) to the most subtle and fluid (e.g. gaze shifts and speech hesitations— restarts, self-repairs, etc.). On the other hand, when the audience takes a conversational turn without perceptible signs of invitation from other participants, the latter usually take the audience's actions into consideration. Moreover, the present analysis demonstrates that the audience can produce more than just a momentary interruption of the current speaker, and may instead influence the outcome of the debate between the other participants.

Keywords: audience, participation, multimodality of communication, interaction, conversation analysis.

References

Atkinson J. M., 'Understanding Formality: The Categorization and Production of "Formal" Interaction', British Journal of Sociology, 1982, vol. 33, no. 1, pp. 86-117. Atkinson J. M., Our Master's Voices: The Language and Body Language of

Politics. London; Methuen: Psychology Press, 1984, 203 pp. Atkinson J. M., 'Public Speaking and Audience Responses: Some Techniques for Inviting Applause', Atkinson J. M., Heritage J. (eds.), Structures of Social Action: Studies in Conversation Analysis. Cambridge; New York: Cambridge University Press, 1984, pp. 370-409. Atkinson J. M., Lend Me Your Ears: All You Need to Know about Making

Speeches and Presentations. London: Vermilion, 2004, 376 pp. Clayman S. E., 'Caveat Orator: Audience Disaffiliation in the 1988 Presidential Debates', Quarterly JournalofSpeech, 1992, vol. 78, no. 1, pp. 33-60. Clayman S. E., 'Booing: The Anatomy of a Disaffiliative Response', American Sociological Review, 1993, vol. 58, no. 1, pp. 110-130.

Drew P., Heritage J., 'Analyzing Talk at Work: An Introduction', Drew P., Heritage J. (eds.), Talk at Work: Interaction in Institutional Settings. Cambridge; New York; Melbourne: Cambridge University Press, 1995, 580 pp.

Duranti A., 'The Voice of the Audience in Contemporary American Political Discourse', Tannen D., Alatis J. E. (eds.), Georgetown University Round Table on Languages and Linguistics: Linguistics, Languages and the Real World: Discourse and Beyond. Washington: Georgetown University Press, 2003, pp. 114—136.

Duranti A., The Anthropology of Intentions: Language in a World of Others. Cambridge: Cambridge University Press, 2015, 297 pp.

Duranti A., Brenneis D. (eds.), The Audience as Co-author: A special issue of Text, 1986, vol. 6, no. 3, pp. 239-347.

Goffman E., 'Alienation from Interaction', Goffman E., Interaction Ritual: Essays on Face-to-face Behavior. Garden City, NY: Doubleday & Company, Anchor Books, 1967, pp. 113-136.

Goffman E., 'Footing', Goffman E., Forms of Talk. Philadelphia: University of Pennsylvania Press, 1981, 335 pp.

Goodwin C., Conversational Organization: Interaction between Speakers and Hearers. New York: Academic Press, 1981, 195 pp.

Goodwin C., Co-Operative Action. New York: Cambridge University Press, 2018, 521 pp.

Goodwin C., Goodwin M. H., 'Participation', Duranti A. (ed.), A Companion to Linguistic Anthropology. Oxford: Basil Blackwell, 2004, pp. 222-244.

Heritage J., GarfinkelandEthnomethodology. Cambridge; New York: Polity Press, 1984, 336 pp.

Heritage J., 'Conversation Analysis and Institutional Talk', Sanders R., Fitch K. (eds.), Handbook of Language and Social Interaction. Mahwah, NJ: Erlbaum, 2005, pp. 103-146.

Heritage J., Greatbatch D., 'Generating Applause: A Study of Rhetoric and Response at Party Political Conferences', American Journal of Sociology, 1986, vol. 92, no. 1, pp. 110-157.

Isupova O. G., 'Konversatsionnyy analiz: predstavlenie metoda' [Conversation Analysis: An Exposition of the Method], Sotsiologiya: metodologiya, metody i matematicheskoe modelirovanie, 2002, no. 15, pp. 33-52. (In Russian).

Korbut A. M., 'Govorite po ocheredi: netekhnicheskoe vvedenie v konversatsionnyy analiz' [Turn-Talking: A Non-technical Introduction to Conversation Analysis], Sotsiologicheskoe obozrenie, 2015, vol. 14, no. 1, pp. 120-141. (In Russian).

Korbut A. M., '"Prostite, ya nikak ne mogu ponyat": sposoby reagirovaniya na neponimanie vo vzaimodeystvii cheloveka i robota' ["Sorry, I Cannot Understand": Ways of Dealing With Non-understanding in Human-Robot Interaction], Laboratorium, 2018, vol. 10, no. 3, pp. 57-78. (In Russian).

Levinson S., Pragmatics. Cambridge: Cambridge University Press, 1983, 420 pp.

Maksimova A., 'Ispolzovanie video dlya izucheniya sotsialnogo vzaimo-deystviya' [The Use of Video for Studying Social Interaction], Sotsiologicheskoe obozrenie, 2016, vol. 15, no. 3, pp. 91-121. (In Russian).

i O'Connell D., Kowal S., Communicating with One Another: Toward a Psycho-

k logy of Spontaneous Spoken Discourse. New York: Springer Science

g & Business Media, 2008, 265 pp.

s

! Pikkarainen M., Institutsionalnye roli uchastnikov obshcheniya na ros-

™ siyskom televidenii [The Institutional Roles of the Participants of

|E Communication on Russian Television]: MA Dissertation, Helsinki

? University. Helsinki, 2008. <http://www.helsinki.fi/venaja/opiskelu/

| graduja/pikkarainen.pdf>. (In Russian).

i Rudneva E., 'Podtrunivanie kak strategiya vezhlivosti' [Teasing as

? a Politeness Strategy], Antropologicheskij forum, 2019, no. 41,

| pp. 97-120. (In Russian).

g Sacks H., Schegloff E. A., Jefferson G., 'A Simplest Systematics for the

g Organization of Turn-Taking for Conversation', Language, 1974,

| vol. 50, no. 4, pp. 696-735.

¡^ Schegloff E. A., 'Reflections on Talk and Social Structure', Boden D.,

¿1 Zimmerman D. (eds.), Talk and Social Structure. Cambridge: Polity

Press, 1991, pp. 44-70.

Schegloff E. A., 'Whose Text? Whose Context?', Discourse and Society, 1997, vol. 8, no. 2, pp. 165-187.

Sidnell J., Stivers T. (eds.), The Handbook of Conversation Analysis. Chichester: Wiley-Blackwell, 2013, 844 pp.

Stivers T., Sidnell J., 'Introduction: Multimodal Interaction', Semiotica, 2005, vol. 156, pp. 1-20.

Thielemann N., Kosta P. (eds.), Approaches to Slavic Interaction. Amsterdam; Philadelphia: John Benjamins Publishing, 2013, 318 pp.

Turchik A. V., Konversatsionnyy analiz rechevogo vzaimodeystviya v situatsii issledovatelskogo intervyu [A Conversation Analysis of Speech Interaction in the Situation of a Research Interview]: A Candidate's Dissertation, People's Friendship University of Russia. Moscow, 2010. (In Russian).

Turchik A. V., 'Konversatsionnyy analiz smekha v rechevom vzaimodeystvii: sluchay konstruirovaniya otsenok vlasti' [Conversation Analysis of Laughter in Speech Interaction: The Case of the Construction of Evaluations of Power], Sotsiologicheskiy zhurnal, 2010, no. 1, pp. 21-36. (In Russian).

Utekhin I. V., 'O metaurovne kommunikatsii v khode sovmestnoy deyatel-nosti' [The Metalevel of Communication in Interaction], Sotsiologiya vlasti, 2012, no. 8, pp. 8-35. (In Russian).

Utekhin I. V., 'Nevoprositelnye voprosy i interaktsionnyy podkhod k kontekstu' ["Non-Interrogative" Questions and an Interactional Approach to Context], Acta linguistica Petropolitana, 2013, vol. 9, no. 3, pp. 81-95. (In Russian).

Utekhin I. V. '"Mychanie" i zhesty kak resursy dlya sovmestnogo postroeniya smysla v dialoge' ["Mooing" and Gesture as Resources for the Joint Construal of Meaning], Fedorova O. V., Kibrik A. A. (eds.), Multimodalnaya kommunikatsiya: teoreticheskie i empiricheskie issledovaniya [Multimodal Communication: Theoretical and Empirical Investigations]: A collection of articles. Moscow: Buki Vedi, 2014, pp. 115-129. (In Russian).