CC BY
17
языковым контактом чешского и сербского языка. Интерференция наблюдается на всех языковых уровнях: на фонетическом, морфологическом, лексическом и синтаксическом.
Примечания
1 Kokaisl P. akol. Krajane: Po stopach Cechii ve vychodnf Evrope. Praha, 2009. S. 241-244.
2 Ibid. S. 255-256.
3 Stäpanek V. Mizejfcf mensina: Cesi v srbskem Banate // Vztahy Ceske republiky se Srbskem a Cernou Horou. Praha, 2004. 1. vydanf. S. 33-37.
4 ЪуриЬ В. и др. Етноконфесионални и ]езички мозаик Срби|'е. Београд, 2014.
5 Uteseny S. O posrbst'ovanf kruscicke cestiny v jugoslavskem Banate // Nase rec. Praha, 1970. C. 53. S. 138-145.
6 Ср. примеры там же.
DOI: 10.31168/2619-0869.2019.2.2 К. И. Комарова
Артикль как выразитель категории определенности / неопределенности в словенском литературном языке XVI в. (по материалам текстов П. Трубара)
Ключевые слова: словенский литературный язык, язык XVI века, Примож Трубар, протестантская литература, определенный артикль, неопределенный артикль.
В XVI в. в результате утраты противопоставления кратких и полных форм прилагательных, являвшихся показателями категории определенности / неопределенности, в словенском языке началось формирование аналитического способа выражения данной категории — с помощью указательного местоимения ta (определенность) и числительного еп (неопределенность).
По мнению словенского исследователя Р. Коларича, развитие артикля в словенском языке шло одновременно
с формированием немецкого определенного артикля по тем же самым причинам, что и в других индоевропейских языках1. В.М. Жирмунский на примере романских и германских языков показывает, что все схожие процессы возникают «в близких по своему строю языках <...> для выражения одинаковых категорий мышления, возникающих на одинаковых ступенях общественного и культурного развития»2.
Если в немецком языке артикль в большинстве случаев обязательно сопровождает существительное и несет в себе его грамматические значения, то в словенском языке артикль выполняет семантико-стилистическую функцию.
Для того чтобы прояснить поле функционирования артикля в словенском литературном языке XVI в., мы выбрали две работы словенского протестантского проповедника П. Тру-бара - перевод Евангелия от Матфея, изданный отдельно в 1555 г. (ГЛ EVANGEЫ SVETIGA MATEVSHA), и фрагмент из полемического непереводного труда Cerkovna оЫт^а, изданного в 1564 г.
Для начала стоит отметить, что в словенском языке артикль употреблялся как с существительными, так и в связке «прилагательное + существительное», изменяясь при этом по всем родам, падежам и числам (в немецком языке у неопределенного артикля нет формы множественного числа). Употребление артикля с существительным считалось германизмом, а использование артикля в сочетании с прилагательным и существительным - словенским явлением3.
При переводе Евангелия от Матфея Трубар опирался на немецкий текст Библии М. Лютера 1545 г.4 Трубар часто использовал артикли, однако избегал дублирования: всего в тексте перевода было отмечено 1310 случаев употребления определенного артикля (из них - 1137 приходится на употребление артикля с существительным: 1у ludie) и 220 случаев употребления неопределенного артикля (из них 167 - употребление неопределенного артикля с существительным: епа 1игИ). Однако в отрывке из Сегкоипа огёт^а мы наблюдаем значительно меньшее количество примеров на употребление артиклей: был отмечен всего лишь 531 случай использования
определенного артикля (из них 370 - употребление артикля с существительным), на неопределенный приходится 55 (из них 32 - на употребление артикля с существительным), однако часть примеров (150 с определенным артиклем и 14 с неопределенным) относится к цитатам из Св. Писания, где на употребление артикля мог повлиять немецкий язык, ср.: Ioh.1: Ta syn, kateri ie vtim kryllu tiga Vezhniga Ozheta, ie nom resodel. Сам Трубар отмечал, что членов-артиклей в словенском языке гораздо меньше, чем в немецком, и в этом он видел преимущество словенского языка5. Однако в работе 1564 г. мы находим примеры на употребление артиклей без активного влияния немецкого языка, поэтому стоит обратить внимание, в каких ситуациях Трубар использует артикли.
В изученном нами отрывке из произведения Cerkovna ordninga с определенным артиклем регулярно употребляются библейская лексика и религиозные понятия (ta vezhni leben, ta S. Troyca, ta Gospud, ta Syn, utim Paradishu, tiga Adama in to Evo, ta Nebessa), при этом стоит отметить, что без артикля подобная лексика в тексте не встречается. Примеров на использование неопределенного артикля немного, и среди них можно выделить сочетания, которые на протяжении всего текста употребляются только с неопределенным артиклем. Так, например, сюда можно отнести enu Dellu (4), eno sluzhbo (3), ena Oblast (2), en brumen poshten leben (2). В значении неопределенности приводятся и слова, обозначающие вид деятельности человека - en student, kanimu slushabniku, en Shcoff, enimu Pridigariu, en shulmoister.
Если сравнить эти случаи с практикой использования артикля в переводе Евангелия, то можно отметить схожие примеры. Так, в словенском переводе Евангелия также определенный артикль употребляется с библейской лексикой (ta Syn, ta Nebessa, ty Preroki), наименования видов деятельности человека выступают с неопределенным артиклем в значении «некий»: en Pissar. Однако в этом случае все примеры соотносятся с артиклями в немецком издании Лютера, ср.: der Himmel - ta Nebessa; ein Schriftgelerten - en Pissar, можно предположить, что подобное употребление артиклей
СЛАВЯНСКИЕ ЯЗЫКИ В ПРОШЛОМ И НАСТОЯЩЕМ 179
считалось устойчивым, поэтому Трубар использовал артикли в собственных оригинальных текстах по аналогии с немецким языком и переводами. Здесь же необходимо упомянуть о случаях первичного и повторного упоминания объекта в тексте: по правилам немецкого языка при первичном упоминании объекта в речи / тексте ставится неопределенный артикль, при повторном - определенный. Подобные примеры мы можем найти и в переводе Евангелия (первое упоминание: trat ein Heubtman zu im - en Altman, второе упоминание: der Heubtman - ta Altman), и в оригинальном тексте Трубара (первое упоминание: en Nou [...]Pridigar, второе упоминание: ta Noui Pridigar).
Особый интерес представляет употребление артиклей в связке «прилагательное + существительное», так как именно эти сочетания положили начало формированию аналитического способа выражения категории определенности / неопределенности в словенском языке, характерного для современных нелитературных идиомов. У прилагательных женского и среднего рода утратилось противопоставление кратких и полных форм, что отражено в обоих текстах: с определенным и неопределенным артиклями употребляется только краткая форма - ta stara praua Cerkou, enu veliku Ime («Cerkovna ordninga»); vto Galileisko deshelo, enu dobru Driuu (Евангелие). У прилагательных мужского рода противопоставление сохранилось в именительном падеже, а для выражения значения определенности / неопределенности использовались указательные местоимения в качестве артиклей: ta Noui Pridigar, en lep Vert («Cerkovna ordninga»); en dober zhlouik, ta shalostni shum (Евангелие).
Таким образом, можно предположить, что в случае употребления артикля с существительным в словенском языке немецкий язык оказывал влияние на выбор форм для выражения концептов «новое» и «один из многих» (неопределенный артикль) и «данное» и «уникальное» (определенный артикль). В случае употребления артикля с прилагательными можно говорить не о влиянии немецкого языка, а о выражении дополнительного значения определенности / неопределенности
в связи с утратой противопоставления кратких и полных форм прилагательных.
Примечания
1 Kolaric R. Dolocna in nedolocna oblika slovenskega pridevnika // Годишиъак фило-зофског факултета у Новом Саду. Нови Сад, 1960. N 5. S. 41.
2 Жирмунский В. М. Общее и германское языкознание. Ленинград, 1976. С. 170.
3 Toporisic J. Imenska dolocnost v slovenskem knjiznem jeziku // Slavisticna revija. Ljubljana, 1978. N 3. S. 298-299.
4 Ahacic K. Viri za prevod svetopisemskih besedil pri slovenskih protestantskih piscih 16. stoletja in nekatere tehnike prevajanja // Slavisticna revija. Ljubljana, 2007. N 3. S. 513.
5 Ahacic K. Zgodovina misli o jeziku in knjizevnosti na slovenskem: protestantizem. Ljubljana, 2007. S. 230.
DOI: 10.31168/2619-0869.2019.2.3 А.Г. МоСИНеЦ
Отрицание при предикате главной части в целевых предложениях в болгарском языке
Ключевые слова: отрицание, целевые придаточные, интен-циональность, понятие цели, болгарский язык, сирконстанты, актанты, целевое расширение.
В статье рассматриваются сложные предложения с придаточным цели в болгарском языке, в главной части которых имеется отрицание при предикате. Мы выявим отличия се-мантико-синтаксических свойств двух групп целевых предложений: где отрицание распространяется на придаточную часть и где придаточное предложение не входит в сферу действия отрицания при предикате главной.
Материал для исследования был взят из художественных произведений болгарских писателей ХХ и начала XXI в.
Группа (1). Целевое придаточное предложение включено в сферу действия отрицания при предикате главного: Нито
