CC BY
98ИСТОРИЯ
УДК 72.03
К. Д. Бугров
АРХИТЕКТУРА АВАНГАРДА В ЛЫСЬВЕ ЭПОХИ ПЕРВЫХ ПЯТИЛЕТОК: СТИЛИСТИКА, РАЗМЕЩЕНИЕ И ГРАДОСТРОИТЕЛЬНАЯ РОЛЬ
Колоссальное влияние конструктивистской, авангардной архитектуры на облик городов Урала, прошедших стадию интенсивного роста в годы индустриализации 1920-х - 1930-х гг., является на сегодняшний день едва ли не аксиомой; целый ряд научных работ в деталях рассматривает роль и место авангардной архитектуры в градостроении того времени на примерах Свердловска, Челябинска, Нижнего Тагила, Каменска-Уральского, Магнитогорска и других городов [Смирнов, 2015; Коныше-ва, 2005; Штин, Дектерев, 2012; Гаврилова, 2011; Макарова, 2017]. Но наряду с этими хорошо изученными городами целый ряд уральских заводских поселений, подвергшихся интенсивной застройке в те годы, остается вне поля зрения исследователей. Кчислу таких относится и город Лысьва. Хотя по истории Лысьвы и имеется ряд обобщающих работ, они фокусируют внимание по большей части на дореволюционной истории города. В весьма содержательной диссертационной работе Н. Н. Лоховой, посвященной обзору планировочных структур уральских городов 1920-х - 1950-х гг., Лысьва вовсе не упоминается [Лохова, 1997]. Эта ситуация до некоторой степени уравновешивается интенсивной работой краеведческих сообществ, в частности, работами Н. М. Парфенова, а также обзорными изданиями по истории города [Судьба по имени Лысьва]. Тем не менее, анализ места Лысьвы в архитектурно-градостроительном пространстве Урала эпохи советской урбанизации еще предстоит осуществить. Настоящая статья, посвященная обзору лысьвенской архитектуры авангарда эпохи индустриализации и ее градостроительной роли, призвана восполнить имеющийся пробел и стать основой для дальнейшего, более детального изучения отдельных вопросов строительства межвоенной поры.
Лысьва была чрезвычайно важным пунктом на индустриальной карте Урала 1-й половины XX в. Лысьвенский завод, перейдя в конце XIX в. в руки семьи
© Бугров К. Д., 2019.
Шуваловых, прошел коренную модернизацию; в частности, здание мартеновской фабрики было выстроено по инновационному проекту известного инженера В. Г. Шухова и аналогов на Урале не имело [Душкевич, с. 4]. А в годы Гражданской войны именно Лысьва стала оплотом большевизма на Урале, в местной краеведческой традиции даже закрепилось именование города «Уральским Кронштадтом». В ходе войны завод подвергся эвакуации и разрушению [Курам-шина, с. 69], однако вскоре восстановил былую мощь. В 1926 г. Лысьва получила официальный статус города [Журавлева, 2008, с. 16]. В 1931 г. она оказалась одним из 10 городов огромной Уральской области, выделенных в самостоятельные административно-хозяйственные единицы [Мотревич, с. 47]; с введением карточной системы снабжения в начале 1930-х гг. Лысьва была включена в список № 1 городов с централизованным снабжением [Баранов, с. 192]. К 1937 г. в Лысьве проживало 51,9 тысяч человек [Журавлева, 2012, с. 28].
Структуру градостроения иллюстрируют следующие цифры. В 1929 г. в Лысьве велось строительства на 7 млн. рублей, из них 3 млн. шли на промышленное строительство, а остальные суммы почти поровну распределялись между тремя крупнейшими застройщиками: заводским жилстроительством (1170 тыс. рублей), Уралпромстроем (1053 тыс. рублей) и Лысьвенским горсоветом (1081 тыс. рублей). Все три застройщика страдали от острой нехватки строительных материалов, в первую очередь - кирпича [Недостатки строительства].
Конечно, Лысьвенский завод, получивший в те годы имя газеты «За индустриализацию», не относился к числу крупнейших строек-гигантов, чьи изображения сделались настоящими символами пятилетки - таких, как Челябинский тракторный завод, Магнитогорский металлургический комбинат или Уралмаш. Тем не менее, индустриальное перевооружение завода на рубеже 1920-х - 1930-х гг. развернулось широко. Уже в конце XIX в. Лысьвенский металлургический завод начал специализироваться на производстве жести и эмалированной посуды. В 1930-е гг. предполагалось, что эта специализация станет основной (в частности, завод должен был освоить выпуск продукции для вновь созданной автомобильной индустрии), а собственно металлургическое производство (мартеновский цех) будет свернуто и вынесено в соседний Чусовой; по ряду причин закрытие металлургического производства на старой площадке ЛМЗ состоялось только в позднесоветский период. Расширялась котельная и жестеотд елочный цех металлургического завода, строились новый жестекатальный цех и жестеот-делочный цех механического завода, цех молочной посуды и завод вторичного олова [4 новых цеха]. Особенно гордились лысьвенцы цехом молочной посуды; его фотографии с характерной зубчатой крышей украшали страницы газет начала 1930-х гг. (рис. 1). В 1935 г. был выстроен «культкомбинат» мартеновского цеха - 4-хэтажное здание, сохранившееся до наших дней в непосредственной близости от огромной дымовой трубы ЦЭС.
Лысьвенский поэт-рабочий А. Русинов в стихотворении «Звон времени» (1930) писал [Русинов, 1930, с. 4]:
...Гудит машины песня, змеею извиваясь, Что будут знать не только Лысьва и Урал, Как клокочет кровью мартенно-огневая На коммунистических субботниках жара.
Дни эти ворвутся лавиною в историю, Как, включив на максимум нервов реостат, Железобетонные здания мы строили, Сил не жалея для ударного поста.
Параллельно с расширением производства развернулся процесс перестройки Лысьвы в новый, «социалистический» город. Ситуация с жилплощадью в Лысьве на момент старта индустриализации была напряженной даже по меркам первой пятилетки: весной 1929 г. «Известия» били тревогу, сообщая, что в Лысьве на 1 человека приходится всего 3,8 кв. м. жилплощади, а «совсем недавно целые десятки семейств рабочих находили себе ночлег в потухших заводских печах» [Левичев]. Другая заметка тех же дней давала цифру еще ниже - 3,4 кв. м. на человека [Рапопорт]. Еще раньше, в начале 1928 г., на страницах «Уральского рабочего» появился цикл заметок наркома просвещения А. В. Луначарского об уральских городах. Упоминалась здесь и Лысьва - нарком, с похвалой отозвавшийся о заводских рабочих, был в то же время потрясен ужасными коммунально-бытовыми условиями жизни в городе: «Я с ужасом посетил так называемые "типы" - бараки, построенные в военное время при расширении военной индустрии в Лысьве. Бараки эти были рассчитаны на 10 лет, а стоят 12 и грозят распасться... Между тем, там живет 11А тысячи семейств, т. е. около 5-6 тысяч человек. Семья в 6-8 человек отводится маленькая комнатушка, в которой приходится задыхаться» [Луначарский].
По-видимому, результатом визита Луначарского стало форсирование программы жилищного строительства. В Лысьве начали строиться несколько поселков из многоквартирных деревянных домов. Однако гордостью города были не они, а крупный комплексный проект освоения территории по другую сторону Травянского пруда - как ее называли в Лысьве, «на Мысу». Здесь в конце 1920-х гг. был построен поселок, получивший имя Ленина; именем Ленина назвали и его главную улицу. Краеведческие исследования по истории Лысьвы единодушно указывают на роль в разработке проекта Ленинского поселка таких крупных архитекторов, как А. В. Щусев и В. Н. Семенов, и приводят точную дату совещания, утвердившего генеральный план Лысьвы - 16 сентября 1929 г. [Календарь, 2013, с. 12]. Таким образом, город одним из первых на Урале обзавелся генеральным планом [Журавлева, 2007, с, 20], а в память об этих важных событиях в 2009 г. в Лысьве даже был реализован музейный проект «Щусевский квартал».
Поселок состоит из секционных жилых домов, выстроенных в 1929-1930 гг. и включающих два типа: 7 из них относятся к первому типу, выходят на улицу Ленина (рис. 2); 3 - относятся ко второму типу, расположены параллельной линией ближе к Травянскому пруду, вдоль улицы Фестивальной. Внутри поселка также находится здание детского сада (ул. Фестивальная, 12), построенное в те же годы; из-за острого дефицита жилой площади здание было частично занято под жилье и только в 1935 г. освобождено [Костырева]. Кроме того, в 1930-1932 гг. по четной стороне улицы Ленина были построены еще 5 шлакоблочных жилых домов переменной этажности (2-3 этажа) [Парфенов, с. 12]. Однако они существенно уступали более старой части Ленинского поселка в качестве и до нашего времени дошли только два из них. Насколько мы можем судить, в совокупности 12 капитальных домов, расположенных по обеим сторонам улицы Ленина, именовались в 1930-х годах «новокаменными домами» и имели сквозную единую нумерацию. Здания данного типа обычно относят к советской авангардной, кон-структивисткой архитектуре, хотя данные проекты не предполагали осуществления каких-либо социальных экспериментов (дома-коммуны) и не были, строго говоря, связаны с творческой программой конструктивистов журнала «Современная архитектура». Говоря об авангарде, мы подразумеваем его в широком смысле: новые дома и по сдержанном, лишенному декора облику, и по планировке кварталов, и по рациональной внутренней структуре резко отличались от всей существовавшей до этого застройки города.
Каждый из домов первого типа, по данным их паспортов, имеет 12 квартир и суммарную жилую площадь 984 кв. м. На каждый подъезд приходится по 6 квартир и, значит, на одной лестничной площадке находится всего 2 квартиры (что подтверждает и осмотр подъездов). Перекрытия домов деревянные, что характерно почти для всех многоквартирных домов первых пятилеток, фундаменты - ленточные.
Судя по экстерьеру зданий, квартиры в них представляют собой вариант типовой секции Моссовета 1926 г. с трехкомнатными квартирами, которые использовались для покомнатного заселения [Зорина, Волгин]. Лестничные клетки размещены в торцах центральной части (которая имеет в высоту 3 этажа с полуподвалом); квартиры, расположенные в центральной части, довольно точно отвечают планировке типовых секций. Специфика домов заключается в том, что к торцам центральной части с двух сторон примыкают боковые части, не имеющие полуподвала и в силу этого чуть более низкие, чем центральная часть. На каждом этаже дома в этих боковых частях также помещается по квартире, немного отличающиеся по планировке от квартир центральной части, но в общем следующих контурам все того же трехкомнатного типа. Квартиры поднимаются с «шагом» в пол-этажа, так, что на каждую площадку выходит только одна дверь. Вход в квартиру первого этажа боковой части устроен непосредственно на уровне двери в
подъезд (слева или справа от нее). У квартир центральной части имеется небольшой балкончик; квартиры боковых частей его лишены.
Три дома, расположенные во «второй линии», ближе к берегу Травянского пруда (ул. Ленина, 27, 29, 31), имеют несколько иную планировку. Эти дома были построены в 1929 г. Каждый такой дом имеет те же 3 этажа, 2 подъезда и 12 квартир (то есть по 6 квартир на подъезд, по 2 квартиры на секцию), но общая площадь жилых помещений несколько больше - 1034, 9 кв. м. Планировка квартир в домах этого типа, по-видимому, отличается от планировки квартир в домах первого типа - в частности, у них отсутствуют окна-бойницы санузлов. Различие в высоте между частями дома отсутствует и на каждую лестничную площадку выходит по две двери квартир.
Жилые дома сходного с первым типа имеются в Златоусте(не менее 5 единиц) и Серове (не менее 6 единиц), реализованные там проекты отличаются разве что формой ската крыш, вариативностью в оформлении фасадов и отсутствием балконов. Другие примеры осуществления такой застройки на Урале нам неизвестны. Однако Лысьва резко выделяется не только большим объемом строительства, но и изяществом планировки. Десять домов Ленинского поселка в Лысьве, выстроенные в 1929-1930 гг., образовывали один из крупнейших примеров комплексной жилой застройки Большого Урала на тот момент, уступая только возведенному в те же годы городку Челябинской ГРЭС. Правда, уже в начале 1930-х гг. капитальное жилое строительство в Лысьве и подобных ей городах было свернуто; львиная доля ресурсов пошла на возведение городков при новостройках пятилетки - Уралмаше, Челябтракторострое, Магнитогорске и других.
Непосредственно после своего возведения Ленинский поселок оказался под удар. Так, в июне 1931 г. сотрудник редакции лысьвенской «Искры» Б. Грязных1 назвал поселок «позорищем лысьвенского строительства», заявив на страницах газеты: «Те самые каменные и шлакобетонные дома, которые сооружаются заводоуправлением и горсоветом, ни на один шаг не ушли от Типов2. То же самое неудобное расположение комнат, то же самое отсутствие культурных учреждений внутри зданий. С той только, пожалуй, разницей, что Типы -постройки казарменные - заставляют чаще сталкиваться друг с другом живущих в них, сближая какими-то общими интересами, а наши новые дома разбиты на маленькие индивидуалистические ячейки» [Бугров, с. 388].
Частью Ленинского поселка стал и лысьвенский Дворец культуры (ул. Ленина, 2), возведенный в 1931 г. на берегу заводского пруда (рис. 3). Для довоенной Лысьвы этот дворец - один из самых больших конструктивистских клубов Урала - был предметом гордости. 15 июля 1935 г., в праздничном номере, посвященному «шестнадцатилетию разгрома колчаковщины», «Искра» сообщала: «За годы первой пятилетки на заброшенном пустыре выстроено прекрасное здание - Дворец культуры, любимое место культурного отдыха и развлечений рабочих
и работниц».Впрочем, сегодня разглядеть конструктивистские черты Дворца культуры сложно: в послевоенный период здание подверглось «обогащению фасадов», получило помпезный неоклассический портик с колоннами и статуями, а эффектная полукруглая лестничная клетка была надстроена курьезным куполом. Тем не менее, планировка Дворца культуры в полной мере соответствует принципам конструктивистской архитектуры: здание четко зонировано, имеет «зрелищную» (сцена) и «кружковую» (вытянутый параллельно пруду павильон) части. По состоянию на 1935 г. здесь имелись «большой и малый зал, комнаты отдыха, комнаты ИТР и нацменов, читальный зал, нижнее и верхнее театральное фойе» [План]. Предполагалось оформить внутренние помещения дворца барельефами, картинами и статуями, увеличить число мест в лекционном (малом) зале с 360 до 500 мест; фасады Дворца культуры планировалось декорировать барельефами, переделать входы, асфальтировать площадь перед Дворцом и сделать мраморную лестницу к пруду [Карпеко].
Капитальное строительство велось в Лысьве не только на Мысу, но и по другую сторону Травянского пруда, вокруг старой заводской площади. Здесь в 1930 г. была выстроена поликлиника (ул. Революции, 18) - лаконичное здание с двумя лестничными клетками вертикального остекления. В 1930 г. был построен и кинотеатр «Пролетарий», в 1946 г.получивший имя «Родина». Данный проект, насколько нам известно, был применен еще раз - в соседнем с Лысьвой городе Чусовом (кинотеатр «Луч», ул. Ленина, 33); более о случаях реализации такого проекта на Урале нам неизвестно. Оба здания - и в Чусовом, и в Лысьве - были перестроены в послевоенный период. Неподалеку от кинотеатра, на углу улиц Смышляева и Мира (тогда носившей имя Сталина) был во 2-й половине 1930-х гг. построен гастроном (ул. Мира, 3). Несколько в отдалении, выше по холму, в 1934 г. было возведено здание почты (ул. Кузьмина, 16), перестроенное в послевоенные годы [Календарь, 2019, с. 6] и обзаведшееся надписью на фасаде «Почта Телеграф». Кроме того, в старом центре Лысьвы в 1932 г. были выстроено здание хлебозавода (ул. Революции, 50), в основном сохранившееся до нашего времени, а также две бани.
Однако наиболее интересным среди возведенных в начале 1930-х гг. в старом центре Лысьвы зданий является профтехкомбинат Лысьвенского завода (ул. Революции, 15), открытый в 1931-1932 гг. (рис. 4) По завершении строительства сюда заехала и школа ФЗУ, ранее работавшая в здании господского дома Шуваловых. Интересно, что в Лысьве еще до 1917 г. было выстроено собственное крупное здание ремесленного училища, однако после революции в нем разместился клуб, а позднее - Лысьвенский драматический театр. Здание лысьвенского профтехкомбината являлось частью обширной строительной программы по возведению учебных сооружений данного типа в промышленных уральских городах [Бугров, с. 341]. Среди других примеров реализации данной программы известен
профтехкомбинат Верх-Исетского металлургического завода в Свердловске, построенный в 1931 г. по проекту видного архитектора В. Д. Соколова[Смирнов, с. 124], в архитектурном отношении напоминающий здание, выстроенное в Лысьве. Однако лысьвенский профтехкомбинат еще ярче воплощает стилистические приметы времени авангардного градостроения, его следует отнести к наиболее ярким примерам конструктивистской архитектуры Урала вообще. Проф-техкомбинат является памятником регионального значения [Столбова, с. 22]. Это крупное 4-этажное сооружение с горизонтальными окнами (имитирующими ленточное остекление), симметричное в плане, в центре имеет массивный закругленный выступ, по бокам которого находятся лестничные клетки с балконами. Подобная планировка учебных зданий была распространена в эпоху доминирования конструктивизма - в выступе обычно размещались «римские» аудитории или актовые залы.
Не меньшее значение для формирования городского облика имело и здание Дома Советов, выстроенное в 1932 г. (рис. 5). Крупное четырехэтажное здание в конструктивистском духе, с обильным остеклением, имитирующим ленточные окна, было настоящим украшением Лысьвы. К сожалению, в 2002 г. оно было снесено, и на его месте в настоящее время - пустырь [Сырчин]. Об устройстве Дома Советов повествует заметка в «Искре», яростно критикующая здание: открыт всего один подъезд из трех, неисправные уборные, грязь на полу, плохо пригнанные окна, наконец, отсутствие мест для сидения посетителей, которым приходится сидеть прямо в коридоре «на корточках» [Волгин].
Велась в старом центре и капитальная жилая застройка - правда, по масштабу она сильно уступала Ленинскому поселку за Травянским прудом. Так, в 1931-1932 гг. были выстроены два четырехэтажных дома горсовета (ул. Смышляева, 8, 9). Крупный 3-этажный дом с двумя сквозными подъездами, имеющий стилистические черты конструктивизма (ул. Баженова, 45), был построен в 1937 г. Наконец, в 1939 г. был выстроен секционный дом на 3 подъезда, «обогащенный» неоклассическим декором (ул. Мира, 36). Кроме того, в те же годы этой части города было построено несколько детских садов.
Особенно любопытно расположенное по улице Кирова, на старой заводской площади, здание общественного туалета. Выпуск «Искры» от 2 июня 1935 г. сообщал: «С большим промедлением, но Горкомхоз взялся за постройку общественных уборных. Это будут весьма приглядные, маленькие кирпичные здания, разделенные на два отделения, с печным отоплением. Три уборные будут обслуживаться прикрепленными к ним уборщицами». Мы не знаем наверняка, были ли завершены в Лысьве все три запланированные уборные; однако одна из них, расположенная на старой заводской площади, точно была выстроена и сохранилась до наших дней.
Кроме того, к концу 1937 г. в Лысьве был достроен медгородок, расположившийся вдали от старого центра, на восточной окраине города (ул. Больничная), и состоявший из двух больших двухэтажных корпусов - хирургического и инфекционного («заразного», на языке 1930-х годов). Строился он долго и трудно; больничный городок фигурировал в числе крупнейших строек Лысьвы еще в 1930 г., в сентябре 1934 г. Совнарком РСФСР ставил возведение хирургического корпуса городка на особый контроль, требуя завершить строительство до конца года [Новые больницы] - но и в 1935 г. городок не был готов. Особенный интерес представляет первый из корпусов, хирургический - яркий пример конструктивистской планировки медицинского здания с характерным закругленным выступом-балконом (тот эффектный прием, что в США именовался streamline) и сложной пространственной структурой павильонов (рис. 6). Хирургический корпус был рассчитан на 150 коек; в нем были запланировано глазное, ушное и травматологическое отделения, а также «столовые, красные уголки, буфеты» и рентгеновский кабинет [Зязин]. Этот медицинский городок для своего времени входил в число наиболее крупных больничных комплексов Урала. К сожалению, в настоящее время корпуса больничного городка заброшены и разрушаются; инфекционный корпус фактически утрачен, а у хирургического корпуса разрушена операционная с панорамным остеклением и часть помещений врачебных кабинетов с открытыми балконами.
Подводя итоги этому обзору строительства в Лысьве, развернувшегося на рубеже 1920-х - 1930-х гг., следует задаться вопросом: насколько яркой была эта эпоха в архитектурно-планировочной жизни города по сравнению с другими уральскими промышленными центрами? Своего рода итог реконструкции исторического центра города «Искра» подводила в заметке от 7 ноября 1935 г.: «Украшением шуваловской Лысьвы были графская контора, дом управляющего да церковь. На месте церкви теперь разбит сквер, а контора и бывший дом управляющего затерялись среди многоэтажного дома Совета (так в тексте! -К. Б.), поликлиники, звукового кино "Пролетарий", Дворца культуры, здания почты - телеграфа - телефонной станции. Выросли поселки Ленинскийи Октябрьский. Построена первая очередь водопровода. Озеленены улицы. Открыто автобусное движение. Нет шуваловского поселка! На его месте растет социалистическая Лысьва». Рядом красовалась не очень хорошего качества фотография упомянутого уже здания почты - телеграфа - телефонной станции; пуск телефонной станции оказался весьма трудным и, видимо, именно по этой причине редакция выбрала соответствующую картинку. В. З. Рябов, директор Лысьвен-ского турбогенераторного завода в 1972-1987 гг., вспоминал о состоянии Лысьвы в 1940-х гг., подводя не очень утешительный итог довоенному строительству в старом городе: «Как оазисы в пустыне проглядывали отдельные каменные дома (исключая заводские постройки ЛМЗ) - здание горисполкома3,
кинотеатр "Родина", милиция, городская баня, здание драмтеатра, почта, школы № 1, 2, 3, Дворец культуры металлургов и дома по улице Ленина стояли несколько в стороне от города - на Мысу, как называли тогда ту местность: она выступала между двумя прудами - Большим Лысьвенским и Травянским» [Бугров, с. 300].
Итак, на рубеже 1920-х - 1930-х гг. в Лысьве развернулась интенсивная перестройка города по новым лекалам. За короткий промежуток с 1929 по 1932 гг. этот промышленный город изменил облик: здесь был реализован один из первых на Урале комплексных проектов капитальной жилой застройки, были выстроены крупнейшие градоформирующие здания - Дворец культуры, Дом советов, проф-техкомбинат. В значительной мере был реконструирован и сам Лысьвенский завод. К концу 1930-х гг. динамика строительства упала. Кейс Лысьвы следует считать для Урала чрезвычайно важным: здесь одновременно шла перестройка старого центра, создание новых производственных мощностей, и реализовывался проект комплексной застройки нового жилого района - Ленинского поселка. Вместе с тем, размах строительства в Лысьве уступал вновь создаваемым городам - Магнитогорску, Красноуральску, Березникам и другим. Можно сказать, что Лысьва оказалась в тени этих крупнейших строек, что и привело к своеобразной недооценке ее конструктивистского, авангардного наследия. Между тем, застройка Лысьвы рубежа 1920-х - 1930-х гг. представляет собой большую историко-культурную ценность. И если Ленинский поселок на Мысу является уникальным в качестве одного из первых примеров комплексно спланированного жилого района на Урале, то интенсивное строительство в старом центре Лысьвы ярко показывает типичную картину развития городов региона на раннем этапе индустриализации: огромные здания авангардной архитектуры посреди деревянного города, мало изменившегося с дореволюционного времени и задыхающегося в тисках жилищного кризиса.
Примечания
1. Позднее - главный редактор «Искры». Б. Грязных пал жертвой массовых репрессий конца 1930-х гг.; как сообщает Н. М. Парфенов, в заключении Грязных писал книгу «Сталинский "социализм" в свете ленинизма».
2. «Типами» в Лысьве называли казармы, выстроенные в предреволюционные годы для размещения военнопленных, использовавшихся на заводских работах. Эти крупные здания типовой архитектуры военного ведомства были своего рода городской достопримечательностью и важнейшим селитебным узлом, а потому оставили в Лысьве богатую и неоднозначную память, хотя до наших дней они не сохранились.
3. Имеется в виду Дом Советов.
Библиография
4 новых цеха // Искра. - 1930. - 1 мая. № 21(68).
Баранов, Е. Ю. Продовольственное обеспечение уральского города в условиях форсированной индустриализации // Становление индустриально-урбанистического общества в Урало-Сибирском регионе: подходы, исследования, результаты. Материалы межрегионал. науч. конф. 2010. - Новосибирск: Параллель, 2010.С. 190-197.
Бугров, К. Д. Соцгорода Большого Урала. - Екатеринбург: Издательство Уральского университета, 2018. - 472 с.
Волгин, А. Даже в доме Горсовета. // Искра. - 1935. - 23 марта. № 67 (1316).
Гаврилова, С. И. Комплексная застройка Каменска-Уральского 1930-х годов: реализованные и нереализованные проекты // Архитектон: известия вузов. -2011. - № 4. - С. 85-98.
Душкевич, К. Н. Металлические конструкции В. Г. Шухова как потенциал формообразования современной архитектуры // АгсЬйейигеа^Мс^етШогта-1:юпТесЬпо1од1е$. - 2016. - № 2. - Р. 1-15.
Журавлева, В. А. Города и городские поселения Урала по переписям населения 1920 - 1930-х годов // Вестник ЮУрГУ. - 2008. - № 21 (121). - С. 14-20.
Журавлева, В. А. Численность городского населения Урала по предварительным итогам всесоюзной переписи 1937 г. // Вестник ЮУрГУ. - 2012. - № 32 (291). - С. 27-31.
Зорина, М., Волгин, А. Какая жизнь стала, Люба! // Искра. - 1935. - 2 июня. № 124 (1373).
Зязин. Больничный городок должна строить вся Лысьва // Искра. - 1935 -15 июня. № 135 (1384).
Календарь знаменательных и памятных дат города Лысьвы на 2014 год. -Лысьва: [б/и], 2013. - 20 с.
Карпеко. Каким будет Дворец культуры // Искра. - 1935. - 30 сентября. № 221 (1470).
Конышева, Е. В. Градостроительство и архитектура Челябинска конца 1920-х - 1950-х гг. в контексте развития советского зодчества. - Челябинск: ЧГПУ, 2005. - 256 с.
Костырева. Никому нет дела. // Искра. 1935. - 12 августа. № 180 (1429).
Курамшина, А. В. Повседневность рабочих Пермской губернии. 19171922 годы // Вестник Челябинского гос. ун-та. - 2012. - № 34 (288). История. -Вып. 53. - С. 67-72.
Левичев, Т. Поселковые советы // Известия. - 1929. - 21 апреля. № 92 (3628). - С. 2.
Лохова, Н. Н. Архитектурно-планировочное наследие 20-50-х годов XX века в градостроительстве Урала : дис. ... канд. архитектуры. - Новосибирск, 1997.
досрочно полностью закончена постройки цеха молочной посуды
Рис. 3. Дворец культуры в Лысьве. 1930-е годы. Фото из фондов МБУК «Лысьвенский музей»
Рис. 4. Профтехкомбинат Лысьвенского завода. 1930-е годы. Фото из фондов МБУК «Лысьвенский музей».
Луначарский, А. Города-заводы // Уральский рабочий. - 1928. - № 23 (2913). 27 января.
Макарова, Н. Н. Сталинская Магнитка: общие тенденции градостроительства (1929-1953 гг.) // Сибирские строители: события и судьбы : сб. статей всерос. науч. конф. (г. Сургут, СурГУ, 25-26 ноября 2018 г.). - Курган: ООО «Курганский дом печати», 2017. - С. 426-441.
Мотревич, В. П. Уральская область РСФСР (к 90-летию образования) // Аграрный вестник Урала. - 2013. - № 11 (117). - С. 45-49.
Недостатки строительства // Правда. - 1929. - 21 июля. № 165.
Новые больницы, поликлиники, диспансеры // Известия. - 1934. - 18 сентября. № 220.
Парфенов, Н. М. Застройка и архитектура Лысьвыв ХVIII-ХХ вв.// Культурная жизнь провинции. Кн. 1. - Лысьва: ООО «Издат. дом», 2011. - С. 5-18.
План культурно-бытового строительства и благоустройства по Лысьвен-скому району в 1935 г. // Искра. - 1935. - 6 марта. № 53 (1302).
Рапопорт, И. Пятилетка реконструкции в портфелях // Правда. - 1929. -26 апреля. № 96 (4230). - С. 5.
Русинов, А. Звон времени // Искра. - 1930. - 7 ноября. № 69 (117). - С. 4.
Смирнов, Л. Н. Петербургский след в архитектуре конструктивизма Екатеринбурга. - Екатеринбург: Архитектон, 2015.
Столбова, Е. Архитектурные памятники Лысьвы // Культурная жизнь провинции. Кн. 1. - Лысьва: ООО «Издат. дом», 2011. - С. 19-24.
Судьба по имени Лысьва: фотоальбом. - Екатеринбург: Старт, 2000. - 159 с.
Сырчин, Г. Мы и общество // Родная Лысьва. -2014. - Май. № 10.
Штин, О. В., Дектерев, С. А. Конструктивизм в архитектуре общественных зданий Нижнего Тагила // Академический вестник УралНИИпроект РААСН. -2012. - № 2. - С. 53-57.
