CC BY
17УДК 82.1 П.М. Алибекова
Арабские веяния в поэзии Тажудина (Чанка) из Батлаича
Институт языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы ДНЦ РАН; patimat-alibekova@yandex.ru
Статья посвящена вопросам влияния арабской письменной культуры на дагестанскую поэзию, в частности на творчество Тажудина (Чанка). На конкретных примерах показана степень познаний поэта XIX в. в области «арабских» наук, арабского языка и восточной литературы.
Ключевые слова: арабская литература, средневековые науки, дагестанская поэзия, поэтические и лексические заимствования.
The article is dedicated to the influence of Arabic written culture on Dagestan poetry, in particular, on the creativity of Tajudin (Chanka). Specific examples show the degree of knowledge of the poet of the 19th century in the field of "Arab sciences", the Arabic language and oriental literature.
Keywords: Arabic literature, medieval science, Daghestan'spoetry, poetic and lexical borrowing.
Влияние арабского языка, литературы, науки и общей арабо-мусульманской культуры на дагестанскую культуру было колоссальным и всепроникающим. Мы это можем проследить на примере творчества выдающихся мастеров художественного слова, каковым является Тажудин (Чанка) из Батлаича (1866-1909).
Как известно, процесс исламизации Дагестана способствовал распространению исламской культуры, важнейшей частью которой является письменная культура, созданная различными народами стран Арабского халифата. Многосторонние культурные контакты со странами Арабского халифата послужили широкому вовлечению Дагестана в сферу влияния мусульманского Востока. Шел активный процесс распространения арабской письменности, восточных языков и рукописных книг на этих языках, как научных, так и художественных. Арабский язык и арабская литература стали составной частью культуры дагестанских народов. Приобретя статус языка науки, литературы, образования, делопроизводства, актовых материалов, частной и официальной переписки, арабский язык проник во все уголки Дагестана. Этот факт свидетельствует о высоком уровне развития духовной культуры «принимающей» стороны, который позволил ей блестяще усвоить арабо-мусульманскую литературу. По словам И.Ю. Крачковского, «арабская литература для Кавказа не была экзотикой или завозным украшением внешней учености, ею действительно жили» [1, с. 622]. Мы понимаем, что понятия «арабская культура» и «арабская литература» носят условный характер. Ведь речь идет о культурном наследии, созданном лучшими представителями многочисленных народов, принявших ислам. В основу арабской культуры, в том числе и духовной, легли традиции разных цивилизаций и народов Юго-Западной Азии, Северной Африки, отдельных регионов Южной Европы, Кавказа и Поволжья. Арабский язык, язык Корана объединил эти народы, ему принадлежит ключевая роль в создании общемусульманской письменной культуры, неотъемлемой частью которой является арабоязычная литература дагестанских народов. С развитием и расширением влияния арабского языка в Дагестане связано создание местной оригинальной арабоязычной литературы, первые образцы которой относятся к Х в. В научных работах видных ученых И.Ю. Крачковского, М.-С.Дж. Саидова, И.М. Фильштинского, Г.Г. Гамзатова подчеркивается мысль о национальном своеобразии арабоязычной дагестанской литературы, отразившей все жанровое многообразие восточной средневековой литературы [1, 2, 3, 4].
Хотелось бы отметить, что дагестанская система образования давала глубокие знания по разным областям науки. Ведь обучали не только чтению Корана и арабскому языку в пределах, позволяющих читать Коран, но и грамматике, логике, фикху, основам стихосложения, философии, этике, стилистике, риторике и другим наукам. Изучались научные труды известных арабских ученых. В распоряжении обучающихся были знаменитые на средневековом Востоке тол-
ковые словари арабского языка («Сихах» ал-Джавхари, «Камус» ал-Фирузабади и др.), тематические словари с подстрочным переводом на персидский язык, такие, как «Китаб ал-куттаб», «Сирр ал-адаб», многоязычные, типа «Мукаддамат ал-адаб» аз-Замахшари. Научные труды изучались с привлечением комментариев и супракомментариев (шарх и хашийа), которые писались в дополнение к основному сочинению в виде отдельных трудов. Учились по многу лет, совершенствуя свои знания, поэтому и вызывали уважение. Дагестанские ученые были общепризнанными авторитетами для представителей всего мусульманского мира [1, с. 615].
Тажудин Чанка получил традиционное образование. «В годы учебы в медресе Чанка, как вспоминали его сокурсники, увлекался астрономией и стремился совершенствоваться в знании арабского языка и арабской поэзии» [5, с. 6]. В элегии Чанка, посвященной Курбанали, ученому из Ашильта, у которого он учился, перечислены имена авторов и названия широко известных арабских научных трудов, популярных в Дагестане. Назову их: Ибн ал-Хаджар (египетский ученый XVI в.). Это имя, кстати, стало нарицательным в дагестанской поэзии. Пишут его слитно, дается во множественном числе - «ибнух1ажарал», т. е. «труды Ибн ал-Хаджар». Жамг1ул жавамиг1 - сочинение по фикху Таджадина ас-Субки «Джам' ал-джавами'». Маг1ан - расхожее название сочинения Мас'уда ат-Тафтазани по риторике «Талхис ал-мифтах». Кади Байдави -автор знаменитого тафсира к Корану. Мутаввал - комментарий ат-Тафтазани к сочинению по логике «Талхис ал-мифтах». В стихотворении Чанка «Курбанали» вышеназванные книги «оплакивают» смерть главного героя, к примеру:
Жамг1ул жавамиг1алъ маг1у лъун бугин Бегьиларищ, къади, къоно борхизе. «Джам' ал-джавами'» объявил плач, Нельзя ли, кадий, приподнять плиту [5] .
Элегия «Курбанали» по законам жанра насыщена религиозной терминологией, ссылками на коранический текст. Коранические мотивы, образы, реминисценции мы наблюдаем во многих произведениях Чанка. Обращение к известным кораническим сюжетам, введение аятов и религиозных формулировок в текст стихотворного произведения было правилом хорошего тона и общепринятым каноном. Коранический текст является неисчерпаемым источником знаний, источником вдохновения.
В качестве примера приведем строчки из стихотворения «Далгату», в котором Чанка сравнивает своего героя с пророком Хизри:
Муг1рузда свердулев Хизри авараг По горам бродящий пророк Хизри.
Поэт намекает на предание о путешествии Хизри в поисках живой воды, принесшей ему бессмертие.
Сравнение с праведным халифом Али в стихотворении «Курбанали»: Г1алил ирс босарав, насаб ц1унарав Перенявший наследие Али, верный происхождению.
Приведем еще один пример использования коранического мотива в поэзии Чанка. Обращаясь к Гулишат, он говорит:
Юссунеб руссада сверун балеб нур Лайлатул къадирдай дур къвалакь бугеб? Нимб святой над твоим пристанищем светит, Ночь определения в объятьях что ли твоих?
Лайлатул къадр - сакраментальная для мусульман Ночь определения, с которой они связывают самые светлые надежды, в объятиях возлюбленной поэта. Тем самым он возносит свою любимую на недосягаемый пьедестал.
Поэзия Чанка содержит тонкую символику, сочетающую образность любовной поэзии и поэзии религиозного характера. В его стихах обнаруживаются не только тематические реминисценции, но и прямые цитаты из Корана: инна лиллагьи - воистину, мы принадлежим Аллаху; алх1амду лиллагь - хвала Аллаху; субх1аналлагь - слава Аллаху и др.
* Переводы с аварского языка на русский язык даются по книге: Чанка. - Махачкала, 2006.
Тексты стихов Чанка характеризуются сочетанием разнородных заимствований, сплавленных воедино талантом художника. К примеру, красавица в его поэзии наделяется изящными метафорами, вызывающими богатую ассоциативность. Подобными символами испещрено стихотворение, посвященное Гулишат. Достоинства девушки подчеркиваются удивительными по своей красоте сравнениями: Г1иракъ Мисриялда садрул явакит «Самый крупный яхонт в Ираке и Египте»; Зарбу варакъулаб х1ежалъул Къуръан «Коран из хаджа, тисненый золотом»; Г1араб басмаялда меседил аят «Золотой аят арабских изданий»; Т1ад мина хъвараб чини «Покрытый финифтью фарфор»; Мускалъул мах1 бахъун г1инт1ул т1егьги тун «Оставив мускусом пахнущий цветок шиповника» (о Бегун из Ахалчи); Лах1ч1г1ерал кьунсрул, гургинал берал, кагътида нун г1адин росун лъун руго «Черные брови, круглые глаза, нарисованы словно (арабская буква) «нун» на бумаге» (об Айшат из Аракани).
В поэзии Чанка начитанность демонстрируется поэтическими мотивами из популярной арабской лирики Раннего Средневековья. В стихотворении «Г1енекке, ах1бабал» Чанка сравнивает свою любимую с Суад. Суад - возлюбленная Ка'ба б. Зухейра, бедуинского поэта VII в., автора суперпопулярной на мусульманском Востоке и в Дагестане поэмы, посвященной пророку Мухаммаду.
В стихотворении «Аминат» Чанка называет свою героиню «Къайсил г1ашикъат» («возлюбленная Кайса»). Не совсем ясно, какого Кайса Чанка имеет в виду: Кайса б. Мулаввах, полулегендарного бедуинского поэта VII в., известного как Маджнун, влюбленный в Лейлу, рассказ о трагической любви которых лег в основу многочисленных поэм разных народов? Может, речь идет о Кайсе б. Зарих (умер в конце VII в.), поэте, влюбленном в бедуинку Лубну. История Кайса и Лубны относится к кочующим, довольно популярным мотивам и сюжетам средневековой восточной поэзии. Можно предположить, что в поэме назван доисламский поэт Имрууль-кайс (ок. 500 - сер. VI в.), который воспел в своих муаллаках бедуинку Унейзу. Героини лири-ко-романических поэм Лейла, Лубна и Унейза часто становились музами для дагестанских поэтов при создании ими женских образов.
В стихах Чанка, помимо названных, фигурируют литературные и библейско-коранические персонажи, такие, как Инд, Ширин, Билкис, Зулейха. Чанка четко обрисовывает свой эстетический идеал, источник своего вдохновения. Рисуя образ красавицы, поэт сравнивает ее лицо с солнцем (шамс), луной (къамар), по признаку цвета с жемчугом (луълуъ). Лоб ее украшен янтарем и золотом (кагьрабаъгин варакъалъ кьач!араб нодо). Она светла (мунират), нежна (назок), источает благоухание амбры и мускуса (г1амбар, мускальул мах1). Поэт называет ее т1авус (павлин), самаияб х1инч1 (небесная птица), булбул (соловей), х1урулг1ин, х1авраъ (гурия, нимфа), г1ажаибаб рух1 (удивительный ангел). Цепочку образов этого смыслового ряда можно продолжить.
Язык поэзии Чанка изящен, богат смысловыми оттенками, в него гармонично вплетаются арабские заимствования, пластично подчиняясь стилевым особенностям аварской поэзии.
Интеллигент, эрудит, осведомленный в известных его времени науках, знаток восточной поэзии и национальной литературы, талантливый мастер художественного слова Чанка относится к ярчайшим представителям дагестанской поэтической элиты.
Литература
1. Крачковский И.Ю. Арабская литература на Северном Кавказе // Крачковский И.Ю. Избр. произведения. - М.-Л., 1960. Т. VI.
2. СаидовМ.-С. Дагестанская литература XVIII-XIX вв. на арабском языке. Доклад на XXV Международном конгрессе востоковедов. - М., 1960.
3. Фильштинский И.М. Периодизация средневековой арабской литературы // Народы Азии и Африки. - 1962. - № 4.
4. Гамзатова Г.Г. Национальная художественная культура в калейдоскопе памяти. - М., 1996.
5. Чанка / сост., автор предисловия и подстрочных переводов З.З. Гаджиева. - Махачкала, 2006.
Поступила в редакцию 2 февраля 2012 г.
