CC BY
92
УДК 81373.211.1
АНТРОПОМОРФНЫЙ и соматическии коды культуры В МОДЕЛИРОВАНИИ ЛАНДШАФТА И ИХ ОТРАЖЕНИЕ В БАШКИРСКОЙ ТОПОНИМИИ
© Г. Х. Бухарова
Башкирский государственный педагогический университет им. М. Акмуллы Россия, Республика Башкортостан, 450000 г. Уфа, ул. Октябрьской революции, 3а.
Тел.: +7 (347) 272 58 05.
Email: buharova_g@mail.ru
В статье для описания соотношения языка и этнической культуры, языка и мышления автором используется понятие «код культуры». В центре внимания автора находится кодовая роль языка в описании мира с позиции человека и в формировании фрагментов модели мира. На основе анализа башкирских топонимов и географической терминологии, образованной от анатомических терминов, рассматривается функция антропоморфного и соматического кодов культуры в восприяти, освоении и структурировании окружающего пространства, в моделировании географического ландшафта и концептуализации мира.
Ключевые слова: башкирская топонимия, ландшафт, соматическая лексика, географическая терминология, антропоморфный код культуры, соматический код культуры.
В современной антропологической парадигме лингвистического знания язык изучается в тесной связи с этнокультурой, и в центре внимания лингвистики оказывается сам человек как носитель определенного сознания (связанного с особенностями его мышления), языка и культуры.
В языке закрепляется как общечеловеческий, так и национальный общественно-исторический опыт познания мира в виде определенной картины мира. Некий образ реального мира создается в сознании людей как результат отражения действительности благодаря мышлению. Мышление и язык тесно связаны друг с другом на всех этапах своего существования, и «... каждой исторической эпохе присущ свой, характерный для нее способ мышления» [1, с. 83].
Под термином мышление понимают процесс познавательной деятельности человека (понятия, суждения, представления, восприятия, ощущения, чувства, эмоции), характеризующийся обобщенным и опосредованным отражением действительности. Под языковым мышлением понимается представление или деление мира в языке с помощью языка, иными словами, языковое представление или отражение мира. Историческое развитие мышления обусловлено развитием культуры и общества.
Сознание понимается как накопленное знание, как совокупность наших знаний о себе и мире. Сознание представляется как «результат отражения действительности <...> коллективным субъектом, и потому сознание рассматривается как некий образ реального мира» [2, с. 35]. Этот образ реального мира воспринимается сквозь языковую призму. Сознание является тем «когнитивным уровнем», который «аккумулирует знания носителей языка о мире, он показывает, каким человек видит окружающий его мир, фиксирует наивно-языковую картину мира в его сознании, бессознательно закрепленную в языковых структурах, которые помимо языковой семантики, несут более широкую информацию об устройстве мира» [3, с. 154]. Как пишет Е. С. Кубрякова, «среди всех когнитивных способностей главной является языковая и эта способность связана не только с умением человека говорить и принимать услышанное, но и с реальной способностью, означивая мир, интерпретировать его. Сознание считается такой составляющей инфраструктуры мозга, в которой сосредоточен весь ментальный опыт, усвоенный человеком за время его жизни и отражающий накопленные человеком впечатления, ощущения, представления и образы в виде смыслов или концептов единой концептуальной системы. Существенною частью сознания образуется тот пласт человече-
ского опыта по освоению и осмыслению мира, который пропущен через язык и имеет «языковую привязку». Языковое сознание как совокупность смыслов, имеющих языковую привязку - только часть сознания в целом» [4, с. 1314].
Форму существования культуры в сознании человека, культуру, отображенную сознанием, т.е. бытие культуры в сознании его носителей в научной литературе называют «культурным пространством». Культура в данном случае включает в себя и Культуру «с большой буквы» (т.е. искусство, то, что составляет сокровищницу народа), и народную культуру, представленную в том числе в фольклорных текстах, и массовую культуру, и культуру бытия и т.д. [5, с. 10-11].
К глубинным слоям культурного пространства относятся древнейшие (архетипические) представления о ландшафте, о географическом пространстве. Представления о нем репрезентируются различными кодами культуры. Под понятием «код культуры» понимается «сетка», которую культура «набрасывает» на окружающий мир, которая членит, категоризирует, структурирует и оценивает его. Язык культуры осмысливается как система представлений, посредством которых человек постигает жизнь и ориентируется в социуме (идеи, мифы коллективного сознания, «общие места» и мотивы культуры), а также как система форм деятельности и поведения [6, с. 297].
Рассуждая о кодах культуры, исследователи отмечают их универсальный характер, но в то же время подчеркивают, что их проявления, удельный вес каждого из них в определенной культуре, а также метафоры, в которых они реализуются, всегда национально детерминированы и обусловливаются конкретной культурой.
Основные содержательные универсалии Человек - Время - Пространство, т.е. модели ландшафта репрезентируются в башкирской топонимии различными кодами культуры.
Данная статья посвящена выяснению того, при помощи каких кодов культуры фиксируется знание народа о ландшафте, и как это находит отражение в башкирской географической терминологии и топонимии вообще. Говоря словами Е. Л. Березович, «обращение к топонимии как материалу для этнолингвистического исследования представляется весьма закономерным. В топонимиконе - и в ономастике вообще -кодируются наиболее социально значимые и устойчивые кванты этнокультурной информации» [7, с. 11].
Одна из особенностей мифического мышления -анимизм. Проявлением анимизма является очелове-
чивание древним человеком окружающей среды -природной и социальной, одухотворение предметов и явлений окружающей действительности, наделение их сверхъестественной силой. На основе фольклорных и этнографических материалов можно утверждать, что именно на почве первобытного анимизма возникли персонифицированные образы гор, рек, скал, камней, растений, деревьев в эпических сказаниях башкирского народа.
Согласно башкирским легендам и поверьям, реки, озера, горы и камни наделены сверхъестественной силой, также свойствами, присущими человеку: реки «спорят», «ревнуют», «обижаются», «сердятся» («Спор двух Инзеров», «Агидель и Яик»); озера при несправедливых поступках человека меняют цвет («Бузар-ган»), «опровергая» кровавые столкновения, покидают свое привычное место («Канлыкул») - «Окровавленное озеро», камни скатываются с вершины горы, «стремясь к людям» (сюжеты, связанные с одной из версий «Ки-ленташ» - «Невесткин камень»); священные места, священные источники «показывают свое неприятие грешных людей» (могилы святых на вершине Нары-стау и родник у ее подножья, близ с. Ильсегул Мия-кинского района) [8, с. 63].
Такое воззрение башкир на природу нашло отражение и в топонимии Башкортостана. В ней имеются топонимические единицы, связанные с биологической природой и психическими свойствами человека. Например, Аитыраган йылга «удивленная река», Белмэд йылга «река, которая не будет знать», Омет биргэн йылга «река, давшая надежду», Бирмэд йылга^1 «река, которая не даст», Кэкребаш «кривая голова», СерелдеYек йылга^1 «звенящяя река», Та^тубэ тауы «гора с плешивой макушкой», Тере Танып йылга^1 «живой Танып», Yлек йылга «мертвая река», Yле Эйек «мертвый Эйек», Yлмэгэн йылга «не вымершая река», Яуыз йылга «злая река» и мн. др. Данные названия являются результатом синтеза анимизма и антропоморфного взгляда на мир.
Как известно из мифологии большинства народов мира, космическое или земное пространство происходит, образовывается из тела первочеловека или его членов. Такое воззрение на природу находит отражение и в башкирском народном эпосе «Урал-батыр».
Один из двух сыновей первых людей на земле Янбике и Янбирде - Шульген (башк. ШYлгэн). Он, нарушив йола, - родительский запрет употреблять кровь - приходит к духовной гибели. Нарушение им йола приводит также и к природному катаклизму - потопу. Он становится коварным и злым повелителем водной стихии - волшебного моря, которое потом превращается в озеро Шульген (ШYлгэн кул). В реальной географии название Шульген включено в поле гидронимов. Шульген является воплощением, олицетворением стихии воды и хаоса как отрицательного, опасного и губительного для жизни людей начала.
Второй сын первых людей на земле Янбике и Янбирде Урал в борьбе за счастье людей становится батыром (героем). Чтобы спасти род людской от потопа, Урал-батыр создает высокие, величественные горы. Из хаоса он создает космос, являясь космизатором Вселенной и олицетворением стихии горы. Современная гора Урал-тау возникает после смерти героя из тела самого батыра как славная гора:
Урал юлы - бейек тау, Дорога Урала - великие горы, Урал гуре - даты тау Могила Урала - высокие горы Урал булып "калган, ти. Название приняли то же - Урал.
Из мифологии народов мира известно, что боги являются олицетворением различных стихий. В тоте-
мистическом миропонимании человек, люди, природа, вещи - одно нераздельное целое. В башкирском эпосе Урал-батыр - до-племенной тотем, человек и полубог. Он как тотем совпадает с главой коллектива, и с внешней природой - горой. Как пишет О. М. Фрейденберг, космос в тотемистическом миропонимании так же выражается в героях, как и в богах. Каждый герой - это огонь, вода, земля, небо... [9, с. 49].
Организованное пространство - Космос - земная твердь, горы и все, что находится на ней, создается демиургической деятельностью Урал-батыра, второго сына первой пары людей на земле, его сыновьями, Хумай и Акбузатом. Урал-батыр является олицетворением стихии горы и космоса. Как известно, в мифопоэ-тической модели мира все причастно космосу, связано с ним, выводимо из него и проверяется и подтверждается через соотнесение с космосом.
Таким образом, в архаичной модели мира «мир, разделенный на организованную (космическую) и неорганизованную (хаотическую) сферы, в целом изоморфен человеку, который также включает в себя эти две стихии» [10, с. 131].
В тюркской мифологии образ мировой горы иногда соотносится с реальной горой. Так, например, у алтайских народов, алтай-кижи мифологизируются разные реально существующие горы и сам Алтай. Гора Алтай именуется «Ханом». Эта гора символизирует также родину алтайцев, ее природу. Как гора Алтай отождествлялась с родиной алтай-кижи (алтайцев) и Алтай-ханом, так и гора Уралтау в народном сознании башкир отождествлялась с родиной башкир и с именем эпического героя - Урал-батыром.
Антропоморфный код культуры тесно связан с соматическим кодом. Как отмечает В. В. Красных, между кодами культуры нет и не может быть жестких границ [6, с. 299].
Соматический код культуры считается наиболее древним из кодов культуры. В нем проявляются символические функции различных частей тела человека. Через осознание самого себя, перенося свои знания о себе самом на окружающую действительность, человек пришел к описанию мира, и это зафиксировалось в соматическом коде культуры.
Древний человек своим пытливым умом «постиг» непостижимую в своем величии и неизмеримую в своем многообразии Вселенную, сравнивая ее с собой по аналогии. Мэнли П. Холл считает, что человеческое тело является наиболее древним и универсальным из всех символов. Он подчеркивает, что законы, элементы и силы Вселенной нашли свое отражение в человеческой конституции; каждая вещь, существующая вне человека, имеет аналог в человеке, а человек рассматривается как миниатюрная вселенная [11, с. 253]. Вся реальность рассматривается человеком в соответствии с его собственной оценкой, причем он иногда пренебрегает некоторыми объективными данными.
Антропоморфные метафоры, изначально принадлежащие соматическому коду культуры, участвуют также в членении пространства, в структурировании окружающего мира, тем самым, становясь пространственным кодом культуры.
Представление системы мироздания подобной человеку дало возможность наделять все природные объекты свойствами человека. Поэтому в языке, в частности топонимии, очень широко распространены названия, основанные на сравнении, уподоблении природных объектов с частями человеческого тела. Древний человек старался объяснить мир, исходя из самого себя и своих собственных свойств, приписывал им
человеческие свойства. Такой взгляд на мир способствовал появлению метафор в языке.
«Метафорическое» мышление нашло отражение в башкирской топонимии. В ней широко представлены лексемы, относящиеся к частям человеческого тела. Отражение «метафорического» мышления башкир рассмотрим на конкретном топонимическом материале.
Анатомический термин (далее - AT) арка «спина» - географический термин (далее - ГТ) арка «горный хребет», «гребень горы», «возвышенность» - Имя собственное (далее - ИС) - Арка - г. в Кугарч. р-не, Арка тауы - г. в Белор. р-не, Аркауыл - нпп. в Благо-вещ., Караид. р-нах, с. в Салават. р-не. Ойконим Аркауыл образован от арка «возвышенность, хребет» и ауыл «деревня, село». Перечисленные названия образованы от географического термина арка «возвышенность, хребет», который, в свою очередь, образован от анатомического термина арка «спина, хребет». Аналогичное происхождение имеют термины ауы?, ашка?ан, аяк, баш, бармам, бил и др. Сравните: AT ауы? «рот» -ГТ ауы? «начало или конец какого-нибудь объекта», «опушка», «вход» - урман ауы?ы «опушка леса», мэмерйэ ауы?ы «вход в пещеру» - ИС - Барма ауы?ы -местность у реки Ай в Салаватск. р-не, БYреауы? - лес в Саракташ. р-не Оренб. обл. Название образовано от бYре «волк» и ауы? «рот, пасть; вход в лес», Ка?акауы? - р. в Кумерт. р-не. Гидроним образован от этнонима казак и ауы? «исток» «вход в ущелье» или «выход горной речки на равнину», Мауы??ы - оз. в Абз. р-не. Название произошло от термина башкирской демонологии Мауы? «ненасытный» и диал. афф. наличия -?ы.
AT ашка?ан «желудок» - ашка?ан как географический термин в настоящее время не употребляется. Однако в форме Ашкадан он зафиксирован в документированном историко-этимологическом словаре географических названий Ф. Г. Хисамитдиновой: Ашка-дан (Ошкадан) - оз. в Уфимском уезде. Впервые упоминается в «Отводной книге по Уфе» (1591/92-1626) -«Ошкадан озеро было наперед сего в поместье за Осунчиком да за Иваном Каловским ...» [12, с. 29].
AT ая'к «нога» - ГТ ая'к «устье», ер аягы, ер башы «за тридевять земель» - ИС Кушаяк - р. в Мечетл. рне. Образован от куш «парное» и аяк «устье».
AT баш «голова» - ГТ баш, тау башы «вершина горы, скалы, утеса», йылга башы «исток реки» - Ба-штау г. в Белор. р-не. Образован от Баш «голова» и тау «гора» или от Баш «первая, головная» и тау «гора», Башташ - гг. в Салават., Учал. р-нах. От баш «голова», букв, «голова-камень», «первый, головной» и таш «камень» или «гора», Кутыр?ыбаш - г. и р. в Абз. рне, Бишбаш - р. в Байм. р-не. Гидроним образован от биш «пять» и баш «исток». Баш в значении «исток» довольно широко употребляется в составе гидронимов: Агу?эбаш, Асаубаш, Асау?ыбаш, Байкыбаш, БеYэ?ебаш, Бозаязбаш, Бэр5еYэнбаш, ^рдебаш, И?эшбаш, Йома?ыбаш и мн. др.
AT бил «поясница», «талия» - ГТ бил, билэн «седловина» - ИС - Билья?ы - д. в Чишм. р-не, от названия рч. Бильязы (Бил «седловина», я?ы «поляна»); Билэн - с. в Белокат. р-не, от билэн «седловина»; Билэнтау - гг. в Абз., Бурз., Аск., Давл. р-нах. От билэн «седловина» и тау «гора».
AT бармак «палец» - ГТ - бармак «отрог горы», «остроконечная вершина, скала, пик» - ИС - Башба-
рмак - д. в Зианч. р-не. 1) от башбармак «указательный палец» или 2) от баш (< башкорт) и бармак «отрог горы» или «скала». Рус бармагы, Башкорт бармагы -дд. в том же р-не, Бишбармак - скала около д. Шари-пово, Учал. р-на, вариант названия Шайтан бармагы -«чертов палец».
AT белэк «рука», «предплечье» - ГТ белэк в современной топонимии нами не зафиксирован - ИС -Идке Акбелэк - д. в Караид. р-не.
AT бит «лицо» - ГТ битлэY, бит «отлогий, широкий склон горы», тау бите, битлэYе «склон горы».
AT бога? «горло» - ГТ бога? «пролив» - ИС -Бога?ак - оз. в Абз. р-не. От богаз «горло», с афф. -ак. Ср.: Идке Багамы, Идке Богаты - дер. в Караид. и Бузд. р-нах.
AT бот «бедро» - ГТ - бот в башк. языке нами не зафиксирован. В татарском языке слово бот употребляется как географический термин в значении «приток реки» - ИС - Сулы елга боты, Кара елга боты, Акбаш боты [13, с. 53].
AT имсэк «грудь» - ГТ «маленький выступ» -ИС - Имсэк - д. в Шаран. р-не, Имсэк - р. пр. Сюни, Имсэк тау - гг. в Абз., Ишимб., Кугарч. р-нах.
AT йо?рок «кулак» - географического термина йо?рок нами не зафиксировано - ИС - Йо?рок тау -г. в Учал. р-не, д. Кубагушево, букв. «кулак-гора».
AT ку? «глаз» - ГТ ку?, кY?лэY, кY?лэY ек, ку?гэнэк «ключ», «источник» (очень маленький), «родник» - ИС - ку?гэнэк - родн. в Белор. р-не. ^?кэй - рч. в Бузд. р-не. от ку? «родник» и уменьш. суф.-кэй; ^?лешишмэ - родн. в Мелеуз. р-не, от ку? «родник» с афф. облад. -ле и шишмэ «родник, источник», т.е. «невысыхающий родник»; ^?йылга - pp. в Белор., в Кармаскал., в Аург. р-нах, букв. «глаз-река», от ку? «родник, источник» и йылга «река»; КY?лэY -уроч. в Туйм. р-не, от кY?лэY «источник».
AT кабак «веко» - ГТ кабак «обрыв» (обычно у реки), кабак башы, кабак бите, кабак буйы - ИС -' абак - п. в Кармаск. р-не. От «кабак» «обрыв, обрывистая местность».
AT кабырга «бок», «ребро» - ГТ кабырга «склон», кабырга юл «дорога, идущая по склону горы» - ИС - Кабыргайтау - г. в Кутарч. р-не. От кабырга «ребро, ребристая, боковая» и тау «гора».
AT каш «бровь» - ГТ каш, кашлак «холм», «возвышенность», диал. каштак «небольшой крутой спуск, склон горы» - ИС - Манкаштак - г. в Мечетл. р-не. Ороним, возможно, образован от ман «овечий» и каштак «склон горы».
AT кендек «пуп» - ГТ кендек «подземное русло реки», Ер?ц5 кендеге «Пуп Земли», «центр Вселенной, Мироздания» - ИС - Кендек - рч., пр. Нугуша в Туйм. рне, от кендек «подземное русло реки»; Кендекле^л -оз. в Краснок. р-не, Кендектамак - с. в Туйм. р-не, от гидронима Кендектамак.
AT кукрэк «грудь» - ГТ тау ^крэге, букв. «грудь горы» - ИС - ^крэктау - г. в Кугарч. р-не букв. «грудь - гора».
AT колак «ухо» - ГТ колак «заводь», «затон», йылга колагы, дицге? колагы - ИС - Бабайколак - рч., пр. Сакмара. Гидроним образован от бабай «старик» и колак «затон».
AT кул «рука» - ГТ кул «ложбина», «долина» -ИС - Бабайкул -ложбина в Зианч. р-не. Название образовано от бабай «старик» и кул «ложбина», Угускул -
рч., прав. пр. Агишла в Саракташ. р-не Оренб. обл. Гидроним, возможно, образован от Yгуз «река» и жул «ложбина» или от угус- Yгез «бык» и жул «ложбина».
АТ жултыж «подмышка» - ГТ жултыж «залив, затон», «колено, звено» (в составе чего-л.: йылга жул-тыгы, дицге^ жултыгы.
АТ терhэк «локоть» - ГТ терhэк «отрог горы» -ИС - ^ур Терhэк — мыс в Зианч. р-не.
АТ тYбэ «темя», «макушка» - географический термин тYбэ «вершина», тYбэлек «возвышенность» -ИС - Ажтубэ - г. в Зилаир. р-не, холм в Байм. р-не. Образованы от аж «белая» и тYбэ «возвышенность»; ТYбэ - п. в Байм., в Нуриман. р-нах. Образованы от оронима ТYбэ > тYбэ «холм», «возвышенность».
АТ тамаж «горло», «глотка» - ГТ тамаж «устье», йылга тамагы «устье реки» - ИС - Тамаж п. в Нури-ман. р-не, д. в Дюрт. р-не, бывш. с. в Хайб. р-не, Та-маж-Баба -д. в Кумерт. р-не. Образованы от тамаж «устье реки». Термин «тамаж» участвует в образовании сложных гидронимов: Асаутамаж, БеYэтамаж, Ереклетамаж, Стэрлетамаж и мн. др.
АТ тYш «грудь» - ГТ тYш (битлэY), тау тYше «склон горы'».
АТ Y?эк «пищевод», арка Y?эге «позвоночник» -ГТ Y?эк «центр», «глубокая долина между горами» -ИС - АFY5Эк - родн., ложбина в Байм. р-не. Образовано от аж «белая» и Y?эк «ложбина», Бесэй Y?эге - ложбина в Зилаир. р-не.
АТ YHер «передняя часть шеи» - ГТ YЦер, тау Yцере «косогор» - ИС - Yцертау - г. в Абз. р-не, от YЦер «косогор» и тау «гора».
АТ Ьецер «жила, сухожилия» - ГТ Ьецер «хребет», «мыс горы» - ИС - Кэкреhецер - г. в Зианч. р-не, 5ур Сецгертау - г. в Нуриман. р-не, Тауhецер - д. в Кармаск. р-не, ТауhецеркYле — оз. в том же р-не.
АТ йерэк «сердце» - ИС- Йерэктау - гг. в Стер-лит., Бузд. р-нах. букв. «сердце-гора».
Следует отметить, что некоторые башкирские географические термины, образованные путем перехода анатомических терминов, иноязычного происхождения. Так, например, маленькая речка в башкирском литературном и народно-разговорном языке передается персидским словом шишмэ. Первичное значение слова шишмэ в иранских языках "глаз". Слово шишмэ, как гидронимический термин, восходит к иранским языкам, где *casma-ka- (со старым суф. *-ка-) средне-перс. ран. сазтак, поздн. сазта§ ({сзтк'}, ман. {сзт§}) «источник, родник», кл. перс., дари, тадж. сазта; совр. перс. сазтв / свзтв «источник, родник, ключ» [14, с. 240]. Лишь в диалектах башкирского языка вместо шишмэ употребляются башкирские термины кY?лэYек, букв. «глаз", переносные значения
«ключ», «родник». В башкирской топонимии название реки Бажыж, возможно, восходит к персидскому базук - «рука, рукав». В азербайджанском языке это слово употребляется и как географический термин в словосложениях: гетабазук «рукав реки», лернабазук «горный отрог». Ср. среднеперс. bazuk «рука».
Описывая отражение метафорического мышления в топонимии Башкортостана, мы не стали сравнивать географическую терминологию башкирского языка с географической терминологией других родственных и неродственных языков. Мы сочли нужным только со-
слаться на выводы известного топонимиста Э. М. Мурзаева.
Э. М. Мурзаев, рассмотрев восемь терминологических рядов, состоящих из таких терминов, как «спина», «глаз», «рот», «нос», «рог», «горло», «голова», «грива» и относящихся к разным языкам, не связанных между собой морфологически и генеалогически, утверждает, что перенос значений анатомический лексики в географическую терминологию и в топоним происходит по одним и тем же жестко повторяющимся ассоциациям у разных народов и в разных странах, далеко расположенных друг от друга [15, с. 13].
На семантическую тождественность топонимических метафор в языке и на их универсальный характер указывает А. К. Матвеев и подчеркивает, что «... установление универсальности образа важно и для онома-сиологиеской интерпретации топонимов», «...построение общей типологии образных универсалий позволяет ... критически осмыслить и пересмотреть уже предложенные этимологии топонимов» [16, с. 7-10].
На факт идентичности названий многих рек и гор в разных частях света указывается М. Шнайдером. Он пишет, что «... мегалитический способ мышления должен был привести к традиции наименования топографических единиц в разных регионах согласно определенной идеальной модели» (Цит. по: [17, с. 386]). В то же время в переносе отдельных терминов есть отличия. В частности, в башкирском языке имеется географический термин итэк (тау итэге), который дословно переводится как подол (подол горы). В русском языке ему соответствует географический термин подножие (горы), который дословно переводится на башкирский как тау^ыц аязыныц адты.
Таким образом, в названиях географических объектов наблюдается особая связь макрокосма и микрокосма, природы и человека. Такая связь выражается в антропоморфном и моделировании ландшафта: географический объект или его части соотносимы с человеком и названиями частей человеческого тела. На языковом уровне такие топонимы характеризуются переходом анатомического термина в географический: одна система мотивирующих единиц (анатомические термины) целиком переносится на другую область действительности (географический ландшафт) и получает вторичную номинационную функцию, участвует в моделировании ландшафта. При этом активно используется антропоморфный и соматический коды культуры.
Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта РГНФ «Башкирская топонимия в этнолингвистическом аспекте», проект №115040940016.
Сокращения в названиях районов Республики Башкортостан:
Абз. - Абзелиловский район Альш. - Альшеевский район Арх. - Архангельский район Аск. - Аскинский район Аург. - Аургазинский район Байм. - Баймакский район Бак. - Бакалинский район Балт. - Балтачевский район Белеб. - Белебеевский район Белокат. - Белокатайский район Белор. - Белорецкий район Бижб. - Бижбулякский район Бир. - Бирский район Благовар. - Благоварский район Благовещ. - Благовещенский район Бузд. - Буздякский район Бур. - Бураевский район Бурз. - Бурзянский район
Гафур. - Гафурийский район Давл. - Давлекановский район Дуван. - Дуванский район Дюрт. - Дюртюлинский район Ермек - Ермекеевский район Зианч - Зианчиринский район Зил. - Зилаирский район Игл. - Иглинский район Ишимб. - Ишимбайский район Илиш. - Илишевский район Калт. - Калтасинский район Караид. - Караидельский район Кармаск. - Кармаскалинский район Кит. - Китайский район Краснок. - Краснокамский район Кутарч. - Кугарчииский район Куши. - Купшаренковский район Куюрг. - Куюргазинский район Мелеуз. - Мелеузовский район Мечетл. - Мечетлинский район Мишк. - Мишкинский район Мияк. - Миякинский район Нурим. - Нуримановский район Салават. - Салаватский район Стерлиб. - Стерлибашевский район Стерлит. - Стерлитамакский район Татьгшл. - Татышлииский район Туйм. - Туймазинский район Уф. - Уфимский район Учал. - Учалинский район Федор. - Федоровский район Хайб. - Хайбуллинский район Чекм. - Чекмагушевский район Чишм. - Чишминский район Шаран. - Шаранский район Янаул. - Янаульский район
2. Сокращения в названиях областей, их районов и республик:
Аргаяш - Аргаяшский район
Кувандык. - Кувандыкский район
Кунашак. - Кунашакский район
Курган. - Курганская область
Оренбург. - Оренбургская область
Перм. - Пермская область
РБ - Республика Башкортостан
РТ - Республика Татарстан
Самар. - Самарская область
Саратов. - Саратовская область
Свердлов. - Свердловская область
Сысерт. - Сысертский район Челяб. - Челябинская область
ЛИТЕРАТУРА
1. Хан В. С. Структура практики и способ мышления эпохи первобытной родовой общины // Вестник МГУ, сер. филос. №1, 1993. С. 83-91.
2. Найдыш В. М. Философия мифологии. От античности до эпохи романтизма. М.: Гардарики, 2002. 554 с.
3. Караулов Ю. Н. Активная грамматика и ассоциативно-вербальная сеть. М.: ин-т русского языка им. В. В. Виноградова РАН, 1999. 180 с.
4. Кубрякова Е. С. Об установках когнитивной науки и актуальных проблемах когнитивной лингвистики // Вопросы когнитивной лингвистики. 2004. №»1. С. 6-17.
5. Русское культурное пространство: Лингвокультурологиче-ский словарь / И. С. Брилева, Н. П. Вольская, Д. Б. Гудков, И. В. Захаренко, В. В. Красных. М.: «Гнозис», 2004. 318 с.
6. Красных В. В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? М.: ИТДГК «Гнозис», 2003. 375 с.
7. Березович Е. Л. Русская топонимия в этнолингвистическом аспекте: Пространство и человек. М.: «ЛИБРОКОМ», 2009. 328 с.
8. Надршина Ф. А. Природа в мифологических легендах башкир // Научное наследие башкирских ученых-эмигрантов и вопросы современности («Вторые Валидовские чтения»): Язык и литература. Тезисы конференции. Башкирский унт. Уфа, 1995. С. 62-63.
9. Фрейденберг О. М. Миф и литература древности. М.: издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1998. 800 с.
10. Лотман Ю. М. Статьи по семиотике культуры и искусства. СПб: Академический проект, 2002. 544 с.
11. Холл М. П. Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии. Новосибирск: Наука, 1993. 794 с.
12. Хисамитдинова Ф. Г. Географические названия Башкортостана. Уфа: Башк. ун -т, 1992. 103 с
13. Гарипова Ф. Г. Исемнэрдэ - ил тарихы. Казан: Татарстан китап нэшрияты, 1994. 264 б.
14. Этимологический словарь иранских языков. Т. 1. М.: издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2000. 327 с.
15. Мурзаев Э. М. Топонимика и география. М.: Наука, 1995. 304 с.
16. Матвеев А. К. Образное народное видение и проблемы ономасиологической и этимологической интерпретации топонимов // Вопросы ономастики. Свердловск: изд-во Урал. ун-та, 1977. Вып.12: с. 5-20.
17. Керлот X. Э. Словарь символов. М.: «КЕЕТ - Ьоск», 1994. 608 с.
Поступила в редакцию 09.11.2015 г.
ANTHROPOMORPHIC AND SOMATIC CODES OF CULTURE IN THE TERRAIN MODELING AND THEIR REFLECTION IN THE BASHKIR TOPONYMY
© G. H. Bukharova
Bashkir State Pedagogical University 3a Octyabrskoi Revolutsii St., 450000 Ufa, Republic of Bashkortostan, Russia.
Phone: +7 (347) 272 58 05.
Email: buharova_g@mail.ru
The author of the article uses the term "cultural code" to describe the relation between language and ethnic culture, between language and thinking. The author focuses on the coding role of language in description of the world from the perspective of a human and in formation of fragments of the world model. The function of the anthropomorphic and somatic codes of culture in perception, development and structuring of the surrounding area, in the modeling of geographical landscape and in the conceptualization of the world is considered on the basis of the analysis of Bashkir toponyms and geographical terms, derived from anatomical terms. As the materials of analysis show, totemic beliefs of the Bashkirs are reflected in toponymy. In mythopoetic worldview of Bashkirs, Ural-Batyr is a totem, a human and a demigod. He, as a totem, coincides with the head of the collective and with external nature - with the mountain Ural, Shulgan is the evil deity of water and in the actual geography Shulgan is a hydronym. This relationship is explained by the fact that anthropomorphic code culture participates in the modeling of the space. This is also evidenced by the existing toponymic items associated with the biological and psychological nature of a human. In the names of geographical objects, a special connection between macrocosm and microcosm, between nature and human is observed. This connection is also expressed in anthropomorphic modeling of landscape: a geographic object or its parts are correlated with the human and with the names of parts of the human body. On the linguistic level, such toponyms are characterized by the transition of anatomical term in geographic one: one system motivating units (anatomical terms) is transferred entirely to another sphere of reality (geographical landscape) and gets the secondary nomination function, contributes to the modeling of the landscape. Anthropomorphic and somatic codes of culture are widely used in this process.
Keywords: Bashkir toponymy, landscape, somatic vocabulary, geographical terminology, anthropomorphic code of culture, somatic code of culture.
Published in Russian. Do not hesitate to contact us at bulletin_bsu@mail.ru if you need translation of the article.
REFERENCES
1. Khan V. S. Vestnik MGU, ser. filos. No. 1, 1993. Pp. 83-91.
2. Naidysh V. M. Filosofiya mifologii. Ot antichnosti do epokhi romantizma [The philosophy of mythology. From antiquity to romanticism]. Moscow: Gardariki, 2002.
3. Karaulov Yu. N. Aktivnaya grammatika i assotsiativno-verbal'naya set' [Active grammar and associative-verbal network]. Moscow: in-t russkogo yazyka im. V. V. Vinogradova RAN, 1999.
4. Kubryakova E. S. Voprosy kognitivnoi lingvistiki. 2004. No. 1. Pp. 6-17.
5. Russkoe kul'turnoe prostranstvo: Lingvokul'turologicheskii slovar' [Russian cultural space: Linguoculturological dictionary] / I. S. Brileva, N. P. Vol'skaya, D. B. Gudkov, I. V. Zakharenko, V. V. Krasnykh. Moscow: «Gnozis», 2004.
6. Krasnykh V. V. «Svoi» sredi «chuzhikh»: mif ili real'nost'? ["Native" among "aliens": myth or reality?] Moscow: ITDGK «Gnozis», 2003.
7. Berezovich E. L. Russkaya toponimiya v etnolingvisticheskom aspekte: Prostranstvo i chelovek [Russian toponymy in ethnolinguistic aspect: Space and human]. Moscow: «LIBROKOM», 2009.
8. Nadrshina F. A. Nauchnoe nasledie bashkirskikh uchenykh-emigrantov i voprosy sovremennosti («Vtorye Validovskie chteniya»): Yazyk i literatura. Tezisy konferentsii. Bashkirskii un-t. Ufa, 1995. Pp. 62-63.
9. Freidenberg O. M. Mif i literatura drevnosti [Myth and literature of antiquity]. Moscow: izdatel'skaya firma «Vostochnaya literatura» RAN, 1998.
10. Lotman Yu. M. Stat'i po semiotike kul'tury i iskusstva [Articles on the semiotics of culture and art]. Saint Petersburg: Akademicheskii proekt, 2002.
11. Kholl M. P. Entsiklopedicheskoe izlozhenie masonskoi, germeticheskoi, kabbalisticheskoi i rozenkreitserovskoi simvolicheskoi filosofii [Encyclopedic outline of Masonic, hermetic, Kabbalistic, and Rosicrucian symbolical philosophy]. Novosibirsk: Nauka, 1993.
12. Khisamitdinova F. G. Geograficheskie nazvaniya Bashkortostana [Geographical names of Bashkortostan]. Ufa: Bashk. un -t, 1992. 103 s
13. Garipova F. G. Isemnarda - il tarikhy. Kazan: Tatarstan kitap nashriyaty, 1994.
14. Etimologicheskii slovar' iranskikh yazykov. Vol. 1 [Etymological dictionary of Iranian languages. Vol. 1]. Moscow: izdatel'skaya firma «Vostochnaya literatura» RAN, 2000.
15. Murzaev E. M. Toponimika i geografiya [Toponymy and geography]. Moscow: Nauka, 1995.
16. Matveev A. K. Voprosy onomastiki. Sverdlovsk: izd-vo Ural. un-ta, 1977. No. 12: s. 5-20.
17. Kerlot X. E. Slovar' simvolov [Dictionary of symbols]. Moscow: «REFL - book», 1994.
Received 09.11.2015.
