CC BY
175
УДК 81 '37 3.213 /ШМШШШМ^ 81 '373.215
ТОПОНИМЫ ИНДОИРАНСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ, ХАРАКТЕРИЗУЮЩИЕ ВОДНЫЕ ОБЪЕКТЫ И ГОРНЫЙ ЛАНДШАФТ БАШКОРТОСТАНА
BASHKIR TOPONYMS OF INDO-IRANIAN ORIGIN CHARACTERIZING WATER BODIES AND MOUNTAIN OBJECTS IN BASHKORTOSTAN
© Г.Х. Бухарова,
доктор филологических наук, профессор Башкирского государственного педагогического университета имени М. Акмуллы эл. почта: [email protected]
Посвящена исследованию башкирских топонимов индоиранского происхождения, характеризующих водную сеть и горный ландшафт. В ней предлагаются этимологии географических названий Башкортостана, объяснимых на почве индоиранских языков. Как свидетельствуют материалы анализа, наличие данного пласта в башкирской топонимии может свидетельствовать о местах первоначального обитания индоиранцев.
Ключевые слова: ономастика, башкирская топонимия, топонимы индоиранского происхождения, этимологический анализ
© G.H. Bukharova The article deals with toponyms of Indo-Iranian origin that charac-
terize water bodies and mountain objects located in Bashkortostan. It gives the etymology of some geographic names in Bashkortostan explainable on the basis of the Indo-Iranian languages. According to the data analysis, the presence of this stratum in Bashkir toponymy may indicate an original Indo-Iranian habitat.
Key words: onomastics, Bashkir toponymy, toponyms of Indo-Iranian origin, etymological analysis
Башкирская топонимия складывалась на протяжении тысячелетий, на ее формирование оказали влияние особенности этногенеза и этнической истории, важные события социально-экономической, политической и духовной жизни народа. Она является ценнейшим источником для исследования истории этноса и истории языка. Каждое географическое название несет в себе через тысячелетия древнейшую память истории, языка и культуры.
В настоящее время накоплен значительный материал как по современной, так и по исторической топонимии Башкортостана, в ИИЯЛ УНЦ РАН создана топонимическая картотека, вышли коллективные труды [1-12]. Башкирскими языковедами в результате историко-лингвистических исследований установлено наличие нескольких хронологических пластов в топонимии Башкортостана.
Наиболее древним, «нижним» пластом считаются названия индоевропейского (иранского) происхождения и финно-угорские (пермские, угорские и волжско-финские). «Средний» пласт составляют тюркские (древнетюркские, булгарские и башкирские) топонимы [1, с. 4].
Несмотря на то, что по башкирской топонимии написано немало работ, существует необходимость системного изучения всех хронологических пластов. Описание стратиграфии башкирской топонимии приобретает актуальность и научную значимость не только в языковом плане, но и в изучении истории, этнической культуры народов, населявших территорию Башкортостана в прошлом. Особый интерес для нас представляют географические названия индоиранского происхождения.
Впервые на наличие в топонимии Юж-
ного Урала и Средней Азии субстратных топонимов иранского происхождения указал А.К. Матвеев [13, с.133-142]. Например, название реки Рэз — левый приток Белой в Бе-лорецком районе — он объясняет от иранского рез «течь, литься», Сим (Эсем) — правый приток реки Белой в Челябинской области и в Башкортостане — от персидского сим «серебро». Позднее его идея была подтверждена в исследованиях Н.Д. Гариповой, Т.М. Гарипова [14, с.185-189] и Дж.Г. Киекбаева [15, с.115]. Например, в составе индоиранских названий в топонимии Башкортостана Дж.Г Киекбаев рассматривает названия рек hэлэYек, Аш7а-бар и Зиргэн. Например, Ергэн — левый приток Белой, гора и село в Мелеузовском, село в Хайбуллинском районах, вариант названий Зиргэн — восходит, по его мнению, к иранскому зергун «золотистая, золотоносная» (сравните: в башкирском языке сохранилось слово зэр «золото», зэргэр «ювелир»); название реки Ашкаар Дж.Г. Киекбаев разъясняет на материале персидского языка: ашка «белая, чистая»; даръя «река», а название реки №элэуек
— от персидского сейл «поток» и аффикса -ук и добавляет, что Ьэлэуек — горная река, впадающая в Зиган (Егэн) с горной стороны [15, с.115]. По мнению Т.М. Гарипова, «прото-иранцы оставили немало онимов (собственных имен) в Башкортостане, Татарстане и Оренбуржье. Таковы, по его мнению, гидронимы и топонимы с заимствованной основой аб/ав «вода» в примерах Аблай «Аблаево» (названия нескольких башкирских и татарских аулов — от иранского абэ лай «вода ила, влага тины»); Абрай «Абраево» (комоним в Башкортостане
— сравните: скифское абра «облако»); Авдон (село под Уфой — из ав «вода» и дон «река» в значении «полноводная река»). К их числу Т.М. Гарипов добавляет также Сермэн (названия реки, деревни), что истолковывается казанским антропонимистом Г.Ф. Саттаровым как персидское словосочетание «сановитый человек» [16, с.214-215]. К названиям древ-неиранского происхождения авторы «Словаря топонимов Республики Башкортостан» вслед за Дж.Г. Киекбаевым причисляют топонимы с элементами даръя, зиргэн/ергэн, а также относят такие топоосновы, как куЪаил, ла-бау, ман/мэн, мал, малыш, ра/рэ, рэз/эрэз,
тэйрук, узала, ятек и др. По их мнению, эти названия более или менее удовлетворительно могут быть разъяснены с позиций современных персидского и осетинского языков [2, с. 5].
Иранские элементы в топонимии Башкортостана находят отражение и в современных исследованиях [9-12; 16-18].
Актуальность исследования индоиранского пласта в башкирской топонимии определяется, во-первых, необходимостью системного описания башкирской топонимии, во-вторых, определение и изучение стратиграфических пластов позволит воссоздать этнолингвистическое прошлое региона, в-третьих, описание топонимии в диахронном аспекте позволит представить этнокультурный фон возникновения географических названий, выявить системные связи внутри топонимикона, в-четвертых, изучение индоиранских названий в башкирской топонимии представляется весьма актуальным не только с теоретической точки зрения, но и в практике преподавания языка: изучение данного хронологического пласта нашло бы применение в вузовской практике обучения языку. Результаты исследования могут быть использованы при лингвистическом краеведении, в курсах лексикологии, этимологии и т. д.
Урал — очаг древней культуры, колы -бель одной из цивилизаций древности. Об этом свидетельствуют современные открытия археологов, вызвавшие мировую сенсацию. Таковым является городище Аркаим.
Археологические данные говорят о том, что на территории Урала человек жил еще в каменном веке. Уникальным памятником древнекаменного века является пещера Шульган-Таш (Капова пещера), которая находится в Бурзянском районе. Башкиры как этнос формировались на этой древней земле. Следовательно, архаична их культура. Она испытала влияние культур различных народов, которые, сменяя друг друга, жили на Урале с древнейших времен. Как отмечают Н. А. Мажитов и А. Н. Султанова, «население Южного Урала бронзового века было сравнительно многочисленным, а в этнокультурном отношении сильно смешанным» [18, с. 20]. По утверждению башкирских археологов, на материалах многочисленных памятников
достоверно установлено существование в этом регионе ряда крупных племенных союзов -носителей самостоятельных археологических культур, а территория распространения этих культур выходила далеко за пределы Южного Урала и включала Южную Сибирь, Казахстан, Среднее Поволжье и Прикамье; Южный Урал играл для них роль контактной зоны, где они приходили в активное соприкосновение друг с другом [19, с. 20-21]. По мнению старшего научного сотрудника Института археологии РАН Т.М. Потемкиной, Урал и прилегающие к нему районы (так называемый Большой Урал) на протяжении нескольких тысячелетий оставались центральным стержнем огромных этнических массивов, своеобразным «котлом», где «варились» различного рода культуроге-нетические процессы. Она подчеркивает особую актуальность вопроса о взаимодействии финно-угорских и индоиранских народов для Уральского и Западно-Сибирского регионов. По ее мнению, финно-угроязычное население начиная с эпохи неолита и до современности занимало огромную территорию южнотаежной и северолесостепной зон от Финляндии до Иртыша, а ираноязычное - лесостепи и степи Евразии [20].
Этническая неоднородность населения края отразилась и в топонимии. Выводы топонимистов о наличии иранского пласта в географических названиях Башкортостана подкрепляются и историческими данными: проникновением с причерноморских степей скифо-сарматских племен и их пребыванием на Южном Урале в первом тысячелетии до нашей эры. Но современные исследования топо-нимистов, археологов показывают, что скифо-сарматские племена были смешанными как в этническом, так и в языковом плане. Например, топонимист Ф.Г. Гарипова названия некоторых богов скифского пантеона, таких, как Апраксай, Липоксай, Колаксай, считает возможным объяснить на почве тюркских языков [21, с.104-126].
Современные исследования по башкирской топонимике подтверждают ранее установленный исследователями топонимии региона хронологический пласт, согласно которому самый древний, «нижний» слой на территории Башкортостана составляют географические
названия индоиранского происхождения. Как показывают наши наблюдения, индоевропейский пласт в топонимии региона связывается с индоиранской мифологией, с образами индийской и иранской теонимии и демононимии, с географической терминологией, характеризующей особенности рельефа и водной сети. В составе индоиранского пласта в топонимии Республики Башкортостан мы рассматриваем названия с топоформантами эшэ, эрмет, эргэн//урген, аждаЪа, ажа, дейеу, пэри// бэрей//бире, бэрсеуэн, инйэр, рэ, ша^ы, ша7-ша и т.д. [10—11;17—18].
Данная статья посвящена исследованию топонимов индоиранского происхождения, характеризующих водную сеть и горный ландшафт Башкортостана.
Как известно, к географической терминологии, характеризующей ландшафт, относятся слова, обозначающие элементы рельефа, водной сети, почв, растительного покрова, а также антропогенные элементы ландшафта, т. е. географический ландшафт, созданный в результате целенаправленной деятельности человека или возникший в ходе непреднамеренного изменения природного ландшафта. К антропогенному ландшафту относятся также природно-производственные комплексы, городские поселения и т.д. Говоря об индоиранском субстрате в топонимии Башкортостана, мы не включаем в состав географической терминологии слова, связанные с антропогенными элементами ландшафта, поскольку они итог более поздней деятельности человека на земле.
Среди индоиранских названий, характеризующих ландшафт, можно выделить географические названия, связанные с элементами, во-первых, горного рельефа, во-вторых — водной сети. В башкирских топонимах индоиранского происхождения встречаются также названия, характеризующие почву и растительный покров. Например, название горы Туйралы в Гафурийском районе Башкортостана можно объяснить от башкирского диалектного слова туйра «молодой дубняк» и аффикса наличия -лы, что восходит к индоевропейскому *1'отп «дуб», а название реки Ми-асс (Миэс) объяснимо от индоевропейского *ш(е)ш, которое имеет несколько значений:
«мох», «болотное растение», «плесень». Следует подчеркнуть, что долина реки Миасс сильно заболочена.
Рассмотрим географические названия, характеризующие водные объекты.
АВДОН (АВДОН) — река в Уфимском районе. По предположению Н.Д. Гариповой и Т.М. Гарипова, образовано от иранского аб «вода» и осетинского дон «река». [14, с.185-189].
Действительно, в иранских языках av/ aw «вода», «влага», «жидкость», «слезы» восходит к др.-ир. *ар-, авест. *ар-, др.-перс. Api-, др.-инд. ара, ср.-перс. ар, перс. ab, занг. aw, гур. aw, бел. ар, тал. ov, гил. ov, маз. ow, семи. о, афг. оЬэ, ягн. ар, каш. ow, най. ой, сив. av (ай), нат. ай «вода», вон., кохр., кеше, зефре ow, семн. ow, copx. aw «вода» [22, c.94], а danu (санскр.) — «сочащаяся жидкость». Этот корень известен очень широко. Самое знаменитое название — Дон. В индоиранских языках danu (сравните: др.-инд. Danu «капающее течение, капающий; капель, роса») интерпретируется как «капающий» или как «дар небес»; восходит к индоевропейскому *danu- , по Ю. Покорному, от глагольного корня *da-«течь; текущий». Не исключают праиранскую контаминацию с аналогичным образованием от *dan- < арийск. *dhan, (сравните: др.-инд. Dhan «бежать, течь» и образованные от него вед. dhdn-u-, dhan-v-a- «бежать, течь») от индоевропейского *dhen- «бежать, течь», скиф. *don-, *dan- «река, вода» [23, с. 450]. Таким образом, Авдон можно объяснить как «водное течение», «водный поток».
АШ?АЗАР (АШКАДАР) — левый приток Белой в Стерлитамакском, Мелеузов-ском и Федоровском районах, правый приток Сакмары в Зилаирском районе.
Дж.Г. Киекбаев объясняет от перс. ашка «белая, чистая»; даръя «река» [15]. Персидское даръя в современном башкирском языке означает большую реку. Действительно, darya, dalya в индоиранских языках означает «море»: перс. darya «море», ср.-перс. drayak, др.-перс. draya-, авест. zraya-«море», др.-инд. jraya- «движение, бег». Сравните: парф. dur \ dr\ «долина, глубокое ущелье, узкий овраг», пар. dur; курд., курм. dur, курд., сор. dar, daru «ущелье, горный проход» — из персидского;
заза dar «река», бел. dar «трещина», «расселина» [23, с. 344].
БАЖЫ? (БАЗИКОВО) — река и деревня в Гафурийском районе. Название реки восходит к персидскому базук — «рука, рукав» (арм.); в настоящее время в Азербайджане употребляется и как географический термин в словосложениях: гетабазук «рукав реки», лер-набазук «горный отрог». Сравните: ср.-перс. bazuk «рука».
БЭР(ЕУЭН (БЕРСУВАНЬ) — левый приток Белой в Чишминском и Уфимском районах.
Происхождение данного гидронима А.А. Камалов объясняет от бер «один» и диалектного сеуэн «быстрина, стремнина» [2, с. 55].
На наш взгляд, данное название легко объяснимо на материале курдского языка, где bаrd/berd «камень», gew «песок» и -эн/-ан - словообразовательный аффикс, часто упортребляемый в названиях водных и горных объектов в иранских языках. Например, Каран, Соран, Шаран и т.п. Здесь -ан - иранский суффикс названий мест. Таким образом, Бердсе^/ан —>Бэрсеуэн - каменно-песочная местность, а река получила название по характеру местности.
BACTbrnFA (ВАС-ЕЛГА) — речка, правый приток Большого Ика в Белокатай-ском, левый приток Уя в Учалинском районах. По мнению А.А. Камалова, название восходит к финноугорским языкам: от хант. вас «утка, утиная», йылра «речка» [2, с. 56]. На наш взгляд, название объяснимо на материале персидского языка, где слово вас означает «золото, медь».
ГЭРЭ (ГАРА) — правый приток Быстрого Таныпа в Калтасинском районе. Истоки реки в Янаульском районе имеют названия Урман Гэрэ, Yле Гэрэ, которые объяснимы из санскрита, где gar — напиток. В башкирском языке имеется слово гэрэбэ «янтарь», где гэрэ «напиток», а бэ, возможно, восходит к индоевропейскому va, что означает «подобный» (т. е. «подобный напитку»). Название деревни Гэрэбаш в Татышлинском районе происходит от наименования местности Гэрэбаш (Гэрэ — гидроним, баш «исток, верховье»).
ИНЙЭР (ИНЗЕР) — левый приток
Сима в Белорецком, Архангельском районах. Варианты названия Ингэр, Инжэр.
А.А. Камалов объясняет происхождение гидронима от древнебашкирского оцгор «овраг, овражистая» [2, с.76]. По нашему мнению, башкирское слово ouFop никак не может звучать в форме инйэр, ингэр, инжэр. Башкирские по происхождению географические названия, как правило, не меняют свой фонетический облик, потому что нет необходимости приспосабливаться к чужой языковой среде.
На наш взгляд, данное название — индоиранский субстрат в башкирской гидрони-мии, объяснимый из санскрита: ing — «двигаться, идти» и др.-инд. jraya- «движение, бег», санскр. Irya — «бодрый, подвижный», т.е. «идущая (текущая) бодро, подвижно», что вполне соответствует быстрому течению данной реки. Сравните: курд. engari «хороший».
?АЛМАШ (КАЛМАШ)// ?АЗМАШ (КАЗМАШ) — реки в Абзелиловском, Бело-рецком и Кугарчинском районах, левые притоки Буя в Янаульском, Демы в Чишминском, Чермасана в Чекмагушевском районах; приток Юрюзани в Дуванском районе. Возможно, название происходит от санскрита, где kalmaça «грязь». Сравните: Калмаш — гора в Мелеузовском, Калмаш (офиц. Мамбет-кул) — деревня в Куюргазинском районах.
ЛЭМЭЗ (ЛЕМАЗА) — река в Архангельском, левые притоки Ая в Дуванском, Сима в Иглинском, правый приток Канкан-ды в Кигинском районах. Авторы «Словаря топонимов Республики Башкортостан» объясняют от лэм «ил, илистая» с афф. -эб Возможно, название происходит от индоевропейского *limen «залив», «заливной луг» и суффикса изобилия-наличия -эз, который восходит к -isiom. Сравните: Лимнеиз (Ялта).
РЭ (РЯ) — правый приток Ика в Ерме-кеевском районе. Возможно, из санскр. ramh «течь», raya «поток», rasa «жидкость, влага». [24]. Первое зафиксированное название Волги Ра впервые упомянуто в «Географии» Клавдия Птолемея (II в. до н. э.). Названия с элементами ра /рэ получили широкое распространение на территории РБ.
РЭТАМА? (РЯТАМАК) — село в Ермекеевском районе. От названия местности Рэтамак (Рэ — гидроним и тамак «устье»). РЭТYШ (РЯТУШ) — деревня в Нуримановском районе. От названия горы Рэтуш (Рэ — гидроним, туш «склон горы»). Сравните: Рэтуш йылраЪы — речка в том же районе. РЭУЗЭК (РАУЗЯК) — правый приток Зигана в Ишимбайском районе. От гидронима Рэ и географического термина убэк «ложбина», где Рэ из санскритского ramh «течь», raya «поток».
СУ?УЯЗ (СУХОЯЗ) - деревня в Ка-раидельском районе. Р.З. Шакуров объясняет название долины Сукуяб от сук «ветвистая», уяб «долина». Возможно, Сук от иранского Sox «резвый», «живой». Соответствует башкирскому шук «резвый», живой», «игривый». В иранских языках Sox «резвый», живой», «игривый», «шутливый». Сравните: перс. sox «шутливый», «игривый», «веселый»; кохр., газ. «веселый», «красивый»; афг. sox «игривый», «шаловливый», «дерзкий», «наглый»; тур. (из перс.) suh «резвый», «игривый», «шутливый», «шаловливый», «веселый». Сравните: река Сок протекает в Оренбургской и Самарской областях.
САЛСЫ? (САЛСЫК) — речка в Ми-якинском районе. Авторы «Словаря топонимов Республики Башкортостан» объясняют от древнебашкирского сал «камень» с афф. -сык. Возможно сал - от индоевропейской основы *sal- «вода, источник». В пользу данной гипотезы говорит сохранившееся в башкирских диалектах слово салсык, которое означает «немного болотистая местность», а также «грязь».
САРМАНАЙ — речка в Дюртюлин-ском районе. Сарманай сугермэге — озеро в Чишминском районе. Возможно, название реки происходит от индоарийского *sam: др.-инд. варианты sala-, sara- «вода, течение», санскр. saraa «ручей», (индоевропейское *ser- «двигаться» со значением «речка», «ручей», «спешить») и манай от индоевропейского mei-n/min/meare «идти», «течь» и суффикса -ай. К данному лексико-семантическому гнезду можно отнести и
название Сэрмэн.
СОРАН (СУРАН) — левый приток Большого Инзера в Белорецком районе. Сравните: ?ыр Соран (Малый. Уран) и Со-ран (Большой Уран) — правые притоки Самары в Оренбургской области. Название объяснимо из индоиранских языков, где sor, swer «соленый»: перс. sor, санг., шам. сорх., гази, кафр., сив., седе, вон., кохр., зеф. sur, кеш. stir «соленый», парф. swryn «соленый»; ср.-перс. sor «соленый» [22, с.328]. Элемент -ан — иранский суффикс названий мест. Восходит к индоевропейскому suro «горький», «кислый», «соленый» (Сравните: лит. suras «соленый», лтш. surs «горький», др.-в.-нем. sur, исл. súr, англ. sour «кислый», тадж., перс. шор, шур «соленый»). К данному лексико-семантическому гнезду можно отнести топонимы с основой Сураш, Сурзы. Сурзы — правый приток Сырой Кирзи в Караидель-ском районе. Интересно отметить, что в башкирских диалектах имеется выражение «Яра-льна сор икмэк». Можно предположить, что в народной медицине к ране прикладывали хлеб с солью для обеззараживания раны.
ТеЙ (ТЮЙСК) — поселок в Аскин-ском районе. От гидронима Твй. Происхождение можно объяснить из санскрита, где toya «вода».
Гидроформанты твй-/туй- в топонимии Башкортостана не единичны. Например, Твйлэн (Тюлянь) — левый приток Демы в Альшеевском, Давлекановском районах. Вариант названия Двйлэн; Твйэлэд (Туяляс, в русской передаче искаженное Худолаз) — правый приток Урала в Баймакском, Хайбул-линском районах.
УЗЫ (УЗА) — левый приток Демы в Благоварском, Чишминском районах. Авторы [2] предполагают происхождение гидронима от уяз/уязы «долина, низменность». Возможно, узы от индоиранского уда, который восходит к индоевропейскому *ud, *ued «вода». В санскрите udaka «вода» > audaka «вода». Звуковой переход [д] в [з] — характерное явление в тюркских языках. Например, кудук >7озо7 и т.п. К данному лексико-семантическому гнезду можно отнести ги-
дронимы У^ыбаш, У^ытамаж.
Ареал распространения гидроформанта уд- очень широк: Уда (Уды, Удлы, Удой) — правый приток Северского Донца (бассейн Дона), Удава —правый приток Псла (бассейн Днепра); Удиця — правый приток Сейма (бассейн Десны), суф. -иця; Удич - две реки в бассейне Южного Буга; Уда — реки в бассейнах Охотского моря (Хабаровский край), Ангары (Иркутская обл.), Селенги (Бурятия).
Выдвинуто несколько гипотез о происхождении гидронима. Так, М.Н. Мельхеев названия всех этих рек связывает с наименованием племени уду (удуит), жившего в XII в. на Селенге и Орхоне [Цит. по: 25, с.429]. Э.М. Мурзаев считает эти названия образованными от эвенк. уда «спокойное, тихое течение». Сравните: тунг.-маньчж. уда «медлить», бурят., монг. уда «медлить, мешкать, задерживаться», хотя замечает, что это не может объяснить названия всех рек Уда [Цит. по: 25, с.429]. Такого же мнения придерживается Е.М. Поспелов, который утверждает, что среди них есть и горные, порожистые [25, с.429].
Относительно названий рек Уда Западной Сибири, Восточного Саяна высказано предположение об их тюркском или самодийском происхождении и возможном значении «река» [22, с.429].
Названия рек Уда бассейнов Днепра, Дона, Десны многие исследователи выводят от индоевропейского *пй, *ued «вода».
Возможно, уд//уда — ностратический элемент. Это слово зафиксировано в словаре выдающегося российского языковеда-компаративиста, обосновавшего нострати-ческую теорию родства нескольких семей языков и создавшего сравнительную фонетику и словарь общих корней данных языков В.М. Иллича-Свитыча: в алтайских языках — дdЛ «дождь» (тунг.), уральских — м>е1е «вода», дравидийских — оЛ-^еЛ «влажный», в индоевропейских — ued «вода» [26, с.22]. К этому лексико-семантическому гнезду можно добавить также Нижнеудинск, Улан-Удэ, Удмуртия, удмурт (возможно, удмурт от индо-европейскх корней уд- «вода», мурт - «человек», значит, «водный человек»).
ЬА?МАР (САКМАРА) — правый приток Урала (Яика). В «Словаре топонимов
Республики Башкортостан» отражено несколько предположений о происхождении гидронима: 1) из башкирского языка Ъак бар «иди осторожно» и из Ъакмыр «сочащийся». Река протекала вблизи юго-восточных рубежей Башкирии и, как гласит предание, подъезжая к этой реке, обыкновенно говорили: «Ьак бар!»
— «иди осторожно»; 2) От тюркского слова сакма «тропа, дорожка, бечевник, брод через болото, следы зверей»; 3) hакмар из общефин-ноугорского _|ок «река» (переход анлаутн. J в h и гласного о в а произошел на башкирской почве) и мар «город»; 4) от башкирского hau «сторожевой, караульный» и общефинноугорско-тюркского слова мар «холм, одинокая гора, вершина, бугор, курган» [2, с.216-217]. По предположению Т.М. Гарипова, название происходит от сак (арийский племенной союз) и персидского мар «змея» — в общем значении «извилистая река саков» [27, с.56]. На наш взгляд, происхождение гидронима Ьа^кмар можно объяснить на материале санскрита: sah
- преодолевать, mara (санскр.) - препятствие, т.е. преодолевающая препятствие. Санскритское слово sah имеет значения: 1) несущий, выносящий, 2) претерпевающий, преодолевающий, а слово mara употребляется в значениях: 1) уничтожающий, убивающий, 2) смерть, помеха, препятствие. Действительно, река Сакмара берет начало в ровной местности в Баймакском районе, а в Хайбуллинском течет, преодолевая горы.
ШАЗЫ/ШИЗЕ (ШАДЫ/ШИДА) — правый приток Бири в Мишкинском районе. Выдвинуто несколько предложений о его происхождении. Дж.Г. Киекбаев шабы//шще считал финно-угорским элементом, связанным с этнонимом чудь [28], З.Г. Ураксин полагал, что гидронимы с шабы//шибе обозначают мелкие водные объекты — речки, ключи, известные в пределах одной-двух деревень [2, с. 221].
Данный гидроним распространен по всему Башкортостану в различных фономорфоло-гических вариантах: Шще — правый приток Мелекаса в Иглинском районе; левый приток Зигана и правый приток Селеука в Ишимбайском районе, Ша^ырай — правый приток Большого Кизила в Абзелиловском районе, Ша^ын — приток Буя в Янаульском районе, Шайбалы — деревня в Белокатай-
ском районе, вариант Шщэле —правый приток Ая в Белокатайском районе; левый приток Белой в Илишевском районе, Шщэле шишмэЪе — родник в Салаватском районе, Шщэле — речка в Дуванском районе и т.д. Возможно, данные гидронимы принадлежат к одному лексико-семантическому гнезду.
В Марий Эл имеются гидронимы с элементом Шуду, например, река Шудугуж. Профессор И.Г. Иванов объясняет этот гидроним следующим образом: «поляна при реке Шуду», Шуду — гидроним [29, с. 17].
Лексические параллели к слову шуду имеются во многих финно-угорских языках: фин. Suu, эст. suu, саам. codola «горло», мар. шу: им-шу «игольное ушко» (им «игла»), удм. сю: сюэ куасьме «мое горло сохнет», манс. sunt «устье реки», «отверстие сосуда», венг. szai, szad «устье реки» [30].
В иранских языках данное слово имеет значение «яма, колодец, котловина, ров, водоем», в курд. sat «река, большая река», в перс. satt «большая река», в осетинском cad//cade — «озеро», в бактрийском sado «источник», cad — «колодец, водоем», согд. et, санскр. сй^йШ «яма», младовест. сШ «выкопанный источник».
Возможно, шазы//шизе — бореальный элемент, т.е. субстрат уральской, алтайской и индоиранской языковой общности.
ША?ША (ШАКША) — левый приток Уфы, Ша-кша шишмэ - родник в Ме-четлинском районе, на наш взгляд, иранское название. В иранских языках памирского ареала Ых «горький, крепкий, насыщенный», сох, сех «горький», «соленый» - мужского рода, а caxsa - женского рода, значит, «соленая», что соответствует особенности данной реки.
ШИШМЭ (ЧИШМА) — родники, приток Уя в Гафурийском, правые притоки Урша-ка в Кармаскалинском, Куюргазы — в Куюр-газинском, Ика — в Мечетлинском районах. От шишмэ «ключ, источник, родник». Сравните: Шишмэ (другое назв. Безымянный родник) — родники в Иглинском, Альшеевском, Белорецком, Бижбулякском, Буздякском, Дюр-тюлинском, Караидельском, Куюргазинском, Стерлибашевском районах.
Слово шишмэ как гидронимический термин восходит к иранским языкам, где
*casma-ka- (со старым суф. *-ка-) среднеперс. ран. casmak, поздн. casmag ({с&тк»}, ман. {с&т^}) «источник, родник», кл. перс. дари, тадж. casma; совр. перс. casme / cesme «источник, родник, ключ» [23, с.240].
ЭYЖЭН (АВЗЯН) — правый приток Агидели (Белой) в Белорецком, Бурзянском районах.
По утверждению авторов [2, с.22], название происходит от башкирского диалектного слова эужэн//убэн «ложбина».
По нашему мнению, эужэн состоит из двух основ, которые восходят к индоиранскому av «вода» и zayin «рождаться», т.е. место просачивания подпочвенной воды, место, где пробился источник. В курдском языке avzem «просачивание воды», «родник, источник», «болото, болотистое место».
Рассмотрим башкирские названия индоиранского происхождения, характеризующие элементы горного рельефа.
БАЙ?АС — гора в Зилаирском районе. Возможно, ороним образован от слов бай «священный» и кас «нефрит», который восходит к персидскому слову каш. Сравните: курм. kas «жемчуг», из перс. kas, kaj «стекло», идущего из санскр. каса «стекло, хрусталь», «фальшивый жемчуг» [31, с. 546]. Следует отметить, что санскритское каса «стекло, хрусталь» сохранилось в башкирском языке в названии посуды каса «пиала».
С данными названиями связаны топонимы Майгаш — местность в Баймакском районе, Оло Мэйгэш, Кесе Мэйгэш — речки в Белорецком районе, Мэйгэште — гора в Бело-рецком районе. Данные топонимы образованы от бай//май//мэй «священный» и /4аш//гэш > каш «нефрит».
Ареал распространения топонимов с основой майгаш и его фономорфологических вариантов довольно широк. Сравните.: Мэйгэште — горы в Абзелиловском, Бурзянском районах; Мэйгэшле Ъырты — хребет в Гафу-рийском районе, Мэйгэшле — речка в том же районе, Мэйгэшле —приток Зигазы в Белорецком районе, Мэйгэште — левые притоки Малого Кизила в Абзелиловском, Каги - в Белорецком районах, приток реки Белой в Бур-зянском районе.
Названия с основой магаш часто встре-
чаются в северо-восточных районах Башкортостана: Магаш, Сик Магаш, ?атай Магуш, ?ыуак Магаш, Тэнэй Магаш, Кбер Ма-гаш, Тубыл Магаш, Нэ^е Магаш, Кк Ма-гаш — гидронимы; ТYбэнге Сик Магашы яланы — название поляны.
Проблема происхождения гидронима и оронима Мэйгэшле и его фономорфологи-ческих вариантов привлекала внимание башкирских языковедов издавна. На сегодняшний день существуют самые различные этимологические версии. Одни исследователи связывают данное название с финно-угорскими языками, другие объясняют на почве башкирского языка. Так, авторы [1]вслед за венгерским ученым Л. Рашоньи считают возможным образование топонима от венгерского магаш «высота, гора» с афф. -ле [1, с. 109]. Исследователи топонимии Башкортостана М. Г. Усманова, З.Ф. Габдрахманова магаш и его фономорфо-логические варианты считают связанными с венгерским «высокий» [9; 32-33].
Н.Х. Ишбулатов утверждает, что данное название не объяснимо на почве башкирского языка. Он сравнивает его с сибирским гидронимом Майга, а элемент -аш, по его мнению, обладательный аффикс, соответствующий башкирскому аффиксу -лы [34, с. 313-316]. По нашему мнению, сибирский гидроним Майга, возможно, образован от русского диалектного слова майга и не имеет связи с башкирским мэйгэшле. В русских диалектах Сибири это слово употребляется в значении «рыба ленок» (вид форели) [35, с. 366].
А. А. Камалов топоним Магаш связывает с башкирским словом бейек «вышина»: Ма-гаш ( < маг//мэйг// бейк// бейек «вышина» + - аш), магашты (< маг//мэйг//бейк//бейек «вышина» + -аш + -ты), Мэйгэш (<мэйг//бейек «вышина» + -эш), Мэйгэшле (мэйг // бейек «вышина» + -эш + - ле), Мэйгэште (то же) [8, с. 211].
Ф.Г. Хисамитдинова, учитывая, что элемент магаш в составе топонимов Башкортостана фиксируется в основном в составе оронимов, предполагает, что Магаш, Магаш-ты и др. представляют собой эллиптические названия-прилагательные, утратившие термины, обозначающие горы [36, с.107]. Действительно, происхождение оронима
Мараш можно объяснить от венгерского magas «высокий».
По нашему мнению, Мэйгэшле, диалектный вариант Мэйгэште и Мараш не гомогенны, а гетерогенны, т.е. разные слова. Ороним Мараш легко объясним от венгерского magas «высокий». А гидроним Мэйгэште, возможно, образован от бай/май «священный», 7аш «нефрит» (или любой другой полудрагоценный камень) и имеет облада-тельный аффикс —ле/-те, а значение гидронима можно толковать как «река, содержащая священный камень каш».
Значение слова бай в ономастике, как правило, связывается со значением «богатый». Как показывают фольклорные материалы и этнографические данные, слово бай в башкирском и во многих других тюркских языках употребляется не только в значении «обильный», «богатый», но и «божественный», «священный», «святой», «небесный», «почитаемый».
Слова бай, байан/майан, байат, выражающие понятия «бог», «божественный», «священный», «почитаемый» получили довольно широкое распространение в башкирской топонимии в различных фонетических вариантах. Например, Маян — озеро в Челябинской, Свердловской областях. Байра^ы — деревня в Бурзянском районе, возможно, образовано от бай «священный» и разы (< древнетюрк. y¿Y3 «река»), Майра^ы — река в Кигинском районе, от бай/май «священный» и ра^ы «река», Майшыла — река в Белокатайском районе, от май/бай «священный, почитаемый» и шыла от башкирского диалектного слова шиле «родник, ручей, вода» и т.д.
Рассмотрение слова бай и производных от него слов не только в топонимии, но и в этнонимии и антропонимии, также в мифологической лексике тюркских языков позволяет реконструировать утерянного в современном башкирском языке на апеллятивном уровне слова бай в значении «бог», «божественный», «святой», «священный», «почитаемый». Сопоставление данных топонимии, антропони-мии и этнонимии, также нарицательной лексики показывает, что первоначально слово бай употреблялось в тюркских языках в значении «бог», «божество». Позднее в результате
обожествления рода и почитания родовой территории, реки или горы, родового дерева, тотемного животного или птицы, а затем личности правителя слово бай распространилось во всех разрядах лексики.
Словом мэйгэшле названы и гидронимы, и оронимы. Нет сомнений, что топонимы Бай-каш, Байкашты, Байкас, Мэйгэш, Мэйгэште принадлежат к одному лексико-семантическому гнезду и означают «священный нефрит». В словаре М. Кашгари в числе топонимов рассматривается Kara kas okuz «река черного нефрита» и Urunq kas okuz «река белого нефрита». По Махмуду Кашгари, на этих реках добывали нефрит [37, с.152]. Элемент каш в значении «нефрит» зафиксирован в топонимии Оренбургской области: Кашкук — поселок в Кувандыкском районе — образован от каш в значении «нефрит» и кух, который восходит к персидскому слову кух//куЪ «гора, хребет», буквально «нефритовая гора».
Нефрит, возможно, имеется не только в реках, но и на горе. Об этом свидетельствует гора Байкас, который находится в Зилаирском районе. Возможно, ороним образован от слов бай «священный» и кас «нефрит», который, восходит к слову каш. Сравните: Байкаш — деревня в Мишкинском районе.
В фонетическом плане соответствия ш ~ с, б ~ м являются закономерными. Башкирские диалектологи, в частности Н.Х. Иш-булатов, Н.Х. Максютова, С.Ф. Миржанова и исследователь исторической фонетики башкирского языка Ф.Г. Хисамитдинова отметили закономерность чередования звуков б/м и ш/с в башкирском языке и в его говорах. Соответствие б~ м и ш ~ с на материале топонимов Башкортостана проанализировал А.А. Камалов [8, с.198-199].
Исходя из изложенного материала, можно предположить, что башкирские топонимы с байкаш//байкас//майраш//мэйгэш связаны с религиозно-мифологическими представлениями башкир и означают «священный нефрит». Известно, что нефрит воспевался в легендах и сказаниях народов Востока. В Китае его дарили в знак уважения, любви и благопожеланий. Считалось, что этот минерал приносит счастье, спасает от разных недугов, особенно помогает излечивать болезни почек
- нефрит [38, с.20-21]. Следует отметить, что каш в значении нефрит, яшма употребляется во многих тюркских и иранских языках. Азербайджанское гаш - драгоценный камень, монгольское хас - яшма, нефрит. Кашгар (нефритовая гора), реки Каракаш (черный нефрит), Юрункаш (белый нефрит).
БАРДОВКА — село в Кушнаренков-ском районе Башкортостана. Образовано от барда и суффикса -овк. В Башкортостане на реке Уфа имеется хребет Барда.
На территории Башкортостана названия с топоосновой бард-/бэрд-/бэрб-/бэр9-распространены довольно широко. Например, названия следующих рек и сел Башкортостана: Бэрдемле — приток Сима в Архангельском районе, Бэрбэсле — село в Чекмагушевском районе (от гидронима Бэрбэсле//Бербэсле), Бербэшле — левый приток Зилима в Гафу-рийском районе, Бэрзэш — село в Караидель-ском районе. Бэрдэшле (Бердяшле) — левый приток Зилима в Ишимбайском, Гафурийском районах, Бэрдеуэн — левый приток Белой в Чишминском, Уфимском районах.
Топонимы с основой барда имеются в Пермском крае, Челябинской и Свердловской областях: районный центр Барда, деревня Спас-Барда (Кишертский район), Верх-Барда (Еловский район), Бикбарда (Куединский район), Бардабаш, Бардабашка (Бардымский район), реки Бартым (левый приток реки Шаквы в Березовском районе и правый приток Ирени в Октябрьском районе), река Барда (Лысьвенский район), речка Буртымка (приток Верхней Мулянки в Пермском районе). В Челябинской области есть поселок Бердяуш. Барда — притоки Сылвы, Тулвы и Сайгатки в Пермском крае и Бардым — приток Серги в Свердловской области. На реке Берда в Новосибирской области расположен г. Бердск.
Топоформанты с элементом бард-/берд-распространены и за пределами России. В Азербайджане есть районный центр Барда, на Украине — города Бердичев, Бердянск, существуют г. Барда в Югославии и Бардымские хребты в Болгарии.
А.К. Матвеев, сравнивая данные группы названий с башкирским бэрб) «хариус» и с татарским бэрде «пескарь», высказал проблематичность такого объяснения, поскольку
люди, живущие вдоль реки Барда, называют ее только Барда, а не в форме бэрзе или пэрде [39, с.29].
На наш взгляд, происхождение названия связано с иранскими языками, где bar/bard — «камень»; «скала, утес», который восходит к древнеиранскому *varta- [31,с.118]. В славянских языках *bberdo представляет собой термин местного горного рельефа и употребляется в значении «гора, холм, утес, скалистая гора, глубокая пропасть с отвесными стенами» [40, с. 37]. Цепь примеров можно продолжить: в чешском языке brdo «холм», в болгарском бьрдо «гора», в русских диалектах бердо «берег, косогор, ущелье», украинское бердо «скала», старославянское бьрдо «гора». Как писал К. Риттер, bordi в парсийском переводе означает «возвышенный», который происходит от berezat, по-санскритски vrihat «великий, высокий» [41]. Действительно, в иранских языках *barzah- (сравните: др.-инд. Barhas «сила, крепость») > ав. Barazah «вершина, гора; высота»; др.-перс. *bardah «высота» *barzan «высота» > авест. barazan «высота»; др.-перс. *bardan «высота, глубина» [31, с.119].
К данному лексико-семантическому разряду можно отнести и название горы Эльбрус, который соответствует древнему зендско-му Борджь или Альборджь. Так назывались в западной Персии (Иран) различные горы [41,с.53]. Возникает вопрос: не соответствует ли башкирское родоплеменное название бэрйэн, название одноименной реки и района Бврйэн иранскому Борджь? Архетипом слова Бврйэн могло быть слово Борджан, состоящее из Борджь и аффикса названий мест в иранских языках -ан (таким же способом образовано и Иран, Соран, Каран и т.п.). Значит, Борджан - гористая, холмистая местность. Жители могли получить этноним от названия местности. В сочинениях арабских географов и историков IX-X вв. встречается башкирский этноним бурджан, но в современном башкирском языке данное слово претерпело фонетические изменения: борджан > бврйэн. Такой звуковой переход характерен для данных языков: персидское джан «душа» в современном башкирском звучит в форме йан/йэн. Если такое предположение уместно,
то башкирское племенное название борджан/ бэрйэн объяснимо из иранских языков и соответствует значению «жители холмистой, горной местности» или «горцы».
Следует добавить, что некоторые башкирские этнонимы объясняются башкирскими языковедами на почве иранских языков. Так, Дж. Г. Киекбаев значения этнонимов Дыуан и Табын объясняет на примере языков иранских, ираноязычных аланских племен, обитавших во II— IV вв. н.э. на Южном Урале. По его мнению, происхождение этнонимов Дуван (Дуваней) и Табын восходит к иранскому диван «совет, сбор, сборище», табын «круг, совет» [42, с. 233]. На наш взгляд, список башкирских этнонимов, объяснимых на почве иранских языков, можно продолжить. Так, башкирские этнонимы Юрматы и Йэнэй, родственные с венгерскими родоплеменными названиями ОуагшМ и Jeno, происходят от иранских языков. Юрматы, возможно, является фонетическим вариантом слова Сармат: чередование звуков [й] и [с] вполне закономерно, например: сэтэш вместо литературного йэтэс «дужка птиц», сомарт - вместо литературного йомарт «щедрый». Этноним Йэнэй, вероятно, образовано от йэн «душа» и суффикса -эй и восходит к персидскому джан «душа». Таким же способом образовано башкирское родоплеменное название Опэй (Упей): от индоевропейского *ира «вода, река» и суффикса -эй. Как известно, башкиры племени упей, упейцы расселены в настоящее время на правобережье реки Уфа. Племя, занимавшее земли по реке Уфа (Уппа) (на старых картах, в частности, на карте России Н. Сансона 1688 г. название реки Уфы обозначено как Уппа) получило родоплеменное название Опэй (упей). (сравните: УПАЙ (УПАЙ) - правый приток Раузяка в Ишимбаевском районе. Упай яланы - поляна в Бурзянском районе. Уппа - река в Севастополе). Таким образом, данные башкирской топонимии и этнонимии позволяют сделать вывод о том, что в башкирском этногенезе обнаруживаются индоиранские корни.
?АФ ТАУ (КАФ ТАУ) - в современном представлении башкир мифическая гора. Неизвестная, неопределенная территория, по мнению башкир, являлась «дурным местом». Таким представлялось пространство за мифи-
ческой горой ?аф тау, где живут ен «джин», пэрей «бес, нечистая сила, дьявол» и другие чудовища. Даже неизвестную, далекую землю башкиры называют «?аф тау арты», значит «за горой Каф».
В мифопоэтическом представлении народов гора была границей двух миров - «своего» и «чужого». По выражению «?аф тау арты» можно судить о том, что для башкир была неизвестной только территория за горой ?аф тау. Возможно, ?аф тау — реально существующая, известная гора башкирам, которая соответствует современной горе Кавказ или горе Куфи в Ираке.
Слово каф восходит к древнеиранскому *kaufa-; авест. као/а-, др.-перс. kaufa-, индо-ир. *kauphas, ср.-перс. ко/, перс. куквк, тал. ки, заза ко, гур. кй, бел. ко, семи., ласг., санг. кй, сорх., шам. ки, гази, сив., седе, кафр., вон., кохр. кй, каш. kuh «гора». Кух, кох - гора, хребет, вершина горы (таджикский, персидский, афганский языки) В памирских языках - ку, куй. Кухистан - «горная страна», «много-горье», «лес», «непроходимое место, окруженное горами и лесами» (таджикский, персидский языки). Авест. каофа «гора, горб верблюда». Древнеперсидское кауфа «гора», литовское каупас «куча», бадахшанское хуф «гора, скала».
СА?АТ (САКАТ) — село в Бакалин-ском районе. Название легко объяснимо из индоиранских языков: курд. cakat собирательно «горы» [31, с.248]. Сравните: перс. cakad, ср.-перс. cakat «вершина горы», «темя», ср.-ир. cakat «лоб, фронт», согд. Ckt. Сакат тауы — гора в Янаульском районе, Са7ат а^ты у?энле-ге — ложбина в Янаульском районе. Имеются также гидронимы Сакат — левый приток Усе -ни. Сравните: Сакат — приток Узы в Чиш-минском районе. В иранских языках cakata — «острие; вершина горы, верхушка; макушка». Ср.-перс. ран. cakat, поздн. cagad {ck't} «вершина горы, верхушка, темя»; кл. перс, cakad / cakada «вершина, верхушка, темя, макушка; вершина горы; щит»; совр. перс. cakud / cakade 1) «макушка, темя»; 2) «вершина горы»; осет. ceegat 1) «северный склон горы»; 2) «тыльная сторона ножа, топора и т.п.»; 3) «дом родителей для замужней женщины» — значения, в основе которых, по мнению В.И. Абаева,
лежит понятие «тыла»; осет. ран. *caged, сохранившееся в современном топониме Чегет в Приэльбрусье [43, с.215-216] (сравните: Сегед — город в Венгрии, балк. ceget «северный склон; лес» *sikata- / *cikata- «песок», «гравий»: санскр. sikata- «песок», «гравий».
ШЭКЕТАУ (ШАХ-ТАУ) — один из четырёх шиханов возле города Стерлита-мака, находится в Ишимбайском районе Республики Башкортостан. Вариант названия Шэкетау. Происхождение названия авторы [2] объясняют от диалектного шэке «пик» и сравнивают с башкирским литературным сукы и казахским шокы и тау «гора». По другой версии шэке - этноним [2, с.226]. Название Шах-тау известно у балкарцев и карачаевцев, так они называют Эльбрус. На наш взгляд, название объясняется из иранских языков. В курдском языке шах sax «гора», «отрог», «вершина», «овраг», «ущелье». Восходит к древ-неиранскому sax- «твердый», «жесткий»; перс, sax «гора», «вершина горы», «твердая почва», «твердый», «жесткий», «торчащий», «прямой», ягн. «скала», согд-маних. Sx «твердый», афг. Sax «твердый, жесткий, окаменевший» [22, с. 309].
Таким образом, впервые сделана попытка комплексного описания топонимических типов, топооснов, топоформантов индоиранского происхождения, характеризующих ландшафт, предложена этимология ряда географических названий, а также родоплеменных названий башкир Бурзян, Упей, Йеней на основе структурно-словообразовательного анализа и демонстрации их фонетической адаптации в башкирском языке.
Как показывает анализ материалов, в башкирской топонимии обильно представлены географические названия, связанные с географической терминологией индоиранского происхождения, характеризующие ландшафт. Этот факт может свидетельствовать о местах первоначального обитания индоиранцев. Хотя неполнота собранного материала не позволяет делать окончательные выводы. В целом проведенное исследование дает представление о субстратных топонимах индоиранского происхождения и открывает возможность для дальнейшего их изучения.
Сокращения названий языков и диалектов
авест.
авестийский
азерб. — азербайджанский
англ. — английский
арийск. — арийский
афг. — афганский
баш. — башкарди
башк. — башкирский
бел. — белуджский
вед. — ведический (санскрит)
венг. — венгерский
вон. — вонишуни
газ. — гази (один из диалектов
Центрального Ирана)
гил. — гилянский
гур. — гурани
др.-ир. — древнеиранский
др.-перс. — древнеперсидский
занг. — зангана
зеф. — зефре
исл. — исландский
кафр. — кафрони
кеш. — кеше (и)
кохр. — кохруди
курд. — курдский
курм. — курманджи
лит. — литовский
лтш. — латышский
манс. — мансийский
мар. — марийский
най. — найини
нат. — натанзи
пар. — парачи
парф. — парфянский
перс. — персидский
саам. — саамский
санг. — сангисари
санскр. — санскрит
сед. — седеи (один из диалектов
Центрального Ирана)
семи. — семнани
сив. — сиванди
скиф. — скифский
сор. — сорани
сорх. — сорхеи
ср.-перс. — среднеперсидский
тадж. — таджикский
тал. — талышский
тунг. — тунгусский
тунг.-маньч.— тунгусо-маньчжурский
тур. — турецкий удм. — удмуртский фин. — финский
шам. — шамирзади эст. — эстонский ягн.—ягнобский
ЛИТЕРАТУРА
1. Словарь топонимов Башкирской АССР. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1980.199 с.
2. Словарь топонимов Республики Башкортостан. Уфа: Китап, 2002. 256 с.
3. Шэ^р Р. Ерзец хэтер китабы: Фэнни-художестволы очерктар 1пэм мэхэлэлэр. 0фе: Башх. кит. нэшр., 1984. 168 б.
4. Шакуров Р.З. По следам географических названий: Топонимия бассейна реки Демы. Уфа: Баш-книгоиздат. 1986. 184 с.
5. Хисамитдинова Ф.Г. Башкирская ойконимия XVI-XIX вв. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1991. 304 с.
6. Хисамитдинова Ф.Г. Географические названия Башкортостана. Уфа: Изд-во БГУ, 1992. 103 с.
7. Шэ^р Р. Исемдэр?э — ил тарихы: ТикшеренеY?эр, мэхэлэлэр. 0фе: Китап, 1993. 256 б.
8. Камалов А.А. Башкирская топонимия. Уфа: Китап, 1994. 304 с.
9. Усманова М.Г. Имя отчей земли: историко-лингвистическое исследование топонимии бассейна реки Сакмар. Уфа: Китап, 1994. 272 б.
10. Бухарова Г.Х. Мифопоэтическая картина мира в башкирской топонимии. Уфа: Изд-во БГПУ, 2003. 152 с.
11. Бухарова Г.Х. Башкирская ономастика в контексте духовной культуры: словарь мифотопонимов. Уфа: Гилем, 2006. 112 с.
12. Шайхисламова З.Ф. Топонимия северо-востока Башкортостана (историко-лингвистиеский анализ). Уфа: РИЦ БашГУ, 2009. 212 с.
13. Матвеев А.К. Древнеуральская топонимика и ее происхождение // Вопросы археологии Урала. Свердловск, 1961. Вып. I. C. 133-141.
14. Гарипова Н.Д., Гарипов Т.М. Заметки об иранских элементах в топонимии Башкирии // Топонимика Востока. Новые исследования. М.: Наука, 1964. С. 185-189.
15. Кейекбаев Ж.Г. Хэ?ерге башхорт теленец лексика1пы 1пэм фразеология1пы. 0фе: Башх. кит. нэшр., 1966. 264 б.
16. Гарипов Т.М. Родные наши языки // Живая память. Уфа: Китап, 1997. C. 211- 230.
17. Бухарова Г.Х. Индоиранские названия в башкирской топонимии как исторический источник // Методология, теория и история гуманитарных исследований: материалы регион. науч.
конф. 27 марта 2002 г. Уфа: Изд-во БГПУ, 2002. С. 58-59.
18. Бухарова Г.Х. Об индоиранском субстрате в башкирской гидронимии // Materialy VII mezinarodni vedecko - prakticka konference «AktuaIni vymozenosti vedy - 2011». - Dil 12. Filologicke vedy: Praha. Publishing House «Education and Science» s.r.o 104 stran.
19. Мажитов Н.А., Султанова А.М. История Башкортостана с древнейших времен до XVI века. Уфа: Китап, 1994 . 360 с.
20. Потемкина Т.М. Проблемы связей и смены культур населения Зауралья в эпоху бронзы // Российская археология, 1995 г. № 1.
21. Гарипова Ф. Г. Исследования по гидронимии Татарстана. М.: Наука, 1991. 294 с.
22. Цаболов РЛ. Этимологический словарь курдского языка. В 2 т. Т.2. N-Z / Ин-т востоковедения РАН. М.: Вост. лит., 2001. 536 с.
23. Этимологический словарь иранских языков. Т. 2. b -d. М.: Вост. лит., 2003. 502 с.
24. Кочергина В.А. Санскритско-русский словарь. М.:Филология, 1996. 944 с.
25. Поспелов Е.М. Географические названия мира: топонимический словарь: Ок. 5000 единиц. М.: Русские словари: ООО «Издательство Астрель»; ООО «Издательство ACT», 2002. 512 с.
26. Иллич-Свитыч В.М. Опыт сравнения ностра-тических языков (семитохамитский, картвельский, индоевропейский, уральский, дравидийский, алтайский): Введение. Сравнительный словарь (Ь — К) / под ред. и с вступ. ст. В.А. Дыбо. 2-е изд., испр. М.: Едиториал УРСС, 2003. 408 с.
27. Гарипов Т.М. Исследования персизмов в башкироведческих трудах Дж.Г. Киекбаева и его коллег // Профессор Джалиль Гиниятович Киекбаев и его вклад в развитие урало-алтайской и тюркской филологии: материалы Междунар. науч.-практ. конкф. Уфа: ООО «Издательство «Диалог», 2011. 524 с.
28. Киекбаев Дж.Г. Вопросы башкирской топонимики // Уч. зап. Башк. гос. пед. ин-та им. К.А. Тимирязева. Уфа, 1956. Вып. VIII. Сер. филол. №2. С. 230-247.
29. Иванов И.Г. Топонимические этюды // Вопросы марийской ономастики. Вып. I. Йошкар-Ола, 1978. 175 с.
30. Основы финно-угорского языкознания. Вопросы происхождения и развития финно-угорских языков. М., 1974. 347 с.
31. Цаболов Р.Л. Этимологический словарь
курдского языка. Т. I. А-М. / Ин-т востоковедения РАН. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2001. 687 с.
32. Усманова М.Г. Топонимия бассейна реки Сак-мары: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Уфа, 1990. 23 с.
33. Габдрахманова 3.Ф. Топонимия северо-востока Башкортостана: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Уфа: Башк. ун-т, 1992. 18 с.
34. Ишбулатов Н.Х. Башкирская топонимия в ее отношении к диалектам башкирского языка // Ономастика Поволжья: материалы III конф. по ономастике Поволжья. Уфа, 1973. С. 313- 316.
35. Аникин А.Е. Этимологический словарь русских диалектов Сибири: заимствования из уральских, алтайских и палеоазиатских языков. М.: Новосибирск: Наука, 2000. 768 с.
36. Хисамитдинова Ф.Г. Угорская субстратная топонимия на -ш/-с в Башкирии // Проблемы древних угров на Южном Урале: сб. статей. Уфа: БНЦ УрО АН СССР, 1988. С. 102- 111.
37. Махмуд Кашгари. Туркий сузлар девони (Де-
вону лугот-ит-турк). Тошкент, 1963. Т. 3.
38. Мурзаев Э.М. Топонимика и география. М.: Наука, 1995. 304 с.
39. Матвеев А.К. Географические названия Урала: кр. топонимический словарь. Свердловск: Средне-Урал. кн. изд-во, 1987. 208 с.
40. Агеева Р.А Гидронимия Русского Северо-Запада как источник культурно-исторической информации. 2-е изд., испр. / М.: Эдиториал УРСС, 2004. 256 с.
41. Риттер К. Иран. Часть первая [единственная]. Перевел и дополнил Н. В. Ханыков. СПб.: Издание Императорскаго Русскаго Географическаго Общества на счет капитала, пожертвованнаго П.В. Голубковым, 1874.
42. Киекбаев Дж.Г. Вопросы башкирской топонимики // Уч. зап. БГУ. Вып. VIII. Филол. сер. 2, 1956.
43. Этимологический словарь иранских языков. Т. 1, 2. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2000.
44. Этимологический словарь иранских языков. Т. 1, 2. М.: Вост. лит., 2000. 328 с.
