CC BY
28
«татарская» или «марийская» народная песня.
Таким образом, не следует спешить с выводами о беспочвенности и бессмысленности поднятого вопроса. В любом случае, коль скоро он все же возник (не только у автора статьи), его надо решать. Решать обдуманно, доказательно, не «в пользу» того или иного этноса.
Любой грамотно вынесенный «вердикт» будет в пользу всем.
PS. Любопытно: эту, татарскую, песню, как свою, «родную», исполняют также и удмурты. Так, музыкально-фольклорная экспедиция студентов Казанской государственной консерватории им. H. Жиганова в сентябре 2017 года зафиксировала исполнение этой «удмуртской» песни («нашей удмуртской», как ее называют сами сельчане) в д. Арибаш Татышлинского района Республики Башкортостан. Мелодия, как определяют специалисты, тождественна татарскому варианту1.
УДК 316.7(075.8); 908
В.И.Яковлев
АНТРОПОЛОГИЯ АКАДЕМИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ. ПОСТИЖЕНИЕ ПРОФЕССИИ «МУЗЫКАНТ». К 70-ЛЕТИЮ ПРОФЕССОРА Н.И. БОЯРКИНА
В статье раскрываются особенности формирования личности одного из ведущих в настоящее время финно-угроведов России H.H. Бояркина -этномузыколога, доктора искусствоведения, профессора Мордовского государственного университета имени КП.Огарева. Автор, на основании анализа интервью, взятого у H.H. Бояркина, пытается выстроить траекторию его творческого пути как музыканта-исполнителя (дирижер-хоровик, дирижер-симфонист), предшествовавшего его «вхождению» в антропологию академической жизни ученого.
Ключевые слова: КИ.Бояркин, Саранское музыкальное училище, Казанская консерватория, КС.Рузавина, САКазачков, Е.В.Гиппиус, этномузыкология, этногенез, этническая история.
Valéry I.Yakovlev THE ANTHROPOLOGY OF ACADEMIC LIFE. MASTERING THE PROFESSION OF MUSI-CIAN: IN HONOUR OF THE 7GTH BIRTHDAY OF PROFESSOR N.I.BOYARKIN
This paper is about the personality formation of one of the leading Russian Finno-Ugric researchers, Doctor of Art History and Professor of Ogarev Mordovian State University N.I. Boyarkin. The author analyses an interview with N.I. Boyarkin and attempts to trace his artistic and music performing history as a choral and symphony conductor, which preceded his academic life as a research scientist.
Key words: N.I.Boyarkin, Saransk Music College, Kazan Conservatoire, N.S.Ruzavina, S.A.Kazachkov, E.V.Gippius, ethnomusicology, ethnogenesis, ethnic history.
11 марта 2017 года исполнилось 70 лет со дня рождения ^колая Ивановича Бояркина - извест ного в России, в странах ближнего и дальнего зарубежья учёного - этномузыколога, этноинструмен-товеда, доктора искусствоведения, профессора, члена Союза композиторов России, заведующего кафедрой народной музыки факультета национальной культуры Мордовского государственного университета, лауреата Государственной премии Республики Мордовия.
КИ.Бояркин - выпускник Казанской государственной консерватории по классу выдающегося отечественного хорового дирижёра, педагога, учёного, профессора САКазачкова, последователь фольклорной научной школы Е.В.Гиппиуса (под руководством Е.В.Гиппиуса КИ.Бояркин окончил аспирантуру и защитил кандидатскую диссертацию). Он в течение более сорока лет вносит весомый вклад в развитие мировой этномузыкологической и этноорганологической науки и практики.
За многие годы КИ.Бояркину удалось создать уникальную в России - мордовскую финно-угорскую этномузыковедческую школу. Её основная идея заключается в комплексном подходе к изучению песенного и инструментального народного творчества мордовского народа в контексте с другими народами Волго-Уральского региона, России, ближнего и дальнего зарубежья.
В настоящей статье предпринята попытка на основе интервью, взятого у КИ.Бояркина выпускником кафедры народных инструментов Казанской консерватории, гитаристом С.Ягсяргиным, внести в научный оборот информацию, что называется из первых уст, об истоках творческой деятельности КИ.Бояркина, сыгравшей определяющую роль в постижении им сложнейшей многогранной профессии - музыканта-исполнителя и учёного-исследователя.
^колай Иванович Бояркин родился 11 марта 1947 года в селе Киржеманы Чамзинского района Республики Мордовия в исключительно музыкальной, гомогенной по этнической принадлежности, самосознанию и идентификации мордовской семье.
В семье Бояркиных царили «внутрисемейное равновесие», уважение членов семьи друг к другу,
1 Информация получена от заведующего кафедрой Казанской государственной консерватории, канд. искусствоведения Сарваровой Л. И.
любовь к музыке. Отец был страстным поклонником музыкальных инструментов, в частности, гитары. Он самостоятельно научился играть на инструменте, освоил репертуар гитариста по различным школам и самоучителям игры на гитаре, поступил по классу гитары в Московское музыкальное училище. Однако продолжить обучение в музыкальном училище по сложным финансовым причинам он не смог. В дальнейшем отец Н.И.Бояркина продолжал заниматься музыкой самостоятельно, как любитель.
Мама Н.И.Бояркина была прекрасным знатоком музыкальных фольклорных песенных традиций мордовского народа и в целом мордовской музыкальной культуры. Всю жизнь она проработала в школе учительницей. От мамы Н.И. Бояркин с раннего детства слышал многие старинные мордовские песни, которые в зрелые годы, ему уже нигде и никогда не удавалось услышать. По-видимому, именно мама передала Н.И.Бояркину глубокие познания в области мордовского песенного фольклора, особенностей его звуковысотного, мелодического и жанрового богатства и разнообразия.
В дальнейшем от мамы Н.И.Бояркин записал на магнитофон ряд уникальных народных мордовских песенных мелодий, часть из которых он расшифровал, а часть, по его словам, предстоит ещё расшифровать.
В семье Бояркиных с глубоким пониманием и почитанием относились к народным мордовским традициям, праздникам, обычаям и обрядам. Особое внимание уделялось сложным вопросам этногенеза, этнической истории формирования и развития мордовского народа, его культуры, языка и литературы, лингвистическим особенностям языковой интонации и произношения. По-видимому, не случайно, национальная проблематика, вошедшая в этническое самосознание Н.И.Бояркина ещё в детском возрасте, так остро звучит сегодня в его музыкальной и исполнительской, научно-исследовательской и творческой деятельности. При этом сам Н.И.Бояркин считает, что в настоящее время, когда в Республике Мордовия, как и во всей России, идёт активный процесс возрождения этнического самосознания многих народов, бурное, «эмоциональное» обсуждение вопроса о национальной принадлежности мордвы к той или иной этнической группе - к мордве-мокше или мордве-эрзи, неуместны и бесперспективны. Мордва была и остаётся единым народом. «Мы созданы из единого могучего корня», - говорит Н.И.Бояркин (Из интервью с Н.И.Бояркиным). В то же время он не исключает, что в процессе исторического развития мордовского народа, взаимодействия мордвы с другими, живущими по соседству этносами - финно-угорскими, тюркскими, славянскими, появились отдельные территориальные - этнографические группы мордвы - мокша, эрзя, каратаи, у которых сложились свои характерны особенности материальной, духовной, социальной культуры, например, территориальные особенности языка, музыки, пищи, одежды и т.д. Но подобные этнические особенности имеются у каждого народа, например, у казанских татар и татар-кряшен, прошедших сложный путь этноистори-ческого развития и активно взаимодействовавших с другими народами. Н.И.Бояркин обращает внимание на то, что этнографические группы мордовского народа (мокша, эрзя, каратаи и др.), могли появиться в более поздние исторические периоды, когда мордва уже сформировалась в единый народ и заявила о себе на международной этнополитической и экономической аренах. Поэтому эти важнейшие факторы (политический, экономический) международного признания мордвы как единого народа уже в древние времена в настоящее время не дают полного основания отделять каждую этнографическую группу мордовского народа друг от друга, отдавать предпочтение одной из этих групп, тем более, противопоставлять их. В нашей беседе Н.И.Бояркин неоднократно подчеркивает: «мы -единый мордовский народ» (Из интервью с Н.И. Бояркиным).
В селе Киржеманы Чамзинского района Республики Мордовия Н.И.Бояркин окончил общеобразовательную и музыкальную школы.
Первым музыкальным инструментом, избранным Н.И.Бояркиным и его родителями, была скрипка, сыгравшая, в дальнейшем, большую роль в его музыкальной судьбе, научно-исследовательской деятельности, в том числе и в изучении традиционных музыкальных инструментов мордовского народа.
И здесь, в процессе изучения истоков творческой биографии Н.И.Бояркина, исследовательский интерес вызывает вопрос об отношении его родителей к занятиям сына музыкой и определения его дальнейшей судьбы. Н.И.Бояркин считает, что именно родителям принадлежит решающая роль в выборе его будущей профессии музыканта. Дело в том, что, насколько нам стало известно из интервью с Н.И. Бояркиным, желание профессионально заниматься музыкой у него созрело не сразу. В детстве у него была страстная мечта стать лесником и связать свою жизнь не с музыкой, а с лесом, с природой. После седьмого класса юноша даже планировал поступить в лесотехнический техникум.
Однако серьёзные беседы с родителями, содержание которых осталось у Н.И.Бояркина в памяти на всю жизнь, внесли кардинальный перелом. Совместно с родителями, коллегиально, на семейных советах, после многочисленных бесед, в спокойной, доверительной обстановке, постепенно измени-
лись юношеские пристрастия Н.И.Бояркина в выборе будущей профессии, специальности музыканта и принятия решения поступить в музыкальное училище.
В 1962 году Н.И. Бояркин поступил в Саранское музыкальное училище по специальности «хоровое дирижирование». Его первым педагогом, подлинным учителем музыки стала Нина Семёновна Ру-завина. Н.И. Бояркин с особой теплотой и трепетом вспоминает о своём первом учителе. Н.С. Рузавина, в памяти Н.И.Бояркина, её учеников, коллег, современников осталась удивительно чистым, одухотворённым человеком, у которого можно было очень многому научиться. Прежде всего, удивляло полученное ею блестящее музыкальное образование. Она окончила Московскую консерваторию одновременно по двум специальностям у выдающихся музыкантов-исполнителей, педагогов, деятелей отечественной музыкальной культуры: как скрипачка - по классу профессора, доктора искусствоведения Л.М.Цейтлина, как хоровой дирижёр - по классу профессора, композитора, дирижёра, народного артиста СССР АВАлександрова, автора музыки «Гимн Советского Союза». Объяснять, какое огромное влияние эти выдающиеся музыканты оказали на становление личности Н.С.Рузавино, не имеет никакого смысла и не требует никаких доказательств. Не воспользоваться столь щедрым разносторонним дарованием своего талантливого учителя, какой была Н.С.Рузавина, по словам Н.И.Бояркина, было бы непростительной ошибкой молодости (Из интервью с Н.И.Бояркиным). Поэтому Н.И.Бояркин в годы обучения в музыкальном училище параллельно с дирижированием занимался с Н.С.Рузавиной игрой на скрипке. Как отмечает Н.И.Бояркин, Н.С.Рузавина была прекрасным скрипачом-исполнителем, педагогом. Она в совершенстве владела методикой преподавания игры на всех смычковых инструментах. Скрипичные уроки с Н.С.Рузавиной так же как и по хоровому дирижированию оставили глубокий след в дальнейшей музыкальной судьбе Н.И.Бояркина в процессе изучения им традиционных мордовских музыкальных инструментов, в частности, скрипки - гарьзе.
Не удивительно, что Н.С.Рузавина, видя в Н.И.Бояркине серьёзного, целеустремлённого молодого музыканта, подарила ему свою скрипку. Однако, по этическим соображениям, как считал Н.И.Бояркин, он не смог принять столь щедрый подарок от своего любимого педагога и возвратил ей инструмент. Этот поступок Н.И.Бояркин объяснял следующим образом: «Дело в том, что в моральном и духовно-нравственном отношениях рузавинская скрипка была для меня очень дорогим, бесценным подарком» (Из интервью с Н.И.Бояркиным).
Спустя многие годы, в 2016 году Н.И.Бояркин опубликовал интереснейшую монографию «Нина Рузавина: музыкант, просветитель», посвящённую 100-летию со дня её рождения. В ней он подробно описал сложную личную и профессиональную судьбу этого замечательного человека и музыканта, особо подчеркнул, что в настоящее время всё более отчётливо осознаётся огромное влияние Н.С.Рузавиной как выдающегося музыкального просветителя, дирижёра, скрипача, педагога на всю историю формирования и развития профессиональной музыкальной культуры Мордовии [1].
Обучаясь в Саранском музыкальном училище в классе Н.С.Рузавиной, успешно осваивая две специальности - практику хорового дирижирования и игру на скрипке, Н.И. Бояркин с увлечением занимался также и музыкально-теоретическими дисциплинами. Так, курс гармонии он проходил в классе педагога, выпускника Саратовской консерватории М.И.Фроловского, курс чтения партитур - в классе Н.И.Резепова, сольфеджио - в классе композитора, общественного деятеля Г.И.Сураева-Королева.
Кроме того, обучаясь в Саранском музыкальном училище, Н.И.Бояркин чувствовал необходимость в расширении своего общеообразовательного кругозора, он стремился выйти за рамки учебных дисциплин, преподаваемых в музыкальном училище. С этой целью Н.И.Бояркин с интересом и желанием посещал лекционные и семинарские занятия на искусствоведческом отделении факультета общественных профессий Мордовского государственного университета. Здесь он познакомился с лекционными курсами известных учёных-искусствоведов АВ.Мамонтовой, Ф.И.Полтавского, АГ.Сердцевой и др.
Несомненно, обучение в Саранском музыкальном училище, посещение лекций в Мордовском государственном университете - всё это послужило профессиональной, мировоззренческой платформой, своеобразным трамплином для дальнейшего постижения профессии музыканта в высшем учебном заведении.
В 1966 году после окончания Саранского музыкального училища Н.И. Бояркин поступил в Казанскую государственную консерваторию. Выбор Н.И. Бояркиным Казанской консерватории в качестве вуза для дальнейшего продолжение музыкального образования был неслучаен. Хотя, вероятно, этот выбор мог быть и иным. Известно, что Саранское музыкальное училище, как и другие музыкальные училища Поволжского региона, в те годы, как и в настоящее время, находились под «пристальным профессиональным вниманием» Саратовской и Нижегородской консерваторий, а в дальнейшем и Астраханской консерватории. Педагоги этих вузов (по всем специальностям) систематически на-
блюдали за талантливыми учащимися Саранского музыкального училища, приезжали в училище с сольными концертами, проводили мастер-классы, открытые уроки, организовывали региональные фестивали, олимпиады, конкурсы с целью отбора наиболее ярких, одарённых и перспективных учащихся для обучения в своих вузах. То есть каждый вуз стремился, чтобы в нём обучались талантливые молодые музыканты.
Однако у Н.И. Бояркина сложилась несколько иные «профессиональные намерения». И, как объясняет сам Н.И. Бояркин, к моменту окончания Саранского музыкального училища, у него чётко, осознанно сложились три веских причины, по которым он выбрал именно Казанскую консерваторию. Во-первых, общеизвестно, Казанская консерватория - это один из лучших в стране национальных музыкальных вузов. Для Н.И. Бояркина национальный фактор уже в молодые годы оставался во многом определяющим. Его всегда интересовали национальные проблемы, в том числе национальные проблемы в музыкальной культуре. По своему, пусть даже небольшому, опыту, он знал, что многие его предшественники - также мордва по национальности - выпускники Саранского музыкального училища по разным специальностям (духовики, струнники, вокалисты, пианисты, народники) после совершенствования своего музыкального образования, окончив Казанскую консерваторию, возвращались домой, в Саранск, в Мордовию. Всё это импонировало Н.И.Бояркину. Главное, по его мнению, после окончания Казанской консерватории не потерять связей со своей Родиной - Мордовией.
Во-вторых, в 1964 году, когда Н.И. Бояркин учился на третьем курсе музыкального училища, в Саранск с открытым уроком (мастер-классом) приехал доцент кафедры хорового дирижирования Казанской консерватории Л.Усцов. Это был опытный хоровой дирижёр, педагог, создатель и художественный руководитель хоровой капеллы студентов Казанского государственного университета. Как вспоминает Н.И.Бояркин, открытый урок Л.Усцова был посвящён методике работы над хоровой партитурой. На этом уроке выступил и Н.И.Бояркин. Он представил игру и анализ хоровой партитуры на фортепиано, исполнил несколько хоровых партий. Этот урок с Л.Усцовым оказал на Н.И. Бояркина яркое впечатление и послужил одним из поводов для его поступления в Казанскую консерваторию.
Третья причина, предопределившая поступление Н.И.Бояркина в Казанскую консерваторию, это -официальное приглашение после выпускного экзамена по специальности председателя Государственной аттестационной комиссии известного исполнителя, педагога, скрипача, профессора Казанской консерватории Н.В.Браудо (в прошлом, как Н.С.Рузавина, выпускник Московской консерватории).
Таким образом, после окончания Саранского музыкального училища, по рекомендации Н.В. Брауде, Н.И. Бояркин был уже нацелен на Казань, на Казанскую консерваторию.
В Казанскую консерваторию Н.И.Бояркин поступил на кафедру хорового дирижирования, которой руководил профессор С.АКазачков. Как отмечает Н.И. Бояркин, это были счастливые годы напряжённого труда в познании сложной профессии музыканта - хорового дирижёра, в приобретении первых навыков в научно-исследовательской деятельности.
По специальности Н.И.Бояркин вначале был распределён в класс молодого педагога В.П.Лева-нова (выпускник Саранского музыкального училища, ныне профессор кафедры хорового дирижирования Казанской консерватории) - тогда аспиранта С.А.Казачкова. И хотя юридически Н.И.Бояркин числился в классе В.П.Леванова, но фактически С.АКазачков (как научный руководитель В.П.Левано-ва) полностью контролировал весь учебно-дирижерский процесс в подготовке и аспиранта, и студента. Например, по специальности с Н.И. Бояркиным в неделю занимались не два, а четыре часа: два часа занимался он со своим педагогом - В.П.Левановым, а два часа - с САКазачковым. Такой интенсивный метод занятий по специальности, несомненно, не мог не иметь большой практической пользы в процессе подготовки дирижёра хора.
Затем, в 1968 году, когда Н.И.Бояркин учился на третьем курсе, его, в связи с болезнью В.П.Леванова, перевели в класс профессора С.А Казачкова. По классу С.АКазачкова Н.И.Бояркин закончил Казанскую консерваторию в 1971 году.
В процесс учёбы в классе САКазачкова Н.И.Бояркин прекрасно осознавал - учиться в классе выдающегося мастера было и почётно, и ответственно. Авторитет С.АКазачкова в музыкальном мире был очень высок. Во-первых, поражали его честность, искренность, прямота в высказывании своего мнения, кипучая жизнеутверждающая сила и энергия, колоссальная работоспособность (многочасовые занятия с учениками, с хором студентов консерватории, концерты хора в Казани, в Москве, многочисленные заседания кафедры с обсуждением актуальных проблем хорового дирижирования и т.д.), глубокие, поистине энциклопедические, познания не только в своей - дирижерской профессии, но и в других областях искусства. Во-вторых, к САКазачкову сложилось особо отношение как со стороны всего коллектива консерватории, педагогов, студентов. САКазачкова очень уважали, любили,
несмотря на то, что в решении некоторых проблем он был очень строг и даже непререкаем. Так, он не прощал хоровикам, практически никаких ошибок.
В связи с этим Н.И.Бояркин вспоминает случай, как однажды на первом курсе он пришёл к С.АКазачкову сдавать игру партитуры. Сев за рояль (в классе С.А Казачковы были только рояли), он начал играть и ошибся. Семен Абрамович остановил его и попросил ещё раз начать произведение. Н.И.Бояр-кин опять начал играть и опять ошибся. Буквально через полминуты САКазачков спокойно говорит: «Бояркин, идите и учите». На этом занятие окончилось (Из интервью с Н.И. Бояркиным).
Суть этой ситуации, по мнению Н.И.Бояркина, в том, что С.А. Казачков, как высочайший дирижёр-профессионал, не мог себе даже представить, чтобы студент играл по нотам. С.АКазачков был убеждён - студент консерватории должен обязательно знать всю партитуру целиком и играть её наизусть. Кроме того, Семен Абрамович Казачков не терпел интонационной фальши во время пения. Поэтому С.А Казачкову было очень трудно сдавать хоровые партии. Это было равносильно, по мнению Н.И. Бояркина, сдаче сложнейшего экзамена по философии.
Сегодня Н.И. Бояркин, анализируя деятельность С.А.Казачкова как хорового дирижёра, подчеркивает, что только лишь в настоящее время, спустя многие десятилетия, он по-настоящему понимает, какую огромную роль САКазачков играл в хоровом искусстве Казанской консерватории, Казани, Татарстана, Среднего Поволжья, Волго-Уралья, во всём бывшем Советском Союзе. (По словам Н.И. Бояр-кина, приходится только лишь сожалеть что, общаясь с С.А Казачковым, он не смог, в силу своей молодости и непонимания, получить у С.А. Казачкова гораздо больше практических - дирижёрских, педагогических навыков) (Из интервью с Н.И. Бояркиным).
Не случайно в настоящее время в память о С.АКазачкове кафедра хорового дирижирования Казанской консерватории под руководством ученика С.АКазачкова, профессора В.Г.Лукьянова, проводит ежегодные Всероссийские хоровые ассамблеи, на которых выступают многочисленные хоровые коллективы не только Казани, Татарстана, но и всей России.
В-третьих, С.А. Казачков был известен в Советском Союзе и далеко за его пределами не только как блестящий хоровой дирижёр-практик, педагог, методист, но и как крупный учёный-исследователь - кандидат искусствоведения, создатель в 60-е годы ХХ века (в годы обучения Н.И. Бояркина в Казанской консерватории) фундаментального труда по хоровому дирижированию «Дирижерский аппарат и его постановка» (1967) [3]. В последующие годы С.А.Казачков опубликовал ценнейшие для воспитания хорового дирижёра научные исследования, которые в настоящее время являются неотъемлемым учебным материалом, настольными книгами для дирижёров разных специальностей. Это работы - «От урока к концерту» (1990) и «Дирижёр хора - артист и педагог» (1998) [ 4; 5].
Авторитет, всемерное уважение к С.А Казачкову, его высочайшая профессиональная культура и эрудиция не могли не влиять на его учеников, в том числе и на Н.И. Бояркина.
Следует особо подчеркнуть, в годы учёбы в Казанской консерватории под влиянием С.А.Казачкова у Н.И.Бояркина, как он сам отмечает, появился постоянный интерес не только к дирижёрской профессии, но и неподдельный интерес и к научно-исследовательской работе (т.е. в процессе обучения Н.И.Бояркина в консерватории получило развитие направление, которое было заложено ранее, ещё в годы обучения в Саранском музыкальном училище - стремление к расширению кругозора) (Из интервью с Н.И. Бояркиным).
Первая тема, которой заинтересовался Н.И.Бояркин, была связана с развитием русской традиционной народно-песенной культуры. В частности, молодого учёного (студента третьего курса консерватории) уже с самого начала его научной деятельности заинтересовало решение сложных проблем русской народной песни, характерных её особенностей и, главное, связей и взаимовлияний русской народной песни с песенной культурой других народов России.
Первый доклад на тему «Использование композитором Г.Галыниным русских народных-песенных традиций» был подготовлен под руководством С.А.Казачкова и прочитан Н.И.Бояркиным в 1968 году в Московской государственной консерватории имени П.И.Чайковского на Всесоюзной научной конференции молодых учёных. Эта конференция сыграла в будущем важную роль в становлении Н.И.Бояркина как учёного-исследователя. Здесь он познакомился с выдающимся учёным - этномузы-кологом, доктором искусствоведения, профессором Е.В.Гиппиусом. На этой конференции Е.В.Гиппиус руководил секцией, на которой выступал Н.И.Бояркин. И, как замечает Н.И.Бояркин, о подобной встрече с Е.В.Гиппиусом можно было тогда только мечтать (Из интервью с Н.И.Бояркиным).
Знакомство с профессором Е.В.Гиппиусом произвело на Н.И.Бояркина настолько сильное впечатление, что дало ему основание утверждать: «где бы я не работал и чем бы не занимался, у меня постоянно возникала необходимость, потребность написать вначале кандидатскую, а затем и доктор-
скую диссертации» (Из интервью с Н.И. Бояркиным).
Сегодня с уверенностью можно сказать, что все юношеские, во многом максималистские (амбиционные в современном понимании), мечты и планы Н.И.Бояркина 60-х годов постепенно, в течение длительного времени, удалось воплотить в реальность.
Знаменательно, в 1978 году, ровно через 10 лет после первой встречи с Е.В.Гиппиусом, Н.И. Бояркин под его научным руководством успешно защитил кандидатскую диссертацию в Московской консерватории, затем, под влиянием Е.В. Гиппиуса, происходило формирование научных взглядов и идей Н.И.Бояркина, отражённых в докторской диссертации «Феномен традиционного инструментального многоголосия (на материале мордовской музыки)» (1995), а также в ряде его монографий и многочисленных научных статьях [2].
Таким образом, в постижении Н.И.Бояркиным профессии - музыкант, по-нашему мнению, чётко и ясно просматриваются следующие многоаспектные (разносторонние) влияния. С одной стороны, это влияния этнических, шире - национальных традиций мордовского народа, влияние родителей -отца и матери, которые взрастили, воспитали и определили судьбу Н.И.Бояркина как будущего музыканта. С другой стороны - многогранные влияния выдающихся деятелей отечественной музыкальной культуры Н.С. Рузавиной, С.А Казачкова, Е.В. Гиппиуса, которые всем своим талантом, своей педагогической, музыкально-исполнительской, научно-исследовательской деятельностью смогли сформировать такую неординарную личность современной музыкальной культуры Мордовии, России, каковой является профессор Н.И. Бояркин.
Литература
1. Бояркин Н.И. Нина Рузавина : музыкант, просветитель. - Саранск, 2016. - 56 с.
2.Бояркин Н.И. Феномен традиционного инструментального многоголосия (на материале мордовской музыки). Автореф. дис. д-ра искусствоведения. СПб., 1995. - 38 с.
3. Казачков С.А. Дирижерский аппарат и его постановка.- М., 967.- 110 с.
4. Казачков С.А. Дирижер хора - артист и педагог. - Казань, 1998. - 308 с.
5. Казачков С.А. От урока к концерту.- Казань, 1990. - 344 с.
References
1. Boyarkin N. I. Nina Ruzavina : musician, educator. - Saransk, 2016. - 56 p
2.Boyarkin N. I. The phenomenon of traditional instrumental polyphony (based on the Mordovian music). Abstract. dis. Dr. Habil. SPb., 1995. - 38 p.
3. Kazachkov S. A. Conductor apparatus and its performance.- M., 967.- 110 p.
4. Kazachkov S. A. The conductor of the choir - artist and teacher. - Kazan, 1998. - 308 p.
5. Kazachkov S. A. From lesson to concert. Kazan, 1990. - 344 p.
УДК 75.03
М.В.Прокопьев
ХУДОЖНИК И ПОЛИТИКА: СУДЬБЫ, ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПОЗИЦИИ И ЭСТЕТИЧЕСКИЕ ВЗГЛЯДЫ СИБИРСКИХ ХУДОЖНИКОВ ПЕРВОЙ ТРЕТИ ХХ ВЕКА
(С.И. ГОЛУБИН И П.Г. ЯКУБОВСКИЙ)
Способы выживания художника как человека и как творца в переломную эпоху, поиски художниками путей адаптации к новой реальности прослеживаются на биографическом материале двух видных сибирских живописцев начала XX в.: С.И.Голубина, выходца из обеспеченной семьи, художника-академиста, ученика Репина, и П.Г.Якубовского, талантливого самоучки из нищей многодетной семьи.
Ключевые слова: стратегия выживания художника, Якубовский, Голубин, живопись Сибири
Maxim V. Prokopiev ARTIST AND POLITICS: FATES, POLITICAL POSITIONS AND AESTHETIC VIEWS OF SIBERIAN ARTISTS OF THE FIRST THIRD OF THE XX CENTURY (S.I. GOLUBIN AND P.G. YAKUBOVSKY)
The ways of an artist survival as a person and as a creator in the life-changing epoch, artist's searches of new ways of adaptation to a new reality сan be traced on the biographical material of two prominent Siberian painters of the early 20th century: Sergei Golubin, a heir of a wealthy family, an artist-academician, and Pavel Yakubovsky, a talented autodidact from a poor large family.
Key words: artist's survival strategy, Golubin, Jakubovsky, Siberian painting
Череда быстро сменяющих друг друга направлений в искусстве переломного времени начала XX века является, прежде всего, отражением неустойчивости и нестабильности политической ситуации в стране. Власть, которая не может обеспечить достойную жизнь гражданам, беспрерывно появляющиеся малопонятные новые законы и постановления, общая атмосфера утраты оснований - вот доминанты обыденной жизни художников в этот исторический период. Рефлексируя над социально-политическими трансформациями в русском обществе, художники либо включаются в водоворот событий, ищут новые формы и смыслы, либо пытаются удержать время, «замирая» в творческом мето-
