CC BY
0УДК 165.12+572+233.5 Рыбаков Сергей Юрьевич,
протоиерей,кандидат физико-математических наук, доцент Рязанского государственного университета имени С.А. Есенина, г. Рязань, orto5519@mail.ru
Антропологическая сущность человека познающего
Аннотация. В статье рассматривается познавательный процесс как отношение познающего субъекта к познаваемому объекту. Показано, что такая схема отношений является неполной, что и привело к гносеологическому кризису. Неполнота схемы и её ошибочность обусловлена игнорированием антропологической сущности человека, как сотворенного Богом, и нуждающегося в свете Божественной истины для познания мира. Показано, что атеистическая гносеология как результат разделения области знания и области веры прошла через кризис к диффамации на человека, что является окном Овертона для манипуляционных практик.
Ключевые слова: человек, антропология, гносеология, познающий субъект, познаваемый объект, кризис.
UDC 165.12+572+233.5 Rybakov Sergey Yurievich,
archpriest,
Candidate of Physical and Mathematical Sciences, Associate Professor of Ryazan State University named after S.A. Yesenina, Ryazan, orto5519@mail.ru
Anthropological essence of a person knowing
Annotation. The article examines the cognitive process as the relationship of the cognizing subject to the cognizable object. It is shown that such a scheme ofrelations is incomplete, whichledto an epistemological crisis. The incompleteness of the scheme and its fallacy are due to the ignorance of the anthropological essence of man, as created by God and in need of the light of Divine truth to understand the world. It is shown that atheistic epistemology, as a result of the separation of the field of knowledge and the field of faith, went through a crisis to defamation of a person, which is an Overton window for manipulative practices.
Keywords: man, anthropology, epistemology, cognizing subject, cognizable object, crisis.
Мало кто сомневается в утверждении, что человек не может не познавать мир, в котором он живёт. Кроме той бытовой практики познания, которая свойственна обычно всем людям, существует ещё и особые виды деятельности, именуемые наукой и философией. В этих видах деятельности процесс познания, как правило, предполагает наличие и взаимодействие двух сущностей: «обыкновенное сознание различает познаваемый предмет как самостоятельно существующий, затем - познающего, также самостоятельно пребывающего, и познание как их отношение»1. Само «их отношение» или взаимодействие может быть как созерцательным, (что часто именуется как «чистая философия», и что было свойственно античному периоду), или же оно может быть агрессивным, что весьма характерно выражено у К. Маркса в «Тезисах о Фейербахе»: «Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его»2.
В отличие от конкретной научной дисциплины, интересующейся особо выделенной частью мироздания, философия претендует на описание мира в целом. Именно в философии характер отношений познающего субъекта с познаваемым объектом приобретает максимально общий характер, где в качестве познающего субъекта может быть всё человечество (по Гегелю «субъективный дух», в котором «абсолютная идея» познает самою себя), а в качестве познаваемого предмета - весь мир, как таковой.
В реальности проблема отношений между познающим субъектом и познаваемым объектом содержит в себе принципиально неразрешимое противоречие, суть которого в том, что необходимо ответить на вопрос
0 механизме познания. Это проецируется в проблему - является ли познанное познающим субъектом действительно имманентным познаваемому объекту?
Однако, не углубляясь в философские споры, даже с самой примитивной позиции легко увидеть, что познающий субъект может использовать для познания только чувства, разум и интуицию, являющиеся познавательным инструментарием, и этот инструментарий не поверен! Он не поверен у каждого отдельного человека, и он не поверен для всего человечества во всей его исторической полноте. Второй проблемой выступает изменяемость мира, а соответственно то, что познанное уже не существует, оно ушло в прошлое, причем невозвратно. Наконец, остаётся без ответа и вопрос о влиянии процесса познания на познаваемый объект, как в прочем и на сам познающий субъект. Естественно спросить о том, каким же образом описанная двухзвенная схема «познающий субъект - познаваемый объект», будучи не дееспособной в принципе, тем не менее явилась основой для все-
1 Соловьёв В. С. Кризис западной философии // Философские начала цельного знания. Минск : Харвест, 1999. С. 52.
2 Маркс К., Энгельс Ф. Тезисы о Фейербахе // Сочинения : в 30 т. Т. 3: 1845-1847 / подгот. к печати И. И. Прейс и А. А. Уйбо. М. : Госполитиздат, 1955. С. 4.
го научно-технического прогресса, плодами которого мы пользуемся. Ответ здесь вполне очевиден: эта схема «работает», если мир квазистационарен (скорость протекания локальных процессов намного больше скорости роста глобальной энтропии и/или изменений в космических масштабах) и область влияния познающего субъекта много меньше размера вселенной. Схема перестаёт быть применимой в условиях, когда, например, «после скорби дней тех, солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звёзды спадут с неба, и силы небесные поколеблются» (Мф. 24: 29). Нетрудно представить, что в этих условиях научный анализ и, главное, научное прогнозирование теряют свой смысл.
Как бы философы Нового времени (от Декарта до Канта и Гегеля) не стремились избавиться от проблемы «двайта» и «адвайта» в субъект-объектном отношении, им это не удалось и не может удастся, по причине полного непонимания (или сильно искаженного понимания) антропологической сущности человека познающего. Как писал протоиерей Василий Зеньковский: «Идея "чистой философии", построяемой "естественным разумом", фактически родилась, в недрах религиозного сознания, но, поддержанная различными чисто историческими условиями, она окрепла и утвердилась как нечто действительно "естественное" и "само собой разумеющееся". Это произошло на Западе - христианский Восток неповинен в этом трагическом и двусмысленном факте»3.
Генезис «трагического и двусмысленного факта» обусловлен тем, что в стороне остался самый главный вопрос о происхождении и познающего субъекта, и познаваемого объекта. Запад ко временам Нового времени уже достаточно далеко отошёл от Бога, чтобы позволить себе забыть о Нём, как о Творце неба и земли, и как о Творце человека. Отсюда постоянные метания между пантеизмом (всё есть безличностное божество) и атеизмом (в мире нет ничего кроме движущейся материи), где и там, и там, мир рассматривается как безусловно стационарный, либо квазистационарный. В этом спектре колебаний человек представлен или как часть некоего абсолютного духа, или как производная материи. В последнем варианте человек описывается как некая флуктуация, сконцентрировавшая в себе максимум субъектных свойств, и как всякая флуктуация, имеющая необходимость диссипации, вынуждена развиваться в двух диссипативных вариантах: либо через понижение уровня субъектных свойств путем деградации и дегенерации смешаться с животным миром, либо раствориться в оккультно-наркотическом объеме нирваны, в кибернетическом пространстве ноосферы или в энергоинформационном поле космоса.
3 Зеньковский В. В. Христианская философия / сост. и отв. ред. О. А. Платонов. М.: Институт русской цивилизации, 2010. С. 13.
В реальности человек сотворен Богом, и, как таковой, наделяется Им необходимыми свойствами: первичным знанием о мире, познавательным инстинктом, имманентным знанием этики и эстетического канона. Но главное, сам процесс познания осуществляется в непосредственном общении с Богом, когда познаваемые объекты рассматриваются в свете Божественной истины. Иначе говоря, здесь имеет место быть трёхзвен-ная (а не двухзвенная) схема познания, фиксирующая всю антропологическую сущность познающего человека: познание человеком Бога, самого себя и мира людей и природы должно осуществляться в свете истины и в меру ему полезную. Ясно, что формула Фомы Аквинского о самодостаточности «lumen naturale rationis» - «естественного разума», в свете которого осуществляется познание мира является апостасийным искажением антропологической сущности человека.
Свет естественного разума характеризуется Христом однозначно как тьма: «Итак, смотри: свет, который в тебе, не есть ли тьма?» (Лук. 11: 35), но те задачи, которые решает Запад, и то апостасийное состояние, в котором находится религиозно-философская мысль Запада, не позволяют видеть антропологического кризиса и сопряженную с ним гносеологическую катастрофу. А задача, решаемая Западом, есть не что иное, как построение земного рая, что очевидно, является языческим вариантом богоборчества4.
Вся суть Запада, как некоего цивилизационного единства романо-германского культурно-исторического типа (по Н. Я. Данилевскому5) заключается в устремлённости к земному раю, что потребовало пересмотра самого акта грехопадения прародителей. «Свт. Василий характеризует падение первого человека как предпочтение удовольствий, связанных с материальным миром и плотью, перед наслаждениями духовными. Адам "умной красоте предпочёл показавшееся приятным для плотских очей, и выше духовных наслаждений поставил наполнение чрева"»6. По римско-католическому учению, первородный грех отразился не столько на природе человека, сколько на отношении между Богом и человеком. Как считают на Западе, при сотворении Бог дал человеку сверхъестественные дары, которые были отняты после грехопадения. Человек в результате остался в состоянии чистой естественности (status purorum naturalium), а потому с полным комфортом может считать себя нормальным. Христос на Западе перестал быть нормой, восстановленным эталоном Человека, а потому
4 Язычество - идеология построения земного рая. Язычество не является эквивалентом идолопоклонства. Поклонение идолам возникает как необходимость нейтрализации вредных воздействий от бесов, с которыми приходится договариваться, принося им обусловленные жертвы.
5 См.: Данилевский, Н. Я. Россия и Европа. М. : ACT, Neoclassic, 2023. 704 с.
6 Кант И. Критика чистого разума / пер. с нем. Н. О. Лосского. М.: Академический проект, 2020. С. 245.
нормой и эталоном стал сам человек, в котором царствует «похоть плоти, похоть очей и гордость житейская» (1 Иоан. 2: 16).
Начиная от эпохи Возрождения и до середины XVIII века вопрос о познающем субъекте, о способностях человека к познанию мира не стоял -ответ из Библии был положительным. Можно предположить, что проблема познания в субъект-объектном ракурсе возникла благодаря переходу к атеистическому мировоззрению. Отвергнув библейскую парадигму Творения мира Богом, Запад в доктрине Декарта провозгласил идею методологического униформизма в качестве единственно возможной основы познания природы, что дало возможность сосредоточиться на познании того, что «здесь и сейчас», сузив мировоззренческий горизонт до простой материальности бытия. Лев Лопатин так характеризует картезианскую революцию в мировоззрении: «Но теперь все то, чему учили с такой серьёзностью о природе и составе мира Платон и Аристотель, Иоанн Скот Эригена и Фома Аквинский, Парацельс и Фома Кампанелла, представляется нам какою-то сказкой, хотя и поэтической, но совсем наивной. <...> Но чрезвычайно важно то, что мы верим в совершенно другой мир, нежели они. Наш мир и традиционный мир античной философии, средневековой схоластики и мыслителей Возрождения не имеют ничего общего, даже более, -они находятся между собой в отношении полной противоположности. Если в прежнем мировоззрении одним из первых предположений, от которых решались уклоняться лишь немногие смелые умы, являлась ограниченность вселенной в пространстве и её замкнутость в раз навсегда утвержденных пределах, - то для нас, напротив, стоит как некоторая непоколебимая аксиома бесконечность мира. Если прежде явления природы объясняли из взаимодействия качественно различных стихий, и в частности противополагали стихии неба стихиям земли, - то мы теперь убежденно держимся за предположение о единстве вещества и твердо знаем, что вещество и на земле, и в небесных пространствах одно и то же, обладает одинаковыми свойствами и подчиняется одним законам»7.
Таким образом, исключив Бога из разума, Запад исключил Его и из природы. Здесь уже можно утверждать, что западная философская мысль перестала быть мыслью христианской, и вернулась к атеистической схеме познания, сводящейся к отношению «познающий субъект - познаваемый объект». «Атеизм же в его доктринальном изводе генерирует представления о бесконечности времени и пространства, зафиксированном в картезианском методологическом униформизме, что неизбежно приводит к противоречию между конечностью бытия человека и бесконечностью мира. Этому во многом способствовало появление и развитие эволюционных представлений (например, теория Канта о происхождении солнечной
7 Лопатин, Л. М. Философские характеристики и речи. М.: Academia, 1995. С. 20-21.
системы из первичной материи - 1755 г., через сто лет - в 1859 г. - теория Дарвина), где человечеству определено его конечное место в бесконечном пространстве и времени. И отсюда вытекает вся проблема ограниченности/ безграничности познания»8.
Понимание абсолютной, природной несовместимости идеального (в мышлении) и реального (в бытии) приводит Канта к открытию «вещи в себе»: «предметы сами по себе отнюдь не известны нам, и те предметы, которые мы называем внешними, суть только представления нашей чувственности, формой которых служит пространство, а истинный коррелят их, т. е. вещь в себе, этим путем вовсе не познается и не может быть познана»9. Таким образом И. Канту можно поставить в заслугу то, что его выводы поставили крест на философском обосновании стремлений построить земной раз за счёт познания мира. Кризис западной философии заставил науку и промышленность взять инициативу в свои руки и строить земной рай «снизу в верх», а не «сверху вниз», открыв двери к отказу от познания, к прагматизму Ч. Пирса - У. Джемса, к ряду других агностических концепций, где вполне допустимо утверждать вместе с Джемсом: «Действительность нема, она ничего не говорит о себе. Мы говорим за неё»10.
Иное богословие развивается на Востоке. В. Н. Лосский писал: «Предание Восточной Церкви говорит о твари, устремляющейся к обоже-нию, постоянно совершенствующейся в благодати; оно говорит также о твари падшей, отделяющейся от Бога и входящей в новый экзистенциальный план, в план греха и смерти; но оно избегает приписывать некое статическое совершенство тварной природе, рассматриваемой самой в себе... В единстве общей природы личности не являются ее частями, но каждая представляет собою некое целое, завершающее свое совершенство в единении с Богом. Личность, несокрушимый образ Божий, всегда устремляется к этой полноте, хотя и ищет ее иногда вне Бога»11.
Грехопадение, нанесшее ущерб субъектным свойствам - воле, разуму и чувствам, - сказалось на невозможности адекватной рефлексии мира в знаниевой сфере; на поврежденности познавательного инстинкта, потерявшего интенсивность и чёткие ориентиры; на неустойчивости в отношении этических норм, где сакрально неизменные законы перешли в широкое поле вариативности; на деформации эстетических канонов, допускающей подмену красоты безобразием.
8 Рыбаков, С. прот. Природа мира и человека в условиях апостасийной хаотизации // Рязанский богословский вестник. 2021. 1(23). С. 23.
9 Кант, И. Критика чистого разума. М. : Академический проект, 2020. С. 55.
10 Джемс У. Прагматизм. СПб.: Шиповник, 1910. С. 150.
11 Лосский В. Н. Очерк мистического богословия восточной церкви. М: Центр «СЭИ», 1991. С. 119.
Если учесть, что, как пишет В. Зеиьковский, «онтологический смысл познания, онтологическая сторона познания и состоит в сближении с предметом познания, чтобы перейти в любовь к нему»12, то ясно, что вся описанная выше поврежденность человека познающего может приводить его не только к любви к Богу, но и к любви к Его антиподу, т.е. к сатане. При этом сближение с падшими духовными сущностями (часто, изображаемыми в виде идолов), как предметом (хуже того, - с субъектом!) познания наделяет познающего человека свойствами познаваемого: «Подобны им да будут делающие их и все, надеющиеся на них» (Пс. 113: 16). Здесь любовь превращается в свой антипод - в ненависть, жизнь - в смерть, истина -в ложь, даже само бытие - в устремленность к небытию.
Согласно Н. О. Лосскому «основное условие сознания есть отношение сочетанности (гносеологическая координация) между субъектом и объектом, благодаря чему внимание субъекта и другие интенциональные акты его (сравнение, различение и т. п.) непосредственно направляются на объект, и сознание оказывается сверхиндивидуальным единством сознающего индивидуума и сознаваемого предмета»13, и далее «Точнее следует обозначить эту сочетанность субъекта и предмета словом гносеологическая координация, так как она есть условие возможности истины о предмете»14.
Здесь следует учесть, что, если имеется «гносеологическая координация», то есть и тот, кто эту координацию осуществляет. Может ли сам познающий человек быть координатором отношений между собой и объектом познания? Гносеологический кризис десакрализованной философии являет яркое свидетельство неспособности человека быть координатором в процессе познания. Библейский текст однозначно указывает что в том, первом акте познания, который продемонстрировал Адам, давая имена животным, таковым Координатором был Сам Господь Бог. Именно в свете божественной истины Адам определял место, значение и сущность животного во всей системе мироздания, что и было сведено в его имени. Нетрудно понять, что вся современная наука имеет своей целью поиск имен предметам, объектам, явлениям и процессам в локальных областях своего познания.
Итак, можно утверждать, что человек не мог обойтись без Координатора в своей познавательной деятельности от начала своего бытия, данному ему Богом. Сам акт грехопадения обусловлен вмешательством иного координатора, именуемого в книге Бытия змием. Как свидетельствует вся православная аскетическая литература, цель спасения достигается только при условии
12 См.: Зеньковский В. В. Христианская философия / сост. и отв. ред. О. А. Платонов. М.: Институт русской цивилизации, 2010. 1072 с.
13 Лосский Н. О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция / сост. А. П. Поляков; подгот. текста и примеч. Р. К. Медведевой. М.: Республика, 1995. С. 50.
14 Там же. С. 147.
отказа и освобождения от координаторов из мира падших духов. «Святые отцы говорят, что помыслы есть от Бога, помыслы от себя, т.е. от своего естества, и помыслы от бесов. Для того, чтобы различать, откуда приходят помыслы, внушаются ли они Богом, или враждебной силой, или происходят от естества, требуется великая мудрость»15.
Таким образом, последовательное отрицание Бога и Его Истины, формирует логику гносеологического кризиса, ведущего к диффамации человека, к клевете на его антропологическую сущность. Дальнейшее развитие апостасийной линии ведет через агностицизм к эзотерике и оккультизму, как доминантным явлениям в элитарном и массовом сознании. Это открывает окна Овертона для социальных практик манипулирования массовым сознанием, что особенно ярко отслеживается в процессах глобализации, стремящейся к деградации и дегенерации человека как творения Божия.
15 Душеполезные поучения преподобных Оптинских старцев : в 2 т. Т. 2. Козельск Издание Введенской Оптиной пустыни, 2000. С. 69.
Список использованных информационных ресурсов
1. Данилевский, Н. Я. Россия и Европа / Н. Я. Данилевский. - Москва : ACT, Neoclassic, 2023.-704 с.
2. Джеймс, У. Прагматизм: Новое название для некоторых старых методов мышления : Попул. лекции по философии/Уильям Джемс; пер. с англ. П. Юшкевича с прил. ст. пер. о прагматизме. - Санкт-Петербург : Шиповник, 1910.-237с.-(Библиотека современной философии; Вып. 1).
3. Душеполезные поучения преподобных оптинских старцев : В 2 т. Т. 2. -Козельск : Введенская Оптина Пустынь, 2000. - 590 с.
4. Зеньковский, В. В. Христианская философия / В. В Зеньковский; сост. и отв. ред. О. А. Платонов. - Москва : Институт русской цивилизации, 2010. - 1072 с.
5. Кант, И. Критика чистого разума / Иммануил Кант; пер. с нем. Н. О. Лосского. -Москва : Академический проект, 2020. - 567 с. - (Философские технологии. Классическая немецкая философия).
6. Кирилл (Зиньковский), иеромонах. Великие отцы Церкви о материи и теле человека / иеромонах Кирилл (Зиньковский). - Санкт-Петербург : Издательство Олега Абышко, 2014.-512с.
7. Лопатин, Л. М. Философские характеристики и речи / Л. М. Лопатин. - Москва: Academia, 1995.-328 с.
8. Лосский, В. Н. Очерк мистического богословия восточной церкви / В. Н. Лосский. - Москва : Центр «СЭИ», 1991.-171 с.
9. Лосский, Н. О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция / Н. О. Лосский; сост. А. П. Поляков; подгот. текста и примеч. Р. К. Медведевой. -Москва : Республика, 1995. - 400 с. - (Мыслители XX века).
10. Маркс, К. Сочинения : в 30 т. / Карл Маркс, Фридрих Энгельс. - 2-е изд. -Москва : Госполитиздат, 1954-. Т. 3: 1845-1847 / подгот. к печати И. И. Прейс иА. А. Уйбо. - 1955. - 630 с.
11. Рыбаков, С. прот. Природа мира и человека в условиях апостасийной хаотиза-ции / протоиерей Сергий Рыбаков // Рязанский богословский вестник. - 2021. -1(23). - С. 20-27.
12. Соловьёв, B.C. Кризис западной философии /B.C. Соловьёв // Философские начала цельного знания. - Минск : Харвест, 1999. - С. 5-178.
