Антисемитизм в структуре массовой ксенофобии в России: негативная идентичность и потенциал мобилизации Текст научной статьи по специальности «Социологические науки»

Лев ГУДКОВ Наталия ЗОРКАЯ Екатерина КОЧЕРГИНА Евгения ЛЁЗИНА

Антисемитизм в структуре массовой ксенофобии в России: негативная идентичность и потенциал мобилизации

Описание исследования

В сентябре 2015 года Левада-Центр по заказу Российского еврейского комитета (РЕК) провел социологическое исследование, цель которого заключалась в описании отношения населения России к евреям и определении уровня антисемитизма. Общероссийский опрос последовал за проведенными ранее, в августе 2015 года, двумя фокус-группами, игравшими роль «первичного диагноза» проблемы в общественном мнении1. Массовый опрос проходил по общероссийской репрезентативной выборке, число опрошенных составляло 1200 человек старше 18 лет. Дополнительно были опрошены 400 москвичей, чтобы получить подвыборку, репрезентативную для Москвы, где проживает наибольшее число евреев и где, соответственно, массовые представления о евреях, как положительные, так и негативные, актуализированы в наибольшей степени. Кроме того, была проведена серия из 10 фокус-групп с респондентами из разных социальных и этнических сред (включая мусульман и евреев) и экспертные неформализованные интервью.

Настоящий проект продолжает исследования антисемитизма, проведенные ранее сотрудниками Левада-Центра (в 1990, 1992, 1997 гг.), и опирается на них в методическом и содержательном плане2. Общность подходов и

1 Эти и последующие фокус-группы и экспертные интервью вел А. Левинсон.

2 Гудков Л, Левинсон А. Отношение населения СССР к евреям // Вестник Еврейского университета в Москве. Москва - Иерусалим, 1992. № 1. С. 6-41; Они же. Изменения в отношении к евреям населения республик на территории бывшего СССР // Вестник Еврейского университета в Москве. Москва - Иерусалим, 1993. № 4. С. 4-39; Они же. Евреи в России: свои - чужие // Одиссей. 1993. 1994. С. 85-106; Gudkov L, Levinson A. Attitudes Toward Jews in the Soviet Union: Public Opinion in Ten Republics // Working Papers on Contemporary Anti-

организации проведения исследования, а также длительность социологического наблюдения позволяют более уверенно оценивать долгосрочные тенденции и изменения общественных установок по отношению к евреям в России.

Надежность полученных данных

Для адекватного понимания сущности получаемых данных следует учитывать, что социологическое исследование — в данном случае описание феноменов антисемитизма, ксенофобии, отношения к другим этносам — фиксирует массовые мнения о евреях и людях, принадлежащих к другим этническим общностям. Получаемые в ходе опросов суждения респондентов по большей части относятся не к реальному поведению людей (в том числе опыту взаимодействия с евреями), описывают не действительных евреев, а отражают обобщенные и усредненные коллективные представления о воображаемых Других или о событиях, обстоятельствах исторической жизни. Такого рода представления обычно носят многократно опосредованный, а потому стереотипный, клишированный характер. Как и другие массовые мнения, их нельзя оценивать исходя из критериев достоверности, истинности, правдо-

semitism. Ed. by D. Singer. N. Y., 1993. 187 p.; Gudkov L, Levinson A. Attitudes Toward Jews in the Commonwealth of Independent States // Working Papers on Contemporary Anti-semitism. Ed. by D. Singer. N. Y., 1994. 187 p.; Гудков Л. Параметры антисемитизма: Отношение к евреям в России, 1990-1997 гг. // Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. 1998. № 2. С. 34-44. [= Parametrs of Anti-semitism. Attidudes Toward Jews in Russia. 1990-1997] // Sociological research. Armonk, N. Y., 1999, July-August, vol. 38, № 4, p. 72-96]; Гудков Л. Антисемитизм в России, 1990-1997 // Вестник Еврейского университета в Москве. Москва - Иерусалим, 1998. № 2 (18). С. 4-34; Гудков Л. Антисемитизм в постсоветской России // Нетерпимость в России: старые и новые фобии. М.: Московский центр Карнеги, 1999. С. 44-98, и др.

подобия отражаемой реальности. Такого рода мнения (представления) не являются нейтральными или объективными констатациями положения вещей. Напротив, они аффективны, пристрастны, подчинены силе тех или иных социальных интересов, конфигурирующих сочетание оценочных признаков в том порядке, который отражает внутренние напряжения и проблемы данного сообщества. Эти представления навязываются, внушаются отдельному индивиду, члену группы под общим неформальным и несознаваемым давлением, а значит, отступление, отклонение от согласия с ними вызывают раздражение и подозрение в нелояльности группе или общности, и, следовательно, как всякие иные формы девиации, подлежат санкциям окружающих. Подобные механизмы обеспечения группового согласия задают условия для сохранения и воспроизводства этнических стереотипов во времени, определяя устойчивость коллективной идентичности, общность понимания реальности, объединяющей множество людей в группу или социальную общность, несмотря на физическую смену поколений. Образы «других», выступающие в качестве опорных смысловых образований конструкции реальности (например, русские как жертвы чужой агрессии) или генезиса социума (вроде тезиса о тысячелетней России), включены в общий набор мифов или идеологий, объясняющих важнейшие черты и особенности данного сообщества, его происхождение, отношение с другими странами или народами. Их адекватность действительности такая же, как и у любых других фантомов и комплексов массового сознания. Их значимость обусловлена функциональной ролью — поддержанием групповой (в данном случае этнонаци-ональной) идентичности. Образы других — это всегда способ самоопределения или самоописания через проекции внутренних напряжений на «других», близких или чуждых доминирующему большинству данного общества.

Образы различных этнонациональных групп, людей разной национальной принадлежности в массовом сознании существенно различаются по значимости, поскольку каждый из них (образов) несет разную смысловую и ценностную нагрузки. Из многочисленных исследований этнонациональных проблем, проведенных в нашем центре, следует, что представления о различных народах выстраиваются в определенной последовательности или пространстве, заданных «силовыми линиями» и структурой русской идентичности,

драмами «догоняющей», запаздывающей или абортивной модернизации. Шкала оценок в этом плане задана положительным полюсом символических значений Запада (США, Европой, обществ западных «развитых стран», «нормальных стран»), а отсталости, бедности, зависимости — условной Азией (образами азиатских, в первую очередь среднеазиатских и приравненных к ним народов бедных стран, вызывающих едва скрываемое пренебрежение). Такая структура массовых представлений идет из времен колонизации и расширения Российской империи и сохраняется в советское время (метрополия и национальная периферия союзных республик). Но в последние десятилетия эта конфигурация явно подвергается эрозии и ломается, во-первых, из-за явных успехов «азиатских тигров», а затем и Китая, а во-вторых, из-за медленной, но становящейся все более явной травмы утраты Россией статуса великой державы (в том числе военной супердержавы), травмы несостоявшихся претензий на роль самостоятельной цивилизации, самого передового общества, краха миссионерской идеологии. Отсюда и с трудом сдерживаемая агрессия и неприязнь по отношению к недавним «своим» народам и территориям, составлявшим не только СССР, но и весь социалистический лагерь, к странам, игравшим в позднесоветский период роль ближнего Запада — полякам, чехам, литовцам, латышам, эстонцам, не говоря уже о грузинах или украинцах1.

Наибольшей ценностной напряженностью (амбивалентностью) долгое время характеризовалось отношение именно к евреям, которые демонстрировали самые значимые ценности и качества в этом процессе, а также к другим этнонациональным группам, ставшим позднее независимыми и получившим свою государственность. Еще раз подчеркнем: раздражение вызывают не те группы, которые непосредственно ассоциируются с современностью (американцы, англичане, немцы, японцы и другие) и воплощают полноту значений развитости, мощи, экономического богатства и благополучия, социальной защищенности и правового государства, демократии, человеческого достоинства и другими чертами полюса модер-ности, а те этнические общности, народы, которые, с одной стороны, считаются (или счи-

1 См.: Этнические рамки существования. - В кн.: Советский простой человек. Опыт социального портрета на рубеже 90-х. М.: Мировой океан, 1993. С. 130-151; Гудков Л. Россия и Восточная Европа: взаимная отчужденность и равнодушие // Вестник общественного мнения. 2004. № 5 (73). С. 63-75.

тались) «своими», но демонстрируют качества и ценности «чужих» — модерных, то есть самых успешных стран и народов, вызывающих зависть и уважение русских. В максимальной степени это было характерно именно для евреев, восприятие которых населением России (и не только русскими), а ранее народов СССР было окрашено двойственностью: евреи сочетали черты своих и чужих, модерности и традиционализма, были носителями западной культуры (и потому вызывали подавляемое уважение) и именно поэтому дискриминируемой группой.

Получаемые в опросах данные интересны для исследователя не в качестве эмпирического описания евреев, а как факты коллективной жизни населения России. Это и есть этнический срез культуры данного социума. Мнения, полученные в ходе исследований антисемитизма, ксенофобии или, скажем, антиамериканизма и антизападничества, следует воспринимать прежде всего как характеристики самого общества, как индикаторы внутренних состояний, латентных или открытых процессов консолидации, конфликтов, напряжений, а стало быть, как указание на тенденции вероятной эволюции данного общества. Только в таком качестве эти представления «действительны», действенны, функциональны. Учитывая такую их роль, мы понимаем, каким образом позитивные или негативные установки в отношении евреев или людей, принадлежащих к другим этническим или религиозным группам, влияют на другие социальные отношения в обществе, в том числе на открытость горизонтальной и вертикальной социальной мобильности, структуру занятости, ценностные предпочтения и благосостояние разных этнических групп, распределение социального и культурного капитала, потенциал массовой мобилизации и т.п.

Точность измерения этих массовых установок и представлений (иначе говоря, величина статистически допустимых отклонений) составляет в среднем по выборке +/— 3,5%. Это означает, что различия в 5—6% в ответах респондентов из разных групп мало значимы, если рассматривать эти ответы по отдельно взятому вопросу. Но если какая-то выделенная в ходе анализа социальная группа более или менее систематически демонстрирует такое же отличие по ряду других диагностических и содержательных вопросов, то можно говорить о некоем устойчивом профиле мнений. То же относится и к сопоставлению данных опросов, проведенных в прошлые годы. Надежность получаемых данных увеличивается с каждым

новым замером антисемитизма и других этнических установок, поскольку такая методика позволяет отделять устойчивые (воспроизводящиеся вне зависимости от мнений отдельных людей или даже смены поколений) структуры массового сознания от случайных флуктуаций и ситуативных влияний текущих событий и процессов1.

Сама по себе устойчивость тех или иных предрассудков, стереотипов, комплексов общественного мнения (коль скоро она фиксируется, а мы имеем дело с представлениями и мифами, история которых насчитывает десятки, а то и сотни лет) представляет собой не спонтанную реакцию людей на те или иные обстоятельства жизни и поведения евреев (или других этнических групп), а поддерживается или тиражируется функционированием целого ряда социальных институтов: средствами массовой информации, системой образования, (массовой) культурой, сложившимися укладом и образом жизни людей, производственной организацией, социальной регуляцией доступа к высоко ценимым в обществе социальным позициям (властным, силовым, образовательным структурам и т.п.) или профессиям, занятиям, возможностями вертикальной или горизонтальной мобильности, организации коллективной памяти и исторического знания, доминирующим религиозным институтам и многим другим. В этом плане уровень ксенофобии, в том числе антисемитизма, в вертикально организованном и контролируемом властью обществе определяется именно политикой государства, а не состоянием зависимого от него массового сознания.

Общественный контекст настоящего исследования

Нынешняя общественная ситуация в России — «патриотическая» или шовинистическая волна, поднятая после присоединения Крыма и развертывания антиукраинской и антизападной пропаганды, националистическая консолидация населения и власти, на фоне которой про-

1 Один из ярких примеров таких ситуативных явлений в настоящем исследовании - резкий подъем антизападных и антиукраинских настроений, что связано с последствиями присоединения Крыма. Риторика «мирового заговора» и антироссийской деятельности западных стран, характерная для нынешнего правящего политического «класса» и подконтрольных властям федеральных СМИ, нашла отклик в массовом сознании, испытывающем серьезные напряжения и фрустрации, а потому склонного канализировать их в форме взрывного развития враждебности и ксенофобии. - См. пресс-выпуски Левада-Центра: http://www.levada.ru/2016/04/07/mezhdunarodnye-otnosheniya-2/; http:// www.levada.ru/2016/03/10/rossijsko-ukrainskie-otnosheniya-v-zerkale-obshhestvennogo-mneniya-2/.

ходило настоящее исследование, — не могла не повлиять на результаты опроса, дав некоторое смещение и (вероятно, кажущееся) ослабление ксенофобских установок и настроений1. Однако было бы ошибкой считать, что канализация латентной агрессивности внутри страны и перенос антипатии и негативизма на США, Украину, ЕС и другие страны могут существенно и на долгое время ослабить скрытые межэтнические конфликты и напряженность национальных отношений в самой России. Есть основания предполагать, что длительная политическая и идеологическая кампании, проводимые российским правительством начиная по меньшей мере с конца 2012 года (а если учитывать в полном объеме начало пропаганды консерватизма и «возвращения к традиционным ценностям, своим корням», «духовного возрождения России» и т.п., то с 2004—2007 гг.), повлекла за собой стимулированный властями рост русского национализма и повышения этнонациональ-ной нетерпимости. Неопределенность внешнеполитических перспектив, геополитические амбиции и конфронтация с западными странами и отодвигающиеся сроки завершения военных действий за пределами России являются факторами, углубляющими внутренний экономический кризис и повышение социальной напряженности в стране. Поэтому, признавая общую тенденцию ослабления антисемитизма в России, отмеченную в предыдущих исследованиях, следует подчеркнуть, что опасность его подъема в будущем полностью не исключена, но потенциальные угрозы этого рода будут иметь локализованный характер: возможного роста ксенофобии (если он будет) следует ожидать прежде всего в Москве.

Общие параметры и факторы социально обусловленной ксенофобии

К теории ксенофобии

Ксенофобию нельзя рассматривать как тяжелое наследие отсталых и непросвещенных масс, отсутствие должного образования и воспитания, дефекты которых могут быть исправлены благодаря правильной политике государства и общества. Ксенофобия — важнейший элемент поддержания коллективной идентич-

1 Данные регулярных опросов, проводимых Левада-Центром, указывают, что концентрация внимания населения на событиях, происходивших на Украине в 2013-2014 гг., существенно снизила выражение обычных антикавказских и антимигрантских настроений, повысив общий тонус общества, улучшив отношение к властным структурам (в том числе полиции). Все социальные показатели, включая оптимизм и надежды на лучшее будущее, выросли. Но этот тренд оборвался уже в ноябре 2015 г. после обвала курса рубля.

ности, групповой защиты и сплоченности, способ сохранения границ между членами своей общности и другими, между «своими» и «чужими» через выражение антипатии к другим — социальным или, чаще, этническим общностям. Как таковая, она принципиально неустранима (нет общности, которая не поддерживала бы своих границ, барьеров по отношению к внешней среде, определяя тем самым не просто своих и чужих, но и рамки правил поведения среди «своих» и взаимодействия с «чужими»), но может быть снижена или редуцирована до уровня «контролируемой агрессии» защищающихся от предполагаемого покушения на групповые блага. Уровень ксенофобии повышается, если для большинства населения (или для групп, претендующих на то, чтобы выражать интересы этого «большинства») возникает реальная или мнимая угроза ограничения доступа к значимым ресурсам или дефицита разного рода благ. Он понижается, если общество находится в состоянии интенсивного развития (структурно-функциональной дифференциации), расширения возможностей предпринимательства, роста благосостояния, связанного с открытостью социальных лифтов, появлением новых сфер занятости, меритократической шкалой ценностей, стимулирующей «достижитель-ские» мотивации людей и т.п. Другими словами, показатели ксенофобии сами по себе могут рассматриваться как индикаторы важнейших состояний или процессов в обществе.

Некоторые особенности ксенофобии в России состоят в том, что обычные ее проявления здесь сочетаются с остаточными механизмами организации закрытого общества, осознающего себя в категориях государственного патернализма. Такое общество принимает иерархически обусловленное распределение власти, ресурсов, авторитета, привилегий, социальных благ как естественный, само собой разумеющийся порядок, что не снимает столь же вечные при таком принудительном неравенстве распределения проблемы социальной несправедливости, дефицита благ и ресурсов, защиты символических и материальных преференций от покушающихся на них (реально или в воображении, в мнительном сознании), зависти, недоверия и подозрительности, тревожности из-за институционально заданной неопределенности и отсутствия социальных гарантий. Советская плановая государственно-распределительная система в каждый момент своего существования порождала тотальный дефицит и конфликты, проистекающие из структурных

дефектов социализма, а вместе с ними и столь же неизбежные напряженные отношения отстаивания привилегий одних групп перед ниже стоящими или депремированными группами (москвичами и лимитчиками, имеющими городскую прописку и деревенскими, жителями столиц и провинции, центров и местных административных образований, людей, имеющих доступ к закрытым распределителям и не имеющих таких возможностей, и пр.). Понятно, что напряжения и конфликты такого рода многократно усугублялись памятью о национальных обидах, притеснениях и конфликтах, и сами в свою очередь объяснялись этими же обидами и несправедливостями.

Слабость и неразвитость универсалистских институтов (общих правил) — системы обмена и коммуникаций, свободного от государственных интервенций и контроля рынка, СМИ, независимого суда и правосудия, представительской власти и т.п. — означают отсутствие или опять-таки слабость механизмов, обеспечивающих всеобщие правила и нормы «гратификации достижения», общественного признания заслуги, инициативы, предприимчивости. Это, в свою очередь, вызывает или провоцирует потребность в закреплении своих прав, своего статуса, благ, привилегий, всего того, что положено членам сообщества. Обоснование или оправдание подобных претензий идет путем апелляции к природным источникам этих прав, коренящихся в характеристиках самого сообщества (в силу исторических, территориальных, религиозных соображений). Тем самым преимущества данного сообщества перед какими-либо другими превращаются в аскриптивные, неотменяемые свойства и качества группы, не нуждающиеся в каким-либо дополнительном или специальном объяснении (такими же как пол, раса, религия, сословное происхождение и т.п.). Возникает структура действия, воспроизводящая традиционное поведение (в условиях распада или давно забытых традиций, вторичная традицио-нализация социальной жизни), апеллирующая к прошлому, чаще всего выдуманному или изобретенному. Такого рода неотрадиционализм, псевдотрадиционалистская редукция, является важнейшим ресурсом господства в условиях догоняющей модернизации или длительных общественных кризисов, вызванных длительными процессами трансформации институциональных систем.

Как правило, базовые механизмы ксенофобии состоят в том, что на других (дальних, например, американцев или англичан) или ближ-

них (этнических меньшинств) проецируется то, что представляется неприемлемым или постыдным, нежелательным в самих себе. Сами по себе образы других не являются изолированными смысловыми монадами, объективно существующими телами, напротив, правильнее представлять их как сообщающиеся сосуды или двойные кривые зеркала, отражающие, дополняющие и корректирующие семантику друг друга. В разных контекстах противопоставления этих образов и их смысловое наполнение могут меняться, что влечет за собой и некоторое изменений их функциональной роли. Набор определений и характеристик «американцев» или «немцев» в контексте проблематики «Россия возвращается в Европу» и становится членом сообщества «цивилизованных стран», будет иметь один набор признаков в контексте «встающая с колен Россия» и существенно иной в контексте «антироссийский заговор западных стран». Но во всех случаях подобным разделением полагается граница между «мы» и «они».

В этом плане негативные образы «других» служат механизмом канализации собственных напряжений через приписывание отрицательных характеристик другим (и, следовательно, освобождение себя от этих пороков или недостатков, возвышение себя), а себе — достоинств, противоположностью которых и выступают отрицательные качества других, чужих, не таких, как мы. Ксенофобия может играть как защитную роль (по отношению к «Другим», наделенным массовым сознанием силой, могуществом, притягательностью из-за своих достижений), так и возвышающую «своих» (себя, свое сообщество, от которого респондент не отделяет себя) роль, если барьер устанавливается для слабых, этнических меньшинств, по отношению к которым «большинство» старается занять символическую позицию доминирования.

Ксенофобия не статична и по направленности, и по интенсивности выражения, и по содержанию антипатий, поскольку представляет собой способ изживания внутренних напряжений и коллизий. Ксенофобия никогда не ограничивается канализацией агрессии в отношении какой-то одной этнической, религиозной или социальной группы или меньшинства, хотя обычно в определенных социальных контекстах можно выделить преимущественный объект негативной идентичности — евреев, негров, мигрантов (в советское время — лимитчиков), кавказцев, «укропов», представителей ЛГБТ, «либерастов», «америкосов», азиатов, чукчей,

«хохлов» и т.п. Ксенофобия — это всегда набор и определенное сочетание «чужих», «других», часто возгоняемых до уровня врагов, то есть тех, кто несет в себе не просто инакость, опасность для «своих», но и угрозу самому существованию данного сообщества (народа, страны, общества). Власть или влиятельные группы, задающие тон коллективному мнению, всегда могут указывать на то, кто сегодня у нас занимает позицию главного врага (завтра им может быть уже кто-то другой, а предшествующий перейдет в резерв или в «отвал» отработанных, утративших силу образов).

Если ранний (дореволюционный) антисемитизм был формой антимодернизационных реакций сословного, аграрного или слободского общества на начавшиеся процессы интенсивных изменений, слом сословных барьеров, появление групп с универсалистскими ценностями (современности, достижения, светского и европейского образования, промышленности, массовых коммуникаций и т.п.), то государственный антисемитизм послевоенного (позднего сталинского) времени был нацелен на подавление тех смыслов в культуре, которые опирались на ценности просвещения, гуманизма, открытого общества, достоинства и т.п., то есть на стерилизацию мотивации и перспектив групп, разделяющих эти ценности. Советский государственный антисемитизм был частью репрессивной политики государства, поддерживавшего состояние «закрытого общества». В этих условиях объектом враждебного отношения или всеобщего подозрения, недоброжелательности оказывались люди более высокого статуса и компетентности, основанной на владении книжной культурой, универсалистскими ценностями и представлениями, причем достигнутыми собственными усилиями, а не благодаря государственному назначению на высокие должности или полученным от власти званиям.

Антикавказская ксенофобия позднего советского и первых лет постсоветского времени1 была пропитана имперским рессантиментом и

1 Если принять всю массу ксенофобских установок и реакций за 100%, то согласно исследованиям, проведенным в 1990-х годах нашим центром, 70% приходится на антикавказские фобии и неприязнь. -См.: Гудков Л. Динамика этнических стереотипов (сравнение замеров 1989 и 1994 гг.) // Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. 1995. № 2. С. 23-27 (= Dynamics of Ethnic Stereotypes: A comparison of 1989 and 1994 Measurements // Sociological research. Armonk, N. Y., 1996, January-February, vol. 35, № 1, p. 43-54); Гудков Л. Этнофобии в меняющейся России // Релятивистская теория наций: новый подход к исследованию этнополитической динамики России. М., 1998. С. 64-71.

консервативными установками населения, испытывающего тяжелый кризис идентичности и нуждающегося в дополнительных барьерах для защиты от резкого расширения социальных и культурных горизонтов. То же самое можно сказать о неприязни к мигрантам, в первую очередь из Средней Азии, и к приезжим из регионов России. Это были страх и антипатия неконкурентной массы населения к возможным претендентам на распределение казенных благ — характерные черты государственно-патерналистского сознания.

Последняя волна ксенофобии окрашена антиукраинскими и антиамериканскими настроениями, поднятыми антизападной пропагандой. Смещение фокуса ксенофобии не отменяет структуры прежних преимущественных объектов антипатий большинства, но меняет интенсивность их выражения.

Уровень ксенофобии, как показывают многолетние исследования Левада-Центра, начатые еще в первом ВЦИОМе, может подниматься во время кризиса (часто указывая на его приближение) и снижаться в моменты относительного благополучия. Так, относительно низкие показатели ксенофобии в момент развала советской системы (1988—1992 гг.) сменились во второй половине 1990-х годов постепенным их ростом, что ознаменовало выход на поверхность консервативного русского национализма2. Но пик этнической ксенофобии, если брать все годы наблюдений, приходится на осень 2013-го. Об этом свидетельствует нарастание в массовом сознании ощущения межэтнической напряженности и угрозы конфликтов между людьми разных национальностей, последовавших после демонстраций националистов в Москве («Русские марши», проводимые с 2005 г. и набравшие силу к 2009—2010 гг., «Манеж») и целой серии этнических конфликтов и погромов в провинции, о которых центральная печать сообщала крайне скупо.

Показатели общей тревожности общественного фона снижаются при переводе внимания опрашиваемых на ситуацию, в которой они

2 См.: Гудков Л. Этнические фобии в структуре национальной идентификации // Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. 1996. № 5. С. 22-27 (= GudkovL. Ethnic Phobias in the Structure of National Identification // Sociological research. Armonk, N. Y., 1997, July-August, vol. 36, № 4, p. 60-74); Гудков Л. Русский неотрадиционализм // Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. 1997. № 2. С. 25-32; Gudkov L. Russian Nationalism and Xenophobia // Identities and Politics During the Putin Presidency. The Foundations of Russia's Stability. Ph. Casula and J. Perovic (eds). (Soviet and Postsoviet politics and society. Ed. by A. Umland). Ibidem-Verlag, Stuttgart, 2009, p. 158-175.

График 1

ОЩУЩАЕТСЯ ЛИ СЕЙЧАС В ТОМ ГОРОДЕ, РАЙОНЕ, ГДЕ ВЫ ЖИВЕТЕ, МЕЖНАЦИОНАЛЬНАЯ НАПРЯЖЕННОСТЬ? (соотношение положительных и отрицательных ответов)

1,0

0,2

0,0

2005 2006 2006 2007 2008 2010 2011 2012 2013 2014 2015

График 2

ВОЗМОЖНЫ ЛИ В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ В ТОМ МЕСТЕ, ГДЕ ВЫ ЖИВЕТЕ, КРОВОПРОЛИТНЫЕ СТОЛКНОВЕНИЯ НА НАЦИОНАЛЬНОЙ ПОЧВЕ? (соотношение положительных и отрицательных ответов)

1,0

0,9

0,8 0,7

0,0

2002 2007 2008 2009 2011 2011 2012 2013 2014 2015

непосредственно находятся. Так, ощущение растущей межэтнической напряженности и угрозы погромов, кровопролитных конфликтов в стране растет с 2002 по 2013 г. (поднимаясь с началом второй чеченской войны и серии терактов в российских городах с 49 до 62%) и резко снижаясь после аннексии Крыма и военных действий в Донбассе (до 24—25%). Оценки локальной ситуации (то есть положения дел там, где живет респондент) в этом плане оказываются всегда более спокойными (хотя общая дина-

мика локальной тревожности схожа с оценками положения дел в России в этом отношении). На вероятность межэтнических конфликтов в 2002—2008 гг. указывали 20—24%, после экономического кризиса беспокойство данного рода резко снижается (2009 г. — 10%), но к 2011 году опять увеличивается до 30% (напомним, что в конце 2010-го националистические манифестации и погромы прошли во многих городах, особенно впечатлил наблюдателей московский «Манеж»). Но после Майдана и начала анти-

украинской кампании восприятие межэтнических отношений внутри страны становится более спокойным (об угрозах такого рода заявляли 13—14%, а в 2013 г. — уже 25%). Иначе говоря, внешнеполитические угрозы и конфликты канализируют внутренние напряжения и снижают массовые оценки погромов и внутренних столкновений1.

После присоединения Крыма и начала российско-украинского конфликта этническая ксенофобия (направленная по данным настоящего исследования прежде всего против украинцев, представителей народов бывших республик Союза, прибалтийских стран, см. табл. 7a—7j) получает неявную поддержку или признание, легитимацию со стороны региональных властей и государства в целом, хотя открыто она официально именуется «консерватизмом». Их основные постулаты — опора на «русские традиции» (православие, самодержавие, народность, иначе говоря, патернализм власти), «духовные скрепы» и т.п. — признаются как «нормальные составляющие массового

сознания». Оборотной стороной роста этого русского «неотрадиционализма» оказывается требование предоставить привилегированный статус (преимущества) русским. Но публично природа и причины конфликтов и столкновений на этнической почве никогда властями не признавались, они расцениваются как «эксцессы» отдельных асоциальных лиц или, опять-таки, устраняя намеки на конкретные обстоятельства, вызывающие такие напряжения, как то, что «существовало всегда». Характерно, что ответственность и вину в провоцировании подобных столкновений власти чаще всего возлагали на потерпевших, слабую сторону (мигрантов)2.

Дело не в том, что межэтнические конфликты (нападения на мигрантов или «нерусских», погромы, убийства) становятся все более частыми или, напротив, редкими, как это показывала хроника «Совы»3, а в том, что сам факт признан типичным явлением, нормой социальной жизни. За этим стоит растущее отрицание идеологической догмы — официального «интернационализма», «дружбы советских народов».

График 3

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, НАЦИОНАЛЬНАЯ НЕПРИЯЗНЬ, НАПРЯЖЕНИЯ, КОНФЛИКТЫ ВСЕГДА СУЩЕСТВОВАЛИ В НАШЕЙ СТРАНЕ, НО НЕ ВЫХОДИЛИ НА ПОВЕРХНОСТЬ, ИЛИ ОНИ ВОЗНИКЛИ ТОЛЬКО В ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ

10

18

12

27

28

34

63

60

49

1992 1997 2015

I Всегда существовали в нашей стране, но не выходили на поверхность I Они возникли только в последние годы Не знаю, затрудняюсь ответить

1 Это говорит о том, что в обществе напряжения подобного рода передаются по капиллярным каналам межличностных коммуникаций, опосредующих и аккумулирующих воздействие многих институциональных факторов - пропаганды и повседневной работы СМИ, выступлений политических лидеров и государственных функционеров, экономики и других), каждый из которых может быть незначим по отдельности, но все вместе они создают ощущение усиливающейся угрозы.

2 См. публикации регулярных докладов Информационно-аналитического центра «СОВА» (sova-center.ru), ведущего мониторинг случаев проявления национализма и ксенофобии, действий государства и общества по противодействию расизму; Антисемитизм в СНГ-2014 / под ред. В. Лихачева. Киев - Иерусалим, 2015. Вып. 12.

3 До определенного момента (2014 г.) количество межэтнических конфликтов росло, затем их частота стала снижаться.

Примечательно, что ответы даются респондентами с всё большей определенностью и категоричностью — доля затруднившихся уменьшилась за 23 года почти вдвое (с 18 до 10%).

Тон в расширении подобных представлений задают представители высоких статусных позиций, которые несколько чаще считают, что этнические конфликты «существовали всегда» (68—72% при 60% в низших по социальному положению группах), в то время как низшие слои чаще полагают, что это явления последних лет (32% при 15% у верхних социальных групп). Дело не только в большем объеме социальной памяти у элиты или более развитой способности к рационализации общественных процессов, чем у низших слоев, но и в явном изменении их отношения к этническим «другим». Социальная толерантность, в том числе этнонациональная, есть необходимое условие социального развития и продвижения. Поэтому признание того, что «национальные конфликты существовали всегда», оказывается не столько констатацией эмпирических фактов, сколько условием изменения самих норм социального взаимодействия в развивающемся обществе, принятием социально-культурного разнообразия как нормы социального устройства и благо-получия1.

Можно считать, что признание реальности ксенофобии — это явление общего распада и ухода советской идеологии, но не деиде-ологизации, не «освобождения» российского общества как такового от других мифов и иде-ологем, в первую очередь националистических (премордиалистских представлений о кровном единстве россиян, «органической солидарности», основанной на вере в единство происхождения).

После 25 с лишним лет, на протяжении которых в нашем центре велись исследования ксенофобии и антисемитизма, стало очевидным, что потенциал ксенофобии в стране в целом довольно стабилен (а это значит, что такого рода представления играют устойчивую функциональную роль для этой части населения). Доля россиян, для которых характерны выраженные этнические предрассудки (прежде всего убеждения в «природном» различии или ценностном неравенстве разных народов, а значит,

1 Никакое массовое состояние или движение не может считаться однозначным. Разумеется, есть размытое и трудно описываемое социальное множество, которое таким образом («это было всегда») оправдывает свое морально-правовое бессилие или равнодушие, отказ от необходимости осуждения этнической нетерпимости и агрессии, свой оппортунизм.

в существовании «некоторых» народов, обладающих особыми правами и привилегиями), держится на отметке примерно 20—25% и меняется незначительно. Абсолютное большинство (от 2/3 до 3/4) населения не испытывает нужды в акцентировании подобных претензий на этническое доминирование или особый статус по отношению к этническим меньшинствам (см. табл. 1—2).

Таблица 1

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, ВСЕ НАРОДЫ В ПРИНЦИПЕ ОДИНАКОВЫ ИЛИ ОДНИ ОТ ПРИРОДЫ ЛУЧШЕ, А ДРУГИЕ ХУЖЕ?

1992 1997 2000 2015

Все народы в принципе одинаковы 68 69 71 78

Одни народы от природы лучше, а другие хуже 22 25 22 19

Не знаю, затрудняюсь ответить 10 6 7 3

Таблица 2 ЕСТЬ НАРОДЫ, КОТОРЫЕ САМА ИСТОРИЯ ПОСТАВИЛА ВЫШЕ ДРУГИХ НАРОДОВ

1992 2015

Согласен 23 28

Не согласен 58 66

Затрудняюсь ответить 19 6

Относительная раздвоенность в признаниях «есть народы выше других» и «есть народы, которые вызывают антипатию и симпатию», указывает на наличие значительного пласта этнически (а в какой-то мере и расово) окрашенных социальных напряжений, которые при определенном стечении обстоятельств могут стать конфликто-генным фактором, особенно если это получает явную или неявную поддержку государственных органов и массовой пропаганды. Среди тех, кто согласен с суждениями вроде «есть народы лучше и хуже других», респондентов, настроенных неприязненно по отношению к евреям, на 15—20 п.п. (то есть минимум на треть), а в ряде случаев и вдвое больше, чем придерживающихся другой, неантисемитской, точки зрения. В их числе также больше тех, кто считает, что «этнически нерусский человек не может быть настоящим патриотом России», кто хотел бы ограничить доступ евреев к значимым позициям или чтобы их вообще не было в России. В этом плане данная позиция сама по себе может быть симптомом латентной этнической агрессии и склонности к дискриминации.

Вместе с тем данные замера 2015 года показывают заметное укрепление нормы, осуждающей публичное или открытое выражение этнического неравенства и этнической неприязни (что не отменяет самого факта ее латентного присутствия), равно как и вытекающее из них осуждение дискриминационных действий, направленных против этнических групп. Этой нормы придерживается не просто большинство опрошенных, но растущее большинство: за период исследований значимость ее выросла на 10 п.п. — с 68 до 78%. Принятие такой нормы отнюдь не равнозначно ослаблению или исчезновению этнических предрассудков или фобий — это лишь запрет на социальном, коллективном уровне открытой ксенофобии, то есть усиление представления о неприличности подобной манеры вести себя. Следование ей вовсе не исключает проявлений ксенофобии, этнической неприязни в других формах (в ответах на по-иному формулируемые вопросы или вопросы, подразумевающие конкретные контексты событий). Эта норма порождена потребностью в социальном порядке и осуждении маргинальных радикалов. Другими словами, это означает, что норма не носит всеобщий характер, то есть допускает ряд исключений из правил; она адресована определенному кругу действующих, зрителю или аудитории, оценивающей «правильность» соответствующего поведения. «Декларативность» означает, что норма не институционализирована полноценным образом, не функционирует как универсальная для общества ценность равноправия всех народов в обществе перед законом и пр., что в реальности эти правила нарушаются различными институтами гласно или негласно, прежде и чаще всего в СМИ, в публичной сфере, что особенно важно в отсутствие публичной конкурентной политики.

Радикализм (в официальной терминологии — «экстремизм») любого рода, в том числе открытых националистов, ярых антисемитов, расистов, членов фашистских движений и партий и т.п., никогда — по меньшей мере за время наблюдений социологов — не вызывал значительной и явной поддержки в постсоветском обществе. Показательно, что рост значимости этой нормы идет за счет сокращения числа затруднившихся с ответом. Это свидетельствует о возрастающем давлении данной нормы социального поведения при сохраняющемся потенциале ксенофобии (соответственно, почвы для возможного роста антисемитских настроений, фашизоидных и расистских взглядов и настро-

ений и т.п.). Здесь важен акцент на негативности «других», значимость отталкивания: респондентов, говорящих о том, что для них есть народы, вызывающие симпатию и благорасположение, несколько меньше, чем тех, кто, напротив, говорит о своих национальных антипатиях и неприязни к определенным этническим группам (в 2015 г. таковых соответственно 23 и 29%).

Указанное соотношение довольно устойчиво на протяжении всего времени проводимых измерений. Данное обстоятельство означает, что негативные установки систематически воспроизводятся, это не случайные «настроения», а крайне значимые механизмы поддержания коллективной идентичности через враждебность к другим, которые воплощают неприятные или нежелательные качества в самой группе, но приписываются тем, кто наделяется функцией «антиподов», «анти-мы».

Подобную же картину опрос фиксирует в отношении латентно присущего обществу комплекса этнического или расового превосходства, который в меняющихся обстоятельствах может выйти на поверхность. Отметим также, что, хотя доля людей, утверждающих, что для них существуют народы, которые вызывают антипатию, несколько уменьшается, гораздо сильнее сокращается доля тех, у кого другие народы вызывают симпатию и интерес, что может рассматриваться как признак усиливающегося изоляционизма в структуре коллективной идентичности, индифферентности по отношению к другим странам и народам (см. табл. 3—4).

Таблица 3

ЕСТЬ ЛИ ТАКИЕ НАЦИОНАЛЬНОСТИ, КОТОРЫЕ ВЫЗЫВАЮТ У ВАС ОСОБУЮ СИМПАТИЮ, ПРИЯТНЫЕ ЧУВСТВА?

1992 1999 2015

Есть такие национальности 42 31 23

Нет таких национальностей 58 69 68

Затрудняюсь ответить1 * * 9

*Вариант ответа не предусматривался.

1 В опросах 1992 и 1999 годов не было варианта «затрудняюсь ответить», поскольку далее следовал открытый вопрос, на который респонденты давали конкретные ответы с указанием этнических представителей. Среди них на первом месте стояли русские (14%, более трети всех упоминаний), затем (по мере убывания упоминаний) - украинцы (12, 30% от всех упоминаний), белорусы (6%), немцы, англичане, евреи, грузины, прибалты, американцы, французы (более 2% упоминаний).

Таблица 4

ЕСТЬ ЛИ ТАКИЕ НАЦИОНАЛЬНОСТИ, КОТОРЫЕ ВЫЗЫВАЮТ У ВАС АНТИПАТИЮ, НЕПРИЯТНЫЕ ЧУВСТВА?

1992 1999 2015

Есть такие национальности 35 33 29

Нет таких национальностей 65 67 64

Затрудняюсь ответить1 * * 7

*Вариант ответа не предусматривался.

Проиллюстрируем вышеизложенное более детальным анализом ответов респондентов на открытый вопрос «Есть ли такие национальности, которые вызывают у вас антипатию, неприятные чувства?» (см. табл. 5). Как мы уже упоминали, доля утвердительно отвечающих остается в основном неизменной, составляя около трети опрошенных в разных замерах. Снижение ее в последнем замере до 29% произошло за счет добавленной позиции «затрудняюсь ответить». Отметим, что один из наиболее высоких показателей такой негативной установки зафиксирован в Москве, а также в средних городах — 37% «согласных». Повышенная готовность выражать свои этнические антипатии фиксируется в полярных по ощущению приспособленности к нынешней жизни группах: среди «полностью дезадаптированных», как бы выброшенных из общества по их самоощущению и, напротив, среди самых благоустроенных, активно адаптирующихся, ориентированных на социальное продвижение респондентов соответственно 38 и 35% опрошенных говорят о своей неприязни к отдельным народам и национальностям. Третий существенный фактор, способствующий готовности выражать антипатию к другим народам и этносам, — негативные социальные настроения: раздражение, агрессия, страхи, тревоги, рессантимент и т.п.

Список первых десяти наиболее часто упоминаемых антипатичных для россиян народов и национальностей, который мы приводим, в совокупности с другими упоминаемыми меньшим числом респондентов народами, дает

1 В опросах 1992 и 1999 годов не было варианта «затрудняюсь ответить», поскольку за ним далее следовал открытый вопрос, на который респонденты давали свои конкретные ответы с указанием этнических представителей. Список национальностей, вызывающих антипатию, открывался в 1992 году армянами, грузинами и азербайджанцами, далее шли евреи, цыгане, татары, узбеки (более 2% упоминаний). В 1999 году список начинался с чеченцев (10%, или около трети всех упоминаний), затем шли упоминания евреев, кавказцев, армян, азербайджанцев, грузин, прибалтов (более 2% упоминаний).

Таблица 5

НАРОДЫ, АНТИПАТИЧНЫЕ ДЛЯ РОССИЯН (первые 10 упоминаний из списка ответов на открытый вопрос, в % от числа тех, кто согласен, что существуют народы, вызывающие антипатию)

Цыгане 22

Азербайджанцы 16

Таджики 15

Американцы 13

Украинцы 12

Узбеки 12

Чеченцы 11

Армяне 11

Евреи 10

Кавказцы 8

возможность выделить основные категории или виды ксенофобии.

1. Трайбалистская, или родоплеменная, ксенофобия, которая направлена прежде всего против «культурно» чужих: цыган, азербайджанцев, таджиков, узбеков, чеченцев, армян, кавказцев в целом (сюда же можно отнести реже упоминаемых респондентами татар, киргизов, народы Азии в целом, арабов).

2. Ксенофобия, направленная против «политических наций». В их число входят недавно оказавшиеся в этом ряду после победы Майдана украинцы, взявшие курс на построение политической нации и вхождение в семью европейских народов; реже упоминаемые (поскольку окончательное отделение от Союза и освобождение от давления России произошло в этих странах гораздо раньше) прибалтийские народы, грузины, молдаване, поляки. Сюда же можно отнести американцев как давнишнего, а теперь и главного врага России, поддерживающего бывшие республики СССР и страны Восточной Европы.

3. Собственно антисемитизм, упоминания о евреях (10% ответивших, что составляет 3% всех опрошенных). Это не новый тип ксенофобии или недавно возникшая форма национальной враждебности, а остатки рутинного антисемитизма, амальгама разных типов неприязни или антипатии к евреям. Эта амальгама включает напластования различных видов ксенофобии, разных по источникам происхождения, времени распространения и функциональному наполнению.

Таким образом, для абсолютного большинства населения России (60—70%) другие народы и страны, культуры не вызывают ни симпатии, ни антипатии, россияне индифферентны к дру-

гим. Объяснение природы этого этноцентризма выходит за рамки данного исследования, но можно предполагать, что это обстоятельство есть отражение подавленности собственных ценностных качеств («простоты» русских), незаинтересованности в других как партнерах и источниках благ, подлежащих обмену, некоммуникабельности русских или культуры «закрытого общества».

Размеры скрытого массива «спящих» расистских убеждений можно оценить в 28—41% всего населения (41% — это число респондентов, заявивших в данном опросе, что «русские в России должны иметь определенные преимущества перед всеми остальными»; подчеркнем, что в 1992 г. доля подобных ответов составляла лишь 17%, в 1997-м — 32%). Иначе говоря, потенциал ксенофобных и фашизоидных (в потенциале и антисемитских) представлений увеличился (по мере действия традиционалистской и имперской пропаганды, идеологии возрождения великой державы и неразрывно связанного с ним синдрома «осажденной крепости», питательной средой которых и является ксенофобия) или, по крайней мере, стал несколько более определенным.

С 1992 года доля сторонников восстановления этносоциальной иерархии (возможно, по образцу той, что существовала в поздние советские времена) увеличилась в 2,5 раза — с 17 до 41%. Абсурдность этого массового запроса на привилегии и преимущества для этнического большинства1 слабо осознается общественным мнением, поскольку движение в эту сторону продиктовано общим ощущением неуверенности российского большинства в будущем, чувствами социальной незащищенности и уязвимости перед произволом власти и общей нестабильностью повседневной жизни (работы, доходов, условий существования) в новых обстоятельствах распада прежней государственной системы, иначе говоря, массовым подсознательным или размытым ощуще-

нием принадлежности к «нации второго сорта» (см. табл. 6).

Для целей настоящего исследования важно не только установить максимальные значения распространенности антисемитизма и ксенофобии (те или иные дискриминационные предпочтения масс, вроде нежелания, чтобы этнически нерусский политик, в нашем случае речь прежде всего идет о евреях, занимал ключевые должности в российском государстве), но и выявить потенциал сопротивления подобным действиям, иммунитет к ксенофобским установкам. Предельные величины этого потенциала можно (условно) определять через негативные реакции на лозунг «Россия для русских». Их параметры колеблются год от года в зависимости от общественной атмосферы в пределах 20—34%. Другими словами, ксенофобские установки в российском обществе, пусть и в слабом виде, преобладают над толерантными и антиксенофобскими.

Канализация вовне межэтнической конфликтности и напряженности привела к явному снижению внимания к «обидам» самих русских внутри России, включая уменьшение интереса к тому, что происходило в этот момент на Кавказе. Снижение в 2014—2015 гг. поддержки лозунга «Россия для русских» (с 54 до 47% и соответствующее осуждение его с 27 до 34%) произошло на фоне событий вокруг присоединения Крыма, необъявленной войны в Донбассе, проходившей под лозунгом солидарности и защиты русских на Украине, кампании «Русский мир», делающей позитивный акцент на общности всех русских («соотечественников»), где бы они ни жили, включая территории за пределами России, с одной стороны, а с другой — резко негативное по тональности, агрессивное педалирование пропагандой политики дискриминации русских (и евреев) новым украинским правительством, сменившим режим В. Януковича. Несмотря на лживость, преувеличения и тенденциозность подобных

Таблица 6

СОГЛАСНЫ ЛИ ВЫ, ЧТО РУССКИЕ В РОССИИ ДОЛЖНЫ ИМЕТЬ ОПРЕДЕЛЕННЫЕ ПРЕИМУЩЕСТВА ПЕРЕД ВСЕМИ ОСТАЛЬНЫМИ?

1992 1997 2015

Согласен 17 32 41 Не согласен 73 57 50 Меня это не интересует, мне все равно, затруднились ответить_10_12_8

1 Доля русских в СССР в целом к концу советского времени составляла 44%, в РСФСР в советские времена этнические русские насчитывали 80-83% населения, после 1992 года - примерно 80%.

График 4

КАК ВЫ ОТНОСИТЕСЬ К ИДЕЕ «РОССИЯ ДЛЯ РУССКИХ»?

10 12 11 11 12 11

28 25 28 27 ^Я 25 ^Я 27 ^Ж 32

38

37

37

42

14 15

16 Н 14

14 14

35

43

36

30

18 17

2002

2004

2006

2007

2008

2009

2010

2011

2012

2013

2014

2015

Поддерживаю, ее давно пора осуществить Отрицательно, это настоящий фашизм

Было бы неплохо осуществить, но в разумных пределах Меня это не интересует

утверждении относительно «украинских нацистов», «киевских карателей» и «геноцида» на Украине, воздействие их на массовое сознание россиян чрезвычайно значительно, а реакция на подобную пропаганду крайне избирательна (по принципу: то, что делаем «мы», хорошо, а то, что делают «они», всегда очень плохо).

Вместе с тем и норма на открытое выражение ксенофобских взглядов, на которую ориентируется большинство опрошенных, стала также более жесткой: предъявление подобных взглядов в постсоветский период показной демократии, присоединения России к «цивилизованным странам» оказывается допустимым только в определенной ситуации — среди себе подобных, среди «своих». Поэтому проблема заключается в том, возможно ли проведение такой государственной политики, когда культура «своих» распространится на все общество, когда нормы и представления «своих» («наших») будут обязательным образом навязываться как всеобщие и «единственно верные», как это происходит сейчас с «патриотизмом», «традиционными ценностями» и «духовными скрепами»?

Для ответа на этот вопрос следует проанализировать то, как (и кем) может использоваться ксенофобия, может ли она стать инструментом массовой мобилизации или нет. Типологически все разнообразие проявлений ксенофобии допустимо разделить на три основных вида, взяв за основание структуру социальных взаимодействий, мотивация которых включает ксенофобские смыслы и значения.

Первый тип — рутинная ксенофобия традиционных сообществ (племенная или трайбалистская антипатия и страх перед всем неизвестным, чужим, непонятным, а потому воспринимаемым как угроза неизменному порядку в своей деревне или городе). К ней можно (для наших целей) отнести и ксенофобию закрытых, сословных, религиозных или кастовых сообществ, порядок в которых задан строгим соблюдением стародавнего уклада, «как завели его отцы наши». Этот вид «обычной» (от слова «обычай», «нравы») ксенофобии характерен для аграрных или слабо урбанизированных сообществ; такая ксенофобия (страх перед чужим) предопределяет сильнейшую дистанцию или зону отчуждения по отношению к любым внешним силам и людям, если только они не входят в горизонт существования общины в роли привычных маргиналов, соседей, торговцев, порядок взаимодействия с которыми жестко определен и расписан. Отчуждение поддерживается традиционными по характеру и нерационализируемыми запретами на брак с инородцами и чужаками, совместные проживание, прием пищи, некоторые церемониальные занятия и прочие действия. Здесь ксенофобия опирается на солидный пласт верований, легенд, мифов, сказаний, «объясняющих» происхождение подобных барьеров и запретов на взаимоотношения с чужаками.

Другой чистый тип ксенофобии характерен для меняющихся, модернизирующихся

19

19

21

27

34

41

41

23

22

20

17

17

15

обществ, процессов урбанизации или резких социальных изменений, когда «чужие» воспринимаются как угроза ресурсам или статусным позициям большинства. Наиболее знакомый пример этого — мигрантофобия во всех ее разновидностях (необязательно даже этнически определенных, это может быть ксенофобия «коренных» жителей по отношению к деревенским, лимитчикам, гастарбайтерам, шабашникам и т.п.). Но понятно, что, когда приезжие маркированы аскриптивно — этнически, расо-во, конфессионально, — социальная дистан-цированность, табу, подозрительность и страх по отношению к ним возрастают многократно. В этом случае ксенофобия становится предметом оправдания, частичной рационализации, спекуляции тех, кто хотел бы использовать ресурс массовой поддержки для групповых или политических целей. Именно на этой фазе возникают мелкие националистические и популистские партии, группировки, банды, ассоциации, конституирующие себя от противного, — скинхеды, футбольные фанаты, сетевые организации, движения против нелегальной миграции и т.п.

Третий тип ксенофобии представляет собой высоко рационализированные обоснования политики по отношению к другим странам, народам, государствам, религиям реально проводимой властями или партиями, претендующими на власть, лидерами общественных движений. Такого рода ксенофобия принимает форму идеологии националистических, популистских или религиозных организаций. Ксенофобские идеологии используют отдельные смысловые компоненты первого и второго типа ксенофобии, а могут обходиться и без них, то есть быть свободными от расизма, популизма традиционалистского или религиозного рода, достигая высокой степени абстрактности и чистоты какой-нибудь философии истории или геополитических спекуляций. Здесь могут отсутствовать всякого рода этнические предубеждения, табу, запреты (на брак, пищу, соседство, совместную работу с «чужими»). Важна лишь функция такой идеологической разновидности ксенофобии: те, кто публично представляют подобные ксенофобские убеждения и взгляды, стремятся быть авторитетными в обществе, нацелены на мобилизацию массовой поддержки, а значит, ориентированы на завоевание или удержание власти, господства (то есть на достижение ключевых позиций в системе государства).

Антисемитизм и ксенофобия: общее и особенное

Горбачевская перестройка сопровождалась прекращением политики государственного антисемитизма и «борьбы с сионизмом». После этого антисемитизм в массовом сознании уже не выступает как автономный или особый, отдельный вид ксенофобии. Он проявляется только в связке с другими формами этнических антипатий как некоторый индикатор или симптом коллективной фрустрации, враждебности и страхов. Антиеврейские предрассудки и установки, как показывают данные наших предыдущих исследований, неотделимы от прочих этнонациональных фобий. Сегодня антисемитизм предстает как часть (не самая выраженная) широкого спектра ксенофобских взглядов и настроений, обладающих разной степенью распространенности и, что более важно, разной интенсивностью проявления неприязни или открытой агрессии, ставших сильнейшим образом выраженными в массовом сознании российского общества в последние 10—15 лет. Другими словами, анализируя состав массовой ксенофобии (этнической, социально или политически мотивированной агрессии и вражды к мигрантам, религиозной нетерпимости), мы с большой вероятностью найдем среди широкого набора стереотипов этнического негативизма, неприязни к приезжим таджикам, узбекам, киргизам и антисемитские компоненты. Нынешняя ситуация отличается тем, что собственно антисемитская составляющая в этом букете враждебностей носит стертый и пассивный характер. В качестве доминанты массовой ксенофобии антисемитизм сегодня не фиксируется.

Антисемитизм — первая по времени появления форма ксенофобии, получившая всеобщее распространение из-за родства с христианством и особенностями культуры евреев, обеспечившей их выдающуюся роль в модернизированных обществах (бизнесе, науке, философии, искусстве, политике и других сферах), что стало причиной превращения антиеврейского рессантимента и ксенофобии в различные версии систематической идеологии. Речь не только о нацистской идеологии, но и о менее заметных или влиятельных идеологиях «борьбы с сионизмом» или других формах рафинированной ксенофобии, маскирующейся под философскую или религиозную мысль. Никакой другой вид этноконфессиональных предрассудков и антипатий не получил столь же «рационального» и проработанного вида,

как антиеврейские взгляды и представления. Исходя из опыта предшествующих исследований антисемитизма в России, можно сказать, что в нынешних условиях и обстоятельствах антисемитизм сохраняется в первую очередь в функциональной роли общей парадигмы ксенофобии, грамматики или способа выражения для любых других видов ксенофобии и лишь во второй — в качестве актуальной агрессии против евреев, выражения ненависти к ним. Поэтому нередко возникает расхождение в оценке степени антисемитизма в России: аналитики, отслеживающие идейные течения в публицистике националистических кругов, ставят под сомнение данные социологических исследований, которые показывают ослабление массового антисемитизма, поскольку, по их мнению, антисемитская риторика (в интернете, националистической прессе, языке молодежных группировок, люмпенизированных слоев или субкультуры силовых структур) не ставится более редкой или менее значимой.

Наиболее важные социальные процессы и факторы, способствовавшие снижению уровня выраженности антисемитизма при обретении и сохранении им функциональной роли общей парадигмы ксенофобии таковы.

1. Прекращение в постсоветский период политики государственного антисемитизма, имевшего вполне выраженную форму «официальной» дискриминации в брежневское время — негласной, но присутствовавшей в социальном опыте людей: ограничения в кадровой политике, доступе к образованию, борьба с так называемым сионизмом в Советском Союзе, религиозные преследования, дискредитация еврейской эмиграции и введение различных барьеров и запретов на выезд из СССР и пр.

2. Процессы интенсивной ассимиляции евреев в 1950—1980-е гг., а затем массовая эмиграция евреев с повышенной долей молодых или трудоспособных возрастов в 1970-1990-е (при этом в 1960-1970-е уезжали в основном «сионисты») привели к постепенному старению еврейской популяции и резкому сокращению численности евреев в России в целом. Евреи перестали быть социально отмеченной и «заметной» этнической группой (со своим образом жизни, особенностями повседневной культуры). Абсолютное большинство российских граждан не имеют сегодня в своем окружении (от семьи и знакомых до коллег на работе) евреев (61%; в 1990 г. — 52%), а потому массовые мнения о них носят преимущественно виртуальный, почти фольклорный характер.

3. Ассимилированные евреи в массе своей (в силу накопленного в еврейских семьях социального и культурного капитала, ценностей книжной культуры и образования как условия социального продвижения и способа самосохранения) воспринимаются в статусном отношении как более высокая социальная категория населения («социальная элита», по выражению Ю. Левады), этнически не слишком явно маркированная. Поэтому открытое выражение неприязни к евреям воспринимается и маркируется сегодня более образованными и относительно благополучными опрошенными, успешно вписанными в общество, включенными в более сложные современные социальные взаимодействия, как вульгарное, простонародное, присущее социальным низам, антиинтеллектуальное и в конечном счете неприличное поведение.

Антисемитизм в структуре этнических предрассудков и фобий

Евреи не выступают объектом сильно выраженной антипатии и ксенофобии в сравнении с другими нациями и народами не только потому, что их мало и численность их сокращается. Более существенная причина заключается в том, что в сравнении с другими народами бывшего СССР, ставшими титульными нациями новых государств, «евреи» не претендуют на «национально-административное образование». На протяжении долгого периода они воспринимались скорее как «свои», как социально вписанная часть общества, этническая (или религиозная) идентичность которой представляется массовому сознанию весьма туманно, а элементы «чужести» носят постоянный характер.

Как показывает динамика отношения к различным народам и этносам, отрицательное отношение к евреям слабело еще в 2007 г. — с началом активной фазы разворачивания великодержавной и антизападной риторики путинской эпохи, когда ксенофобские настроения начинают (или продолжают) проецироваться в большей мере на внешних и внутренних «врагов», от которых исходит мнимая или индуцированная пропагандой угроза. В этом контексте евреи не воспринимаются как значимая для агрессивного, негативного «национального» самоутверждения россиян группа, интенсивность антиеврейских настроений существенно сокращается. Приведем данные об отношении к другим народам по мере убывания негативизма, данные ранжированы по последнему замеру 2015 г. (см. табл. 7а—7^).

Таблица 7а

КАК ВЫ ОТНОСИТЕСЬ К ПРЕДСТАВИТЕЛЯМ СЛЕДУЮЩИХ НАЦИОНАЛЬНОСТЕЙ...

1996 1998 2000 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2015

Евреям

С симпатией, интересом 7 6 5 7 5 6 6 5 6 9

Спокойно, как к любым другим, без особых чувств 83 81 82 78 84 83 80 84 84 83

С раздражением, неприязнью, 10 13 12 16 11 11 13 11 1 6

С недоверием, страхом 2 3 3 5 3 3 3 4 4 2

Сумма негативных оценок 12 16 15 21 14 14 16 15 5 8

Таблица 7Ь

1996 1998 2000 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2015

Цыганам

С симпатией, интересом 5 2 2 2 2 2 2 1 3 3

Спокойно, как к любым другим, без особых чувств 55 50 55 46 48 45 47 50 54 51

С раздражением, неприязнью 28 28 27 32 31 30 32 30 25 30

С недоверием, страхом 12 20 16 20 19 23 20 19 18 17

Сумма негативных ответов 40 48 43 52 50 53 52 49 43 47

Таблица 7с

1996 1998 2000 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2015

Чеченцам

С симпатией, интересом 2 2 1 1 1 2 2 2 2 4

Спокойно, как к любым другим, без особых чувств 52 48 46 34 46 46 47 55 57 63

С раздражением, неприязнью 27 29 31 36 29 26 27 24 22 21

С недоверием, страхом 20 21 22 30 24 27 25 20 19 12

Сумма негативных ответов 47 50 53 66 53 53 52 44 41 33

Таблица 7d

1996 1998 2000 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2015

Американцам

С симпатией, интересом 16 13 9 7 6 7 7 6 5 3

Спокойно, как к любым другим, без особых чувств 75 75 81 77 79 78 74 77 75 66

С раздражением, неприязнью 5 7 6 12 11 11 14 11 13 23

С недоверием, страхом 4 6 3 5 5 5 6 6 7 8

Сумма негативных ответов 9 13 9 17 16 16 20 17 20 31

Таблица 7е

1996 1998 2000 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2015

Арабам

С симпатией, интересом - - 3 2 3 4 4 3 3 4

Спокойно, как к любым другим, без особых чувств - - 82 70 75 72 74 79 78 71

С раздражением, неприязнью - - 10 16 15 14 13 10 11 15

С недоверием, страхом - - 5 12 7 10 9 8 7 10

Сумма негативных ответов - - 15 28 22 24 22 18 18 25

Таблица 7f

1996 1998 2000 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2015

Азербайджанцам

С симпатией, интересом 3 2 2 1 2 3 3 1 4 3

Спокойно, как к любым другим, без особых чувств 69 63 69 60 65 67 65 72 71 73

С раздражением, неприязнью 22 26 23 29 25 23 25 20 18 18

С недоверием,страхом 7 9 7 10 8 7 8 6 7 6

Сумма негативных ответов 29 35 30 39 33 30 33 26 25 24

Таблица 7д

2006

2007

2015

Грузинам

С симпатией, интересом

Спокойно, как к любым другим, без особых чувств С раздражением, неприязнью С недоверием,страхом_

2

69 20 9

4

69 19 8

6

74 15 5

Сумма негативных ответов

29

27

20

Таблица 71|

2000 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2015

Неграм

С симпатией, интересом 6 5 6 7 4 6 5 5

Спокойно, как к любым другим, без особых чувств 86 81 84 83 81 85 83 77

С раздражением, неприязнью 6 10 7 7 11 7 8 11

С недоверием,страхом 3 4 3 3 5 3 4 7

Сумма негативных ответов 9 14 10 10 16 10 12 18

Таблица 7i

1996 1998 2000 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2015

Эстонцам

С симпатией, интересом 6 4 2 4 3 5 5 3 4 5

Спокойно, как к любым другим, без особых чувств 82 83 84 81 83 85 82 87 78 82

С раздражением, неприязнью 9 9 11 11 11 8 11 8 13 10

С недоверием,страхом 3 4 3 5 3 2 3 3 5 3

Сумма негативных ответов 12 13 14 16 14 10 14 11 18 13

Таблица 7j

2000 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2015

Немцам

С симпатией, интересом 9 9 9 10 9 10 9 7

Спокойно, как к любым другим, без особых чувств 85 80 83 84 82 84 82 83

С раздражением, неприязнью 4 8 6 5 7 4 5 7

С недоверием,страхом 2 4 3 2 2 2 3 3

Сумма негативных ответов 6 12 9 7 9 6 8 10

Сведенные в одну таблицу эти данные выглядят следующим образом. Таблица 7К

ДИНАМИКА СУММАРНЫХ ПОКАЗАТЕЛЕЙ КСЕНОФОБСКИХ УСТАНОВОК (в %)

1996 1998 2000 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2015 В среднем Число замеров

Чеченцы 47 50 53 66 53 53 52 44 41 33 49 10

Цыгане 40 48 43 52 50 53 52 49 43 47 48 10

Азербайджанцы 29 35 30 39 33 30 33 26 25 24 33 10

Грузины - - - - - - - 29 27 20 25 3

Арабы - - 15 2 со 22 24 22 18 18 25 22 8

Американцы 9 13 9 17 16 16 20 17 20 31 17 10

Эстонцы 12 13 14 16 14 10 14 11 18 13 14 10

Евреи 12 16 15 21 14 14 16 15 5 8 14 10

Негры - - 9 14 10 10 16 10 12 18 12 8

Немцы - - 6 12 9 7 9 6 8 10 8 8

Таблицы показывают силу такого фактора ксенофобии, как государственная пропаганда или государственная политика в отношении определенных стран и этнонациональных групп. В одних случаях влияние государственных СМИ легко прослеживается и может служить объяснением колебаний этнических фобий и неприязни: так, чеченская война (и первая, и в особенности вторая) выдвинула чеченцев на первую позицию в списке народов, вызывающих открытую неприязнь российского населения (пик приходится на 2002 г.). То же можно проследить и в отношении грузин (антигрузинская кампания, экстрадиция грузин из России, обострения российско-грузинских отношений после «революции роз»), эстонцев (2007 г. — события вокруг переноса «Бронзового солдата»), американцев (резкий рост в 2015 г.) или евреев в 2002 г. (периоду кампании борьбы с олигархами, многие из которых — евреи) и т.п. Но в случаях более рутинного неприязненного отношения населения к тем или иным народам эти скачки объяснить не удается: почему антицыганские настроения усиливались в 1998-м или в первой половине 2000-х гг., почему идет спад антиазербайджанских настроений после 2005-го, однозначного объяснения нет. Можно лишь рассуждать об общем подъеме этнической агрессии в этот период.

Сегодня наибольший негативизм и антипатию вызывают «чужие» в традиционном социальном и культурном планах — цыгане и чеченцы. Затем имеет место ситуативно обусловленный фактор: главные политические «враги» — американцы. Далее опять культурно

«чужие», с явственно ощутимым религиозным фоном — арабы и азербайджанцы. Исламский фактор здесь проявляется даже сильнее, чем собственно расовые фобии, носящие «спящий характер»; вероятно, в этом проявляется эффект длительной и навязчивой пропаганды «борьбы с международным терроризмом», под которым понимаются главным образом северокавказские сепаратисты и виртуальная угроза со стороны исламистов, действующих на территории от Афганистана до Ближнего Востока. Кроме того, следует подчеркнуть и рутинную неприязнь к азербайджанцам как «рыночным спекулянтам» и «торговцам». Но цыгане — это всегда предел этнического неприятия, жесткий барьер между «своими» и «чужими».

Политически или социально обусловленная ксенофобия (к украинцам, американцам, грузинам и многим другим), вызванная нынешней волной агрессивной антизападной пропаганды, «возрождения России» как «великой державы», акцентирования «особости русского пути», «возвращения к русским национальным традициям и ценностям» и т.п., захватывает примерно от четверти до трети населения. Этот вид этнонациональной неприязни заметно слабее по интенсивности своего выражения. Ее важнейшие смысл и функция — не мобилизация масс на активные действия против представителей названных групп или стран, а выделение, подчеркивание негативных моментов в образе и характере этих национальностей, что само по себе является условием и средством выражения для позитивных свойств и характеристик

собственной группы, «русского большинства», «россиян» в их противопоставлении «другим»1.

Антисемитизм как первая по историческому времени форма этнонационального негативизма и враждебности стал парадигмой для выражения всех последующих этнических неприязней, то есть схемой артикуляции любой разновидности ксенофобии и антипатии. По его структуре строятся все прочие типы этнических фобий (здесь предполагается мифология «чужого», вплоть до «заговора» против основного большинства, зависть, трансформированная в идею враждебных замыслов против большинства, наличие социальной дистанции и механизмов отчуждения, отстранения, демони-зации, претензии и обоснование особых прав и преимуществ титульного населения и пр.).

Можно выделить несколько уровней выраженности или интенсивности проявления этнической, антисемитской агрессии.

1. Устойчивое ядро антисемитов и ксенофобов (они, как уже говорилось, на три четверти пересекаются между собой и взаимосвязаны, поддерживают друг друга) составляет от 8 до 16% опрошенных (величина условная, она определяется «общей зоной» пересечения антиеврейских ответов на разные диагностические вопросы, такие как откровенная и открыто высказываемая неприязнь к евреям).

2. К ядру примыкает более размытая и менее определенная масса, проявляющая лишь некоторые реакции из всего возможного набора антисемитских клише и установок; это множество образует внешний слой менее устойчивых и частичных антипатий и предрассудков — его массив можно оценить приблизительно от 18 до 35%. Диагностируется этот слой по согласию с такими вопросами, как «есть неприятные национальности» (23—29%), «одни народы лучше других» (19%»), «выше других» (28%), «нерусский человек не может быть патриотом России» (31%) и т.п.

3. Еще менее определенным и консистентным оказывается облако отдельных разрозненных негативных реакций, направленных не

1 Если русские «простые и открытые», «гостеприимные», «терпеливые», «миролюбивые» и т.п., то американцы - «навязывающие свои обычаи другим», «властолюбивые», «заносчивые», «лицемерные, хитрые», «жестокие» и пр. Здесь работает не только своего рода «эгоцентризм» русских, их «зацикленность» на себе, на своих проблемах и простое незнание жизни и культуры других народов, но и механизм негативной идентичности, когда собственные достоинства и добродетели, позитивные характеристики могут быть выражены только через отрицание их у других, неприязнь, агрессивные проекции собственных качеств на других, приписывание значимым другим собственных мотивов и особенностей. См. об этом ниже).

столько непосредственно против евреев, сколько предназначенных для самозащиты и самосохранения этническим большинством представлений о своем «целом», своем мифологическом национальном «субстрате». Обычно такого рода потребности в поддержании своей «сущности» выражаются в виде требований защиты или предоставления титульной нации каких-либо привилегий перед другими общностями. Например, «русские должны иметь преимущества перед людьми других национальностей» (так считает 41%, в Москве — 59%), «нежелательно, чтобы еврей был президентом» (67%) и т.п. Этот диффузный и размытый слой, или оболочка, функция которого — защита символических представлений о коллективных ценностях, закрепленных за теми или иными традиционными позициями (семья, власть), характеризует установки от 40 до 65% опрошенных. Здесь собственно антиеврейские представления присутствуют в самой стертой форме.

Чем шире круг носителей подобных представлений, тем слабее интенсивность выражения антисемитских взглядов.

Наиболее агрессивно и последовательно в отстаивании своих антипатий и националистических взглядов как раз именно ксенофобское ядро, не имеющее других оснований для самоидентичности, кроме ненависти к другим. Доля тех, кто считает, что при рассмотрении доступа на ключевые должности в правительство следует принимать во внимание национальность (этническую принадлежность) кандидатов, составляет 55%; чуть меньше эта доля, когда речь идет о службе в полиции, ФСБ и других силовых ведомствах — 50%. 30% считают, что этнические характеристики кандидатов должны учитываться при замещении должности учителя в школе или преподавателя вуза, работника СМИ — 29%. При зачислении в студенты вуза — 16%. Так или иначе, идея этнонациональной селекции или фильтра в ключевых узлах социальной системы глубоко укорена в сознании российского общества.

В отношении к евреям сочетаются:

а) традиционная (племенная) ксенофобия, характерная для аграрных обществ Восточной Европы, подкрепленная христианским антисемитизмом;

б) консерватизм формирующегося русского национализма, характерный для ранних фаз модернизации, когда евреи представляли собой быстро усиливающуюся группу носителей модерности, универсалистских идей и понятий (равенства прав, антисословного духа, светско-

го всеобщего просвещения, индустриализации, индивидуалистической достижительности, эмансипации и пр.);

в) антиреволюционный настрой побежденных привилегированных сословий и групп, равно как и антисемитизм основной массы населения, отождествлявшей большевиков и, позднее, коммунистическую власть с евреями;

г) государственный антисемитизм сталинского времени, периода борьбы с «космополитизмом»;

д) постсоветские идеологические антисемитские выкладки, соединяющие евреев с перестроечными реформами и появлением новых олигархов в конце 1990-х годов.

Типы антисемитизма

В предыдущих исследованиях по антисемитизму мы выделяли среди различных форм и видов антисемитизма и ксенофобии три основных: племенной (трайбалистский), или традиционный, антимодернизационный (который часто именуют бытовым) и идеологический антисемитизм.

Первый тип антисемитизма представлял собой реакцию социальных групп, этнически маркированных и определенных, защищающих свои границы и ресурсы от реальных или воображаемых «чужих», причем чужими были все, кто не входил в группу «своих». Это предельно рутинные и наименее рационализированные формы поддержания групповой идентичности, характерные для социальных низов и депреми-рованных, низкостатусных групп населения. Данные формы свойственны не только русским, но и — даже в большей степени — этническим меньшинствам.

Второй тип антисемитизма воспроизводится в среде, испытывающей сильные социальные напряжения из-за происходящих социальных изменений, причины которых членами этих сообществ контролироваться (и часто даже осознаваться) не могут. Отсюда возникают чувства неуверенности, уязвимости, нестабильности своего положения, а также зависть, рессантимент по отношению к воображаемым «евреям» как агентам модернизации в косном в культурном и экономическом плане обществе. «Евреи» воспринимаются как представители западной цивилизации, а значит, воплощающие универсалистские, «космополитические» идеи и ценности, что резко отличает евреев от основной массы населения страны. Поскольку евреи в этом плане представляют Запад, идеальные представления о развитых странах, об-

ладающих демократическим устройством, высоким уровнем жизни, правовым государством, системой защиты от произвола властей и т.п., они воспринимаются как представители статусно более высокой группы, добившейся успеха, благополучия, авторитетности «современных занятий», связанных с умственным трудом, высоким образованием, профессиональной квалификацией и эффективностью. Несомненно, распространению подобных антиеврейских представлений способствовали некоторые черты самого еврейства: уважение к книжной культуре и интеллектуальным занятиям, мотивы социального продвижения (вертикальной мобильности) через достижение самых высоких уровней профессиональной квалификации и компетентности, ориентированность на нормы «открытого общества», универсализм знания и права и пр. Поэтому антиеврейские представления такого рода широко распространены в российском обществе, испытывающем серьезные проблемы с социальным развитием, периодически переживающем крах поступательной эволюции, прекращение реформ и стагнацию политического и экономического движения. Можно сказать, что именно на евреев выплескивалось все раздражение и чувство национальной неполноценности, которые порождались из-за очередного исторического тупика.

Третий тип антисемитизма, идеологический, получил распространение главным образом в околовластных слоях социальной элиты или бюрократии. В этих группах гораздо слабее ощутимы племенные предрассудки и расовые барьеры (нежелание вступать в брак с евреями, иметь их в качестве соседей или коллег по работе и т.п.), а распространены негативные мифы о стремлении евреев к мировому господству, связи с антироссийскими или антирусскими силами за рубежом, пренебрежительном отношении евреев к ценностям и традициям русской культуры и православия, враждебности еврейства «русскому духу» и пр.

Обобщим еще раз полученный массив данных и динамику антисемитских и общих ксенофобских настроений, их актуальный срез, чтобы выделить структуру антисемитских и ксенофобских настроений и сделать примерные количественные оценки ее составляющих. В зависимости от выраженности или интенсивности проявления этнической и потенциально антисемитской агрессии можно выделить несколько уровней.

1. Устойчивое ядро антисемитов и ксенофобов (они, как уже говорилось, на три чет-

верти пересекаются между собой и взаимосвязаны, поддерживают друг друга) составляет от 8 до 16% опрошенных (величина условная, она определяется «общей зоной» пересечения антиеврейских ответов на разные диагностические вопросы, такие как откровенная и открыто высказываемая неприязнь к евреям).

2. К ядру примыкает более размытая и менее определенная масса, проявляющая не весь набор антисемитских клише и установок, а лишь некоторые; это множество образует внешний слой менее устойчивых и частичных антипатий и предрассудков — его массив можно оценить приблизительно от 18 до 35%. Он может быть диагностирован по следующим признакам: «есть неприятные национальности» (23—29%), «одни народы лучше других» (19%»), «одни народы выше других» (28%), «нерусский человек не может быть патриотом России» (31%).

3. Еще менее определенным и менее консистентным оказывается облако отдельных разрозненных негативных реакций, направленных не столько непосредственно против евреев, сколько предназначенных для самозащиты и самосохранения этническим большинством представлений о своем «целом», своем мифологическом национальном «субстрате». Обычно такого рода потребности в поддержании своей «сущности» выражаются в виде требований защиты или предоставления титульной нации каких-либо привилегий перед другими общностями. Например, «русские должны иметь преимущества перед людьми других национальностей» (так считает 41%, в Москве — 59% (!). Или «нежелательно, чтобы еврей был

президентом» (67%) и т.п. Это диффузный и размытый слой или оболочка, функция которого — защита символических представлений о коллективных ценностях, закрепленных за теми или иными традиционными позициями (семья, власть), характеризует установки от 40 до 65% опрошенных. Здесь собственно антиеврейские представления присутствуют в самой стертой форме.

Чем шире круг носителей подобных представлений, тем слабее интенсивность выражения антисемитских взглядов.

Наиболее агрессивно и последовательно в отстаивании своих антипатий и националистических взглядов как раз именно ксенофобское ядро, не имеющее других оснований для самоидентичности, кроме ненависти к другим.

Социальная дистанция и барьеры в отношении евреев

Для подавляющего большинства россиян характерна общая установка на этнический и национальный барьер в отношении занятия высших руководящих должностей, в особенности поста президента (см. табл. 8—9). В подобных же вопросах, выделяющих в качестве «кандидатов» на такие посты евреев, этнический барьер выражен ощутимо слабее, хотя приведенные данные и здесь показывают усиление барьера в отношении евреев за счет существенного сокращения затруднившихся с ответом (см. табл. 10—12).

Некоторый рост желательной «жесткости» барьеров прежде всего в отношении доступа к президентскому посту идет за счет сокраще-

Таблица 8

НУЖНО ЛИ СЛЕДИТЬ ЗА ТЕМ, СКОЛЬКО РУКОВОДЯЩИХ ПОСТОВ ЗАНЯТО ЕВРЕЯМИ, И ОГРАНИЧИВАТЬ ЧИСЛО ЕВРЕЕВ

НА РУКОВОДЯЩИХ ПОСТАХ ИЛИ НИЧЕГО ПОДОБНОГО ДЕЛАТЬ НЕ СЛЕДУЕТ?

_1992_1997_2015_1990/2015

Нужно следить и ограничивать 29 34 39 +10

Ничего подобного делать не следует 40 43 45 +5

Затрудняюсь ответить 32 23 15 -17

Нужно/не нужно 0,7 0,8 0,9

Таблица 9

КАК БЫ ВЫ ОТНЕСЛИСЬ К ТОМУ, ЧТОБЫ ЕВРЕЙ СТАЛ ПРЕЗИДЕНТОМ РОССИИ?

_1990_1992_1997_2015_1990/2015

Ничего не имею против 22 17 21 21 =

Считаю это нежелательным 53 57 64 67 +14

Затрудняюсь ответить 25 26 15 12 -13

+/- 0,4 0,3 0,3 0,3

ния размытости и большей определенности тех, кто в начале 1990-х не высказывал отношения к проблеме (затруднившихся с ответом). Аналогично в отношении евреев — чем выше символический статус властной позиции, тем большее число опрошенных выступает за введение этнического контроля над доступом к ней.

Слабость социально-демографических и социально-профессиональных различий говорит о том, что мы имеем дело с воспроизводством рутинных стереотипов и давно не пересматриваемых представлений о евреях. А это значит, что они утратили актуальный интерес, то есть не включаются в контекст происходящих событий и заметнее воспроизводятся только в средах, испытывающих те или иные напряжения, в депремированных группах.

При переходе на «горизонтальный» уровень взаимодействий мы видим, что открытый негативизм по отношению к евреям (в сравнении с установками к другим расовым или этническим группам) выражен слабо. Здесь явно действуют установившиеся за постсоветский период нормы общественных приличий: запрет на выражение этнонациональной агрессии к евреям,

Таблица 10

КАК БЫ ВЫ ОТНЕСЛИСЬ К ТОМУ, ЧТОБЫ...

связанный в первую очередь со всем контекстом и обстоятельствами памяти о Холокосте в европейской культуре.

Социальная дистанция: шкала Богардуса

Более адекватное представление об этнических предрассудках и барьерах во взаимодействии русских и других этнических групп населения России и отдельно евреев дают распределения вопроса о степени позитивных установок по отношению к «другим». Здесь, при относительно низком уровне выраженного негативизма, заметно и отсутствие позитивного «притяжения», привлекательности образов этнонациональных групп, «других» людей и народов. Косвенным образом это указывает на сохранение латентного отчужденного отношения, наличие барьера в межэтнических взаимодействиях.

Сам по себе этот барьер проступает в процедурах фиксации социальной дистанции, выявления скрытого негативизма по отношению к разным этническим группам. Широко принятым инструментом для оценки состояния социальной дистанции является так называемая

1990 1992 1997 2015 1990/2015

.еврей был вашим непосредственным начальником на работе?

Ничего не имею против 57 54 62 58 =

Считаю это нежелательным 22 28 28 35 +13

Затрудняюсь ответить 21 18 10 7 -14

.еврей был вашим деловым партнером?

Ничего не имею против Вопрос не задавался 58 64 63 +5

Считаю это нежелательным 19 24 27 +8

Затрудняюсь ответить 24 13 10 +13

.семья евреев жила рядом с вами?

Ничего не имею против 76 70 88 83 +7

Считаю это нежелательным 11 17 8 13 +2

Затрудняюсь ответить 13 13 4 4 -9

.еврей был мужем вашей сестры, дочери, внучки, другой родственницы?

Ничего не имею против 48 44 55 56 +8

Считаю это нежелательным 28 29 30 32 +4

Затрудняюсь ответить 24 27 16 12 -12

.ваш брат, сын, внук, другой близкий родственник женился на еврейке?

Ничего не имею против 50 44 55 56 +6

Считаю это нежелательным 27 29 29 33 +6

Затрудняюсь ответить 24 27 16 12 -12

шкала Богардуса1, использованная и в настоящем исследовании. Эта шкала позволяет оценить в респондентах готовность к различным формам контактов с представителями других национальностей, их открытость к взаимодействию и глубину этого взаимодействия.

Шкала ответов на вопрос «В какой мере вы готовы иметь дело с представителями различных национальностей?» имеет семь категорий и построена по кумулятивному принципу. «Согласны допустить в качестве члена семьи» — 1 балл; «в качестве близких друзей» — 2 балла; «...в качестве соседей» — 3 балла; «.в качестве коллег по работе» — 4 балла; «.в качестве туристов» —

6 баллов; «вообще не допускали бы в страну» —

7 баллов.

На основании шкалы стоит набор различных социальных индексов, среди которых Индекс национальной дистанцированности (ИНД) — средний балл по отношению к представителям каждой из национальностей. Получаемые количественные значения позволяют содержательно интерпретировать уровень национальной толерантности на континууме: толерантность-обособленность—изолированность—ксенофобия. Среднее значение индекса менее четырех баллов говорит об определенном уровне толерантности, готовности вступать в близкие и родственные связи с представителями других национальностей. Обособленность располагается в диапазоне от четырех до пяти баллов, эти значения расцениваются как отсутствие толерантности, признание предста-

Таблица 11

ИНДЕКС СОЦИАЛЬНОЙ ДИСТАНЦИИ ПО Э. БОГАРДУСУ

вителей отдельной национальности «не совсем своими, но и не чужими». Значения выше, в интервале от пяти до шести баллов, свидетельствуют об ориентации на изолированность и указывают на предрасположенность к ксенофобии, ее скрытую форму. Наконец, ксенофобия (значения ИНД выше шести баллов): представители других национальностей воспринимаются как «совершенно чужие».

По сравнению с 2010 годом Индекс дистан-цированности снижается, хотя все еще остается высоким, выше 4, что говорит о стремлении к национальной обособленности, построенной на этническом признаке. Негативизм по отношению к евреям (в сравнении с установками к другим расовым или этническим группам) выражен наиболее слабо. Сильнее всего негативное отношение к цыганам, таджикам, чеченцам и темнокожим. Цыгане традиционно являются изгоями в социальном и культурном плане, чеченцы стали таковыми после первой чеченской войны. Отношение к чеченцам по сравнению с 2010 годом улучшилось, что, вероятно, связано с окончанием конфликта в Чечне и стабильной обстановкой на Северном Кавказе, но они по-прежнему видятся чужими, нежеланными гостями в России. Дистанция по отношению к американцам выше, чем в 2010 году. Высокое значение национальной дистанцированно-сти по отношению к американцам обусловлено политической повесткой дня и событиями, связанными с Украиной и санкциями против России. Интересно, что национальная дис-

Национальная (этническая) дистанцированность россиян от.

2010

2015

Средние значения

Средние значения

Американцев 5,2 5,3

Грузин 5,6 4,9

Евреев 5,1 45

Китайцев 5,8 5,1

Темнокожих (африканцев) 5,7 5,5

Немцев 5,1 4,7

Таджиков 5,8 5,4

Украинцев 4,8 4,8

Цыган 5,9 5,7

Чеченцев 5,9 5,3

1 Адаптирована на русский язык украинским социологом Н.В. Паниной. См.: Панина Н.В., Головаха Е.И. Национальная толерантность и идентичность в Украине // Социологический журнал. 2006. № 3/4.

танцированность по отношению к китайцам и грузинам уменьшается. Это результат прямого влияния политической повестки. Китайцы рассматриваются как потенциальные экономические партнеры, пришедшие на смену европейским. В то же время с окончанием военного конфликта в Грузии негативизм по отношению к грузинам снижается.

Таблица 12

ИНДЕКС СОЦИАЛЬНОЙ ДИСТАНЦИИ ПО Э. БОГАРДУСУ

(сравнение по полу)

Национальная (этническая) дистанцированность россиян от. Мужчины Женщины

Американцев 5,4 5,2

Грузин 5 4,9

Евреев 46 4,4

Китайцев 5,1 5,2

Темнокожих (африканцев) 5,5 5,5

Немцев 4,7 4,7

Таджиков 5,5 5,4

Украинцев 4,8 4,8

Цыган 5,7 5,7

Чеченцев 5,3 5,3

Уровень изоляционизма и антисемитизма наиболее сильно сопряжен с уровнем образования. Чем выше образование респондентов, тем ближе к себе и «своему» «социальному миру» они готовы приблизить представителей других национальностей. Это справедливо для американцев, грузин, евреев, украинцев, китайцев и

немцев. Сильнее всего выражено негативное отношение к цыганам, таджикам и темнокожим.

В различных возрастных группах наиболее близко к «своему» «социальному миру» евреев допускают представители молодого поколения, 18—24 лет. Представители старшего поколения более консервативны и готовы терпеть евреев внутри страны как жителей России или туристов. По сравнению с другими национальностями дистанцированность по отношению к евреям самая низкая.

Если говорить о евреях, то усиление негативизма идет по мере того, как отношения с евреями начинают затрагивать наименее рационализируемые (то есть наиболее табуированные и скрытые) традиционные семейно-родствен-ные значения «своих», а также ценности «своего» социального мира и его символические, а значит, иерархические социальные структуры: институты власти, насилия, образования, коммуникации. Довольно терпимое отношение к евреям в качестве формально равноправных партнеров (соседей, сотрудников, агентов взаимодействия по бизнесу) меняется на более жесткое в тех случаях, когда, во-первых, речь заходит о браке, а во-вторых, о занятии символических социальных позиций.

В ответах на отдельный вопрос, фиксирующий подробно именно социальную дистанцию по отношению к евреям в разных ситуациях взаимодействия с респондентом, проявляется развернутая картина потенциальных взаимодействий. Большинство не против иметь евреев соседями, коллегами, но позиция меняется на более жесткую, когда речь заходит о браке, с од-

Таблица 13

ИНДЕКС СОЦИАЛЬНОЙ ДИСТАНЦИИ ПО Э. БОГАРДУСУ (сравнение по уровню образования)

Начальная, средняя школа, ПТУ Средняя школа, Техникум, незакон- Высшее

на базе неполной средней школы ПТУ ченное высшее образование

Американцев 5,6 5,5 5,3 4,9

Грузин 5,3 5,1 4,9 4,7

Евреев 5,0 4,7 4,5 42

Китайцев 5,3 5,3 5,2 4,9

Темнокожих (африканцев) 5,5 5,6 5,5 5,3

Немцев 5,1 5,0 4,7 4,4

Таджиков 5,3 5,5 5,4 5,3

Украинцев 4,9 4,9 4,8 4,7

Цыган 5,7 5,6 5,8 5,8

Чеченцев 5,3 5,4 5,3 5,1

Таблица 14

ИНДЕКС СОЦИАЛЬНОЙ ДИСТАНЦИИ ПО Э. БОГАРДУСУ (сравнение по возрасту)

18-24 года 25-39 лет 40-54 года 55 и старше

Американцев 4,3 5,4 5,2 5,6

Грузин 4,3 5,1 4,9 5,1

Евреев 43 4,7 45 46

Китайцев 4,7 5,2 5,1 5,4

Темнокожих (африканцев) 4,9 5,4 5,5 5,7

Немцев 4,2 4,8 4,7 4,8

Таджиков 5,0 5,5 5,4 5,5

Украинцев 4,6 4,8 4,8 4,9

Цыган 5,6 5,7 5,8 5,8

Чеченцев 4,8 5,4 5,4 5,3

Таблица 15

Как бы вы отнеслись к тому, чтобы рядом с вами жила семья евреев?

1990 1992 1997 2015

Ничего не имел бы против 76 70 88 83

Мне бы этого не хотелось 11 17 8 13

Затруднились ответить 12 13 4 4

Как бы вы отнеслись к тому, чтобы еврей был вашим непосредственным начальником на работе?

Ничего не имел бы против 57 54 62 58

Мне бы этого не хотелось 22 28 28 35

Затруднились ответить 21 18 10 7

Как бы вы отнеслись к тому, чтобы еврей стал мужем вашей сестры, дочери, внучки, другой близкой родственницы?

Ничего не имел бы против 48 44 55 56

Мне бы этого не хотелось 28 29 30 32

Затруднились ответить 24 27 16 12

Как бы вы отнеслись к тому, чтобы еврей был вашим деловым партнером?

Ничего не имел бы против * 58 64 63

Мне бы этого не хотелось * 19 24 27

Затруднились ответить * 24 13 10

Как бы вы отнеслись к тому, чтобы ваш брат, сын, внук, другой близкий родственник женился на еврейке?

Ничего не имел бы против 50 44 55 56

Мне бы этого не хотелось 27 29 29 33

Затруднились ответить 24 27 16 12

*Вопрос не задавался.

ной стороны, или занятии символических социальных позиций, с другой: доля тех, кто готов установить ограничения в отношении еврея как непосредственного начальника или брачного партнера, поднимается уже примерно до трети.

Тем не менее в целом довольно терпимое отношение к евреям сохраняется, по крайней мере, с начала 1990-х и не меняется, несмотря на все социально-политические изменения.

Еще сильнее антисемитские (и ксенофобские) предрассудки проявляются, когда затрагиваются вопросы допуска «нерусских» людей, включая и граждан России, к символически значимым социальным позициям — к руководящим постам в правительстве, должностям в полиции, госбезопасности, в СМИ, в системе образования и т.п. Здесь уже 39% опрошенных согласны с тезисом «нужно следить за тем,

сколько руководящих постов занято евреями, и ограничивать число евреев в руководстве». При этом «несогласных» все же несколько больше — 46%, что указывает на сформировавшееся, хотя и не столь значительное неприятие дискриминации. 15% затруднились с ответом (то есть уходят от необходимости однозначного ответа).

Результаты нашего исследования говорят, что в России в целом сохраняется высокий уровень психологической обособленности и изоляционизма по отношению ко всем исследуемым национальностям. В этом контексте евреи в настоящее время находятся несколько вне поля зрения, по крайней мере, не в эпицентре внимания. Сегодня антисемитизм в значительной мере маргинализирован: основная масса антисемитских настроений концентрируется на периферии гражданской и социальной жизни. Преимущественно это люди слабо адаптированные, те, кто оценивая свою жизнь выбирают вариант ответа «терпеть наше бедственное положение уже невозможно»(в силу пожилого возраста или отсутствия высокого уровня образования и квалификации, ограниченных ресурсов, невозможности изменить свое материальное положение, повысить социальный статус). Их антисемитизм — это все еще продолжение советского антисемитизма. Вместе с неприязнью и дистанцированностью от других национальностей антисемитизм помогает справиться с неуверенностью в политической и социальной жизни и является механизмом компенсации напряжений, существующих в российском обществе и в особенности на его периферии.

Вместе с тем подчеркнем, что различия во мнениях у респондентов из разных социальных категорий не слишком значительны, хотя характер этих различий очень устойчив и повторяется практически во всех диагностических вопросах. Максимальные расхождения не превышают обычно 7—10 п.п. Это говорит о том, что установки слабо связаны с социально-групповыми интересами, что приверженность тем или иным предрассудкам и негативным стереотипам носит стертый и рутинный, латентный или неактуализированный характер.

Структура и динамика этнических стереотипов евреев

Для того чтобы выявить устойчивые представления (образы «других») о людях, принадлежащих к различным этническим или национальным общностям, специалисты Левада-Центра начиная с 1989 года задают один

и тот же вопрос: «Как вы считаете, какие из следующих качеств наиболее характерны для евреев?» (.англичан, немцев, литовцев, русских, азербайджанцев, узбеков и других народов, в том числе населяющих Россию). Каждый раз опрошенным предлагался список парных (позитивных, негативных, нейтральных) качеств, включающий 27 определений и характеристик1. Такая процедура, основанная на предварительной апробации различных вариантов списков качеств, была проведена в первый раз в 1989 году и далее многократно повторялась. Структуру списка качеств составляют три ценностные оси: модерность-традиционализм (идентификация с развитыми странами Запада), свои-чужие (социальная дистанцирован-ность — близость к своим/чужость) и власть/ подчинение (самодостаточность/зависимость).

При анализе полученных данных рассмотрению подлежали не только образ русских, его изменения на протяжении 25 лет, но и сопоставления русских с образами других национальностей, а также с самоописанием респондента (выбор из тех же самых категорий, что и все прочие образы).

Такая система референций, основанная на ключевых точках российской идентичности (догоняющей авторитарной модернизации), позволяла давать этнические образы «других», соотнесенных с обобщенным образом русских и самого респондента (его собственное самоописание, основанное на выборе определений из данного фиксированного списка).

Если агрегировать эти характеристики, мы получим такую картину: в глазах основной массы российского населения евреи признаются как предприимчивые, энергичные люди, обладающие значительным культурным и образовательным капиталом, добивающиеся успеха в делах, носители «западного этноса» («дрожжи процессов модернизации», как их назвал Ю. Левада), но именно поэтому воспринимающиеся в пассивном и патерналистском социуме как социально и культурно «чужие». Вопреки демагогии русских националистов евреи в массовом сознании не претендуют на занятие властных (ключевых символических) позиций, а потому не представляют опасности для идентичности русских и, тем более, для населения национальных автономий. Образ еврея вызывал повышенный, хотя и неоднозначный интерес в обществе в моменты слабости центральной государственной власти и формирования

1 См. табл. 24 в Приложении.

независимых от государства бизнес-группиро- пришедшая на смену правительству Ельцина вок (остатки прежней номенклатуры и патри- чекистская плутократия, обличавшая «олигар-отическая коммунистическая фронда, а также хов»). Именно между 1998 и 2005 гг. евреи на-

Таблица 16

ДИНАМИКА МАССОВЫХ ЭТНИЧЕСКИХ СТЕРЕОТИПОВ ЕВРЕЕВ, 1989-2015 гг.

Год опроса 1989 1994 1999 2003 2005 2008 2015

Модерные Энергичные 31 29 38 27 34 29 20

Рациональные 24 31 40 38 56 34 34

Свободолюбивые, независимые 6 9 11 9 14 12 11

Культурные, воспитанные 14 20 25 25 52 32 33

Трудолюбивые 12 20 24 27 51 26 18

С чувством собственного достоинства 16 18 29 19 30 26 17

Сумма ответов 103 127 167 145 2 со 159 133

Традиционные Гостеприимные 3 7 8 5 11 8 12

Непрактичные 2 6 2 3 2 2 2

Ленивые 8 14 7 8 3 4 7

Безответственные 2 5 2 2 2 2 2

Религиозные 13 25 30 38 25 40 36

Почтительные со старшими 13 20 22 21 18 28 24

Сумма ответов 41 77 71 77 61 84 83

Свои Открытые, простые 2 3 3 2 5 2 6

Надежные, верные 4 7 5 6 9 5 6

Готовые прийти на помощь 4 7 6 6 6 5 5

Сумма ответов 10 17 14 14 20 12 17

Чужие Лицемерные, хитрые 42 52 47 51 19 44 28

Скрытные 22 28 30 30 27 32 28

Завистливые 13 23 14 20 8 10 11

Эгоисты 13 19 14 18 14 12 8

Скупые 26 39 31 41 26 32 26

Сумма ответов 116 161 136 160 94 130 101

Властные Заносчивые 8 13 11 10 15 8 6

Жестокие 4 7 6 5 20 4 3

Властолюбивые 17 21 26 23 19 24 13

Навязывающие свои обычаи другим 1 11 7 9 9 7 4

Сумма ответов 30 52 50 47 63 43 26

Подчиненные Миролюбивые 9 12 11 11 6 9 14

Забитые, униженные 4 12 6 8 1 4 2

Терпеливые 6 14 9 11 14 10 14

Итог 19 38 26 30 21 23 30

Миролюбивые 9 12 11 11 6 9 14

Забитые, униженные 4 12 6 8 1 4 2

Терпеливые 6 14 9 11 14 10 14

Сумма ответов 19 38 26 30 21 23 30

делялись особым ореолом «успешных» людей, но по мере укрепления авторитарного режима и смены состава правящей и административной элиты их образ двигателей прогресса и реформаторов заметно полинял1.

Одновременно схожие изменения можно наблюдать и в образах «значимых других», равно как и в самоописаниях русских. Так, с течением времени англичане, (или американцы, немцы и другие олицетворения модерного «Запада») растеряли часть своих позитивных характеристик (свойств модерности), и, напротив, в структуре их образов увеличились доли «властности», «жестокости», склонности к навязыванию своей и воли обычаев другим народам, более того, увеличился и процент традиционалистскихопределений, усилились отчуждение от них и т.п. Напротив, в образах русских примерно в тех же пропорциях вырос вес модерных качеств (энергичности, культурности, трудолюбия) и собственного достоинства, свободолюбия, независимости и т.п., всего того, что ранее, в первых замерах, приписывалось респондентами самим себе, но в чем отказывалось русским в целом, русским как таковым, как этнонациональной общности.

Представление о евреях у обеспеченных респондентов, занимающих высокие соци-

Таблица 17

ИЗМЕНЕНИЯ В СТРУКТУРЕ ХАРАКТЕРИСТИК ЕВРЕЕВ

альные позиции, несколько отличается от образов евреев, распространенных в социальных низах.

Для нижних социальных страт самоидентификация через этническое сопоставление и дистанцирование оказывается более важной (функциональной), нежели для верхних (частота выбора и приводимых определений евреев здесь увеличивается на 21—27%). У респондентов, идентифицирующих себя с более высокими социальными позициями, латентное отношение к евреям более позитивно (выше удельный вес «современных качеств», а отчуждение от евреев менее выраженное: соотношение «свои/чужие» здесь равно 0.6, в нижних стратах — 0.3).

Иначе говоря, сама структура восприятия евреев (образ) сохраняется, но у статусно более высоких групп респондентов (более благополучных и уверенных в себе) черты евреев имеют несколько более позитивный и менее акцентированный характер, что в целом вписывается в общий тренд изменений отношения к евреям, фиксируемый в настоящем исследовании.

Степень распространенности различных стереотипов о евреях

В целом можно сказать, что антисемитские стереотипы и клише существенно ослабли, но

Агрегированные определения 1989 1994 1999 2003 2005 2008 2015 Модерные 29 25 34 29 46 33 31

Традиционные 17 15 13 15 10 17 18

Модерные / Традиционные_1_7_1_7_2.6__4.6__1_7_

Свои 4 5 5 4 6 4 8

Чужие 37 37 31 36 22 30 27

Свои/чужие_0.11 0,14 0.16 0.11 0.27 0.13 0.3

Властолюбивые 8 10 11 9 12 11 7

Подчиненные_5_8_6_6_4_5_9

Общее число определений_344_470_471_468_500_457_426

% 100 100 100 100 100 100 100

1 Косвенно о важности этнических образов других (и тем самом о напряженности национальной идентичности основной массы населения) можно судить по частоте (интенсивности) выражения образов других и русских (или самих себя). Так, в период, предшествующий распаду СССР и ослаблению этнического единства русских или населения РСФСР, общественное внимание было приковано к проблемам изменения социального порядка, но уже после распада и кризиса русской идентичности начался процесс консервативной реакции на изменения и появился запрос на усиление сознания своих достоинств в дистанцировании от других: частота (потребность) ответов резко увеличилась и сохранялась на высоком уровне вплоть до последнего времени, затем, после украинской кампании, стала постепенно снижаться.

не уходят из массового сознания. Более того, в соответствии с логикой стереотипного мышления они могут даже менять знак оценки, тем не менее сохраняя функциональную роль в конструкции реальности. Например, характерное для времен перестройки и реформ мнение (фиксируемое согласием с суждением) «в правительстве много евреев» вполне актуально и сегодня, однако оценка этого обстоятельства уже не столь однозначно негативна. Ответ «да,

это верно» при позитивной оценке дали 18% опрошенных, при негативной — 32%. «Это суждение неверное, не соответствует действитель-

ности» — полагают 19%. «Верно или неверно, это обстоятельство не имеет значения» — считают 18%, и еще 13% затруднились ответить.

Таблица 18

РАСПРОСТРАНЕННОСТЬ СТЕРЕОТИПНЫХ ХАРАКТЕРИСТИК (ТИПИЧНЫЕ ЧЕРТЫ) ЕВРЕЕВ У РЕСПОНДЕНТОВ, ЗАНИМАЮЩИХ (ПО САМООЦЕНКЕ) РАЗНЫЕ СТАТУСНЫЕ ПОЗИЦИИ (в % к числу опрошенных по столбцу, 2015 г.)

Евреи ... Верхний средний слой Нижний средний слой Нижний слой

Религиозные 23 38 34

Рациональные 37 34 42

Культурные, воспитанные 29 33 35

Скрытные 18 29 26

Лицемерные,хитрые 27 27 29

Скупые 20 29 29

Почтительные со старшими 12 23 31

Энергичные 24 24 22

Трудолюбивые 26 19 16

С чувством собственного достоинства 11 16 20

Терпеливые 4 14 9

Миролюбивые 13 15 14

Властолюбивые 15 13 16

Гостеприимные 19 10 9

Завистливые 6 14 11

Свободолюбивые, независимые 11 8 18

Эгоисты 1 7 10

Ленивые 6 6 5

Заносчивые 0 7 9

Надежные, верные 5 7 6

Открытые, простые 4 5 5

Готовые прийти на помощь 4 4 6

Навязывающие свои обычаи другим 4 3 4

Жестокие 1 3 3

Безответственные 0 2 1

Забитые, униженные 2 2 0

Непрактичные 0 2 0

Сумма определений 3 г\э 394 410

Таблица 19

РАСПРЕДЕЛЕНИЕ СОСТАВЛЯЮЩИХ ОБРАЗА ЕВРЕЕВ СРЕДИ ЗАНИМАЮЩИХ (ПО САМООЦЕНКЕ) РАЗНЫЕ СТАТУСНЫЕ ПОЗИЦИИ (в % по столбцу)

Агрегированные определения

Верхний средний слой

Средний нижний слой

Нижний слой

Модерные 39 32 33

Традиционные 13 18 17

Свои 10 7 6

Чужие 16 22 21

Таблица 20

СВОДНАЯ ТАБЛИЦА РАСПРОСТРАНЕННОСТИ РАЗЛИЧНЫХ «ЕВРЕЙСКИХ» КЛИШЕ (негативные стереотипы выделены курсивом)

Согласны вы или нет, что. Согласен Не согласен Затруднились ответить

Евреи - хорошие работники 66 14 20

Евреи - хорошие семьянины, любят детей 78 6 16

Для евреев деньги важнее человеческих отношений 57 22 21

Евреи избегают физического труда 62 19 19

Евреи - культурные и воспитанные люди 75 11 14

Среди евреев много способных и талантливых людей 84 6 10

Евреи всегда помогают друг другу устраиваться 78 8 14

Евреи по натуре добрые, миролюбивые люди 63 17 20

Евреи честные, порядочные люди 54 22 24

Евреи живут богаче других 67 18 15

У евреев неприятная внешность 18 62 19

Евреи должны нести ответственность за распятие Христа 17 56 27

Евреи преувеличивают свои беды и страдания, жертвы 40 31 29

У христиан и евреев общие святыни, и они могут понимать друг друга 71 13 16

Евреи и христиане могут забыть о взаимных обидах и жить друг с другом без конфликтов 72 12 16

Евреи и христиане всегда были и останутся непримиримыми противниками 12 67 21

Евреи занимают слишком много места в культурной жизни России 32 48 20

Евреи наравне с другими народами достойно сражались в годы Великой Отечественной войны 70 14 16

На евреях лежит вина за бедствия, которые принесла революция и массовые репрессии при советской власти 14 66 20

На евреях лежит вина за трудности, которые переживает сейчас Россия 11 73 16

Евреи всегда отстаивают только собственные интересы, а не интересы той страны, где они живут 49 32 19

Евреи отделяются от людей других национальностей, боятся и презирают их 31 48 21

Для России было бы лучше, если бы в ней совсем не было евреев 14 64 22

Из 24 приведенных выше суждений преи- тем, что чаще или, напротив, реже соглашаются

мущественное одобрение антисемитских стере- со всем приведенньш списком жгатавдых сге-

отипов получено лишь в четырех случаях. При- ре°тип°в в °тн°шении евреев. ведем данные по группам, которые выделяются

Таблица 21

НЕГАТИВНЫЕ СТЕРЕОТИПЫ В ОТНОШЕНИИ ЕВРЕЕВ

Суждение

Средние значения

Характеристики респондентов

Значения выше средних

Значения ниже средних

Для евреев деньги важнее человеческих отношений

Евреи избегают физического труда

Евреи живут богаче других

Евреи преувеличивают свои беды и страдания, жертвы

Евреи занимают слишком много места в культурной жизни России

На евреях лежит вина за бедствия, которые принесла революция и массовые репрессии при советской власти

57

62

67

40

32

14

Москва (62%), среднее и ниже среднего образование (61%), рабочие (65%)

Старше 55 лет (67%), Москва (75%), средний

город (77%). Нижний слой общества (67%)

Старше 55 лет (70%), Москва (73%). Средний и средний низший слой (73-72%), рабочие (70), пенсионеры (71)

Старше 55 лет (46%). Среднее специальное образование (46%). Москва

(46%). Село (44%). Средний низший и низший слой (43-44%), мусульмане (48%)

Старше 55 лет (39%). Ниже среднего образование

(35%). Москва (52%). Низший слой (39%), пенсионеры (41%)

Москва (26%). Верхний средний (24%), нижний слой (19%), неработающие (19%)

Высшее образование (49%),

18-39 лет (56-54%). Верхний средний слой (45%), мусульмане (44)

Село (55%). Молодежь 18-24 года (55%). Мусульмане (41%)

Молодежь 18-24 года (62%). Верхний средний (60%). Мусульмане (57%)

Молодежь 18-24 года (35%). Неработающие (36%). Село (33%)

Молодежь 18-24 года (23%), неработающие (24%), мусульмане (21%)

Село (11%), 25-39 лет (12%).

Рабочие (12%). Средний средний (12%). Мусульмане (12%)

Как видно из приведенных данных, повышенная готовность соглашаться с негативными стереотипами характерна, с одной стороны, для «социальной периферии» (пожилых, средне-или низкообразованных, малообеспеченных), с другой же — мы видим особенно сильный негативизм среди опрошенных москвичей — наиболее образованных, обеспеченных и адаптированных по сравнению с жителями «другой России».

Принципиально важным для понимания функционирования антисемитских представлений следует считать ослабление их нормативного характера, приписывания им статуса безусловной реальности, «само-собой-разуме-ющегося» утверждения. Сила представлений о том, что «в России большинство населения настроено против евреев» (давление соответствующих мнений от имени «большинства», оправдывающее антисемитские установки

меньшинства), не слишком значительна. Абсолютное большинство опрошенных (69%) считают, что «настроенных враждебно против евреев» в России «очень мало» (45%). К этому следует добавить ответы «меньше половины» (24%). Те же, кто полагает, что так настроены «почти все», в абсолютном меньшинстве (2%). Если даже суммировать последнюю группу с ответами «больше половины», образуется незначительное множество в 13% (затрудняющихся сказать что-то определенное или уходящих от ответа 16%). Представления о незначительной распространенности антисемитизма в обществе разделяют, как правило, молодые, более успешные и благополучные категории населения, противоположной точке зрения чаще привержены в среде менее успешной. Такая картина особенно ярко проявляется в Москве, где степень социальной дифференциации доходов самая большая, а социальная зависть и чувство

ущемленности, несправедливости социального порядка выражены гораздо острее, чем в более однородных по составу средних городах. Важно подчеркнуть, что представления о широкой распространенности антисемитизма теряют связь с авторитетом высокостатусных и образованных групп, поэтому, как мы уже отмечали, постепенно становятся «неприличными», присущими «лузерам», «люмпенам», «ватникам» и т.п. Таблица 22

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, МНОГО ЛИ ЛЮДЕЙ В РОССИИ НАСТРОЕНО МЕНЬШЕ ПОЛОВИНЫ, ОЧЕНЬ МАЛО?»*

Материалы опроса позволяют говорить об остаточных следах идеологических практик и приемов государственного антисемитизма, обосновываемого через жупел «сионизма», который подавался советской пропагандой как угроза развивающимся народам, мировой заговор и т.п. Относительно большая часть опрошенных утратила какое-либо представление об угрозе или негативных коннотатах понятия «сионизм».

ПРОТИВ ЕВРЕЕВ: ПОЧТИ ВСЕ, БОЛЬШЕ ПОЛОВИНЫ,

«Почти все» + «больше половины»

В среднем 16

Возраст

18-24 года 26

25-39 16

40-54 11

55 лет и старше 15

Образование

Высшее 15

Среднее специальное 14

Среднее общее 19

Ниже среднего 13

Тип поселения

Москва 23

Большие города 13

Средние города 18

Малые города 14

Село 17

Род занятий

Менеджеры, управленцы 16

Служащие 12

Рабочие 12

Пенсионеры 14

Неработающие 25

Вероисповедание

Православные 13

Мусульмане 26

Неверующие 19

* Ответы «меньше половины», «очень мало» + «затруднились ответить» не приводятся, поскольку они указывают, что антисемитские взгляды не получают поддерживающую санкцию «большинства», то есть не обладают принудительной значимостью и самооправданием.

Таблица 23

СЛЫШАЛИ ЛИ ВЫ О СУЩЕСТВОВАНИИ «МИРОВОГО СИОНИСТСКОГО ЗАГОВОРА»?

1990 1992 1997 2015

Да, слышал 26 25 29 34

Нет, впервые слышу 74 75 71 66

1990 1992 1997 2015

Таблица 24

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, СУЩЕСТВУЕТ ЛИ ТАКОЙ ЗАГОВОР НА САМОМ ДЕЛЕ?

1990 1992 1997 2015

Да, существует 7 9 13 16

Нет, не существует 21 26 39 40

Затрудняюсь ответить 73 65 49 44

Таблица 25

КАК ВЫ ДУМАЕТЕ, ЧТО ТАКОЕ СИОНИЗМ?

Политика, направленная на установление господства евреев во всем мире

Движение евреев за возвращение на свою историческую родину, укрепление государства Идеология, оправдывающая агрессию Израиля на Ближнем Востоке Религия еврейского народа

Движение за возрождение еврейских традиций, культуры

Не могу сказать определенно_

Забыло об этом пропагандистском наборе негативных клише в первую очередь перестроечное поколение молодых людей с невысоким социальным статусом и образованием, то есть те, кому сейчас от 40 до 55 лет, поскольку в момент распада СССР вся эта демагогия немедленно ушла в маргинальные группы. Жители провинции, рабочие и служащие были равнодушны к идеологическим кампаниям того времени, а институциональных средств удержания социальной памяти (ресурсов книжной, письменной культуры) у них нет. Именно эти категории опрошенных сегодня отличаются наибольшим числом затруднений и отказов от ответов (38—47%). Среди тех, кто дает какие-либо содержательные ответы (необязательно адекватные), преобладают, хотя и незначительно, позитивные установки в отношении еврейской тематики — люди не знают точного ответа на диагностические вопросы (в данном случае о сионизме), но не дают негативных, враждебных ответов (см. табл. 27—28). Некоторое преобладание негативных установок фиксируется лишь в самых старших возрастах (в которых сохраняются какие-то обрывки предшествующей антисионистской пропаганды) и у активных пользователей интернета, где в последние годы националистическая агрессия стала очень заметной. Но в любом случае минимальная определенность и информированность (понимание, что такое сионизм) характерны для меньшей части населения: в разных социальных группах от 15% (наименее образованные категории) до 22%.

Эти данные показывают, что прежние советские идеологические клише сегодня не зна-

21 17 22 20

8 7 10 19

8 5 9 9

3 5 9 7

5 7 8 9

57 60 42 36

чимы и не оказывают влияния на массовое сознание. Нельзя сказать, чтобы они полностью исчезли, но они явно обладают слабой силой и убедительностью. Во всяком случае, люди по большей части, даже неточно зная проблему, не хотят подчеркивать актуальность негативно окрашенной «еврейской тематики».

Важно подчеркнуть, что материалы исследования свидетельствуют о необходимости различения нескольких образов евреев, бытующих в массовом сознании.

Первый — образ «евреев вообще», существующий у респондентов, не имеющих регулярных практических отношений с евреями (именно как евреями, то есть вступающих в отношение с партнерами, где этнические или национальные характеристики еврейства имеют самостоятельное значение или ценность, где еврейство подчеркнуто особо, все равно, в позитивном или негативном плане). Этот образ еврейства носит многократно опосредованный и стертый характер. Это предельно рутинный набор стереотипных представлений о евреях, антисемитских клише (евреи связаны с деньгами, они держатся друг за друга, живут закрытой жизнью, дистанцируются и противопоставляют себя «другим», поэтому непонятны, вызывают подозрения, тайно мечтают о мировом господстве, враждебно настроены к православию и т.п.). Источники подобных «сведений» и юдофобских мифов — внутригрупповые, чаще всего устно передаваемые представления, иногда дополняемые и подкрепляемые специфической литературой и другими каналами.

Таблица 26

СООТНОШЕНИЕ ПОЗИТИВНЫХ (ВКЛЮЧАЯ ОШИБОЧНЫЕ) И НЕГАТИВНЫХ ОПРЕДЕЛЕНИЙ И ТРАКТОВОК ПОНЯТИЯ «СИОНИЗМ» В РАЗНЫХ СОЦИАЛЬНО-ДЕМОГРАФИЧЕСКИХ ГРУППАХ ОПРОШЕННЫХ

В среднем 1.2

Возраст

18-24 1.06

25-39 1.9

40-54 1.25

55 0.9

Образование

Высшее 1.0

Среднее специальное 1.6

Среднее 1.48

Ниже среднего 1.0

Тип поселения

Москва 1.0

Большие города 1.1

Средние города 1.1

Малые города 1.2

Село 1.1

Социально-профессиональный статус

Менеджеры 1.2

Служащие 1.5

Рабочие 2.1

Пенсионеры 0.9

Неработающие 1.2

Вероисповедание

Православные 1.46

Мусульмане 1.0

Неверующие 0.8

Таблица 27

ОТКУДА ВЫ БОЛЬШЕ ВСЕГО УЗНАЛИ О ЕВРЕЯХ?

Контакты с евреями

Всего -

близкие отдаленные Нет

СМИ (печатные, ТВ, театр и кино) 67 55 60 72

Литература (художественная, специальная) 33 36 41 30

Интернет 15 14 16 15

Родители, другие родственники 26 35 26 25

Друзья 25 39 28 21

Коллеги по учебе, армии, работе 16 25 19 14

Таблица 28

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, БЫЛИ ЛИ В НАШЕЙ СТРАНЕ ТАКИЕ ВРЕМЕНА, КОГДА ЕВРЕИ ПОДВЕРГАЛИСЬ ОСОБЫМ ПРИТЕСНЕНИЯМ? ЕСЛИ БЫЛИ, ТО КОГДА ИМЕННО?

1990 1997 2015 2015, М(

Такого никогда не было 9 9 15 9

До революции 12 15 17 32

Во времена революции и Гражданской войны 9 10 16 29

Во времена Сталина 37 45 42 49

Во времена Хрущева 3 3 7 13

Во времена Брежнева 7 7 3 7

В наши дни 3 1 1 1

Затрудняюсь ответить 40 30 25 11

Разновидность представлений о «евреях вообще» — это представления и знания, полученные преимущественно из формальных источников коммуникации — СМИ, школы, литературы. Это общие коллективные представления о Холокосте, Израиле, равно как и представления о преследованиях и дискриминации евреев в прошлом. Важно, что передача таких сведений или представлений носит общий характер, опосредованный СМИ, групповыми или институциональными механизмами консолидации и селекции мнений, что они никак не подкреплены собственным опытом респондента.

Второй тип представлений о евреях складывается из повседневных функциональных отношений и взаимодействий обычных людей на работе, по соседству, в учебе и пр. Здесь еврейство или специфические еврейские черты либо не акцентируются вообще, либо подчеркиваются в ситуациях, требующих дополнения (в конфликтах, а значит, когда провоцируется арсенал негативизма; в ситуациях подражания, когда достижения и успехи определенных людей воспринимаются как групповые, присущие людям, объединяемым общественным мнением по признакам общей принадлежности к музыке, медицине, науке, шахматам, то есть везде, где, как принято считать, евреи особенно успешны, где они представляют образец профессиональной или специальной квалификации и компетентности для других).

Третий тип актуализации образов еврейства и черт евреев — ситуации, когда апелляция или обращение к историческим, мифологическим или идеологическим конструкциям «еврея» или «еврейства» служат для обоснования каких-то собственных социальных интересов, когда они включены в конкретную коллизию защиты сво-

их позиций либо выражения отношения к «третьим» силам или группам интересов, например для защиты позиций православия (тезис о кровавых ритуалах и жертвах) или для обличения олигархов и их «антинародной» политики, поддержки внешнеполитических или геополитических тезисов (антисионизма, антиизраильской пропаганды, осквернении ислама и т.п., например при обсуждении мотивов убийства Б. Немцова).

Можно выделить и другие аспекты в массовом восприятии евреев. Подчеркнем, однако, что большая часть из них, в том числе и антисемитские представления, слабо связана с реальными практиками отношений с евреями, что, собственно, и объясняет низкий уровень актуальной враждебности к евреям при довольно заметном уровне негативных стереотипов, остающихся в массовой памяти от прошлого.

Источники информации о евреях, осведомленность об истории, культуре, традициях

Знание о евреях и их культуре получено большинством из вторичных и опосредованных источников: это ТВ, художественная литература, печать, кино, интернет и т.п. Однако ощутимая часть опрошенных получает сведения о евреях также по межличностным каналам (они, заметим, транслируют не только знания, но и предрассудки). При этом даже в группе респондентов, в чей круг близких и друзей входят евреи (таковых в выборке в среднем, по максимальной «прикидке», 27%, хотя сам факт знакомства или родственных связей не обязательно означает более или менее близкие контакты), основным источником знаний о евреях являются формальные каналы. Наиболее значимыми неформальными каналами информации являются для подгруппы, имеющей близ-

кие контакты с евреями, не столько родители или родственники, сколько друзья и коллеги (см. табл. 29).

Как связаны каналы информации со степенью выраженности антисемитских установок и стереотипов, социальной дистанцией? Анализ показывает, что каналы информации не влияют на соответствующие показатели, то есть все данные об отношении к евреям практически не зависят от названного респондентом канала информации и чрезвычайно близки к средним распределениям. Это свидетельствует о том, что в современной ситуации ни один из каналов коммуникации (формальной и неформальной) не актуализирует тему антисемитизма, сам феномен и проблемы, с ним связанные, явно не предстают как значимые.

Лишь одно существенное отличие демонстрируют полученные данные: пользователи интернета несколько лучше информированы о фактах истории, традициях, религии еврейского народа, но вовсе не выделяются при этом, в сравнении со всеми остальными и со средними по выборке показателями, большей толерантностью или большим негативизмом по отношению к евреям.

За прошедшие 25 лет после первого опроса об отношении к евреям и проблеме антисемитизма информированность населения России о различных аспектах жизни и культуры евреев существенно выросла. Снизилось число отказов от ответов («затрудняюсь», «не знаю»), увеличилась сама готовность обсуждать различные вопросы, связанные с еврейством и их жизнью, обстоятельствами дискриминации.

О массовом уничтожении евреев в годы Второй мировой войны знает сегодня практически все взрослое население России (90%; в 1997-м - 92%, в 1990-м - 87%). Вместе с тем о причинах катастрофы и числе погибших евреев представления довольно смутные. В наименьшей степени осведомлены о Холокосте мусульмане (18% из них не слышали об унич-

Таблица 29

ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ, ЧТО ТАКОЕ «ЧЕРТА ОСЕДЛОСТИ»?

Граница кочевых народов в Средней Азии

Рубежи государства Российского в МИ-МШ вв.

Места, где начали расселяться татаро-монголы

Это определенные губернии, где разрешали селиться евреям

Другое

Не знаю/затрудняюсь ответить

тожении евреев), молодежь в возрасте от 18 до 24 лет и наименее образованные респонденты (14 и 13% опрошенных в этих группах соответственно не знают о Холокосте, в то время как в среднем по выборке таковых 7%).

Абсолютное большинство опрошенных (76%) считает необходимым рассказывать на уроках истории о трагедии европейского еврейства, не согласны с этим 17%. В наименьшей степени заинтересованы в информировании школьников о Холокосте мусульмане (35%), люди с образованием ниже среднего (25%), москвичи (25%), а также представители наиболее высокодоходных групп (23%).

При этом интерес россиян к еврейской истории и культуре в целом крайне невелик, хотя уровень общей осведомленности об исторических событиях и культурных явлениях, связанных с еврейством, как мы уже отмечали, несколько вырос в сравнении с 1997 годом.

В динамике ответов на вопрос, были ли в нашей стране времена, когда евреи подвергались особым притеснениям и когда именно это происходило, есть некоторые изменения. Во-первых, почти удвоилась доля тех россиян, кто отрицает подобные преследования в истории страны. Во-вторых, значительно сократилась доля затрудняющихся дать ответ — с 2/5 в 1990 году до 1/4 в 2015-м. Именно второе обстоятельство указывает на большую определенность ответов, причем наблюдаются некоторый рост упоминаний о более отдаленных временах (до революции, во время революции и Гражданской войны) и некоторое сокращение упоминаний сталинской и брежневской эпох. Самой значимой по числу упоминаний остается сталинская эпоха, затем следуют дореволюционные и революционные времена, а эпоха советская, пронизанная государственным антисемитизмом, упоминается лишь небольшим меньшинством.

Москвичи отличаются от россиян прежде всего тем, что они значительно чаще называют

1997_2015 2015 (Москва)

5 7 5

3 3 4

3 4 7

13 20 35

8 4 2

68 61 39

дореволюционные и «революционные» преследования евреев, то есть демонстрируют значительно большую осведомленность об истории еврейства в России. Однако и среди москвичей лишь 7% упоминают брежневское время.

Вместе с тем значительное число опрошенных (46%) вообще отрицает тезис о том, что «раньше в России евреи жили в атмосфере неприязни и оскорблений», признают такого рода факты 33% (затрудняется с ответом 21%). Преобладающее большинство респондентов (78%) возражают против утверждений, что и сейчас в России евреи живут в атмосфере неприязни и оскорблений (согласны с этим 7%).

Сходная динамика прослеживается и в отношении знания о некоторых фактах истории. На вопрос, что такое «черта оседлости», правильный ответ стали давать чаще, особенно москвичи. Доля затруднившихся с ответом среди москвичей существенно ниже, чем по России в среднем.

Только 6% опрошенных смогли дать правильный ответ на вопрос, когда основано государство Израиль. По мнению 13% респондентов, израильское государство было основано в период до нашей эры, еще 7% назвали первую половину XX века, а 5% — вторую. Вообще затруднились хоть как-то ответить на вопрос о времени основания Израиля 70% респондентов.

Чуть более четверти опрошенных смогли назвать еврейские священные книги. Хотя только 27% упомянули Тору в качестве главной книги евреев, эти данные показывают более чем пятикратный рост по сравнению с 1997 г.

Таблица 30

ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ КАКИЕ-НИБУДЬ ЕВРЕЙСКИЕ НАЦИОНАЛЬНЫЕ

(тогда о Торе вспомнили лишь 5%). Талмуд в качестве главной еврейской священной книги назвали 22% (столько же, сколько и в 1997 г.). Для сравнения, осведомленность о главной книге мусульман в России гораздо выше: в ходе опроса 2015 года Коран назвали 89% респондентов (79% в 1997 году).

Выросла и осведомленность о традиционной еврейской кухне, хотя подавляющее большинство опрошенных в 2015 году не смогли назвать ни одного еврейского национального блюда (в 1997-м число затруднившихся с ответом достигало 84%). Остальные же, как и 18 лет назад, ограничились, по сути, тремя блюдами, назвав мацу, форшмак и/или фаршированную рыбу. Москвичи и в этом вопросе оказались гораздо более информированными (отметим, что вопрос задавался в открытой форме, что обычно ведет к повышенному числу затруднившихся и отказов от ответа).

Россияне и евреи в их окружении

Сравнение полученных результатов показывает, что с 1990 г. весьма устойчивой оказывается доля людей, проживающих в России и имеющих прямых и других родственников евреев; не сильно сокращается (если брать все годы замеров) и доля людей, имеющих близких друзей евреев (какая часть в этих и других случаях находится в эмиграции, в данном исследовании установить невозможно). Вместе с тем мы видим резкое сокращение по последнему замеру доли имеющих соучеников, сокурсников и коллег по работе еврейской национально-

БЛЮДА, ЕСЛИ ДА, ТО КАКИЕ? (открытый вопрос)

Россия в целом Москва

Маца 10 22

Форшмак 9 20

Рыба фаршированная (щука, карп / рыба фиш) 4 7

Хумус 1 7

Хала 1 2

Цимес 1 2

Кошерная еда <1 1

Кугель <1 1

Пасха <1 1

Сладости <1 1

Шакшука <1 1

Другое 2 1

Затрудняюсь ответить 75 55

сти (тут мы фиксируем последствия последней масштабной эмиграции и постарения еврейского населения России), а также сокращение доли россиян, имеющих отдаленно знакомых им евреев (также признак вымывания еврейской среды).

Как видно из данных, пересчитанных в зависимости от типа поселения, доля россиян, имеющих прямых и других родственников евреев, наиболее высока не в Москве, а в средних городах (18% при средней цифре 7%). Жители Москвы, тем не менее, лидируют по количеству близких друзей (возможно, находящихся в эми-

Таблица 31

ЕСТЬ ЛИ ЕВРЕИ СРЕДИ ВАШИХ...

грации) и коллег, товарищей по работе и учебе (также, возможно, эмигрировавших). Именно среди москвичей и, во вторую очередь, среди жителей городов среднего размера наиболее низки доли людей, у которых вообще нет родных и знакомых евреев.

Представление россиян о еврейской идентичности

В массовых представлениях о том, кого считать евреем, в сравнении с первым замером 1990 года произошли значительные изменения — возросла доля людей, выбирающих

1990 1992 1997 2015

Прямых родственников (мать, отец, дедушка, бабушка) 2 2 3 2

Других родственников 5 4 7 5

Близких друзей 9 9 12 7

Сотрудников, товарищей по работе или учебе 21 18 20 12

Соседей 11 6 13 8

Отдаленных знакомых 25 26 30 19

Нет никого 52 55 50 61

Таблица 32

ЕСТЬ ЛИ ЕВРЕИ СРЕДИ ВАШИХ РОДНЫХ И ЗНАКОМЫХ?

В среднем Москва Большой город Средний город Малый город Село

Прямые родственники (мать, отец, бабушка, дедушка) 2 3 1 3 2 1

Другие родственники 5 8 5 15 4 3

Близкие друзья 7 25 7 15 4 3

Коллеги, товарищи по учебе, работе 12 32 15 21 9 6

Соседи 8 29 5 15 6 4

Отдаленные знакомые 19 31 22 25 20 12

Нет никого 61 30 59 40 64 75

Таблица 33

ЧТО, НА ВАШ ВЗГЛЯД, В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ ГОВОРИТ О ТОМ, ЧТО ТОТ ИЛИ ИНОЙ ЧЕЛОВЕК ЯВЛЯЕТСЯ ЕВРЕЕМ?

1997 2015

Он сам считает себя евреем 38 48

Он владеет еврейским языком 10 15

Он исповедует религию евреев 15 19

Он соблюдает еврейские традиции и обряды 17 33

Он еврей по характеру и складу ума 27 30

Если это мужчина, ему сделано ритуальное обрезание 3 6

Он имеет еврейские манеры и внешность 25 28

У него мать еврейка 12 22

У него отец еврей 7 10

Оба его родителя евреи 29 26

Затрудняюсь ответить 10 5

субъективные и культурные определения еврейской идентичности. Еврей — это тот, «кто сам считает себя евреем». Другое, даже более яркое изменение, — это увеличение (в сравнении с данными 1997 г.) практически в два раза доли тех, кто считает, что евреи — это те, кто «соблюдают еврейские традиции и обряды». То есть налицо некоторое дистанцирование от «своих» евреев, в основном (если опираться на прошлый советский опыт общения) нерелигиозных, и традиционализация образа еврея, сближение его с религиозной идентификацией. Выросла доля тех, кого считают евреем по

Галахе. Вместе с тем чуть более значимыми оказываются традиционные стереотипные характеристики, касающиеся внешности и характера евреев.

Представления о достижениях евреев в разных сферах занятости

Сферы преимущественной социально-профессиональной занятости евреев (она же — область их общепризнанных достижений) — это медицина, наука, финансы и бизнес, искусство, литература, политика, юриспруденция, то есть области деятельности, вызывающие

Таблица 34

ПО ВАШЕМУ МНЕНИЮ, В КАКОЙ СФЕРЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЕВРЕИ В НАШЕЙ СТРАНЕ ПРОЯВЛЯЮТ СЕБЯ НАИБОЛЕЕ АКТИВНО?

1997 2015

В политике 21 25

В дипломатии 7 10

В науке 33 29

В промышленности, технике 4 5

В области права, юриспруденции 12 15

В финансах, бизнесе 30 36

В торговле 22 19

В искусстве, музыке, литературе 36 28

В медицине 29 33

В журналистике, на радио, на телевидении 11 10

В других сферах 0 1

Не могу сказать определенно 15 13

Таблица 35

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, В КАКИХ СФЕРАХ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЕВРЕИ ДОСТИГАЮТНАИБОЛЬШИХ УСПЕХОВ? (ответы ранжированы по последнему замеру)

1992 2015

Врачи, средний медицинский персонал 40 38

Научные работники 35 26

Юристы (адвокаты, юрисконсульты) 16 26

Писатели, поэты, музыканты, режиссеры 33 26

Экономисты, бухгалтеры, специалисты финансового дела 10 24

Политические, общественные деятели 14 23

Журналисты, работники радио и телевидения 4 10

Административные, управленческие работники 17 10

Инженеры, техники, специалисты технического профиля 7 7

Учителя, преподаватели, работники сферы образования 8 7

Агрономы, зоотехники, специалисты сельского хозяйства 1 2

Офицеры, военные специалисты 2 1

Другое 2 1

Затрудняюсь ответить 25 15

безусловный авторитет и уважение у окружающих людей, отмеченные высоким социальным статусом. Они связаны не с насилием, властью или господством, а с идеей развитой современности — знанием, профессионализмом, компетентностью. Именно это, с одной стороны, и определяет престиж евреев как особой общности, с другой — вызывает зависть и рессанти-мент низкостатусных и необеспеченных, люмпенизированных слоев к носителям высокой культуры.

Отношение к Израилю и оценки израильской политики

Как показывают многолетние опросы Левада-Центра, отношение к Израилю на протяжении последних 15 лет предстает преимущественно дружественным, нейтральным, спокойным1. С начала 2000-х в ответах россиян об отношении к Израилю преобладают позитивные установки. Их высказывали за эти годы в среднем около 60% опрошенных; подчеркнуто положительное отношение к Израилю — ответ «очень хорошо» — выбирают в среднем 5—6%. Суммарная доля негативных установок в среднем по годам не превышала (с 2003 г.) 14—15%, что часто оказывалось ниже доли респондентов, которые не имеют определенного отношения к стране (доля таковых значительна и колеблется примерно от 1/5 до 1/4 опрошенных).

Всплески негативного отношения россиян к Израилю в 2006 и в 2008 гг. (соответственно 31 и 24%) следует отнести на счет роста напряженности в регионе; усиления боевой активно-

График 5

КАК ВЫ В ЦЕЛОМ ОТНОСИТЕСЬ СЕЙЧАС К ИЗРАИЛЮ?

80

сти группировок «Хезболла», ответной реакции Израиля, предшествовавших второй ливанской войне (2006 г.); военной операции в секторе Газа, спровоцированной террористическими организациями и нацеленной на уничтожение военной инфраструктуры правящего в Газе исламского радикального движения «Хамас», а также предотвращение обстрелов израильских территорий (операция «Литой свинец»). Хотя замеры проведены до начала реальных военных операций, можно предположить, что уже тогда респонденты могли получать негативную информацию по основным федеральным СМИ (этот вопрос требует, разумеется, специального анализа, что выходит за рамки настоящего исследования).

Разберем отдельный случай самого резкого подъема негативного отношения к Израилю в 2006 г., когда его высказывали почти треть опрошенных. По данным опросов 2006 г., у подавляющего большинства россиян не было внятного представления о проблемах, вызвавших эскалацию конфликта вплоть до военных действий, не было и выраженной поддержки ни той, ни другой стороны (сочувствие и палестинцам, и израильтянам высказывали около трети опрошенных). Но ясно, что большую часть российских жителей беспокоила сама эскалация конфликта. При этом на необходимость того, чтобы Россия выступила как миротворческая сила в урегулировании палестино-израильского конфликта, указывало относительное большинство опрошенных (около трети считало, что России следует «оставаться в стороне»).

70 60 50 40 30 20 10

34 о о 3 ё 5667 0 0 0 0 Ё ё '<

% 1

-& -& -& -&

-ф- Хорошо ^^^ Плохо

2233

55

Затруднились ответить

1 Гудков Л. Россияне об Израиле // Вестник общественного мнения. 2011. № 3. С. 110-116.

0

Таблица 36

ПРАВИЛЬНО ЛИ ПОСТУПАЕТ ИЗРАИЛЬ, СИЛОЙ ВЫСЕЛЯЯ ЕВРЕЙСКИХ ПОСЕЛЕНЦЕВ ИЗ ИХ ПОСЕЛЕНИЙ НА ПАЛЕСТИНСКИХ ТЕРРИТОРИЯХ?

Определенно да Скорее да Скорее нет Определенно нет Затруднились ответить

6

17

37

18

38

2006 г., февраль; N=1600.

Таблица 37

КАК ВЫ В ЦЕЛОМ ОТНОСИТЕСЬ СЕЙЧАС К ПАЛЕСТИНСКОМУ ДВИЖЕНИЮ «ХАМАС»?

Очень хорошо 1

В основном хорошо 15

В основном плохо 25

Очень плохо 17

Затруднились ответить 41

2006 г., март; N=1600.

В связи с событиями 2006 г. опрошенные высказывали почти одинаковое беспокойство о том, что события, связанные с этим военным конфликтом, приведут как к нарастанию исламской угрозы, так и к росту антисемитизма.

Отметим, что публичная, разносторонняя аналитическая критика действий Израиля и открытые дискуссии оппонентов по этому вопросу

Таблица 38

КАКУЮ ПОЗИЦИЮ, НА ВАШ ВЗГЛЯД, СЛЕДУЕТ ЗАНЯТЬ РОССИИ В ОТНОШЕНИИ НЫНЕШНЕГО ПАЛЕСТИНО-ИЗРАИЛЬСКОГО КОНФЛИКТА?

охватывали (в условиях давления на независимую прессу и резкого сокращения альтернативных точек зрения на основных телеканалах) лишь меньшинство интересующихся этими событиями групп. Та же ситуация сохранялась и в 2008 г., на новом витке конфликтов. Вряд ли на общественное мнение оказывала существенное влияние националистическая пропаганда, направленная против Израиля. Она выступала в одном ряду с прочими объектами непримиримой критики всего «нерусского» (или «несоветского», с имперских позиций нового консерватизма): Запада, США, бывших республик СССР, вступивших в ЕС («предателей»), фундаментальных исламистов и т.д. В крайнем своем выражении антиизраильская критика звучала в устах проповедников «русского мира», возрождения великой державы, которая сможет достойно ответить на происки враждебного Запада и, среди прочего, сионистов. Одной из таких широко известных публичных фигур является А. Проханов, в речах которого антисионизм и скрытый или явный антисемитизм присутствовали как часть его имперского, великодержавного «дискурса» (и это при том, что он часто выступал на радиостанции «Эхо Москвы», претендующей на лидерство в аудитории с либеральными и демократическими взглядами). Однако подобные фигуры вызывают у обычного, плохо информированного человека скорее страх

2006, июль 2006, август

Поддержать палестинцев и ливанцев в их борьбе против Израиля 4 4

Поддержать Израиль в его стремлении обуздать экстремистов в Палести-

не, Ливане и других ближневосточных странах 5 4

Приложить все силы для мирного урегулирования конфликта 48 47

Оставаться в стороне, не вмешиваться в этот конфликт 28 36

Трудно сказать 14 11

N=1600. Таблица 39

А. ПРИВЕДЕТ ЛИ ЭТОТ КОНФЛИКТ К РОСТУ ИСЛАМСКОГО ТЕРРОРИЗМА ВО ВСЕМ МИРЕ? В. ПРИВЕДЕТ ЛИ ЭТОТ КОНФЛИКТ К РОСТУ АНТИИЗРАИЛЬСКИХ И АНТИСЕМИТСКИХ НАСТРОЕНИЙ В РАЗНЫХ СТРАНАХ?

А. Рост исламского терроризма В. Рост антиизраильских и антисемитских настроений

Определенно да 12 11

Скорее да 35 38

Скорее нет 17 15

Определенно нет 5 5

Затруднились ответить 30 32

2006 г., август; N=1600.

Таблица 40

КОМУ ВЫ БОЛЬШЕ СОЧУВСТВУЕТЕ В НЫНЕШНЕМ ПАЛЕСТИНО-ИЗРАИЛЬСКОМ КОНФЛИКТЕ?

2001 2002 2006

Палестинцам 9 12 9

Израильтянам 9 7 6

И тем, и другим в равной мере 31 31 35

Ни тем, ни другим 30 31 33

Ничего не знаю об этом конфликте 8 9 5

Затруднились ответить 13 11 12

2006 г., февраль; N=1600.

и отторжение. По приведенным ниже данным видно, что в обществе не существует сильно выраженной поддержки ни одной, ни другой стороны конфликта. Скорее наряду с высказываемым равнодушием или дистанцированием (около трети опрошенных выбирают ответ «ни тем, ни другим») постоянно присутствует общая обеспокоенность самой конфликтогенной ситуацией (ответы «и тем, и другим»).

Данные этого периода показывают также, что именно вопросы, относящиеся к конкретным событиям и обстоятельствам конфликта, вызывали сильнейшее затруднение у опрошенных, что говорит об отсутствии как информации и знаний, так и интереса, и позиции по этому конфликту.

Таблица 41

ЧТО ВЫ ДУМАЕТЕ ПО ПОВОДУ ОТНОШЕНИЙ РОССИИ С РАДИКАЛЬНЫМИ АРАБСКИМИ ДВИЖЕНИЯМИ ЗА РУБЕЖОМ?

Радикальные арабские движения - исторические союзники России

Нужно поддерживать санкции Запада против радикальных арабских движений

Следует постараться извлечь выгоду из противостояния стран Запада и арабских радикалов

Затруднились ответить

10

14

33 44

2006 г., апрель; N=1600.

Таблица 42

КТО НЕСЕТ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА НЫНЕШНИЙ КОНФЛИКТ НА ЛИВАНО-ИЗРАИЛЬСКОЙ ГРАНИЦЕ?

Арабские экстремисты («Хезболла» и другие) 10

Израиль 17

США 13

Ливан 2

Международный терроризм 11

И Ливан, и Израиль 27

Затруднились ответить 20

2006 г., август; N=1600.

Если в европейских странах эти события, как и последующие серьезные обострения палестино-израильских отношений, а также решительный отпор Израиля радикальным арабским группировкам, и его действия по обузданию радикализирующегося палестинского населения вызвали ожесточенные дискуссии и резкое ухудшение симпатий к Израилю общественности (прежде всего близкой к левым взглядам), то в России общественное мнение реагировало гораздо более спокойно, если не сказать равнодушно, как на эти, так и на другие события политической жизни Израиля (включая даже усилившуюся волну терактов последнего времени, которые называет в опросах важными событиями лишь ничтожное меньшинство).

Образ Израиля

Вместе с тем сам образ Израиля в России весьма позитивно окрашен и с годами скорее улучшается, становится более отчетливым и притягательным. Наибольший интерес и симпатию к Израилю проявляют обеспеченные, молодые и образованные респонденты, а также москвичи. В негативном отношении и неприязни к Израилю призналось лишь 8% опрошенных. Столько же респондентов говорят, что ничего не знают о стране. Вместе с затруднившимися их 11%, тогда как в 1997 г. таковых было чуть больше, а именно 15%.

Таблица 43

КАК БЫ ВЫ ОПРЕДЕЛИЛИ СВОЕ ОТНОШЕНИЕ К ИЗРАИЛЮ?

1997 2015

Эта страна вызывает у меня интерес и

симпатию 11 16

Отношусь спокойно, как ко всем другим

странам 63 64

Отношусь с недоверием 8 6

Отношусь негативно, с неприязнью 3 2

Ничего не знаю об этой стране 9 8

Затрудняюсь ответить 6 3

Таблица 44

В ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ ТЕЛЕВИДЕНИЕ, ПЕЧАТЬ СТАЛИ БОЛЬШЕ СООБЩАТЬ И ПИСАТЬ О СОБЫТИЯХ И ЖИЗНИ В ИЗРАИЛЕ, ЕГО КУЛЬТУРЕ, ИСТОРИИ И Т.П. ИЗМЕНИЛИСЬ ЛИ ВАШИ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ОБ ИЗРАИЛЕ, ОТНОШЕНИЕ К НЕМУ, И ЕСЛИ ДА, В ЛУЧШУЮ ИЛИ В ХУДШУЮ СТОРОНУ, ИЛИ ОНО ОСТАЛОСЬ ТАКИМ, КАК ПРЕЖДЕ?

Таблица 45

ХОТЕЛИ БЫ ВЫ СЪЕЗДИТЬ В ИЗРАИЛЬ В ГОСТИ, ПО ПРИГЛАШЕНИЮ, СОВЕРШИТЬ ТУРИСТИЧЕСКУЮ ПОЕЗДКУ В ЭТУ СТРАНУ?

1997 2015

Изменилось в лучшую сторону 21 18

Изменилось в худшую сторону 2 8

Осталось прежним 60 64

Затрудняюсь ответить 17 10

Как и в конце 1990-х гг., большинство опрошенных (60—64%) заявило, что их отношение к Израилю в последнее время не претерпело изменений. Тем не менее отметим некоторый сдвиг отношения к стране в худшую сторону (с 2 до 8%).

Самые высокие показатели в оценках изменения отношения россиян к Израилю «в лучшую сторону» наблюдаются в самых бедных группах (25%), с самым низким социальным статусом (27%). Отметим, что именно в этой бедной, низкостатусной среде наибольший процент реально воцерковленных православных, регулярно следующих канонам и соблюдающих обряды, участвующих в таких таинствах, как причастие, исповедь, литургия. В этой группе улучшение отношения к Израилю связано в значительной мере с религиозными мотивами. Рост православной идентификации в России (последние годы к православным относят себя — правда, в основной массе достаточно формально — около 70% опрошенных) сказывается на укреплении преставления об Израиле как о Земле обетованной, где сосредоточены главные религиозные святыни, и, следовательно, как о потенциальном объекте паломничества или культурного туризма. (Для сравнения, в начале 1990-х Израиль воспринимался в первую очередь как страна для эмиграции.)

Большая часть респондентов выразила заинтересованность в поездке в Израиль. Этот интерес показывает почти двукратный рост с начала 1990-х годов. В наименьшей степени возможность поехать в гости или туристическую поездку в Израиль интересует пожилое, сельское, бедное население, а также мусульман, в наибольшей — самых молодых (73%) и образованных (69%) респондентов, а также москвичей (69%).

1990 1992 1997 2015

Да 3 г\э 47 54 58

Нет 56 40 35 42

Затрудняюсь ответить 12 14 11 _

В целом структура образа Израиля мало поменялась с момента проведения предыдущего опроса 1997 года. Наиболее частым ответом на вопрос об отличительных особенностях Израиля по-прежнему является констатация, что это «еврейская страна». Чуть более дифференцированные ответы, отсылающие к истории, культуре и нынешнему уровню развития страны, давали более образованные, обеспеченные, жители крупных городов и пользователи интернета. При этом распространенность негативных стереотипов об Израиле как об агрессивном националистическом государстве, месте постоянного военного напряжения, крайне мала — такие ответы в среднем дают 3—4% опрошенных.

Таблица 46

КОГДА ВЫ ДУМАЕТЕ ОБ ИЗРАИЛЕ, ЧТО ПРЕЖДЕ ВСЕГО ПРИХОДИТ ВАМ НА УМ?

1997 2015

Это еврейская страна

Это страна, где находятся святыни мировых религий

Это страна, с которой связано возникновение христианства

Это страна, где хорошие курорты, хорошо отдыхать

Это страна с быстро развивающейся экономикой

Это страна, защищающая себя, свою независимость

Это страна, где постоянно идет война и совершаются террористические акты

Это агрессивное националистическое государство

Это страна, куда уезжают знакомые евреи

Это одна из демократических стран

Это страна, имеющая одну из самых сильных спецслужб и разведку

Другое

Не знаю, затрудняюсь ответить Число опрошенных

54 34

26 17

26 11

10 8

19 6

16 6

16 4

10 3

21 2

10 2

7 2

<1 1

7 6

1500 1600

Особую роль в укреплении положительного образа Израиля и его притягательности (прежде всего для туризма и паломничества, а также лечения) играют те содержательные факторы, которые чрезвычайно высоко котируются в общественном мнении России. Это растущая убежденность в том, что Израиль создал эффективную и доступную для населения систему социальной защиты (в первую очередь медицинского обслуживания населения), опирающуюся на развитую, высокотехнологичную экономику и демократические государственные институты. Позитивные представления о социальной защите в Израиле, как можно предполагать, распространяются среди российского населения по неформальным межличностным каналам.

Некоторые общие соображения об условиях сохранения или воспроизводства ксенофобии и антисемитизма

Настоящее исследование ставит перед исследователями вопросы, ответы на которые не могут быть получены из эмпирических данных, они требуют специальных теоретических или концептуальных разработок. Суть проблемы можно представить так: политика государственного антисемитизма выражалась в институциональном обеспечении и организации сверху враждебного или неприязненного отношения к евреям: ограничениях в социальной мобильности (дискриминация евреев при приеме на работу и в доступе к образованию, особенно в престижных вузах, препятствия при продвижении по службе, отказы в прописке, поездках за границу, награждениях и пр.), развязанная пропагандистская антиеврейская кампания (борьба с космополитизмом, «дело врачей» и др.), клевета и угрозы в СМИ, создание атмосферы крайнего недоброжелательства и подозрительности в отношении к евреям и многое другое. Хотя «острый период» этой политики был сравнительно недолгим (1947—1952 гг., в более слабом виде антиеврейская кампания возобновилась в начале 1970-х в связи со второй волной эмиграции евреев из СССР), но шлейф ее тянулся вплоть до конца советской власти, захватывая целое поколение, для которого слова «пятый пункт» и «еврей» были ценностно и аффективно нагруженными. Политика советского государственного антисемитизма была направлена на то, чтобы не только дискредитировать евреев в глазах этнического большинства, но и блокировать сами возможности успешной профессиональной и социальной деятельности для евреев, то есть подорвать условия воспроизвод-

ства тех ценностей и мотиваций, которые обеспечили высокие достижения евреев во всем мире, их вклад в «цивилизацию современного общества». Как показано многими писателями и культурологами, эти ценности были ценностями вестернизации, универсалистскими по своей сути (по крайней мере, они были такими в условиях тоталитарного социума)1. После краха советской системы и постепенного сокращения, а потом и полного прекращения антисемитской политики властей, по крайней мере, на институциональном уровне (в школах, при приеме в вузы или на работу, условия эмиграции), антиеврейские настроения заметно ослабли и сохранились лишь в анклавах особо идеологически озабоченных групп националистов, ищущих «виновников» бедственного положения русского народа. На массовом уровне антисемитизм стал малозначим, но не исчез. Он сохраняется в спящем состоянии или модусе рутинного воспроизводства. Собственно, именно здесь и возникает проблема для анализа: почему, каким образом, по каким каналам, в ответ на что передаются антисемитские предрассудки, клише и стереотипы? Это одни и те же мифы и предрассудки (вроде «кровавого навета» или «протоколов сионских мудрецов») или же они (антисемитские установки в массовом сознании) воссоздаются всякий раз заново, производятся, когда возникает такая функциональная потребность (запросы на семантику негативного образа евреев)?

Сегодня не приходится говорить об организованной сверху политике антисемитизма, последовательно проводимой и контролируемой властями (путем формальных санкций, догматических изложений антисемитских взглядов и учений), хотя, несомненно, существует и антисемитская пресса, и интернет, и уж совсем не редкость услышать антиеврейские выпады известных политиков или общественных деятелей. Но не они в этом плане делают погоду. Массовое сознание живет другим. Антисемитские образы, мнения, взгляды, установки по каким-то причинам сохраняются в среде, которая не нуждается в систематическом изложении антиеврейских положений и учений и не использует соответствующую нацистскую

1 Нет необходимости специально останавливаться на феномене исторического влияния культуры евреев на успехи ассимилированных евреев из разных стран в самых разных областях. Об этом написаны десятки книг. Сошлемся лишь на одну из последних переведенных на русский язык работ такого рода: Харрисон Л. Евреи, конфуцианцы и протестанты. Культурный капитал и конец мультикультурализма. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2014.

и антисемитскую литературу. (В этом отчасти ошибка тех, кто, борясь с ксенофобией, старается раскрыть ложность утверждений националистических или расовых идеологов). Антисемитизм сегодня сохраняется в самом аморфном и неспекулятивном виде бытовых предрассудков, мнений, ресурсов этнических стереотипов, лежащих в пласте «само-собой-разумеющихся» вещей. Другими словами, по существу мы имеем дело с воспроизводством «традиции» в нетрадиционном обществе1.

Стереотипы и клише восприятия евреев в сознании этнического большинства населения России представляют собой «кривое зеркало» или призму, в которой преломляются те особенности еврейского этоса в обычных (от слова «обычай») представлениях о евреях. Это — то, что способно воспринять и усвоить большинство и — важно — превратить это в механизмы или формы собственной идентичности. Потребность в образе еврея (так как он сложился и воспроизводится в массовом сознании) обусловлена внутренней структурой и необходимостью воспроизводства самоидентичности большинства, которая складывается и поддерживается только через систему образов «Других», этих внутренних зеркал, в которые смотрится коллективное большинство. Раз большинство, то результаты «смотрения» непременно приобретают «нормативный» характер, принудительный и обязывающий индивида к исполнению, принятию этих определений реальности. Подчеркнем, что свойства или качества этнических общностей («других») могут восприниматься и закрепляться только как коллективные характеристики, а не как мнения частных людей, индивидуальные черты частного или отдельного человека. Без этой генерализации и типизации черт полученные свойства не имеют силы социальной нормативности, не могут работать в качестве механизма самоопределения, не получат того функционального значения «маточного кристалла» для кристаллизации типичных черт уже самих русских (или других этнических групп, нуждающихся в акцентированном и резко выраженном образе евреев).

Соответственно, «переоценка» и «переинтерпретация» еврейских черт имеет крайне важное функциональное значение для воспроизводства этнических черт основной массы национального большинства, русских (или украинцев, литовцев и т.п.).

1 О различных интерпретациях традиции и модификациях характера «традиционного» см.: ГофманА.Б. Традиция, солидарность и социологическая теория. М.: Новый хронограф, 2015. С. 8-90.

Можно обобщить те особенности еврейского этоса (культуры в весьма приземленном понимании этого слова), которые обеспечили высокий уровень достижений, социального положения евреев, несмотря на гонения и притеснения, от которых евреи страдали при всех властях и режимах (то есть начиная со второй половины XIX века, с послереформенного времени, интенсивных процессов модернизации, когда стремление еврейского населения вырваться из зоны «черты оседлости» дало мощный эффект социального подъема и мобильности для целой этнической группы).

Традиции книжной культуры и рационального толкования священных текстов сформировали престиж и авторитетность образованных людей, высокий статус и признание интеллектуалов, а значит, стремление к получению образования, склонность к рациональности и рационализации своего поведения. В условиях дискриминации это стремление к эмансипации только усилилось, но понималось оно прежде всего как высокая значимость ориентации на успех. Это означало, что социальная гратификация оказывалась возможной преимущественно через признание высоких личных достижений благодаря сильнейшей и воспитываемой в семье мотивации к труду, самоконтролю, отложенному удовлетворению, планированию своей жизни, веры в лучшее будущее и способность самого человека изменить свою судьбу, а стало быть, высокой готовности к мобильности и инновациям). Неприязненное отношение к евреям и традиционный антисемитизм окружающего общества (религиозный, национальный, идеологический и т.п., ксенофобия аграрного общества) в качестве ответной реакции породили у евреев способность и высокую степень адаптивности к внешним условиям, с одной стороны, а с другой — особую ценность универсалистских норм и правил общежития, значимость формального и всеобщего права как гарантии от частного произвола властей или отдельных лиц, институтов. Отсюда признание высокой ценности общества как типа организации, готовность к участию в общественных делах, активность, солидарность и ответственность за положение дел в обществе в целом. Одновременно эти качества легко сочетались с преследованием материальных благ, прагматизмом при социальном продвижении, иногда переходящим в сервильность (готовность любым образом служить, в том числе эффективно обслуживать власть или влиятельные группы как средство личного продвижения

и благополучия, гарантии от угроз). Последнее отложилось в коллективной памяти формулой «еврей при губернаторе». Лояльность к любой власти некоторой части успешных номенклатурных евреев могла оборачиваться известной их беспринципностью, что не могло не осознаваться определенной частью русских (или людей других национальностей) и оборачивалось утверждением о коллективной вине евреев за революцию, чекистский террор, сервильность советской интеллигенции. (Отсюда выпады против евреев, делавшиеся даже очень талантливыми людьми, болельщиками за русский народ, например грубость В. Астафьева в переписке с Н. Эдельманом или антиеврейские эскапады Солженицына, и, это если принимать во внимание высказывания людей достойных).

Таким образом, образование, дающее известную независимость, неортодоксальность, самостоятельность мышления, что одновременно может вести и к инакомыслию, и к повышенному чувству собственного достоинства, а главное, высокая ценность труда как условие социального признания окружающих (ценность, которая иногда превращается в самоценность, самодостаточный мотив и смысл жизни, оправдание себя в этой жизни и основание для самоуважения), оказываются условиями инновации, творчества, упорной работы, что в целом воспринимается как индивидуализм и высокомерные претензии на избранность, особость, элитарность, резко отличающего в глазах пассивного патерналистского большинства евреев от всех других. Планирование и рациональное отношение к жизни, бережливость, отказ от демонстративного потребления воспринимаются как скупость, склонность к накоплению богатства, скрытность, асоциальность.

Другими словами, «свойства евреев» — это именно те качества и ценности, которые отвергаются этническим большинством, разделяющим установки государственного патернализма и, как следствие, принимающим жизненные стратегии пассивной «понижающей адаптации» с их фатализмом1, покорностью властям, отношением к труду как вынужденной, но крайне неприятной необходимости зарабатывать на жизнь (работа как синоним принуждения), а потому не верящим окружающим и властям (крайне низкий уровень межличностного и

1 Абсолютное большинство россиян (60-65%) считает, что жизнь таких людей, как они, определяет судьба, а не их личные усилия, они слабо верят в то, что изменить жизнь к лучшему можно и т.п. В этом плане судьба и тотальная власть патерналистского государства семантически покрывают друг друга или в большой мере пересекаются между собой.

институционального доверия, ограниченность социального и культурного капитала), приверженным к партикуляристским отношениям, неформальным (персональным) связям, блату, коррупции, знающего, что «суд — что дышло», что демократия и правовое государство — это обман и разговоры в пользу бедных и т.п. Отторжение и неприятие таких ценностей является условием самосохранения собственной идентичности русских (или других этнических групп, близких по характеру к русским, а также всех тех социальных общностей, которые нуждаются в ксенофобии, в первую очередь в антисемитизме как условии самовоспроизводства и защиты своей целостности). Антисемитизм здесь — не выражение активной агрессии и враждебности по отношению к евреям, а способ артикуляции значений своего этнонациональ-ного своеобразия и идентичности, механизм социокультурной репродукции. Без специальных усилий государства власть предержащих, по каким-то причинам испытывающих нужду в мобилизации по отношению к внутренним врагам, сам по себе уровень антисемитизма в России должен быть относительно стабильным, поскольку он определяется процессами внутри самого российского социума и не связан с действиями или проблемами евреев.

Если это так, то, обращаясь к материалам исследования, мы должны увидеть, что зоны повышенного антисемитизма или ксенофобии — это горизонт существования социальных групп с серьезными проблемами идентификации или адаптации к окружению, группы, характеризующиеся статусной неопределенностью, изменением социального положения (вне зависимости от того, будет ли это восходящая мобильность или снижение в социальной иерархии).

Как свидетельствуют данные настоящего исследования, показатели диффузной (общей) ксенофобии, равно как и антисемитизма, выше у тех категорий респондентов, которые по тем или иным причинам испытывают социально-психологическое напряжение, фрустрацию или депрессию, вызванную расхождением ожиданий и фактического положения дел (в семье, на работе, в ближайшем окружении). Ксенофобские взгляды и мнения являются компонентом повседневных действий обычных, обыкновенных людей (не считающих себя идеологически ангажированными расистами, антисемитами, экстремистами и т.п. маргиналами), оказавшихся в обстоятельствах, вызывающих фрустрацию, раздражение, стресс и т.п. Дело не

в психологических переживаниях, а в разрыве аспираций и действительности, запросов и возможностей их удовлетворения, включая и завышенные самооценки. Напряжение такого рода снижается введением собственных проблем и трудностей в контекст «такова жизнь, у всех так» (кроме тех, кто «не наш») путем самостоятельно и привычного обращения к заведомо известным шаблонам «разрядки» или поиска виновных. Это уровень массового мифологического сознания, которое не нуждается в рациональных аргументах и доказательствах.

В Москве и крупных городах (здесь уровень жизни, благосостояние, возможности обучения и пр. значительно выше, чем в остальной России в среднем, но в то же время больше социальных напряжений и конфликтов) доля сторонников «исторического превосходства» одних народов над другими доходит до трети (Москва — 34%, крупные города — 32%, в среднем по выборке — 28%). Несколько выше этот показатель и у респондентов относительно обеспеченных (31%).

Анализ ответов по приведенным вопросам (о превосходстве одних наций над другими, симпатиях и антипатиях к другим национальностям и т.п.) в различных социально-демографических, статусных группах, а также группах, выделенных в зависимости от оценок текущей ситуации, социальных настроений, адаптации, позволяет нарисовать следующую картину. Почти треть респондентов, описывающих свое обычное настроение как «напряжение, раздражение», считают, что народы бывают лучше от самой природы (31%), особенно часто так считают те, кто полагает невозможным больше терпеть свое положение (36%), причем обе эти группы представляют в большинстве своем пожилых, бедных людей, не имеющих никаких социальных ресурсов или ограниченных в них. Чрезвычайно важно, что и в наиболее адаптированной группе (доля которой в выборке, правда, невелика), занимающей относительно высокий статус, самой обеспеченной и квалифицированной, 25% считают, что народы бывают хуже или лучше от природы. Выше среднего подобные установки демонстрирует «успешная часть» общества и в других диагностических вопросах. Это указывает на чрезвычайно важное обстоятельство: даже в наиболее успешной, вписанной в общество группе, «социальной» элите, присутствуют, хотя и в ослабленном по сравнению с низами общества виде, повышенная чувствительность и восприимчивость по отношению к ксенофобским, агрессивным

шовинистически-великодержавным установкам и комплексам. Наличие в этом слое дефицитов общественного признания, социальной гратификации является признаком отсутствия элиты в подлинном смысле этого слова или крайней слабости работы механизмов социальной и культурной селекции, то есть отбор авторитетных, интеллектуальных и социальных достижений. Власть в репрессивном и централизованном обществе-государстве замещает и подавляет альтернативные, независимые от нее источники и каналы общественного признания, сами возможности авторитетности вне ее санкций. А это, в свою очередь, ведет к общественному негативизму и цинизму в сочетании с комплексами неполноценности и двусмысленности высоких статусов и позиций, дискредитации самых сложных по структуре и мотивации форм социального действия — науки, бизнеса, искусства, религии и т.п. Следствием этого будет непременное обращение к более архаическим формам самоудовлетворения — ксенофобии, коллективной спеси, имперским или милитаристским взглядам.

Таким образом, чрезвычайно важными для сохранения и воспроизводства потенциала ксенофобии выступают два фактора. С одной стороны, это социальная депривация (конфликт желаемого и возможного для достижения), особенно характерная для жителей средних городов, относящих себя к нижней части среднего слоя, то есть для групп, выбирающих стратегию пассивной адаптации, «игру на понижение» запросов, не способных к реализации достижи-тельской (современной, модерной) модели поведения. С другой стороны, дефициты социальной гратификации, общественного признания (соответственно, влияния в обществе в самых разных сферах) групп, сумевших добиться успеха и высокого положения за постсоветское время.

Подтверждают наш вывод и схожие различия, проступающие в ответах респондентов из разных групп на вопрос, «должны ли русские в России иметь определенные преимущества перед всеми остальными». У фрустрированных респондентов утвердительные ответы на 11 п.п. выше, чем у тех, чье психологическое состояние может характеризоваться (по их самооценкам) как сравнительно спокойное и благополучное. Среди тех, кто признается, что «терпеть уже невозможно», расхождения со средними значениями таких ответов по всему массиву составляют 33 п.п. (41 и 74%). Эта же категория опрошенных чаще настаивает на необходимости установления разных ограничений в допуске или

барьеров при занятии «нерусскими» людьми государственных должностей, при приеме в вузы, при назначении на руководящие должности в силовых структурах, при поступлении учителем в школу или преподавателем в вуз, при приеме на работу в СМИ и т.п.

Во всех случаях показатели ксенофобии выше у групп респондентов, находящихся в затруднительном, нестабильном и угнетенном состоянии, дезадаптированных или фрустри-рованных. Но следует заметить, что уровень тревожности выше при любой нестабильности статуса, идет ли речь о восходящей социальной мобильности или нисходящей. Важна именно неуверенность индивида в своем будущем, своем положении, рождающая потребность в компенсации или переносе собственной неуверенности на внешние факторы, артикулируемые как источники неприятностей или угрозы.

Социальная иерархия и барьеры между этническими группами.

Параметры и интенсивность (выраженность) этнических антипатий

Запрос большой части населения России на сохранение государственно удостоверяемой этнической идентификации (обеспечиваемой записью национальности в российском паспорте) практически не меняется на протяжении четверти века. Можно лишь говорить о слабо выраженной тенденции к понижению требования фиксировать «пятый пункт» (см. табл. 48).

Различия мнений в группах едва фиксируются, лишь среди мусульман (составляющих разнородную совокупность нерусских этнических групп населения — татар, башкир, кавказцев) почти в два раза выше среднего доля тех, кто против записи национальности в паспорте (72%). Среди православных чуть выше доля поддерживающих эту идею. Мусульмане во-

Таблица 47

ПОКАЗАТЕЛИ ЭТНИЧЕСКОЙ НЕПРИЯЗНИ У РЕСПОНДЕНТОВ С РАЗНЫМИ ПОКАЗАТЕЛЯМИ ИХ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО СОСТОЯНИЯ* И АДАПТАЦИИ

Позитивное (N=732): ровное, нормальное настроение Негативное (N=238): раздражение, напряжение Все не так плохо, жить можно (N=570) Терпеть наше положение уже невозможно (N=56)

Цыгане 44 56 44 77

Чеченцы 29 43 31 61

Американцы 29 38 30 60

Арабы 21 37 22 50

Азербайджанцы 20 35 24 64

Негры (африканцы) 14 29 16 23

Грузины 18 25 20 35

Эстонцы 10 17 12 31

Немцы 7 15 9 14

Евреи 6 14 5 19

Японцы 3 11 3 11

* В качестве маркирующего признака взяты ответы: относятся к людям разных национальностей «с раздражением, неприязнью» + «с недоверием и страхом». В таблице для сравнения приводятся лишь два типа: субъект определяет свое состояние как «нормальное, ровное состояние» или признается, что испытывает «раздражение, напряжение». Кроме этого, сопоставляются также два типа адаптированности — позитивные оценки своего положения («жить можно») и предельно негативные, нестерпимые («терпеть наше положение уже невозможно»).

Таблица 48

КАК ВЫ ДУМАЕТЕ, БЫЛО БЫ ЛУЧШЕ СОХРАНИТЬ В РОССИЙСКИХ ПАСПОРТАХ ГРАФУ «НАЦИОНАЛЬНОСТЬ» ИЛИ ЛУЧШЕ ОТКАЗАТЬСЯ ОТ НЕЕ?

1990 1997 2015

Лучше сохранить (в 1990-м: «нужно сохранить) 53 50 46

Лучше отказаться 30 3 г\э 38

Затрудняюсь ответить 18 18 16

обще чаще возражают против каких-либо ограничений в допуске к социальным позициям и предоставления русским преференций при занятии руководящих постов, занятии должности профессора или учителя, при приеме на работу в СМИ или поступлении в вузы.

Подобные мнения указывают на разграничение запросов этнического большинства на поддержание барьеров между разными эт-

Таблица 49

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, СЛЕДУЕТ ЛИ ПРИНИМАТЬ ВО ВНИМАНИЕ

нонациональными категориями населения и этническими меньшинствами, которые недовольны перспективой возвращения к иерархии социальных возможностей и угрозой дискриминации или административного произвола на этой почве. Претензии на административное обеспечение гарантированных позиций для большинства возникают из иллюзий, что введение соответствующих законодательно закре-

НАЦИОНАЛЬНОСТЬ ПРИ ...

1997 2011 2015 1997/2015

Назначении на государственные должности в правительстве?

Да 53 53 55 =

Нет 40 40 39 =

Затрудняюсь ответить 77 6

Назначении на руководящие посты в армии, милиции, госбезопасности?

Да 43 48 50 +7

Нет 50 46 45 -5

Затрудняюсь ответить 7 6 5

При подборе преподавателей в школы, вузы?

Да 19 22 30 +11

Нет 75 74 65 -10

Затрудняюсь ответить 64 5

При приеме на работу в СМИ (газеты, ТВ, радио)?

Да 21 - 29 +8

Нет 72 - 65 -7

Затрудняюсь ответить 8 6

При приеме в вузы?

Да 9 11 16 +7

Нет 86 86 80 -6

Затрудняюсь ответить 5 4 4

Таблица 50

СКАЖИТЕ О КАЖДОЙ ИЗ ПЕРЕЧИСЛЕННЫХ НИЖЕ НАЦИОНАЛЬНОСТЕЙ, НАСКОЛЬКО БЛИЗКО ВЫ ГОТОВЫ ВИДЕТЬ ЕЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ СРЕДИ.?

Не имеют ничего против того, чтобы иметь представителей указанных групп среди. Готовы пускать их в Россию лишь временно Не хотели бы их вообще пускать в страну Сумма выраженного негатива Затруднились ответить

членов своей семьи друзей соседей сотрудников жителей России

Негры* <1 3 5 5 19 40 14 54

Цыгане <1 1 4 1 27 28 26 54

Таджики <1 2 6 6 2 со 39 13 52 12

Американцы 2 7 6 9 13 30 21 51 9

Китайцы <1 5 8 9 22 38 8 46 13

Чеченцы <1 4 6 4 33 24 17 41 9

Грузины 2 6 11 7 27 27 11 38 8

Немцы 3 7 9 15 26 28 5 33 10

Украинцы 5 5 10 7 30 22 11 33 10

Евреи 2 9 12 9 41 13 5 18 9

*Ранжировано по показателям полного негативизма.

пленных норм будет работать на защиту интересов основной массы населения, надежд, что государство должно обеспечивать этническое определение и проводить строго определенную политику благоприятствования «культуре русских». Но, что интересно, они не переходят в плоскость «расовых законов»: абсолютное большинство не хочет, чтобы государство тем или иным образом вмешивалось в лично-семейные отношения и занималось бы тем самым «социальной евгеникой».

Это указывает на разграничение запросов этнического большинства на поддержание барьеров (между разными этнонациональ-ными категориями населения и этническими меньшинствами, недовольными перспективой возвращения к иерархии социальных возможностей) и угрозой дискриминации или административного произвола на этой почве. Претензии на административное обеспечение гарантированных позиций для этнического большинства возникают из иллюзий, что введение соответствующих законодательно закрепленных норм будет работать на защиту интересов основной массы населения, надежд, что государство должно обеспечивать этническое определение и проводить строго определенную политику благоприятствования «культуре русских».

Сам по себе этот барьер проступает в процедурах фиксации социальной дистанции, выявления скрытого негативизма по отношению к разным этническим группам. Как следует из данных табл. 52, усиление негативизма идет по мере того, как отношения с евреями начинают затрагивать наименее рационализируемые (то есть наиболее табуированные и скрытые) традиционные семейно-родственные значения

«своих», а также ценности «своего» «социального мира» и его символические, а значит, иерархические социальные структуры — институты власти, насилия, образования, коммуникации. Довольно терпимое отношение к евреям в качестве формально равноправных партнеров (соседей, сотрудников, агентов взаимодействия по бизнесу) меняется на более жесткое в тех случаях, когда речь заходит о браке или занятии символических социальных позиций: доля тех, кто готов наложить ограничения отношений с евреями в случае брака поднимается с 13—14 до 33% (см. табл. 52).

Еще сильнее, как мы уж отмечали, антисемитские или ксенофобские предрассудки проявляются, когда затрагиваются вопросы допуска «нерусских» людей, включая и граждан России, к символически значимым социальным позициям — руководящим постам в правительстве, должностям в полиции, включая госбезопасность, в СМИ, в системе образования и т.п. Здесь уже 39% опрошенных согласны с тезисом «нужно следить за тем, сколько руководящих постов занято евреями, и ограничивать число евреев в руководстве» (хотя несогласных все же несколько больше — 46%, что указывает на сформировавшееся, но и не столь значительное сопротивление против дискриминации). 15% затруднились с ответом (то есть уходят от необходимости однозначного ответа).

Вместе с тем следует отметить, что различия во мнениях у респондентов из разных социальных категорий не слишком значительны, хотя их характер очень устойчив и повторяется практически во всех диагностических вопросах. Максимальные расхождения не превышают обычно 7—10 п.п. (за редким исключением профессиональный статус дает

Таблица 51

КАК ВЫ ОТНЕСЕТЕСЬ К ТОМУ, ЧТО ЕВРЕИ МОГУТ БЫТЬ ВАШИМИ СОСЕДЯМИ, ДЕЛОВЫМИ ПАРТНЕРАМИ, НАЧАЛЬНИКАМИ, РОДСТВЕННИКАМИ? (в % по строке)

Не хотят, чтобы евреи были Не имеют ничего против того, чтобы евреи были Затруднились ответить Разница «не против»/«не хотят»

соседями 13 83 4 70

коллегами, сотрудниками 14 81 5 67

деловыми партнерами 27 63 10 36

начальником 35 58 7 23

мужем вашей близкой родственницы (дочери, сестры и т.п.) 32 56 12 24

женой вашего близкого родственника (сына, брата и т.п.) 33 55 12 22

разницу между работающими и неработаю- иным предрассудкам и негативным стереоти-

щими в 19 п.п.). Это говорит о том, что уста- пам носит стертый и рутинный, неактуализи-

новки слабо связаны с социально-групповы- рованный характер. ми интересами, что приверженность тем или

Таблица 52

НАДО ЛИ СЛЕДИТЬ ЗА ТЕМ, СКОЛЬКО ЕВРЕЕВ НАХОДИТСЯ НА РУКОВОДЯЩИХ ПОСТАХ И ОГРАНИЧИВАТЬ ИХ ЧИСЛО ИЛИ НИЧЕГО ПОДОБНОГО ДЕЛАТЬ НЕ СЛЕДУЕТ?

Нужно следить и ограничивать

В среднем 39

Возраст

18-24 года 36

25-39 40

40-54 37

55 лет и старше 42

Образование

Высшее 38

Среднее специальное 41

Среднее общее 35

Ниже среднего 44

Тип поселения

Москва 39

Большие города 40

Средние города 39

Малые города 39

Село 40

Род занятий

Менеджеры, управленцы 39

Служащие 35

Рабочие 45

Пенсионеры 43

Неработающие 31

Вероисповедание

Православные 41

Мусульмане 31

Неверующие 41

Статус

Верхний средний 25

Средний средний 39

Средний нижний 39

Низший 48

Таблица 53

ГОВОРЯТ, ЧТО В РУКОВОДСТВЕ СТРАНЫ, В КРУГАХ, БЛИЗКИХ К ПРАВИТЕЛЬСТВУ, ОЧЕНЬ МНОГО ЕВРЕЕВ. ЧТО ВЫ ДУМАЕТЕ ОБ ЭТОМ? (в % к числу опрошенных)

Так оно и есть, и это мне не нравится

В среднем 32

Возраст

18-24 года 28

25-39 30

40-54 28

55 лет и старше 37

Образование

Высшее 28

Среднее специальное 34

Среднее общее 30

Ниже среднего 35

Тип поселения

Москва 40

Большие города 28

Средние города 28

Малые города 32

Село 32

Род занятий

Менеджеры, управленцы 33

Служащие 27

Рабочие 35

Пенсионеры 38

Неработающие 19

Вероисповедание

Православные 33

Мусульмане 26

Неверующие 32

Статус

Верхний средний 28

Средний средний 31

Средний нижний 31

Низший 37

Выводы

1. Результаты проведенного по заказу РЕК исследования массового отношения российского населения к евреям, включавшего разные социологические методы и средства сбора и описания эмпирического материала, свидетельствуют, что в обществе «еврейский вопрос» утратил остроту и актуальность. Доминирует спокойно-уважительное или нейтрально-равнодушное отношение к евреям, что следует принимать как знак того, что положение евре-

ев утратило негативную акцентированность. В общественном мнении евреи перестали быть особой группой, этнически и социально маркированной, которая была «удобной» в качестве объекта для канализации политически или националистически обусловленной враждебности и агрессии, переноса на них коллективной вины или ответственности за разного рода события, состояния фрустрации общества, неудач из-за проводимой властями политики. Исторически складывающийся «потенциал евреев»

в качестве механизма негативной идентичности в большой степени исчерпан.

2. Массовые установки к евреям стали заметно более благоприятными, если сравнивать нынешнее положение с тем, которое фиксировалось в аналогичных опросах, проведенных в 1990, 1992 и 1997 гг. Позитивное отношение к евреям (что бы это ни значило) повысилось с 53 (так указали в 1992 г.) до 73% в 1997 г. В 2015 году о своей симпатии или о своем интересе к евреям заявили 9%, еще 83% сообщили, что они «относятся к ним так же, как к любым другим людям другой национальной принадлежности». О своем открыто негативном отношении к евреям говорили соответственно 13% (1992), 16% (1997) и 8% в 2015 году.

3. В структуре ксенофобских взглядов и представлений российского населения доля антисемитизма занимает сравнительно скромное место. Состояние антисемитских убеждений у населения России следует считать «пассивным»; потенциал мобилизации агрессивно настроенных контингентов можно с некоторой осторожностью признать весьма ограниченным, а в перспективе все более слабым. Во всяком случае, по сравнению с другими видами ксенофобии — расовой отчужденностью, враждебностью к мигрантам, приезжим из Средней Азии или Кавказа, людям из западных стран — антиеврейские установки выражены лишь у незначительного числа опрошенных. Однако следы прежней неприязни, как традиционной (идущей от дореволюционной идеологии аграрного и антимодерного населения), так и советского государственного антисемитизма, обусловленного национально-иерархическим бюрократическим устройством тоталитарного общества-государства, прослеживаются вполне отчетливо. Это выражается прежде всего в готовности в определенной мере поддержать (в случае если российские власти сочтут целесообразным) политику этнической дискриминации или в устойчивом стремлении регулировать (ограничивать) доступ к значимым (властным или общественно влиятельным) социальным позициям для всех «нерусских», в том числе и евреев.

4. В массовом сознании евреи занимают высокие социальные позиции в обществе — это искусство, наука, медицина, финансы и бизнес, СМИ. Причем (в отличие от распространенных ранее мнений, фиксируемых прежними замерами) сегодня практически никто не ставит под сомнение легальность и справедливость способов и путей занятия таких позиций: уважение и авторитетность высокого статуса евреев (как

воображаемой общности) обусловлено их профессиональной квалификацией и эффективной и добросовестной работой. Общепризнан вклад евреев в мировую и российскую культуру. Зависть и рессантимент низкостатусного и ранее преимущественно аграрного населения России по мере повышения общего уровня образования и, соответственно, доходов заметно ослабли и имеют тенденцию к концентрации в определенных группах, испытывающих сильные социальные напряжения. Поэтому демонстративное выражение неприязни к евреям, антисемитизма или враждебности к еврейству расценивается как признак социального неблагополучия, низкого социального положения, принадлежности к люмпенам или маргинали-зированным деклассированным группам.

5. Сама по себе структура антисемитских представлений населения России, характер подобных установок, взглядов и предрассудков за 25 лет, прошедших со времени первых массовых исследований антисемитизма и отношения к евреям, практически не изменилась, но степень интенсивности их выражения, их значимости существенно ослабла.

6. Роль антисемитизма в России сегодня вторична: потребность в сохранении негативного образа евреев вызвана не конфликтами или напряжениями в отношениях русских с евреями, а сопутствующими обстоятельствами и латентными факторами, в первую очередь внутренними потребностями поддержания самоидентичности русских, испытывающих сильнейший дефицит оснований для самоуважения, утрату чувства собственного достоинства отдельного человека из-за доминирования авторитарного государства, монополизировавшего все системы социальной мобильности и гратификации. Дополнительным фактором сохранения антисемитизма следует считать усиление пропаганды русского национализма в официальных средствах массовой информации: традиционалистская риторика властей («возвращение к традициям, православным ценностям»), пытающихся таким образом снять комплекс национальной неполноценности основной массы населения, вызванный фрустрацией из-за утраты Россией статуса великой державы (постимперский синдром); попытки компенсировать снижение популярности режима через усиление образа врага, антиукраинскую и антизападную риторику и т.п. демагогия. Но это именно сопутствующая, а не главная причина воспроизводства ксенофобии в России.

7. Антисемитизм здесь является парадигмой и первичной формой ксенофобии, условием выражения ущербного русского (или другого этнического) национализма. С некоторой осторожностью можно утверждать, что в условиях России он утратил специфически антиеврейскую направленность и стал «грамматикой» для артикуляции ксенофобии разного рода. Без этого низовые и архаические формы этнического национализма основной массы населения просто не могут быть выражены. Антисемитизм в настоящее время сохраняется в качестве языка коллективного самосознания низовых слоев русского населения, средством обоснования необходимости «позитивной» дискриминации и обеспечения преимуществ и привилегий для

русских в значимых сферах социальной конкуренции.

Полученные данные подтверждают и уточняют диагноз, сделанный после завершения фокус-групп: интенсивность выражения антисемитских настроений в российском обществе в целом можно характеризовать как слабую, сфера их распространения постепенно сокращается. Однако в определенных слоях и группах населения антисемитские представления не просто законсервированы, но и имеют тенденцию к росту. Структура этнических предрассудков очень инерционна и может транслироваться во времени даже в условиях, когда их «объект» фактически исчез (например, феномен польского «антисемитизма без евреев»).

ПРИЛОЖЕНИЕ

Таблица 1

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, ЕВРЕИ ТАКОЙ ЖЕ НАРОД, КАК ДРУГИЕ, ИЛИ НЕ ТАКОЙ, КАК ВСЕ?

1992 2015

Такой же, как другие 64 71

Не такой, как все 19 26

Не знаю, затрудняюсь ответить 17 3

Таблица 2

СОГЛАСНЫ ЛИ ВЫ, ЧТО БЫЛО БЫ ЛУЧШЕ, ЕСЛИ БЫ КАЖДЫЙ НАРОД ЖИЛ ТОЛЬКО НА СВОЕЙ ТЕРРИТОРИИ?

1997 2015

Согласен 36 46

Не согласен 38 45

Мне все равно, эта проблема меня не

интересует 21 *

Затрудняюсь ответить 5 9

* Вариант ответа не предлагался.

Таблица 3

СОГЛАСНЫ ЛИ ВЫ, ЧТО НЕРУССКИЙ ЧЕЛОВЕК НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ПОДЛИННЫМ ПАТРИОТОМ РОССИИ?

1997 2015

Согласен 28 31

Не согласен 59 61

Мне все равно, эта проблема меня не

интересует 6 *

Затрудняюсь ответить 7 8

* Вариант ответа не предлагался.

Таблица 4

ЧТО ВЫ ДУМАЕТЕ ПО ПОВОДУ БРАКОВ МЕЖДУ ЛЮДЬМИ РАЗНЫХ НАЦИОНАЛЬНОСТЕЙ?

1997 2015

Это дело самих людей, их личных симпатий и антипатий 79 79

Таких браков лучше избегать, чтобы сохранить чистоту крови каждого народа 12 18

Мне все равно, эта проблема меня не интересует 7 *

Затрудняюсь ответить 2 3

* Вариант ответа не предлагался.

Таблица 5

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, НУЖНО ЛИ СЛЕДИТЬ ЗА ТЕМ, СКОЛЬКО ЕВРЕЕВ РАБОТАЕТ НА ТЕЛЕВИДЕНИИ, В ГАЗЕТАХ, НА РАДИО, И ОГРАНИЧИВАТЬ ИХ ЧИСЛО?

_1997 2015

Нужно следить и ограничивать 27 27

Ничего подобного делать не следует 56 60

Не знаю, затрудняюсь ответить_18 14

Таблица 6

КАК БЫ ВЫ ОТНЕСЛИСЬ К ТОМУ, ЧТО ЕВРЕИ РАБОТАЛИ РЯДОМ С ВАМИ, В ВАШЕМ ТРУДОВОМ КОЛЛЕКТИВЕ?

1992 1997 2015

Ничего не имел бы против 74 84 81

Мне бы этого не хотелось 13 11 14

Затрудняюсь ответить (в 1992-м

не могу сказать определенно) 12 5 5

Таблица 7

КАК ВЫ ОТНОСИТЕСЬ К ТОМУ, ЧТОБЫ ЕВРЕИ, ВЫЕХАВШИЕ ИЗ НАШЕЙ СТРАНЫ, ВКЛАДЫВАЛИ ДЕНЬГИ В ЭКОНОМИКУ РОССИИ?

1997 2015

Положительно 65 65

Отрицательно 13 19

Не могу сказать определенно 22 16

Таблица 8

КАК ВЫ ОТНОСИТЕСЬ К ТОМУ, ЧТОБЫ ЕВРЕИ, ВЫЕХАВШИЕ ИЗ СТРАНЫ, ПРИОБРЕТАЛИ В РОССИИ СОБСТВЕННОСТЬ, ВЛАДЕЛИ ПРЕДПРИЯТИЯМИ, ФИРМАМИ, МАГАЗИНАМИ, МАСТЕРСКИМИ?

1997 2015

Положительно 33 35

Отрицательно 46 47

Не могу сказать определенно 21 19

Таблица 9

КАК БЫ ВЫ ОТНЕСЛИСЬ К ТОМУ, ЧТОБЫ В ВАШЕМ ГОРОДЕ, РАЙОНЕ ОТКРЫЛАСЬ СИНАГОГА (МОЛИТВЕННЫЙ ДОМ ЕВРЕЕВ)?

1990 1992 1997 2015

Положительно 41 40 50 58

Отрицательно 21 27 29 27

Затрудняюсь ответить 39 33 22 15

Таблица 10

КАК БЫ ВЫ ОТНЕСЛИСЬ К ТОМУ, ЧТОБЫ В ВАШЕМ ГОРОДЕ, РАЙОНЕ ОТКРЫЛАСЬ МЕЧЕТЬ (МОЛИТВЕННЫЙ ДОМ МУСУЛЬМАН)?

1997 2015

Положительно 50 55

Отрицательно 30 30

Затрудняюсь ответить 20 15

Таблица 11

СОГЛАСНЫ ЛИ ВЫ С ТЕМ, ЧТО ЕВРЕИ ВНЕСЛИ БОЛЬШОЙ ВКЛАД В РАЗВИТИЕ МИРОВОЙ НАУКИ И КУЛЬТУРЫ?

1990 1992 1997 2015

Согласен 43 47 60 59

Не согласен 15 13 14 19

Затрудняюсь ответить 42 40 27 22

Таблица 12 СОГЛАСНЫ ЛИ ВЫ С ТЕМ, ЧТО НА ЕВРЕЯХ ЛЕЖИТ БОЛЬШАЯ ВИНА ПЕРЕД ДРУГИМИ НАРОДАМИ?

1990 1992 1997 2015

Согласен 10 14 10 13

Не согласен 40 42 59 67

Затрудняюсь ответить 50 45 31 20

Таблица 13 СОГЛАСНЫ ЛИ ВЫ С ТЕМ, ЧТО НА ДРУГИХ НАРОДАХ ЛЕЖИТ БОЛЬШАЯ ВИНА ПЕРЕД ЕВРЕЯМИ?

1990 1992 1997 2015

Согласен 16 23 27 27

Не согласен 39 39 43 53

Затрудняюсь ответить 45 38 29 20

Таблица 14 СОГЛАСНЫ ЛИ ВЫ, ЧТО СЛЕДУЕТ ПО ВСЕЙ СТРОГОСТИ ЗАКОНА НАКАЗЫВАТЬ ЗА ОСКОРБЛЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНОГО ДОСТОИНСТВА ЕВРЕЕВ, ИХ ПРИТЕСНЕНИЯ, УГРОЗЫ В ИХ АДРЕС?

1990 1992 1997 2015

Согласен 68 58 64 42

Не согласен 8 16 13 34

Затрудняюсь ответить 23 26 23 34

Таблица 15

СОГЛАСНЫ ЛИ ВЫ, ЧТО ЕВРЕИ НЕ СЛУЧАЙНО В ХОДЕ СВОЕЙ ИСТОРИИ ТАК ЧАСТО ПОДВЕРГАЛИСЬ ПРЕСЛЕДОВАНИЯМ, ЧТО ХОТЯ БЫ ОТЧАСТИ ОНИ И САМИ В ЭТОМ ВИНОВАТЫ?

1992 1997 2015 9 10 10 21 26 43 20 24 --* 11 9 25 39 32 22

*Вариант ответа не предлагался.

Таблица 16

ИЗ-ЗА ЧЕГО, ПО ВАШЕМУ МНЕНИЮ, МНОГИЕ ЕВРЕИ УЕЗЖАЮТ СЕЙЧАС ИЗ РОССИИ?

1990 1992 1997 2015

Они хотят жить в Из-

раиле - стране с еврей-

ской культурой, языком,

религией 31 31 31 45

Они не верят в возмож-

ность реальных улучше-

ний в стране 29 31 29 16

Они хотят обеспечить

своим детям лучшее

будущее 25 37 41 36

Из-за того, что способ-

ные, талантливые люди

не имеют здесь перспек-

тив 2 со 24 29 17

Они уезжают вслед за

своими родными и близ-

кими 20 20 27 39

Они хотят за рубежом на-

житься, разбогатеть 19 17 12 18

Из-за оскорблений их на-

ционального достоинства,

преследований, угроз 17 12 9 7

Из-за экономического

кризиса, роста преступ-

ности 17 29 36 22

Не могу сказать опреде-

ленно 16 13 7 7

Они поверили пропаган-

дистским призывам и

обещаниям 14 5 6 6

Они не любят нашу стра-

ну, не хотят помочь ей в

трудную минуту 11 8 5 7

Они боятся расплаты за

преступления перед на-

родом и страной 3 2 2 5

Из-за ограничений при

поступлении в учебные

заведения, при приеме на

работу 3 2 2 3

По другой причине 0 1 1 1

Таблица 17

СЛЫШАЛИ ЛИ ВЫ О МАССОВОМ УНИЧТОЖЕНИИ ЕВРЕ-

ЕВ В ГОДЫ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ?

1990 1997 2015

Да, слышал 87 92 90

Нет, впервые слышу 13 5 7

Слышал, но я не верю этим

разговорам 0 3 3

Полностью согласен Скорее согласен Скорее не согласен Совершенно не согласен Затрудняюсь ответить

Таблица 18

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, НУЖНО ЛИ РАССКАЗЫВАТЬ НА УРОКАХ ИСТОРИИ О МАССОВОМ УНИЧТОЖЕНИИ ЕВРЕЕВ В ГОДЫ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ?

1992 1997 2015

Нужно 66 74 76

Не нужно 15 15 17

Затрудняюсь ответить 19 11 7

Таблица 19 КОГДА ЕВРЕИ ПОДВЕРГАЛИСЬ ОСОБЫМ ПРИТЕСНЕНИЯМ?

1990 1997 2015

Такого никогда не было 9 9 15

До революции 12 15 17

Во времена революции и Гражданской войны 9 10 16

Во времена Сталина 38 45 42

Во времена Хрущева 3 37

Во времена Брежнева 7 73

В наши дни 3 11

Затрудняюсь ответить 40 30 25

Таблица 20 КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, МНОГО ЛИ ЛЮДЕЙ В РОССИИ НАСТРОЕНО ПРОТИВ ЕВРЕЕВ?*

1990 1992 1997 2015

Почти все 4 4 2 2

Больше половины 15 16 20 14

Меньше половины 15 13 25 24

Очень мало 21 16 30 45

Не могу сказать определенно 45 52 24 16

*В 1990 г. — «в Советском Союзе», в 1992-м — «в вашей республике».

Таблица 21

СОГЛАСНЫ ЛИ ВЫ, ЧТО ЕВРЕИ В РОССИИ РАНЬШЕ ЖИЛИ В АТМОСФЕРЕ НЕПРИЯЗНИ И ОСКОРБЛЕНИЙ?

1997 2015

Согласен 36 33

Не согласен 38 46

Затрудняюсь ответить 26 21

Таблица 22

СОГЛАСНЫ ЛИ ВЫ, ЧТО ЕВРЕИ В РОССИИ СЕЙЧАС ЖИВУТ В АТМОСФЕРЕ НЕПРИЯЗНИ И ОСКОРБЛЕНИЙ?

1992 1997 2015

Согласен 12 10 7

Не согласен 56 73 78

Затрудняюсь ответить 3 г\э 17 15

*В 1992-м — «в вашей республике».

Таблица 23

КАК ИЗМЕНИЛИСЬ АНТИЕВРЕЙСКИЕ НАСТРОЕНИЯ В РОССИИ ЗА ПОСЛЕДНИЕ 2-3 ГОДА?

1990 1992 1997 2015

Увеличились 19 10 9 4

Остались на прежнем уровне 17 25 2 со 47

Уменьшились 6 7 21 31

Их не было и нет * * 10 *

Не могу сказать определенно 58 58 3 г\э 19

* Вариант ответа не предлагался.

Таблица 24

СОСТАВ ЭТНИЧЕСКИХ СТЕРЕОТИПОВ И ИХ ИЗМЕНЕНИЯ, 1989-2015 гг.

Вопрос: КАКИЕ ИЗ ПЕРЕЧИСЛЕННЫХ НИЖЕ КАЧЕСТВ ЧАЩЕ ВСЕГО МОЖНО ВСТРЕТИТЬ: У АНГЛИЧАН? У РУССКИХ? У ЛИТОВЦЕВ? У ЕВРЕЕВ? У ВАС САМИХ?

Русские

Узбеки

1989 1994 1999 2003 2005 2008 2015 1989 1994 1999 2008 2015 2008 2015 1989 1994 1999 2008 2015 1989 1994 1999 2003 2005 2008 2015

Энергичные 10 21 20 23 18 20 24 2 7 6 8 12 38 31 25 17 20 10 10 31 29 38 27 34 29 22

Гостеприимные 54 67 73 68 64 61 62 31 38 49 35 33 6 7 5 6 8 3 9 3 7 8 5 11 8 14

Открытые, простые 60 71 67 75 65 66 58 5 8 7 13 16 6 9 2 4 5 3 7 2 3 3 2 5 2 6

Надежные, верные 26 44 30 38 25 28 40 4 6 4 4 7 3 4 5 6 4 2 6 4 7 5 6 9 5 7

Миролюбивые 50 52 42 49 42 47 46 7 11 14 18 21 4 4 5 8 7 5 11 9 12 11 11 6 9 17

Ленивые 25 26 27 41 40 33 22 9 24 13 9 11 10 13 2 6 5 10 14 8 14 7 8 3 4 8

Рациональные 3 6 3 5 3 5 5 1 6 4 3 6 30 31 24 25 27 22 25 24 31 40 38 56 34 37

Лицемерные,хитрые 4 7 5 8 7 3 4 12 17 18 16 12 20 29 6 17 19 28 23 42 52 47 51 19 44 28

Терпеливые 52 62 63 62 51 51 51 12 13 14 21 23 4 4 5 8 9 7 10 6 14 9 11 14 10 16

Скрытные 4 5 3 6 5 4 3 13 14 17 15 16 20 18 20 29 26 31 30 22 28 30 30 27 32 30

Свободолюбивые, независимые 22 27 23 26 25 24 24 4 9 8 7 5 35 27 26 29 29 14 11 6 9 11 9 14 12 12

Культурные, воспитанные 5 8 8 9 11 11 13 2 4 3 5 6 12 8 31 26 26 21 19 14 20 25 25 52 32 38

Непрактичные 30 39 22 34 30 23 18 6 16 9 9 11 4 7 1 4 2 4 6 2 6 2 3 2 2 2

Завистливые 10 12 8 13 13 8 4 8 16 9 6 10 10 20 3 14 11 14 18 13 23 14 20 8 10 11

Безответственные 22 29 16 26 22 15 9 7 17 7 5 9 4 11 1 4 2 3 6 2 5 2 2 2 2 3

Готовые прийти на помощь 50 61 55 57 48 53 50 6 10 8 8 11 5 4 4 5 3 3 4 4 7 6 6 6 5 7

Религиозные 7 14 14 16 17 11 10 33 40 41 37 37 15 13 17 17 17 11 10 13 25 30 38 25 40 40

С чувством собственного достоинства 14 22 21 21 19 23 18 7 8 10 8 5 30 19 29 30 31 22 14 16 18 29 19 30 26 19

Заносчивые 3 7 3 6 6 3 4 5 13 9 4 4 26 29 19 39 31 27 22 8 13 11 10 15 8 8

Эгоисты 3 6 2 7 5 3 3 2 9 5 2 4 17 27 13 27 22 22 21 13 19 14 18 14 12 9

Почтительные со старшими 5 8 17 7 9 9 8 43 56 55 47 43 5 4 14 13 13 6 7 13 20 22 21 18 г\э со 26

Жестокие 3 8 4 6 6 2 3 13 24 12 6 9 9 20 8 24 22 14 15 4 7 6 5 20 4 3

Трудолюбивые 27 42 35 30 23 32 26 16 19 22 30 33 12 9 29 24 20 14 9 12 20 24 27 51 26 20

Забитые, униженные 10 17 16 22 18 8 5 21 33 24 26 21 1 1 1 3 2 2 2 4 12 6 8 1 4 3

Скупые 2 3 1 4 3 2 1 3 7 4 3 5 11 10 8 16 17 17 16 26 39 31 41 26 32 г\э со

Властолюбивые 3 8 5 7 6 4 4 4 10 7 2 2 31 38 13 24 20 15 9 17 21 26 23 19 24 12

Навязывающие свои обычаи 1 12 6 5 5 2 1 3 11 5 2 3 30 39 3 18 11 8 7 1 11 7 9 9 7 4

другим

Американцы

Литовцы

Евреи