CC BY
126
Таблица 12
Что Вы предпочли, если бы могли выбирать?
(В % к числу ответивших на вопрос.)
Варианты ответов 1994 г. апрель 1995 г. январь 1996 г. май 1997 г. I ноябрь
Иметь пусть сравнительно небольшой, но твердый заработок и уверенность в завтрашнем дне 55 52 51 54
Много работать и хорошо зарабатывать, пусть даже без особых гарантий на будущее 32 34 33 33
Иметь собственное дело, вести его на свой страх и риск 7 8 5 6
Затрудняюсь с ответом 6 6 11 7 і
сводных показателей. В заявлениях исполнительной власти мелькают утверждения, что если в стране еще и не наблюдается настоящий экономический рост, то налицо готовность к этому росту — это как бы преддверие рывка. Впрочем, заметных признаков этих явлений по данным опросов выявить пока не удается.
Слабыми индикаторами улучшения обстановки можно считать:
некоторый рост числа респондентов, отмечающих, что экономическое положение России улучшается (с 14% в апреле 1994 г. до 21% в январе 1998 г.);
снижение на 5 пп. числа тех, у кого денежные доходы отставали от роста цен (с 90% в апреле 1994 г. до 85% в январе 1998 г.);
практически 1/2 работающих респондентов (48%) считают экономическое положение своих предприятий хорошим и средним, в то время как число тех, кто считает это положение плохим, составляет 42%.
Однако подобных сдвигов не достаточно, чтобы на их фоне сформировалась новая трудовая мотивация. Ориентация на повышение заработков, отодвинувшая на второй план мотивы труда более высокого уровня (стремление самоутвердиться в труде, принести пользу обществу, удовлетверенность сложным, интересным содержанием работы, самостоятельность, инициатива и т.п.), в ближайшие год-два будет, очевидно, оставаться господствующей. Динамика иерархии трудовых мотивов практически пока свидельетвует лишь о росте значимости инструментальных мотивов.
Лев ГУДКОВ
Параметры антисемитизма.
Отношение к евреям в России,
1990—1997 гг.
Предварительные замечания. В основу статьи положены результаты исследования, проведенного в октябре 1997 г. по заказу Российского еврейского конгресса. Настоящий опрос продолжает социологическое изучение проблемы, начатое исследованиями ВЦИОМ, осуществленными по заказу Американского еврейского комитета в 1990 и 1992 гг. в десяти республиках бывшего СССР, в том числе и в России*. Объемы репрезентативных обще-
* См.: Гудков Л.Д., Левинсон А.Г. Отношение населения СССР к евреям и проблема антисемитизма // Вестник Еврейского университета в Москве. М.; Иерусалим. 1992. № 1; Гудков Л.Д., Левинсон А.Г. Изменения в отношении к евреям населения республик на территории бывшего СССР // Там же. 1993. № 4.
российских выборок во всех трех случаях сопоставимы (соответственно N=1670, 1532 и 1502 опрошенных старше 16 лет). Однако в последнем замере значительно увеличено число точек опроса (с 36 до 160) и использована процедура интервьюирования (повышающая качество получаемой информации), а не самозаполнения опросного листа, как оно было принято во ВЦИОМ ранее.
Эти методические изменения в определенной мере повлияли на полученные результаты, поскольку техника интервью в сравнении с анкетированием, обеспечивает снижение числа затруднений в ответах (частота выбора вариантов — "затрудняюсь ответить, не знаю" уменьшилась в среднем на 7—9%), что привело к увеличению доли ответов, специфичных для пассивных и обладающих минимальными социальными, культурными, информационными ресурсами и компетенциями групп. Изменения этого рода не принципиальны, так как они лишь усиливают наметившиеся ранее тенденции. Для сравнения и интерпретации привлекался материал других исследований по этнонациональной проблематике, полученный в ходе регулярных опросов ВЦИОМ по технологиям "Мониторинг" и "Экспресс". В опросах 1990 и 1992 гг. основной упор делался на выявлении и анализе потенциала агрессивного антисемитизма, угрозе антиеврейских выступлений и оценках предполагаемой эмиграции, вызываемой этими обстоятельствами; в третьем опросе преимущественное внимание уделялось условиям и факторам репродукции антиеврейских установок в ситуации уже пост-коммунистической России.
Состояние национальных отношений, если только они не принимают формы открытых столкновений, занимает сравнительно скромное место в общественном сознании. Оно волнует главным образом лишь тех, кого эти конфликты затрагивают непосредственно: это либо этнические группы, ставшие объектом враждебности, дискриминации, агрессии или фобий со стороны других групп, либо население, расположенное в зонах межнациональных конфликтов и пограничных с ними или испытывающих какие-то напряжения из-за их последствий. Помимо этих категорий населения подобные вопросы, правда, в существенно меньшей степени, заботят также и наиболее образованных и политически ангажированных людей (удельный вес которых может быть оценен в 5—8%, не более). Но и для последних межнациональные проблемы, этнополитическая напряженность значимы не сами по себе, а в качестве индикаторов "более важных" для них, но совершенно других по характеру социально-политических процессов и обстоятельств, затрагивающих их интересы, таких, как рост агрессивного национализма, в том числе и русского, региональный сепаратизм и опасность этнократии, восстановления престижа и целостности прежней великой державы, "национального возрождения" и т.п. Но даже в этом, втором случае проблема антисемитизма, или отношение к евреям, привлекает внимание лишь очень небольшой части общества. Эти люди, учитывающие исторический опыт дискриминации евреев в России (на протяжении последних, по меньшей мере 100 лет, т.е. "века российской модернизации"), в Европе, уроки Холокоста, с особой настороженностью относятся к выступлениям русских шовинистов и националистов, расценивая их в качестве проявления антилиберальных сил.
Низкий уровень озабоченности в обществе национальными проблемами в принципе может означать либо низкий уровень конфликтности в обществе, отсутствие взаимного негативизма у людей, принадлежащих к разным этническим общностям, либо, напротив, немаркированность в сознании этнического большинства этих напряжений, их незначимость для большей части населения, рас-
ЦЄ]
ту
Р<х
бо;
От
ст)
Щ|
ют
ва
ДР
сл
ДР
ро
ан
РУ
ля
ро
НС
по
6л
Н<
ра
Ті
О
кг
Р<
ГР
ш
ог
и
О
"с
ГС
ТІ
И
К?
Щ
Ю
«
и
бз
д
р
н
А
И
У
с
л
в
п
и
0
II
я
т
1
I
с
1вимы гарше гвели-а про-полу-осного
ре по-ошика швзет ыбора ньши-о доли 1хми-щион-■вения гсили-!яия и
едова-
ный в ["Мо-
ювной
агрес-
гупле-
демой
тцест-
>епро-
пост-
ко они юмает нанки.
* кон-
Я1чес-
рими-
I, либо
льных
иощих
о этих
суще-
|е€ об-
людей
В%, не
1лемы,
[Ми по
я них,
^ишти-
(ихин-
|,втом
|сиостъ
Ьяости
^ожде-антн-кима-[ЛЮДИ, евреев [ре 100 Европе, Ьсятся
ценивающего привычный характер дискриминации меньшинства как естественное и нормальное состояние.
В этом плане сегодня нельзя найти ни одной группы в российском обществе, которая была бы совершенно свободна от тех или иных этнических фобий или антипатий. Отличия заключаются лишь в их наборе, мере распространенности, интенсивности и факторах, ограничивающих их действие. Различные виды ксенофобии пересекаются (вероятность обнаружить у респондентов, высказывающих те или иные этнонациональные антипатии, и другие виды ксенофобии составляет 75—80%), образуя сложные наборы негативных реакций на "воображаемых других". При этом, как показали данные различных опросов ВЦИОМ, уровень ксенофобии выше у политически ангажированных групп, а среди них, если не брать партии русских нацистов и явных шовинистов, — у тех, кто отличается своими ретроориентациями (КПРФ, ЛДПР, сторонники А.Лебедя).
Этносоциальный партикуляризм. Ограничения ценностной генерализации. Прекращение с конца 80-х годов политики государственного антисемитизма лишило проблему отношения к евреям прежней напряженности. Нельзя, однако, сказать, чтобы наличие антисемитизма ранее как-то особенно беспокоило общественное мнение. Третий замер еще раз подтвердил выводы первых двух о равнодушии общества к проблемам национальной дискриминации как таковым и отсутствии какого-либо интереса к положению евреев в частности. Даже образованные группы очень слабо информированы о тех или иных аспектах еврейской истории и культуры, национального опыта евреев, довольствуясь расхожими предрассудками и масскоммуникативными клише. Речь поэтому о другом. Ослабла, если не исчезла совсем, характерная атмосфера "особого отношения" к евреям, сложившегося в 40—50-х годах, ко времени "дела врачей" и "борьбы с космополитизмом" и продолжавшегося почти до конца 80-х годов. Идущая "сверху" в установочном порядке практика дискриминации евреев в профессиональном плане (особенно при выборе деятельности в сферах, расценивающихся как особо значимые в идеологическом или политическом аспектах), при занятии руководящих или ключевых должностей, ограничения в прописке, в получении высшего образования и поступлении в аспирантуру, оскорбительная антиизраильская и антисионистская пропаганда в средствах массовой информации, в публичных сферах и пр., встречала если и не одобрение, то все-таки принятие, массовое повседневное молчаливое согласие с властями в этих вопросах как вещь само собой разумеющуюся, как естественное положение дел. Подобная безусловность и несомненность конвенций такого рода, действовавших прежде всего в среде образованных людей, людей "интеллигентных" профессий, стигматизировала евреев как особую породу людей гораздо сильнее, чем прямое депремирование, лишение перспектив в будущем или угрозы официальных репрессий. Диффузная всеобщность ("все") этого отношения действовала парализую-ще на людей, лишенных права слова, защиты, возмущения. Речь в данном случае идет не совсем о невежестве и темноте той социальной среды, которая порождает или воспроизводит национальные предрассудки, и не о эмоциональной или моральной тупости и глухоте народа, считающего одним из главных своих достоинств открытость и отзывчивость, и даже не об особенностях этнона-циональной идентичности. То, что я в данном случае имею в виду, касается скорее своеобразия структуры социального порядка, базовых представлений о согласованности взаимодействия в обществе разных его участников. Трудно сказать, насколько оно сохранилось теперь, поскольку отсутствует не только этическая рационализация пробле-
мы, но даже хотя бы ее аналитическое описание. Многие социальные признаки позволяют утверждать, что подобные установки не связаны лишь с евреями, что они не случайны, не изолированы. Их проявление можно наблюдать в самых разных формах, например, на материале массового отношения к Чечне (войну не поддерживают, резко осуждают власть, которая ее развязала, но и своей ответственности за насилие и разрушения, причиненные армией чеченцам, не признают).
Эти особенности социального поведения можно было бы назвать в самом общем виде установкой на социальный партикуляризм, или сопротивлением функциональным импульсам и этическим императивам "ценностной генерализации" как необходимого условия модернизации. Ценностная генерализация представляет собой процесс (и, соответственно, социальные, культурные механизмы) универсализации локальных, частных значений (групповых, местных, традиционных, статусных, религиозных и прочих понятий, символов, представлений) до всеобщих, резкое расширение зоны значимости тех или иных норм и правил поведения — моральных, правовых, социальноантропологических и пр. В своей основе механизмы универсализации могут предполагать либо уподобление отдельного, частного всеобщему образцу, символизацию частного случая, события, "прецедента", либо, напротив, снятие прежних ограничений, признание действующим значимости и силы более общих норм и принципов над частными нормами. В первом случае мы имеем дело с ситуацией, когда представление об уникальном историческом, социальном событии, действии получает образцовый и примерный характер (совершенства или долженствования, "псевдореставрация"). Во втором случае — с такой схемой, которая соответствует знаменитой формуле: "несть ни эллина, ни иудея". Ценностная генерализация этого рода — необходимая предпосылка и условие формирования, например, универсального морального пространства в качестве предпосылки экономического рынка (соответственно, появления таких антропологических моделей, как "человек разумный", "человек экономический" или "разумный эгоист" и др.), всеобщего "естественного права" и т.п., а поэтому — и универсальность значимости таких категорий, как честность, порядочность, презумпция понимаемости другого (выраженных в "золотом правиле" этики). Понятно, что окружением или обеспечением этой универсализации должны быть и нормативные представления о единой цивилизации, и развитие сентимен-талистской эстетики, и единство моральных норм, применяемых к разным людям, независимо от вероисповедания, расовой или национальной принадлежности, т.е. все то, что нашло свое выражение в "Декларации прав человека".
Ценностная генерализация — важнейшее условие социальной динамики. Напротив, возврат или сохранение партикуляристских ограничений может служить симптоматикой социокультурной деградации, реальной или относительной (касающейся новых критериев и норм групп, выступающих масштабом модернизации), "свертывания" свободного или всеобщего пространства действия под влиянием специфических защитно-компенсаторных интересов (защита достигнутых позиций, оттеснение конкурентов, сохранение возможностей произвола как ресурса
— не усиление собственного влияния, а ослабления других социальных акторов, причем — что особенно характерно — воображаемых!). Конечно, структуры действия, характеризуемые понятиями ценностной генерализации, помечены чаще всего (хотя и не исключительно!) как "современные" — наука, техника, формальное и состязательное право, деньги (финансы, рынок), университетское образование, профессиональная медицина и др. Будучи
институционализированы, они фиксируют "внешний" слой правил рационального действия, но их значимость слабеет по мере приближения к рутинной повседневности, где теряется их однозначность и определенность, а поведение (характер действий актора) усложняется, т.е. нагружается все большим числом смыслов и мотивов, соответствующих умножающемуся числу ориентации на значимых других.
По отношению к этнонациональной проблематике, возникающей в процессе модернизации, массовизации общества, разрушения традиционных, в том числе сословных, особенно этносословных, перегородок, вопросы ценностной генерализации означают не только специфическое декларирование равноправия наций, но и сдвиг фокуса дискуссии, понимания с аскриптивных моментов (культурных, языковых, территориальных, конфессиональных и пр.) на утверждение общности политико-правовых принципов социальной жизни. Понятно, что от деклараций до реальной практики расстояние может быть очень большим. В нашем же случае мы можем наблюдать характерное соединение декларативных (общих, универсальных) и партикулярных, операциональных норм поведения и представлений, которые обеспечивают достаточно устойчивое соединение разных институциональных и культурных планов действия. Блокировка универсализации (поддержание и защита партикуляризма) принимает самые разнообразные формы — от идеологического традиционализма до прямого утверждения социальной или этнической дискриминации.
Структура и уровни негативизма в отношении к евреям. Сегодня можно говорить, что, наряду с интенсивным развитием разнообразных форм общественной жизни евреев, складыванием еврейской печати и системы образования, свободой выезда из страны, заметным изменением тона в информации об Израиле, восстановлением возможностей развития еврейской культуры и изучения ее истории, участием евреев в большой политике, финансово-экономической деятельности, в России остается довольно заметным культурный пласт инертных антиеврейских настроений. Риторика антисемитизма не исчезла, а оказалась одной из самостоятельных составляющих идеологической пропаганды агрессивных политических маргиналов, групп "патриотов", призывающих к реставрации старого порядка, к мобилизации против нынешней власти. Провокационность этих выступлений, грозящая дестабилизацией социального порядка, представляется для большей части общества опасной, а это в свою очередь вызывает стойкое неприятие основной части населения и объясняет слабую эффективность чисто антисемитской риторики и демагогии.
В общем и целом массовое отношение к евреям может определяться как преобладание позитивных или по меньшей мере толерантных установок, нейтральным отношением подавляющей части российского и прежде всего русского населения к евреям, в принципе не отличающимся от отношения к любым другим этническим группам в России. Для нерусского населения, особенно титульного в бывших национально-автономных образованиях, характерен больший удельный вес негативных установок в отношении ко всем этническим меньшинствам, в том числе и к евреям, усиление межэтнических барьеров, более высокий уровень расовой или племенной ксенофобии.
Если суммировать все негативные высказывания о евреях, сделанные в данном опросе (учитывая не только удельный вес подобных ответов в каждом диагностическом вопросе, но и их частому; а всего таких вопросов в анкете насчитывалось 54), то мы получим следующую картину: 2/з общей массы антиеврейских или неприязненных по отношению к евреям высказываний сделаны примерно 1/3 всех опрошенных (хотя в этих вопросах порог негати-
визма не превышал 18—20% опрошенных). Эти ответы респондентов представляли собой выражение несогласия с позитивными или, напротив, согласия с негативными оценочными суждениями о евреях. Например, согласие с тем, что у евреев неприятная внешность, что они виноваты, с одной стороны, в нынешних трудностях в стране и должны нести ответственность за бедствия, вызванные революцией, с другой — что они вообще виноваты перед другими народами; что они ответственны за распятие Христа и пр. Эти респонденты не хотят, чтобы евреи жили и работали рядом с ними, были их родственниками, чтобы на уроках в школе рассказывали о Холокосте, высказываются против предоставления равных прав евреям на труд, образование, правовую защиту от дискриминации и оскорблений, не согласны с тем, что евреи — хорошие работники, честные, порядочные, добрые и миролюбивые люди, верят в мировой сионистский заговор, в то, что евреи всегда стремятся обособиться от людей других национальностей, боятся и презирают их, отказывают евреям даже в способности любить детей и иметь хорошую семью. Подчеркнем, однако, что все эти респонденты не образуют цельный и устойчивый массив негативизма; сочетания отдельных реакций довольно многообразны и нестабильны — лишь относительно небольшая часть этого массива дает одновременно несколько негативистских реакций, т.е. могут представлять собой сравнительно устойчивое юдофобское ядро (в общем массиве опрошенных они составляют 7—10%).
Оставшаяся 1/3 всей массы антиеврейских ответов принадлежит размытому и аморфному по составу контингенту опрошенных, не обладающих какими-либо признаками солидарности, общими культурными или социальными характеристиками, кроме самого воспроизведения этих отдельных негативных клише в отношении к евреям или склонности к усилению этнических барьеров в России в целом. Она может быть разделена по своему смыслу на две части: первая содержит "оградительные реакции" респондентов (нежелание иметь еврея в президентах России, не допускать функционирования еврейских партий и политических организаций, ограничивать занятие евреями руководящих постов, мнение о том, что "занимают слишком много места в культурной жизни России" и др.), а вторая — несколько оценочных вопросов, на которые ответило значительное число опрошенных — от 35 до 66% всех опрошенных (мнения о том, что "евреи избегают физического труда", что "для евреев деньги, выгода важнее человеческих отношений", что "евреи преувеличивают свои беды, страдания и жертвы", они "склонны отстаивать главным образом только свои собственные интересы, а не интересы той страны, в которой они живут").
Выраженные юдофильские настроения составляют примерно такую же долю всех ответов, что и агрессивнонегативные установки: от Юдо 22% респондентов высказывают подчеркнутую симпатию к евреям, последовательную готовность защищать их права (включая права на образование собственных политических партий) и иметь еврея в качестве президента страны.
Подобное распределение данных практически полностью совпадает с результатами исследований 1990 и 1992 гг. Повторяется не только общий характер распределения ксенофобии, но и сама структура негативных стереотипов и представлений, что подтверждает сделанный ранее вывод о функциональности этих представлений в системе этнонациональной идентификации населения России, устойчиво воспроизводящихся различными социокультурными институтами.
Вместе с тем последний замер показал известный рост антиеврейских настроений и своего рода сплочение наи-
•веты шсия ными ,сие с нова-ане и шные перед гсятие евреи иами, в, вы-■реям мина-хоро-ролю, в то, ругих ют ев-
изшую
[ты не 4а; со->1Ине->этого их ре-устой-[енных
ггветов у коню при-[соци-кзведе-и Неверов в своему гльные прези-еврей-иивать ом, что ! жизни просов, шых — "евреи >ги, выей пре-¿", они ксобст-¡соторой
■авляют ссивно-. выска-ледовая права ртий) и
полнос-1990 и распре-1ТКВНЫХ
сделан-[ставле-:населенными
(ый рост те наи-
более идеологизированных антисемитов, а также “ размывание" прежде пассивных и не включенных в эти публичные коллизии групп и слоев под влиянием средств массовой информации, тиражирующих взгляды и оценки консервативных социально-политических сил. Отмечаемый нами рост неприязненных или негативных представлений о евреях (сам по себе не столь значительный, как увеличение толерантных мнений и позиций) связан с "подъемом", "растормашиванием" низового или периферийного массива носителей наиболее рутинных этнических стереотипов и представлений, характеризующегося инертностью, политической и социальной неподвижностью, зависимостью от других социальных сил и инстанций, а не с активизацией агрессивной части юдофобов.
Функции "еврея" в массовом сознании. Образ евреев в массовом сознании весьма неоднозначен и противоречив. Как показали исследования предыдущих лет, его негативные составляющие практически не предполагают опыт реального взаимодействия респондентов с евреями или знакомства с ними, не опираются на него. Установки в отношении евреев усваиваются до личного общения с ними, поскольку обусловлены давними традициями и мало изменяющимися предрассудками о евреях. Структура негативного стереотипа сохраняется в принципе без особых изменений в различных социальных группах, регионах проживания, у людей разного возраста или образования — меняется лишь удельный вес отдельных элементов и соответствующих представлений.
Основу негативного отношения к евреям составляют стереотипные представления, характерные для периода начальной модернизации (так называемый, "аграрный антисемитизм"), когда стала распадаться прежняя этносословная структура российской империи. Это наиболее стертые и старые по времени клише, определяющие еврея как мелкого торговца, городского жителя, "чужого" в культурном и социальном плане для мало- или новогородской (мещанской) общины, а потому вызывающего недоверие и подозрительность. Отсюда акцентирование в образе евреев таких черт и свойств, как стремление избегать грубой физической работы, склонность к рациональности, расчету взамен открытости и душевности, нелояльность доминирующим коллективам и общностям, своекорыстие и солидарность только со своими единоверцами и единокровниками, убежденность в том, что "евреи живут богаче других", "живут за чужой счет" (табл. 1; здесь и далее без упоминания года опроса приводятся данные исследования 1997 г.; если они сравниваются с данными ранее проведенных опросов, то указываются все три года — 1990, 1992 и 1997 гг.; допустимые статистические отклонения ±2—2,5%).
"Деньги" здесь обозначают не собственно богатство или сильнейший мотив их приобретения, а значимость универсалистских начал и принципов в отношениях между людьми, преобладание универсальных норм регуляции над партикуляристской солидарностью с ближайшим окружением или требованиями лояльности власти в различных ситуациях, особенно чрезвычайных. Как видим, максимум негативизма этого рода приходится на пожилых, низкообразованных респондентов, живущих в селах или малых городах, т.е. воспроизводящих наиболее клишированные и отработанные мнения "среды".
Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что каковы бы ни были исходные антиеврейские предрассудки (возможно, пришедшие в Россию из областей, лежащих в "черте оседлости", из Польши и далее на запад), то, с чем мы сегодня имеем дело, стало продуктом существенной обработки русским образованным слоем — правительственной бюрократией, народнической или придерживающихся официальных взглядов книжной и читающей публикой
Согласны ли Вы с тем, что для евреев деньги, выгода важнее человеческих отношений? (В % к числу опрошенных.)
Социально-демографические группы Варианты ответов
Да Нет Затруднились с ответом
Пол: мужчины 49 22 29
женщины 52 25 23
Возраст: до 24 лет 38 29 33
25-39лет 49 25 26
40—54 года 51 25 24
55 лет и старше 58 19 23
Образование: высшее 38 39 23
среднее 50 25 25
ниже среднего 56 17 27
До 39 лет: высшее 36 40 24
среднее и ниже среднего 47 24 29
Старше 40 лет: высшее 41 36 23
I среднее и ниже среднего 57 20 23
Типы поселений: Москва и С.-Петербург 40 45 15
большие города 46 25 29
малые города 50 25 25
села 54 17 29
— журналистами, профессурой, учителями и т.п., ответственным за формирование национальной идеологии и национального самосознания. Именно в это время вырабатывались или закреплялись социально-экзотические представления не только о "мужиках", но и о "русском характере", описываемых через сравнение с людьми других этнических общностей. Сегодня уже мало заметен этот патерналистский, "представительский" тон речений о "национальных особенностях", "национальных интересах и перспективах". Но важно, что именно оценки этих групп, например антиеврейские клише, предрассудки, были тиражированными и распространяемыми тогдашним образованным слоем, а затем стали базовыми в этнических определениях. "Чистая публика" универсализировала и рационализировала слепую традиционно-племенную чужесть и настороженность, идеологически санкционировав племенную неприязнь в социальную и национально-культурную. Понятно, что обрбщающие негативные характеристики евреев появились не в крестьянской среде (которая в массе своей практически не имела контактов с инородцами), но они были внесены статусно более высокими группами образованных и полуобразованных в едва затронутую начальной грамотой среду городских низов, типическую среду неоурбанитов. Лишь позднее, после революции, в ходе урбанизации, войны, начала всесоюзной миграции, массового доступа к начальному образованию и общего перемешивания населения эти стереотипы и представления стали действительно массовыми, потеряв при этом свой специфический интеллигентско-слоевой характер.
Согласны ли Вы с тем, что евреи, как правило- (В % к числу опрошенных, без затруднившихся с ответом.)
1 1 11 Суждения Согласны Не согласны
1990 г. 1992г. 1997 г. 1990 г. 1992 г. 1997 г.
1. Воспитанные, культурные люди 62 65 75 7 7 9
2. Избегают физического труда 61 60 66 12 14 17
3. Живут богаче других людей 58 55 62 13 14 16
4. Живут за чужой счет* 18 23 35 33 —
5. В большинстве своем талантливые люди 68 66 80 3 7 6
6. Всегда помогают друг другу устраиваться** — — 84 — — 3
7. Для евреев выгода важнее человеческих отношений 40 40 50 18 17 24
* В 1 997 г. вариант ответа отсутствовал в анкете.
** В 1 990 и 1 992 гг. вариант ответа отсутствовал в анкете.
Другими словами, даже наиболее стертые и старые по времени клише, определяющие еврея как мелкого торговца, городского жителя, "чужого" в культурном и социальном плане для малогородской или деревенской общины, точнее, — "лишнего" с точки зрения носителя национально-органических попечительских взглядов, а потому вызывающего недоверие и подозрительность, уже содержали специфический идеологический момент: неприятия не просто чужих, новых, динамично подымающихся групп, сильных по своему социальному потенциалу, но и связанных с непатриархальными, непартикуляристскими ценностями и значениями (с деньгами, рациональностью, формализмом, инструментальностью и т.п.), иначе говоря, носили защитно-компенсаторный характер.
К уже сказанному добавляется отношение отсталой и нецивилизованной провинции к представителям городской и рафинированной культуры, людям интеллектуального, книжного труда и соответствующих профессиональных занятий. Над подобными представлениями надстраиваются характерные для конца прошлого — начала нынешнего века обвинения евреев в недостатке патриотизма, в нелояльности к носителям русских идей и ценностей, в том, что они — агенты чужой, иностранной культуры и западного духа. Проиллюстрируем эти наблюдения распределением ответов на диагностические вопросы и их динамикой (табл. 2).
Как видим, этот комплекс представлений вполне жив и в нынешнее время. Над ним надстраиваются другие слои представлений (по времени появления и по характеру). Эти наслоения не подавляют, не вытесняют прежние схемы понимания, а реорганизуют их, позволяя соединять новые негативные интерпретации со старыми, легко склеивающимися друг с другом в силу негативной предрасположенности, причем логическая непротиворечивость здесь не обязательна (сравни п. 5 и п. 7 в табл. 2).
То, что добавляется к негативным клише уже в советское время, связывается с комплексом неполноценности, зависти, ущемленности, вызванной тем, что в результате высокой социальной мобильности евреи стали самой образованной этнической группой в СССР, заняв, соответственно, влиятельные позиции в различных областях науки, медицины, юриспруденции, журналистике, литературе и искусстве и т.п. (табл. 3).
В этом плане к обычному антиинтеллектуализму социальных низов добавляется комплекс агрессивной зависти, специфический для части образованных слоев и групп, особенно среди периферийной бюрократии и интеллигенции, служащих. Совершенно очевидно, что он вызван условиями профессиональной или статусной конкуренции (табл. 4).
За прошедшие годы заметно значительное увеличение как антиеврейских ответов на этот вопрос (на треть!), так анти-антисемитских реакций (тот же порядок изменений). Анализ тех социальных групп, которые дали соот-
ветствующие изменения, показывает, что рост антиеврейских реакций произошел главным образом за счет двух категорий — более образованных, занимающих более высокие статусы, более идеологизированных людей пожилого возраста (руководителей, специалистов), а также ранее индифферентных к этим вопросам служащих и рабочих (тоже скорее зрелого и пожилого возраста), пассивно реагирующих на коллективные комплексы унижения и распада великой державы. Именно эти последние опрошенные, ранее уходившие от прямой оценки в "затрудняюсь ответить", дали основной прирост негативных высказываний (в 1997 г. категория "затруднившихся с ответом" уменьшилась в 2 раза).
Пик подобных фобий приходится на критический возраст 45—55 лет, "поколение неудачников", не сумевших достичь социально признанного положения в брежневское время и тем более не имеющих надежды на реали-
Таблца3
В какой сфере евреи проявили себя наиболее активно? (В % к числу опрошенных; ранжировано по отве-______________________там 1997 г.)____________________
■ Вид деятельности 1990 г. 1997 г.
|| Искусство, литература, музыка 8 36
| Наука 21 33
( Финансы, торговля 22 —
| Финансы, бизнес _ 30
] Торговля — 22
| Медицина 5 29
Ц Политика 5 21
| Право 12
1 Журналистика 1 11
| Дипломатия 2 7
| Промышленность, техника 2 4
| Затруднились с ответом 34 15
Таблица 4
Согласны ли Вы с тем, что евреи занимают слишком много места в культурной жизни России? (В % к числу опрошенных.)
Варианты ответов 1990 г. 1997 г. 1
Да 26 ■' 39 "
Нет 24 37
Затрудняюсь с ответом 49 24 |
зацию в нынешнее. Именно эта группа сравнительно образованных людей, как правило специалистов с высшим образованием, жителей больших городов, характеризуется разрывом запросов, претензий и имеющихся возможностей, общей неудовлетворенностью своего положения, соответственно, усилением социальной зависти, депрессией и пр., порождающих вспышку идеологических антисемитских реакций.
Изменение общего климата в отношении к евреям прежде всего сказалось на мнениях о том, где наиболее активно и успешно проявили себя евреи. Заметно повысились доли ответов в таких областях, как: литература и искусство (на 28 па, или более чем в 4 раза), наука (на 12 пп. или в 1,5 раза), медицина (почти в 6 раз), политика, журналистика и т.п. Напротив, отмеченные двойственностью массового отношения (зависти и уважения) варианты, например, в "торговле, финансах и бизнесе", изменились несущественно (особенно учитывая методические изменения формулировок отдельных позиций и вариантов ответа: вместо одной позиции в 1997 г. году были сделаны две, что более соответствует нынешней хозяйственно-экономической реальности).
В массовом восприятии евреи оказываются не просто слабо связанными с наиболее важными моментами национальной самоидентификации русских — восприятием себя в качестве "государственных людей", и, соответственно, декларирующих свою солидарность с "великой державой", ее героическим прошлым, ее ценностями и символами. Эти значения, которые приписываются мифологизированным "евреям" в массовом сознании, отмечают границу этнонациональной самотождественности русских. С "евреями" ассоциируются те качества, которые расцениваются (негативно) как противоположные нормам коллективной мобилизации, а значит, вступающие в противоречие с идеологией героичности, самопожертвования, исполнения "общего долга", без которых не возможны мотивы обязательности общей воли (открытости для подчинения) ради спасения от тотальной угрозы (природа "угрозы целому" здесь не так важна) или достижения общезначимых целей, т.е. нормы коллективного заложниче-ства. "Евреи" поэтому представляют собой своего рода "негатив", перевернутую проекцию частной ("нормальной") жизни, желаемой и ценимой самой по себе, в качестве жизни партикулярных индивидов, но воспринимаемых резко отрицательно в качестве свойств, присущих членам этнонационального, символического целого. Поэтому они переносятся на других, приписываются "чужим", маркируются как "чужие".
Доля подобных мнений в общей структуре ответов практически не меняется на протяжении последних лет, хотя число несогласных с ними увеличивается: процент респондентов, согласных с суждением, что "евреи героически сражались в Великой Отечественной войне", вырос за 1990—1997 гг. с 45 до 63%, несогласных же с ним осталось прежнее число — 15 и 16%. Учитывая, что Отечественная война 1941—1945 гг. — важнейшее событие русской истории, а победа в ней — опорный символ русского
самосознания, такие изменения указывают на существенный потенциал сопротивления наиболее агрессивно настроенным юдофобам, усиливающийся по мере распада механизмов организации "мобилизационного общества".
Таким образом, на традиционные негативные стереотипы восприятия евреев накладываются проекции тех ценностных качеств, которые амбивалентно оцениваются в наборе представлений о русском характере, матрице русско-советской идентичности. Функция этих традиционных представлений — "разрешающая". Они важны не сами по себе, а как "развязывающие", позволяющие индивиду рассматривать, относиться к другому, в данном случае воображаемому еврею, как заведомо не такому же, на которого не распространяются нормы и императивы, правила этического отношения к своим, по меньшей мере не полностью защищенному такими же этическими нормами и правилами, как "свои". Исследования не зафиксировали присутствия сильных негативных этнических эмоций в отношении евреев — ненависти, страха, чувства превосходства, агрессии, резкой нетерпимости и т.п., что отличают ситуации открытого национального столкновения, слепой одержимости и фанатизма. Напротив, мы имеем дело с холодным отношением, которое близко к тому, что в рационализированном виде и применительно к отдельным индивидам обычно называется "цинизмом", но отличается от последнего меньшей ин-струментальностью и более рутинно. При этом воспроизводится не только двойная партикуляристская (архаическая или племенная) этика, разделяющая "мораль своих" (отношения солидарности, защиты и неприкосновенности) и "мораль для чужих", отменяющую многие нормы и предписания сочувствия, защиты, равной ответственности или точнее — универсального отношения ко всем людям. Не менее важная сторона дела, уже непосредственно не связанная с евреями, заключается в своеобразном способе фиксации и поддержания ценности коллективистских норм и необходимости общей лояльности (в том числе и покорности, зависимости от властей) через формирование мифологизированной, воображаемой группы, которая "не признает эти ценности". Можно сказать, что таков сам способ воспроизведения подобных ценностных представлений (партикуляристские ценности не могут быть выражены иначе, чем через "драматическое", в смысле техники представления, взаимодействие или оппозицию протагонистов и антагонистов или их воображаемое противостояние). Чем более архаическими и традиционалистскими будут соответствующие значения (а этнические, аскриптив-ные стереотипы в данном случае именно таковы), тем жестче они связаны с фантомными образованиями "чужаков", вся роль которых сводится к тому, чтобы быть условием, триггером проявления "собственных достоинств".
Последнее соображение подтверждается большим удельным весом семантически "пустых" определений тех, кто является "евреем" (табл. 6). В динамике ответов на вопросы, направленные на фиксацию представлений о том, кто есть еврей, кого считают евреем, заметно усиление
Таблица 5
Согласны ли Вы с тем, что евреи, как правило- (В % к числу опрошенных, без затруднившихся с ответом.)
Варианты ответов Согласны Не согласны
1990 г. 1992 г. 1997 г. 1990 г. 1992 г. 1997 г.
Хорошие заботливые мужья и жены, и они чадолюбивы 52 52 71 4 7 4
Хорошие работники 43 53 59 17 16 18
В большинстве своем по натуре добрые, миролюбивые люди 37 41 48 13 14 19
Честные порядочные люди 37 38 42 15 16 22
как "приписывающих" определений, так и таких ответов, которые связывают "еврейство" с самоопределением, самоидентификацией индивида. В первом варианте состояние "еврей" обусловлено прежде всего формально-административно — записью в паспорте, лишенной какой-либо культурной определенности (но чреватой различными ограничениями и дискриминацией), а также, если исходить из негативных этнических установок, неформальным образом — по вменяемой стигматизирующей социальной роли: "склад ума и характера", "еврейские манеры". Во втором случае эти вопросы предоставлены свободному выбору индивида (а соответственно, лишены потенциала непременной внешней, средовой или групповой предубежденности) или связываются с традиционными (родители), религиозными, культурными ценностями индивида.
Таблица 6
Что свидетельствует о том, что человек еврей?*
(В % к числу опрошенных.)
| Принадлежность 1990 г. 1997 г. 1997 г" 1
Сам считает себя евреем 31 38 17 !
Оба родителя евреи 3 29 13 |
Мать еврейка 12 6 1
Отец еврей 7 3 1
Еврей по складу ума и характеру 8 27 12 1
Еврейские внешность и манеры 8 25 12 |
Еврей по паспорту 17 24 11 1
Владеет еврейским языком 3 10 5 |
Соблюдает еврейские традиции и обряды " 2 17 8 1
Исповедует иудаизм 3 15 7
Обрезан 3 1 1
Затруднились с ответом 26 10 5 [
* В 1997 г. методическая инструкция интервьюеру разрешала опрашиваемому давать несколько ответов, в 1990 г. анкета заполнялась самим опрашиваемым и инструкция предписывала ему дать только един ответ.
** Пересчитано в % к общему числу ответов.
В отличие от более рационализированных, т.е. институционально обусловленных и репродуцируемых значений и представлений, имеющих единственную форму выражения (позитивную, номинативную — непосредственно декларируемые или артикулируемые значения), рассматриваемые конфигурации значений (собственные этнические определения) часто могут быть выражены только через негатив тех или иных образов и сюжетно включены в идеологические конструкции целого, в том числе и символические планы национальной истории. Подобная "драматическая" форма представления значений этнического предполагает, во-первых, снижение рефлексивного контроля над составом этих представлений, их большую суггестивность в сравнении со специализированноинституциональными значениями и защищенность от рационализации, а, во-вторых, характер их всеобщности или массовости, соответственно, не привязанности к какой-либо определенной социальной группе, анонимной всеобщности, обладающей в силу этого добавочной достоверностью и безусловностью. Иначе говоря, "середка", "все" (а фактически — низы, социокультурная периферия) представляется носителем и источником этих представлений и факторов, способным обеспечить значимость и воспроизводимость подобных представлений, их принудительность, защищенность от сомнений или возражений. Открытые или имплицитные апелляции к ней статусно более высоких или специализированных групп становятся сильным аргументом и санкцией каких-либо идеологических конструкций или акций.
Надо ли принимать во внимание национальность человека? (В % к числу опрошенных, без затруднившихся с ответом.)
Следует обращать внимание на национальность при... Да Нет
1. Приеме в вузы 9 86
2. Подборе учителей и преподавателей в вузы, школы 19 75
3. Приеме на работу: в СМИ (ТВ, печать, радио) 21 72
4. Приеме в силовые структуры (на руководящие должности в органы госбезопасности, армию, милицию) 43 50
5. Назначении на ключевые должности и посты в правительстве 53 40
Во всех ответах, приведенных в табл. 7, максимум "ограничивающих" реакций приходится на зрелых и пожилых людей (старше 40 лет) с высшим образованием (в п. 1 — на 4 пп. выше среднего, в п. 2 — на 21 пп., в п. 3 — на 5 пп., в п. 4 — на 8 пп., в п. 5 — на 4—5 пп. больше среднего). При этом респонденты, занимающие высокие или значимые позиции в социальной иерархии (руководители, специалисты, служащие), дают подобные ответы чаще, чем любые другие социально-статусные группы. Реже всего стремление "запретить" можно обнаружить у молодежи.
Отметим также, что эти реакции "ограничения" имеют главным образом декларативный или символический [
смысл, так как вопросы, сформулированные в более кон- ;
кретном плане дают некоторое снижение репрессивных |
ответов (табл. 8 и 9). }
Таблица 8 \
Часто можно слышать мнения, что в кругах, близких [
к руководству страны, к правительству, очень много |
евреев. Согласны ли Вы или нет с этим мнением? !
______________(В % к числу опрошенных.) _______________ ;
Думаю, что... 1990 г. 1997 г. |
Так и есть, и не вижу в этом ничего плохого 3 18 1
Так и есть, и мне это не нравится 8 23 |
Это не так 14 14 |
Это не имеет никакого значения 35 28 1
| Затрудняюсь с ответом 40 17 1
Среди сторонников "следить и ограничивать" резко вы- } деляется одна категория — директорат, руководители | разного ранга. Причем, подчеркнем, что за прошедшие ' пять лет соотношение этих мнений в директорском кор- I пусе резко изменилось: в 1992 г. оно было 27:54 (1:2), в ■ 1997 г. — 68:32 (2:1). У всех остальных категорий работников соотношение осталось прежним. Негативные установки с возрастом увеличиваются, получение образования на них практически не оказывает воздействия, тогда | как на позитивные мнения рост образования влияет до- \ статочно существенно (40% — у людей с неполным сред- | ним и до 54% — у имеющих диплом о высшем образова- [ нии). Это обстоятельство достаточно важно, поскольку оно \ отражает общую динамику роста позитивных установок ; к евреям в целом: уровень толерантности непосредствен- ( но зависит от уровня цивилизованности. Подобное заклю- ' чение подтверждается и действием такого фактора, как ; наличие культурного капитала (домашней библиотеки) у ' респондента: с ростом числа книг установки становятся : более толерантными, правда, до известного предела, по- ;
'блица 7 !Ь чело-цпмхся
Нет
86
75
72
50
40
1мум "ог-нйкилых Я. 1 — на la 5 пп., в его). При имые по-иалисты, ie другие ение "sari" имеют шческий >лее кон-Ксивных
1а6лица S
»лизких , много
нием?
1997 г.
28
17
>езко вы-водители ошедшие жом кор-¡4 (1:2), в ий работ-аые уста-образова-1ия, тогда пияет до-1ым сред-образова-ольку оно установок редствен-ое заклю-ггора, как [иотеки) у гановятся гдела, по-
Нужно ли следить, сколько руководящих постов занято евреями и ограничивать число евреев на руководящих должностях, или ничего подобного делать не следует? (В % к числу опрошенных.)
Варианты ответов 1992 г. 1997 г.
А. Нужно следить и ограничивать 29 34
Б. Ничего подобного делать не следует 40 43
В. Не знаю, затрудняюсь с ответом 31 23 |
| Группы по социально-профессиональному статусу и роду занятий А Б В А:Б
Руководитель, главный специалист организации, органа управления, руководитель структурного подразделения предприятия, организации 60 36 4 1,67
Специалист 33 48 19 0,69
Служащий из числа технического и обслуживающего персонала 31 41 28 0,78
Квалифицированные рабочие 29 54 17 0,54
Неквалифицированные рабочие 31 39 29 0,79
Пенсионеры 35 40 25 0,88
9в. Зависимость дискриминационных установок от размера культурного капитала ¡объема домашней библиотеки)
Наличие домашней библиотеки 1992 г. 1997 г.
А Б А: Б А Б А:Б
Не имею 30 33 0,9 32 36 0,8
От 500 до 1000 книг 36 32 1,1 44 39 1,1
Свыше 1000 книг 19 73 0,2 21 64 О со
скольку у обладателей самых больших книжных собраний (а это люди пожилого возраста, занимающие достаточно важные посты) действуют обратные зависимости: приверженность тем взглядам, которые были распространены в конце 40-х — начале 50-х годов, т.е. время разгула антисемитской кампании.
Таким образом, стародавние, рутинные предрассудки используются образованным слоем для обоснования эксклюзивности своего положения, артикулируются, но не прямо, а опосредованно, через декларацию и утверждение представлений либо предшествующих фаз и эпох, либо периферийных групп (без собственной глубокой убежденности и агрессии).
Само по себе воспроизводство этих представлений ведет к сохранению партикуляризма и блокированию мо-дернизационных импульсов, сдерживанию или даже подавлению универсальных ценностей и представлений, уже не связанных собственно с этническими проблемами и ролями. Абсолютно неважно, что реальные евреи и в СССР, и в России практически мало чем отличаются от основной массы русского образованного населения, если не считать негативной солидарности людей, дискриминируемых и стигматизированных аморфной этнической неприязнью. Но отмеченный выше механизм воспроизводства ценностей имеет гораздо более широкий функциональный смысл, чем быть собственно антисемитской составляющей. Сам антисемитизм в той форме, в какой он сегодня фиксируется в России, является частным выражением более общих механизмов поддержания социокультурной идентичности в российском обществе запаздывающей и "ненормальной" (если сравнивать с идеально-типическими европейскими схемами и моделями) модернизации. Суть дела заключается в том, что моменты динамики, инновации, форсированного социального изменения не связаны с какой-то группой или институтом, которые, концентрируя в своей деятельности интересы других групп, обеспечивающих их функционирование и воспроизводство, способствовали бы внесению новых образцов, значимых для общества в целом или для наиболее
важных и авторитетных групп, рационализацию интересов других, их оптимизацию и пр. Напротив, модернизирующие группы и структуры в российском варианте использовали потенциал существования других групп в качестве ресурсов собственного существования. Это означало, что систематически воспроизводится ситуация подавления импульсов универсализации действия (пространства, мотивов, норм как в чисто инструментальном плане, так и в этическом, ценностном, стратификационном и пр.). В принципе только специализированные институты могут осуществлять внесение рационально-позитивных ценностных представлений; в случае же их отсутствия — общая ценностная консолидация может быть осуществлена более громоздким и сложным образом — в виде драматической записи ценностей, т.е. через костыли, протезы, "шунты", "дополнительных" персонажей, функция которых "относительное лишение или уничтожение ценностей", депривация благ и ценностей у всего целого. Чем более развито общество в смысле своих культурных институтов, богатства индивидуальных запросов и их обеспечения, тем оно стабильнее, поскольку его социальный порядок обеспечен позитивной значимостью ценностей для каждого. Бедное, слабо структурированное и нестабильное общество (особенно в ситуации перехода, например модернизации) обеспечивает свою консистентность и внутреннее согласие через фигуры "относительного лишения", угрозы, врага, чужака и т.п. Разумеется, и то, и другое — лишь предельные случаи типов действия, однако важно их фактическое распределение, удельный вес соответствующих форм действия и ориентации. При этом фигура "лишения" здесь именно фигура речи, отражающая способ конституции ценностей, а не "состав лишения".
В этом плане сама склонность к антисемитским или каким-либо иным ксенофобическим взглядам может означать не столько агрессивность или прямую враждебность к евреям и другим "инородцам", сколько иррациональную защиту партикуляристского status quo, в том числе и за счет не столько получения новых преимуществ и благ, сколько за счет оттеснения или депривации других
т
и удержания таким образом своего положения (не выигрыш, а не проигрыш). Иначе говоря, особенности воспроизводства общеколлективных ценностей в такой социокультурной ситуации, как нынешнее российское общество, предполагает усилия и механизмы не сублимации отдельных ценностных актов, не возвышение качества или представлений (культивирование, рафинирование, обла-гороживание по первоначальному смыслу культуры), а понижение культурных и ценностных референций, рамок самосоотнесения, что выражается как усиление традиционалистской риторики, культурного ритуализма и анти-модернистских выступлений.
Поэтому за рамками идеологических или политических моментов, символически значимых для русской национальной идентичности (декларативной солидарности с властью, готовности к самопожертвованию, отстаиванию в случае необходимости ее интересов, ее величия и пр.), а также за пределами зон столкновения интересов, отношение к евреям теряет свою определенность и негативизм. Подавляющее большинство опрошенных полагают, что, безусловно, должны быть обеспечены права евреев на работу, на получение образования, на юридическую защиту от дискриминации, оскорблений, право свободы выезда и т.п. И соотношение различных позиций в этих вопросах практически не меняется или меняется очень незначительно (хотя антисемитская составляющая, как уже говорилось, несколько увеличивается, табл. 10).
Таблица 10
А. Согласны ли Вы с тем, что нужно наказывать по всей строгости закона за оскорбление национального достоинства евреев?
Б. Согласны ли Вы с тем, что нужно гарантировать соблюдение для евреев равных прав при поступлении в вуз?
(В % к числу опрошенных.)
Варианты ответов А Б |
1990 г. 1992 г. 1997 г. 1990 г. 1992 г. 1997 г. I
Да 68 58 64 80 73 76 |
Нет 8 16 13 5 8 10 |
Не могу сказать определенно 24 26 23 15 19 14 1
Никаких особых возражений против обычных повседневных связей и отношений с евреями нет (по крайней мере, барьеры — расовые, этнические, социальные и т.п. ниже, чем во взаимодействии с представителями других этнических групп, табл. 11).
Таблица 11
Как бы Вы отнеслись к тому, чтобы-(В % к числу опрошенных.)
| Варианты ответов 1990 г. 1992 г. 1997 г. 1
[ А По соседству с Вами жила семья евреев I
( Положительно 76 70 88 1
[ Отрицательно 11 17 8 I
| Затрудняюсь с ответом 12 13 4 1
[ Б. Еврей стал мужем Вашей сестры, дочери, близкой родственницы I
) Ничего не имел бы против 48 45 55 1
( Мне бы этого не хотелось 28 29 30 I
| Не могу сказать определенно 24 _ 26 _ __15_ Л
Точно такие же подвижки наблюдаются и в отношении к евреям в качестве коллег, руководителей или деловых партнеров. В первых двух случаях отмечается рост как позитивных, так и негативных установок и снижение затруднившихся с ответом (соответственно, в 1990, 1992 и 1997гг. положительное отношение кеврею-начальнику— 57, 54 и 62%; отрицательное — 22, 28, 28%; в 1992 и 1997 гг. к еврею как деловому партнеру положительное — 58 и 64%; отрицательное — 19 и 24%; ничего не имели бы против евреев в качестве коллег по работе — 75 и 84%, не хотели бы этого — 13 и 11%и т.п.). Однако подчеркнем, что существует совершенно определенный латентный негативизм, который в лобовых вопросах проявляется не полностью. Так, против межнациональных браков как таковых ("лучше их избегать, чтобы сохранить чистоту крови каждого из народов") высказываются лишь 12%, но против брака с евреями конкретного близкого респонденту человека — уже 28—30% (эффект Богардуса).
Слабые попытки в прессе напомнить о недавнем прошлом, о положении нерусского населения, об уничтожении евреев фашистами, равно как и о геноциде в отношении других народов, вызывают раздражение, неприязнь и психологические защитные барьеры, суть которых сводится, с одной стороны, к обвинению пострадавших в собственных бедах и наделении их различными пороками и недостатками, а с другой — в нарцистическом или мазохистском переживании страданий, выпавших на долю русского народа. Склонность "рационализировать", задним числом оправдать все несправедливости и насилие в отношении других — будь то евреи или, например, армяне — выражаются в пусть и слабых, но усиливающихся обвинениях самих евреев в их несчастьях или желании как-то преуменьшить жертвы и страдания еврейского народа (табл. 12 и 13).
Таблица 12
Согласны ли Вы с тем, что евреи не случайно в ходе своей истории так часто подвергались преследованиям, что хотя бы отчасти они и сами в этом виноваты? (В % к числу опрошенных.)
Варианты ответов 1992 г. 1997 г.
Полностью согласен 9 10
Скорее согласен 21 26
Скорее не согласен 20 24
Совершенно не согласен 11 9
Затрудняюсь с ответом 39 32
Таблица 13
Согласны ли Вы с тем, что евреи преувеличивают свои страдания и беды? (В % к числу опрошенных.)
1 Варианты ответов 1990 г. 1992 г. 1997 г. 1
Да 39 35 42 |
1 Нет 14 16 21 I
| Затрудняюсь с ответом 47 49 37 |
Заметим, что согласие в данном случае охватывает заметно большую часть населения, чем собственно антисемитские группы.
Евреи в этом плане не рассматриваются как сколько-нибудь влиятельная группа в обществе, а потому и не представляют опасности для дестабилизации социального порядка. На шкале групп и институтов, вызывающих опасения своей влиятельностью (из 13 позиций), евреи занимают седьмое место с невысоким, отрицательным значением.
пъ
ве
чи
ни
те:
ре
сел
стч
шє
жа
КВ!
"У:
та;
го
пеі
(Р)
ДЕ
СК(
наї
заі
стр
ст»
ки
ВОІ
тм
ТИ1
ны
оп}
Д01
леї
ча<
тєї
_У
_Ее
Ес
_Н,
н.
юшении ■еловых »ост как шие за, 1992 к лику —
11997 гг. — 58 и бы про-84%, не [еркнем, ный не-гется не I как та-чистоту , 12%, но шонден-
1ем про-ичтоже-отноше-лриязнь рых своих в соб-кжами и ли мазо-на долю гь", зад-асилие в !р, армя-
1ЮЩИХСЯ
желании ского на-
блица 12 < в ходе (овави' доваты?
1997 г. 10 26 24
;____9__
32
іблица 13 ива ют даяых.)
1997 г.
42
21
37
ывает зао антисе-
олько-ни-I не пред-¡ьного по: огасения занимают ением.
Какое влияние имеют в нашем обществе такие группы, как... (взяты соотношения только двух вариантов ответа — "слишком большое" и "слишком малое", в % к числу опрошенных):
Средства массовой информации (СМИ) 3,20
Иностранные предприниматели 2,75
Приезжие с Кавказа 2,71
Российские предприниматели 1,91
Чиновники, госслужащие 1,56
Депутаты Госдумы 0,71
Евреи 0,69
Мусульмане 0,56
Органы госбезопасности 0,53
Коммунисты 0,31
Армия, военные 0,19
Интеллигенция 0,08
Рабочие 0,05
Влиятельность "евреев" в обществе с этой точки зре
ния, оценивается очень по-разному. Выше всего она — у тех, кто сохраняет наиболее архаические негативные стереотипы (неквалифицированные рабочие, особенно в селе) или опасается профессиональной конкуренции со стороны евреев (бюрократия): у руководителей соотношение этих реакций — 1,0; у специалистов — 0,9; у служащих — 0,7; у квалифицированных рабочих — 0,6; у неквалифицированных рабочих — 1,4; у учащихся — 0,4. "Угроза" со стороны евреев ощущается главным образом партиями, которые привлекают симпатии либо уходящего поколения (КПРФ), либо дезориентированного и люмпенизированного электората депрессивных регионов (РНП, ЛДПР): у сторонников НДР — 0,6; симпатизантов ДВР вместе с "Яблоко" — 0,9; у сторонников ВЖиринов-ского и А.Лебедя — 1,0; поддерживающих КПРФ — 1,1; нацистов, сторонников РНЕ (Баркашова) — 1,3.
Рост антиеврейских реакций имеет преимущественно защитный характер, так как он связан прежде всего со стремлением ограничить для воображаемых "чужих" институты и позиции, воспринимающиеся как символически значимые для национального самосохранения. Во всех вопросах, приводимых ниже, доля толерантных и позитивных ответов практически не меняется (кроме перспективы открытия синагоги), напротив, процент отрицательных ответов увеличивается за счет тех, кто ранее не имел определенного мнения (табл. 14).
В сравнении с этим ростом символической защиты довольно слабыми остаются предубеждения, обусловленные религиозными традициями. Подавляющая часть опрошенных не считает необходимым в этом контексте акцентировать свою православность и традицион-
Как Вы отнеслись к тому, чтобы..
(В % к числу опрошенных.)
Варианты ответов 1990 г. 1992 г. 1997 г.
А. Еврей стал президентом России
Положительно 22 17 21
Отрицательно 53 57 64
Затрудняюсь с ответом 25 26 15
Б. Действовали еврейские общественно-политические организациии и партии
Положительно 25 18 22
Отрицательно 31 41 52 I
Затрудняюсь с ответом 44 41 26
В. В вашем городе, районе открывались...
Варианты ответов Школыс: преподаванием на еврейском языке Синагоги
1990 г. 1992 г. 1997 г. 1990 г. 1992 г. 1997 г.
Положительно 43 36 41 40 40 50
Отрицательно 19 29 34 21 27 29
Затрудняюсь с ответом 38 35 25 39 33 21
ную антипатию к евреям; эти символы оказываются не столь значимы для национального самопонимания, как казалось на первый взгляд. Особого желания считаться обидами и претензиями у большинства россиян нет. Ответы, характеризующие негативную предубежденность, снижаются, иногда довольно значительно — на 15—19 пп. (табл. 15 и 16).
Поскольку "роль" евреев в структуре национального сознания скорее негативно-символическая (определение от противного), то возможности эксплуатировать антиев-рейский негативизм для социально-политической мобилизации крайне невелики. Попытки рассматривать их как причину национальных несчастий особого успеха не имеют (табл. 17).
По мнению опрошенных, в разжигании вражды к евреям заинтересованы прежде всего "русские националисты" (29%) и "темные, необразованные люди" (26%). Таков преобладающий тон оценок и подходов к обсуждению самой проблемы, отчасти блокирующих последующее ее понимание. Сравнительно небольшие категории респондентов добавляют к этому списку указания на различные группы интересов — "коммунисты" (4%; мнение, примыкающее к варианту "русские националисты"), "предпри-
Таблица15
Согласны ли Вы с тем, что- (В % к числу опрошенных, без затруднившихся с ответом; 1997 г.)
Суждения Да . Нет |
У евреев и христиан общие святыни 61 12 I
Евреи и христиане могут забыть о своих распрях и обидах и жить без взаимных конфликтов и обид 72 10 1
Евреи и христиане всегда останутся непримиримыми противниками 13 63 |
Таблица 16
Согласны ли Вы с тем, что... (В % к числу опрошенных, без затруднившихся с ответом.)
Суждения Да Нет
1990 г. 1992 г. 1997 г. 1990 г. 1992 г. 1997 г.
Евреи ответственны за распятие Христа 13 17 16 30 33 45
На евреях лежит вина перед другими народами 10 13 10 40 42 59
На других народах лежит вина перед евреями 16 23 27 38 39 43
Согласны ли Вы с тем, что на евреях лежит основная вина за-
А. Бедствия, которые принесли людям революция в России и массовые репрессии в годы советской власти?
Б. За трудности, которые переживает сейчас Россия? (В % к числу опрошенных, без затруднившихся с ответом.)
1 Варианты А Б
| ответов 1990 г. 1992 г. 1997 г. 1990 г. 1992 г. 1997 г
[ Да 8 13 13 6 8 10 I
1 Нет 47 48 58 61 62 66 I
1 Затрудняюсь с | ответом 45 39 29 33 31 24 1
ниматели, боящиеся конкуренции" (6%), а также — сионисты и демократы (соответственно, 12 и 1% опрошенных), либо — нынешние власти (10%). В этих последних ответах проступает характерная логика "заговора заинтересованных", знакомая еще со сталинских времен.
Андрей ЗДРАВОМЫСЛОВ
Кто мы: "националы” или "граждане”?
Поиск объединяющих ценностей и установок, которые могли бы разделяться всем населением России, необходимо увязывать с анализом тех процессов, которые происходят в самочувствии и самосознании россиян. Чтобы глубже понять эти тенденции, в опрос, который был организован Российским Независимым институтом социальных и национальных проблем, было включено несколько позиций, которые не затрагивались в иных общероссийских опросах. В 14 регионах страны были опрошены 1794 респондента в возрасте от 17 до 26 лет на основе квотной выборки, обеспечившей репрезентативность опроса по таким параметрам, как возрастные характеристики, пол, профессиональная структура. Кроме того, в тех же регионах и по той же анкете были опрошены 774 человека от 40 до 60 лет. Что же мы получили в итоге?
Введение новых паспортов для граждан Российской Федерации вызвало новый виток дискуссии, затрагивающей перспективы становления гражданственности. Суть проблемы в том, что в проекте нового российского паспорта предлагается изъять пункт, фиксирующий национальную принадлежность российского гражданина. В нашем опросе был поставлен вопрос об отношении к этому нововведению. Результаты опроса представлены в табл. 1.
Таблица 1
Распределение ответов на вопрос об изъятии или сохранении графы "национальность" в новом общероссийском паспорте (в % к числу опрошенных в соответствующей группе)
Варианты ответов Молодежь Старшее 1 поколение
Не фиксировать национальность в паспорте 22 17
Сохранить графу о национальности в паспорте 24 33
Фиксировать национальность по желанию гражданина 39 39
Затрудняюсь с ответом 15 10
Среди молодежи этническая терпимость находит несколько большее распространение, чем среди представителей старшего поколения. Наиболее активная часть (45%) молодежи, прореагировавшая на этот вопрос, разделилась почти поровну: за сохранение пункта о национальной принадлежности высказались 24, против — 22% (в старшем поколении это соотношение составляет 33 против 17%). В старшей же возрастной группе сторонников сохранения пункта о национальности в паспорте почти в 2 раза больше, чем тех, кто считает, что национальность не следует фиксировать в паспорте.
Доля тех, кто выбирает нейтральную позицию: "Думаю, что эту графу можно оставить, но заполнять ее только по желанию того, кто получает паспорт" одинакова в обеих группах (39 и 39% соответственно). Как показывают сопоставления с опросами предыдущих лет, полученное распределение голосов по поводу фиксации национальной принадлежности в паспорте остается достаточно устойчивым. Оно безусловно связано с соотношением гражданского и этнического самосознания россиян и характеризует в определенной степени состояние политических ориентации в российском обществе.
Позиция по этому вопросу может быть интерпретирована в качестве одного из индикаторов стремления защитить этническую идентификацию, с одной стороны, или усилить гражданскую идентификацию — с другой. Если оценивать результаты нашего опроса, то получается, что в массовом сознании молодежи окончательный выбор пока еще не сделан в пользу какого-то из вариантов.
Вместе с тем в анкете задавался еще один вопрос, позволяющий зафиксировать — и, как выяснилось, более жестко
— интенсивность национально-этнических установок на бытовом уровне. Речь идет об отношении к межнациональным бракам (при оценке намерения вступить в брак с лицом иной национальности близкого родственника). Оказалось, лишь 10% считают, что брак следует заключать только с представителем своей национальности, а 75% выбрали суждение — "не возражаю против брака между представителями различных национальностей, главное, чтобы супруги были счастливы".
В старшей возрастной группе это соотношение составило 10 к 76%, что свидетельствует о независимости национально-этнических стереотипов на бытовом уровне от возрастных характеристик. Судя по данному распределению, подавляюшее большинство россиян свободно от национально-этнических предрассудков на уровне бытовых норм взаимодействия. Но все же остается 10%, принимающих биологическое сохранение нации и "этническую чистоту" в качестве важной жизненной ценности.
Рассматривая вопрос о преобладании этнонациональ-ных или гражданских установок в сознании молодежи, следует обратить внимание на весьма большой разброс соответствующих показателей в зависимости от места проведения опроса. Из 14 регионов, в которых проводился опрос, только в пяти наблюдается ситуация, близкая к общероссийской. В четырех регионах наблюдается отчетливое преобладание этнонациональных установок и в пяти — преобладание общегражданских позиций. Приведем данные по этим отклоняющимся регионам в порядке убывания этнонациональной установки (табл. 2).
Заметим, что в ряде регионов и особенно в национальных республиках, где проводился опрос (Казань — Татарстан и Сыктывкар — Республика Коми), наблюдается весьма существенное отклонение от общероссийских данных в пользу суждения о свободном выборе фиксации национальной принадлежности граждан по их желанию. В Казани это отклонение составило +13%, а в Сыктывкаре — +5%.
Стоит отметить, что ситуация с преобладанием общегражданских или этнонациональных установок не явля-
ни-
оті
анч
те
сок
та
дае
4X9
ФУ
пои
]
на
вор
все
цат
ГРУ
не (
Ше
зы,
пер
ЄЩ{
нац
час
I
тот тия обЫ не з етс*
Е
тесі толі войї ины то вс Г
ВОЗА
о "Д вале
