"антиподы" перфекта в самодийских языках: ненецкое прошедшее время Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

А. Ю. Урманчиева

ИЛИ РАН, Санкт-Петербург, ИЯз РАН, Москва

«АНТИПОДЫ» ПЕРФЕКТА В САМОДИЙСКИХ ЯЗЫКАХ: НЕНЕЦКОЕ ПРОШЕДШЕЕ ВРЕМЯ1

Во всех живых самодийских языках — ненецком, энецком, нганасанском и селькупском — представлена форма так называемого прошедшего времени. Особенность темпоральных систем всех перечисленных языков состоит в том, что форма прошедшего времени не является единственным способом грамматического маркирования ситуаций, относящихся к плану прошедшего — эту же функцию выполняют формы так называемого аориста2, а также формы инферентива. Если инферентив четко противопоставлен аористу и прошедшему времени по линии очевидности ~ неочевидности действия (т. е. в рамках категории эвиденциальности), описать правила выбора между формой аориста и формой прошедшего времени не так просто. Именно эта конкуренция двух форм прошедшего времени является темой данной статьи. Почему эта проблематика оказалась связанной с перфектом? На мой взгляд, самодийская форма прошедшего времени оказывается по ряду свойств «антиподом» перфекта. И в целом тот фрагмент темпоральной системы самодийских языков, который связан с планом прошедшего, оказывается как бы зеркальным отражением тех более привычных темпоральных систем, где в сфере прошедшего времени конкурируют прошедшее время и перфект.

1 Исследование выполнено в рамках проекта РНФ «Диахронически нестабильные аспектуальные категории» № 14-18-02624.

2 В нганасанском в ходе позднейшей перестройки глагольной системы аорист был заменен двумя формами, распределенными в зависимости от аспектуальной характеристики основы, однако это не снимает проблемы семантического соотношения двух форм с семантикой прошедшего времени.

1. Системы с конкуренцией двух прошедших времен

Несмотря на то, что перфект чаще трактуется как аспекту-альная граммема, в ее значении столь же бесспорно присутствует темпоральный компонент. И если сформулировать максимально неформально проблему описания сематики перфекта, она выглядит примерно так: как сделать выбор между формой перфекта и формой прошедшего времени? Далее, можно указать на асимметричный характер, который носит конкуренция в сфере прошедших времен: прошедшее время в этой системе имплицитно трактуется как «дефолтная» граммема, правила употребления которой специально не рассматриваются, тогда как перфект выступает как «функционально маркированная» граммема — в том смысле, что описанию подлежат условия употребления именно этой формы. При этом оказывается, что с семантической точки зрения оппозиция перфекта и «простого» прошедшего времени является неэквиполентной. Если считать, что перфектная форма — наряду с формой прошедшего — используется для обозначения референции к прошлому, то оказывается, что в глагольной системе представлено две граммемы со значением прошедшего времени. При этом одна из них (перфект) имеет дополнительный семантический компонент (традиционно описываемый как 'сохранение текущей релевантности ситуации'), а вторая никак не охарактеризована по этому признаку. Тем самым, перфект и прошедшее время образуют скорее привативную оппозицию. Видимо, именно этот факт предопределяет то, насколько сложно формализовать правила выбора одной из двух граммем — значение, передаваемое перфектом, не исключено и у части употреблений формы простого прошедшего времени. В ряде употреблений эти формы образуют отчетливый семантический контраст, но в остальных случаях представляются (и, как показывают данные экспериментов, в которых испытуемых просят заполнить лакуны в тексте, см., например, [Schwenter 1994] для испанского языка, в действительности являются) вполне взаимозаменимыми.

Нетипичность такой ситуации — наличие привативной оппозиции в грамматической системе, где ожидается эквиполент-ность противопоставленных элементов — как раз и делает перфект таким сложным объектом описания. Дело в том, что исследователи при описании перфекта стремятся реализовать именно

тот подход, который «работает» при описании эквиполентных оппозиций, а такой подход в данном случае является изначально неадекватным объекту описания (как неадекватен он был бы, к примеру, при попытке описать разницу в значении диминутивной и недиминутивной форм существительного). При таком подходе в идеале следует стремиться к тому, чтобы описания двух противопоставленных форм оказывались бы семантически непересекающимися. Именно с этих позиций некоторые исследователи критикуют понятие текущей релевантности при описаниии семантики перфекта как недостаточно полное и точное на основании того, что это значение может передаваться и формой прошедшего времени. Однако при описании не эквиполентых, а привативных оппозиций добиться семантически непересекающегося описания граммем в принципе невозможно.

Можно было бы предполагать, что трудности в разграничении употреблений перфекта и прошедшего времени связаны с тем, что перфект является, как правило относительно «молодой» формой грамматической системы (в частности, он, как правило, имеет аналитическое выражение). Можно было бы считать, что мы наблюдаем молодую граммему в период конкуренции со старой граммемой, когда еще не произошло жесткого закрепления за перфектом определенных контекстов. Однако, как показывают сценарии развития перфектной формы, развитие перфекта никогда не приводит к формированию темпоральной системы с двумя прошедшими временами, которые были бы противопоставлены «удобным для описания» образом. Так, в [Плунгян 2011: 391-393] описывается два основных сценария развития темпоральных систем, в которых представлена форма перфекта. В первом случае перфект вытесняет старую форму прошедшего времени, принимая на себя ее функции, в результате чего в темпоральной системе остается единственная форма прошедшего времени. Во втором случае перфект опять-таки занимает место старого прошедшего времени, однако одновременно с этим в языке возникает новая форма перфекта, благодаря чему оппозиция перфекта и прошедшего сохраняется в глагольной системе данного языка. Таким образом, ни один из этих сценариев не подразумевает, что грамматикализация перфекта приводит к какой бы то ни было «стабилизации» распределения контекстов между перфектом и

прошедшим временем и в результате — к возникновению такой оппозиции двух форм прошедшего времени, разницу между которыми легко было бы формализовать. Таким образом, некоторая семантическая «неуловимость» перфекта является не побочным эффектом ранней стадии грамматикализации, а непременным условием существования перфекта в грамматической системе: если перфект утрачивает эти свойства, существует тенденция к обновлению оппозиции за счет создания новой перфектной формы. Вероятно, следует признать, что грамматические формы, в употреблении которых говорящий обладает определенной свободой, востребованы не только в сфере деривационной морфологии (напр., оценочные суффиксы типа диминутивов-аугментативов3), но и в сфере сильно грамматикализованных значений. В данном случае такая форма — перфект — занимает существенное место в глагольной системах языков мира.

2. Конкуренция форм со значением прошедшего времени в ненецком

Вначале необходимо дать краткую характеристику «дефол-тной» формы — в ненецком это форма, традиционно называемая аористом4. Аорист, образованный от имперфективных глаголов, передает значение настоящего времени, тогда как аорист, образованный от перфективных глаголов, передает значение прошедшего времени. Эта ситуация, по всей вероятности, была характерна для прасамодийского состояния; она сохраняется в ненецком, энецком и селькупском. Приведу примеры на употребление

3 Замечу, что пользование этими суффиксами стало бы почти бессмысленным, если бы они приобрели фиксированные контексты употребления.

4 Эту форму можно назвать дефолтной как с содержательной точки зрения (она является наиболее частотной), так и с позиций формальной морфологии, так как исторически на базе этой формы построены и форма будущего времени (этимологически представляющая собой аорист от глаголов с имперфективным показателем), и форма прошедшего времени: прошедшее время образуется при помощи постфикса, присоединяющегося к аористной форме в позиции после личных показателей.

аориста с имперфективными и перфективными глаголами5 в тундровом ненецком:

- имперфективные глаголы

(1) Маня' тала иле-0-ва'.

мы спрятаться жить-Аог^1Р1

'Мы живем скрываясь' [ЭПН: 150].

(2) Ябта Саля' не, си-т юд' по-' Р^д женщина РгопАсс-2 десять год-Р1 пюр-ца-ва'.

искать-Aor-slPl

'Жена [Хозяина] Ябта Саля, мы ищем тебя десять лет'

[ЭПН: 150].

- перфективные глаголы

(3) Нюдя Яригэця ха-сь пя-0-н. Младший PN умереть-УАшГ начать-Аога2. Ано-р тэвы-0.

Лодка-2 дойти.Aor-s3

'Младший Яригэця, ты умираешь (досл.: начал умирать). Подошла твоя лодка' [ЭПН: 320].

(4) Пыр то-0-н, нюдя Ламдо тэта

Ты прийти-Аог^2 младший PN оленевод

ханяна хэ-б-та?

куда уйти-VAcond-3

'— Ты пришел, а где Младший Ламдо?' [ЭПН: 440].

Итак, аорист в ненецком является «дефолтной» формой, выражающей прошедшее время от перфективных глаголов. Наряду с этой формой в ненецком представлена форма прошедшего времени, которая в равной степени сочетается как с перфективными, так и с имперфективными основами. Таким образом, система в сфере прошедшего времени выглядит несколько асимметрично: имперфективные глаголы имеют единственную форму прошедшего времени, а перфективные — две конкурирующих. Ниже бу-

5 В ненецком любая глагольная основа, как производная, так и непроизводная, имеет определенную аспектуальную характеристику; существуют деривационные средства перфективации и имперфективации.

дет сделана попытка описать, чем отличаются прошедшее время и аорист при употреблении с перфективными основами.

3. Прошедшее время в ненецком: аспектуальные и темпоральные употребления.

До разбора конкретных употреблений формы прошедшего времени следует сказать, что, если в семантической сфере — как я надеюсь показать — эта форма является антиподом перфекта, в функциональной сфере она является ее аналогом в том отношении, что ее употребление в ненецких фольклорных текстах ограничено (за одним небольшим исключением) диалогическим регистром.

В предыдущих работах я описывала когнатную форму энецкого языка как форму так называемого «прекращенного прошлого», или «сверхпрошлого». В [Плунгян 2011: 356-357] граммема «сверхпрошлого» характеризуется следующим образом: «это значение такого прошлого, которое эксплицитно не продолжается в настоящем. В отличие от обычного прошедшего времени это значение иногда называют "сверхпрошлым", и мы в дальнейшем также будем использовать этот термин. Различные семантические типы "сверхпрошлого" были выделены в ряде типологических исследований, из которых в первую очередь следует назвать: Dahl 1985: 146-149 и Squartini 1999; более подробно о специфике этого значения в типологическом плане см. работы: Плунгян 2001 и Plungian, van der Auwera 2006 (в последней статье предложен новый англоязычный термин для обозначения "сверхпрошлого" — discontinuous past)»6. Однако привлечение большего количества примеров требует корректировки предложенного ранее описания самодийской формы прошедшего времени.

6 Очевидно, что значение прекращенного прошлого кажется сходным с перфектным значением в том отношении, что обе этих граммемы подразумевают сопоставление некоторой ситуации в прошлом с положением дел в текущий момент. Тем не менее, значение прекращенного прошлого выглядит более «однозначным», чем значение перфекта: представление о «ликвидированной» ситуации выглядит гораздо более ярким и с описательной точки зрения гораздо легче формализуемым, чем понятие ситуации, сохраняющей текущую релевантность, на зыбкость и неформализуемость которого указывали многие исследователи.

Эти примеры показывают, что прошедшее время может употребляться и для обозначения ситуаций в прошлом и в тех случаях, когда в коммуникативные намерения говорящего, очевидно, не входит намерение подчеркнуть, что ситуация не имеет места в настоящий момент. Учет этих примеров, как будет показано ниже, заставляет нас принять более «расплывчатое» толкование формы прошедшего времени: 'прошедшее время используется для обозначения ситуаций, не имеющих текущей релевантности' — и при таком толковании прошедшее время самодийских языков выглядит семантическим антиподом перфектной формы.

Понятие текущей релевантности — точнее, применительно к самодийскому прошедшему времени, понятие отсутствия текущей релевантности — является достаточно сложным. В данном случае кажется более продуктивным не рассматривать эту инвариантную характеристику как единое целое, а проанализировать три более частных ее проявления: аспектуалъное, темпоральное и коммуникативное. Поскольку именно в сфере коммуникативных употреблений прошедшее время конкурирует с аористной формой, рассмотрение этих контекстов выделено в отдельный — четвертый — раздел статьи.

3.1. Аспектуалъно ориентированные употребления прошедшего времени

Я рассматриваю данные употребления как аспектуальные на основании того, что в отношении внутренней структуры ситуации данные употребления прошедшего времени имеют значительное сходство с аспектуальной семантикой перфекта. Если при употреблении перфекта обозначается как сама ситуация, так и сохранение ее результирующей фазы в момент речи, то рассматриваемые употребления прошедшего времени в ненецком обозначают как саму ситуацию, так и отсутствие ее результирующей фазы в момент речи.

Итак, при проявлении понятия текущей релевантности на уровне аспекта как раз и происходит сопоставление ситуации в прошлом с текущим положением дел. При этом «нарушение» связи ситуации в прошлом и положения дел в настоящем может проявляться в нескольких вариантах. В некоторых случаях эта связь является в аспектуальном отношении достаточно тесной;

это происходит тогда, когда интересующей нас формой описывается отсутствие в настоящий момент результативного компонента относящейся к прошлому ситуации. В этом случае мы имеем дело с так называемым антирезультативным значением. Так, в примере (5) описывается ситуация 'я думал одним об-

7 5

разом, но текущая ситуация заставила меня изменить свое мнение :

(5) — Ылька-м вад-вэ-м'. Ма-0-ма-зь, чудовище-Асс вести-Шег^1. Сказать-Aor-s1-Praet не-м' вад-накэ-м'.

женщина-Асс вести-РгоЬАог^1

'— Оказывается, я веду чудовище. А я-то думал, что веду женщину' [ЭПН: 220].

В примере (6) ситуация в прошлом отменена тем, то обещанное в прошлом должно было быть выполнено к настоящему моменту, но выполнено не было:

(6) Сене' ма-0-ць: тюн-та эсогана Раньше сказатъ-АогаЗРЬРгае свадьба^епР1.3 через эдра-гу-ва' . Амгэ-лт вада ягу-0, отпустить-Ног^1Р1. Что-Етр11 речь не.иметься-Аог^З вада-сялм-а-'.

речь-VDNCarit.Incept-Aor-s3Pl

'Раньше они сказали: «Отпустим [домой] в то время, когда была свадьба». Они об этом не вспоминают, молчат'

[ЭПН: 318].

Наконец, в примере (7) представлено очень интересное чередование форм прошедшего времени и форм аориста и инферен-тива. Формами прошедшего времени [1] и [3] описываются ситуации, которые аннулированы следующими за ними ситуациями — [2] и [4], соответственно: ситуация 'я умирал' (досл. 'я закончил умирать') аннулирована ситуацией 'она меня оживила' (ао-

7 Несовершенный вид в данном случае — эффект перевода, так как в русском языке именно несовершенный вид используется для передачи антирезультативного значения; в ненецком используется перфективный глагол 'сказать', то есть более близким к оригиналу был бы перевод: 'я было сказал себе, что веду женщину'.

рист), а ситуация 'я победил его (на земле)' аннулирована ситуацией 'он победил меня (под землею)'8:

(7) — Мань ха-г-ва-м' ёльце-О-мма-зь^.

Я умереть-Виг-МГОУр^-Асс закончить-Аог^-Ргае^].

Не няда' ха-ва

Женщина сестра^еп.2Р1 умеретъ-Emph

ха-гу-ма-зь9. Пыда сиИ-м илс&ге-0[2].

умеретъ-Ри:^1-Ргае1 РгопЗ РгопАсс-1 оживить-Аог^3га.

Ылька ыго-д я-на мань

Чудовище тунгус-Асс.2 земляное я

ва-'а-ма-зьр, я-' ыт-на пыща .

одолеть-Aor-s1-Praet[3] земля^еп под-Loc РгопЗ

ва- 'мы1-0[4]

одолеть-Ш:ег^3 [4]

'— Я умираЛ[1]. Если бы не ваша сестра, я бы умер. Она меня оживилаР]. На земле я победил былоР] чудовище-тунгуса, а под землей он одолел^ меня' [ЭПН: 382].

Как уже говорилось, форма прошедшего времени является способом маркировать отнесенность ситуации к прошлому у имперфективных глаголов (так как аорист от этих глаголов обозначает настоящее время, а не прошедшее, как от перфективных основ). Тем не менее, хотя эта форма является единственной «доступной» для имперфективных основ формой прошедшего и, тем самым, можно было бы ожидать, что она будет передавать значение прошедшего, близкое к «дефолтному», в сочетании с имперфективными основами очень часто актуализуется именно значение прекращенного прошлого. Вероятно, это связано с тем, что имперфективные глаголы часто выражают стативные ситуации, по отношению к которым не ожидается, что они будут прекращены;

8 Последняя ситуация описана формой инферентива, который в данном случае передает адмиративную семантику: 'под землей он оказался сильнее меня'.

9 Данная форма является представителем еще одного класса глагольных форм, в составе которых присутствует энклитика со значением прошедшего времени: это случаи, когда показатель прошедшего времени прибавляется к форме с потенциальной семантикой (в данном случае — к форме будущего времени). сообщая ей ирреальное значение.

иными словами, такая стабильная ситуация, начавшись, в нормальном случае сохраняется неизменной вплоть до настоящего момента, и когда такая ситуация оказывается отнесена к прошлому, то — в силу отсутствия у нее естественного предела — это означает, что ситуация была именно прекращена. В примере (8) с показателем прошедшего времени употреблены два стативных предиката — 'быть' и 'виднеться', в примере (9) — стативный предикат 'не иметься', а также существительное 'чум' в предикативной позиции:

(8) Сеня-' мядо-до' тюку хой-' ыл-на раньше-LatAdv чум.Р1-3Р1 этот хребет-Gen под-Loc э-0-ць. Мяд' ни-0-' адю-', 6bnb-Aor-s3Pl.Praet Чум.Р1 Neg-Aor-s3Pl виднеться-Conn сеня' ади-0-ць.

раньше виднеться-Aor-s3Pl.Praet

'Раньше их чумы стояли у подножия этой сопки. Сейчас чумов не видно, раньше они были видны < отсюда >'

[ЭПН: 244].

(9) Сене-' си'ив Хаглава-' тас юр' раньше-LatAdv семь PN-Gen целый сто мя-то-зь, теда' сидя юр' мя-то'. 4yM-3Pl[-Pred]-Praet теперь два сто чум-ЗРЦ-Pred]. Сеня' Ваю-на' ягу-0-ци-Нё'.

Раньше PN-GenPl.1Pl не.иметься-Aor-s3Pl.Praet-Emph. Пыдо' тикэн' эсо-вы-'. Pron3Pl сюда встать.чумами-1^ег^3Р1 'Раньше у семи Хаглава было сто чумов, а теперь двести чумов. Раньше не было чумов Вай. Они сюда стали чумами' [ЭПН: 327].

На то, что «сверхпрошлое» тяготеет к употреблению с основами стативной семантики, указывает и В. А. Плунгян: «Наиболее распространены показатели «сверхпрошлого» при глаголах, обозначающих состояния или свойства (в книге Dahl 1985 этот тип значений «прекращенных состояний» называется Past Habitual)» [Плунгян 2011: 359].

До сих пор рассматривались те контексты, в которых «взаимодействие» ситуации в прошлом с текущей ситуацией является

наиболее тесным — а именно, текущая ситуация «ликвидирует» релевантность прошедшей ситуации для настоящего момента, так как положение дел существенным образом меняется. Связь может быть и более опосредованной — ситуация в прошлом не была «отменена» последующими событиями, но при этом отчетливо противопоставлена текущему положению дел, см. (10)-(13):

(10) Сеня-' мюдта-б'на-нь' по-н' Раньше-LatAdv аргишить-VAcond-1Du год^а: ми-ца-ня-зь. Теда' апой яле-на двигаться-Аот-зШи-Ргае: Теперь один день^ос мада-0-в.

отрезать-Аог-о1

'Прежде, когда ехали с аргишами, мы ехали долго. Теперь я переехала <море> за один день' [ЭПН: 375].

(11) — Сеня-' си-т эдра-0-ма-зь. Раньше-LatAdv РгопАсс-2 отпустить-Аот-з1-Ргае: Теда' ни-0-м' савада-гу'

Теперь Neg-Aor-s1 пожалеть^и>Сопп. '— Раньше я тебя отпустил. Теперь я тебя не пожалею'

[ЭПН: 222].

(12) — Тикэ-ва тюле-ва-' пир э-вы1-0-нё'. этот-Emph ввести-МГОУ1р^^еп размер быть-Шег-зЗ-ЕтрЬ Ма-зё-на' сид-на' ни-0-н-си-нё' Ршп1-ЕтрЫР1 РтопАссР1-1Р1 Neg-Aor-s2-Praet-Emph тюле-', пигар-щ-н-си-нё'.

ввести-Сопп прогнать-Aor-s2-Praet-Emph 'Этого, оказывается, можно ввести в чум. Ты нас не ввел в чум, ты нас выгнал (говорят люди, сидящие снаружи)'

[ЭПН: 243].

Два этих варианта можно было бы описывать термином «прекращенное прошлое», однако есть и еще один тип контекстов, в которых происходит сопоставление ситуации в прошлом с ситуацией в настоящем. В этом случае делается утверждение о том, что в прошлом имела место некоторая ситуация Р, и также она имеет место и в текущий момент: 'как раньше Р, так и сейчас Р', см. (13)-(14):

(13) Сидя хибя-ри-м' я'м-сеты-м', сеня-'

два кто^т-Асс не.мочь-Асс^1 раньше-LatAdv я'м-0-на-сь, теда' о' я'мы-н.

не.мочь-Aor-opl1-Praet теперь хоть не.мочь.Аог-ор11 'Я не могу бороться против двух людей, раньше не мог и теперь не могу' [ЭПН: 249].

(14) — Си'м няда-вазь ту-тго-накы-0. РгопАсс-1 помочь^ир прийти^и>РгоЬАог^3 Сеня-ва-' то-0-сь. раньше-Emph-LatAdv прийти-Аог^З -Praet

'— Он, наверное, приедет помогать мне. Раньше он приезжал' [ЭПН: 244].

Поскольку в последнем случае говорить о прекращении ситуации, локализованной в прошлом, было бы неверно, правильнее всего объединить три рассмотренных варианта термином кон-трастивное прошлое. Итак, были рассмотрены те употребления ненецкого показателя прошедшего времени, которые можно назвать аспектуальными в том смысле, что при помощи этих форм фактически описывается двухкомпонентная ситуация: собственно событие, локализованное в прошлом, и положение дел в настоящий момент, причем две этих ситуации составляют отчетливый контраст.

3.2. Темпоральные употребления прошедшего времени Далее будут рассмотрены те употребления показателя прошедшего времени, которые скорее хочется трактовать как сугубо темпоральные. В этом случае не происходит контрастив-ного сопоставления ситуации в прошлом и текущей ситуации — события в прошлом являются, так сказать, самодостаточным объектом описания, и упоминание их не служит для того, чтобы особым образом осветить, оттенить текущее положение дел, как это происходит при аспектуальном употреблении формы прошедшего времени. В темпоральных употреблениях прошедшее время выражает значение, близкое к значению прошедшего отдаленного. Тут надо отметить еще один зеркальный параллелизм «типологического портрета перфекта» и ненецкого прошедшего времени: обе этих граммемы имеют тенденцию в каче-

стве второстепенного значения выражать значение из области временной дистанции (возможно, корректнее было бы говорить о том, что в качестве прагматической импликатуры у обеих граммем может возникать ассоциация с определенными значениями из этой сферы). Неудивительно, что перфект при этом выражает значения из сферы близкого прошедшего («предельным» случаем развития перфекта в этом направлении стало возникновение у испанского перфекта значения сегодняшнего прошедшего). В свою очередь, контрастивное прошедшее самодийских языков столь же естественным образом связывается со значением отдаленного прошедшего:

(15) — Тюку сидя тэ-р аць э-б'на-ди'

Этот два олень-2 молодой быть-VAcond-3Du ули' сава-'е-0-сь, ю' по-'

очень хороший-Augm[-Pred]-s3-Praet десять год^еп тя-на ми-'а-й-на-сь. (...) Мань

назад-Ьос дать-Аог-Ор1-ор11-Ргае1 (...) Я ми-'а-й-на-сь, нётла'-цэ

дать-Aor-Opl-opl1-Praet калым-Еээ хае-0-й-на-сь. Ани' ты-м'

оставить-Aor-Opl-opl1-Praet другой олень-Асс ня'мра по-н' э-гу-0, апой ловить год-Lat быть^и^З один хан-хана ха-я-ди'. нарта-Ьос уйти-Opt-s2Du

'— Эти два оленя < на которых ты приехала >, когда были молодые, были очень хорошие, десять лет тому назад я их отдал. Я отдал их, я отдал их как калым. Других оленей ловить долго будет, поезжайте на одной нарте'

[ЭПН: 406-407].

Еще один тип темпоральных употреблений связан с точной временной локализацией ситуации в прошлом: в этом случае необходимо употребить показатель прошедшего времени. В этом отношении прошедшее время также демонстрирует свойства, диаметрально противоположные свойствам перфекта: как известно, во всяком случае английский перфект не допускает (либо допускает с трудом) сочетание с обстоятельствами конкретного времени:

(16) — Хабэй ите-гу-'м? Няр' по-' тя-на Мертвый жить^и>з3-Етр11? Три год^еп назад^ос Хаглави-' я-на хан'а-0-ма-зь,

РМ^епР1 земляное уезжать-Аот-з1-Ртае: ма-0-ць : «Эва-' едя-на

сказать-Аог-эЗРЬРгае: голова-Gen большое ха-0-сь». Хабэй юрк-гу-'

умереть-Аот.зЗ-Ртае: Мертвый встать^и>Сопп вани-0-'. NegEmph-Aor-r3

'— Разве мертвый оживет? Три года тому назад я ездил в землю Хаглава. Мне сказали: «Он умер от головной боли». Мертвый не встанет' [ЭПН: 326].

(17) — Сиддя Сэротэта сит-тэ' ягу-0-'.

Два РМ два-3Du не.иметься-s3Du

— Ханяна хая-'?

куда уйти.Aor-s3Du

— Ханяна хан-та-ца-'? Саля-' харда-на' куда уйти-Fut-Aor-s3Du? Мыс^еп городка: си'ив тя-на хая-зь.

семь назад^ос уйти.Aor-s3Du.Praet '— Сэротэта обоих нет.

— Куда они ушли?

— Куда они пойдут? Неделю назад они уехали в поселок'

[ЭПН: 219-220].

Помимо точных обстоятельств времени, прошедшее время самодийских языков часто употребляется с наречиями нер' 'прежде, некоторое время назад' (18) или сеня' ~ сене' 'раньше, прежде' (19), авхона 'когда-то' (20):

(18) Теда' мяду-ца-ва',теда' иле-0-

ва'.

теперь угощаться-Аот-з1Р1 теперь жить-Аот-з1Р1. Нер' ма-да-ци-нё, амгэ-м' манэ-'а-м'.

раньше сказать.Aor-s2Pl-Praet-Emph что-Асс увидеть-Аот-з1 Тикы тира-рха-в саю-в' э-вы-'.

Это туча-Сотр-1 войско-Emph быть-1пГет-з3Р1.

'Теперь мы угощаемся, теперь мы живы. Давеча вы сказали — что я увидел? Это похожее на облако — войска'

[ЭПН: 247].

(19) Ненэся-да о' сеня-' ид-' ерв-' Правда-3 хоть раньше-LatAdv вода^еп хозяин^еп не ню ма-0-сь: «Сидя не-м' женщина ребенок сказатъ-Аог^Р1-Ргае:: «Два жена-Асс хо-гу-н.» Не-ю-н о'

найти-Ри^2». Жена-DuPoss-1 хоть есита-ца-', паской-0-ха'.

иметь.украшение-Aor-s3Du красивый-Aor-s3Du. 'Когда-то дочь Хозяина воды мне говорила: «Найдешь двух женщин». Мои жены обе в украшениях и обе красивые' [ЭПН: 323].

(20) — Иле няс-на-н ни-вэ-н э-',

жить подходить-PtPraes-s2 Neg-Infer-2 быть-Сопп ха-сь мана-т. Авхона си-т

умереть-УА^ увидеть-тро2. Когда.то РгопАсс-2 хада-вазь ни-0-ма-зь мэ-'.

убить^ир Neg-Aor-s1-Praet собираться-Сопп '— Ты не годишься в товарищи, ты увидишь смерть. А раньше я не хотел тебя убивать' [ЭПН: 376].

Непосредственно к темпоральному значению примыкают употребления, близкие к таксисным: в том случае, если рассказчик в нарративной цепочке нарушает естественную последовательность событий и описывает ранее произошедшие ситуации после тех, которые произошли позже, он также прибегает к использованию формы прошедшего времени. Отмечу, что в ненецких фольклорных нарративах это единственный случай употребления форм прошедшего времени не в диалогическом, а в нарративном регистре.

Вероятно, при этом слишком сильным было бы утверждение о том, что прошедшее время в ненецком может иметь таксис-ную функцию: такие примеры являются крайне редкими, так что не приходится говорить о специальной нарративной стратегии с нарушением естественного порядка описываемых ситуаций; та-

кие примеры встречаются в случае «корректировки» нарратива, когда говорящий забыл в должный момент упомянуть о какой-то ситуации и восполняет этот пробел позже по ходу повествования. На мой взгляд, в данном случае можно говорить не о таксисных употреблениях в полном смысле слова, а об окказиональной стратегии исправления нарративной цепочки. Форма прошедшего времени в данном случае может быть использована благодаря свойствам отсылать к ситуациям в прошлом, отдаленным во времени от текущего момента, которым в данном случае является текущий момент повествования:

(21) Тарця вади намда-сь мя-дико-до'

Такой слово.АссР1 услышать^А^ чум^т-3Р1 нё-м', нё-м' нягар-ца-м'. Нё-м'

дверь-Асс дверь-Асс распахнуть-Аот-з1 дверь-Асс няга-рка-ва' и-ми таня-сь,

распахнуть-Att-NDVIpfv-Gen разум-1 иметься-Аот.з3-Ртае: тикэд и-ми ёхо-вы-0. Ын-'

потом разум-1 потеряться-Мет^ лук^еп пед-'ма-м' намда-0-ма-зь, и-в

выстрелить-NDVRes-Acc услышать-Aor-s1-Praet разум-1 ёхо-вы-0. потеряться-Мет-з 1

'Услыхав такие слова, я распахнул дверь их маленького чума. Когда я распахивал дверь, я был в полной памяти, а потом потерял сознание. Услыхал звук [летящей] стрелы и потерял сознание' [ЭПН: 477]10.

В ряде контекстов значение отдаленного прошлого и кон-трастивного прошедшего (ситуация в прошлом упоминается ради обсуждения ситуации в настоящем) фактически сосуществуют при описании одной и той же ситуации, например:

10 Первое лицо в данном случае не должно вводить в заблуждение: это отрывок не из диалога, а из фольклорного нарратива, для построения которых в ненецком часто используется стратегия повествования от первого лица, однако употребление темпоральных форм в таких нарративах ничем не отличается от употребления в нарративах, в которых с протагонистом соотносится не первое, а третье лицо.

(22) — Аць эба'н мэё еся' панын молодой быть-УАсо^-1 крепкий железо^еп одежда-Р1.1 тане-0-'ци-нё', сер-го-накы-да. иметься-Aor-s3Pl.Praet-Emph надеть-Fut-Prob.Aor-o3

'— Когда я был молодым, у меня ведь была железная одежда, пусть он ее наденет' [ЭПН: 322].

(23) — Ири-в, хада-в, ня-на-да' иле-ба'-н тесть-1 теща-1 с-Ьос-2Р1 жить-VAcond-1 сава-дя-зь. Тикы-' е'мня ню-д-ди' хороший-s2Du-Praet это^еп ради дочь-Dest-2Du хае-0-м'.

оставить-Аог^1

'— Тесть и теща, когда я жил у вас, вы хорошо ко мне относились. За это я оставил вам вашу дочь' [ЭПН: 329].

4. Коммуникативно обусловленные употребления прошедшего времени и конкуренция аориста и прошедшего времени

Теперь, когда описана определенная часть употреблений формы прошедшего времени в ненецком языке, можно сформулировать следующий вопрос: есть ли какая-то общая семантическая характеристика, которая, с одной стороны, объединяет описанные употребления формы прошедшего времени, а, с другой стороны, противопоставляет эту форму аористу, также выражающим референцию к прошлому?

До сих пор были описаны две группы значений прошедшего времени: аспектуальные (контрастивное прошедшее) и темпоральные (отдаленное прошедшее). Но в каких-то отношениях употребления этой формы могут выглядеть диаметрально противоположными по семантике. Так, если обратиться к примерам с контрастивным прошедшим, то в ряде случаев это оказывается ситуация с аннулированым результатом (5)-(7). Но в то же время, например, в предложениях (22) и (23) с помощью этой же формы описывается ситуация в прошлом, которая с очевидностью сохраняет свою релевантность для текущего момента, так как она обуславливает какие-то ситуации в настоящем, что видно из контекста. Вместе с тем, по отношению к последним двум примерам

можно говорить о том, что описываемые события отделены от настоящего момента значительным промежутком времени. Однако форма прошедшего времени может употребляться и применительно к ситуациям, которые произошли недавно и результат которых сохраняется в текущий момент. Так, пример (24) демонстрирует, что употребления интересующей нас формы выходят за пределы семантической зоны «сверхпрошлого» или семантической сферы прошедшего отдаленного:

(24) Ти мядо-ца-ва'. Си'в' мядо-ца-ва'.

Вот угощаться-Аот-з1Р1. Семь угощаться-Аот-з1Р1. Нюддя Тасиний ябел-такы-' нябара-цэ

младший PN опьянеть-РтоЬАог-г3 разговорчивый-Езэ о' хая-0. Пыда таре-м' ма-0:

хоть уйти.Аот-з3. Ртоп3 такой-Асс сказать-Аот.з3:

— Сиддя Эбт1 Яб, сиддя ирика-в, не

два Р^г два шурин-1 женщина

папа-б-ть' хана-0-ва-сь,

младший. сиблинг-Acc-2Du увезти-Aor-o1 -Praet га-0-ва-сь . (...) Тас по' яба-н' сиддя

привезти-Aor-o1-Praet. Целый год^еп длина-Lat два идэ-м-да ни-на-сь масга-'.

пола-Асс-3 Neg.Aor-o1-Praet измазать-Conn. Ехра-0-м', не э-б-т, ни-б-т.

не.знать-Аот-з1 женщина быть-VAcond-3 Neg-VAcond-3 'Вот мы угощаемся. Младший Тасиний, видимо, опьянел, стал разговорчивым. Он так сказал:

— Два Эбт Яб, два моих шурина, я вашу сестру увез и снова привез ее. Целый год я не прикасался к ней. Я не знаю, женщина она или нет' [ЭПН: 278].

Таким образом, оказывается, что и отдаленность ситуации во времени, и аннулированный характер результата и вместе, и по отдельности являются достаточными, но не являются необходимыми условиями для употребления формы прошедшего времени. Тем самым, мы вплотную подходим к вопросу о конкуренции форм прошедшего времени и аористных форм, также описывающих ситуации в прошлом. Именно при рассмотрении вопроса о конкуренции форм мы переходим к той сфере употреблений, ко-

торую я выше обозначила как коммуникативные употребления (чтобы отграничить их от аспектуальных и темпоральных употреблений, уже описанных выше). Для описания этой конкуренции необходимо представлять себе ту семантическую нишу, которую занимает аорист в глагольной системе ненецкого языка.

4.1. Значение аористных форм

Описание удобно начать с тех контекстов, в которых аорист семантически четко противопоставлен прошедшему времени. Прежде всего, это контексты перфектного характера. Самые семантически яркие контексты — те, в которых ситуация имела место непосредственно до момента речи, и ее результирующая стадия сохраняется в момент речи:

(25) — Тямда, Марць1 Саг2 хаби тызя-да-н та-1

вот Р^,2 раб аркан-Dest-1 дать-Conn ни-0-в'.

Neg-Aor. s3 - Emph

'— Вот раб Марць Сяг дал мне аркан' [ЭПН: 505].

(26) Маста-' ни-да-в'. Пазрана1 не-р2 тронуться-Сопп Neg-Aor-o3-Emph. Р^,2-2 ма-0:

сказать-Аог^3:

— Эбт3 Яб'4 папа, маста-д.

Р^,4 младший.сиблинг трогаться-тро2.

Нерде-ня-р хая-0. Нё-н

быть.впереди-PtPraes-2 уйти.Aor-s3. Neg-imps2 хаюр-'.

отставать-Сопп

'Он тронулся с места. Пазрана Не сказала:

— Младшая сестра Эбт Яб, поезжай, ведущий впереди уехал. Не отставай' [ЭПН: 270].

Непосредственно к этому примыкают такие контексты, когда затруднительно указать точную временную локализацию ситуации. Она может быть и неважна — ср. (27), где первые две реплики касаются ситуации, завершившейся непосредственно перед моментом речи, а следующие две — ситуации, отстоящей от момента речи, как мы знаем из контекста, на несколько дней,

причем сначала девушка ходила к бабушке за стрелами, а потом за дочерью Вэхля, но то, что в данном случае при описании событий диалоге нарушается их относительная хронология, также оказывается неважным:

(27) — Вэхля-' не ню-м' га-0-ру-в'?

PN-Gen женщина ребенок-Асс привести-Aor-o2-Emph

— Та-0-в, пи-ня яда-0.

привести-Aor-o1 снаружи^ос идти-Аот.з3

— Хада-в муг-ду-в га-ца-0-в'?

бабушка-1 стрела-Dest-1 дать-Aor-s3-Emph?

— Сян ваде-ця-н, табир га-0.

сколько сказать-1п:етт-2 то.размер дать-Aor.s3

'— Ты привела дочь Вэхля?

— Я привела ее, она на улице, идет.

— Дала бабушка для меня стрелы?

— Сколько ты просил, столько она и дала' [ЭПН: 221].

Таким образом, аорист с очевидностью передает значение ситуации, имеющей текущую релевантность. Часто такая ситуация оказывается отделена от настоящего момента незначительным промежутком времени (что является скорее прагматической имп-ликатурой, чем собственно темпоральным значением этой формы).

4.2. Конкуренция аориста и прошедшего времени в диалогических «микронарративах»

Итак, можно обозначить два семантических полюса, которые занимают, с одной стороны, форма аориста, с другой — форма прошедшего времени:

— аорист обозначает ситуации, которые имеют текущую релевантность; часто такие ситуации относятся к недавнему прошлому;

— прошедшее время описывает такие ситуации, которые составляют отчетливый контраст с положением дел, наблюдающимся в настоящий момент. Эта форма может также использоваться для описания событий, отнесенных к более или менее далекому прошлому11.

11 Как можно видеть, эти предварительные семантические характеристики аориста и прошедшего времени не вполне функционально

Однако есть немало примеров, когда ситуации одного и того же временного плана в рамках одной и той же диалогической реплики описаны частично с помощью аориста, частично с помощью прошедшего времени. Как кажется, именно такие расширенные реплики, фактически представляющие собой небольшие нарративы, позволяют продемонстрировать, какие именно факторы регулируют выбор глагольной формы. Так, в (28) ниже глагольные формы [1]—[10] относятся к ситуациям одного и того же временного плана. Но две из них ([1] и [6]) являются формами аориста, остальные — формами прошедшего времени.

(28) — Тюку муг-'е ненадо э-вы-0-ню'.

этот стрела-Augm приметный 6biTb-Infer-s3-Emph.

Тюку муг-'е-м' ханяд хо-0-ра']

этот срела-Augm-Acc где найти-Аог-о2Р1 — Тей яля-' мюд-' ир'-мня

вчера день-Gen аргиш-Gen возле-Prol эдалёр-ца-ва-ць[2], тюку муг- 'е-м'

ездить.на.нарте-Aor-slPl-Praet, этот стрела-Augm-Acc тикэ-на хо-0-ва-ць[3]. Мюд-' ир'-мня

этот-Loc найти-Aor-slPl-Praet аргиш-Gen возле-Prol эдалёр-па'-на' тет Вара я-н'

ездить.на.нарте-VAcond-lPl четыре PN земля-Lat тэворъ-я-наць[4, янадо '-на' мя-т'.

дойти-Iter-AorRfl-rlPl-Praet сват-Gen.lPl чум-Lat. Пэвсю-б' пуня-' эдала-'

свечереть-VAcond позади-Lat отправиться.на.нарте-Conn ни-ся-на-м[5. Мадорота яха-м' хо-0-ва[6.

Neg-Interr-s1Pl-Emph лесистый река-Acc найти-Aor-slPl Яха-м' мада-би-ва-ць[7]. Нюдя Тыгосе

река разрéзать-Dur.Aor-s1Pl-Praet. Младший тунгус нерде-0-сь[]}, лэбара-да ер-т' муг

впереди.бытъ-Aor.s3-Praet ipy,b-[Gen.]3 середина-Lat стрела теба-0-сь[9], ен пехэды-ць[]0]..

ударить-Aor.s3-Praet тетива прозвучатъ.AorRfl-r3.Praet

симметричны в том отношении, что у аориста семантический компонент 'текущая релевантность' выражен всегда, а у прошедшего времени семантически противоположный ему компонент 'контраст с текущим положением дел' выражен только в части контекстов.

'— Эта стрела, оказывается, приметная, где нашли^ эту стрелу?

— Вчера мы ездили[2] возле аргишей, эту стрелу мы там и нашли[3]. Когда мы ездили возле аргишей, мы доезжали^ до земли четырех Вара, до чумов наших сватов. Вечером мы поехали[5] обратно. Мы встретили^ реку с лесистыми берегами. Мы переезжалиР] реку. Младший Тунгус ехал^ впереди. Зазвенела[10] тетива, прямо ему в грудь попала стрела[9]' [ЭПН 434].

В этом примере форма аориста использована дважды: первый раз это реплика-вопрос. Второй раз аористная форма однократно «разрывает» ряд форм прошедшего времени. Пропозиция, которая маркирована формой аориста, выделяется на фоне остальных тем, что именно она является ответом на вопрос о том, где нашли стрелу (это произошло у реки с лесистыми берегами). Таким образом, можно считать, что эта ситуация является наиболее актуальной для текущего момента. Причем текущая релевантность ситуации обеспечивается не ее аспектуальной структурой (нельзя сказать, что результирующая фаза этой ситуации сохраняется вплоть до момента речи), а ее прагматической значимостью (из целого ряда предикаций, которые описывают случившееся, выделяется одна, которая является точным ответом на вопрос).

В целом оказывается, что выбор такой прагматически актуальной ситуации не всегда очевиден. Так, в примере (29) приводится еще один фрагмент из того же текста, в значительной степени повторяющий только что приведенный: было совершено еще одно загадочное убийство, которое обсуждается в следующих трех репликах:

(29) — Тюку муг-'э-м' ханяд хо-0-ра']

этот стрела-Augm-Acc где найти-Аот-о2Р1

— Тей ял-' янодо'-на' мя-т' вчера день^еп сват^еп1Р1 чум-Ьа: эдалёр-ца-ва-ць[2], тет Вай мя-т' ездить.на.нарте-Аот-з1Р1-Ртае: четыре PN чум-Ьа: эдалёр-ца-ва-ць[3]. Пуня-' ездить.на.нарте-Аот-з1Р1-Ртае: позади-LatAdv

«Антиподы» перфекта в самодийских языках пэвсю-б' эдалэ-й-на-цъ[4].

свечеретъ-VAcond отправиться.на.нарте-AorRfl-r1Pl-Praet Мадорота яха-м' мада-би-ва-цъ[5, ен

лесистый река-Асс разрeзать-Dur-s1Pl-Praet тетива педы-цъ[6]. Муг Нюдя Тасиний-'

выстрелитъ.AorRfl-r3.Praet стрела младший PN-Gen лэбара-н' теба-0-съ[7, тэри хан-да

грудь-Lat ударитъ-Aor.s3-Praet просто нарта-Gen.3 ни-' лясэ-й- [8]. Тэри мэна

на-Lat упастъ.навзничъ-AorRfl-r3 просто простой муг-хава ни-вы-0 а-'. Тэри тарця

стрела-Етр11 Neg-Infer-s3 быть-Сопп. Просто такой хибя-ри тюку муг-' ни-вэ-да эда-'. (...)

кто-Ут этот стрела[-Acc] Neg-Infer-o3 выпустить-Сопп

— Тюку муг-' тенева-б' хибя-ри-м' этот стрела[-Асс] знатъ-VAcond кто-Lim-Acc тумду-в-' пир э-рха-вы1-0. узнать-NDVIpfv-Gen размер бытъ-Comp-Infer-s3. Нерня-ку-' пэр-та ня-ва' впереди-Dim[-Acc] держать-PtPraes товарищ-1Pl ха-0[9р таня-харт-' ни-0-на' умереть^ог^З туда-'даже'-LatAdv Neg-Aor-r1Pl тэв-[10]. Мале сидя сава ня-ва' дойти-Согт уже два хороший товарищ-1Р1 ха-0[11, таня-' тэв-ба'-на' умереть^о^З там-LatAdv дойти-VAcond-1Pl тара-гу-зъ.

необходимым.быть-Fut-s3Du.Praet '— Где нашли^ вы эту стрелу?

— Вчера мы ездили^ к чуму сватов, ездили^ к чуму Четырех Вай. Обратно мы поехали[4] вечером. Мы переезжали[5] реку с лесистыми берегами. Зазвенела^ тетива. Стрела по-пала[7] прямо в грудь Младшему Тасиний, он так прямо и упал[8] навзничь на нарту. Это не простая стрела. Эту стрелу пустил не обычный человек. (. )

— Можно было бы узнать человека, если бы я знал стрелу. Наш вожак умер[9], [а] мы даже не доехали[1(Ч до нашей стоянки. Уже умерли[П] два наших хороших товарища. Они бы пригодились, если бы мы туда приехали' [ЭПН: 435].

Как и пример (28), приведенный в (29) диалог открывается вопросом 'Где вы нашли эту стрелу?', где употреблена аористная форма. Однако в ответной реплике, которая также состоит из цепочки форм прошедшего времени, в качестве ситуации, являющейся прагматически актуальной, выбрана не ситуация, указывающая на локализацию действия, а «кульминационный» момент всего рассказа, который является действительно прагматически наиболее актуальным: «упал навзничь (будучи убитым)». Показательно, что с предложенной трактовкой согласуется то, что в (28) локализация произошедшего выделена в отдельное предложение (описывающее не какую-то ситуацию, а то, в каком месте оказался говорящий со спутниками), а в (29) она описывается попутно с описанием одного из звеньев сюжетной цепи. Напротив, в (29) ситуация гибели протагониста называется прямо (при этом клауза открывается «оценочным» словом тэри 'просто, прямо, так и', являющимся одним из лексических средств выражения эмфазы), тогда как в (28) этого нет:

локализация произошедшего ситуация гибели

(28) Вечером мы поехали^ обратно. Мы встретили[6] реку с лесистыми берегами. Мы переезжали[7] реку. Младший Тунгус ехал^ впереди. Зазвенела^] тетива, прямо ему в грудь попала стрела[9]

(29) Обратно мы поехалН[4] вечером. Мы переезжали[5] реку с лесистыми берегами — зазвенела[6] тетива. Зазвенела[6] тетива. Стрела попала[7] прямо в грудь Младшему Тасиний, он так прямо и упал[8] навзничь на нарту.

В примере (29) интересна также третья реплика, употребление глагольных времен в которой я пока не прокомментировала. В этой реплике глагольные формы [9] и [11] относятся к тем же ситуациям, которые описаны в (28) и (29) — тем самым, если рассматривать аспектуальную (сохранение результирующей фазы в момент речи) и темпоральную (отдаленность во времени от момента речи) характеристики этих ситуаций, они полностью совпадают с аспектуальными и темпоральными характеристиками тех ситуаций, которые описаны в (28) и (29) цепочками предикаций с формой прошедшего времени. Тем самым, формальных оснований для того, чтобы [9] и [11] были маркированы не про-

шедшим временем, а аористом, казалось бы, нет. Однако между второй и третьей репликами в (29) есть существенная прагматическая разница: несмотря на то, что они относятся к одному и тому же событию, во второй реплике это событие описывается, а в третьей — обсуждается. Иными словами, говорящий не рассказывает о том, что произошло, а оценивает возможный риск дальнейших действий, причем степень этого риска прямо связана с тем, что погибли два сильных воина. Соответственно, это объясняет употребление глагола хасъ 'умереть' в форме аориста: эта ситуация прагматически релевантна, так как она влияет на возможность успешного исхода военного предприятия. Это позволяет выявить еще одну важную семантическую характеристику формы прошедшего времени: прошедшее время употребляется только для описания событий, для рассказа о том, что произошло, но не для их обсуждения (то есть не для обозначения тех событий, которые тем или иным образом хороши или плохи для развития текущей ситуации).

В начале статьи говорилось о семантических особенностях противопоставления, в которое вовлечена семантика перфектно-сти: такие противопоставления в принципе невозможно описать со строго формальных позиций, ориентируясь на непересекающееся и однозначное распределение контекстов между двумя формами. Мне кажется, что исходя из этого противопоставление аориста и прошедшего времени в ненецком можно не столько описать, сколько продемонстрировать на достаточно большом количестве примеров с комментариями.

В диалоге в примере (30) в ряду форм с показателем прошедшего времени дважды употреблена форма аориста. Первое употребление аориста — в реплике-вопросе 'Почему же ты пришла пешком?' В ответ на этот вопрос, объясняя, почему она не приехала на тех оленях, которых прислал для нее мужчина, женщина рассказывает небольшую историю (в ответной реплике 12 глагольных форм, которые описывают, соответственно, 12 ситуаций). В этом ряду единственный — последний — предикат имеет форму аориста, а не прошедшего времени. Он выделяется двумя важными особенностями. Во-первых, именно он является наиболее непосредственным ответом на вопрос о том, почему женщина пришла пешком — потому, что она отдала свою нарту двум людям, кото-

рых она оживила по пути. Во-вторых, он не включается в тот

мини-рассказ, который составляет реплику женщины:

(30) — Ты-н эдарэ-и-н-си-нё'. Амгэ

олень^епРИ отправить-АоЮр^орЦ-Ргае^Етрк Что яда то-0-н? Хаби' няМбато'

идти прийти-Аог^2? Раб-Р1 пойматъ-NDVIpfv-Lat тара-0-сь.

быть. необходимым-Аог. s3 -Praet.

— Иб' ням-' ни-си-до-м[1Г

ведь поймать-Сопп Neg-Interr-o3Pl-Emph Эдлы-ма-зь[2]. Няка-в

ехатъ.на.нарте.Aor-s 1 -Praet старший.брат-Асс. 1 хо-0-ма-зь[3, хабэй э-вы-0-сь[4].

найти-Aor-s1-Praet мертвый бытъ-Infer-s3-Praet Илебте-0-ва-сь[5, пуня-'

оживить-Аог-о1 -Praet позади-LatAdv эдра-0-ва-сь[6]. Ань' эдлы-ма-зь[7].

отправитъ-Aor-o1-Praet еще ехатъ.на.нарте.Aor-s1-Praet Пыдар няка-б-т хо-0-ма-зь[8]. Хабэй

ты брат-Асс-2 найти-Aor-s1-Praet мертвый э-вы-сь[9]. Илебте-0-ва-сь[1О], хану-в

быть-Infer-s3-Praet оживить-Aor-o1-Praet нарта-Асс1 няка-т' ми- 'а-ва-сь[И]. Ма-0-ма-зь[12]:

брат[-Lat] -2 дать-Аог-о1 -Praet сказатъ-Aor-s1 -Praet «Эдлёбат ня-п хо гур. {...)».

ехатъ.на.нарте-VAcond-2 товарищ-Асс найти-Fut-o2 Сидя хибя-ри-н' хану-в ми-'а-В[13. два кто-Lim-Lat нарта-1 отдать-Аог-о1. '— Я ведь отправил своих оленей. Почему ты пешком пришла? Рабы должны были поймать этих оленей.

— Они поймали^ этих оленей. Я ехалаи. Я нашла[3] моего старшего брата, он был[4] мертвым. Я его оживила^ и от-правила[6] в чум. Я опять ехалар]. Я нашла^ твоего старшего брата. Он тоже былР] мертвым. Я его оживила[10], нарту отдала[11] твоему старшему брату. Я сказала^ ему: «Когда поедешь, найдешь товарища. (...)». Я отдала^ нарту двум людям' [ЭПН: 245].

Прокомментирую пример подробнее: глаголы [ 1]—[11] описывают цепочку последовательно сменяющих друг друга ситуаций, составляя с этой точки зрения классическую нарративную последовательность. Глагольная форма [13], хотя и относится к тому же событию, не может быть привязана к временной оси этого нарратива: она не описывает одну из ситуаций этого мини-сюжета, а представляет собой как бы «резюме» этого нарратива, выделяя в нем тот основной момент, который объясняет, почему женщина вернулась без нарты. Здесь мы вновь встречаемся с уже обсуждавшимся противопоставлением форм, ориентированных собственно на рассказ, описание (прошедшее время) и форм, ориентированных на «обсуждение» событий (аорист)12.В следующем примере (31) также приведен диалог, по структуре похожий на только что обсуждавшийся: ответная реплика представляет собой микро-нарратив. Из ряда форм прошедшего времени (ситуации, в отличие от предыдущего диалога, не так четко упорядочены хронологически: глагольные формы [5]—[7] являются ретроспективными по отношению к формами [1]-[4] и передают значение прекращенного прошлого, описывая те мысли, намерения и эмоции, которые испытывала девушка, пока не поняла, что найденный ей человек жив) выделяется аористная форма [4], которая является непосредственным ответом на реплику о том, что она, оказывается, вернулась не одна. В отличие от предыдущего диалога (в ответной реплике которого — напомню — аористная форма служила своего рода резюме), в данном диалоге маркированная аористом ситуация

12 Здесь необходимо сделать одно важное терминологическое замечание: возможно, не слишком удачное терминологическое противопоставление «описания» и «обсуждения» не следует отождествлять с противопоставлением нарративного и диалогического регистров, хотя на первый взгляд эти понятия, возможно, кажутся похожими. Дело в том, что прошедшее время и аорист ориентированы на дихотомию описание ~ обсуждение именно в пределах диалогического регистра. В рамках фольклорного нарратива функции прошедшего времени ограничиваются плюсквамперфектными употреблениями, в рамках персонального нарратива (насколько можно судить по энецким и нганасанским персональным нарративам, имеющимся в моем распоряжении), прошедшее время также не используется для описания звеньев основной сюжетной цепи.

встраивается в нарратив как одно из звеньев сюжета, так что в этом случае употребление аористной формы предопределено только текущей релевантностью ситуации; противопоставление «описание ~ обсуждение» в данном случае не задействовано:

(31) — Хибя-ри-м' хо-вэ-н-нё.

кто^т-Асс найти-1^ег^2-ЕтрЬ

— Пя'-на-н хонё-вы-0-сь^. Хутар-ма-н дерево^ос-1 спать-Infer-s3-Praet стучать-NDVIpfV-Gen. 1 сер' хар-та юркы-ць^у Нема-да во.время сам-3 встать.AorRfl-r3.Praet сон[-Асс]-3 хая-сь[3], сода-0-Вщ. Пя'-н хэв-хана выйти.Aor-s3.Praet взять-Аог-о1 дерево-Gen1 бок-Loc юседа-б-та ма-0-ма-зЬ[5] хабэй лежать-VAcond-3 сказать-Aor-s1-Praet мертвый э-накы-0. Хае-вазь мэ-0-ва-сЬ[6], быть-ProbAor-s3 оставить-Sup собраться-Aor-o1-Praet пина-0-ма-зь[7].

бояться-Aor-s 1 -Praet[7]. '— Ты, оказывается, привезла человека.

— Он спаЛ[1] около моих дров. Когда я стучала бревнами, он сам встал[2]. Он проснулсЯ[3], я взяла^ его с собой. Когда он лежал около моих дров, я подумала^, что он мертвый. Я хотела[6] его оставить, бояласЬ[7]' [ЭПН: 322].

В примере (32) также приводится диалог, в более развернутой — ответной — реплике которого чередуются прошедшее время и аорист. Эта ответная реплика также представляет собой мик-ронарратив. При этом прошедшее время употреблено в первой фразе, которая описывает дурное предзнаменование ('упали три капли крови'), которое заставило женщину выйти на улицу. Аорист же употреблен в той фразе, которая описывает, что именно увидела женщина, выйдя на улицу — 'поднялось облако, конца ему не было'13; это означает, что движутся войска. Именно эта

13 Интересно, что в данном случае аористом маркирован имперфективный глагол, который явно описывает ситуацию в прошлом, не имеющую места в момент речи: облаку не было конца в тот момент, когда женщина это наблюдала, а не в момент разговора с мужем (она говорит «раньше днем», то есть это происходило по крайней мере за неко-

часть нарратива является существенной для сообщения мужу: на первый взгляд кажется, что в данной фразе описано два предзнаменования, — упавшие капли крови и поднявшееся облако, и не вполне понятно, почему их описание грамматически маркировано различным образом. Однако первое предзнаменование касалось лично женщины и это предзнаменование исчерпывалось тем, чтобы заставить женщину осмотреться, выйдя на улицу. Там она увидела второе предзнаменование, которое касается уже в равной степени и ее мужа (причем самым непосредственным образом, заставляя его готовиться к предстоящему сражению). Таким образом, аористом опять маркирована та часть нарратива, которая содержит релевантную для текущего момента ситуацию:

(32) — Мэ- 'мда вада-р тане-дакы-0.

собраться-PtFut слово-2 иметься-РгоЬАог^З. Мэ-т-ва.

положить-impo2-Emph

— Нер' яля-' сэдора-ба'-н вэя-' прежде день-Gen шить-VAcond-l кровь-Gen тэс-'е няр' сюра ха'мы1-ць. капля-Augm три кружиться ynacTb.AorRfl-r3.Praet Тиы-м' манэ-са-Ма-да-н пи-н'

Этот-Acc увидеть-VDNRes-El-l снаружи-Lat тарпы1-ва-ць. Ибаде яд париденя тир

Bbrnra.AorRfl-rl-Praet южный земля-El черный туча танэ-ймал-да ягу-0 .. Тарця-м'

поднятъся-Aor-Rfl-r3 конец-3 не^мет^я^ог^ такой-Acc манэ-па'-н ни-сьы-0 сава а-'.

видеть-VAcond-sl Neg-Hab-s3 хорошо быть-Conn '— У тебя, наверное, есть слово, которое хочешь сказать. Скажи его.

— Когда я днем шила, три капли крови, кружась, упали. Увидев это, я вышла на улицу. С южной стороны поднялось черное облако, у него не видно было конца. Когда я такое вижу, бывает плохо' [ЭПН: 219].

торое время до их разговора, а не непосредственно перед ним). Тем не менее, несмотря на «аспектуальные» факторы, диктующие употребление формы прошедшего времени, в данном случае перевешивают прагматические факторы, располагающие к употреблению аористной формы.

В примере (33) ниже оппозиция аористных форм и форм прошедшего времени является прагматически очень яркой. Именно при помощи этих глагольных форм актуализуется отмеченное выше противопоставление обсуждения и описания:

(33) — Ня-м-да' ня'м-' ни-0-ра[1. Амгэ

товарищ-Acc-2Pl догнать-Сопп Neg-Aor-o2Pl. Что тэЛ-пи-ра[2]? Хада-ва-н'

придавить-Dur.Aor-o2Pl? Убить-NDVIpfV-Lat харва-0-ра'-м[3]? Сид-да' мание-0-ма-зь[4]:

хотеть-Aor-o2Pl-Emph? PronAccPl-2Pl увидеть-Aor-o1-Praet ня-да' удо пару-пи-да-ць[5]

товарищ^еп2Р1 след[-AccPl] обойти-DurAor-s2Pl-Praet (обойти-DurAorOpl-opl2Pl-Praet)

'[Меня не догнали. Я замертво упала на дрова, которые лежали около двери. Девушки, бежавшие за мной, все упали на меня. {...) Пазрана Не, Яйрана Не вскочила. Этих девушек она всех стукнула по головам. Она сказала: ] — Вы ведь не догнали^ подругу. Почему вы на нее легли[2]? Вы хотите[3] ее убить? Я всё видела^: вы обходили следы вашей подруги' [ЭПН: 275].

Коммуникативная цель тех высказываний, в которых употреблен в (33) аорист ([1] и [2]) — не сообщить девушками информацию об их собственных действиях, а осудить эти действия как неправильные. Форма прошедшего времени от перфективного глагола используется в следующем предложении ([3]). Очевидно, что общая коммуникативная цель этого высказывания иная: не прямое осуждение их действий, а именно сообщение им определенной информации — о том, что она видела их нечестную игру. Таким образом, именно различные коммуникативные намерения регулируют в данном случае употребление аориста (обсуждение) и прошедшего времени (сообщение)14.

В примере (34) ниже также хорошо видно указанное противопоставление: к сфере обсуждения относится только вопрос 'Ты

14 Это противопоставление дублируется тем, что фрагмент, содержащий описание, занимает ретроспективную позицию по отношению к фрагменту, содержащему обсуждение — в связи с этим см. ниже про использовании прошедшего времени в функции комментария.

не сломала нарты?', и именно он содержит форму аориста [1], все прочее относится к сфере описания — соответственно, используется цепочка форм прошедшего времени [2-4]:

(34) — Хану-д малье-' ни-0-д] Яха-м'

нарта-Асс.2 сломать-Сопп Neg-Aor-s2[1]? Река-Асс хо-0-ва '-ци'-нё[2]. Нюдя Тасиний

найти-Аог^1Р1-Ргае^Етр11 младший PN хаи-0-сь[3]. Мань ма-0-ма-зь[4]:

остаться.Aor-s3-Praet я сказать-Aor-s1-Praet

«<Си-т лэдбу-вазь хаё-дакы-0».

РгопАсс-2 караулить^ир остаться-РгоЬАог^З. '— Ты не сломала^ нарты? Мы ведь переезжали^ реку. Младший Тасиний осталсяр]. Я подумала^: «Он, наверное, остался для того, чтобы караулить тебя»' [ЭПН: 269].

Следующий пример также является микронарративом, составляющим диалогическую реплику. Этот микронарратив организован при помощи трех форм: аориста, инферентива и прошедшего времени. В этом микронарративе ситуации также делятся по уже знакомому принципу на те, которые имеют текущую релевантность и те, которые являются простой констатацией фактов более или менее далекого прошлого. Этот пример интересен тем, что ситуации, имеющие текущую релевантность, в нем относятся к двум планам: с одной стороны, это ситуации, релевантные для говорящего — а именно, те ситуации, которые касаются его сына. Во-первых, это глагольная форма [6]: 'сын безоленного старика приехал сюда'. Несмотря на то, что ситуация является нерезультативной в силу того, что юноша уехал дальше, причем довольно давно, эта ситуация сохраняет для старика-отца релевантность, так как именно с приезда юноши, который позвал с собой сына говорящего, и начались все беды старика. Во-вторых, это глагольная форма [10]: 'мой сын уехал (и после пропал)' — комментировать релевантность этой ситуации для старика-отца излишне. К другому плану относятся ситуации, релевантные для слушающего: в сущности, реплика старика является ответом на фразу девушки о том, что она не знает рода своего отца, и в реплике старика рассказ о судьбе собственного сына является только прелюдией к той части микронарратива, которая относится собственно к судьбе отца девушки. Поскольку о его судьбе

говорящему известно с чужих слов, он пользуется формой инферен-тива ([13], [14], [15] и [16]). Поскольку инферентив также может оформляться показателем прошедшего времени, отсутствие этого показателя уравнивает данные употребления инферентива с точки зрения текущей релевантности с формами аориста. Таким образом, в примере (35) прошедшее время используется для простой констатации фактов с перфективными глаголами [5, 8], с имперфективными прошедшее время выражает дополнительный антирезультативный компонент, ср. [1, 3, 4, 7]15. Ситуации, сохраняющие текущую релевантность, описаны в случае прямой засвидетельствованности формой аориста [6, 9], в случае косвенной засвидетельствованности — формой инферентива [13, 14, 15, 16], употреблены также две формы пробабилитива[11 и 12]:

(35) — Ехра-0-м, нися-н тэз-да амгэ ^.знать^ог^ отец^еп1 род-3 что э-б-та. Нися-в тэри тэ-сь-да

быть-VACond-3. Отец-1 просто олень-CaritVerb-PtPraes вэско-ва пэр-цеты-до'. старик-Етр11 держать-НаЬ-о3. — Авхонда тэ-сю-' вань-ся-0[1Г

когда-то олень-Сап^УегЬ-Сопп NegEmph-Praet-s31б Тикы-' ню-н э-вэ-н-нё'[2]. Авнада

Тот^еп ребенок-Pred2 быть-Infer-s2-Emph раньше я-' ни-мня тэта-0-сь[3].

земля-Gen на-Рго1 оленевод-Pred3-Praet Ваде-та-т вэско-т хасва ню-да

говорить-PtPraes-2 старик-2 мужчина ребенок-3

15 Отмечу, что актуальная для слушающего ситуация в прошлом (которая при этом не имеет антирезультативного компонента), выраженная имперфективным глаголом [13], маркирована только показателем инферентива, без показателя прошедшего времени, хотя сам по себе инферентив от имперфективных глаголов обозначает синхронную моменту наблюдения ситуацию и передает в этом случае только адмира-тивное значение (ср. [2]), так что вне контекста эта фраза должна пониматься как 'он, оказывается, не хочет умирать'.

16 У эмфатического отрицательного глагола сохраняется старая форма прошедшего времени, морфологически идентичная интеррога-тиву у остальных глаголов.

тане-0-сЬ[4]. Хаглави-' я-н' неду-вазь

иметься-Aor.s3-Praet PN-GenPl земля-Lat жениться-Sup хая-0-сь[5]. Тюкова ту-' ни-0-в[6.

уйти.Aor-s3-Praet сюда приехать-Сопп Neg-Aor.s3-Emph Мань' апой ню-ми-зь[7]. Апой ню-й' мы^и один сын-Шu-Praet один сын-АссШи хана-0-сь[8]. Мань' ни-я-зь

увести-Aor.s3-Praet мы^и Neg-Opt-s1Du.Praet эдра-бюхая-0[д]. Тенад ягу-0-[1О] отпустить-Dur-Conn уйти.Aor-s3 теперь не.иметься-Aor-s3Du ха-накэ-[11. Тадикэд ню-дя ха-вакы-0[12],

умереть-ProbAor-s1Du потом сын-3 умереть-РшЫпГе^З илеМя-м-да Хаглава-' тана-вэ-до'[13].

домашний.олень-Acc-3 PN-Pl увести-Infer-o3. Ха-ва-н' ни-вы1-0 харва-'[14],

умереть-NDVIpfv-Lat Neg-Infer-s3 хотеть-Сопп туё'-мы1-0[15]. Ты1-да сэв-та

покориться-Ме^З. Олень[-Acc]-3 глаз^епР13 ыр-ць хана-вы1-до[16].

смотреть-VAinf увести-Infer-o3Pl

'— Я не знаю рода моего отца. Моего отца называют без-оленным стариком.

— Он не всегда был безоленным^. Ты, оказывается[2], его дочь. Раньше он был богатым оленеводомР] земли. У старика, о котором ты рассказываешь, был[4] сын. Его сын уе-хал[5] за женой в землю Хаглава. Он приехал^ сюда. У нас был[7] один сын. Сын этого старика увезт нашего сына. Мы не отпустили бы, но он уехал^. Их до сих пор нет[10], наверное, они умерли[11]. Потом у этого старика, наверное, умер[12] сын. Хаглава угналиП3] его оленей. Этот старик не захотел умереть^, он попросил пощады[15]. Его оленей увели[16] у него на глазах' [ЭПН: 303].

В следующем примере (36) также четко видно выделение при помощи аориста прагматически значимой информации. В ответной реплике девушки прошедшим временем маркированы те ситуации, которые не относятся к коммуникативному фокусу. Важен не сам факт того, что Младший Ябтонэ послал девушку к великану Пыряти, а то, по какой причине он послал ее: именно те

ситуации, которые являются причиной этого действия, описаны аористными формами [2]-[4]. Точно так же, глагол речи мась 'сказать' важен не сам по себе как обозначение ситуации речевого акта: он используется только для передачи чужих слов, и прагматически важна та информация, которая заключена в этих словах:

(36) — Не ацекы, Ябтоцэ-' папа,

женщина молодой.человек PN-Gen младший.сиблинг а тэв-вэ-н!

далеко достичь-1гЛег-г2

— Пырити сюдбя, си'-м нюдя Ябтоцэ PN великан PronAcc-1 младший PN эдара-0-сь[1Г Нюдя Ябтоцэ няр' я-' послать-Aor.s3-Praet младший PN три земля^еп сюдбя-' пя-' ни-0-до-м[2. Сид-на' великан-Р1 начать-Сопп Neg-Aor-s3Pl-Emph PronAccPl-1Pl хада-0-[3. Нюдя Ябтоцэ выдара убить-Aor-s3Pl Младший PN ослабевать

пя-044]. Пыда таре-м' ма-0-сь:

нача^^ог^ Ргоп3 тот-Acc сказать-Aor.s3-Praet «Ар-цод-да-н ни-никы-0 ту-т-'.»

помочь-NInstr-Dest-1 Neg-ProbAor-s3 прийти-Fut-Conn '— Девушка, младшая сестра Ябтонэ, ты далеко заехала.

— Великан Пыряти, меня послал Младший Ябтонэ. На Младшего Ябтонэ напали великаны трех земель. Они напали на нас. Младший Ябтонэ стал ослабевать. Он так сказал: «Не придет ли мне помогать [великан Пыряти]»'

[ЭПН: 405].

Рассмотренная серия примеров иллюстрирует те факторы, которыми обусловлено противопоставление аориста и прошедшего времени в микронарративах, составляющих диалогические реплики. Во всех этих примерах был очевиден «скачок» прагматической значимости при переходе от форм прошедшего времени к формам аориста. Тем самым, разбор примеров (28)-(36) позволил, как можно надеяться, показать семантику и коммуникативную нагрузку аориста и прошедшего времени в рамках этих реплик.

Суммирую то, что можно сказать о значении этих форм. Семантика аористных форм, как и семантика форм прошедшего времени, проявляется в нескольких планах: аспектуальном, темпоральном и прагматическом. В аспектуальном плане семантика аориста проявляется в том, что он используется для описания событий, результирующая фаза которых сохраняется в момент речи. Темпоральное значение аориста непосредственно связано с его аспектуальной семантикой: сохранение результирующей фазы в момент речи чаще всего подразумевает, что событие произошло относительно недавно. Соответственно, аорист часто соотносится с ситуациями, отделенными от настоящего момента незначительным промежутком времени. Однако следует подчеркнуть, что аорист не специализируется на выражении временной референции; это значение реализуется как импликатура ас-пектуального значения текущей релевантности. Говоря об аспек-туальной и темпоральной семантике аориста, как кажется, уместно вспомнить понятие «расширенного настоящего», которое некоторые исследователи предлагают использовать для описания семантики перфекта. Как уже говорилось, самодийский аорист характеризуется тем, что он передает значение настоящего времени у имперфективных глаголов и значение прошедшего времени — у перфективных. Если пытаться предложить для форм такого типа единое описание, без разделения употреблений на две группы в зависимости от аспектуальных характеристик глагольной основы, то именно понятие «расширенного настоящего» кажется очень подходящим: самодийский аорист описывает либо ситуации в настоящем времени, либо ситуации в недавнем прошлом, непосредственно «примыкающие» на временной оси к моменту речи.

Как было показано, есть достаточно широкий круг контекстов, в которых употребление аориста и прошедшего времени невозможно объяснить ни с опорой на аспектуальную, ни с опорой на темпоральную семантику. Именно эти употребления целесообразно рассматривать как прагматически обусловленные. Прагматически обусловленные употребления аориста и прошедшего времени в конечном итоге также связаны с наличием либо отсутствием текущей релевантности, однако это понятие в данном случае приложимо не к внутренней, аспектуальной

структуре ситуации, а к ранжированию коммуникативной значимости предикаций.

Прагматически обусловленные употребления рассматриваемых форм удобно разделить на две группы. В первую попадают такие контексты, в которых аористные формы образуют с формами прошедшего времени единую нарративную цепочку. В этом случае аорист используется для обозначения ситуаций, которые обладают внутри нарратива повышенной значимостью с точки зрения говорящего (при этом одни ситуации могут быть значимы для говорящего, а другие, с его точки зрения, для слушающего, напомню пример (35)). В ряде случаев эта повышенная значимость ситуации связана с важностью описываемого события, имевшего более или менее сильное влияние на жизнь говорящего. В частности, именно такие события, как уже говорилось, он может описывать с определенной долей эмоциональности. В других случаях повышенная значимость ситуации не обусловлена экстралингвистическими факторами, а определяется внутри данного коммуникативного акта. Так, было показано, что в том случае, если проанализированные примеры представляли собой мик-ронарративы, составляющие в рамках диалога ответ на определенный вопрос, формами аориста в рамках этого повествования выделялись те ситуации, которые являлись наиболее непосредственным ответом на заданный вопрос. Таким образом, текущая релевантность события с прагматической точки зрения часто определяет коммуникативными намерениями говорящего. В зависимости от различных коммуникативных намерений одна и та же ситуация может быть описана как имеющая текущую релевантность или как не имеющая таковой.

Во вторую группу прагматически обусловленных употреблений аориста и прошедшего времени попадают такие контексты, в которых прошедшее время и аорист не составляют единой нарративной цепочки и противопоставлены по линии описание, или простая передача информации (прошедшее время) vs. обсуждение, или обозначение тех событий, на которые собеседники должны отреагировать определенным образом, как минимум эмоционально, а, нередко и действием, совершая дальнейший поступки с учетом этих событий (аорист).

В серии микронарративов (28)-(36) аорист на первый взгляд выглядит как прагматически маркированная форма, а прошедшее время — как прагматически нейтральная форма, маркирующая «дефолтный» режим повествования. Однако, парадоксальным образом, прагматическая асимметрия этих форм ориентирована диаметрально противоположным образом. А именно, в ненецком языке в нарративах — как в фольклорных, так и в персональных — прошедшее время никогда не используется как основная повествовательная форма; эту функцию выполняет аорист. Поскольку нелепо было бы считать, что исключением из этого правила являются только рассмотренные микронарративы, составляющие распространенные диалогические реплики, следует признать, что функцией прошедшего времени в данном случае не является функция организации нарратива. Следует говорить о том, что для диалога, который в целом всегда (ср. хотя бы коммуникативные постулаты Грайса) ориентирован на обсуждение релевантных для собеседников ситуаций дефолтной является именно форма аориста, которая, как уже было показано, как раз и ориентирована на режим обсуждения. Таким образом, прагматически маркированным является употребление в диалоге именно прошедшего времени: оно используется для «подавления» коммуникативной значимости информации об описываемых ситуациях. По сути прошедшее время маркирует отступление от непосредственного обсуждения, расширенный до формата микронарратива комментарий, представляющий собой описание определенных событий в прошлом. Ключевым в данном случае оказывается, что выяснение / сообщение этой информации не является целью диалога и, тем самым, не вполне совпадает с коммуникативными намерениями собеседников.

Ниже будут приведены примеры, которые более ярко раскрывают указанную особенность семантики прошедшего времени. Эти примеры также представляют собой диалогические реплики. Однако до сих были рассмотрены диалогические реплики особого рода — реплики, содержащие микронарративы. Однако реплики могут быть и существенно более краткими, не включающими нарративную цепочку. Контрастивный анализ подобных примеров также иллюстрирует действие уже описанных семантических механизмов, регулирующих выбор аориста либо прошедшего времени.

4.3. Конкуренция аориста и прошедшего времени в диалогах-обсуждениях

Есть достаточно яркая пара примеров, которая иллюстрирует противопоставление аориста и прошедшего времени в диалогическом регистре. Приведенные ниже примеры (37) и (38) являются диалогами, относящимися к одной и той же ситуации: у женщины сломалась нарта. Первый диалог (37) — это диалог женщины с ее мужем, он происходит непосредственно в том месте, где сломалась нарта. В этом диалоге используются формы аориста [1] и [2], что вполне ожидаемо для обозначения ситуаций, обладающих текущей релевантностью (причем здесь текущая релевантность имеет наиболее яркое аспектуально-темпоральное «обоснование»: ситуация произошла непосредственно перед моментом речи и ее результирующая фаза сохраняется в момент речи):

(37) — Амгэ-р хадкэ-0?

что-2 случиться-Aor-s3

— Хану-в мали-0, лабце я'мы-'.

нарта-1 сломатьсяАог^3 держаться не.мочьАоЛА-г3

'— Что у тебя случилось?

— Нарта сломалась, не держится' [ЭПН: 276].

В следующем примере диалог, относящийся к той же ситуации, происходит позже, когда женщина, у которой сломалась нарта, уже догнала едущих впереди. Этот разговор происходит не на месте поломки, а постфактум, уже, так сказать, после ликвидации проблемы. Диалог в (38) начинается с реплик, которые фактически совпадают с первыми репликами диалога в (37), в них употребляются те же глаголы, но оформленные показателем прошедшего времени, а не аориста. Объяснить употребление прошедшего времени в данном случае, как кажется, не представляет труда: если в (37) аорист соотносится с ситуациями, результирующая фаза которых сохранялась в момент речи, то в (38) однозначно оценить результирующую фазу несколько сложнее. Безусловно, в данном примере не выражено значение антирезультатива — иными словами, прошедшее время здесь не маркирует контраста ситуации в прошедшем с ситуацией в настоящем, что подразумевало бы, в частности, прекращение результирующей фазы к моменту речи. Тем не менее, можно, безусловно, говорить о том, что в узком ас-

пектуальном понимании результирующая фаза ситуации в (38) до момента речи не продолжается (в момент разговора двух женщин они не стоят у сломанной нарты, которая требует починки):

(38) — Евазадако-в, амгэ-р хадкэ-са-0? миленький-1 что-2 случиться-Ш:е1т^3? Ня-на' пон' мэ-0-н. с-LatAdv.1Pl долго собираться^ог^

— Хану-в мали-0-сь.

нарта-1 сломатьсяАог^3-Ргае:

'— Моя миленькая, что у тебя случилось? Тебя очень долго не было.

— У меня сломалась нарта' [ЭПН: 276].

Однако такое «удобное» противопоставление аориста и прошедшего времени, не выходящее за рамки аспектуально-тем-поральных оппозиций, можно видеть далеко не всегда. Самым трудным для описания оказывается тот факт, что прошедшее время может соотносится с ситуациями, результирующая фаза которых имеет место в момент речи. Относительно просто можно объяснить выбор между аористом и прошедшим временем в следующей паре примеров, где обе этих формы относятся к ситуации, результирующая фаза которой сохраняется в момент речи. В этих примерах представлены два очень близких по содержанию диалога. Тем не менее, первый диалог происходит непосредственно после приезда оленевода Хаторо и произнесенная им реплика фактически содержит два утверждения а) 'да, я приехал' и б) 'приехал для того, чтобы посмотреть, как вы живете':

(39) — Хаторо тэта, тев' тэв-вэ-н!

PN оленевод приехать достичь-Ш:ег^2

— Тев' тевы-в'. Юн си' достичь достичьАоЛА-г!. Без.вести иле-вог-да-на' сид-да' вэду-мазь жить-???-PtPraes-Gen1Pl PronAccPl-2Pl навестить^ир то-0-м'.

приехато^о^!

'— Оленевод Хаторо, ты приехал сюда!

— Приехал сюда, чтобы знать, как вы живете, я приехал вас навестить' [ЭПН: 461].

В (40) приехавший мужчина говорит фактически о том же самом — о том, что он приехал, чтобы посмотреть, как живут его собеседники. Тем не менее, существенное отличие от ситуации в (39) состоит в том, что он уже достиг цели своего приезда — его реплика открывается фразой 'Вы хорошо живете'; напротив, в

(39) он еще не успел составить себе мнение о том, как обстоят дела у его собеседников:

(40) Тикы1 то-вы1 хибя-ри пыща ма-мано-да: тот приехать-PtPraet кто^т РгопЗ сказать^^^

— Теда-ри' со' иле-вэ-да'. Сид-да' теперь^т хорошо жить-1пГег^2Р1 PronAcc-2Pl вэдо-мазь то-0-ма-зь, хурка-ва навестить^ир прийти-Aor-s1-Praet какой-Emph иле-ва-м-да' манэ '-мазь. жить-NDVIpfV-Acc-2Pl увидеть^ир

'Тот приехавший человек, слышно, говорит:

— Пока вы хорошо живете. Я приехал навестить вас, посмотреть, как вы живете' [ЭПН: 347].

Тем самым, мы наблюдаем следующее противопоставление: ситуация приезда актуальна, пока не достигнута цель приезда — в противном случае говорящему уже незачем оставаться здесь дальше, и актуальность его приезда тем самым как бы аннулируется. Таким образом, противопоставление аориста и прошедшего времени в данном случае передает именно это противопоставление актуальности ~ неактуальности, и то, что результирующая фаза ситуации (приехал и находится здесь) в момент речи сохраняется, не играет роли. Интересно, что и в переводе в (40) допустима замена формы совершенного вида я приехал на форму несовершенного вида я приезжал, тогда как в (39) такая замена невозможна.

Но имеются и более сложные случаи, в которых ситуация с сохранением результирующей фазы может быть описана как аористом, так и прошедшим временем. Так, в примерах (41) и (42) ниже приводятся два диалога, относящихся к одной и той же ситуации. Результирующая фаза ситуации 'приехать' (= 'находиться здесь в момент речи') в обоих случаях имеет место. Более того, эти два диалога происходят непосредственно друг за дру-

гом, так что время, отделяющее ситуацию от момента речи, также не может играть здесь определяющей роли. Тем не менее, в (41) ситуация приезда обозначена аористными формами [1] и [2] (в вопросе) и [3] (в ответной реплике):

(41) — Нюдя Тасиний, пыр э-дакэ-н? младший PN ты быть-ProbAor-2 Мядо-ма-' е'мня' то-0-ди-м[1], гостить-NDVIpfv-Gen для приехать-Aor-2Du-Emph ань хуны-ди-м'[2]?

еще убежать-AorRfl-2Du-Emph?

— Хаця' хун-ва-' тарув' то-0-нь

едва убежатъ-МВ\1р^^еп используя прийти-Aor-s1Du Я мадал-й-' пыра' я-да' ед'.

земля разрезать-AorRfl-r3 вы земля-2Р1 на. '— Младший Тасиний, это ты? Вы приехали^ в гости или вы сбежали^?

— Мы приехали[3] почти крадучись. Против вашей земли поднялись^ войска' [ЭПН: 277].

А в примере (42) те же ситуации обозначены в вопросе ин-ферентивной формой [1] (употребление инферентива обусловлено тем, что говорящая не наблюдала лично приезд своей собеседницы), а в ответе — формой прошедшего времени [2].

(42) — Сава ни-нэкэ-дь' ту-'. Апой хороший Neg-ProbAor-s2Du прийти-Сопп один хан-хана то-вэ-дь[.. Сава-ва мяду-мазь нарта-Ьос прийти-Infer-s2Du хороший-Етр11 гостить^ир эдра-вэ-дь' э-ба-ть' сидя отправить-PtPraet-2Du быть-VAcond-2Du два хана-рь' э-гу-0-сь.

нарта-2Du быть^и^З-Ргае!

— Хаце' тале-ва-' тарув' едва вороватъ-NDVIpfV-Gen используя то-0-ни-зь[2Г Мюду-в хаи-зь[3Т прийти-Aor-s1Du-Praet аргиш-1 оставить.AorRfl-r3.Praet Мюд-' пува эдра-0-ва-сь[4]. аргиш^еп[Р1] позади отправить-Aor-o1-Praet

'— Вы, наверное, приехали не с хорошими вестями. Вы приехали^ на одной нарте. Если бы вас отправили в гости по-хорошему, вы приехали бы на двух нартах. Я сказала:

— Мы приехали[2] почти крадучись. Мой аргиш осталсяр]. Я отправила^ его за аргишами' [ЭПН: 278].

В данном случае ситуация 'мы приехали почти крадучись', имея одинаковые аспектуальные и темпоральные характеристики, тем не менее, маркируется в двух примерах различными глагольными формами. Таким образом, причины следует искать опять в сфере прагматики. Действительно, описание одной и той же ситуации включается в этих двух примерах в высказывания, имеющие разные коммуникативные цели. С одной стороны, в (41) описание этой ситуации а) является для слушающего новой информацией (он спрашивает, приехали ли Тасиний с женой в гости или украдкой) и б) цель этого высказывания в целом — оповестить о приближающейся опасности, ср. вторую фразу реплики 'против вашей земли поднялись войска'. Таким образом, в целом это высказывание ориентировано на то, чтобы передать информацию, релевантную при планировании дальнейших действий. С другой стороны, в (42) эта же ситуация а) не представляет для слушающей новой информации (ее реплика, открывающая диалог, показывает, что она в курсе того, что ее собеседница с мужем приехали на одной нарте и, более того, понимает, что если бы они уехали не украдкой, у них были бы две ездовые нарты и аргиш) и б) высказывание, составляющее ответную реплику, служит описанием того, как именно говорящая с мужем тайно уехали — тем самым, это высказывание не имеет текущей релевантности в том смысле, что оно не ориентировано на передачу информации, которую следует учитывать при планировании дальнейших действий.

Тем не менее, остается открытым один важный вопрос. Как было показано выше, текущая релевантность является сложным понятием, реализующимся на разных уровнях: аспектуальном, темпоральном и прагматическом. В каком смысле можно говорить о том, что ситуации в (42) не обладают текущей релевантностью? Если понимать текущую релевантность в прагматической трактовке как важность информации для собеседников, говорить

об ее отсутствии кажется нонсенсом: если один собеседник спрашивает у другого, что произошло, то, очевидно, он считает, что была запрошена релевантная информация — в противном случае сам факт диалога нарушил бы постулат релевантности П. Грайса («говори о том, что в данный момент имеет отношение к делу»). Таким образом, понятие релевантности должно быть каким-то образом сужено — от грайсовского понимания, в котором любой коммуникативный акт не содержит нерелевантной информации — к прагматически более узкому, позволяющему разграничить употребление двух грамматических форм.

Кажется, достаточно продуктивным было бы то понятие текущей релевантности, которое было предварительно уже обозначено выше: текущую релевантность имеет такая ситуация, которую говорящий либо сам собирается учитывать в своих дальнейших планах, либо призывает собеседника принять эту ситуацию во внимание при планировании дальнейших действий. Рассмотрим подробнее такие контексты. Чтобы текущая релевантность ситуации в прошлом была наиболее очевидна, были выбраны такие примеры из диалогов, где текущая релевантность эксплицитно обозначена в контексте. Если ситуация имеет а) текущую релевантность, б) результирующая фаза ее сохраняется в момент речи и в) ситуация произошла незадолго до момента речи, то, казалось бы, сочетание трех этих условий должно однозначно предопределять употребление аористной формы. Таких примеров, действительно, немало, см (43-46). Как уже говорилось, во всех примерах из контекста видна текущая релевантность события в прошлом — а именно, эксплицитно обозначена обусловленная этим событием ситуация в настоящем или в будущем. Такие элементы контекста выделены разрядкой:

(43) — Теда' не вато-та мири

теперь женщина условие^епР1.3 ценаАссР1 ёльце-0-ва', тюн-0на' с я'

закончить-Aor-s1P1, свадьба-Р1.1Р1 когда э-го-б'на-до ? быть-Fut-VACondFut- 1Р1?

'— Теперь мы о цене женщины договорились (с приехавшими), а когда мы будем справлять свадь-бу?' [ЭПН: 513].

(44) — Мани' а-т ту-р-ца-ни', тикэд мы.Ши далеко-ElAdv прийти-Iter-Aor-s1Du потом сяха' ту-та-ни'? Тюн-на' те-да' когда приехать-Ри^Ши? Свадьба-Р1.1Р1 теперь мэ-п'-на' хурка э-б-та? быть-VACond-1Pl как быть-VAcond-3

'— Мы приехали издалека, потом когда мы еще сумеем приехать? Что если мы теперь справим свадь -бу?' [ЭПН 513].

(45) — Нюдя Сюхуний, тацок илебя-м' младший PN так.много домашний.олень^сс та-0-дь', маня' ы-на' привести-Aor-s2Du, мы домашний.олень-1Р1 ока-'. Сёбя1 Сэр2-' ня хар-ти' много[-Pred]-s3Pl Р^,2^еп с свой-2Du эсы1-н' хан-та-накэ-дь'. стобище-LatPl уйти-Fut-ProbAor-s2Du

'— Младший Сюхуний, вы много оленей привели, и у нас оленей много. Вы с Сёбя Сэр станьте отдельным стойбищем' [ЭПН: 251].

(46) — Еваз ий-ко, Хаби1 Ерво2 О'ма3, тюку' милый зять^т этот

вади-на' ни-0-ду-в' намдор-', хуна

словоАссР1-1Р1 Neg-Aor-s2-Emph слышать-Сопп где мэ-ва-' пир не-м',

взять-NDVIpfv-Gen высота женщина^сс не-м' тенева-0-н?

женщина^сс з^ть^ог^

'— Милый зятюшка Хаби Ерв Ома, ты слышал [вот этот] наш разговор, м о ж е т , т ы з н а е ш ь , г д е е с т ь ж е н -щина, которую можно взять [в жены]?'

[ЭПН: 517].

Однако есть достаточно количество примеров, где ситуации, имеющие текущую релевантность, произошедшие непосредственно до момента речи и сохраняющие в момент речи результирующую фазу описываются формой прошедшего времени, ср. (47-51):

(47) Тэри мядо-ма-' е'мня' маня' просто гостить-NDVIpfv-Gen для мы мя-к-на' то-да'. Не-м' чум-Lat-1P1 прийти-imps2P1 женщина^сс та-0-ва-ць ани я-д. привезти-Aor-s1P1-Praet другой земля-Lat. Тюня-' хазуй-цэ мяду-да-да'. Свадьба-Gen замена-Ess гостить-Fut-s2P1. 'Приезжайте в гости в наш чум. Мы привезли женщину из другой земли. В м ес то с в а д ь б ы б уд е те угощаться' [ЭПН: 272].

(48) Нюдя Яригэця, уда-сяда ям-гана Младший PN след-CaritAttr мореное май-зи' ха-гу-н. Си-т сюри' мука-CaritAdv умереть^и^2 PronAcc-2 нарочно хана-0-ва-ць. Май-зи' ха- г у - н. увезти-Aor-s1P1-Praet Мука-CaritAdv умереть-Fut-s2 'Младший Яригэця, в безлюдном море ты без мук умрешь. Мы увезли тебя нарочно. Ты умрешь без мук' [ЭПН: 319].

(49) Мя-ту-в мяра-0-нь'. Пазрана Чум-Dest-1 поставить.чум-Aor-s1Du PN

не ма-0:

женщина сказате^ог^

— Мядда-' то-0-ць. Мя -ква-н' гость-Р1 прийти-Aor-s3P1.Praet чум-Emph-Lat хан-та-м'. Мя'-м эвды-0-сь.

пойти-Ри^1 чум-1 быть.в.состоянии.покоя.Aor-s3-Praet Мяр-вы мя-ква-на хар-т

поставить.чум-Р:Ргае: чум-Етр1^ос сам-2 ни-0-ну-в' тода-гу-'. Neg-Aor-s2-Emph развести.огонь-Fut-Conn. 'Мы [двое] поставили для меня чум. Пазрана не сказала:

— Приехали гости ко мне. Я пойду в свой чум. Мой чум не кочевал. В поставленном [для тебя] чу -ме сама разожжешь костер' [ЭПН: 273].

(50) — Хаби1 Ерво2 О'ма3, айбад-ха

мясо.для.еды.в.сыром.виде-Emph табада-0-ць, хурка-м'

потребовать-Aor-s3Pl.Praet, какой^сс та-го-б'на-н? привести-Fut-VACondFut-s 1?

'— Хаби Ерв Ома, меня послали за оленем в стадо, какого мне привести?' [ЭПН: 514].

(51) — Тэмда-сь тэмда-вэ-до'р, ий-цэ купить-VAInf купить-Ше:^, зять-Ess хае-вэ-до'[2]. Мина-ць хая-ць[3]. оставить-Infer-s3Pl быстрым.быть-VAInf уйти.Aor-s3Pl.Praet '— Купить купили ее, брата своего оставили зятем. Они кочевали, не останавливаясь'

[ЭПН: 268].

Несмотря на значительное сходство с примерами (43-46), примеры (47-51) отличают определенные прагматические характеристики тех ситуаций, которые описаны формой прошедшего времени. Это — пониженная прагматическая значимость этих ситуаций: их обозначение не является коммуникативной целью говорящего, они включены в диалог только как объяснение, информационное подкрепление утверждений о прагматически важных ситуациях. Так, коммуникативная цель (47) — позвать собеседника в гости, а не сообщить о том, что была привезена невеста, коммуникативная цель (48) — раскрыть свой замысел погубить собеседника, а не сообщение о том, что они его увезли (эта информация является, очевидно, избыточной), коммуникативная цель (49) — сообщить о том, что женщина оставит младшую подругу одну в чуме, а не о том, что к старшей женщине приехали гости, коммуникативная цель (50) — спросить у хозяина стойбища, какого оленя следует заколоть, а не сообщить о том, что он выполняет поручение старших и идет за оленем в стадо. И, наконец, коммуникативная цель (51) — сообщить о том, что проезжающие мимо люди заплатили за невесту выкуп, однако, вместо того, чтобы увезти ее с собой, оставили мужчину из своего рода пожить зятем у родни невесты (это повод для насмешек). Коммуникативной целью при этом не является сообщение о том, что проезжающие мимо люди

кочевали, не останавливаясь (вероятно, собеседнику эта ситуация известна, и само по себе сообщение о ней вообще не имеет смысла) — эта ситуация является только основанием для инференции (на основании [3] делается вывод о [1] и [2], поэтому в примере

(51) употреблены формы инферентива).

Показательно также, что в (43)-(46) порядок следования предикаций чаще таков: ситуация в прошедшем времени — предопределенная ей коммуникативно значимая ситуация. Напротив, в (47)-(51) в трех примерах из пяти (а именно, в (47), (48) и (51)) мы наблюдаем обратный порядок следования предикаций: коммуникативно значимая ситуация — предопределившая ее ситуация в прошлом. Таким образом, предложение, содержащее прошедшее время, является своего рода дополнением, комментарием. Можно было бы считать, что такая инверсия имеет определенной сходство с плюсквамперфектным значением, и именно этим обусловлено употребление формы прошедшего времени — однако два примера, (49) и (50), в которых прошедшее время употребляется в отсутствие инверсии, показывают, что для употребления прошедшего времени важно именно вынесение ситуации за рамки коммуникативных намерений говорящего.

Далее, можно рассмотреть контексты, в которых ситуация также имеет текущую релевантность, однако важно не сохранение результирующей фазы в момент речи, а сам факт того, что эта ситуация имела место в прошлом. В таких контекстах также возможно употребление аориста:

(52) Сэротэта вэско, пухця ма-ца-':

PN старик старуха сказать-Aor-s3Du:

— Сида-нь' илебте-0-н, ню-й' Ргог^ссР^Ши оживи^^ог^, ребенок[^сс]-Ши я-' ыла-д тюл-ца-н. Хадри' земля^еп под-Е1 поднять-Aor-o1. Наверняка хэвя-цо-дда-т илебт е-вэкэ -р. находиться.сбоку-NInstr-Dest-2 оживить-РшЫг:ег-о2. 'Старик и старуха Сэротэта сказали:

— Ты нас спасла от смерти и достала из-под земли нашего сына. Видим о, ты оживила его для тог о, чтобы выйти за него заму ж' [ЭПН: 305].

(53) Савув-'ма-да-н хада-в пили' поправиться-NDVRes-El-1 свекровь-1 всегда тэдор-цеты-0, ма-зьы-0: ругаться-НаЬ^3 сказать-НаЬ^3:

Тацок ы хада-0-н.

так.много олень[-Acc] убить^о^о!

Иле-ва-н ' пы1р-хор харва-вэ-н-нё'.

Жить-NDVIpfv-Lat ,ты-Emph хотеть-Infer-s2-Emph

'Когда я поправилась, свекровь меня все время ругает, она

говорит:

— Столько оленей ты убила. Ты, оказывается, хочешь жить' [ЭПН: 380].

(54) — Я-н' похобэн. Э-в вэнь-ко' земля-Lat молодец[-Pred]-2 нога[-Acc]-1 собака-^^Р1 ни-вэ-р мис-'. Хар-т лабцете-0-р. Neg-Infer-o2 дать-Сопп сам-2 прикрепить-Aor-o2

'— Ты молодец. Ты не отдал мою ногу собакам. Ты сам прикрепил мою ногу' [ЭПН: 324].

Однако есть немалое количество примеров, когда в таких контекстах употребляется прошедшее время. В приведенных высказываниях прошедшее время, ожидаемым образом, маркирует то, что сообщение информации о данной ситуации не является целью данного высказывания. В частности, и здесь есть несколько примеров, в которых такие ситуации обозначают как бы добавленный постфактум комментарий, так, что наблюдается инвертированный порядок следования предикаций: ситуация в настоящем, будущем, или, реже, прошедшем — предопределившая ее ситуация в прошлом, ср. (55-56). Так, коммуникативная цель

(55) — узнать, не сломала ли собеседница нарту, коммуникативная цель (56) — упросить собеседника пощадить брата женщины, которой принадлежит эта реплика:

(55) — Хануд малье' нид?

нарта^сс^ сломать-Сопп Neg-Aor-s2? Яха-м' хо-0-ва'-ци-!нё'. река^сс найти-Aor-s1-Praet-Emph

'— Ты не сломала нарты? Нам ведь по дороге встретилась река' [ЭПН: 269].

(56) — Евазадако-в, нюдя Сэротэта, ня-п миленький-1 младший PN товарищ^сс нё-р хада-'. Ты-' амя-хат, NegImp-o2 убить-Сопп домашний.олень-Gen молоко-Е1 вэно-' амя-хат вада-0-ва-сь.

собака^еп молоко-Е1 вырастить-Aor-o1-Praet. '— Мой миленький Младший Сэротэта, не убивай товарища. Я вырастила его на оленьем молоке, на собачьем молоке' [ЭПН 218].

В следующих трех примерах предикации расположены в прямом, неинвертированном порядке: ситуация в прошлом — мотивированная ей ситуация в настоящем или будущем. Однако и в данном случае сообщение о ситуациях, маркированных прошедшим временем, не входит в коммуникативное намерение говорящего. Эти ситуации упомянуты только в качестве аргумента, обоснования предложения помочь в деле сватовства (57), предсказания того, что против собеседника, одолевающего говорящего, еще выступят более сильные воины (58) или утверждения о том, что все сложилось бы по-иному, если бы собеседник в свое время прислушался к совету говорящего (59). Таким образом, обозначение этих аргументов не является центром коммуникативного намерения говорящего, и он не стал бы упоминать эти ситуации, если бы ему не надо было бы подкрепить с помощью этой информации то, что он принял то или иное решение.

(57) — Хаби1 Ерво2 О'ма3, хадри' тэй

наверняка тот я-та'-на' ар-цо-дда-ва'

земля-Е1Р1- 1Р1 помочь-NInstr-Dest- 1Р1 сода-' вань-ся-ва

взять .с.собой-Сопп NegEmph-Praet-s 1Р1 пя-гуда-накэ - й'. начать-Fut-ProbAor-s Ши

'— Хаби Ерв Ома, мы ведь не взяли оттуда (из своего стойбища — З. К.) себе помощника, поедем-ка (с нами в чумы Неркхы свататьс я)' [ЭПН 516].

(58) Пи-' яба-н' пэръ-и-н. ночь^еп продолжительность-Lat держать-AorOpl-opll. Мал' хадэ-и-н, апой хаё-вы-0—

Весь убить-AorOpl-opl1 один остаться-Infer-s3 Пырити-' вадара. Я-' сид' я-н'

PN-Gen воспитанник Земля^еп далекий земля-Lat варилибте-да-0. Пыдда ма-0:

побежать.быстро.семеня.Np-Aor.s3 ргоп3 сказать-Aor.s3:

— Нюдя Сэротэта, си'ив я-т младший PN семь земля^епР1.2

тер хада-' вань-си-д.

внутренность[-AccPl] убить-Сопп Neg.Emph-Praet-s2 Мал' иле-0-', ту-та-'. все жить-Aor-s3Pl прийти-Fut-s3Pl. 'Я сражаюсь с ними целую ночь. Всех перебил, остался только один воспитанник Пыряти. Он побежал в неизвестном направлении. Он сказал:

— Младший Сэротэта, ты не убил жителей семи земель. Они все живы, придут [еще]' [ЭПН: 217].

(59) — Сеня ма-0-м-зи-нё': «Мань хану-в раньше сказать-Aor-s1-Praet-Emph: я санка-1 мэ-', ы-н мэ-'». С и-т взять-imps2 домашний.олень-Р11 взять-imps2 Ртт^с^ тэвра-гу-0-ць.

довезти-Fut-s3Pl.Praet

'— Прошлый раз я ведь сказала тебе: «Возьми мою нарту и моих оленей». Они бы тебя довезли' [ЭПН: 550].

4.4. Прошедшее время в ответах на вопрос Указанная особенность формы прошедшего времени — маркирование ситуаций, сообщение информации о которых не является центром коммуникативных намерений говорящего — проявляется еще в одном типе употреблений. А именно, прошедшее время часто употребляется в ответах на вопрос — вне зависимости от того, был ли задан сам вопрос с использованием формы прошедшего времени или с использованием формы аориста. Чем это объясняется? Можно заметить одну важную особенность приводимых ниже диалогов, обусловли-

вающую употребление прошедшего времени: ответные реплики всегда содержат информацию, которую говорящий без вопроса-стимула не стал бы сообщать. Таким образом, перед нами, так сказать, вынужденные реплики: сообщение этой информации не входит в первоначальные коммуникативные намерения говорящего, и он сообщает об этих ситуациях только потому, что должен ответить на заданный ему вопрос. Итак, сообщаемая в ответных репликах информация не считается говорящим актуальной и сообщение ее не входит в его коммуникативные намерения — именно это маркировано употреблением формы прошедшего времени17.

17 Очевидно, что далеко не во всех диалогах ответные реплики содержат информацию, сообщение которой является вынужденным в указанном выше смысле: несмотря на то, что информация в любом случае выдается в ответ на вопрос-стимул, отвечающий может считать сообщаемую информацию актуальной и потому входящей в его коммуникативные намерения. Так, в примере ниже с формами аориста говорящий сообщает о том, что он совершил то, что намеревался совершить (в данном случае — разведать, насколько сильны те люди, на которых собираются напасть говорящий и его собеседники): (^ — Сидя Эбт1 Яб2 хурка-рха-'?

два какой-Comp[-Pred]-3Du?

Мэбета-рха-'? Сильный-Comp[-Pred]-3Du?

— Тэри не ня-хва-м-до' вада-си' просто женщина товарищ-Emph-Acc-3P1 слово-CaritAdv та-0-до'. Илебця-дь' хаи-'. отдать-Aor-o3P1 домашний.олень-3Р1 остаться^ог^Р! Маня' ня-на-на' ты-'

мы к-LocAdv-1P1 домашний.олень-Р1 тара-0-'. Ня-ю-м'

необходимым.быть-Aor-s3P1 товарищ-Se1ect-Acc ни-0-ва' манэс-'. Хурк хибя

Neg-Aor-s1P1 видеть-Сопп. Какой кто э-б-та, хоны-0.

быть-VACond-3 с^ТЬ^ОГ^.

' — Как себя чувствуют два Эбт Яб? Сильны ли они?

— Сестру-то отдали без слов. У них остались олени. Нам нужны олени. Другого брата мы не видели. Не знаем мы, какой он человек, он спит' [ЭПН: 270].

(60) — Хибя-кова э-накэ-н? Си-т ехэра-0-м'. кто-Бтр11 быть-ProbAor-s2 Рш^сс^ не.знать-Aor-s1

— Небя-в тадъя' хан-' мю-д мать-1 только.что нарта-Gen внутри-ElAdv тюл-ца-0-сь. Пыыдда ма-0-сь: вынуть-Aor-s3-Praet РГОП3 сказать-Aor.s3-Praet «<Няка-р ха-сь пя-0. старший.брат-2 умереть-VAInf начать-Aor.s3 Нышану-вазь то-я-0 пыдар хэ-'мя-да-». отдыхать^ир прийти-Opt-s3 ты уйти-NDVRes-El-2 '— Кто ты? Я тебя не знаю.

— Моя мать только что достала меня из грузовой нарты. Она сказала: «Твой старший брат умирает. Когда ты придешь, пусть он идет отдыхать»' [ЭПН 221].

(61) — Тамна хабэй-' ни-0-н хо-'?

еще умерший^сс Neg-Aor-s2 нати^о^

— Тамна апой хальмер-' хо-0-ма-зь.

еще один покойник^сс найти-Aor-s1-Praet

Манэса-р-' о' ни-0-ва-сь,

увидеть-Йет-Сот хоть Neg-Aor-o1-Praet илебте-бю-' о' ни-0-ва-сь. Маня'

оживить^^-Сопл хоть Neg-Aor-o1-Praet. Мы хибя-ри-ва' ни-0-сь а-'.

кто-Lim-Emph Neg-Aor.s3-Praet быть-Сопп '— Ты не находила еще одного мертвого?

— Я нашла еще одного мертвого. Я его не разглядывала и не оживляла. Это не был наш человек' [ЭПН 245].

(62) — Таы хибя? Сеня' тур-па'-на'

тот кто раньше прийти-Iter-VACond-1Pl

тарця хибя-ри ягу-0-сь.

такой кто^т не.иметься-Aor.s3-Praet

— Маня' тоса-0-ва'. Неркхы-' ня-'

мы остерегаться-Aor-s1Pl. PN-Gen с-LatAdv

абт' эсы-ва-ць. Тикэ-р

вместе встать.чумами.Aor-s1Pl-Praet. Этот-2 ехра-б'на-т арка НеркхыI.

не.знать-VACondFut-2 большой PN

'— Кто это? Когда мы приезжали, такого человека не было.

— Мы остерегаемся. Мы поставили чумы вместе с Нер-кыхы. Если ты этого [человека] не знаешь, то это Нер-кыхы' [ЭПН: 277].

(63) — Сеня' е-кця-'е-в хаи-0-си-нё'. раньше нога-Dim-Augm-1 остаться.Aor-s3-Praet. Э-в вэн-' а-макэ-до'.

нога-1 собака-Р1 съесть-ProbInfer-o3P1.

Э-си' мань я-н тер-'

нога-CaritAdv я земля^еп внутренность-Р1

пили' хада-ва-н' харва-0-'.

всегда убить-NDVIpfv-Lat хотеть-Aor-s3P1

Авнадо' мал' ня-да-н пина-0-ць.

раньше все к-E1Adv-1 бояться-Aor-s3P1.Praet.

— Я-н' вэнь-ко-х-ва' ни-0-ва-ць земля-Lat собака-Dim-Lat-1P1 Neg-Aor-s1P1-Praet мис- -. Хан-' ни-'

отдать-Conn нарта-Gen на-LatAdv мэ-0-ва-сь, та-та-в.

положить-Aor-o1-Praet принести-Fut-o1. '— Тогда у меня осталась [здесь] нога. Мою ногу, наверное, съели собаки. [Теперь,] когда я без ноги, жители моей земли меня все норовят убить. Когда-то они меня боялись.

— Собакам мы не отдали ее. Я положил твою ногу на нарту, принесу ее' [ЭПН 324].

(64) — Небя-в пухуця, тюку амза-е-д' хяняд мать-1 старуха этот мясо-Augm-Acc.2 где хо-я-д? Тякуна тарця амзи ^эти^ог^? Раньше такой мясоАссР1 ни-сеты-ни' авор-'.

Neg-Hab-s1Du есть-Conn

— Нер' арка Вай-' не давеча большой PN-Gen женщина та-вы-да-сь.

принести-Infer-o3 -Praet

'— Старуха-мать, где ты взяла это мясо? Мы раньше такого мяса не ели.

— Давеча жена старшего Вай принесла' [ЭПН 509].

В следующем примере хорошо видно, что в ответной реплике противопоставляется информация, сообщение которой входит в коммуникативные намерения говорящего (содержание вещего сна, аористные и инферентивные формы [2-5]) и информация, которую говорящий сообщает только потому, что его об этом спросили (форма прошедшего времени [1], при помощи которой девушка подтверждает, что ей снился сон, хотя сам по себе этот факт важен только в связи с тем, что содержание сна указывает на грозящую ее семье опасность; помимо прошедшего времени, инферентивом эта форма маркирована потому, что в ненецкой грамматической картине мира бессознательные состояния описываются как недоступные непосредственному восприятию):

(65) — Евазадако-в, юдэ-са-ну-в'?

миленький-1 видеть.сон-Interr-s2-Emph? Тамару- 'а-н-си-нё'. Ань' амгэ-м'

Метаться.во.сне-Aor-s2-Emph. Еще что-Acc манэ-па-т? видеть-VACond-2?

— Ненсяда о' юдэ-вэ-ма-зь[1Г Неняг правда хоть видетъ.сон-Infer-s1-Pгaet. PN

тэта-' ню тадьбя-д-да хо-вы[2]

оленевод^еп сын шаман-Dest[-Acc]-3 найти-Ше:^ тавысо' тадьбя. Няр' по-' удо-на' нганасан шаман три год^еп след-AccP1.1P1 пюръ-и-да[3]. Няр' по-' эсогана

искать-AorOP1-op13 три год[^еп] через хо-' ни-0-да-в[4. (...) Ань' сид-на'

найти-Conn Neg-Aor-o1-Emph Опять PronAccP1-1P1

хо-0[5].

^эти^ог^

'— Моя миленькая, ты видела что-то во сне. Ты металась во сне. Что ты опять увидела?

— Да, мне снился сон. Сын оленевода Ненянг нашел себе шамана — шамана-нганасана. Он три года искал наши следы. <.. .> Он нас нашел' [ЭПН: 299-300].

5. Выводы

Таким образом, форма прошедшего времени в ненецком языке по ряду характеристик является симметричной перфектной форме в «перфектных» языках, причем в функциональной сфере эта симметрия оказывается прямой, а в семантической сфере — зеркальной.

Функциональная симметрия перфекта в «перфектных» языках и прошедшего времени в ненецком проявляется в том, что

— обе формы тяготеют к диалогическому регистру, не употребляясь в нарративе;

— обе формы являются прагматически маркированными в том отношении, что они образуют привативную оппозицию с де-фолтной глагольной формой, использующейся для описания событий в прошлом. Для перфекта дополнительный семантический компонент, обуславливающий привативный характер оппозиции — наличие текущей релевантности события, для прошедшего времени, соответственно — отсутствие текущей релевантности. Важно, что жестко разграничить употребления членов подобной привативной оппозиции в принципе невозможно. Причем важно понимать, что такая ситуация не является «дефектом» глагольной системы, возникающим, например, за счет слабой грамматикализации перфекта: нам неизвестно ни одного случая, когда система, в которой представлен перфект, развилась бы в систему с жесткой оппозицией двух прошедших времен. Типология показывает, что такие системы либо редуцируются до систем с единственным прошедшим временем, либо проходят циклическое развитие, при котором старый перфект «ослабляется» до значения нейтрального прошедшего, но при этом в грамматической системе возникает новая форма с перфектным значением. Такие грамматикали-зационные циклы наглядно демонстрируют, что в некоторых фрагментах грамматической системы имеется потребность именно в таких принципиально нежестко организованных семантических оппозициях. При использовании подобных глагольных форм говорящий обладает значительной свободой выбора, и эта степень свободы позволяет ему использовать глагольные формы, ориентируясь не на объективные параметры описываемой ситуации, а на собственные коммуникативные намерения.

Тем самым, попутно возникает интересный вопрос, связанный с понятием обязательности. Вполне устоявшееся определение грамматической категории базируется на том, что грамматическая категория должна обладать свойством обязательности в том смысле, что каждое употребление слова определенного класса должно содержать один из показателей данной грамматической категории. В таком понимании перфект (или прошедшее время типа ненецкого), безусловно, является обязательным грамматическим значением. Тем не менее, обязательный характер грамматического значения предполагает также «несвободу» говорящего при употреблении грамматических показателей. Выражение грамматической семантики в общем случае считается во многом вынужденным диктатом языковой системы и не имеющим ничего общего с коммуникативными намерениями говорящего, ср.: «сообщаемые <...> сведения имеют разный статус по отношению к исходному замыслу говорящего, а именно, среди них есть такие, сообщить которые говорящий намеревался, а есть и такие, сообщить которые он, может быть, и не намеревался, но от сообщения которых он тем не менее, говоря по-русски, не мог уклониться. Вот эти «вынужденно» сообщенные им сведения («вынужденные» грамматикой языка) и считаются грамматическими значениями (именно они образуют ядро грамматических значений), и именно к таким значениям и применяется понятие обязательности» [Плунгян 2011: 20].

Нетрудно заметить, что прошедшее время ненецкого языка составляет отчетливый контраст с этим определением за счет того, что в употреблении этой граммемы значительную роль играют прагматические факторы. С этой точки зрения такую граммему можно назвать граммемой свободного выбора. Такая граммема входит в состав определенной грамматической категории (в данном случае — в состав грамматической категории времени), однако с другими членами этой категории она образует не экви-полентную, а привативную оппозицию, и употребляется в значительном числе контекстов не в силу диктата грамматической системы, а в соответствии с коммуникативными намерениями говорящего. Иначе говоря, у такой граммемы незначительным явля-

ется удельный вес жестко ассоциированных с ней контекстов в общем числе ее употреблений18.

Семантические свойства ненецкого прошедшего времени, как уже говорилось, являются зеркальными по отношению к семантическим свойствам перфекта. В общем его значение можно определить как отсутствие текущей релевантности19, причем эта характеристика проявляется в аспектуальной, темпоральной и прагматической сферах:

— в аспектуальной сфере прошедшее время ненецкого языка близко к перфекту в том отношении, что оно также подразумевает сопоставление ситуации в прошлом с текущим моментом. Однако связь ситуации в прошлом и ситуации в настоящем в случае прошедшего времени зеркально противоположна той, которая имеет место в случае перфекта. А именно, прошедшее время выражает противоположное перфектному значение кон-трастивного прошедшего, которое объединяет а) собственно антирезультативное значение, б) значение ситуации в прошлом, составляющей контраст с ситуацией в настоящем и в) значение ситуации в прошлом, сопоставляемой с ситуацией в настоящем. Очевидно, что значения а, б и в представляют собой последова-

18 Очевидно, что граммемы свободного выбора и «традиционные» граммемы образуют скорее шкалу, на одном полюсе которой располагаются граммемы свободного выбора, обладающие максимальной степенью свободы, а на другой — синтаксические граммемы. При этом важно подчеркнуть, что место граммемы на этой шкале определяется ее семантикой, а не степенью грамматикализации: вероятно, говорящему необходимы такие граммемы, которые позволяют ему маркировать информацию о событиях в соответствии со своими коммуникативными намерениями. Очевидно, что и у традиционных граммем есть сфера употреблений «свободного выбора» — прежде всего, это дискурсивные функции, позволяющие ранжировать в дискурсе информацию о различных ситуациях — и отличие граммем свободного выбора состоит в том, что для них такие прагматически ориентированные употребления являются, по сути, центральными, а выражение определенной грамматической семантики (в случае прошедшего времени — антирезультативное значение) является скорее периферийным.

19 Напомню, что по крайней мере в ненецком понятие текущей релевантности ассоциировано с тем, должны ли собеседники учитывать информацию о ситуации при планировании дальнейших действий.

тельное «удаление» от понятийного центра аннулированного результата, где а занимает центральную сферу, а в, соответственно, периферийную;

— в темпоральной сфере прошедшее время ненецкого языка имеет тенденцию ассоциироваться с отдаленными во времени событиями — в противоположность перфекту, который тяготеет к событиям недавнего прошлого. Обстоятельства конкретного времени, локализующие ситуацию в прошлом, требуют употребления прошедшего времени, но блокируют употребление перфекта;

— в прагматической сфере отсутствие текущей релевантности проявляется в том, что прошедшее время используется для обозначения событий, сообщение о которых по тем или иным причинам не является коммуникативной целью говорящего.

Во-первых, прошедшим временем могут быть маркированы события, информация о которых приведена в качестве аргумента в пользу того рассуждения, которое является основной коммуникативной целью говорящего.

Во-вторых, в том случае, когда на тот или иной вопрос, касающийся актуальной для обоих собеседников ситуации, говорящий вынужден ответить достаточно развернуто, целым микро-нарративом, прошедшее время используется для того, чтобы маркировать те события, которые не являются прямым ответом на вопрос, а проясняют сопутствующие обстоятельства. В связи с этим необходимо указать, что диалогические реплики (напомню, что прошедшее время употребляется именно в диалогическом регистре) могут состоять из высказываний двух типов: высказывания могут быть ориентированы либо на обсуждение некоторой ситуации, либо на описание некоторой ситуации. Поскольку любой диалог в целом ориентирован, очевидно, именно на обсуждение, описания в данном случае играют подчиненную роль и как раз и представляют собой дополнительные комментарии. Прошедшее время ассоциируется именно с описанием; применительно к перфекту дихотомия описание ~ обсуждение, насколько мне известно, никогда не применялась, но можно было бы ожидать, что перфект — в противоположность прошедшему времени ненецкого языка — будет ориентирован как раз на обсуждение.

В-третьих, прошедшее время часто используется в ответах на вопрос — в том случае, когда отвечающий без вопроса-стимула не сообщил бы информацию о соответствующем событии. В последнем случае сообщение этой информации также не входит в коммуникативные намерения говорящего, поскольку реплика является в определенном смысле «вынужденной».

Очевидно, что аспектуальные, темпоральные и прагматические значения представляют собой не три изолированных друг от друга семантических блока, а скорее различные семантические пласты, которые могут быть актуализованы в конкретном употреблении как по отдельности, так и в комбинации друг с другом. Так, например, обозначение ситуации с аннулированным результатом часто подразумевает, что с прагматической точки зрения информация об этой ситуации не является центром коммуникативного намерения говорящего, и она упомянута только чтобы оттенить сообщение о том, что в текущий момент ситуация принципиально изменилась.

Список условных сокращений

1, 2, 3 — 1, 2, 3 лицо ; Acc — винительный падеж; Adv — форма падежного суффикса с пространственным значением (лативного, локативного либо элативного), использующаяся в пространственных наречиях и послелогах; Aor — аорист ; Augm — аугментатив; CaritAdv — суффикс, образующий наречия с каритивным значением ('не имея чего-либо'); CaritAttr — суффикс, образующий прилагательныее с каритивным значением ('не имеющий чего-либо'); CaritVerb — суффикс, образующий глаголы с каритивным значением ('не иметь чего-либо'); Comp — суффикс со значением подобия; Conj — конъюнктив; Conn — коннегатив (неизменяемая форма смыслового глагола, употребляющаяся в сочетании со спрягаемым отрицательным глаголом); Dest — дестинатив (предназна-чительная форма имени, например, авра-ду-в — еда-для-меня); Dim — диминутив; Du — двойстенное число; Dur — дуратив; El — элатив; Emph — эмфатический показатель; Ess — эссив; Fut — будущее время; Gen — генитив; Hab — хабитуалис; Hort — хортатив; Imp — императив; Incept — инцептив (вхождение в состояние); Inch — инхоатив; Infer — инферентив; Interr — интеррогатив (вопросительная форма); Iter — итератив; Lat — латив; Lim — лимитатив; Loc — локатив; NDVIpfv — отглагольное имя с имперфективным значением; NDVRes — отглагольное имя с результативным значением; Neg — отрицательный глагол; NInstr — отглагольное имя со значением инструмента; Np — имперфектив; o — личные показатели объктного типа спряжения; Opl — показатель объект-

ного типа спряжения с объектом множественного числа; Opt — оптатив; Pl — множественное число; PN — имя собственное; Potent — потенци-алис; Praet — прошедшее время; Pred — предикативное употребление имени; Prob — пробабилитив; Prol — пролатив; Pron — местоимение; PtAbess — абессивное причастие ; PtPraes — причастие настоящего времени; PtPraet — причастие прошедшего времени; r — личные показатели рефлексивного типа спряжения; Rfl — показатель рефлексивного типа спряжения; s — личные показатели субъектного типа спряжения; Select — селективная форма ('тот из них, который ...'); Sg — единственное число; Sup — супин; VAcond — условное деепричастие; VAinf — инфинитивное деепричастие ; VDN — отыменной глагол

Литература

Буркова 2010 — С. И. Буркова. Краткий очерк грамматики тундрового диалекта ненецкого языка (по материалам говоров, распространенных на территории Ямало-ненецкого автономного округа) // С. И. Буркова, Н. Б. Кошкарева, Р. И. Лаптандер, Н. М. Янгасова. Диалектологический словарь ненецкого языка. Екатеринбург, 2010. Плунгян 2001 — В. А. Плунгян. Антирезультатив: до и после результата // В. А. Плунгян (ред.) Исследования по теории грамматики. Вып. 1: Глагольные категории. М.: Русские словари, 2001. С. 50-88. Плунгян 2011 — В. А. Плунгян. Введение в грамматическую семантику: грамматические значения и грамматические системы языков мира. М.: Издательство РГГУ, 2011. ЭПН — З. Н. Куприянова (сост.). Эпические песни ненцев. Москва: «Наука», 1965.

Dahl 1985 — О. Dahl. Tense and aspect systems. Oxford: Blackwell, 1985. DeLancey 2012 — S. DeLancey. Still mirative after all these years.

Linguistic Typology 16 (2012), p. 529-564. Donabedian 2001 — A. Donabedian. Towards a semasiological account of evidentials: An enunciative approach of -er in Modern Western Armenian. Journal of Pragmatics 33. p. 421-442. Plungian, van der Auwera 2006 — V. A. Plungian, J. van der Auwera. Towards a typology of diacontinuous past marking // Sprachtypologie und Universalienforschung. 2006. Vol. 59. № 4. S. 317-349. Schwenter 1994 — S. A. Schwenter. The Grammaticalization of an Anterior in Progress: Evidence from a Peninsular Dialect. Studies in Language, 1994. V. 18. P. 71-111. Squartini 1999 — M. Squartini. On the semantics of the Pluperfect: evidence from Germanic and Romance // Linguistic Typology. 1999. Vol. 3. № 1. P. 51-89.