CC BY
61
УДК 81'34 М. А. Демина
кандидат филологических наук, доцент кафедры фонетики английского языка ФАЯ МГЛУ; e-maiL: maLvinademina@rambLer.ru
АНГЛИЙСКИЕ ИНТОНАЦИОННЫЕ СТРАТЕГИИ В РЕЧИ РУССКИХ ДИКТОРОВ НОВОСТНЫХ ПРОГРАММ
Статья посвящена современным тенденциям интонирования новостных программ на российском телевидении. Обстоятельное изучение просодического оформления информационных выпусков позволяет говорить о появлении интонационных новаций в речи дикторов-женщин, основанных на заимствовании стратегий и тактик интонирования англоязычного новостного дискурса.
Ключевые слова: средства массовой информации; новостной дискурс; медиа-событие; просодическое заимствование; стратегия; интонационный (мелодический) контур; терминальный тон; предтерминальная часть интонационной группы (шкала).
M. A. Demina
PhD (Philology), Assoc. Prof., Department of English Phonetics, Faculty of the English Language, MSLU; e-maiL: maLvinademina@rambLer.ru
ENGLISH INTONATION STRATEGIES IN THE SPEECH OF RUSSIAN NEWS PRESENTERS
This articLe examines modern intonation trends in the speech of newsreaders on Russian teLevision. DetaiLed anaLysis of prosodic usage in Russian news discourse shows the emergence of evoLving intonation contours in the speech of femaLe newsreaders that owes much to the adoption of EngLish-Language news presentation strategies and intonation patterns.
Key words: mass-media; news discourse; media-event; prosodic borrowing; strategy; meLodic contour; terminaL (nucLear) tone; prenucLear part of pitch contour (head / scale).
Современные выпуски новостей, как и телевизионное вещание в целом, характеризуются информационной избыточностью. Повышенная натуралистичность видеоматериалов, тревожное музыкальное сопровождение, полифония экспертных мнений и оценок, многочисленные социальные опросы, эмоциональная речь дикторов являются неотъемлемыми признаками телевизионного новостного дискурса сегодня.
При этом фактуальная насыщенность эфирного времени, несмотря на участие в трансляции всех возможных каналов коммуникации,
часто иллюзорна. Визуальный канал передачи информации, дублируя вербальный, во многом призван компенсировать содержательную пустоту и отсутствие новизны новостного выпуска. Низкая фактуаль-ность информационного потока, отмечаемая исследователями СМИ, сознательно завуалирована редакцией телеканала в процессе подготовки программ [Писанова 2016]. Подобный парадокс современных средств массовой информации приводит к тому, что любое событие «обрастает» искусственной значимостью в речи ведущих телепередач и преподносится телеаудитории как нечто исключительное и выдающееся. В результате объективность фактов скрывается за оценочно стью и часто теряется в бесконечном потоке экспертных мнений и суждений.
Стратегическое использование языка в СМИ
Можно с уверенностью сказать, что сегодня на телевидении функция воздействия преобладает над функцией информирования. Даже внешний вид ведущих программ призван «поймать взгляд» случайного зрителя и задержать его у телеэкрана. При этом редакциями телеканалов активно эксплуатируются стереотипные представления о привлекательности женского образа и авторитетности мужского. Апелляция к эмоциям и чувствам зрителей находит отражение и в новостных выпусках, в частности в речевом (вербальном и невербальном) поведении дикторов.
Макростратегию новостного дискурса можно определить как моделирование медиасобытия в сознании телеаудитории. Немаловажным является и то, что новостные телеканалы транслируют определенный взгляд на случившееся, подчиняя повествование заранее спланированной оценке. При этом с целью формирования нужной когнитивной модели в сознании реципиента редакции телеканалов, наряду с открытыми способами воздействия (натуралистичные видеокадры, откровенные высказывания экспертов и т. п.), прибегают и к более имплицитным методам. В этой связи телеведущие, транслируя определенную установку, стратегически используют различные вербальные и невербальные средства для моделирования или изменения фрейма медиасобытия в сознании телеаудитории [Белоголова 2016].
Стоит отметить, что стратегическое использование языка уже давно вызывает большой исследовательский интерес. После классических
работ Г. Грайса, Дж. Лича, Р. Лакофф, П. Брауна и С. Левинсона о принципах и законах английской вежливости прагматически ориентированные исследования языка пошли дальше и обратились к речевым механизмам воздействия и манипулирования, а также к описанию импликаций, пресуппозиций и перлокутивных эффектов, которые могут возникать в той или иной коммуникативной ситуации [Иссерс 2008]. Г. Г. Почепцов, рассматривая речевое воздействие в перлоку-тивном аспекте, выделяет следующие возможные реакции со стороны адресата: 1) изменение отношения субъекта к какому-либо объекту и изменение коннотативного значения объекта для субъекта; 2) формирование общего эмоционального настроя; 3) перестройка категориальной структуры индивидуального сознания, введение в нее новых категорий [Почепцов 1987]. Особую эффективность приведенные механизмы получают в СМИ, поскольку реципиенты обычно не задумываются о причинах вариативности языковых средств и не осознают преднамеренность выбора тех или иных вариантов, предполагая, что рассказ о событии адекватно отражает реальную ситуацию.
Немаловажная роль в смысловой организации медийного дискурса отводится звуковой оболочке фразы, изучение прагматических оттенков смысла которой, на наш взгляд, несет большой потенциал [Демина 2012]. Наблюдения за речью дикторов на отечественном телевидении позволяют говорить о том, что ведущие сознательно прибегают к определенным стратегиям интонирования, позволяющим преподносить медиасобытие как нечто уникальное, резонансное, заслуживающее пристального внимания каждого члена общества. Предсказуемость и простота содержательной стороны медиатекста скрываются за витиеватым интонационным оформлением новости. Такое подготовленное чтение содержит в себе своеобразный «внутренний нажим» и настойчивую апелляцию к слушающему [Янко 2008], которые нередко создаются за счет употребления чуждых законам русской речи интонационных контуров [Веренинова 2011; Демина 2013].
Интонационные новации в новостном дискурсе
Вопрос о заимствованиях на просодическом уровне в речи ведущих новостных программ на отечественном телевидении всё чаще поднимается фонетистами [Веренинова 2011; Демина 2013; Иванова-Лукьянова 2009; Янко 2008]. При этом, на наш взгляд, описанная
ситуация усугубляется, и сегодня речь идет не об отдельных дикторах, копирующих своих англоязычных коллег, а о политике редакций некоторых телеканалов.
По наблюдениям исследователей, модификация русской интонации на «английский манер» чаще свойственна дикторам и особенно журналистам, получившим блестящее лингвистическое образование и работавшим на зарубежных каналах [Веренинова 2011]. Возможно, отсутствие единого стиля подачи новостей после утраты советской дикторской школы подтолкнуло некоторых ведущих к копированию речи своих английских коллег.
К сожалению, в последнее время подобные «новшества» перестают находиться в ранге окказиональных, свойственных единичным дикторам. Наблюдения за современными новостными программами показывают, что некоторые телеканалы поощряют подобную чужеродную манеру. Например, речь вновь пришедших дикторов через некоторое время неизбежно меняется и приобретает более английское звучание, вероятно, после специальных тренингов.
В экспериментальный корпус настоящего исследования (4 часа 28 минут) на основе предварительного слухового анализа были отобраны записи новостных презентаций с явными интонационными модификациями в речи ведущих. Изучаемые речевые образцы принадлежат пяти дикторам-женщинам, работающим на одном телеканале, владеющим английском языком и, по нашим наблюдениям, активно прибегающим к инородным мелодическим контурам в своей речи. Целью эксперимента было выявить «гибридные» интонационные модели, отражающие очевидное влияние англоязычных СМИ, и определить частотность данных моделей в рамках узкого корпуса исследования.
Для детального анализа нами сознательно были отобраны женские реализации, поскольку мы полагаем, что именно дикторы-женщины являются законодателями «интонационной моды» в подаче новостей, привнося интонационные модификации в подготовленное чтение информационных текстов. Подобное стремление женщин к речевым «новшествам» часто отмечают в зарубежных и отечественных лингвистических работах, посвященных гендерной вариативности речи в различных социальных контекстах. Например, обстоятельное изучение фонетических особенностей женской речи подтверждает, что женщинам свойственна повышенная вариативность супрасегментных характеристик и «изрезанность» интонационного рисунка, которая на
слух воспринимается как повышенная эмоциональность и контрастность речи [Потапова, Потапов 2006].
Анализ гендерных различий в британской дикторской речи показал, что общий диапазон частоты основного тона (далее - ЧОТ) женской речи, а также диапазон ЧОТ на ключевых словах, выделенных нисходящими тонами, шире указанных параметров мужской речи. Дикторы-женщины также склонны «растягивать» ударные слоги немного больше, чем мужчины, однако в целом их речь отличается более быстрым темпом за счет более длительных отрезков фонации и более кратких пауз между ними [Демина 2012].
На российском телевидении речь женщин не менее эмоциональна и часто несет в себе установку редакции телеканала, а также отношение самого диктора к случившемуся. Для большей эмфатичности звучания дикторы-женщины, как нам представляется, имитируют подачу новостей на англоязычных каналах, заимствуя отдельные продуктивные и эффективные интонационные модели в речи своих зарубежных коллег.
Проведенное исследование подтверждает, что частотность английских просодических заимствований в речи русских дикторов достаточно высока. В проанализированном материале в 68 % всех синтагм интонация носит «гибридный» характер, являясь в той или иной мере модифицированной. Отобранные речевые образцы звучат особенно манерно за счет очевидных модификаций в терминальной и предтерминальной частях интонационных групп.
1. Модификация терминального участка интонационного контура
Изучение терминального участка интонационных групп показало, что в исследуемых образцах присутствуют модифицированные мелодические контуры, во многом напоминающие английские. К ним мы относим доминирование маркированных нисходящих тонов (43 0%), употребление ровных тонов (9,5 %), а также появление сложных, комбинированных мелодических конфигураций (3 %), чуждых образцовой русскоязычной речи.
В ходе исследования мы рассматривали нисходящие тоны в рамках оппозиции «нейтральные - маркированные». Маркированные падения отличаются от свойственной русской речи интонационной
конструкции-2 (ИК-21) более крутой конфигурацией, расширенным диапазоном и, как правило, предваряются небольшим восходящим движением тона (см. рис. 1).
Таблица 1
Употребление терминальных тонов2 в речи дикторов-женщин
Терминальный тон I %
Нейтральный нисходящий тон 1 14,0
Маркированный нисходящий тон 1 43,0
Восходящий тон 1 30,5
Ровный тон 1 9,5
Сложный тон3 3,0
300 200 г~
X
100-
50
Нз ее) ■187.000 487.500 488.000 488.500 489.000
Рис. 1. Маркированный нисходящий тон широкого диапазона (10 пт: 303-165 Гц) во фразе: «Доку'мент вклю'чает в се^бя предложение Анка^ры...»
1 ИК-2 представляет собой контрастное, энергичное понижение тона на ударном слоге словоформы.
2 Отметим, что в ходе исследования мы вынуждены были отойти от общепризнанной классификации интонационных конструкций [Брызгунова 1977], поскольку интонирование в отобранных речевых образцах слишком модифицировано. Кроме того, согласно результатам анализа, изменения происходят как в терминальном тоне, так и в предтерминальном участке интонационной группы, что удобнее описывать в терминах контурного подхода классиков британской фонетической школы.
3 Сложный тон употребляется дикторами на многосложных словах и представляет собой сочетание восходящего и нисходящего контуров, нехарактерное ни для русской, ни для английской нормативной речи. Подобные мелодические конфигурации требуют отдельного, более детального изучения.
Следует отметить, что «искривление» нисходящего движения тона в русской речи рассматривается некоторыми фонетистами как эмфатическая модификация ИК-2, при которой падению тона предшествует своеобразный «компенсаторный подъем, необходимый для набора высоты» [Янко 2008, с. 30]. Согласно Т. Е. Янко, крутое падение ИК-2 требует существенного перепада высот, в связи с чем ему предшествует определенный мелодический пик. Интонационная эмфаза, по мнению фонетиста, в широком смысле может реализовывать-ся на двух слогах многосложных слов или даже на двух словоформах и выражается предшествующим отклонением тона (нисходящего или восходящего) в противоположную сторону [Янко 2008, с. 92].
Ж. Б. Веренинова отмечает, что крутые, аркообразные нисходящие тоны, предваряющиеся восходящим движением, в большей степени характерны для английской манеры подачи новостей на зарубежных каналах [Веренинова 2011]. По словам исследователя, особенно частое употребление категоричного английского нисходящего тона на отечественном телевидении отличает речь спортивных обозревателей и журналистов, ведущих репортажи из разных точек земного шара. Мы также полагаем, что подобные маркированные падения несколько отличаются по своей конфигурации от линейных нисходящих тонов, свойственных мелодике русской речи (см. рис. 2).
300200 ■ \
N ш ¡гг 100- ; 1
50- IV
*(зес) 444.000 445.000 446.000
Рис. 2. Немаркированный нисходящий тон ИК-2: «Из'дание отмеЕчает, пове'дение 'Минска почнятно...»
Маркированные нисходящие контуры употребляются дикторами новостных программ на ключевых словах и звучат очень уверенно,
категорично, напористо. Примечательно, что выделение ключевых слов в речи ведущих не соотносится с прагматической оппозицией «данное-новое», и крутые падения широкого диапазона уже закономерно вводят тему сообщения, употребляясь на самом первом слове фразы.
(1) "Газспром, 7 вопре,ки ,просьбе прабвительства, 7 про^должил экспорт топлива в Бело1руссию.
В приведенном выше примере (1) расширенный диапазон нисходящего тона в первой синтагме (более 11 пт: 317-193 Гц) реализуется благодаря высокому уровню предшествующего безударного слога. Подобное «высокое начало» также рассматривается нами как черта, подмеченная русскоязычными дикторами в профессиональной речи англоязычных коллег. В данном случае высокая предшкала выполняет как минимум две функции: «компенсаторный набор высоты», отмеченный Т. Е. Янко, необходимый для реализации крутого падения, и просодический сигнал перехода к новой информационной единице в выпуске [Янко 2008].
Весьма интересным, на наш взгляд, представляется то, что маркированные нисходящие тоны стали употребляться дикторами на стыках синтагм (пример 2). Подобное интонирование также похоже на копирование английской манеры чтения новостей, при которой информационный поток дробится на своеобразные «порции», в результате чего речь дикторов становится резкой, «отрывистой», ритмичной [Веренинова 2011; Демина 2012].
(2) Добавлю, в три часа Едня 7 пройдет ^брифинг 7 главы регулятора Набисуллиной, 7 РБ2К по2кажет его в пря2мом э1фире.
Однако употребление нисходящих тонов на стыках синтагм пока можно расценивать как исключительное, так как в подавляющем большинстве случаев в этой позиции закономерно употребляется ИК-31, которая сохраняет свою высокую частотность в новостном дискурсе.
Особый интерес, однако, вызывают случаи употребления ИК-3 в финальных синтагмах (примеры 3 и 4).
(3) Обсуждать документ «начали еще накабнуне 7 на 'саммите в Брюсселе (ИК-3).
1 ИК-3 характеризуется резким повышением тона в пределах ударного слога словоформы и дальнейшим понижением в заударной части контура [Брызгунова 1977].
(4) (Главных новостей сегодня ждем от Центробанка.) Он может изме-Знить ключеЗвую /ставку (ИК-3).
Представляется, что, по мнению дикторов, такое интонирование оставляет некоторую «недосказанность». Использование восходящего контура в финальных синтагмах, вероятно, продиктовано желанием ведущего удержать телезрителя у экрана и сконцентрировать его внимание на дальнейшем.
Отметим еще одну особенность этой интонационной стратегии: употребление ИК-3 в финальных синтагмах, как это ни парадоксально, позволяет диктору сделать спокойную паузу. Как известно, жесткий формат телевизионного вещания требует емкой и энергичной подачи новостей. Перед диктором, читающим медиатекст, стоит задача вместить максимальное количество информации в строго ограниченное время эфира. В результате в информационных выпусках часто наблюдается практически беспаузальное произнесение синтагм [Демина 2012]. В этой связи очевидный посыл аудитории о незаконченности сообщения, выражаемый с помощью ИК-3 в финальных синтагмах, дает возможность вербальному потоку приостановиться без потери концентрации внимания у телезрителя.
Похожую функцию удерживания внимания выполняют и ровные тоны в конце финальных синтагм, которые, хотя и не входят в традиционную классификацию интонационных конструкций Е. А. Брызгу-новой, достаточно распространены в русской дикторской речи (примеры 5 и 6) [Брызгунова 1977].
(5) Му'зей современной куль^туры «Гасраж» V признан с лучшим в Рос/сии V в пят'надцатом гобду.
(6) В Кры'му се'годня уже традиционно пройдут торжест/ва V - 'крупные кон/церты, V запланированные в Симфе/рополе V и Севас6тополе.
Иногда финальный ровный тон в речи диктора звучит весьма значительно и призван поставить многоточие, оставив вопрос на «суд телезрителя». В примере (7) ровный тон в комбинации с другими интонационными единицами привносит оттенок осуждения во фразу и выражает легкий намек на маловероятное развитие предложенного сценария.
(7) Но что же касается визовой либерали/зации, V то премь'ер Люксем'бурга на ^саммите от/метил, V из ^нужных для этого
се«мидесяти «двух ус/ловий 7 ^Турция ^выполнила 7 'только по-ло6вину. 7 И до иАюня } не ,так уж и ,много 6времени.
Особую роль ровного тона в речи дикторов российского телевидения подчеркивает Г. Н. Иванова-Лукьянова. По утверждению исследователя, семантика этой интонемы содержит в себе значение «незаконченности» восходящего контура и значение «независимости» нисходящего [Иванова-Лукьянова 2009, с. 178]. Однако нормативное употребление ровного тона фонетист видит только на стыках синтагм в перцептивно-слабой позиции, предполагающей интонационную вариативность.
2. Модификации предтерминального участка интонационного контура
Как отмечалось выше, результаты проведенного исследования показали, что интонационные модификации в значительной мере затрагивают и предтерминальную часть контура. Более того, подобные трансформации встречаются в речи дикторов российского телевидения довольно часто. Например, в проанализированном материале в 55 % случаев зарегистрированы «гибридные» шкалы, в большей или меньшей степени напоминающие английские.
Таблица 2
Мелодические шкалы в речи дикторов-женщин
Мелодическая шкала %
Постепенно нисходящая ступенчатая шкала 13,0
Скандентная шкала 12,5
Скользящая шкала 9,6
Ровная шкала 7,9
Восходящая шкала 1,4
Смешанная шкала1 9,6
Зигзагообразная шкала 45,0
1 Смешанная шкала может представлять как сочетание элементов различных английских шкал, так и сочетание английского и русского контуров в рамках одной интонационной группы.
Наиболее яркой и заметной модификацией предтерминальной части синтагмы является размеренное нисходящее движение мелодического тона (13 %), не характерное для нормативной русской речи, отличающейся, как известно, зигзагообразным интонационным рисунком. Думается, что подобный мелодический рисунок представляет собой имитацию английской речи, поскольку, как известно, постепенно нисходящая шкала доминирует в речи британских дикторов новостных программ [Демина 2012].
Как следует из рисунка 3, отражающего изменения ЧОТ на ударных и безударных слогах в синтагме, постепенно нисходящее движение мелодического контура происходит по семантическим законам русского языка, так как безударные слоги примыкают к ударному слогу того же слова. Таким образом, можно говорить о «гибридном» характере предтерминального участка рассматриваемых интонационных групп, которые в большей или меньшей степени напоминают продуктивную английскую просодическую модель.
Рис. 3. Изменение ЧОТ (Гц) во фразе: «[Это связано с нарушением белорусской стороной соглашения] о 'схеме воз'врата 'нефтепродуктов»
Рис. 4. Движение ЧОТ (Гц) во фразе: «Он стоит там в 'два с поло'виной 'раза дол_роже»
300 Г \
200 V V
■с X 100
50
Цзес) 481 000 481 500 482000 482500 4830(
Рис. 5. Изменение ЧОТ (Гц) во фразе: «Обсуждать документ »начали еще накабнуне 7 на 'саммите в Брюс/селе»
Зигзагообразный рисунок русской речи ярче прослеживается на рисунке 4. Общее нисходящее тональное движение в шкале реализуется за счет понижения уровня ЧОТ ударных слогов. При этом ожидаемый мелодический контур нарушается в середине фразы, что, вероятно, по мнению дикторов, привносит дополнительную интенсификацию в их речь.
На наш взгляд, описанные модификации зигзагообразной шкалы ведут к сужению мелодического диапазона и к симплификации интонационного рисунка русской речи. Тенденцию к упрощению современной интонации отмечает и Г. Н. Иванова-Лукьянова, характеризуя эфирную манеру русскоязычных дикторов как однообразную и неестественную [Иванова-Лукьянова 2009].
В 9 % случаев суженный диапазон речи диктора (2-4 пт) интерпретируется на слух как практически ровное движение тона в пред-терминальной части мелодического контура (см. рис. 5). Как правило ровная шкала употребляется дикторами на участках новостного сообщения, посвященных фоновой информации и предыстории вопроса. При этом подобная интонационная модель воспринимается как весьма однообразная и неестественная и только усиливает эффект ненормативного звучания речи диктора.
Согласно результатам анализа, еще одной яркой особенностью современной дикторской речи является употребление интонационной
модели, напоминающей скандентную шкалу в системе английской интонации. Интересно, что данный мелодический контур очень полюбился некоторым русским дикторам-женщинам, которые используют его в 12,5 % всех синтагм. В большинстве случаев эта интонационная модель употребляется в середине продолжительных высказываний (41 %), а также в финальных синтагмах (52 0%). При этом в 45 0% случаев подобным образом диктором вводится фоновая информация и ранее известные факты.
(8) После рефесрендума Вер,ховный Со,вет /Крыма 7 объя'вил автономию 7 и попро2сился в со2став Рос>сии.
(9) [Издание отмечает, поведение Минска понятно:] продавать бензин в Ев2ропу го2раздо свыгоднее.
Таблица 4 содержит измерения ЧОТ ударных и безударных слогов в примере (9), вариативность которых позволяет говорить о сочетании элементов зигзагообразной и скандентной шкал в предтерминальном участке рассматриваемой синтагмы.
Таблица 4
ЧОТ ударных и безударных слогов в предтерминальном участке интонационной группы (пример 9)
Слог 1 2 3' 4 5' 6 7' 8 9 10' 11
Гц 208 183 226 194 251 181 165 250 190 170 181
пт 56 54 57,5 55 60 54 52 59 54 52,5 54
На рисунке 6 изменение уровня ЧОТ в анализируемом примере (9) представлено более наглядно. Как видно из графика, повышение тона предсказуемо происходит на первых двух ударных слогах и задает зигзагообразное движение интонационному контуру. Однако на последующих ударных слогах происходит более плавное, аркообразное понижение голосового уровня, а последующие безударные слоги произносятся выше, образуя восходящую тенденцию.
Похожая модификация интонационного рисунка представлена на тонограмме ЧОТ, отражающей периодические дугообразные колебания голосового тона в диапазоне 8 пт (см. рис. 7).
Рис. 6. Движение ЧОТ (Гц) во фразе: «[Издание отмечает, поведение Минска понятно:] продавать бензин в Ев2ропу го2раздо ^выгоднее»
Рис. 7. Изменение ЧОТ (Гц) во фразе: «Однако в янва2ре стра2на по2ставила 2меньше процента...»
Очевидно, что в дикторской речи данная шкала выступает дополнительным средством контраста и просодической выделенности. Нетрудно заметить, что во всех приведенных примерах (8, 9 - см. рис. 7) эта модель не только придает динамичность и оживленность речи, но и призвана внести некое противоречие в повествование, часто искусственно созданное. При этом для русского человека данная модель звучит очень эмоционально, кокетливо, заигрывающе, удивленно, иногда осуждающе и нравоучительно, что, в свою очередь, может навязывать определенное восприятие новостей аудиторией.
Заключение
Причиной описанных модификаций в интонировании новостей на отечественном телевидении может служить постоянный поиск новых экспрессивных языковых средств в новостном дискурсе. Как известно, при многократном повторении эмоционально окрашенные единицы языка теряют свою яркость и перестают восприниматься аудиторией как выделенные и контрастные. В этом смысле можно говорить о реализации «риторической стратегии», выделенной в работе О. С. Ис-серс, к которой говорящий прибегает для оказания оптимального воздействия на адресата, учитывая возможные личностные ориентации реципиента [Иссерс 2008]. Таким образом, диктор не просто информирует, он эмоционально вовлечен в медиасобытие: сообщает что-то для зрителей и для себя неожиданное, намекает, иронизирует, удивляется наивности аудитории, проявляет заинтересованность, нетерпение, досаду; дает свою оценку случившемуся. Подобные новостные презентации, на наш взгляд, носят постановочный характер, во многом обусловленный редакционной политикой телеканалов, навязывающих аудитории определенную оценку и интерпретацию медиасобытия.
Однако интересен мотив, лежащий в основе склонности русскоговорящих дикторов к заимствованию и калькированию английских просодических моделей. С. В. Власенко, рассуждая о «поверхностных» заимствованиях в лексическом фонде с позиции психолингвистики, приходит к выводу, что отторжение своей «парадигмы» и выбор в пользу «чужого» варианта основаны на «аномальном стремлении» говорящего «позиционироваться в глобализированном пространстве» [Власенко 2007, с. 83]. Употребление англицизмов расценивается исследователем как отсутствие реакции языкового «самосохранения» у русскоязычных коммуникантов, демонстративно подчеркивающих свое двуязычие как свидетельство полноценности личности в современном контексте профессиональной коммуникации. При этом описанный процесс часто представляет собой поверхностное усвоение заимствований и не затрагивает уровни глубинных смысловых структур сознания [Власенко 2007].
Соглашаясь с исследователем, отметим, что сказанное справедливо и для просодических заимствований из английского языка. На наш взгляд, говорить о «лакунарности» системы русской интонации не приходится: выделенные Е. А. Брызгуновой инвариантные
интонационные конструкции и их конкретные реализации в живой речи передают все возможные оттенки смысла [Брызгунова 1977]. Соответственно, случаи употребления чужеродных интонационных моделей сегодня дикторами новостных программ можно расценивать как атрибут моды и позиционирования себя в медиапростран-стве. Опасения, на наш взгляд, вызывает тот факт, что СМИ обладают колоссальным влиянием на массовое население. В этой связи можно предположить, что некоторые из дикторских новаций могут со временем проникнуть в систему русской интонации и привести к ее преобразованию или даже обеднению.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Белоголова А. С. Лингвокогнитивные и прагматические особенности моделирования события «международный конфликт» в англо-американских СМИ // События в коммуникации и когниции: материалы Международной научной конференции. Москва, 19-20 мая 2016 г. М. : ФГБОУ ВО МГЛУ, 2016. С. 42-43 Брызгунова Е. А. Звуки и интонация русской речи. М. : Русский язык, 1977. 278 с.
Веренинова Ж. Б. Формирование фонетических компетенций на первом курсе языкового вуза: Методические приемы и рекомендации // Социофоне-тика звучащей речи. - М. : ИПК МГЛУ «Рема», 2011. - С. 64-75 (Вестн. Моск. гос. лингвист. ун-та; вып. 1 (607). Сер. Языкознание). Власенко С. В. Массовая «колонизация» англицизмами языкового сознания русскоговорящих как проблема когнитивной фильтрации // Вопросы психолингвистики; вып. 6. М. : Институт языкознания РАН, 2007. С. 81-89. Демина М. А. Просодические средства воздействия в речи дикторов информационных программ // Фонетико-фонологические аспекты дискурса. -М. : ФГБОУ ВПО МГЛУ, 2013. - С. 41-50 (Вестн. Моск. гос. лингвист. ун-та; вып. 1 (661). Сер. Языкознание). Демина М. А. Фонопрагматическая обусловленность речи телеведущих информационных программ (на материале британского варианта английского языка) : дис. .канд. филол. наук. М., 2012. 254 с. Иванова-Лукьянова Г. Н. К вопросу об интонационной норме в связи с оценкой интонации дикторов и ведущих центрального телевидения // Национальное и индивидуальное в языке и речи. М. : ИПК МГЛУ «Рема», 2009. С. 177-192 (Вестн. Моск. гос. лингвист. ун-та; вып. 578. Сер. Филологические науки).
Иссерс О. С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. 5-е изд. М. : ЛКИ, 2008. 288 с.
Писанова Т. В. Реконструкция и оценка события в полисубъектной среде телевизионного новостного дискурса // События в коммуникации и ког-ниции: материалы Междунар. науч. конф. Москва, 19-20 мая 2016 г. М. : ФГБОУ ВО МГЛУ, 2016. С. 124-126.
Потапова Р. К., Потапов В. В. Язык, речь, личность. М. : Языки славянских культур, 2006. 496 с.
Почепцов Г. Г. Коммуникативные аспекты семантики. Киев : Вища школа, 1987. 130 с.
Янко Т. Е. Интонационные стратегии русской речи в сопоставительном аспекте. М. : Языки славянских культур, 2008. 312 с.
