CC BY
62
Список литературы
1. БАС - Словарь современного русского литературного языка: В 17-ти тт. / Ин-т русского языка АН СССР.М.Л., 1948 - 1965.
2. Брюсов, В.Я. Избранное: Стихотворения, лирические поэмы / Сост. H.A. Трифонов. М.: Моск. Рабочий, 1979. 288 с.
3. Волошин, М.А. Лики творчества / Изд. подгот. В.А. Мануйлов, В.П.Купченко, А.В.Лавров; Предисл. С.С. Наровчатого; Отв. ред. Б.Ф.Егоров, В.А.Мануйлов, 2-е изд., стереотип. / М.Волошин - Л.: Наука. Ленингр. отд-ние , 1988. 848 с.
4. Волошин, М. Стихотворения. Статьи. Воспоминания современников. / Сост., вст. статья, подготовка текста З.Д.Давыдова, В.П.Купченко. М.: «Правда», 1991.
5. Иванов, В. Лирика. Минск: Харвест, 2000. 384 с.
6. Кузмин, М. Избранные произведения / Сост., подгот. текста, вступ. тт., коммент. А.Лаврова, Р. Тименчика. Л.: Худож. лит., 1990. 576 с.
7. СОШ - Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений / РАН. Ин-т русского языка им. В.В.Виноградова. - 4-е изд., дополненное. М.: Азбуковник, 1999. 944 с.
8. Степанова, Г.В., Шрам, А.Н. Введение в семасиологию русского языка / Г.В.Степанова, А.Н.Шрамм - Калининград: КГУ, 1980 // http ://j greenlamp. narod.ru/ step_semas. htm.
9. Шарафадина, К.И. Обновление традиций флоропоэтики в лирике А.Фета / К.И.Шарафадина // Русская литература, 2005, № 2. С. 18 - 54.
10. Элиаде, М. Священное и мирское / М.Элиаде. М.: Изд-во МГУ, 1994. 144 с.
Об авторе
Пряхина A.A. - аспир. Брянского государственного университета им. академика И.Г. Петровского, [email protected]
УДК- 942
АНАЛИЗ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ БРИТАНИИ КОНЦА XX ВЕКА В КНИГЕ ДЖУЛИАНА БАРНСА «ПИСЬМА ИЗ ЛОНДОНА»
А.А.Рубан
В статье рассматривается своеобразие политической жизни Британии конца XX века, которую остроумно анализирует известный журналист и писатель Джулиан Барнс. Эссе Барнса воссоздают не только политическую обстановку начала девяностых, но и медиаконтекст. Внимание Барнса приковано не только к социальному анализу политических событий, ной к механизмам их восприятия в СМИ и общественной среде.
Ключевые слова: формирование политической элиты; глобализация; политический маркетинг; политический процесс; сатирический анализ коммерциализации.
В конце 1989 года Боб Готтлиб, главный редактор "The New Yorker", пригласил известного журналиста и писателя Джулиана Барнса стать лондонским корреспондентом журнала. Таким образом, Барнс получил редкую возможность стать "иностранным корреспондентом в своей собственной стране" [I, 12]. Книга Барнса "Письма из Лондона" основана на опубликованных в течение 1989 - 1995 г. г. эссе, которые критики назвали "самым ярким и точным портретом Британии конца XX века".
Новейшая история не менее поучительна, чем древняя. Барнс остроумно высмеивает политическую элиту, но за "типично английским юмором" скрываются между строк вполне серьезные раздумья о том, как следует понимать ускользающую современность, как оценивать те или иные события, не оставаясь человеком безучастным. В этом смысле в "Письмах
из Лондона" Барнс - писатель, философ и гуманист побеждает Барнса - журналиста, скептика, острослова, "разгребателя грязи". Автору хватило такта и житейской мудрости, чтобы не только разоблачить многолетнюю "политическую игру", но и всмотреться в самих игроков, сохраняя при этом нейтральную позицию "историка поневоле".
Политические портреты Маргарет Тетчер, Джона Мейджора, Тони Блэра представлены в широком медиаконтексте. Барнс иногда с иронией, иногда серьезно "зарамливает" текущее, сиюминутное, преходящее, вынуждая читателя вспомнить не только то, о чем толковали политики, но и то, о чем говорили журналисты, о чем писали разгневанные таблоиды, о чем судачили в кулуарах или чем возмущались на Трафальгарской площади жители Лондона. Книгу Джулиана Барнса непросто определить двумя - тремя словами, но можно предложить несколько вариантов: "О чем говорил Лондон конца XX века", "Политический спектакль начала 90-х", "Сатирический портрет политической жизни".
Внимание Барнса приковано не столько к социальному анализу причин различных политических явлений, сколько к механизмам их восприятия в общественной среде. Журналиста интересуют не положительные результаты тех или иных решений, но то, что мешает воспринимать "правящий политический класс" достойным уважения. Перед нами развернутая, иногда шокирующая картина политической "игры", правила которой по-прежнему устраивают меньшинство и не устраивают большинство. Однако, правила эти уже поздно менять, и автор вынужден признать, что власть любой ценой отстаивает интересы крупного финансового капитала. У власти сменяются консерваторы, лейбористы, либералы, но суть остается прежней. Тот или иной "политический спектакль" заказан заранее олигархизированной элитой, в интересах которой не входит защита социальной справедливости. Сатира Барнса не переходит границ разумного, потому что автор слишком хорошо знает жизнь. Какой смысл звать на баррикады англичан, самый "бережливый" народ на свете? У народа, который любит экономить, будет в конце концов правитель, умеющий зарабатывать деньги, а это в условиях рыночной модели и капитализма - самое главное правило выживания. Барнс не анархист, не марксист, не радикал и не революционер. Но книга его произвела, тем не менее, революционное впечатление. До него среди европейских журналистов еще не появилось столь ядовитого и хитроумного критика глобализации. Л.М. Землянова в статье "Значение научного опыта зарубежной коммуникативистики" отмечает, что: "В условиях глобализации меняется и отношение к понятию общественно-публичной сферы информационной деятельности. Возникает вопрос - сохраняются ли по-прежнему ее органические связи с принципами демократизации общественной жизни?» [II, 127] Контент становится более стандартизированным, используются одни и те же источники и сюжеты, деполитизированная информация служит для привлечения рекламодателей. Эта тенденция, по мнению ученых - коммуникативистов, проявляется и в официальной медиаполитике, происходит общий сдвиг от сущности политического явления к "имиджу" и от политики к технологиям политического маркетинга, что в конечном счете может оборачиваться "дефицитом демократии". Эзопов язык "Писем из Лондона" восходит к лучшим образцам сатирической публицистики, к наследию Честерфильда, Свифта, Стиля, Фильдинга, Теккерея, Синклера. Барнс обличает "отгороженность" элиты от проблем среднего класса, нежелание оценивать действительность во всей ее полноте. Антиевропейские настроения в родной Англии кажутся ему нелепыми, и журналист последовательно выступает за диалог культур и цивилизаций. При этом Барнс обличает "сильных мира сего" за из спекулятивное отношение к идее служения обществу. Некоторые примеры не лишены налета скандальности и сенсационности, многие эссе носят расследовательский характер с использованием документальной информации. Барнс активно использует методы наблюдения и анализа,приводит данные социологических опросов, воссоздает медийный контент британских СМИ конца XX века.
Книгу открывает эссе "Депутат - ТВ", в котором Барнс сравнивает телетрансляции заседаний Палаты общин с "дневным представлением", "низкосортным шоу" в прямом эфире. Спикер Палаты сэр Бернард Уизерилл напоминает ярмарочного клоуна, зазывающего публику в фанерный балаган. Заседания верхней Палаты лордов - "мыльная опера", навевающая сон. Автор высмеивает телеамбиции законотворцев, называя заседания "выставкой убогости",
"болтовней", "фарсовым ревю". Вопросы депутатов к премьер-министру Маргарет Тетчер носят предсказуемый, подхалимский характер, состоят из церемоний "вставаний" и "усаживаний". Оппозиционные силы получают статус "заднескамеечников" и не в силах поколебать железную логику Тетчер, фигура которой олицетворяет Всю Консервативную партию и воспринимается одинаково "символической и декоративной"[1, 20]. Влияние депутатов нателеау-диторию часто зависит от внешнего вида. Барнс признает, что внешний облик Тетчер всегда производил "сильное впечатление" почти королевской статью и элегантностью (Франсуа Миттеран заметил однажды, что у нее взгляд Сталина и голос Мерилин Монро).
В Парламенте разыгрываются довольно однообразные пантомимы, иногда "кулачные бои" с воплями несчастных. Барнс описывает "эффект придурка" - окружающие говорящего ведут себя так, словно им давно не приходилось решать столь важных вопросов или слушать подобного первоклассного оратора. "Существует также негативный "эффект придурка" - применяется, когда инакомыслящий член партии обрушивается на скамью, а лояльные партийцы, окружающие диссидента, могут зевать, почесываться, ерзать, энергично трясти головами с неодобрением" [I, 19].
Дозволяется быть белой вороной, потворствовать дурным привычкам, даже совершать малозначительные преступления. Главное - не быть помехой правящему кабинету и не бросать вызов всерьез. Сокрушенно Барнс отмечает, что наступило время подделок; политика становится "искусством обмана" со страстью обмануть, "обойти", урвать побольше незаконным путем, дестабилизировать денежное обращение в стане противника. Колоритные подделки "являются составной частью многих аспектов британской жизни" [I, 48]. Само понятие "английский образ жизни" трещит по швам, вытесняется "проамериканским". Бездействует Комиссия по монополиям и слияниям фирм, ускоряя глобализацию (Старейший Универмаг "Хэрроудз" принадлежит Аль - Файеду, выходцу из Египта, доходы от парковки - Французскому Национальному Банку, Лондонская "Тайме" - австралийцу Мэрдоку). Миллиарды фунтов "растворяются в воздухе", а основное налоговое бремя несут рядовые избиратели. Барнс встревожен, что качественная газета "Тайме" превратилась в массовую: "The Times в отличие от других печатных органов предлагала идеал того, чем она могла бы стать... Начиная с новейшей истории, в Британии было всего три качественных ежедневных издания. Левое - это Guardian; правое - The Times; скорее правое, чем левое - Daily Telegraph. Однако незыблемость этого картеля была нарушена в 1986 году - появлением незамыленного, независимого от финансовых магнатов, неприсоединившегося, высококачественного, сделанного по новым технологиям ежедневного издания" [I, 62]. По мнению Барнса, Independent стала новатором в газетном дизайне, увеличила число фоторепортажей, заложила мощную сеть иностранных корреспондентов и заняла со временем место "The Times", переманив даже Грэма Грина, "гениального провокатора". "История дышит журналистике в спину", - таков афоризм Джулиана Барнса, ценителя традиций и апологета "мыслящего", творческого подхода к освещению событий.
Третье эссе книги "Миссис Тетчер разводит руками: "Хорошенькое дельце!" посвящено анализу партийной борьбы и роли кабинета Тетчер в ее измельчании. Пятнадцать членов Совета Министров в течении 1990 года подали в отставку или были "перетасованы". Еще более значительной и скандальной стала отставка министра торговли и промышленности Николаса Ридли. Политик дал интервью правому еженедельнику "The Spectator" и высказался резко отрицательно о европейском денежном союзе: "Это все немец жульничает". О членах Европейской комиссии: "Семнадцать невыбираемых политиков, которые никому даром не сдались". О французах: "Да пуделя они немецкие". О немцах: "Хамье. Я к тому, что скоро они тут на все лапу постараются наложить" [I, 74]. Подобная откровенность стоила Ридли министерского портфеля.
Джулиан Барнс описывает всевозможные курьезные случаи, которые то и дело случаются с лицемерными борцами "за правое дело". Мистер Патрик Николз проводил кампанию против злоупотребления алкоголем, и в скором времени был задержан полицией за вождение автомобилем в нетрезвом состоянии. Николз всего-навсего пожалел денег на такси, и лишился своей должности. Об этом Барнс пишет с большой долей юмора, намекая, что слова политиков часто расходятся с делом.
Сэр Джефри Хау, заместитель Тетчер, снискал славу "премного почитаемого", "дохлой овечки" или "кусающегося половичка". Однако, Барнс стремится отметить, что данный политик
сделал карьеру при помощи осмотрительности, ни разу в жизни не повысив голос, не угрожавший своим вторжением словарю цитат и умевший непринужденно слиться с обоями. После отставки Хау ушла из "большой политики" и сама железная леди, трижды выиграв всеобщие выборы. Ключи от Даунинг - стрит, 10, получил Джон Мейджор. Политический процесс Барнс сравнивает с лабиринтом, в котором сложно разобраться, если не знаешь, куду повернуть - налево или направо. Главное - не зайти в тупик и полагаться на людей, которые знают выход.
Имидж становится важнее внятной программы, и преимуществом политика может стать отсутствие убеждений. Выборы напоминают "Битву людей в сером", и взгляды кандидатов не идут вразрез с "общим движением". Эффективные, дальновидные организаторы рыночной экономики не спешат обещать англичанам "всеобщую занятость", зато охотно проводят компании против попрошаек. "Все, что требуется от мистера Мэйджора - заправлять свою рубашку туда, куда надо, и пожалуйста - готовый премьер - министр" [I, 143]. Заурядность, непритязательность Мэйджора выражены в ироническом псевдомонологе, написанном Барнсом: "Это все я: сам всего добившийся, работящий, хвост не задираю, воплощение английской глубинки, соль, можно сказать, земли".
В политической борьбе участвуют разные игроки: актриса Гленда Джексон, сотрудник лондонского банкирского дома "Rotschild" Оливер Летвин, кандидаты от либерал-демократов, лейбористов, консерваторов, партии зеленых. За рамки общепринятого вышли кандидаты от Уродской Буйной Полоумной Партии лорда Сатча (Зашибенного), чей главный лозунг звучит так: "Голосуй за полоумных - вот тебе и вся логика". Есть и другие ложные кандидаты - например, Анна Холл из Ассоциации избирателей Радужного Ковчега, предлагающая самоуправление для Хампстера, преподавание реинкарнации в школах, выведение автомобилей за черту города и насаждение фруктовых деревьев. Есть капитан Ризз из Радужного объединения капитана Ризза, основной политический курс которого - высвобождение аэроволн и послабление законов о лицензировании, а также путь к неограниченной личной свободе. ЧАрльз "Шалопай" Уилсон из Шалопайской Радужной Партии требует приватизации Королевской Семьи и упразднение всех законов, направленных против "подлинного эротизма". Наконец, партия "Махариши Махеш Йоги". Апофеозом его кампании стало убеждение своего старого ученика Джорджа Харрисона дать концерт в поддержку идей Махариши. Харрисон отказался стать кандидатом, поскольку "даром ему не сдалась карма сидеть четыре года в Парламенте" [I, 166].
Guardian агитировала за кандидатов в колеблющихся избирательных округах с помощью нетривиальных вопросов о любимых книгах и фильмах, музыкантах. Любопытно, что Барнс приводит примеры ответов кандидатов, чьи пристрастия в этой сфере свидетельствуют о довольно высоком интеллекте.
Например, Гленда Джексон - "Доводы рассудка" Джейн Остин, "Дети райка" М. Кар-не и "Симфония псалмов" И Стравинского; ее соперник тори выбрал "Войну и мир", "Доктора Живаго" и Четвертую Симфонию Малера, либерал-демократ внес в свой список романы Сола Беллоу, фильм "Сталкер" Тарковского и скрипичный концерт Сибелиуса. "Вам бы и в голову такое не пришло", - иронично заключает Джулиан Барнс.
Гленда Джексон получила в день выборов 19193 голоса, Летвин - 17000, Капитан Ризз - 33 голоса, а Чарльз Шалопай - всего 44, партия Зеленых - 89.
Изменились и сами британцы - они начали лгать на опросах общественного мнения, не доверяют никому. Эссе "Пробка в Букингемском дворце" посвящено довольно неутешительным новостям светской хроники о внутрисемейных раздорах и скандалах в королевской семье. Барнс написал данное эссе в июле 1992 года. Журналист выразил надежду, что институт монархии в Британии переживет трудные времена, потому что "основная опасность для монархии - саморазрушение; если она швыряет деньгами, слишком откровенно использует свои привилегии, не в состоянии выглядеть полезной и рассеивает миф" [I, 212]. Джулиану Барнсу жаль и любимицу нации - леди Диану, оттого, что она сражается в одиночку, с открытым забралом, но ее соперники далеки от понятий о рыцарской чести. Скандалы в желтой прессе, сообщения о пяти попытках самоубийства не смогли вернуть ей статус первой леди в сердце принца Чарльза.
Брак с Доди Аль - Файедом был продиктован скорее деловым расчетом со стороны всесильного клана Аль - Файедов, и принцессе не удалось завоевать прочное положение в
английском свете, выйдя замуж за представителя финансовой олигархии. К сожалению, жизнь леди Дианы оборвалась вскоре после заключения брака "вопреки" всем условиям света. Барнс советовал "леди Ди" не провоцировать интерес к своей персоне, уйти в "тень", сохранив семью и статус пусть даже покинутой, но не сломленной, заняться благотворительностью и воспитанием детей. Чрезмерные толки и сплетни "черни" вредят мифу и самим звездам. События разворачивались совсем по другому сценарию, и ныне супругой Чарльза стала Камилла Паркер - Боулз, давняя его возлюбленная и настоящий боец по характеру.
Пик скандальности, который пришелся на 70-е - 90-е г.г., по-видимому, миновал. В настоящее время Королевский Дом Виндзоров борется за спасение своей репутации, и трагедия леди Дианы стала своеобразным предупреждением всем членам семьи. Нельзя и даже губительно воспринимать жизнь королевской семьи как "грандиозную мыльную оперу", самый дорогостоящий телевизионный британский экспорт, "хит", ибо перед нами не актеры, а люди, "играющие самих себя". В любом случае, расплата за любое нарушение нравственных норм постигает и великих, и малых. Медиа не в состоянии защитить "добрые сказки", и в итоге "Вы колесите по миру, словно живой манекен с витрины, рекламируя уникальный, загадочный продукт - Британский уклад" [I, 209]. Барнс грустит о том, что даже дворцовые истории по большей части грустны, и очевидным стал недостаток доброты и такта. Скандал с корпорацией "Ллойд" подчеркнул уязвимость обыкновенных вкладчиков, которые потеряли свои сбережения в результате сомнительных афер руководства (эссе "Миллионеры в минусе"). Растет уровень безработицы, налоги; власть профсоюзов сводится до минимума. Маргарет Тетчер ушла, но "тетчеризм" остался. Сложные вопросы упрощаются, и политика превращается "в вопрос о десятичных дробях, логарифмах и делении в столбик; дважды два -четыре" [I, 321]. Добро противопоставлено Злу, они - нам, а политик играет роль Супермена. Одна и та же "моральная диаграмма" связывает политику США и Англии. Тем не менее, Барнс в эссе «Миссис Тетчер: чтобы помнили» отдает должное незаурядной выдержке "Мегги", ее умению держать удар, психологической выносливости, решимости в войне за Фок-лендские острова, когда она усилием воли защитила права Британии в конфликте с Аргентиной 1982 года. Тетчер не позволила "социализму" раздвинуть свои границы в Европе, не делала вид, что любит интеллектуалов, и последовательно отстаивала интересы крупного капитала. "Картинки в телевизоре были хорошие", прагматичный лидер вызывала восхищение Рейгана и Миттерана. В политике доминирует риторика "сражений и побед", и в книге Барнса есть примеры того и другого. По сравнению с Маргарет Тетчер, современные политики кажутся безыдейными, безвольными. Тони Блэр даже кичится тем, что его политическое возвышение есть результат "отсутствия идей". Тетчер боготворили и ненавидели - "Ее ненавидели и как личность, и как политическую фигуру, однако ее характер - деспотический, подлый подстрекательский, безучастный, - похоже, придавал перца ее политической деятельности" [I, 330]. Она была красива, элегантна, обладала "взором василиска" и врожденным аристократизмом. Современных политиков, по мнению Барнса, сильно испортила "жажда наживы" и моральный релятивизм. В целом же они "скучны" и составляют похожие куплеты из "вербальных фрагментов" - "ответсг-венносгь/доверие/служба/преданность/перемена/общность/миссия/правильно/неправильно/по-новому/воодушевлять/ратовать/прогресс/здравомыслие" [I, 433]. Таким образом, Джулиан Барнс делает вывод, что политическая жизнь 90-х в Британии, хотя и не стояла на месте, все же не принесла ожидаемых результатов. Виной тому - бездействие власти, официоз, нежелание защищать интересы "среднего класса", демагогия и упадок нравственного начала справедливости. Впрочем, вывод не менее поучителен и остроумен - "Сначала попробуй, а потом говори".
The article deals with peculiar features of the British political life at the end of the 20-th century analyzed with great wit by the famous journalist and author Julian Barnes. Essays Barnes reconstruct not only the political situation of the early 1990-s but the mediacontext as well. Barness pays much attention to social analysis of political events as well as to mechanism of the their perception by the media and society.
The key words: formation of political elite: globalization; political marketing; political process; satirical analysis of commercialization.
Список литературы
1.ДжулианБарнс. Письма из Лондона: Сборник эссе. М., 2008. Все цитаты в тексте статьи приводятся по данному изданию.
2.Землянова Л.М. Значение научного опыта зарубежной коммуникативистики для модернизации современного журналистского образования // Зарубежная журналистика. Ежегодник. М., 2007.
3.Мрочко Л.В. Теория и практика массовой информации. М., 2006.
4..Парламентская журналистика: ретроспектива, теория, практика.М., 2000.
Об авторе
Рубан A.A. - доц. Брянского государственного университета им. акад. И.Г. Петровского, e-mail: bryanskgu@ mail.ru.
