CC BY
37
Таким образом, становление делопроизводства в государственных учреждениях Коми автономной области в 1930-е гг. характеризуется рядом особенностей. Во-первых, организация делопроизводства в Коми осуществлялась на основе законодательства РСФСР и СССР, что замедляло создание новых видов и форм документов и развитие документационного обеспечения управления в целом. Во-вторых, документы, направляемые за пределы республики, должны были писать на двух языках (русском и коми языке) или только на русском языке. Кроме того, делопроизводству в Коми автономной области были присущи черты, характерные для процессов документационного обеспечения управления в стране в целом, а именно: документы, создаваемые в деятельности органов власти Коми автономной области, были рукописными и машинописными; бланки документов изготавливали печатным, литографским или другим множительным способом; тексты документов, в которых обнаруживали ошибки, разрешалось исправлять от руки различными пишущими средствами (чернилами, карандашом и т.д.); при создании документов допускалось смешение различных видов документации.
Литература
1. Кузиванова О.Ю., Попов А.А., Сметанин А.Ф. В начале пути: очерки истории становления и развития Коми автономии. Сыктывкар: Изд-во Коми научного центра, 1996. 198 с.
2. НА РК. Ф. Р-3. Оп. 1. Д. 203.
3. НА РК. Ф. Р-3. Оп. 1. Д. 210.
4. НА РК. Ф. П-1. Оп. 1. Ед. хр. 168.
5. Чупрова Э.Г. Архивы Коми АССР. Сыктывкар: Изд-во Коми научного центра, 2007. 203 с.
ШИРОКОВА ЕЛЕНА ИГОРЕВНА - преподаватель кафедры документоведения, архивоведения и прикладной лингвистики, Коми республиканская академия государственной службы и управления, Россия, Сыктывкар ([email protected]).
SHIROKOVA ELENA IGOREVNA - teacher of Record Management, Archival Science and Applied Linguistics Chair, Komi Republican Academy of State Service and Administration, Russia, Syktyvkar.
УДК 631 -056.3(470.344)«1941-1945»(093)
М.А. ШИРОКОВА
АНАЛИЗ ИСТОЧНИКОВОЙ БАЗЫ ТЕМЫ СЕЛЬСКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ ЧУВАШИИ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ (по фондам государственного исторического архива ЧР)
Ключевые слова: интеллигентоведение, сельская интеллигенция, Чувашская АССР, тыл в годы Великой Отечественной войны, источниковедение, Государственный исторический архив Чувашской Республики.
Рассмотрен и проанализирован комплект документов Государственного исторического архива Чувашской Республики по истории сельской интеллигенции Чувашской АССР в годы Великой Отечественной войны.
M.A. SHIROKOVA SOURCES ANALYSIS OF THE SUBJECT «THE RURAL INTELLIGENTSIA OF CHUVASHIA DURING THE GREAT PATRIOTIC WAR» (based on the foundations of the Chuvash Republic state historical archives)
Key words: studies of intelligentsia, the rural intelligentsia, the Chuvash ASSR, home front in the Great Patriotic War, source study, the State historical archives of the Chuvash Republic.
The set of documents from the Chuvash Republic State historical archive on the subject of development of the rural intelligentsia of the Chuvash ASSR during the Great Patriotic War is under consideration and analysis.
В региональной науке одной из наименее изученных является тема сельской интеллигенции Чувашии в период Великой Отечественной войны. В связи с рас-
ширением возможности использования новых документов в постсоветский период наметились новые аспекты ее изучения и назрела необходимость комплексного исследования сельской интеллигенции с учетом накопленного историографического опыта, расширенной источниковой базы и с позиций современной науки.
При выборе темы в первую очередь исследователя интересуют возможности источниковой базы, поэтому основная цель данной статьи: определить и проанализировать основные группы источников, содержащих сведения о сельской интеллигенции Чувашской АССР в период Великой Отечественной войны. Необходимо отметить, что данная тема никогда ранее не становилась объектом специального научного исследования. Решение автора ограничиться фондами Государственного исторического архива ЧР (ГИА ЧР) обусловлено тем, что именно здесь хранится основной блок источников.
При изучении исторической проблемы со значительным социологическим компонентом особое значение имеют статистические источники. Следует особо выделить документы фонда Статистического управления ЧАССР [1], который располагает материалами за все годы войны. Управление делилось на отделы по различным отраслям общественной деятельности. В отделе населения, образования и культуры велся учет естественного и механического движения населения по республике в целом и по отдельным районам. Наибольший интерес представляют отчеты образовательных, детских, медицинских и культурно-просветительных учреждений, а также сводные отчеты по их сетям [1. Оп. 11. Д. 1435, 1437, 1439, 1439/а, 1632 и др.], где содержится информация по сотрудникам. Районные сводки контрольного учета газет и журналов и годовые отчеты кинотреста, театров, музеев и библиотек также дают сведения о работниках этих организаций [1. Оп. 11. Д. 888, 1026 и др.]. Изучение данных источников позволяет выявить численность, половой и возрастной состав, уровень образования, стаж работы разных групп интеллигенции. Статуправление также вело отдельный учет специалистов с высшим образованием [1. Оп. 16. Д. 13]. Достаточно информативным источником являются паспорта районов и райцентров. Сведения общего характера, содержащиеся в них, помогают представить историческую картину среды, в которой проходила жизнь сельской интеллигенции, через количественные характеристики школ, больниц, детсадов, изб-читален, газет, клубов и киноустановок того или иного района республики [1. Оп. 17а. Д. 3].
Следует отметить, что к началу 1940-х гг. статистическая наука в СССР находилась на достаточно высоком уровне. Проблемы достоверности и качества переписи населения в 1937 и 1939 гг. больше связаны с не оправдавшимися от их результатов политическими ожиданиями [11]. При изучении военного периода необходимо использовать материалы переписи населения СССР 1937 г., являющиеся с точки зрения современной науки более объективными по сравнению с результатами переписи 1939 г. Среди рассекреченных и опубликованных материалов переписи на данный момент нет статистических сведений регионального значения. В связи с этим большое значение для изучения темы имеют документы Статуправления ЧАССР. Достаточно сложно определить достоверность используемых источников, однако можно предположить, что в период войны правдивые статистические сведения местного значения были необходимы для адекватного определения положения и нужд населения ЧАССР. Кроме того, все тяготы жизни можно было объяснить военным положением, а не просчетами в политике существующего правительства. Также необходимо иметь в виду тот факт, что мы используем сведения о составе сельской интеллигенции, которые в отличие от, например, данных об эффективности колхозного хозяйства, не столь политизированы. Документы Статистического управления занимают существенное место в источниковой базе исследуемой темы, содержат уникальные данные и, с нашей точки зрения, вполне могут стать основой научного исследования.
Большое количество информации содержат документы фонда Президиума Верховного Совета ЧАССР [2]. Справки и докладные о положении на местах позволяют представить деятельность сельской интеллигенции через ее конкретных представителей. Списки награжденных Почетной грамотой Президиума ВС ЧАССР, медалями и орденами содержат фамилии, имена и место работы [2. Оп. 1. Д. 638, 679, 508, 637, 653, 774, 777 и др.]. Благодаря этому историческая картина тех дней получается более живой и олицетворенной. Сводные журналы со списками награжденных [2. Оп. 1. Д. 810] содержат статистику по районам, учреждениям и профессиям, что позволяет выявить количественные характеристики оценки деятельности сельской интеллигенции в период Великой Отечественной войны.
Важными аспектами обозначенной темы являются отношения сельской интеллигенции с властью. Наиболее полную информацию об этом дают документы Совета народных комиссаров Чувашской АССР [3], представляющие собой в основном постановления и переписку с районами на предмет тех или иных проблем на местах. Вопросы общего характера, связанные с положением сельской интеллигенции, также нашли в них отражение. Сведения, представленные здесь, весьма разрозненны, но можно найти информацию по всем годам войны. В фонде представлены интересующие нас документы такого характера, как докладные, отчеты и переписка о работе тех или иных учреждений и подготовке кадров [3. Оп. 19. Д. 444, 445, 555, 407, 406, 405 и др.], а также сведения о состоянии воспитательной работы, деятельности местных газет и рабселькоров. Служебные записки наркомов в вышестоящие инстанции содержат сведения о положении на местах, возникающих проблемах в сфере образования, воспитания, здравоохранения и культурного обслуживания населения, а также о необходимых мерах по их решению [3. Оп. 18. Д. 199]. Кроме того, фонд Совнаркома хранит документы не только о трудовой деятельности представителей сельской интеллигенции, но и о бытовых проблемах. В основном это обращения граждан с просьбами решения различных вопросов - отсутствие жилья, задержка заработной платы и снабжения продовольствием и т.д. - и решения вышестоящих органов. Подобные сведения дают возможность представить условия жизни представителей сельской интеллигенции. А материалы о должностных правонарушениях позволяют более объективно охарактеризовать моральный аспект темы.
Далее необходимо остановиться на фондах, содержащих источники об отдельных группах интеллигенции. Наиболее многочисленные представители сельской интеллигенции в советское время - это учителя. По данным отчетов Наркомпро-са, в начале 1942 г. в 979 сельских школах ЧАССР работали 5642 учителя, в городских 46 школах - 721 [1. Оп. 11. Д. 1436. Л. 22]. В изучаемый период авторитет среди населения и престиж педагогической профессии были достаточно велики. Основой источниковой базы этого аспекта нашей темы являются документы фонда Министерства просвещения, или Наркомата просвещения, как он назывался в годы войны [4]. Помимо учителей различных школ и среднеспециальных учебных заведений, в большую группу педагогической интеллигенции входят воспитатели детских садов и детских домов. На 1 марта 1942 г. в республике действовали 8 детских домов, 4 из которых располагались в сельской местности (Ибресинский, Покровский, Порецкий и Убеевский). Сведения об их работе содержатся в докладных, записках и справках, материалах инспектирования [2. Оп. 1. Д. 612]. Здесь же можно найти информацию о воспитателях детских домов. Однако эти сведения представлены не по каждому детдому и отличаются по полноте содержания.
С учетом специфики темы необходимо обратиться также к небольшим фондам районных отделов народного образования и отдельных образовательных и воспитательных учреждений [5]. К сожалению, документы за военный период сохранились только в фондах Ибресинского, Ишлейского, Козлов-
ского, Красночетайского, Первомайского, Советского, Сундырского, Урмарско-го и Яльчикского районных отделов народного образования [6].
Следующей важной группой сельской интеллигенции является медицинская интеллигенция. Она в большинстве своем представлена не врачами, а средним медицинским персоналом. Именно они чаще всего обслуживали сельское население, так как врачей, имеющих высшее образование, в сельской местности всегда было недостаточно, а война еще больше усложнила эту ситуацию. По данным отчета Наркомздрава, в начале 1942 г. в сельской местности работали 132 врача, хотя число должностей было 192,5 [1. Оп. 11. Д. 1439]. Основными специальностями были терапевты и педиатры. Большое количество сведений о работе врачей содержат фонды Министерства здравоохранения [7] и районных отделов здравоохранения, в которых сохранились документы военного периода: Вурнар-ского, Козловского, Советского, Урмарского, Шемуршинского [8].
В советское время в сельской местности появилось новое средство массовой информации - кинотеатр. Возможности кино в деле пропаганды достаточны обширны. К началу войны в Чувашской АССР была налажена стабильная сеть стационарных и передвижных кинотеатров. В сельской местности действовали немые и звуковые кинопередвижки, деятельности которых уделялось большое внимание со стороны властей, особенно с началом войны. Патриотические фильмы на тему героического прошлого советского народа были призваны поддерживать боевой дух населения. Демонстрация фильмов была очень трудоемким процессом, поэтому даже в период войны киномеханиками передвижек работали в основном мужчины. В связи с нехваткой горючего им зачастую приходилось своими силами транспортировать тяжелую аппаратуру. Кроме того, по сведениям источников, киномеханики должны были читать населению лекции о положении на фронте и в тылу, давать пояснения к фильму. Работа с кинотехникой также требовала специальных знаний и образования. В связи с этим считаем вполне оправданным отнести работников кинопередвижек к сельской интеллигенции. Отчеты об их деятельности стекались в отдел культуры Статуправления ЧАССР. Здесь можно найти сведения о количестве разных видов киноустановок в сельской местности и их работников [1. Оп. 11. Д. 1437]. По материалам документов можно сделать вывод о большой нехватке кадров киноустановок. Например, в 1942 г. в сельской местности работали 17 киномехаников, а по плану их предполагалось 75 [1. Оп. 11. Д. 1437. Л. 30]. Сведения об их деятельности, заработной плате и т.д. содержатся также в документах фондов Совнаркома и Президиума Верховного Совета ЧАССР [2. Оп. 1. Д. 490 и др.].
Помимо кинопередвижек в сельской местности действовал передвижной колхозный театр. До начала войны в ЧАССР работало три подобных театра, но с июля 1941 г. продолжил работу лишь Второй колхозный театр в с. Комсомольское Комсомольского района. Он был рассчитан на 250 мест, давал представления на чувашском языке, а его штат состоял из 22 человек. По художественному направлению театр был драматическим, в основе репертуара - пьесы и спектакли. Сведения о Втором колхозном театре содержатся в уже обозначенных ранее отчетах театров, музеев и научно-исследовательских учреждений [1. Оп. 11. Д. 1437], а также в материалах фондов Управления по делам искусств при Совете министров ЧАССР и Чувашского республиканского передвижного театра [9].
Неотъемлемой частью социокультурной среды советского села являлась деятельность избы-читальни, библиотеки или клуба. В зависимости от масштаба поселения также могла издаваться местная газета. Работники всех этих учреждений имели тесную связь с сельским населением, были источником знаний и новостей, а также выполняли функцию связующей нити с властью. По отчетам Нар-компроса в 1942 г. в селах ЧАССР насчитывалось 464 библиотеки, большинство
из них - 351 - состояло при избах-читальнях [1. Оп. 11. Д. 1630. Л. 11]. Кроме того, работало 617 изб-читален с 561 платным работником, 19 районных домов культуры и районных клубов с 41 платным работником и 202 колхозных клуба с 90 платными работниками [1. Оп. 11. Д. 1630. Л. 12].
В изучении данной темы необходимо обратить внимание на особую группу населения - духовную или религиозную интеллигенцию. Религиозное сознание было свойственно большей части сельского населения, несмотря на официальную антирелигиозную политику. Можно говорить о возрождении церквей на территории Чувашской АССР с 1943-1944 гг. По сведениям источников о духовенстве по Чувашской АССР, на 1 апреля 1944 г. официально были зарегистрированы 10 священников, 2 дьякона и 9 псаломщиков [10. Оп. 1. Д. 15. Л. 6], а на 1 октября того же года - уже 17 священников, 1 дьякон и 15 псаломщиков [10. Оп. 1. Д. 16. Л. 20]. Фонд ГИА ЧР [10], содержащий документы Уполномоченного Совета по делам русской православной церкви при Совете министров СССР по Чувашской АССР, предоставляет исследователю источники о сложной и длительной борьбе верующих за открытие церквей и право открыто исповедовать православную веру, совершать религиозные обряды с участием священников. Наиболее интересны для нас сведения о деятельности религиозной интеллигенции по повышению морального духа сельского общества Чувашской АССР в годы войны, организации материальной помощи фронту. Косвенные данные, извлеченные из обращений граждан, позволяют судить о трудностях жизни священнослужителей и сложных отношениях с властью. Однако фонд Уполномоченного Совета по делам русской православной церкви при Совете министров СССР по Чувашской АССР содержит материалы с 1943 г., поэтому для создания более полной картины событий следует вновь обратиться к документам фонда Президиума Верховного Совета ЧР. В них отражен более ранний период закрытия церквей, продолжавшийся вплоть до начала войны [2. Оп. 1. Д. 531, 532, 533, 534 и др.].
Особенностью обозначенной темы можно отметить слабую представленность архивных документов некоторых учреждений за 1941-1945 гг. Прежде всего речь идет о небольших фондах, аккумулирующих, например, документы какой-либо школы или больницы. Лишь в немногих из них сохранились источники военного периода.
Необходимо отметить специфику документов изучаемого периода в целом. Большинству источников присущи идеологизированность, формализм и сухой стиль изложения. В первую очередь это касается отчетов, которые имели четкую структуру и стандартные формулировки. Только в документах со свободной формой изложения, например в докладных, обращениях граждан, проявляется объективная реальность жизни людей того периода.
Сложность изучения архивных источников иногда состоит в их неудовлетворительном физическом состоянии, так как срок их хранения составляет почти семь десятилетий. Восстановление сведений в данном случае возможно лишь сопоставлением нескольких документов. Кроме того, нужно иметь в виду региональную специфику темы. Большое количество интересующих нас документов составлялось на местах, по требованию властей на русском языке, но людьми, знающими его очень плохо. В итоге это приводило к орфографическим и стилистическим ошибкам, за которыми не всегда возможно понять смысл текста. Копий на чувашском языке, которые в данной ситуации были бы более уместны, не делали. В связи с этим от исследователя требуется понимание всех перечисленных особенностей источников для более эффективного их использования и создания объективной картины прошлого.
Таким образом, несмотря на некоторые трудности, анализ источниковой базы показывает, что ее масштаб и глубина позволяют проводить полноцен-
ное исследование по интересующей нас теме. Источники могут существенно отличаться по объему, охвату временных интервалов и отдельным аспектам, но, тем не менее, с привлечением их дополнительных групп можно воссоздать в целом всю многогранную картину деятельности сельской интеллигенции Чувашии в годы Великой Отечественной войны.
Литература
1. ГИА ЧР. Ф. 872.
2. ГИА ЧР. Ф. 1041.
3. ГИА ЧР. Ф. 203. Оп. 18-20.
4. ГИА ЧР. Ф. 221.
5. ГИА ЧР. Ф. 1387, 1642.
6. ГИА ЧР. Ф. 159, Ф. 2240, Ф. 2027, Ф. 2089, Ф. 2030, Ф. 2164, Ф. 645, Ф. 1902, Ф. 2161.
7. ГИА ЧР. Ф. 259.
8. ГИА ЧР. Ф. 2090, 2080, 2194, 1991, 2037.
9. ГИА ЧР. Ф. 1581, 1893.
10. ГИА ЧР. Ф. 1857.
11. Жиромская В.Б., И.Н. Киселев, Поляков Ю.А. Полвека под грифом «секретно»: Всесоюзная перепись населения 1937 года. М.: Наука, 1996. 152 с.
ШИРОКОВА МАРИНА АЛЕКСАНДРОВНА - ассистент кафедры истории и культуры зарубежных стран, Чувашский государственный университет, Россия, Чебоксары ([email protected]).
SHIROKOVA MARINA ALEKSANDROVNA - assistant, Chuvash State University, Russia, Cheboksary.
УДК 930:351.74(470)“1860/1879”
Д.А. ЯЛТАЕВ
ФИСКАЛЬНЫЕ ФУНКЦИИ ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ ПОЛИЦИИ КАЗАНСКОЙ ГУБЕРНИИ В 60-70-х ГОДАХ XIX ВЕКА*
Ключевые слова: полиция, фискальная система, налоги, повинности, Казанская губерния.
На основе архивных материалов рассмотрен вопрос о сохранении фискальных и административных функций исполнительной уездной полиции, несмотря на реформы по преобразованию системы налогов и повинностей, проводившихся в России во второй половине XIX в.
D.A. YALTAEV
FISCAL FUNCTIONS OF THE POLICE IN KAZAN STATE IN RUSSIA DURING 1860-1870s Key words: police, fiscal system, taxes, obligations, Kazan state.
Based on archive materials, the topic addresses a question of keeping fiscal and administrative functions of the state police intact, despite the tax and obligation reforms in Russia in the second part of 19th century.
В 2010-2011 гг. стартовали две реформы: увеличение налоговых сборов с работодателей при усилении персонификации учета социальных отчислений и преобразование милиции в полицию. В связи с этим, как и в конце XIX в., все большее внимание государство уделяет деятельности контрольно-ревизионных служб. В отличие от современности полиция дореволюционной России выполняла и фискальные функции, определяемые тем, что она являлась единственным органом центрального государственного подчинения на местном уровне. Однако, поскольку при описании ее деятельности внимание обычно уделялось
* Исследование выполнено по госконтракту № 16.740.11.0408 ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 гг.
