CC BY
29
содержание, значение, смысл, наследуемые памятью коллектива. Список литературы:
1. Драч Г.В. Культурология - Ростов-на-Дону: Феникс, 2005.
2. Воркачев С.Г. Культурный концепт и значение// Труды Кубанского государственного технологического университета. Сер. Гуманитарные науки. Т. 17, вып. 2. - Краснодар, 2003.
3. Маслов Ю.С. Введение в языкознание. - М.: МГИМО, 1987.
4. Мурзин Л.Н. Проблемы деривации в системе языка и в речевой деятельности: синхронное словообразование и номинация. Перм. гос. ун -т. -М., 1995.
5. Муравьев В.Л. Проблемы возникновения этнографических лакун. -Владимир, 1980.
6. Телия В.Н. Метафоризация и её роль в создании языковой картины мира.- М.: Международные отношения, 1976.
7. Федоров А.В. Литературное наследство, Т. 13-14, вып. 2. - М.,
2002.
АНАЛИЗ ЭТИКО-ЭСТЕТИЧЕСКИХ КАТЕГОРИЙ В КОНЦЕ XIX НАЧАЛА XX ВЕКА В ИСТОРИИ ФИЛОСОФСКОЙ МЫСЛИ
Курбанова А.М., к.филос.н., доцент кафедры философии
Аннотация. В статье рассматриваются вопросы этнокультуры, как сложного явления, находящегося в постоянном развитии. Подчеркивается, что одни формы культуры сменяются другими, несущими определенные жизненные структуры, ценности, формы культурных отношений. Автор отмечает возрастающую роль техногенных оснований для развития культуры и нового восприятия этических и эстетических ценностей.
Ключевые слова: этика, эстетика, мораль, нравы, императивы, личность, мысль, философия.
Annotation. The article deals with ethnic culture as a complex phenomenon that is in constant development. It is emphasized that some forms of culture are replaced by others, carrying some vital structures, values, forms of cultural relations. The author notes the increasing role of technological basis for the development of culture and the new perception of ethical and aesthetic values.
Keywords: ethics, aesthetics, morality, morals, imperatives, personality, thought, philosophy.
Этнокультура как сложное явление не пребывает в застывшем состоянии, а постоянно меняется, одни формы культуры сменяются новыми, несущими определенные жизненные структуры, ценности, формы культурных отношений. Возросла роль техногенных оснований для развития культуры. Современность диктует новое восприятие этических и эстетических ценностей. Но не возможно, строить будущее, не зная прошлое, об этом еще говорил в Новое Время Фрэнсис Бэкон.
В практической философии Иммануила Канта основные тенденции новоевропейской этики - к утверждению автономии человека и рациональному обоснованию морали - достигли своей вершины. Под практикой И. Кант понимал «нереальную деятельность, а сферу применения нравственных оценок и поступков людей» [5. C.189]. Практическая философия Канта получила развитие в трех фундаментальных произведениях: «Основание метафизики нравов» (1785), «Критика практического разума» (1788) и «Метафизика нравов» (1797). Этические проблемы Кант рассматривает и в ряде других своих работ.
К центральным проблемам этики Канта относятся проблемы свободы и необходимости. Действия по законам свободы, т.е. свободные действия возможны при условии, что они независимы от каких-либо принципов,
основывающихся на опыте, или от целей, имеющих практический результат. Это действия, основывающиеся исключительно на рациональных основаниях. Притом, что в этике есть эмпирическая часть, которую Кант называет «практической антропологией», она должна начинаться с метафизики - метафизики нравов, или «чистой моральной философии», совершенно свободной от какого бы то ни было эмпирического содержания. Метафизика нравов вскрывает первопринцип морали, и на этой основе строится эмпирическое изучение нравственности.
Следуя за Руссо, Кант утверждал, что каждый человек, каждая личность является самоцелью. Поэтому личность не может выступать средством даже при достижении задач всеобщего блага. Отсюда вытекает основной закон этики - категорический императив. Императив есть форма повелений, связанная с категорией должного. Все императивы выражаются через долженствование. Однако характер их веления может быть разным. Совершение одних поступков, по мнению А.А. Гусейнова, необходимы ради достижения определенного практического результата; совершение других ценны и важны сами по себе, безотносительно к какой-либо практической цели. Первый тип императивов - это гипотетические императивы, и их два, второй - это категорический императив, и он один. Все императивы направляют человека к благу, хотя и по-разному. Гипотетические императивы ориентируют человека на какую-нибудь цель, возможную или действительную. Их, как было сказано, два: императивы, ориентирующие на достижение некой возможной цели - это «технические правила умения»; императивы, ориентирующие на достижение некой действительной цели - это «прагматические советы благоразумия» [4. C.244-245]. Императивы умения и благоразумия нельзя отнести к нравственности, поскольку они целиком зависят от преходящих внешних или внутренних обстоятельств, их исполнение направлено к цели, не имеющей прямого отношения к нравственности. Особенность
категорического императива заключается в том, что он не ориентирует на какую-либо цель, но требует определенного рода поведения самого по себе. Это и есть моральный закон. Категорический императив «касается не содержания поступка и не того, что из него должно последовать, а формы и принцип, из которых следует сам поступок; существенно хорошее в этом поступке состоит в образе мыслей, последствия же могут быть какие угодно» [4. C.246].
Категорический императив один, но выражается в различных формулах. Принципиально значимыми являются три формулы, или практических принципа категорического императива. Первый принцип утверждает необходимость согласования индивидуальной максимы с всеобщим законодательством: «Поступай только согласно такой максиме, относительно которой ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом» [4. C.250]. В этом принципе, по мнению А.А. Гусейнова, находит отражение надситуативный и имперсональный, а значит, универсальный характер нравственного веления: поступая определенным образом в отношении конкретного лица, человек как бы предполагает, что он поступил бы таким же образом в отношении любого другого лица, и в отношении него любое другое лицо поступило бы так же. Второй практический принцип привносит в действие категорического императива определенные ограничения. Человек не вправе утверждать, в качестве всеобщих, какие угодно правила. Полагание правила как всеобщего должно одновременно соотноситься с целью самой по себе. Такой единственной целью является, по Канту, человек. Поэтому во всех действиях должно руководствоваться следующим императивом: «Поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого так же, как к цели, и никогда не относился бы к нему только как к средству» [4. C.256].
Как отмечает Г.В. Гриненко, даже следуя категорическому императиву, человек в своем поведении может делать это по двум причинам:
1) в силу эмпирической склонности (жалость). Например, молодой человек уступает место пожилой старушке в общественном транспорте, потому что ему ее жалко;
2) в силу осознания нравственного долга. Например, молодой человек уступает свое место пожилой старушке в общественном транспорте, потому что должен, так как правила «личного поведения должны быть такими, чтобы могли стать законом для всех.
Поступки первого типа И. Кант квалифицирует как легальные, и .... поступки второго типа - как моральные» [2. С377 ].
Согласно А. А. Гусейнову, в автономии воли, т.е. ее независимости от внешних воздействий и внутренних влечений, - фундамент человеческой свободы по И. Канту, в той мере, в какой человек (и вообще каждое разумное существо) обладает волей, он свободен. Человек обладает практическим разумом, а разум по своей природе не может руководствоваться чем-то иным, нежели собственным суждением.
Противоположную точку зрения на мораль, мы находим у Ф. Ницше, представителя «философии жизни», направления в современной западной философии. Призыв к подавлению своих страстей и желаний Ф. Ницше рассматривает как глупость: «Изничтожение страстей и вожделений ради того, чтобы уберечься от глупости и ее малоприятных последствий, сегодня представляется нам острейшей формой глупости» [3. С558 ].
Здравая мораль подчинена инстинкту жизни, утверждает Ф. Ницше и определенные требования: «делай то-то» и «не делай того-то» сметаются с дороги жизни. Всякая мораль, которую до сих пор учили, чтили, проповедовали, обращена против инстинктов человека. «Эта мораль есть либо тайное, либо явное и наглое осуждение инстинктов жизни»[3.С560 ].
Наивно заявлять, утверждает Ф. Ницше, что человек должен быть таким-то и таким-то. Он выступает против понятий долга, долженствования И. Канта утверждая, что смешно читать нравоучения обращаясь к одному отдельному человеку: «Ты должен быть вот таким!». «Говорить ему: «Изменись!» значить требовать, чтобы изменилось все, двинулось задним ходом. Последовательные моралисты хотели сделать человека другим, а именно добродетельным, хотели вылепить человека по своему образу и подобию, то есть ханжу, и с этой целью они отрицали весь мир!» [1. C.562]. «Мораль, осуждающая сама по себе, а не ради жизни, ее соображений, ее усмотрений, ее отношений, есть заблуждение особенного вида, потворствовать ему нельзя ни в коем случае, оно сеть идиосинкразия дегенератов, оно породило уже невообразимое множество несчастий!»1. Добродетель человека есть следствие его счастья.
Согласно экзистенциализму, человек сам себя «проектирует», опираясь на свою субъективность. Свобода человека в понимании экзистенциалистов, это тяжелое бремя, которое должен нести человек как личность. Он может отказаться от своей свободы, перестать быть самим собой, но только ценой отказа от себя как личности. По мнению Хайдеггера, безличный мир - это «man», мир в котором никто ничего не решает, не несет ответственность за свои поступки и действия. Согласно Камю, Сартру подлинное общение между людьми невозможно, так как во всех видах общения проскальзывает фальшь и ханжество, присущее традиционной религии и нравственности. Согласно экзистенциализму, человек может черпать силы только в своей слабости, смысл жизни обрести перед лицом смерти. Необходимо освободить человека от всех надежд на то, что «он может обрести свободу с помощью чего-то вне себя, и от всех иллюзий, связанных с этими надеждами, поставить его перед собой и заставить заглянуть внутрь себя» [1.220].
1 Там же
Список литературы:
1. Введение в философию. - М., 2007.
2. Гриненко Г. В. История философии. - М., 2007.
3. Ницше Ф. Стихотворения. Философская проза. - СПб, 1993.
4. Кант И. Лекции по этике / Отв. ред. А. Гусейнов. - М., 2000.
5. История философии. Ч.1. / Под ред. Проф. В.И. Кириллова, проф. С.И. Попова, проф. А.Н. Чумакова. - М., 2004.
ПРОСТРАНСТВЕННЫЕ ГРАНИЦЫ В РОМАНЕ И. КЕРИМОВА «ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ»
Рамазанова П.К., к.ф..н., доцент кафедры иностранных языков
Аннотация. В своей статье автор поднимает проблемы художественного пространства. Художественное пространство - базовый термин литературоведения, который наряду со временем, обеспечивает целостное восприятие действительности и организует композицию произведения. Анализируется произведение И. Керимова «Землетрясение».
Ключевые слова: художественный образ, герой, город, стройка, село, открытые, закрытые, пространство.
Annotation. The author raises the problem of artistic space in his article. Art space is the base term of literature, which, along with time, provides a holistic perception of reality and organizes the composition of the work. The work of I. Karimov «Earthquake» is analyzed in it.
Keywords: artistic image, hero, city, building, village, open, closed,
space.
