CC BY
88Как оставаясь гигантским, внутренне неоднородным и внешне нестабильным наше государство может преодолеть свои системные ограничители? Возможно ли это по существу? Для России ответ будет положительным в силу её особого духовного статуса. Над нами внешние факторы, экономические, геополитические, социальные, хотя и довлеют, но довлеют не фатально, как если бы это было в случае с любыми другими государствами. В России нет определённости, наша яркая черта - небуржуазность. Мы перешли к капитализму быстро, под влиянием внешней необходимости иметь прежде всего современную армию и технологии, при отсутствии третьего сословия зажиточных горожан. Все наши идеалы Нового времени располагались между Сциллой феодально-крепостного строя и Харибдой чужого капитализма. Мы шли от модернизации к модернизации во имя укрепления государства за счет заимствования передовых технологий в области военно-промышленного комплекса. Государство вмешивалось в механизм функционирования общества с целью выведения его из застойного состояния, ускоряло его жизнь на время, потом опять все засыпало и замедлялось. Прагматизм власти, консерватизм системы в целом, отсутствие начал саморазвития общества, мобилизационный характер деятельности в условиях вызовов - это то внешнее, что мы должны принять за данность и не стараться от него дистанцироваться. Наоборот, необходимо наши особенности сделать нашими достоинствами.
Литература и источники
1. Панов А.Д. Инварианты универсальной эволюции и эволюция в мультиверсе // Труды Объединенного научного центра проблем космического мышления. - М.: Международный центр Рерихов, 2009. - Т. 2. - С. 132-156.
2. ТалебН.Н. Антихрупкость. Как извлечь выгоду из хаоса / Нассим Николас Талеб; Пер. с англ. Н. Караева. - М.: КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2019.
3. Спасибенко С.Г., Дубровина Л.К. Творчество в процессе взаимодействия общества и личности // Социально-политический журнал. - 1996. - №3. - С.50-67.
4. Ключевский В.О. Курс русской истории. Лекция XVII. Психология великоросса// URL: http://www.kulichki.c0m/inkweU/text/special/hist0ry/kluch/.kluchl8.htm
References and Sources
1. Panov A.D. Invarianty universal'noj evolyucii i evolyuciya v mul'tiverse // Trudy Ob"edinennogo nauchnogo centra problem kosmicheskogo myshleniya. - M.: Mezhdunarodnyj centr Rerihov, 2009. - T. 2. - S. 132-156.
2. Taleb N.N. Antihrupkost'. Kak izvlech' vygodu iz haosa / Nassim Nikolas Taleb; Per. s angl. N. Karaeva. - M.: KoLibri, Azbuka-Attikus, 2019.
3. Spasibenko S.G., Dubrovina L.K. Tvorchestvo v processe vzaimodejstviya obshchestva i lichnosti // Social'no-politicheskij zhurnal. - 1996. - N°3. -S.50-67.
4. Klyuchevskij V.O. Kurs russkoj istorii. Lekciya XVII. Psihologiya velikorossa// URL: http://www.kulichki.com/ inkwell/text/special/ history/kluch/ .kluch 18 .htm
СКВОРЦОВА ЕЛЕНА МИХАЙЛОВНА - кандидат исторических наук, доцент Финансового университета при Правительстве Российской Федерации (skvortsova-57@bk.ru)
SKVORTSOVA, ELENA M. - Ph.D. in History, Associate Professor, Financial University under the Government of the Russian Federation (skvortsova-57@bk.ru).
УДК 94(44).062:94(65)«1830»
БАГОЯН А.А.
АЛЖИРСКАЯ ВОЕННАЯ ОПЕРАЦИЯ КАРЛА X 1830 ГОДА: К ИСТОРИИ ВОЗРОЖДЕНИЯ КОЛОНИАЛЬНОЙ ИМПЕРИИ ФРАНЦИИ
Ключевые слова: Франция, эпоха Реставрации, внешняя политика, колониальная политика, Алжир, король Карл Х, экономическая политика Франции, алжирская военная операция 1830 г.
Статья посвящена алжирской военной операции, предпринятой королем Карлом Х накануне падения режима Реставрации (1814-1830 гг.) Военную операцию в Алжире можно интерпретировать как начало восстановления колониальной империи Франции. Алжир, как часть Магриба, - важного экономического и политического форпоста европейских стран в Северной Африке, номинально являлся составной частью Османской империи. Военная операция против алжирского дея, согласно плану Карла Х, должна была стабилизировать внутриполитическую ситуацию в стране в условиях экономического кризиса и роста оппозиционных настроений. Однако успешная военная операция не способствовала стабилизации режима Реставрации. Несмотря на отсутствие твердой позиции Карла Х и его правительства по вопросу колониальной экспансии, данная экспедиция была предпринята и имела успех, что положило начало новой главы в истории французской колониальной империи. В статье рассмотрены позиции политических деятелей периода Реставрации по вопросам колониальной политики, ход военных действий, а также обоснованы экономические и политические причины колониальной политики периода Реставрации.
BAGOYAN, A.A.
THE ALGERIAN MILITARY OPERATION OF CHARLES X IN 1830: THE REVIVAL OF THE FRENCH COLONIAL EMPIRE
Keywords: France, Restoration, foreign policy, colonial policy, Algeria, Charles X, economic policy of France, the Algerian military operation in 1830.
The article is devoted to the Algerian military operation of king Charles X on the eve of the fall of the Restoration regime (1814-1830). The military operation in Algeria can be interpreted as the beginning of the new chapter of the French colonial Empire. Algeria, which was part of the Maghreb - used to be an important economic and political Outpost of European countries in North Africa. Algeria up to intervention of French troops nominally was part of the Ottoman Empire. The military operation against Algeria, according to Charles X, was supposed to stabilize the internal political situation in the country in the context of the economic crisis and the growth of opposition influence. However, the successful military operation did not help to stabilize the Restoration regime. Despite the lack of a firm position of Charles X and his government on the issue of colonial expansion, this expedition was undertaken and was a success, which marked the beginning of a new Chapter in the history of French colonial policy. In the article examines the positions of political figures of the Restoration period on issues of colonial policy, the course of military operations, as well as the economic and political reasons for the colonial policy of the Restoration period.
Постнаполеоновский период был одним из самых тяжелых в истории Франции. Как отмечает современный российский исследователь Н.П. Таньшина: «Франция, потерпевшая во втором десятилетии XIX в. тяжелейшее военное поражение и пережившая крушение внешнеполитического курса Наполеона I, направленного на достижение господствующего положения в Европе силовыми методами, стояла перед необходимостью разработки основ новой внешнеполитической концепции в условиях значительного ослабления ее позиций в системе международных отношений, закрепленной решениями Венского конгресса» [6, с. 4]. Тем не менее, даже после поражения в Наполеоновских войнах Франция со временем смогла поставить задачу восстановления своего политического положения не только в Европе, но и в мире.
Парижский договор 1814 г. сократил колониальные владения Франции до минимума. В Азии у нее осталось лишь пять индийских городов, в Америке - два острова из группы Антильских островов и два островка у берегов Ньюфаундленда. В Африке Франция располагала лишь несколькими изолированными пунктами в Сенегале, о-вом Реюньон и незначительным влиянием на Мадагаскаре. По Парижскому договору Англия вернула Франции Мартинику, островки Сен-Пьер и Микелон, Португалия обещала возвратить территории, захваченные во французской Гвиане. Населенная и богатая колония Сан-Доминго была окончательно потеряна Францией.
В этой ситуации колониальные амбиции Франции периода Реставрации некоторым образом поддерживали внешнеполитический курс страны, связанный со стремлением к восстановлению ее политического влияния в Европе, обретения былого величия. Одним из способов доказать собственную состоятельность, как сильного политического игрока, могло стать усиление колониальных позиций, прежде всего, в Алжире.
Географическое расположение Алжира было чрезвычайно выгодным для развития колониальной империи Франции в Африке. Существуют свидетельства о том, что франко-алжирские отношения поддерживаются, начиная с XV века. В частности, в сочинениях испанского священника Диего де Аэдо описаны факты оживленных торговых связей между Марселем и Алжиром в XV столетии. Уже в это время Франции удалось наладить стабильные поставки местной продукции (кожа, воск, шерсть) [3, с. 5-6].
С XVI в. Франция назначала в Алжир своего консула и имела на побережье ряд пунктов, где французские купцы покупали кораллы, лошадей, кожи, воск, шерсть и пшеницу. Своего расцвета эта торговля достигла в XVIII в., когда французское общество африканских концессий получило с 1714 г. право свободно вывозить из Алжира пшеницу. В течение второй половины XVIII в. капитал этой компании вырос в 4 раза. Договор о торговле Франции с Алжиром, который регулярно возобновлялся до начала XIX в., давал французским судам не только охрану от нападений пиратов, но и предоставлял им право заходить в гавань Алжира без досмотра [2, с. 21]. В XVIII в. купцы Марселя получили монопольное право на хлебную торговлю в Алжире.
В эпоху наполеоновских войн Алжир являлся поставшщиком продовольствия, в частности снабжал армии в Египте и Италии. Став императором, Наполеон направил в 1808 г. в Алжир майора Бутэна, за два месяца подготовившего для Генштаба детальный доклад о возможностях завоевания Алжира. Поражение французского флота при Трафальгаре в 1805 г. оказало большое влияние на колониальную политику Франции. Французский флот оказался запертым в портах, Франция начала терять колонии. Французские концессии в Алжире были отобраны и переданы Англии.
Наполеон при обсуждении вопроса о разделе Османской империи твердо причислял Северную Африку к своим будущим владениям. Он неоднократно предлагал адмиралу Декре
«обдумать экспедицию в Алжир» с целью его захвата. Однако поражение французов в Испании и особенно война в России потребовали от Франции такого напряжения сил, что осуществление планов захвата побережья Северной Африки пришлось отложить. Характерно, что уже в 1807 г. во время встречи с императором Александром I в Тильзите Наполеон безоговорочно называл Алжир в числе своих будущих владений.
В годы Реставрации алжиро-французские отношения вновь ухудшились на фоне обострения споров из-за французских долгов алжирскому дею, накопившихся еще со времен Директории и Первого консульства. Ситуация осложнялось тем, что дей Хусейн лично спонсировал этот долг. Наряду с этим, в 1819 г. Франция, воспользовавшись затруднениями Алжира (в 1815 г. флот оджака был разгромлен американцами, а в 1816 г. окончательно уничтожен англо-голландской эскадрой), выдвинула дею Хусейну (1818-1830) целый ряд требований, включая «право сюзеренитета» над арабами Мазуна [2, с. 21].
К концу первой трети XIX в. Алжир состоял из различных социальных политических страт - племен, кланов, родов. Границы страны были признаны соседними странами [7, P. 41]. Вместе с тем, в 1827 г. Алжир продолжал оставаться в составе Османской империи. Регентством управлял избранный дей, среди прочего уполномоченный поддерживать дипломатические связи с иностранными государствами и заключать договоры.
Начало истории завоевания Алжира Карлом Х в период Реставрации колониальные историки связывают с «coup d'eventail» - оскорбления, нанесенного французскому консулу Пьеру Девалю алжирскими властями. Воспользовавшись этим событием, как поводом, Франция вторглась в находящийся под контролем Османской империей Алжир.
Спор завязался 27 апреля 1827 г. - в день празднования окончания месяца Рамадан. Дей пытался надавить на французского консула и выяснить, почему французский король еще не ответил на его запросы относительно долга. Деваль грубо парировал, за что получил удар рукоятью опахала от дея Хусейна. Свидетельства Деваля и дея значительно разнятся, но обе версии подтверждают нанесение этого удара. Архивные свидетельства подтверждают [19, p. 343364], что проблема французского долга была достаточно сложной, требовалось незамедлительное его разрешение, и обмен грубостями действительно имел место при дворе дея 27 апреля 1827 г.
Помимо оскорбления национальной чести страны (в лице консула Деваля), в качестве формальных причин вторжения Франция выставила несоблюдение торговых договоров и борьбу с пиратством. Поскольку алжирский флот состоял лишь из восьми старых кораблей, борьба с пиратством была удобным способом усилить свои позиции. Вопрос о борьбе с пиратством поднимался еще на Венском конгрессе 1815 г., но опасаясь усиления позиций друг друга, Франция и Англия не смогли договориться о совместных действиях.
В 1820-е годы Франция начала активно выступать против пиратства, несмотря на то, что алжирский дей, чтобы лишить европейские державы повода для вмешательства, еще в 1816 г. воспретил корсарство и официально отменил рабство христиан. Несмотря на это, французская пресса организовала бурную кампанию против пиратства, которая усилилась после экономического кризиса 1825 г. - довольно тяжелого для Франции. В действительности, нападения алжирских судов представляли редкое явление и осуществлялись только против флотов государств, находившихся во враждебных отношениях с Алжиром.
Внутриполитические затруднения, из которых Карл X рассчитывал найти выход на путях внешней авантюры, явились для него дополнительным стимулом начать войну, к тому же - против заведомо слабого противника. Опасаясь надвигавшейся революции, он надеялся остановить ее разжиганием настроений шовинизма и колониальной великодержавности.
Совпадение устремлений монархии, военных кругов и экономических игроков явилось главным двигателем вторжения Франции в Алжир.
Не последнюю роль в захвате Алжира играло и франко-английское соперничество, ибо дей урезал в 1827 г. права французов к выгоде англичан. В связи с потерей Францией за предшествующие десятилетия многих колоний в пользу Англии, такое сравнительно мелкое ущемление болезненно переживалось французами. На этой почве по-иному выглядела и традиционная англофобия верхушки французской армии. Не случайно именно военный министр Эме-Мари-Гаспар Клермон-Тоннерр в октябре 1827 г. призывал Карла X воспользоваться
«смятением, в котором находится сейчас Англия, чтобы завоевать государство Алжир и установить в Африке власть французской державы» [14, р. 240].
Нужно признать, что международная обстановка была для этого особенно благоприятной, поскольку в большинстве европейских стран, за исключением Англии, возможное нападение армии Бурбонов на Алжир рассматривалось как своего рода новый крестовый поход. При этом имела значение также благоприятная позиция Австрии и России, боровшихся с турецким султаном, союзником которого был алжирский дей [4, с. 63-64].
История завоевания Алжира Францией длилась тридцать лет - с исторического «удара веером» алжирского дея, нанесенного французскому консулу в 1827 г., и вплоть до окончательного завоевания в 1857 г.
14 июня 1827 г. с борта корабля «La Provence» командующий военно-морскими силами Франции Ги Виктор Дюперре обратился к дею с гневным письмом, требуя незамедлительных и публичных компенсаций за «ужасное и скандальное оскорбление, нанесенное его величеству», подразумевая под ним оскорбление его полномочного представителя в лице консула [9, р. 18-19]. Последовала угроза, что будет объявлена война, если приемлемый ответ не будет получен в течение двадцати четырех часов. Но на следующий день алжирский дей лишь ответил, что в октябре прошлого года он подал официальную жалобу на Пьера Деваля в министерство иностранных дел, выражая недовольство тем, что консулу не удалость добиться установлении гармонии между Францией и Алжиром [13, р. 107].
С точки зрения французского военного министерства французское вторжение в Алжир в 1827 г. было хорошо просчитанным шагом. Начало войны с Алжиром должно было стать ответом на внутренние и внешние вызовы монархии. Окончательное решение объявить войну было принято 29 апреля 1827 г.
Через два дня после нанесенного консулу оскорбления, начались общественные беспорядки во Франции во время королевского смотра Национальной гвардии. К концу того же дня стало ясно, что военная операция в Алжире неизбежна. Завоевание Алжира могло отвлечь внимание от проблем внутри страны и за рубежом, кроме того, военная операция позволила бы укрепить престиж монарха. Именно этого добивался Клермон-Тоннер - военный министр Карла Х, пытаясь проводить политику, направленную на создание более значительного образа Франции в глазах ее европейских партнеров.
Спустя шесть месяцев после разрыва дипломатических отношений между Францией и Алжирским Регентством, как тогда называли Алжир, Клермон-Тоннерр отклонил идею блокады, как неэффективную, и предложил военную интервенцию против Алжира. Он надеялся, что война с Османской империей поможет восстановить положительный образ французского короля в глазах его народа. Французский военный министр полагал, что у короля Карла X есть неотъемлемое право выступать против «врагов христианства». Воспользовавшись этим правом, «сын Святого Луи» (Людовика IX) получал возможность отомстить за христианскую веру. Именно в заявлении о необходимости военной операции против Алжира Клермон-Тоннерр сформулировал решающий аспект колониальной стратегии страны. Он утверждал, что политика, которая поощряет терпимость, силу, щедрость и справедливость, необходима для успешного управления местным населением после завоевания алжирской территории и способна обеспечить успех французской экспансии в Северную Африку. Однако, несмотря на всестороннюю обоснованность доклада Клермон-Тоннерра, Королевский Совет выступил против экспедиции [10, р. 215].
Карл X отклонил предложение своего военного министра. Министр был вынужден уйти в отставку со своего поста, хотя впоследствии он еще оказывал влияние на разрешение данного вопроса.
В июне 1827 г. Королевский совет Франции объявил о начале военных действий, а французская эскадра приступила к блокаде побережья Алжира. В эти годы пока еще не шла речь об организации военной экспедиции вглубь страны. С этой идеей выступали только Клермон-Тоннер в октябре 1827 г., а в 1828 г. - депутат от Марселя П.-О. Ру. Для большинства экспедиция казалась дорогостоящим и неэффективным средством.
Однако и блокада, которая обошлась в 8 млн. франков, а также связанное с нею прекращение торговли, вызвали недовольство торговых фирм Марселя. Ж.-Б. де Мартиньяк, сменивший в январе 1828 г. Виллеля на посту председателя Совета министров, видя бесполезность
блокады, решил изменить тактику. Он отправил к алжирскому дею с миссией парламентария Ла Бретоньера, задачей которого являлось разъяснение французских требований. Однако Хусейн не только упорствовал в отказе от принесения объяснений, но, когда французский корабль ««La Provence» покинул порт, по нему было нанесено 80 пушечных ударов, из которых 11 достигли цели. На этот раз речь уже не шла о простом оскорблении французского дипломата. Это был акт войны.
Во Франции была начата подготовка общественного мнения. В парламенте выступали депутаты от Марселя, отстаивая выгодность захвата Алжира, призывая «очистить Средиземное море от жестоких пиратов», защитить честь Франции, поруганную деем. 5 февраля 1829 г. перед депутатами выступил Карл X с заявлением о «необходимости» экспедиции.
В августе 1829 г. Карл X передал министерство князю Ж. де Полиньяку, который принял решение о строгом наказании дея.
Существовал так же ряд других причин, по которым Франция решила предпринять военную операцию. Захват Алжира в военном отношении не представлял особых трудностей, тем более что во Франции знали о непрочности власти дея. На выбор алжирской территории, как объекта экспансии, повлияло также стратегически важное положение страны, позволявшее господствовать над западной частью Средиземного моря - на путях из Гибралтара на Ближний Восток, - что давало возможность усилить позиции Франции в ее соперничестве с Англией. Алжир служил трамплином для проникновения как в другие страны Магриба (Тунис, отчасти Марокко), так и в целом в Африку.
Следует учесть и то, что, вследствие экономического кризиса 1825 г., узкий французский внутренний рынок еще больше сократился. На внешних рынках Франция не выдерживала английской конкуренции. Кризис перепроизводства усугублялся кризисом внешней торговли. Поэтому узость внутреннего рынка заставляла французскую буржуазию обращаться к внешним рынкам сбыта и сырья.
Международная обстановка была в тот момент благоприятна для завоевания Алжира. В частности, Россия, видимо, стремясь противопоставить Францию и Великобританию, высказалась за самостоятельные действия Франции. Несмотря на резкие заявления со стороны английской прессы, во Франции понимали, что подавление восстаний в Бомбее, Мадрасе и Декане и опасение новых выступлений в Индии не позволят Англии реально вмешаться в осуществление французских планов [2, с. 24].
31 января 1830 г. кабинет Полиньяка принял решение об организации военной экспедиции против Алжира. В начале лета 1830 г., накануне отправки французских войск в Алжир, Клермон-Тоннер выступил с заявлением, прощаясь с новым военным министром генералом Луи-Огюстом-Виктором де Геном, графом де Бурмоном. Он выразил надежду, что экспедиция Бурмона приведет к масштабным военным действиям в Алжире, а иначе Франции может грозить новая революция. Наконец, 14 июня 1830 г. - за несколько недель до того, как были возведены новые баррикады в Париже - 37 617 французских солдат и 4546 лошадей и мулов прибыли в Сиди-эль-Феррух в 30 км от Алжира [12, р. 46].
Инициатива последующих сражений поначалу принадлежала 50-тысячной армии дея, в рядах которой, однако, было не более 16 тыс. регулярных солдат [13, р. 107]. В боях эта армия потеряла, по французским данным, 10 тыс. человек, в то время как ее противник - лишь 600 [5, с. 149]. В итоге, 5 июля французы вынудили дея Хусейна капитулировать [8, с. 9].
Однако некоторое время судьба Алжира оставалась в подвешенном состоянии, поскольку в это время французское правительство все еще не определилось с окончательной программой по алжирскому вопросу. Прежде всего, еще продолжалось обсуждение вопроса о том, будет ли это французский протекторат, либо возвращение под власть турецкого султана, либо превращение Алжира в колонию Франции, либо раздел страны между французами и турками. К 20 июля Карл X решил, что Алжир будет сохранен в любом случае. На замечания британского посла Стюарта Карл X написал собственноручно: «В вопросе завоевания Алжира я буду учитывать только достоинство Франции; в вопросе его сохранения или оставления я буду исходить только из интереса Франции...» [15, р. 129].
И все же, несмотря на все надежды французского двора, вторжение в Алжир не позволило избежать новой революции. Уже в первый месяц французского вторжения, после введения
исторических ордонансов, Карл X был отстранен от власти революцией и на престол вступил представитель младшей ветви Бурбонов - король Луи-Филипп Орлеанский. По словам Ж. Мартена: «если экспедиция достигла своей военной цели, то она не достигла цели политической» [15, р. 129].
Колониальным войскам удалось установить контроль над завоеванными территориями. Свои достижения они описали в ряде отчетов, отправленных в Париж. В отчетах сообщалось об эффективности компании в гражданских и военных вопросах. Одна из фраз, описывающих достижения французских войск, звучала следующим образом. «Мы заменили хаос порядком, ужас доверием и мстительное и развращенное правление властью закона» [11]. Даже генерал Бурмон, потерявший в одном из сражений своего сына, обратился к французскому королю с письмом, в котором написал, что, хотя армия потеряла храброго солдата, а он потерял прекрасного сына, он, тем не менее, «продолжит неукоснительно следовать выполнению возложенной на него священной задачи» [19].
В соответствии с положениями Конвенции от 5 июля 1830 г., командующий французской экспедиционной армией генерал Бурмон от имени Франции взял на себя обязательства обеспечивать религиозные свободы и безопасность в Алжире. В договоре обеспечивалась свобода населения, независимо от классовой принадлежности, религии, вероисповедания. Также обеспечивалась безопасность его собственности, гарантировалось право на осуществление торговли, налаживание производства, а также отдельно - безопасность женского населения. Французскому военному министру генералу Бурмону миссия в Африке была предельно ясна. Они прибыли освобождать, а не подчинять, и результаты их деятельности являлись для него вполне однозначными. Данную позицию генерал Бурмон отстаивал для того, чтобы обеспечить дальнейшую поддержку алжирской компании, а это было особенно важно, потому что Франция переживала финансовые трудности.
Однако к концу июля 1830 г. французская военная активность стала стагнировать. Между французскими солдатами и алжирским населением нарастали конфликты, особенно в районах между Алжиром и горным массивом Атлас. Анонимное письмо французскому командованию в Алжире содержало предупреждение, смысл которого заключался в том, что, если они не укрепляться на захваченной территории, они потеряют город. Для того, чтобы предотвратить катастрофу, генерал Бурмон был вынужден рекрутировать как можно больше новобранцев из числа арабского населения, обучить и дисциплинировать их, как европейцев, и завоевать их доверие.
К 23 июля успех всей французской компании в Алжире оказался под вопросом после унизительного поражения при Блиде - примерно в 30 км. к юго-западу от Алжира. Всего через несколько недель после начала завоевательной компании, 23 июля местное население поставило вопрос о принятии решения, вести ли войну с французами. Несмотря на предупреждения, Бурмон отправил войска в экспедицию в Блиду в тот же день.
Поражение в Блиде совпало со свержением Карла Х. При этом Бурмон усилил свое влияние в Алжире, что привело к недовольству алжирцев.
Этот унизительный провал поставил в замешательство французское командование. Поражение, нанесенное французским войскам, привело к осознанию того, что французы не так неуязвимы, как считалось ранее.
Когда французские войска вторглись в Алжирское регентство в 1830 г., они положили начало новой колониальной истории Франции. Вторжение произошло в исторический для Франции момент. Июльская революция 1830 г. круто изменила все - и власть во Франции, и французское командование в Алжире, и алжирские планы Франции. В частности, генерал Бурмон, получивший маршальский жезл и тщетно пытавшийся восстановить на троне Бурбонов, вынужден был эмигрировать в Португалию.
Однако Июльская монархия «короля-буржуа» Луи-Филиппа Орлеанского после некоторых колебаний решилась на продолжение политики завоевания Алжира. «Это завоевание, - писал военный министр нового правительства генерал Жерар, - отвечает самой настоятельной необходимости, тесно связанной с интересами поддержания общественного порядка во Франции и даже во всей Европе: оно даст выход нашему избыточному населению и обеспечит рынки, куда
мы сможем направить товары наших мануфактур в обмен на недостающие нам продукты» [1, с. 36].
На протяжении всего XIX в. происходило становление Алжира, как ключевого колониального центра Франции. В итоге, Алжир превратился в оплот колониальных владений страны, на основе которого происходило дальнейшее расширение и укрепление колониальной империи Франции.
Литература и источники
1. Жансон К., Жансон Ф. Алжир вне закона. - М., 1957.
2. История Алжира в новое и новейшее время. - М.: Наука, 1992.
3. Кашкина Е.В. Алжирский вопрос в политической идеологии и практике голлизма: 1954-1962 гг. - Воронеж, 2007.
4. Ланда Р.Г. Борьба алжирского народа против европейской колонизации. (1830-1918). - М.: Наука, 1976.
5. Луцкий В.Б. Новая история арабских стран. - М., 1965.
6. Таньшина Н.П. Политическая борьба во Франции по вопросам внешней политики в годы Июльской монархии. Дисс. ... докт. ист. наук. - М., 2005.
7. Таньшина Н.П. Политическая борьба во Франции по вопросам внешней политики в годы июльской монархии. - М.: Прометей, 2005.
8. Abbas, F. De la colonie vers la province. Le Jeune Algerien. Paris, 1931.
9. Ageron Ch.-R. Histoire de l'Algerie contemporaine. Paris, 1969.
10. Brunschwig Н. French Colonialism 1871-1914 Myths and Realities. New York: Frederick A. Praeger, 1964.
11. Clermont-Tonnerre. Le rapport du marquis. // URL: http://revueafricaine.mmsh.univ-aix.fr. [Дата обращения 03.03.2020]
12. Correspondence from Algiers, 11 July 1830, from the Intendant en Chef de l'Armee, to the Ministre de la Guerre // https: //j ournals. openedition.org.
13. Gautherot G. La conquete d'Alger, 1830, d'apres les papiers inedits du marechal de Bourmont commandant en chef de l'expedition /Paris: Payot, 1929.
14. Hanotaux G. et Martineau A. Histoire des colonies frangaises et de l'expansion de la France dans le monde, Paris, it. 1-2, 19291933. V. 2. P. 107.
15. Lacoste Y., Nouschi A., Prenant A., L'Algerie. Passe et present, Paris, 1960. P. 240.
16. Marten J. L'Empire renaissant. 1789-1871. L'aventure coloniale de la France. P. 1987.
17. Mémoire aux chambres législatives: Esquisse repide et historique sur l'administration de l'Algérie depuis. 1830. 1842.- M. Olive.-С. 141 // URL: https://books.google.ru [Дата обращения 12.02.2020]
18. Nouveau recueil de traités d'alliance, de paix, de trève... et de plusieurs autres actes servant à la connaissance des relations étrangères des puissances... de l'Europe... depuis 1808 jusqu'à présent: 1830-1834 // URL:https://books.google.ru/books [Дата обращения 28.02.2020]
19. SHAT 1 H 4, Dossier 5. Correspondence from Algiers, 8 July 1830 from General Bourmont to Polignac in Paris// URL: https://www.servicehistorique.sga.defense.gouv.fr/ [Дата обращения 03.03.2020]
20. Rosenstock M. The House of Bacri and Busnach: A Chapter from Algeria's Commercial History // Jewish Social Studies 14, no. 4 (Oct. 1952). P. 343-364.
References and Sources
1. Zhanson K., Zhanson F. Alzhir vne zakona. - M., 1957.
2. Istoriya Alzhira v novoe i novejshee vremya. - M.: Nauka, 1992.
3. Kashkina E.V. Alzhirskij vopros v politicheskoj ideologii i praktike gollizma: 1954-1962 gg. - Voronezh, 2007.
4. Landa R.G. Bor'ba alzhirskogo naroda protiv evropejskoj kolonizacii. (1830-1918). - M.: Nauka, 1976.
5. Luckij V.B. Novaya istoriya arabskih stran. - M., 1965.
6. Tan'shina N.P. Politicheskaya bor'ba vo Francii po voprosam vneshnej politiki v gody Iyul'skoj monarhii. Diss. ... dokt. ist. nauk. - M., 2005.
7. Tan'shina N.P. Politicheskaya bor'ba vo Francii po voprosam vneshnej politiki v gody iyul'skoj monarhii. - M.: Prometej, 2005.
8. Abbas, F. De la colonie vers la province. Le Jeune Algerien. Paris, 1931.
9. Ageron Ch.-R. Histoire de l'Algerie contemporaine. Paris, 1969.
10. Brunschwig N. French Colonialism 1871-1914 Myths and Realities. New York: Frederick A. Praeger, 1964.
11. Clermont-Tonnerre. Le rapport du marquis. // URL: http://revueafricaine.mmsh.univ-aix.fr. [Data obrashcheniya 03.03.2020]
12. Correspondence from Algiers, 11 July 1830, from the Intendant en Chef de l'Armee, to the Ministre de la Guerre // https://journals.openedition.org.
13. Gautherot G. La conquete d'Alger, 1830, d'apres les papiers inedits du marechal de Bourmont commandant en chef de l'expedition /Paris: Payot, 1929.
14. Hanotaux G. et Martineau A. Histoire des colonies frangaises et de l'expansion de la France dans le monde, Paris, it. 1-2, 1929-1933. V. 2. P. 107.
15. Lacoste Y., Nouschi A., Prenant A., L'Algerie. Passe et present, Paris, 1960. P. 240.
16. Marten J. L'Empire renaissant. 1789-1871. L'aventure coloniale de la France. P. 1987.
17. Mémoire aux chambres législatives: Esquisse repide et historique sur l'administration de l'Algérie depuis. 1830. 1842.- M. Olive.-S. 141 // URL: https://books.google.ru [Data obrashcheniya 12.02.2020]
18. Nouveau recueil de traités d'alliance, de paix, de trève... et de plusieurs autres actes servant à la connaissance des relations étrangères des puissances... de l'Europe... depuis 1808 jusqu'à présent: 1830-1834 // URL:https://books.google.ru/books [Data obrashcheniya 28.02.2020]
19. SHAT 1 H 4, Dossier 5. Correspondence from Algiers, 8 July 1830 from General Bourmont to Polignac in Paris// URL: https://www.servicehistorique.sga.defense.gouv.fr/ [Data obrashcheniya 03.03.2020]
20. Rosenstock M. The House of Bacri and Busnach: A Chapter from Algeria's Commercial History // Jewish Social Studies 14, no. 4 (Oct. 1952). P. 343-364.
БАГОЯН А.А. - аспирант Института общественных наук, РАНХ и ГС при Президенте РФ.
BAGOYAN, A.A. - Ph.D. student, Institute of Social Sciences, Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (bogoart@yandex.ru).
