CC BY
16
гами Отечества». Царский суд пошёл на поводу у махрового антисемита и назначил ему защитником присяжного поверенного Амосова [14].
Подобные факты систематически становились достоянием гласности и негативно влияли на отношение населения к полицейским органам.
Библиографический список
1. Резерв Санкт-Петербургской столичной полиции. Специальная школа для чинов полиции и музей столичной полиции. - СПб., 1901.
2. Борисов А. В., Сизиков Н. И., Скрипи-
лёв А. Е. Подготовка и воспитание кадров полиции в дореволюционной России // Психология и идеология в профессиональной подготовке сотрудников органов внутренних дел. - М., 1992. - Ч. V.
3. Саратовский вестник. - 1910. - 1 авг.
4. Саратовский вестник. - 1913. - 19 мар.
5. Саратовский вестник. - 1912. - 25 дек.
6. Саратовский вестник. - 1911. - 30 окт.
7. Саратовский вестник. - 1913. - 7 февр.
8. Учреждение полиции. Приложение второе к законопроекту о преобразованию полиции в Империи, с постатейными объяснениями. -СПб., 1913.
9. Полиция и милиция России: страницы истории / А. В. Борисов, А. В. Дугин, А. Я. Малыгин и др. - М.: Наука, 199510. Саратовский вестник. - 1910. - 20 авг.
11. Саратовский вестник. - 1913. - 20 мар.
12. Саратовский вестник. - 1913. - 21 мар.
13. Саратовский вестник. - 1913. - 27 мар.
14. Саратовский вестник. - 1911. - 6 окт.
АЛЬТЕРНАТИВНОСТЬ И ГЛАСНОСТЬ ПРИ ПОДГОТОВКЕ ГОСУДАРСТВЕННЫХ РЕШЕНИЙ
© Чернышев Борис Васильевич
Заслуженный работник высшей школы Российской Федерации, доктор исторических наук, профессор, декан специального факультета Саратовского юридического института МВД России.
@ (845-2) 379-255, И [email protected]
Рассматриваю тся такие инструменты разработки государственных решений в истории России как гласность и альтернативность.
Ключевые слова: история государственного управления России, гласность, альтернативность.
п;
"резидент РФ Д. Медведев в своей .статье «Прямой адрес: kremИn@gov. ш» объявил о возможности модернизации российского общества демократическим путем [1, с. 3], предложив всем желающим присылать на электронную почту Кремля свои предложения на тему модернизации страны. Только за два месяца поступило около 35 тысяч сообщений [2, с. 2], которые были систематизированы в девяти управлениях администрации Президента, а часть из них использована в Послании Президента РФ Федеральному Собранию РФ 12 ноября 2009 г.
За последние 150 лет в истории России это второй случай, когда глава государства на стадии подготовки важнейшего программного документа обратился за советом к гражданам своей страны. Первая такая попытка в XIX веке принадлежала государю Александру II. Именно его опыт реформаторской деятельности тогда
наглядно показал, что успех модернизации российского общества во многом зависит от включения институтов гражданского общества, активного использования гласности и альтернативности в процессе разработки реформаторских решений. Только идя таким путем, можно было учесть равнодействующую интересов всех слоев и групп общества, добиться комплексности и научной обоснованности разрабатываемых решений. Однако поучительный урок позитивного опыта реформ Александра II не был усвоен последующими правителями России.
Гласность. Подготовка важнейших государственных решений в самодержавной и советской России всегда оставалась недоступной для общественного ознакомления и обсуждения. Руководители страны были убеждены в том, что все реформаторские начинания должны сохраняться в глубокой тайне. С этой целью они
создавали различные секретные комитеты и комиссии, подвергали предварительной цензуре все формы интеллектуального и художественного творчества. Цензурой царской России запрещалось критиковать правительство, делать любые предложения о преобразовании каких-либо частей государственного управления. Из обсуждения были изъяты и вопросы внутренней жизни страны [3].
Не допускали гласность и вожди партии большевиков, запрещая в печати любые публикации, не поддерживающие их режима. При В. И. Ленине наступление на свободу печати было фактически направлено против оппозиции любых оттенков, включая социалистов [4]. И. В. Сталин превратил секретность в главный принцип существования коммунистической власти. Механизм связи высших партийных органов с партийными аппаратами на местах приобрел тайный конспиративный характер. Вся переписка была абсолютно засекречена. Решения высших партийных органов оформлялись как «секретные» и «строго секретные» документы и начинали свое движение из секретариата ЦК вниз по каналам тайной инфраструктуры власти. Местные партийные органы потеряли уже в 1920-е гг. всякую самостоятельность в принятии решений: все они согласовывались с ЦК партии. Также под грифом «секретно» проходили и все постановления государственных органов. Оболочка секретности скрывала действительных авторов того или иного решения, покрывала их некомпетентность, делала их бесконтрольными и безответственными [5, с. 55-57,60, 61].
Так, в подготовке решения о продаже Аляски США принимали участие только три человека: монарх, премьер и министр финансов [6, с. 192].
В мае 1923 г. Политбюро ЦК РКП (б) обсуждало вопрос о продаже острова Сахалин Японии за 1 млрд дол. Сделка сорвалась случайно: для Японии заявленная сумма, из которой 9/10 должны быть наличным, оказалась чрезмерной [7].
Другой пример: министр финансов СССР А. Г. Зверев вспоминает, что план проведения денежной реформы он изложил на заседании Политбюро ЦК ВКП (б) ещё в декабре 1944 г., но из-за «необходимости соблюдений полной секретности запланированного мероприятия документально не оформлялись даже его решения» [8, с. 67]. Минфин предложил обменять старые деньги на новые в соотношении 5:1, И. В. Сталин решил провести реформу в соотношении 10:1, только не в пользу граждан СССР.
Вместе с тем, несмотря на все старания государей, советских вождей, искоренить гласность не удалось. По той простой причине, что
«все хотят правды без утайки, как бы порою ни была горька эта правда; все убеждены в необходимости покончить с общественной игрой в жмурки, которая у нас... к общему стыду и несчастию, продолжалась слишком долго: все видят в широкой гласности и полной терпимости ко всем без исключения оттенкам общественной мысли залог возрождения Отечества к новой жизни» [3, с. 28].
Истоки гласности берут свое начало в реформаторской деятельности Екатерины II. В 1765 г. она вводит два крупных новшества: учреждает Вольное экономическое общество, созывает широкое представительное Собрание - Уложенную Комиссию. К её работе были привлечены выборные депутаты от различных социальных групп и регионов страны, которые привезли с собой более 1,5 тыс. наказов своих избирателей, в которых были отражены их сословные требования. Результаты работы комиссии дали возможность Екатерине II лучше узнать «нужды и чувствительные недостатки нашего народа», понять, что ключевой российской проблемой того времени являлся крестьянский вопрос, и, наконец, прийти к выводу о практической нецелесообразности использования взглядов французских просветителей для России.
Александр II, будучи не в состоянии выработать программу преобразований самостоятельно или только опираясь на свое ближайшее окружение, обратился, скорее, интуитивно, под давлением жизненных обстоятельств, за идеями и предложениями к обществу, впервые используя гласность как инструмент разработки государственных решений.
В ноябре 1857 г. секретным комитетом по крестьянскому делу был выработан ряд документов, направленных на подготовку реформы. Во всех газетах без комментариев были опубликованы Рескрипт и Дополнительные отношения к высочайшему рескрипту. А к моменту открытия заседаний дворянских комитетов в январе 1858 г. эти документы были опубликованы в «Губернских ведомостях». Всего с января по апрель 1859 г. было открыто 45 губернских комитетов и две общие комиссии - Виленская и Киевская. Для организации их работы была разработана Программа занятий губернских дворянских комитетов об улучшении быта крестьян, чётко регламентировавшая их инициативу. Свои проекты они должны были направлять в редакционные комиссии для составления общего положения о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости. В состав комиссий вошли опытные чиновники-практики, учёные, помещики.
Гласность как новый инструмент самодержавия при разработке государственных решений
приобрела огромное значение в деятельности редакционных комиссий. Протоколы заседаний комиссий в считанные дни печатались в 3-х тыс. экземпляров и рассылались высшим сановникам, губернскому начальству, предводителям дворянства и разным знатным и чиновным лицам. Интенсивно разрабатывались проекты освобождения крестьян и в губернских комитетах.
Лучшие представители учёной и чиновной бюрократии пытались помочь правительству в научном обосновании экономической политики. Собиралась статистика поземельной собственности, тогда же изданная в шести томах. В начале 40-х гг. XIX в. была завершена работа кадастровых комиссий по определению ценности земли. Под руководством Н. А. Милютина издано несколько сборников о ценах на землю, и 8 томов о городских поселениях в России. Была создана библиотека по крестьянскому вопросу в России и Европе, располагавшая всеми появлявшимися новыми научными публикациями. По просьбе Я. Н. Ростовцева и с разрешения Александра II редакционные комиссии получали от шефа жандармов «Колокол», чтобы знать, «невзирая на личность», что о них пишут, и использовать разумную критику в интересах дела.
По примеру парижского политико-экономического общества учёные учредили свой политико-экономический комитет в составе Географического общества. Он должен был заниматься выяснением принципиальных проблем хозяйственной статистики, обсуждать «предметы» народного хозяйства, собирать материалы по этим проблемам. Многие члены Комитета входили в состав министерств финансов, государственных имуществ, внутренних дел. Свои заседания открывали для участия в них всех заинтересованных лиц: министерских чиновников, предпринимателей, учёных-исследователей. Число приглашенных доходило до 100 человек, а сведения о его заседаниях сообщались через периодическую печать. На заседаниях Комитета обсуждались проблемы рационального налогообложения, в том числе судьба подушной подати, подоходный налог, форма обложения налогом спиртных напитков, коммерческие кризисы, банковские системы, освоение восточных земель России, формы выкупа крестьянами надела земли, последствия отмены крепостного права, «налог с купечества», гласность в финансовом управлении. Вопрос о казённом и частном владении имуществом был темой одного из последних заседаний Комитета, на котором откровенно доказывались преимущества частного ведения хозяйства перед казённым [9, с. 316].
Члены Вольного экономического общества покровительствовали сельскохозяйственному образованию, распространению сведений по
сельскохозяйственным наукам и достижениям в этой области. В составе общества были учреждены два новых комитета: грамотности и политико-экономический. Возникли многочисленные общественные организации - шахматный клуб, литературный фонд, воскресные школы. Большой вклад в обсуждение насущных вопросов внесли периодические издания. В авангарде гласности шли журналы «Современник», «Русское слово», «Отечественные записки», «Русский вестник», «Век», «Сельское благоустройство», «Молва», «Экономический указатель». Характерной приметой времени стало необычайное распространение чтения публичных лекций по политической экономии, собиравших большие аудитории.
Иначе говоря, при подготовке крестьянской реформы власть приобретала драгоценный опыт принципиальных «органических» преобразований, а российское общество быстро формировало своё гражданское сознание, превращалось в силу, воздействующую на правительство.
Если в начале разработки закона об освобождении крестьян самодержавие ставило себе минимальную задачу - отменить право помещика на владение крестьянином, оставив за помещиком только права на усадьбу, то в ходе всестороннего обсуждения крестьянского вопроса правительственная программа расширилась до освобождения крестьян не просто с земельным наделом, но с наделом в размерах прежнего пользования [9, с. 318]. В 1857-1861 гг. правительство вынуждено было отказаться от узкосословной аграрной политики, отдав предпочтение долгосрочным государственным интересам. Оно наконец осознало, что опора только на дворянство обрекает Россию на неподвижность и отставание. Таким образом, допущенная правительством Александра II гласность при решении крестьянского вопроса повлияла на интенсивность, радикальность и комплексность всего реформаторского процесса, обеспечила быстрое гражданское просвещение общества, способствовала выявлению потенциальных кадров реформаторов или их консультантов.
К сожалению, никто из последующих государей в ХХ в. не воспользовался опытом Александра II. Место гласности при разработке государственных решений как самодержавной, так и советской России, постоянно занимала секретность. Н. С. Хрущёв, обратившись в борьбе с последствиями культа личности И. В. Сталина к гласности, тут же отказался от неё, когда она стала выходить из под контроля ЦК партии. М. С. Горбачёв попытался использовать гласность в качестве универсального инструмента для оправдания уже принятых решений, уничтожения белых пятен в истории СССР, вскрытия
недостатков в социалистическом обществе, в целях кадровой зачистки, но никак не для разработки научно обоснованных решений.
С помощью гласности он предполагал «разбудить» общество, сделать достоянием людей то, что десятилетиями скрывалось от них, показать реальные проблемы и недостатки сталинского социализма и вместе с партией перестроить социалистическое общество, вернув его на демократический путь. Гласность должна была обеспечить успех перестройки советского общества. Начиная с 1986-1987 г. цензура ограничивается контролем за неразглашением государственной тайны. Оживился, а затем стал бурно развиваться «самиздат». Реабилитируются запрещённые ранее писатели и поэты, в том числе представители «третьей волны» эмиграции - И. А. Бродский, А. А. Галич, А. И. Солженицын.
С 1989 г. в зону пристального внимания попала фигура В. И. Ленина, до этого изображаемая только однозначно - положительно. Вышли на экраны фильмы, бывшие под запретом по идеологическим соображениям, публиковались книги писателей, принадлежавших к «первой волне» эмиграции (В. Ф. Ходасевич, В. В. Набоков) и репрессированных в 20-30-е гг. (О. Э. Мандельштам, Б. А. Пильняк, А. П. Платонов). В печати всё чаще начали публиковаться статьи экономистов и политологов, выступавших с острыми полемическими размышлениями. С экранов телевизоров, газетных страниц на умы людей ежедневно обрушивался шквал разоблачений, «новых» истин, предложений.
Свободное слово, взломав рамки «социалистического плюрализма мнений», во многом способствовало изменению общественного сознания и, тем самым, превратилось в угрозу самому тоталитарному режиму. Стали утверждаться свободомыслие и широкая гласность, информационная открытость общества, начались существенные перемены в государственных и общественно-политических структурах, стали формироваться механизмы гражданского общества и правового государства, политического плюрализма и многопартийности.
Пределы гласности стали предме -том споров в обновлённом Политбюро ЦК. С одной стороны А. Н. Яковлев, Б. Н. Ельцин, Э. А. Шеварнадзе приветствовали либерализацию режима и всячески этому способствовали. Их оппоненты во главе с Е. К. Лигачевым пытались «обуздать» гласность, возвратить её в контролируемое русло. По их мнению, «перехлёсты» гласности грозили не только успеху перестройки, задуманной и проводимой КПСС, но и самому социализму, его будущему. Средства массовой информации по-прежнему рассматривались многими партфункционерами как оружие в
руках партии, призванное активно защищать её политику.
Управляемая гласность, применённая Политбюро ЦК при освещении Чернобыльской трагедии, не просто скомпрометировала себя. Она превратилась в преступление политического руководства СССР.
Пользуясь гласностью, М. С. Горбачев попытался отказаться от номенклатурного принципа назначения на партийно-государственные должности, а процесс выборов кандидатов ввести в зону общественного контроля. Допущение открытой критики руководителей стало способом проверки «их соответствия идеям «перестройки» [10, с. 443].
При Б. Н. Ельцине гласностью стали прикрывать и видимость коллективной разработки реформаторских решений. Весной 1993 г. Б. Н. Ельциным было собрано Конституционное совещание для работы над проектом Конституции РФ, но главных оппонентов - профессионалов на него не пригласили.
Альтернативность. Наличие альтернативных точек зрения является естественным и обязательным условием подготовки важнейших государственных решений в странах, в которых действует принцип разделения властей и существует плюрализм собственности и мнений.
Царская Россия, вовлечённая в процесс модернизации по примеру западноевропейских стран, медленно, с опозданием и противоречиями приобретала необходимый опыт альтернативности в поиске путей решения важнейших проблем жизни российского общества. Государи лично знакомились с разными предложениями учёных и чиновников, участвовали в их обсуждении в узком кругу, и последнее слово при выборе того или иного варианта решения принадлежало им. К сожалению, в механизме подготовки государственных решений Советской России не было места альтернативным взглядам, чему в немалой степени способствовала диктатура власти РКП (б). Новая политическая элита посткоммунистической России, как это ни печально, живёт опытом партийно-государственного руководства общественными процессами. При этом полностью игнорируется позитивный опыт альтернативности царской России и других развитых стран при решении возникающих проблем.
Особенно заметное внимание к альтернативным точкам зрения при подготовке важнейших государственных решений стало проявляться в конце елизаветинского царствования. Об этом свидетельствуют сохранившиеся в архиве два проекта предложений по дальнейшему развитию страны, представленные императрице, - И. И. Шувалова и Уложенной
Комиссии. Обе эти модели преобразований страны так и остались нереализованными. Несмотря на это, как считает историк А. Б. Каменский, они оказывали влияние на развитие реформаторской мысли России вплоть до конца столетия [24, с. 303-304].
Екатерина II пошла значительно дальше: она впервые в истории самодержавия обратилась к обществу за предложениями и идеями по вопросам внутренней политики. Учредив в 1756 г. Вольное экономическое общество, она предложила дворянской элите поделиться своими размышлениями о будущем крепостной России. В объявленном ею конкурсе на лучшую работу о путях решения крестьянского вопроса: «Что полезнее обществу - чтоб крестьянин имел в собственности землю или токмо движимое имение, и сколь далеко его права на то или другое имение простираться должны?», - приняли участие 129 авторов. Наиболее прогрессивным среди них было сочинение правоведа А. Я. Поленова, критиковавшего крепостничество, но именно оно и не было опубликовано. До 1861 г. объявлялось ещё 243 конкурсные задачи социально-экономического и научно-хозяйственного характера. В частности, социально-экономические вопросы касались трёх проблем: земельной собственности и крепостных отношений; сравнительной выгодности барщины и оброка; применения наёмного труда в сельском хозяйстве.
В ходе обсуждения путей реше-ния важнейших государственных проблем Александр I только с 1798 по 1820 гг. познакомился с 28 записками, содержащими альтернативные проекты решений: по крестьянскому вопросу - П. А. Зубова, А. А. Аракчеева, П. Д. Киселева, А. Ф. Малиновского, Д. А. Гурьева, М. А. Балучьянского; по конституционному вопросу: А. Р. Воронцова, В. П. Кочубея, Н. М. Новосильцева; по общему плану преобразований - М. М. Сперанского, А. Л. Безбородько, Н. И. Салтыкова, М. М. Философова, Н. М. Карамзина [9, с. 241-243, 264].
В окружении Александра II также шёл процесс поиска альтернатив модернизации государственного строя России. Император знакомился с письмами и записками П. Д. Голохвастова, с программой (в форме 12 писем) И. И. Воронцова-Дашкова и Р. А. Фадеева, с проектом П. А. Валуева, конституционным планом И. И. Шувалова, записками Д. А. Милютина и А. А. Половцева, программой М. Т. Лорис-Меликова и др. [9, с. 360-361, 364-365, 373, 379].
Николай II после вступления на престол имел возможность ознакомиться как минимум с тремя программами экономических преобразований, авторами которых были Н. Х. Бунге,
С. Ю. Витте и С. Ф. Шарапов. Император отдал предпочтение программе С. Ю. Витте, так как она обещала развитие национальной экономики, без каких бы то ни было перемен в системе государственного управления, не затрагивая основ самодержавной власти. По аграрному вопросу царю были представлены два проекта: 1) профессора П. П. Мигулина; 2) Н. Н. Кутлера,
A. А. Кауфмана, А. А. Риттиха. Николай отверг второй проект, наложив на него резолюцию: «частная собственность должна оставаться неприкосновенной» [9, с. 422-423, 427].
Николай II сознательно допускал соперничество двух разных подходов в ходе выработки нового крестьянского законодательства. Причём не только в пределах строго бюрократических сфер, но и с втягиванием в спор «представителей общественности» на местах. В 1902 г. по вопросу выработки аграрной политики работали: 1) Особое совещание о нуждах сельскохозяйственной промышленности под руководством С. Ю. Витте; 2) Редакционная комиссия при МВД по пересмотру законодательства о крестьянах под руководством В. К. Плеве [9, с. 452-453]. Они рассматривались как два учреждения, выполнявшие одно общее дело.
Советские вожди нарушили традицию альтернативности при подготовке важнейших государственных решений, начало которой положило царское самодержавие. В. И. Ленин разрешил коммунистам-руководителям ошибаться и спорить только в рамках партийной программы.
В период борьбы за Брестский мир в партии большевиков возникла сплочённая группа «левых коммунистов» во главе с Н. И. Бухариным, открыто отстаивавшая позицию «немедленной революционной войны». Она действовала внутри РКП(б) как автономная организация и даже имела свой печатный орган. О масштабах влияния «левых» можно судить по такому факту. Декрет о разрыве Брестского мира был обнародован как декрет ВЦИК за подписью Я. М. Свердлова, а не как решение СНК, во главе которого стоял
B. И. Ленин [11, с. 16]. В упорной и принципиальной борьбе с «левыми» В. И. Ленин, терпеливо доказывая, разъясняя, убеждая неотразимыми аргументами, сумел одержать честную победу. Однако с отдельными членами партии, выдвигавшими иные способы решения возникающих проблем, чем предлагал сам В. И. Ленин, он действовал по-другому. Так, в январе 1920 г. член Президиума ВСНХ Ю. Ларин1, подготовив проект декрета об изменении системы продовольственного снабжения рабочих Москвы и
1 Настоящая фамилия и имя Лурье Михаил Зальмано-вич - деятель российского революционного движения (1882-1932), экономист, литератор.
Петрограда, основной упор сделал на оживлении рыночных источников снабжения. Но он даже не был допущен на обсуждение этого вопроса в Совнарком. Затем ему удалось добиться решения III Всероссийского съезда Совнархозов с участием профсоюзов об упразднении разверстки и установлении натурального налога в два раза ниже разверстки. Все остальное предполагалось получать от крестьян путём свободного обмена. Руководство партии запретило даже печатать в газетах текст данного решения, а В. И. Ленин написал записку наркому финансов Н. Н. Крестинскому, в которой предложил «запретить Ю. Ларину прожектерствовать», а Н. Рыкову пригрозил: «укротите Ларина, а то Вам влетит» [12]. В наказание Ю. Ларина не избрали членом Президиума ВСНХ.
И. В. Сталин пошел дальше В. И. Ленина в преследовании партийных руководителей, имеющих альтернативные точки зрения на решение возникающих проблем социалистического строительства. Так, секретарь райкома партии на Красной Пресне М. Н. Рютин был расстрелян за попытку в ряде своих теоретических работ (главная из них «Сталин и кризис пролетарской диктатуры») критически оценить опыт сталинского руководства социалистическим строительством и предложить свои пути выхода из кризисной ситуации [13, с. 46]. Тем же способом И. В. Сталин расправился и с видным государственным деятелем Х. Г. Раковским за открытую критику сталинских методов строительства основ социализма, изложенную в письмах: «Нет ничего опаснее пассивности масс» [14, с. 9-10] (от 6 августа 1928 г.); «Мимо жизни» (26 июня - 3 июля 1930 г.) [15, с. 10-11].
В 1953 г. председатель Совмина СССР Г. М. Маленков сразу после смерти И. В. Сталина предпринял попытку вернуться к альтернативности. Он попросил Г. М. Кржижановского собрать группу крупнейших специалистов во всех областях науки и прикладных знаний с тем, чтобы они в двух-, трехмесячный срок изложили свои соображения о путях развития нашей страны. К указанному сроку Г. М. Маленкову предоставили тридцать докладов, которые должны были стать основой преобразований в СССР [16, с. 73]. Однако Н. С. Хрущёв эти материалы не использовал, а группы учёных распустил.
По инициативе Ю. В. Андропова уже спустя две недели после его вступления в должность генерального секретаря ЦК решением Политбюро ЦК КПСС была создана специальная экспертная группа для теоретической разработки экономической реформы, учитывающей опыт стран - членов СЭВ. В её состав вошли ответственные работники ЦК КПСС, Совмина, учёные. За девять месяцев работы была раз-
работана конкретная программа по развитию частного и кооперативного сектора в народном хозяйстве страны, созданию концессий, совместных предприятий и акционерных обществ, по расширению хозяйственного расчёта и самостоятельности предприятий [17, с. 335].
М. С. Горбачев в 1990 г. располагал двумя вариантами перехода к рынку: 1) умеренно-радикальный (программа Рыжкова-Абалкина); 2) радикальный (программа Шаталина-Явлинского, или программа «500 дней»). Однако Президент СССР ещё до ознакомления народных депутатов СССР с содержанием обеих программ и их обсуждения высказался за программу академика С. С. Шаталина, хотя, как утверждает академик Л. И. Абалкин, М. С. Горбачев её «не читал и даже не видел» [18]. В результате при альтернативе решений не было принято ни одно из них.
Верховный Совет РСФСР, руководимый Б. Н. Ельциным, не дождавшись обсуждения вопроса народными депутатами Союза СССР и не ознакомившись с программой, подготовленной Союзным правительством, также проголосовал за программу академика С. С. Шаталина [19, с. 231]. Не случайно компромиссный вариант, порученный в узком кругу М. С. Горбачева акаде-микуА. Г. Аганбегяну, воспроизводил наработки, содержавшиеся в программе С. С. Шаталина [19, с. 236].
Б. Н. Ельцин в 1991 г. получил выбор как минимум из семи моделей экономических реформ, однако его решение остановиться на варианте «шоковой терапии» вообще нигде не обсуждалось. Судя по его книге «Записки президента», оно было продиктовано желанием доказать М. С. Горбачеву, что тот якобы не смог быстро сломать старую и утвердить новую систему хозяйствования, а он - Б. Н. Ельцин - сможет.
В 1994 г. академики С. С. Шаталин, Л. И. Абалкин, Н. Я. Петраков подготовили со своими сотрудниками альтернативную программу по отношению к правительственной экономической программе, в которой обосновалась необходимость частичного вмешательства государства в экономику. Она была обсуждена на заседании Президиума РАН, опубликована, направлена председателю правительства РФ В. С. Черномырдину, однако была отложена, так как противоречила стратегическому курсу рыночных реформ. Осенью 1998 - весной 1999 г. местом первых публичных неформальных экспертных дискуссий между представителями разных элитных групп - от К. А. Бендукидзе и И. М. Хакамады до С. Ю. Глазьева - стал Совет по внешней и оборонной политике (СВОП) с участием Е. М. Примакова [20, с. 74]. В конце 1999 г. по инициативе В. В. Путина был создан Центр
стратегических разработок (ЦСР), собравший и обобщивший предложения подавляющего большинства квалифицированных экспертов, существовавших в России по широкому спектру тем - от модернизации экономики до реформ власти и формирования нового социального контракта. Однако возглавивший ЦСР Г. О. Греф, ставший в мае 2000 г. министром экономического развития и торговли, отбросил в сторону аргументированные соображения участников публичных семинаров, прошедших в ЦСР в феврале-марте 2000 г. [21, с. 144] Он вернул разработку экономической стратегии в русло идеологии неолиберализма.
Ни председателем правительства М. М. Касьяновым, ни президентом В. В. Путиным не были приняты во внимание результаты общероссийской дискуссии учёных и практиков, организованной комитетом Государственной Думы по экономической политике и предпринимательству. По итогам дискуссии предлагались иные варианты экономической стратегии России [22], в том числе «Стратегия промышленного развития страны», подготовленная Ю. Д. Маслюковым, председателем комитета Государственной Думы по промышленности, строительству и наукоёмким технологиям [23]. На заседании Государственного Совета в 2001 г. была представлена программа, альтернативная грефовской программе экономического развития страны, подготовленная губернатором Хабаровской области В. И. Ишаевым.
Без должной оценки и изучения президентом РФ остались 13 различных концепций по реформированию РАО «ЕЭС России», представленных рабочей группой к заседанию Государственного Совета, и факт попытки Минэкономразвития, минуя наработки рабочей группы ГС, «протащить» в правительство свой документ.
Таким образом, процесс демократической модернизации российского общества в XXI веке невозможен без критического осмысления и усвоения уроков опыта истории по модернизации России в XIX-XX вв. Один из ее уроков предупреждает, что не закрепленные законом процедуры подготовки государственных решений неизбежно ведут к повторению одних и тех же ошибок прошлого.
Библиографический список
1. Медведев Д. А. Прямой адрес: kremlin@gov. ru // Российская газета. - 2009. - 11 сент.
2. Кузьмин В. Послания к Посланию // Российская газета. - 2009. - 12 нояб.
3. Батурин Ю. Н. Цензура против гласности: от Ивана Грозного до 1917 г. // Советское государство и право. - 1989. - № 3 - ISSN 0132-0769.
4. Павлов Д. Б. Большевистская диктатура против социалистов и анархистов. 1917 - середина 1950-х годов. - М., 1999. - ISBN 5-8243-0019.
5. Павлова И. В. Механизм политической власти в СССР в 20-30-е годы // Вопросы истории.
- 1998. - № 11-12. - ISSN 0042-8779.
6. Ильин В. В., Панарин А. С. , Ахиезер А. С. Реформы и контрреформы в России. - М., 1996.
- ISBN 5-211-03734-0.
7. Известия. - 1992. - 31 июля. - ISSN 0233-4356.
8. Попов В. П. Сталин и советская экономика / / Отечественная история. - 2001. - № 3. - ISSN 0869-5687.
9. Власть и реформы. От самодержавной к Советской России. - М., 2006. - ISBN 5-94847-559-Х.
10. Пихоя Р. Г. Советский Союз: история власти 1945-1991. - Новосибирск, 2000. - ISBN
5-87550-105-7.
11. Фельштинский Ю. Г. Крушение мировой революции. Брестский мир: октябрь 1917 - ноябрь 1918. - М., 1992. - ISBN 5-85255-111-2.
12. Павлюченков С. А. Начало борьбы за НЭП // АиФ. - 1990. - № 4. - ISSN 0204-0476.
13. Рютин М. Н. На колени не встану. - М., 1992. - ISBN 5-250-01483-6.
14. Неделя. - 1988. - № 43.
15. Письмо, адресованное всем большевикам-ленинцам, посвящённое анализу итогов XVI съезда ВКП (б) и их вопиющих расхождениях с реальной социально-экономической обстановкой // Неделя. - 1989. - № 21.
16. Маленков А. Г. О моём отце Г. Маленкове.
- М., 1992. - ISBN 5-87928-005-5.
17. Судьбы реформ и реформаторов в России. -М., 1999. - ISBN 5-7729-0028.
18. Абалкин Л. И. Нас сдерживала излишняя интеллигентность // Комсомольская правда. -1994. - 2 февр.
19. Абалкин Л. И. Неиспользованный шанс: полтора года в правительстве. - М., 1991. ISBN 5-250-01797-5.
20. Яковлев А. А. Взаимодействие групп интересов // МИР России. 2004. - № 4.
21. Делягин М. Г. Россия после Путина. - М., 2005. - ISBN 5-9533-0720.
22. Российский экономический журнал. - 2002.
- № 2, 3, 5-6. - ISSN 0130-9757.
23. Завтра. - 2000. - № 36.
24. Каменский А. Б. От Петра I до Павла I. Реформы в России XVIII века: опыт целостного анализа. - М., 2001. - ISBN 7281-0396-0.
