CC BY
24
ИСТОРИЧЕСКИЕ ОЧЕРКИ И ПЕРСОНАЛИИ
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ИСТОЧНИКОВ ИНФОРМАЦИИ В ГОСУДАРСТВЕННОМ
УПРАВЛЕНИИ
© Чернышев Борис Васильевич
Заслуженный работник высшей школы Российской Федерации, доктор исторических наук, профессор, начальник кафедры истории и философии Саратовского юридического института МВД России 8 (845-2) 379-176, И [email protected]
Рассматриваются «технологии» использования правителями России источников информации не в интересах научного обоснования принимаемых политических решений, а в целях сохранения, укрепления верховной власти. До сих пор в государственном управлении отсутствует единая информационно-аналитическая структура общегосударственного масштаба, а в работе с фактами текущей истории применяются такие сталинские анахронизмы, как «(двойная статистика», «лакировка действительности».
Ключевые слова: информация, система государственного управления.
И1
и
"нформация является основным .исходным материалом для подготовки и принятия государственных решений. Какими источниками располагали руководители страны? Достаточно ли полной и достоверной была получаемая ими информация? Как она использовалась?
Примерные источники информации руководителей государства показаны на рисунке. Видно, что руководители имели возможность доступа к широкому кругу источников, однако навыков подобной работы у них не было, поэтому немногие отваживались погружаться в такой огромный поток информации.
Источники информации руководителей государства
Например, по воспоминаниям бывшего секретаря ЦК КПСС Е. Лигачева, «некоторые члены Политбюро досконально изучали только «свою» информацию - по вопросам, непосредственно входившим в круг их обязанностей, а остальную проглядывали лишь мельком»1.
На протяжении трех столетий в России так и не был создан орган, который помогал бы руководителям страны систематизировать и обобщать поступающую информацию, проводить анализ политических ситуаций. Выполнять эти функции в структуре органов государственного управления ни в самодержавной, ни в советской, ни в постсоветской России было некому.
Системным анализом информации с 1947 года занимался Комитет информации при Совете Министров СССР, созданный на базе разведки МГБ и Министерства обороны. Аналитическое управление КГБ до 1991 года не располагало информацией других министерств и ведомств. В ЦК КПСС так и не был создан аналитический отдел, хотя в 1990 году необходимая подготовительная работа была проведена.
При Б. Ельцине были окончательно разрушены информационно-аналитические структуры общегосударственного масштаба. В 1999 году В. Путин создал при правительстве Центр стратегических разработок, который позднее стал относиться к Министерству экономического развития и торговли, во главе с Г. Грефом. В 2004 году было закрыто аналитическое управление Государственной Думы. По признанию профессора А. Селиванова, «в нашей стране на сегодня не существует не только сколько-нибудь эффективной (и тем более целостной) системы интеллектуальной поддержки (сопровождения) выработки, принятия и реализации управленческих решений ни в вертикали президент - федеральные округа - регионы - районы, ни в министерских, ни в ведомственных вертикалях, и даже в структуре отдельных государственных и муниципальных управленческих аппаратов любого уровня»2. Информационно-аналитические центры субъектов РФ и министерств работают практически на внутреннее потребление, обмен данными между ними происходит не по общим правилам, а по взаимному соглашению. В современной России «фабриками мысли» являются по
1 Лигачев Е.К. Загадка Горбачева. Новосибирск, 1992. С. 71.
2 Селиванов А.И. Аналитика и власть // Власть. 2004. № 3. С. 12.
преимуществу небольшие PR-конторы, зависимые от иностранных грантов3.
В этих условиях правители распоряжались получаемой информацией в зависимости от преследуемых целей и от своих способностей: кто предпочитал работать с первоисточниками информации лично, кто доверял ее обработку и трактовку своим помощникам и советникам, кто пытался создавать проблему дефицита информации среди своего окружения и лично фальсифицировал факты, кто создавал видимость борьбы с искажениями поступающей информации и т.д. Иными словами, достоверность информации зависела от целого ряда объективных и субъективных факторов.
Петр I, например, не только уделял достаточное внимание изучению деловых бумаг, но и находил время для «чтения голландских газет, делая отметки карандашом для «С.-Петербургских ведомостей»4. Он также деятельно занимался выборкой книг для переводов, редактировал учебники, руководил составлением географических карт и описанием различных местностей, принимал участие в типографском и издательском деле. Царь часто обращался к своим записным книжкам с заметками о своих посещениях фабрик и заводов, мастерских городов Лондона, Парижа, Амстердама5.
Об уровне информированности Александра I можно было судить по такому факту: в 1801 году он «даже не знал о том, что помещики имеют право продавать своих крепостных, отрывая их от земли, разлучая с семьями»6. Не случайно многие указы царя принимались не в силу целесообразности, с учетом российской специфики, а с оглядкой на страны Западной Европы по принципу: чтобы все было, как у других - у просвещенных народов.
Александр III газет не читал вообще. Для него составлялся своеобразный обзор, который предварительно просматривался начальником главного управления печати и министром внутренних дел. Но если учесть, что цензура печати была достаточно жесткой, а критика внутренней политики была запрещена, то представление государя о происходящих в обществе процессах было весьма далеко от действительности. К примеру, раз-
3 Дроздов Ю.И., Илларионов С.И. Россия и мир. Куда держим курс? М., 2007. С. 352.
4 Петр Великий. Меньшиков. Воронцовы. Дашкова. Сперанский: Биографические очерки. СПб., 1995. С. 84.
5 Князьков С. Из прошлого русской земли. Время Петра Великого. М., 1991. С. 340.
6 История России в портретах: В 2 т. Смоленск, 1996. Т. 1. С. 17.
разившийся в России в 1891 и 1898 годах голод Александр III вообще «не заметил». Ни в письмах, ни в дневнике императора нет никаких следов о тревоге в деревне. Соответственно, не было никаких действий его правительства по оказанию помощи голодающим. Точно так же И. Сталин упорно не желал знать о голоде в СССР в 1931-1932 годах, хотя именно под его руководством Политбюро ЦК в погоне за экспортом хлеба спровоцировало эту трагедию. Сталин не только запретил употреблять слово «голод» в документах Политбюро ЦК и в официальной статистике, но и принял карательные меры к должникам по хлебозаготовкам. Как установил В.П. Данилов, население ряда станиц Кубани за невыполнение плана сдачи хлеба было вывезено на север. Другие же станицы окружались кордонами войск, которые не выпускали население, обрекая его на голодную смерть1.
Николай I предпочитал все рассматривать и поправлять сам непосредственно. Он дотошно вникал во все мелочи повседневности, вплоть до покроя платья придворных дам и, смешно сказать, фасонов их причесок. «Он чистосердечно и искренне верил, что в состоянии все видеть своими глазами, все слышать своими ушами, все регламентировать по своему разумению, все преобразовывать своею волею»2.
Николай I одним из первых государей понял, что той информации, получаемой из челобитных, прошений, жалоб на имя государей, доносов, перехваченных и «подметных писем», перлюстраций частной корреспонденции, пересылаемой по почте, оказывается недостаточно для того, чтобы знать о настроениях и потребностях людей3. С этого момента объектами постоянного внимания политической полиции стали придворное общество, высшее общество, средний класс (помещики, купцы I гильдии, «образованные люди», литераторы), молодежь, чиновничество, армия, духовенство, крепостное крестьянство. В конце XIX - начале ХХ в. центр внимания переключился на тайные общества, революционеров, интеллигенцию, рабочих. Вместе с тем в докладах политической полиции, как установил Б. Миронов, преобладала тенденция к приукрашиванию действительности, поскольку государям больше нравились «красивые»,
1 Данилов В.П. Коллективизация: осмысливая уроки прошлого // Ставропольская правда. 1988. 4 июня.
2 Рахматулин М.А. Император Николай I глазами современников // Отечественная история. 2004. № 6. С. 80.
3 Курукин И.В. Поэзия и проза Тайной канцелярии // Во-
просы истории. 2001. № 2; ИзмозинВ. «Черный кабинет».
К истории перлюстрации в России // Родина. 2000. Окт.
успокаивающие картинки. Так, в донесениях полиции о крестьянских и рабочих бунтах за XIX - начало ХХ в. принижались масштабы таких выступлений. В частности, в конце 1916 года создавалась излишне оптимистическая картина положения в стране, что отрицательно влияло на объективную оценку политической ситуации императором и его ближайшим окружением4.
Не пользовался имеющимися каналами информации и Николай II. Любые контакты с внешним миром находились под неусыпным контролем придворных, всякий собеседник, не принадлежавший к высшим кругам, проходил тщательную проверку. Царь оставался равнодушным к вопросам, волновавшим тогдашнее общество, и не имел ни малейшего представления ни о народнической теории, ни о марксизме. Испытывая стойкое предубеждение против интеллигенции, в шутку он говорил, что прикажет Академии наук вычеркнуть это «паршивое слово» из русского языка.
Важным источником получения информации для государей были их поездки по России. В это время они лично знакомились с нуждами местных жителей, принимали прошения и многочисленные депутации от городов, крестьянских обществ, казаков и нерусских народов данной местности. До убийства Александра II подданные империи имели возможность апелляции непосредственно к государю при появлении его на публике - во время путешествий, посещения церкви и т.д. Например, Николай I гулял по Дворцовой набережной в Петербурге в определенные и всем известные часы (такая же традиция была позже и у Александра II), и все желающие могли подавать прошения5.
В ХХ веке, при советской власти, возможности обращаться к представителям высшей власти у граждан не стало. И хотя генеральные секретари ЦК КПСС, за редким исключением, много ездили по стране, но эти поездки носили, скорее, ритуальный, показной характер. Ограничиваясь получаемыми справками и обзорами писем трудящихся, они не проявляли особого стремления быть постоянно осведомленными о действительных настроениях людей, об условиях их труда и быта.
Ленин как руководитель первого в мире государства рабочих и крестьян предпринимал отчаянные попытки быть постоянно в курсе нужд и настроений народа. В основу одного из первых декретов Советской власти - декрета
4 Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII-начало XX вв.). В 2 т. 2-е изд., испр. СПб., 2000. Т. 2. С. 247-257.
5 Миронов Б.Н. Указ. соч. Т. 2. С. 250.
«О земле» - он положил 242 наказа крестьян о земле. Их жалобы, письма Ленин называл лучшим «барометром» настроений крестьян. С октября 1917 года по ноябрь 1922 года он более 300 раз выступал в самых различных аудиториях, выслушал представителей более 50 делегаций крестьянских депутатов на съездах Советов, конференциях, собраниях1. Их недовольство, в частности, политикой продразверстки в годы гражданской войны было положено В. Лениным в основу законопроекта «О мерах укрепления и развития крестьянского сельского хозяйства», принятого на VIII съезде Советов в декабре 1920 года, и его доклада «О замене разверстки натуральным налогом» на Х съезде РКП (б) в марте 1921 года.
В сборе, оценке и осмыслении получаемой информации В. Ленин впервые в истории государственного управления пытался использовать требования марксизма в отношении к историческим фактам. «Марксист, - писал он, - должен в посылки своей политики ставить только точно и бесспорно доказанные факты»2, причем всю их совокупность, в конкретно-исторической связи. Особое значение он придавал систематической оценке происходящих событий в их связи с прошлым и умению выделять главное среди них. В одном из писем к М. Горькому он отмечал, что в политике, кроме исключительной политической осведомленности и большого политического опыта, очень важно уметь охватывать сумму сложнейших данных, а не просто наблюдать течение жизни, чередование событий3. В работе с историческими фактами Ленин считал неправильным их деление на мелкие и принципиальные, так как «...в каждой мелочи может проявиться принципиальная сторона»4.
Важное значение придавал он систематической оценке фактов. Без нее руководителю невозможно осуществлять проверку ранее принятых решений, «чтобы убедиться на деле, на опыте в том, правильны ли и насколько именно принятые решения, какие исправления вынуждают внести в них происшедшие после их принятия политические события»5.
Всю получаемую информацию (из сообщений, докладов, резолюций, книг, телеграмм и пр.) он немедленно систематизировал и обобщал. По наиболее важным вопросам она скапливалась в отдельных тематических папках и далее использовалась при подготовке им
1 Незабываемы встречи с Лениным. М., 1978. С. 14.
2Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 49. С. 319.
3 Т. 51. С. 25.
4 Т. 42. С. 167.
5 Т. 11. С. 133-134-
отчетных докладов, выступлений, проектов решений ЦК партии и СНК.
В процессе теоретического осмысления исторического опыта В. Ленин опирался на чрезвычайно разнообразное и огромное количество источников. В его Полном собрании сочинений даны ссылки на 16 401 источник, в том числе более 12 тысяч - на русском языке и более 4 тысяч - на других языках6.
При чтении периодики Ленин умел извлекать максимум информации и делать правильные выводы на основе скудных и противоречивых данных. Многие его указания и распоряжения появлялись после подробного ознакомления с материалами, опубликованными в газетах. Кроме того, факт, взятый им из газеты, нередко становился поводом для написания статьи.
И. Сталин меньше, чем кто-либо другой из ленинского окружения, выступал перед людьми на митингах. Он крайне мало имел прямых контактов с массами, не бывал, за редким исключением, ни на заводах, ни в колхозах, ни в других республиках, ни на фронтах. Вождь предпринял единственную поездку в Сибирь (1928), но и та была случайной. Ответы Сталина на отдельные письма трудящихся носили больше пропагандистский характер, как пример «простоты» и заботы вождя о народе. Свои познания о жизни и быте трудящихся Сталин черпал в основном из докладов членов Политбюро и Секретариата, часто приукрашенных, из художественных фильмов, которые особенно любил смотреть. Так, об уровне информированности И. Сталина о материальном положении колхозников можно судить из его реплики, брошенной им министру финансов А.Г. Звереву, когда тот пытался обосновать необходимость снижения сельскохозяйственного налога в послевоенный период. Сталин «полушутя-полусерьезно» сказал, что «достаточно колхознику курицу продать, чтобы утешить министра финансов». «К сожалению, - ответил ему А. Зверев, - это далеко не так - некоторым колхозникам, чтобы уплатить налог, не хватило бы и коровы»7.
Это заблуждение Генерального секретаря не было случайным, ибо одним из источников формирования у него ложного представления о сытой жизни колхозников был, в частности, фильм «Кубанские казаки». И. Сталину, по воспоминаниям Н.С. Хрущева, нравился эпизод, в котором колхозники, сидя за праздничным столом, съедают по индейке. Для него было неважно, что индейки эти ели не колхозники, а артисты, и что индейки эти
6 Как Ленин готовил свои труды. М., 1969. С. 162.
7 Зверев А.Г. Записки министра. М., 1973. С. 244.
специально были куплены для съемок министром кинематографии1.
Информация о ситуации в стране до начала 20-х годов собиралась и обобщалась по чекистской, партийной, советской, профсоюзной, ведомственной линиям. В 1924 году эти потоки информации оказались в руках ОГПУ, получивших, по сути, «монополию на правду» при составлении сводной информации о положении в стране2.
И. Сталин, занимая высшую ступень в партии и государстве, замкнул все потоки информации на себе и стал обладать неограниченными сведениями как по внутренней, так и по внешнеполитической деятельности. По имеющимся свидетельствам, он каждый день просматривал или прочитывал от 100 до 200 страниц различных докладных записок, проектов, телеграмм, шифровок, писем, оставляя почти на каждом документе распоряжения. Согласно каталогу, вождю только из НКВД и МВД за 10 лет было отправлено почти 3 тысячи документов3. Ему сообщали и результаты анализа писем трудящихся, поступивших в ЦК, переписки красноармейцев со своими родны-ми4, разговоров по телефону видных деятелей партии и государства.
По свидетельству бывшего секретаря Политбюро ЦК Б. Бажанова, это давало возможность Сталину в деле борьбы за власть «быть всегда в курсе разговоров между собой Л.Д. Троцкого, Г.Е. Зиновьева, Л.Б. Каменева и других членов Политбюро, знать, что они затевают, что думают, а это - оружие колоссальной важности. И. Сталин среди них один зрячий, а они все слепые. И они не подозревают и годами не будут подозревать, что он всегда знает все их мысли, все их планы, все их комбинации и все, что они о нем думают, и все, что они против него затевают»5. Конечно, пока нет никаких документов, подтверждающих данный вывод Б. Бажанова, но нет и оснований не верить и тому, чему он был сам свидетелем, тем более, что после И. Сталина подслушивание телефонных разговоров руководителей партии не прекратилось, оно было передано в функции органов госбезопасности, которые прослушивали даже телефон правительствен-
1 Хрущев Н.С. Речь на Пленуме ЦК КПСС. 21 июня 1963. М., 1963. С. 28-29.
2 Журавлев С.В., СоколовА.К. Тайное становится явным // Отечественная история. 2003. № 2. С. 145.
3 Медведев Ж.А., Медведев Р.А. Личный архив Сталина - засекречен или ликвидирован? // Вопросы истории. 2001. № 3. С. 27.
4 Медведев Р. Из реки по имени Факт // Собеседник. 1998. 18 апр. С. 13.
5 Бажанов Б. Воспоминания бывшего секретаря Сталина.
СПб., 1992. С. 54.
ной связи на квартире Н.С. Хрущева, о чем свидетельствует его сын С.Н. Хрущев6.
По утверждению Ж. и Р. Медведевых, Сталин создал собственную, независимую от НКВД сеть секретных осведомителей с целью получения максимального объема сведений о людях своего окружения. Наличие у партийного или государственного работника «моральных» недостатков, известных И. Сталину, позволяло ему достаточно легко манипулировать человеком, полностью подчиняя его своей воле. Именно благодаря этому в сталинском Политбюро уже к началу 30-х годов были в основном послушные, хоти и не лишенные ума и организаторских способностей исполнители7.
По инициативе Сталина 9 сентября 1950 года было принято постановление Политбюро ЦК № 77/310 о создании в структуре Министерства государственной безопасности Бюро-2, которое приводило в действие тщательный, глубоко засекреченный механизм слежки, в том числе и за высшим руководством страны8.
В организацию информационного потока Сталин сумел внести ряд таких изменений, который способствовал укреплению режима его личной власти, а не научной обоснованности принимаемых решений органов государственной власти.
Во-первых, для своего ближайшего окружения и членов Политбюро И. Сталин создал проблему искусственного дефицита информации. Он жестко регламентировал то, кому, какого рода и сколько информации можно было получать.
В системе распределения информации, созданной Сталиным, каждый знал только то, что ему следует знать, и, по словам Н.С. Хрущева, «возбранялось совать нос туда, куда не положено»9.
В своих мемуарах Н.С. Хрущев отмечал, что он сам, как кандидат в члены Политбюро, слабо был информирован об общей ситуации в стране за исключением вопросов, касавшихся Украины, где он работал. А.И. Шелепин вообще считал, что до ХХ Съезда КПСС его обманывали, не давая необходимой информации о положении в стране и партии10.
6 Хрущев С. Пенсионер союзного значения // Никита Сергеевич Хрущев. Материалы к биографии. М., 1989. С. 239.
7 Медведев Ж.А., Медведев Р.А. Личный архив Сталина... С. 27.
8 Пихоя Р.Г. Указ. соч. С. 67.
9 Хрущев вспоминает. М., 1971. С. 332.
10 Романовский Н.В. Люди Сталина: этюд к коллективному портрету // Отечественная история. 2000. № 4. С. 69.
Наиболее информированным человеком из сталинского окружения был Л. Берия. Его информация, как считает Р.Г. Пихоя, была разнообразна, точна и независима от других ведомств. Она касалась состояния экономики страны, отдельных ее отраслей и, в частности, цены «великих строек социализма». Он имел наиболее достоверную информацию о внутриполитической обстановке в стране, о настроениях людей, обо всех сколько-нибудь заметных выражениях протеста1.
Для тех, кто пытался нарушить сталинский порядок получения строго регламентированной информации, наказание было неотвратимым. Например, по свидетельству вдовы Н.И. Бухарина, И. Сталин не простил Г.Г. Ягоде как наркому внутренних дел оплошность, заключавшуюся в том, что он в свое время дал Председателю Совнаркома А.И. Рыкову и члену Политбюро ЦК Н.И. Бухарину точные данные о начавшихся крестьянских волнениях в связи с коллективизацией2.
Сталин не считал нужным информировать высшие партийные и государственные органы СССР о подписанных им секретных дополнительных протоколах к советско-германским договорам 1939 года. Первый протокол не обсуждался ни в Политбюро, ни в Верховном Совете, ни в правительстве3.
Во-вторых, И. Сталин установил определенные рамки и характер для информации, поступающей снизу вверх и сверху вниз. До начала 1920-х годов информация о положении в стране собиралась и обобщалась по чекистской партийной, советской, профсоюзной, ведомственной линиям. В 1924 году вся сводная информация была передана в руки спецслужб (ОГПУ), которые получили, по сути, «монополию на правду». В аналитике сводок и обзоров у них обнаружилось тяготение к сгущенному негативному отбору и сортировке фактов политической жизни страны, о чем откровенно признавался Ф.Э. Дзержинский в письме к В.Р. Менжинскому4. Созданный в апреле 1942 года в аппарате ЦК РКП (б) Информационный отдел начал исходить в своей деятельности из директив съездов, конференций и пленумов ЦК. В запросах отдела заранее определялось, по каким вопросам и какого характера нужна была информация с мест. Во всех сводках
и разработках отдела должно было быть отражено движение всех наиболее характерных явлений и фактов, а также приведены примеры положительных начинаний партийных организаций, в первую очередь в области организационно-партийной работы на местах5.
Такая постановка партийной информации довольно скоро обнаружила серьезные изъяны, на которые руководители партаппарата не обращали никакого внимания.
Прежде всего, в информации стал отчетливо проявляться крен в сторону увлечения статистическими данными. Это хорошо видно на примере подготовительных материалов к отчетным докладам ЦК (с ними И. Сталин выступал на съездах партии). Так, в конце октября 1923 года Оргбюро ЦК сделало запрос материалов для Политического отчета ЦК XIV съезду партии, в котором также преобладали цифровые данные о составе партпрослойки в госаппарате, о беспартийных рабочих, выдвинутых в госаппарат, о росте партийных кадров и т.п.6 Сплошными цифрами пестрят и материалы к Отчетному докладу ЦК XVI съезду ВКП (б). Например, в итогах проведения хлебозаготовительных и мясозаготовительных кампаний интерес был проявлен лишь к их срокам и количеству людей, принявших в них участие7, а не к анализу их места и роли в общей цепи событий конкретной исторической обстановки. Не случайно доклады Сталина перенасыщены цифровыми данными. Количество используемых таблиц в отчетах И. Сталина практически никогда не было меньше 14. Такое пристрастие к сводкам цифр оборачивалось тем, что действительность представала перед ним чаще всего в обобщенном, усредненном виде8.
Стремление опираться в информационной работе лишь на директивные документы партии, на указания руководящих лиц, на поиск положительных примеров неизбежно привело к тому, что поток информации постоянно направлялся к заранее поставленным целям. Информация отбиралась и подавалась так, чтобы подтвердить уже ранее сложившиеся и высказанные формулы и положения.
В 1940 - первой половине 1941 года И. Сталин был уверен, что Германия не будет вести войну на два фронта, у него имелись на
1 Пихоя Р.Г. Указ. соч. С. 96.
2 До и после процесса // Известия. 1988. 8 окт.
3 События 1939 г. - взгляд с полувековой дистанции // Правда. 1989. 18 авг.; Сообщение комиссии по политической и правовой оценке советско-германского договора о ненападении от 1939 г. // Правда. 1989. 24 дек.
4 Журавлев С. В., Соколов А.К. Тайное становится явным. С. 145.
5 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 32. Д. 37. Л. 26, 27.
6 Там же. Оп. 68. Д. 104. Л. 236.
7 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 74. Д. 8. Л. 196, 380-381.
8 Гужвин П. Статистика - не бумажный поток // Коммунист. 1988. № 11. С. 61.
этот счет заверения от самого Гитлера1. Он до 22 июня 1941 года отказывался верить сообщениями военных о концентрации и развертывании немецких войск вдоль Государственной границы СССР.
Донесения, которые Сталин получал из генерального штаба, от пограничников и моряков, от военной и политической разведки, из дипломатических источников и даже из германского посольства в Москве, были очень тревожны. Однако в Кремле и даже в Наркомате обороны царило относительное спокойствие.
Сталин так «перековывал» своих подчиненных, что всю информацию они подавали в соответствии с его взглядами и установками. Начальник разведуправления Красной Армии Ф.И. Голиков, идя на доклад к Сталину, намеренно искажал сведения советских разведчиков, подгоняя их данные под схему дислокации немецких войск вдоль наших границ, которая была известна И. Сталину и против которой он не возражал2. Этим же занимался и Л.П. Берия. В своих докладных записках он постоянно заверял Сталина: «Я и мои люди, Иосиф Виссарионович, твердо помним Ваше мудрое предначертание: в 1941 году Гитлер на нас не нападет»3.
В-третьих, с самого начала своей деятельности Сталин стал настойчиво закрывать имевшиеся в партии возможности для проверки поступающей информации. При В.И. Ленине протоколы, отчеты, письма, газеты и другие источники изучались инструкторами аппарата ЦК, каждый из которых ведал несколькими губерниями. На основе анализа составлялись обзоры деятельности партийных организаций по губерниям и раздавались делегатам съездов РКП (б). Делегаты могли указать на имеющиеся в них неточности и искажения, что позволяло проверять правильность полученных выводов и при тщательном изучении дать картину, близкую к действительному положению. Однако «после XII съезда РКП (б) Центральный Комитет отказался от составления традиционных сводок по губерниям. С этого момента информационные материалы стали анализироваться под углом зрения партийного руководства хозяйственной, поли-
1 Медведев Р.А. И.В. Сталин в первые дни Великой Отечественной войны // Новая и новейшая история. 2001. № 2. С. 118.
2 Анфилов В. А завтра была война... // Советская Россия. 1988. 19 июня; Новиков А. Сводка № 8 // Аргументы и факты. 1998. № 4. С. 1; Волков В.К. Призрак и реальность «Барбароссы» в политике Сталина (весна-лето 1941 года) // Вопросы истории. 2003. № 6. С. 37.
3 Горчаков О. Накануне, или Трагедия Кассандры // Горизонт. 1988. № 7. С. 62.
тической, культурной жизнью и положения внутри партии, а сводки составляться по отдельным отраслям работы»4. Это сделало практически невозможным проверку фактов не только «снизу», но и «сверху», так как многие важные данные социально-экономического и политического развития страны не публиковались. Такая проверка была сопряжена с определенным риском. Например, весной 1934 года начальник ЦКНХУ Н. Осинский предпринял попытку в своих статьях в газете «Правда» и в записке в ЦК ВКП (б) доказать, что дело не в учете скота, а в состоянии животноводства, хищническом уничтожении скота, особенно молодняка. Следствием этого стало обвинение его в том, что он «мелкий лжец», освобождение его от занимаемой должности, принятие постановления ЦК ВКП (б) от 16 мая 1934 года «О статистике животноводства» и дискуссия в «Правде», где выступление Н. Осинского было признано ошибочным5.
В декабре 1940 года та же участь постигла начальника Генштаба Красной Армии К. Мерецкова и начальника информационного отдела Разведуправления В. Новобранца за попытку перепроверить данные, выявить «дезинформацию», идущую к Сталину, и направить в войска сводку об истинном положении дел на границе6.
Атмосфера парадности и покорно-восторженного принятия истин, вещаемых руководством партии, отсутствие всякой критики и делового обсуждения неизбежно привели к расцвету такой практики, при которой принятые постановления ЦК и правительства «априори рассматривались как реализованные, хотя их претворение в жизнь требовало усилий всей партии снизу доверху, а результаты не всегда соответствовали первоначальным замыслам»7. В этих условиях терялся всякий смысл проверять поступающую информацию, т.к. конечный результат был заранее известен.
В-четвертых, с начала 30-х годов И. Сталин завершил создание полной информационной блокады населения. Он засекретил информацию о реальной ситуации в стране и
4 ЧерновА.Д. Партийная информация. Вопросы истории и теории. М., 1987. С. 139-140.
5 Осинский Н. Об учете скота и ошибочной критике его на страницах «Правды» // Правда. 1934. 22 апр.; Он же. «Дымовая завеса редакции «Правды» и действительность // Правда, 1934. 26 апр.; Об учете скота и фокусах т. Осинского // Правда. 1934. 23 апр.; Саморазоблачение т. Осинского // Правда. 1934. 27 апр.; Справочник партийного работника. М., 1935. Вып. 9. С. 193-194.
6 Новиков А. Сводка № 8 // Аргументы и факты. 1989. № 4. С. 7.
7 МасловН.Н. Каким должен быть новый учебник по истории КПСС // Вопросы истории КПСС. 1987. № 7. С. 49.
мире. Сталин не разрешал публиковать целый ряд показателей о развитии промышленности, сельского хозяйства, числе репрессированных, количестве людей, содержащихся в лагерях, масштабах голода в зерновых районах страны.
С начала войны от советских людей скрывали правдивую информацию о положении дел на военном фронте. Все это неизбежно порождало слухи, порой самые фантастические, а часто и недалекие от истины. Слухи распространялись, несмотря на принятый в начале 1942 года указ Президиума Верховного Совета СССР, предусматривающий за это самые жестокие кары.
Кроме того, Сталин установил контроль над печатью, радиовещанием, издательским делом, читательскими интересами народа, поставил заслон для поступления информации из-за границы1. Советский человек оказался лишенным свободы информации, возможности сопоставления различных точек зрения и формирования собственного мнения о событиях в стране и мире.
Наконец, в-пятых, И. Сталин положил начало массовому искажению информации, идущей «сверху вниз». Именно он возвел в ранг государственной политики практику обмана масс, взял за правило идеализацию, лакировку действительности, апологетическую самооценку достигнутых результатов. Им фальсифицировалась история не только партии, но и ее вождей, включая самого Сталина и Ленина, искажались статистика и результаты социальных процессов, происходящих в обществе, т.е. желаемое выдавалось за действительное.
Таким образом, Сталин создал целую систему искажения информации, жертвами которой становились многие последующие руководители страны.
В те годы постоянно практиковалась фальсификация статистических данных. Так, начальник ЦСУ Старовский в период подготовки сентябрьского (1953) Пленума ЦК КПСС готов был по первому намеку начальства в любую минуту из нуля сделать единицу и действительно менял за один день одну и ту же цифру несколько раз, притом в самую лучшую сторону2.
Когда в конце 1960 года Н.С. Хрущев под давлением многочисленных жалоб с мест по поводу недостатка сельскохозяйственной техники сделал попытку выяснить, как же все-таки в действительности обстоит дело, в частности с производством кукурузоубороч-
1 Павлова И.В. Понимание сталинской эпохи и позиция историка // Вопросы истории. 2002. № 10. С. 9-10.
2 Стреляный А. Последний романтик // Дружба народов. 1988. № 11. С. 190, 202.
ных комбайнов, его бросило в жар: в 1957 году было выпущено 55 тыс. комбайнов, а в 1960 году - только 13 тыс. Столь горькое открытие явилось следствием уже сложившейся практики обмана.
А. Алексеев, проработав с 1932 года почти пятьдесят лет в аппарате Совета Министров СССР, только после XXII съезда КПССС понял наконец, «что статистические данные, которыми мы пользовались, ничего общего не имели с действительным положением дел. Весь ужас в том, что, готовя документы, мы не подвергали их сомнению. Нам даже в голову прийти не могло в той обстановке секретности перепроверять данные»3.
Свой вклад в искажение информации о жизни советского общества вносили и органы государственной безопасности. Например, вопреки очевидным фактам, трагические события 1962 года в г. Новочеркасске были представлены ими так, как было выгодно руководству ЦК КПСС - как следствие действий «хулиганствующих элементов»4.
Председатель КГБ В. Семичастный в докладной записке в ЦК КПСС, оценивая крамольные выступления в СССР второй половины 60-х годов, успокаивал свое начальство, заверяя его в отсутствии причин для недовольства в стране существующим строем и создания организованного антисоветского подполья»5. Между тем именно в первой половине 70-х годов основной целью деятельности КГБ стала борьба с политическими противниками. Число так называемых «профилак-тированных» КГБ в этот период в 20 раз превосходило число привлеченных к уголовной ответственности6.
В искажении объективной информации были замечены и руководители военной разведки СССР. Когда в 70-е годы перед ними была поставлена задача точно определить возможности экономики США по производству танков без перевода экономики на военные рельсы, они сознательно дали ложные данные с целью «подыграть» министру обороны СССР Д. Устинову как главному разработчику «танковой стратегии» армий Варшавского договора. В результате руководством СССР было принято решение о массовом производстве
3 Алексеев А. Глаголы прошедшего времени // Огонек. 1989. № 23. С. 31.
4 Новочеркасская трагедия 1962 // Исторический архив. 1993. № 1. С. 111.
5 Козлов В.А. Крамола: инакомыслие в СССР во времена Н. Хрущева и Л. Брежнева // Общественные науки и современность. 2002. № 4. С. 69.
6 Пихоя Р.Г. Указ. соч. С. 981.
танков, которые в буквальном смысле слова разорили страну1.
Л.И. Брежнев так же, как и И.В. Сталин, практически не общался с простыми людьми, не знал их настроений, хотя систематически имел информацию по всем важнейшим вопросам, поднятым в письмах и предложениях трудящихся. К примеру, в период между XXIV и XXV съездами КПСС секретари ЦК КПСС получили на эту тему 93 обзорных тематических записки и справки, 43 информационных материала2. Сам образ жизни высших звеньев аппарата, привилегированность положения лишали их возможности знать проблемы, заботы и нужды, которыми живет народ. Л.И. Брежневу трудно было представить, что несколько десятков миллионов советских людей могут жить ниже официального уровня бедности, что населению давно уже не хватает ни мяса, ни масла, ни колбасы, ни сыра. Он не только сам закрылся от народа, но и ограничил возможность передвижения по стране членов и кандидатов в члены Политбюро. На одном из заседаний Политбюро он предложил навести порядок в этом вопросе, «чтобы бюро знало, кто куда едет. Чтобы было решение бюро. И предупреждать, что он там будет делать»3. Эпизодические поездки по стране Л. Брежнева «походили», скорее всего, на праздничные экскурсии. Так, за пять лет, с 1978 по 1982 год, он посетил столицу Азербайджана три раза. Но что он мог узнать о жизни простых людей, если ему надо было выполнять следующую программу: посетить специально построенный и оборудованный лично для него в центре города особняк-резиденцию; побывать на передвижной бурильной установке, специально снятой с проходки в море и подогнанной к стенке Приморского парка; получить ленту с медалью почетного гражданина города Баку, а также памятный меч - блистательный образец ювелирного искусства - и драгоценный перстень, на котором искусно выполнен его портрет; посмотреть три полнометражных цветных кинокартины о его поездках в Азербайджан и т.д.4
Л. Брежнев предпочитал получать краткую информацию о новостях в оценках и пред-
1 Данные советского военного разведчика и экономиста Виталия Шлыкова опубликованы в двух статьях: «И танки наши быстры», «Броня крепка». В пересказе А. Владимирова. Гонка вооружений как правда жизни и фактор действительности. Как России избежать ошибок прошлого? // Политический класс. 2007. № 8. С. 56-57.
2 Вопросы истории КПСС. 1987. № 11. С. 37.
3 Мазуров К. Я говорю не только о себе // Советская Россия. 1989. 19 февр. С. 4.
4 Три приезда // Бакинский рабочий. 1988. 14 авг.
ложениях своих помощников5. При этом от них, как людей, принимающих решения, естественно, ускользали нюансы, которые утрачивались при устной передаче даже самым добросовестным помощником: как всякий человек, он не был свободен от субъективных оценок.
М. Горбачев с самого начала объявил помощникам, что всю важную информацию будет смотреть сам, поручая им читать параллельно, чтобы обращать внимание на принципиальные места и оперативно готовить проекты резолюций. Кроме того, он попытался начать борьбу с искажениями получаемой информации. В своей записке от 28 ноября 1985 года «О недопустимости искажений фактического положения дел в сообщениях и инфор-мациях, поступающих в ЦК КПСС и другие руководящие органы» он писал: «Не секрет, что однобокое, поверхностное освещение обстановки в республике, крае, области, несамокритичность, стремление выдать желаемое за действительное имеют место и в поступающей к нам информации, и выступлениях секретарей партийных комитетов на пленумах, созываемых на местах, да, что греха таить, и пленумах ЦК КПСС»6. Политбюро ЦК КПСС, рассмотрев данную записку, приняло специальное постановление, в котором подчеркнуло значение объективной информации и потребовало решительно преодолевать в центре и на местах всякие попытки приукрасить существующую действительность, скрыть недостатки в партийной и общественной практике.
К сожалению, остановить поток дезинформации М. Горбачев не сумел, так как сам «утонул» в нем. В своих политических играх он легко манипулировал статистическими данными, отвергая веские доводы специалистов. В 1986 году это породило волну споров в советском руководстве, в частности, о данных военных расходов в СССР (в процентах к ВНП):
М. Горбачев (генеральный секретарь ЦК КПСС) = 25-30 %;
В. Катаев (секретарь комиссии ПБ по разоружению) = 8,5 %;
О. Бакланов (секретарь ЦК КПСС) = от 8 до 12 %7.
В 1989 г. госсекретарь США Дж. Бейкер передал министру иностранных дел Э. Шеварднадзе на Мальте вызывающую по откровенности справку «Возможности, утраченные в СССР в результате оказания военной и экономической помощи зарубежным странам». В ней четко говорилось о плачевном состоянии
5 Коридоры власти // Известия. 1990. 26 апр.
6 Известия ЦК КПСС. 1989. № 2. С. 39-40.
7 Скворцов О.И. Экономическая политика Горбачева -фактор крушения биполярного мира // Конец Холодной войны: новые факты и аспекты. Саратов, 2004. С. 107109.
советской экономики, неспособности СССР нести бремя активного геополитического игрока. Внутри СССР имелся неудовлетворительный спрос на 90 млрд рублей.
Дж. Бейкер дал унизительные советы советскому руководству: «...прекратите помощь Афганистану, Анголе, Камбодже, Кубе, Эфиопии, Никарагуа, Вьетнаму в размере 15,5 млрд руб. и направьте эти деньги на выпуск зубной пасты, мыла или постройте 1,4 млн квартир в год или 388 тыс. км автодорог»1.
К началу 1990-х годов, как отмечал его помощник А. Черняев, М. Горбачев из действительных фактов стал делать для себя успокоительные выводы, подгоняя происходящее под схему, которую считал «выгодной» для проведения своего курса2. Окружение М. Горбачева
Союза А. Злочевского, решение правительства А. Гайдара в 1992 году об импорте 26,5 млн тонн зерна из Америки принималось на основании явно завышенных данных о потреблении и абсолютно необъективных, неверных данных об урожае. В итоге на рынке возник переизбыток зерна. Цены упали. Была выбита почва из-под ног для рентабельного производства5.
В основе разработки экономической политики правительства РФ М. Касьянова лежали сведения Госкомстата. Сомнения в их достоверности высказывались многими специалистами6.
Так, академик С. Глазьев считал, что «те формально высокие цифры, которые показывает правительство, основаны. на недостоверном учете информационной состав-
Двойной стандарт в оценке развития российской экономики за I квартал 2004 года министром финансов А. Кудриным и министром экономического развития и торговли Г. Грефом 20 апреля 2004 года
Показатели А. Кудрин Г. Греф
Лондон Москва
1. ВВП + 8 % (к I кв. 2003 г.) + 0,8 % (к февралю 2003 г.)
2. Инвестиции + 13 % - 1, 9 %
3. Реальные доходы населения + 13 % 1,8 % (февраль) - 0, 4 % (март)
тут же стало подавать ему информацию такой, какой он сам хотел ее видеть. Например, 10 августа 1990 года руководитель аппарата Президента РФ В. Болдин подготовил своему шефу обзор писем трудящихся, поступивших за последнее время, содержание которого было направлено против возможности экономических реформ, против сближения Горбачева и Ельцина3, что на тот момент вполне устраивало М. Горбачева.
В правительстве Б. Ельцина, по мнению академиков Л. Абалкина, С. Шаталина, также не было объективных оценок хода рыночных реформ. Унаследованная им от прошлого система фальсифицирования показателей социально-экономического развития страны дополнилась методами игнорирования негативной информации, выдачей прямой лжи за достижения, подтасовками и манипулированием фактами4.
Искаженная информация не раз служила основанием для принятия правительством ошибочных решений. Так, по воспоминаниям председателя совета директоров Зернового
1 Леонов Н. Лихолетье. М., 1997. С. 289.
2 Черняев А. Шесть лет с Горбачевым: по дневниковым записям. М., 1992. С. 387.
3 Пихоя Р.Г. Указ. соч. С. 29.
4 Абалкин А., Ассекритов С., Бакатин В. и др. Называть
вещи своими именами // Независимая газета. 1994.
6 сент.
ляющей. Информация, которую показывает правительство, примерно вдвое ниже той, которую люди ощущают в повседневной жизни. Правительство показывает рост 7 %, инфляцию 11-12 %. На самом деле инфляция 15-18 %. Получается то, что экономический рост равен нулю7».
О существовании двойных стандартов в информационной составляющей государственных решений правительства во главе с М. Фрадковым свидетельствуют диаметрально противоположные заявления о показателях развития российской экономики, сделанными в одно и то же время, но в разных городах (см. таблицу) министром финансов А. Кудриным и министром экономического развития и торговли Г. Грефом8 .
Когда при подготовке федерального законопроекта № 122 эксперты счетной палаты РФ обнаружили потерю 4 млн льготников, министр правительства М. Зурабов прямо при-
5 ЗеньковичН. Мальчики в розовых штанишках. М., 2005. С. 185.
6 Фрумкин К. Страна осталась без статистики // Независимая газета. 2003. 25 янв.
7 Пришло время исправлять ошибки власти // Комсомольская правда. 2004. 12 нояб.
8 ФазуллинаГ. Что ни делается, все к худшему? // Родная газета. 2004. 23 апр. С. 6.
знался: «В сфере, связанной с населением, ни одной живой цифры нет - все вранье!»1.
Таким образом, в системе государственного управления России давно назрела необходимость в создании аналитического органа, способного оценить всю полноту и достоверность поступающей информации Президенту РФ, Правительству РФ в процессе подготовки, принятия и реализации государственных
1 Аргументы и факты. 2005. № 6; Земское обозрение. 2005. № 5. 8 февр.
решений и, прежде всего, в обнаружении закономерностей исторического развития конкретных исторических ситуаций в стране и мире. Создание в большом формате «фабрики мысли» было бы, по мнению Ю.И. Дроздова и С.И. Илларионова, «почти как строительство мощного современного рубежа обороны вокруг России»2.
2 Дроздов Ю.И, Илларионов С. И. Россия и мир. Куда держим курс. М., 2007. С. 352.
БОРЬБА С ПРЕСТУПНОСТЬЮ В НИЖНЕМ ПОВОЛЖЬЕ В КОНЦЕ ХУ1-НАЧАЛЕ XVII ВЕКА
© ЛОБАНОВ Андрей Викторович -
кандидат юридических наук, доцент, профессор Академии военных наук, чальник организационно-научного и редакционно-издательского отдела ратовского юридического института МВД России
8 8(845-2) 379-125
© кузнецов Олег Владиславович -
кандидат исторических наук, доцент, профессор Академии военных наук, заместитель начальника организационно-научного и редакционно-издательского отдела Саратовского юридического института МВД России
8 8(845-2) 379-125, И [email protected]
Статья посвящена вопросам усиления влияния Московского государства в Нижнем Поволжье в конце XVI-начале XVII вв., а также вопросам борьбы с преступностью в этом регионе, основанной на воеводском правлении. Освещается широкая компетенция этих должностных лиц, приводятся примеры успешно проведенных ими тайных и явныхполицейских операций.
Ключевые слова: Нижнее Поволжье, воеводы, розыск, «воровские казаки».
Конец XVI и весь XVII век прошли под знаком усиления влияния Московского государства на юге, а также в Среднем и Нижнем Поволжье. Здесь интересам страны угрожали крымские татары и ногайская орда. Для укрепления границ русские государи начали строительство городов-крепостей, выполнявших на Волге еще одну функцию - оберегать речной торговый путь. Одним из таких городов стал построенный в 1590 году
воеводою князем Григорием Осиповичем Засекиным и Федором Михайлович Туровым Саратов [1, с. 142-143]. Вероятнее всего это был рубленый город, строительный материал для которого был заранее заготовлен и сплавлен вниз по реке. Он представлял собой небольшую крепость и не предназначался для концентрации значительных воинских подразделений, а также длительной осады. По мере расширения пределов Московского госу-
