Актуальные вопросы освобождения от уголовной ответственности по амнистии Текст научной статьи по специальности «Право»

в

Ш©Т1Н][Щ[К Савельева В. С.

УНИВЕРСИТЕТА Актуальные вопросы освобождения

имени o.e. кут-афина(мгюА) от уголовной ответственности по амнистии

АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ОСВОБОЖДЕНИЯ ОТ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ

ПО АМНИСТИИ

Со дня официального опубликования на Официальном интернет-портале правовой информации (24 апреля 2015 г) в России вступили в силу два важнейших правовых акта:

1) Постановление Государственной Думы ФС РФ от 24.04.2015 № 6576-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 годов»;

2) Постановление Государственной Думы ФС РФ от 24.04.2015 № 6578-6 ГД «О порядке применения Постановления Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации "Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 годов"»1.

Наряду с масштабностью объявленной амнистии и ее большим социально-политическим значением, оба Постановления примечательны еще и высокой техникой систематизации нормативного материала, а также комплексным подходом к решению всех без исключения юридических вопросов амнистии. Последнее обстоятельство — повод для обращения к теоретической стороне данного правового явления, тем более что в юридической литературе амнистия уже давно не пользуется специальным вниманием правоведов-теоретиков.

В свете тенденций развития российского уголовного права в Постановлениях об амнистии четко прослеживается, что эти акты следует отнести к таким разновидностям прощения государством виновного в совершении преступления, как:

1) освобождение от уголовного наказания;

2) прекращение уголовного преследования;

3) сокращение неотбытой части назначенного уголовного наказания;

4) снятие судимости.

При всей тщательности систематизации законодательного материала обоих Постановлений некоторые нормы все же вызывают ассоциативные вопросы, обсуждение которых могло бы пойти на пользу и будущему законотворчеству, и теории, и практике применения уголовно-правового института освобождения от уголовной ответственности по амнистии.

Сказанное относится прежде всего к амнистии с прекращением уголовного преследования. В литературе данное явление обычно именуется освобождением от уголовной ответственности, поскольку, в отличие от освобождения от наказания, речь идет об амнистировании до вынесения приговора, на более ранних стадиях уголовного судопроизводства.

Согласно п. 55 ст. 5 УПК РФ «уголовное преследование — процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения в целях изобличения подо-

1 Далее соответственно: Постановление об объявлении амнистии, Постановление о порядке применения амнистии; совместно: Постановления об амнистии.

Вера

Семеновна САВЕЛЬЕВА,

кандидат юридических наук, доцент

Ш >

Л

□

I

□

"0 >

А

m

н □

□РИМЕНЕНИЯ

>

© В. С. Савельева, 2015

136 ЗАКОН И ПРАКТИКА ЕГО ПРИМЕНЕНИЯ [¡Зу.

Шш|

ЕСТНИК

УНИВЕРСИТЕТА

имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

зреваемого, обвиняемого в совершении преступления». В Постановлениях об амнистии понятие уголовного преследования не используется, но оно отчетливо просматривается в п. 6 Постановления об объявлении амнистии, которым предписано: «Прекратить находящиеся в производстве органов дознания, органов предварительного следствия и судов уголовные дела о преступлениях, совершенных до дня вступления в силу настоящего Постановления». Из последующего текста этого пункта (пп. 1—3) явствует, что имеется в виду прекращение именно уголовного преследования, когда налицо уголовное дело, а в нем — подозреваемый или обвиняемый, которому официально объявлено, в чем он подозревается, разъяснены процессуальные права и обязанности с уместным напутствием — «защищайтесь». Это и есть начало реализации уголовно-процессуальной функции уголовного преследования.

Прекращение уголовного дела, в том числе и по амнистии, — прекращение этой функции, и, когда такое прекращение осуществляется до вступления обвинительного приговора в законную силу, т.е. уголовное наказание еще не назначалось, — налицо освобождение от уголовной ответственности, что является институтом уголовного права. Постановлениями об амнистии с теоретической точки зрения этот вопрос решен безупречно. Но в последние годы в нашем уголовно-процессуальном законодательстве и практике досудебного производства по уголовным делам появились нововведения, в свете которых апрельская амнистия 2015 г. оставила без внимания целый слой наших сограждан, которые заслуживают амнистии точно так же, как и подозреваемые и обвиняемые, подпадающие под ее действие.

Дело в том, что в 2013 г. законодатель (Федеральный закон от 04.03.2013 № 23-ФЗ) внес в УПК РФ ряд крупных дополнений, которые в своей совокупности могут быть охарактеризованы как реформирование стадии возбуждения уголовного дела, которая в результате приобрела зримые черты еще одного предварительного расследования, предшествующего дознанию и следствию. Основанием для такого суждения является тот факт, что вопреки классической теории уголовно-процессуальных правоотношений стадия возбуждения уголовного дела теперь насыщена процессуальными действиями, предполагающими применение государственного принуждения по подозрению в преступлении при отсутствии уголовного дела: уголовное преследование без формального, надлежащим образом объявленного подозрения и тем более — без предъявления обвинения. Так, согласно ч. 1 ст. 144 УПК РФ в действующей редакции дознаватель, орган дознания, следователь и руководитель следственного органа при доследственной проверке заявлений и сообщений о любом совершенном или готовящемся преступлении вправе не только получать объяснения и требовать производства документальных проверок и ревизий, но и получать образцы для сравнительного исследования, истребовать предметы и документы и изымать их, назначать судебную экспертизу, т.е. производить действия, которые и называются, и регламентируются УПК РФ как связанные с применением процессуального принуждения следственные действия по собиранию доказательств по уголовному делу.

В логической связи с этими нововведениями отныне «лица, участвующие в производстве действий при проверке сообщения о преступлении» наделены некоторыми процессуальными правами, характерными для стороны защиты. В частности, «с момента начала осуществления процессуальных действий, затрагивающих права и

в

ШШН1Ж СавельеваВ. С.

УНИВЕРСИТЕТА Актуальные вопросы освобождения |3/

имени о.Е.кутаФина(мгюА) от уголовной ответственности по амнистии

свободы лица, в отношении которого проводится проверка сообщений о преступлении», на стороне этого лица участвует защитник (п. 6 ч. 3 ст. 49 УПК РФ)2.

Таким образом, в последние годы в российском уголовном судопроизводстве в рамках процессуальной деятельности органов дознания и предварительного следствия по проверке заявлений о преступлении сформировалось уголовное преследование без уголовного дела, без подозреваемых и обвиняемых. Но лица, которые такому преследованию подвергаются, имеют абсолютно те же законные интересы, что и подозреваемые и обвиняемые в строго процессуальном значении этих понятий (ст. 46 и 47 УПК РФ), в том числе и интересы, связанные с амнистией.

Тот факт, что в Постановлениях об амнистии эти интересы указанных «фигурантов» не учтены, означает, что в этих актах остался нерешенным и выпал из системы правоотношений важный юридический вопрос. Необоснованно обездоленных в этой системе, имеющей большое социально-политическое содержание, быть не должно.

Юридическая логика подсказывает, что в случае, когда обстоятельства, выявленные при доследственной проверке заявления или сообщения о преступлении, однозначно подпадают под норму вступившего в силу законодательного акта об амнистии, следователь, дознаватель, в производстве которых находится данный материал проверки, должен отказать в возбуждении уголовного дела (даже несмотря на то, что такое процессуальное решение прямо не предусмотрено законодательными актами об амнистии) и возвратить все изъятое лицу, в отношении которого проводилась доследственная проверка.

Но и в УПК РФ, принимая такое решение, сослаться не на что. Статья 24 «Основания отказа в возбуждении уголовного дела или прекращения уголовного дела» УПК РФ, начинающаяся со слов: «Уголовное дело не может быть возбуждено...», об акте амнистии не упоминает

Зато в полном соответствии с Постановлениями об амнистии в УПК РФ (п. 3 ч. 1 ст. 27) предусмотрено, что «уголовное преследование в отношении подозреваемого или обвиняемого прекращается. вследствие акта амнистии», причем прекращение уголовного преследования допускается только с согласия амнистированного.

Если же подозреваемый возражает против такого прекращения, производство по уголовному делу продолжается в обычном порядке (ч. 5 ст. 27 УПК РФ). Иначе говоря, орган расследования обязан завершить досудебное производство в отношении амнистированного в полном объеме, составить заключительный процессуальный акт (обвинительное заключение, обвинительный акт, обвинительное постановление) и направить все следственное производство прокурору, а последний, находя для этого все законные предпосылки, — в суд. Вследствие такого, действующего многие годы простейшего, но надежного юридического механизма амнисти- > рованный подозреваемый или обвиняемый получает полную возможность доказы- ^ вать свою невиновность и добиваться реабилитации в наиболее благоприятных I условиях судебного разбирательства — гласности, устности, непосредственности 1 исследования доказательств и состязательности сторон с последующей возможно- р

стью обжалования итогового решения суда первой инстанции в апелляционном и судебно-надзорном порядке. Причем если даже суд, исходя из обвинительного акта

2 См. также п. 17 и 18 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31.10.1995 № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при

J —| — |----- у"—I \ — --- I — ■—■ — —| /

сийской Федерации. 2013. № 6. С. 4—5.

7/2015

> А

ГП

н

осуществлении правосудия» (в новой редакции) // Бюллетень Верховного Суда Рос-

ПРИМЕНЕНИЯ

>

138 ЗАКОН И ПРАКТИКА ЕГО ПРИМЕНЕНИЯ [¡Зу

Шш|

ЕСТНИК

УНИВЕРСИТЕТА

имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

органа расследования, признает амнистированного подсудимого виновным в совершении преступления, отказав ему в реабилитации, то, постановив обвинительный приговор, суд, исходя из безусловного приоритета акта об амнистии, освободит осужденного от наказания (ч. 8 ст. 302 УПК РФ).

Из вышеизложенного вытекает, что те, кто в связи с подозрением в причастности к совершению преступления подвергались применению процессуальных действий, затрагивающих права и свободы лица, в отношении которого ведется проверка сообщения о преступлении, оказались отрезанными и от института амнистии, и от института реабилитации в специфических условиях амнистии. Такое положение незыблемым оставаться не может, потому что оно базируется на недопустимом для уголовного судопроизводства — на неравенстве его участников, имеющих, однако, одинаковый законный процессуальный интерес. Не претендуя на исчерпывающее обоснование путей решения данной проблемы, о главном все-таки сказать необходимо: спонтанное конструирование стадии возбуждения уголовного дела, в которой допускается применение уголовно-процессуального принуждения, состязание сторон и появление лиц, подвергающихся уголовному преследованию без уголовного дела, не отвечает базовым принципам этой стадии и ее скромным задачам — выяснить наличие повода и основания для возбуждения уголовного дела3.

Думается, что частный изъян, допущенный в блестящем тексте Постановлений об амнистии, вызван именно этими обстоятельствами: стадия возбуждения уголовного дела — элемент системы российского уголовного судопроизводства, а спонтанный бессистемный ремонт системы всегда грозит ее если не разрушением, то по крайней мере — ухудшением. В данном случае это ухудшение отразилось на уголовно-правовом институте освобождения от уголовной ответственности по амнистии, когда вне поля его действия оказалось немало тех, кого органы уголовного преследования уже считали и фактически держали в русле уголовного преследования еще до уголовного дела и кому в строгом соответствии с законом невозможно даже послать формальную повестку

Особо пристального внимания и анализа заслуживают Постановления об амнистии применительно к виновным в преступлениях в сфере экономики (раздел VIII УК РФ). В числе таких преступлений относительно обособленную группу образуют преступления, предусмотренные ст. 159, 159.1—159.6 (мошенничество во всех его разновидностях), 160 (присвоение или растрата) и 165 УК РФ (причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения). С 2013 г. существует правило, согласно которому, если эти преступления совершены индивидуальным предпринимателем в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности и (или) управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности, либо если эти преступления совершены членом органа управления коммерческой организации либо в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности, за исключением случаев, если преступлением причинен вред интересам государственного или муниципального унитарного предприятия, государственной компании, государственной корпорации, коммерческой организации с участием в уставном (складочном) капитале (паевом

3 См.: Концепция судебной реформы, одобренная Верховным Советом РСФСР

24.10.1991 // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1991. Ст. 1435.

СавельеваВ. С. Л^О

//1 УНИВЕРСИТЕТА Актуальные вопросы освобождения

I -У именио.Е.кутаФина(мгюА) от уголовной ответственности по амнистии

фонде) государства или муниципального образования, либо если предметом преступления явилось государственное или муниципальное имущество, то уголовные дела об этих преступлениях являются делами частнопубличного обвинения, т.е. они возбуждаются исключительно по заявлению потерпевшего или его законного представителя, но прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым не подлежат (кроме случаев, предусмотренных ст. 25 УПК РФ, которая рассчитана на уголовные дела публичного обвинения и в своей основе имеет нормы ст. 76 УК РФ).

В Постановлениях об амнистии делению преступлений, о которых идет речь, на причиняющие ущерб только субъектам частного предпринимательства и на затрагивающие интересы государства и муниципальных образований никакого значения не придается. О делении уголовных дел на дела частно-публичного и публичного обвинения не упоминается. Виновные в совершении всех преступлений, предусмотренных ст. 159, 159.1—159.6, 160 и 165 УК РФ, в подавляющем большинстве своем подлежат амнистии с освобождением от наказания или от уголовного преследования, а также от судимости в соответствии с п. 1 и 6 Постановления об объявлении амнистии на том бесспорном основании, что инкриминируемое им деяние относится к категории небольшой и средней тяжести, а исключения специально оговорены: амнистии не подлежат лица, совершившие особо квалифицированное мошенничество и особо квалифицированное присвоение или растрату чужого имущества (пп. 2 п. 13 Постановления об объявлении амнистии). А поскольку амнистия не распространяется на осужденных за эти тяжкие преступления, все следственные производства по обвинению в их совершении должны быть завершены и переданы для судебного разбирательства в общем порядке, установленном УПК РФ.

Таким образом, в уголовной политике государства предпринят шаг к гуманизации ответственности за экономические преступления небольшой и средней тяжести. Этот шаг обладает признаками существенной новизны, которая, в частности, проявляется в том, что:

а) амнистируются с освобождением от уголовной ответственности и наказания виновные в наиболее распространенных преступлениях, совершенных в сфере экономической деятельности;

б) эти преступления не упоминаются ни в ст. 76.1 УК РФ, ни в ст. 281 УПК РФ, действующих и взаимодействующих с 2011 г. под выразительными заголовками: «Освобождение от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности» и «Прекращение уголовного преследования по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности» соответственно.

Значит, амнистия освободила от уголовного преследования единовременно новые тысячи предпринимателей, причем без каких-либо предварительных условий, >

потому что для амнистии (прощения гражданина государством) никакие условия ос-

Л

□

вобождения от наказания и уголовного преследования неприемлемы в принципе. I Наиболее примечательным в данном отношении является уже упоминавшийся юридический факт: амнистия виновных в совершении преступлений, о которых идет речь, р подлежит применению независимо от того, кому — частному лицу, коммерческой ор- ^ ганизации, государственной организации или муниципальному предприятию — при- И чинен ущерб; каков размер данного ущерба и возмещен ли он или такой ущерб с ам- л нистированного предстоит взыскивать в порядке гражданского судопроизводства; в какой процедуре — частнопубличного или публичного обвинения — возбуждено уголовное дело. Этот жест государства представляется настолько широким, что он за-

гп

н □

ПРИМЕНЕНИЯ

7/2015

>

140 ЗАКОН И ПРАКТИКА ЕГО ПРИМЕНЕНИЯ [¡Зу

ЕСТНИК

УНИВЕРСИТЕТА

имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

служивает углубленного изучения, рассмотрения и обсуждения, чего объем данной статьи сделать не позволяет.

По сходной схеме построено и взаимодействие норм Постановлений об амнистии со ст. 76.1 УК РФ (освобождение от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности). Согласно ч. 1 данной статьи лицо, впервые совершившее налоговое преступление, освобождается от уголовной ответственности, если ущерб, причиненный бюджетной системе Российской Федерации в результате преступления, возмещен в полном объеме. В отличие от ясного предписания данной нормы УК РФ амнистирование виновных в указанных преступлениях возмещением ущерба бюджетной системе Российской Федерации не обусловлено, хотя лица, подпадающие под действие Постановления об объявлении амнистии, не освобождаются от обязанности возместить любой вред, причиненный в результате противоправных действий (п. 12 Постановления о порядке применения амнистии). Такое возмещение находится уже за рамками уголовного дела, за пределами уголовных и уголовно-процессуальных правоотношений, а ответчиком является не обвиняемый, а амнистированный. Такая правовая конструкция не вполне согласуется идейно со ст. 76.1 УК РФ, основанной на принципе: сначала — уплата долга, а уже потом — освобождение от уголовной ответственности.

Эта несогласованность приобретает значительную остроту в свете недавних законодательных шагов государства, свидетельствующих о том, что противодействие налоговым преступлениям становится задачей особой государственной важности. Федеральным законом от 22.10.2014 № 308-ФЗ путем внесения соответствующих изменений в УПК РФ упразднен просуществовавший более трех лет порядок, согласно которому поводом для возбуждения уголовного дела о налоговых преступлениях могли служить только те материалы, которые направлены налоговыми органами в соответствии с законодательством о налогах и сборах для решения вопроса о возбуждении уголовного дела (п. 11 ч. 1 ст. 140 УПК РФ в прежней редакции). В правительственной прессе по этому поводу сообщалось, что в этой связи количество выявленных налоговых преступлений сократилось в несколько раз. «Сократился и объем возмещенного государству ущерба, причиненного налоговыми преступлениями. А это уже напрямую затрагивает безопасность государства»4. Суть нового порядка возбуждения дел о налоговых преступлениях, установленного новыми частями 7, 8 и 9 ст. 144 УПК РФ (его детальное описание выходит за рамки нашей темы), подчинен следующей главной идее: поводом к возбуждению уголовных дел о налоговых преступлениях являются не только материалы налоговых органов, но и результаты оперативно-розыскной деятельности органов внутренних дел (подразделений экономической безопасности и противодействия коррупции) — с таким расчетом, чтобы вскрывались не только факты уклонения от уплаты налогов и (или) сборов налогоплательщиком, но и коррупционные преступления должностных лиц налоговых инспекций, состоящих с этими налогоплательщиками в сговоре.

В свете изложенного амнистирование виновных в совершении налоговых преступлений с оставлением в их карманах недоимки, пеней и штрафа представляется мерой, логически и фактически противоречащей более общим направлениям уголовной политики в области обеспечения экономической безопасности общества и государства.

Российская газета. 2014. 24 октября.

4