CC BY
199
НАУКА-ОБРАЗОВАНИЮ
ББК 60.561.9 YAK 316.7
В.П. ЗАСЫПКИН, Г.Е. ЗБОРОВСКИЙ, Е.А. ШУКЛИНА
V.P. ZASYPKIN, G.E. ZBOROVSKY, E.A. SHUKLINA
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ОБУЧЕНИЯ ДЕТЕЙ МИГРАНТОВ
VITAL PROBLEMS OF MIGRANTS' CHILDREN EDUCATION
Исследование осуществлялось при поддержке Комитета по социальной политике Думы Ханты-Мансийского автономного округа - Югры (председатель комитета Н.Л. Западнова)
В статье актуализирована проблема обучения детей мигрантов и представлены результаты первого этапа социологического исследования эффективности процесса адаптации детей мигрантов ХМАО - Югры к образовательной деятельности. В работе дан комплексный анализ эмпирической методологии исследования, его методики и методов. На основе полученных данных показаны проблемы и перспективы дальнейшего исследования образовательной деятельности детей мигрантов, создающего информационную базу для принятия управленческих решений в этой сфере.
In the article the problem of migrants' children education is accented. The article gives the results of the first stage of sociological investigation of the effectiveness of adaptation process of migrants' children of KhMAD - Ugra to educational system. The complex analysis of empirical methodology of investigation, its technology and methods are presented in the work. The given results demonstrate the problems and prospects of further research of educational activity of migrants' children that provides informational ground for taking governing decisions in this sphere.
Ключевые слова: миграция, мигрант, дети мигрантов, обучение детей мигрантов, эффективность адаптации и образовательной деятельности детей мигрантов.
Key words: migration, a migrant, migrants' children, migrants' children education, the effectiveness of adaptation and educational activity of migrants' children.
В августе - декабре 2011 г. прошёл первый этап большого социологического исследования «Обучение детей мигрантов в ХМАО - Югре». Оно осуществлялось силами преподавателей, научных сотрудников и аспирантов Сургутского государственного педагогического университета. Некоторые результаты этого исследования представлены в публикуемой статье.
АКТУАЛЬНОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ
Как известно, в жизни современного российского общества миграционные процессы занимают значительное место. Несмотря на критический настрой большой части жителей страны в отношении мигрантов, представить сегодня Россию вне этой категории населения вряд ли возможно.
Важной составляющей миграционных процессов является социальное воспроизводство мигрантов в России, одним из наиболее значительных элементов которого выступает образование. От его эффективности зависит успешность адаптационных процессов как взрослых мигрантов, так и их детей. Указанного обстоятельства не может не учитывать социальная политика конкретных регионов России. Это тем более важно, что в последние годы многие конфликты между мигрантами и коренным населением регионов обусловлены низким уровнем адаптации первых и негативным отношением к ним со стороны определённой части местного населения.
Возможность предотвращения подобных конфликтов может стать следствием успешной образовательной и адаптационной деятельности детских садов, школ, учреждений профессионального и дополнительного образования, культуры, искусства, спорта и др.
Адаптационные процессы в них достаточно сложны и обусловлены совокупностью экономических, социокультурных, образовательных факторов и проблем. Среди них наиболее актуальными являются языковые барьеры, мешающие успешному включению мигрантов в различные виды деятельности в стране / регионе приёма.
Сложность включения в иную культурную среду, тяжело дающееся многим освоение русского языка, отсутствие представлений о нормах и базовых ценностях культуры, незнание особенностей повседневного быта и норм межличностного общения, трудности коммуникации в ученическом коллективе и с педагогическим персоналом, нелегко решаемые вопросы освоения учебного материала - вот основные проблемы, с которыми сталкиваются дети мигрантов, особенно в начальной и неполной средней школе.
Все это не способствует формированию образовательных потребностей, интересов, ценностных ориентаций и образовательной мотивации, обусловливает слабый уровень адаптации к образовательной деятельности.
Обзор материалов российской печати в 2011 г. показывает, что до 60% детей мигрантов в младших классах школ в крупных городах, в том числе и в Москве, плохо говорят по-русски1. Дело доходит даже до разделения классов на «белые» (классы «А», где детей мигрантов почти нет) и «чёрные». В частности, это характерно для Южного и Юго-Восточного округов Москвы, где до половины учеников школ - дети мигрантов.
Способ решения проблемы обучения детей мигрантов в Москве и некоторых других крупных городах страны власти нашли на путях создания для них групп дополнительного образования, где дважды в неделю занимаются по предмету «русский язык как иностранный». Таких школ в Москве сейчас 68. Появилась также сеть школ русского языка (их сейчас 10), работающих в рамках пилотного проекта.
В прессе единодушно отмечается, что самая сложная проблема - изменение отношения к иммигрантским детям. Хотя нужно прямо отметить, что в условиях подушевого финансирования школ дети мигрантов для бедных образовательных учреждений - просто клад.
По данным газеты «Деловой Петербург»2, 27% всех детей мигрантов принадлежит к так называемому первому поколению миграции, т.е. родилось в семьях, где родители плохо интегрированы в российскую культуру сами и не могут привить этого детям. Но это не означает, что дети мигрантов подвергаются дискриминации в школах. Общая позиция специалистов по данной проблеме такова, что этого не происходит.
Рассматривая вопросы обучения детей мигрантов, анализируя эффективность их образования и адаптации, следует отметить, что резкий всплеск интереса к этим проблемам приходится на первое десятилетие XXI века, причём как за рубежом, так и в нашей стране. Общими причинами этого интереса явились: значительная активизация миграционных процессов из менее развитых стран в более развитые; рост количества детей мигрантов, подлежащих обучению - в соответствии с обязательствами, которые берут на себя принимающие мигрантов страны; усиление социального неравенства в сфере образования, поскольку мигранты и их дети имеют более низкие шансы доступа к качественному образованию; обостряющиеся противоречия между мигрантами, их детьми и коренным (местным) населением (взрослым и детским) стран на этнической, религиозной и иной почве, доходящие часто до конфликтов и др.
В силу того, что за рубежом миграционные процессы имеют намного более давнюю историю, чем в современной России, их исследования отличаются большим разнообразием и глубиной (в сравнении с отечественными). Практически во всех развитых странах, активно принимающих мигрантов, существуют многочисленные центры исследования проблем обучения детей мигрантов. Наиболее значительных успехов на этом поприще, как явствует из литературы, добились в США, Германии, Франции, Нидерландах. В последние годы в этих странах активно внедряется сетевой метод изучения, согласно которому в фокусе исследования оказываются реальные связи и отношения между детьми мигрантов и коренным местным населением, измеряемые с помощью специальных «сетевых вопросов». Кроме того, осуществляется изучение взаимосвязи между включённостью в социальные сети и интеграцией в местное сообщество детей мигрантов. В зарубежных исследованиях сравниваются методы работы с детьми мигрантов в разных странах, выясняется, как социальные позиции мигрантов и их детей сказываются на адаптации последних, их образовательных успехах. Большое внимание уделяется изучению межэтнических противоречий и конфликтов, включающих в свою орбиту и детей мигрантов3.
Говоря об исследованиях детей мигрантов в России, следует отметить, что они ещё находятся на стадии зарождения и не имеют значительных традиций, а результаты их в большой степени не обобщены. Постепенно формируются центры изучения проблем образования детей мигрантов и тех обучающих практик, которые не без труда находят своё применение в школах отдельных российских городов. Среди таких городов - Москва, Санкт-Петербург, Ульяновск, Ставрополь, Екатеринбург и др. В поле исследования проблем обучения детей мигрантов защищено несколько докторских и кандидатских диссертаций, в основном по психолого-педагогическим специальностям. Реализованы некоторые конкретные проекты, связанные с изучением названной проблемы в отдельных регионах страны. Опубликован ряд некрупных работ, в основном это статьи и изредка брошюры. В известных нам исследованиях обращается внимание на распределение детей мигрантов в разных школах, проблему изучения русского языка и культурных особенностей страны и региона, социокультурную интеграцию этих детей, отношение к ним в школах, взаимосвязь факторов этничности и миграции и др. Другими словами, целостных, фундаментальных исследований в этой области в стране пока нет. Нам не известны сколько-нибудь значительные конференции, посвящённые изучению методологии и методики исследований и обобщению практического опыта социокультурной адаптации и обучения детей мигрантов.
НЕКОТОРЫЕ МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ УСТАНОВКИ
Центральная методологическая идея, принятая нами, состоит в том, чтобы рассматривать детей мигрантов как особую социальную общность, находящуюся во взаимодействии с другими социальными общностями, в первую очередь, такими как их семьи, родственники и знакомые по национально-этнической принадлежности, общности сверстников (соучеников), товарищей, учителей.
Что собой представляют дети мигрантов как особая социальная общность, вызывающая необходимость её специального исследования? Для того чтобы ответить на этот вопрос, обратимся к одной из теорий социальной общности, в которой рассматриваются её основные признаки. Под социальной общностью понимается реально существующая, эмпирически фиксируемая, относительно единая и самостоятельная совокупность (взаимосвязь) людей, объединённых по социокультурным, демографическим, экономическим, этническим, территориальным, религиозным, политическим, профессиональным и иным основаниям. Социальные общности характеризуются рядом образующих их признаков: относительной целостностью, осознанием людьми своей принадлежности к ним (идентификацией и самоидентификацией), схожими условиями жизни и деятельности, наличием определённых пространственно-временных полей бытия, реализацией функции самостоятельного субъекта социального и исторического действия и поведения на основе обладания и использования различных ресурсов.
Каким из этих признаков отвечает социальная общность детей мигрантов? Мы думаем, что большей их части. Вместе с тем, конечно, дети не могут рассматриваться как самостоятельный субъект социального и исторического действия. Что касается оснований, которые выступают главными факторами объединения детей мигрантов в качестве социальных общностей, то ими выступают, в первую очередь, социокультурные, демографические (возрастные), этнические, отчасти религиозные и территориальные признаки, формирующие определённый пространственно-временной континуум (пространственно-временное поле) их бытия.
С учётом сказанного предпримем попытку дать определение социальной общности детей мигрантов. Под ней будем понимать реально существующую, эмпирически фиксируемую, относительно единую совокупность (взаимосвязь) детей (в возрасте до 18 лет), объединённых по социокультурным, демографическим, этническим, отчасти территориальным и религиозным основаниям. Социальные общности детей характеризуются рядом образующих их признаков: относительной целостностью, осознанием детьми своей принадлежности к общности (идентификацией и самоидентификацией с ней), схожими условиями жизни и деятельности, наличием определённых пространственно-временных полей бытия, реализацией функций поведения на основе обладания и использования различных ресурсов.
Общность детей мигрантов как объект исследования требует учёта целого ряда факторов: специфики региона (географической, климатической, культурной, материально-финансовой и др.); особенностей адаптационных процессов мигрантов в нем; наличия межнациональных конфликтов (в том числе в школах с участием детей); отношения властей региона и муниципальных образований к решению проблем миграции (включая нелегальную), в том числе и обучения детей мигрантов; общего уровня толерантности в регионе; политики и реальной деятельности органов управления образованием, школ, ссузов, вузов (а также дошкольных и внешкольных образовательных учреждений) и др. Среди факторов, требующих своего учёта, следует назвать также: возраст детей, семейную мобильность (миграционные траектории семьи), статусные характеристики родителей, их отношение к процессу образования, русскому языку и его изучению, российской культуре и овладении ею и др.
Важным методологическим принципом исследования и обобщения полученных в его ходе данных является их сравнение с материалами аналогичных исследований, проведённых в ряде регионов страны в самое последнее время. Мы акцентируем внимание именно на этих последних трёх словах. Дело в том, что ситуация с мигрантами и их детьми меняется довольно быстро (в связи со значительной интенсификацией этого процесса в самые последние годы). Вносятся изменения и в законодательство о миграционных процессах, причём на уровне как законов, так и подзаконных актов. Поэтому данные исследований десятилетней и даже пятилетней давности (хотя в то время их было очень мало, гораздо меньше, чем сейчас; впрочем, и теперь их явно недостаточно) не представляют такой значимости для сравнения, как те, что были получены в ходе исследований 2010 - 2011 гг. Среди этих новых исследований следует назвать, в первую очередь, те, что были проведены в Санкт-Петербурге (руководитель Д. Александров) и в Ульяновске (руководитель Е. Омельченко), тем более что их результаты нашли отражение не только в статьях, но и в брошюрах4. По существу пока это две самые значительные публикации, касающиеся исследования обучения детей мигрантов (объем каждой из них чуть превышает 100 страниц, включая таблицы, графики, диаграммы и схемы).
Ещё один методологический принцип, заложенный в программу исследования (наряду с общностным подходом к детям мигрантов), - выявление эффективности адаптации обучающихся детей мигрантов. При этом, вслед за Е. Омельченко и другими ульяновскими исследователями, будем иметь в виду трёхуровневую модель адаптации обучающихся детей мигрантов, включающую учебную, социально-психологическую и культурную составляющие.
Учебная адаптация означает усвоение предписываемых норм и ценностей школьного поведения, а также особенности включения подростков в учебную и воспитательную деятельность, их участие во внеклассной работе. Социально-психологическая адаптация отражает процессы межличностного взаимодействия с одноклассниками, широту и глубину складывающихся внутри класса связей, а также их гармоничность, удовлетворённость ими. Культурная адаптация выступает как развитие творческих способностей учащихся, знание ими истории и современной жизни принимающего общества, готовность следовать предписываемым подросткам и молодёжи культурным образцам. Другая сторона этого процесса - включение в местную подростковую и молодёжную культуру. Оно происходит на фоне трансформации этнической и языковой среды мигрантов.
МИГРАНТЫ И ОБУЧЕНИЕ ИХ ДЕТЕЙ В ХМАО - ЮГРЕ
Далее обратимся к некоторым общим характеристикам ситуации с мигрантами и обучением их детей на территории ХМАО - Югры. Данные были взяты нами из Доклада о результатах и основных направлениях деятельности Управления Федеральной миграционной службы по ХМАО - Югре на 2011 год и плановый период 2012 и 2013 годов и Доклада «Положение детей в ХМАО - Югре», в особенности той его части, которая касалась положения детей мигрантов и вынужденных переселенцев5.
В 2010 г. на миграционный учёт по месту пребывания в ХМАО - Югре было поставлено 155 695 иностранных граждан, тогда как в 2009 г. таких было 161 769 человек. Около 90% от общего числа прибывших иностранцев составляют граждане государств - стран СНГ. Среди них преобладают таджики, узбеки, украинцы, азербайджанцы, киргизы, казахи, белорусы. Преимущественное количество мигрантов прибыли в округ с целью работы по найму (около половины от общего числа прибывших). На 1 января 2011 г. фактически на территории ХМАО - Югры пребывало 22 342 иностранных
граждан, тогда как на 1 января 2010 г. таких было 33 956 человек. Таким образом, тенденция сокращения числа иностранных граждан на территории автономного округа очевидна.
На конец 2009 г. в округе проживало 1 783 семьи иностранных граждан с общим количеством детей до 18 лет - 2 997 человек. Среди них больше всего семей было из республик Средней Азии - 712, Кавказа и Закавказья - 551 семья, Украины - 159 семей, Молдовы - 68, Беларуси - 28 семей. Наибольшее количество детей проживало в г. Сургуте - 499, г. Нижневартовске - 302, г. Нефтеюганске - 137, Сургутском районе - 156.
По состоянию на конец 2010 г. на территории ХМАО - Югры проживало в неудовлетворительных (асоциальных) условиях 145 семей иностранных граждан, дети которых обучались в образовательных учреждениях округа. Общее количество детей в возрасте до 18 лет составляло в них 229 человек, из них учились в школах 189 человек. Больше всего таких семей находится в Нижневартовске - 31, в Сургуте - 16, в Нефтеюганске - 13.
В общеобразовательных учреждениях, расположенных на территории округа, обучалось в конце 2009 г. 2456 детей иностранных граждан, в образовательных учреждениях профессионального образования - 29 детей, 87 детей посещали учреждения дошкольного образования. Из общего количества детей в семьях иностранных граждан больше всего проживало их в Сургуте - 816, Нижневартовске - 473, Нефтеюганске - 203, Сургутском районе - 267. Большая часть детей иностранных граждан обучалась в образовательных учреждениях Сургута - 722 ребёнка (29%), Нижневартовска - 408 детей (16,6%).
С целью создания условий для обучения детей иностранных граждан Департаментом образования и науки автономного округа были разработаны и направлены во все муниципальные органы управления образованием методические рекомендации по «языковому портфелю», осуществлялась переподготовка кадров для работы с детьми, не владеющими или плохо владеющими русским языком.
Для изучения условий и выявления проблем, связанных с проживанием семей иностранных граждан в округе, при непосредственном участии Комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав при Правительстве автономного округа был сформирован реестр семей иностранных граждан, проживающих на территории округа. Муниципальными органами управления образованием был организован учёт детей в возрасте от 6 до 18 лет, подлежащих обязательному обучению в образовательных учреждениях, что позволило отслеживать, насколько полно соблюдаются права на образование детей из семей мигрантов.
Приведённые выше данные, наличие целого ряда проблем, связанных с обучением детей мигрантов, их социализацией, адаптацией, проживанием в новой для них социокультурной среде, знанием и использованием русского языка и др., свидетельствуют о необходимости их социологического исследования. Все это обусловило выбранный нами подход к моделированию программы исследования.
ПРОГРАММА И МЕТОДИКА ИССЛЕДОВАНИЯ
Объект исследования: учащиеся школ ХМАО - Югры 8 - 11-х классов, дети мигрантов, учащиеся в 8 - 11-х классах общеобразовательных школ ХМАО -Югры, учителя, администрация образовательных учреждений, эксперты.
Предмет: исследование социокультурных проблем обучения и адаптации детей мигрантов в ХМАО - Югре .
Цель: изучение эффективности образовательной деятельности детей мигрантов и факторов, её определяющих, с целью оптимизации образовательной и адаптационной социальной политики, регулирующей миграционные процессы в округе.
Задачи:
1. Теоретико-методологический анализ миграционных процессов и тенденций: понятийный аппарат, типология, особенности в современных российских условиях.
2. Анализ статистических тенденций миграционных процессов в ХМАО -Югре:
— динамики миграции в ХМАО - Югре за последние годы;
— социально-демографических параметров миграции (пол, возраст, семейное положение, количество детей, возраст детей, их образовательный уровень);
— типов миграций: территориальных, временных, этно-национальных и др.;
— национально-этнических характеристик миграции как фактора социокультурной адаптации (родного языка мигрантов, уровня владения русским языком, национально-культурных и религиозных особенностей);
— статистики обучения детей мигрантов в дошкольных, школьных, профессионально-образовательных учреждениях, учреждениях дополнительного образования, а также образовательных учреждениях (дошкольных и школьных) на национальных языках.
3. Выявление проблем деятельности образовательных учреждений, направленной на обучение детей мигрантов.
4. Выявление степени готовности образовательных учреждений к реализации образовательной и социокультурной адаптации детей мигрантов.
5. Исследование эффективности адаптации детей мигрантов к образовательной деятельности:
— успешности учебной деятельности детей мигрантов;
— характера социально-педагогического взаимодействия субъектов образовательного процесса «дети мигрантов и учителя».
6. Выявление отношения детей мигрантов к образованию:
— отношения к учебной деятельности;
— уровня освоения русского языка, языковой адаптации, проблем и факторов, её обусловливающих;
— мотивации образовательной деятельности, образовательных ценностей;
— перспектив образовательной деятельности, жизненных планов в отношении продолжения образования;
— включённости в систему дополнительного учебного и общекультурного образования.
7. Анализ характера взаимодействия детей мигрантов с социальным окружением, основными субъектами взаимодействия:
— сверстниками, одноклассниками;
— учителями;
— родителями.
8. Характеристика внутри- и межгруппового взаимодействия детей мигрантов по следующим признакам:
— широта круга общения;
— степень взаимопонимания с окружающими;
— легкость установления контактов со сверстниками;
— типичные черты сверстников-одноклассников;
— удовлетворённость объёмом общения с одноклассниками;
— степень сплочённости класса;
— собственное место в учебном коллективе; удовлетворённость своим положением в классе.
9. Характеристика взаимодействия с педагогами по показателям:
— характер взаимодействия;
— удовлетворённость общением;
— гендерные предпочтения.
10. Характеристика взаимодействия с родителями:
— характер взаимодействия;
— уровень взаимопомощи;
— удовлетворённость объёмом общением;
— степень самореализации в семейном кругу.
11. Анализ факторов, влияющих на процесс адаптации детей мигрантов в процессе обучения.
Ниже будет представлен материал, касающийся лишь некоторых из перечисленных задач. Но вначале обратимся к краткой характеристике методики исследования.
В ходе исследования была применена методическая стратегия множественного кейс-стади, предполагающая использование комплекса различных методов - как количественных, так и качественных - сбора социологической информации. Кейсами выступали школы разных типов, дифференцированные по критериям:
— статуса (гимназии, лицеи, школы с углублённым изучением отдельных предметов и «обычные» общеобразовательные школы);
— количества обучающихся в школах детей мигрантов.
Для школ-кейсов разного типа применялись различные методы сбора информации. В школах с небольшим количеством обучающихся детей мигрантов использовались глубинные интервью с ключевыми информантами: представителями администрации (директорами, завучами по учебной и воспитательной работе), учителями.
В школах с большим числом учащихся-мигрантов, кроме описанных выше методов, был использован массовый опрос старшеклассников в виде анкетирования.
Наряду с названными методами проводился экспертный опрос представителей Департамента образования Ханты-Мансийского автономного округа - Югры.
ОПИСАНИЕ ОБЪЕКТА ИССЛЕДОВАНИЯ
В ходе исследования был осуществлён массовый опрос учащиеся 8 - 11 классов. Выбор именно этой возрастной группы объяснялся необходимостью получить количественные данные по широкому спектру показателей, раскрывающих связь социокультурной адаптации детей мигрантов с эффективностью их образовательной деятельности, а также сравнить статистические тенденции, характеризующие группу иноэтнических мигрантов с учащимися-не мигрантами. Решение поставленных проблем требовало от респондентов достаточно развитых навыков саморефлексии, умений сформулировать собственные позиции относительно ценностно-нормативных особенностей и проблем их образовательной деятельности, самооценок личностных качеств и анализа особенностей своего взаимодействия с социальным окружением.
Вместе с тем, мы отдавали себе отчёт в том, что обследованной оказалась группа респондентов-мигрантов, которую можно охарактеризовать как уже адаптировавшуюся. Иными словами, в рамках этого опроса мы оценили уже результат воздействия образовательной сферы на характер социокультурной и образовательной адаптации детей мигрантов, выявили уровень их адаптированности и интегрированности в иную социокультурную и образовательную среду.
Подтверждением этих рассуждений является социальный портрет исследуемого объекта, который мы опишем в данном разделе.
Генеральной совокупностью для нас являлись все учащиеся 8 - 11-х классов округа ХМАО - Югра. Выборка предполагала предварительную стратификацию по регионам. Из них были отобраны четыре региона с максимальным количеством мигрантов6. Поскольку наибольшее число мигрантов сосре-
доточено в крупных городах, то были отобраны города Сургут, Нижневартовск, Нефтеюганск, а также населённые пункты Сургутского района, в котором проживает максимальное число мигрантов. Распределение общего количества детей мигрантов, проживающих в этих населённых пунктах, следующее: Сургут - 47%, Нижневартовск - 28%, Нефтеюганск - 13%, Сургутский район - 12%. В исследовании была использована стратифицированная выборка с пропорциональным размещением. Для расчёта объёма выборочной совокупности в целом и выборки по стратам была использована статистическая информация о муниципальных образовательных учреждениях ХМАО - Югры7. Далее была реализована двухступенчатая выборка. На первой ступени случайным образом были отобраны школы из общего списка школ в выбранных населённых пунктах. На второй ступени отбирались классы (гнездовой отбор).
Общий объем выборки - 1 631 чел. Объем страт: Сургут - 714 чел., Нижневартовск - 472 чел., Нефтеюганск - 245 чел., населённые пункты Сургутского района - 200 чел.
Кроме массового опроса учащихся, было осуществлено полуформализованное интервью с педагогами (младшее, среднее, старшее звено), завучами и директорами общеобразовательных школ. Всего было опрошено 44 респондента - по 10 респондентов в г. Нефтеюганске, г. Нижневартовске, Сургутском районе и 14 респондентов в г. Сургуте.
СОЦИАЛЬНЫЙ ПОРТРЕТ ОБЩНОСТИ ДЕТЕЙ МИГРАНТОВ
Далее перейдём к рассмотрению основных характеристик общности детей мигрантов. Поскольку в нашем исследовании мы рассматриваем ино-этничных мигрантов последней волны, то напомним, что в определение понятия «дети мигрантов» в нашем исследовании были заложены три критерия:
— прибытие семьи ребёнка в страну приёма из стран ближнего и дальнего зарубежья, а также регионов Северного Кавказа;
— время проживания ребёнка в ХМАО - Югре не более 10 лет;
— иноэтничность (для учащегося-мигранта русский язык не является родным языком).
В рамках первого критерия для нас было важно учесть регион Северного Кавказа, особенно активно в последнее десятилетие поставляющий из зон социальных конфликтов и военных действий вынужденных мигрантов, языковая и социокультурная адаптация которых представляет собой серьёзную проблему.
Второй критерий («время проживания ребёнка в ХМАО - Югре не более 10 лет») не менее важен. Многонациональность, характерная для региона ХМАО - Югры, была сформирована ещё в период СССР; вместе с тем, мигранты последней волны (последнего десятилетия) качественно отличаются от предыдущих волн миграции. Дети иноэтничных мигрантов, как правило, уже не владеют русским языком и воспитаны в иной этнокультурной среде, не отличающейся единством ценностно-нормативных образцов с РФ, как это было свойственно Советскому Союзу.
Учитывая эти принципы формирования группы детей мигрантов, дадим распределение учащихся по критерию «мигрант/не мигрант» (см. табл. 1).
Таблица 1
Распределение учащихся по критерию мигрант/не мигрант (в % к числу ответивших)
Число ответивших % к числу ответивших
Дети мигрантов 161 9,8
Учащиеся-не мигранты 1470 90,2
Итого 1631 100,0
Итак, с учётом трёх вышеназванных критериев мы определили, что численность учащихся иноэтничных мигрантов последней волны - 161 чел. Это практически 10% выборки.
Дадим характеристику основных социально-демографических черт общности детей мигрантов в сравнении с учащимися-не мигрантами.
Рассмотрим распределение по полу учащихся, разделённых по критерию мигрант/не мигрант (см. табл. 2).
Таблица 2
Распределение учащихся (мигрант/не мигрант) по полу (в % от числа ответивших)
Пол Дети мигрантов Дети не мигрантов
Количество % Количество %
Женский 81 50,3 765 52,0
Мужской 80 49,7 705 48,0
Итого 161 100,0 1470 100,0
Сравнение гендерной структуры показывает, что распределение детей мигрантов по полу практически равное: 50% на 50%. У учащихся-не мигрантов чуть доминируют девочки.
Структура распределения по классу обучения учащихся, дифференцированных по критерию мигрант/не мигрант (см. табл. 3), показывает, что количество детей мигрантов существенно уменьшается с увеличением класса обучения и практически вдвое снижается к десятому и одиннадцатому классам.
Таблица 3
Распределение учащихся (мигрант/не мигрант) по классу обучения (в % к числу ответивших)
Класс обучения Дети мигрантов Дети не мигрантов
Количество % Количество %
Восьмой 68 42,2 457 31,1
Девятый 49 30,4 498 33,9
Десятый 27 16,8 280 19,1
Одиннадцатый 17 10,6 235 15,9
Итого 161 100,0 1470 100,0
Длительность проживания детей мигрантов в стране приёма показана в таблице 4.
Таблица 4
Распределение детей мигрантов в зависимости от времени проживания в стране приёма (в % к числу ответивших)
Время проживания Число ответивших % к числу ответивших
До 1 года 16 9,9
1 - 3 года 61 37,9
3 - 10 лет 84 52,2
Итого 161 100,0
Табличные данные показывают, что большая часть детей мигрантов, обучающихся в 8 - 11-х классах (52,0%), проживает в ХМАО - Югре от 3-х до 10 лет. Другими словами, для этой группы учащихся адаптационный период
уже практически завершён. Активная адаптация проходит только для 9,9% детей мигрантов, которые живут здесь менее года. Для 37,9% детей, живущих в ХМАО - Югре от 1-го до 3-х лет, осуществляется процесс интеграции в образовательную и социокультурную среду.
Рассмотрим продолжительность проживания в ХМАО - Югре родителей респондентов-мигрантов (см. табл. 5).
Таблица 5
Дети мигрантов о длительности проживания их родителей в ХМАО - Югре (в % к ответившим)
Время проживания Отец Мать
До 1 года 5,1 5,0
1 - 3 года 16,7 25,6
3 - 10 лет 51,2 51,8
10 - 20 лет 21,2 13,8
20 и более лет 5,8 3,8
Итого 100,0 100,0
Больше половины семей мигрантов проживает в ХМАО - Югре 3 - 10 лет, почти четвёртая часть - до 3-х лет. Примерно четверть отцов и матерей жила в ХМАО - Югре более продолжительное время - дольше 10 лет. Эти данные говорят об интенсивности воспроизводства иноэтничных мигрантов и показывают, что каждые три года обновляется их четвёртая часть. Кроме того, данные о продолжительности проживания показывают, что особенность миграционной истории наших респондентов связана с тем, что более четверти родителей (чаще всего отцов) приезжает и обосновывается раньше, а затем они перевозят свою семью. Так, из родителей, живущих в ХМАО - Югре более 10 лет, отцов больше на 9,4%.
Определяя страну и регион, из которого прибыли мигранты, рассмотрим распределения, представленные в таблицах 6 - 7.
Таблица 6
Дети мигрантов о стране, из которой прибыли (в % к числу ответивших)
Страна Число ответивших %
Таджикистан 25 27,1
Азербайджан 20 21,7
Кыргызстан 14 15,2
Армения 11 12,0
Узбекистан 9 9,8
Украина 7 7,6
Казахстан 2 2,2
Молдова 2 2,2
Белоруссия 1 1,1
Польша 1 1,1
Итого 92 100,0
Основные страны прибытия трансграничных мигрантов - Таджикистан, Азербайджан, Кыргызстан, Армения. Другими словами, это Закавказье и Средняя Азия.
Внутренний регион России, прибывших из которого мы рассматриваем в качестве мигрантов, - это Северный Кавказ - самый многонациональный в России по своему составу (см. табл. 7).
Респонденты о регионах Северного Кавказа, из которых мигранты прибыли в ХМАО - Югру (в % к числу ответивших)
Регион Число ответивших %
Дагестан 59 80,8
Карачаево-Черкесия 1 1,4
Северная Осетия 2 2,7
Чечня 11 15,1
Итого 73 100,0
В последней волне миграции абсолютно доминируют выходцы из Дагестана (80,8%). 15,1% - это бывшие жители Чечни.
Рассмотрим национальную принадлежность детей мигрантов. Прямой вопрос о национальности, как правило, вызывает неоднозначную реакцию значительной части респондентов, которым бывает сложно идентифицировать себя с определённым национально-этническим сообществом. Особенно часто возникают сложности самоопределения у детей, чьи родители имеют разную национальную принадлежность. Это также создаёт поле свободы выбора для самоидентификации ребёнка. Именно поэтому, методически решая проблему количественного измерения размера национально-этнических групп детей мигрантов, мы предлагали им вопрос о языке, который они считают родным. Измерение национальной идентификации через родной язык, хотя и более адекватно повседневным практикам самоопределения детей мигрантов, но не беспроблемно, поскольку неразрешённой остаётся ситуация билингвизма некоторой группы респондентов. Тем не менее, именно этот методический приём остаётся наиболее приемлемым на данный момент.
Распределение детей мигрантов в зависимости от языка, который они считают родным, представлено в таблице 8.
Таблица 8
Дети мигрантов о языке, который считают родным (в % к числу ответивших)
Язык Число ответивших %
Узбекский 22 13,7
Азербайджанский 21 13,0
Таджикский 18 11,2
Лезгинский 17 10,6
Чеченский 12 7,5
Кумыкский 11 6,8
Даргинский 9 5,6
Нагайский 9 5,6
Киргизский 6 3,7
Украинский 6 3,7
Абхазский 5 3,1
Аварский 5 3,1
Армянский 4 2,5
Осетинский 3 1,9
Ингушский 2 1,2
Молдавский 2 1,2
Чувашский 2 1,2
Польский 2 1,2
Башкирский 1 0,6
Окончание таблицы 8
Язык Число ответивших %
Белорусский 1 0,6
Казахский 1 0,6
Калмыкский 1 0,6
Лакский 1 0,6
Итого 161 100,0
В качестве родного респонденты называют чаще всего языки народов ближнего зарубежья, в основном Закавказья и Средней Азии (узбекский, азербайджанский, таджикский). Общее число детей мигрантов из этих регионов - 51,4%.
Регион Северного Кавказа представлен спектром языков: лезгинский, чеченский, кумыкский, даргинский, нагайский, аварский, осетинский, ингушский, лакский. Общее число респондентов, называющих их в качестве родного, - 46,0%.
2,6% приходится на языки народов других внутренних регионов России. Это та погрешность, которая возникла из-за формирования выборки по критериям, учитывающим страну прибытия, иноязычность (русский родной/ неродной), но не языковую принадлежность респондентов.
Рассмотрим национальную принадлежность родителей наших респондентов. Для этого применим тот же принцип измерения через определение языка, который они считают родным (см. табл. 9).
Таблица 9
Респонденты о родном языке родителей (в % к числу ответивших)
Язык Родной язык отца Родной язык матери
Узбекский 14,4 15,0
Азербайджанский 11,9 11,3
Лезгинский 11,9 11,3
Татарский 10,6 10,0
Кумыкский 8,1 8,8
Чеченский 6,9 6,3
Нагайский 6,9 5,0
Киргизский 5,0 5,0
Даргинский 5,0 4,4
Украинский 3,1 3,1
Армянский 2,5 2,5
Аварский 1,9 3,1
Осетинский 1,9 1,9
Рутульский 1,9 -
Белорусский 1,3 0,6
Туркменский 1,3 0,6
Чувашский 1,3 -
Молдавский 1,3 1,3
Казахский 0,6 1,9
Калмыкский 0,6 -
Таджикский 0,6 5,0
Лакский 0,6 1,3
Турецкий 0,6 1,9
Итого 100,0 100,0
Табличные данные показывают, что мигрантами ближнего зарубежья (узбеки, азербайджанцы, киргизы, украинцы, армяне, белорусы, туркмены, молдаване, казахи, таджики, турки) являются 42,6% отцов и 48,2% матерей респондентов.
Мигрантов, называющих языки народов Северного Кавказа своими родными, примерно такое же количество, среди них отцов - 45,1%, матерей -42,1%.
Остальные респонденты - представители национальностей, проживающих в других регионах России.
Важным фактором социокультурной адаптации и интеграции является язык семейного общения. В своих оценках педагоги школ указывали, что отсутствие возможности для ребёнка говорить в семейном кругу на русском языке становится тормозом для его языковой адаптации, и, следовательно, резко снижает эффективность его образовательной деятельности (см. табл. 10).
Таблица 10
Дети мигрантов о языке семейного общения
Дома, в своей семье,
Вы, как правило, Число ответивших % к ответившим
разговариваете на...
Узбекском 20 12,4
Азербайджанском 19 11,8
Лезгинском 17 10,6
Русском 17 10,6
Таджикском 17 10,6
Чеченском 11 6,8
Кумыкском 11 6,8
Аварском 8 5,0
Нагайском 8 5,0
Киргизском 7 4,3
Даргинском 7 4,3
Армянском 4 2,5
Украинском 4 2,5
Осетинском 3 1,9
Молдавском 2 1,2
Башкирском 1 0,6
Белорусском 1 0,6
Туркменском 1 0,6
Чувашском 1 0,6
Польском 1 0,6
Лакском 1 0,6
Итого 161 100,0
Анализ языков семейного общения показал, что только 10,6% детей мигрантов имеют возможность говорить дома на русском языке. Тем самым, проблема языковой адаптации остаётся достаточно острой, поскольку её решение перекладывается, по-видимому, с семьи на иные социальные институты (школу, дополнительное образование, внесемейное социальное окружение).
47,1% детей мигрантов разговаривают на языках стран ближнего зарубежья, как правило, Закавказья и Средней Азии. На украинском и белорусском общаются в семьях 3,1% обучающихся детей.
Для 41% детей мигрантов языком семейного общения являются языки народов Северного Кавказа. 1,3% составляет доля языков других народов, проживающих в России.
Далее рассмотрим ещё один важный фактор адаптации детей мигрантов к образовательной деятельности - это уровень образования их родителей (см. табл. 11 - 12). Педагоги школ неоднократно указывали на тот факт, что родители часто не столько не хотят, сколько не могут помочь своим детям в освоении учебного материала. Причём очень значимым является даже не столько уровень образования отца, сколько матери, которая, как правило, не работает и занимается воспитанием детей.
Таблица 11
Респонденты (мигрант/не мигрант) об уровне образования отца (в % к числу ответивших)
Уровень образования Отцы детей-мигрантов Отцы не мигрантов
Количество % Количество %
Начальное 2 1,3 22 1,6
Среднее неполное (9 кл.) 33 21,3 232 16,6
Среднее полное (11 кл.) 56 36,1 319 22,9
Профессиональное училище 15 9,7 253 18,1
Техникум, колледж 27 17,4 293 20,9
Вуз 22 14,2 275 19,8
Итого 155 100,0 1470 100,0
Табличные данные показывают, что у отцов мигрантов доминирует уровень допрофессионального образования (58,7%), тогда как доминанта образования у отцов не мигрантов смещена в сторону профессионального образования. Уровень образования отцов у учащихся, представителей местного населения, выше: среди них больше имеющих начальное, среднее и высшее профессиональное образование (см. табл. 11).
Уровень образования матерей детей-мигрантов и не мигрантов различается коренным образом (см. табл. 12).
Таблица 12
Респонденты (мигрант/не мигрант) об уровне образования матери (в % к числу ответивших)
Уровень образования Матери детей-мигрантов Матери не мигрантов
Количество % Количество %
Начальное 2 1,3 25 1,7
Среднее неполное (9 кл.) 30 18,8 185 12,7
Среднее полное (11 кл.) 62 38,6 346 23,7
Профессиональное училище 28 17,5 264 18,1
Техникум, колледж 19 11,9 250 17,1
Вуз 19 11,9 392 26,7
Итого 160 100,0 1462 100,0
Для последних характерна доминанта среднего и высшего профессионального образования. Матерей, представительниц коренного населения, имеющих высшее образование, в два с лишним раза больше, чем матерей-мигранток.
Сравнение профессионального статуса родителей мигрантов и коренных жителей показывает, что среди матерей мигрантов значительно больше домохозяек (в два с лишним раза), у коренных жительниц в два раза больше специалистов с высшим образованием (см. табл. 13).
Респонденты (мигрант/не мигрант) о профессиональном статусе родителей
(в % к числу ответивших)
Родители Родители
Профессиональный статус детей-мигрантов детей-не мигрантов
Отец Мать Отец Мать
Рабочий (любой квалификации) 44,6 31,7 49,1 27,6
Служащий (секретарь, кассир, продавец, работники, не занятые 16,8 13,7 15,5 19,6
ручным трудом)
Специалист с высшим образованием
(врач, инженер, учитель, менеджер, 17,4 12,4 14,8 28,5
юрист и т.д.)
Предприниматель 15,4 9,9 9,4 4,9
Руководитель предприятия, отдела, сектора 4,5 3,1 8,2 4,4
Домохозяйка - 26,7 - 12,9
Безработный 1,3 2,5 3,0 2,1
Итого 100,0 100,0 100,0 100,0
Сравнительный анализ сфер деятельности родителей мигрантов и не мигрантов даёт возможность увидеть, что отцы-мигранты в большей степени ориентированы на сферы строительства и торговли, не мигранты доминируют в промышленной сфере и транспорте (см. табл. 14).
Таблица 1 4
Респонденты (мигрант/не мигрант) о сфере деятельности родителей (в % к числу ответивших)
Сфера деятельности Родители детей-мигрантов Родители детей-не мигрантов
Отец Мать Отец Мать
Промышленность 26,9 9,9 30,1 12,4
Торговля 10,9 24,2 8,7 13,7
Строительство 19,2 1,2 12,0 2,3
Сфера услуг 7,7 14,3 8,6 17,4
Транспорт 19,2 2,5 25,3 1,9
Финансы (банки, страхование, бухгалтерия) 2,6 3,7 3,3 10,2
Медицина 3,2 8,7 2,1 11,8
Образование 3,2 5,0 1,2 11,4
Силовые структуры (армия, полиция) 3,8 0,6 4,6 2,8
Домохозяйка - 27,3 - 13,5
Безработный 1,9 1,2 3,2 1,4
Другое 1,3 1,2 0,9 1,2
Итого 100,0 100,0 100,0 100,0
Согласно данным, матерей мигрантов почти в два раза больше занято в торговле, матерей не мигрантов - в финансовой сфере и образовании.
В целом, уровень благосостояния семей респондентов в оценках учащихся практически идентичен, хотя внимательный анализ позиций детей мигрантов показывает, что семьи мигрантов даже несколько более состоятельны, чем не мигрантов (индексы благосостояния 0,47 и 0,44 соответственно) (см. табл. 15).
Респонденты (мигрант/не мигрант) об уровне материального благосостояния семьи (в % к числу ответивших)
Уровень материального благополучия семьи Дети мигрантов Дети не мигрантов
Не хватает денег даже на еду 0,6 1,2
Хватает на еду, но покупка одежды проблематична 2,5 3,1
Денег хватает на еду и одежду, но покупка товаров длительного пользования затруднительна 17,4 15,4
Можем позволить себе приобрести товары длительного пользования 31,1 41,5
Можем позволить себе всё, в том числе покупку машины, квартиры или дачи 33,5 26,1
Затрудняюсь ответить 14,9 12,8
Итого 100,0 100,0
Индекс благосостояния семьи8 0,47 0,44
Полученные данные в определённой степени противоречат высказываемым суждениям о том, что большей части мигрантов не хватает денег на дополнительные образовательные услуги и школьное питание.
Необходимо учитывать особенности этнической миграции в ХМАО -Югру. Здесь решающими для переезда факторами становятся не только этнические, которые являются таковыми только для небольшой группы лиц; главное - это экономические причины, связанные с потребностью мигранта изменить свой экономический статус, повысить уровень благосостояния семьи.
Анализ профессионального статуса родителей мигрантов показывает, что они отнюдь не всегда занимают ниши наиболее низкооплачиваемых профессий. Как мы показывали ранее, родители в мигрантских семьях больше заняты в сфере предпринимательства, торговли, тогда как в семьях коренных жителей больше рабочих. Но, вместе с тем, необходимо также учитывать оценочный характер этого показателя, желание показать идеальный, а не реальный образ семьи, а также недостаточный уровень осведомлённости детей о размерах семейных бюджетов.
Выявляя жизненные планы респондентов-мигрантов и не мигрантов относительно дальнейшего проживания в ХМАО - Югре, мы задавали им вопрос: «Собираетесь ли Вы после окончания школы остаться в ХМАО - Югре на учёбу (работу) или уехать?» (см. табл. 16).
Таблица 1 6
Ориентация респондентов (мигрант/не мигрант) на дальнейшее проживание в ХМАО - Югре (в % к числу ответивших)
После окончания школы вы собираетесь остаться в ХМАО - Югре или уехать? Дети мигрантов Дети не мигрантов
Количество % Количество %
Собираюсь остаться 56 34,8 571 38,8
Собираюсь уехать 51 31,7 469 31,9
Затрудняюсь ответить 54 33,5 430 29,3
Итого 161 100,0 1470 100,0
В целом ориентации респондентов на дальнейшее проживание в ХМАО -Югре идентичны. Однако среди детей мигрантов чуть больше не определившихся в своих жизненных планах (33,5% по сравнению с 29,3% не мигрантов, затруднившихся ответить) и немного меньше тех, кто собирается остаться (34,8% и 38,8% соответственно).
ОТНОШЕНИЕ ДЕТЕЙ МИГРАНТОВ К ОБРАЗОВАНИЮ
Отношение детей мигрантов к образованию является центральной характеристикой уровня их социокультурной адаптации. Это отношение мы рассмотрим сквозь призму различных показателей:
— отношение к учебной деятельности;
— уровень освоения русского языка, языковая адаптация, проблемы и факторы, её обусловливающие;
— мотивация образовательной деятельности, образование как ценность;
— перспективы образовательной деятельности, жизненные планы в отношении продолжения образования;
— включённость в систему дополнительного учебного и общекультурного образования.
Отношение детей мигрантов к учебной деятельности рассмотрим сквозь призму двух её характеристик: удовлетворённости учёбой и самооценок её результативности. Определяя удовлетворённость респондентов учёбой, мы задавали в анкете вопрос «Нравится ли Вам учиться?» (см. табл. 17).
Таблица 1 7
Респонденты об отношении к учёбе (в % к числу ответивших)
Нравится ли Вам Дети Дети В целом
учиться? мигрантов не мигрантов по выборке
Да 48,4 26,8 28,9
Скорее да, чем нет 31,1 44,4 43,2
Скорее нет, чем да 11,2 15,4 15,0
Нет 3,7 7,5 7,1
Затрудняюсь ответить 5,6 5,9 5,8
Итого 100,0 100,0 100,0
Индекс отношения к учёбе 0,6 0,3 0,4
Нами были выявлены значимые различия между детьми мигрантов и не мигрантов в отношении к учёбе9 (см. табл. 17). Детям мигрантов (79,5%) больше, чем учащимся-не мигрантам (71,2%) нравится учиться. Индексы отношения к учёбе составили соответственно 0,6 и 0,3.
В этом своего рода тесте на уровень адаптированности к учебной деятельности подростки-не мигранты послужили для нас своеобразной контрольной группой и дали возможность увидеть учебную деятельность детей мигрантов с нескольких сторон: включённости в образовательную среду в целом, уровня освоения навыков учебной деятельности. Тот факт, что учащиеся-мигранты позитивно относятся к учёбе, и этот вид деятельности является для них привлекательным, косвенным образом подтверждает достаточно высокий уровень их интегрированности в образовательную среду и овладения навыками основной учебной деятельности.
При этом данные исследования показывают, что степень сложности учебной деятельности воспринимается обеими группами респондентов одинаково (см. табл. 18).
Респонденты об испытываемых сложностях в учёбе (в % к числу ответивших)
Сложности в учёбе Дети мигрантов Дети не мигрантов
Особых затруднений не испытываю 20,5 20,5
Учёба даётся по-разному: с некоторыми предметами справляюсь легко, а другие даются с трудом 75,8 74,1
Почти все предметы даются мне с трудом 3,7 5,3
Итого 100,0 100,0
Индекс испытываемых сложностей в учёбе 0,2 0,2
И те и другие отмечают, что с некоторыми предметами справляются легко, другие им даются с трудом (75,8% - дети мигрантов, 74,1% - учащиеся-не мигранты). Каждый пятый респондент в группах мигрантов и не мигрантов не испытывает сложностей в учёбе (20,5% и 20,5% соответственно).
Эти данные позволяют сделать несколько выводов:
— одинаковая оценка степени сложности учёбы мигрантами и не мигрантами показывает достаточный уровень адаптированности иноэтничных мигрантов последней волны к образовательной деятельности;
— тот факт, что при одинаковых оценках уровня сложности учёбы обеими группами респондентов мигранты более удовлетворены учебной деятельностью, показывает наличие различий в характере учебной мотивации данных групп респондентов, её более позитивную окрашенность у детей мигрантов.
Анализ самооценок успешности в учебной деятельности респондентов не выявил существенных различий между группами учащихся, дифференцированных по признаку мигрант/не мигрант (см. табл. 19).
Таблица 19
Респонденты об успешности в учебной деятельности (в % к числу ответивших)
Успешность в учебной деятельности Дети мигрантов Дети не мигрантов
Количество % Количество %
На отлично 10 6,2 118 8,0
Без троек 43 26,7 378 25,7
Есть тройки по отдельным предметам 85 52,8 735 50,0
Преимущественно на тройки 14 8,7 180 12,2
Бывают и двойки 9 5,6 59 4,0
Итого 161 100,0 1470 100,0
Это является ещё одним косвенным свидетельством достаточно высокого уровня адаптированности мигрантов к образовательной деятельности.
Выявляя наиболее значимые факторы, влияющие на учебную мотивацию, мы задавали открытый вопрос: «Я учился бы более охотно, если бы...». Ответы на него распределись следующим образом:
Изменить условия обучения Если бы не лень
Изменить отношения с учителями Был бы больше интерес к учёбе Не знаю Итого
Дети мигрантов
51,6% 13,0% 8,7% 3,7% 23,0% 100,0%
Дети не мигрантов
53,9% 17,7% 7,4% 3,1% 17,9% 100,0%
Наибольшая группа суждений (51,6%) касалась условий обучения, которые не вполне удовлетворяют учащихся. К ним относятся методические условия («были бы интересные задания в виде рассуждений»), организационные («я мог бы сам составить себе расписание», «в классе на уроках никто бы не шумел», «меньше бы задавали, очень большая нагрузка»), социально-психологические («в классе относились бы друг к другу с пониманием»), коммуникативные («мои друзья учились в моей школе») и др.
В суждениях, высказанных самими учащимися, был отмечен фактор, напрямую связанный с взаимоотношениями с учителями. Он значим для 8,7% детей мигрантов.
Перейдём к рассмотрению одного из значимых факторов образовательной успешности мигрантов - уровня освоения русского языка. В ходе исследования мы выявляли самооценки респондентов относительно владения языком для освоения школьной программы и общения со сверстниками (см. табл. 20). Для этого в анкете был задан вопрос «Если русский язык не является для Вас родным, то владеете ли Вы им в достаточной мере, чтобы ... 1) осваивать школьную программу; 2) общаться со сверстниками».
Таблица 20
Дети мигрантов об уровне владения русским языком (в % к числу ответивших)
Владеете ли Вы русским языком Осваивать Общаться
в достаточной мере, чтобы.... школьную программу со сверстниками
Да 75,8 83,9
Скорее да, чем нет 14,9 13,7
Скорее нет, чем да 1,9 0,6
Нет 3,1 -
Затрудняюсь ответить 4,3 1,9
Итого 100,0 100,0
Индекс освоения русского языка 0,8 0,9
По самооценкам детей мигрантов, уровень овладения ими русским языком высок (индексы освоения русского языка = 0,8 и 0,9). Он адекватен восприятию и освоению школьной программы (90,7%), практически не препятствует общению со сверстниками (97,6%). Этот факт является важным показателем успешности социокультурной адаптации респондентов.
Необходимой для исследовательских задач являлась информация о дополнительных занятиях русским языком, к которым прибегали респонденты. В анкете был сформулирован вопрос «Занимались ли Вы дополнительно русским языком? Если «Да», то где» (см. табл. 21).
Таблица 2 1
Респонденты о дополнительных занятиях русским языком (в % к числу ответивших)
Дополнительные занятия Число ответивших %
В школе 50 31,1
Дома 23 14,3
На дополнительных курсах 2 1,2
С репетитором 9 5,6
Не занимался дополнительно 77 47,8
Итого 161 100,0
Табличные данные показывают, что основная нагрузка в языковой адаптации приходилась на дополнительные занятия в школе (31,1%). Часть респондентов занималась дома (14,3%). Очень низка доля платных дополнительных занятий (6,8%). Почти половина респондентов не нуждалась в дополнительных занятиях или по каким-то причинам не прибегала к ним.
Для нас важным было выявить проблемы, с которыми сталкивались мигранты при освоении русского языка. В ответе на вопрос «Испытывали ли Вы сложности в освоении русского языка?» 72,7% респондентов ответили, что «нет». 27,3% сталкивались со следующими проблемами (см. табл. 22).
Таблица 22
Респонденты о проблемах при освоении русского языка (в % к числу ответивших)10
Проблемы освоения русского языка Число ответивших %
В семье не разговаривают на русском языке 28 17,4
В школе не было дополнительных занятий по русскому языку 16 9,9
Не было достаточного общения со сверстниками 13 8,1
Не было возможностей заниматься с репетитором 2 1,2
Не даётся русская грамматика 5 3,1
Итого 64 39,7
Наиболее значимой для респондентов является проблема внутрисемейного общения. Отсутствие языковой практики в семье, общение только на родном для детей мигрантов языке затрудняло процесс адаптации. Вместе с тем, по нашим предположениям эта проблема должна была оцениваться как значимая гораздо большим, чем 17,4%, числом респондентов. Напомним, что русский язык является языком семейного общения лишь для 10,6% детей мигрантов (см. табл. 10). Эти данные ещё раз показывают роль школы, значимость общения во время уроков и продлённого дня для языковой адаптации детей мигрантов.
Почти каждый десятый испытывал недостаток в дополнительных занятиях русским языком в школе, а также в более интенсивном общении со сверстниками.
Контрольный вопрос о необходимости дополнительной помощи в освоении русского языка показал, что 23,6% респондентов её испытывают, 76,4% -нет. Тот факт, что почти каждый четвёртый - потенциальный потребитель дополнительных услуг по углублению знаний русского языка, указывает, с одной стороны, на наличие проблем в его освоении, с другой - показывает уровень осознания респондентами значимости русского языка для продолжения образования, профессиональной деятельности, успешности интеграции в социальную среду.
Далее перейдём к анализу жизненных планов детей мигрантов. Можно было бы предположить, что надежды на будущее у детей мигрантов во многом связаны с перспективами продолжения образования и профессионального становления, обусловленного образовательной деятельностью. Во многом это так, хотя, в отличие от детей не мигрантов, они ориентированы на продолжение образования преимущественно на начальном профессиональном уровне (41,6% и 28,9% соответственно) (см. табл. 23). Взаимосвязь признаков «жизненные планы» и «мигрант/не мигрант»* дала возможность отследить различия в жизненных планах этих групп молодёжи.
*Реагеоп СЫ^иаге = Value 16,158(а), Asymp. Sig. (2-sided) 0,0; Сгатег^ V=0,1.
Респонденты о жизненных планах (в % к числу ответивших)
Жизненные планы Дети мигрантов Дети не мигрантов В целом по выборке
Поступлю в профессиональное училище 41,6 28,9 30,2
Поступлю в техникум 16,8 18,0 17,9
Поступлю в вуз 29,8 43,9 42,5
Буду работать 6,8 4,6 4,8
Не знаю 5,0 4,6 4,6
Итого 100,0 100,0 100,0
Так, в вуз собираются поступать 29,8% детей мигрантов и 43,0% подростков, традиционно проживающих на данной территории. Эта разница притязаний несколько нивелируется на уровне среднего профессионального образования. Поступать в техникум собираются 16,8% детей мигрантов и 18,0% не мигрантов. В целом собираются продолжать образование 88,2% детей мигрантов и 90,8% детей не мигрантов.
Ориентация непосредственно на работу сразу же после окончания школы у детей мигрантов выражена так же слабо, как и у детей не мигрантов (6,8% и 4,6% соответственно). Это даёт возможность говорить о том, что школьное образование для детей мигрантов - важный адаптационный фактор, который в будущем напрямую связан с профессиональным самоопределением и становлением, с перспективой получения в будущем хорошей, с их точки зрения, профессии.
Рассматриваемые нами образовательная мотивация и оценки респондентами роли образования в их жизни зафиксировали эту тенденцию (см. табл. 24).
Таблица 24
Респонденты об отношении к образованию (в % к ответившим)
Для Вас школьное образование -это возможность % к числу ответивших11 % к числу ответов
Дети мигрантов Дети не мигрантов Дети мигрантов
Получить в будущем хорошую профессию 81,4 75,0 34,6
Продолжить образование, поступить в вуз, техникум 58,4 68,2 24,7
Стать культурным человеком, приобрести разносторонние и глубокие знания 44,7 41,3 18,9
Учиться вместе с друзьями 24,2 21,6 10,3
Раскрыть свои способности, научиться самостоятельно работать над собой 14,9 23,4 6,3
Просто получить аттестат об окончании средней школы 6,2 5,8 2,6
Организовать своё время до момента поступления на работу, ухода в армию, замужества и т.п. 1,9 4,9 0,8
Это простая обязаловка, необходимость 4,3 5,1 1,8
Итого 236,0 245,1 100,0
Так, школьное образование для 81,4% детей мигрантов - это, прежде всего, возможность получить в будущем хорошую профессию. Дальнейший анализ образовательной мотивации респондентов показал, что при общих сходных тенденциях в оценках ими роли образования в жизни существуют различия между детьми мигрантов и не мигрантов по целому ряду показателей. Они проявляются в первую очередь в оценках влияния школьного образования на продолжение образования в техникуме и вузе12, получение хорошей профессии13, возможность раскрыть свои способности14.
Так, дети мигрантов, как было показано выше, в меньшей степени ориентированы на продолжение образования на среднем и высшем профессиональном уровнях (58,4% в сравнении с 68,2% у не мигрантов). Для них школьное образование в большей степени является стартовой площадкой профессионального самоопределения и становления (81,4% в сравнении с 75,0% у не мигрантов). В меньшей степени, чем коренные жители, они рассматривают школьное образование как фактор самореализации, возможность раскрыть свои способности, научиться самостоятельно работать над собой (14,9% в сравнении с 23,4% у не мигрантов).
Характеризуя структуру образовательной мотивации детей мигрантов (см. табл. 24, процентные распределения к числу ответов), необходимо отметить, что её основой, прежде всего, являются мотивы инструментального типа, увязывающие школьное обучение с ориентацией учащихся на получение профессии и дальнейшее профессиональное образование (59,3%). Второй крупный блок мотивов - самореализационный, он объединяет мотивы образовательной деятельности, имеющие терминальный характер - потребность стать культурным человеком, приобрести разносторонние и глубокие знания, раскрыть свои способности, научиться самостоятельно работать над собой (25,2%). Третий блок включает коммуникационные мотивы - «учиться вместе с друзьями» (10,3%). И, наконец, четвёртый блок подразумевает мотивы вынужденного типа - «организовать своё время до момента поступления на работу, ухода в армию, замужества и т.п.», «просто получить аттестат об окончании средней школы», «это простая обязаловка, необходимость» (5,2%). В структуре мотивов, как мы видим, последний блок занимает немного места.
Итак, образование для детей мигрантов - это, прежде всего, инструментальная ценность, учащиеся отдают себе отчёт о его роли и значимости в своей жизни.
В исследовании нам было важно выяснить, насколько учащимся удаётся реализовать себя в сфере учебной деятельности (см. табл. 25).
Таблица 25
Респонденты о сферах жизни, в которых им наиболее всего удаётся реализовать себя как личности (в % к числу ответивших)
Сферы самореализации Дети мигрантов Дети мигрантов Дети не мигрантов Дети не мигрантов
% Ранг % Ранг
В общении с друзьями 55,3 I 59,9 I
В общении с любимым человеком 17,4 II 12,9 III
Дома, в семье 15,5 III 7,9 IV
В учёбе 6,2 IV 3,8 V
В сфере любительских занятий (хобби) 3,7 V 13,2 II
В общении с одноклассниками 1,9 VI 2,3 VI
Итого 100,0 - 100,0 -
В данной таблице демонстрируются ответы на альтернативный вопрос, поэтому понятно, что учёба как сфера жизни, в которой учащимся наиболее всего удаётся реализовать себя как личности, не занимает первых позиций. Здесь мы видим, что доминантной сферой самореализации учёба является для 6,2% детей мигрантов и 3,8% детей не мигрантов.
Ранговые распределения показывают также, что значимость учёбы для мигрантов (IV ранг) выше, чем для коренных жителей (V ранг). Если для мигрантов учёбе предшествует по значимости самореализация в семейном кругу и общении с ближайшим окружением, то для подростков - коренных жителей более важной, чем учёба, областью приложения жизненных сил, ведущей к самореализации, являются также и любительские занятия (хобби). Эта сфера свободного времени, индивидуальных инициатив его распределения и использования, раскрытия личностного потенциала доминирует над жёстко нормативной образовательной деятельностью.
Другими словами, учащиеся в образовании, в том виде, в котором оно существует, пока не могут увидеть условий для личностного самораскрытия. Это свидетельствует о том, что, с одной стороны, ориентация образования на гуманистическую педагогику пока находится скорее в сфере желаемого, а не действительного, задаётся скорее декларативно, чем реализуется на практике, с другой - ещё раз фиксирует факт заниженной учебной мотивации учащихся, их прагматических ориентаций в сфере образовательной деятельности.
Подростки - представители коренного населения в большей степени, чем мигранты, склонны декларировать важность предназначения образования для того, чтобы «раскрыть свои способности, научиться самостоятельно работать над собой» (23,4% подростков-не мигрантов и 14,9% учащихся-мигрантов) (см. табл. 24). Вместе с тем, в реальности именно для мигрантов школьное образование оказывается более значимой областью раскрытия личностного потенциала.
Анализируя включённость детей мигрантов в систему дополнительного образования, рассмотрим два его блока: учебное и общекультурное. Остановимся вначале на первой его разновидности, выявив потребности детей мигрантов в дополнительных знаниях по школьным учебным дисциплинам, а также охарактеризовав уровень реализации этих потребностей, проявляющейся в реальной практике получения дополнительного образования в условиях школы, репетиторства и т.д. (см. табл. 26).
Таблица 26
Учащиеся дети мигрантов о потребности в дополнительном образовании и её реализации (в % к числу ответивших)
Дисциплины Дополнительное образование
Хотели бы Вы получать Получаю
По русскому языку 56,3 25,9
По математике 49,4 24,7
По иностранному языку 48,8 13,9
По химии 36,9 13,3
По физике 26,3 10,1
По истории 18,8 5,7
По литературе 11,9 5,7
По информатике 11,9 6,3
По биологии 11,3 1,9
По мировой художественной культуре 8,8 2,5
По географии 2,5 0,6
Другое 5,7 1,2
Дополнительное образование: не хотел(а) бы получать 4,4 не получаю 43,7
Итого 292,5 155,7
Анализ уровня потребностей детей мигрантов в дополнительном образовании, углубляющем знания школьной программы, показал, что доминантной была и остаётся потребность в знаниях по русскому языку. Это отметили более половины всех учащихся (56,3%), что является очень высоким показателем. Причём сама потребность превышает возможности её реализации более чем в два раза (25,9%).
Достаточно велико желание детей получать дополнительное образование по математике (49,4%) и иностранному языку (48,8%), его высказала почти половина учащихся-мигрантов. Каждый третий готов учиться химии, каждый четвёртый - физике, каждый пятый - истории, каждый десятый - литературе, информатике, биологии.
Существует разрыв между констатацией желания учиться дополнительно и реальным обучением. Как правило, потребность превышает возможность её реализации в два раза. Расхождение в три и более раза характерно для таких дисциплин, как иностранный язык, история, биология, МХК.
Сравнение этих данных с включённостью учащихся-не мигрантов в систему дополнительного образования показывает ряд различий (см. табл. 27).
Таблица 27
Учащиеся-не мигранты о потребности в дополнительном образовании и её реализации (% к числу ответивших)
Дисциплины Дополнительное образование
Хотели бы Вы получать Получаю
По математике 45,6 22,2
По русскому языку 41,9 19,7
По иностранному языку 39,7 10,5
По химии 25,3 8,0
По физике 23,9 8,7
По информатике 21,0 4,7
По истории 15,3 4,7
По литературе 8,4 2,3
По мировой художественной культуре 6,4 3,3
Биология 6,0 3,4
Обществознание 3,1 1,2
Творчество 1,2 1,9
География 0,8 0,6
Черчение 0,4 0,3
ОБЖ 0,1 -
Психология - 0,3
Дополнительное образование: не хотел(а) бы получать 10,8 не получаю 46,5
Итого 249,9 138,3
У детей не мигрантов доминирует потребность в дополнительном изучении математики (45,6%). Потребность в получении дополнительных знаний по информатике в два раза больше, чем у детей мигрантов. Дети не мигрантов также заинтересованы в изучении русского и иностранного языков, химии и физике, но эта потребность несколько менее выражена, чем у детей мигрантов. В остальном структура потребностей совпадает.
Более отчётливо эти различия видны в таблице 28. Здесь сравнительный анализ структуры потребностей учащихся в дополнительном образовании дан в % к ответам. Он также показал, что у детей мигрантов и не мигрантов эта структура во многом совпадает.
Учащиеся-мигранты и не мигранты о потребности в дополнительном образовании (% к числу ответов)
Дисциплины Дети мигрантов Дети не мигрантов
Русский язык 19,2 16,8
Иностранный язык 16,7 15,9
Литература 4,1 3,4
История 6,4 6,1
Математика 16,9 18,2
Физика 9,0 9,6
Химия 12,6 10,1
Информатика 4,1 8,4
Мировая художественная культура 3,0 2,5
Биология 3,8 2,4
Не хотел(а) бы получать дополнительное образование 1,5 4,3
Другое 2,7 2,2
Итого 100,0 100,0
Различия заключаются в предпочтении отдельных предметов: детьми мигрантов - русского языка, а не мигрантов - математики (процентные распределения к ответившим демонстрируют ту же тенденцию в таблицах 26, 27). Кроме того, различия проявляются в том, что среди не желающих получать дополнительное образование мигрантов почти в 3 раза меньше, чем в группе коренных жителей.
Рассмотрим далее включённость детей мигрантов в дополнительное образование общекультурного типа (см. табл. 29).
Таблица 29
Дети мигрантов о потребности в общекультурном дополнительном образовании и её реализации (в % к числу ответивших)
Секции, кружки, студии Дополнительное образование
Занимаюсь Хотел(а) бы заниматься
Музыка, вокал 11,4 8,9
Изобразительное искусство 4,4 3,8
Театр 1,3 3,8
Секции спортивных игр 23,4 13,9
Бокс, борьба 33,5 20,3
Восточные единоборства 8,9 6,3
Туризм, спортивное ориентирование 1,3 8,9
Плавание 7,6 22,8
Лёгкая атлетика 7,6 1,9
Аэробика, фитнес, пилатес и т.д. 5,7 10,1
Секции по зимним видам спорта 1,3 2,5
Шашки, шахматы 2,5 2,5
Авто- и мотодело 1,9 5,7
Кино и фотодело 1,9 9,5
Компьютер 1,3 0,6
Ни в каких 31,6 22,2
Итого 145,6 143,7
Анализ уровня приобщённости детей мигрантов к занятиям в кружках, секциях, студиях, школах искусств и т.д. показал, что практически 70% из них в той или иной мере заняты общекультурным дополнительным образованием. В большей степени это занятия в спортивных секциях. В первую очередь, бокс, борьба (33,5%), секции спортивных игр (23,4%), восточные единоборства (8,9%), плаванье (7,6%), лёгкая атлетика (7,6%). Фактор включённости в систему дополнительного образования учащихся-мигрантов является свидетельством высокого уровня адаптированности детей мигрантов к образовательной и социокультурной среде. Каждый десятый учащийся занимается музыкой (11,4%).
Не вполне удовлетворёнными являются желания детей мигрантов заниматься плаванием (22,8%), аэробикой, фитнесом (10,1%), туризмом (8,9%).
Сравнение занятий детей мигрантов и не мигрантов в секциях, кружках, студиях показывает смещение потребностей первых в сторону спортивных игр. В остальном, характер потребностей в определённых видах общекультурного дополнительного образования этих социальных общностей учащихся практически идентичен.
ОБШИЙ ВЫВОД И ПРОБЛЕМЫ ДЛЯ ДАЛЬНЕЙШЕГО ИССЛЕДОВАНИЯ
Подводя общий итог исследования, необходимо отметить, что система образования ХМАО - Югры эффективно решает проблему обучения детей мигрантов. Вместе с тем, новые вызовы времени требуют оперативного решения целого ряда проблем, которые актуализированы, назревают, превращаются в угрозы и риски развития не только сферы образования, но и целого ряда социальных подсистем, общества в целом.
Относительно благополучная ситуация, которая зафиксирована в исследовании, касается лишь учащихся старших классов, уже прошедших частичную адаптацию. Что же касается учащихся младших классов, то там, по оценкам учителей, социальных педагогов и руководителей образовательных учреждений, ситуация значительно более напряжённая. Она связана с плохим знанием или полным незнанием русского языка детьми мигрантов, их абсолютным незнанием норм и ценностей поведения и общения, низким уровнем социокультурной адаптации и др.
В русле нашего дальнейшего исследования наиболее перспективными для анализа являются следующие направления:
1. Анализ экспертных оценок особенностей и эффективности обучения и адаптационных процессов детей мигрантов в ХМАО - Югре.
2. Выявление удовлетворённости субъектов образовательной деятельности нормативной базой образовательного учреждения для реализации эффективной деятельности по обучению детей мигрантов, степенью соответствия нормативно-правовой базы в сфере миграционной политики потребностям образовательных учреждений в обучении детей мигрантов.
3. Характеристика социально-педагогического взаимодействия субъектов образовательного процесса «родители-мигранты и учителя».
4. Характеристика факторов, влияющих на процесс адаптации детей мигрантов в процессе обучения. Это, в первую очередь, факторы семьи и образовательного учреждения.
Факторы семьи:
— экономическое состояние семьи;
— длительность, постоянство проживания, ориентация на ассимиляцию;
— миграционная история семьи;
— возраст ребёнка при переезде;
— этнонациональные особенности семьи, семейного воспитания, ген-дерных стереотипов и семейных религиозных практик;
— знание культуры страны приёма;
— уровень освоения русского языка в семье и самим ребёнком;
— взаимодействие семьи со школой, заинтересованность родителей образовательной деятельностью детей;
— планы семьи и ребёнка на будущее.
Факторы образовательного учреждения:
— социально-психологический климат в коллективе, отношение к мигрантам;
— включённость ребёнка в учебный коллектив, характер сетевых связей и взаимодействия со сверстниками (русскоязычными и иноэтничными);
— эффективность применяемых в образовательном учреждении методик обучения и адаптации детей мигрантов;
— направления воспитательной деятельности в отношении детей мигрантов;
— анализ проблем социокультурной адаптации детей мигрантов, связанных с особенностями проживания мигрантов и уровнем развития инфраструктуры культуры и досуга в населённом пункте;
— характеристика отношения к детям-мигрантам со стороны социального окружения (внутри и вне школьного коллектива), выявление наличия/отсутствия, явных/латентных форм мигрантофобии;
— выявление роли общественных организаций мигрантских сообществ в процессе социокультурной адаптации детей мигрантов.
Литература
1. См. подробнее: Комсомольская правда. - 2011. - 5 июля. - С. 3.
2. См. подробнее: Деловой Петербург. - 2011. - 9 авг. - С. 2.
3. См. об этом подробнее: Александров Д.А., Баранова В.В., Иванюшина В.А. Дети из семей мигрантов в школах Санкт-Петербурга: предварительные данные. - СПб. : Изд-во Политехнического ун-та, 2011.
4. Адаптация детей мигрантов в школе / авт. коллектив : Омельченко Е.Л., Андреева Ю.В.,ЛукьяноваЕ.Л.,СабироваГ.А., КрупецЯ.Н. - Ульяновск: Изд-во Ульяновского госуниверситета, 2010 ; Александров Д.А., Баранова В.В., Иванюшина В.А. Дети из семей мигрантов в школах Санкт-Петербурга: предварительные данные. - СПб. : Изд-во Политехнического ун-та, 2011.
5. Режим доступа : http://www.ufms86.ru/result/report_on_the_results/ (дата обращения 17.08.11). - Режим доступа : http://pdugra.ru/pdu/protection/ position.htm (дата обращения 17.08.11).
6. См. Положение детей мигрантов и вынужденных переселенцев из доклада «Положение детей в ХМАО - Югре». - Режим доступа : http://pdugra.ru/pdu/ protection/position.htm.
7. Информация о муниципальных образовательных учреждениях, расположенных на территории Ханты-Мансийского автономного округа - Югры (по состоянию на 10.08.2011).
8. Индекс здесь и далее рассчитан как среднее значение по порядковой шкале, его значения колеблются в границах от (-1) до ( + 1).
9. Pearson Chi-Square = Value 34,159(a), Asymp. Sig. (2-sided) 0,0; Cramer's V=0,2.
10. Сумма ответов на поливариантный вопрос не равна 100%.
11. Поливариантный вопрос предполагал выбор нескольких вариантов ответов, поэтому итоговая сумма % превышает 100.
12. Pearson Chi-Square = Value 5,831(a), Asymp. Sig. (2-sided) 0,1; Cramer's V=0,1.
13. Pearson Chi-Square = Value 3,676(a), Asymp. Sig. (2-sided) 0,1; Cramer's V=0,1.
14. Pearson Chi-Square = Value 5,742(a), Asymp. Sig. (2-sided) 0,0; Cramer's V=0,2.
