CC BY
53
References
1. Kornukov V.M. Measures of Procedural Coercion in Criminal Proceedings. Saratov: Saratov University, 1978. 136 p.
2. Kholodenko V.D. Theme 11. Criminal Procedure Law // Legal Encyclopaedical Dictionary / ed. A.V. Malko. Moscow: Prospekt, 2016. 1136 p.
3. Reference on the results of studying the practice of applying by the courts of the Saratov region legislation regulating the application of measures of criminal procedure coercion // Archive of the Saratov Regional Court for 2016.
4. Koloskova S.V Home Arrest as a Measure of Restraint in Modern Criminal Justice of Russia: Doctrine, Legal Technique and Law Enforcement Practice. extended abstract of dis. ...of cand. of law. M., 2014. 32 p.
УДК 343.195.3
Г.В. Дытченко
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ЗАКОННОСТИ ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПО ПРОТИВОДЕЙСТВИЮ ЭКОНОМИЧЕСКИМ И КОРРУПЦИОННЫМ ПРЕСТУПЛЕНИЯМ
Введение: изменение базовых правоотношений в обществе при переходе к рыночной экономике в России обусловило появление новых угроз объектам обеспечения экономической безопасности и потребовало кардинальной перестройки правоохранительной деятельности по выявлению, предупреждению, пресечению и раскрытию преступлений. Цель: определить проблемы обеспечения законности оперативно-розыскной деятельности, осуществляемой по противодействию экономическим и коррупционным преступлениям в условиях формирования рыночных отношений и предложить пути их разрешения. Методологическая основа: сравнительно-правовой анализ российской и зарубежных правоохранительных систем и научных подходов при определении полномочий прокурора, обобщение практики прокурорского надзора и оперативно-розыскной деятельности, статистический анализ состояния преступности в экономической сфере. Результаты: определены теоретико-правовые проблемы выявления и устранения правонарушений, совершаемых при осуществлении оперативно-розыскной деятельности, сформулированы предложения по их разрешению. Вывод: необходим пересмотр существующей модели обеспечения законности оперативно-розыскной деятельности посредством усиления в ней роли органов прокуратуры.
Ключевые слова: обеспечение законности оперативно-розыскной деятельности, экономические и коррупционные преступления, мероприятия, прокурорский надзор, правоохранительные органы, уголовное дело.
© Дытченко Геннадий Владимирович, 2018
Старший преподаватель кафедры прокурорского надзора и участия прокурора в рассмотрении уголовных, гражданских и арбитражных дел Санкт-Петербургского юридического института (филиал) Университета прокуратуры РФ, советник юстиции; e-mail: dytchencko.genn@yandex.ru © Dytchenko Gennady Vladimirovich, 2018
Senior teacher of the Prosecutorial supervision and the participation of the Prosecutor in the criminal, civil 184 and arbitration cases of St.-Petersburg Legal Institute (branch) of the University Prosecutor, councillor of justice
G.V. Dytchenko
ACTUAL PROBLEMS OF ENSURING THE LEGALITY OF OPERATIONAL-INVESTIGATIVE ACTIVITIES TO COMBAT ECONOMIC AND CORRUPTION CRIMES
Background: the change in basic legal relations in society during the transition to a market economy in Russia has led to the emergence of new threats to the objects of economic security and required a radical restructuring of law enforcement to identify, prevent, suppress and solve crimes. Objective: to identify the problems of ensuring the legality of operational-investigative activities carried out to combat economic and corruption crimes in the conditions of the formation of the market relations and to suggest ways to resolve them. Methodology: comparative legal analysis of Russian and foreign law enforcement systems and scientific approaches in determining the powers of a prosecutor, generalization of the practice of prosecutorial supervision and investigative activities, statistical analysis of crime in the economic sphere. Results: the theoretical and legal problems of identification and elimination of offenses committed in the implementation of operational investigative activities are defined, proposals for their resolution are formulated. Conclusions: it is necessary to revise the existing model of ensuring the legality of investigative activities by strengthening the role of the Prosecutor's office.
Key-words: ensuring the legality of investigative activities, economic and corruption crimes, activities, Prosecutor's supervision, law enforcement agencies, criminal case.
Приватизация основных средств производства, произошедшая в 90-х гг. XX в. в нашей стране, обусловила переход от плановых к рыночным механизмам экономического развития и появление большого количества новых хозяйствующих субъектов — предпринимателей. Стала складываться более сложная структура базовых отношений в обществе, возникающих в связи с производством и распределением прибавочного продукта, что привело к возникновению множества новых видов соответствующих правоотношений и новых видов преступных посягательств на установленный порядок осуществления экономической и предпринимательской деятельности.
Соответственно, возникли определенные сложности с доказыванием наличия состава определенных видов преступлений, «завуалированных» под законный порядок осуществления экономических, финансовых, предпринимательских, хозяйственных и подобных правоотношений (например, под осуществление договорных отношений), когда следователю для доказывания преступления необходимо сначала установить этот порядок, а затем изложить доказательства их фиктивности [1, с. 80-92].
Появление новых угроз жизненно-важным интересам личности, общества и государства как объектам обеспечения экономической безопасности потребовало кардинальной перестройки работы всех правоохранительных органов. Среди них на переднем рубеже борьбы с преступностью стоят оперативно-розыскные органы. Анализ количественных показателей их деятельности свидетельствует о ее значимости.
В 2017 г., по сравнению с аналогичным периодом 2016 г., на 3,4% снизилось число выявленных преступлений экономической направленности. Всего зарегистрировано 105087 преступлений данной категории, удельный вес которых в
общем числе зарегистрированных преступлений составил 5,1%1. Подразделениями органов внутренних дел в 2017 г. выявлено более 89 тыс. преступлений экономической направленности, их удельный вес в общем массиве преступлений экономической направленности составил около 85%2.
В 2017 г. на основании оперативных материалов подразделений таможенных органов за уклонение от уплаты таможенных платежей возбуждено 452 уголовных дела. По результатам таможенного контроля после выпуска товаров, проведенного по материалам оперативных подразделений таможенных органов, в 2017 г. доначислено денежных средств на сумму более 4,9 млрд руб., взыскано в федеральный бюджет около 2,85 млрд руб.3
Вместе с тем констатировать устойчивое снижение уровня преступности в экономической сфере нельзя, поскольку уже в первой половине 2018 г. число выявленных преступлений экономической направленности по сравнению с аналогичным периодом 2017 г., вновь возросло на 3,4% .Всего поставлено на учет 68737 указанных деяний, удельный вес которых в общем числе зарегистрированных преступлений составил 6,9%4.
При переходе от анализа количественных показателей к оценке содержания и качества работы оперативно-розыскных органов в исследуемой области следует отметить, что противодействие экономической преступности в России должно быть неразрывно связано с обеспечением свободы предпринимательской деятельности. Именно свобода осуществления предпринимательской деятельности должна рассматриваться как один из главных объектов защиты от преступных посягательств. При этом объектами оперативных разработок, проводимых по указанной категории преступлений, достаточно часто являются предприниматели — представители малого и среднего бизнеса, развивающие свое дело при неблагоприятных условиях уголовно-правового давления на экономику. По мнению ряда исследователей, проблема заключается в том, что действия, которые являются частью обычного хозяйственного оборота или результатом незначительных ошибок в экономической деятельности предприятий, организаций и граждан, могут быть квалифицированы и квалифицируются как преступления [2, с. 3].
Одна из основных причин указанной ситуации заключается в том, что предприниматели часто становятся объектом коррупционных посягательств как со стороны различных государственных служащих, так и со стороны правоохранительных органов [3, с. 82-89]. В этой связи противодействие преступлениям в сфере экономики осуществляется посредством оперативных разработок, направленных не только на проверку причастности предпринимателей к совершению соответствующих преступлений, но и на выявление коррупционных преступлений, совершаемых сотрудниками оперативно-розыскных органов уже
^ 1 См.: Статистические данные об основных показателях деятельности органов прокуратуры
1 Российской Федерации за январь-декабрь 2017 г. URL: http://genproc.gov.ru/stat/data/l336l34/ S (дата обращения: 14.10.2018).
2 См.: Официальный сайт МВД России. Статистика и аналитика. Состояние преступности (архивные данные). Состояние преступности в Российской Федерации за январь - декабрь 2017 года. URL: https://мвд.рф/reports/item/12167987/ (дата обращения: 14.10.2018).
3 См.: Официальный сайт ФТС России. Результаты правоохранительной деятельности подразделений Федеральной таможенной службы за 2017 год. URL: http://www.customs.ru/index. php?option=com_content&view=article&id=26268:-2017-&catid=54:2011-01-24-16-31-26 (дата обращения: 14.10.2018).
4 Состояние преступности в России за июнь 2018 г.: Статистический сборник. URL: http:// 186 genproc.gov.ru/stat/data/1423616/ (дата обращения: 14.10.2018).
в отношении самих предпринимателей, находящихся в оперативной разработке. В подобных случаях возникает проблема, связанная с необходимостью принимать компромиссные решения о нереализации, т.е. непредставлении в уголовное судопроизводство материалов незавершенных оперативных разработок, которые проводились в отношении предпринимателей. Это обусловлено потребностью дальнейшего использования участия таких предпринимателей в формировании доказательственной базы по делам о получении взятки сотрудниками оперативно-розыскных органов. Вместе с тем следует признать, что подобная практика, когда предприниматели действительно причастны к преступной деятельности, трудно согласуется с принципом законности.
Наряду с указанными проблемами также следует отметить, что при осуществлении оперативных проверок и разработок допускается множество существенных нарушений Федерального закона от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»5, что приводит к признанию недопустимыми полученных доказательств и позволяет лицам, совершившим тяжкие и особо тяжкие преступления избежать уголовной ответственности. Представляется, что основными причинами существующих проблем обеспечения законности в рассматриваемой сфере являются неразвитое правовое регулирование оперативно-розыскной деятельности, определенная условность судебного контроля, слабый ведомственный контроль в системе оперативно-розыскных органов и недостаточная законодательная определенность надзорных полномочий, предоставленных прокурору [4, с. 124-129]. При этом высокая резистентность, оказываемая оперативно-розыскными органами по отношению к требованиям прокурора, а также ведомственный подход во взглядах отдельных ученых, стоящих на позициях ограничения роли прокурора в обеспечении законности оперативно-розыскной деятельности, обусловливают отсутствие заметного прогресса в разрешении указанных проблем [5, с. 20-23; 6, с. 37-40; 7, с. 63-66]. Например, Н.С. Железняк, признавая, что проверка положений ст. 6- 8 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» (об основаниях и условиях проведения оперативно-розыскных мероприятий) вполне встраивается в предмет прокурорского надзора, в то же время считает возможным исключить прокурора из деятельности по оценке законности оперативно-розыскных мероприятий, результаты которых представляются в уголовное судопроизводство. По его мнению, окончательное решение о правильности проведения таких оперативно-розыскных мероприятий должен принимать суд, а на досудебных стадиях — орган ведомственного контроля или привлекаемый в уголовный процесс специалист [5, с. 20-23].
Данная позиция представляется ошибочной по следующим соображениям. Во-первых, законодательные установления предмета прокурорского надзора не содержат подобных ограничений6. Во-вторых, в условиях скоротечности оперативно-розыскного процесса суды, по сравнению с уполномоченными прокурорами, ограничены во времени рассмотрения и объеме представленных им оперативно-розыскных материалов, в связи с чем обеспечение законности оперативно-розыскной деятельности должно осуществляться комплексно, как
5 См.: Собр. законодательства Рос. Федерации. 1995. № 33, ст. 3349.
6 См. ст. 29 Федерального закона от 17 января 1992 г. № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» (в ред. от 30 октября 2018), а также ст. 21 Федерального закона от 12 августа 1995 г.
№ 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» (в ред. от 6 июля 2016 г.). I87
посредством ведомственного и судебного контроля, так и при помощи полноценно развитого прокурорского надзора. В-третьих, предложение привлекать в уголовный процесс сторонних специалистов в области права, наряду с такими его участниками, как суд, прокурор, следователь, дознаватель, которые в соответствии со ст. 88 УПК РФ наделены всей полнотой полномочий по оценке допустимости доказательств, представляется, по меньшей мере, нелогичным и ставит под сомнение компетенцию и профессионализм указанных субъектов уголовного процесса.
Изучение материалов уголовных дело преступлениях в сфере экономической деятельности и предпринимательства, содержащих результаты оперативно-розыскной деятельности, позволяет сделать вывод о том, что нарушения оперативно-розыскного законодательства допускаются как в процессе инициативных оперативных разработок и представления их результатов для возбуждения уголовных дел, так и при последующем оперативно-розыскном сопровождении предварительного следствия. Соответствующий анализ дает возможность разделить эти нарушения по мотивам их совершения на преступные и непреступные. При этом, если проблема выявления непреступных нарушений оперативно-розыскного законодательства в основном связана с методологическими особенностями осуществления прокурорского надзора, судебного и ведомственного контроля, то проблема выявления преступлений, совершаемых при осуществлении оперативно-розыскной деятельности в большей степени зависит от наличия соответствующих полномочий по её осуществлению и доступу к оперативно-служебной документации, что практически исключает возмож-18 ность эффективного выявления таких преступлений современными средствами ? судебного контроля и прокурорского надзора.
а Совершаемые оперативными сотрудниками преступления, связанные с
| нарушением установленного порядка производства оперативно-розыскных I мероприятий, как правило, обусловлены корыстным мотивом, и направлены | на вымогательство у предпринимателей взяток или на содействие преступной ! деятельности различных криминальных структур. К числу таких нарушений § следует отнести проведение оперативно-розыскных мероприятий без наличия | соответствующих оснований, предусмотренных ст. 7 Федерального закона | «Об оперативно-розыскной деятельности», сопряженных с фальсификацией 'I оперативно-служебных документов о якобы полученной оперативной информа-| ции о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного противо-| правного деяния, а также о лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших.
| Выявление таких нарушений средствами прокурорского надзора весьма за-
ё труднено по причине ограничения его полномочий по доступу к оперативной § информации, получаемой оперативно-розыскными органами от конфидентов, | т.е. лиц, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность на негласной | основе. Так, за весь период 2017 г. по материалам, направленным уполномоченными прокурорами в порядке п. 2 ч. 2 ст. 37 УПК РФ, в отношении сотрудников, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, за преступления по службе возбуждено всего 11 уголовных дел, из них 9 уголовных дел — в отношении сотрудников органов внутренних дел, и 2 уголовных дела — в отношении сотрудников таможенных органов. При этом, по сообщению первого заместителя 188 Генерального прокурора А. Буксмана, только за 9 мес. 2017 г. в правоохрани-
тельных органах выявлено порядка 1,3 тыс. коррупционеров. Большинство из них (729) — сотрудники органов внутренних дел, 191 — сотрудники ФСИН, 174 — судебные приставы, 70 — работники таможенных органов, 57 — служащие Росгвардии7.
Основную деятельность по выявлению указанных преступлений должны осуществлять соответствующие подразделения службы собственной безопасности указанных ведомств. Вместе с тем итоги 2017 г. указывают на отрицательную динамику — МВД (-11,5%); ФТС (-27,3); ФСИН (-4,6%), ФССП (-31%). Наиболее эффективную работу в рассматриваемой сфере демонстрируют органы ФСБ России, сотрудники которой в 2017 г. выявили 2452 таких преступления (+2,6 %)8.
Отмечая значительный вклад органов ФСБ России в борьбу с коррупцией, следует сказать, что основное их предназначение по общему представлению заключается в контрразведывательной деятельности и противодействии внешним и внутренним угрозам государственной безопасности. Кроме того, в соответствии со ст. 8 Федерального закона от 3 апреля 1995 г. № 40-ФЗ «О федеральной службе безопасности»9 борьба с коррупцией не выделена в качестве самостоятельного направления и реализуется в рамках такого общего направления, как борьба с преступностью. При этом в соответствии с п. 2 ч. 2 и ч. 5, 6 ст. 151 УПК РФ расследование должностных преступлений, предусмотренных ст. 285-293 УК РФ, за исключением ст. 285, 285.1, 285.2, 285.4 и 286 УК РФ, не относится к компетенции следственных органов ФСБ России, в связи с чем возникает вопрос о правомерности осуществления данной Службой оперативно-розыскной деятельности по выявлению такого коррупционного преступления, как например, получение или дача взятки. Ответ на этот вопрос заключается в предметной подведомственности, которая выражается в сыскной квалификации деяния и определяется уголовно-правовым характером общественно опасного посягательства, предупреждение, выявление, пресечение и раскрытие которого осуществляют в оперативно-розыскной деятельности. При этом подведомственность в оперативно-розыскной деятельности не тождественна подследственности в уголовном процессе. В этой связи, подследственность используют в качестве ориентира для разграничения компетенции оперативно-розыскных органов по причине отсутствия четкого отражения оперативно-розыскной подведомственности в Федеральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности» [8, с. 204-206].
Вместе с тем ведущая роль органов государственной безопасности в борьбе с коррупцией обусловлена тем, что именно коррупция выступает одной из наиболее серьезных угроз для нормального функционирования государства. Очевидно, что борьба с коррупцией и обеспечение экономической безопасности в целом не может быть ограничена компетенцией какого-либо одного правоохранительного органа. Эту деятельность следует вести на системной основе, что предполагает необходимость усиления роли прокуратуры как органа, координирующего борьбу с преступностью. В связи с этим нельзя признать правильным сокращение полно-
7 Генпрокуратура назвала самое коррупционное подразделение силовиков // Интернет-ресурс РИА Новости. URL: https://ria.ru/incidents/20171215/1511017410.html (дата обращения: 14.10.2018).
8 См.: Состояние преступности в России за январь - декабрь 2017 года: сборник Генеральной прокуратуры РФ. URL: https://genproc.gov.ru/ (дата обращения: 14.10.2018).
9 См.: Собр. законодательства Рос. Федерации. 1995. № 15, ст. 1269. 189
мочий органов прокуратуры в уголовном судопроизводстве и ограниченность средств прокурорско-надзорного воздействия на оперативно-розыскные органы.
Анализ приведенных статистических данных указывает на то, что эффективно выявлять преступления, совершаемые в сфере оперативно-розыскной деятельности, можно только при условии использования средств самой оперативно-розыскной деятельности. В то же время уполномоченные прокуроры не являются субъектами оперативно-розыскной деятельности и лишены полномочий по проведению оперативно-розыскных мероприятий. Потому представляется целесообразным обратиться к опыту иностранных государств с развитой и эффективной правоохранительной системой, где прокурор не только имеет доступ к оперативно-розыскной информации, но и участвует в принятии решений по осуществлению оперативно-розыскной деятельности. Например, уже отмечалось, в правоохранительной системе ФРГ имеется институт участия прокурора в оперативно-розыскной деятельности, обусловленный соответствующей ролью прокурора в уголовном процессе [9, с. 177-184]. В ФРГ прокуратуру называют «хозяйкой расследования», поскольку она наделена полномочиями по руководству расследованием, что предопределяет наличие у прокурора широкого объема полномочий и в сфере оперативно-розыскной деятельности. В соответствии с УПК ФРГ прокуроры в Германии могут не только осуществлять запросы о предоставлении оперативной информации, но и участвовать в «агентурных операциях, таких как мониторинг телекоммуникаций (§100а УПК ФРГ) или перехват и запись не публично произнесенной речи (§100с УПК ФРГ)»10. При этом п. 100 разд. III УПК ФРГ обязывает почтовое ведомство предоставлять возможность прослушивания телефонных переговоров сотрудникам суда, прокуратуры и лицам, помогающим им в осуществлении полицейской деятельности. Более того, прокуроры Германии имеют доступ к работе с конфидентами (тайными осведомителями). Например, гамбургский «Циркуляр по использованию осведомителей и других информаторов» от 30 марта 1982 г. предусматривает тесное сотрудничество полиции и прокуратуры в использовании осведомителей и в обеспечении гарантий конфиденциальности их работы11! Следует признать, что наличие у прокуроров ФРГ права участвовать в отдельных мероприятиях, которые по законодательству РФ отнесены к оперативно-розыскной деятельности, не только обеспечивает законность оперативно-розыскной деятельности, но и повышает ее эффективность в борьбе с преступностью.
Представляется, что перечисленные обстоятельства, связанные с возрастанием угроз в сфере экономической безопасности, а также соответствующий зарубежный опыт создают предпосылки к пересмотру существующей модели обеспечения законности оперативно-розыскной деятельности посредством усиления в ней роли органов прокуратуры.
Библиографический список
1. Сычев П.Г. Имущественный характер экономических преступлений и соответствующие процессуальные последствия // Имущественные отношения в Российской
10 Официальный сайт Генеральной прокуратуры ФРГ. URL: http://www.generalbundesanwalt. de/de/legal.php (дата обращения: 14.10.2018).
11 См.: Смирнов М.П. Комментарии законодательного регулирования оперативно-розыскной деятельности в Российской Федерации и за рубежом: учебное пособие (постатейный). 5-е изд., расш. и перераб. 478 с. [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консуль-
190 тантПлюс».
Федерации. М.: Международная академия оценки и консалтинга, 2014. № 12 (159). С. 80-92.
2. Титаев К., Четверикова И. Избыточная криминализация экономической деятельности в России: как это происходит и что с этим делать // Институт проблем правоприменения. М.: Центр стратегических разработок, 2017. 35 с.
3. Головко И.И., Исламова Э.Р. Участие прокурора в рассмотрении судами гражданских дел о восстановлении на службе сотрудников органов внутренних дел, уволенных за коррупционные дисциплинарные правонарушения // Современное право.
2016. № 5. С. 82-89.
4. Никитин Е.Л. Особенности определения и реализации полномочий прокурора при осуществлении надзора за исполнением законов в оперативно-розыскной деятельности // Юридическая мысль. 2017. № 1(99). С. 124-129.
5. Железняк Н.С. Проблемы прокурорского надзора за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность: научно-практический комментарий. Красноярск: СибЮИ ФСКН России, 2013. 94 с.
6. Захарцев С.И., Пахунов A.M. Организация прокурорского надзора за оперативно-розыскной деятельностью // Российский следователь. М.: Юрист, 2012. № 9. С. 37-40.
7. Луговик В.Ф. Прокурорский надзор за исполнением Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» как гарантия обеспечения законности // Научный вестник Омской академии МВД России. 2012. № 2 (45). С. 63-66.
8. Горяинов К.К., Овчинский В.С., Шумилов А.Ю. Оперативно-розыскная деятельность: учебник / под ред. К.К. Горяинова, В.С. Овчинского, А.Ю. Шумилова. М.: ИНФРА-М, 2002. XXII. 794 с.
9. Дытченко Г.В. Российская и зарубежные правовые модели обеспечения органами прокуратуры законности оперативно-розыскной деятельности (сравнительно-правовой анализ) // Правовое государство: теория и практика. 2017. № 3 (49). С. 177-184.
References
1. Sychev P.G. Property Character of Economic Crimes and Corresponding Procedural Consequences // Property Relations in the Russian Federation. Moscow: International Academy of evaluation and consulting, 2014. № 12 (159). P. 80-92.
2. TitaevK., ChetverikovaI. Excessive Criminalization of Economic Activity in Russia: How It Happens and What to Do with It // Institute of problems of law enforcement. M.,
2017. 35 p.
3. Golovko I.I., Islamova E.R. Participation of the Prosecutor in the Consideration of Civil Cases by the Courts on the Restoration of Internal Affairs Officers Dismissed for Corruption Disciplinary Offenses // Modern law. 2016. № 5. P. 82-89.
4. Nikitin E.L. Peculiarities of Definition and Implementation of the Powers of the Prosecutor in Supervising the Implementation of Laws in the Operational-investigative Activity // Legal thought. 2017. № 1 (99). P. 124-129.
5. Zheleznyak N.S. Problems of Prosecutor's Supervision over Execution of Laws by Bodies Carrying out Operative-investigative Activity : Scientific and Practical Commentary. Krasnoyarsk: SibLI Federal drug control service of Russia, 2013. 94 p.
6. Zahartsev S.I., Akhunov A.M. Organization of Prosecutor's Supervision for Operatively-investigative Activity // Russian investigator. M.: Lawyer, 2012. № 9. P. 37-40.
7. Lugovik V.F. Prosecutorial Supervision over Execution of the Federal law "On the Operative-investigative Activity" as a Guarantee of the Rule of Law // Scientific Vestnik of the Omsk Academy of the MIA of Russia. 2012. No. 2 (45). P. 63-66.
8. Goryainov K.K., Ovchinsky V.S., Shumilov A.Yu. Operative-investigatie Activity: textbook. V. K. Goryainov, V. S. Ovchinsky, A. Shumilov. M.: INFRA-M, 2002. XXII. 794 p.
9. Dytchenko G.V. Russian and Foreign Legal Models of Ensuring the Legality of Investigative Activities by the Prosecutor's Office (comparative legal analysis) // Legal State: Theory and Practice. 2017. № 3 (49). P. 177-184.
УДК 343.918.2
А.В. Шатилов
НРАВСТВЕННО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ЛИЧНОСТИ МОШЕННИКА — УЧАСТНИКА ОРГАНИЗОВАННОЙ ПРЕСТУПНОЙ ГРУППЫ
Введение: личность преступника — одна из ключевых категорий криминологической науки. В рамках личности происходит формирование преступных наклонностей, накопление криминального опыта. Личность мошенника представляет для исследователя особый интерес, посколько данный преступник обладает набором специфических личностных характеристик, которые позволяют ему входить в доверие к потерпевшему, убеждать в искренности своих намерений. Мошенник, действующий в составе организованной группы, должен обладать и рядом способностей, позволяющих ему совершать преступления в составе группы, согласовывая свое поведение с другими участниками. Цель: определить нравственно-психологический портрет мошенника — участника организованной преступной группы, нравственные деформации его личности. Методологическая основа: диалектический и системный методы, социологические опрос, интервьюирование и иные методы. Результаты: выявлены нравственно-психологические характеристики мошенника — участника организованной преступной группы. Выводы: особенность личности мошенника — участника преступной группы — состоит в сочетании общих нравственно-психологических характеристик преступника с чертами личности, позволяющими осуществлять взаимодействие с другими участниками преступного формирования.
Ключевые слова: личность преступника, криминологический портрет преступника, нравственные деформации, мошенник, мошенничество, ложь, обман, злоупотребление доверием, преступный интерес, организованная группа, лидер преступного формирования, рядовой участник преступной группы.
© Шатилов Алексей Валерьевич, 2018
Соискатель кафедры прокурорского надзора и криминологии (Саратовская государственная юридическая академия); e-mail: shatilovalekseyy@rambler.ru © Shatilov Aleksei Valerievich, 2018
Post-graduate degree seeker of Prosecutorial supervision and criminology department, (Saratov State Law 192 Academy)
