CC BY
42
- Уч1нилис.
Муса пикри-пикриухъи, шкафлизибад букварь хиб ва уч1есииб: «Ма-ма, папа ...»
- Гьанна набра лугав илгъуна орден?
- Ишгъуна «орден» касес багьандан, дила урши, вахъх1и уч1ес г1яг1нили
саби.
- Барх1иахъайчив?
- Чуйнара барх1иахъайчи.
- Чуйнара барх1иахъибх1ели, чили лугуси?
- Х1укуматли.
- Ил халасив, х1у халасирив?
- Х1укумат - ца адам ах1ен. Илди бахъал адамти саби.
- Илдазивад чили наб орден луга?
Буреси х1ебалули, дудешли хъянт1а хъарсбариб.
«Муса говорит папе, показывая на значок об окончании высшего учебного заведения:
- Папа, этот орден за что тебе дали?
- За учебу, - улыбнулся отец.
Муса глубоко задумался, взял букварь из шкафа и с трудом начал читать слоги: «Ма-ма, па-па...».
- А мне дадут такой орден? - спросил он немного погодя.
- Чтобы дали такой орден, сынок мой, надо много читать.
- До вечера?
- Много вечеров!
- После многих таких вечеров кто мне его даст? - не унимался малыш.
- Государство.
- Кто главнее: оно или ты?
- Государство - это не один человек, а много людей, - терпеливо разъяснял папа.
- Кто же из них даст мне орден?
Папа не нашелся, что ответить, и вздохнул» [7, с. 288; 8, с. 264].
В рассказах даргинского писателя о детях и для детей отражаются такие обыкновенные вещи, в то же время истины. В них сюжет динамичен, отсутствуют длинные описания, усилен эмоциональный фон, действия происходят стремительно, картины главным образом зрительны. Образы героев рассказов-миниатюр точно и чувственно описываются, что свидетельствует о наличии у писателя рефлексии текста. В рассматриваемом цикле рассказов Багомедова простота
Библиографический список
детских образов и характеров совмещается с их силой, яркостью, неповторимостью. Детский мир в произведениях педагога-писателя - мир особых отношений, переживаний и чувств. Например, рассказ «Чиди вархьси?» - «Кто прав?»:
ХЯмзатличи учительли перерывла замана классла дурх1начил хЯзани ду-радурк1ахъес хъарбариб. Дурх1нас хЯзани дигули ахъиб. Цабарх1и санкомиссия-ла членти х1язли х1едиркьех1е или кабизур.
- Сен? - дец1агиб Х1ямзатлис.
- ХЯзлизи ахъах1елли, нуша нясдирех1е.
- Х1ямзат илдачи вайт1а х1еризур:
- Х1ебиалли, х1ушаб вайбаркьлис нура жаг1ял дях1 х1едирцили школализи лявкьяс.
«В школе учитель поручил Гамзату на переменах проводить игры с одноклассниками.
В один день его сверстники - члены «санитарной комиссии» - заявили, что не будут сегодня играть. Гамзат обиделся и сказал:
- Назло вам завтра я в школу приду не умывшись» [7, с. 287; 8, с. 263]
и др.
Детский мир хранит в себе много загадок, отгадки на которые педагог-писатель находит в нашей повседневной обыденной жизни, в жизни родного края. В этих произведениях отразились наблюдения педагога. Вырисовывается мир детской дружбы: преданность, честность, откровенность. У героев произведений особые отношения. Художественно осмысливая мир детства, Расул Багомедов показывает, как дети постепенно проникают в сферу взрослых отношений, воспитывают в себе человека, носителя нравственных начал.
В цикле рассматриваемых рассказов-миниатюр представлены антропони-мические единицы. Употребление тех или иных собственных имен обусловливается жанровым своеобразием художественного произведения. Антропонимы зафиксированы в тридцати двух случаях, например: Амир Амир, Бац Луна, Муса Муса, Х1ябиб Габиб, Х1ямзат Гамзат и др., но частотность их употребления разная [9, с. 177 - 178].
Рассказы-миниатюры Р.М. Багомедова (кстати, он издал четыре сборника произведений устного народного творчества даргинцев: «Даимси лами» - «Вечное пламя», «Даргала халкьла хабурти» - «Даргинские народные сказки», «Даргала халкьла пагьмула зурх1яб» - «Радуга устного народного творчества», «Урк1ила тимхъ» - «Биение сердца») сродни сказкам, в них также присутствует волшебство, оно не только чудесно и неосуществимо - это волшебство преисполнено гранями социального, обычного, свойственного повседневной жизни.
1. Современная литература народов России: Детская литература. Антология. Москва: Организационный комитет по поддержке литературы, книгоиздания и чтения в Российской Федерации; Фонд социально-экономических и интеллектуальных программ; Объединённое гуманитарное издательство, 2017.
2. Утренняя заря. Составители РМ. Багомедов. Махачкала: Издательство «Народы Дагестана», 2009.
3. Багомедов РР Очерк и рассказ как жанры даргинской литературы. Очерки даргинской литературы 196 - 1990-х годов. Махачкала, 2013: 80 - 86.
4. Хизриева З.М. Даргинский рассказ: тенденции развития. Махачкала, 2012.
5. Соколова В.Е. Мордовский национальный характер. Саранск: Издательство МГУ, 2003.
6. Коротков И.П. Очерки мордовской литературы. Саранск: Издательство МГУ, 2008.
7. Багомедов РМ. Рассказы. Махачкала: Издательство ДГУ 2017.
8. Багомедов РМ. Мерило человечности. Махачкала: АЛЕФ (ИП Овчинников), 2017.
9. Багомедов М.Р Онимы в даргинской художественной литературе (на материале рассказов Расула Багомедова). Антология поэтонимологической мысли. Донецк: Юго-Восток, 2008; Т. 1: 174 - 182.
References
1. Sovremennaya literatura narodov Rossii: Detskaya literatura. Antologiya. Moskva: Organizacionnyj komitet po podderzhke literatury, knigoizdaniya i chteniya v Rossijskoj Federacii; Fond social'no-'ekonomicheskih i intellektual'nyh programm; Ob'edinennoe gumanitarnoe izdatel'stvo, 2017.
2. Utrennyaya zarya. Sostaviteli R.M. Bagomedov. Mahachkala: Izdatel'stvo «Narody Dagestana», 2009.
3. Bagomedov R.R. Ocherk i rasskaz kak zhanry darginskoj literatury. Ocherki darginskoj literatury 196 - 1990-h godov. Mahachkala, 2013: 80 - 86.
4. Hizrieva Z.M. Darginskijrasskaz: tendenciirazvitiya. Mahachkala, 2012.
5. Sokolova V.E. Mordovskij nacional'nyj harakter. Saransk: Izdatel'stvo MGU, 2003.
6. Korotkov I.P. Ocherkimordovskojliteratury. Saransk: Izdatel'stvo MGU, 2008.
7. Bagomedov R.M. Rasskazy. Mahachkala: Izdatel'stvo DGU, 2017.
8. Bagomedov R.M. Merilochelovechnosti. Mahachkala: ALEF (IP Ovchinnikov), 2017.
9. Bagomedov M.R. Onimy v darginskoj hudozhestvennoj literature (na materiale rasskazov Rasula Bagomedova). Antologiya po'etonimologicheskoj mysli. Doneck: Yugo-Vostok, 2008; T. 1: 174 - 182.
Статья поступила в редакцию 19.01.21
УДК 81'26
Ri K.K., senior teacher, Pacific National University (Khabarovsk, Russia), E-mail: meili@bk.ru
Rukavishnikov V.S., senior teacher, Far East Law Institution of the Ministry of Internal Affairs (MVD) of the Russian Federation (Khabarovsk, Russia),
E-mail: ironman64@mail.ru
ACTUALIZATION OF MEANING WHEN TRANSLATING MODERN CHINESE LANGUAGE MODAL PARTICLES INTO RUSSIAN LANGUAGE. The article reviews the actualization of meaning in the translation process of modal Chinese language particles. According to the analysis of modern Chinese fiction, the researchers conclude that particles are often used in dialogues and monologues. They also bear a considerable semantic value. Their position is inside the sentence, they are ambiguous, their meaning depends on the context, and therefore, the transfer of their meaning and translation into another language is a rather complicated process. Syntax means, such as the volume of sentences, their prevalence, the presence of homogeneous members, synonymy, epithets, post-position of definitions, act as a significant actualizing parameter in the transfer of the meanings of modal particles into Russian, recommendations for taking into account of which are set out by the authors of this article.
Key words: Chinese language, Russian language, modal particles, translation, actualization of meaning.
К.К. Ри, ст. преп., Тихоокеанский государственный университет, г. Хабаровск, Е-mail: meili@bk.ru
В.С. Рукавишников, ст. преп., ФГКОУ ВО «Дальневосточный юридический институт при МВД России», г. Хабаровск, E-mail: ironman64@mail.ru
АКТУАЛИЗАЦИЯ СМЫСЛА ПРИ ПЕРЕВОДЕ МОДАЛЬНЫХ ЧАСТИЦ СОВРЕМЕННОГО КИТАЙСКОГО ЯЗЫКА НА РУССКИЙ ЯЗЫК
Статья рассматривает актуализацию смысла при переводе модальных частиц китайского языка. Согласно проведенному анализу перевода современного китайского художественного произведения можно сделать вывод о том, что частицы часто употребляются в диалоге и монологе и несут на себе огромную смысловую нагрузку. Они не употребляются вне предложения, многозначны, их значение зависит от контекста, поэтому передача их смысла и перевод на другой язык - довольно сложный процесс. Средства синтаксиса, такие как объем предложений, их распространенность, наличие однородных членов, синонимии, эпитетов, постпозиции определений, выступают значимым актуализирующим параметром при передаче смыслов модальных частиц на русский язык, рекомендации по учету которого изложены авторами данной статьи.
Ключевые слова: китайский язык, русский язык, модальные частицы, перевод, актуализация смысла.
Основным посредником в процессе межкультурного общения всегда являлись переводчики. В настоящее время роль переводчика и качественных адекватных переводов с разных языков на русский трудно переоценить [1]. Особенно это касается все более востребованных переводов с китайского языка, в том числе и современных художественных произведений, где от переводчика как ретранслятора иностранного языка и культуры требуется особая техника понимания, восприятия и декодирования, которая неразрывно связана с психической деятельностью по смыслоразличению, переводу и воспроизведению текста на язык перевода.
Точность передачи исходных смыслов зависит также от заложенной в оригинальном тексте социальной, культурной, политической, исторической ситуации. Немаловажен и авторский стиль текста.
Содержание оригинала проецируется в сознании переводчика, его сознание реагирует и вовлекает в процесс осмысления всю информацию и ассоциации к ней. Происходит целостная оценка всей информации, то есть придание смысла воспринимаемому тексту. В результате у переводчика формируется образ текста перевода, и последующее за этим непосредственное порождение текста перевода заключается в отборе и комбинировании языковых средств для передачи текста оригинала на другой язык без искажений смысла.
Несмотря на достаточно большое количество работ, посвященных изучению модальных частиц китайского языка (В.И. Горелов, А.А. Драгунов, С.А. Старостин, китайских ученых Ван Ли, Люй Шусян, Тань Аошуан и др.), единое понимание данного явления отсутствует [2 - 7]. Более того, крайне малочисленны работы, касающиеся именно аспекта перевода модальных частиц современного китайского языка на русский (переводу модальных частиц с русского на китайский язык посвящена работа С.Ц. Гуань, А.А. Зениной, а также статья Т.Е. Чаплыгиной, Ч. Чжан) [8; 9]. Поэтому актуальность и новизна заявленной темы исследования по актуализации смысла китайских модальных частиц при переводе на русский язык путём выделения и систематизация актуализируемых ими значений не вызывают сомнений.
Напомним, что термин «актуализация» связывается с именем Шарля Бал-ли. По его мнению, актуализировать понятие - значит отождествить его с реальным представлением говорящего субъекта [10, с. 85].
Актуализация характерна абсолютно для всех языков, без нее невозможен процесс коммуникации. Каждое слово относится к определенному классу, и актуализировать слово означает претворить его в действительность. В каждом речевом акте процесс отождествления понятия с его реальным представлением обладает определенным характером, в зависимости от того, насколько осведомлен адресат о том, что сообщает говорящий.
Для актуализации необходимы актуализаторы - речевые приемы, например, артикли, показатели времени, частицы, временные показатели, а также невербальные средства, такие как мимика, жесты.
Понятие актуализации в переводе неразрывно связано с использованием переводческих трансформаций. Основываясь на классификации переводческих трансформаций И.С. Алексеевой, можно определить переводческие трансформации как межъязыковые преобразования, требующие перестройки на лексическом, грамматическом или текстовом уровне [11, с. 158]. Исходя из вышеуказанной классификации, можно выделить следующие элементарные типы переводческих трансформаций: перестановки, замены, добавления и опущения. Их разграничение является условным, так как в процессе перевода специалист осуществляет преобразования комплексно. К комплексным трансформациям также можно отнести антонимический перевод, компенсацию и описательный перевод.
Представляется возможным сделать вывод о том, что переводческие трансформации представляют собой определённые языковые средства, которые переводчик выбирает и комбинирует при непосредственном порождении текста перевода после осмысления текста оригинала и актуализации смысла.
Актуализация смысла модальных частиц в исходном тексте на китайском языке представляется сложным для анализа предметом лингвистического исследования. Модальные частицы имеют полное разнообразие прагматических значений, основываясь на связи контекста с отношением говорящего к порождаемому им тексту.
Модальные частицы обладают ярко выраженной эмоциональной окраской, однако не всегда возможно однозначно определить их лексическое значение. Так как это служебная часть речи, полный спектр выражаемых ими смыслов можно реализовать только в контексте предложения.
В китайском языке существуют разные лексико-семантические варианты модальных частиц, поэтому тип предложения также необходимо учитывать. По своему строению и функциям модальные частицы близки наречиям, союзам и междометиям, а также вводным словам. Вышеуказанные отечественные и китайские ученые-грамматисты сходятся во мнении, что модальная частица - это любая частица, функционирующая в диалоге как реплика, отражающая непосредственную реакцию на слова собеседника.
Модальные частицы многозначны, обладают ярко выраженной эмоциональной окраской и принимают непосредственное участие в выражении эмоционального отношения говорящего к предмету высказывания. Выражая непосредственные реакции, отношение к сказанному, оценку, они обладают способностью сочетаться друг с другом в целые комплексы, которые в предложении легко возникают и легко распадаются, видоизменяются. Такие комплексы организуются вокруг одной частицы, усиливая или дополняя ее значение очень тонкими смысловыми оттенками.
В процессе исследования был проанализирован профессиональный перевод с китайского языка на русский язык художественного произведения ^ЖЖШ Méng li hua luozh! duosháo - «Знаешь, сколько опало во сне лепестков...», автором которого является %ЩЩ Guo jingmíng - Го Цзинмин, перевод выполнил Шакура Дмитрий [12; 13]. Выбор произведения был основан на нижеуказанных критериях:
1) произведение относится к современной китайской литературе (2005 г);
2) наличие профессионального перевода на русский язык;
3) большое количество диалогов и монологов.
Выбранное художественное произведение отличает сложное композиционное строение. В канве рассказа от имени повествователя (в первом лице) о жизни молодой девушки представлены отрывки ее мыслей, воспоминаний, жизненных случаев. Их простой разговорный синтаксис демонстрирует характер героини и ее друзей, силу ее впечатлений как писательницы. Нижеприведенные примеры прекрасно показывают частоту использования в китайской современной молодежной речи модальных частиц:
1) Zénme zhe, yóu xié dongxi ne, wo de wénxué xiáoqlngnián. - «Что, снова сочинительством занимаемся?»
Модальная частица Щ в середине повествовательного предложения используется для придания высказыванию оттенка легкой насмешки. В процессе актуализации смысла модальной частицы переводчик воспользовался лексической заменой, а также заменил повествовательное предложение на вопросительное, чтобы передать смысл риторического вопроса.
2) Ni yijlng pang de gen zhü shi de le ni hái yao nóng de xíxing yé gen guóqu a. - «Ты и так уже толстая, как поросенок, а теперь еще и повадки стали соответствующие появляться!»
В данном случае модальная частица ВД передает смягчение предложения при помощи интонации, на русский язык актуализируется с помощью приема лексической компенсации «еще и» и синтаксической трансформацией повествовательного предложения в восклицательное с целью передачи эмоционального оттенка недовольства и упрека.
В табл. 1, представленной ниже, выделены основные модальные частицы из данного текста и актуализированы их смыслы.
В результате проведенного анализа, стало возможным сделать вывод о том, что эмоционально-оценочная семантика модальных частиц обусловливает выражение смысла в исходном тексте, соотносимого с актуализируемыми в монологе либо диалоге объективно существующими коммуникативными ситуациями, и детерминирует употребление лексических, грамматических и синтаксических средств в тексте перевода. Чаще всего использовались следующие переводческие трансформации: лексические замены, компенсации, добавления, модификации предложений из повествовательных в восклицательные или вопросительные, членение предложений.
Значимым актуализирующим параметром при передаче смыслов модаль- нонимии, постпозиции определений. Вышесказанное позволяет сделать вывод о ных частиц на русский язык также являются синтаксические средства, такие как том, что модальные частицы при переводе с китайского на русский язык чаще все-объем предложений, их распространенность, наличие однородных членов, си- го актуализируются посредством лексических и синтаксических преобразований.
Таблица 1
Актуализация смысла при переводе основных модальных частиц художественного произведения ШЖШШ^^'Р Mèng lï hua luo zhï duôshào - «Знаешь, сколько опало во сне лепестков...».
Модальная частица Заложенные смыслы
« a 1. В конце повествовательного предложения модальная частица выражает следующие чувства и эмоции: подтверждение, оправдание, понукание, приказ, недовольство, гнев, злоба, неуверенность. Смягчается предложение при помощи интонации. 2. В конце восклицательного предложения служит для выражения восклицания. 3. В конце вопросительного предложения выражает вопросительный оттенок. 4. В середине в предложении фиксирует паузу, высказыванию придается оттенок уверенности или легкой насмешки, а также неуверенности, раздражения, ухмылки, упрека. 5. Используется в бессоюзных, неполных предложениях, перечислениях. На русский язык передается с помощью лексической замены, лексической компенсации, перестановки, членения предложения, синтаксической трансформации. Пример: Й^Ж^ШЭАЙЙ, Й.ЯМАМВД.ФЙШвМ» Dí дё тап Ьи Гиоу^ de хгао хгао, shuб, па паег пёпд а, хгао дитапд пёпд кап. - «Таксист, сильно смутившись, сказал: «Да что Вы! Просто у девчушки язычок хорошо подвешен!»» Частица А указывает на смягчение предложения при помощи интонации. В данном случае модальная частица актуализируется переводчиком приемом компенсации словами «да что (Вы)». Переводчик также использовал такую синтаксическую трансформацию предложения, как его членение для актуализации эмоционального оттенка модальной частицы.
m ne 1. В конце предложения способствует смягчению интонации. 2. В конце утвердительных предложений подчеркивает предположение, утверждение, убеждает собеседника. 3. В вопросительном предложении подчёркивает дополнительную вопросительную интонацию предложения. 4. Используется в риторическом вопросе, в неполных и побудительных предложениях. Актуализируется в переводе с помощью лексической замены, лексической компенсации, синтаксической модификации предложения, графического отображения слов. Представляет собой поиск субъектом речи эмоционального контакта с адресатом. Говорящий не знает, как собеседник отнесется к его предложению, поэтому в его высказывании отсутствует уверенность в том, что инициатива будет оценена положительно. Реализации намерений адресата способствуют коммуникативные свойства и функции языковых единиц, которые формируют структуру его речевого акта. Пример: Shаng ^ё h6u \ш du¡ па \ш dí дё shuб, zënmezhe shTfu, шп sh¡ й qTnqi пе? - «Сев в машину, я спросила у таксиста: «Вы что, родственники с ней?»» Модальная частица Ш в конце вопросительного предложения передает оттенок меньшей настойчивости, смягчает тональность, при переводе передается при помощи лексической компенсации вопросительным словом «что». Смысл модальной частицы в том, что говорящий не знает, как собеседник отнесется к его предложению, поэтому в его высказывании отсутствует уверенность в том, что ответ будет положительным.
DE ba 1. Выражает согласие, разрешение. 2. Выражает мягкое побуждение, совет, настойчивую просьбу (при переводе: -ка, давай, да, ну). 3. Выражает догадку, предположение. 4. Отмечает паузу в середине предложения. Усиливает уверенность говорящего в правильности своего предположения, придает побуждению настоятельность и приводит к согласию собеседника с выбранной адресатом программой действий либо к нерешительности, вызванной категоричностью его побуждения. Основная цель состоит в стремлении побудить собеседника осуществить определенную линию поведения. Актуализируется с помощью перестановки, замены, членения предложения, модификации предложения, компенсации. Пример: ^ШШАШЖ&.^Шщ.к'ШДжЖ'ШШШ.'к.^.ШЩ'^. Lín 1ап, jiаn zhe \ш пй рёпдуои тё^ У т6П, гё^га kësh¡ zhёnzhëng de shQnй, \ш ПГ^ Ьа. - «Линь Лань, ты мою девушку видела? Зовут Ли Жасмин, настоящая леди, неплохо, правда?» Частица Щ в конце повествовательного предложения актуализирует оттенок язвительности. Переводчик воспользовался модификацией предложения из повествовательного в вопросительное, членением предложения, лексической перестановкой слова «видела», произвел антонимический перевод «круто» на «неплохо». Автор перевода также воспользовался лексическим добавлением слова «правда».
Библиографический список
1. Рукавишникова О.И., Некрасова Д.Л. Формирование толерантности как фактора профессионального успеха переводчика китайского языка в полиэтнической среде. Актуальные проблемы востоковедения: материалы IX Международной научно-практической конференции по востоковедению. Томск: Издательство ТОГУ: 85 - 90.
2. Горелов В.И. Грамматика китайского языка: учебное пособие. Москва: Издательство «Просвещение», 1982.
3. Драгунов А.А. Исследования по грамматике современного китайского языка. Москва: АН СССр 1952.
4. Старостин С.А. Труды по языкознанию. Москва: Языки славянских культур, 2007.
5. Ли В. Части речи. Новое в зарубежной лингвистике. Москва, 1989; Выпуск 22: 37 - 53.
6. Люй Ш. Очерк грамматики китайского языка. Москва: Наука, 1965; Т. 2, Ч. 1.
7. Тань А. Проблемы скрытой грамматики: Синтаксис, семантика и прагматика языка изолирующего строя (на примере китайского языка). Москва: Языки славянской культуры, 2002.
8. Гуань С.Ц., Зенина А.А. Контекст как ключ к эквивалентному переводу модальных частиц с русского на китайский язык. Вестник Северо-восточного федерального университета имени М.К. Аммосова. 2020; № 1 (75): 79 - 87.
9. Чаплыгина Т.Е., Чжан Ч. Функционально-грамматическое описание русских конструкций с модальными частицами как средство преодоления трудностей их перевода на китайский язык. Слово. Грамматика. Речь. 2015; № 16: 675 - 677.
10. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. Москва: Издательство иностранной литературы, 1955.
11. Алексеева И.С. Введение в переводоведение: учебное пособие. Санкт-Петербург: Изд. центр «Академия», 2004.
12. Го Ц. Знаешь, сколько опало во сне лепестков... Перевод Д. Шакуры. Available at: https://bookshake.net/bfenaesh-skolko-opalo-vo-sne-lepestkov-go-czinmi
13. щвд, ттш'>. - ®ш±: #даг®ш±, 2004.
References
1. Rukavishnikova O.I., Nekrasova D.L. Formirovanie tolerantnosti kak faktora professional'nogo uspeha perevodchika kitajskogo yazyka v poli'etnicheskoj srede. Aktual'nye problemy vostokovedeniya: materialy IX Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii po vostokovedeniyu. Tomsk: Izdatel'stvoTOGU: 85 - 90.
2. Gorelov V.I. Grammatika kitajskogo yazyka: uchebnoe posobie. Moskva: Izdatel'stvo «Prosveschenie», 1982.
3. Dragunov A.A. Issledovaniya po grammatike sovremennogo kitajskogo yazyka. Moskva: AN SSSR, 1952.
4. Starostin S.A. Trudy po yazykoznaniyu. Moskva: Yazyki slavyanskih kul'tur, 2007.
5. Li V. Chasti rechi. Novoe v zarubezhnoj lingvistike. Moskva, 1989; Vypusk 22: 37 - 53.
6. Lyuj Sh. Ocherk grammatiki kitajskogo yazyka. Moskva: Nauka, 1965; T. 2, Ch. 1.
7. Tan' A. Problemy skrytoj grammatiki: Sintaksis, semantika i pragmatika yazyka izoliruyuschego stroya (na primere kitajskogo yazyka). Moskva: Yazyki slavyanskoj kul'tury, 2002.
8. Guan' S.C., Zenina A.A. Kontekst kak klyuch k 'ekvivalentnomu perevodu modal'nyh chastic s russkogo na kitajskij yazyk. Vestnik Severo-vostochnogo federal'nogo universiteta imeni M.K. Ammosova. 2020; № 1 (75): 79 - 87.
9. Chaplygina T.E., Chzhan Ch. Funkcional'no-grammaticheskoe opisanie russkih konstrukcij s modal'nymi chasticami kak sredstvo preodoleniya trudnostej ih perevoda na kitajskij yazyk. Slovo. Grammatika. Rech'. 2015; № 16: 675 - 677.
10. Balli Sh. Obschaya lingvistika i voprosy francuzskogo yazyka. Moskva: Izdatel'stvo inostrannoj literatury, 1955.
11. Alekseeva I.S. Vvedenie vperevodovedenie: uchebnoe posobie. Sankt-Peterburg: Izd. centr «Akademiya», 2004.
12. Go C. Znaesh', skol'ko opalo vo sne lepestkov... Perevod D. Shakury. Available at: https://bookshake.net/bfenaesh-skolko-opalo-vo-sne-lepestkov-go-czinmi
13. ЙШ, - ®Ш±: #М2®Ш±, 2004.
Статья поступила в редакцию 11.01.21
УДК 811.112.2
Sibiryakova S.N., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Altai State University (Barnaul, Russia), E-mail: sibirykova80@mail.ru
THE PRAGMATIC POTENTIAL OF ADJECTIVES IN THE CONTEXT OF REALIZATION OF COMMUNICATIVE STRATEGIES OF MOTIVATION (BASED ON THE MATERIALS OF GERMAN-LANGUAGE LETTERS OF PETITION OF 19 CENTURY). The article attempts to analyze the pragmatic potential of adjectives, used by the authors of German-language letters of petition of 19 century in linguistic and functional pragmatic aspects, taking into account such extra-linguistic categories as the addresser and the author factor, the purpose of communication, as well as the most acceptable ways to achieve this goal i.e., communication strategies and tactics. The main purpose of the authors of letters of petition is to influence the emotional sphere of the addressee, to encourage him/her to implement addresser's request. Since letters refer to written forms of interaction, the authors of letters of petition resort to the use of a wide range of linguistic means in attempts to encourage the addressee. An essential role in this belongs to adjectives that have high expressive capabilities. During the analysis the author comes to the conclusion that adjectives strengthen the general expressive tone of the letter, thereby contributing to the implementation of communication strategies of motivation.
Key words: communication strategy, communication tactic, influence on addressee, adjective, German-language letters of petition of 19 century.
С.Н. Сибирякова, канд. филол. наук, доц., Алтайский государственный университет, г. Барнаул, E-mail: sibirykova80@mail.ru
ПРАГМАТИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ ИМЕН ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХ В РАМКАХ РЕАЛИЗАЦИИ КОММУНИКАТИВНОЙ СТРАТЕГИИ ПОБУЖДЕНИЯ (НА МАТЕРИАЛЕ НЕМЕЦКОЯЗЫЧНЫХ ПИСЕМ-ПРОШЕНИЙ XIX ВЕКА)
В данной статье предпринята попытка анализа прагматического потенциала имен прилагательных, используемых авторами немецкоязычных писем-прошений XIX столетия в лингвистическом и функционально-прагматическом аспектах, с учетом таких экстралингвистических категорий, как фактор адресата и автора, цель коммуникации, а также наиболее приемлемые способы достижения этой цели, т.е. коммуникативные стратегии и тактики. Воздействие на эмоциональную сферу адресата, побуждение его к реализации просьбы является основной целью авторов просительных писем. Поскольку письмо относится к письменной форме взаимодействия, то в попытках побуждения адресата авторы просительных писем прибегали к использованию широкого спектра языковых средств. Существенная роль в этом принадлежит прилагательным, обладающим высокими выразительными возможностями. В ходе анализа автор приходит к выводу о том, что имена прилагательные усиливают общий экспрессивный тон текста письма, тем самым способствуя реализации коммуникативной стратегии побуждения.
Ключевые слова: коммуникативная стратегия, коммуникативная тактика, воздействие на адресата, имя прилагательное, немецкоязычное письмо-прошение XIX века.
Как известно, в последние десятилетия изучению языка во всем его многообразии присуще «стирание границ между лингвистикой и смежными дисциплинами, такими как психология, социология, этнография, с одной стороны, и соседствующими разделами лингвистики - семантикой, риторикой, стилистикой, с другой» [1], вследствие этого процесс изучения языка охватывает лингвистический и коммуникативно-прагматический аспекты исследования. Такой междисциплинарный подход позволяет найти ответы на вопросы, решения которых традиционная лингвистика не предлагает. Степень научной новизны настоящего исследования определяется тем, что в нем предпринята попытка лингвистического анализа исторических текстов в совокупности с такими экстралингвистическими характеристиками акта общения, как образ автора и адресата, социокультурный аспект коммуникации, историческая эпоха, социальный статус и цели участников взаимодействия, а также наиболее эффективные приемы, ведущие к достижению цели. Таким образом, исторические тексты в настоящем исследовании рассматриваются через призму понятия дискурс. Актуальность работы заключается в привлечении к анализу малоизученных оригинальных текстов немецкоязычных писем-прошений XIX столетия, в изучении роли используемых в письмах имен прилагательных, обладающих большими прагматическими возможностями определенным образом влиять на действия и поступки адресата. Материалом настоящего исследования являются оригинальные тексты немецкоязычных просительных писем XIX столетия, собранные в изданиях «Denn das Schreiben gehört nicht zu meiner täglichen Beschäftigung»: Der Alltag kleiner Leute in Bittschriften, Briefen und Berichten aus dem 19. Jahrhundert (S. Grosse, M. Grimberg, Th. Hölscher, J. Karweick); «Bis vor die Stufen des Throns. Bittschriften und Beschwerden von Bergleuten im Zeitalter der Industrialisierung» (K. Tenfelde,
Н. ^сМег), а также немецкоязычных письмовниках конца 18 - середины XIX вв.
Письмо, как и любой другой вид коммуникации (устной или письменной), не только передает определенное содержание, но вместе с тем предполагает реализацию конкретных намерений и целей участников коммуникации, в данном случае авторов писем. «Часто на пути к реализации цели у коммуниканта возникают препятствия, преодоление которых требует от него определенных «ресурсов» и способа действия. Поэтому коммуникант, вступая в общение, не только фиксирует цель, но и решает, насколько «жестко или мягко», «прямолинейно или гибко» и т.д. он будет вести себя» [2, с. 21 - 22], то есть планирует определённую стратегию взаимодействия с партнером по коммуникации.
Исходя из того, что главной целью авторов писем-прошений является стремление побудить адресата к выполнению изложенной в письме просьбы, «в рамках нашего исследования мы будем говорить о коммуникативной стратегии побуждения, которая реализуется посредством определённого набора тактик (совокупности практических ходов) в процессе речевого взаимодействия» [3]. Реализации стратегии побуждения способствует употребление авторами просительных писем широкого спектра экспрессивных языковых средств, важнейшей задачей которых является стимуляция у адресата субъективно-оценочного отношения к написанному. «Со стороны говорящего/пишущего это - усиление, выделение, акцентирование высказывания, отступление от речевого стандарта, нормы, выражение чувств, эмоций и настроений» [4, с. 102]. В настоящей статье мы сосредоточим наше внимание на именах прилагательных, одном из наиболее эффективных и действенных языковых средств, обладающих высоким прагматическим потенциалом и яркими экспрессивными характеристиками.
