Афонские письма архимандрита Кассиана (Безобразова) Текст научной статьи по специальности «Искусствоведение»

Вестник ПСТГУ

II: История. История Русской Православной Церкви.

2013. Вып. 3 (52). С. 81-124

Афонские письма архимандрита Кассиана (Безобразова)

Письма с Афона архимандрита (с 1947 г. епископа) Кассиана (Безобразова) протоиерею Сергию Булгакову и Льву Александровичу Зандеру относятся ко времени Второй мировой войны, из-за которой автор писем оказался изолированным от своих коллег по преподаванию в Свято-Сергиевском православном богословском институте в Париже. С одной стороны, фрагмент переписки трех крупных церковно-общественных деятелей позволяет посмотреть изнутри на жизнь профессорской корпорации института и лучше понять атмосферу, в которой совершалось служение этой части русского зарубежья XX в. В документах упоминаются многие преподаватели, выпускники и студенты Богословского института, устанавливаются ранее неизвестные факты их биографии. По-новому предстают характерные особенности личностного и богословского становления о. Кассиана. В этом отношении важной является авторская характеристика замысла хранящейся в архиве Богословского института неопубликованной рукописи монографии о. Кассиана, посвященной исследованию новозаветных оснований христианского мировоззрения. Вместе с тем письма дают возможность оценить масштаб международных контактов Свято-Сергиевского института, расширяют представление о круге лиц, связанных с его корпорацией. Благодаря свидетельству этих документов становится возможным с новых позиций подвергнуть сомнению высказывавшиеся в адрес Богословского института обвинения в контактах с масонскими кругами, а также снять с архимандрита Кассиана (Безобразова) подозрения в сотрудничестве с фашистской властью во время войны. Письма находятся в архивных фондах протоиерея Сергия Булгакова и Л. А. Зандера Свято-Сергиевского православного богословского института в Париже.

Публикуемые письма архимандрита Кассиана (в миру — Сергей Сергеевич Безобразов, 1892—1965) к протоиерею Сергию Булгакову и Льву Александровичу Зандеру охватывают период с осени 1939 г. по зиму 1944 г. Все три участника переписки имели университетское образование и опыт преподавания в высших учебных заведениях России, к началу переписки были связаны многолетними узами дружбы, более 10 лет сотрудничали в профессорской корпорации Свято-Сергиевского православного богословского института в Париже. Сергей Сергеевич и Лев Александрович дружили еще с 1915 г., когда они вместе работали в Императорской Публичной библиотеке в Петрограде. Революция их разлучила, через несколько лет они повстречались вновь в беженстве на учредительном съезде РСХД, проходившем в чехословацком городе Пшерово в 1923 г. На многих участников этого молодежного форума русских эмигрантов неизгладимое впечатление своим выдающимся даром священнослужения и пастырства произвел о. Сергий Булгаков. Некоторые стали его духовными детьми, как это произошло с Сергеем Безобразовым и Львом Зандером. Духовное объединение во-

круг личности первого декана Богословского института в Париже, каковым стал о. Сергий, обусловило развитие учебного заведения в первое двадцатилетие его истории и укрепление его авторитета в христианском мире. Фрагмент переписки трех крупных церковно-общественных деятелей дает возможность взглянуть изнутри на жизнь профессорской корпорации Свято-Сергиевского института и лучше понять атмосферу, в которой совершалось служение этой части русского зарубежья XX в.

С. С. Безобразов происходил из дворянского сословия, окончил привилегированную Санкт-Петербургскую первую гимназию с золотой медалью, а затем историко-филологический факультет Императорского Санкт-Петербургского университета. Его научные интересы сформировались под влиянием профессоров И. Д. Андреева, специалиста по истории Церкви, и И. М. Гревса, возглавлявшего петербургскую школу медиевистики. В студенческие годы раскрылся его талант к усвоению новых и древних языков. Впоследствии владыка писал, что стал богословом после того, как вошел в состав педагогов Свято-Сергиевского института, при этом диплом первой степени об окончании университета был выдан ему за обширное сочинение «Проблема греха в Ветхом и Новом Завете». Биографические данные свидетельствуют о том, что и другие богословские проблемы также интересовали молодого исследователя с начала его самостоятельной научной жизни1. В 1914 г. С. С. Безобразов был записан в Императорскую публичную библиотеку вольнотруждающимся с назначением в Отделение богословских наук, которым заведовал тогда А. В. Карташев.

В 1917 г. Сергей Сергеевич проходил магистерские испытания по разряду всеобщей истории, после чего был оставлен приват-доцентом по кафедре истории Церкви. В университете ему были поручены р ел и г и о в ед ч е с к и е предметы, а также проведение практических занятий по чтению и разбору Евангелия от Матфея.

В 1921 г. С. С. Безобразов был отстранен от работы в Петроградском университете и начал преподавать в Богословском институте, который был открыт после упразднения духовной академии и объединил собою два течения науки: «школьное», академическое богословское направление и университетскую науку. С этим «исключительно ярким», по словам епископа Кассиана, явлением была непосредственно связана попытка церковной организации так называемого светского богословия в рамках возникшего в те годы братства православной церковной интеллигенции, посвященного Святой Софии, Премудрости Божи-ей2. А. В. Карташев был вдохновителем и организатором братства, Сергей Сергеевич тоже вошел в него.

Осенью 1922 г. С. С. Безобразов нелегально пересек государственную границу и перебрался в Белград. В 1923 г. он стал участником студенческого кружка во имя прп. Серафима Саровского, собиравшегося в белградской квартире семьи Зерновых. На собраниях кружка он познакомился с митрополитом Антонием (Храповицким), епископом Николаем (Велимировичем), а также с К. Э. Керном (будущим архимандритом Киприаном), профессором В. В. Зенькове к им и

Н. Н. Афанасьевым. С тремя последними Сергею Сергеевичу потом предстояло долгие годы трудиться в Свято-Сергиевском богословском институте в Париже.

В октябре 1923 г. он был направлен от кружка делегатом на первый учредительный съезд Русского студенческого христианского Движения в г. Пшерове в Чехословакии, где была впервые публично оглашена идея организации в эмиграции Богословского института.

Еще до съезда группа профессоров решила создать объединение, чтобы руководить РСХД в едином духе. Для этой цели Карташев предложил перенести за границу созданное в России братство Святой Софии. Сразу по окончании съезда 9 октября 1923 г. собравшиеся в доме у о. Сергия Булгакова в Праге А. В. Карташев, П. И. Новгородцев, П. Б. Струве, В. В. Зеньковский, С. С. Безобразов и Г. В. Фло-ровский постановили учредить православное братство имени Божественной Софии. Такое наименование «получило богословское значение, отвечавшее основному софиологическому интересу догматических построений» отца-основателя, поскольку о. Сергий Булгаков стал духовным руководителем братства. Но, по словам епископа Кассиана, «в заграничном братстве догматическое осмысление Софии имело ту же судьбу, что и в петроградском братстве. Большинство членов не разделяло активного интереса о. Сергия к проблемам софиологии»3.

На праздник Сретения Господня 1924 г. в русской церкви в Белграде Сергей Сергеевич был посвящен митрополитом Антонием в чтеца. Затем он был участником съездов французского отделений РСХД в Аржеронне (Франция), где при собрании русской церковной общественности во главе с митрополитом Евлогием (Георгиевским), управляющим русскими приходами в Западной Европе, было вынесено решение «основать в Париже Духовную академию и привлечь к преподаванию в ней высланных из России представителей религиозного возрождения»4. Вся эта активная работа, обсуждения, общение различных слоев русской эмиграции, вдохновленные студенческим движением в начале 20-х гг., явились «благоприятной почвой, на которой и зародилась сама идея создания высшей богословской школы нового типа»5.

Зимой 1925 г. С. С. Безобразов по приглашению митрополита Евлогия переехал в Париж, стал секретарем намечавшегося к открытию Богословского института, деятельно участвуя в его организации. Институт был размещен в Париже на территории, получившей название «Сергиевское подворье», после того как 1 марта 1925 г. на Прощеное воскресенье митрополит Евлогий совершил там освящение храма во имя прп. Сергия Радонежского. В это время Сергей Сергеевич был единственным насельником академического дома, «объединив в своем лице всю институтскую администрацию»6. 30 апреля 1925 г. началось чтение первого пропедевтического курса в открывшемся Свято-Сергиевском институте. По мнению епископа Кассиана, институт стал преемником направления, данного Петроградским богословским институтом, а также братством Святой Софии, объединявшим православную интеллигенцию в начале революционных потрясений. С момента основания института С. С. Безобразов занимал кафедру Священного Писания Нового Завета, читал академический курс лекций, руководил семинарами и преподавал греческий язык, что продолжалось в течение ряда лет неизменно.

В День Святого Духа 1932 г. митрополит Евлогий совершил его постриг с именем Кассиан в храме Сергиевского подворья. Через несколько дней над мо-

нахом Кассианом была совершена диаконская хиротония, вскоре он был рукоположен во иеромонаха. В 1935 г. он был возведен в сан игумена, в 1937 г. — в сан архимандрита.

В начале сентября 1939 г. о. Кассиан отправился в паломническую поездку на Афон, где его пребывание продлилось с «сентября 1939 г. вплоть до января 1946 г.»7 Именно к этому периоду относятся все публикуемые письма. После переписки с митрополитом Евлогием о. Кассиан получил разрешение стать членом братии русского Афонского Свято-Пантелеимонова монастыря8. Мысли об удалении на Афон и о пустынножительстве посещали его задолго до этого путешествия9. Судя по письмам, на Святой горе он по-новому пережил свое личное христианское призвание, понял, насколько для него дорог Богословский институт и академическая жизнь. Показательно, что в монастыре он в основном общался с бывшими студентами института, монахами Василием (Криво-шеиным) (будущим архиепископом Брюссельским и Бельгийским) и Софрони-ем (Сахаровым)10 (автором книги «Старец Силуан»), и тепло отзывался о них11, а о. Василий отвечал ему взаимностью12.

За годы пребывания на Святой горе о. Кассиан написал текст своей будущей диссертации, а после этого до самого отъезда во Францию писал капитальный труд «Бог-Отец»13, пока неопубликованный, который был задуман как исследование новозаветных оснований христианского мировоззрения14.

В январе 1946 г. о. Кассиан возвратился в Париж15 и в следующем году защитил докторскую диссертацию «Водою и кровию и Духом (К пониманию Евангелия от Иоанна)», его оппонентами были архимандрит Киприан (Керн) и А. В. Карташев.

28 июля 1947 г. он был рукоположен во епископа Катанского, викария митрополита Западно-Европейских Русских Православных церквей Константинопольского Патриархата. 9 октября 1947 г. епископа Кассиана избрали ректором Свято-Сергиевского богословского института, и он снова приступил к чтению лекций по кафедре Священного Писания Нового Завета.

В своих письмах епископ Кассиан свидетельствовал, что разочаровался в «официальном» экуменизме16, но продолжал участвовать в межхристианском диалоге, вероятно, отчасти вынужденно.

В 1951 г. Парижским отделением организации ИМКА был поднят вопрос о новом русском переводе Священного Писания для нужд Русского христианского студенческого движения, за осуществление которого взялось Британское Библейское общество. Епископ Кассиан согласился стать ответственным переводчиком. Были организованы Комиссия и при ней различные комитеты17, состав которых неоднократно менялся. Неизменной оставалась центральная идеологическая и творческая роль епископа Кассиана в этом проекте, который не смог бы завершиться без его знаний, опыта, воли и любви к Священному Писанию. Редакторская работа продолжалась практически до конца жизни епископа Кассиана, издание перевода всего Нового Завета было осуществлено в 1970 г. уже после кончины владыки.

Сергей Николаевич Булгаков (1871—1944) родился в потомственной священнической семье, его отец служил в г. Ливны Орловской губернии. В юности он

пережил кризис веры и утратил ее на долгие годы. Процесс возврата к православному миросозерцанию завершился уже в революционные годы. С. Н. Булгаков начал играть видную роль в церковных кругах, активно участвовал в работе Всероссийского Поместного Собора Православной Церкви 1917—1918 гг., сблизился с Патриархом Тихоном и в 1918 г. принял в Москве священство. После закрытия собора через Киев уехал в Крым, откуда был «бессрочно выслан за границу» в 1922 г. В эмиграции после непродолжительных странствий о. Сергий сначала занимал кафедру церковного права и богословия на юридическом факультете Русского научного института в Праге (1923—1925). 2 мая 1925 г. митрополит Евлогий подписал указ причисленному к Пражской Свято-Николаевской церкви протоиерею Сергию Булгакову о назначении его преподавателем пропедевтического курса и штатным священником храма Сергиевского подворья18. В июне 1925 г. о. Сергий был в Париже и стал соседом С. С. Безобразова по академическому дому. 9 октября 1925 г. о. Сергий был назначен деканом Свято-Сергиевского института19, с 1931 г. временно исполнял обязанности инспектора. Об академической атмосфере того времени говорится в письме о. Сергия к Г В. Флоровскому 1926 г. «Выезжая из Праги, я не ждал того глубокого мира и тишины, которые обретаю здесь в “обители” Преподобного <...> вся жизнь освящена молитвой... глубокий мир и любовь, по милости Божией, царит пока в нашей немногочисленной преподавательской] семье, а это особенно важно теперь, когда приходится закладывать основы школы»20.

Как церковно-общественный деятель о. Сергий участвовал в создании и развитии Русского студенческого христианского движения, постоянно возглавлял делегации Богословского института на международных экуменических конференциях.

В период эмиграции о. Сергием написаны самые известные богословские сочинения, в которых он стремился в рамках православной догматики рационально осмыслить свое мистическое чувство присутствия Бога в тварном мире. Богословская система о. Сергия встретила непонимание и отторжение в разных церковных кругах, что привело к спору о Софии, который начался с середины 1920-х гг. и был прерван Второй мировой войной и смертью о. Сергия.

Из писем о. Георгия Флоровского 1936 г. можно представить, как изменилась внутренняя ситуция на Подворье. Корпорация Свято-Сергиевского института переживала тогда тяжелое время, все «сторонились инстинктивно о. Сергия Булгакова], даже о. Кассиан, и у всех есть желание подчеркнуть, что они не со-фиане (искл[ючая] Зандера). Несомненно, это психологический] эффект обвинений — есть какое-то смутное чувство у всех, что обвинения эти в каком-то смысле справедливы»21. Соратники о. Сергия колебались в своем мнении и на тот момент готовы были признать его учение тем более вызывающим смущение, что неясно его отличие от «очевидно еретического софианства Блока и Белого, от прелести [ых] теорий Вл. Соловьева и Флоренского — и на это все согласились, вкл [ючая] о. Кассиана, кот[орый] предложил отметить, что в прежних книгах о. Сергия («Свет невечерний») очень многое и вполне должно быть признано ЛОЖНЫМ»22.

В созданной митрополитом Евлогием комиссии для рассмотрения учения о. Сергия в мае 1937 г. заслушали доклад архимандрита Кассиана, в котором был

сделан тщательный разбор и критика формулировок о. Сергия, касающихся события Вознесения Господня и его догматического смысла. Положение о. Кассиана было чрезвычайно затруднительно, поскольку он считал себя духовным сыном о. Сергия и испытывал глубокое влияние его личности23. Но в своем сообщении он беспристрастно показал сложность экзегетической и догматической проблематики, недостаточность ее разработки у о. Сергия. Его интерпретацию этого евангельского события о. Кассиан не находил ясной и удовлетворительной. Позднее епископ Кассиан давал понять, что не только не разделял активного интереса о. Сергия к проблемам софиологии, но просто был этому чужд24. Но тогда представлялось, что осуждение частных личных мнений декана подвергает опасности «достоинство» Богословского института в целом и о. Кассиан посчитал необходимым вместе с большинством профессоров «отстаивать свободу исследования в области богословских дисциплин»25.

После отъезда о. Кассиана на Афон ему не суждено было увидеться с о. Сергием, который скончался в Париже накануне его освобождения от оккупантов.

Третий участник переписки — Лев Александрович Зандер (1893-1965) — родился в семье придворного врача одного из великих князей. В 1913 г. закончил Александровский лицей с золотой медалью, одновременно сдав экзамены за курс юридического факультета Санкт-Петербургского университета. После этого он уехал в Гейдельберг изучать философию, где его застала Первая мировая война. По возвращении в Россию он был прикомандирован к штабу Артиллерийского управления как переводчик. Будучи демобилизован, Лев Александрович работал в Публичной библиотеке в философском отделении, где познакомился со своими будущими коллегами по Свято-Сергиевскому институту — А. В. Карташевым, С. С. Безобразовым и В. В. Вейдле. В конце 1917 г. его пригласили преподавать в Петроградский университет, затем в его филиал в Перми, откуда он переехал во Владивосток. Там Л. А. Зандер преподавал в университете до 1922 г., когда был послан делегатом на Всемирный съезд христианской молодежи в Пекине. Тогда у него созрел план создания православной богословской высшей школы для оказавшихся за границей русских беженцев. Переехав в Прагу, он стал личным библиотекарем первого президента Чехословацкой Республики Томаша Г. Масарика, активно включился в создание и работу Русского студенческого христианского движения, связь с которым определила всю его дальнейшую жизнь. С самого начала деятельности РСХД Лев Александрович постоянно участвовал в его съездах, являлся его многолетним генеральным секретарем и одним из любимейших докладчиков, посвятил движению многочисленные статьи и стал его фотокорреспондентом.

В 1925 г. Л. А. Зандер был приглашен в Свято-Сергиевский институт в Париже преподавать философию, логику и педагогику. Он неизменно посещал экуменические съезды, имел много друзей по всему миру, что позволило ему организовать поездки хора Богословского института во многие страны для сбора средств и, по существу, являлось настоящей миссией среди инославных.

Во время Второй мировой войны Л. А. Зандер был арестован немцами и заключен в лагерь. После освобождения он написал труд «Бог и мир», в котором систематизировал богословие о. Сергия Булгакова, духовным сыном и последователем религиозно-философского мышления которого он являлся.

Лев Александрович, искренне веровавший в единую истину православия, дорожил личными контактами с инославными, считая необходимым открывать им сокровища, которые они утратили. Он полагал, что любовью и уважением друг к другу можно найти общий язык и разрешить многие недоразумения, старался изнутри, а не теоретически понять своего западного собеседника. В этом они были единомысленны с владыкой Кассианом. Международная деятельность Л. А. Зандера была неутомимой, он глубоко понимал и переживал сложность экуменической проблемы, неустанно путешествовал для чтения лекций о православии и скоропостижно скончался в поезде от сердечного приступа.

Всех троих участников переписки отпевали в храме Сергиевского подворья и похоронили на русском кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем.

Публикуемые письма находятся в архиве Свято-Сергиевского православного богословского института в Париже в фондах протоиерея Сергия Булгакова и Льва Александровича Зандера. В настоящий момент найдены только рукописные подлинники писем архимандрита Кассиана к ним, лишь одно ответное письмо Л. А. Зандера сохранилось в машинописной копии (не публикуется). В этих фондах документы, не имеющие сквозной нумерации, вложены в папки и размещены в пронумерованных коробках. Письма к о. Сергию содержатся в его фонде (коробка XIII «Письма от разных лиц», папка 69), письма к Л. А. Зандеру — в фонде Зандера (коробка 15 «Письма Л. А. Зандеру от друзей и коллег», папка 1). Все письма написаны по-русски, кроме писем № 14 и № 15, которые написаны по-французски и публикуются в переводе Т. В. Толли.

Тексты писем приведены в соответствие с нормами современного русского языка с сохранением особенностей стилистики, пунктуации, употребления прописных и строчных букв. В нескольких местах сделаны небольшие сокращения там, где обсуждаются частные проблемы неустановленных лиц.

Во вступительной статье и примечаниях к письмам используются принятые сокращения: МП — Московский Патриархат, КП — Константинопольский Патриархат, РПЦЗ — Русская Православная Церковь заграницей, ЗЕЭКП — Западноевропейский экзархат Константинопольского патриархата в Париже, СПбДА — Санкт-Петербургская духовная академия, МДА — Московская духовная академия, КДА — Киевская духовная академия, ССПБИ — Свято-Сергиевский православный богословский институт, РСХД — Русское студенческое христианское движение; YMCA (Young Mens Christian Association) — Молодежная волонтерская христианская ассоциация ИМКА, созданная в Англии, ВСЦ — Всемирный Совет Церквей, экуменическая организация.

Для составления вступительной статьи и комментариев были в основном использованы материалы Архива Свято-Сергиевского Православного богословского института в Париже (фонды еп. Кассиана, прот. С. Булгакова, Л. А. Зандера) и Архива Епархиального управления Западноевропейского Русского экзархата — Архиепископии Константинопольской Патриархии (Париж) (Послужной список епископа Кассиана (1932—1965)).

Автор публикации благодарит декана Свято-Сергиевского православного богословского института в Париже протоиерея Николая Озолина и протоиерея

Николая Чернокрака за разрешение работать с материалами архивных фондов и опубликовать их, за важные указания и советы, а также за любовь и гостеприимство, оказанные автору во время пребывания на Сергиевском подворье. Особую благодарность хочется выразить заслуженному профессору Свято-Сергиевского института протопресвитеру Борису Бобринскому и его супруге Елене Юрьевне, которые неоценимо помогли своим живым свидетельством о персоналиях переписки. Отец Борис неизменно вдохновляет автора на работу по исследованию наследия епископа Кассиана. Также автор благодарит доктора церковной истории, д. и. н. Н. Ю. Сухову за консультирование и предоставление ценных материалов.

Вступительная статья, публикация и примечания

прот. А. Емельянова

№ 1. JI. А. Зандеру

Ул. Крала Александра, 3 Алексинац26 8. 1Х( 26 .VI11). 3 8

Дорогой Лев Александрович!

Не знаю, где Вы сейчас, но хочу написать Вам по нескольким деловым вопросам, и надеюсь, что это письмо Вам перешлют.

Первое: я до сих пор не имею никаких вестей о съезде в Жиче27. Для меня, конечно, было бы облегчением, если бы приглашение не состоялось, но так как я Вам обещал поехать, я считаю своим долгом Вас известить, что приглашение еще не последовало. Не исключена возможность, что почта тут перлюстрируется и не все доходит. Но ехать без приглашения, особенно после того, как Вы написали, невозможно, и я, если его не будет, прямо отсюда возвращусь в Париж.

Второе: об издании моей книги о Св. Духе28. Типография дала мне, наконец, справку: ± 6300 fr. fr.29 за все (м[ожет] б[ыть], больше). Но General Counsil30 денег не дал. Однако, Hodgson31 (как я понимаю, после разговоров с Туфтом32; напоминал ему и о. Сергий33) просил меня прислать ему рукопись: он постарается устроить издание ее по-английски в S. С. М. Press34. Рукопись я ему послал, но надежды у меня немного. Написал и Туфту (от него у меня не было ничего) просьбу поддержать. Но не закрыл и французскую возможность. Hodgson’a я прошу об ответе до 1.Х, а типографию прошу сохранить набор и ждать моего ответа до 15.Х. И вот тут мне хотелось бы Вашего совета и Вашей, м[ожет] б[ыть], помощи. Если, все-таки, придется искать денег, то где? Опять у Туфта? Или у Андерсона35? Т[ак] к[ак] Туфт уже не смог сделать, то я думаю об Андерсоне. Но даст ли он, и не станет ли советоваться с Флоровским36 (что равносильно провалу)? Что Вы по этому поводу думаете, и что можно предпринять предварительно? Hodgson’y я написал, что если желательно мое присутствие в Париже, я готов ускорить возвращение. Это, автоматически, исключило бы Жичу, даже если бы пришло приглашение.

Третье: о моей речи в Бьевре37. В виду происходящих событий (особенно, во Франции), мне уже самому очень хочется ее напечатать. Перед лицом совершающегося безумия и обожествления Версальского клочка бумажки38, это слово, мне кажется, нужно сказать вслух. Я был бы очень рад напечатать мою речь по-английски в Женеве, если бы они захотели (сомневаюсь). Но Вы говорили о «Вестнике»39, и я пишу Вам по этому поводу. Если Вас[илий] Васильевич]40 согласен (тоже сомневаюсь!), я охотно теперь же, не дожидаясь возвращения, пришлю русский текст (английский черновик у меня с собою).

Последнее: моя сестра41 очень интересуется «Группою Восточных» в Бьевре. Если Вам не трудно (только в этом случае), пришлите мне сюда в заказном письме и двух экземплярах ее и ту карточку, на которой Вы сняли меня с яванцем (я обещал ему послать). Если трудно, не делайте, а оставьте мне эти же снимки у Евг[ения] Михайловича]42 (на случай Вашего отъезда до моего возвращения), и с него взыщите стоимость.

А помимо дел, хочется очень слышать о Вас и о Ваших. Чувствую, что между нами протянулись в Бьевре новые нити любви. Как прошла Карпатская Конференция43? Отдохнули ли хоть немного потом? Как Вал [ентина] Ал [ександровна]44 и дочка45?

Я живу в <нрзб.> у сестры. Она и ее муж46 нашли у меня утомленное сердце — с перебоями и шумами — и усердно лечат разными впрыскиваниями. <нрзб.> Работаю. Пишу по-русски — курс (пропедевтический)47. Работа почти механическая: к старому, трижды испытанному конспекту. Тут уже чувствуется осень, купаться (<нрзб.> Мораве) уже нельзя, но все-таки еще хорошо. Мы с сестрою нередко Вас вспоминаем и сердечно приветствуем вас и В[алентину] А[лександровну]. Да хранит Господь Вас обоих и дочку.

Ваш А[рхимандрит] Кассиан

№ 2. Протоиерею С. Булгакову

Пантел[еимонов] м[онасты]рь 16(3).Х.39

Дорогой отец Сергий!

Спасибо за письмо. Оно мне было очень дорого. Благодарю Господа за Его милости к Вам. Трепетно чувствую Вашу духовную жизнь. Слава Богу за все.

Вчера, в тот же день, у меня большое письмо от Ант[она] Владимировича]48. Как все тяжело! <...> Хочу написать pro domo mea49. Я на Афон поехал не для того, чтобы спасаться от войны (хотя в том, что, при своих убеждениях, я избежал регистрации, я не могу не видеть милости Божией). Я собирался задолго (Вы это знаете), и в моей Парижской жизни происходил кризис, достигший предельной остроты, когда я замещал Вас во время Вашей болезни50. Сделав за истекший учебный год больше, чем за все предыдущие годы, я спрашивал себя (и Вам говорил): не начинается ли в моей жизни нечто новое? Я думал (и думаю)

о пустынножительстве. Допустит ли Бог, не знаю. Но с войною это внутренне не связано. Только дал бы Бог научиться за это время тому, чему здесь можно научиться. Об этом прошу и Вас молиться. Столько забот и тревог о близких в пекле мира, которые наполняют душу. Пока, я тут до 30 ноября. Разрешение дают туго. Я уже раз был в Афинах у Архиеп [ископа] Хрисанфа51. В конце ноября, д [олжно] б[ыть], придется ехать снова.

Наши студенты все Вас чтут и любят и просят кланяться. О. Ювеналий52 строгий аскет. О. Софроний53 — пустынный мистик. Но особенно хорош о. Василий54. Он очень ученый, живо отзывается на происходящее в мире, но поражает тихостью, незлобием и простотой. С о. Дим[итрием] Бальф[уром]55 мы подружились. Мы вместе ходили по Афону, по самым суровым скитам. Видели удивительные места и удивительных людей. Все — греки. Сейчас о. Дим[итрий] уже в Афинах. С любовью, целую Вас и кланяюсь Вашим, с. Иоанне56, дорогому о. Евфимию57 и сестрам58. Прошу молитв. Где Абаш и ЕПепЬегаеп5 '?

Поклон.

Ваш А[рхимандрит] Кассиан.

№ 3. JI. А. Зандеру

Convent St. Pantéléïmon Daphni. Mont Athos Greée60 30(17).XI.39

Дорогой Лев Александрович!

От всего сердца благодарю Вас за пакет чудных Амстердамских фотографий61. Они напомнили мне эти благословенные дни (которые, впрочем, были отмечены и моею самою большою экуменическою неудачею — как теперь ясно сознаю, всецело по моей вине). В этой посылке я почувствовал символ, и, как бы я на него ни реагировал, мне была дорога стоящая за этим символом любовь. Хочется, чтобы Вы почувствовали ее взаимность. Неизвестно, какое направление примет теперь жизнь — не только моя, но и Ваша, — но эти годы, на экуменическом поприще, нас крепко связали, и Ваши имена — всех членов Вашей семьи — и здесь на Афоне, у меня на устах в моей ежедневной молитве.

Хочется знать о Вас. На чем сосредоточена Ваша работа? Бывают ли — где и как? — экуменические встречи? Возможна ли работа финансового секретаря? Как Ваши: Валентина Александровна и дочка и о. Александр62 с матушкой? Всем низко кланяюсь. Буду очень рад, если Вы мне напишите.

Обо мне Вы, может быть, знаете. Я с волнением слежу за жизнью Института, живо отзываюсь на начало занятий, но о возвращении в настоящий момент не думаю. Сейчас, наоборот, занят продлением своей Греческой и Афонской визы. Вчера совсем было собрались в Афины, но начальник местной полиции разрешил ждать ответа на поданное прошение здесь. Жду. В Афинах я был: они меня пленили, и очень хорошие люди, и подлинная глубина православного быта, но ехать и тяжело (сообщение с Афоном чрезвычайно сложное), и дорого.

Были там у меня очень дружеские встречи: не только с Братиотисом63 (в кругу его очаровательной семьи), но и с новым Митрополитом Коринфским (Михаилом Константинидисом!)64 и с Албанским Евлогием65 (которого Итальянцы не пускают обратно на кафедру — сам он Афонский лавриот и, как оказалось, ученейший человек!). В монастыре — если ходить на службы и исполнять монашеское правило — жизнь очень заполнена, так что прохождение греческого языка, которое я предпринял, подвигается очень медленно. По просьбе Туфта, написал и на днях отправил статью об Афоне66. Писание тоже взяло немало времени. Она получилась большая. Туфт, очевидно, думает о Student World67, но для него она едва ли подходит по размерам и я откровенно не знаю, что он будет с нею делать. Но она, если бы попалась вам в руки, довольно полно передала бы Вам мое восприятие Афона.

Красота тут изумительная. Я скажу: красивее Корсики (правда, без благоухающего magnus68), но климат странный. Сегодня так: море зеркальное, солнце горячее; но было несколько облачных дней, дул северный ветер и на вершине Афона (около 2000 метр[ов]) лежал снег — холод был леденящий, я давно ничего подобного не испытывал. На Côte d'Azur69 да и на Корсике, под прикрытием Альп, такой холод просто непредставим. Между тем Афон гораздо южнее! Я вспоминаю еще из гимназии классическое выражение: снежная Фракия70. Оно меня тогда удивляло. Очевидно, пролив в Черное море, и ... Русская равнина. Одержимые пафосом Российского великодержавия и, во всяком случае, влияния России на Бл[ижнем] Востоке, могут видеть в этом символ. Я предпочел бы (живя на Афоне), чтобы этого символа не было. А уже без шуток скажу, что, аскетически, холод для меня — здесь, как и всюду — самое трудное. И как он напоминает о немощи плоти!

Наши Парижские монахи все очень хорошие. Ежедневно общаюсь с о. Василием и очень оценил не только его исключительную культуру и ученость, но и его духовные свойства: тихость, незлобивость и простоту. Был и у о. Софрония в его пустыне. Его путь труднее и внешне и внутренне. Отсюда его отпустили с огорчением, и оно все время дает о себе чувствовать, но я не уверен, что и он сам нашел в пустыне то, что искал. Помоги ему Бог. Он человек очень глубокий и духовно напряженный. И вообще сколько тут замечательных людей! Даже среди рядовых монахов большого монастыря. Братски целую Вас.

Да будет с Вами Господь. Молитесь и Вы обо мне.

Ваш А[рхимандрит] Кассиан

№ 4. Протоиерею С. Булгакову

Мон[астрь] Св[ятого] Пантелеймона

28 (15).ХП.39

Дорогой отец Сергий!

Поздравляю Вас, дорогую Елену Ивановну71, Сережу72 и сестру Иоанну с праздником Рождества Христова и шлю Вам свои молитвенные пожелания. Мое

пожелание всем одно — пожелание мира. Да пошлет его Господь. Я буду мысленно и молитвенно с Вами и в Новогоднюю ночь.

Очень благодарю Вас за ваше письмо от 10.ХІІ. Я его получил уже давно, но это время было много важной деловой переписки, а времени в монастыре так мало! Потому трудно думать и о писан[ии] курса. Вот и отложил письмо до Рождества, да и с тем опоздал. Мою визу продлили до 4 мая. Знаю это, пока, неофициально от друзей в Афинах. Полиция, пока, молчит. И не знаю даже, касается ли это продление только Греции, или распространяется и на Афон. Но, надеюсь, меня беспокоить не будут. Все это, очевидно, дело Блаж[енного] Хрисанфа73, которого я снова просил. Таким образом, я располагаю известной свободой здесь для решения вопроса о своем возвращении. Я не знаю только, по-прежнему ли я располагаю свободою самого возвращения... Меня самого часто очень тянет. Как бы то ни было, дыхание последних грозных событий (Финляндия74) обожгло и меня, и я почувствовал, с такою силою, с какою еще не чувствовал, что монашеское уединение не спасает от мировой бури. Но оно налагает особые обязательства... обязательства по отношению к миру.

Вообще моя жизнь течет без внешних событий. Имею утешение много служить: никогда так много не служил, как теперь. Сейчас третью уже неделю служу литургию каждый день. Это связано и с тем, что меня ввели в общую чреду служения (я «занимаю седмицу», как тут говорится), и в нижнем соборе75, где часть службы совершается по-гречески, каждая третья неделя — моя. Я теперь особенно понимаю Вашу радость и сорадуюсь с Вами. Слава Богу.

По поводу Вашего P.S. имейте в виду, что конференция кончилась 23.УІП, вместо 24-го — а комиссия о Церкви должна была заседать и 25-го76. Этим объясняется, что план дальнейшей деятельности не был не только доработан, но даже и обсужден. Этим объясняется и необсуждение вопроса о почитании Преев[ятой] Богородицы. Ведь мы оборвали на запятой, и все остававшееся на последний день (даже два дня!) осталось несделанным. И, все-таки, я поражаюсь работоспособности Нос^оп'а, который, в таких условиях, издал такой отчет! (но в моем докладе77 § о кенозисе, неудачно выраженный и во французском] подлиннике, оказался совершенно неудобовразумительным в переводе).

Постановлением о Н[овом] 3[авете] я очень удовлетворен и благодарю за него всех, в том числе и дорогого Феод[осия] Георгиевича]78. Поздравляю его с Праздником.

Сердечный привет Вашим, Вас целую с любовью и прошу молитв. Особенно думаю о болящей Елене Ивановне. Помоги ей Господь.

Ваш А[рхимандрит] Кассиан.

Поклон от о. Ювеналия и от о. Василия.

Прилагаемую иконку Великомученика, освященную на его мощах, передайте, пожалуйста, Елене Ивановне.

№ 5. Л. А. Зандеру

Мон[астырь] Св[ятого] Пантелеймона

28(15).ХП.39

Дорогой Лев Александрович!

Поздравляю Вас с праздником Рождества Христова. Шлю лучшие, сердечные пожелания Вам, Валентине Александровне и Маше. Да хранит Вас всех Господь. Помню о Вас всегда и молюсь. Ваше письмо было для меня очень большою радостью. Оно так ярко (как еще ни одно письмо) перенесло меня в военный Париж: и внешне и внутренне! Я его читал другим, и один иеромонах (о. Виссарион) остался под таким сильным впечатлением, что узнав, что Вы — фотограф, просил передать Вам фотографии Афона. О. Софрония все это время не видно. О. Ювеналий (Егоров) и о. Василий просили Вам кланяться, а о. Василий — и Вас [илию] Вас [ильеви]чу, если он его помнит. Мое первое движение было тотчас же написать Вас [илию] Вас[ильеви]чу. Но только первое: мне стало ясно, что будет осторожнее, если я ему не буду писать... Думаешь утешить, а может оказаться хуже. Если можете, передайте ему мою любовь и молитвенную память. Его имя, действительно, каждый день в моей молитве: в сердце и на устах79.

О себе писать нечего: только то, что визу мою продлили, слава Богу, до 4 мая. Много служу. Время все разобрано. Но внешних событий нет.

Спасибо за желание послать мне Амстерд[амский] отчет80. Мне его очень хочется иметь — и боялся расхода! Кланяюсь с любовью Вам и всем Вашим, включая о. Александра и Евгению Константиновну81. Да хранит Господь Вас всех. Прошу и Ваших молитв.

Любящий Вас

Ваш А[рхимандрит] Кассиан.

№ 6. Протоиерею С. Булгакову

Мон[астырь] Св[ятого] Пантелеймона 9.1.40 (27.XII.39).

Дорогой отец Сергий!

Вчера получил Ваше письмо, и хочется горячо поблагодарить Вас. Спасибо за любовь, за верную память. Я не ищу покоя на Афоне и не жду его. Турецкое землетрясение до Афона не дошло (один подземный толчок был за месяц до него). Но если война продолжится, потрясения вероятны и здесь. В Югославии настоящая паника при мысли о возможной красной опасности. Оля82 пишет отчаянные письма. Это касается Балкан вообще. Вполне допустимо, что Париж — самое безопасное место сейчас. Но я, может быть, действительно, на распутии. Возвращение в Париж было бы, в нынешних условиях, решением бесповоротным. У меня нет убеждения, которое его оправдывало бы (как нет и убеждения о. Георгия83, что надо обосноваться на Востоке). Пока у меня может быть только одно решение: сохранить свою свободу (я разумею свободу выбора и действий).

Пока, мое разрешение продлено только до 4 марта. Надо думать о дальнейшем, и я об этом пишу сейчас Владыке.

Мое письмо к Празднику Вы, я надеюсь, получили. Сейчас чувствую долгом любви просить Вас не искушаться, если до Вас дойдет слух о моем последнем экуменическом выступлении84. Было бы лучше всего, если бы Вы могли получить документы и, читая их, постараться войти в мою психологию. Думаю, что Вы не будете со мною согласны, но для меня это выступление было долгом христианской совести. Я его сделал с какою-то молниеносною быстротою. Я пишу Вам это письмо, главным образом, для того, чтобы на Вашу любовь ответить этой просьбою любви.

Радуюсь и благодарю Бога за Вас. Даже страшно при мысли о столь явном водительстве Божием: болезнь, исцеление и снова — полнота жизни. Да укрепит Вас Господь. Прошу Ваших молитв. С любовью целую Вас и кланяюсь дорогой Елене Ивановне, Сереже и с. Иоанне.

Ваш А[рхимандрит] Кассиан

Я как-то не вижу своей будущей научной работы: требования мои повысились, сил меньше, и где внешние возможности? Думаю, последнее слово я сказал своим курсом истории апост[ольского] века. У меня есть лишний экземпляр (не востребованный сербом, О г. Яничем85), и я прошу Евг[ения] Михайловича] дать его Вам на всякий случай для просмотра (студентам давать его не стоит). У меня вчера письмо от проф. Михаэлиса из Берна86. Пишет, что <нрзб.> Еп[ископ] Кюри87 тщетно ждал к Празднику вестей от Вас и от Льва Ал [ександровича].

№ 7. Протоиерею С. Булгакову

Коринф 4.111(20.II).40

Дорогой отец Сергий!

Очень благодарю Вас за письмо. Оно было для меня большою радостью. Да исцелит Господь болящую Елену Ивановну. Всегда молюсь об этом. Я ее очень люблю. Спасибо, что так подробно обо всем написали. О смерти Архиеп[ископа] Феофана88 я узнал только от Вас. Где и когда? На акте Института я буду особенно болезненно чувствовать свое отсутствие. Но почему Вы назначили его на Пятницу? Ведь начало занятий имело место 30 апреля, которое приходится в этом году во Вторник на Светлой. В этот же день оно пришлось и в 1935 г., когда мы и праздновали десятилетие. Я все больше и больше чувствую внутреннюю необходимость моего возвращения в Париж к началу будущего учебного года — конечно, если будет Институт, и если это окажется внешне возможным. Мое экуменическое выступление было в духе моей Бьеврской речи. Из писем Туфта (последнее — от 20 февр[аля]) и из отчета о заседании Администрации] Комитета Мирового Собора Церквей84 в Голландии я заключаю, что оно не получило распространения. Но, по словам House’a90, то же высказывали Норвежцы и, со стороны Англичан, Bishop of Chichester91.

Приезд House'a, три дня тому назад, был для меня большою радостью. Помимо того, что я очень люблю его самого, он мне рассказывал о Вас, об Институте, о Льве Александровиче]. Только от него я узнал по-настоящему о Вас[илии] Васильевиче]92. Мы с ним провели целый день и вместе ездили в Старый Коринф. Меня очень тронула забота обо мне его и о. Д. Бальфур. О. Димитр[ий] тут «on His Majesty's service»93 — и через него греческие ученые получают стипендии в Оксфорде для научной работы. Он мне уже раз предлагал и сейчас через House'a с новою настойчивостью предложил такую стипендию. Я, конечно, вторично отклонил. Для меня совершенно ясно, что, если будет возможность возвратиться в Зап[адную] Европу, моя дорога лежит в Париж и никуда больше. Не говоря уже о том, что не мне сейчас пользоваться английскою стипендиею... Но это проявление любви меня, конечно, трогает. Должен сказать, что с самого момента въезда в Грецию я окружен такою благожелательностью и вниманием, которые меня и удивляют и трогают. Это было и на Афоне, и в Афинах, и в Фессалониках, и м[ожет] б[ыть], особенно здесь. Греция меня покорила. А неделю тому назад я был на развалинах Микен, в Аргосе и Навплии...

Митр[ополит] Михаил94 сегодня в Афинах и будет говорить обо мне с Архиепископом Хрисанфом. Дело идет о продлении моего разрешения в Греции, срок которого истекает сегодня, и о новом разрешении для Афона. Я думаю, что и Вы меня понимаете, что мне хочется провести там В[еликий] Пост и всю Пятидесятницу. Тут атмосфера очень хорошая, но служу мало, и тянет в монастырь.

Митр[ополит] Михаил был рад Вашему привету. Находясь в Афинах, он не знает, что я Вам пишу.

Целую Вас с любовью, благодарю за все и прошу молитв. Очень кланяюсь Вашим, с. Иоанне, Кисилевским95, Осоргиным96, о. Николаю97, А[нтону] Владимировичу], о. Кипр[иану]98, Еп[ископу] Иоанну99, студентам и всем дорогим и близким. Думаю о всех часто и чувствую всех ближе, чем раньше. Владыке100 пишу особо.

Ваш с любовью А[рхимандрит] Кассиан

У меня было большое и очень хорошее письмо от Вад[има] Дубревского101. В бернском журнале Еп[ископа] Küry102 выходит, по-немецки, мой доклад в Clärens103 (инициатива его, а не моя). Знаю, что в In Extremis вышла моя статья о Ин. (Иоанновской. — Прот. А. Е.) эсхатологии104, но сам ее еще не видел.

№ 8. Протоиерею С. Булгакову

'lepa Movfi ПеутеХг).

’Aiiapoixnov105. 23(10).III.40

Дорогой отец Сергий!

Очень благодарю Вас за Ваше письмо и поздравление. Я опять эти дни так сильно почувствовал любовь и Вашу и всех, кто меня вспомнил и написал из Парижа106. Свое письмо ЕвгГению] Мих[айлови]чу ко дню его Ангела107 с прило-

жением ряда ответных писем я послал еще до получения Вашего письма (письмо Е[вгения] Михайловича] тоже пришло позже). Из этих писем Вы должно быть, знаете, что я — в греческом монастыре бл[изь] Афона. Это, конечно, не Афон. У нас на Подв[орье] службы тоже богаче и длиннее (в греческ[их] В[елико]пост-ных службах, особенно огорчительно, что молитва Ефрема Сирина священником не возглашается, а читается каждым про себя с земными поклонами). Но в тишине монастыря можно жить своей жизнью. Сейчас это затрудняется холодом. Всю вторую неделю В[еликого] Поста стоит ужасная стужа. Но ведь должен же быть конец зимы! Как у Вас? Очень трудно? Оля в Сербии совсем измучилась. Не теряю надежды на 5 или на 6 неделе возвратиться на Афон. Этот вопрос сейчас без движения, так как Архиеп[ископ] Хрисанф болен, а все дело идет через него.

В Воскресенье и Понедельник я был в Афинах и видел Андерсона. Мне было очень приятно с ним встретиться. Евг[ений] Михайлович] прислал мне в последнем письме выписку из протокола, касающуюся моего содержания, и просит моего отзыва. Я еще до получения его письма написал Ант[ону] Владимировичу] и о. Николаю, а устно сказал и Андерсону, что деньги у меня есть (от Келлера108 до декабря включительно, и от Архиепископа109), за содержание свое я не плачу и потому прошу Институт обо мне, пока, не беспокоиться. Если будет трудно, я напишу. Я подтвердил Андерсону свое намерение возвратиться осенью, если будут занятия, и если будет возможно. Я сознаю, что, пока что, все объективно складывается в пользу моего возвращения: и то, что на Подв[орье] идет нормальная жизнь, и то, что здесь я не подвинулся ни внешне, ни внутренне (последнее особенно важно) на пути осуществления моей давней мысли о монашеской жизни в стенах православного Востока. А с другой стороны, те письма, которые я получаю, показывают, что для кого-то мое возвращение может быть приобретением. Это особенно согревает сердце. Но, все-таки, я не уверен, что приеду. Прежде всего, есть трудность внешняя. Я просил Щавла] Ф[ранцевича]110 сказать Вам о моем экуменич[еском] выступлении (к сожалению, я мог сообщить ему только общее содержание моих писем, так как самих документов у меня на руках не было). Он хотел говорить с Туфтом, но сам не видит здесь объективного препятствия. Не знаю, насколько он прав. Пример В[асилия] Васильевича]111 говорит о другом. И я обязан думать не только о себе, но и о Владыке112 и об учреждении113. С внешней трудностью связана и внутренняя. Я только что получил от Льва Александровича] листовки, посылаемые солдатам. Я с любовью читал Вашу проповедь, но чувствовал в ней беспомощность перед происходящим, которую и Вы, конечно, не будете отрицать. Я думаю, что у нас сейчас, неизбежно, разная психология. Эти дни я каждую ночь вижу сон, что возвратился в Париж. И радость возвращения, неизменно сплетается с мукою, подобною той, которой отмечается — тоже во сне, всем нам известном — возвращение в Советскую] Россию! И как-то стирается во сне грань: то это Франция, то это Советская] Россия... Не поймите меня неправильно: меня останавливает не физическая опасность. Ее сейчас во Фр[анции] нет, и кто знает, не возникнет ли она в Ю[го]-В[осточной] Европе. Но тут я имею ту духовную свободу, от которой нелегко будет отказаться. Конечно, до осени многое может измениться. Потому

я и откладываю решение до осени. Но мне хочется, чтобы Вы поняли мою психологию и мои трудности.

О Curtis’e114. В Августе он случайно познакомился с моим дядей115 и очень тепло говорил обо мне. Тогда же я послал ему мою книгу116, на которую он откликнулся дружеским письмом, полученным мною в Югославии] накануне войны. В ответной открытке с Афона (уже во время войны) я написал ему о мире любою ценою. Наша переписка оборвалась на этой ноте. У меня вообще оборвались англ[ийские] отношения (кроме House'a и самых высоких: после Арх[иепископа] I.117 мне очень тепло написал Еп[ископ] Чичест[ерский]118: мое письмо было для него comfort and encouragement119; сообщает кое-что privately120).

Мою эсхатологическую статью в Базельском журнале «In extremis» я получил тут в нескольких экземплярах121, и Вам послал один. Журнал противный, резко Бартианский или даже просто Бартовский122. Появление моей статьи в таком соседстве звучит насмешкою (Вы сами увидите!). Но особенно неприятно, что немецкий перевод, который мне, несмотря на мои повторные просьбы, не был сообщен, из рук вон плох. Переводчица кое-что пропустила, кое-что не поняла. Главные ошибки я исправил — и в посланном Вам экземпляре (послал и в редакцию список errata123). С этими поправками, мою мысль можно понять, и мне очень интересно Ваше мнение — речь идет о второй части, где я стараюсь дать пневмотологию Апокалипсиса. Для меня самого эта картина была открытием, и я писал эти страницы с увлечением. Если мой пакет пропал, у Евг[ения] Михайловича] есть копия моего англ[ийского] оригинала, который я просил было послать мне — но затем отменил, когда узнал, что статья вышла.

Что касается печатания Вашей книги124, то я боюсь, что о. Д. Бальфур не может Вам помочь. Возложенное на него поручение заключается в том, чтобы устраивать греческим ученым научные командировки в Оксфорд. Как я понимаю, меня он мог устраивать именно потому (и только потому), что я сейчас нахожусь в Греции. Это — одно из проявлений Брит[анской] политики в Греции (другое Англ[ийская] школа в Афинах, где англ[ийский] яз[як] преподается огромному числу молодых греков, насколько знаю, бесплатно, и где

о. Дим[итрий] тоже имеет чуть ли не 21 урок в неделю!). Т[ак] к[ак] последнее предложение о. Дим[итрий] мне делал через House'a, который, таким образом, в курсе дела, я тотчас же по получении Вашего письма написал House у и запросил его мнения. Если он, паче чаяния, напишет мне, что Бальф[ур] может Вам помочь, я сразу же обращусь к нему. В противном случае, я мог бы поставить его в неприятное положение. Но лично у меня надежды нет. Андерсон (еще до получения Вашего письма) говорил мне о Вашем деле оптимистически.

Мне очень дорого, что Вы хотите писать (уже написали?) о моей книге125. Значение моей эсхатологической] статьи в том, что она толкует в свете тех выводов, к которым я пришел, и Апокалипсис126. То, что это оказалось возможным, есть подтверждение моего построения (и доказательство — как мне кажется, решающее — единства авторства Ин. (Иоанновских. — Прот. А. Е.) писаний). Тем более я жалею о крупных недостатках моей книги, которые значительно мешают ее убедительности.

С любовью и благодарностью Богу читаю все, что Вы пишите о себе. Да, великие милости Божьи! И уже сколько раз, возводя Вас по духовному пути, Господь ставил Вас на грани смерти! Слава Богу, что Елене Ивановне лучше. Я на этих днях и с нею радостно встретился во сне!

Это письмо Вы получите на IV неделе В. Поста. Как быстро идет время! В предыдущем письме я не приветствовал Вас с Постом. Простите мне все мои грехи перед Вами и огорчения, причиненные и причиняемые Вам.

Прошу Ваших молитв. Очень кланяюсь Вам, Вашим, и всем на Подв[орье] и в Институте. Очень благодарю Льва Александровича] — за листовки (обращение его и П.Е.127 — очень хорошее) и Евг[ению] Михайловичу] — за письмо. Не пишу ему особо, т[ак] к[ак] только что писал. Но, м[ожет] б[ыть], было бы хорошо, если бы он мне прислал для продления паспорта во французском] Консульстве удостоверение на фран[цузском] яз[ыке] и на мирское имя, что я нахожусь в отпуску до 1 ноября 1940 (ставлю 1.ХІ, т[ак] к[ак] греческое разрешение дается сроком на месяц раньше). Особенно кланяюсь дорогой страдалице Ольге Парм[еновне]128. Целую Вас с любовью.

Ваш А[рхимандит] Кассиан

Не откажите передать карточку Мел<нрзб.>. Привет Вам и А[нтону] В [ладимировичу] от Братиотиса.

№ 9. Л. А. Зандеру

Мон[астырь] Пендели (адрес Афинский: Mr. Ch. Laskaridis.

Aitolias, 4 Ampelokip.

Athènes, 6.

3.IV(21.III).40

Дорогой Лев Александрович!

Очень благодарю Вас и за письмо и за присылку листовок. Ваше (и П. Е.129) обращение — очень хорошее. Это именно то, что нужно: деловая помощь в нужде и страдании без попытки осмыслить и оправдать то, чего оправдать нельзя. Очень было дорого слышать о Вас и о других близких людях. Вижу, что Ваша жизнь идет своим течением (автоматично?!) Радуюсь за Машу: слава Богу!

А сейчас у меня к Вам просьба. Лев Михайлович] Сухотин130 прислал мне из Белграда анкету Русск[ого] Научного Института о научных трудах за годы 1930— 1940. Мне очень трудно дать сведения, не имел под руками материалов. Потому я буду Вам очень благодарен, если Вы мне пришлете оба выпуска наших Writings, а также сообщите недостающие мне сведения (название издания, год, место изд., страницы — первая и последняя) о моих статьях:

1. L’Eglise du Christ et la Parole de Dieu, (издание «Die Kirche Jesus Christ und das Wort Gottes». 1937 — к Эдинб[ургской] Конференции])131.

2. The Sermon on the Mount in the teaching of the Gospel (? The Student World. 1937)132.

3. Новый Завет в наши дни (? Актовая речь. «Путь» № ? 1938)133.

4. Памяти о. А. Нелюбова (Вестник. 1938)134.

5. Introduction spéciale au N. Т. (отчет Афинского Конгресса. 1939)135.

6. Новозаветная наука и церковное предание («Живое предание». 1936)136.

7. The Eucharist in the Orthodox Church (? The Student World. 1939)137.

8. Моя Амстердамская речь138 (было бы важно указать все три текста, или, по крайней мере, основной — французский. Кстати, я ее так и не получил. И когда видел House’a, забыл его спросить. Я буду Вам очень благодарен, если Вы поможете мне получить этот том).

9. Мои отпечатанные на машине лекции: Библейская история Нового Завета: ч. I. История Евангельская. 1938. стр. 1-?

ч. II. История Апостольского Века. 1939. стр. 1—444?139

Мне очень совестно Вас беспокоить, но только через Вас я и могу получить эти сведения. А хотелось бы их дать.

Мою франц[узскую] книгу140 и мою статью в «In Extremis»141 имею. Равным образом, надеюсь получить и очередной № «Internationale] Kirchl[ische] Zeits[chrift]» (Bern), где будет моя статья о Церкви142.

Обо мне Вы, может быть, знаете от о. Сергия и Евг[ения] Михайловича]. Я все еще в монастыре Пентели и собираюсь на Афон. Зима — фантастическая. Тут около 500 метр[ов]. Уже было лето. Зато последние дни так холодно, что не нахожу себе место. Даже был снег: это в Греции в апреле! Воистину что-то апокалиптическое! Но Грецию люблю все больше и больше. Завтра у меня назначено свидание с Братиотисом для знакомства с <нрзб.>. Братиотис будет писать Вас [илию] Васильевичу] — я дал ему адрес. А сам не решаюсь: Вы знаете почему. Я просил Paul В.143 рассказать Вам обо мне. Но не знаю, сможет ли он ознакомиться у Туфта с текстом моих писем. Все это и внешне и внутренне — делает вопрос о моем возвращении (каково бы ни было мое принципиальное решение) не столь легким, как могло Вам показаться из моего последнего письма к о. Сергию. На днях я написал о. Сергию более подробно на эту тему. Как Бог даст!

Да хранит Господь Вас и Ваших.

Любящий Вас

Ваш А[рхимандрит] Кассиан

№ 10. Прот[оиерею] С. Булгакову

Мон[астырь] Св[ятого] Пантелеймона

25 (12).4.40 Вел[икий] Четверг

Христос Воскресе!

Дорогой отец Сергий!

Шлю Вам привет с Афона. Мою пасхальную открытку через Евг[ения] Михайловича]. Вы получили, я надеюсь, своевременно. После фантастического путешествия, сопровождавшегося кораблекрушением и продолжавшимся, по

этой, но и по другим причинам, целую неделю (от Афин до Афона!), я, наконец, погрузился в Афонскую тишину, благодарю Бога за эту милость.

Но, к сожалению, мое внимание отвлекается и на мирские дела. Из письма о. Николая, которое нашло меня на Афоне, я знаю, что Вы получили то мое письмо, в котором я пишу о своих трудностях. Перед самым отъездом из Афин я узнал, что существует еще один — объективный — фактор, с которым мне надо будет считаться. По существующим договорным отношениям, продление моего греческого разрешения невозможно без продления паспорта. В нансеновском паспорте144 нового образца существует графа для его продления par le préfet de police ou le consul de France, s’il y a lien145. Однако, по справке, наведенной через знакомого француза (не лично — так, что официально я еще не знаю ничего), продление нанс [еновских] паспортов не дается, и предполагается, что их держатели возвращаются во Францию. Срок моего паспорта — 21 июня. По существующим в Греции правилам, разрешение пребывания (permis de séjour146) кончается на месяц раньше, т[о] е[сть] 21 мая. Это обстоятельство обязывает меня вернуться в Афины не позже 20-го. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы оттянуть решение до осени. Боюсь, что это не будет возможно: положение о нанс [еновских] паспортах мне подтвердили накануне отъезда в дипломатических кругах. О возможностях продления разрешения без продления паспорта выяснял для меня сам Архиепископ147, и тоже получил отрицательную справку. Тем не менее, я еще сделаю последнюю попытку и в том и в другом направлении. Как бы то ни было, я отдаю себе отчет в том, что, весьма вероятно, решение о возвращении или невозвращении мне придется принимать в ближайшее время.

Я писал Вам в последнем письме о трудностях внешней и внутренней. Что касается внутренней трудности, то, конечно, последнее слово в этом очень трудном вопросе принадлежит моей совести. Мне иногда приходит мысль, что тут мое положение в отношении некоторых или даже большинства моих коллег аналогично положению Георгия Петровича148 год тому назад. Постараюсь все взвесить, все учесть и поступить по совести. Молюсь Богу — и в эти святейшие дни, — чтобы Он мне указал правильное решение. Иначе обстоит с вопросом о внешней трудности. Объективное положение Вам виднее, чем мне. Конечно, было бы очень неразумно ехать только для того, чтобы увидеться с Вас[илием] Васильевичем]149. Я думаю, что для ответственного указания по этому вопросу Вы, отчасти, располагаете теми материалами, которые дал Вам Щавел] Ф[ранцевич]150. Очень полезным могло бы оказаться и совещание с Boegner’oM151, если бы дорогой Лев Александрович согласился бы взять на себя этот труд. Конечно, я должен сразу предостеречь против возможного недоразумения. Я вполне сознаю, что возвращение наложило бы печать на мои уста — это вытекает из положения и само собой разумеется. Но, что касается прошлого, я ни о чем не жалею, ни в чем не раскаиваюсь. И ни о каком покаянном заявлении с моей стороны, ни о каком формальном обязательстве не может быть и речи. А я думаю о Boegner’e потому, что он председательствовал в том заседании, в котором читалось мое письмо к Архиеп. Йоркскому. Boegner мне ответил очень теплым письмом на мое поздравление с Р[ождеством] Хр[истовым] и не ответил (м[ожет] б[ыть] случайно?) на мое поздравление с Пасхой. Повторяю, насколько решение

внутренней трудности есть дело моей совести, настолько важно мне Ваше ответственное суждение об объективном положении. То решение, которое я должен буду принимать в Афинах, будет в значительной степени зависеть от Вашего суждения. Простите, что беспокою Вас, но, думая о своем возвращении, я всегда думаю и о тех последствиях — положительных и отрицательных, — которые оно может иметь для всех Вас, начиная с Владыки.

Ответ Ваш на Афон мог бы опоздать, но так как от Парижа до Афин письма идут 6—10 дней, то Вы могли бы написать мне в половине Фоминой недели по моему Афинскому адресу:

Киршу Хар. ’А. Лаакар15г|У,

5га тоу ’Ар%1цау5р1т1уу Кааашуоу.

А1тюХ1а<;, 4. ’АцлеХокгрюг

’Автууш; (6).

Я предполагаю приехать в Афины в понедельник, 20 мая, рано утром, и я надеюсь, по приезде, найти Ваше письмо.

На этом кончаю. Тут еще больше, чем на Подв[орье], время в эти дни занято службами, и пост суровый. А впрочем, много особенностей общих. Как и у нас, тут уже издавна совершается на Страстной седмице (в В[еликий] Четв[ерг]) таинство Елеосвящения, и — представьте — чтение Евангелия на часах начинается, ради облегчения, с 6 недели! В Пантелеймоновом м[онасты]ре применяется очень удобный способ заготовления Агнцев для Литургии Преждеосв[ященных] Даров. Агнцы полагаются в Чаши по числу предстоящих литургий, в чашах (тоже лжицею) напояются Кровию, в чашах же хранятся на престолах, прикрытые крышками с дырочками для воздуха. В этих же чашах совершаются и литургии. Конечно, это возможно при здешнем богатстве и огромных престолах.

В эти дни особенно думаю о Вас, о Владыке, о всех близких в Париже. Прошу Ваших молитв. С любовью кланяюсь Вам, Елене Ивановне и всем, особо — Евг[ению] Михайловичу] с Ольгою Парм[еновной] и о. Николаю, которому скоро отвечу. Да хранит Господь Вас всех!

Ваш А[рхимандрит] Кассиан

№ 11. Протоиерею С. Булгакову

Мон[астырь] Св[ятого] Пантелеймона

13.05(30.04).40

Христос Воскресе!

Дорогой отец Сергий!

Вчера, возвращаясь из похода вокруг Афона, я прочел — еще в пути — последнюю газету, которая мне сообщила, что Зап[адная] Европа вошла в полосу тягчайших испытаний152. Да будет со всеми Вами милость Божия. Думаю и молюсь о Вас и о всех близких в Париже. Очень вероятно, что развитие событий дает ответ и на мой вопрос о возвращении. Трудно думать, чтобы сейчас могли дать разрешение.

По возвращении в монастырь, я нашел множество писем: между прочим, и с Подв[орья] (от о. Николая и несколько от студентов). Письма исполнены любви к Вам и радости о Вас. От всего сердца благодарю за Вас Бога.

В числе писем оказалось и письмо от Fr. House’a. В настоящую минуту оно как-то странно звучит своим мирно-благополучным содержанием. Но я, все-таки, считаю долгом выписать из него те фразы, которые касаются Вас:

“With regard to Father Bulgakov’s book, I am afraid that there is no possibility of getting help for publication from the sources of which Father Balfour had spoken to you. In other words your interpretation was correct. On the other hand there will surely be some people in England who will be interested in publication of the work and I hope you will give Father Bulgakov every encouragements in his effort to complete the writing of it, although it would seem probably that the actual publication might have to be delayed until after the war”153.

Во время пути я провел много времени в общении с о. Софронием (Сахаровым). Учитывая возможность моего возвращения в Париж, он просил меня очень кланяться Вам и заверить Вас в его глубоком почитании и любви. В беседе с ним я поразился его зрелости и духовной и интеллектуальной. Может быть, Вам будет небезынтересно узнать, что о. Василий, сознательно откладывавший чтение Ваших книг до приобретения твердого патристического основания для суждения о них, недавно прочел «Агнца Божия»154. Многого он не принимает, но решительно отвергает всякое обвинение в ереси (присоединяясь к «мнению большинства» нашей Комиссии155), отдает должное значительности построения, а изучение преп. Максима Исповедника убеждает его в том, Ваше богословие имеет точку опоры в его писаниях и там, где Вы на него не ссылается (богомуж-ное действие). О. Василий подумывает написать о Вас статью.

Через четыре дня я отсюда уезжаю. С великим сожалением! После возвращения из мира особенно чувствуешь ту благодатную духовную тишину, которая тут царит. В миру ее нет. Писать мне надо теперь на Афины, где я и надеюсь застать Ваше письмо.

Целую Вас с любовью, прошу Ваших молитв и кланяюсь всем Вашим и всем дорогим и близким на Подв[орье] и в Париже.

Горячо Вас любящий

Ваш А[рхимандрит] Кассиан

P. S. Не откажите передать прилагаемый листок Евг[ению] Михайловичу].

№ 12. Протоиерею С. Булгакову

Афины

22(9).У40

Христос Воскресе!

Дорогой отец Сергий!

Третьего дня я возвратился в Афины и нашел Ваше письмо и открытку. Горячо благодарю Вас за все.

Ваше указание, что существует соглашение о продлении паспортов на полгода оказалось мне очень полезным. Я упомянул об этом консулу, а также предъявил то удостоверение, которое Вы мне выслали еще В[еликим] Постом, и консул дал мне продление паспорта до 20. XI, т.е. на шесть месяцев. Сегодня мне обещано продление и греческой carte d’identité156. Когда все было готово, Архиепископ сделал мне то предложение, о котором я пишу в прилагаемом письме к Вл[адыке] Митрополиту. Чтобы не повторяться, посылаю его Вам с просьбой передать по прочтении Владыке. Вы, конечно, понимаете мое волнение. Субъективно, решиться нелегко. Объективно, мне кажется, что это вновь посылается Богом, и что иного нет. Что останется от Института в нынешнюю бурю? (я даже спрашиваю себя: успеете ли Вы получить это письмо?) А в Экуменическом движении я до конца изверился в дни войны. Полагаюсь на суд Владыки как Архипастыря и Отца. Предложение это упало как с неба. Верьте мне: я не только ничем его не вызвал, но оно было для меня полною неожиданностью.

Сегодня я видел Can. Douglas157, Bp. of Gibraltar158, Bp. of Gloucester159. Can. Douglas изливался в любви.

Завтра я еду на несколько дней в Коринф и Пелопонесс, а по возвращении оттуда — на Афон. Писать мне надо в монастырь.

Думаю о Вас все время. Какие еще испытания ожидают Вас? Целую Вас с любовью. Прошу Ваших молитв. Очень кланяюсь всем Вашим, всем коллегам, всем — на Подв[орье], особенно, дорогому Евг[ению] Михайловичу]. Живали Ольга Парм[еновна]?

Любящий Вас Ваш А[рхимандрит] Кассиан

P.S. Не откажите передать прилагаемое письмо Елене Ивановне и Осорги-ным.

№ 13. Протоиерею С. Булгакову

Мон[астырь] Св[ятого] Пантелеймона

14(1).УП.40

Дорогой отец Сергий!

Ваше письмо от 6 Июня я получил 13-го, накануне взятия Парижа. Письмо Владыки пришло, как заказное, через четыре дня после Вашего160. От Ант[она] Владимировича] письма не было. О фактах я пишу Владыке и опять прошу Вас прочесть мое письмо к нему. Задача моего письма к Вам — осветить эти факты изнутри. О моих колебаниях Вы, может быть, знали от Евг[ения] Михайловича], если он получил мое письмо, которое я ему послал после кончины Ольги Парме-новны через о. Иоанна Шаховского161.

Мне кажется, что ни Вы, ни Владыка не обратили должного внимания на то место моего письма, где я пишу, как трудно для меня то решение, перед которым меня поставил Архиеп[ископ] Хрисанф. Это была не фраза, а, может быть, самая важная часть моего письма. И вот, отправив свои письма, я поехал в Коринф, и в тот же день (!) Преосв[ященный] Михаил162 предложил мне остаться у него

в епархии на положении игумена монастыря. Я, конечно, отказался, но отказался с болью, потому что возможность самостоятельной работы, ежедневной литургии и установления строя молитвенной жизни по собственной мерке меня привлекали. Через несколько дней я получил еще одно приглашение — тоже заманчивое — от другого греческого митрополита на о-ве <нрзб.> (Эвбея). Я, конечно, и на него не мог пойти. Но тем сильнее было внутреннее сопротивление, с которым я ехал сюда.

Я не хочу заниматься прогнозами в области историософии. Я готов вместе с Вами допустить, что Афон обречен, но не потому, чтобы он был Plusquamperfec-tum163 по существу, а потому, что он, как Валаам (и как Почаев, а теперь, должно быть, и как Печоры), лежит на путях экспансии — и религиозной политики! — большевиков. Я думаю, что их ближайшая цель — проливы. А Афон — это проливы. Но отвлекаясь от этих гаданий, я твердо верю, что в наше время место Афона в жизни Православия вообще и Русского народа в частности может оказаться единственным по своему значению. На Афоне существует подлинное предание святости. Тут благодатно освящена каждая пядь земли. И сейчас, когда двери Афона вновь открыты для русских, задача внутреннего обновления русских монастырей путем постепенного привлечения культурных сил есть задача заманчивая и благодарная. Для этого нужно большое терпение, каковое являет, напр[имер], о. Василий, и может быть, к такому же терпению Бог призывал и меня.

Как бы то ни было, но предложение Архиеп[ископа] Хрисанфа получило весь свой смысл в связи с дальнейшими событиями. Мне было дано не готовое решение, а свобода выбора. Я не только ценю Афон, но и глубоко благодарен монастырю за все, что он дал и дает мне. Тем не менее, моему индивидуализму всегда было страшно общежитие, а на деле обнаружились и конкретные трудности: подавляющая продолжительность и распорядок церковных служб не позволили мне найти должного места для личной молитвы; нечего было думать и о научной работе, к которой меня вновь потянуло: за этот месяц я не раскрыл книги. Отчасти это было связано с предельным утомлением от бессонных ночей (именно, летом; зимой утреня — на час позже). Впрочем, о. Ювеналий считает, что весь монастырский уклад построен с таким расчетом, чтобы у монаха было возможно меньше времени. Вероятно, в конце концов, и я, как и другие, сумел бы духовно приспособиться. Но уже первое известие о замирении пробудило во мне мысль, что мое место в Париже. Тех препятствий, которые меня не пускали в прошлом году, больше не существует. Речь идет не об участии в войне, а о врачевании нанесенных ею ран. Конечно, и Афон, при всех своих трудностях, сохранял для меня свою ценность. Единственным выходом из возникавшего внутреннего конфликта был тот, о котором писали Вы, а еще раньше сказал мне en toutes lettres164 Архиеп[ископ] Хрисанф. Пример о. Алексея Киреевского165 и других, перед которыми беспощадно закрыли двери монастыря, когда они захотели вернуться, не располагал к оптимизму. Так и оказалось на деле. В конце концов, оказалось, пожалуй, и хуже. Вчера я услышал, что против меня выдвигается и обвинение в масонстве, и началась кампания, имеющая целью лишить меня даже череды служения («седмицы»). Очевидно, работают противники мое-

го водворения. Если это будет продолжаться, я посоветуюсь с друзьями (которых — большинство, с игуменом во главе166) и, может быть, уеду в Коринф.

У меня на этих днях было опять очень хорошее письмо от Митр[ополита] Михаила, но, конечно, возможности, которые открываются для меня в его епархии, зависят от моих планов. А планы мои — к осени возвратиться в Институт. Если это осуществимо, то и в Коринфе я буду, должно быть, на положении гостя, хотя и надеюсь: с правом частых служб в монастыре.

Я знаю, что в Париже положение — трудное, но трудностей я не боюсь, и сейчас, после перемирия, я рад разделить их с братьями. Ведь теперь и Вас [илий] Васильевич] — с Вами167? Понимаю, что сейчас главная задача — финансовая. Я писал на днях о. Георгию, что наш долг за границею — подумать о материальной помощи Институту. Я буду рад, если Лев Алекс [андрович] мне напишет, какие у него планы и возможности, и в чем мы могли бы ему помочь. Во всяком случае, я ставлю себя во всецелое распоряжение Владыки и Института и, если мое возвращение не вызывает возражений, прошу устроить мне необходимые документы. Мой паспорт продлен до 20 ноября. Я не жалею о своем отсутствии из Института в прошлую зиму: оно было внутренне неизбежно. Но я возвращаюсь с новою любовью к Институту и к нашему делу и с готовностью положить на него все свои силы. Впрочем, и Грецию я буду оставлять с сожалением и с благодарностью в сердце.

За Ваше письмо и за Вашу верную любовь горячо благодарю Вас. Спасибо дорогой Елене Ивановне за ее записочку. Слава Богу, что прошли Ваши страдания168. Как Сережа? Низко кланяюсь Вам, Вашим, сестре Иоанне, дорогому Евг[ению] Михайловичу], Осоргиным, студентам, о. Николаю, о. Киприану, Владыке Иоанну, Ант[ону] Вл[адимирови]чу, Вас [илию] Васильевичу], Зандерам, всем, всем. Молитесь обо мне, и да хранит Вас Господь.

Любящий Вас

Ваш А[рхимандрит] Кассиан.

P. S. Я на днях обнаружил в притворе здешнего собора в барабане купола (художественно очень слабую!) икону Св. Софии, типа Деисис, но сверху надпись: 2оф(а. Премудрость Божия. Интересно, что крылатым изображен не только Предтеча, но и Богородица и даже Христос во славе. Что скажете об этом Вы и с[естра] Иоанна?

P. P. S. Чтобы не перегружать письма, не пишу Евг[ению] Михайловичу] особо, но о. Василий очень просит его как-нибудь передать прилагаемое письмо его матери, местонахождение которой ему неизвестно. Если его не знает и Евг[ений] Михайлович], то оно может быть известно Марии И<нрзб.> Крыжа-новской169 (14, rue de l'Yvette. Paris. 16), которой я с любовью кланяюсь. Другие возможности адреса указаны в заголовке его письма.

Писать мне лучше на Коринф (lera Mitropolis). Если я останусь здесь, то мне оттуда перешлют сразу, между тем, как пересылка письма отсюда взяла бы очень много времени.

Вы получите это письмо около дня Вашего рождения. Да будет милость Божия с Вами и со всеми, кто лежит на Вашем сердце.

№ 14. Протоиерею С. Булгакову

Перевод с французского.

Монастырь Св. Пантелеймона Дафнии. Гора Афон 3 декабря (20 ноября) 1941 г.

Дорогой отец Сергий,

Надеюсь, что это письмо придет вовремя, чтобы Вас поздравить с Рождеством. Каждый праздник мой взгляд обращен к Парижу. Я знаю, что мы остаемся едины в молитве, особенно в Евхаристической молитве. Да благословит Вас Господь и да принесет нам мир 1942 год. В данное время наши сердца кровоточат за всех тех, кого мы любим, и чья судьба нам не известна. Я очень хорошо понимаю, что Вы должны чувствовать по отношению к Вашему сыну170, который так далеко от вас — да хранит его Господь. В моем духовном делании я пытаюсь соединить мою молитву с Вашей.

Я передаю это письмо через М. Дибелиуса171 и, не желая злоупотреблять, других писем не пишу и прошу Вас передать и мои самые теплые пожелания дорогой Елене Ивановне и всем Вашим и Митрополиту, у которого с уважением прошу епископского благословения, епископу Иоанну, Евгению Михайловичу], всей семье Осоргиных, Льву Александровичу], я узнал о его несчастье172, всем нашим коллегам и всем нашим студентам, всем друзьям.

Я надеюсь, что вы узнали обо мне через Италию. Но за письмом отца Иоанна173, в котором он мне говорит, что написал Митрополиту, других не последовало. И я пользуюсь оказией, чтобы Вам поведать мои планы.

Мое устройство на Афоне было отмечено такими совпадениями, что трудно не видеть тут волю Божию. Следовательно, нужно не терять данные мне шансы. Будущее покажет, сумел ли я ими воспользоваться. В области богословия я написал специальную диссертацию, посвященную Четвертому Евангелию174 (приблизительно 15 листов) и затронул некоторые другие темы, более общие и, может быть, более важные, которые еще не успел развить. Но мне стало абсолютно ясно, что настал момент, когда мне обязательно надо покинуть эту тихую обитель. Я знаю, что с практической точки зрения это решение неразумное. Здесь полное спокойствие, у нас есть дрова, чтобы отапливаться, и еда. Но у меня нет никаких сомнений в моем решении. С одной стороны, психологическая разница, которая меня отделяет от окружающей среды, исключает всякую возможность проводить продуктивную работу в монастыре. Если бы я решил остаться на Афоне, чтобы посвятить остаток своих дней созерцанию, следовало бы искать иную форму жизни. С другой стороны, зов вернуться в мир, чтобы разделить его страдания и радости во Христе, настолько силен в моем сердце, что я не могу больше этому противостоять. Следовательно, мое решение покинуть Афон бесповоротное. Только чрезвычайное обстоятельство могло бы меня там оставить. Еще в апреле месяце я хлопотал, чтобы принять участие в пастырской деятельности среди военнопленных. Я не единожды хлопотал, но все безрезультатно. Освобождение России от советского ига дает другие возможности. Здесь тоже, я стучал в несколько дверей, но чаще безответно, а порой и с отрицательным от-

ветом. Чем больше я думаю о возвращении в Россию, тем я яснее представляю все трудности с этим связанные. Но все, конечно, в первую очередь относятся к каноническому вопросу. Мы узнали здесь, что Митрополит Анастасий в Белграде готовит группу миссионеров для России. Вы же должны хорошо себе представить, как мне психологически было бы трудно быть под его руководством. Но есть и другие трудности. Здешнее представление о Русских в Белграде настолько разочаровывает, что я бы предпочел к ним не присоединяться. Да это и было возможно только ценой такого унижения, не сулящего ничего хорошего в моем пастырском деле. С начала войны в России я все время думал о скором возвращении на нашу Родину. Повторные неудачи, которые меня постигли, достаточно ясно показывают, что об этом не может быть и речи. И мой взгляд опять обращается к Парижу и чаще всего к епархии Митрополита Евлогия. Я счастлив был бы вернуться: в Институт, если он открыт, если нет, то в любой приход. Работников всегда и всюду не хватает. Я прекрасно знаю, что наш Митрополит не отверг бы меня. Для меня была бы несказанная радость очутиться в его юрисдикции. Это был бы как бы возврат на Родину другим путем. Безусловно, дело это не простое, но и [не] невозможное. Самая большая трудность это финансовая. У меня еще есть 500 франков, которые могли бы быть достаточны для проезда от границы французской до Парижа. Но остальное (кстати, очень незначительное количество) в драхмах, которые потеряли всякую стоимость. Если бы Митрополит был в состоянии мне переслать денег, можно было бы попробовать через Красный Крест. А что касается разрешения на передвижение, я знаю несколько иеромонахов, приехавших из Сербии, которые получили нужные бумаги у немецких властей в Белграде. Если б у меня было в руках официальное приглашение от имени Митрополита, я бы предпринял шаги у немецких властей в Салониках. Конечно, очень важно было бы иметь разрешение въезда, исходящего из Парижа. Может, было бы возможно, чтобы приглашение Митрополита имело печать немецких властей в Париже? Но это не обязательно. Думаю, что, в крайнем случае, письма от Митрополита было бы достаточно. При всех обстоятельствах умоляю Вас мне ответить. Вы можете послать мне ответ, какчерез Германию, так и через Италию, сделайте заказным. Ответ из 25 слов мог бы тоже быть послан службой военнопленных Красного Креста. Я был бы в восторге, если бы этот ответ содержал приглашение вернуться во Францию. Но если Митрополит сочтет это невозможным, мне обязательно нужен его ответ, даже отрицательный, чтобы у меня были развязаны руки. В этом случае я предпринял бы нужные шаги в зависимости от обстоятельств. Я знаю, что с формальной точки зрения я больше не завишу от Митрополита Евлогия, став монахом на Афоне. Но дело обстоит в зависимости не формальной, а нравственной, которая мне очень важна.

Целую Вас с любовью. Да хранит Вас Господь. Молитесь обо мне.

Глубоко преданный Вам Архимандрит Кассиан

Р. 8. Если мадам Крыжановская еще жива, я прошу Евгения Михайловича] передать ей мои горячие чувства.

№ 15. Протоиерею С. Булгакову

Перевод с французского.

Монастырь Св[ятого] Пантелеймона Дафни. Гора Афон

29 (16) мая 1942

Дорогой отец Сергий,

Я пользуюсь поездкой нашего представителя в Болгарию, чтобы передать ему это письмо, которому посчастливится дойти до Вас без посредников. Приблизительно пятнадцать дней тому назад я дал Вам о себе знать в письме, адресованном М. Дибелиусу. Если Вы получили его, то Вы знаете, что моя первая попытка получить разрешение на поездку в Париж не получилась. Я собираюсь повторить эту попытку при персональной встрече с комендантом, но питаю мало надежды добиться положительного результата. Как я написал М. Дибелиусу, я думаю, чтобы пропуск был действительным, он должен бы быть послан извне. Я подумал о людях из Bethel175. Не могли бы они мне помочь в этом? С другой стороны, поездка научная в Германию возможна. Я, может быть, смог бы это организовать, но, чтобы это сделать, мне надо знать, что из Берлина я смогу добраться до Парижа. Три дня тому назад французский консул в Фессалониках прислал мне формуляры для заполнения тому, кто намеревается ехать во Францию. Это ответ на просьбу о визе, которую я ему послал еще в октябре. Значит ли это, что виза уже предоставлена, или же это все необходимо французскому консулу, чтобы предпринять новые демарши у властей Виши176? Даже предположив первую возможность, все равно последнее слово будет за военными властями. До сих пор я не имел возможности поехать в Фессалоники. Наш катер туда не ездит, экономя остатки бензина. Ехать на машине у меня нет денег. Однако я приложу все силы, чтобы туда поехать на следующей неделе. В Фессалониках я узнаю окончательно возможности, на которые я могу надеяться. Французская виза дала бы мне право поехать в свободную зону. Я бы не колеблясь этим воспользовался в надежде найти там пристанище и временную работу у епископа Владимира в Ницце в ожидании пропуска в Париж. Я предполагаю, что легче получить разрешение на отъезд, если я нахожусь в Болгарии. Поэтому я одновременно пишу Митрополиту Стефану177 в Софию, с просьбой выслать мне болгарскую визу в Фессалоники.

Вопрос денег очень важный, и я бесконечно благодарен Митрополиту, что он готов оплатить мою поездку: но в незнании, в котором я нахожусь, я не могу себе позволить попросить Вас послать мне денег, которые Вы не можете иметь в избытке, и которые могут тут мне не понадобится, если я не получу разрешение на поездку. Поэтому, я попробую здесь занять сумму денег, нужную мне для проезда (через Софию?) до Белграда. Т.к. я только что узнал, что моя сестра и ее семья там находятся с осени. И даже если они поехали дальше (они предполагали это в феврале), мысль занять деньги в Белграде мне не кажется нереальной. В этом случае, надо будет только погасить мои долги. Я напишу из Фессалоник М. Дибелиусу, чтобы держать Вас в курсе моихдел. Вы видите, дорогой отец Сергий, что еще ничего не сделано, но что я без отдыха ищу выход. Одному Господу

ведомо, что нам действительно нужно. Но в моем человеческом суждении, может быть ошибочном, мое возвращение в Париж в данный момент вопрос жизни.

Я перечитал на днях Ваше последнее письмо от 6 июня 1940 г. Я вижу, что могу подписаться под каждой фразой этого письма. За эти два года я приобрел опыт (более негативный, нежели позитивный) и знания себя, которого не имел прежде. В 1940 г. я не мог иначе поступать и это из-за многих причин. Сегодня я вижу, что моя духовная родина в Париже. А на Афоне я остался чужим, и чем дальше я остаюсь, тем больше я чувствую этот разрыв. Я никого в этом не виню. Наоборот, люди влиятельные в монастыре все сделали, чтобы я прижился, мне предоставили привилегии, которые не положены новоприбывшим. Но я не сумел найти твердую почву, чтобы на нее ступить. Я чувствую себя абсолютно одиноким. Никогда в жизни я не чувствовал такого одиночества. Это одиночество духовное, и идеологическое, не только психологическое. В обязательном режиме молитвы мало остается места для частной молитвы. Одним словом, я в духовном тупике. Может быть, этот отрицательный опыт принесет в дальнейшем свой плод. Пока что я вижу, что я много потерял и ничего не приобрел. Это своего рода исповедь, которую я могу себе позволить, т. к. это не попадет в руки никакому посреднику. Как бы я был благодарен Богу, если бы имел возможность исповедоваться Вам перед Алтарем!

Есть еще одна причина, почему я стремлюсь уехать. Это мое здоровье. Я заболел в монастыре кишечным недугом, который меня очень ослабляет и действует на нервную систему. Моя борода почти белая. Я упорно занимаюсь богословскими трудами, но вижу с беспокойством, как эта слабость действует на мои интеллектуальные способности. Медицинская помощь на Афоне практически нулевая. Я проконсультируюсь у врачей в Фессалониках, но они могли бы мне помочь, только если бы я сменил режим. Но здесь, опять таки, человек предполагает, а Бог располагает. Да будет Его воля! Я молю Господа привести меня в Париж, но главная, последняя моя молитва — это соединение с Ним там, где Он считал бы нужным, и способами, которые Он сам бы выбрал.1

Я просил М. Дибелиуса сказать Вам, что письмо Митрополита дошло до меня. Храню его как документ и сегодня я ему не пишу*, потому что Вам могу писать с большей свободой. Но прошу Вас еще раз передать ему мою глубокую благодарность и сыновнюю преданность. По чернилам его подписи я понял, что он сам пошел в отдел Красного Креста! Больше чем когда-либо я чувствую мою связь с ним, и осознаю великую благодать Божию в том, что Он нам его послал. Я знаю, что он молится обо мне, и я ему благодарен за молитвы и за все то, что сделал и хочет сделать для меня. В Духов День было десятилетие моим монашеским обетам. А в воскресение, через два дня — десятилетие моего рукоположения178. Я также был рад увидеть текст письма, написанного рукой дорогого Евгения Михайловича]. Я почувствовал его духовность в этом письме. Вот уже два года как Господь призвал его супругу. С тех пор мне не дано было обнять Е[вгения] Михайловича]. Я пишу Вам это письмо вечером. Я узнал, что представляется оказия послать его после обеда. А сегодня утром, во время Литургии я особенно думал о Вашем старшем сыне: я не забыл, что это его именины, так же как я не могу забыть Ваши, в этот Духов День. В среду именины дорогой Елены

‘30.5.42 я ему тоже написал краткое письмо в отдельном конверте по-русски.

Ив[ановны]. И семьи Осоргиных. Тем, кто здесь, передайте мою любовь. Каждый день я за всех молюсь и эти молитвы большое утешение — может, самое большое в моем одиночестве. Я думаю тоже о Константине] Васильевиче]179, о всех наших студентах, о всех моих коллегах и друзьях. М. Дибелиус написал ли Вам, что Боря180 мобилизован и находится где-то в Красной Армии (если он еще жив)? После письма Арсеньева181 я получил открытку от его родителей, такую красноречивую в своей эпической краткости. В своем несчастии они подумали обо мне. Да хранит Вас Господь: Вас лично и всех Ваших. Молитесь обо мне. Может быть, Господь даст нам радость увидеться.

Ваш духовный сын Архимандрит Кассиан Р. 8. Передайте Валентине Алекс [андровне], что я всей душой с ней и ее мужем. Господь испытывает тех, которых любит. Кстати, я узнал о кончине отца Александра182.

№ 16. Протоиерею С. Булгакову

Открытка

Brief Russisch183

Белград 30(17).07.43

Дорогой отец Сергий!

Поздравляю Вас с вчерашним днем Вашего рождения. С радостью читал Ваше письмо Георгию Васильевичу]184. Дорого было видеть после двух лет Ваш почерк! Я написал 3 недели тому назад Евг[ению] Михайловичу] (открытку), а дня два спустя большое письмо Вам185. Получили ли Вы? Узнал на днях, что Вы посылали мне посылку. Тронут бесконечно, горячо благодарю всех. Мне только что дали знать из Берлина, что военные власти разрешили мне возвращение в Париж186. Слава Богу. Буду ждать визы, а пока хлопочу о продлении моих здешних разрешений, что не делается автоматически. Прошу благословения Владыки, Ваших и его молитв. С любовью целую Вас и кланяюсь всем, всем. Дал бы Бог: до скорого свидания.

Ваш А[рхимандрит] Кассиан

Abs. Archimandrit Cassian. Wojlowitza kod Pantschewa187. Bana

№ 17. Протоиерею C. Булгакову

13.10 (30.9).43

Дорогой отец Сергий!

Пишу Вам это письмо в поезде, который везет меня обратно в Грецию. Поезд трясет, и поэтому пишу плохо. Я не знаю, получили ли Вы мои письма из Сербии. Вопреки тем ожиданиям, которые я высказывал, я возвращаюсь на Афон. Но если придет виза во Францию, мне поставят ее и в Солуни, и потому какой-то луч надежды у меня остается и сейчас. Еду я потому, что мои родные, как и

большинство русских в Сербии, хотят оттуда уехать в виду крайнего обострения отношения между русскими и сербами. Представляется возможность получить пропуск для моих родных в Грецию, но для этого моему зятю надо устроиться врачом на Афон, а моей сестре — в какую-нибудь греческую деревню по близости. Чтобы это устроить, я должен быть на Афоне. Вот и еду. С молитвой и надеждою — и с сознанием, что какая-то невидимая сила снова и снова ведет меня на Св. Гору. Думаю, что поступить иначе значило бы не исполнить своего долга и пойти наперекор явной воле Божией. Верю, что и дальше Господь укажет, что я должен делать.

Пять месяцев у Оли я провел очень хорошо. Расставались со слезами: человек предполагает, а Бог располагает, — если переселение не удастся, увидимся ли, и когда?

Я нередко служил и часто проповедовал (так часто, как никогда!) в Панчев-ской церкви — и там тоже (и с митр[ополитом] Анастасием188) у меня были самые лучшие отношения189. Благодарю Бога за все, за все. С о. Георгием190 тоже мир и любовь. Его положение нелегко. В переезде в Болгарию ему отказано.

Целую Вас с любовью. Всегда молитвенно с Вами. Знаю, что и Вы помните и молитесь. Как я был бы счастлив Вас видеть! Скажите Владыке, что я с сыновней любовью прошу его благословения и продолжаю стремиться к нему. Низко кланяюсь Ел[ене] Ив[ановне], Евг[ению] Михайловичу], Осоргиным, студентам, всем, всем.

Ваш А[рхимандрит] Кассиан

№ 18. Протоиерею С. Булгакову

Brief Russisch Мон[астырь] Св[ятого] Пантелеймона

6 февр. (24янв.) 1944

Дорогой отец Сергий!

Это — третье письмо к Вам по возвращении моем на Афон, но первых двух я не послал: одно я написал в минуту уныния, и, хотя оказия была, я не решился его передать: оно дало бы Вам ложное представление обо мне. Другое написал в ожидании новой оказии, которая предвидится только теперь, но письмо уже устарело: таким темпом идет моя жизнь — и внешне и внутренне.

О моем возвращении в монастырь Вы, я надеюсь, знаете и от Дибелиуса191

и, надеюсь, от меня самого из того письма, которое я отправил Вам с пути192. Если знаете о возвращении, то знаете и о тех побуждениях, которые заставили меня возвратиться. В начале Декабря я получил — было известие, что мои родные не едут. Больше полутора месяцев я был под этим впечатлением, очень был им подавлен, подумывал даже о возвращении в Сербию, но с помощью Божией удержался от опрометчивых решений. Две недели тому назад пришло опровержение. Если не будет новых перемен, они должны в ближайшее время приехать. На днях еду встречать их в Солунь. С другой стороны, надежда на возвращение в Париж разрушилась, повидимому, окончательно. Вы знаете, что, в случае полу-

чения визы, мне была предоставлена возможность поставить ее и в Солуни. Но мои Германские друзья выяснили в Берлине, что на визу рассчитывать нельзя. Три месяца тому назад о разрешении взялся хлопотать и Германский Губернатор Афона. Он мне это сам предложил. Я верю в его добрую волю, но на успех уже не надеюсь193. Таким образом, вопрос о возвращении в Париж, по-видимому, отпадает. Очевидно, нечего думать и о работе в России. Остается одно: устраиваться здесь на зимние квартиры. Многое в Афонском монашестве (скажу, в историческом монашестве вообще) моя христианская совесть не приемлет. Но совесть есть и последний критерий, который позволит мне и в здешней среде сохранить свою внутреннюю свободу. Я сделал все, что только мог, чтобы возвратиться в Париж. Моя молитва этою зимой была сосредоточена на возвращение в Париж. Но Бог опять сказал: «нет», и в этом «нет» я не могу не слышать волю Божию, как я ее услышал уже давно в голосе Владыки и в решении Архиеп[ископа] Хри-санфа, которому Владыка меня как бы поручил. От этой воли Божией я тщетно пытался уйти своею волею... На Афоне буду стараться продолжить свою научную работу. Кое-что о своей работе я Вам писал. Два года тому назад я написал небольшую книгу (листов на 15—20): «Водою и Кровию и Духом. К пониманию Евангелия от Иоанна», и тогда же сел за другую работу, которая должна обнять все христианское мировоззрение на новозаветном основании. Вопрос, на который она должна ответить, есть соотношение в христианском благочестии и богословии теоцентризма и христоцентризма. К его постановке меня привели многие пути. Не последнее место имел (в повторном чтении) и Ваш пролог-эпилог к «Утешителю» «Отец». Этим летом я закончил проработку Нового Завета под этим новым — и для меня! — углом зрения. Заглавие, которое я нашел (не притязая равняться с Вами в способности находить заглавия!): «Бог-Отец. Из истории первохристианского благочестия и богословия», должно выражать мой основной тезис. Бог есть Отец Господа Иисуса Христа, а во Христе и наш. Христианское упование есть христоцентризм на теоцентрическом основании. Спасение есть усыновление Богу во Христе, как нашем Брате (Евр 2). Последняя цель есть Отец. Таково содержание древнего предания (Марк, Матфей). К нему возвращается и его раскрывает до последних догматических глубин Иоанн (я пришел к убеждению, что Иоанн гораздо вернее древнему преданию и гораздо ближе к истокам, чем Лука!). Это содержание христианское упование имеет и у Павла. Вопреки ожиданию и вопреки первому поверхностному впечатлению, Павлово благочестие тоже теоцентрично: оно всецело устремлено во Христе к Отцу. И для Павла спасение есть усыновление (в большей мере, чем оправдание, примирение и т. д.). Но уже в течение первого христианского поколения религиозное ударение переместилось: с Отца на Христа. Это наблюдается у Луки (в окончательной редакции его писания, не в его источниках, и больше в его благочестии, чем в его богословских формулах) и в позднейших соборных посланиях (2 Петра в его теперешнем виде). Основное течение исторического христианства пошло этим вторым путем (христианская мистика, мученические жития: «не имеем иного Бога, кроме Христа...»), но есть и другое течение, проявившееся, напр., в литургических тайных молитвах, обращенных (особенно, в литургии св. Василия Вел[икого]) к Отцу, в молитве Иисусовой к Сыну Божию и

т. д. Это второе течение восходит к последнему слову Нового Завета в Иоаннов-ской письменности, которую я понимаю, как углубление древнего Предания, по всей вероятности, в сознательном противопоставлении благочестию Луки. Писать я еще не начал. Я все еще хожу вокруг. Много читаю из всех областей богословия: мистику, аскетику, отцов, жития и т. д. Есть потребность расширить основание. С этим переплетается проблема аскетизма, которая на Афоне приобрела для меня особую принципиальную остроту. Думаю, что можно доказать у Луки и во 2 Петр, Иуд, усиление и аскетических черт (которое у Иоанна, опять-таки, не наблюдается, даже не смотря на Апок 14, 1—5!)... Книга будет (если будет!) очень большая: страниц на 1000 и на много лет работы.

На этих днях у меня была великая радость, такая радость, которая может осветить своим блистанием много лет жизни. Я нашел Борю194. Я уже знал, что он спасся, но не смотря на все усилия, мне не удавалось списаться. Помог Н. С. Арсеньев, которому я безгранично благодарен за это дело братской любви. Боря женился и рукоположен во иерея, и у него и у его жены одно желание — быть ближе ко мне. Я почувствовал с его стороны такую любовь, которая потрясла меня до основания. Столько лет прошло, столько испытаний пережито, столько ненужных препятствий (по-видимому, еще и в этом году по его возвращении из плена!) воздвигалось между нами. И любовь все, все победила. Какая бесконечная милость Божия! Узнал, что Гриша Савин арестован агентами НКВД и увезен в Россию, Ваня Рейнгольд тоже женился и рукоположен195.

Те мои письма я писал Вам с мыслью о Рождестве и Новом годе. Это Вы даст Бог, получите в перспективе Пасхи. Сегодня началась Триодь. (Желаю Вам и Вашим, особенно, дорогой Елене Ивановне; Евг[ению] Михайловичу], всей семье Осоргиных, студентам, коллегам благодать Поста и радости Воскресения. Всегда помню единственный и неповторимый чин Прощения в Серг[иевском] Подв[орье]. Простите меня теперь, дорогой отец Сергий. У меня порой поднималась горечь в душе. Почему Вы мне не пишете? Ведь удавалось же Вам писать о. Георгию! Я спрашивал себя, не вычеркнули ли Вы меня из своего сердца? Но летом сестра о. Киприана мне говорила, что Вы послали мне посылку (до меня, к сожалению, не дошедшую), и в этом я с благодарностью увидел свидетельство любви, как я и писал Вам в своих письмах из Сербии, судьба которых мне неизвестна196. Одно скажу, каковы бы ни были мои грехи — и вообще и перед Вами, моими отцами, собратьями и чадами, в Париже — я Вам не изменил, я теперь, когда надежда на соединение исчезает надолго — а, м[ожет] б[ыть], и на встречу в этой жизни? — я чувствую себя к Вам так близко, как, может быть, не чувствовал себя в Париже. Христос Воскресе! Прошу благословения Владыки, скажите ему о моей любви и сыновней верности. Я знаю, что он молится обо мне. Жив ли Преосвященный] Иоанн?197

Р. 8. Окажите любовь, ответьте мне! Сейчас наш монах едет по хозяйственным] делам в Болгарию. Он мог бы привезти мне и Ваш ответ, если Вы не замедлите с ним. Адрес для ответа: Архим. Кассиан (Русского м[онастыря]ря Св. Пантелеймона на Афоне). Хотел Зограф. <нрзб.>. София.

Ваш духовный сын Архим [андрит] Кассиан

Примечания

I Безобразов С. С. Юлиан Экланский как автор псевдоруфиновского комментария на малых пророков // Журнал Министерства народного просвещения. 1917. Ч. 72. № 11/12. С. 61-78.

2Кассиан (Безобразов), еп. Родословие духа (памяти К. В. Мочульского) // Православная мысль. Париж, 1949. Вып. 7. С. 13.

’Тамже. С. 14.

4 За рубежом. Белград - Париж - Оксфорд (Хроника семьи Зерновых). Париж: YMCA-Press, 1973. С. 109.

'Там же.

6Десятилетие Православного Богословского Института в Париже // Церковный Вестник Западно-Европейской епархии. 1935. № 5. С. 13.

7Архив ССПБИ. Ф. еп. Кассиана (Безобразова). Коробка 2. Папка «Афон». Mount Athos during the war. P. 1. Рук. В указанный период о. Кассиан несколько раз вынужден был выезжать с Афона на довольно продолжительный срок.

8 Архив Епархиального управления ЗЕЭКП. Послужной список еп. Кассиана. Д. 11. Машинопись.

9 См. письмо № 2.

10 После войны они оба покинули Афон, и пути их с епископом Кассианом разошлись по причине юрисдикционных разногласий. Последний остался в юрисдикции КП. А о. Василий (Кривошеин) в Оксфорде принял священный сан в юрисдикции Московской Патриархии, а о. Софроний (Сахаров) переселился во Францию, в 1947 г. восстановился для обучения в Свято-Сергиевском институте, но был исключен из-за того, что тоже состоял в клире Московской Патриархии. В сборнике богословских трудов архиепископа Василия (Василий (Кривошеин), архиеп. Богословские труды // Сост. диак. А. Мусин. Н. Новгород: Изд-во «Христианская библиотека», 2011) опубликовано письмо JI. А. Успенской, в котором утверждается наличие у о. Кассиана ненависти ко всему «советскому и русскому». Лидия Александровна писала, что он «возненавидел и о. Василия», так как тот после освобождения Греции имел сношения с русскими военными и дипломатами, приезжавшими на Афон. Якобы в связи с этим о. Кассиан написал донос на о. Василия, что привело к интернированию последнего греческими властями в лагерь. Правда, составитель добавляет, что Успенская получила эти сведения через третьи руки, а выдворение о. Василия со Святой горы произошло более чем через полтора года после отъезда о. Кассиана. Публикуемые письма позволяют опровергнуть такое обвинение в его адрес, что не исключает факта прекращения отношений между двумя бывшими афонскими насельниками.

II См. письма № 2, 3.

12 См.: Василий (Кривошеин), архиеп. Письма о горнем и дольнем. СПб.: Сатис, 2010. С. 59, 60.

13 Рукопись хранится в архиве ССПБИ. Ф. еп. Кассиана (Безобразова). Коробка 2. Папка 3. Коробка 3. Папки 1-3.

14 См. письмо № 1В.

15 Архив Епарх. упр. ЗЕЭКП. Послужной список еп. Кассиана. Д. 14.

16 См. письмо № 12.

17 Протокол заседания комиссии по пересмотру русского перевода Нового Завета 16— 17 мая 1951 г. //Архив ССПБИ. Ф. еп. Кассиана (Безобразова). Коробка 6. Папка 4. Д. 1.

18Архив ССПБИ. Ф. свящ. С. Булгакова. Коробка XIII. Папка 62. Д. 6.

19 Нивъер А. Православные священнослужители, богословы и церковные деятели русской эмиграции в Западной и Центральной Европе. 1920—1995: Биографический справочник. М.; Париж, 2007. С. 108. По другим источникам о. Сергий стал деканом только в 1940 г.

20 Булгаков С. К Письма к Г. В. Флоровскому (1923—1938) / Предисл. и публ. Е. Евтухо-вой // Исследования по истории русской мысли: Ежегодник за 2001—2002 гг. / Ред. М. А. Колеров. М.: Три квадрата. 2002.

21 Письмо о. Г Флоровского от 2.05.1936. См.: Климов А. Е. Г. В. Флоровский и С. Н. Булгаков. http://www.rp-net.ru/book/articles/materialy/bulgakov/klimov.php ( 1.09.2012).

22Письмо о. Г Флоровского от 9.05.1936 (см.: Там же).

23 См. письма № 15 и 18.

24Кассиан (Безобразов), еп. Родословие духа: Памяти К. В. Мочульского // Православная мысль. 1949. Вып. 7. С. 14—15.

25 Преподобный Сергий в Париже: История парижского Свято-Сергиевского правосл. богосл. ин-та / Отв. ред. прот. Б. Бобринский. СПб., 2010. С. 171.

26 Город в Сербии на р. Мораве.

27 С начала 1938 г. велась подготовка к общеправославному съезду молодежи Европы. Съезд должен был состояться в Сербии в сентябре того же года, но этого так и не произошло. В официальном сообщении (см.: Вестник. Париж, 1938. № 4. Хроника. С. 24) говорилось, что Синод Сербской Церкви не нашел места. Видимо, предполагалось, что собрание произойдет в Жичском монастыре в Центральной Сербии, из которого в эти годы распространилось так называемое богомольческое движение, ставшее настоящим религиозным пробуждением. Жичским епископом с 1934 г. был свт. Николай (Велимирович), связанный давней дружбой с деятелями РСХД.

28Работа архимандрита Кассиана «Иоанновская Пятидесятница (Ин. XX, 19—23)», изданная на французском языке (Га Pentecôte Johannique (Jo XX, 19-23). Valence-sur-Rhone, 1939).

29 Французские франки.

,0 Временный административный комитет Всемирного Совета Церквей — экуменическая организация, образованная в 1938 г. На основе проделанной ею подготовительной работы в 1948 г. образовался Всемирный Совет Церквей.

31 Ходжсон, Леонард (Teonard Hodgson), каноник, затем англиканский священник, генеральный секретарь движения «Вера и устройство». Неоднократно помогал членам корпорации ССПБИ при публикации изданий. Упоминается далее как в русском, так и английском написании имени.

,2 В официальных документах МП принято написание Виссер Хуфт, Вильям (William Vissert’Hooft, 1900-1985). Голландский пастор, основатель ВСЦ (World Council of Churches) и его первый Генеральный секретарь с 1948 по 1966 г. С 1925 г. началось его сотрудничество с Д. Р. Моттом, организатором Всемирной Студенческой Христианской Федерации (World Student Christian Federation) и ее генеральным секретарем. С 1929 по 1939 г. был редактором журнала Всемирной студенческой Христианской Федерации (The Student World), в котором неоднократно печатались статьи еп. Кассиана (Безобразова).

33 Протоиерей Сергий Булгаков.

,4 SCM ( Student Christian Movement) Press — ведущее английское издательство учебной и научной литературы по теологии, религиоведению и философии.

35Андерсон Пол (Павел Францевич) (Anderson Paul В., 1894—1985), пресвитерианин, доктор теологии, сотрудник YMCA в разных странах, с 1924 г. в Париже. С основания ССПБИ много лет организовывал для него финансовую помощь, почетный доктор ССПБИ ( 1946). Активно помогал РСХД, основатель и долголетний сотрудник издательства YMCA-Press.

,6 Флоровский Георгий Васильевич (1893—1979), митрофорный протоиерей, богослов и историк Церкви. Эмигрировал в Болгарию (1920), затем переехал в Прагу (1921), активный член РСХД и братства Св. Софии. Переселился в Париж и стал профессором ССПБИ по кафедре патрологии (1926—1939). В 1932 г. рукоположен в священный сан. Постоянный участник экуменических встреч. В начале Второй мировой войны оказался в Белграде.

37 Летом 1938 г. в Бьевре (Bievres, Бельгия) прошло заседание Генерального комитета Всемирной студенческой Христианской Федерации, на котором архимандрит Кассиан делал доклад.

,8 Версальский мирный договор 1919 г., официально завершивший Первую мировую войну.

,9Журнал «Вестник» начал издаваться в Париже с 1925 г. В дальнейшем название его ме-

40 Зеньковский Василий Васильевич (1881—1962), профессор Киевского университета по кафедре психологии, министр исповеданий в правительстве гетмана Скоропадского (1918). Эмигрировал в Белград (1920), где стал профессором университета, членом кружка им. прп. Серафима Саровского. На съезде в Пшерово (1923) его избрали пожизненным председателем РСХД, был членом братства Св. Софии. Приглашен в ССПБИ профессором по кафедре философии, психологии и апологетики (1926—1962). В 1942 г. рукоположен в священный сан. Декан ССПБИ (1944-1962).

41 Чеботарева Ольга Сергеевна (урожд. Безобразова; 1895-1944), сестра архимандрита Кассиана, училась в женском медицинском институте в Петербурге, во время Первой мировой войны была сестрой милосердия, эвакуировалась с родителями в Сербию (1920), закончила медицинский факультет Загребского университета, врач, вышла замуж за Г. Г. Чеботарева (1923), жила с семьей в Югославии. В 1944 г., спасаясь от коммунистов Б. Тито, перебралась с семьей в Грецию, в местечко Пиргос (ныне Уранополис) рядом с Афоном, чтобы быть ближе к брату. Там убита греческими коммунистами вместе с мужем и 11-летним сыном в августе 1944 г.

42 Кисилевский Евгений Михайлович (?—1944), юрист, прокурор Тифлисской Судебной палаты. В эмиграции был строителем и первым старостой Белградской русской церкви Св. Троицы. Переехал во Францию и стал секретарем Правления, помощником инспектора, а затем с 1935 г. казначеем ССПБИ. По свидетельству Карташева, Евгений Михайлович был «сердцем Института, если о. Сергий мог считаться интеллектом».

43 В августе 1938 г. в Липшинском монастыре под г. Хустом (Закарпатье) состоялся первый съезд, организованный союзом православной молодежи Подкарпатской Руси, для проведения которого Зандер изыскал средства в Англии. Съезд прошел с большим воодушевлением (см.: Вестник. Париж, 1938. № 4. С. 22—24).

44Зандер Валентина Александровна (урожд. Калашникова) (1894 (1893?)—1989), супруга Л. А. Зандера (ок. 1924). Активный член РСХД, иконописец и церковный публицист.

45 Зандер Мария Львовна (1933-1994), единственная дочь Л. А. и В. А. Зандер, родилась с синдромом Дауна.

46Чеботарев Григорий Григорьевич (?—1944), врач. Активный член РСХД.

47 Прочитанный о. Кассианом в ССПБИ в 30-е гг. курс лекций, отпечатан на машинке в 1938—1939 гг., издан в 1950 г. в Париже под названием «Христос и первое христианское поколение».

48 Карташев Антон Владимирович (1875—1960), историк, богослов, церковнообщественный деятель. Окончил СПбДА (1899) и оставлен в академии преподавателем истории Русской Церкви (1900-1905). Уволен из академии за либеральные взгляды. Заведовал отделением богословия Императорской публичной библиотеки. Последний обер-прокурор Святейшего Синода (1917), министр исповеданий во Временном Правительстве (1917), член Всероссийского Церковного Собора (1917-1918). Эмигрировал в Париж (1919), профессор истории России на русском отделении Парижского университета (1922—1939). Участник съезда РСХД в Пшерово (1923), профессор ССПБИ по кафедрам всеобщей истории Церкви и истории Русской Церкви (1925—1960).

49В смысле: в свою защиту (лат.)

50 Весной 1939 г. у отца Сергия был обнаружен рак горла. После операций он на время утратил способность говорить, читать лекции.

51Хрисанф (Филиппидис; 1881—1949), архиепископ, митрополит Трапезундский, Предстоятель Элладской Православной Церкви (1938—1941). Являлся членом Афинской АН и почетным доктором ССПБИ (1937). В 1938 г. избран Архиепископом Афинским, правление его было прервано во время немецкой оккупации из-за неповиновения новой власти (1941). Покровительствовал русским беженцам, в 1945 г. по его настоянию был прекращен процесс русских афонских монахов, обвинявшихся в сотрудничестве с немцами.

52 Ювеналий (Егоров Иван Иванович; сконч. ранее 1950 г.), иеродиакон. Бывший тан-

кист, поступил в ССПБИ и принял монашество. Не окончив обучение, уехал на Афон, где и скончался.

53 Софроний (Сахаров Сергей Семенович; 1896-1993), схиархимандрит. Участвовал в Первой мировой войне, эмигрировал в Париж (1921). Учился на подготовительных курсах ССПБИ

(1925), поступил в Афонский Св.-Пантелеймонов монастырь (1925), рукоположен во иеродиакона (ок. 1932), духовный сын старца Силуана, ушел в отшельничество на Карулю (1938), иеромонах и духовник монастыря Св. Павла на Афоне (1942). Покинул Афон и вернулся во Францию. Состоял в клире МП, служил в церкви Русского старческого дома Сент-Женевьев-де-Буа (1947—1956). Автор всемирно известной книги о старце Силуане Афонском (1952).

54 Василий (Кривошеин Всеволод Александрович; 1900—1985), архиепископ. Сын министра земледелия. Учился на историко-филологическом факультете Петроградского университета. Эмигрировал в Париж (1920), где окончил филологический факультет. Поступил послушником на Афон (1925), там же пострижен в монашество (1927), нес разные послушания, был членом монастырского совета (1937—1947), представителем в афонском киноте в Карее. Арестован греческими властями по ложному обвинению в «сотрудничестве с немцами». Покинул Афон и переселился в Оксфорде (1951), принял священный сан, архимандрит, рукоположен во епископа Волоколамского, викария Экзарха Западно-Европейского Экзархата МП (1956). Возведен в сан архиепископа Брюссельского (1960). Автор многих исследований по патрологии, аскетике и богословию.

55Димитрий (Бальфур Давид; 1903—1989), иеромонах. Родился в интеллигентной английской семье, принявшей католичество. В детстве жил в России, полюбил русскую культуру. Проявил интерес к восточному монашеству и в 1926 г. переехал в бельгийский католический монастырь Шеветонь, придерживающийся православного типикона. Там он принял священный сан. При посещении Афона сблизился со старцем Силуаном и о. Софронием (Сахаровым). Был принят митрополитом Елевферием (Богоявленским) в православие «в сущем сане» с новым монашеским именем Димитрий. При назначении архиепископа Вениамина (Федченкова) Экзархом Америки сопровождал его в США в качестве секретаря и переводчика (1933). Вторично попытался поселиться на Афоне, но был вынужден греческими властями покинуть Святую гору (1935). Окончил Афинский университет, возведен в сан архимандрита. Перед немецкой оккупацией Греции был настоятелем церкви в афинской королевской больнице, поступил на английскую дипломатическую службу.

“Иоанна (Рейтлингер Юлия Николаевна; 1898—1988), монахиня, иконописец. Училась в школе Общества поощрения художеств. Эмигрировала в Прагу, где стала духовной дочерью о. Сергия Булгакова. Переселилась в Париж, жила при Сергиевском подворье, начала заниматься иконописью, расписала несколько церквей во Франции, Англии и Чехословакии. В 1935 г. приняла рясофор, оставалась монахиней в «миру». После смерти о. Сергия переселилась в Чехословакию, а затем вернулась в Россию и была отправлена в Ташкент (1955).

57 Евфимий (Вендт Григорий Александрович; 1894—1973), архимандрит. Окончил Высшую инженерную школу и Политехнический институт. С 1920 г. в эмиграции во Франции. Окончил ССПБИ (1936). Иеромонах (1935), архимандрит (1947). Автор ряда богословских трудов.

58 О. Евфимий с 1938 г. был духовником женской монашеской обители в честь Казанской Чудотворной иконы Божией Матери в Муазенэ-ле-Гран.

59 Неустановленные лица.

“Свято-Пантелеимонов монастырь. Дафна. Гора Афон. Греция (фр).

61В августе 1939 г. в Амстердаме состоялась Всемирная конференция христианской молодежи, на которой архимандрит Кассиан выступил с докладом. В архиве ССПБИ хранятся фотоальбомы Л. А. Зандера, где есть фотографии участников этой конференции вместе с о. Кассианом.

“Калашников Александр Васильевич (1860—1941), протоиерей, тесть Л. А. Зандера. До революции старший инспектор Государственного банка, действительный статский советник.

Эмигрировал в Константинополь (1920), где принял священный сан (1923). Переселился во Францию в 1923 г. Духовник РСХД во Франции (1924—1928). Первый настоятель Успенской церкви при кладбище Сен-Женевьев-де-Буа.

63 Брациотис Панайотис (1889—1982), греческий богослов и библеист, член Афинской АН. В 1924—1960 гг. преподавал на богословском факультете Афинского университета, с 1929 г. профессор кафедры библейской истории, автор многих научных библейских и апологетических трудов. С.С. Безобразов встретился с Брациотисом в 1929 г. на Восточно-Западной научно-богословской конференции в г. Нови-Сад (Югославия).

“Михаил (Константинидис), митрополит Коринфский в 1939—1949 гг.

65 Евлогий (Курилас) (1880—1961), митрополит Корчинский (Албания), историк, писатель. Насельник Великой лавры прп. Афанасия Афонского. После признания Константинопольской Патриархией автокефалии Албанской Православной Церкви был поставлен митрополитом Корченским (1937). Изгнан с кафедры в связи с оккупацией Албании итальянцами ( 1939). В 1942—1949 гг. преподавал в Афинском университете. Активно выступал против экуменизма. Изучал и издавал рукописи из библиотек греческих монастырей. Собрал богатейшую библиотеку.

66 Рукопись этой статьи хранится в архиве ССПБИ. См. сн. 7.

67 Журнал The Student World издавался Всемирной студенческой христианской федерацией в Женеве с 1908 г.

68Magnus — большой, крупный, длинный (лат.) — общее видовое обозначение растений. Какое характерное для Корсики растение имел в виду автор, установить не удалось.

69 Лазурный берег (Франция).

70 Фракия (греч. ©рахг|) — историческая и географическая область на востоке Балкан. В Восточной Фракии находится Константинополь.

71 Булгакова Елена Ивановна (урожд. Токмакова, 1868—1945) — супруга прот. Сергия Булгакова, помощник старосты Сергиевского подворья (1930-е).

72 Булгаков Сергей Сергеевич (род. 1911 ), младший сын прот. Сергия Булгакова.

73 См. сн. 51.

74 Советско-финская война началась 30 ноября 1939 г.

75 Соборный храм св. великомученика и целителя Пантелеймона, находящийся в нижней части Св.-Пантелеймонова монастыря.

76 Видимо, имеется в виду конференция, которая состоялась после Амстердамского съезда (см. сн. 61).

77 Имеется в виду доклад о. Кассиана Christ est le Seigneur, прочитанный на Всемирной конференции христианской молодежи в Амстердаме, и изданный в 1939 г. на французском и немецком языках.

78 Спасский Феодосий Георгиевич (1897—1979), преподаватель ССПБИ, церковнообщественный деятель. Эмигрировал в Сербию (1921), переселился во Францию (1925), окончил ССПБИ (1928), оставлен при институте профессорским стипендиатом (1928—1930), библиотекарь института (1929—1943), преподавал ряд дисциплин. Ввиду отсутствия о. Кассиана, преподавал Новый Завет и греческий язык в 1939—1946 гг.

79 В сентябре 1939 г. В. В. Зеньковский был арестован французскими властями и заключен без суда и следствия в тюрьму Сантэ в Париже (сведения из письма матери Марии (Скоб-цовой) о. Сергию Булгакову от 17.09.1939. Архив ССПБИ. Ф. свящ. С. Булгакова. Коробка XIV. Папка 72. Д. 13). После чего отправлен в лагерь, где пробыл 14 месяцев.

80 См. сн. 61, 76.

81 Родители В. А. Зандер. См. сн. 62.

82 См. сн. 41.

83 Прот. Георгий Флоровский в начале 1940 г. переехал из Франции в Сербию.

84 См. сн. 76.

85 Неустановленное лицо.

86Михаэлис, Вильгельм (Michaelis, Wilhelm), немецкий библеист, с которым С. С. Безобразов познакомился на Восточно-Западной конференции в г. Нов-Сад в 1929 г.

87Урс Кюри (Urs Küry, 1901-1976), епископ Старо-Католической церкви, профессор систематического богословия в Бернском университете, активно участвовавший в диалоге с Балканскими Православными Церквами. Глава редакции журнала Internationale Kirchliche Zeitschrift.

88Феофан (Быстров Василий Дмитриевич; 1874—1940), архиепископ, профессор, ректор СПбДА, епископ Ямбургский, викарий С[анкт]-Петербургской епархии (1909), занимал ряд епископских кафедр. Член Всероссийского церковного собора (1917—1918). Эмигрировал в Сербию (1920), заместитель председателя Архиерейского Синода РПЦЗ (1922-1925). Переселился в Болгарию, затем во Францию (1931), где жил затворником в пещере. Умер близ г. Тура 19 февраля 1940 г.

89См. сн. 30.

90Хаус Френсис (House Н. Francis), секретарь Всемирной студенческой христианской федерации, близкий друг ССПБИ.

91 Белл Георг (George K. A. Bell; 1883—1958), епископ Чичестерский в 1929—1958 гг., англиканский богослов, один из организаторов экуменического движения.

92 См. сн. 79.

9,На службе Его Величества (англ.).

94 См. сн. 64.

95 Супруги Евгений Михайлович и Ольга Парменовна Кисилевские.

96 Семья Михаила Михайловича и Елены Николаевны (урожд. графини Муравьевой) Осоргиных. Михаил Михайлович — один из организаторов покупки Сергиевского подворья в Париже. Был псаломщиком и регентом хора Сергиевского подворья, вслед за еп. Вениамином (Федченковым) совершал уставное пение, преподавал в ССПБИ устав.

97 Афанасьев Николай Николаевич (1893—1966), протопресвитер, богослов, историк Церкви. Окончил в эмиграции богословский факультет Белградского университета (1925). Член кружка им. прп. Серафима Саровского ( 1923). Переехал в Париж ( 1930), доцент ССПБИ по кафедре канонического права и греческого языка (1930-1941), член братства Св. Софии, принял священный сан ( 1940). Уехал в Северную Африку, настоятель русской церкви в Тунисе (1941—1947). Вернулся к преподаванию в ССПБИ (1947), доктор церковных наук (1950), профессор по кафедре канонического права и древней церковной истории (1950-1966). Автор многих трудов, посвященных богословскому осмыслению канонической традиции Церкви.

98Киприан (Керн Константин Эдуардович; 1899—1960), архимандрит, богослов, историк Церкви. Эмигрировал в Сербию (1920), окончил юридический и богословский факультеты Белградского университета ( 1925), участник кружка им. прп. Серафима Саровского. В 1927 г. принял монашеский постриг и священный сан в РПЦЗ. Назначен начальником Русской духовной миссии в Иерусалиме (1928—1930). В 1936 г. переехал в Париж и перешел в юрисдикцию КП. С 1942 г. преподавал в ССПБИ патрологию, защитил докторскую диссертацию по теме: «Антропология святого Григория Паламы» (1945). Был инициатором Литургических съездов при ССПБИ (с 1955). С 1940 г. настоятель церкви в Кламаре (пригород Парижа).

"Иоанн (Леончуков Гавриил Иаковлевич; 1866—1947), епископ. Окончил Одесскую Духовную семинарию, принял священный сан (1899), вольнослушатель СПбДА (1916—1918). Принял монашеский постриг (1923), основал ряд приходов во Франции, член комитета по сооружению Сергиевского подворья (1924—1925), наместник Сергиевского подворья ( 1925— 1947). В 1935 г. возведен в сан епископа Херсонесского, викария митрополита Евлогия.

100Митрополит Евлогий (Георгиевский).

101 Дубревский Вадим Михайлович (1912—1944), историк. Эмигрировал с родителями во Францию. Учился в ССПБИ, был секретарем братства имени прп. Сергия Радонежского при ССПБИ, участвовал в издании Сергиевских листков. Участник Сопротивления. Погиб.

102 См. сн. 87.

103 Здесь упоминается публикация о. Кассиана: Die Lehre des Neuen Testaments von der Kirche: Eine Studie // Internationale Kirchliche Zeitschrift (IKZ). Bern, 1940. Bd. 30. Heft 1. P. 1-22.

104Kirche oder Reich Gottes (Die Iohannische Eschatologie) // In Extremis. 1939. Bd. 5. N 6/8. P. 186-202.

105 Монастырь Пендели, расположенный в 20 км от центра Афин на одноименной горе, теперь это афинский район Маруси.

106 Незадолго до написания этого письма был день рождения архимандрита Кассиана —

13 марта по н. ст. (29 февраля по ст. ст.).

107Вероятно, именины E. М. Кисилевского были 20 (7) марта в день памяти святценному-ченика Евгения, еп. Херсонесского.

108 Келлер А., доктор, Секретарь Федерации Швейцарских Протестантских Церквей. По его инициативе в 1934 г. в Женеве в течение трех недель работал международный экуменический семинар, в котором участвовали представители христианских Церквей со всего мира, в том числе иеромонах Кассиан (Безобразов). Организовывал финансовую поддержку ССПБИ.

109 Архиепископ Афинский Хрисанф.

110П. Ф. Андерсон.

111 Подразумевается арест В. В. Зеньковского. См. сн. 79.

ш Митрополит Евлогий.

113 Свято-Сергиевский православный богословский институт в Париже.

114 Curtis Geoffrey, англиканский священник в монашеской общине Воскресения Христова в г. Мирфилде (Англия). Друг ССПБИ, познакомился с членами корпорации института благодаря образованию Англо-Русского общества св. Албания и прп. Сергия.

115 Неустановленное лицо.

116См. сн. 28.

117 Темпл Вильям (Temple William; 1881—1944), Архиепископ Йоркский в 1929—1942 гг. Один из наиболее известных экуменических деятелей XX в.

118 См. сн. 91.

119Поддержка и ободрение (англ.).

гаПо секрету (англ.).

121 См. сн. 103.

122 Барт Карл (1886—1968), швейцарский кальвинистский теолог, один из наиболее влиятельных богословов XX в. Характеристика, данная архимандритом Кассианом журналу, возможно, связана с тем, что Барт являлся сторонником христианского социализма.

123 Опечаток (errata, мн. от erratum — лат.)

124 Имеется в виду последняя часть «большой трилогии» — «Невеста Агнца: О Богочелове-честве», — изданная в 1945 г. после смерти о. Сергия Булгакова.

125 О. Сергий Булгаков написал работу «Иоаннова Пятидесятница» ( 1941 г.?), которая является откликом на труд о. Кассиана с тем же названием (см. архив ССПБИ. Ф. свящ. С. Булгакова. КоробкаХ. Папка 52. Д. 6).

126 См. сн. 104.

127 Вероятно, Ковалевский Петр Евфграфович (1901—1978), историк, церковнообщественный деятель. Эмигрировал с родителями в Париж ( 1920), стал старшим иподиаконом при митрополите Евлогии и его приемниках (1921—1978). Окончил филологический факультет Парижского университета со степенью доктора ( 1926), с момента основания ССПБИ преподавал латинский язык ( 1925-1950), профессор Парижского православного французского института Св. Дионисия (1945), затем его декан (1965). Доцент Парижского университета по кафедре истории России, член Епархиального совета Русского Экзархата КП, председатель и секретарь различных общественных эмигрантских организаций, сотрудник ряда русских печатных органов.

128 Супруга E. М. Кисилевского.

129 См. сн. 127.

1.0 Сухотин Лев Михайлович (1879-1948), сын зятя Л. Н. Толстого М. С. Сухотина от первого брака. Историк. Директор русской женской гимназии в Белграде с 1929 по 1941 г.

1.1 L’Eglise du Christ et la Parole de Dieu // Die Kirche Jesu Christ und das Wort Gottes: Ein Studienbuch über das Wort Gottes als Lebensform und Lebensgrund der Kirche / Herausgegeben von W Zöllner und W Stahlin. Berlin, 1937. P. 61—67.

1.2 The Sermon on the Mount in the Teaching of the Gospel // The Student World. Gen., 1937. Vol. N3. P. 250-262.

ш Новый Завет в наше время. История и богословие // Путь. Париж, 1938. № 55. С. 3-23.

1,4Памяти о. А. Нелюбова // ВРСХД. 1938. № 2. С. 15—17.

1.5 Introduction spéciale au Nouveau Testament: (Remarques de méthodologie) // Proces-verbaux du 1er Congres de Theologie Orthodoxe a Athenes, 29 Nov. — 6 Dec. 1936. Athenes, 1939. P. 185-193.

1.6 Церковное предание и Новозаветная наука // Живое предание: Сб. статей. Париж. ИМКА Пресс, 1936. С. 153-170.

L,7The Eucharist in the Orthodox Church // The Student World. 1939. Vol. 32. № 2. P. 105-114.

1,8 Christ est le Seigneur. Amsterdam. 1939.

139 Cm. ch. 47.

140Cm. ch. 28.

141 Cm. ch. 104.

142Cm. ch. 103.

ш П. Ф. Андерсон.

144 Международный документ, удостоверявший личность. Выдавался Лигой наций для беженцев без гражданства. Был разработан в 1922 г. Фритьофом Нансеном (комиссаром Лиги Наций по делам беженцев) сначала для российских беженцев, а затем и для других.

“'Префектом полиции или консулом Франции, если он есть (фр.).

146Вид на жительство (фр.).

147 Архиепископ Афинский Хрисанф.

148 Неустановленное лицо. Возможно, о. Кассиан ошибся, имея в виду протоиерея Георгия Васильевича Флоровского. А может быть, неправильное отчество употреблено автором письма в целях конспирации из-за боязни навредить о. Георгию, учитывая досмотр переписки.

149 Иносказательно подразумевается заключение в лагерь В. В. Зеньковского. См. сн. 79.

150 П. Ф. Андерсон.

151 Бене Марк (Marc Boegner; 1881-1970), французский реформатский пастор, богослов, эссеист. Профессор теологии, ведущий христианских передач по радио. Первый президент Протестантской федерации Франции (1929—1961). Во время Второй мировой войны активный участник Сопротивления. Председатель временного административного комитета ВСЦ (1938-1948). После официального образования ВСЦ, его сопредседатель (1948-1954).

152 В апреле 1940 г. Германия захватила Норвегию и Данию, 9.05.1940 напала на Голландию и Бельгию.

153Что же касается книги отца Булгакова, я боюсь, что нет возможности получить помощь для ее публикации из тех источников, о которых Вам говорил отец Бальфур. Другими словами, Ваше разъяснение было верным. С другой стороны, скорее всего в Англии найдутся люди, заинтересованные в издании этой работы. Поэтому, я надеюсь, что Вы всячески ободрите старание отца Булгакова закончить ее написание, хотя, возможно, данная публикация должна быть отложена до окончания войны (англ.) (см. сн. 124).

154Первая часть «большой трилогии» о. Сергия Булгакова, изданная в 1933 г.

155 См. вступительную статью. Комиссия по разбору учения о. Сергия Булгакова разделилась. По мнению «большинства» ее членов, идеи о. Сергия не только не заслуживали осуждения, но являлись полезными для Церкви. Протоиерей Сергий Четвериков и протоиерей Геор-

гий Флоровский составили «особое мнение», согласно которому, учение о. Сергия во многих пунктах казалось соблазнительным, вносящим разделение в православное самосознание.

156Удостоверение личности (фр.).

157 Douglas A. J., каноник, в ведении которого в это время находились внешнецерковные связи Англиканской Церкви.

158 Harold J. Buxton (1880—1976), англиканский епископ Гибралтара в 1933—1947 гг.

159 Arthur С. Headlam (1862—1947), англиканский епископ Глочестерский в 1923—1945 гг. Начал участвовать в экуменическом движении с 1920 г., был влиятельным членом Совета по международным отношениям Англиканской Церкви.

160 30 мая 1940 г. митрополитом Евлогием было подписано удостоверение в том, что он разрешает войти о. Кассиану в братство Пантелеймонова монастыря. Архив Епархиального управления Западно-Европейского Русского Экзархата. Послужной списокеп. Кассиана (1932—1965).

д. 13.

161Иоанн(ШаховскойДмитрийАлексеевич; 1902—1989), архиепископ. Изкняжескогорода. В 1920-е гг. эмигрировал во Францию, потом в Бельгию. Окончил историко-филологический факультет Лувенского университета. Поступил послушником в Св.-Пантелеимоновский монастырь на Афоне, там же пострижен, вернулся во Францию и поступил в ССПБИ, принял священный сан (1926). Проходил служение во Франции, Германии и Испании. Уехал в США и был принят в клир Северо-Американской Русской Митрополии (1946).

162 См. сн. 64.

163Преждепрошедшее время (лат.).

164Откровенно (фр.).

“'Алексий (Киреевский Владимир Леонидович; 1870—1945), схиархимандрит. Окончил историко-филологический факультет Московского университета, учился в МДА. Поступил в Афонский Пантелеймонов монастырь (1896), принял священный сан (1901), участвовал в борьбе против имяславцев, был вынужден удалиться с Афона на несколько лет (1912—1919), вернулся на Афон, а затем по приглашению митрополита Евлогия переселился во Францию

(1926). Служил в храме Сергиевского подворья, основал в Мурмелоне скит Всех святых, в земле Российской просиявших (1931), построил там храм-памятник на кладбище русских воинов. Хотел вернуться на Афон, но его обратно не приняли.

166 Схиархимандрит Иустин (Соломатин) (1978—1954), игумен Свято-Пантелеимонова монастыря с 1 апреля 1940 г.

167 См. сн. 79. В 1940 г. В. В. Зеньковский был освобожден из лагеря, и ему было разрешено вернуться в Париж.

168 См. сн. 50.

169 Неустановленное лицо.

“Булгаков Федор Сергеевич (1902—1991), старший сын протоиерея Сергия Булгакова, оставался в советской России, окончил ВХУТЕИН, ученик М. Нестерова, П. Корина. Проходил по делу вместе с М. А. Новоселовым, А. Ф. Лосевым и др. Среди «активистов» значились: протоиерей В. Н. Воробьев, Ф. С. Булгаков, А. Б. Салтыков, В. Н. Щелкачев. Был выслан в Алма-Ату, где пробыл полтора года. Член союза художников (1930-е гг.). Женился на Наталье Михайловне Нестеровой, дочери М. В. Нестерова.

171 Дибелиус Мартин (Dibelius Martin; 1883—1947), немецкий протестантский исследователь Нового Завета, один из основоположников школы «истории форм», участник экуменического движения. Преподавал Священное Писание Нового Завета в Берлинском (1910—1915), а затем в Гейдельбергском (с 1915 г. до конца дней) университетах. С. С. Безобразов встретился с Дибелиусом в 1929 г. на Восточно-Западной научно-богословской конференции в г. Нови-Сад (Югославия), которую немецкий ученый организовывал.

172 10.9.1941 умер тесть Л. А. Зандера — о. Александр Калашников.

173 Неустановленное лицо.

174См. вступительную статью.

175 Благотворительная организация, основанная лютеранским пастором Фридрихом фон Боделынвингом, который начинал свою деятельность в Париже, где купил для благотворительных целей участок земли и построил кирху. Именно в этом месте находится с 1924 г. Сергиевское подворье и Богословский институт. Боделынвинг вернулся в Германию, где основал около г. Билефельда образцовую рабочую колонию и приют под названием «Бетель» («Дом Бога», древнеевр.).

176 Коллаборационистский режим в Центральной Франции (от названия курортного города) во время оккупации Северной Франции нацистской Германией. Существовал с 10 июля 1940 г. по 22 апреля 1945 г. Официально придерживался политики нейтралитета.

177 Стефан (Стоян Попгеоргиев Шоков; 1878—1957), митрополит, экзарх Болгарской Церкви, богослов. Учился в КДА (1900—1904). Митрополит Софийский (1921—1945), Экзарх Болгарский (1945—1948). Был покровителем русских эмигрантов. Проявил несогласие с политикой коммунистической власти по отношению к Болгарской Православной Церкви, за что был принужден к отставке (1948).

178 Здесь о. Кассиан считает десятилетие по Пасхалии, а не по календарю. В 1942 г. Духов день (в который им был принят монашеский постриг) праздновался 27 мая, а отдание Пятидесятницы (день рукоположения во иеромонаха) — 1 июня. По календарю эти даты приходились соответственно на 21.06.1942 и 26.06.1942.

179Мочульский Константин Васильевич (1892—1948), литературовед, философ. Окончил историко-филологический факультет Петербургского университета (1914) одновременно с С. С. Безобразовым. Эмигрировал в 1920 г., в 1922 г. переехал во Францию, где в 1924—1940 гг. читал в Сорбонне курсы по истории русской литературы и философии. Стал духовным сыном

о. Сергием Булгаковым, в 1934 г. был приглашен преподавать в ССПБИ. Вступил в Братство св. Софии. Высоко ценил развиваемое о. Сергием софиологическое направление в русской религиозной философии.

180 Неустановленное лицо.

181 Арсеньев Николай Сергеевич (1888—1977), философ, богослов, культуролог, литературовед. Доцент Московского университета по кафедре западно-европейской литературы (1914). Эмигрировал в Берлин (1920), профессор, доктор философии (1924), член Братства св. Софии. Переселился в Париж (1945), профессор Парижского православного института св. Дионисия (1945—1948). Активный деятель экуменического движения.

182 См. сн. 172.

183 Письмо на русском языке (нем.), написано рукой автора, видимо, для проверяющих переписку немецких органов.

184Прот. Георгий Флоровский, который находился в это время в Белграде.

185Это письмо в архиве не найдено.

186 Из переписки, которую вели немецкие чиновники разных структур, известно, что полиция безопасности СД в Сербии внимательно следила за перемещениями о. Кассиана и сопротивлялась отъезду отца архимандрита на Запад. 18 октября 1943 г. один из заместителей шефа полиции безопасности писал в МИД Германии: «Согласно имеющимся у нас сведениям, возвращение в Париж было рекомендовано архимандриту Кассиану... [Верховным командованием вермахта]... По церковно-политическим причинам я не могу согласиться с его переездом в Париж» (см.: Шкаровский М. История русской церковной эмиграции. СПб.: Алетейя, 2009. С. 181). Дело в том, что после избрания в сентябре 1943 г. Патриархом Московским и всея Руси митрополита Сергия (Страгородского) германский МИД добивался официального непризнания этих выборов Элладской Церковью. Зная об отрицательном отношении к Московской Патриархии о. Кассиана, немцы рассчитывали, что он им поможет в этой агитации на Святой горе (см.: Там же. С. 181). Поэтому и хлопоты германского губернатора Афона о разрешении на отъезд во Францию не возымели действия (см. письмо № 18). Но, судя по письмам этого периода, о. Кассиан не высказывал никаких суждений об избрании Московского Патриарха и не имел планов на выполнение какого-либо задания оккупантов. Он был

всецело озабочен судьбой родных, от братии монастыря жил довольно отстраненно и даже испытывал к себе недоверие некоторых монахов (см. письмо № 13).

187Войловица — монастырь близ Панчево (РаШ5СІіе\¥а — нем.), в 15 км от Белграда.

188 Анастасий (Грибановский Александр Алексеевич; 1873—1865), митрополит, епископ Серпуховской (1906), архиепископ Кишиневский и Хотинский (1916). Эмигрировал в Константинополь (1919), член ВЦУ за границей, участник Карловацкого зарубежного церковного съезда (1921). Управляющий Русской духовной миссией в Палестине (1935—1936). Возведен в сан митрополита (1935). После кончины митрополита Антония (Храповицкого) первоиерарх РПЦЗ и председатель Архиерейского Синода (1936).

189 В Государственном архиве Германии есть документ времен Второй мировой войны, свидетельствующий об обещании митрополита Анастасия (Грибановского) дать о. Кассиану приход РПЦЗ (см.: Шкаровский М. В. История рус. церк. эмиграции. СПб., 2009. С. 181).

190Прот. Георгий Флоровский.

191 Судя по письмам М. Дибелиуса к о. Сергию, находящимся в архиве ССПБИ, о. Кассиан многократно просил немецкого коллегу помочь получить французскую визу.

192 См. письмо №17.

193 См. сн. 186.

194 Неустановленное лицо. См. сн. 180.

195 Неустановленные лица.

196 Из этих писем в архиве найдено только одно (см. письмо № 16).

197Епископ Иоанн (Леончуков). См. сн. 99.

Ключевые слова: архимандрит Кассиан (Безобразов), протоиерей Сергий (Булгаков), Свято-Сергиевский православный богословский институт в Париже, экуменизм.

Letters of archimandrite Cassian (Bezobrazov) from the Holy Mt. Athos

The publication of archpriest Alexis Yemelyanov

Letters from the Holy Mt. Athos of the archimandrite (since 1947 he was a bishop) Cassian (Bezobrazov) to archpriest Sergius Bulgakov and Lion A. Zander covers the period of the Second World War. The letters’ author was isolated from his colleagues in teaching at the Orthodox theological institute of St. Sergiy Radonezskiy in Paris. The fragment of the correspondence of three eminent church-public figures allows of looking from within at the professorial corporation’s life of the Theological institute of St. Sergiy Radonezskiy and better understanding of the atmosphere in which this part of the Russian abroad have made their service for the Church in the XXth century. Many teachers, graduates and students of the Theological institute were mentioned in documents that helped to clarify unknown facts of their biography. The characteristic features of the personal and theological growth of Archimandrite Cassian uncover themself in a

new fashion. The plan of the non-published manuscript of the father Cassian’s monog-raphy devoted to research the New Testament’s bases of a Christian world outlook and its author’s definition were found in the Theological institute’s archive. At the same time, the letters give the chance to estimate the scale of the international contacts of the Theological institute and expand the information about the circle of persons, connected with its corporation. These documents give the opportunity to dispute accusing the Theological institute of contacts with ecumenical Masonic circles. Also published documents permit to clean archimandrite Cassian of the suspicions of the cooperation with the fascist power during the War. The letters were found in the archival funds of archpriest Sergius Bulgakov and L. A. Zander at the St. Sergiy Radonezsky orthodox theological institute in Paris.

Keywords: archimandrite Cassian (Bezobrazov), archpriest Sergius Bulgakov, Zander L. A., the St. Sergiy Radonezsky’s orthodox theological institute in Paris, the Russian monastery of St. Panteleimon in the Holy Mt. Athos, ecumenism.

Список литературы

1. Василий (Кривошеин), еп. Письма о горнем и дольнем. СПб., 2010.

2. Зарубежом. Белград — Париж — Оксфорд. (Хроника семьи Зерновых). Париж, 1973.

3. Климов А.Е. Г.В. Флоровский и С. Н. Булгаков, available at: http://www.rp-net.ru/book/ articles/materialy/bulgakov/klimov.php (1.09.2012).

4. Косик В. И. Русское церковное зарубежье: ХХвек в биографиях духовенства от Америки до Японии. Материалы к словарю-справочнику. М., 2008.

5. Нивьер А. Православные священнослужители, богословы и церковные деятели русской эмиграции в Западной и Центральной Европе. 1920—1995: Биографический справочник. М.-Париж, 2007.

6. Половинкин С.М. Семья священника Сергия Булгакова, available at: http://www.rp-net. ru/book/articles/materialy/bulgakov/polovinkin.php

7. Преподобный Сергий в Париже: История парижского Свято-Сергиевского православного богословского института. Отв. ред. Бобринский Б., протопр. СПб., 2010.