Материалы к жизнеописанию Константина Петровича Струве (1900-1949), в монашестве архимандрита Саввы, благочинного Типографского иноческого Братства прп. Иова Почаевского в Ладомировой в Словакии (по письмам родным и друзьям)

Клементьев Александр Константинович

А. К. Клементьев

МАТЕРИАЛЫ К ЖИЗНЕОПИСАНИЮ КОНСТАНТИНА ПЕТРОВИЧА СТРУВЕ (1900-1949),

В МОНАШЕСТВЕ АРХИМАНДРИТА САВВЫ, БЛАГОЧИННОГО ТИПОГРАФСКОГО ИНОЧЕСКОГО БРАТСТВА ПРП. ИОВА ПОЧАЕВСКОГО

В ЛАДОМИРОВОЙ В СЛОВАКИИ (ПО ПИСЬМАМ РОДНЫМ И ДРУЗЬЯМ)

В настоящей статье использованы материалы о среднем сыне академика Петра Бернгардовича Струве — Константине (1900-1949), в монашестве архимандрите Савве, благочинном Русского Типографского монашеского братства в селении Ладомирова в Словакии. Вводятся в научный оборот эпистолярные материалы К. П. Струве (архим. Саввы), его отца, матери и братьев из архива проф. Н. А. Струве. Использованы также неизданные документы, происходящие из архива Типографского братства, архивов Свято-Сергиевского православного богословского института в Париже, Германской епархии РПЦЗ в Мюнхене, архива протопресвитера Б. А. Бобринского и других собраний. В переписке К. П. Струве содержатся сведения о его обучения в Германии и Чехословакии, начале его церковно-просветительской деятельности, планах создания церковного издательства, объединяющего видных православных ученых эмиграции. В письмах содержатся подробнейшие описания процесса обучения и быта студентов первого курса Свято-Сергиевского института, доступная информация о котором крайне скудна, отзывы о преподавателях прот. С. Н. Булгакове, С. С. Безобразове, прот. Г. В. Флоровском, еп. Вениамине (Федченкове), Л. А. Зандере и других. Рассказывается и об истории возникновения студенческого Свято-Сергиевского братства и создании популярного в эмиграции журнала «Сергиевские листки», основанного по инициативе и при деятельном участии К. П. Струве. Уделено внимание межконфессиональным контактам студентов Свято-Сергиевского института. Рассказано о работе К. П. Струве в Православно-миссионерском зарубежном русском подворье в г. Белая Церковь в Королевстве Сербов,

45

Хорватов и Словенцев под руководством о. Иоанна Шаховского, о подготовке К. П. Струве к принятию монашеского пострига под руководством известного архимандрита Амвросия (Курганова) в монастыре Мильково, где начинали свой путь многие известные иерархи Зарубежной Русской Церкви.

Последующая жизнь о. Саввы (с 1931 г. до самой кончины) связана с деятельностью Типографского братства в Ладомировой и редактированием газеты «Православная Русь», ставшей единственным в истории эмиграции общерусским православным периодическим изданием и в годы Второй мировой войны продолжавшим распространяться во многих странах русского рассеяния в силу совершенно особенного политического положения возникшего к тому времени независимого Словацкого государства.

Ключевые слова: архимандрит Савва (Струве), Петр, Антонина, Аркадий Струве, епископ Сергий (Королев), архимандрит Серафим (Иванов), Сергиевское подворье в Париже, богословское образование, журнал «Сергиевские листки», Карпатская Русь, газета «Православная Карпатская Русь», Православная Церковь в Словацком государстве, церковная эмиграция в период Второй мировой войны, православное просвещение, православное книгопечатание, церковная периодика.

В последние годы появилось несколько публикаций, посвященных истории Типографского монашеского братства, основанного знаменитым по-чаевским типографом, издателем «Русского инока» архиепископом Виталием (Максименко)1. О судьбах же тех, кто составил первоначальную основу Братства, известно немногое. В числе их и архимандрит Савва — Константин Петрович Струве, третий сын академика Петра Бернгардовича Струве, единственный из старшей братии, кто решился оставаться в монастыре в условиях пребывания словацкой территории под контролем Красной армии2.

1 Kernasevic M., Prot. Z kroniky farnosti Ladomlrovä // Odkaz sv. Cyrila a Metoda. 1968. № 9-12; 1969, № 1-4, 6-8, 10-12; 1970. № 1-12; Harbulova L. Ladomirovske reminiscencie. 1923-1944. Presov. 2000. 127 s.; Богданова Т. А., Клементьев А. К. Материалы к истории Типографского иноческого братства преподобного Иова Почаевского во Владимировой на Карпатах. К 85-летию основания // Православный путь. Церковно-богословско-философский ежегодник за 2007-2011 гг. Джорданвилль, 2011. С. 6-155; Они же. «Православная Русь» и Типографское иноческое братство преподобного Иова Почаевского в Ладомировой на Карпатах // Санкт-Петербургские епархиальные ведомости. 2009. Вып. 37-38. С. 206-235.

2 Все посвященные ему статьи почти целиком основаны на воспоминаниях его сотрудников, опубликованных после его кончины. См.: Данилец Ю. В. Архимандрит Савва

Родившись 11 октября 1900 г. в Петербурге, Константин Струве смог завершить среднее образование лишь в эмиграции, в русской гимназии Земгора в Моравской Тржебове, куда прибыл вместе с братом Аркадием в последние дни февраля 1922 г.3, быстро подготовился и сдал экзамены за весь курс, но не был уверен в целесообразности продолжения обучения. Уже в гимназии самое, кажется, яркое впечатление возникает у него от походного русского храма: «Церковь здесь очень хорошенькая, совсем простенькая, но есть иконостас — суконный старенький; немного икон. Служит очень хорошо батюшка Ктиторов (sic!), конечно, без диакона»4. В октябре 1922 года он все же начинает слушать лекции на теологическом факультете Гейдельбергского университета, где проучился недолго. Развлекается он не часто, театра не посещает, привлекают его концерты классической музыки. «Но в воскресенье собираемся пойти в кинем.[атограф] на большую фильму о Палестине. Я давно не хожу в эти институты, но теперь пойти интересно [...] Большую часть моей жизни составляет сейчас переписка. На неделе я пишу в исключительных случаях. Но все субботние и воскресные вечера посвящаю писанию писем. Поддерживаю связь с Россией: с няней, тетей Лелей, Гердами [...] На днях был на собрании сначала членов библиотеки, а потом студенческого союза. Преобладание еврейского элемента — и это очень грустно. В союз я не вступил, т. к. он, находясь в поводу у Центральных Студенческих организаций свято блюдет принцип аполитичности. А я считаю позором для русского зарубежного студента состоять в организации, боящейся открыто не признать Советскую власть. Ведь это тоже примиренчество, да еще не во имя России, а в интересах профессиональ-

(Струве) // Живой родник. 2010. № 9-10; Он же. Архимандрит Савва (Струве): штрихи до бюграфп' // Православний лггопис. 2010. № 5; Он же. Архимандрит Савва (Струве) // Троицкое наследие. Зима 2010-2011. № 4 (30). Джорданвилль, 2011; также см.: Savcak Peter, prot. Ladomirovsky podviznik. O. Savva Struve // Odkaz sv. Cyrila a Metoda. 2014. № 10. S. 17-19; № 11. S. 13-17. Id: «Pravoslavny teologicky zbornik». 2014. № XL (25). S. 100-109.

3 Письмо К. П. Струве Ал. П. Струве от 12 марта 1922 г. (здесь и далее все письма П. Б. Струве, А. А. Струве, Аркадия П. Струве и Константина П. Струве (о. Саввы) друг к другу цитируются по подлинникам и копиям из архива Н. А. Струве. Париж). Здесь и далее все цитаты приводятся с сохранением авторской пунктуации и особенностей в написании имен собственных и отдельных слов. Зачеркнутые фрагменты текстов помещены в фигурных скобках.

4 Там же. О. Иаков Николаевич Ктитарев (1878-1953) был в это время помощником настоятеля русского храма святителя Николая в Праге.

ных, кот[орые] по большей части бывают интересами материальными. Об этом мне хочется написать»5. За работу он принялся, по-видимому, с удовольствием, хотя по-немецки не мог читать свободно: «Поэтому я лишён возможности читать книги богословского содержания»6, старательно занимался греческим языком, за современными русскими новостями следил, читая берлинские газеты «Руль» и «Дни», которые присылал ему брат Глеб Петрович, а брата Алексея просил присылать парижские «Последние новости» и «Звено», «особенно №№ в кот.[орых] есть что-нибудь о Церкви, [...] — я собираю все сведения о положении церкви для очерка на нем.[ецком] языке»7. Получал он и «Русские вести» из Гельсингфорса и сам написал для них статью памяти адмирала А. В. Колчака8. Приходящие из разных концов Европы русские газеты систематически пересылал бывшим своим товарищам по гимназии. О России узнает и из книги своего деда: «По вечерам, за чаем быстро прочитываю несколько страниц воспоминаний о Сибири нашего деда В. Б. (Правильно: Б. В., то есть Бернгарда Васильевича (1827-1889). — А. К.) Струве, весьма интересных, поучительных и приятных для души»9.

Немецкие наставники удручали своим невежеством во всем, что касалось православия и Русской Церкви в особенности: «На последней лекции он (профессор кафедры Систематического богословия Robert Jelke (1882-1952). — А. К.) говорил о Православной Церкви, причем за пол часа успел рассказать о церквах: русской, мало-азиатской и балканской. О русской он сказал лишь о крещении Св. Руси, установлении Патриаршества, учреждении Св. Синода [.] Ни слова не сказал о Св. Патриархе, ни о восстановлении Патриаршества, ни о Поместном Соборе, ни о положении Церкви во время революции он ни слова не упомянул. Если он знает обо всём этом, то это в высшей степени возмутительно обходить молчанием главные Церковные события. [.] Я склонен предположить, что он вообще плохо осведомлён о русской Церкви. А потому почитаю своим долгом осведомить его наилучшим образом. Сейчас мы с братом Аркадием сидим

5 Письмо К. П. Струве Ал. П. Струве от 16 ноября 1922 г.

6 Там же.

7 Письмо К. П. Струве Ал. П. Струве от 21 марта / 3 апреля 1923 г.

8 См.: «Русские вести». № 200. 23 февраля 1923 г.

9 Письмо К. П. Струве Ал. П. Струве от 21 марта / 3 апреля 1923 г. См.: Струве Б. В. Воспоминания о Сибири, 1848-1854. СПб., 1889. 180 с.

над составлением как бы записки о восстановлении патриаршества»10. Сперва он намеревается заняться «культурной пропагандой, вернее просто осведомлением немцев о Православной русской Церкви»11, затем, в условиях возникшего в эмиграции острого книжного голода, мечтает создать русское церковное издательство и подготавливает программу возможных публикаций, указывая, что «смысл издания именно этих книг (Гоголя, Хомякова, Соловьева и пособий по истории христианской Церкви. — А. К.), а не учебников в том, что книги эти могут одинаково удовлетворить, как ученика, так и рядового беженца. В защиту этих книг я бы мог написать целую диссертацию»12 и стремясь объединить вокруг этой работы видных русских деятелей: «Мне кажется следует домашним образом организовать подвижной "Комитет по изданию книг церковных и религиозно-духовного содержания", в который пригласить от каждой валютной страны по одному влиятельному церковному человеку; он бы и занялся сбором денег среди, как русских так и местных, как православных, так и инославных. Без такого комитета, и самому трудно пускаться в поиски денег, и других совестно просить об этом. Имея же за спиной комитет, я лично сам бы решился приступить к изысканию средств среди богатых знакомых. Уверен, что т. обр., менее чем в месяц, будет собрана не только требуемая сумма, но нечто значительно её превышающее.

Для того, чтобы облегчить Вам подбор членов комитета мог бы указать на П. Ив. Новгородцева (Чехия), кн. Гр. Н. Трубецкого (Вена), прот. Рождественского или проф. Глубоковского (Балканы), В. Ив. Во-утилайнена (Финляндия), Н. С. Арсеньева (Кенигсберг, но имеет соприкосновение с Литвой, валюта которой близка к американской). К сожалению сам никого не знаю, кто бы мог вооружиться на это дело в наиболее сильных (по валюте) странах: Англии, Америке, Дальнем Востоке, Италии, Испании, Швейцарии, Скандинавии. Б.[ыть] м.[ожет] Аркадий Альфредович13 сможет указать Вам кого-нибудь и в этих странах.

10 Письмо К. П. Струве А. В. Карташеву от 13 октября 1922 г. (Собрание протопресвитера Б. А. Бобринского. Париж).

11 Там же.

12 Письмо К. П. Струве А. В. Карташеву от 23 января 1923 г. (Собрание протопресвитера Б. А. Бобринского).

13 А. А. Борман.

Как только требуемая сумма будет собрана, можно будет приступить к печатанию первой книги. Но на этом не кончаются затруднения издания. Чтобы книги действительно распространялись и читались надо выпускать их по низкой цене, а библиотекам и школам посылать даром. Следовательно, окупать себя книги не будут»14.

Возглавить все дело он призывает того же А. В. Карташева: «Нам хотелось получить от Вас согласие 1) на редактирование (руководство!) изд-ва 2) на возглавление комитета по изысканию средств.

Комитет можно организовать т. обр. кроме Вас, Аркадия Альфредовича и меня в комитет вошли бы свящ. П. П. Извольский и Митрополит Евлогий. Аркадий Альфредович мог бы привлечь очень деятельного архимандрита Тихона. Этим Ваши заботы о комитете м.б. исчерпаны. Ибо приглашение дальнейших членов уже может исходить от нас. Я отлично знаю, как Вы завалены работой и потому всячески стараюсь, чтобы на Вашу долю выпало как можно меньше забот по изданию книг.

К редактированию библиотек творений можно привлечь Н. С. Ар-сеньева и Г. В. Флоровского.

Что касается меня лично, то по мере своих сил, опыта и знаний готов служить этому делу, и всю чёрную работу по изданию с радостью приму на себя.

Конечно, очень трудно организовать такое дело, как издание книг, живя в разных частях Европы, — но что ж делать — оставаться бездеятельным преступно!»15.

Приехав в Прагу, он включается в работу православных кружков молодежи, посещает богословские семинары и лекции, слушает о. Сергия Булгакова и Г. В. Флоровского, наставляет его и Пражский епископ Сергий (Королев), помогающий изучать богослужение. Еще в 1924 г. Константин вступает в переписку с о. Виталием Максименко и старается привлечь внимание эмиграции к просветительской работе Типографского братства среди обращающегося к православию униатского крестьянского населения Словакии, обращается, в частности, к давнему сотруднику своего отца А. В. Карташеву, последнему обер-прокурору Синода и министру исповеданий уже Временного правитель-

14 Письмо К. П. Струве А. В. Карташеву от 23 января 1923 г. (Собрание протопресвитера Б. А. Бобринского. Париж).

15 Там же.

ства: «Ведомо ли Вам, что здесь в пределах Чехословакии имеется русская церковная типография?

Из прилагаемого молитвенника — первого плода этой типографии16 — Вы увидите каковы ее задания и что она вообще из себя представляет. Добавить к этому могу немногое. Прежде всего: архимандрит Виталий17 находится в ведомстве владыки Савватия18, архиепископа Пражского, живёт он в Словакии, в глуши в 60 верстах от железной дороги. Там у него как бы своё братство, около 6 православных церковных, образованных сотрудников. Кроме типографии им организовано 4 цер-ковно-приходские школы частного характера т. к. по тамошним законам русские школы официально не допускаются. Недавно от архимандрита Виталия было получено радостное известие: результатом его просветительной деятельности явилось возвращение 7 русских униатов со священником во главе в лоно православной церкви.

Эти молитвенники отпечатаны в количестве 3000 экземпляров, но не могут быть продаваемы т. к. сперва необходимо получить разрешение на печатание книг, а оно стоит 4000 чешских крон {да возлагаются надежды на русскую колонию в}

Где их достать?

Пока, благодаря усилиям настоятеля местной церкви владыки Сергия19 собрано всего лишь 700 крон, да возлагаются надежды на русскую колонию в Америке. Америке (sic!)

Зная как Вы высоко цените благое начинание печатания русских церковных книг, решаюсь побеспокоить Вас с одной стороны оповещением о существе дела, с другой стороны напоминанием о том способе собирания средств на печатание книг, о котором писал Вам ещё в прошлом.

Не думаете ли Вы что было бы очень полезно, если бы владыка Ев-логий обратился бы ко всем православным русским приходам в западной Европе с предложением произвести тарелочный сбор на печатание

16 Молитвослов. Вышний Свидник. Русская православная типография на Маковице. 1924. 66+2 с.

17 Архимандрит Виталий (Максименко) — основатель Типографского братства в Ладо-мировой.

18 Архиепископ Пражский и всея Чехословакии Савватий (Врабец, + 1959), кандидат богословия Киевской духовной академии.

19 Епископ Сергий (Королев).

богослужебных книг. Не сомневаюсь, что таким образом будет собрана сумма, значительно превышающая необходимые 3300 чешских крон.

Затем мне известно, что архимандрит Тихон20 настоятель православной церкви в Берлине собрал с отдельных богачей и промышленников большую сумму денег на постройку храма Божьего в Берлине. Нельзя ли было бы через его посредство обратиться к этим богачам за милостыней на дело Христова просвещения. Если Вы считаете это удобным, я бы сам написал архимандриту Тихону, благо он меня немного знает. {Ибо} Может быть Вы испросите мне у владыки Евлогия благословение на такое обращение к архимандриту Тихону, ибо исполню это с охотой и смирением»21.

В Праге он много общается с православной русской молодежью, здесь, судя по всему, оформляется намерение получить систематическое богословское образование: «Здесь человек 10, а м. б. и больше незаметно подготовляющихся к пастырской деятельности. Много здесь кружковой работы, но серьезного богословского образования ни эта кружковая работа, ни отдельные курсы и лекции профессоров дать не могут. Отец Сергий Булгаков читает очень интересный курс лекций «Учение о Церкви», — это нечто в роде курса догматического богословия, но безси-стематично и потому заменить его не может. Далее отец Сергий ведёт семинар по "Новозаветному и ветхозаветному ученью о Царстве Божьем". Оно, конечно, очень интересно и существенно, но уж очень философски, а главное нам то важнее сначала иметь чёткое и полное представление о Св. Писании Нового Завета вообще и каждой книге его в отдельности.

Г. В. Флоровский начал свои беседы по истории древней {древней} церкви, но пока это лишь введение в историю церкви или же философия истории церкви. Ценнее то, что я нашёл здесь кой-какие русские книги. Владыка Сергий снабдил меня хорошим руководством по догматическому богословию — Николина и учебником Знаменского по истории русской церкви. Имеется здесь и Голубинский.

Но самое ценное это великопостные Богослужения по монастырскому уставу. Здесь есть возможность пройти все степени церковного слу-

20 Архимандрит Тихон (Лященко), будущий архиепископ Берлинский. См.: Богданова Т. А., Клементьев А. К. Жизнь и труды протоиерея Тимофея Ивановича Лященко, в монашестве Тихона, архиепископа Берлинского // Православный путь. Церковно-бо-гословско-философский ежегодник. Джорданвилль, 2006. С. 141-170.

21 Письмо К. П. Струве А. В. Карташеву от 6 апреля 1924 г. (Собрание протопресвитера Б. А. Бобринского).

жения и хорошо изучить богослужебный устав. Владыка Сергий служит с большой любовью и в этом отношении для нас церковной молодёжи он совершенно не заменим. В Праге я воочию убедился в том, что церковная молодёжь действительно есть, а потому вопрос о духовной академии или могущих заменить её богословских курсах (хотя бы не по организации, а по характеру учебного плана по существу) — вопрос насущный и живой. А то ведь многие богословы или пастыри по призванию принуждены заделываться филологами, юристами, а то и техниками»22.

Несистематические занятия в Праге и желание получить все же богословскую подготовку приводят его в открывшийся в Париже Свято-Сергиевский богословский институт, куда он и поступает в числе первых студентов, переехав вместе с родителями в Париж, где, начиная с июня 1925 года, его отец редактирует газету «Возрождение». С этого момента Константин деятельно участвует в работе редакции, пишет статьи на церковно-общественные темы и рецензии на новые книги. После ухода П. Б. Струве в августе 1927 года из «Возрождения» Константин продолжает публиковаться и в других возглавляемых его отцом газетах — «Россия» и «Россия и славянство».

Мать сразу старается настроить Константина на серьезную работу: «Тебя приняли в Академию и ты должен теперь считать своим долгом кончить ее, взять от нее все, что можно. И то, что там легкомысленная публика обязывает тебя еще больше»23. Учение ему явно нравится с самых первых дней24 и письма братьям и родителям полны рассказов о жизни этого первого курса Сергиевского института: «моя главная работа заключается в напряженном внимании на лекциях. Ибо время помимо лекций отнимают занятия греч.[еским] яз.[ыком] и всякие привходящие неожиданные дела, да обслуживание библиотеки. Утром лекции идут до обеда — обед же поздний. После обеда до вечерни промежуток времени совсем небольшой какие-нибудь 3 часа с небольшим — у меня они почти целиком уходят на занятия по греч.[ескому] яз.[ыку]. Конечно и это мне в пользу. Но я смотрю на знание древних языков к[а] к служебное не имею к ним склонности, в совершенстве их знать всё

22 Письмо К. П. Струве А. В. Карташеву от 6 апреля 1924 г.

23 Письмо А. А. Струве К. П. Струве от 8/21 сентября 1925 г.

24 17 августа 1925 г. Антонина Александровна пишет: «Очень рада, что ты доволен лекциями в Академии».

равно не буду. Убеждаюсь какой я плохой преподаватель, какой я раздражительный и так плохо разъясняю, а главное так не уверен в себе, так сомневаюсь в себе. Часто бывает что и знаю, а думаю, что ошибаюсь и спешно смотрю в грамматику.

Вчера видел папочку — он был здесь на собрании братства, сидел с 5 до 8 У вечера. Я его проводил до трамвая — это уже второй раз что вижу его в подворье, а на дому не застаю»25.

Далее он описывает пострижение своего соученика Андрея Елпи-динского, будущего миссионера и автора воспоминаний о жизни в Индии: «В прошлое воскресенье, утром за литургией рукоположили Георгия Николаевича (Шумкина. — А. К.), а вечером постригли в монахи А. Як. Елпи-динского, члена Свято-Троицкого братства. Чин пострижения произвел на меня большое впечатление. Сам по себе чин очень умилителен. Во время пострижения, которое началось на утрени после Великого Славословия, все стояли с зажжёнными свечами. Постригаемого волокли в одной рубахе по полу из притвора через всю церковь двое монахов: о. архимандрит и ие-росхимонах Марк. На амвоне стоял Владыка Евлогий и вопрошал постригаемого, лежавшего пред ним. Тот отвечал глухо Ей Богу содействующу, Владыко святый. [...] потом само пострижение, потом облачение во всё монашеское всеоружие. Владыка совершал чин спокойно и благоговейно»26.

«А во вторник мы перебираемся в домик напротив. Я расстаюсь со своими друзьями; что же делать, как это ни грустно, надо устраиваться, т.[ак] чтобы занятия шли продуктивно. А в том домике мы будем жить наверху в отдельной комнате 6 человек: Дима Клепинин, Гриша Свечин, Андреев (новый, с Волыни), Григорьев, я и Терешкевич из Софии, который был у Вас на Смихове в 1923 г.

В том же этаже {будет жить} еще одна проходная комната на 5 человек. А внизу комната для монахов т.[ак] наз.[ываемая] «Парижская Фиваида». А в самом низу в подвальном этаже рабочая библиотечная комната. Полки будут стоять в аудиториях.

У нас теперь читают лекции Бердяев по истории русской мысли и Вышеславцев по эллинистической философии. Для меня это не больно приятно, трата времени, которое так дорого и которого для самостоятельных занятий здесь совсем не предполагают. В этом отношении трудно учиться

25 Письмо К. П. Струве А. А. Струве от 21 ноября 1925 г.

26 Там же.

здесь»27. Однако явное содействие свыше устрояемому учебному заведению Константин отмечает уже несколько дней спустя: «А сегодня новое знамение: во время обедни приносят о. архимандриту в алтарь письмо из франц. [узского] минист.[ерства] — известие, что мин.[истр] финансов слагает с Подворья все пошлины, которые {требовали с} были наложены на ящики с церк.[овной] утварью, облачениями, иконами и богослуж.[ебными] книгами, уже около 2х месяцев лежащие{ми} на границе. Вещи эти митр. Евлогий вывез с собою из Киссингена для Серг.[иевского] Подворья. Во всех этих вещах, особенно в богослуж.[ебных] книгах Серг.[иевское] Подворье испытывает большую нужду — и вот милостью Богоматери — такое известие к[а]к раз в праздник Введения и в момент служения.

Живем под Богом и странно становится за себя, за всех нас, что так скверно ходим пред Богом»28.

В эти же дни храм подворья преображается на глазах студентов: «Эту неделю мы без литургии, вечерню и утреню служим в трапезной. Дело в том что в церкви устанавливали новый иконостас, который {буд} уже росписывает (sic!) Стеллецкий. Он живет во второй аудитории — странный он человек — день и ночь — двери настежь и окна настежь и т. обр. он спит. Маленькой, юркенькой (sic!) целый день возится и малюет. Иконостас высокий трехэтажный мне не по душе — я как-то отвык от таких иконостасов — когда низкий иконостас, как-то теплее на душе, ближе {то} священнодействие алтаря. Покамест это голая белая стена, зубчатая: только контуры образов Спасителя и Богоматери. Стены красятся в тем-ноголубой цвет. На этот иконостас и вообще на оборудование церкви пожертвовала 80 тысяч frs великая княгиня Мария Павловна, которая была в Подворьи в четверг и сидела у нас на лекции по литургики (sic!)»29.

«Меня потому так и тянуло в монастырь, — продолжает Константин в первый день нового, 1926 года, — что я всегда смотрел на него к[а]к на возможность стать твёрдым, сосредоточиться. В этом отношении меня и огорчает Подворье, что там ни в какой мере нет того, чего я искал»30.

Но учение его идет весьма успешно — по древнегреческому языку, бывшему для большинства студентов труднопреодолимым препятстви-

27 Письмо К П Струве от 14 ноября 1926 г

28 Письмо К. П. Струве к А. А. Струве и Л. П. Струве от 21 ноября 1925 г.

29 Там же.

30 Письмо К. П. Струве П. Б. Струве от 1 января 1926 г. / 19 декабря 1925 г.

ем, Константин получает высший балл, а «каноника и литургика — тоже не очень сложные науки», хотя и признает, что «у нас еще такая не подходящая для занятий обстановка, что в усвоении курса успеваешь вдвое меньше того, что прошел бы в иных условиях, вернее в иной среде. Ибо условия совсем не плохие есть теплое помещение и освещение, но коллеги мои совсем не умеют напряженно работать»31, «меня огорчает то, что начальство наше всё попускает, {публи} студенты распускаются. По отдельности студенты работают, есть очень даже симпатичные. Но в отношении общего, в отношении других они тоже попускают, в то сремя к[а]к нужно противостать этой распущенности. Но как противостать, когда само начальство {не предпринимает} почти никаких мер не предпринимает. А кроме того {если} противостояние со стороны студентов вызывает недоброжелательное друг ко другу отношение»32.

Из соучеников он более всего сходится с теми, кто вскоре станут наиболее заметными русскими церковными работниками в Париже — с о. Георгием Шумкиным, «с моими учениками по греч.[ескому] языку Димой Клепининым и Т. А. Бобровским, с кн. Яшвилем и еще двумя наиболее серьезными из нашей братии полковником Ал. Ив. Греве и Ив. Ив. Егоровым. Они и самые старшие: одному 30, другому 33. Первый наш старшина по учебной части, он много читает, вообще человек развитой; каждый день берет у меня газету («Возрождение». — А. К.). Егоров — старшина церковный, очень любит книги, скопил здесь немалую библиотечку. Он человек ровный, смиренный, спокойный, очень аккуратный, корректный. За неделю до Рождества приехал сюда из Сербии Спасский — очень милый офицер человек знающий, хороший филолог, учившийся в Нежине в историко-филологич.[еском] Институте»33. Новые курсы также ему нравятся: «Был здесь В. В. (Зеньковский. — А. К.) и, надо отдать ему справедливость, прочел ряд очень поучительн[ых] интересных и {ясных} отчетливых лекций по введению в философию. Хорошо тоже преподает логику Л. Ал. Зандер»34.

В первый день нового, 1926 года Константин Петрович подробно пишет отцу о своем отношении к происходящему в России и в окру-

31 Письмо К. П. Струве матери и братьям 1 января 1926 г. / 19 декабря 1925 г.

32 Письмо К. П. Струве А. А. Струве и Л. П. Струве от 19 января 1925 г.

33 Там же.

34 Там же.

жающем мире и, несмотря на усиленное стремление сосредоточиться в первую очередь на церковном делании, не высказывает никакой отстраненности от политической, общественной жизни, определенно отказываясь от безмолвного упования на то, что все само собою устроится: «Новый год ощущаю именно теперь когда его встречают здесь на Западе. Ибо в политической жизни, а мы русские все к ней обращены, и горе тому, кто не будучи монахом, не обращён к ней, эта грань проходит именно теперь. Хорошо ли или плохо это, но это так и с таким фактом надо считаться. В том однако смысле не надо придавать большого значения этой грани, к[а]к и всякой поминке, к[а]к и всякому торжеству, в том говорю смысле, что нам надо отвыкать от громких ожиданий, и привыкать {к надежде за} к мысли, что надежда на спасение России заключается в будничной напряженной работе.

Новый 1926 год уже наступил и ничего другого не хочу желать тебе и Аденьке, всем друзьям, всем русским, думающим о России, как наступления момента деятельной борьбы за родину. Ибо и теперь ощущаю, к[а]к ощущал это и раньше, что Россия будет спасена нашими усилиями, усилиями верных ее сынов, конечно, с Божьей помощью. Сегодня, читая о заседании Цека, я особенно остро ощутил в нынешних правителях России бесов и стыд за то, что мы до сих пор терпим это бесовское на-вождение (sic!). Без крестного знамения, без призывания славнейшего имени Господа Иисуса, этот род лукавый не побеждается. Но надо чтобы молитва Церкви, ее готовность к крестному пути и призыв к терпению и страданиям сопряглись с усилием русских людей как зарубежных, так и там пребывающих. Как Царство Божье нудится, так и Россия только усилием будет взята. И как наивно думать, что из таких бесов к[а]к Зиновьев и Крупская могут выйти сносные правители России»35.

Константин исполняет обязанности помощника библиотекаря института: «Сегодня суббота и каждый из нас несёт своё послушание. У меня послушание не тяжелое, но хлопотливое и требующее {боль больших} забот и времени — вот и сегодня разбирал и переписывал книги»36. Книжное собрание только начинает формироваться, и он полтора-два часа в день занят составлением карточного каталога при том, что расписание жизни подворья все же весьма сурово: подъем в 6.30 утра, в 7.00

35 Письмо К. П. Струве П. Б. Струве от 1 января н. ст. 1926 г.

36 Письмо К. П. Струве А. А. Струве и Л. П. Струве от 16/29 ноября 1925 г.

благовест на утреню, лекции с 8.30 до 13.30, вечерня в 16.00, свободного времени для занятий 3 часа в день37. Время он действительно бережет, и даже на заседания начавшего работу «Русского зарубежного съезда» «решил не ходить, ибо каждому из нас надо делать свое дело, оставаться на своем месте. Для меня Съезд не зрелище, а рабочий кабинет, и зрителям там не место»38.

Летом Константин много пишет для «Возрождения» и готовится поехать в Базель в конце августа — заниматься русским языком с проф. Фрицем Либом, бывшим социалистом, готовым за эти занятия предоставить комнату, питание и деньги на необходимые расходы: «С этим профессором надо беседовать о православии, удовлетворять его потребности понимать православие. [...] У него одна из самых богатых богословских библиотек в Швейцарии»39. За два месяца пребывания в Базеле и сам город и его обитатели «пришлись мне по душе»40, сообщает Константин отцу 19 октября. Посетил он и базельскую галерею, отметив, что питает «симпатию только к религиозной и портретной живописи»41.

Вернувшись 23 октября в Париж, где его встретили «приветливо и было радостно увидеть друзей», Константин продолжает слушать лекции и записывается в два семинара из предложенных шести — к о. Сергию Булгакову по догматическому богословию, где разбирают творения Иоанна Дамаскина и к А. В. Карташеву, по истории Древней Церкви, где разбирают «Историю Церкви» Евсевия Кесарийского42. Особое внимание он намеревается уделить в наступившем учебном году древним языкам43.

15 декабря за литургией рукополагают во иеродиакона монаха Иоанна (кн. Шаховского), позже сыгравшего в жизни Константина немалую роль, а сам он сильно возмущен статьей Бердяева в «Пути», «которая может только повредить делу митр. Евлогия. Он в ней в непристойных выражениях поносит Балканских иерархов44. [...] статья эта в среде

37 Письмо К. П. Струве А. А. Струве от 22 января / 4 февраля 1926 г.

38 Письмо К. П. Струве П. Б. Струве от 28 марта / 10 апреля 1926 г.

39 Письмо К. П. Струве П. Б. Струве от 27 июня / 10 июля 1926 г.

40 Письмо К. П. Струве П. Б. Струве от 6/19 октября 1926 г.

41 Там же.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

42 Письмо К. П. Струве А. А. Струве и Л. П. Струве от 21 октября / 3 ноября 1926 г.

43 Письмо К. П. Струве А. А. Струве и Л. П. Струве от 22 октября / 4 ноября 1926 г.

44 Т. е. Архиерейский Синод РПЦЗ в Сремских Карловцах в Королевстве СХС.

студентов вызвала очень сильное негодование. Тоном статьи очень возмущен и о. Сергий»45.

9/22 декабря в его письмах впервые заходит речь о подхваченном гриппе и вынужденном пребывании в постели46. Для Константина, до поступления в Институт долгие месяцы проводившего рядом с больным туберкулезом братом Львом и, возможно, от него заразившегося страшной в те годы болезнью, грипп этот становится роковым, и он уже никогда не сможет полностью выздороветь. Готовясь к экзаменам за курс истории Церкви по немецким и французским учебникам, Константин «рад был убедиться в том, что франц.[узский] яз.[ык] вспоминается лучше чем я думал, на и немец.[кий] не так уж мною забыт. Сюда приехал В. В. Зеньковский, читает курс лекций по введению в философию — читает он интересно, содержательно и очень ясно»47.

Странное поведение епископа Вениамина (Федченкова), знакомого всей семье Струве еще по Крыму, и его уход из института в разгар учебных занятий также отражены в письмах: «У нас много событий. Живем мы последние недели в напряженной атмосфере ожидания роковых событий в церковной жизни.

Уехал от нас еп. Вениамин. В последнее время я с ним внутренно как бы примирился, в последние дни бывал у него и много беседовал, простились тепло.

Но сам по себе уход его в настоящий момент конечно является ударом по митр. Евлогию. Хотя еп. Вениамин уехал заранее с очень малой, но все-таки надеждой {если не} способствовать если не примирению, то хотя бы смягчению окончательного решения в Карловцах. Поступил он, к[а]к сам говорил нам, по совести; к[а]к епископ не может он пережить разделения Церкви и считает, что и митр. Евлогий должен смириться; хотя он считает митр. Евлогия более правым. Верно про него сказал мне один прихожанин Витвеницкий, кот.[орый] м.[ежду] пр.[очим] тебя знает: это мятущаяся душа 48

45 Письмо К. П. Струве А. А. Струве и Л. П. Струве от 2/15 ноября 1926 г.

46 Письмо К. П. Струве А. А. Струве и Л. П. Струве от 9/22 -11/24 декабря 1926 г.

47 Письмо К. П. Струве А. А. Струве от 15/28 декабря 1925 г.

48 Схожую характеристику еп. Вениамина приводит в своем дневнике и начальник Русской духовной миссии в Иерусалиме архим. Киприан (Керн): «Раньше еще знали мы, что 16/29 XII минувшего года в Сергиевском Подвории еп. Вениамин и о. Сергий

Пока во главе Института стоит о. Сергий. Они с С. С. Безобра-зовым только что вернулись из Англии, куда ездили на англо-русскую христ.[ианскую] конференцию. Эта поездка имела значение и для Института в том смысле, что англичане обещали поддерживать и в 1927 г. также как помогали в прошлом году. Вернулся из Англии и мой друг Дима Клепинин, обвороженный англичанами, особенно их смирением. Напишу Вам об этом подробнее, а если удастся свидеться расскажу.

Что касается до моего здоровья то чувствую я себя крепко, стараюсь соблюдать режим, питаюсь усиленно, ежедневно съедаю У ф.[унта] масла в день (sic!); посещаю не все лекции, не встаю на утреню»49.

Начинающийся туберкулез заставляет Константина много времени уделять своему здоровью: «Решение папы отправить меня в Италию к Вам (т. е. к матери и брату Льву. — А. К.) совсем не огорчило меня. Меня только тревожит вопрос, как это возможно осуществить при скудости папиных средств. Стипендия моя ведь очень незначительна. Но здесь во Франции по-видимому устроиться нельзя. А {зале} дешевле трудно или даже нельзя. А залечить недуг, пока это не поздно, необходимо. Это я хорошо понимаю. Ибо какой из меня будет работник если я буду всё время хворать. Вот я и теперь уже выведен из нормальной жизни: не хожу в церковь по утрам, многих лекций совсем не посещаю, не соблюдаю постов. Хочется поскорее вернуть (sic!) к обычной студенческой жизни на Подворьи. А это возможно только если сейчас уже подкрепиться на свежем воздухе.

Булгаков говорили проповеди о борьбе с большевиками и о несоответственности такой борьбы и после и о юдофобстве. Еп. Вениамин говорил о недопустимости юдофобства потому де, что "'ненависть' осуждение великого народа еврейского есть плевок в лик Божией Матери".

Ну что тут сказать. Весь стиль и облик бедного еп. Вениамина налицо. Таков он! Помню как он в Крыму кричал t Врангелю: "Ты Петр и на камени сем...", как он громил масонов и безбожников, потом говорил в Сербии, что армия была наша некрещеная, ведь он же на коленях просил М. Антония уйти на покой, умывал ноги кадетам в БилеЬи [sic!], ездил к м. Евлогию, после видения во сне п.[атриарха] Тихона летел скорей в Карловцы и каялся перед м. Антонием, потом [?] теперь снова к парижанам и наконец "плевок в лик Божией Матери!.." [...] Помню, как перед своим постригом я стремился просить именно его принять меня под старческое руководство. Благовре-менно отвел Господь.». (Дневник архим. Киприана (Керна). 1928 год. Архив Свято-Сергиевского Православного богословского института в Париже). 49 Письмо К. П. Струве А. А. Струве и Л. П. Струве (без даты).

Радует меня мысль, что увижу уже скоро Вас дорогие мои. Леву я уже более 1 У лет не видел, да и тебя матушка около года.

Конечно очень огорчительно расставаться с Подворьем, с храмом Божиим и с друзьями особенно с Димой. В отношении же занятий я думаю в Меране будет не хуже книги я собою возьму (sic!), и здесь ведь я почти и не читал, ибо пять часов лекции, которые мне приносят очень мало пользы отнимают большую и лучшую часть дня. [...]

Но я должен оговориться, что больному особенно (туберкулезному) учиться здесь очень трудно, условия совсем не подходящие»50.

Возникшее зарубежное внутрицерковное разделение затрагивает и Сергиевское подворье: «У нас на Подворье все крепко стоят за митр Евлогия и останутся ему верны. В воскресенье митр. Евлогий служил литургию на Rue Daru и вся наша братия ездила туда, составив из себя 4 команды на случай если кто-нибудь устроит скандал: были слухи, что правые хотят сорвать ризы с Митрополита, к[а]к запрещенного архиерея. А во дворе стоял наряд галлиполийцев. Но все прошло благополучно. Из студентов Института нашелся один51, который последовал за Кар-ловацким Синодом и д. б. покинуть Институт. Очень хороший ревностный 29 летний мальчик. [...] Есть в Институте и неуверенные в правде митр. Евлогия, вернее такие которые считают, что и Карловацкий Синод и митр. Евлогий одинаково неправы и становятся на точку зрения высказанную в Возрождении кн. Григор.[ием] Ник.[олаевичем] [Трубецким] — что это конфликт между иерархами и нам церковному народу, поскольку нас не спросились {нече} не надо на него обращать внимание, а продолжать жить в Церкви, к[а]к до сих пор жили все православные христиане. [...] Митрополит настроен очень миролюбиво, очень бодр и кроток. А еп. Вениамин действительно поступил скверно. Там он принял место ректора Богословских курсов в Белой Церкви, которые созданы к[а]к бы в противовес нашему Институту52. А здесь прощаясь он объясняет нам, что одной из причин его отъезда является то, что ему к[а]к монаху, к[а]к аскетически настроенному человеку, очень тяжела власть инспектора Института. Студенты чувствуют себя обманутыми

50 Письмо К. П. Струве от 15 января 1927 г.

51 Григорий Алексеевич Свечин. Все же окончил институт одновременно с К. П. Струве в 1929 году.

52 Курсы эти не оставили следа в истории Зарубежной Русской Церкви.

и не стесняются в выражениях по отношению к еп. Вениамину»53. Письмо это Константин пишет уже сильно больным. Он подолгу не встает с постели в общежитии института, опекаемый товарищами, преподавателями, отцом и братьями Алексеем и Аркадием: «А после всенощной пришел о. Сергий и собралась вся братия. Служили молебен о здравии болящих Константина и Льва: очень хорошо помолились. Мне было это очень отрадно»54. Заболевание оказалось не воспалением легких, но туберкулезом, о чем Константин, вынужденный покинуть общежитие института, писал матери десять дней спустя: «т.[а]к как наличие процесса определил у меня Манухин, то мы отнеслись к этому с недоверием. Но на самом деле Манухин не ошибся»55.

11 марта Константин оставляет институт и переселяется в Виль-жюиф (Villejuif), а 17-го отправляется в туберкулезный санаторий в Обюр (Aubure) около Страсбурга, где не прекращает занятий, рассчитывая «вернуться ещё к экзаменам к концу мая. Ибо ведь у меня все очень не значительное»56. «Погода у нас унылая, — сообщает он матери две недели спустя, — но на душе у меня бодро, читаю с увлечением новую книгу о. Сергия о Богоматери "Купина Неопалимая", очень сильно она написана. А потому и испытываю удовлетворение от сильного и убедительного человеческого слова о предмете Божественном. О. Сергий пишет очень умно и остро и замечательно верно угадывает и обнаруживает неправильности, очень даже большие погрешности католичества в его учении о Богоматери. Эта почта обогатила сегодня меня — я теперь буду получать все издания YMCA Press для рецензии. Ибо то, что посылается в Возрождение погибает на столе у Семенова и Бормана — и я не получаю книги и рецензии не появляется в газете. По утрам с увлечение занимаюсь греческим — это так увлекательно, что иной раз и оторваться бывает трудно. [...] Вот и вчера думал написать тебе вечером, но сначала увлекся греческим текстом, а потом сон одолел»57.

Не имея поблизости православного храма, Константин часто посещает местную католическую церковь, просит брата прислать ему ка-

53 Письмо К. П. Струве А. А. Струве от 2/15 февраля 1927 г.

54 Письмо К. П. Струве А. А. Струве от 2/15 февраля 1927 г.

55 Письмо К. П. Струве к А. А. Струве от 24 февраля / 9 марта 1927 г.

56 Письмо К. П. Струве А. А. Струве от 2/15 марта 1927 г.

57 Письмо К. П. Струве А. А. Струве от 17/30 марта 1927 г.

толический молитвенник: «Я не хочу терять возможности опытно и тщательно ознакомиться с римским культом, каковой потом может и не представиться. А для богослова такое знание весьма полезно, не говоря о том, что меня эта область просто интересует»58. В июне к нему присоединяется безнадежно больной брат Лев, и Константин, несмотря на болезнь, отдает ему много времени и сил, а в начале июля к ним приезжает мать59.

В марте в Софии разгорается скандал вокруг русской посольской церкви святителя Николая и епископа Лубенского Серафима (Соболева), дикие выходки которого вызывают открытое противостояние большей части прихода. В ответ на просьбу одного из предводителей этой группы прихожан, проф. Д. Д. Крылова, о помещении в «Возрождении» публикации с разъяснением происходящего Петр Бернгардович пересылает Константину все полученные материалы и тот, предостерегая отца от прикосновения к приходским интригам, пишет совершенно нейтральную статью «Церковные нелады в Софии»60.

Константин живо откликается на убийство 7 июня 1927 г. в Варшаве советского дипломата и одного из цареубийц Войкова русским гимназистом Борисом Ковердой и вместе с братом Львом составляет письмо для помещения в «Возрождении»: «А я пожалел, что папа не поместил в газете наше с Левой письмо о Коверде: оно было очень выразительно и я думаю способствовало притоку пожертвований»61. По санаториям он путешествует до возобновления учебных занятий, к которым был допущен 10 октября 1927 г.62 Несмотря на успешный вроде бы курс лечения и надежду по возвращении на подворье в целях экономии «на первое время [.] поселиться в общем дортуаре, раз бацилл не найдено»63, ему приходится нанимать отдельную комнату вплоть до окончания Института.64

58 Письмо К. П. Струве Арк. П. Струве от 28 марта 1927 г.

59 Письмо К. П. Струве Арк. П. Струве от 19 июня / 2 июля 1927 г.

60 Струве, Константин. Церковные нелады в Софии. [Рукопись].

61 Письмо К. П. Струве А. А. Струве от 9/22 июня 1927 г.

62 Личное дело К. П. Струве (Картотека. Административный архив Свято-Сергиевского православного богословского института. Париж. Сведения предоставлены протопресвитером Б. А. Бобринским).

63 Письмо К. П. Струве А. А. Струве от 6/19 сентября 1927 г.

64 Там же.

В конце 1927 г. воспитанниками Богословского института было основано, «по мысли студентов А. И. Греве (ныне Еп. Никон) и К. П. Струве»65 студенческое братство имени прп. Сергия при Парижской высшей духовной школе по примеру Московской духовной академии. «К. П. Струве и был его первым выборным Старостою. Первоначальною целью Братства было объединение студентов наличных и будущих. Она осложнилась впоследствии задачами миссионерскими»66, — вспоминал Л. А. Зандер. Внешнее служение этого Братства Православной Церкви выражалось в деятельности «по четырем линиям: 1) Издательско-про-светительной, 2) Религиозно-педагогической, 3) Больничной (посещение госпиталей) и 4) Богослужебной (панихиды на кладбищах). Издательство Братства возникло из скромной попытки иметь свой маленький печатный листок духовного содержания. Этой инициативой Братство обязано К. П. Струве (скончавшемуся архимандриту Савве) и А. И. Греве (ныне епископ Филадельфийский Никон в САСШ). [...] На собранные по подписному листу 600 франков был выпущен к Рождеству 1927 г. первый номер журнала под скромным названием "Сергиевские Листки". Номер посвящен был русским матерям. Затем, только за два первых года было выпущено 33 номера размером от 16 до 28 страниц в количестве 50.000 экземпляров. Издание стало популярным во всей эмиграции»67. Создают студенты и братскую «Библиотеку имени умученного митрополита Вениамина». Начало 1928 г. ознаменовано деятельной подготовкой этого нового церковного журнала. Возможно, в связи с этим 20 ноября Константина освобождают от обязанностей помощника библиотекаря68.

«Сергиевские листки» выходят нерегулярно, по мере поступления средств (16 номеров в первый год издания, 10 — в 1929 году, по 12 — в 1930, 1931, 1932, 1933, 1934 и 1935 гг., по 3 — в 1936 и 1937 гг. и по одному в 1938 и 1939 гг.), и Константин ведет всю канцелярию журнала, находя участие в самых неожиданных людях и местах. Одним из его помощников становится Печерский епископ Иоанн (Булин), взявшийся

65 Зандер Л. А. Духовно-воспитательная работа Богословского института. (Авторизованная машинопись. С. 12. Частное собрание. Париж).

66 Зандер Л. А. Духовно-воспитательная работа Богословского института.

67 Карташев А. В. Студенческое братство имени преп. Сергия Радонежского. (Рукопись. Частное собрание. Париж).

68 Личное дело К. П. Струве.

распространять журнал в Эстонии и регулярно доставлявший Братству вырученные от продажи очень скромные средства. Предпочтение отдается элементарности и наглядности — разъяснению православного богослужения, истории Церкви и праздников, рассказам о святых и современных подвижниках. Константин Петрович настолько строг при отборе материала, что отказывается принимать даже статьи собственных преподавателей, в частности В. Н. Ильина, чьи писания представляются ему отвлеченными и заумными: «Вашу статью мы не поместили. В ней не мало блестящих отдельных мыслей, богословски обосновывающих церковное понимание поста. Но в целом она написана сухо и несвязно, а мы ставим своею целью, в меру сил своих, на страницах С. Л. давать связные по возможности живые повествования о праздниках»69. Такой подход к материалу приносит ощутимый результат, и «Листки» расходятся невиданными для духовных изданий эмиграции тиражами70. А некоторых из отвергнутых авторов редакторы приглашают к еще более тесному сотрудничеству, и уже 27 декабря 1928 г. К. Струве (староста Братства) и Вл. Кульман (секретарь Братства, будущий епископ Мефо-дий) уведомляют того же В. Н. Ильина, что «Братство имени преп. Сергия Радонежского при Православном Богословском Институте в Париже» радо будет «считать Вас, в случае Вашего согласия, другом-сотрудником нашего Братства»71.

Кроме «Листков» Братство издает несколько брошюр, в числе которых — небольшую книжку А. И. Греве «Смерти нет», получившую значительный спрос и до наших дней издающуюся во многих странах

69 Письмо К. П. Струве В. Н. Ильину от 8 февраля 1928 г. (Частное собрание. Париж). «.вот еще сюрприз от этого идиота К. Струве. Я ему хорошо ответил», — записал Ильин в дневнике в ночь с 22 (9) на 23 (10) февраля (Дневник В. Н. Ильина за сентябрь 1927 — август 1928 гг. Частное собрание. Париж). Черновик ответа сохранился (Там же).

70 Согласно «Сравнительной таблице годового тиража "Сергиевских листков"», за время сотрудничества К. П. Струве тираж составлял: 1928 г. — 15 600 экз. (за 15 месяцев), 1929 г. — 13 000 экз.; 1930 г. — 20 700 экз.; 1931 г. — 26 400 экз. и распространялся в 32 странах и множестве французских колоний на всех континентах (Собрание протопресвитера Б. А. Бобринского. Париж). Позднейшая статистика приведена в «Сергиевских листках» № 11-12 (85-86) 1934, с. 12-13, 21. Тираж «Возрождения» — едва ли не самой читаемой в свободном мире в те годы русской газеты — при редакторстве П. Б. Струве не превышал 17 000 экз.

71 Письмо К. П. Струве и Вл. Н. Кульмана к В. Н. Ильину от 27 декабря 1928 г. (Частное собрание. Париж).

значительными тиражами без указания авторства. В 1930 г. из советской России Братство нелегально получило текст службы «Всем святым, в земле Российской просиявшим», который был вскоре издан. В советской России служба эта, возобновленная решением Всероссийского Собора 1917-1918 гг., была напечатана только в 1946 г. В особых случаях Братство производило «бесплатную раздачу своих изданий. Так, за 6 месяцев 1930 г. было роздано 1600 бесед, 1200 экз. ''Сергиевских Листков", более 200 открыток, иконок и крестиков. Расходы по издательству были только на типографию, экспедицию и почту. Вся литературная и техническая работа велась членами Братства и сотрудниками совершенно бесплатно»72. Религиозно-педагогический отдел Братства начал работу в 1929 г., и «его задачей было обслуживание духовных нужд русских учащихся, в особенности детей. В этом деле Братство пользовалось также и методом заочного преподавания, для чего ими печатались (на машинке) на отдельных листах русская грамматика, выборные места из произведений русских писателей, русские песни»73. Из-за финансовых обстоятельств этот отдел Братства просуществовал лишь несколько лет, успев разослать до 250 русских книжек и до 1500 экземпляров молитвенников, Евангелий, Библий и других изданий. «Деятельность больничной комиссии Братства, существующей со времени возникновения Братства, сводится к удовлетворению духовных и материальных нужд русских беженцев, по преимуществу больных, в Париже и его окрестностях. Духовная помощь заключается в совершении разного рода церковных треб, раздаче книг духовного содержания, крестиков и иконок. С первых лет работы Братства Студенты священники, иеромонахи и певцы взяли на себя подвиг даровых панихид в родительские субботы и в Радоницу на парижских кладбищах, где раскиданы могилы преимущественно бедных русских»74, — отмечал А. В. Карташев.

По-видимому, уже в это время Константин воспринимает всю работу своей семьи как своего рода наследственное служение ко благу Отечества, что очевидно из строк его поздравления ко дню рождения отца, которого он благодарит «за то ратное дело, которое Ты ведешь как русский воин и на страницах Возрождения, и в общественной деятельности, и в той незаметной никому неведомой и невидимой но нами пред-

72 Карташев А. В. Студенческое братство.

73 Там же.

74 Там же.

чувствуемой работе, которая с помощью Господа Бога и возвратит нас на родную землю»75.

1927-1928 учебный год сложился, по-видимому, неуспешно, во всяком случае 30 июня 1928 г. решено было оставить студента К. П. Струве на второй год76. Середину лета он проводит у монахов-траппистов в древнем монастыре Семи Источников (Abbaye Notre Dame de Sept-Fons) в департаменте Алье (Allier), в Оверни, где семеро студентов Богословского института (Л. А. Гринченко, Агищев, В. Палашковский, Тимченко, Шимкевич, Струве, седьмой не назван), изучают латинский язык и отдыхают, пользуясь удивительно щедрым гостеприимством братии, что было большой удачей для не всегда сытых студентов-беженцев: «Обед исключительно обилен, вкусен и сытен. Пища здесь не уступает санаторской. Это конечно только для гостей. Сами монахи не едят ни рыбы, ни яиц. Обед из 3х или 4х блюд. [...] Пьют красное вино, вкусное с особым привкусом. [...] Отношение к нам о. Станислава самое предупредительное: все мы заметили, что он не охотно заговаривает на богословские темы, не охотно отвечает на наши вопросы касательно монастыря, не отзывается даже на наши просьбы о книгах, особенно богослужебных, совсем не напоминает нам о церкви и даже скорее отвлекает нас от посещения богослужений — всё это вероятно для того чтобы избежать упрёков будто он хочет нас завлечь. И обратно во всех житейских вещах он исключительно предупредителен, всё время спрашивает не надо ли чего-нибудь, озабочен, чтобы мы не уставали, не мало ли нам еды и т. п., есть ли у нас мыло, марки и т. д. Всячески подчеркивает, что его задача — дать нам хороший отдых. Ко мне он особенно предупредителен, зная, что я был болен»77. К концу июля он возвращается в комнату на подворье.

На Успение Константин сообщает Нине Александровне: «Поздравляю тебя, дорогая моя Матушка с светлым Праздником — у нас в эти дни особенно хорошо: в {пятницу} субботу освятили русские колокола и теперь Миша Яшвиль с наслаждение трезвонит во все положенные моменты, в начале службы, на шестопсалмии, на 4 песни и на литургии, на каждом часе и во время пения Достойно и праведно. Колокола повесили на брусьях на дворе, пока их 5, сравнительно небольших. Коло-

75 Письмо К. П. Струве П. Б. Струве от 26 января / 8 февраля 1927 г.

76 Личное дело К. П. Струве.

77 Письмо К. П. Струве А. А. Струве от 21 июня / 4 июля 1928 г.

кольный звон придает большое благолепие церковным службам и возбуждает к молитве. В субботу утром я отстоял обедню, пообедал и поехал на Boucicaut повидаться с Глебом, сначала зашел к Кульманам. [...]

В субботу вечером я был на всенощной у нас на Подворьи; обедаю я на Подворьи у Сумци за 5 frs, а ужинаем и пьем чай по вечерам самостоятельно, то в одной то в другой компании. В воскресенье утром я был на rue Daru и довольно удачно распродал наши Листки № 11 около 60 экз. Вернувшись пообедал, поспал и хотел писать тебе письмо, но не нашел чернил, а вечером писать у нас неудобно: я живу в запретном домике и — еродиевом — там нельзя жечь электричества. Потому так и вышло, что до сих пор не собрался написать тебе. В понедельник, т. е. вчера с утра засел с Ф. Г. Спасским за проверку наших денежных и экспедиционных дел, незаметно проработал до самого обеда, а после обеда занимались самой экспедицией, почти до самой службы. Вчера вечером была торжественная всенощная с чтением акафиста, а сегодня обедня с крестным ходом: у нас ведь Успенский придел: в нем и служили сегодня отец Сергий, о. Никон, о. Лев иеромонах в сослужении с о. Львом и о. Андреем. А теперь Вечером сегодня в 7 ч. будет замечательный чин погребения Богоматери, напоминающий службу Великой субботы (вечера великого пятка). Я всего раз был на этой службе 3 года тому назад: 2 года как я уже не бывал на Успение в храме Божием»78.

В сентябре 1928 г. он живет в парижской квартире родителей, в одиночку готовит их вещи к отправке в Белград, куда они намерены перебраться, разбирает архив Петра Бернгардовича и редакционную переписку «Возрождения» и «России», распродает ненужные вещи79. По-видимому, в октябре окончательно возвращается на подворье завершать последний год своего учения. В феврале 1929 г. умирает в Давосе Лев Струве.

На Пасху 1929 г. Константин старательно приглашает на Сергиевское подворье семьи братьев Глеба и Алексея, особенно заботится о том, чтобы все его многочисленные маленькие племянники попали на пасхальную вечерню для детей, устраиваемую в храме подворья80.

Завершение обучения в институте (Константин был выпущен 26 июня 1929 г., как окончивший полный курс с правом на диплом 1 степени81)

78 Письмо К. П. Струве к А. А. Струве от 15/28 августа 1928 г.

79 Письмо К. П. Струве А. А. Струве от 8/21 сентября 1928 г.

80 Письмо К. П. Струве Е. А. Струве от 15/28 апреля 1929 г.

81 Личное дело К. П. Струве.

совпадает с получением приглашения от иеромонаха Иоанна (Шаховского), основавшего в г. Белая Церковь в Королевстве Сербов, Хорватов и Словенцев Православно-миссионерское зарубежное русское подворье св. апостола и евангелиста Иоанна Богослова и Православно-миссионерское книгоиздательство при нем. Секретарем издательства становится К. П. Струве. Однако туберкулезный процесс не оставляет его, и август Константин проводит в Давосе, а в Сербию направляется в начале осени 1929 года.

27 сентября 1929 г. он сообщает супруге брата: «Теперь вот я уже на новом месте: в маленьком провинциальном городке, таком уютном и симпатичном. И мне здесь хорошо, по душе. Работа интересная и её много. С о. Иоанном приятно и отрадно работать. Живу я обособленно, в небольшой комнатке (вход со двора). Питаюсь в одной русской семье, где относятся ко мне очень радушно, кормят сытно и вкусно, по-русски. Каждый день бывает литургия — с нее собственно и начинается день — в 7 ч. [асов] утра. Русская колония здесь порядочная, довольно культурная: ведь здесь два учебных заведения, в каждом из них своя домашняя церковь»82.

В широко распространявшейся в эмиграции листовке «Церковное обращение к русскому зарубежью» устроители нового книгоиздательства призывали жертвовать на построение русского храма и обустройство совершенно нового учреждения — миссионерской библиотеки, «которая бы посылала бесплатно, на прочтение, книги по различным религиозным вопросам во все страны, города и деревни русского рассеяния». С 1 января 1928 по 1 января 1930 г. книгоиздательство уже выпустило 19 брошюр и книг и 28 листовок на сумму в 1 500 долларов США тиражом более 35 000 экз., а на подворье работало несколько человек «на монашеских условиях, без денежного вознаграждения». Распространялась литература в 38 государствах Старого и Нового Света преимущественно через добровольных сотрудников-помощников из 20 стран, и лишь малая ее часть — через книжные магазины.

Стремление к просвещению юношества побуждает о. Иоанна (Шаховского) и Константина Струве предложить Сербскому патриарху принять участие в издании переведенной уже на сербский язык известной в дореволюционной России книги «Моя первая Священная история», содержащей в себе Священную историю Ветхого и Нового Заветов,

82 Письмо К. П. Струве к Е. А. Струве от 14/27 сентября 1929 г.

«рассказанную особым привлекательным для детей, живым языком выгодно отличающимся от сухой схоластичности школьного учебника. Но главную ценность книги представляют 70 гравюр и рисунков в тексте, что для детей особенно важно. Мы выпустили эту книгу в прошлом году на русском языке, для нашей эмиграции и она целиком разошлась несмотря на сравнительно дорогое для беженца издание. [...]

Мы с радостью и готовностию взялись бы осуществить это издание, если бы Ваше Святейшество благословило бы нам дать временную ссуду, на осуществление этого плана. Мы бы обязались возвратить полученную сумму в течение нескольких месяцев, ибо успех книги был бы несомненно обеспечен. Русское издание в 2000 экз. нам стоило 28000 динар, на хорошей бумаге, с прекрасным внешним видом книги. Сербское издание, конечно надо было бы осуществить в гораздо большем количестве экземпляров»83.

На запрос патриарха о целесообразности этого издания управляющий монашеской школой в монастыре Раковица русский епископ Ми-трофан (Абрамов) отвечал, что сам не читал этой книги и не может судить о ее пригодности для преподавания в сербских школах, а также ничего не знает о миссионерско-книгоиздательской работе подворья. Еп. Митро-фан указывал, что в случае необходимости Священную историю можно издать в типографии его монастыря и без каких-либо субсидий. Ответ патриарха русским типографам оказался неблагоприятным.84

3/16 февраля 1930 г. Константин Петрович писал брату Алексею: «Господь указал мне путь — иноческое служение Ему Единому посреди мира. Сегодня ночью я еду в монастырь, где пробуду около полгода и, если будет Божие благословение, приму там иноческий постриг. Для меня это событие — величайшая радость, в этом вижу великую милость Господа ко мне грешному. [...]

С этого дня между нами уже не может быть мирских отношений. Я остаюсь служить Господу посреди мира, но должен жить так как будто в миру меня нет. Будем помнить друг друга молитвенно»85.

Сотрудничество К. Струве с редакцией газеты «Православная Карпатская Русь», одним из редакторов которой он станет несколько

83 Письмо о. Иоанна (Шаховского) и К. П. Струве Сербскому патриарху Варнаве (Ро-сичу). (Частное собрание. Сербия).

84 Там же.

85 Письмо о. Саввы (Струве) брату А. П. Струве от 3/16 февраля 1930 г.

лет спустя, было в это время, по-видимому, уже налажено. Во всяком случае, при 16-ом номере «Православной Карпатской Руси» от 15 августа 1930 г. рассылается отпечатанный в Париже четырехстраничный рекламный проспект «Сергиевских листков» и других изданий Свято-Сергиевского братства при Богословском институте.

Пребывание Константина в руководимом ставшим уже известным в русском рассеянии игуменом Амвросием (Кургановым) Мильковском монастыре близ городка Свилайнац было непродолжительным, о чем впоследствии о. Савва горько сожалел, вспоминая об этих днях своей жизни в письме к епископу Сергию (Королеву): «Я тянулся к иночеству еще будучи студентом, но не удовлетворяла меня мысль принять монашество на студенческой скамье; я искал монаст.[ырской] жизни и с этой целью отправился в Югославию, и там жил у о. Иоанна (кн. Шаховского. — А. К.) в Белой Церкви. И вот в ночь с 20 на 21 декабря о. Иоанну приснился или явился во сне Свят. Иннокентий Ирк.[утский] и он принял это за знак и сказал мне, что воля Божия есть, чтобы я принял монашество. А я ему в ответ: "благословите". Написал он письмо Вл. Антонию и в результате его я пять месяцев проходил монашеское послушание в Мильковом монастыре. И скажу, что это мое пребывание в монастыре, когда я пас коров и читал сочинения еп. Игнатия Брянчанинова, дало мне в жизни больше чем все факультеты»86. Здесь он впервые, наверное, сталкивается с незнакомой прежде стороной монашеского жития: «Старец Амвросий всячески старался привязать меня к родителям. Он звал их на мой постриг, а мне казалось это неуместным и потому я просил их не приезжать, а Адичка (брат о. Саввы Аркадий Петрович Струве, секретарь еп. Сергия (Королева). — А. К.) звал. И вот мать, не желая меня огорчать, не приехала, но известила о том настоятеля. Я уже ждал, когда за мной придут, чтобы вести меня в церковь и в это время прилетает ко мне в келию разгневанный о. Амвросий и ругает меня последними словами "в монахи хочет, а свою волю проявляет". И взял, постриг отменил и брата отправил домой со словами: "пока родители не приедут, Константина не постригу"»87, — рассказывал о. Савва еп. Сергию (Королеву).

86 Письмо о. Саввы (Струве) епископу Сергию (Королеву) от 8 декабря 1945 г.

87 Там же.

В день именин П. Б. Струве Константин Петрович был рукоположен во диакона в храме Мильковского монастыря «и уже служил за обедней, т. е. читал очень хорошо и проникновенно последнюю ектению»88. «После пострижения и рукоположения во иеродиаконы, вернулся я к о. Иоанну. Но несчастливо было мое иеродиаконство: все время одолевало меня уныние, леность, какая-то прожорливость»89. Вскоре его рукополагают в иереи и он возвращается в Белую Церковь: «У меня теперь с момента моего священства много и иных забот — вот служу по субботам и воскресным дням в корпусной церкви для юношей кадетов»90. В отсутствии настоятеля о. Савве приходится «его замещать во всей работе»91, а по возвращении о. Иоанна (Шаховского) из Женевы доклад патриарху Варнаве о намерении швейцарцев помочь русским заграничным церковным организациям подписывают все сотрудники миссионерского подворья — о. Иоанн, о. Савва, диакон Владимир Ульянцев и Федор Лисснер(?)92.

Как вспоминал о. Савва, «приблизительно через 3 месяца о. ие-ром. Иоанн, совершив Бож.[ественную] Литургию, позвал меня в алтарь и перед престолом Божиим сказал мне: "есть воля Божия, чтобы Вы ехали к о. Виталию на Карпаты". И снова я ответил "благословите". Написано было письмо ко Вл.[адыке] Антонию, был я рукоположен во иеромонаха и через 3 месяца приехал на Карпаты во Владимирову и с тех пор не переставал благодарить Господа Бога, что Он привел меня к этой западной веточке русского народа, с которой я сросся духовно и не хотел бы разлучаться аж до смерти»93. Но даже еще до знакомства с Ладомировским

88 Письмо без подписи от 16 июля 1930 г. Алексею П. Струве

89 Письмо о. Саввы (Струве) епископу Сергию (Королеву) от 8 декабря 1945 г. Здесь стоит отметить, что постоянное ощущение голода, на которое о. Савва жаловался в течение последних двух десятилетий своей жизни и которое склонен был рассматривать как тяжелое искушение, с которым считал нужным бороться немыслимой строгости постами и почти что полным голоданием, было, вероятно, проявлением приостановленного лечением, но не прекратившегося туберкулезного процесса, ставшего причиной его ранней кончины.

90 Письмо о. Саввы (Струве) Е. А. Струве от 15/28 ноября 1930 г.

91 Письмо А. А. Струве (без начала) 1930 г.

92 Письмо патриарху Сербскому Варнаве от 28 декабря 1930 г. (Частное собрание. Сербия).

93 Письмо о. Саввы (Струве) епископу Сергию (Королеву) от 8 декабря 1945 г.

братством он, кажется, радовался своему предстоящему перемещению: «Благодарю Господа за свое белоцерковское житье, но радуюсь и предстоящему переезду в Карпатскую Русь. В скором времени отец Иоанн уедет в Швейцарию, я дождусь его возвращения и тогда сам двинусь в Чехию»94.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

По приезде в монастырь в январе 1931 года о. Савва включается в работу издательства и типографии, участвует в наборе первой части «Великого сборника» — самого значительного из изданий Братства, осуществленного в продолжение нескольких лет. Он становится единственным на то время профессиональным журналистом из числа братии, поэтому его участие в издании газеты «Православная Карпатская Русь» (в техническую редакционную коллегию которой формально он вошел не сразу) стало ценнейшей находкой для Братства. С появлением о. Саввы на страницах газеты начинают регулярно перепечатываться материалы из лучших периодических православных изданий, выходящих в разных концах света — в Маньчжурии, Болгарии, Северной Америке. Прежние интересы о. Саввы также находят отражение в кратких заметках95. Не порывает он связей и с Богословским институтом и Свято-Сергиевским студенческим братством в Париже96.

Уже 15 апреля выходит первая подписанная о. Саввой статья о намерении создать при Братстве духовную семинарию: «Большим преимуществом Владимировой является также возможность тесного соприкосновения с Миссией. Уже то обстоятельство существенно, что учителями семинарии будут богословски образованные священники-миссионеры, которые и в лекциях, а еще больше в непосредственной беседе и, наконец, в совместной миссионерской работе по селам [.] смогут дать учащимся больше, нежели профессора городской семинарии»97. Братство рассчитывало на серьезную финансовую помощь из САСШ, однако в феврале 1932 г. извещало, что в то время как американские евреи за месяц собрали более миллиона долларов на помощь соплеменникам в Европе, православные «на русскую семинарию за год едва собрали 2.000 долл.»98

94 Письмо о. Саввы (Струве) Е. А. Струве от 15/28 ноября 1930 г.

95 Например, см.: Борьба фашистов с папистами в Италии // Православная Карпатская Русь. 1 августа 1931. № 15. С. 3.

96 О приеме в Православный богословский институт в Париже // Православная Карпатская Русь. 1 сентября 1931. № 17. С. 4.

97 Иеромонах Савва. Почему мы начали ставить семинарию во Владимировой [9 марта 1931 г.] // Православная Карпатская Русь. 15 апреля 1931 г. № 8. С. 2-3.

98 Жидовская едность и русская недбалость (sic!) // Православная Карпатская Русь.

Сам основатель «Православной Карпатской Руси» и профессиональный церковный журналист — архимандрит Виталий (Максименко) получил назначение на епископскую кафедру в Детройт: «Уходя он оставляет для братства в Ладомировой чудный храм, большой типографский корпус, где помещается две машины, братская церковь, канцелярия Братства, склад, настоятельские покои и человек десять братии. Второй корпус, старый, где вначале помещалась типография, там теперь: — кухня, пекарня, трапезная братская и кельи остальной братии. Маленькая хатка с двумя кельями служит для эконома кладовкой и кельей для жилья. Сарай для двух коров и при нем братская баня. Чудная новая странноприемная (sic!), которая во время праздников вместила совершенно свободно двух епископов, имевших хорошие комнаты каждый, двух архимандритов и почти всех священников из Пряшевской Руси. Здесь отличная пасека в 21 улей. Одним словом, слава Богу, все как следует, хорошо. [...] заместитель владыки Виталия оказался достойным своего начальника: отец архим. Серафим хотя и меньше имеет духовного опыта, чем вл. Виталий, но любовь к делу Божию все покрывает. Он до самозабвения трудится во славу Божию и готов за всякий листик монастырской бумаги, или какого бы то ни было другого предмета, пойти в бой. [...] здесь имеется четыре человека с высшим образованием, настоятель и игумен даже с двумя высшими дипломами, остальные с средним и только 3-4 с домашним, — отмечал архим. Феодосий (Мельник), — но и те здесь образовываются, ибо постоянное общение с образованными и высокорелигиозными людьми оставляет свой отпечаток, а кроме того, постоянные чтения и работа с книгами дают свой результат»99.

Можно предположить, что в Ладомировой о. Савва обретает, наконец, то, к чему стремился с детства, — здесь реализуется его мечта о систематическом издании религиозной литературы, находят приложение и отмечавшиеся всеми знавшими его педагогические способности (вероятно, унаследованные от его деда по матери, крупнейшего петербургского педагога Александра Яковлевича Герда), и здесь же он попадает в обстановку настоящего русского монастыря, которую так надеялся ощутить на Сергиевском подворье в годы учебы в Париже.

Новая жизнь действительно существенно отличалась от всего, что можно было в те годы встретить в русских церковных центрах Европы.

15 февраля 1932. № 4. С. 2.

99 Отдельная вырезка из газеты «Царский вестник» (Частное собрание).

Очень впечатляющее описание ежедневного распорядка Ладомиров-ской обители оставил посетивший ее келейник митрополита Антония и большой приятель о. Саввы архим. Феодосий (Мельник): «Встают они в 3 У часа, на вставание и сборы дается двадцать минут, через двадцать минут звонит звонок на колокольне, и все должны собраться в церковь. После звонка ровно через пять минут приходит настоятель, на него надевают мантию, и служащий иеромонах принимает благословение и начинает полунощницу. Если же кто-либо опоздал и пришел после настоятеля, то тут же наказывается, ставится на поклоны по усмотрению настоятеля. Поэтому порядок идеальный, все стараются не опаздывать, ибо класть по 2-3 десятка поклонов не так то легко. Читается Полу-нощница, утренние молитвы, а после них настоятель читает поучение. По окончании поучения все идут прикладываться к святыням, имеющимся у них: Крест с частицею древа от Животворящего Креста Господня из Иерусалима, мощи от главы св. Иоанна крестителя и св. Великомученика и Целителя Пантелеймона, икона Преподобного Иова Поча-евского с его же мощами и другие святыни. К этим святыням прикладываются по старшинству с пением: [...] и вся братия прикладывается и становится по чину; здороваясь, иеромонахи целуются рука в руку, а остальная братия, принимая благословение от иеромонаха, и так становятся все вряд. Затем поют тропарь Почаевской иконе Божьей Матери, составленный блаженнейшим владыкой Антонием: [...]. Этот тропарь поется с большим воодушевлением, а затем вся братия за исключением служащего иеромонаха, певца и пономаря, с пением тропаря Преподобному Иову идут в типографию и там пред иконою Преподобного Иова, в которую вложены часть св. мощей, присланную от Почаевской Лавры (sic!), читается коленопреклоненная молитва настоятелем и на этой молитве поминается все чиноначалие: — Патриарх Сербский Гавриил, Председатель Русского Заграничного Синода, весь Синод, Мукачевско-Пряшевский епископ и владыка архиепископ Виталий поминается как Авва и строитель братства, к нему применено особое наименование: Высокопреосвященнейшего Владыку и отца нашего Архиепископа Виталия, а затем все братство поименно, потом сотрудников, а затем уже благодетелей поминают довольно долго.

По окончании молитвы поют величание Преподобному, прикладываются по чину и помазуются елеем от лампадки преподобного, а те, кто не

пойдет на литургию, принимают антидор и святую воду, и на пять минут расходятся по кельям переодеться, собираясь уже в другом помещении, трапезной, для общего послушания. Общее послушание состоит в том, что все садятся за фальцовку книги, или календаря, или газеты, и так до 8 часов утра все работают молча, читая каждый про себя Иисусову молитву, а во главе стола сидит настоятель и читает что-либо из душеполезного чтения, или из пролога, или Толковое Евангелие, или же из Творений св. Отцов. А иногда читает братии интересные письма из дальних стран, если там есть что-либо поучительное для братии. После общего послушания бывает завтрак, довольно просто приготовленный, но вкусно: суп и чай, к чаю положено 2 куска сахару, хлеб черный, своей выпечки, иногда бывает вкусным, а иногда не совсем, во всяком случае, жить и работать Господеви можно. После завтрака, братия идет всяк на свое определенное послушание: наборщики и машинисты в типографию, делопроизводители в канцелярию, экспедитор в свой склад. Одним словом, всяк на дело свое. Ровно в 12 часов звонят на обед. Обед бывает из двух, а иногда даже из трех блюд; обед сытный, но совершенно постный, а в посты даже без постного масла, как положено по церковному уставу. После обеда час отдыха и приведения в порядок своей кельи и себя для чтения и письма. В два часа опять на послушание до шести часов вечера. В 4 часа вечерня, на которую идут только служащий, чтец, пономарь и гости. В 7 часов ужин. После ужина перерыв на 10 минут и все до одного идут в церковь на Правило. Там читается Малое повечерие, вечерние молитвы, полный помяник из Псалтири, где поминают всех. По окончании вечерних молитв поют: Пред святою твоею иконою и идут всяк в свою келью, молча. Так что по-моему все устроено вполне сносно, нет переутомления и нет свободной минуты, что очень полезно и душеспасительно для монаха. Ложатся около 10 часов. Кроме обычных рядовых служб у них служатся акафисты: Преподобному Иову, в типографии, пред иконою с мощами, по воскресным дням, Великомученику и целителю Пантелеймону по средам, Честному Кресту по пятницам и пред иконой Почаевской Божьей Матери по субботам. Служатся эти акафисты всегда соборне и на них присутствует все братство. За этими службами опять поминаются все: начальство по чину, братство, благодетели и сотрудники, по всему миру рассеянные. Настроение молитвенное и благоговейное. Братия сейчас подобралась один в одного, все сознательно работают, трудятся на почве Христовой. Имеется у них один архимандрит,

один игумен, пять иеромонахов, один иеродиакон, два монаха иподиакона, два рясофорных монаха и человек десять послушников, есть у них регент, который устроил неплохой хорик из местных сельских парней и девушек, которые поют по воскресным и праздничным дням в большом храме при монастыре. Он же заведывает (sic!) и библиотекой братства.

Я подробно остановился на описании братства, так как считаю, что оно теперь является единственным в мире братством, которое во смирении пребывает, о себе не говорит много, а делает большое чисто русское православное дело, печатая богослужебные книги, окормляя нашу Зарубежную Церковь, издает календарь с указаниями уставными, что является для всякого пастыря, не имеющего под рукой церковного устава, большой помощью. Они издают религиозную газету и Детство во Христе, что тоже многим, как взрослым, так и деткам приносит утешение»100.

Несмотря на жизнь в отдаленном и достаточно диком районе Чехословакии о. Савва не порывает связей с семьей и деятельно участвует в жизни родителей и братьев, в 1931 г. советует брату Алексею назвать новорожденного сына Сергием, в честь преп. Сергия Радонежского, а в крестные позвать о. Мефодия Кульмана, поскольку тот сможет оказывать хорошее влияние на мальчика101. Впрочем, мальчика назвали Никитой.

2 октября 1931 г. Собор Сербской Церкви избрал выпускника Петроградской духовной академии и профессора богословского факультета Белградского университета Дамаскина Грданички (t 1969) на Карпа-торусскую кафедру с титулом Мукачевского и Пряшевского — он стал первым постоянным епископом на Карпатской Руси после 12-летнего перерыва. До этого Сербскую Церковь представляли лишь делегаты-епископы, оставлявшие на время свои епархии и более полугода на Карпатской Руси не задерживавшиеся.

Общие впечатления о. Саввы от первого года пребывания в Ла-домировской миссии сохранились в письме его Ф. Либу: «Скажу только несколько слов о характере нашей деятельности именно в этом крае. Народ здесь бедный материально и одинокий духовно, заброшенный и забитый, нуждающийся в пастырском сострадании, в отеческой заботе. Чехи, хотя и освободили карпаторусский народ от мадьярского ига, но сами не дают ему полной свободы и относятся к нему свысока, как к

100 Отдельная вырезка из газеты «Царский вестник» (Частное собрание).

101 Письмо о. Саввы А. П. Струве и Е. А. Струве 1931 г.

низшей расе. До сих пор в этом крае нет своей русской школы. В школах детей учат на словацком языке, родной речи они не слышат. Мне приходится учить детей соседнего села одновременно и русской грамоте и Закону Божьему. Православных детей — 28 человек, от семи и до тринадцати лет, а на эти занятия дают всего два часа в неделю. Что поделать?

Народ, можно сказать, в большинстве православный, но медленно возвращается в Православную Церковь. И вот почему: нет церквей. Старые церкви (некоторые из них построены ещё православными и освящены православным епископом), хотя бы всё село {перешло} вернулось в Православие, остаются в распоряжении униатского епископа, таков существующий закон. А строить новую церковь, народу, при его бедности, не по силам.

Вот, в шести верстах отсюда, за горою есть село Доброслава, жители ея (sic!) душею православные, а до сего дня остаются в унии, потому что не имеют средств построить православную церковь. Там есть один православный. В прошлое воскресенье два наших священника ходили в это село и служили Литургию в избе этого православного. Всё село собралось к этой избе, больше 80 человек её наполнило и все были очень рады. Да и к нам в церковь постоянно приходят крестьяне из униатских сел, сами заказывают службы, привозят своих больных.

Униатские священники в большинстве люди не идейные, грубые, думающие лишь о прибытке, старающиеся выжать всё, что только можно с населения.

В этом отношении здесь богатое поле деятельности, но нас мало, а у нас много работы и внутри нашей миссии, ибо мы живем своим рабочим типографским трудом. Сами священники (иеромонахи) начиная с начальника Миссии Архимандрита Виталия всю типографскую работу: набор, печатание, фальцовка, брошюровка — всё сами производят. Живем мы слава Богу дружно и мирно, тихо. Большая стоит перед нами задача — построить духовную школу, в которой бы дети здешнего народа получали бы хорошее общее образование и духовное воспитание и выходили бы из нее образованными пастырями. Многое уже сделано в этом направлении: {много сре} средства собираются в Америке, на эти деньги выпалили (выжгли) уже 100 000 кирпича и привезли камень. К осени первый корпус (здание) будет готово. А пока мы и в нашей тесноте ведем занятия с послушниками и и (sic!) типографскими учениками.

У меня здесь три ученика воспитанника 12 и 15-летние мальчики, двух из них я сам привез сюда из далёкой глухой деревни. Мальчики простые, чистые сердцем, восприимчивые, учатся охотно. Жажда знаний вообще в детях сильна — вот почему так нужна здесь школа. Народ хотя и бедный матерьяльно, но богатый духовно, ибо крепко верующий и совестливый. Здесь много хороших народных обычаев, в том числе и общецерковное пение.

Мы не ведем никакой борьбы ни с католиками ни с униатами, а просто тихо помогаем народу возвращаться к родной вере. Наше главное орудие — пастырская сострадательность и участие к нуждам народа»102.

В июне 1932 г. о. Савва пишет о кончине известного миссионера и издателя газеты «Колокол» о. В. М. Скворцова, особо отметив давнишнее его мудрое выступление ещё на страницах «Колокола» о совершенной недопустимости массового обращения в православие галичан-униатов, предлагавшегося тогдашним обер-прокурором В. К. Саблером103.

Участие же к нуждам местных обитателей проявлялось и в заботе о русских детях, для которых еще к Рождеству 1930 г. обителью была впервые устроена елка, ставшая ежегодным заметным культурным событием в жизни неизбалованных обитателей окрестных сел. Спустя год, на Рождественские праздники 1931 года миссия «старанием собратий своих иеромонахов Иова и Саввы, которые собрали через своих знакомых нужные средства, устроила две "елки": одну во Владимировой, в помещении миссийной друкарни (типографии. — А. К.) для детей из сел Владимировой, Вагринца и К. Черного; а другую в с. Медвежьем, на которой присутствовали и дети из Крайней Порубки. [...] Это уже второй год устраивается Миссией "елка". Помимо радости для детворы, она является единственным русским детским праздником в нашем краю»104, — сообщала «Православная Русь». В сборах средств на устройство елок не раз помогала и Антонина Александровна Струве, мать о. Саввы105.

102 Письмо о. Саввы (Струве) Ф. Либу от 7/20 декабря 1931 г. (Архив Ф. Либа. Базель).

103 Иеромонах Савва. Памяти старца-миссионера В. М. Скворцова // Православная Карпатская Русь. № 12. 15 июня 1932. С. 3.

104 «Елки» Православной миссии // Православная Карпатская Русь. № 2-3. 1 февраля 1932. С. 5-6.

105 И. Савва Пожертвования на Елку // Православная Русь. 6 декабря ст. ст. 1936. № 23 (205). С. 6 (А. А. Струве пожертвовала 20 динар); Список пожертвований на елку // Православная Русь. 1940. № 3. С. 5 (А. А. Струве передала собранные ею 200 динар).

В августе 1932 г. Антонина Александровна приезжает в гости к о. Савве. «Дорогой мой Родитель! В четверг 11го августа жду Родительницу. Хочу условиться о твоем приезде. Когда будет удобнее. Дело в том, что на будущей седмице [2/15 августа] я должен буду выехать по делам на Карпатскую Русь (к Епископу) и пробуду там по-видимому до самого Успения. Думаю, что лучше бы тебе приехать сюда тогда, когда я буду уже дома, т. е. после Успения 15/28 августа.

29/авг. — 11 сент.[ября] у нас большое торжество Отпуст, сходятся люди с разных сел. Это своего рода народное движение и тебе будет интересно его посмотреть. Т.[ак] что мне хотелось бы, чтобы Вы с Мамой остались до этого дня. Можете жить и дольше, но я сам то сразу после 11/1Х выеду в Прагу, т. к. мне надо торопиться на сборы в Швейцарии и Франции. Мы в настоящее время очень нуждаемся в средствах. [...] Ты мне можешь оказать большую помощь, т. к. мне предстоит составлять воззвания на немецком и франц.[узском] языках, которые будут отпечатаны. [...] Маме я снял маленькую комнатку в крестьянской семье за 30 ц.»106.

15 августа 1932 г. выходит заметка о. Саввы о его парижском знакомом и сотруднике по Сергиевскому братству Александре Шевченко, успевшем потрудиться в 1931 г. наборщиком I части «Великого сборника» в Ладомировской типографии и умершем в Париже от туберкулеза 25 июня107.

В сентябре 1932 г. о. Савва намеревался по делам Миссии проехать во Францию и, если получится, в Англию и просил брата Аркадия помочь в получении визы. В результате Петр Бернгардович Струве обратился за помощью к В. А. Маклакову.

Уже 11 августа о. Савва благодарит отца за визу во Францию, «что ты сам хлопотал по-видимому независимо от Ади и потому я так скоро получил её. В связи с твоими планами, я меняю свои, а именно вернусь с Карпатской Руси раньше, числа 12го августа (25 авг.), хорошо бы тебе приехать в двадцатых числах августа. На Успение мы все с крестьянами пойдем крестным ходом в Люцину — это приход о. Василия Соловьева, твоего слушателя по Юридич.[ескому] Факультету, бывшего псаломщика в Праге. Туда — 80 верст. А Вы бы с Мамой могли поехать на автобусе.

106 Письмо о. Саввы (Струве) П. Б. Струве от 8 августа 1932 г.

107 I. С. + Александр Шевченко // Православная Карпатская Русь. 15 августа 1932. № 16. С. 4.

Туда сходится народ — несколько тысяч человек православных и около 10 тысяч униатов. Приходят из Галиции вместе с священниками. И Вам обоим было бы интересно посмотреть это народное явление»108.

17 августа он советует заболевшему отцу не торопиться с приездом, благодарит за содействие в изготовлении клише для печатаемого календаря и сообщает, что вернется в обитель к 23 августа, «т. к. спешу поскорее быть с Мамой; оставил её на попечение нашей братии. Как будто ей нравится у нас, а наша братия уже успела полюбить ее и привязаться к ней»109.

Петр Бернгардович, однако, так и не приехал в обитель, и 5 сентября о. Савва сообщает, что в будущую среду выезжает в Прагу: «Буду пытаться кое-что собрать в Праге, хотя бы себе на дорогу до Парижа. Поеду либо прямо в Париж, либо через Швейцарию — это решу в Праге, будет зависеть от сбора в Праге. Очень надеюсь увидеть тебя в Праге, если до того времени не свидимся у нас во Владимировой. Маме здесь как будто хорошо она отдыхает и набирается сил, со всеми уже подружилась. Вчера ходила ко мне на приход, а оттуда мы приехали на телеге. [...] И она проводив меня ещё отдохнет здесь, ибо чувствует себя как дома и к ней привыкли здесь. Мне кажется ей не следует ехать в Париж — она там будет волноваться и вообще в городе и в заботах растратит тот запас здоровья, который она приобрела здесь. Лучше Маме вернуться из Праги прямо в Белград [...] Я бы рад был увидеть в Праге Ант.[ония] Васильевича [Флоровского] и побеседовать с ним по вопросам истории Карпатской России»110.

Вследствие этой поездки во Францию, исключительно благодаря проповедническому дарованию о. Саввы, Ладомировское братство, а с ним и вся Зарубежная Церковь обогатились ценнейшим приобретением. Вдохновленный рассказами о. Саввы о первобытном почти монашеском житье на Карпатской Руси, к Братству решил присоединиться молодой художник из Ниццы Кирилл Пыжов, а его брат всерьез задумался о том же. Рассказы о том, что, наслушавшись о. Савву, «братья Пыжи как сдурели», долго развлекали русских обитателей Лазурного берега, а Кирилл Пыжов впоследствии стал известен всему православному миру как архимандрит Киприан

108 Письмо о. Саввы (Струве) П. Б. Струве от 11 августа 1932 г.

109 Письмо о. Саввы (Струве) П. Б. Струве от 17 августа 1932 г. из Мукачева в Прагу.

110 Письмо о. Саввы (Струве) П. Б. Струве от 5 сентября 1932 г.

из Джорданвилля — талантливейший иконописец и акварелист, создатель собственной зарубежной иконописной школы111.

Важной стороной работы Ладомировской миссии была подготовка кандидатов в священники, недостаток которых остро ощущался в Карпатской Руси. С первых лет существования Миссии архим. Виталий мечтал о создании при ней духовной трудовой школы типа Александровской миссионерской семинарии (в Ардоне, около Владикавказа, где он в свое время преподавал).

В мае 1932 г. о. Савва подробно рассказывал о планах создания трудовой пастырской школы при Миссии, о своих странствиях в Стак-чине и пути пешком во Владимиров Снинский (Ладомиров) — село с тремя десятками православных семей, но без православного храма, где видят православного священника лишь 2-3 раза в год.

«Это такая школа, в которой учащиеся сами своим личным трудом оправдывают свое содержание и учение: часть дня хлопцы будут работать в церковной типографии, остальную часть дня молиться и учиться. [...] Сама же работа не тормозит учения, а наоборот способствует развитию в них грамотности. Это лучший диктант»112.

В том же № 10 «Православной Карпатской Руси» впервые появляется фотографическое изображение о. Саввы и других братий Миссии «У св. Врат Миссионерской Обители во Владимировой»113 на фоне храма — в тексте посвященной истории создания и современной работе Ладомировской миссии обширной статьи «В чем призвание карпаторус-ского народа», подписанной «Пастырь-печатникъ I. С.» и принадлежащей, без сомнения, тому же о. Савве114.

О. Савва был в числе деятельных участников создания новой семинарии, постройку здания для которой Братство намеревалось осуществить в течение 1932 года.

Однако у местной церковной власти это начинание поддержки не находило, о чем свидетельствовал архим. Серафим (Иванов): «Нашу

111 См.: Киприан (Пыжов), архим. Мои воспоминания // Православная Русь. 1992. № 1, 2; Богданова Т. А., Клементьев А. К. Материалы к истории. С. 14-15.

112 Иеромонах Савва. Как утвердить Православие на Пряшевской Руси // Православная Карпатская Русь. 15 мая 1932. № 10. С. 2-3.

113 Там же. С. 5.

114 Там же. С. 4-6.

миссию также понемногу стараются посадить в клетку и превратить в обыкновенный монастырь.

О семинарии мысль приказано официально оставить, но что больше всего, весьма косятся и на нашу идею трудовой пастырско-миссионер-ской школы, мечту, которую уже 10 лет вынашивает в сердце о. А. Виталий, чтобы хоть перед смертью ее осуществить.

Эта школа должна быть организована на особых началах, подробно о которых мы пишем в очередном № 10 нашей газеты «П.[равославная] К.[арпатская] Русь» Она предназначена для обслуживания не только Карпат, но имеет целью подготавливать миссионеров и для будущей Руси Освобожденной»115. Братство стремилось «подготовлять самоотверженных проповедников-миссионеров, не боящихся ни голода, ни холода, не претендующих на плату, церковный дом, землю и т. п. А только такие и смогут ширить православие»116.

В 1933 г. о. Савва вторично отправляется за границу на сборы средств для обители, одолжив 200 крон у одного из благодетелей, каковые лишь в 1936 г. удалось выплатить из монастырских средств. Эта его поездка с мощами св. Пантелеимона вызывает благодарный отклик прихожан храма в Бийанкуре (Billancourt), близ Парижа, где настоятель-ствовал знакомый ему со студенческих времен о. И. Н. Ктитарев117.

В связи с отъездом в США архиепископа Виталия (Максименко), который оставался пожизненным руководителем Братства, определена была новая система управления Братством. Согласно постановлению духовного собора обители от 6/19 сентября 1934 г., наместником братства назначался игумен Серафим (Иванов), благочинный иеромонах Савва (Струве) назначался помощником наместника, а братским духовником стал Афонского Пантелеимонова монастыря иеросхимонах Кассиан (Ко-репанов). «Сии три составляют Духовный Собор старцев и решают все дела Братства, представляя их на утверждение Руководителю»118. О. Сав-

115 Письмо о. Серафима (Иванова) неустановленному архиерею. (Частное собрание. Сербия).

116 Там же.

117 И. Ветвеницкий. Святыня миссии в Бианкуре (sic!) во Франции // Православная Карпатская Русь. № 9. 1 мая 1933. С. 4.

118 Книга протоколов духовного собора. Протокол № 1 от 6/19 сентября 1934 г. (Ар-

ва во всем старался соблюдать строгие правила общежития, установленные архиеп. Виталием (Максименко), и когда, учитывая чрезмерную усталость братии, подумывали изменить порядок чтений за трапезой, то он высказал мнение «о нецелесообразности прекращения чтения за трапезой» и столь убедительно обратился к братии, что решено было «за обедом продолжать чтение и во время чая, а за вечерней во время чая вести духовную беседу общую»119.

В течение 1934 г. состав редакции «Православной Руси» менялся трижды. В № 8 от 25 апреля издателем газеты назван епископ Виталий (Максименко), ответственным редактором — Н. И. Бойко и техническим редактором — игумен Серафим (Иванов). С № 19 от 2 октября впервые обозначен состав редакционной коллегии, в которую теперь был включен и о. Савва (Струве), в качестве одного из четырех технических редакторов (трое других — игумен Серафим, иеромонах Кассиан и А. П. Дехтерев120), временным издателем назван игумен Серафим, а ответственным редактором — Н. И. Бойко. И, наконец, в № 22 от 15 ноября обозначены только издатель — Н. И. Бойко и техническая редакционная коллегия в неизменном составе.

В феврале 1935 г. значительная часть связанных с постройкой храма и типографии долгов Братства была погашена (о. Савва выступал одним из кредиторов Братства, которое к февралю 1935 г. оставалось должным ему 1 600 крон), в связи с чем задумались об обновлении типографского оборудования и «постановили: считать желательным приобрести: 1) золотильную машину 2) некоторое количество 10пунктового шрифта 3) нож и пресс 4) машину для иллюстрированных изданий — и для этой цели считать желательной поездку кого-либо из членов Братства иеромонахов со Святынями: Св. Крестом и мощами Целителя Пан-телеимона в Братиславу и Прагу»121. Значительная часть работы по организации персонала типографии также лежала на о. Савве.

хив монастыря прп. Иова Почаевского. Мюнхен).

119 Книга протоколов духовного собора. Протокол № 8 от 24 октября 1934 г.

120 Александр Дехтерев, один из самых заметных молодых церковных авторов, писавших для юношества, начал печатать свои рассказы в газете с № 5 от 1 марта 1933 г. Вскоре он станет убежденным сторонником выдвижения о. Саввы в наместники Братства. По-видимому, это приведет впоследствии к его отъезду из Ладомировой. Скончался он в 1959 г. архиепископом Виленским и Литовским.

121 Книга протоколов духовного собора. Протокол № 19 от 6 февраля 1935 г.

19 февраля 1935 г. о. Савва изъявил желание «поехать на седмицу в Братиславу хлопотать о подданстве. Постановили: благословить о. Савве ехать в Братиславу, но обязательно с ковчежцем Целителя Пан-телеимона и вернуться в Чистый Понедельник»122. В том же заседании «слушали: мнение о. Саввы о том, что желательно единообразие в головных уборах за трапезой. Постановили: на воскресную {трапезу} и праздничную трапезу всем {обяза} монахам обязательно являться в клобуках, а также петь перед трапезой "Отче наш..", а после "Достойно есть.."».

В марте 1935 г. о. Савва предложил пригласить из Праги в обитель опытного регента К. В. Соболева с целью улучшения монастырского пе-ния123. Протоколы духовного собора Ладомировской обители содержат множество примеров тому, как последовательно и настойчиво стремился о. Савва к сохранению и совершенствованию внутреннего распорядка жизни монастыря. В том же заседании «по предложению и. Саввы постановили для улучшения благолепия и благочиния монастырского переходить из типографии в храм зимою, а летом из храма в типографию в порядке старшинства с пением соответствующих песнопений, а также добавить молитвенные воззвания к ап. Андрею, свят. Григорию и Афанасию, {священно}муч. Дионисию и Харлампию и муч. Параскеве. Постановили, чтобы о. Благочинный следил за постановлениями Духовного Собора, иначе самые собрания Духовного Собора теряют смысл и авторитет».

Когда 1 мая 1935 г. о. Савва просил предоставить ему недельный отпуск для поездки к епархиальному архиерею, то отпустить его решили и с тем, «чтобы он постарался найти на Карп.[атской] Руси подходящих для Обители послушников»124. В том же заседании, по его предложению, решено было «считать ношение подрясника и в рабочее время для всех послушников обязательным», причем «провести сие правило в жизнь и следить за исполнением его» поручили опять же о. Савве.

И без того нелегкое материальное положение обители усугублялось церковно-административными неурядицами и стремлением Му-качевско-Пряшевского епископа Дамаскина, в чьем ведении формально пребывало Ладомировское братство, максимально дистанцироваться от Сербской Патриархии, к которой относилась Мукачевско-Пряшевская

122 Книга протоколов духовного собора. Протокол № 20 от 19 февраля 1935 г.

123 Там же. Протокол № 23 от 20 марта 1935 г.

124 Там же. Протокол № 29 от 1 мая 1935 г.

епархия. Эти архиерейские домогательства в 1935 г. отразились на судьбе о. Саввы тяжким испытанием, после чего его отношения с частью старшей братии стали уже совсем не легкими: «В 1935 г. был представлен я к сану игумена, — писал впоследствии о. Савва епископу Сергию (Королеву), — В это же время Арх. Виталий приказал арх. Серафиму взять ка-нонский (sic!) отпуск, который еп. Дамаскин с удовольствием ему выдал, желая избавиться от нежелательного неспокойного субъекта. Но арх. Серафим, получив канонский отпуск, преспокойно положил его в карман и остался во Владимировой. Это был ловкий ход арх. Виталия, который хотел сохранить свое духовное гнездо от вмешательства еп. Дамаскина. А в монастыре в это время была очень тяжелая обстановка. У о. Серафима обострилась его нервная экзема псориаз, он неистовствовал, пускался часто врукопашную с послушниками и всем от этого было очень не по душе. И тогда у о. Алексия Дехтерева возникла мысль сделать меня настоятелем, воспользовавшися тем обстоятельством, что Вл. Дамаскин должен был на Введение возвести меня в сан игумена. По дороге, когда мы ехали в Мука-чево, он убедил меня принять не только сан, но и монашество, ибо иначе и он и от. Кассиан (в то время братский духовник. — А. К.) и еще другие убегут из Обители. Ценя их обоих и скорбя сам о непорядках, я согласился и принял от Вл. Дамаскина не только сан, но и власть игумена. Но была большая ошибка Еп. Дамаскина, что, дав мне бумажный декрет, он забыл мне вручить посох. Ну и приехал я с бумажкой, а она мне мало что помогла. Если бы был посох, я бы ударил им оземь и закричал: "Я тут законный настоятель, а не ты". Большая часть братии была на моей стороне и возможно, что я бы и удержался. А как не было у меня посоха и он мне в ответ: "ты игумен, да неумен, я два факультета кончил, а ты один и у меня жезл архимандричий". Так я и смяк и пришлось уступить и попал я между двух огней. Вл. Дамаскин не мог простить мне ослушание, не утверждал меня настоятелем прихода, и три года я не получал государственного] жалования. А арх. Серафим и его правая рука от. Иов считали меня до самого своего отъезда предателем. Особенно донимал меня от. Иов. При всяких недоразумениях и конфликтах он резко меня останавливал: "Помните, о. Савва, что Вы голоса здесь не имеете, Вы — предатель и это пятно с Вас не смоется никогда; как Ваш батюшка, начав революцию, разложил Россию, так и Вы хотели разложить наш монастырь"»125.

125 Письмо о. Саввы (Струве) епископу Сергию (Королеву) от 8 декабря 1945 г.

3 июля 1935 г. игумен Серафим заявил, «что иером. Савва должен представлять отчет о своих расходах[,] получаемые от крестин деньги на службы передавать казначею и от него брать авансом на свои расходы»126, каковое предложение было принято духовным собором.

Принадлежность к одной из самых известных семей в русской эмиграции в монастыре также не прощалась, о чем о. Савва писал епископу Сергию: «Еще до принятия монашества я всегда понимал и считал, что фамилия монаху все равно что корове седло127. [...] А кто возился и носился с моей фамилией, так это, иг.[умен] Серафим, но тоже по-своему. Когда ему надо было перед важными гостями похвастаться каких он имеет знаменитостей в Обители, так он выносил из своего арсенала и Львова (т. е. архимандрита Нафанаила, князя Львова. — А. К.) и Струве, а когда надо было выругать и унизить Савву, тогда сыпались на него разные эпитеты: "анархист", "революционер", "социалист", "марксист" и т. под. А что касается до моей привязанности к родителям, мне всегда казалось, что я к ним слишком холоден и не внимателен и я в этом именно каялся, когда читал иноч.[еское] исповедание грехов»128.

В октябре 1935 г. о. Савва, стремившийся не допускать в обители злоупотребления спиртными напитками, настаивал на ограничении братии выхода за монастырские ворота, и решено было «по вечерам не разрешать отпуски ни в будние, ни в воскресные, ни в праздничные дни»129.

О. Киприан (Пыжов), впервые увидевший о. Савву в Ницце и благодаря его влиянию поступивший в обитель вместе с братом и отцом, вспоминал в конце жизни, что о. Савва с большим сожалением отзывался о грубости нравов и малоразвитости местного населения, считая, что молодых крестьян-послушников следует отдавать под присмотр людей, могущих воспитать в них умение к более тонкому и гармоничному воспри-

126 Книга протоколов духовного собора. Протокол № 32 от 3 июля 1935 г.

127 Впрочем, сам о. Савва писал своему отцу до принятия монашества: «Храню и, верю, сохраню навсегда глубокую тебе благодарность, признательность за то, что нашу твоё имя, за то что есмь твой сын и не только по крови, но духовно ощущаю себя твоим сыном. Мне трудно поведать тебе свою преданность и любовь и только в письме решаюсь это сделать, но как бы хотелось не только поведать их, но и исповедывать; сколько не учусь всё себя ещё таким слабым, не способным ощущаю». (Письмо К. П. Струве П. Б. Струве от 1 января 1926 / 19 декабря 1925 г.).

128 Письмо о. Саввы (Струве) епископу Сергию (Королеву) от 8 декабря 1945 г.

129 Книга протоколов духовного собора. Протокол № 41 от 30 октября 1935 г.

ятию окружающего мира. Возможно поэтому 3/16 января 1936 г. о. Савва предложил назначить старшим воспитателем послушников именно о. Киприана (Пыжова), и решено было «перевести о. Киприана в келии послушников и устроить ему там уголок за ширмой»130. О. Савва всячески заботился и об условиях гигиены, что было труднодостижимо в сельских условиях, оборудовал умывальники в келии послушников и внутри помещения типографии. Участвовал он и в организации работы типографии, и в том же заседании духовный собор рассмотрел «предложение о. Саввы поскорее перевести на церковно-славянский шрифт Василия Джунана и дать ещё кого-нибудь из послушников. Постановили: Василий Джунан встанет на церковно-славянский шрифт после Крещения, а через 2 недели {после} поставить на набор Вел. Сборника послушника Георгия»131.

На нем постоянно лежат заботы по воспитанию послушников и организации их быта: 14/27 января 1936 г. в заседании духовного собора «4. Слушали: предложение иг. Саввы о том, что необходимо упорядочить {надзор} воспитательный надзор за младшей братией. Постановили: назначить дежурными воспитателями: игум. Савву, м. Алексия, м. Кипри-ана, м. Иова и м. Владимира с тем, чтобы каждый из них дежурил один день в седмицу, а о. Киприан два дня, а в воскресные дни по очереди все кроме о. Игумена. 5. Слушали: предложение иг. Саввы предоставить о. Алексию какую-то самостоятельную пионитарную (sic!) власть над провинившимися {из} хлопцами. Постановили: предоставить м. Алексию (Дехтереву. — А. К.) право наказывать следующие наказания: дежурства по мойке посуды вечером и в воскресные дни и оставлять без отпуска в воскресные дни. [...] 7. Слушали: предложение иг. Саввы о том что необходимо улучшить положение п. Димитрия, {который ст} келия которого заливается водою. Постановили: углубить канаву»132.

Последствия особенностей взаимоотношений игумена Серафима (Иванова) с братией также приходится улаживать о. Савве. Во всяком случае, из принятого в отсутствии о. Саввы постановления духовного собора от 4 марта 1936 г. узнаем, что «обсуждали: печальное происшествие с о. Кассианом (монастырским духовником, приехавшим с Афона. — А. К.). Постановили: поручить о.о. Савве и Антонию побеседо-

130 Там же. Протокол № 45 от 3/16 января 1936 г.

131 Там же.

132 Там же. Протокол № 46 от 14/27 января 1936 г.

вать с о. Кассианом и уговорить его: 1) принять прощение о. Серафима; 2) с понедельника начать служить; 3) подождать возвращения о. Саввы и вместе с ним поехать к Архиерею». Кто именно это «обсуждал», не ясно — под протоколом стоит подпись одного о. Саввы133.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

«Уговорить» монастырского духовника о. Савве, судя по всему, не удалось, и 30 марта по старому стилю «Православная Русь» известила о том, что в четверг на пятой седмице Великого поста после Великого Андреева стояния 1936 г. иеромонах Кассиан оставил Ладомировское братство «и отбыл в Белград, направляясь на свою иноческую родину св. Афон. Два года тому назад прибыл он к нам на временное послушание помочь нам духовно в нашем сиротстве без любимого нашего Владыки и Отца Архиепископа Виталия»134. Несмотря на определенно обозначенный в этой публикации конечный пункт странствия о. Кассиана, он отчего-то на четыре года задержался в Успенской Почаевской лавре, и «после захвата и разорения лавры большевиками, благодаря имеющемуся у него греческому паспорту, получил возможность выехать из СССР и ныне возвратился в свое монашеское отечество, св. гору Афонскую»135.

Независимое поведение игумена Серафима (Иванова) и его подчеркнутая преданность основавшему обитель и перемещенному архиерейским Синодом РПЦЗ в США архиепископу Виталию (Максименко) вызывала неприкрытую вражду со стороны епархиального архиерея, к которому, несмотря на предшествующие события, был послан в марте 1936 г. с целью поиска взаимоприемлемого компромисса именно о. Савва (хотя первоначально намеревались «ехать в Мукачево для переговоров с правящим Архиереем» о. Савва вместе с игуменом Серафимом136). Миссия его не увенчалась успехом, и архиерей вновь потребовал от него занять пост настоятеля обители: «Игум.[ен] Савва докладывает о результатах своей поездки в Мукачево, а именно что Еп. Дамаскин его не принял и через секретаря Епарх.[иального] Управления предъявил требования: 1) {ч} что {прима} пока он не примет от Архим. Серафима

133 Книга протоколов духовного собора. Протокол № 51 от 4 марта 1936 г.

134 Возвращение на Афон иеросхимонаха Кассиана // Православная Русь. 30 марта ст. ст. 1936. № 6 (188). С. 7.

135 Возвращение схиигумена Кассиана на Афон // Православная Русь. 1 августа ст. ст. 1940. № 15 (294). С. 6.

136 Книга протоколов духовного собора. Протокол № 49 от 7/26 февраля 1936 г.

настоятельство и пока сам о. Архимандрит не уедет в Америку Архиерей о. Игумена не примет, а когда это {соверши} будет исполнено то только через 3-4 месяца после того о. Игумен может рассчитывать быть принятым Архиереем. А о. архимандриту не разрешается в Епархии и фелони на себя надевать.

По обсуждении создавшегося положения постановили: 1) о. Архимандриту немедленно ехать к Патриарху, просить его заступничества, от Дух. Собора послать обратиться к Его Святейшеству с просьбой взять нас под свою защиту 2) если обращение к Патриарху не поможет о. Архимандриту проехать в Болгарию и там позондировать почву, не дадут ли нам какой-нибудь монастырь в пользование. 3) Одновременно обратиться к Архиеп. Виталию за указаниями как действовать. 4) о. Савва донесет Архиерею о временном отъезде о. Архимандрита и будет просить Вл. Дамаскина ради предстоящих праздников обождать с прещениями до получения ответа от Архиеп. Виталия»137.

Положение сделалось действительно угрожающим, и в заседании духовного собора Братства 17/30 марта 1935 г. единогласно «утверждается поездка Архим. Серафима в Сербию, послание Духовного Собора Патриарху Варнаве и удостоверение о. Архимандриту от Дух.[овного] Собора в том что он уполномочен вести переговоры в Сербии и Болгарии.

Предложено иг. Савве запросить иг. Иоанна Шаховского о монастыре в Болгарии.

По просьбе о. Архимандрита постановлено: 1) дать обещание перед св. мощами преп. Иова быть всем в единении; 2) после повечерия в его отсутствие совершать молебен перед мощами преп. Иова о благополучии поездки; 3) часто писать арх. Серафиму в Сербию.

Вопросы принципиальные обсуждать на Дух. Соборе в расширенном составе.

Что касается до расходов: в пределах до 200 кр. о. Савва может сам давать распоряжения, а выше этой суммы {на} расписка должна быть скреплена подписью и м. Антония.

Почту вскрывают иг. Савва совместно с м. Иовом.

О. Алексия (Дехтерева, особенно настойчиво выступавшего за настоятельство о. Саввы. — А. К.), если он пожелает уехать, не удерживать.

137 Книга протоколов духовного собора. Протокол № 52 [между 4 и 17/30 марта 1935 г.].

Архимандриту желательно из Сербии проехать в Болгарию, снестись с м. Стефаном, арх. Серафимом»138. Таким образом о. Савва постепенно усваивает себе роль церковного дипломата и искателя компромиссов, явно наследуя в этом своему отцу.

В апреле 1936 г. положение обители остается неопределенным, и о. Савве поручается «выяснить в Праге возможности, нельзя ли там снять виллу на случай переезда», ему же «благословляется в Праге купить посуду и недостающий шрифт»139.

Упросить еп. Дамаскина не налагать прещений на бурного архимандрита Серафима (Иванова) о. Савве, кажется, все же удалось, и Братство все-таки осталось на своем месте, а обстановка несколько успокоилась.

О. Савва же усвоил достаточно своеобразную для инока форму поведения, оставляя себе право распоряжаться личными средства по своему усмотрению, и 22 июня 1936 г. заявил собору, что за полученные на его личные нужды от частных жертвователей 1000 франков, положенные им в банк, «даст в них отчет Архиеп. Виталию по его приезде»140. Деньги свои о. Савва тратил и на самые разнообразные общественные дела, и в декабре 1940 г. к имевшимся в распоряжении Братства 400 кронам на устройство елки для крестьянских детей «прилагает 100 кр. от себя»141.

В апреле 1936 г. о. Савва помещает в «Православной Руси» материалы о митрополите Арсении (Стадницком) и об основателе Пастырского училища в Болгарии архиепископе Царицынском Дамиане (Говорове)142. В том же сдвоенном № 7-8 (189-190) «Православной Руси» от 25 апреля 1936 г. в последний раз обозначена техническая редакционная коллегия: архимандрит Серафим, игумен Савва и инок Алексий (Дехтерев). С № 9 (191) от 5 мая 1936 г. названы лишь технические редакторы: архимандрит Серафим и игумен Савва, на плечи которых на годы целиком ложится предпечатная подготовка каждого выпуска.

138 Там же. Протокол № 53 от 17/30 марта 1935 г.

139 Книга протоколов духовного собора. Протокол № 56 [без даты].

140 Там же. Протокол № 61 от 22 июня 1936 г.

141 Там же. Протокол № 145 от 13 декабря 1940 г.

142 Игумен Савва. Новые молитвенники у Престола Божия за страждущую Русь. Митрополит Арсений (переп. из России). И. С. Архиепископ Дамиан // Православная Русь. 25 апреля ст. ст. 1936. № 7-8 (189). С. 7.

№ 1 1937 г. открывается статьей о. Саввы с призывом присоединяться к Братству и всемерно помогать ему в деле укрепления православия. О. Савва констатировал очевидную успешность работы братии с тех пор, как «пришел во Владимирову в старенькой ряске с узелком в руках Архимандрит Виталий и принялся мастерить свой печатный кораблик. Годы напряженного труда не прошли для него даром. Под поднятый им парус собралась дружная команда»143. В том же номере о. Савва извещает читателей о тяжелой болезни настоятеля Братства — игумена Серафима (Иванова) и о почти чудесном его спасении от едва не приведшего к смерти тяжелого воспаления легких. Эта заметка — единственная публикация в газете, подписанная «Игумен Савва с братией»144.

В апреле о. Савва, сообщая о смерти митрополита Петра Крутицкого, обращает внимание читателей на то, что Синод в Москве «неизвестно за что объявляет этого святителя-исповедника раскольником и будто бы даже запрещает его в священнослужении, а Митр. Сергию усваивается звание Местоблюстителя Патриаршего Престола»145.

В конце мая 1937 г. в Ладомирову приезжает И. С. Шмелев, получивший к тому времени уже мировую известность как автор «Солнца мертвых» — жуткого свидетельства о жизни Крыма в первый год после захвата его большевиками.

«Здесь тишина райская и ласковость. Дышу после Парижа-Праги. Обитель — исключительное явление русского духа на чужбине. И народ — удивительный, по б.[ольшей] ч.[асти] — прошли сквозь огонь войны. С таким "крещением" — крепки зело. Вы-то, конечно, знаете, а для меня — свет нежданный. [...] В воскресенье читаю инокам и каким-то приглашенным местным русским и карп [ато]-рос. [сам] — свое "Слово" о Пушкине. Побуду здесь м.б. еще дней 8-10, а там, через Прагу, во свояси. Здесь — молитва, труды. Не знаю, чего больше. Одно входит в другое, — невиданная мною гармония, — отсвет Валаама, но мягче, проще»146, — писал Шмелев еп. Сергию (Королеву). Писатель и сам уча-

143 Игумен Савва. Под наш парус! // Православная Русь. 20 января 1937 г. № 1-2 (207208). С. 1-2.

144 Игумен Савва с братией. Милость Господня над нами // Православная Русь. 20 января 1937 г. № 1-2 (207-208). С. 9.

145 Игумен Савва. Скорбная весть // Православная Русь. 8 апреля 1937 г. № 7 (213). С. 1, 6.

146 Письмо И. С. Шмелева еп. Сергию (Королеву) от 22 мая 1937 г.

ствовал в работах Братства: «Пожалел нас Иван Сергеевич — почитал нам кое-что из своего во время общих послушаний. Сидит братия вечером, фальцует. И под шелест складываемой бумаги льется чудесное неподражаемое мастерское чтение. Что и говорить, где уж тут спориться работе. Заслушаешься — не до нее»147, — свидетельствовал архимандрит Серафим.

22 мая / 4 июня в пятницу в Ужгороде Шмелев сказал речь о Пушкине в Русском доме, в субботу вечером открыл речью, передававшейся по радио, «торжественную Академию, посвященную Русской Культуре». В воскресенье вместе с шествием в 4000 человек и 11 оркестрами участвовал в закладке памятника А. С. Пушкину. Вечером того же дня вместе с А. П. Ладинским, путешествующим по Карпатской Руси в качестве корреспондента «Последних новостей», отправились в православный девичий монастырь в Липше, где около 100 инокинь из Карпатской Руси. Во вторник состоялся вечер Шмелева в Мукачеве, и он через Прагу возвратился в Париж148.

О. Савва сопровождает писателя в поездке по Карпатской Руси: «со всеми он здесь подружился и ему очень понравилось у нас, — сообщал о. Савва матери, — А потом мы с ним путешествовали в Ужгород, в Липецкий женский монастырь и в Мукачево. [...] Шмелев хочет поселиться у нас навсегда. Надо поддержать в нем это желание»149. Желание это Шмелев почти осуществил уже после окончания новой войны, договорившись о переезде в Джорданвилль, куда перебралось к тому времени Ладомировское братство. И лишь скоропостижная смерть в Покровской обители в Бюсси-ан-От в Нормандии, куда он приехал отдохнуть, помешала его новой встрече с монастырем прп. Иова.

В 1937 г. о. Савва предлагает своему брату Алексею стать представителем монастырского издательства в обмен на предоставление товара со скидкой в 30 %150. Прежде те же функции осуществлял магазин Сияль-ского, с которым у монастыря постоянно возникали финансовые тяж-

147 Архим. Серафим. Гость дорогой // Православная Русь. 20 мая ст. ст. 1937 г. № 10(216). С. 2.

148 И. С. Шмелев на «Днях русской культуры в Карпатской Руси» // Православная Русь. 5 июня ст. ст. 1937 г. № 11 (217). С. 4-5.

149 Письмо о. Саввы (Струве) А. А. Струве от 4/17 июня 1937 г.

150 Письмо о. Саввы (Струве) А. П. Струве от 18/31 октября 1937 г.

бы. Через брата о. Савва заказывал и медицинские советские издания для монастырской амбулатории.

В 1938 году удается организовать приезд в обитель епископа Сергия (Королева), которого сопровождал его секретарь — Аркадий Струве151. На о. Савву ложатся в этом году все заботы по подготовке Владимирских торжеств 17 июля, в отсутствие настоятеля Братства, в чем ему помогает брат Аркадий152, который сообщает ожидающим его приезда родителям: «От. Савве нелегко справиться без архимандрита. Зато отсутствие последнего облегчило приезд Владыки. Поэтому я выеду только 21 с.[его] м.[есяца], а в Белград приеду 23-го»153.

«Торжества в Ладомирове прошли удачно, — сообщает Аркадий отцу, — отчасти благодаря отсутствию архимандрита (о. Серафима (Иванова). — А. К.). От. Савва очень устал, но справился со своей задачей и даже несмотря на усталость произнес на кладбище краткое, но сильное слово»154. Отъезд еп. Сергия из обители планировался на 22 сентября155.

Тогда же печатается в монастырской типографии написанная о. Саввой брошюра «Вера и язык. Светлой памяти карпаторусских будите-лей о. Иоанна Раковского и о. Евгения Фенцика»156.

В конце сентября о. Савва сообщает матери, что собирается посетить родителей в Белграде и задержаться «на месяц или полтора немного подлечиться, а то становлюсь каким-то инвалидом»157.

В дни написания этого письма жизнь в Чехословакии ощутимо изменилась, была объявлена мобилизация: «Мне удалось проводить в Свиднике всех своих "запасных". Пошло их с 3х сел в один день свыше 25 человек. Дружески простились мы и с о. Десидерием Шудиком, униятским (sic!) священником, и доктора призвали и машину его забрали. Автобусы теперь не хо-

151 Удачная фотография еп. Сергия (Королева) с Арк. П. Струве, о. Саввой, о. Филиппом Гарднером и другими собратьями и трудниками помещена в: Троицкое наследие. № 4 (30). Зима 2010-2011. Джорданвилль, 2011. С. 14.

152 Письмо о. Саввы (Струве) П. Б. Струве от 9 июля 1938 г.

153 Письмо Арк. П. Струве П. Б. Струве от 13 июля 1938 г.

154 Письмо А. П. Струве П. Б. Струве от 30 июля 1938 г.

155 Письмо о. Саввы (Струве) А. А. Струве от 3/16 сентября 1938 г.

156 Савва, игумен. Вера и язык. Светлой памяти карпаторусских будителей о. Иоанна Раковского и о. Евгения Фенцика. Владимирова. Русская православная миссия, 1938. 10 с., илл.

157 Письмо о. Саввы (Струве) А. А. Струве от 16/29 сентября 1938 г.

О. Савва в расписанном о. Киприаном (Пыжовым) храме в Ладомировой. За его спиной главная святыня Обители - мощи св. Пентелеимона, с которыми о. Савва путешествовал по Европе, собирая средства на Типографское братство. 1936 г.

О. Савва, Антонина Александровна, Аркадий Петрович и Петр Бернгардович Струве в квартире П. Б. Струве. Белград, апрель 1939 г.

дят, но почту мы получаем, только задерживается она в цензуре [.] Эти дни посылаем наших послушников к одиноким солдаткам помогать им пахать, сеять и картофель собирать; но продолжаем и нашу наборную работу»158.

30 октября 1938 года во главе Мукачевско-Прешовской епархии становится кандидат богословия московской Духовной академии епископ Владимир (Раич; t 1956). Хиротонию совершили патриарх Сербский Гавриил, первоиерарх РПЦЗ митрополит Анастасий и великие заступники и покровители русских беженцев епископ Нишский Досифей (Васич) и епископ Бачский Ириней (Чирич).

В самом конце 1938 г. о. Савве все же удается выбраться к родителям, о чем «Православная Русь» извещает в первом номере нового, 1939-го года: «О. Игумен Савва благополучно добрался до Югославии, где и проходит курс лечения. Пишет, что его здоровье поправляется. Слава Богу! К Пасхе надеется возвратиться домой»159.

Белградский «Царский вестник» «в связи с предстоящей 9 марта лекцией в русском Доме Игумена Саввы "Духовный лик Карпатской Руси"» поместил напоминание о том, что «с осени 1932 г. по август 1934 года о. Савва совершил миссионерское путешествие по Западной Европе, объехав русское рассеяние в Швейцарии, Франции, Англии, Бельгии, Голландии и Германии и везде читал лекции о Карпатской Руси, об этом удивительном русском уголке. В Белград о. Савва приехал по своим делам, но, уступая желанию студентов-богословов, согласился поделиться своими знаниями и впечатлениями от К. Руси, особенно тем богатым своим материалом о страданиях русского народа за веру православную, который собран им непосредственно из уст народа. Лекция будет богато иллюстрирована световыми картинами»160.

Поездки с монастырскими святынями совершают с этой поры другие братия обители — иером. Иов (Леонтьев)161, а позже архим. Нафанаил (Львов).

Долгое отсутствие о. Саввы из монастыря в связи со служением на сельских приходах, по-видимому, помогало переносить непростую

158 Письмо о. Саввы (Струве) А. А. Струве от 16/29 сентября 1938 г.

159 Братская хроника // Православная Русь. № 1 (255). 5 января 1939 г. С. 8.

160 К лекции о Карпатской Руси // Царский вестник (отдельная вырезка).

161 Миссионерская поездка. [о поездке по Словакии с частицей мощей св. Пантелеимо-на иеромонаха Иова (Леонтьева), начиная с 22 декабря 1939 г.] // Православная Русь. 1939. № 24. С. 8.

обстановку внутри Братства, причем в своей пастырской работе он не останавливался перед даже очень ощутимыми лишениями, едва ли совместимыми с состоянием его здоровья.

Еще 7 октября 1938 г. правительство Чехословакии под давлением Германии предоставляет автономию Словакии, а 8 октября — и Закарпатской Украине. Главой правительства словацкой автономии стал католический священник Йозеф Тисо, выпускник семинарии в Нитре и Венского университета, один из умеренных лидеров Словацкой Народной партии.

После того как 9 марта 1939 г. сохранявшие верность пражскому правительству части чехословацкой армии заняли территорию Словакии, Й. Тисо направился в Берлин, где 13 марта встретился с канцлером А. Гитлером, который вынудил его заявить о независимости Словацкой Республики. Словацкий парламент провозгласил независимость 14 марта, а на следующий день германские войска оккупировали Богемию и Моравию. 26 октября 1939 г. Й. Тисо стал президентом Словацкой Республики.

Премьер-министром стал Войтех Тука (Уо^есЬ (Ве1а) Тика), венгр по происхождению, бывший профессором в Будапеште и Братиславе и одним из лидеров радикального крыла Словацкой Народной партии и сторонником тесного союза с Германией.

Новое государство признали многие страны, в том числе Швейцария, Испания, Венгрия, Италия, Япония, Маньчжурская Империя, Китай, Эстония, Литва, Хорватия, Советский Союз, Сальвадор, Ватикан.

Таким образом, Ладомировское Типографское братство оказалось на территории нового государства с населением в 2 миллиона 650 тысяч человек, в течение последующих шести лет существовавшего в тесном союзе с Германской империей и под ее защитой. Этот вынужденный союз позволил Словакии в течение почти всей Второй мировой войны сохранять государственную независимость и основные гражданские свободы для большинства населения. На ее территории находилось крайне незначительное число германских военных, не вмешивавшихся во внутреннюю жизнь государства.

Находясь в центре охваченной войною Европы, Братство получило единственную в своем роде возможность для продолжения своей миссионерской работы. В семье о. Саввы судьба Чехословакии вызывала большую тревогу, отразившуюся в переписке Петра Бернгардовича и его сыновей.

«Совершаются великие события, смысл которых мы не можем еще уразуметь в настоящее время, — говорил митрополит Анастасий 29 августа 1940 г. во время посещения обители в Ладомировой. — Перевертывается страница всемирной истории. Прежний мир колеблется на чашке весов и как бы изживает себя; нам кажется по временам, что уже секира лежит пред корнем бесплодного дерева всей современной гордой культуры, забывшей вечные заповеди Христовы»162.

После раздела Польши и присоединения к Советскому Союзу Западной Белоруссии и Украины, стран Прибалтики, а после Советского нападения на Финляндию — и Карельского перешейка «замолк призывный гул большого Почаевского колокола в плененной безбожниками Лавре, как замолк он на Валааме, Коневце, Печорах и во всех других русских Обителях, так-сяк еще существовавших в Польше и Прибалтике. Только с Карпатских гор, почти с самого порубежья советского, слышится еще звон монастырских колоколов и, о чудо, сей звон малых колоколов достигает иногда слуха русских людей, живущих в самых удаленных концах мира»163. Обитель в Ладомировой осталась фактически единственным настоящим русским монастырем в свободной от большевиков части Европы. Типография, основанная более трехсот лет назад преп. Иовом Почаевским, дала жизнь обители в Ладомировой, и возможно, существеннейшую часть своей миссии иноческое Братство исполнило именно во время войны.

21 октября / 3 ноября 1939 г. достигнуто было соглашение между архиепископом Берлинским Серафимом (Ляде) и епископом Пражским Сергием (Королевым) о разделении полномочий в отношении приходов в «Великогермании и Протекторате»164, на что редакция в статье «Богому-дрое решение» полагала, что «есть основания надеяться, что Сербский Архиерейский Синод передаст Преосвященнейшему Архиепископу Серафиму православные приходы на Словакии, ибо, в силу сложившихся

162 Слово, произнесенное высокопреосвященным митрополитом Анастасием в обители преподобного Иова Почаевского во Владимировой в день Усекновения главы Иоанна Крестителя, 29 августа 1940 г. // Православная Русь. 1940. № 23 (303), 1/15 (sic!) декабря. С. 3.

163 С. Верин. Неделя с первосвятителем // Православная Русь. 1940. № 18-19 (298-299), 1 октября / 20 сентября. С. 1.

164 Соглашение между архиепископом Серафимом и епископом Сергием // Православная Русь. 5 ноября ст. ст. 1939 г. № 21 (275). С. 1.

политических обстоятельств, ими из Мукачева, как доселе, управлять почти невозможно»165.

11/24 ноября 1939 г. в монастырь приехал с Цейлона архим. На-фанаил (кн. Василий Владимирович Львов), 33 лет, который окончил Богословский факультет в Харбине «и там же был пострижен в иночество Архиепископом Нестором. Вместе с Владыкой (Нестором. — А. К.) они в Харбине издавали очень популярный в тех краях журнал "Вера и Жизнь", пока тот существовал»166, — извещала «Православная Русь». Последнее утверждение не соответствовало действительности, поскольку редактором и составителем журнала являлся Хайларский епископ Димитрий (Вознесенский). Тем не менее, с приездом о. Нафанаила в редакцию газеты вошел новый талантливый автор, уже с последнего номера 1939 г. ставший третьим техническим редактором издания167.

Ежегодная елка в 1939 г. вновь не обходится без о. Саввы: «В типографском помещении воцарилась елка, вытеснив кассы со шрифтом и другие типографские принадлежности. [...] живо и весело была разыграна маленькая пьеса "Дедушка Мороз", напечатанная в Рождественском номере "Детства и Юности во Христе" [...] О. игумен Савва, настоятель Ладомировского прихода, сам раздавал подарки: никто так хорошо, как он не знает всех детей и их сложного родства»168.

В августе 1940 г. Архиерейский Синод РПЦЗ разрешил создание двухгодичных пастырско-богословских курсов во главе с архим. Серафимом (Ивановым) с двумя отделениями — пастырским и богословским, в основу программы курсов полагалась программа дореволюционных духовных семинарий в несколько сокращенном виде, открытие курсов намечалось на октябрь 1940 г.169, и старшая братия обители сразу обратилась к коллегам с предложением сотрудничества: «При Братстве преп. Иова открываются богословско-пастырские курсы. Среди нашей братии в на-

165 Богомудрое решение // Православная Русь. 5 ноября ст. ст. 1939 г. № 21 (275). С. 1.

166 Богомудрое решение.

167 Первая публикация о. Н. Львова была подписана псевдонимом, который он использовал в течение всей последующей жизни: Александр Нельской. Отец Михей // Православная Русь. 1939. № 24. С. 5-6.

168 Отчет о Рождественской елке в Братстве преп. Иова // Православная Русь. 1940. № 3. С. 5.

169 См.: Богданова Т. А., Клементьев А. К. Материалы к истории. С. 28-33.

личности три человека с высшей богословской квалификацией, дающей возможность быть преподавателями богословских предметов на курсах. Но все мы трое чрезвычайно переобременены своей текущей работой. Поэтому нам насущно нужно еще, хотя бы одно, а по возможности два, лица с высшим богословским образованием для занятия должностей преподавателей на открываемых курсах»170. Однако неожиданное обретение Словакией государственной независимости и последовавшая вскоре война в Европе помешали исполнению этих планов в полной мере.

И в годы войны (которая, впрочем, почти до самого ее завершения мало ощущалась в формально союзной Германии, а фактически почти нейтральной Словакии) участие о. Саввы в издательской и редакционной работе братства было весьма активным, несмотря на приходское служение. 12 февраля 1941 г. обсуждали возможность издания учебника Закона Божия, проект которого поручили разработать архим. Серафиму (Иванову), архим. Нафанаилу (Львову) и игумену Савве (Струве)171. 12/25 марта 1941 г. о. Савва ввиду перегруженности типографской работой получил разрешение за собственные средства нанять Ю. Германа для набора и печатания очередного «Владимирского листка»172.

30 апреля / 13 мая 1941 г. духовный собор обсуждал «общее положение в связи с усилением слухов о возможности военной опасности»173, будущее Типографского братства представлялось неясным.

В случае необходимости эвакуации решено было разбиться на две группы. В первую были включены архимандрит Серафим, игумен Филимон, иеромонах Иов, иеромонах Антоний (Ямщиков), иеромонах Николай, иеродиакон Виталий (Устинов), инок Тихон, послушник Николай, Димитрий Михайлович Пыжов, инок Владимир и Лев Павлинец, во вторую — архимандрит Нафанаил (Львов), игумен Савва (Струве), игумен Игнатий (Чокина), иеромонах Киприан (Пыжов), монах Сергий (Ромберг), иноки Афанасий (Демчик) и Мефодий, В. Г. Винокуров, А. П. Белонин, Б. Ф. Пеллит и Александр Кривопустов. Тогда же поста-

170 Архимандрит Серафим, архимандрит Нафанаил, игумен Савва. Коллегам: богословам и ученым // Православная Русь. 15 августа ст. ст. 1940. № 16 (295). С. 4.

171 Книга протоколов духовного собора. Протокол № 149 от 12 февраля 1941 г.

172 Там же. Протокол № 152 от 12/25 марта 1941 г.

173 Там же. Протокол № 159 от 30 апреля / 13 мая 1941 г.

новили поминать за богослужением «страждущий православный русский народ», а желающим «разрешить поминовение по более пространной формуле, предложенной о. архим. Серафимом "и всех верных чад Пр.[авославной] Рус.[ской] Церкви, во отечестве, рассеянии, изгнании и заточении сущих"»174.

Спустя месяц в заседании духовного собора архимандриту Серафиму на время военного положения были предоставлены (по его просьбе) полномочия «немедленно единолично решать необходимые вопросы, не собирая Дух. Собора», в состав коего к тому времени входили: настоятель обители архимандрит Серафим (Иванов), архимандрит Нафанаил (Львов), игумен Савва (Струве), игумен Филимон (Никитин), иеромонах Иов (Леонтьев), иеромонах Киприан (Пыжов), иеромонах Антоний (Ямщиков)175.

В апреле 1941 г. духовный собор обсуждал «вопрос об заместителе настоятеля ввиду того что ныне после официального прекращения дипломатических отношений между Словакией и Югославией о. ар. Серафим и о. ар. Нафанаил могут быть заключены в концентрационный] Лагерь» и постановил, «что, т. к. о. и. Савва будучи настоятелем прихода и состоя в подчинении о. прот. В. Соловьева не имеет возможности быть одновременно заместителем настоятеля, не может быть таковым и о. иг. Филимон, то назначить заместителем о. иер. Иова»176.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

В мае 1941 г. именно о. Савве поручают вступить в переписку с отличавшимся известными странностями в поведении настоятелем русского братиславского прихода игуменом Михаилом (Диким) по поводу намерения монастыря открыть подворье в столице Словацкого государства. Писать следовало так, «чтобы в письме отразилось полное единодушие Дух.[овного] Собора по этому вопросу и чтобы ни одна часть письма его не могла бы быть использована против мысли о подворье»177.

Начавшееся военное противостояние Германии и советской России дало братству новые обширные возможности для проповеди слова Божия, на этот раз — на огромных территориях самой России, занятых германской армией.

174 Книга протоколов духовного собора. Протокол № 159 от 30 апреля / 13 мая 1941 г.

175 Там же. Протокол № 161 от 23 мая / 5 июня 1941 г.

176 Книга протоколов духовного собора. Протокол № 156 от 28 марта / 10 апреля 1941 г.

177 Там же. Протокол № 159 от 30 апреля / 13 мая 1941 г.

В середине августа 1941 г. о. Савва и игумен Серафим в заседании духовного собора снова вынуждены договариваться: «Слушали выяснение недоразумения возникшего между о. архимандритом Серафимом и о. игуменом Саввой. О. игумен Савва признал для себя обязательным подчиняться о. архимандриту Серафиму во всех делах, кроме приходских. В приходских же делах имеющих соприкосновение с обительскими [.] как то о совместном служении, о домике Е. С. Подгаецкого и под. [обных] совещаться. О. архим. Серафим высказал пожелание, чтобы о. иг. Савва принимал возможно большее участие в братских богослужениях. И в свою очередь обещал всегда елико возможно идти навстречу пожеланиям о. Саввы в его приходской и просветительской работе. Таковыми заявлениями недоразумение было полностью исчерпано»178. Подпись о. Саввы в качестве члена духовного собора последний раз встречается под протоколом № 165 от 2 сентября 1941 г. Затем, вплоть до 5 ноября (№ 169) для нее оставляют место, так и оставшееся незаполненным. Вероятно, в это время о. Савва, живущий на приходе в Межи-лаборце, редко бывает в обители.

В условиях нового политического устройства Европы и административных изменений в жизни Православной Церкви в союзной Германской империи Словакии духовный собор поручает «о. иг. Савве высказать на благочинническом собрании пожелание, чтобы прав.[ославные] приходы на Словакии вошли в подчинение В.[ысокопреосвященному] Архиепископу Серафиму (Берлинскому архиепископу Серафиму (Ляде). — А. К.)»179.

8 февраля 1942 г. о. Савва сообщал еп. Сергию (Королеву), что живет на приходе в Межилаборце, где к нему присоединился о. Игнатий Чокина и где они принимаются «за постройку свято Владимирского храма» — первого Владимирского храма в Карпатах. «В обители теперь тяжко и с топливом и со средствами, но печатание продолжается. По родному приходу тоскую, но душевно здесь мне легче спокойнее, мирнее и полезнее. От родителей получил письма через о. Иоанна (кн. Шаховского, находившегося в Берлине. — А. К.) и писал уже им, а теперь прошу Вас это письмецо переслать 72-летнему рожденнику (т. е. Петру Бернгардовичу Струве. — А. К.)»180.

178 Там же. Протокол № 164 от 1/14 августа 1941 г.

179 Книга протоколов духовного собора. Протокол № 166 от 3/16 сентября 1941 г.

180 Письмо о. Саввы (Струве) епископу Сергию (Королеву) от 8 апреля 1942 г.

В 1942 г. П. Б. Струве с женой узнают из письма игумена Серафима (Иванова), что обитель занимается печатанием «молитвенников и евангелий для очищенных от большевиков областей. Уже отпечатали и послали 30000 молитвенников и пятьдесят тысяч евангелий. Кроме того закончили напрестольное Евангелие на церковно-славянском языке. Работы много, но работа радостная. [.] Кроме того мы отпечатали анти-минсные платы, которые по освящении их в Берлине были отправлены в Минск, Смоленск и Орел, а равно и в другие местности»181.

В августе 1942 г. духовный собор рассмотрел вопрос «о том что о. Савва выдал известные удостоверения задним числом. Постановили выразить ему категорическое порицание и предупредить что если еще раз он совершит подобное, то будет исключен из Братства»182. О каких именно документах шла речь, не ясно.

13/26 августа в 3 часа утра в Ладомировском монастыре в присутствии всех манатейных монахов был совершен тайный постриг в великую схиму любимого о. Саввой давнего его знакомца протоиерея Сергия Четверикова, духовника Русского студенческого христианского движения: «Доколе возможно после того он останется в нашей обители а зимой уедет в Братиславу. Окончательно поселиться он хочет в Валаамском монастыре. От. Сергий получил полный канонический отпуск от М. Евлогия и дал обещание не занимать в дальнейшем никаких административных [постов]»183.

В мае 1943 г. уличенный в хищении богослужебных сосудов и ранее прославившийся склонностью к спиртному и безнравственным поведением прот. Иоанн Иванов пишет донос на обитель, о чем сообщается 8/21 мая 1943 г. в заседании духовного собора:

«Слушали сообщение о. архим. Серафима о том, что на обитель поступил донос в Главное велительство жандармерии в Братиславе с обвинениями в том, что о. Серафим незаконно получает конгрую за о. Савву, что монастырь не платит налогов и утаивает свои доходы, что о. Савва воспитывает детей из словацких сел в русском духе и не по-

181 Письмо игумена Серафима (Иванова) А. А. Струве из Ладомировой в Париж от 29 сентября 1942 г. Подробнее о работе Братства в это время см.: Богданова Т. А., Клементьев А. К. Материалы к истории. С. 45-102.

182 Книга протоколов духовного собора. Протокол № 178 от 23 июля / 5 августа 1942 г.

183 Там же. Протокол № 179 от 8/21 августа 1942 г.

зволяет им учиться по словацки, что о. Серафим злоупотребляя своим словацким паспортом, действует во вред Слов.[ацкому] государству, что о. Серафим и о. Иов незаконно посылают посылки в Братиславу и зарезали теленка без разрешения. Донос напечатан на машинке о. На-фанаила лицом не знающим словацкого и местн.[ого] русского языка, но знающим русский литературный, т. к. там все время проскальзывают чисто русские выражения.

Выясняется, что около того времени когда мог быть писан донос о. И. Иванов брал у о. Нафанаила его английскую машинку, и приблизительно в то же время высказывал угрозы по адресу о. архим. Серафима. Знания о. И. Иванова в словацком языке соответствуют стилю доноса, как и русские выражения его. Лишь о. Иоанн восстановлен и против о. Серафима и против о. Саввы. Допросившие о. Иоанна жандармы в ответ на вопрос о. Серафима он ли написал донос, сказали, что они "обещали ему не говорить этого". Совокупность улик не оставляет никакого места сомнению в том что донос написан прот. И. Ивановым. На повечерии.

{Постановили Во время} о. архим Серафим сообщил братии о доносе и предложил тому кто это сделал принести покаяние Дух.[овному] Собору обещая за сие снисхождение.

Во время обсуждения сего прот. И. Иванов пришел на заседание Дух.[овного] Собора, но не для принесения покаяния, а высказывая протест против по его мнению несправедливого к нему отношения.

Постановили: протоиерея И. Иванова немедленно удалить из обители и одновременно о всем сообщить о. прот. В. Соловьеву с ходатайством о производстве расследования и {наложении} о принятии мер пресечения к пр. И. Иванову впредь до окончания расследования и епископского суда. Сообщение передать через о. архим. Нафанаила и о. иером. Виталия которые командируются на благочиннический съезд духовенства в г. Межилаборцы 12-25 с.[его] м.[есяца.]

А. Серафим А. Нафанаил Игум. Филимон Иеромонах Иов Иеромонах Киприан»184.

184 Книга протоколов духовного собора. Протокол № 190 от 8/21 мая 1943 г.

Выдвинутые прот. И. Ивановым обвинения могли бы иметь очень серьезные последствия для монастыря, если бы не однозначно лояльная властям позиция всего Братства, до такой степени очевидная, что «ве-литель жандармов в Свиднике без всяких обиняков сообщил им (ар-хим. Серафиму (Иванову) и прот. В. Соловьеву. — А. К.), что о. И. Иванов сознался что донос написан им»185.

Согласно протоколу духовного собора от 16/29 августа 1943 г., «суд над прот. И. Ивановым запрещенном в священнослужении от 13-23/VIII (sic!) назначен в составе о. прот. В. Соловьева, о. иг. Саввы и свящ. О. А. Романецкого. О. иг. Савва и св. о. А. Романецкий прибыли в обитель для расследования. Духовный собор задает им вопрос: считают ли они решение своего суда окончательным и не подлежащим (sic!) утверждению. Они отвечают, что этого они не знают, т. к. присланы лишь для расследования. Возникает вопрос: давать ли в таком случае наказания. Постановляется: наказания давать, но если суд признает свое решение окончательным, обжаловать его перед Митрополитом (sic!)»186. Разбирательство затянулось надолго, о. Савва, включенный в число судей по этому вопросу, высказывался о ни у кого не вызывавшей сомнения вине прот. Иванова достаточно неопределенно, а впоследствии, в письме еп. Сергию (Королеву), и вовсе склонен был оправдывать прот. И. Иванова.

В 1942-1944 гг. о. Савва состоял настоятелем прихода в селении Межилаборци и подолгу отсутствовал из монастыря. 7 декабря 1943 г. духовным собором решено было, «что о. иг.[умен] Савва должен будет официально перейти в Ладомирову. Постановляется что поселившись в обители, он обязан будет ходить к повечерию, по возможности ходить к полунощнице не опаздывать к трапезам в трапезную, в случае же опоздания будет лишен трапезы, должен будет во время пребывания в Ладоми-ровой исполнять все требы и служить по крайней мере раз в неделю»187.

Еще весной 1943 г. Берлинский митрополит Серафим (Ляде) отдал распоряжение настоятелю братства о. Серафиму (Иванову) «в случае прихода сюда большевиков, взяв с собой главные святыни, всей братии уходить всеми возможными путями»188, а к весне 1944 г. было подготов-

185 Книга протоколов духовного собора. Протокол № 191 от 14/27 мая 1943 г.

186 Там же. Протокол № 201 от 16/29 августа 1943 г.

187 Там же. Протокол № 206 от 24 ноября / 7 декабря 1943 г.

188 Там же. Протокол № 204 от 18 сентября / 1 октября 1943 г.

лено два плана эвакуации, зависевших от скорости вторжения красных в Словакию, причем, согласно последнему плану внезапной эвакуации, о. Савве поручалось нести монастырские ценности — «антиминс, большой ковчежец с мощами Целителя Пантелеимона и малый чемодан со священными сосудами и воздухами»189. Учитывая однозначно пронемецкую ориентацию Братства в течение всех военных лет и его целенаправленную деятельность именно по религиозному просвещению русского населения в занятых германской армией областях (то есть действительно активнейшую антисоветскую работу на формально советской территории, где, согласно советским представлениям, продолжали действовать советские законы), отказ от эвакуации несомненно можно было приравнивать к сознательному самоубийству. Указанием для эвакуации всей обители решено было считать взятие Перемышля большевиками, причем настоятель братства и настоятели приходов должны были уходить в последнюю минуту.

Сейчас достаточно сложно определить, когда именно и в силу чего о. Савва изменил свое первоначальное решение, но 7/20 июля 1944 г. в протокол заседания духовного собора обители было записано, что «по добровольному согласию не уходит и остается настоятелем обители и приходов игумен Савва», а с ним послушник Афанасий, трудник Лев и некоторые сотрудники Братства из числа мирян. Не едущим выдавали на руки по 2-3 тысячи крон190. 16/29 июля в виду взятия Перемышля постановили «всей братии во главе с иером. Иовом в понедельник 18/31 июля покинуть Обитель за исключением о. Нафанаила [Львова] и о. Виталия [Устинова]»191. О. Савве оставляли второй ковчежец с мощами великомученика Пантелеимона и маленький образ прп. Иова Почаевского с частицей его мощей. Однако 17/30 июля 1944 г. духовный собор был созван в отсутствие настоятеля архим. Серафима по просьбе о. Саввы, который протестовал против эвакуации почти всего имущества братства, в особенности «чисто церковного, библиотеки и ремней от машины. По настойчивой просьбе о. Саввы постановлено оставить икону

189 План эвакуации, утвержденный духовным собором Типографского братства. Машинопись с подписями-автографами членов духовного собора и печатью обители прп. Иова. (Архив монастыря прп. Иова Почаевского. Мюнхен).

190 Книга протоколов духовного собора. Протокол № 217. 7/20 июля 1944 г.

191 Там же. Протокол № 218 от 16/29 июля 1944 г.

Почаевской Божией Матери (оригинал) и отделить маленькую частичку от мощей св. пророка, предтечи крестителя Господня Иоанна»192. На следующий день большая часть Братства покинула Ладомирову и переселилась в заранее подготовленное помещение на окраине Братиславы. Далее путь их лежал в Германию, Швейцарию и Соединенные Штаты.

15 ноября 1944 г. в Ладомирову вошли части Красной армии. Селение сильно пострадало от советских налетов, особенно досталось территории монастыря — от типографского корпуса и прочих зданий остались лишь стены. Погибли четыре печатных станка, двигатель, оборудование для изготовления клише, расплавился шрифт и сгорело огромное количество готовых книг и брошюр193. По окончании военных действий о. Савва подготовил документ о понесенном обителью ущербе, составившем, согласно его подсчетам, 1 миллион 714 тысяч крон. От монастыря уцелели только храм и дом доктора Подгаецкого, погибло или было расхищено более трех тысяч томов разных изданий на сумму в 570 тысяч крон194.

В Ладомировой остались игумен Савва, экспедитор Братства монах Вячеслав (Нестеренко) и престарелый послушник Василий Винокуров. По свидетельству прот. М. Кернашевича, в течение двух месяцев боев немецких войск и наступавшей Красной армии о. Савва скрывался вместе с местными жителями в окрестных лесах и в течение этого времени сберегал великие святыни195. К этому времени относятся, вероятно, достигшие Парижа ложные слухи о гибели о. Саввы.

В течение длительного времени о. Савва в меру своих способностей, оказывал врачебную помощь местному населению, вовсе лишенному ее. Он считал это занятие тяжелым искушением, несколько раз от него отказывался, но, в последний раз «вернувшися во Владимирову, когда не было во всем округе ни доктора, ни аптеки, невольно из сострадания стал снова возвращаться к медиц.[инской] практике»196. Резуль-

192 Там же. Протокол № 219 от 17/30 июля 1944 г.

193 Шкурла М. З кторп Ладомирьского монастыря // Науковий зб1рник державного музею украшсько-русько1 культури у Свиднику. 20. Пряшив, 1995. С. 76.

194 Кернашевич М., прот. З хрошки прихода Ладомирова // Заповгг св. Кирила и Мефо-д1я. Орган Православно! Церкви. 1969. № 11. С. 253.

195 Кернашевич М., прот. З хрошки прихода Ладомирова // Заповгг св. Кирила и Мефо-д1я. Орган Православно! Церкви. 1969. № 10. С. 228.

196 Письмо о. Саввы (Струве) епископу Сергию (Королеву) от 8 декабря 1945 г.

таты лечения не всегда бывали успешными из-за отсутствия должного ухода за больными в семьях, но о. Савва всегда винил в неудачах себя, горько сокрушался о смерти маленькой девочки в соседнем селе: «Приехал Владыка, я засуетился, забыл, не сбегал в соседнее село, узнал что девочке лучше, успокоился, а через несколько дней она умерла»197.

О. Савва получал упреки за то, что не помешал о. Серафиму (Иванову) вывезти из Ладомировой почти все имущество типографии и монастырской ризницы, но отвечал, что не мог помешать этому, поскольку монастырь обладал правами юридического лица и потому, что сам он пребывал во время отъезда братии из монастыря в Лаборце, где оказывал медицинскую помощь раненному партизану: «Не мог я оставить этих лесных ребят без помощи и буквально до последнего дня бегал как угорелый по Лаборцу ища доктора, инструменты и лекарства для раненного партизана в лесу. [...] Потому я и приехал только накануне отъезда братии, но все же кое что из Святынь отвоевал»198. Оставленное имущество типографии, по словам о. Саввы, он и священники о. Мефодий и о. Соловьев «могли бы спрятать в подпол и тогда бы имели и теперь уже типографию и могли бы выпустить календарь для народа на новый год»199. Последними же, по словам о. Саввы, владела лишь злоба, и они лишь затеяли тяжбу из-за оставшегося имущества, в результате чего вернувшийся в обитель иеромонах Виталий (Устинов) (будущий митрополит и Первоиерарх РПЦЗ. — А. К.) добился составления официального инвентаря имущества и принятия его под охрану нотариусом, «а Савва уже не мог притрагиваться»200. Оба священнослужителя были запрещены митрополитом Серафимом (Ляде), а о. Савва назначен администратором в покинутую братией обитель, «и так стал он козлом отпущения, как говорят на бедного Макара все шишки валятся»201. 7 сентября 1944 г. о. Савва был назначен благочинным приходов Восточной Словакии.

197 Там же.

198 Письмо о. Саввы (Струве) епископу Сергию (Королеву) от 8 декабря 1945 г. Отметим, что в Словацком государстве, обретшем независимость лишь в силу союза с Германией, отнюдь не все население поддерживало повстанцев, и подобное содействие им со стороны о. Саввы было для него действительно очень опасно.

199 Там же.

200 Там же.

201 Там же.

В 1945 г. вернувшийся из неволи архиепископ Мукачевский и Пря-шевский Владимир (Раич; t 1956) возвел о. Савву в сан архимандрита и назначил настоятелем фактически не существовавшего уже монастыря. По возвращении в Ладомирову жители хотели избрать о. Савву главою Окружного национального комитета. Мысль о возрождении монастырской жизни в Ладомировой не оставляет о. Савву, оказавшегося почти в полном одиночестве: «Теперь я воодушевляюсь мыслью обновлять здесь монастырь, но на чисто духовных монаст.[ырских] началах и с целью служения народу. [.] Если переживем эту тяжелую зиму, тогда весной, аще будет на то благословение архиерейское, приеду в Прагу со св. мощами Целителя Пантелеимона пособирать на монастырь, ибо со средствами у нас очень туго». Туго стало, вероятно, не только со средствами, что можно заключить из следующих строк: «Нет ли у Вас лишней иконки преп. Сергия Радонежского. Моя пропала, немцы все мои иконки выбросили в помойную яму и я потом не все нашел»202.

11 сентября 1945 г. в Ладомировой собрался собор православного духовенства, созванный епархиальным администратором прот. Ю. Ку-заном для решения дальнейшей судьбы Чехословацкой Православной Церкви. Единогласно было постановлено выйти из юрисдикции Сербской Церкви и присоединиться к Русской Православной Церкви. Вскоре о. Савва едет в Прагу, где дает согласие на выдвижение своей кандидатуры в епископы. Но почти сразу горько раскаивается в данном согласии, о чем пишет епископу Сергию (Королеву): «Какой я ужасный шаг в своей жизни сделал, какой я легкомысленный и необдуманный, не прочувствованный поступок сделал в Праге, когда, почти без всякого сопротивления, допустил своим сотоварищам выставить свою кандидатуру во епископы»203. О. Савва спрашивал мнения еп. Сергия: «От Вас я хочу совета, как мне поступить, если на меня, вроде того как Вл. Владимир приехал, как снег упадет страшное известие о хиротонии, могу ли я после всего бывшего в Праге отказаться и должен ли?, или должен принять это как волю Бо-жию, хотя и чувствую себя не пригодным и неподготовленным». Однако к 14 декабря он сообщал, что «чаша сия миновала меня по кр.[айней]мере на 99 процентов»204. Вероятно, о. Савва не понимал, что появление нового

202 Письмо еп. Сергию (Королеву) от 1/14 декабря 1945 г.

203 Письмо еп. Сергию (Королеву) от 8 декабря 1945 г.

204 Письмо еп. Сергию Королеву от 1/14 декабря 1945 г.

епископа-эмигранта, да еще носящего фамилию его отца, в управляемой из Москвы Чехословацкой Православной Церкви едва ли было возможно в то время, когда уже и от всеми любимого епископа Сергия (Королева) старались избавиться любыми способами.

12 октября 1945 г. Аркадий Струве известил Л. А. Зандера: «Не так давно, через Прагу, я узнал, что брат мой, игумен Савва, жив и вернулся в Ладомирову. В Праге от него было письмо оттуда от августа с. г. — Перед тем о судьбе о. Саввы до нас дошли очень печальные слухи, которые нашли себе подтверждение в письме архимандрита Серафима, находящегося теперь в Женеве. Последний сообщал, что в момент его отъезда из Братиславы там говорили о гибели о. Саввы во время бомбардировки гор. Пряшева. В виду того, что слух этот распространился и по Парижу (я сам кое-кому показывал письмо арх. Серафима), я прошу Вас в вашем бюллетене сообщить, что о. Савва жив»205. И уже в ноябрьском номере «Вестника церковной жизни» Л. А. Зандер сообщал: «Из Словакии получены сведения, что игумен Савва (Струве) не пожелавший оставить свою паству и не покинувший Словакии, жив и благополучен и вернулся из Пряшева (куда было эвакуировано население Ладомирова) обратно в Ладомирово»206.

Вскоре последовало и свидетельство о жизни о. Саввы, направленное в Париж кем-то из посетивших его знакомых: «Из Борово, невозможно грязного села, расположенного в 4 км от Межилаборца в сторону к польской границе. Правда кругом живописный и спокойный карпатский ландшафт, но сама деревушка расположена в лощине, притом в свое время почти вся выгорела и теперь всюду идет стройка. Красиво на пригорке стоит маленькая униатская церковка. Отец Савва живет на краю деревни у одного из самых бедных мужиков (о. Савва жил у крестьянина Андрея Скалы. — А. К.), к тому же больного. Изба состоит из 2х комнат. В одной, в которой нет пола (или пол «земляной») помещается церковь, вернее молельня т. к. нет иконостаса, но есть престол, жертвенник и по стенам развешаны иконы. В другой комнате — с деревянным полом — 2 кровати, лавки, стол, плита, шкаф — тут живут хозяин с семьей (жена и 2 дочки). В дворике заросшем грязноватой травой и со следами пожарища хлев и кухня в отдельном сарайчике без наст.[оящего] окна, в которой большая "русская" печь и кровать без матраца, на ктрй

205 Письмо Арк. П. Струве Л. А. Зандеру от 12 октября 1945 г.

206 Вестник церковной жизни. Париж. № 4. Ноябрь 1945 г. С. 3.

(sic!) спит о. Савва. Такова обстановка в кот.[орой] я встретил о. Савву. Когда я приехал он был в церкви, где как я потом узнал он и проводит и почти весь день и почти всю ночь. Он совершает каждодневно литургию и весь уставный круг богослужений, а кроме того еще молится сам. [...] в течение 2х месяцев он питался одними только просфорами, а при мне во вторник и среду ел утром — после обедни сухие просфоры (от чая отказывался), а вечером вареный картофель безо всего. Конечно его язвы на ногах не могут зажить при таком питании. Возможно, что уже несколько месяцев он не ест ничего горячего и не ест никакого жира и ничего сладкого. [...] Я ему привез кое-что, в том числе рис, но он почти сердито заявил, что рис ему вреден, т. к. «запирает», и что вообще своего режима он менять не будет». Впрочем, при последовавшем в тот же день расстройстве пищеварения о. Савва «не служил и попросил чтобы я ему сварил рис и какао, что я и сделал»207. Склонность к аскетизму о. Савва проявлял и ранее. Аскетизм, по-видимому, относился в первую очередь к нему самому и, кажется, он не слишком усердствовал в строгости к младшей братии, так что духовник афонский иеромонах Кассиан особо просил «поручить о. Савве строже держать хлопцев, чтобы они не опаздывали на молитву».

Сведения о дальнейшей судьбе о. Саввы и о состоянии его здоровья достаточно противоречивы. По свидетельству о. Михаила Курятника, который 20 апреля 1948 г. перевез о. Савву в Ладомирову (не ясно — из села Борово или из психиатрической лечебницы, куда, по словам о. Михаила, местные жители поместили о. Савву и откуда тот просил его забрать) и заботился о нем, в последние годы жизни тот принял на себя подвиг юродства208, ни с кем не общался, жил в храме в Ладомировой, где молился и днем, и в ночное время: «Чувствует себя лучше, чем в Борове. Молится каждый день Богу иногда и ночью, т. е. целыми днями молится в храме. Ест мало и то только постное. А что он писем не пишет, не удивляйтесь, он вообще никому не пишет, а что нужно пишу за него я. Жалованье получает с 1. I. с.[его] года. Из священников здесь о. Савва и я, и еще сельские граждане поселились по войне из-за разбитых домов»209.

207 Письмо без даты, подпись неразборчива.

208 Воспоминания о. Михаила Курятника // Православный путь. Джорданвилль, 1984. С. 54-56.

209 Письмо о. Михаила Курятника Екатерине Кульман от 15 июня 1948 г.

Другое объяснение необычному поведению о. Саввы можно найти в свидетельстве о. М. Кернашевича о том, что тот подвергался постоянной травле со стороны местной просоветской провокаторши210.

До Парижа в это время доходили слухи о психическом нездоровье о. Саввы, однако фактических подтверждений этому так и не появилось, а сам о. Савва написал в последний год своей жизни по меньшей мере два очень подробных письма епископу Сергию (Королеву), могущих свидетельствовать лишь о его чрезвычайно ответственном отношении к своему монашеству: «В храме есть прекрасный большой образ Спаса Нерукотворенного, возле которого я обычно и молюсь и когда удается с утра (когда здешний священник служит на буднях, я обычно за псаломщика пою) после Литургии настроиться на молитву и провести целый день нерассеянно в молитве, в чтении псалтыри и акафистов, чувствую себя как на Фаворе. И бывают дни благодатные, когда так молиться никто тебя не смущает и не мешает. Переписки я уже давно ни с кем не веду, даже и собственному брату не пишу, но за всех, имена которых сохранила мне память, молюсь и за здравие и за упокой.» Особый грех о. Савва усматривал в отвлечении от молитвы для неумеренного принятия пищи, занимавшего часто продолжительное время, в чем каялся своему любимому наставнику, поясняя: «Вам, Владыко святый, может быть и смешно и чудно слышать эти признания от 48-летнего уже седеющего монаха, да еще облеченного архимандричьим саном. И мне стыдно в том признаваться, но делаю это, чтобы себя облегчить и найти у Вас поддержку, ибо верю в Вашу молитву. [.] Ни в студенческие годы, ни за то короткое время, что пробыл я на послушании в монастыре Мильковом, ни в годы пастырской деятельности не ощущал я приступов этой страсти [...] Правда мучило меня за короткие месяцы это «чревобесие» когда я вернулся из монастыря в мир к отцу Иоанну (кн. Шаховскому в Белую Церковь. — А. К.) иеродиаконом. Но с тех пор как принял я благодать пастырства, Господь меня хранил от этой страсти. [.] Да, мое большое несчастие в жизни в том было, что я слишком мало побыл послушником в монастыре»211.

12 марта 1949 г. Е. Кульман сообщала своему сыну, архим. Мефодию, что «о. Савва от мясопуст.[ной] нед.[ели], когда был еще в церкви и приобщался св. Таин, лежит без движения, к[а]к о. Мих[аил] выражается, на своей

210 Кернашевич М., прот. З хрошки прихода Ладомирова // Заповгг св. Кирила и Мефо-д1я. Орган Православно! Церкви. 1969. № 11. С. 253.

211 Письмо о. Саввы (Струве) епископу Сергию (Королеву) от 22 июня ст. ст. 1948 г.

смертной постели»212. Через день, говоря о последовавшей кончине о. Саввы, она добавляла: «Очень его жалеем, особенно, что скончался и болел без единой родной души, единого русского человека возле себя, впрочем, он очень любил о. Михаила, котор.[ый] насколько мог, заботился о нем. [.] по всей вероятности это был туберкулез, закончившийся гангреной правой ноги. [.] О. Савва уже в ноябре предчувствовал свою скорую кончину. Теперь он просил кланяться всем, кто его знает»213. 29 марта 1949 г. она же писала сыну: «О. Михаил написал мне, что о. Савва болел и умер п.[отому] ч[то] сам хотел этого, хотел пострадать. Ногу он свою отморозил и у него сделалась гангрена. Пришедший доктор сказал, что можно было бы помочь, отняв ногу, но т. к. о. Савва представлял из себя только кожу и кости, то он бы не перенес операции и умер бы под ножом. О. Михаил говорил, что о. Савва уже три года питался одной картошкой вареной или печеной или тертой без всякого масла, ел раз за 2 дня, а иногда и раз в 2 недели, все время молился или у себя или в церкви, о. Михаил считает его величайшим подвижником [.]»214

Еще одно свидетельство оставил в письме тому же архим. Мефо-дию (Кульману) священник Олег Иванов из Вышнего Орлика: «В ночь на вчера 1-14 марта отошел ко Господу о. Савва. Подробностей не знаю, да и какие там подробности — давно уже медленно догорал. На него очень подействовала смерть матери. С тех пор он начал хиреть, а война, эвакуация, одиночество на развалинах монастыря окончательно сломили его»215.

О. Савва скончался в воскресенье, в ночь с 13 на 14 марта 1949 года, в половине второго, в монастыре в Ладомировой. Предсмертное духовное завещание о. Саввы, составленное в Чистый четверг 12/25 февраля 1949 г., было оглашено в храме после отпевания 15 марта и позже опубликовано вместе с его фотографией и отчетом о погребении на кладбище любимого им монастыря216. Могила его в последние годы стала местом паломничества православной молодежи Словакии.

Сентябрь 2015, Bussy-en-Othe

212 Письмо Е. Кульман архим. Мефодию (Кульману) от 12 марта 1949 г.

213 Письмо Е. Кульман архим. Мефодию (Кульману) от 14 марта 1949 г.

214 Письмо Е. Кульман архим. Мефодию (Кульману) от 29 марта 1949 г.

215 Письмо о. О. Иванова архим. Мефодию (Кульману) от 15 марта 1949 г.

216 Вестник Православного Экзархата Московской Патриархии в Чехословакии. 1 апреля 1949. № 7. С. 33-34.

Источники и литература

1. Harbul'ova L. Ladomirovske reminiscencie. 1923-1944. Presov. 2000. 127 s.

2. Kernasevic M., Prot. Z kroniky farnosti Ladomlrova // Odkaz sv. Cyrila a Metoda. 1968. № 9-12; 1969, № 1-4, 6-8, 10-12; 1970. № 1-12.

3. Savcak Peter, prot. Ladomirovsky podviznik. O. Savva Struve // Odkaz sv. Cyrila a Metoda. 2014. № 10. S.17-19; № 11. S. 13-17. Id.: «Pravoslavny teologicky zbornik». 2014. № XL(25). S. 100-109.

4. Александр Нельской [Нафанаил (Львов), архим.] Отец Михей // Православная Русь.

1939. № 24. С. 5-6.

5. Богданова Т. А., Клементьев А. К. «Православная Русь» и Типографское иноческое братство преподобного Иова Почаевского в Ладомировой на Карпатах // Санкт-Петербургские епархиальные ведомости. 2009. Вып. 37-38. С. 206-235.

6. Богданова Т. А., Клементьев А. К. Жизнь и труды протоиерея Тимофея Ивановича Лященко, в монашестве Тихона, архиепископа Берлинского // Православный путь. Церковно-богословско-философский ежегодник. Джорданвилль, 2006. С. 141-170.

7. Богданова Т. А., Клементьев А. К. Материалы к истории Типографского иноческого братства преподобного Иова Почаевского во Владимировой на Карпатах. К 85-летию основания // Православный путь. Церковно-богословско-философский ежегодник за 2007-2011 гг. Джорданвилль, 2011. С. 6-155.

8. Богомудрое решение // Православная Русь. 5 ноября ст. ст. 1939 г. № 21 (275). С. 1.

9. Борьба фашистов с папистами в Италии // Православная Карпатская Русь. 1 августа 1931. № 15. С. 3.

10. Братская хроника // Православная Русь. № 1 (255). 5 января 1939 г. С. 8.

11. Вестник Православного Экзархата Московской Патриархии в Чехословакии. 1 апреля 1949. № 7. С. 33-34.

12. [Зандер Л. А.] Православная Церковь за рубежом // Вестник церковной жизни. Париж. № 4. ноябрь 1945 г. С. 3.

13. Ветвеницкий И. Святыня Миссии в Бианкуре во Франции // Православная Карпатская Русь. № 9. 1 мая 1933. С. 4.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

14. Возвращение на Афон иеросхимонаха Кассиана // Православная Русь. 30 марта ст. ст. 1936. № 6 (188). С. 7.

15. Возвращение схиигумена Кассиана на Афон // Православная Русь. 1 августа ст. ст.

1940. № 15 (294). С. 6.

16. Воспоминания о. Михаила Курятника // Православный путь. Джорданвилль. 1984. С. 54-56.

17. Данилец Ю. В. Архiмандрит Савва (Струве): штрихи до бюграфп' // Православний лггопис. 2010. № 5. С. 22-23.

18. Данилец Ю. В. Архимандрит Савва (Струве) // Живой родник. 2010. № 9-10. С. 40-46.

19. Данилец Ю. В. Архимандрит Савва (Струве) // Троицкое наследие. Зима 2010-2011. № 4 (30) Джорданвилль, 2011.

20. «Елки» Православной Миссии // Православная Карпатская Русь. № 2-3. 1 февраля 1932. С. 5-6.

21. Жидовская едность и русская недбалость // Православная Карпатская Русь. 15 февраля 1932. № 4. С. 2.

22. Зандер Л. А. Духовно-воспитательная работа Богословского института. (Авторизованная машинопись. Частное собрание. Париж).

23. И. С. Шмелев на «Днях русской культуры в Карпатской Руси» // Православная Русь. 5 июня ст. ст. 1937 г. № 11 (217). С. 4-5.

24. Ильин В. Н. Дневник (сентябрь 1927 — август 1928 гг.). (Рукопись. Частное собрание. Париж).

25. I. С. t Александр Шевченко // Православная Карпатская Русь. 15 августа 1932. № 16. С. 4.

26. К лекции о Карпатской Руси // Царский вестник. Белград. (Отдельная вырезка. Частное собрание).

27. Карташов А. В. Студенческое Братство имени преп. Сергия Радонежского. (Рукопись. Частное собрание. Париж).

28. Кернашевич М., прот. З хрошки прихода Ладомирова // Запов1т св. Кирила и Ме-фод1я. Орган Православно! Церкви. № 10, 1969. С. 228, № 11, 1969. С. 253.

29. Киприан (Керн), архим. Дневник. 1928 год. (Рукопись. Архив Свято-Сергиевского Православного богословского института. Париж).

30. Киприан (Пыжов), архим. Мои воспоминания // Православная Русь. 1992. № 1, 2.

31. Книга протоколов духовного собора. (Рукопись. Архив монастыря прп. Иова По-чаевского. Мюнхен).

32. Личное дело К. П. Струве (Картотека. Административный архив Свято-Сергиевского православного богословского института. Париж).

33. Миссионерская поездка // Православная Русь. 1939. № 24. С. 8.

34. Молитвослов. Вышний Свидник. Русская православная типография на Маковице. 1924. 66+2 с.

35. О приеме в Православный богословский институт в Париже // Православная Карпатская Русь. 1 сентября 1931. № 17. С. 4.

36. Отчет о Рождественской елке в Братстве преп. Иова // Православная Русь. 1940. № 3. С. 5.

37. Письма Е. Кульман архим. Мефодию (Кульману) от 12 марта, 14 марта, 29 марта 1949 г.

38. Письма К. П. Струве А. В. Карташеву 1922-1923 гг. (Собрание протопресвитера Б. А. Бобринского. Париж).

39. Письма о. Саввы (Струве) епископу Сергию (Королеву) 1942-1945 гг. (Архив Н. А. Струве. Париж).

40. Письма о. Саввы (Струве) П. Б. Струве. (Архив Н. А. Струве. Париж).

41. Письма о. Саввы (Струве) А. А. Струве 1937-1938 гг. (Архив Н. А. Струве. Париж).

42. Письмо А. П. Струве П. Б. Струве от 30 июля 1938 г. (Архив Н. А. Струве. Париж).

43. Письмо Арк. П. Струве Л. А. Зандеру от 12 октября 1945. (Частное собрание. Париж).

44. Письмо Арк. П. Струве П. Б. Струве от 13 июля 1938 г. (Архив Н. А. Струве. Париж).

45. Письмо И. С. Шмелева еп. Сергию (Королеву) от 22 мая 1937 г. (Архив Н. А. Струве. Париж).

46. Письмо игумена Серафима (Иванова) А. А. Струве из Ладомировой в Париж от 29 сентября 1942 г. (Архив Н. А. Струве. Париж).

47. Письмо К. П. Струве и Вл. Н. Кульмана к В. Н. Ильину от 27 декабря 1928 г. (Частное собрание. Париж).

48. Письмо К. П. Струве П. Б. Струве от 1 января 1926 / 19 декабря 1925 г. (Архив Н. А. Струве. Париж).

49. Письмо о. Иоанна (Шаховского) и К. П. Струве Сербскому патриарху Варнаве (Ро-сичу). (Частное собрание. Сербия).

50. Письмо о. Михаила Курятника Екатерине Кульман от 15 июня 1948 г. (Частное собрание. Париж).

51. Письмо о. О. Иванова архим. Мефодию Кульману от 15 марта 1949 г. (Частное собрание. Париж).

52. Письмо о. Саввы (Струве) Ф. Либу от 7/20 декабря 1931 г. (Архив Ф. Либа. Базель).

53. Письмо о. Серафима (Иванова) неустановленному архиерею. (Частное собрание. Сербия).

54. План эвакуации, утвержденный духовным собором Типографского братства. Машинопись с подписями-автографами членов духовного собора и печатью обители прп. Иова. (Архив монастыря прп. Иова Почаевского. Мюнхен).

55. Русские вести. № 200. Гельсингфорс, 23 февраля 1923 г.

56. С. Верин [Серафим (Иванов), архим.] Неделя с Первосвятителем // Православная Русь. 1940. № 18-19 (298-299), 1 октября /20 сентября. С. 1.

57. Савва, игум. Новые молитвенники у Престола Божия за страждущую Русь. Митрополит Арсений (переп. из России). И. С. Архиепископ Дамиан // Православная Русь. 25 апреля ст. ст. 1936. № 7-8 (189). С. 7.

58. Савва, игум. Под наш парус! // Православная Русь. 20 января 1937 г. № 1-2 (207-208). С.1-2.

59. Савва, игум. Пожертвования на елку // Православная Русь. 6 декабря ст. ст. 1936. № 23 (205). С. 6.

60. Савва, игум. с братией. Милость Господня над нами // Православная Русь. 20 января 1937 г. № 1-2 (207-208). С. 9.

61. Савва, игум. Скорбная весть // Православная Русь. 8 апреля 1937 г. № 7(213). С. 1, 6.

62. Савва, игумен. Вера и язык. Светлой памяти карпаторусских будителей о. Иоанна Раковского и о. Евгения Фенцика. Владимирова. Русская православная миссия, 1938. 10 с., илл.

63. Савва, иером. Как утвердить православие на Пряшевской Руси // Православная Карпатская Русь. 15 мая 1932. № 10. С. 2-3.

64. Савва, иером. Памяти старца-миссионера В. М. Скворцова // Православная Карпатская Русь. № 12. 15 июня 1932. С. 3.

65. Савва, иером. Почему мы начали ставить семинарию во Владимировой [9 марта 1931 г.] // Православная Карпатская Русь. 15 апреля 1931 г. № 8. С. 2-3.

66. Серафим, архим. Гость дорогой // Православная Русь. 20 мая ст. ст. 1937 г. № 10(216). С. 2.

67. Серафим, архим., Нафанаил, архим., Савва, игум. Коллегам: богословам и ученым // Православная Русь. 15 августа ст. ст. 1940. № 16 (295). С. 4.

68. Слово, произнесенное Высокопреосвященным митрополитом Анастасием в обители преподобного Иова Почаевского во Владимировой в день Усекновения главы Иоанна Крестителя, 29 августа 1940 г. // Православная Русь. 1940. № 23(303), 1/15 декабря. С. 3.

69. Соглашение между архиепископом Серафимом и епископом Сергием // Православная Русь. 5 ноября ст. ст. 1939 г. № 21(275). С. 1.

70. Список пожертвований на елку // Православная Русь. 1940. № 3. С. 5.

71. Сравнительная таблица годового тиража «Сергиевских листков». (Рукопись. Собрание протопресвитера Б. А. Бобринского. Париж).

72. Струве, Константин. Церковные нелады в Софии. (Рукопись. Частное собрание. Париж).

73. Троицкое наследие. № 4(30) Зима 2010-2011. Джорданвилль, 2011. С. 14.

74. Феодосий (Мельник), архим. По Карпатской Руси // Царский вестник. Белград. (Отдельная вырезка. Частное собрание)

75. Шкурла М. З кторп Ладомирьского монастыря // Науковий зб1рник державного музею украшсько-русько1 культури у Свиднику. 20. Пряшив, 1995. С. 76.

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы — Клементьев Александр Константинович

Похожие темы научных работ по истории и археологии , автор научной работы — Клементьев Александр Константинович

Materials for the Biography of Konstantin Petrovich Struve (1900-1949), Archimandrite Savva in religion, also the Local Dean of the Monastic printing and publishing Brotherhood of St. Job of Pochaevo in Ladomirova, Slovakia (together with Letters to his Relatives and Friends)