CC BY
364
УГОЛОВНОЕ ПРАВО
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2016. № 2 (47). С. 172-177. УДК 343
АДМИНИСТРАТИВНОЕ И УГОЛОВНОЕ ПРАВОНАРУШЕНИЕ: ПРОСТУПОК И ПРЕСТУПЛЕНИЕ
ADMINISTRATIVE AND CRIMINAL OFFENSE: MISDEMEANOR AND CRIME
М. П. КЛЕЙМЁНОВ (M. P. KLEYMENOV)
Аргументируется, что опасные деяния - преступления - должны регулироваться уголовным законодательством, а менее опасные - проступки - административным законодательством. Включение понятия уголовного проступка в уголовное законодательство является научно необоснованным. Соотношение преступлений и проступков следует решать на основе стратегического планирования и обязательного использования трех видов прогнозирования: уголовно-правового, административно-правового и криминологического.
Ключевые слова: проступок; преступление; правонарушение; общественная опасность; декриминализация; уголовно-правовое прогнозирование; административно-правовое прогнозирование; криминологическое прогнозирование; законопроект.
In the article it is argued that the dangerous acts are crimes - should be regulated by criminal law, and less dangerous - misdemeanours and administrative law. The inclusion of the criminal offence in criminal law is scientifically unfounded. The ratio of crimes and misdemeanors should be addressed through strategic planning and the mandatory use of three types of forecasting: criminal law, administrative law and criminology.
Key words: offence; offence; offence; public danger; decriminalization; criminal law boe forecasting; regulatory forecasting; crime forecasting; bill.
Всё более заметным мотивом развития юридических наук в настоящее время становится осознание императива их единства. Определенным свидетельством этого является «возвращение» в правовую реальность понятия «уголовное правонарушение», как это имеет место в действующем Уголовном кодексе Республики Казахстан (УК РК). В тексте Кодекса, как правило, используется термин «уголовное правонарушение», а не «преступление».
Как известно, правонарушения делятся на уголовные, административные, гражданские и дисциплинарные. Нас интересуют уголовные и административные правонарушения по причине их нередко тесной взаимосвязи,
а также вследствие их сходной правовой природы. Как показывают исследования Л. В. Го -ловко, административные правонарушения проистекают не из некоей автономной административной ответственности, а из уголовного права, будучи одним из отколовшихся элементов последнего в тех странах, которые решили сузить пределы уголовно-правового регулирования. И это принципиально важно, поскольку по поводу уголовно-правовой природы административных правонарушений имеется специальное решение ЕСПЧ, основанное на Конвенции о защите прав человека и основных свобод, влекущее определенные правовые последствия для Российской Федерации - участника Конвенции [1].
© Клеймёнов М. П., 2016 172
Административному правонарушению, как и уголовному, свойственна общественная опасность. Некоторые специалисты в области административного права полагают, что признак общественной опасности присущ только преступлениям, что же касается административных правонарушений, то они, будучи вредными и антиобщественными, лишены общественно опасного характера и качественно отличаются от преступного поведения [2]. Их, очевидно, вводит в заблуждение неудачная редакция ч. 2 ст. 14 Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ), которая гласит, что не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного настоящим Кодексом, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности.
Законодатель здесь явно путает небольшую общественную опасность деяния с её отсутствием. Общественная опасность правонарушения представляет собой: а) вредность, причиненный деянием ущерб; б) «цену» в виде понесенных государством затрат на юридическое реагирование на правонарушение; в) потенциальные угрозы, которые несет в себе правонарушение как тип социальной активности [3]. Все эти признаки, несомненно, характерны для административного правонарушения, и гораздо проще и логичнее изменить редакцию ч. 2 ст. 14 УК РФ, чем грешить против истины.
Разумеется, степень общественной опасности уголовного и административного правонарушения различна и изменчива. Уголовное правонарушение может становиться административным (что чаще), а административное -уголовным (что реже). Наконец, существует административная преюдиция, которая выступает своеобразным юридическим аккумулятором степени общественной опасности. Суще -ствует множество обстоятельств, которые мотивируют законодателя решать проблему соотношения административных и уголовных правонарушений в различных направлениях.
В этой связи требует обсуждения сложный и актуальный вопрос о роли и месте уголовного проступка.
Законодатель Республики Казахстан определяет место уголовного проступка в ст. 10
УК РК «Понятие преступления и уголовного проступка» в следующей редакции:
«1. Уголовные правонарушения в зависимости от степени общественной опасности и наказуемости подразделяются на преступления и уголовные проступки.
2. Преступлением признается совершенное виновно общественно опасное деяние (действие или бездействие), запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания в виде штрафа, исправительных работ, ограничения свободы, лишения свободы или смертной казни.
3. Уголовным проступком признается совершенное виновно деяние (действие либо бездействие), не представляющее большой общественной опасности, причинившее незначительный вред либо создавшее угрозу причинения вреда личности, организации, обществу или государству, за совершение которого предусмотрено наказание в виде штрафа, исправительных работ, привлечения к общественным работам, ареста.
4. Не является уголовным правонарушением действие или бездействие, хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного Особенной частью настоящего Кодекса, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности».
Определение, представленное в ч. 3 ст. 10 УК РК нельзя признать удачным, потому что оно может быть истолковано достаточно произвольно (в том числе и как преступление, и как деяние, безразличное уголовному законодательству). Понятно, что уголовный закон таких определений содержать не должен и очевидная мотивация разработчиков Кодекса «быть современными» в данном случае совершенно неуместна.
Соотношение преступлений и проступков логичнее решать на основе дуализма основных источников деликтного права: уголовного закона и Кодекса об административных правонарушениях Российской Федерации (КоАП РФ) [4]. Деяния с достаточно высокой степенью общественной опасности (преступления) должны влечь ответственность по УК РФ. Ответственность за менее общественно опасные деяния (проступки) должна наступать по КоАП РФ.
Именно так и поступает российский законодатель, устанавливая «параллельную» ответственность за незаконное получение кредита (ст. 176 УК и ст. 14.11. КоАП), неправомерные действия при банкротстве (ст. 195 УК и 14.13. КоАП), фиктивное или преднамеренное банкротство (ст. 196-197 УК и 14.12. КоАП), за мелкое хищение (ст. 158 -159 - 159.6 УК и ст. 7.27. КоАП). Критериями степени общественной опасности в данном случае являются размер причиненного ущерба, стоимость похищенного имущества. Вопрос в том, насколько правильно определены критерии степени общественной опасности.
Этот вопрос чрезвычайно сложный, его решение требует научного подхода, включая обязательное использование процедур прогнозирования. В противном случае высока вероятность наступления неблагоприятных последствий (активизации энтропийных процессов) в системе государственного управления.
Думается, что вопросы уголовной политики должны решаться в створе стратегического планирования в соответствии с федеральным законодательством. Это вытекает из п. 3 ст. 1 Федерального закона от 28 июня 2014 г. № 172-ФЗ «О стратегическом планировании», которая гласит: «Настоящий Федеральный закон регулирует отношения, возникающие между участниками стратегического планирования в процессе целеполагания, прогнозирования, планирования и программирования социально-экономического развития Российской Федерации, субъектов Российской Федерации и муниципальных образований, отраслей экономики и сфер государственного и муниципального управления, обеспечения национальной безопасности (курсив мой. -М. К.) Российской Федерации, а также мониторинга и контроля реализации документов стратегического планирования» [5]. Представляется, что вопросы уголовной политики являются не менее значимыми, чем социально-экономические (поскольку касаются судеб многих людей), имеют непосредственное отношение к обеспечению национальной безопасности и поэтому должны решаться с учетом подготовки необходимых документов, в частности прогнозного характера.
Установление соотношения уголовных и административных правонарушений (преступлений и проступков) требует задействования трех видов прогнозирования: уголовно-правового, административно-правового и криминологического.
К предмету уголовно-правового прогнозирования относится, в частности, предвидение последствий изменений уголовного законодательства. В структуру таких последствий входят тесно взаимосвязанные явления различного характера, требующие соответствующего изучения и оценки: увеличатся или уменьшатся показатели судимости; возрастет или снизится предупредительная роль уголовного закона; в какой степени и каким образом будет проявляться регулятивная функция вводимой или корректируемой уголовно-правовой нормы; каковы предполагаемые изменения в нагрузке на дознавателей, следователей, работников прокуратуры, судей; не потребуются ли дополнительные разъяснения, кадровые изменения и организация переподготовки; вероятные материальные издержки, возможности возмещения причиненного ущерба и др. [6].
Сфера административно-правового прогнозирования должна охватывать анализ вопросов предвидения развития административно-правовых отношений, установления административной ответственности за определенные деяния, оценку различных моделей административного регулирования конфликтных ситуаций и пр. Заметим попутно, что административно-правовое прогнозирование в настоящее время во многом ограничивается административно-деликтологическим прогнозированием, которое, несмотря на попытки обосновать его самостоятельность [7], в значительной мере является компиляцией криминологического прогнозирования.
Предмет криминологического прогнозирования включает в себя преступность, её детерминацию, личность преступника, криминальную деятельность и криминологическую политику. В предмет криминологического прогнозирования следует включить безопасность, само понятие которой указывает на своего рода презумпцию предвидения, поскольку безопасность является антонимом опасности, точнее, комплекса опасностей. Такие опасности, как правило, ожида-
ются, предугадываются, анализируются, предварительно оцениваются. Прогнозирование криминологической безопасности распадается на два направления: прогнозирование угроз и рисков [8].
Думается, что при экспертизе соотношения уголовных и административных правонарушений (преступлений и проступков) ведущая роль принадлежит криминологическому прогнозированию. И не столько в силу его большей фундаментальной разработанности и известности («узнаваемости») по сравнению с уголовно-правовым и административно-правовым прогнозированием, сколько вследствие его объединяющей (интегрирующей) роли. Так, исследователи давно фиксируют закономерности перерастания бытовых конфликтов в административные правонарушения, а затем в преступления против жизни и здоровья [9]. В этой связи, справедливо отмечает В. В. Лунеев, особое значение приобретает изучение тенденции административной правонарушаемости как некоего репрезентативного предвестника преступности. По своей общественной опасности административное правонарушение является серьезным шагом в направлении к преступному поведению. И эти связи не ограничиваются причинностью единичных деяний конкретных субъектов, которые, совершив то или иное правонарушение, приближают себя по принципу связи состояний к возможным более опасным нарушениям закона. Рост правонарушаемости в обществе приводит к существенным негативным сдвигам в правосознании населения в целом, приближая и подталкивая к преступному поведению не только тех, кто уже переступил норму закона, но и тех, кто рискнул это сделать впервые [10].
Такие закономерности фиксируются криминологическим прогнозированием, которое воспринимает научную информацию от административно-правового прогнозирования. И только при таком сотрудничестве становится возможной постановка вопроса о криминализации административного правонарушения.
С другой стороны, уголовно-правовое прогнозирование фиксирует снижение активности правоприменительной практики (или её полное отсутствие) по реализации определен-
ных составов преступлений. Криминологическое прогнозирование воспринимает и детально изучает такую информацию, устанавливая её явные и скрытые детерминанты. Затем разрабатывается криминологический прогноз последствий возможной декриминализации, и только после этого наступает время принятия стратегического решения.
Такая, следует признать, идеализированная картина видится автору. В действительности происходит по-другому. 14 декабря 2015 г. Верховный Суд РФ направил в Государственную Думу проект Федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности», в котором предлагается декриминализировать следующие деяния, относящиеся в настоящее время к преступлениям небольшой тяжести:
1) побои или иные насильственные действия, причинившие физическую боль, но не повлекшие последствий, указанных в ст. 115 УК РФ (ч. 1 ст. 116 УК РФ), если такое деяние совершено однократно;
2) угрозу убийством или причинением тяжкого вреда здоровью (ч. 1 ст. 119 УК РФ), если такое деяние совершено однократно (п. 5 ст. 1 законопроекта);
3) злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей (ч. 1 и 2 ст. 157 УК РФ) (п. 7 ст. 1 законопроекта);
4) использование заведомо подложного документа (ч. 3 ст. 327 УК РФ), за исключением заведомо подложного официального документа (п. 10 ст. 1 законопроекта).
По мнению Верховного Суда РФ, выведение данных деяний из сферы действия уголовного закона не повлечет нарушения принципа справедливости. В целях его реализации и установления адекватных мер ответственности за перечисленные правонарушения законопроект вносится одновременно с законопроектом «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О внесении изменений в Уголов -ный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Феде-
рации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности"». В число законодательных актов, подлежащих изменению в связи с принятием данного законопроекта, входит Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях, в котором за дек-риминализированные деяния предлагается установить административную ответственность. Такая мера позволит эффективно защитить личность и порядок управления от указанных противоправных деяний, а также предоставит возможность органам предварительного расследования сосредоточить свои кадровые, технические и иные ресурсы на расследовании опасных преступлений.
В целях обеспечения должного уровня защиты личности от таких правонарушений, как побои и угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, законопроектом предлагается установить в ст. 116 и 119 УК РФ уголовную ответственность за совершение указанных действий лицом, подвергнутым административному наказанию за аналогичные действия. Это, по мнению Верховного Суда РФ, позволит надлежащим образом реагировать на факты семейного насилия, противоправного поведения нерадивых родителей и других лиц, склонных к постоянным угрозам или систематическому совершению насильственных действий в отношении граждан, в том числе несовершеннолетних. Кроме того, данная мера позволит обеспечить профилактику такого рода правонарушений. В санкциях ст. 1161 и 1191 УК РФ предлагается предусмотреть те же виды и размеры наказаний, которые в настоящее время предусмотрены ч. 1 ст. 116 и ч. 1 ст. 119 УК РФ.
В законопроекте указано, что в целях реализации принципов справедливости, гуманности и экономии уголовной репрессии законопроектом предлагается увеличить сумму хищения чужого имущества, с которой наступает уголовная ответственность, с одной до пяти тысяч рублей. Для этого в законопроекте, который вносится одновременно с данным законопроектом, предлагается внесение изменений в ст. 7.27 КоАП РФ «Мелкое хищение».
Одновременно для обеспечения надлежащей защиты прав собственности в законопроекте предлагается дополнить Уголовный
кодекс Российской Федерации новой ст. 1581, в которой будет установлена уголовная ответственность за совершение мелкого хищения лицом, подвергнутым административному наказанию за аналогичные действия. Это позволит должным образом реагировать на противоправное поведение лиц, склонных к систематическому хищению чужого имуще -ства. Соответственно, данная мера обеспечит профилактику такого рода правонарушений.
Кроме того, предлагается сбалансировать сумму значительного ущерба и повысить нижнюю границу значительного ущерба, причиненного гражданину (квалифицирующий признак ряда преступлений, предусмотренных гл. 21 Уголовного кодекса Российской Федерации), до десяти тысяч рублей.
В случае реализации предложенных мер Верховный Суд РФ прогнозирует выведение из-под действия уголовного закона около 300 тыс. человек [11]. Иными словами, перед нами решение действительно стратегического уровня, которое должно было быть подготовлено в соответствии с требованиями стратегического планирования.
Что же касается прогноза Верховного Суда РФ, то он представляется излишне оптимистичным по следующим соображениям:
- причины и условия декриминализи-руемых преступлений в результате принятия законопроекта остаются прежними и будут (в условиях экономического кризиса) действовать более интенсивно;
- криминальная мотивация расхитителей получает дополнительную стимуляцию;
- при разработке законопроекта совершенно не учтены криминологические характеристики лиц, совершающих такие правонарушения, как кражи, мошенничества, побои, злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей;
- наносится ощутимый удар по правосознанию правопослушных граждан;
- не учитываются результаты исследований о связи административных правонарушений и преступлений, а также о запретах с двойной превенцией.
Кроме того, введение административной преюдиции за повторное совершение декри-минализируемых преступлений вскоре даст о себе знать, и всё вернется на круги своя. Принятие законопроекта не изменит крими-
нологическую ситуацию, но создаст множество дополнительных проблем и работы сотрудникам правоохранительных органов и судьям.
Авторы законопроекта исходят из наивной убежденности, что если декриминализировать преступление, то оно исчезнет из социальной жизни. Следует заверить, что все произойдет с точностью до наоборот. Соответствующие правонарушения будут совершаться чаще, чем сейчас: непродуманные и научно необоснованные реформы всегда криминогенны.
1. Головко Л. В. Соотношение уголовных преступлений и административных правонарушений в контексте концепции criminal matter (уголовной сферы) // Международное правосудие. - 2013. - № 1. - С. 44-46.
2. См.: Севрюгин В. Е. Проблемы административного права. - Тюмень, 1994. - С. 120, 125.
3. Клеймёнов М. П. Криминология. - М., 2012. -С. 46-47.
4. См.: Головко Л. В. Указ. соч. - С. 50-51.
5. О стратегическом планировании в Российской Федерации : Федеральный закон от
28 июня 2014 г. № 172-ФЗ // Российская газета. - 2014. - 3 июля.
6. Клеймёнов М. П. Уголовно -правовое прогнозирование : дис. ... д-ра юрид. наук. - Омск, 1992. - С. 19-20.
7. Гензюк Э. Е. Административная деликтоло-гия : дис. ... д-ра юрид. наук. - М., 2001. -С. 262 ; Дерюга А. Н. Функции объяснения и прогнозирования в административно-делик-тологическом исследовании // Журнал российского права. - 2009. - № 5. - С. 69-75.
8. Клеймёнов М. П. Криминология. - С. 172173.
9. Лозбяков В. П., Эриашвили Н. Д. Криминология и административная юрисдикция милиции : учеб. пособие для вузов / под ред. проф. В. П. Лозбякова. - М., 1998. - С. 37 ; Шеста-ков Д. А. Семейная криминология. - СПб., 1996. - С. 36-37.
10. Лунеев В. В. Преступность ХХ века. - М., 1999. - С. 153.
11. О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности : Проект Федерального закона. - URL: http://www.duma.gov.ru.
