CC BY
38
УДК 811.111
В. И. Жельвис
Адаптация сакрального текста как вариант пропедевтического подхода
Трудности восприятия современным читателем текста, написанного несколько сот лет назад, самоочевидны. Перевод такого текста на другой язык обязательно носит следы личности переводчика и не может считаться безупречной передачей содержания и особенно стиля автора подлинника. В связи с этим обращает на себя внимание практика передачи древнего текста на тот же язык в его современном состоянии. На примере анализа сцены из трагедии Шекспира «Гамлет» рассматриваются проблемы адаптации текста, написанного на ранненовоанглийском языке, на современный английский язык. Выявляется существование своеобразного жанра адаптации, отличающегося от обычного комментирования и преследующего цели облегчить читателю восприятие трудного текста. Текст адаптации - связное изложение содержания источника, замена синонимами устаревших и сравнительно редких слов, приведение грамматики в современное состояние, «демократизация» синтаксиса. Некоторые адаптации могут представлять собой более или менее сокращенный пересказ оригинального текста. В этом случае они приближаются к жанру дайджестов. Передача художественного впечатления стоит на втором плане или отсутствует. Однако разница между такими адаптациями и дайджестами в том, что последние носят самостоятельный характер и преследуют цели экономии времени читателя, заинтересованного, главным образом, в знакомстве с сюжетом произведения, в то время как адаптация подразумевает непрерывное сопоставление с подлинником и возможность постоянного обращения к последнему. Разные адаптации рассчитаны на читателей разного уровня подготовки и, таким образом, носят вспомогательный характер. Для русской практики перевода подобные адаптации не характерны.
Ключевые слова: адаптация, перевод, тексты прежних эпох, жанр, дайджест.
V. I. Zhelvis
Adaptation of a Sacred Text as a Versioon of Propedevtic Approach
It is common knowledge that comprehension of a text written a few centuries ago offers a number of problems for a modern reader, while translation of the text into a different language inevitably bears the traces of the translator's person al tastes and views and, presumably, cannot be looked upon as an adequate rendering of contents and, especially, style of the original. Taking that into consideration, attention should be drawn to what might be called adaptation, a peculiar sort of translation of the old text into its own language but in its present state. In the present article, adaptations of Scene 1 Act 1 from Shakespeare's Hamlet are analyzed and compared. The author assumes that adaptation is another genre different from traditional commentaries whose aim is to make comprehension of the Early Modern English text by the modern reader easier. Adapted texts substitute obsolete or rare words by their modern synonyms, bring grammar constructions closer to their modern equivalents, make the syntax more 'democratic'. Some adaptations may be somewhat akin to digests, but the difference is nevertheless significant, as the goal of the adapted text, unlike that of a digest, is only a thorough juxtaposition of itself and the original, detrimental to the artistic value of the latter. In their turn, digests pursue the idea of offering the reader a shortened version of the text, so that he might get the gist of the plot. Adaptations may be of different sorts, depending on the educational degree of the reader. In Russian translation tradition adaptations are not very popular.
Keywords: adaptation, translation, old texts, genre, digest.
Неоспоримая истина о том, что Шекспир принадлежит всему человечеству, сегодня нуждается в серьезном уточнении. Через четыре века после смерти великого Барда читать его произведения в подлиннике (в любых его вариантах) трудно даже носителям английского языка. Уже давно большая часть англоязычных изданий Шекспира снабжается поистине впечатляющим количеством комментариев, пояснений, переводов,
объем коих на странице может существенно превышать собственно шекспировский текст.
Переводчикам Шекспира на другие языки заметно легче: в процессе перевода они умело (или неумело) приспосабливают текст многовековой давности к современному языку. В результате вполне может создаться ситуация, когда за пределами англоязычных стран Шекспира будут знать больше и лучше, чем у него на родине. Другое дело, что самый хороший перевод - со-
© Жельвис В. И., 2015
творчество автора и переводчика, и уже по одному этому, читая его, трудно отделаться от мысли, что перед тобой - не совсем Шекспир. Это не говоря уже о том, что невероятно сложный язык Барда местами просто непереводим.
Никак нельзя сказать, что в англоязычных странах проблему не понимают. Напротив, для «продвижения Шекспира в массы» делается очень много. При этом осознается очевидное: восприятие шекспировского текста при чтении книги, при прослушивании аудиотекста, при восприятии театрального действа или кинофильма не может не отличаться. Чтение подлинника без обращения к комментариям доступно только специалистам-филологам. С комментариями же разной степени сложности и разного количества Шекспир постигаем читателями разного уровня подготовленности.
При восприятии текста на слух сложность усиливается многократно. Аудиокнигу или фильм на диске можно остановить и «прокрутить» непонятное место еще раз. В театре или кинозале это невозможно. Не говоря уже о необходимости существенного сокращения текста: сам текст должен отвечать возможностям восприятия среднего зрителя/слушателя. Другими словами, текст, воспринимаемый на слух, должен соответствовать определенным требованиям.
На рубеже XVI-XVП веков язык пьес Шекспира этим требованиям отвечал. Во всяком случае, нет сведений, что его пьесы оставались не понятыми зрителями, среди которых были представители всех классов общества. Сегодня степень непонимаемости можно, вероятно, сравнить с непонимаемостью современным русским читателем, скажем, переписки Ивана Грозного с князем Курбским.
В настоящее время существует большое количество шекспировских текстов, опубликованных параллельно с их адаптацией на современный английский язык. Как правило, авторы адап-таций подчеркивают, что эти произведения ни в коем случае не призваны заменить подлинный текст, это всего лишь развернутые комментарии. Предполагается, что читатель знакомится с подлинником на левой странице и обращается (в случае необходимости) к адаптированному тексту на правой. Это, конечно же, не исключает варианта, когда какой-нибудь ленивый школяр, которому задано прочесть подлинник, предпочтет адаптацию, благо она размещена тут же и представляет собой связный текст.
Впрочем, столь же очевидно, что любой современный читатель Шекспира (за исключением, повторяем, небольшого числа «яйцеголовых» специалистов) тоже время от времени вынужден обращаться к комментариям или адаптированному тексту.
Представляет интерес выяснить, что потеряет читатель, пренебрегающий великим подлинником. Разумеется, такие потери абсолютно неизбежны в любом случае хотя бы уже потому, что мышление человека елизаветинской эпохи чуждо современному читателю по определению, не говоря уже о различиях в синтаксисе или морфологии, исчезновении множества слов и идиом, а также особенно коварной трудности - в изменениях значения сохранившихся слов и словосочетаний.
Целью настоящей статьи является попытка выявления и классификации всех возможных потерь адаптированного текста Шекспира по сравнению с подлинником. Кроме того, ставится и задача культурологического плана: крайне интересно увидеть, что авторы адаптированного текста решили разъяснить читателю, то есть что в языке Шекспира может не понять современный носитель английского языка, вероятнее всего, молодой. Недаром одна из серий шекспировских адаптаций называется No Fear Shakespeare, то есть начинающим знакомиться с Шекспиром предлагается пройти через такой вариант, где их страхи не понять текст будут услужливо сняты.
Для этой цели были выбраны две адаптации одного и того же текста - первой сцены из первого акта «Гамлета» - и предпринят анализ причин, вызвавших адаптацию в том или ином случае. Анализу были подвергнуты следующие адаптации:
1. Hamlet. Edited by John Richetti, Rutgers University. The Shakespear Parallel Text Series. Logan, Iowa, The Perfection Form Company, 1983. (SPT)
2. Hamlet. No Fear Shakespeare. Код доступа nfs.sparknotes.com/hamlet/p-z.html (NFS)
Подлинный текст: The Tragedy of Hamlet, Prince of Denmark. The Works of Shakespeare Edited for the Syndics of the Cambridge University Press by J. D. Wilson. Cambridge - London - New York - Melbourne. First printed 1934. (TH)
Каждая реплика, таким образом, повторена трижды в следующем порядке: TH, SPT, NFS. Крупные реплики произвольно разбиты на несколько частей. Объем данной статьи не позволяет опубликовать весь проанализированный текст в трех вариантах. Ниже предлагаются отдельные отрывки, по мнению автора, наи-
более наглядно демонстрирующие работу адаптаторов.
1. TH. Francisco. Nay, answer me. Stand and unfold yourself.
SPT. No, you answer me. Stand still and tell me who you are.
NFS. No, who are you? Stop and identify yourself.
В обеих адаптациях устаревшая форма отрицания ney заменена на no.
SPT: реплика Франциско выражена более резко с помощью бесцеремонного you. Требование остановиться уточнено: stand still. Unfold yourself: адаптатору показалось, что не слишком распространенное unfold (букв. «раскройся») может оказаться непонятным современному читателю, и он предпочел развернутый нейтральный оборот.
NFS: Адаптатор выражает тот же смысл, полностью перестроив фразу, означающую «Нет, это ты мне сперва ответь». Он предпочел выделить шрифтом you, таким образом поставив на нем ударение. Вместо stand употреблено более современное и уместное stop, но вместо шекспировского unfold употреблено столь же нечасто встречающееся identify. В современном употреблении identify выглядит как официальный, канцелярский термин.
2. TH. Francisco: You come most carefully upon your hour.
SPT. You've come exactly on time.
NFS. You've come right on time.
Текст упрощен, слегка изменен смысл, что видно при буквальном переводе.
Грамматическое изменение: современная грамматика требует форму Present Perfect.
3. TH. Barnardo. 'Tis now struck twelve, get thee to bed, Francisco.
SPT. The clock has just struck twelve. Go to bed, Francisco.
NFS. The clock's just striking twelve. Go home to bed, Francisco.
Фраза полностью перестроена. Интересно, что SPT понял struck как has struck, а NFS как is striking. Очевидно, что в современном английском сознании возможны обе интерпретации, хотя первая кажется более убедительной. Форма thee исключается из современного употребления.
TH. Francisco. For this relief much thanks, 'tis bitter cold, and I am sick at heart.
SPT. Thanks a lot for coming to relieve me. It's bitter cold, and I've been scared stiff.
NFS. Thanks for letting me go. It's bitterly cold out, and I'm depressed.
Much thanks невозможно по нынешним правилам, но оба адаптатора предпочли вместо many thanks обойтись разговорным thanks.
Более сложным является расхождение в конце фразы. I'm sick at heart в данном контексте не вполне понятно, depressed выглядит убедительнее: у Франциско нет оснований чего-то бояться (scared stiff). Фразу Франциско можно понять как «Очень холодно, и я себя плохо чувствую».
4. TH. Francisco: Not a mouse stirring.
SPT. Not a mouse stirring.
NFS. I haven't even heard a mouse squeak.
SPT оставил фразу неизменной, NFS почему-то предпочел, чтобы мышь не пробежала мимо, а пропищала. Вполне возможно, NFS счел, что в такой темноте пробегающую мышь заметить в принципе невозможно, но Франциско употребил именно глагол stir, а не squeak. Замена здесь не обоснована, она не облегчает понимание текста.
5. TH. Barnardo. Well, good night: if you meet Horatio and Marcellus, The rivals of my watch, bid then make haste.
SPT. Well, good night. If you happen to meet Horatio and Marcellus, my partners on guard duty, tell them to hurry.
NFS. Well, good night. If you happen to see Horatio and Marcellus, who are supposed to stand guard with me tonight, tell them to hurry.
Упрощение вполне оправдано: The rivals of my watch современному читателю непонятно и требует расшифровки. Bid them make haste оба адап-татора предпочли заменить современным нейтральным tell them to hurry.
6. TH. Marcellus. And liegemen to the Dane.
SPT. And loyal subjects to the King of Denmark.
NFS. And servants of the Danish king.
Оба адаптатора разумно отказались от явно непонятного liegemen в пользу более близкого подлиннику subjects (SPT) и servants (NFS). Точно так же они сочли, что лексема the Dane («датчанин») может быть не понята и обратились к исчерпывающему обозначению короля.
7. TH. Francisco. Give you good night.
SPT. God give you a good night's watch.
NFS. Good night to you both.
Здесь SPT, без сомнения, лучше понял смысл фразы: Франциско употребляет give в значении сослагательного наклонения, пожелания «(Пусть Господь) даст вам (благополучное дежурство)», «Да пройдет ваше дежурство благополучно». Равным образом SP правильно понял и слова
good night, означающие здесь благополучное / удачное дежурство (смену). У NFS говорящий просто желает собеседникам доброй ночи.
8. TH. Marcellus. O, farewell honest soldier, Who hath relieved you?
SPT. Goodnight to you, worthy soldier. Who has taken your watch?
NFS. Good-bye. Who's taken over the watch for you?
Оба адаптатора отказались от farewell, которое в настоящее время в устах солдат звучит слишком поэтично. Honest сегодня - это «честный» (ср. устаревшее русское значение «честной», которое здесь, вероятно, подошло бы больше), поэтому тоже было отброшено. SPT предпочел заменить его на более приемлемое worthy, а NFS вовсе опустил. Естественно, глагол hath приобрел современную форму, а relieve (первое значение «облегчать») оба адаптатора заменили на современный нейтральный оборот to have taken (the watch).
9. TH. Marcellus. Holla, Barnardo!
SPT. Hey there, Barnardo!
NFS. Hello, Barnardo.
Здесь и во всех остальных случаях адаптато-ры справедливо отказываются от устаревших междометий.
10. TH. Barnardo. Say, What, is Horatio there?
SPT. What, is that Horatio there?
NFS. Hello. Is Horatio here too?
В данном случае отношение к междометиям несколько иное: от say оба адаптатора отказались, но what сохранилось у SPT.
11. TH. Horatio. A piece of him.
SPT. You see a part of him (The rest is frozen stiff)
NFS. More or less.
Спорное место. Очевидно, Горацио шутит, и оба адаптатора это понимают. Но NFS оставляет читателю догадываться, что имеет в виду говорящий, в то время как SPT полагает, что Горацио просто смертельно замерз, и от него осталась только часть.
12. TH. Barnardo. Welcome, Horatio, welcome good Marcellus.
SPT. Welcome, Horatio. Welcome, good old Marcellus.
NFS. Welcome, Horatio. Welcome, Marcellus.
Интересный случай, где NFS решил обучить манерам Бернардо, который в оригинале приветствует сослуживцев с разной степенью учтивости.
13. TH. Horatio. What, hath this thing appeared again to-night?
SPT. Don't tell me, has this thing appeared again tonight?
NFS. So, tell us, did you see that thing again tonight?
Оба адаптатора обратились к разговорному стилю, отказавшись от устаревшего междометия what.
14. TH. Marcellus. Horatio says 'tis but our fantasy, And will not let belief take hold of him Touching this dreaded sight twice seen of us, Therefore I have entreated him along With us to watch the minutes of this night, that if again this apparition come, he may approve our eyes and speak to it.
SPT. Horatio says that it's only our imagination, and he refuses to allow himself to believe that this terrifying sight we have seen twice is real. So I have asked him to come along with us and stand guard through this night; so that if this ghost comes again, Horatio can confirm what we have seen and speak to it.
NFS. Horatio says we're imagining it, and won't let himself believe anything about this horrible thing that we've seen twice now. That's why I've begged him to come on our shift tonight, so that if the ghost appears he can see what we see and speak to it. He may approve our eyes and speak to it.
Оба адаптатора заменили устаревшие обороты, значительно затруднявшие понимание текста. Устранено сослагательное наклонение if again this apparition come.
15. TH. Barnardo. Sit down awhile, And let us once again assail your ears, that are so fortified against out story, What we have two nights seen.
SPT. Sit down for a bit, and let us try once again to convince you, since you're so set against believing our story, of what we've seen these two nights.
NFS. Sit down for a while, and we'll tell you again the story you don't want to believe, about what we've seen two nights now.
Дословно Бернардо говорит: «Давайте атакуем твои уши, которые столь прочно защищены от нашего рассказа». Вариант SPT упрощает текст лексически, но использует сложную грамматическую конструкцию, мешающую восприятию. Вариант NFS заметно проще.
16. TH. Barnardo. Last night of all, When you same star that's westward from the pole Had made his course t'illume that part of heaven Where it now burns, Marcellus and myself, The bell then beating one -
SPT. Last night, what all that star over there to the west of the north star had arrived to light up that part of the sky where it now shines, Marcellus and myself, the bell then striking one o'clock -
NFS. Last night, when that star to the west of the North Star had traveled across the night sky to that point where it's shining now, at one o'clock, Marcellus and I -
В подлиннике содержится невероятно сложная для восприятия неоконченная фраза, которую адаптаторам удалось упростить только отчасти.
17. TH. Marcellus. Peace, break thee off, look where it comes again!
SPT. Quiet, stop talking. Look where it comes again.
NFS. Quiet, shut up! It's come again.
Peace оба адаптатора заменили на quiet, а break thee off SPT заменил на нейтральное stop talking. NFS обратился к более резкому shut up.
18. TH. Barnardo. In the same figure like the king that's dead.
SPT. It looks exactly like the dead king, Hamlet.
NFS. Looking just like the dead king.
В данном случае NFS структурно ближе к подлиннику. Трудно объяснить, зачем SPT понадобилось уточнять имя покойного короля.
19. TH. Marcellus. Thou art a scholar, speak to it, Horatio.
SPT. You are an educated man, speak to it, Horatio.
NFS. You're well-educated, Horatio. Say something to it.
Оба адаптатора отказались от устаревшего оборота, хотя, надо полагать, он знаком любому англичанину по первой строке «Отче наш». Слово scholar несколько изменило свое значение и было обоснованно заменено.
20. TH. Barnardo. Looks a' not like the king? Mark it, Horatio.
SPT. Doesn't it look like the king? Look closely, Horatio.
NFS. Doesn't he look like the king, Horatio?
Оба адаптатора заменили вопросительную конструкцию на современную. В подлиннике Бернардо просит Горацио обратить на это внимание, что NFS опускает, по-видимому, как мало существенное.
TH. Horatio. Most like, it harrows me with fear and wonder.
SPT. Just like him. It rips through me with fear and amazement.
NFS. Very much so. It's terrifying.
Harrow означает процесс боронования и метафорически - мучительную боль от разрыва тела. SPT постарался передать это значение современными методами. NFS очень сильно упростил образ.
21. TH. Horatio. What art thou that usurp'st this time of night, Together with that fair and warlike form In which the majesty of buried Denmark Did sometimes march? By heaven I charge thee speak.
SPT. What are you? Why do you take over this time of night and appropriate that handsome and military appearance in which the buried king of Denmark used to march? In heaven's name, I order you, speak.
NFS. What are you, that you walk out so late at night, looking like the dead king of Denmark when he dressed for battle? By God, I order you to speak.
Адаптация SPT точнее передает смысл подлинника, хотя лексические и грамматические упрощения снижают торжественность стиля Горацио.
22. TH. Horatio. Before my God, I might not this believe Without the sensible and true avouch Of mine own eyes.
SPT. I swear to God, I wouldn't believe this unless I could vouch for it by the report of my own eyes.
NFS. I swear to God, if I hadn't seen this with my own eyes I'd never believe it.
Вычурный оборот «Я не смог бы поверить в это, если бы не здравое и правдивое свидетельство моих глаз» значительно упрощено до нейтрального «Не поверил бы, если бы не увидел своими глазами». Восклицание Before God заменено на обычное I swear to God.
23. TH. Horatio. As thou art to thyself. Such was the very armour he had on, When the ambitious Norway combated, So frowned he once, when in an angry parle He smote the sledded Polacks on the ice. 'Tis strange.
SPT. As you are like yourself. That was the same armor he wore when he fought the ambitious king of Norway. He frowned that way once during an angry discussion of truce terms when he defeated the Poles in their fields on the ice.
NFS. Yes, as much as you look like yourself. The king was wearing exactly the armor when he fought the king of Norway. And the ghost frowned just like the king did once when he attacked the Poles, traveling on the ice in sleds. It's weird.
Несколько странных замен и опущений. Возможно, адаптаторы пользовались другим изданием подлинника. SPT добавил, что король вел мирные переговоры, и опустил деталь, что поляки передвигались на санях. Опущена фраза 'Tis strange. В свою очередь, NFS опустил часть фразы насчет переговоров с поляками. Устаревшее слово parle опущено обоими адаптаторами.
24. TH. Marcellus. Thus twice before, and jump at this dead hour, With martial stalk hath he gone by our watch.
SPT. Just that same way twice before and exactly at this still time of night, he's marched by us as we stood watch.
NFS. It's happened like this twice before, always at this exact time. He stalks by us at our post like a warrior.
Очень сложно построенная фраза пересказана обоими адаптаторами в соответствии с новыми нормами грамматики. Заменен целый ряд слов. Jump изменило значение и поэтому было заменено, торжественное martial stalk сменилось нейтральными сочетаниями.
25. TH. Horatio. In what particular thought to work I know not, But in the gross and scope of mine opinion, This bodes some strange eruption to our state.
SPT. I don't know what particular meaning I can come up with for this, but my general view is that this is a sign of some strange outbreak of violence about to take place in our country.
NFS. I don't know exactly how to explain this, but I have a general feeling this means bad news for our country.
Оба адаптатора изменили I know not на I don't know, сложный оборот in the gross and scope of mine opinion на my general view (SPT) и I have a general feeling (NFS). Но самое трудное для понимания последнее предложение они интерпретировали совершенно по-разному. В буквальном переводе оно означает «Это предвещает какое-то странное извержение (= взрыв) в нашем государстве». SPT попытался приблизиться к подлиннику: this is a sign of some strange outbreak of violence in our country, в то время как NFS обошелся генерализацией: this means bad news for our country.
26. TH. Marcellus. Good now we sit down, and tell me he that knows, Why this same strict and most observant watch So nightly toils the subject of the land, And why such daily cast of brazen cannon And foreign mart for implements of war, Why such impress of shipwrights, whose sore task Does not divide the Sunday from the week, What might be toward that this sweaty haste Doth make the night joint-labourer with the day, Who is't that can inform me?
SPT. All right now, let's sit down, and I want whoever knows to tell me why such a strict and very careful guard forces the Danish people to work day and night. Why are bronze cast every day? Why is there such trade with foreign nations for military
supplies? Why are so many ship builders forced into service and made to work every day of the week, including Sunday? What are we preparing for in such a sweaty hurry that the night is turned into a fellow worker with the day? Which of you can tell me why?
NFS. All right, let's sit down and discuss that question. Somebody tell me why this strict schedule of guards has been imposed, and why so many bronze cannons are being manufactured in Denmark, and so many weapons bought from abroad, and why the shipbuilders are so busy they don't even rest on Sunday. Is something about to happen that warrants working this night and day? Who can explain this to me?
С позиций современного языка адаптация этого отрывка больше удалась NFS. Устаревших слов в отрывке мало: impress of shipwrights, очевидно, надо понимать как давление на кораблестроителей, чтобы они работали всю неделю. Sore task - это задание, вызывающее болезненное напряжение. Однако наибольшую трудность для понимания являют сложные метафорические обороты, которые довольно успешно упрощены адаптаторами.
27. TH. Horatio. That can I, At least the whisper goes so; our last king, Whose image even but now appeared to us, Was as you know by Fortinbras of Norway, Thereto pricked on by a most emulate pride, dared to the combat; in which our valiant Hamlet (For so this side of our known world esteemed him) Did slay this Fortinbras, who by a sealed compact, Well ratified by law and heraldry, Did forfeit (with his life) all those his lands Which he stood seized of, to the conqueror, against the which a moiety competent Was gaged by our king, which had returned To the inheritance of Fortinbras, Had he been vanquisher; as by the same co-mart, And carriage of the article designed, His fell to Hamlet;
SPT. I can do that. This at least is the rumor. Our last king, whose likeness has just this minute appeared to us, was as you know challenged to battle by Fortinbras of Norway, who was provoked by jealous pride. And in that battle our brave Hamlet (for that's how everyone here in our part of the world thought of him) killed this Fortinbras. By the terms of their sealed agreement and according to the law and the custom of heraldry, Fortinbras gave up to his conqueror not only his life but also the lands he possessed. Matching those, an equal portion of land had been staked by our king, and that land would have been ceded to Fortinbras and his heirs if
he had been the winner, that by the same terms of the agreement and according to the meaning of the contract passed to Hamlet.
NFS. I can. Or at least I can describe the rumors. As you know, our late king, whom we just now saw as a ghost, was the great rival of Fortinbras, king of Norway. Fortinbras dared him to battle. In that fight, our courageous Hamlet (or at least that's how we thought of him) killed old king Fortinbras, who - on the basis of a valid legal document - surrendered all his territories, along with his life, to the conqueror. If our king had lost, he would have had to do the same.
Громоздкое и синтаксически очень сложно построенное предложение справедливо разбито обоими адаптаторами. SPT передал содержание более или менее полно, NFS ограничился пересказом, опустив ряд деталей.
28. TH. Now sir, young Fortinbras, Of unimproved mettle hot and full, Hath in the skirts of Norway here and there Sharked up a list of lawless resolutes For food and diet to some enterprise That hath a stomach in't, which is no other, As it doth well appear unto our state, But to recover of us by strong hand And terms compulsatory, those foresaid lands So by his father lost;
SPT. Now, sir, young Fortinbras, eager and full of untested courage, here and there along the borders of Norway has recklessly picked up an army of lawless and desperate men. He offered them their keep if they would take part in an enterprise that requires courage, which is no other (as our leaders can plainly see) than to take back from us by force those lands I mentioned before that his father lost.
NFS. But now old Fortinbras's young son, also called Fortinbras - he is bold, but unproven - has gathered a bunch of thugs from the lawless outskirts of the country. For some food, they're eager to take on the tough enterprise of securing the lands the elder Fortinbras lost.
Приблизительно та же стратегия, что и в (47): длинное предложение разбито, порядок слов выравнен. SPT передает текст полностью, NFS в пересказе.
29. TH. And even the like precurse of fierce events, As harbingers preceding still the fates And prologue to the omen coming on, Have heaven and earth together demonstrated Unto our climatures and countrymen, As stars with trains of fire and dews of blood, Disasters in the sun; and the moist star, Upon whose influence Neptune's empire stands, Was sick almost to doomsday with eclipse.
SPT. Stars were seen with fiery tails like comets, there were blood-red dews and threatening signs in
the sun. And the moon, whose force controls the oceans, was almost eclipsed, as it will be at the end of the world. And similar predictions of events we fear, forerunners which always precede what is fated to happen, announcements of the disaster which is coming, have been evident here in heaven and on earth and clearly shown to Denmark and our fellow Danes.
NFS. There were shooting stars, and blood mixed in with the morning dew, and threatening signs on the face of the sun. The moon, which controls the tides of the sea, was so eclipsed it almost went completely out. And we've had similar omens of terrible things to come, as if heaven and earth have joined together to warn us what's going to happen.
Наиболее апокалиптический отрывок практически недоступен для буквального пересказа из-за повторов и крайне сложного синтаксиса. Оба адаптатора сократили и перестроили текст. Трудные, редкие и устаревшие ^ова precurse, harbingers, omen, climatures, а также Neptune's empire заменены или вовсе опущены.
30. TH. If thou hast any sound or use of voice, Speak to me. If there be any good thing to be done That may to thee do ease, and grace to me, Speak to me.
SPT. If I can do any good deed which will help you and earn grace for me, speak to me.
NFS. If you have a voice or can make sounds, speak to me. If there's any good deed I can do that will bring you peace and me honor, speak to me. Or if you've got some buried treasure somewhere, which they say often makes ghosts restless, then tell us about it. Stay and speak!
В обоих случаях текст адаптирован более или менее адекватно.
31. TH. If thou art privy to thy country's fate Which happily foreknowing may avoid, O, speak!
SPT. If you know the secret of your country's fate, which if we know we may avoid, O, speak!
NFS. If you have some secret knowledge of your country's sad fate - which might be avoided if we knew about it - then, please, speak.
Оба адаптатора «осовременили» грамматику. Из контекста следует, что речь идет о возможности несчастий для Дании, из чего следует, что NFS, в отличие от SPT, поступил правильно, добавив к слову fate эпитет sad, хотя в подлиннике он отсутствует. Вероятно, SPT следовало заменить foreknowing.
TH. Or if thou hast uphoarded in thy life Extorted treasure in the womb of earth, For which they say you spirits oft walk in death, Speak of it - stay and speak - stop it, Marcellus!
SPT. Or, if during your lifetime, you have hoarded up ill-gotten treasure in an underground hiding place, for which it is said you ghosts are often forced to wander after death, speak of it. Stay here.
NFS. Or if you've got some buried treasure somewhere, which they say often makes ghosts restless, then tell us about it. Stay and speak! Keep it from leaving, Marcellus.
Как и в ряде случаев, отмеченных выше, NFS сократил текст. Особенно странно, что сокращению подверглось extorted (treasure), которое SPT правильно перевел как ill-gotten (treasure). Отсутствие слова, означающего, что сокровище имеет преступное происхождение, искажает смысл легенды. Устаревшее uphoarded и редкое extorted заменены современными синонимами. Не менее странно, что вполне понятное подлинное Stop it! NFS передает как Keep it from leaving.
32. TH. Horatio. And then it started like a guilty thing, Upon a fearful summons; I have heard The cock that is the trumpet to the morn Doth with his lofty and shrill-sounding throat Awake the god of day, and at his warning Whether in sea or fire, in earth or air, Th'extravagant and erring spirit hies To his confine, and of this truth herein This present object made probation.
SPT. And then it was startled, like a guilty thing which was summoned by a call it fears. I have heard that the cock, which is the trumpet that announces morning, with his exalted and high pitched voice awakens the god of day. And when he gives that warning, whether it is in the sea or in fire, in the earth or in the air, the wandering ghost which is far from the proper place hurries back to its prison. This display we have just seen proves the truth of that.
NFS. And then it acted startled, like a guilty person caught by the law. I've heard that the rooster awakens the god of day with its trumpetlike crowing, and makes all wandering ghosts, wherever they are, hurry back to their hiding places. We've just seen proof of that.
Поэтическая речь снова пересказана нейтральным языком.
33. TH. But look, the morn in russet mantle clad Walks o'er the dew of you high eastward hill.
SPT. But look, dressed in a reddish cloak, the morning walks on the dew that covers that high hill over there to the east.
NFS. But look, morning is breaking beyond that hill in the east, turning the sky red.
SPT в своем стремлении упростить поэтический язык все же стремится сохранить информа-
цию в максимальном объеме. NFS ограничивается самым кратким изложением.
Подведем итоги выполненному анализу. Представляется, что перед нами пример особого жанра, который не следует путать с простым пересказом и тем более художественным переводом. В связи с этим целесообразно сравнить шекспировские адаптации с переводом «Слова о полку Игореве» [2, с. 57], выполненном Л. А. Дмитриевой, Д C. Лихачевым и
О. В. Твороговой. Первые строки «Слова...» (буква «ять» заменена на «е» по техническим причинам):
Не лепо ли ны бяшет, братие, начяти старыми словесы трудных повести о пълку Игореве, Игоря Святъславича? Начати же ся тьи песни по были-намъ сего времени, а не по замышлению Бояню!
Боянъ бо вещи, аще кому хотяше песнь тво-рити, то растекащется мыслию по древу, серымъ вълком по земли, шизымъ орломъ подъ облакы. Помняшеть бо, рече, първых временъ усобице.
Перевод:
Не пристало ли нам, братья, начать старыми словами печальные повести о походе Игоревом, Игоря Святославича? Пусть начнется же эта песнь по былям нашего времени, а не по замыш-лению Бояна!
Ведь Боян вещий, если хотел кому песнь слагать, то растекался мыслию по древу, серым волком по земле, сизым орлом под облаками. Помнил он, говорят, прежних времен усобицы.
Перед нами высокохудожественный перевод, очень точно передающий смысл высказывания, бережно сохраняющий каждое слово подлинника. На филологических факультетах древнерусские тексты обычно читаются в подлиннике, точный перевод используется редко, широкому читателю этот тип литературы практически неизвестен, откуда малая потребность в жанре адаптации.
Совсем другая ситуация в англоязычных странах с текстами типа шекспировских. Шекспир включен в школьную программу, степень знакомства с его произведениями сравнима с произведениями Л. Толстого в России. Необходимость сделать Шекспира понятным рядовому читателю очевидна. Эта мысль хорошо согласуется с мнением Гегеля, который, одобрительно отзываясь о стремлении англичан приспосабливать художественные тексты к своему времени, писал: «Художественное произведение имеет в себе также и временную, преходящую сторону и нуждается в изменениях. Ибо прекрасное явля-
ется для других, и те, для которых оно является, должны чувствовать себя как дома в этой внешней стороне явленного прекрасного» [1, с. 286].
Между тем, сравнивая подлинник и адаптации «Гамлета», легко видеть, что эти последние могут служить только как вспомогательные средства: слишком велики художественные потери. Можно рассматривать английские адаптации «Гамлета» как развернутые комментарии к произведению Шекспира, подразумевающие, что читатель обратится к чтению оригинала и только в случае необходимости заглянет в адаптированный текст.
Однако это не вся правда, так как в таком случае достаточно было бы комментирования только действительно трудных мест, подборки синонимов для устаревших или изменивших значение слов и т. п. Так, собственно, всегда и поступали редакторы с шекспировскими оригиналами до сих пор. Очевидно, что создание адапта-ций в виде самостоятельного текста преследовало и некоторые иные цели, причем цели каждой из двух адаптаций совпадают не полностью. Можно предположить, что эти адаптации предназначаются каждая для своей аудитории.
Адаптация, обозначенная в статье SPT, очевидно, стремилась по возможности не отходить от оригинала настолько, насколько это возможно при условии, что текст должен быть понят максимально точно. При этом автор адаптации особенно старался убрать наиболее сложные грамматические конструкции, обороты и ряд слов. Читатель здесь предполагается относительно подготовленный.
Адаптатор NFS пошел по пути пересказа текста, нередко опуская детали, не существенные для понимания происходящего. По-видимому, его задача - прежде всего, объяснить, «про что это все». Адаптация нацелена на неподготовленного читателя или такого, которому достаточно получить общее представление о тексте.
Ни тот, ни другой адаптатор не стремились сохранить художественную сторону текста. Для них важна известная «демократизация» Шекспира, приближение его творчества к широким массам. Задача достойная, хотя и не бесспорная, поскольку полученные образцы в известной мере напоминают дайджесты, помогающие занятому современнику «по-быстрому» получить представление о произведении.
Особенный интерес представляет отношение авторов адаптаций к шекспировскому вокабуляру. Список слов, которые сохранились в современном
языке, но, по-видимому, представляются адапта-торам неизвестными большинству современных англоязычных читателей, впечатляет. Можно подумать, что словарный запас сегодняшнего среднего англо-сакса весьма и весьма беден.
Шекспировские междометия и подобные им восклицания заменяются современными соответствиями, что, конечно же, совершенно оправдано.
Наиболее оправданными представляются изменения в грамматике: современный средний читатель имеет право не знать давно исчезнувшие грамматические особенности языка рубежа XVI-XVII веков. Для языка Шекспира характерны очень длинные и синтаксически запутанные фразы, которые даже при чтении, не говоря о восприятии на слух, трудны для понимания. Адаптаторы делят длинные фразы и пересказывают их содержание.
Таким образом, перед нами фактически особый жанр пересказа-перевода, который наряду с дайджестами играет служебную, обучающую роль. С одной стороны, это вполне допустимое явление, с другой - показатель явного снижения культурного уровня современного читателя.
Представляло бы интерес изучение шекспировского текста в таком виде, в каком он в настоящее время звучит со сцены. Очевидно, что и в таком случае неизбежны сокращения, но главное - существует необходимость адаптации текста, воспринимаемого только на слух, а это накладывает на адаптатора дополнительные непростые задачи, ибо здесь жертвовать художественностью текста уже нельзя.
Библиографический список
1. Гегель, Г. Эстетика [Текст]: в 4-х т. Т .1 / Г. Гегель. - М.: Издательство «Искусство», 1971. - 312 с.
2. Слово о полку Игореве [Текст] - Л. : Советский писатель, 1967. - 540 с.
3. Hamlet. Edited by John Richetti, Rutgers University. The Shakespear Parallel Text Series. Logan, Iowa, The Perfection Form Company, 1983. (SPT).
4. Hamlet. No Fear Shakespeare [Электронный ресурс] - Режим доступа: http: // nfs.sparknotes.com/hamlet/p-z.html (NFS).
5. The Tragedy of Hamlet, Prince of Denmark. The Works of Shakespeare Edited for the Syndics of the Cambridge University Press by J. D. Wilson. Cambridge -London - New York - Melbourne. First printed 1934. (TH).
Bibliograficheskij spisok
1. Gegel', G. Jestetika [Tekst]: v 4-h tt. T .1 / G. Gegel'. - M.: Izdatel'stvo «Iskusstvo», 1971. - 312 s.
2. Slovo o polku Igoreve [Tekst] - L. : Sovetskij pisatel', 1967. - 540 s.
3. Hamlet. Edited by John Richetti, Rutgers University. The Shakespear Parallel Text Series. Logan, Iowa, The Perfection Form Company, 1983. (SPT).
4. Hamlet. No Fear Shakespeare [Jelektronnyj resurs] - Rezhim dostupa: http: // nfs.sparknotes.com/hamlet/p-z.html (NFS).
5. The Tragedy of Hamlet, Prince of Denmark. The Works of Shakespeare Edited for the Syndics of the Cambridge University Press by J. D. Wilson. Cambridge -London - New York - Melbourne. First printed 1934. (TH).
