CC BY
43РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ
СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ
НАУКИ
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА
РЕФЕРАТИВНЫЙ ЖУРНАЛ СЕРИЯ 4
ГОСУДАРСТВО И ПРАВО 3
издается с 1974г. выходит 4 раза в год индекс РЖ 1 индекс серии 1,4 рефераты 95.03.001-95.03.047
КОНСТИТУЦИОННОЕ ПРАВО
9S.03.009. КОНСТИТУЦИОННОЕ ПРАВО РОССИИ НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ. Обзор
С конца 80-х голов в юридической науке начинает оформляться новая конституционная доктрина как система конституционно-правовых ценностей, взглядов на политическую организацию общества. Происходит переход от доминировавшего у нам: государственного, этатистского права к праву конституционному.
Разумеется, понятие "конституционное право" использовалось и правоведами дореволюционной России, и советскими учеными, начиная с 60-х годов. Существует учебник "Советское конституционное право", издаются периодические сборники по проблемам конституционного права. И хотя одновременно во многих юридических вузах до сих пор изучается курс государственного права, приверженцы этой науки сегодня фактически исповедуют идеи демократического конституционализма. С другой стороны, ведущая роль конституционного права в нашей теории обоснована не очень убедительно. Может быть поэтому один из новых учебников назван "Конституционное (государственное) право зарубежных стран" (М., Бек, 1994 г.).
Приверженцы государственного права в советской правовой науке имели все основания отстаивать свою позицию ввиду сложившегося понимания всеохватывающей роли государства в обществе, принятой в науке трактовки государственной власти. Кроме того, советская конституция, будучи в большей мере идеологическим и политическим документом, чем высшим государственным законом, не могла стать реально действующим, непосредственно применяемым источником права и тем более дать имя отрасли (1, с. 13).
Расширение предмета государственно-правового регулирования за счет включения в него отношений, связанных с устройством и функционированием гражданского общества, ограждающих его от вмешаг тельства государства, является доводом в пользу наименования соответствующей науки и отрасли конституционным правом. При этом смещаются акценты в понимании роли государства во взаимоотношениях "государство — общество — человек". Исходным и важнейшим ориентиром признается человек, его права и свободы.
Конституционное право складывается и укрепляется в таком государстве, в котором провозглашены и гарантированы права и сво-5*
боды человека, существует реальное народное представительство и прямое народовластие, действует принцип разделения властей. В досоветской России, не имевшей конституции как единого основного закона, употреблялось понятие "государственное право" применительно к соответствующей отрасли внутреннего права. Термин же "конституционное право" использовался для наименования отрасли права ино-стр!анных держав, государственный строй которых отличало разделение властей, прямое народоправство и народное представительство.
Как отмечается, лишь оценочный подход позволит отразить в названии отрасли и науки предмет регулирования и исследования. Развитое конституционное право возможно лишь в правовом государстве. Таким образом, качественные признаки демократического государства определяют название отрасли, занимающей ведущее место в его правовой системе, а конституционное право представляет собой особый качественный этап в развитии государственного права (1, с. 13).
В публикациях последних лет теоретически обосновывается предмет, категории и институты конституционного права. Отмечается, что предмет конституционного права составляют: установление, передача, осуществление государственной власти в различных формах, а также разделение и рассредоточение государственной власти между органами государства и политическими структурами; установление пределов государственной власти, гарантирование прав и свобод граждан (1, с. 38).
По мнению некоторых исследователей, наука конституционного права постепенно обогатится всем комплексом правовых, философских, политико-социологических концепций и подходов к проблемам конституционно-правового регулирования.
В публикациях высказывается уверенность, что конституционно-правовая наука России сможет занять достойное место в мировой конституционно-правовой науке при условии ее включения в компаративистские (сравнительно-правовые) исследования. Компаративизм в области конституционного права — одно из перспективных направлений государствоведения. Национальное конституционное право всегда развивает те или иные идеи, формирует конституционные институты с учетом положительной или отрицательной практики зарубежного конституционного строительства. Труды дореволюционных русских ученых-государствоведов всегда отличались широтой сравнительно-правового кругозора, отсутствием националистической замкнутости, панславистской ориентированности (1, с. 45). Появились достаточно обоснованные предложения о целесообразности перехода к новой концепции преподавания конституционного права.
Очевидной становится необходимость выделения в учебном плане юридических вузов курса общего конституционного права. Предмет
конституционного права в этом курсе предлагается изучать с позиции общих принципов, обоснованных теоретически и закрепленных юридически в конституционном праве современных демократических государств. Основными задачами курса являются следующие: изучать общие понятия и категории науки конституционного права в их системе; овладеть методикой правового анализа норм конституционного права и основанной на них деятельности государственных учреждений и общественных институтов; уяснить влияние факторов политического, экономического, культурного и нравственного характера на конституционно-правовые нормы и практику; во всем многообразии вариантов конституционно-правового регулирования выделить наиболее целесообразную (идеальную) модель, ориентированную на общечеловеческие ценности, и выяснить возможности ее применения в тех или иных конкретно-исторических условиях (1, с. 15).
С принятием Конституции Российской Федерации 1993 г. в публикациях делается попытка по-новому осмыслить роль конституций в жизни общества. Своеобразие конституционного опыта развития России связано не только с поздним появлением Конституции в нашем государстве, но и с ритуальностью конституционных положений. Действия органов власти, реальная социальная жизнь не были связаны нормами Конституции, хотя далеко не все из них были бессмысленными и фальшивыми. Это воспитывало у граждан и должностных лиц отношение к конституционным установлениям как к чисто декларативным. Обретение нашим обществом новой Конституции может стать прогрессивным явлением в том случае, если она будет воспринята как выраженная в законе приоритетная социальная ценность, которая послужит обновлению и развитию всей законодательной системы, укреплению правопорядка и устойчивости государства и его институтов (4, с. 23-25).
Как подчеркивается в Комментарии к Конституции Российской Федерации, действенность конституции во многом зависит от того, насколько она усвоена, признана и поддерживается самыми широкими слоями многонационального российского народа, не только властными структурами, но и рядовыми гражданами (5, с. 54).
Реализация новой Конституции, а ее основная цель — построение демократического, правового, федеративного, социального, светского государства и формирование нового гражданского общества — задача не простая. Недостаточно создать новый государственный аппарат и декларировать подлинные права и свободы. Более сложная задача — воспитание нового конституционного сознания у государственных чиновников, у судей, который принадлежит важнейшая роль в защите конституционного строя, у граждан. Необходима широкая программа законодательной деятельности, приоритетное значение в которой
должно быть отдано созданию эффективных правовых механизмов, гарантирующих права и свободы, развитие правовых основ рыночной экономики, совершенствование по существу всех отраслей законодательства.
В Конституции Российской Федерации впервые введено понятие "правовая система". С учетом общих принципов правовой системы предлагается выделить следующие виды правовых актов: в) конституция; б) конституционные законы; в) законы; г) уставы (краев, областей, автономных образований, городов федерального значения); д) указы; е) постановления (правительства, государственных комитетов и комитетов краевой, областной, городской, районной администрации); ж) распоряжения (президента, правительства, главы администрации); з) приказы, инструкции, указания и иные ведомственные акты; и) акты представительных органов местного самоуправления; к) акты прямого народного волеизъявления — решения референдумов, итоги выборов, наррдных собраний; л) внутригосударственные договоры, соглашения; м) ратифицированные (одобренные) международные договоры; и) признанные нормы международного права; о) модельные (рекомендательные) законодательные акты. Эти правовые акты находятся между собой в разных соотношениях. Однако, по мнению некоторых авторов, вести речь о правовой системе пока трудно, ибо противоречивость современного политического и социально-экономического развития России неизбежно порождает юридический хаос. Правовая система непрерывно деформируется и связи между актами нарушаются. В целом же резко снижается эффективность правового воздействия на общественные процессы, а неостановимый вал правонарушений, преступности все ниже "опускает" уровень законности в стране (4, с. 10, 14).
Нарастают юридические коллизии. Наиболее острые противоречия, по мнению исследователей, наблюдаются между актами разных ветвей власти и актами органов федерации и ее субъектов. В конечном счете несоблюдение конституционных принципов единства государственной власти и разделения форм ее осуществления по горизонтали и вертикали ведет к нарушению установленных Конституцией России соотношений между правовыми актами и осложняет применение права и решение практических задач развития экономической, политической и социальной сфер. Даже конституции ряда республик вводят свои принципы построения правовой системы вопреки общероссийским правовым принципам (4, с. 19).
Поскольку в современном конституционном праве используется понятие "конституционный строй", появились статьи и монография, в которых научно обосновывается эта новая категория Конституционный строй, по мнению автора специальной монографии на эту тему,
О. Г. Румянцева — это целостная система социально-правовых отношений и институтов, подчиненная безусловным нравственным и конституционным велениям. Она базируется на совокупности основополагающих регуляторов, которые содействуют закреплению в общественной практике и в правосознании стабильных, справедливых, гуманных и правовых связей между человеком, гражданским обществом и государством (8, с. 23-24).
Что же касается категории "основы конституционного строя", то предлагается различать две ее стороны. Во-первых, это устои реальных общественных отношений, которые суть категория объективная. Во-вторых, это субъективное отражение объективной категории, адекватно либо не вполне адекватно устанавливаемое законодателем. Основами конституционного строя можно считать находящиеся под защитой государства сущностные социально-нравственные установки и политико-правовые правила разумной и справедливой организации общества. Они обусловливают ключевые черты общественного строя, власти, формы правления, государственного устройства, политического режима. В них определяются общие принципы правовой регламентации отношений в основных подсистемах общества и обеспечивается их взаимодействие. Каждый из конституционных принципов представляет собою концепцию жизнедеятельности отдельных составляющих конституционного строя в целом (8, с. 28).
Определяя основы конституционного строя как наиболее крупный объект конституционного регулирования, автор разделяет его на три уровня, предполагающие различное закрепление:
1) базовые ценности, на которые ориентируется общество в развитии конституционного строя;
2) основные принципы конкретных сторон конституционного строя и отрасли конституционного права;
3) конституционно-правовые институты и нормы, через которые упомянутые ценности и принципы получают непосредственное обоснование, закрепление и определяющее юридическое значение.
По мнению автора, предложенные уровни образуют систему: ценности лежат в основе принципов, а последние конкретизируются в институтах и нормах, что придает в итоге всей системе правовую значимость (8, с. 29).
О. Г. Румянцев оспаривает утверждения, будто основы конституционного строя не защищаются в судебном порядке, регулируют общественные отношения не непосредственно, а через иные, конкретные нормы. Основы конституционного строя не просто характеризуются особым порядком изменения, но и имеют особую юридическую силу Это выражается в обязанности законодателя следовать указанным принципам при изменении или дополнении остального текста Кон-
ституции. Конституционный Суд при разрешении разночтений между правовыми нормами обязан исходить из смысла основных принципов. Благодаря своей особой природе они вправе получить ни с чем не сравнимый вес в правоприменительной практике, главным образом — в области конституционной юстиции (8, с. 31).
Конституционный строй России определяется через сумму взаимосвязанных категорий, призванных закрепить:
1. Провозглашение государственного суверенитета; понимание суверенитета как свойства высшей власти при верховенстве федерального закона на всей территории страны; определение пределов государственной власти.
2. Гуманный правовой статус человека, при котором он сам, права и свободы являются высшей ценностью, а их признание, соблюдение и защита — главной обязанностью государства; равенство перед законом и право на равную защиту, со стороны закона, независимо от каких-либо обстоятельств; базовые принципы гражданства -России.
3. Верховенство права в смысле всеобщей подчиненности ему и основанной на нем Конституции, ее прямого действия и непосредственного применения; подчиненности высшему закону всех иных правовых актов; указание на соотношение внутригосударственного и международного права.
4. Народовластие, включая определение народа как носителя суверенитета и единственного источника государственной власти; правовые принципы непосредственного народовластия, гарантии народного представительства и предусмотренных Конституцией выборов; право на сопротивление тирании и узурпации власти...
5. Политический и идеологический плюрализм, включая гарантии многообразия и свободного участия граждан в политической жизни; гарантии саморазвития гражданского общества, свободы его институтов, в частности общественных объединений.
6. Общие принципы действия государственной власти, установление республиканской формы правления, принципа разделения, самостоятельности и взаимодействия властей, необходимых сдержек и противовесов.
7. Федерализм как принцип государственно-территориального устройства, право на самоопределение и самоуправление в составе России, основы правового статуса субъектов Российской Федерации, гарантии децентрализации государственной власти через разграничение полномочий и предметов ведения государственной власти между Федерацией и ее частями.
8. Признание различных форм и видов самоуправления — местного самоуправления, культурной автономии, самоуправления институтов гражданского общества и их гарантии.
9. Принцип социального государства, основные социальные задачи и обязанности государства во имя развития личности, достижения благосостояния, социальной защиты и безопасности граждан.
10. Многообразие и свобода экономической деятельности, гарантии права собственности и равенства правовой защиты всех ее форм; соотношение регулирующей экономической роли государства и свободы хозяйственной деятельности, принцип социального партнерства как ведущий в экономических отношениях; гарантии единства внутреннего экономического пространства страны.
11. Геополитические принципы: принцип союза — основа создания союза с другими государствами; основные принципы внешней политики и равноправного участия в мировом сообществе; обязанность соблюдать общепризнанные нормы и принципы международного права.
12. Целостность и устойчивость конституционного строя, взаимодополняющее действие и применение его правовых основ, их верховенство по отношению к другим положениям Конституции, незыблемость и особый порядок изменения (8, с. 57-58).
В публикациях по конституционному праву значительное внимание уделяется анализу конституционных институтов, одним из которых является система разделения властей. Разделение властей — это принцип организации государственной власти в правовом демократическом государстве, одна из основ конституционного строя, предпосылка верховенства права и обеспечения свободного развития человека. Разделение властей поэтому не ограничивается распределением функций и полномочий между различными государственными органами, а предполагает взаимное равновесие между ними.
Ученые обращают внимание на организационно-правовой потенциал принципа разделения властей. Его реализация предполагает не только выявление и необходимое обособление функций управления делами государства, но и институционализацию этих функций, создание и развитие государственных учреждений, составляющих единый комплекс осуществления государственной власти.
В то же время отмечается, что у разделения властей есть свои границы. Это прежде всего принцип организации и осуществления власти на общегосударственном уровне. Он может быть применим в соответствующих рамках и на уровне субъектов Российской Федерации. При этом каждый из субъектов Федерации может использовать свои формы и методы разделения властей, их институциализация может идти разными путями. Общие подходы, относящиеся к разделению властей, могут быть в какой-то мере использованы и в системе местного самоуправления, но здесь, по мнению ученых, необходимо учитывать, во-первых, что речь идет об особом специфическом институте, и, во-вторых, что местная власть осуществляется в очень небольших территориальных рамках (5, с. 40).
С принятием новой Конституции Российской Федерации наука кон-6-1732
ституционного права больше внимания стала уделять проблеме современного российского федерализма. При том, что федерализм понимается далеко не одинаково, подчеркивается, что это прежде всего структурный принцип. Он провозглашается и реализуется в интересах организации государства, обеспечения его единства. Федерализм призван защищать общество как от имперских амбиций центра, тоталитаристских устремлений верховных властей, так и от сепаратизма и национализма на местах. Эффективность федерализма проистекает отнюдь не из иерархического построения отношений между центром и субъектами Федерации, четкого и делового распределения функций и, соответственно, прав и ответственности, она появляется в результате сотрудничества и взаимодействия властей всех уровней, совместных действий, направленных на достижение общих целей (10, с. 5).
Будучи структурным принципом, федерализм способствует > не только децентрализации, но и демократизации управления, широкому вовлечению населения в процессы принятия решений на всех уровнях государственной организации. С одной стороны, он закладывает основы механизма выявления интересов и воли большинства общества, легитимирует общегосударственную политику, систему федеральных органов власти, их действия, а с другой — определяет структуру и нормы, призванные отражать и защищать позицию не только территорий, но и отдельных групп населения. Федерализм не сводится к субъектам Федерации, он охватывает институт национально-культурной автономии, систему связей с местным самоуправлением.
Ученые отмечают, что взаимосвязь федерализма и демократии проявляется также в том, что распределение полномочий между центром и субъектами Федерации приближает власть к гражданину, делает ее более зависимой от него. По своей природе федерализм привносит в жизнь общества атмосферу диалога, открытого обсуждения спорных вопросов и конфликтов, совместного поиска путей к компромиссу.
В федеративном государстве, как отмечается, легче и быстрее воспринимаются и реализуются принципы местного самоуправления. Сегодня они пока с трудом реализуются в законодательстве и практике Российского государства, и именно потому, что утверждаются на месте бюрократической централизации и жесткого администрирования. В сочетании с местным самоуправлением федерализм создает предпосылки развития динамизма и гибкости в территориальной организации и системе управления, так необходимые там, где проявляется этническая или. региональная специфика (10, с. 6).
Федерализм способствует развитию самостоятельности, свободы действий и образа жизни регионов, национально-государственных образований, территориальных и этнических групп людей, индивида, личности. Основные права и свободы человека и гражданина, несо-
мненно, являются высшей ценностью права федеративных государств. В условиях федерализма индивидуальные права могут более эффект тивно сочетаться с коллективными, групповыми правами, в первую очередь с правами народов. Не противопоставление одних прав другим, а их взаимопереплетение и дополнение наилучшим образом способствует реальной демократии (10, с. 6).
Новая модель Российской Федерации означает эволюцию от интегральной, централизованной к самоуправленческой. Каждый субъект выступает одновременно как форма экономического и политического самоуправления. Это проявляется в объеме полномочий субъектов; степени согласованности волевых действий и обеспеченности интересов различных субъектов; отказ от отношений между центром и субъектами Федерации на началах субординации (7, с. 107).
Ученые отмечают проявление двух взаимосвязанных тенденций в развитии федерализма в России: первая — расширение самостоятельности субъектов Федерации и вторая — укрепление единства Российского государства, обеспечение его целостности.
Перед наукой конституционного права встает множество вопросов практически-регулятивного характера. В их числе — выявление общих контуров такого нового для российской действительности юридико-нормативного образования, как парламентское право.
В отечественной литературе понятие парламентского права не получило сколько-нибудь развернутого толкования. Оно как бы растворилось в терминах типа "парламентские процедуры", "парламентский процесс". Но нормативный массив парламентского права, как бы велика не была в нем доля процедурных правил, складывается под определяющим воздействием принципов и норм материального права, прежде всего — конституционного. При всей важности технологии парламентаризма главное — обеспечить устойчивые взаимосвязи, во-первых, в его собственной среде согласно нормам принятой модели разделения властей, государственного устройства и формы правления, во-вторых, между парламентом как высшим представительным органом государственной власти, с одной стороны, и народом как единственным источником власти — с другой (9, с. 8).
Парламентское право определяется одними учеными как неотъемлемая часть конституционного права, другими — как полноценная, самостоятельная отрасль права. Более теоретически обоснована первая позиция, в соответствии с которой парламентское право выросло из конституционного, опирается вместе с ним на одну и ту же "корневую систему" — основы конституционного строя, имеет, как и оно, в качестве своего главного юридического источника Конституцию. Но в едином как для конституционного, так и для парламентского права поле общественных отношений за парламентским закреплен 6' ■
свой специфический участок — организационно-технические отношения. Если в целом для конституционно-правового регулирования характерны методы, основанные на властно-императивных началах, то для парламентско-правового — прежде всего диспозитивные, опирающиеся на координацию и согласования. Бели в механизмах собственно конституционного права превалирует материальная сторона, то в механизмах парламентского права — процессуальная, организационно-обеспечительная. В связи с этим делается вывод: как ни соблазнительно объявить парламентское право особой отраслью, все же больше оснований видеть в нем подотрасль конституционного права. Кстати, в качестве подотраслей конституционного права могут рассматриваться избирательное и муниципальное право. При этом отмечается, что сформироваться в образование ревнопорядковых норм и институтов парламентское право просто не в состоянии практически, поскольку самой Конституцией сориентировано на процедурное упорядочение отношений самого различного вида и на самых различных уровнях. Одно дело — внутрипарламентские отношения и процедуры (законодательные, контрольные, организационные); другое — межинституциональные (Президент — парламент — Правительство — Конституционный Суд); третье — федеративно-институциональные (Федеральное Собрание — парламентские институты субъектов Федерации); четвертое — процедуры в сфере отношений публично-правовой ответственности (парламент — избирательный корпус — электорат) (9, с. 10).
Все больше внимания в публикациях по конституционному праву уделяется роли политических партий в демократическом процессе. В частности, отмечается, что многопартийность и демократия как конституционные категории не могут быть реализованы друг без друга. Формирование многопартийной системы возможно только в условиях демократии. В свою очередь, демократия не мыслима без политических партий, борющихся за власть и использующих конституционные формы и методы.
С развитием многопартийности тесно связано формирование подлинно представительной формы правления (3, с. 40). Однако отмечается, что политические партии России пока не прошли период становления и развития. Большинство партий не пользуются поддержкой у населения. И объясняется это не в последнюю очередь неразвитостью российского гражданского общества. Формирование многопартийной системы в России продлится еще не один год. Ускорению этого процесса, бесспорно, способствовали последние выборы в Федеральное Собрание, в особенности — в Государственную Думу, поскольку половина ее депутатов избиралась на основе пропорциональной избирательной системы по спискам, сформированными политическими партиями и блоками. Но в ближайшие годы вряд ли какая-либо партия станет пра-
вящей. В этой ситуации выбор формы правления с наделением главы государства широкими полномочиями по формированию правительства является наиболее оптимальным (3, с. 47).
В публикациях по конституционному праву научно обоснованы рекомендации по совершенствованию избирательного законодательства. В связи с тем, что Федеральное Собрание Российской Федерации является переходным парламентом с укороченным сроком легислатуры, при разработке законодательной базы организации и проведения новых выборов особое внимание обращается прежде всего на: 1) принятие новых федеральных законов о выборах для каждой из палат Федерального Собрания; 2) создание условий для превращения партий в партии парламентского типа, участвующие в формировании правительства и изменении его состава; 3) изменение финансирования избирательной кампании, в том числе установление предельной суммы, которая может бы'гь израсходована на проведение предвыборной агитации, с учетом инфляции; 4) образование единой самостоятельной системы избирательных комиссий (6, с. 23).
Высказано и отношение ученых к готовящимся в Федеральном Собрании поправкам к новой Конституции. Предлагаемые поправки направлены в основном на усиление контроля парламента за деятельностью других высших федеральных органов власти. Принятие многих из поправок в том виде, как они сформулированы, привело бы к серьезным изменениям установленного действующей Конституцией соотношения законодательной и исполнительной власти. Конечно, этот баланс, отражающий "полупрезидентскую" форму правления, не является идеальным. Но конституционные поправки не могут противоречить генеральной схеме организации власти, должны быть органично вписаны в нее. В противном случае, потребуется изменение самих основ механизма осуществления государственной власти на федеральном уровне (например, переход к парламентарной форме правления или к президентской республике), что потребовало бы разработки и принятия принципиально новой Конституции страны.
Некоторые вопросы усиления контрольных полномочий парламента можно было бы решить, не ломая принципиальной схемы формы правления, которая заложена в Конституции, включив в нее запись о том, что Государственная Дума проверяет исполнение Конституции, федеральных законов и федерального бюджета и в связи с этим впраг ве создавать контрольные и следственные комиссии. Одновременно в Конституции следовало бы предусмотреть право депутатского запроса к высшим должностным лицам страны.
Список литературы
1. Богданова Н. А. К новой концепции преподавания конституционного права // Государство и право.— М., 1994.— № 7 .— С. 11-34.
2. Бойцова В., Бойцова Л., Ломовский В. Конституционное право в российской правовой системе // Обществ, науки и современность .— М., 1993 .— № 6 .— С. 36-47.
3. Козлов А. Е. Политические партии в парламентском процессе // 4 Конституционный строй России: Вопр. парламентского права.— М., 1995 .— Вып. 2 .— С. 46-87.
4. Конституция, закон, подзаконный акт.— М.: Юрид. лит., 1994 .— 135 с.
5. Конституция Российской Федерации: Комментарий.— М.: Юрид. лит., 1994 .— 623 с.
6. Лысенко В. И. Некоторые вопросы развития избирательной политики и избирательного права в Российской Федерации в 90-е годы // Федеральное Собрание России: опыт первых выборов .— М., 1994 .— С. 6-27.
7. Проблемы суверенитета в Российской Федерации .— М., 1994 .— 175 с.
8. Румянцев О. Г. Основы конституционного строя России: понятие, содержание, вопросы становления .— М., 1994 .— 288 с.
9. Степанов И. М. Российское парламентское право: сущностные и регулятивно-целевые ориентиры формирования // Государство и право. — М., 1994 .— № 11 .— С. 3-11.
10. Топорнин Б. Н. Современный российский федерализм: человеческое измерение // Права человека и межнациональные отношения .— М., 1994 .— С. 4-37.
А. Е. Козлов
