CC BY
50
? ресеийскля т.-¡ /тЗЭ
1 4 >/
\ ssj'st:. а. . * я- -л Т с
РосЬмйьктуижяеммя НАУК А/
ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ
СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ
НАУКИ
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА
РЕФЕРАТИВНЫЙ ЖУРНАЛ СЕРИЯ 11
СОЦИОЛОГИЯ
1
издается с 1991 г.
выходит 4 раза в год
индекс РЖ 2
индекс серии 2.11
рефераты 98.01.001 -98.01.018
МОСКВА 1998
CURRICULUM: СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ КЛАССИКА
98.01.016. КАРДИНЕР А. ПОНЯТИЕ БАЗИСНОЙ СТРУКТУРЫ ЛИЧНОСТИ ЛКАК ОПЕРАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНСТРУМЕНТ АНАЛИЗА В СОЦИАЛЬНЫХ НАУКАХ.
KARDINER A. The concept of basic personality structure as an operational tool in the social sciences // The science of man in the World crisis Ed. By Linton R. - N.Y.: Columbia Univ. Press, 1945. - P. 137-155/
Процессы человеческой адаптации истолковывались прежде различными способами. Биолог ограничивает значение данного термина теми аутопластическими изменениями в строении тела, которые происходят, как предполагается, с целью приспособления организма к физической среде. Исходя из этого, он может описывать определенные продолжительные фазы человеческого приспосабливания, однако вынужден при этом захватить лишь большие промежутки времени и рисовать картину крупными мазками. Для описания адаптивных маневров человека на небольших временных отрезках морфологические критерии непригодны. Морфологическая адаптация нашего вида, судя по всему, уже состоялась и стабилизировалась, если не брать в расчет длительные ряды незначительных изменений, ныне составляющих основу понятия "раса". Кроме того, в такого рода адаптации находит отражение лишь реакция человека на свою внешнюю физическую среду. В последнее же столетие все более пристальное внимание привлекала адаптация человека к своему человеческому окружению, т.е. те поведенческие приспособления, которые возникают у него в ответ на условия социальной жизни.
Если видовые морфологические приспособления могут быть изучены и описаны при помощи известных нам терминов биологии, то для описания поведенческих'и психологических приспособлений необходимо разработать новые техники исследования. В этой связи в
высшей степени полезным и жизнеспособным показало себя понятие "культура". До сих пор это понятие было чисто описательным, однако оно наметило четкие пути идентификации по меньшей мере конечных продуктов адаптационных процессов, а тем самым заложило основы для сравнения разных типов адаптационных маневров.
Первоначальное понятие "культура" использовалось для обозначения культурных особенностей, т.е. элементов поведения, общих для членов данного конкретного общества. Предполагалось, что такие элементы обособлены друг от друга и идиосинкратичны. Позднее социологи разработали понятие "институты", т.е. такие конфигурации функционально взаимосвязанных культурных элементов, которые образуют внутри культуры целостные динамические единицы. Несмотря на то что теперь стало возможным сравнительное исследование форм, принимаемых институтами в разных культурах, прийти к серьезным выводам относительно того, как связаны друг с другом институты в рамках одной отдельно взятой культуры, без новых методов невозможно. До сих пор лишь один метод позволял достичь убедительных результатов в истолковании изменчивости институциональных комбинаций, и этот метод — психологический. Он доказал свою способность к исследованию мельчайших подробностей тех адаптационных процессов, протекание которых ограничивается небольшими промежутками времени и включает в себя реакции как на природную среду, так и на человеческое окружение.
Предварительные попытки установления взаимоотношений между институтами в пределах той или иной отдельно взятой культуры в значительной мере были вынуждены опираться на наши знания в области психопатологии. Из такого соприкосновения дисциплин выросло понятие психологического культурного паттерна1. Между тем первые попытки, базирующиеся на слишком грубых аналогиях между обществом и индивидом, не давали основы для динамического анализа общества. Понятием культурного паттерна просто отдавалась дань признания тому факту, что между личностью и институтами всегда обнаруживается определенное устойчивое соответствие: как же все-таки продемонстрировать эту взаимосвязь эмпирически верифицируемым образом, не
ограничиваясь при этом простым описанием патологических конфигураций, часто проявляющихся в индивидах.
Изучение "примитивных" обществ предоставляло наилучшую возможность для разработки такой техники исследования. Мы были вправе ожидать, что "примитивные" общества окажутся проще по структуре, нежели наше общество, а констелляции, которые мы в них обнаружим, - более согласованными и более наивными по характеру. Самая сложная проблема на тот момент была связана с выбором психологического метода, пригодного для особых целей такого исследования. Как классическая психология бихевиоризма, так и гештальтпсихология предпринимали лишь спорадические попытки обращения к этой проблеме. Методом, лучше всего приспособленным к данной задаче, был, вероятно, психоанализ, хотя сам Фрейд, несмотря на опыт применения психоанализа к социологии, все-таки не разработал эмпирически верифицируемой техники исследования. Его усилия были направлены главным образом на то, чтобы показать наличие в примитивных обществах тех же констелляций, которые обнаруживались в психике современного человека. Эти усилия не выходили за рамки эволюционной гипотезы развития общества и культуры, которая была в моде на исходе XIX столетия. Одним из важных предположений, высказанных Фрейдом, было проведение аналогии между обычаями примитивных народов и невротическими симптомами. Результатом того, что Фрейд зашел слишком далеко в углубление этой аналогии, явились и другие гипотезы, но скорее непродуктивные. Тем не менее изучение генезиса невротических симптомов у индивида заложило фундамент для понимания адаптационных механизмов человека. Ибо даже несмотря на то, что невротический симптом является особым случаем, те принципы, которые лежат в основе его формирования, не могут слишком отличаться от принципов, определяющих развитие любых привычных способов поведения, которые могут обнаруживаться нами в характере индивида.
Интеграция двух методов исследования, психологического и антропологического, позднее способствовало и опровержение эволюционной гипотезы, в былые времена эксплуатировавшейся антропологами. На место этой гипотезы встали концепция культур как функциональных целостностей и исследование примитивных обществ как целостных единиц. Впервые в защиту этой точки зрения
20 396<1
выступил Малиновский. Все, чего удалось достичь путем применения к примитивным обществам понятия психологического культурного паттерна, ограничивалось получением представления о том, что институты в обществе в значительной степени согласованы друг с другом и что эту согласованность можно описать по аналогии с явлениями, которые обнаруживаются в психопатологии Это был явный шаг вперед, но еще не метод исследования
Наиболее очевидный подход к проблеме разработки метода заключается в том, чтобы извлечь пользу из общественного факта, что культуры в обществе передаются от поколения к поколению Поэтому не было ничего естественнее, нежели попытаться создать такой метод, воспользовавшись положениями теории научения. Однако то, что мы узнали об аккультурации и диффузии, свидетельствовало, что непосредственными процессами научения передается не все содержание культуры. Хотя никто и не сможет отрицать роль прямого научения в передаче культуры (которая, разумеется, определяется возрастом индивида, находящегося в ситуации культурного изменения), тем не менее есть, видимо, высокая степень избирательности в усвоении элементов одной культуры индивидами, воспитанными в другой. Более того, если бы передача культуры ограничивалась одним только процессом научения, трудно было бы представить, каким образом вообще может происходить культурное изменение без заимствований из других культур. Суть дела состоит в том, что если говорить об эмоциональных связях индивида с тем, что его окружает, то интегративный характер человеческой психики определяется не процессами научения Здесь действует иной фактор, о котором многое может нам поведать метод психоанализа Помимо того что имеет место процесс непосредственного научения, индивид выстраивает в высшей степени сложные ряды интегрированных систем, не являющихся результатом данного процесса Исходя из признания существования этих факторов, мы ввели понятие "базисная структура личности".
Аналогичные понятия, имевшие чисто описательный характер, использовались с давних времен. Их, например, легко отыскать в сочинениях Геродота и Цезаря. Оба этих автора признают, что наряду с особыми обычаями и нравами каждый из описываемых ими народов обладает уникальными темпераментом, душевным складом и характером Цезарь, принимая в расчет этот фактор, использовал его
для обоснования превосходства Рима в соотношении с различными варварскими народами. Между тем простое признание того, что в различных обществах существуют разные базисные структуры личности, фактически ведет нас не дальше, чем понятие психологического культурного паттерна. Понятие базисной личности может обрести операциональное значение лишь в том случае, если нам удастся свести формирование базисной структуры личности к каким-то поддающимися определению причинам и если мы сумеем получить значимые обобщения относительно связи формирования базисной структуры личности со специфическими адаптационными потенциями индивида.
Идея о том, что понятие базисной структуры личности можно использовать в качестве динамического инструмента социологического исследования, не была априорной. Она была выводом, полученным после того, как две культуры - племени танала и маркизцев — были сначала описаны Линтоном, а потом проанализированы с целью определить связь между личностью и институтами. В ходе анализа этих культур впервые были продемонстрированы возможности психоаналитических принципов исследования. Анализ мы начинали с интеграционных систем, формируемых в ребенке теми непосредственными переживаниями, которые он испытывает в процессе всего роста и развития. Другими словами, наш подход был генетическим. Он основывался на двух принципах, заключающихся в том, что: 1) эти процессы существуют и 2) их конечные результаты поддаются обнаружению. Метод исследования, покоящийся на этом фундаменте, имеет вместе с тем ряд ограничений. Первое ограничение вытекает из того, что если исследователь — член западного общества, а тем более психопатолог, то он, как правило, будет способен выявлять только те конечные продукты, которые занимают важное место в невротических и психотических расстройствах, свойственных его собственному обществу. Следует признать, что существуют и иные конечные продукты, которые в нашем обществе мы, вероятно, не смогли бы найти. Несмотря на эти ограничения, нам с первых же попыток удалось получить некоторые результаты. Первая обнаруженная нами корреляция состояла в том, что в каждой конкретной культуре религиозные системы представляют собой слепок с переживаний ребенка, связанных с родительским воспитанием Было замечено, что
понятие божества универсально, тогда как способы, при помощи которых люди добиваются божественной помощи, изменяются в зависимости от специфики детских переживаний и особых жизненных целей, определяемых обществом В одной культуре помощи свыше добиваются тем, что демонстрируют терпение и стойкость вновь предстать перед божеством в хорошем свете, т е восстановить положение, утраченное вследствие какого-то нарушения санкционированных сообществом обычаев Изменчивость способов испрашивания божественной помощи указала нам таким образом на то, что в разных обществах личность формируется разными влияниями
Из этого первого полученного нами соотношения мы смогли сделать несколько важных выводов Прежде всего, мы заключили, что определенные культурно закрепленные способы воспитания ребенка оказывают воздействие на формирование базисных установок по отношению к родителям и что эти установки составляют устойчивый компонент психического аппарата индивида Институты, из которых подрастающий ребенок получает переживания, обуславливающие образование этих базисных констелляций, мы назвали первичными институтами Религиозные идеологии и методы испрашивания божественной помощи в основном соответствовали этим базисным констелляциями и, судя по всему, порождались ими благодаря процессу, известному нам как проекция Иначе говоря, первичные институты закладывали фундамент проективной системы, которая впоследствии находила отражение в развитии других институтов Институты, формирующиеся под действием проективных систем, были поэтому названы нами вторичными институтами Если бы это соотношение оказалось истинным, то отсюда бы следовало, что между первичными переживаниями и конечными продуктами, обнаруживающимися через свои проективные манифестации, должна располагаться некая промежуточная инстанция, которую мы назвали ба женой структурой личности Первичные институты определяли базисную структуру личности, последняя же определяла вторичные институты Необходимо подчеркнуть что важным в этом понятии является не его название (хотя последнее время немало исследователей пытались вносить* в это название уточнения, нисколько не утруждая себя тем, чтобы как-то модифицировать или подвергнуть критике стоящий за ним метод исследования) Под
данным термином подразумевается особая исследовательская техника. Его значимость зиждется на возможности продемонстрировать, что в процессе индивидуального развития для человека становится важным определенные практики и что формирующаяся в результате этого констелляция на всю жизнь закрепляется в человеческой личности Создание этой техники исследования является заслугой психодинамики
Хотя установление таких соотношений началось с демонстрации связи между религией и детскими переживаниями, со временем метод все более расширялся, и исследованием охватывалось все большее и большее число факторов Когда были описаны все институты культуры, появилась возможность их классифицировать, а вместе с тем и выделить тот круг институтов, который имел инструментальное значение в создании специфического душевного склада, темперамента и ценностей Кроме того, многие из этих институтов оказались ориентированными на жизненные условия конкретного общества, в частности на состояние продовольственного обеспечения. Было убедительно продемонстрировано, что у жителей Маркизских островов тревога, связанная с утолением голода, создает в индивиде ряд интегральных систем, из которых берут начало специфические ценностные системы, и религиозные системы, а также особые религиозные практики.
Поскольку маркизцы являли нашим глазам много странных контрастов с условиями жизни и системами ценностей нашего общества, их изучение предоставило нам первую возможность установить влияние ранних констелляций2 В этой культуре пропорция между мужчинами и женщинами составляла 2,5 : 1. Это было общество, постоянно находившееся на грани вымирания. Соответственно, отношения между мужчиной и женщиной, демонстрируемые народными сказками, поразительно отличались от тех, которые присущи нашему обществу. Инициатива, как явствовало, всецело принадлежала женщине, а юноша находился точно в таком же положении, в каком в нашем обществе находится невинная девушка, окружаемая сексуально голодными, брутальными мужчинами. Место, занимаемое в нашем обществе скверным мужчиной, там занимала женщина Юноша был игрушкой для женских сексуальных желаний Из этих сказок было ясно видно, что в действии находятся какие-то процессы, в нашем обществе
отсутствующие Женщина была и желанной, и ненавистной, хотя в отношениях между мужчинами, соперничающими за доступ к женскому сердцу, было мало открытой враждебности Другими словами, данные свидетельствовали об иных областях подавления, нежели те, которые обнаруживаются в нашем обществе.
У описанного Линтоном племени танала были выявлены другие важные аспекты базисной структуры личности' Важный урок был преподнесен той неразберихой, которая порождается культурными изменениями в условиях, когда базисная личность остается ими незатронутой. Экономической основой прежнего общества танала был метод выращивания риса в сухой почве. Этот метод обусловливал определенный тип социальной организации, основу которого составляла общинная собственность на землю, и при котором продукт труда распределялся под надзором крайне авторитарного отца. Основные потребности индивида (особенно это касалось младших сыновей, на труде которых главным образом держались тамошняя экономика) полностью удовлетворялись, невзирая на то, что мы бы назвали в нашем обществе подчинением деспотической власти. Безропотное подчинение воле отца было необременительным, пока важнейшие потребности индивида находили удовлетворение. Когда был введен метод выращивания риса в воде, общинная собственность на землю оказалась обречена на исчезновение. Индивид обрел неожиданно большое значение, а его правам стали угрожать потребности других индивидов, конкурирующих с ним в борьбе за одни и те же средства существования. Другими словами, утвердилась частная собственность. Безумная схватка за обладание лучшими землями привела к разрушению всей семейной организации. Результатом стал небывалый рост преступности, гомосексуализма, магии и истерических заболеваний. Эти социальные явления недвусмысленно свидетельствовали о том, что в тех случаях, когда личность, сформированная обычаями, приспособленными к старому методу хозяйствования, сталкивается в новых экономических условиях с психологическими задачами, совладать с которыми она совершенно не готова, результатом становится неожиданная вспышка тревоги, принимающая различные формы проявления. Должны быть приняты какие-то защитные меры 2о стороны как "имущих", так и "неимущих".
Еще одна из граней базисной структуры личности была отчетливо продемонстрирована в представленном Линтоном описании команчей. Этот народ был народом хищников. Для сохранения общества требовались такие качества индивида, как предприимчивость, решительность, инициатива. В таком обществе молодой и здоровый телом мужчина нес на себе все тяготы жизни. Кроме того, в этом обществе от молодых мужчин требовалась высокая степень кооперации. Исходя из этих требований можно было с определенностью предсказать, что в тот период жизни, когда силы человека, его выносливость и отвага начинали идти на убыль, для него наступало время величайшей тревоги. Поскольку частные имущественные права в этом обществе отсутствовали, индивид был лишен возможности накопить символы социальной ценности, способные сохранить за ним достигнутый статус. Напротив, данное общество представляло собой демократию, в которой свой статус необходимо было постоянно доказывать. Поэтому система воспитания, к которой индивид должен^ был приспособиться в годы детства, не могла содержать препятствий для развития и роста, в особенности для развития тех качеств, которые наделялись в данном обществе наибольшей ценностью. Соответственно, мы не обнаруживаем здесь никаких препон для развития; самоуважение, храбрость и предприимчивость индивида поощрялись всеми возможными способами, а качества, которыми он должен был обладать в период зрелости, находились в согласии с констелляциями, складывающимися в детские годы. Поэтому не было ничего удивительного в том, что обнаруженные нами у команчей проективные системы оказались исключительно простыми. Понятие греха в их религии отсутствовало, а ритуал, нацеленный на достижение благосклонности божества, не отличался особой сложностью. Если команчи хотел получить "силу", он просто просил ее дать или же демонстрировал стойкость своего духа. Другими словами, практическая религия была не более чем слепком с тех конвенций, которые обеспечивали наиболее полное сотрудничество между мужчинами в процессе осуществления общего предприятия.
До сих пор мы черпали материал из ограниченного круга источников. Мы брали лишь институциональную структуру того или иного общества и устанавливали связи между различными институтами, демонстрируя их согласованность с базисными
переживаниями индивида, испытываемыми им в процессе своего развития Даже если наши выводы достоверны, о достигнутых результатах нельзя сказать ничего кроме того, что нам просто повезло Ибо далее у нас нет никакого способа проверить обоснованность наших умозаключений Необходимы новые данные Если такая вещь, как базисная структура личности, действительно существует, то мы должны уметь как-то распознавать ее в индивидах, составляющих конкретное общество. Однако нам приходится считаться с тем фактом, что все люди разные, т е каждый человек имеет свой особый характер Как же тогда совместить идею базисной личности с тем общеизвестным фактом, что каждый индивид в данной конкретной культуре обладает своим собственным индивидуальным характером9
Мы сразу же получим ответ на этот вопрос, если подвергнем обследованию структуру личности у ста индивидов, принадлежащих к нашему обществу У каждого из них будет особая структура характера, сформированная отчасти прирожденными потенциями и врожденными предрасположениями, а отчасти теми специфическими влияниями, с которыми они сталкиваются в процессе развития Не будь у этой сотни людей базисной личности, мы никогда не смогли бы обнаружить такие констелляции, как Эдипов комплекс, комплекс кастрации и т.п , наличие которых было столь блестяще показано Фрейдом Фрейд, однако, не знал, что эти констелляции, являющиеся настолько универсальными для членов нашего общества, составляют специфическое достояние нашей культуры Он считал их универсальными для всего человечества, а потому полагал, что они имеют филогенетическое происхождение Наличие у ста членов нашего общества такой вещи, как базисная структура личности, поддается определению благодаря тому, что все они сформированы ситуациями, имеющими свое происхождение в институциональных практиках. Каждый индивид справляется со специфическими влияниями каким-то особым образом но, несмотря на это, структура характера формируется в ограниченном диапазоне возможностей Именно в этом диапазоне и следует искать базисную личность
Поэтому для дальнейшего продвижения нашей работы возникла настоятельная необходимость в изучении биографии Важно было также, чтобы для каждого «бщества у нас было несколько биографий по существу чем больше — тем лучше, однако изучение даже десятка биографий, охватывающих представителей обоих полов
и репрезентующих разные статусы и возрастные категории, могли бы не только показать нам те черты, которые для всех исследуемых являются общими, но и указать нам, в чем конкретно имеют место вариации. По ходу дела можно отметить, что процедура сбора таких биографий — дело непростое, ибо в ситуации, когда людей просят рассказать историю своей жизни, они принимают ценностные системы и социально одобренные цели, составляющие фон их жизни, как нечто само собой разумеющееся, в результате чего в руках исследователя оказывается просто curriculum vitae. Такие документы не представляют для нас никакой ценности. Нам нужен такой срез жизни индивида, в котором бы нашли отражение влияния, времени его детства, полная история его развития и картина его адаптации, сложившаяся на тот момент, когда записывается его жизненная история.
Возможности такого метода исследования говорят сами за себя в описании алорской культуры, составленном д-ром Корой Дюбуа Она привезла из экспедиции на Алор не только описание институциональной структуры, но также восемь биографий, сопровожденных обследованием по тесту интеллекта Портеуса, детские рисунки, а также коллекцию из 37 тестов Роршаха Выводы, уже полученные к тому времени на основе исследования маркизцев, танала и команчей, нашли дополнительное подтверждение Из описания институтов алорского общества не составило большого труда реконструировать базисную личность. Влияния, в условиях которых в этом обществе развивается ребенок, имели уникальный характер. Благодаря особому разделению функций между мужчинами и женщинами на женщину оказывалась возложенной основная тяжесть ведения овощеводческого хозяйства. Она весь день работала в поле и могла поухаживать за своими детьми лишь перед уходом в поле и по возвращении с работы. Поэтому обычным делом было материнское невнимание к детям, а это означает, что позитивные влияния матери, поддерживающие становления структуры это, были крайне скудными. Мучения голода, потребность в поддержке и в эмоциональном отклике встречали, следовательно, весьма равнодушное отношение, а забота о ребенке перекладывалась на плечи его старших братьев и сестер, родственников или других людей Последовательность и согласованность воспитания таким образом нарушилась; образ родителя как надежного и заботливого
21 3964
помощника, на которого можно было бы опереться в случае нужды, не выстраивался. Паттерны агрессии оставались в аморфном состоянии. Соответственно, хотя мы и можем обнаружить в проектных системах понятие божества, тем не менее отсутствуют всякие попытки идеализации божественного образа, и религиозные ритуалы совершаются алорцами под напором обстоятельств, да и то крайне неохотно. В обществе господствуют напряженные отношения между людьми, царит атмосфера всеобщего недоверия, эмоциональное развитие заторможено и отмечено высокой тревожностью.
Далее мы обратились к изучению индивидуальных биографий. К счастью, они были задокументированы таким образом, что полностью отвечали нашим основным требованиям, невзирая на то, что с точки зрения полноты отражения жизненной истории многие из них были несовершенны. Многие вещи, касающиеся структуры характера индивидов, удалось выявить посредством наблюдения за этими людьми в процессе их повседневной деятельности, а также посредством наблюдения их реакции на этнографа и путем изучения мира их сновидений. Благодаря этим исследованиям нам удалось выявить еще ряд моментов, касающихся базисной личности Весьма удивительно было обнаружить в полудюжине биографий, что когда бы ни затрагивалась тема голода, ассоциации неизменно вели обследуемых индивидов к мыслям о какой-нибудь природной катастрофе, например землетрясении или наводнении. Это в полной мере согласовывалось с нашими ожиданиями и предсказаниями, сделанными на основе изучения базисной структуры личности. Каждый из этих восьми человек имел свой индивидуальный характер, но тем не менее у всех них обнаруживались определенные общие черты, и не потому, что они соблюдали какие-то общие конвенции, а потому, что более глубокий пласт их личностей был устроен одинаково. Кроме того, те элементы структуры характера, которые отличали этих индивидов друг от друга, в полной мере объяснялись теми изменчивыми влияниями, которые были испытаны ими в детские годы. В тех случаях, когда родители хорошо заботились о ребенке, в характере проявлялись определенные особенности. Например, один человек, как -оказалось, обладал совестью, устроенной примерно таким же образом, как и в нашем обществе. Более того, у него обнаруживался ярко выраженный Эдипов
комплекс. Однако все эти факторы можно было с определенностью свести к влиянию могущественного отца, который уделял сыну необычно много для того общества внимания. Совестливость была редким явлением для алорцев. И таким образом была четко продемонстрирована связь между совестью и надлежащей родительской заботой о детях. Кроме того, все индивиды проявляли одни и те же паттерны агрессивности, а также были лишены специфических констелляций, характерных для нашего общества.
Вдобавок к этим биографическим исследованиям мы использовали еще и другие данные, которые могли нам подтвердить, уточнить или опровергнуть описанные выше открытия. Это были выводы, полученные в результате анализа тестов Роршаха, который был проделан "вслепую" д-ром Эмилем Оберхольцером, не знавшим не людей, которые были протестированы, ни специфических особенностей алорской культуры. Отчет д-ра Оберхольцера о результатах анализа тестов Роршаха был для меня наиболее убедительным подтверждением обоснованности понятия базисной личности. Прежде всего, в нем были определены общие черты, свойственные всем алорцам. Кроме того, было продемонстрировано наличие определенных вариаций этого базисного паттерна у каждого из индивидов. Для меня, однако, были важны не столько эти открытия, сколько другой корпус данных, выявленных при помощи тестов Роршаха. Как уже говорилось выше, психолог, мышление которого ограничивается знанием психопатологических явлений, присущих нашему обществу, находится в крайне уязвимом положении, ибо склонен обнаруживать только те явления, которые он находит в нашем обществе. И именно здесь тест Роршаха представляет нам новый пласт данных. Хотя он и не может дать никакой информации о генезисе тех или иных психологических черт индивида или группы, он тем не менее выявляет такие эмоциональные комбинации, которые в типичных психопатологических констелляциях нашего общества найти невозможно. Благодаря этим данным, которые выявляются тестом Роршаха, но никак не заявляют о себе ни при исследовании базисной личности, ни при изучении биографий, мы получаем возможность пересмотреть первоначальную картину генезиса личности и составить описание того, каким образом .происходит образование этих новых констелляций. Тест Роршаха оказывается не только инструментом
проверки уже полученных выводов, но и средством обнаружения новых констелляций, которые никаким другим методом определить невозможно Может возникнуть возражение, что в конце концов, тест Роршаха - это проективный тест, а следовательно, его применимость может ограничиваться тем фактом, что подразумеваемая им норма базируется на изучении общества, а если говорить еще конкретнее, на изучении жителей Швейцарии. На практике это ограничение оказывается несущественным.
Из исследований, последовавших за изучением алорцев, лишь в трех были получены значимые результаты в составленном мистером Джеймсом Уэстом описании сообщества, находящегося в Соединенных Штатах и условно названного Плейнвиллом; в исследовании сикхской культуры, проведенном д-ром Мэрин У Смит; а также в исследовании оджибве, осуществленном мисс Эрнестин Фридл.
Первое исследование показало, что Плейнвилл - небольшое сельское сообщество Среднего Запада - обладает отличительными особенностями, во многих аспектах не совпадающими с психологическим срезом городских сообществ. Кроме того, это исследование полностью сняло вопрос о том, можно ли изучать при помощи понятия базисной личности такие большие группы, как нации. Ответить на этот вопрос следует, видимо, утвердительно, поскольку отклонения Плейнвилла от нормы, характерной для городских центров, не были слишком уж велики. Исследование Плейнвилла также сняло вопрос о том, можно ли, рассчитывая на успех, применить понятие базисной личности к изучению истории западного общества Эта задача все еще ожидает своего решения.
В исследовании сикхов мы опять-таки обнаружили ряд уникальных особенностей. Здесь мы работали главным образом с описанием институтов и тестами Роршаха. Согласованность двух серий данных, полученных разными методами, вновь оказалась весьма поразительной. То же самое относится и к исследованию оджибве Было четко продемонстрировано, что тест Роршаха представляет собой незаменимое средство выявления таких важных черт базисной личности, которые невозможно вывести из одной только генетической картины. Например, было замечено, что у оджибве как система воспитания детей, так и сказки о Венебоджо (культурный герой оджибве) однозначно указывают на то, что
требования, предъявляемые ребенком к фигуре родителя, крайне не велики. У ребенка отсутствовала вера в то, что родители обладают такими магическими силами, из которых он мог бы извлечь для себя какую-то пользу. Вся система раннего воспитания была направлена на то, чтобы внушить ребенку, что он не должен требовать от родителей слишком многого; и все это несмотря на то, что ребенок был окружен поистине всесторонней заботой. Таким образом, мы сталкиваемся здесь с комбинацией, не обнаруживающейся в нашем обществе: закладывается прочная основа, личности однако ограничения, сковывающие эмоциональное развитие, очень сильно отличаются от тех, которое мы можем найти в нашем обществе. Эти ограничения нельзя было полностью вывести из генетической картины развития ребенка. Потребовался тест Роршаха, чтобы более точно определить те специфические ограничения, которые свойственны оджибве в их эмоциональных контактах друг с другом. Вторая особенность оджибве заключалась в том, что они предоставили нам изумительную возможность изучить процессы аккультурации и специфику их протекания в конкретной культуре. Из картины, составленной по результатам тестов Роршаха, было очевидно, что данные процессы вводят в эмоциональную жизнь индивида такие факторы, которые являются привычными для нашего общества, но совершенно непривычны для оджибве, которые не были знакомы ни с-обычаями белого человека, ни с католицизмом.
Против метода выявления базисной личности, описывавшегося вплоть до настоящего момента, могут быть высказаны некоторые серьезные возражения. Кто-то может сказать, что люди являются тем, что они есть, благодаря тому, что они выросли в определенных условиях, а это известно нам на протяжении вот уже нескольких тысяч лет. Это действительно так. Но метод, описываемый нами, дает нам целый ряд конкретизации относительно того, какие именно условия приводят именно к тем результатам, которые обнаруживаются в личности. Кроме того, ввиду существования действующих интеграционных процессов и непредсказуемых комбинаций он способен принести и кое-какие побочные результаты. Но тогда против данного метода можно выдвинуть еще более серьезное возражение: он не дает ответа на вопрос, почему один народ считает необходимым установись одни системы воспитания, методы сдерживания влечений и т.п , а другой народ — другие. Это
возражение в конечном счете сводит данный метод просто к разъяснению старого афоризма, что ни один народ не похож на другой Эта позиция недалека от той, которую занимают сторонники концепции культурного паттерна.
Далее перед нами встает решающий вопрос чем определяются родительские установки по отношению к детям и каким именно влияниям подвержен ребенок? В целом можно сказать, что родительские установки определяются социальной организацией и способами жизнеобеспечения. Хотя это утверждение, строго говоря, верно, нас все-таки, вероятно, будет подстерегать немало сюрпризов, если мы не сопроводим его рядом дополнительных уточнений. Эти уточнения в высшей степени важны, когда речь идет о ситуации культурного изменения.
Если мы попытаемся определить условия, выступающие в роли детерминант родительских установок, мы незамедлительно столкнемся с проблемой социальных причин. Решать эту проблему -дело безнадежное, и здесь теория никогда не сможет заменить наглядные факты. Прекрасный пример дает нам культура команчей. Если мы возьмем для сравнения институты старой культуры возвышенностей, откуда произошли команчи, то заметим, что некоторые институты остались у команчей теми же самыми, что и прежде, некоторые модифицировались, а некоторые в новых условиях исчезли. Охотничьи амулеты, типичные для старой культуры, в новой отсутствуют. Причина очевидна. В новой среде индейцы любили игры, а это означало отсутствие тревоги и потребности в сверхъестественной помощи; требовались только умения и сноровка. Воспитание молодежи, особенно юношей, в новой культуре не было таким же, как в старой. В старой культуре содержались Anlage для нового развития; а новому типу хозяйствования сдерживание импульсов молодежи не могло оказать никакой помощи Беспрепятственное же развитие молодого мужчины, напротив, позволяло достичь всего.
Аналогичным образом, в старой культуре танала родительские установки соответствовали такому типу хозяйствования, в основе которого лежала общинная собственность на землю Введение частной собственности породило "хаос, ибо методы воспитания, принятые в прежней культуре, готовили индивидов к пассивному приспособлению к такой хозяйственной жизни, в которой не
содержалось никаких возможностей для конкуренции. Новая же экономика требовала сильных состязательных установок, и результатом явилось лишь возрастание тревожности, свидетельствующее об отсутствии таких способностей, которые позволяли бы справится с этой ситуацией.
Кого-то пример команчей мог бы побудить к обобщению, что при изменении экономических и социальных условий отношение к детям, а следовательно и условиям их развития, тоже претерпевают изменение. Это, может быть, было бы и верно, если бы родительское отношение к детям определялось факторами, ясно осознаваемыми родителями. Но дело обстоит иначе. А потому из примера команчей нельзя вывести никакого обобщения, ибо они являются нам не правило, а исключение. До сих пор мы часто слышим о "культурном отставании", которое некоторые пытаются объяснить принципом инерции. Такая философская формула, даже если она и истинна, еще не объясняет сами факты.
Культура Алора дает нам пример, в котором система воспитания ребенка и влияния, которым он подвержен, находятся в соответствии с социально-экономическими условиями. Но мы не знаем истоков того особого типа экономики, который существует на этом острове, и для нас он лишен всякого разумного смысла. На Алоре разделение труда строится таким образом, что женщина несет на себе все бремя обеспечения населения овощами и получает помощь лишь спорадически. Следовательно, мать оказывается на весь день оторванной от детей. Последствия отсутствия матери мы уже описали, но мы не ответили на вопрос, почему трудовые обязанности распределены так неравномерно и произвольно. Отдаленные результаты влияния этого института на всю культуру в целом явно неизвестны алорцам. Если мы скажем, что этот институт устроен нерационально или что он представляет собой иллюстрацию культурного отставания, это нам мало что даст. Культурное отставание - это не абстрактный принцип инерции; оно вызывается накоплением личных эмоциональных интересов, которые в данном случае обеспечивают перевес мужчинам. Ущемить эти интересы означало бы вызвать огромное сопротивление и дискомфорт, даже если бы женщинам хватило сообразительности потребовать, чтобы часть бремени продовольственной экономики была снята с их плеч. Это иллюстрация того, как сообща устанавливаются и
поддерживаются "права" определенной группы (в данном случае мужчин). Изменить экономику значило бы изменить всю систему психологической адаптации, а это затронуло бы как мужчин, так и женщин. Это как раз та ситуация, когда необходимыми условиями сохранения системы адаптации и сопротивления изменению становятся тревога и защитные маневры.
Мы должны сделать паузу, дабы отметить по ходу дела относительные преимущества операционного понятия над дескриптивным. Называть описанные выше феномены принципом инерции вполне корректно, несмотря даже на то, что такое название вызывает в памяти ассоциации с физическими явлениями, лежащими в основе принципа инерции, а тем самым представляет собой ложную аналогию. Реальное возражение против данного понятия заключается в том, что его невозможно соотнести с фактами. Строго говоря, перед законом инерции можно лишь смиренно склонить голову. Если же мы докажем, что эта инерция локализуется в специфических эмоциональных факторах, нам удастся мобилизовать кое-какие противоядия.
Мы вели речь о том, что операциональная ценность понятия базисной личности состоит не только в том, чтобы диагностировать факторы, формирующие человеческую личность, но и в том, чтобы подобрать некоторые ключи к решению проблемы, почему эти влияния именно таковы, каковы они есть. Следовательно, под этим понятием подразумевается особая техника исследования, дающая нам возможность выявлять с определенной степенью точности те связи, которые соединяют культуру и личность.
Остается вопрос, может ли быть применена такая техника исследования для описания динамики западного общества и анализа динамики культурного изменения на больших промежутках времени. Окажись это возможным, и мы имели бы поистине наглядное доказательство правомерности ее использования. Однако в данном случае проблема не столь проста, как в случае "примитивных обществ". "Западное" общество — это не единая культура, а конгломерат, в котором социально-экономический порядок претерпел многочисленные изменения и модификации. Число факторов, которые следуют принять во внимание при исследовании его взаимосвязей, неизмеримо выше, нежели при изучении примитивного общества. Увенчается ли попытка такого анализа
успехом, нам еще предстоит узнать; между тем предпринималось достаточно много попыток решить эту проблему другими методами, и на их примере мы можем увидеть, чего нам следует избегать. Мы не можем принять в качестве основы физиологические аналогии, как это делалось Шпенглером. Если сравнить рост и упадок цивилизаций с физиологическим жизненным циклом индивида, то в результате может получиться интересная история, однако общества - организмы совершенно иного рода. Если прослеживать судьбу элит, как это делал Парето, то остается без ответа множество вопросов. Не можем мы взять в проводники и Тойнби, который пытался проследить процесс адаптации больших групп к различным идеям - т.е. процесс успешной или неуспешной борьбы со средой, - не прибегая к помощи психологии, которая могла бы вывести на свет мельчайшие детали адаптации. Менее всего пользы мы можем извлечь из таких длинных рядов соотношений, которые выстраиваются Мэмфордом и подвергаются им впоследствии анализу, базирующемуся на крайне субъективной системе ценностных суждений5. Такого рода исследования не дают эмпирической основы для практического действования на основе рациональных принципов. Они неизбежно вырождаются в доктрины, которые любой человек может либо принять, либо отвергнуть в зависимости от своих персональных пристрастий и тех интересов, которые он осознанно или неосознанно защищает.
Набросок проекта исследования, сделанный на основе нашего нынешнего знания о базисном типе личности, можно найти в другом месте6. Здесь мы можем изложить лишь ряд соображений, касающихся собственно метода исследования. Можно определить структуру базисной личности в нескольких сообществах, как городских, так и сельских. Между сообществами этих типов существуют заметные различия. Далее мы можем посмотреть, где именно концентрируются различия и попытаться выяснить их причины. Ту же самую процедуру можно использовать для исследования сообществ в таких, например, странах, как Англия и Франция. Проведя десяток таких исследований с использованием биографического метода, теста Роршаха и других проективных тестов, мы можем получить кое-какие ключи к историческим изысканиям. Мы уже достаточно многое из этого сделали, чтобы знать, что существует три системы, исторические изменения которых мы должны проследить: 1) проективные системы;
22-3964
2) рациональные системы, имеющие эмпирическое происхождение, например технологии; 3) беспредельные лабиринты рационализации посредством которых обосновываются те или иные действия, но истоки которых лежат в проективных системах, скрытых от человеческого сознания. Без помощи психологических принципов проследить реакции человека на физическую среду и свое человеческое окружение невозможно.
Обещания, таящиеся в этом новом методе исследования, имеют совершенно иную направленность, нежели нынешние способы решения проблем или защита личных и классовых интересов. Этот метод обещает более глубокое проникновение в тайны личных и социальных мотиваций и указывает пути к установлению контроля над человеческими тревогами и порождаемыми этими тревогами защитными механизмами. Любой проект социального действия, основанный на этих принципах, неминуемо войдет в конфронтацию с силами, привыкшими опираться на более простые идеи (такие, как теория расового превосходства, евгенический отбор элит, "права" тех или иных классов и т.п.), которые уходят корнями в проективные системы современного человека. Все эти силы поляризованы по принципу господства-подчинения. Триумф эмпирически обоснованных директив социального действия может последовать лишь за победой демократии, и необходимым его условием является желание проникнуть в глубинные психологические механизмы тех сил, которые либо сплачивают общество воедино, либо разрывают его на части и разрушают.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Ruth Benedict, Patterns of Culture (New York, 1934) Cm A Kardiner, The Individual and His Society (New York, 1939) ' Ibid
'Anlage (нем ) - задатки, склонности, предрасположения 1 Lewis Mumford, The Condition of Man (New York, 1944)
' A Kardiner, The Psychological Frontiers of Society (N Y , in press) - Книга вышла в свет в 1945 г (Прим перев )
