CC BY
29
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ
СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ
НАУКИ
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА
РЕФЕРАТИВНЫЙ ЖУРНАЛ СЕРИЯ 2
ЭКОНОМИКА
2
издается с 1972 г. выходит 4 раза в год индекс РЖ 2 индекс серии 2,2 рефераты 96.02.001-96.02.091
МОСКВА 1996
7. Для обеспечения минимальной безопасности 'банков необходима разработка правил диверсификации обязательств банков, которые ограничивали бы концентрацию займов, предоставленных отдельным заемщикам или группе клиентов с одинаковым уровнем экономического риска.
8. Развитие и совершенствование системы безопасности банков. В будущем, вероятно, банки станут добровольно участвовать в режиме взаимного страхования вкладов, хотя сегодня постановка такой задачи для российских банков преждевременна.
* В целом реформа банковской системы должна осуществляться одновременно с реформированием экономической политики, пЬскольку между финансовой сферой и сферой реальной экономики существуют ■тесные взаимосвязи и взаимозависимость. Учитывая нынешнее состояние производственной системы российской экономики, авторы считают, что восстановление финансового посредничества банков окажет позитивное воздействие на развитие реальной экономики.
JI. А. Зубченко
96.02.007. ЗЛОТОВСКИ И. УЗБЕКИСТАН: "ВЯЗКИЙ" ПЕРЕХОД К РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКЕ.
ZLOTOWSKI Y. L'Ouzbékistan ou la transiton enlisée // Economie intern.— P., 1995 .— H 61 .— P. 173-183.
Сотрудник университета Париж-Х-Нантер (Франция) рассматривает проблемы и противоречия переходной экономики Узбекистана.
Автор отмечает, что общая философия реформ в республике сводится к пяти принципам, провозглашенным президентом И. Каримовым: отказ от идеологизации экономики, осуществление реформ государством, верховенство закона во всех сферах, приоритет, социальной политики, постепенность перехода к рынку. Таким образом, значительный вес государственного сектора экономики и социальные приоритеты обусловили специфику перехода к рынку. Пример России способствовал отказу от шоковой терапии с ее хаосом и негативными социальными последствиями.
Что касается хода реформ, то в августе 1993 г., по официальным данным, в республике существовало 5800 частных предприятий, на долю которых приходилось 23,1% производимой-в республике продукции (с. 175). Однако изменение форм собственности происходит в республике под таким строгим контролем государства, что сам термин "приватизация" выглядит слишком смелым. Скорее можно говорить о разгосударствлении без потери контроля над предприятиями со стороны государства. Собственниками предприятия могут стать только члены
трудового коллектива (свидетельства о собственности продаются членам трудового коллектива в зависимости от вклада каждого из них), что позволяет избежать колебания цен и нивелирует любое влияние рынка. Оценка и распределение активов продолжают осуществляться административным путем: предприятие продается единственному покупателю по ценам, не имеющим ничего общего с законом спроса и предложения. Спекулятивные операции затруднены, так как большинство приватизированных предприятий представляют собой "заг крытые" общества, перепродажа акций которых по закону запрещена.
По мнению автора, такой подход нуждается в пересмотре. Официальные данные о приватизации, по-видимому, завышены, так как, например, при приватизации объектов торговли отдельно учитываются все торговые точки, принадлежащие данному предприятию.
Земл£ в Узбекистане не является частной собственностью, принадлежит государству и распределяется на условиях аренды на 50-99 лет. На таких условиях было распределено около 1/8 обрабатываемых земель (с. 176). В этом вопросе государство занимает твердую позицию: в связи со спецификой сельского хозяйства респеблики (ирригационное земледелие) оно требует централизованного управления.
Государство всячески тормозит приватизацию: в течение трех лет приватизированные предприятия не имеют права менять уровень заг нятости и объем производства. Давление на них оказывается и через систему ценообразования и особенно сложную систему лицензирования видов деятельности.
Останавливаясь на препятствиях при осуществлении реформ, автор отмечает прежде всего политическую организацию республик, сочетающую в себе доминирование кланов и семейных связей с наследством советской системы, что мешает действительному формированию элит. Концентрация ключевого богатства — хлопка — и системы его распределения через квоты остается опасным источником коррупции. Поддержка монополий проявляется в том, что партнерами иностранных инвесторов выступают министерства или их эрзацы, которым необходимо выделить определенный процент от контракта, чтобы выйти на рынок. Короче говоря, существование дополнительных доходов, которым угрожает децентрализация, превращает значительную часть государственного аппарата в противников реформ.
Экономика, до настоящего времени остающаяся сельскохозяйственной, может трансформироваться только тогда, когда существующие структуры (1247 колхозов, 916 совхозов и 80 кооперативов) (с. 177) перестанут удовлетворять крестьян. Однако в настоящее время они являются социально интегрированными и мощными объединениями, организующими семейную и профессиональную жизнь деревни, облаг дают определенной финансовой самостоятельностью за счет государ-
ственных заказов (80% продукции поставляется государству по фиксированным ценам, а 20% остается в распоряжении колхоза) (с. 177). Проблема распределения хлопковой ренты, несомненно, является источником будущих конфликтов между центром и сельскими производителями, так как государство продолжает покупать у них хлопок по государственным ценам (в сомах), а продает на международном рынке по мировым, в долларах. Кроме того, система квотирования экспорта хлопка часто не позволяет самим колхозам экспортировать продукцию.
Еще одним препятствием на пути реформ является доставшийся в наследство от советского строя монокультурный характер экономики (хлопокодство, овощеводство и производство фруктов). Любые попытки диверсифицировать сельскохозяйственное производство или модифицировать его структуру наталкиваются на необходимость в первую очередь накормить постоянно растущее население, естественный прирост которого в 1993 г. составлял 2,8% (с. 178).
Основная цель макроэкономической политики, состоявшая в том, чтобы избежать резкого роста цен, потерпела полный крах.'За период август 1992 — август 1993 г. инфляция по продовольственным продуктам составила 2080% (по официальным данным — 695%) (с. 179). По оценкам МВФ, дефицит государственного бюджета достиг на начало 1994 г. 30% (с. 174). Растянутость процесса введения/ национальной валюты свидетельствует не только о стремлении как можно дольше оставаться в рублевой зоне и неясности позиции относительно самого понятия независимости денежной системы.
В 1992 г. прямые иностранные инвестиции составляли 40 млн. долл. По официальным данным, их приток увеличился до 143 млн. в первом квартале и до 302 млн. долл. во втором квартале 1993 г. (с. 180). Однако эти цифры, по мнению автора, завышены. В целом законодательство и практика Узбекистана в области иностранных инвестиций не способствуют их притоку. Узбекские власти руководствуются не соображениями затрат и выгод, а скорее страхом не обеспечить минимальные' потребности экономики страны, что противоречит долгосрочной стратегии развития. Ключевую роль в решении этого конфликта интересов могла бы сыграть помощь международных организаций. На бумаге ее объемы весьма значительны (около 80 млн. экю и 250 млн. долл.) (с. 181). Однако, как показывает практика, она малоэффективна.
Структура внешней торговли Узбекистана с западными партнерами остается традиционной. В 1992—1993 гг. доля поступлений в валюте от продажи Хлопка составляла 77%. 43% внешнеторгового оборота Узбекистана приходится на страны, не входящие в СНГ. Основной статьей импорта из западных стран остается пшеница, сахар, мясо, одежда. Дефицит торгового баланса в 1993 г. составлял 34 млн. долл. (с. 182). Что касается торговли с Россией, то она продолжается как
бы по инерции и осуществляется централизованно в основном через клиринговые соглашения нефть-хлопок и нефть-пшеница.
Как в отношении реформ, так и в отношении экономической политики западная помощь и присутствие в конечном итоге играют менее важную'роль, чем отношения с Россией. Но ни Россия, ни западные страны, ни ближайшие соседи не помогают Узбекистану найти свой путь, разработать политику или стратегию реалистичных реформ. Возможное решение, удовлетворяющее всех, состоит в реинтеграции с Россией в форме зоны свободной торговли или валютной зоны, поскольку все попытки идти по собственному пути потерпели провал. Необходима координация многосторонней и двусторонней помощи для определения путей специализации и реформ. Кроме того, приток иностранных частных инвестиций должен соответствовать стратегии развития, определение которой является приоритетной задачей.
И. Ю. Жилина
96.02.008. ЛЕСНЯК И. ВРЕМЯ БЛАГОПРИЯТНЫХ ВОЗМОЖНОСТЕЙ ПРОШЛО.
LESNIAK I. Le temps dee bonnes occasions est révolu // Expansion.— P., 1995 .— H 499 .— P. 98-100.
В статье французского автора отмечается, что с осени 1994 г. политика правительств восточноевропейских стран вызывает все большие разочарования у западных инвесторов, желающих приобрести предприятия или акции приватизируемых предприятий. Во всех этих страг нах ужесточаются условия переговоров: повышаются цены, становятся все более строгими требования в отношении сохранения занятости и охраны окружающей среды и т. д., что делает условия инвестирования для западных компаний все более сложными. Зимой 1995 г. правительство Венгрии в последний момент аннулировало продажу американскому инвестору сети гостиниц и ресторанов "Хунгархотелз", а правительство Польши практически блокировало все досье по приватизации.
По словам руководителя одной из консультационных польских фирм О. Вольфа, подобное положение объясняется в первую очередь разочарованием правительств восточноевропейских стран слабым притоком иностранных инвестиций и растущей озабоченностью по поводу социальных последствий проводимых экономических реформ. Именно поэтому власти восточноевропейских стран, которые в начале реформ стремились завоевать внимание Запада, предлагая длинные списки приватизируемых предприятий, теперь стали выдвигать требования о сохранении занятости, поскольку безработица растет катастрофиче скими темпами (в Польше ее уровень достиг 16%). Подобная ситуация
