CC BY
13
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ
СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ
НАУКИ
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА
РЕФЕРАТИВНЫЙ ЖУРНАЛ СЕРИЯ 8
НАУКОВЕДЕНИЕ
1
издается с 1973 г. выходит 4 раза в год индекс РЖ 2 индекс серии 2,8 рефераты 96.01.001-96.01.033
МОСКВА 1996
янием контекста холодной войны, в котором они развертывались и финансировались. Это важно иметь в виду, но не потому, что это угрожает научной честности, а потому, что распорядители фондов пересматривают свои приоритеты и критерии, используемые для поддержки международных исследований. Дело не в том, что финансирование росло и снижалось в соответствии с интенсивностью холодной войны или что многие другие обстоятельства не влияли на финансирование, но в том, что исходные основания для поддержки региональных исследований, которые были достаточными в тот период, ныне должны быть переформулированы.
Б. Г. Юдин
96.01.006. КАТЦ РОТМАН Б. О КАРТАХ И ФАНТАЗИЯХ: ПРОТИВОСТОЯНИЕ СОЦИОЛОГИИ И ГЕНОМА.
KATZ ROTHMAN В. Of Maps and Imaginations: Sociology Confronts Genome // Social problems — Berkeley, 1995 .— Vol. 42, № 1 .— P. 1-10.
Во вступлении к своей статье автор Барбара Катц Ротман — преподаватель колледжа Баруха городского университета Нью-Йорка — пишет о том, что тема статьи возникла у нее в 1994 г. во время ежегодного заседания "Общества по изучению социальных проблем, связанных с проектом "Геном человека" (Society for the Study of Social Problems on the Human Genome Project). Отметив, что названный Проект "представляет собой попытку картировать все гены и сопровождается распространением мышления, основанного на генетическом детерминизме", и в качестве такого представляет несомненный интерес для социологов и "социальных философов". Автор пишет, что целью настоящей статьи было стремление "поместить критику проекта "Геном человека" в более широкий контекст". "Именно поэтому, — продолжает автор, — я буду говорить о своем понимании того, что собой представляет социология вообще, о влиянии феминистского мышления на это понимание, о теш, почему я придаю большое значение вопросам о том, как мы производим на свет потомство" (с. 1).
Говоря о своем понимании Того, что особой представляет социология, автор отмечает, что главный вопрос, лежащий в основании большинства социально-философских и собственно социологических теорий, — "Как возможно общество?" — представляется ей абсурдным. Развивая свою мысль, автор отмечает, что сам этот вопрос осрован на представлении о первичности индивидов. В своем классическом виде подобные представления нашли свое выражение в социальных теориях, разработанных Гоббсом, Миллем, Спенсером и Локком, но продолжают свое существование и по сей день.
Неправильность названного выше вопроса автор сравнивает с не-
правильностью одного из классических доказательств существования Бога, которому ее обучали в студенческие годы: поскольку все в природе находится в состоянии покоя, наличие Бога необходимо для объяснения существования движения. "Состояние покоя, — пишет автор, — является не более чем иллюзией, отражающей ограниченные возможности восприятия, присущие глазу человека. Точно так же обстоит дело и с вопросом об истоках социальности. Подобно движению, социальное есть то, что оно есть; его отсутствие является иллюзией" (с. 1). Наблюдая по телевизору за беспорядками, происходящими, скажем, в Лос-Анджелесе, пишет автор, мы можем подумать, что мы являемся свидетелями полного отсутствия какого-либо общественного порядка. Однако стоит нам посмотреть внимательнее, и мы увидим, как одни люди через разбитые витрины магазинов передают другим то, что они вытащили оттуда, мы увидим банды, группы; другими словами, мы увидим людей, сотрудничающих между собой, социальные существа.
Барбара Катц Ротман подчеркивает, что ни в коем случае не является первым социологом, утверждающим, что люди — это социальные существа. В подтверждение этого она ссылается на работы Дюркгей-ма (Durkheim), который пытался объяснить в них явление "социальной солидарности". Однако, по мнению автора, Дюркгейму также не удалось удовлетворительно ответить на вопрос об истоках социальности. Она высказывает убеждение в том, что такие представители "интеракциониэма" (interactionism), как Кули (Cooly) и Мид (Mead), продвинулись существенно дальше в решении этого вопроса. По их представлениям, социальность присуща человеческому разуму от рождения; разум отдельного человека представляет собой лишь частичку некоего общечеловеческого "социального разума". Эти представления, считает автор статьи, основаны на разделении "разума" и "теЬа", которое она характеризует как "великое завоевание западной мысли" (с. 2).
Высказав неудовлетворение и попытками интеракционистов ответить на вопрос об истоках социальности, Барбара Катц Ротман пишет о том, что, по ее мнению, "сам по себе этот вопрос возникает в рамках идеологии патриархальности" (с. 2); анализу последней с позиций феминизма и посвящен следующий раздел статьи.
Патриархальность. Понятие "патриархальность" зачастую неверно смешивают с понятием "сексизм". Между тем, пишет Барбара Катц Ротман, между мужским доминированием и патриархальным правлением существует очень важное различие.
В основе патриархальности лежит представление о том, что "отцовство" (paternity) — это центральное из всех социальных отношений. В качестве примера автор ссылается на "Книгу Бытия", в которой ярко прослеживается мысль о том, что "дети рождаются жен щи-
нами для мужчин". Одним из центральных понятий в системе классического патриархального мышления является понятие "семени" — части мужчины, которая растет и развивается в теле женщины, а затем появляется на свет в виде ребенка, похожего на мужчину.
Хотя практически для всех известных социальных систем было характерно (в той или иной степени) доминирование мужчин, продолжает развивать свою мысль автор, не все из них могут быть охарактеризованы как патриархальные: в некоторых из них наследственность считалась по женской, а не по мужской линии. Другими словами, рождавшиеся дети считалась не детьми отца, рожденными женщиной из его семени, а детьми матери, внутри тела которой они находились (с. 3).
Современное мышление, продолжает автор, уже нельзя охарактеризовать как классически патриархальное: сегодня признается, что женщина также связана с ребенком посредством своего "семени" — яйцеклетки. Как видим, подчеркивает автор, современное патриархальное мышление сохраняет понятие "семени" в качестве центрального, а потому, говоря сегодня о "кровном родстве", мы подразумеваем генетические связи, связи через "семя". Противоположная система мышления, основанная на представлениях о ведущей роли матери, утверждает, что дети вырастают из крови и тела матери, родившей их.
Разные системы мышления ведут к разным представлениям о том, что собой представляет личность человека. Согласно "матриархальной" (mother-based) системе, человек — это то, что получается в результате забот матери, вскармливающей его, заботящейся о нем и превращающей его в члена общества. Согласно же патриархальным представлениям, человек — это то, что вырастает из мужского семени. Другими словами, сущность личности, то чем она является на самом деле, уже заключено в мужском семени. Первые западные ученые, замечает в связи с этим автор, испытывали настолько глубокое влияние патриархальных представлений, что одной Из первых задач, для решения которых был использован только что изобретенный микроскоп, явилась задача рассмотреть в сперме заключенного в ней маленького человека (с. 3).
Тело как "социальное". Вновь обращаясь к вопросу об истоках социальности, Б. Катц Ротман высказывает мысль о том, что таким истоком является тою, тело матери. "Мы начинаемся как части тел родивших нас матерей. Наше тело, подобно нашему разуму, вырастает из тела, окружающего нас" (с. 4).
В противоположность тому,- что утверждают сторонники теории "социального контракта" (например, Гоббс), продолжает автор, "люди не появляются на свет как грибы", "они появляются на свет из тел, кухонь, самой жизни их матерей: из частной жизни — в общественную
жизнь" (с. 4). Люди — не отдельные индивиды, которым предстоит научиться сотрудничать друг с другом; напротив, утверждает автор, люди — это существа, от рождения привязанные к себе подобным, и им предстоит научиться отделять себя от других. "Индивидуализм — это иллюзия, — считает Б. Кати Ротман, — и только тогда, когда все хорошо и спокойно (да и то лишь на краткие мгновения), можно тешить себя иллюзией, что мы представляем собой обособленные сущности.
Интересно, что в связи с этими рассуждениями автор статьи упоминает известные слова Ф. Энгельса о том, что жизнь — это форма существования белковых тел. "Белки, — пишет она далее, — являются продуктами ДНК и характеризуют то, как мы функционируем на клеточном уровне... мое тело представляет собой лишь конкретную форму, которая возникает в результате погружения в генофонд человечества" (с. 4).
Генетика. По мысли автора, "генетика — как наука, традиция и идеология — выросла из доминирующих представлений патриархального общества" и представляет собой модернизированную версию понятия "семени" (с. 5).
Характеризуя проект "Геном человека", автор пишет, что он представляет собой "попытку картировать геном человека, определить распределение генов на хромосомах, определить точное пространственное положение каждого гена и, в конечном итоге — определить функции каждого конкретного гена". Автор также соглашается с мнением критиков проекта, характеризующих его как "редукционистский по сути", добавляя к этой характеристике лишь сщно: проект "Геном человека" — это попытка биологическими средствами редуцировать нас к биологии" (с. 5).
Вместе с тем автор отмечает, что самые убедительные аргументы в пользу того, что не все можно свести к генетике, исходят от самих биологов и генетиков, указывающих на сложность взаимодействий не только между генами, на также между генами и окружающей средой.
Прежде чем перейти к рассказу об опасностях, которые, по мнению автора, таятся в реализации проекта, Б. Катц Ротман предлагает обратиться к анализу того, чего, к сожалению, не в состоянии достичь авторы проекта.
Ограниченность проекта. Отдавая себе отчет в том, что выска-зывает точку зрения меньшинства, автор утверждает, что "до сих пор исследования по генетике человек^ дали чрезвычайно мало результатов" . В основе так называемых успехов генетики, по ее мнению, лежит "эффект способности прочитать все хромосомы чайного листа и сделать определенные прогнозы". Другими словами, если генетикам удается обнаружить у плода 23-ю хромосому, то они с определенной долей
уверенности делают вывод о том, что развившийся из этого плода ребенок будет страдать синдромом Дауна. Как убежден автор, генетики не могут точно оценить значения того или иного обнаруженного ими факта для личности человека. "Точность диагноза не соответствует точности прогноза, поскольку генетики не в состоянии предсказать все социальные последствия, вытекающие их того или иного диагноза" (с. 6).
Следующим моментом, характеризующим, по мнению автора, ограниченность проекта, является то, что "глубокое понимание генетики человека не всегда означает возможность лечить то или иное заболевание" . В подтверждение своей мысли автор приводит пример с анемией серповидных клетсж, причины возникновения которой хорошо известны уже давно. И как же эти знания отразились на лечении этой болезни? — задает вопрос автор. "Больному предлагают антибиотики и обезболивающие средства. Очевидно, что такое лечение можно было бы прописать и не зная его механизма", — замечает она.
Подводя итоги, автор пишет о том, что "все, с кем мы имеем дело в генетике, — это более или менее достоверные предсказания".
Далее она предлагает сделать краткий обзор основных направлений генетических исследований — медицинской генетики, пренаталь-ной диагностики, генной инженерии и т. п., и сделать это с более широкой точки зрения, каковой, по мнению автора, является социобиология.
Социобиология. Б. Катц Ротман высказывает мысль о том, "что, в широком смысле, предсказания, выдвигаемые генетикой человека, являются основой концепции социобиологии, аргументом в пользу существования генов, "ответственных" за то или иное социальное поведение человека" (с. 6). Самих сторонников концепции социобиологии автор характеризует как людей, "связывающих структуру ДНК со структурой социальной жизни человека". Другими словами, отмечается в статье, социобиологи считают, что альтруистическое или агрессивное поведение человека объясняется наличием в его генетике гена (или генов), "ответственных" за то или иное поведение, а само наличие в нашем генотипе этих генов объясняется тем, что они играют существенную роль в эволюции человека.
Автор подчеркивает свое неприятие концепции социобиологии и объясняет это тем, что "все, что я узнала о процессах рождения человека, делает для меня невозможной веру в силу инстинктивного поведения человека" (с. 7).
Переходя к краткой характеристике отдельных направлений генетических исследований, Б. Катц Ротман выделяет, в частности, таг кое имеющее прагматическое значение направление, как "генетическая идентификация". Картирование генома позволяет в перспективе завести на каждого человека своеобразную идентификационную карточку,
5 Зак. 3888
содержащую его "генетический отпечаток", подобно тому как сегодня используются отпечатки пальцев человека. По мнению сторонников исследований по картированию генома, пишет автор, они могут в будущем помочь решить многие проблемы, связанные, в частности, с раскрытием преступлений или установлением родственных отношений. Автор, однако, высказывает пессимистическое отношение к подобным перспективам, мотивируя это, в частности, тем, что "подобная техника достаточно редко используется в повсеместной практике раскрытия преступлений, а главное — мало чем может помочь в решении основной проблемы: профилактики преступлений".
Медицинская генетика. Отметив, что медицинская генетика является одной из наиболее обсуждаемых областей генетических исследований, связанных с реализацией проекта "Геном человека", автор подчеркивает свои сомнения по поводу возможности получить нечто полезное в результате этих исследований.
Разъясняя свои сомнения, автор пишет, что медицинская генетика также ограничивается лишь предсказаниями, например, того, что тот или иной человек "рискует" заболеть той или иной болезнью, поскольку его генотип содержит ген, "ответственный" за это заболевание. Однако, поскольку практически все болезни является по своей этиологии мультифакторными, замечает автор, все эти предсказания остаются на уровне именно предсказаний. В качестве иллюстрации она приводит исследования причин возникновения рака толстой кишки. Ген, "ответственный" за его возникновение, был открыт сравнительно недавно; люди, являющиеся носителями этого гена, составляют лишь незначительное число от количества больных, страдающих этим заболеванием. Кроме того, не все носители этого гена страдают этим заболевани-емМ! все же наличие такого гена является "фактором риска", а потому все его носители должны постоянно проходить обследование. Беда, однако, не только в том, что эти люди должны постоянно подвергаться малоприятной процедуре обследования, пишет автор.
Как это часто бывает в медицине, успех в одной области распространяют и на другие: в данном случае распространилась точка зрения о генетической природе всех раковых заболеваний. Другими словами, с одной стороны, распространилось убеждение в генетической природе раковых заболеваний вообще (что неверно), а с другой — распространилось убеждение в возможности раннего обнаружения всех разновидностей рака,что также не соответствует действительности. Если добавить к этому то, что сама прйцедура обследования (подобно всякой инвазивной процедуре) также сопряжена с определенным риском для пациента, то, делает вывод автор, модель генетической этиологии рака не дала больших успехов в деле профилактики, обнаружения и лечения большинства форм рака (с. 7).
Столь же пессимистически автор высказывается и о концепции "предрасположенности" к тому или иному заболеванию, которая имеет непосредственное отношение к стилю и образу жизни потенциального больного. В подтверждение своей мысли автор ссылается на то, что не все люди, страдающие (или "имеющие предрасположенность" к заболеванию) диабетом или раком легких, в состоянии (и хотят) изменить. диету или бросить курить. В результате, автор делает вывод о том, "что значение превентивных стратегий, связанных с риском того или иного заболевания, вызывает сомнение".
Далее Б. Катц Ротман высказывает сомнения относительно процедуры скрининга населения на предмет выявления "предрасположенности" к тому или иному профессиональному заболеванию (occupational screening). Ее логика проста: вместо того чтобы избавиться от того или иного токсина на том или ином производстве, осуществляется процедура тестирования рабочих на стойкость по отношению к этому токсину; наименее стойким по отношению к этому токсину отказывают в праве работать на данном производстве.
Пренаталыша диагностика. Переходя к следующей области генетических исследований, автор замечает, что скрининг на предрасположенность к тому или иному заболеванию является лишь частным случаем того общего подхода к проблемам здоровья общества, который характерен для генетики (с. 8). Как в рамках этого подхода предлагается поддерживать здоровье населения? — спрашивает автор. Ответ очевиден: выявить потенциально нездоровых. Такой подход, считает автор, "является по самой своей сути евгеническим: отобрать наиболее приспособленных и элиминировать воспроизводство неприспособленных" (с. 8). И именно таким образом, считает автор, используется пренатальная диагностика: сначала выявляются потенциально нездоровые зародыши, а затем, в целях улучшения здоровья нового поколения людей, такие зародыши абортируются.
Одно из возражений против использования пренатальной диагностики отражает специфику патриархального способа мышления: "оплодотворенная яйцеклетка, соединившаяся с семенем, по существу уже является личностью; не оплодотворенная же яйцеклетка, какие бы генетические "предрасположенности" она в себе не содержала, с точки зрения патриархального мышления, не имеет никакой социальной ценности" (с. 8).
Другое возражение, считает автор, заключается в следующем вопросе: если мы хотим использовать аборт с целью "выбраковки" зародышей с предрасположенностью к серьезным заболеваниям, то где находится граница, отделяющая "серьезные" заболевания от "несерьезных"? Почему, например, должны выбраковываться зародыши с синдромом Дауна, а не Тернера? По этой логике, продолжает автор,
следует стремиться к производству совершенных детей. Но что такое совершенство? Всякое совершенство — это совершенно для чего-то; так, например, совершенный помидор является таковым для продажи. Что же в таком случае представляет собой совершенный ребенок? — задает вопрос автор статьи.
Подводя итоги, автор вновь возвращается к тому, о чем она писала в начале статьи. "Согласно идеологии патриархальности, доминирующей в нашем обществе, сущность человека определяется "семенем", из которого он вырастает. Пренатальная диагностика является лишь достаточно грубым приложением этой идеологии: после зачатия вы проверяете зародыш на предрасположенность к тому или иному заболеванию, а затем, в зависимости от результатов такой проверки, вы делаете аборт или даете ребенку возможность родйться" (с. 9).
Однако сегодня, подчеркивает автор статьи, мы имеем возможность использовать более утонченные технологии, вытекающие из идеологии патриархальности. Проект "Геном человека" призван разработать механизмы, с помощью которых мы могли бы манипулировать этими "семенами". Если в условиях индустриального общества, пишет далее автор, образ машины использовался как модель для понимания процессов, происходящих в теле человека, то сегодня, в условиях постиндустриального общества, в качестве такой модели используется компьютер и "семя" рассматривается не как содержащее в себе целиком все тело, а как содержащее в себе "программу", по которой оно развивается. А этими программами можно управлять: новые технологии деторождения сделали это возможным, поскольку позволили манипулировать "семенами" в лабораторных условиях.
"Идеологи создают новые технологии, а последние, в свою очередь, создают образ мира. И именно это я имею в виду, когда говорю о том, что проект "Геном человека", являясь частью патриархальной идеологии, создает новый мир, соответствующий его целям и задачам... Мы движемся по направлению к миру, в котором будут справедливы слова Гоббса о том, что люди произрастают как грибы", — пишет автор. Однако, подчеркивает она в заключение своей статьи, если прав окажется Гоббс, то не менее справедливыми окажутся и слова Дюркгейма, который утверждал, что "мир Гоббса не будет работать" (с. 10).
В. Н. Игнатьев
96.01.007. ЦУР ХАУЗЕН X. ВЫГОДЫ ГЕНОМНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ.
ZUR HAUSEN Н. The benefits of genomic research // Interdisciplinary science rev.— L., 1995 .— Vol. 20, № 1 .— P. 4-5.
Автор — председатель Немецкого центра онкологических исследований в Гейдельберге.
