CC BY
18
функциональных характеристик данных акцентов Т.Е. Янко обнаруживает ряд существенных расхождений. Например, для маркирования темы и дискурсивной незавершенности, «да-нет вопроса» в русском литературном языке используется ИК-3, отличающийся подъемом на ударном слоге и резким падением на заударных слогах. Автор также отмечает, что, имея некоторые общие значения тональных и функциональных параметров с акцентами ИК-3, ИК-6, градуальный подъем чаще определяется в речи молодых женщин, демонстрируя, таким образом, гендерно-возрастную специфику.
М.И. Киосе
2020.04.002. ПОНИМАНИЕ И НЕДОПОНИМАНИЕ. ИМПЛИ-ЦИТНОСТЬ И ЭКСПЛИКАЦИЯ. КОГНИТИВНЫЙ ДИССОНАНС И ГАРМОНИЗАЦИЯ ОБЩЕНИЯ // Когнитивные исследования языка: сб. науч. трудов в честь 70-летия В.З. Демьянкова. -Москва : Ин-т языкознания РАН; Тамбов: Изд. дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2019. - Вып. 36: Понимание. Интерпретация. Когнитивное моделирование. - С. 118-198.
Ключевые слова: интерпретация; речеупотребление; когнитивное событие; когнитивная метафора; когнитивная деятельность; познание и коммуникация; имплицитность; экспликация; инференция; метаинтерпретация; границы интерпретации.
Во второй раздел сборника статей, изданного к юбилею Валерия Закиевича Демьянкова и подготовленного сотрудниками сектора теоретического языкознания Института языкознания РАН, включены исследования, центральной темой которых стало понимание текста, рассмотренное В.З. Демьянковым в аспекте сложной структуры самого текста и факторов его «удачной интерпретации».
Статья «Переводной дискурс и текст оригинала: Воспроизводить или заменять» И.И. Валуйцевой и Г.Т. Хухуни посвящена проблеме взаимоотношения переводного и исходного текста, которая может получить два основных решения - в рамках теории динамической / функциональной эквивалентности (Ю. Найда) и скопос-теории (К. Райс, Х. Феермеер). Авторы отмечают ряд различий, определяющих установки двух теорий: 1) необходимость адекватной и полноценной передачи текста-оригинала vs разрыв переводческого текста и оригинала и отказ от исходного текста;
2) апелляция к реакции получателя vs ориентация на цель перевода; 3) выбор приоритетной фигуры процесса - аудитории, для которой предназначен перевод, vs заказчика перевода. Перечисленные отличия позволяют установить слабые стороны теорий, например невозможность добиться аналогичных реакций получателя перевода и первичной аудитории (особенно в случаях, когда первичная аудитория прекратила свое существование, например в отношении первичной аудитории библейских текстов). Авторы подчеркивают, что выбор принципов перевода определяется характером межязыковой коммуникации: в одних случаях возникает необходимость приспосабливать текст к аудитории, в других -необходимость выбора переводческой стратегии в зависимости от поставленной цели текста и перевода.
В статье «Слои понимания фикционального текста (на материале народных рецензий)» Н.В. Васильева рассматривает отличия литературной и народной рецензии, или рецензии, написанной непрофессионалом, в аспекте проявления параметров текстуальности и соотношения с первичным текстом. Опираясь на функции литературной рецензии, такие как информация, рекомендация, полемика, интерпретация, обобщение (список, приводимый Б. Мен-цель1), аттрактивность, перераспределение информационной и аналитической составляющих, диалогизация, субъективизм (список функций для рецензий в СМИ, приводимый Н.Е. Петровой и А.Н. Моревой2), автор сопоставляет жанрово-текстуальные признаки двух типов рецензий. К ним относятся следующие признаки, получающие уточнение для народной рецензии: 1) экспликация авторства (анонимность для народной рецензии); 2) условие читательского доверия (статус автора как «своего»); 3) подготовленность текста (не исключает спонтанности); 4) доминирующая интенция (оценка всегда дополнена рекомендацией); 5) макроструктура текста (нечеткая); 6) длина текста (может быть короткой); 7) самопрезен-
1 Менцель Б. Перемены в русской литературной критике: Взгляд через немецкий телескоп // Неприкосновенный запас. - Череповец, 2003. - № 4 (30). -Режим доступа: http://magazines.russ.rU/nz/2003/4/ment.html.
2 Петрова Н.Е., Морева А.Н. Прагматика современной литературной рецензии как разновидности медийного текста // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия История, филология. - Новосибирск, 2014. -Т. 13. - С. 116-123.
тация автора (сокращенный объем); 8) внимание к стилю изложения (сниженное); 9) эмоциональная составляющая (значительная).
В статье «Шкала интерпретации: автор ^ никто (язык, знак, текст, бессмысленность)» А.В. Вдовиченко обосновывает возможность «понимать текст как автономный источник смыслообразова-ния» (с. 132). При этом автор апеллирует к концепции Р. Барта, провозглашающего смерть автора на основании признания самодостаточности языка, как, например, в «если о чем-либо рассказывается ради самого рассказа <...>, то голос отрывается от своего источника, для автора наступает смерть, и здесь-то начинается письмо»1. Для исследования возможностей интерпретации текста А.В. Вдовиченко вводит понятие интерпретационной шкалы, которая демонстрирует различную меру приближения к когнитивному состоянию автора. При этом сам текст представляет собой «последовательность намеков на коммуникативные действия» (с. 133) ввиду того, что автономные знаки приобретают смысл только в составе коммуникативного действия, которое интерпретируется как поступки и когнитивные состояния коммуниканта. Таким образом, предельными значениями на шкале интерпретации становятся «коммуникативное действие автора» и «автономный знак» (там же), демонстрирующие отсутствие смыслового тождества.
Статья Н.Б. Гвишиани «Прагматика речеупотребления в когнитивном освещении» посвящена особенностям взаимосвязи ко-гниции, семантики и прагматики в приложении к феномену снятия полисемии, как в It's all about the pump and not just for 9 to 5 (букв. «Это все насос, а не только с 9 до 5»; контекстуальный перевод -«Женские туфли-лодочки можно носить не только с 9 до 5»). Автор демонстрирует ряд возможностей передачи намерений субъектов речи, например, посредством семантики контекста, с помощью «текстообразующей прагматической коннотации» (с. 143), путем создания (мультимодального) когнитивного события. Так, в случае введения текстообразующей прагматической коннотации имплицитные значения могут реализовываться нейтральными словами и оставаться невидимыми в повествовании, однако понимание обеспечивается тем, что различные пресуппозиции создают «пере-
1 Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика / пер. с фр. С.Н. Зенкина. -Москва: Прогресс, 1994. - С. 384-391.
крестную интенциональность» (с. 144) и конфликт взглядов или событий.
В статье «Факторы преодоления когнитивного диссонанса в смешанных метафорах (на материале английского языка)» Е.Е. Голубкова и М.П. Таймур исследуют когнитивную и языковую природу смешанных метафор как «нескольких метафор, находящихся в непосредственной контекстуальной близости, но имеющих различную когнитивную основу»1 (с. 148). Авторы рассматривают ряд разновидностей смешанных метафор: 1) последовательное использование ряда фразеологических оборотов с различной образностью; 2) использование приема переразложения во фразеологических оборотах; 3) смешение фразеологических оборотов и замена их компонентов компонентами из других выражений, например, в высказывании Б. Обамы (7 октября 2008 г.) I'm green behind the ears смешаны две идиомы be green about the gills «иметь нездоровый вид» и to be wet behind the ears «молоко на губах не обсохло», что создает определенный прагматический эффект и подчеркивает креативность говорящего. Явления смешения идиом, приводящие к смене их значений, также носят название «малафор»2. Для объяснения механизма понимания смешанных метафор авторы опираются на аппарат «модулей понимания» В.З. Демьянкова3, а именно, модулей знания языка, освоения сказанного и реконструкции речевых намерений автора дискурса при выявлении смысловых доминант и концептуальных структур текстового сообщения.
В статье «Что значит понять?» Л.И. Гришаевой устанавливаются свойства феномена «понимание», определяющие коммуникативные решения собеседников. К ним автор относит: 1) наличие общих знаний языка; 2) наличие (общих) знаний о мире, структурированных по различным принципам; 3) интеракциональные знания, позволяющие связать действия и операции по выполнению
1 Kimmel M. Why we mix metaphors (and mix them well) // Journal of pragmatics. - Vienna, 2009. - Vol. 42. - P. 97-115.
2 Авторы отмечают, что термин «малафора» предложен Лоренцо Харри-соном в 1976 году. - М. К.
3 Демьянков В.З. Когнитивный диссонанс: Когниция языковая и внеязы-ковая // Когнитивные исследования языка. - Москва: Ин-т языкознания РАН; Тамбов: Изд. дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2011. - Вып. 9. - С. 33-40.
данных действий; 4) наличие общих правил соотнесения элементов культурных кодов с реальной действительностью; 5) знание принципов варьирования при решении одной коммуникативной задачи; 6) владение общими прототипами для категоризации и концептуализации сведений о мире. Проведенный автором анализ философских, лингвистических, психологических, когнитивных определений термина «понимание», определений толковых словарей и значений, эксплицированных в литературно-художественных примерах, показывает, что «понимание причинно обусловливает практически все процессы познания, интерпретации, концептуализации, категоризации, оценки сведений о мире, их объективации в разных коммуникативных условиях» (с. 157).
В статье М.И. Киосе «О некоторых техниках параметризации при распознавании имплицитности» параметризация рассматривается как один из принципов более или менее успешной интерпретации читателя или слушателя и как некоторая функция, регулирующая актуализацию параметров при интерпретации. В условиях окулографического эксперимента по анализу особенностей чтения и распознавания референции в тексте с включенными непрямыми номинативными комплексами автор устанавливает ряд техник параметризации, влияющих на распределение когнитивной нагрузки читателя. К ним относятся техники актуализации и игнорирования параметра, техники параллельной и последовательной актуализации параметра, техники единичной и повторной актуализации параметра. Показателями техник служат изменения в траектории чтения и распределении продолжительности глазодвигательных движений, соотнесенные с индексом распознавания референции.
В статье И.М. Кобозевой «Скрипт как когнитивный фактор, регулирующий экспликацию или имплицирование таксисных отношений в сложном предложении и тексте» рассматриваются возможности конструирования типового скрипта последовательных событий, под которым понимается «структура сознания, содержащая информацию о стереотипной последовательности событий, обычно осознаваемых как подсобытия некоторого комплексного события более высокого иерархического уровня» (с. 172). Реализуя функционально-семантическую категорию таксиса, исследуемые отношения П-события и Г-события (событий, эксплицированных клаузами придаточного и главного предложений) оформляются
рядом языковых средств, к которым относятся коннекторы контактного предшествования и следования (как только, сразу, едва, чуть и др.), а также «нулевые интервалы» (с. 174), как, например, в Зазвонил телефон, я снял трубку. Автор устанавливает, что скрипт может допускать вариативность в плане пропуска некоторых подсобытий, частичного изменения их последовательности, наличия вариантов подсобытий на том или ином этапе скрипта; однако сам каркас скрипта остается стабильным. Типовой скрипт представлен скриптом, в котором порядок следования событий иконически отражается порядком следования клауз, при этом они отделены нулевым интервалом.
Статья И.А. Краевой «Выражение имплицитности посредством использования английских относительных прилагательных» посвящена установлению особенностей употребления данных прилагательных в качественном значении. Материал исследования показывает, что лишь 8-10% частотных относительных прилагательных (например, absent, academic, adult, advanced, alien, anonymous, atmospheric, concrete) имеют зафиксированные в словарях качественные значения. Однако в контекстах и в типологических примерах лексикографических источников обнаруживаются случаи формирования новых качественных значений, например, в a very British sense of humor (как «типично английское чувство юмора»), где прилагательное British имеет качественное значение и употребляется с наречием степени very. И.А. Краева рассматривает два варианта введения таких имплицитных выражений в текст в аспекте их восприятия: 1) в условиях отсутствия эксплицитно выраженной информации, указывающей на импликативные смыслы; 2) при присутствии контекстуальных компонентов, указывающих на появление новых качественных значений относительных прилагательных.
В статье Л.А. Фурс «Метаинтерпретация полимодального текста» представлена процедура конструирования комплексного знания, которая формируется за счет объединения вербальной информации с визуальными образами в полимодальном тексте. Для описания данной процедуры автор вводит термин метаинтерпре-тация, которая понимается как «мониторинг статичного знания и разъяснение различных ассоциаций, метафорических и метонимических связей, которые появляются в результате взаимодействия
вербальной информации и визуальных образов» (с. 186). В ходе анализа полимодальных текстов интернет-коммуникации устанавливаются особенности конструирования текстов с включенными цветовыми и визуальными образами, связанными с когнитивными областями «натурфакты» (растения), «артефакты» (явления культуры человека), «человек».
В статье И.А. Щировой «Права интерпретатора и границы интерпретации» демонстрируются особенности разных научных подходов к феномену интерпретации художественного текста. Так, в ранней герменевтике роль интерпретатора минимизирована, в то время как в поздней герменевтике и рецептивной эстетике при сохранении общей идеи реконструкции смысла предполагалась вариативность интерпретации. Роль интерпретации признавалась особенно высокой в постструктуралистских направлениях, где «голос автора заглушается голосом интерпретатора» (с. 194), однако на современном этапе развития теории интерпретации художественного текста важными представляются и этические аспекты учета интерпретатором авторского намерения. Автор систематизирует основные принципы и постулаты интеграции данных положений: 1) признание того, что художественный текст является уникальным индивидуально-авторским вариантом концептуализации мира; 2) наличие заданности текста и целостности текстового смысла; 3) ограниченность авторского восприятия рамками объективной действительности; 4) адресованность текста читателю-соавтору; 5) наличие материальной данности текста в виде языка художественной литературы, который надстраивается над естественным языком; 6) управляемость интерпретацией, обусловленной тем, что интерпретация является продолжением ранее созданных текстов в новых координатах объективируемой текстом системы читательских ожиданий.
М.И. Киосе
ПСИХОЛИНГВИСТИКА
2020.04.003. ПОТАПОВ ВВ. О РАСШИРЕНИИ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЙ БАЗЫ ПСИХОЛИНГВИСТИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ В ОБЛАСТИ ПЕРЦЕПЦИИ И АКУСТИКИ РЕЧИ. (ПРИ-
